Рёв на девять с половиной тысяч

Пользуясь воздушным карманом позади Порфе, автомобиль Сауди к концу прямой успевает поравняться с ним на половину корпуса! Борьба бок о бок в сложной связке поворотов! Порфе пытается удержаться на внешней траектории в затяжном повороте, но, кажется, ему не хватает для этого прижимной силы, что не позволяет ему пронести достаточно скорости и оставить соперника позади! Пилот Сауди уже впереди на треть корпуса и... Блестящее позднее торможение во втором повороте! Сауди удерживает беспомощный в поворотах Порфе позади до выхода на следующую скоростную прямую. Смогут ли Порфе воспользоваться преимуществами своей настройки и вернуть свою позицию до предстоящей связки поворотов? — Проговаривал Комментатор, явно осушивший очередную кружку кофе совсем недавно.

Толпы на трибунах кричали, словно никогда до этого не видели быстрых автомобилей, сошедшихся в борьбе на трассе, протяжённостью около 10 километров. Будто они не наблюдают за этим в течение суток, недели, месяца. Делают вид, что за 3 с половиной месяца на треке ни разу не произошло ничего эффектнее и интереснее.

Люди в паддоке и боксах были недостаточно бодры, чтобы радоваться вместе со зрителями на трибунах. Их можно понять. Адские смены по 12 часов только для того, чтобы проспать следующие 12 часов, а затем вернуться к работе. С ума сходила вся сотня команд. Руководители, стратеги, механики, но больше всего пилоты.

О нет, что же это! — Закричал голос в громкоговорителях, а экраны вновь взяли в фокус Сауди. — Кажется, у них проблемы! Из-под их капота валит дым и они сворачивают на пит-лейн.

Вдалеке появились белые фары автомобиля, прорезая ночную тьму на служебной дорожке. Я вышел из здания команды с надписью "Кадинак" и отошёл в сторону, пытаясь рассмотреть происходящее. Из здания с надписью "Сауди" выбегали механики, вынося оборудование. Команда чётко устанавливает место, где должна остановиться машина, но, видимо, в этот раз пилот оказался разъярён неудачей, из-за чего на тормоз он нажал куда позднее, чем было нужно. Двое механиков, которые должны были снять капот машины, отлетели назад, с криками боли ударившись о кузов гиперкара. Никто не обратил на это внимания, ведь это уже не первый такой случай даже за сегодня, что уж там говорить про всю дистанцию.

Толпы ликовали, а сидящие за телеэкраном зрители наверняка посмеивались, довольно улыбаясь. Не обращая внимания на падших товарищей, двое других механиков сняли капот и подвезли к машине специальные стойки. Механические щупальца начали рыться во внутренностях разработанного специально для гонок гиперкара 10-го поколения. Всего через 6 минут и 30 секунд Сауди выехала на трассу. Один из механиков так и остался лежать на земле, пока его не унесли. Никто не любит держать трупы под носом.

— Шон! — Окликнул меня руководитель команды. — Смена пилотов через 10 минут. Готовность.

Меня потрепали по плечу, уступая дорогу в служебное помещение. Я прошёл в комнату для пилотов, минуя запасные части корпуса, двигателя, детали подвески, шины. В небольшой комнате стояло три не самых удобных кровати, с маленькими шкафами возле каждой из них. Мой огнеупорный комбинезон пропах потом и грязью ещё часов 16 назад, но переодеться я смогу только через ещё 4 часа. Я взял с полки гарнитуру, вставив её в уши.

— У меня проблемы на третьей передаче! — Кричал в моих ушах пилот, уже находящийся на трассе. — Невозможно сделать хороший выход на прямую! Просто невозможно!

— Принято, мы разберёмся. — Отчитался инженер в ответ.

Бросив взгляд на спящего итальянского пилота, свалившегося на нашу команду словно спасение, я натянул на голову балаклаву и взял шлем под руки. Я снова задержал глаза на отдыхающем теле, что время от времени поднималось и опускалось, вдыхая пропитанный жжёными покрышками воздух. Этот пилот, Антонио, уже откатал свои 4 часа, и весьма результативно. Это были его восьмые 4 часа за нашу команду. Благодаря нему мы переместились с 23-го места на 11-е.

Когда я вернулся в боксы к команде, инженеры сидели у массивных пультов, решая проблему, только что озвученную пилотом. Машины, на которых тут гонялись, были напичканы десятками тысяч датчиков, и ещё большим количеством элементов управления. Почти все проблемы с машиной можно было решить из командного центра.

— Бегом! — Руководитель команды прикрикнул на меня. — Он уже заезжает в боксы.

Первые гонки на выносливость появились ещё в начале XX века. Тогда это была просто проверка автомобиля на долговечность. 6, 12, 24 и 48 часов на трассе в пределе своих возможностей.

Я впихнул голову в шлем, и постоянный шум, издаваемый сотней команд поблизости, утих. Проверил защиту на шее, протёр визор. Натянул перчатки на руки и двинулся к выходу на дорожку.

В середине XX века случилась так называемая золотая эра марафонских заездов. Мировые чемпионаты. Борьба производителей. Революционные на тот момент идеи конструкции. Прорывы в аэродинамике.

Вдали на дорожке появились узкие и длинные фары, а рёв мотора становился всё чётче. Механики повыбегали наружу, вытаскивая новые комплекты шин и шланг для дозаправки.

Через время марафонский чемпионат прикрылся, но быстро возродился уже в XXI веке. Так же, как росли бюджеты, вкладываемые производителями в автоспорт, рос и процент людей, вскоре получивших название “общество потребления”.

Тёмно-жёлтый, можно сказать горчичного цвета, гиперкар остановился ровно на намеченном месте. Гидравлические стойки подняли его вверх, предоставляя механикам доступ к колёсам. Дверь отворилась и оттуда показалась рука, явно требуя помощи. Я схватился за неё и потащил на себя, позволяя горячему и мокрому телу вызволиться из заточения гроба с двигателем на 800 лошадиных сил.

Темп жизни возрастал с каждым годом и даже месяцем. А индустрия развлечений, кажется, и вовсе заняла господствующее место на рынке. Только вот одно осталось неизменным. Скорость всего, что происходило вокруг нас, росла, но умения распоряжаться расписанием так и не прибавилось. Как вы думаете, можно быть весь день в делах и оставлять время на то, чтобы посмотреть гонки? Как возможно взять и заранее выделить час, два? Да даже целые сутки, оказывались удобны не всем.