Рёв песков

Пролог

Город пылал. Не жаром первородного огня, а холодными голубыми вспышками магии.

После смерти Вирота мет-Одира прошло пять дней, и противостояние желающих занять его место было в самом разгаре.

Храм магии походил на раскаленный шар, прикрывшись защитными заклинаниями. Внутренний двор замка кишел ведами, несущими на спинах наездниц. Аренкай, женщины воительницы, защищали нового ольха до последнего вздоха. Рядом с ними стали и простые воины. Девушка пришлась им по душе. Тем более что их командиры единогласно признали ее своей госпожой. Мелькали среди них и иные расы, и даже маги. Но среди последних единого мнения не было.

Маги разделились на две неравные части. Сильные желали стать владельцами крепости и пытались выбить из замка захватчиков. Те, что послабее или поумнее выбрали сторону нового ольха.

Только сам замок будто не замечал битвы у своих стен. Защитные заклинания верные маги перехватили в первую очередь, вместе с заклятиями, подчиняющими охранных ведов. Именно оттого замок еще стоял. Против такого количества тварей не могли выстоять и сильные маги.

Артист стоял перед окном в трапезной. Отсюда открывался наилучший вид на внутренний двор и далекую звезду магического храма. Можно было, конечно, забраться и повыше, посмотреть на происходящее из многочисленных лабораторий в острых вершинах замка, но усиленное заклинаниями стекло искажало вид.

– Держи.

Перед носом возник кубок с вином. Альер, старый маг, назначенный верховным, стал рядом, устремив взгляд туда же, вдаль.

– Пятый день, – выдохнул Артист тоскливо. В зале они были только вдвоем, но голос он поднимать не хотел. – Еще два дня и многие заклинания Вирота рассеются. Мы не успеем перехватить над ними контроль.

– Успеем, – со старческой беззаботностью протянул Альер. Он пожил в мире достаточно долго, чтобы растерять амбиции и приобрести несколько философское спокойствие. При Вироте ему не светило даже место рядом с замком, при новом ольхе он стал верховным, это усиливало и так сильную симпатию к мири ольху. – Я связался с кое-кем из закрывшихся там, – указал он сухим пальцем на сверкающий храм впереди. – И смог уговорить на кое-какие послабления.

– Послабления? – с интересом осведомился Артист.

– Да. Не все маги придерживаются взглядов Нерси. Кое-кто понимает, что против Кедара с их уровнем не выстоять.

– И?

– И вечером, когда тьма скроет наших воинов, храм останется без защиты.

Артист резко повернулся к магу. Тот выглядел поистине довольным. Сощуренные глаза, легкая улыбка на узком, сухом лице. Белые не столько от магии, сколько уже от седины волосы чуть топорщились, создавая ощущение, что Альер только встал с кровати, оттого и радуется жизни.

– Ты молодец, – сдержанно похвалил Артист и устремил взгляд в окно уже спокойно, хищно. Пригубил вино и не сдержался, расплылся в улыбке.

– Да, я молодец, – не стал скромничать Альер, но, помолчав, заговорил внезапно глухо и напряженно.– Артист, есть разговор.

– Я слушаю, – тут же посерьезнел рыжий, искоса глянув на мага.

Альер мялся, долго подбирая слова, но все же заговорил:

– Я не стал говорить при мири Холь, слишком она мягка для нашего мира.

Артист понимающе кивнул, но стал еще собраннее. Начало было настораживающим.

– Но ты должен понимать, – медленно подбирая слова, неожиданно жестко говорил маг. – Всех магов не убьют. Многие попадут в плен. А отпускать их нельзя. Даже один, выпущенный за пределы Брад-иль-хир, может принести нам беду. Если расскажет ал-Сиру, что Вирот мертв, а на троне сидит девочка, которую он желает видеть подле себя.

Артист сглотнул ставшую вязкой слюну и кивнул, заговорил тихо:

– Я думал… мы казним их так, чтобы Холь не знала. Она…

– Погоди, – остановил маг жестко. – Пойми, магов не так много в мире. Каждый из них – это наш шанс на победу. И нельзя раскидываться такими силами.

– Холь не станет пользоваться силой, чтобы перетянуть их на нашу сторону.

– И правильно. Это непредсказуемо. Многие из магов слишком сильны, чтобы мирно ждать, пока девочка выберет их в мужья. Многие же способны сопротивляться ее силам.

– Тогда что ты имеешь в виду? – настороженно проговорил Артист.

– Силы. Вирот ведь забирал силы из тех, кто шел против него.

– Холь не пойдет на это!

– Именно поэтому я и говорю с тобой.

Артист прикрыл глаза, сдерживая ругательства. Действительно. Холь не пойдет на это, а вот он…

– Мири Холь дала мне доступ к закрытой библиотеке. Я помогаю ей разобрать записи Вирота, найти важное и уничтожить пугающее.

– И? – хрипло выдавил Артист.

– И я пока припрятал дневник о силах.

Артист разом осушил бокал.

– Ты понимаешь, что мы можем породить силу страшнее, чем Кедар?

– Я не предлагаю выдвигать вперед избранного. Я предлагаю выбрать десяток верных вам мальчишек, тех, кого еще не испортили высокомерные учителя, или перспективных мужчин, но тоже верных вам. И отдать силы этому десятку. Они не поднимутся выше Кедара, но они хотя бы будут способны ему противостоять!

– Проклятье, – простонал Артист, схватившись рукой за подбородок.

Артист был против, он не желал врать Холь и не желал творить такое. Но бывший наемник понимал, что предложение старика единственно верное. Нельзя разбрасываться такими силами.

– Проклятье!

Альер все понял.

– У тебя ведь есть список магов, тех, кому ты готов доверять? Подумай, кого хочешь видеть подле, а я подберу лучших.

– А ты? Не хочешь получить часть силы?

Артист смотрел в окно, крутя в пальцах пустую чашу, но Альер прекрасно понял, что его внимание сейчас приковано именно к нему.

– Не хочу, Артист. Я уже стар и не смогу воспользоваться даром в полной мере. Не беспокойся. Я не стану твоей проблемой.

И маг, слегка поклонившись, пошел из трапезной, но голос Артиста остановил его далеко от двери.

– Спасибо, Альер. Надеюсь, я в тебе не ошибся.

Глава 1

Итак, после моего перемещения в этот мир прошло почти полгода. Сама того не ведая, я умудрилась выполнить разом несколько пунктов назначенного после перемещения досуга. Мага нашла. Со своим миром и телом разобралась. Домой, конечно, не вернулась, но это вариабельный вариант. Так что достигнут. За девушек Вироту отомстила, как и за себя.

Можно ставить следующую цель. Она у нас в запасе была. Помочь Артисту победить Пустыню. Даже некоторые знания для достижения я умудрилась достать! Но вот тут начиналась и проблема.

Во-первых, все мои знания из сна, ход которого я уже нарушила. Во-вторых, все действующие лица, способные нам помочь, в нем были через пять лет. Через пять лет Дамонд будет гранд-мастером, Морок – Мастером, а у меня должна быть армия раскачанных магов. Последний вариант я уже отмела, когда выбрала путь, отличный от той, другой я, из сна. К остальным… никто не даст мне пять лет.

Во сне Вирот выдержал осаду Кедара, пока я ходила беременной. Здесь и сейчас Вирота больше нет. Есть только я и Артист, с группой поддержки в виде кучки малолетних магов. Примерно такой же кучки магов взрослых, но подозрительных – я все еще не уверена, что могу держать их всех под контролем. А так же разношерстное население.

Были, конечно, среди них и довольные. Например, аренкай, те самые женщины-воительницы на ведах, даже устроили праздник. Артист потом рассказал, что у них есть некое пророчество о женщине правителе и последующем за этим часе благости. Теперь замок и лично меня охраняли именно они. А во сне они убрались с моих земель, презирая за убийства беспомощных. Забавно, что Вироту таких претензий не предъявляли. Но хватало и других, ушедших. Например, зверолюди харги. Они убрались из Брад-иль-хир, стоило узнать, что трон заняла женщина. Многие до сих пор присматривались, хотя прошло больше месяца моего правления.

С правлением тоже были проблемы. Холь во сне так легко управлялась с землями, налогами и жалобами, что я невольно поверила в незначительность этих умений. Но оказалось, что Холь – я, ничего не смыслила в тех цифрах, что приносили помощники. Не могла разобраться даже с мелкими проблемами! Хоть в налогах чуть-чуть смыслила, и то сахар. Но ведь поверхностно! Если бы не помощь Артиста я засыпалась бы в первые дни руководства, когда наружу полезли все проблемы разом. Но рыжик умудрялся не только решать самые страшные из них, но и легко находить общий язык с теми, кто смотрел на меня с подозрением. Сейчас все немного стабилизировалось, но отпускать меня не собиралось.

К тому же… появилась еще одна серьезная проблема. Ко мне во снах повадился приходить Морок. Все началось с жуткой тоски после смерти Вирота. Освобожденный Артист кое-как сгладил ломку, но, оказалось, совсем убрать не мог. Я, или моя магия, желали Морока. Сердце рвало на части от осознания, что его нет рядом. Я едва удерживалась в адекватном состоянии, проклиная тот вещий сон, в котором ничего похожего не было. Понимание пришло почти сразу. Во сне был Вирот. Именно он сдерживал мою тягу к мальчикам. Здесь ее смягчить было некому.

Вот тогда-то все и случилось. Измучившись от тоски, я уснула очень поздно. Прошла по какому-то скрытому во мраке мосту и попала в черную, плывущую комнату, где уже стоял он. Морок. Я тогда не сдержалась, выдала глупое:

– Ты?

Услышав не менее изумленное:

– Холь?

И сон рассеялся. Но на следующую ночь повторился вновь. И, несмотря на ненависть, что пылала внутри к этому человеку, я больше не издала ни звука. С каждым разом наши встречи становились все… теплее, пока не перешли в страсть. Я заставила себя верить, что это только сон, и засунула ненависть поглубже. Потому что после таких встреч мне становилось гораздо легче. Артист видел перемены, пытался расспрашивать, но рассказать правду я не могла, пришлось врать, что связь немного ослабла. Поверил ли, не знаю. Я лишь надеялась, что он никогда не узнает о такой тайне.

Глава 2

– О чем задумалась?

Меня неожиданно обняли за плечи и поцеловали в висок. Я радостно прижалась к надежному телу моего эльфа и, вздохнув, потерлась об него лбом, словно желала выдавить из головы рой мыслей.

– Все о том же, – призналась тоскливо. – Кедар скоро придет, нужно найти способ разобраться с ним. А еще мне не нравятся старшие маги, особенно Дарен. Я не могу понять, имею ли над ними власть. И эти чертовы жалобы, я даже слов таких не понимаю! Почему у меня во сне выходило все так легко, а сейчас…

– Холь, – в который раз протянул Артист. – Потому что это сон. Пусть ты видела в нем почти всю свою жизнь, но у тебя нет тех знаний, нет того опыта, ты не прожила еще эти пять лет, чтобы хотя бы понять наш мир! Ты и так многое смогла. Благодаря тебе мы справились с охранными ведами намного быстрее, чем рассказывала даже ты! Если бы ты не указала на нужное плетение, которое использовал Вирот, чтобы их подчинить, мы потратили бы гораздо больше времени, а главное людей!

Артист твердил эти доводы по несколько раз на день. Каждый раз, когда я тоскливо перебирала свои неудачи, терпеливо объяснял, а после брал и решал мои проблемы.

Даже тот месяц заключения, что пришлось ему пережить, серьезно иссушил его тело. Но еще сильнее он изорвал его душу. Как и мою. Когда я освободила Артиста, мы не расставались. Словно пылкие влюбленные, мы постоянно касались друг друга. Разойтись даже на мгновение не получалось. Стоило мне или ему выйти за дверь, и нас накрывала паника. Только спустя почти седмицу мы смогли расставаться хотя бы на десяток минут. Теперь же способны были просуществовать отдельно даже несколько дней.

Я нашла записи Вирота. Оказалось, он наблюдал за мной и Артистом во время его заточения. Слова Кедара его вывод подтверждали. Если нас разделить, мы потеряем смысл в жизни. Возможно, останемся в живых, но толку с такой жизни не будет. И мне было очень интересно, способна ли магия перетянуть ко мне кого-то из моих мальчиков… или все же Морок лишь сон. Желание, воплощенное воображением.

Зато теперь я понимала, почему даже будучи Мастером, Морок согласился работать на ту Холь. У него не было Вирота, способного облегчить проклятье.

– Я понимаю, но не представляю, что мне делать?! – шепнула я, вжимаясь в Артиста еще сильнее.

Рыжий понятливо хмыкнул, опять чмокнул меня, на этот раз в макушку, и отстранился, одновременно утягивая от окна.

– Пойдем, перекусим, заодно я еще раз повторю все доводы, – с грустным смешком сказал он.

Я виновато улыбнулась. Бросила напоследок взгляд в окно, на пасущегося веда-ящера, оказавшегося вполне себе травоядным. Длинный, наверное, с треть самого ящера, язык доставал не только до макушек деревьев, но и до самых отдаленных уголков сада, куда огромная туша протиснуться не могла. Теперь в разноцветной палитре растений зияла неаккуратная коричневая длинная прогалина. Словно гигантская улитка проползла, оставив след. Садовник, зеленый гуманоид с тремя парами рук горестно стоял под обглоданным деревом. Еще недавно он бегал, вразнобой махая всеми конечностями в попытке развернуть тварь к полям. Но та без колебаний потянулась языком к нему, и садовник предпочел ретироваться, с безопасного расстояния подсчитывая убытки.

– Она уже в трапезной, – пояснил Артист, решив, что я ищу там хозяйку веда. – Только ты потерялась.

Как шли по коридорам, я почти не заметила. Очнулась, лишь ступив под своды высокого потолка трапезной и наткнувшись на недобрые взгляды моих «советников».

– Извините, – выдохнула я.

Десяток пар глаз с укоризной смотрел на наше явление. Я их понимала, запах в столовой стоял умопомрачительный и как ждать в такой атмосфере необязательного руководителя?

Разговоры за едой мое тлетворное влияние. Первую седмицу мне попросту не давали присесть, тягая по всяким важным вопросам. Меня хотели все, всегда и в самых необычных местах. Иногда оказывалось, что чтобы что-то решить, нужно искать третьего, а пока мы его искали, появлялся четвертый и нагло отвлекал. Только на время трапезы меня оставляли в покое. И в конечном итоге я ввела обязательный совместный завтрак и ужин для высшего командования. Как ни странно, это не просто прижилось, а помогало решать вопросы с наименьшими жертвами. Занятые вкусненьким местные «генералы» весьма добродушно реагировали на мои глупые вопросы и предложения. Да и между собой спорили спокойно, с ленцой, не переходя к фазе жестких выяснений отношений.

Некоторое время в столовой стояла тишина, прерываемая лишь звоном посуды да чавканьем: некоторых за стол пускать было страшно, хоть и необходимо. Наконец, сыто откинувшись на спинку стула, заговорила Рьегда, предводительница аренкай, а теперь еще и начальница моей личной охраны.

– Земли у гор молчат, – глядя мне в глаза заговорила она. Они вообще всегда смотрели в глаза, и в ответ ждали того же, напрочь отказываясь говорить с тем, кто, не выдержав, отвел взгляд. – Лейбары насторожены и глядят на зеленые стены. Рыжие псы не ходят дальше тени от камней. Волнуются птицы. Кто-то тревожит их гнезда под стеной.

Я нахмурилась. Похоже, кто-то притаился в лесу, пугая местную живность, и аренкай это напрягало.

– Пустыня не двигается, – весомо, но при этом насмешливо проговорил чернокожий гигант с ярко-оранжевыми звериными глазами, чешуей на гладкой голове и острыми, словно у акулы, зубами. Шанкан было еще одним исключительно местным племенем.

Все понятливо хмыкнули, но озвучить вывод решился только Артист:

– Значит Кедар не ушел…

– Арен, есть что-нибудь? – с надеждой уставилась я на начальника стражи, который играл у нас и роль главнокомандующего. В основном потому, что с войском в Брад-иль-хир было все плохо.

Тот печально качнул головой.

– Мы усилили границы. Веды продержаться какое-то время. Но нам нечего противопоставить магам. Кедар долгие годы собирал вокруг себя сильнейших. У нас же всего пара десятков крепких, а остальные мальчишки и десяток бесполезных беглецов.

Глава 3

Дамонд устало откинулся на подушку. Одеяло лежало чуть в стороне. В келье было холодно, но ему хотелось немного свободы после целого дня взаперти в костюме гранд-мастера. Казалось, маска, давно лежащая на стуле, до сих пор на лице. Приросла, а то и корни пустила.

Дела у культа Шедги шли не очень хорошо. Бог последнее время часто отказывал своим последователям в милости, когда они сражались с одаренными. Никто не погиб лишь по странному стечению обстоятельств, всегда сопровождавшему эти битвы. Верхушку культа настораживало и противостояние между Виротом мет-Одиром и Кедаром ал-Сиром. О похищенном сокровище Кедара слышали все, но только Дамонд точно знал, что оно из себя представляет. Знал и боялся. Смогут ли трое меченых защитить девушку? Почему Кедар осаждает Брад-иль-хир? Уж не оттого ли, что Холь попала все же в руки Вироту?

Тяжелые мысли отгоняли сон. Холод медленно занимал тело, избавляя его от усталости. Жесткий матрас словно приклеился к спине, а такая же подушка порождала боль в шее. Пока еще легкую. Выдохнув, Дамонд собрался встать и посвятить еще несколько часов молитвам Шедги, но, к удивлению, не смог пошевелиться. Распахнул глаза и едва не застонал. Черный потолок закружился перед глазами, покрылся сеточкой алых молний и рухнул, погребая гранд-мастера под собой.

Дамонд был где-то под облаками. Рассмотреть собственное тело не удавалось. Зато отлично виднелись внизу лес и отдыхающие в его тени веды. Поле и горы. Там, среди камней, притаились другие веды. Они хищно следили за раскинувшейся пустошью, но в бой не рвались. Дамонд полетел. Пронеслись внизу поля, горы. Раскинулась заключенная между ними чаша, расписанная точками-поселениями и черточками дорог. Узнать в этом месте Брад-иль-хир удалось легко.

Приблизилась земля. Не совсем, лишь так, чтобы можно было рассмотреть маленькие фигурки возле домов. Показался и черный, колючий замок, словно брошенный в цветную долину злой волей темных богов.

Сознание Дамонда, не замедляясь, влетело в огромные двери замка, пронеслось по черному залу и замерло у трона, глядя на сидящую там женщину.

– Холь?

Шепот словно выбросил Дамонда из видения. Черные стены закружились, слились с алым светом Шедги и вытянулись в спираль. Дамонд не выдержал, прикрыл глаза.

Когда он в очередной раз открыл их, то стоял уже в привычном черном ничто, в одном из полушарий знака Шедги. В другом, напротив, все так же стоял черный замок. Он чуть отодвинулся, уменьшившись, а в знаке стали появляться служители Шедги. Восемь в алых одеждах. Три из них с серыми масками этюдов, пять с черными – монахов. Еще один в алых одеждах с черными письменами и алой маске – гранд.

От них, по соединяющей полукруги линии деловито шла вперед крохотная птичка.

– Я понял, великий, – неуверенно пробормотал Дамонд и застонал. Круговерть повторилась, завившись возле него алыми и черными линиями.

С тем же стоном Дамонд открыл глаза в клети. Тут же перекатился на бок, свесился с кровати, сглатывая и кляня такие видения. Комната покачивалась, медленно возвращая себе стабильность. Дурнота перекрыла воздух, став где-то посередине груди, и не желала ни проходить, ни изливаться наружу.

– Славься Шедги, – пробормотал Дамонд, когда та все же решилась и медленно угасла.

Сев на кровати, он отер лицо руками, словно пытаясь так изгнать остатки неприятного сновидения. Вцепился пальцами в волосы. Посидел так несколько минут и стал спешно одеваться. Шедги дал четкие указания, нужно было передать их первому гранд-мастеру.

Белые одеяния натянул наскоро, не заботясь правильной последовательностью. Маску так же пришлось вернуть на лицо. Так положено.

Сердце культа в Вараа-ка росло и множилось. Местный ольх, когда пришел к власти несколько лет назад, выгнал из ольхога всех магов. Зато для церкви Шедги нашел лучшее место. Узкие коридоры каменной церкви вились внутри гор Сагад-одоль. В них было холодно и неуютно, зато безопасно.

Дамонд задумавшись не заметил, как прошел жилую часть, спустился по общей лестнице и вошел в личное крыло первого гранд-мастера. Только у толстой деревянной двери остановился. Выдохнул, осторожно толкнул ее и вошел.

Первый гранд-мастер сидел на своем жестком деревянном троне. Скособочившись и ссутулившись, он обхватил лоб сухой ладонью, облокотившись о широкий подлокотник. Маска, зажатая в другой руке, покоилась на коленях, обтянутых белой тканью одеяний.

– Гранд-мастер? – тихо позвал Дамонд.

– А, Дамонд, заходи. Я знал, что ты придешь. Садись.

– Шедги? – с усмешкой спросил тот и сел на небольшой деревянный стул по правую руку от первого гранд-мастера. Осторожно снял маску. Раз уж собеседник с открытым лицом, то и ему не стоит прятаться.

– И к тебе приходил?! – понятливо улыбнулся старик. Желтоватые щеки собрались складками, но тут же вновь расправились, натянувшись между челюстями. – Ну, говори, что велел?

– Я должен отбыть в Брад-иль-хир.

Первый гранд-мастер покивал. Глаза его оставались прикрыты.

– Что-то меня подкосило последнее видение, – со смешком признался он и наконец выпрямился. Распахнул глаза, уставившись на Дамонда с холодным величием. – Шедги велел… не трогать меченых. Ты знаешь что-то об этом, гранд-мастер Дамонд?

– Мне велено помочь женщине… – заговорил Дамонд осторожно, опустив взгляд. Он еще не привык к новому званию и по привычке обращался к гранд-мастеру с положенным почтением и трепетом. – Той, что украли у Кедара… я украл.

Гранд-мастер крякнул от неожиданности и посмотрел на него уже с укоризной.

– Мог бы и сообщить, – буркнул он недовольно. Морщины на лбу стали четче, показывая, что первый гранд-мастер думает о такой скрытности. – Что за помощь ей нужна?

– Вирот мет-Одир мертв. А Кедар ал-Сир желает вернуть ее. Именно для того его воины стоят у Брад-иль-хир.

– Так вот оно что… – протянул старик и уцепился пальцами за подлокотники, словно собирался вскочить и пуститься ходить по комнате. – Но почему же не трогать меченых?!

Глава 4

Морские врата – дыра в скалах, через которую и ходили корабли, а так же бухта и поселение находились в этакой низине. Так что рассмотреть прекрасный вид мне удалось во всей красе. Пожалуй, это было похоже на какое-нибудь чудесное туристическое место Земли. Под самыми ногами раскинулись белоснежные хижины, покрытые желтоватой травой. Между ними, создавая уютную полутень, росли местные пальмы разных размеров и форм. Так же с нашего пригорка можно было разглядеть разбитые почти у каждого домика цветники. Дальше, у берега, пальмы стояли забором, прикрывая население от прорывающихся сквозь врата ветров. Белый песок, по которому сновали туда-сюда яркие фигурки. Абсолютно голубая, похожая на кусочек неба, вода. В ней звездами раскинулись крохотные рыбацкие лодки. Корабли покрупнее сбились в косяк у правой стены гор. Там же был и причал, и пристань. Горы полукругом сходились далеко впереди, заключая бухту в надежные объятья. Но сегодня их нарушили. Пять низких, остроносых кораблей с убранными парусами перекрыли выход в море.

Только после этого я смогла понять, что фигурки на берегу вовсе не радуются или гуляют. Они ожидают, поглядывая на занявшие ворота корабли с опаской. Да и порт замер. Не бегали матросы, не погружали и не выгружали грузы.

– Кажется, канса решили, что ждать нас необязательно, – досадливо прошипел Артист. – Стоит поспешить.

Я только кивнула соглашаясь.

Слухи ползли быстрее наших лошадок и когда мы спустились, встреча уже впечатляла. Люди и не совсем вылезали из своих убежищ и молча, но все же с надеждой, шли рядом. От вида этой толпы меня передернуло. Словно не слишком здравый сон захватил разум. Поселение оказалось смешанным и очень-очень пестрым. Угадать в некоторых существах разум, было мне не под силу. Пожалуй, сравнимо с Большим лесом по разнообразию. Только там, при своем появлении, я видела столько пугающих и любопытных одновременно жителей этого мира.

Поселение мы проехали насквозь, а уже под пальмовым заборчиком нас встретили трое мужчин. По одному на каждую группу существ. Серый гуманоид непонятного пола представлял водные народы. Мощный шанкан, черный и хищный — сушелюбивых существ. Слева, чуть в стороне от них, стоял представитель людей, больше напоминавший бомжа или очень потрепанного хиппи. Спутанные в дреды волосы стянуты на затылке в толстый хвост, на плечах рубаха, на ней яркая накидка с рукавами, а поверх разнообразные украшения. На нижней части очень порванные светлые полотняные штаны или лоскутная юбка. Взгляд его блуждал где-то у нас за спинами.

Вперед вышел шанкан. Сложил руки лодочкой перед грудью и поднял их вверх разнимая.

– Да пройдет твой путь без помех, – протянул он певучим басом и тут же продолжил уже вполне нормально, – рад, что ты пришла, шани. Народ канса еще не берет чужого, но и не позволяет взять свое.

– Где мы можем поговорить с ними?

Артист помог мне спуститься с лошади и придержал за локоть, не позволяя отдалиться.

– Прошу, шани, – шанкан указал на пальмы острым когтем.

Удивляться не стала и правильно, за ними оказалось уже подготовленное для переговоров место. Сплетенный из какой-то лозы или ротанга стул-трон стоял на ярком коврике, расстеленном прямо в песке. Собственно, и все. Предполагалось, что сидеть буду только я.

– Может послать парламентера? – шепнула я Артисту, помогающему мне забраться на трон.

– Его убьют, – качнул головой тот. Дождался, пока я усядусь удобнее, и стал за левым плечом, положив на него руку.

– Парламентера? – округлив глаза, развернулась я к рыжему. Остальные мои сопровождающие стали за спиной. Стражи чуть дальше, маг и Рьегда ближе.

– Нас не уважают, а значит, и наши люди лишь мусор, – грустно улыбнулся Артист. – Не волнуйся, канса уже знают, что мы здесь.

Я только выдохнула возмущенно. Некоторые порядки утомляли. Но на кораблях и правда почудилось оживление, а еще через несколько минут один из них выстрелил в стороны длинными палками весел и словно гигантская многоножка побежал-поплыл к причалу.

Ждать парламентеров надоело. Вроде и корабль двигался быстро, и люди с него посыпались оперативно, а все равно пока до нас добрались, я успела заскучать и принялась рассматривать занимающих места в партере местных. Пожалуй, у магии богатая фантазия, если можно так сказать. Как можно было из людей сотворить настолько разнообразных существ? Объединяло их лишь одно - гуманоидная форма. Остальное больше походило на бред. Головы молот-рыбы или уродливых мопсов, руки с тонкими шестипалыми хваталками или когтистыми лапами, толстые и худые, низкие и высокие. Разнообразие поражало. Вскоре от их пестроты зарябило в глазах, и я вновь посвятила себя канса. Вовремя. Делегация уже была в каких-то шагах двадцати от нас. Крепкие мужики. Загорелые до приятного цвета хлебной корочки. Все бородатые и усатые. В кожаных штанах и высоких сапогах, но при этом с голыми торсами, будто демонстрировали мышцы и, соответственно, силу. Они шли, широко расставляя ноги, словно до сих пор были на корабле.

Остановились в пяти шагах и окинули нас насмешливым взглядом. Тут же все разом презрительно усмехнулись, словно репетировали. Заговорили, бросая друг другу явно нелестные реплики о нас.

Рука Артиста на плече сжалась, словно он почувствовал мое состояние. Уверенность тут же вернулась, а вспыхнувшая злость несколько утихла.

– Вы пришли к нам, – зарокотал над головой его голос. – Так говорите на катра!

– Тебе стоит выучить наречие канса, орья! – усмехнулся тот, что стоял впереди. Немолодой уже мужчина с обветренным лицом и светло-русыми волосами. Борода у него была особенно длинной, прикрывая собой грудь.

Теперь рука Артиста сжалась по другой причине, он сам злился.

– Но я прощу твое невежество на первый раз, – насмешливо продолжал канса. – Я пришел взять свое, и если вы не будете мешать, так уж и быть, я позволю тебе остаться на этой земле. Но твоя женщина порадует меня и мою команду.

Мне пришлось накрыть руку Артиста своей. Может он и не собирался бросаться в бой, но лучше было перебдеть. На самом деле даже я готова была вскочить и впиться наглому канса в рожу ногтями. Насмешливый и самоуверенный он даже не сомневался, что мы не посмеем сказать нет.

Глава 5

Отвели нас в небольшую хижину. Внутри были три лежанки у стен, сплетенные все из того же местного ротанга, и пара таких же плетеных кресел. Да еще несколько столбов-подпорок. Артиста усадили на одну из лежанок, где им и занялся местный лекарь, пока неодаренный.

Примерно через полчаса принесли и берсерка. Тот уже тихо ругался, но, видно, ходить еще не мог. Так что местным пришлось ждать, пока он приобретет более адекватные габариты. После этого меня из хижины выгнали, слишком там стало многолюдно.

Рьегда, сидевшая в тенечке у стены, с усмешкой указала мне на песочек рядом. Я еще раз оглянулась на вход, и со вздохом присоединилась к моей телохранительнице.

– Хороший воин, брала бы себе! – кивнула воительница на стену.

– Нет, мы друзья, – мягко улыбнулась я, надеясь, что Рьегд опять имела в виду Артиста, а не лежащего на соседней койке берсерка. Рыжего она предлагала мне с завидной регулярностью. Стоило моему эльфу высказать что-то умное или сделать достойное, и Рьегда шептала вот то самое: хороший воин, бери себе.

Та все так же привычно пожала плечами. Рьегда не понимала, почему друг не может стать еще и моим мужчиной. Она-то с удовольствием взяла бы себе, но Артист отказался. А силой забирать чужого мужчину аренкай считали некрасивым. Чему я была очень рада.

– Второго заберу?

Я едва не поперхнулась воздухом, судорожно перебирая доводы, позволившие бы и ее не обидеть, и берсерка уберечь.

– Он свободный человек, и должен сам решать, – наконец выдала я.

– Так ты ведь победила, – недоуменно нахмурилась Рьегда, а я внезапно поняла, что еще очень многое в этом мире будет неприятно меня удивлять.

– Победила, но не поработила. Мы будем договариваться.

Аренкай поморщилась, но отступила, по крайней мере, пока. Я очень надеялась, что она не свяжет беспомощного берсерка и не припрячет его от меня.

Аренкай были не очень разговорчивыми, и сидеть оказалось довольно скучно. Так что вскоре мы уже играли в рьен-бо, а по-нашему камешки. Когда подбрасываешь вверх одни, и пока он летит, подбираешь с земли другие. Сначала один, затем два, три, кто больше, тот и победил.

– Шани, дом для пира готов.

Отвлекшись на шанкана, я упустила камешек, и Рьегда довольно захохотала.

– Для пира? – недовольно глянула я на шанкана.

Но тот не испугался, наоборот, улыбнулся, прекрасно понимая мое негодование. Если бы еще знал, на что мы играли, наверняка не лез бы под руку.

– Для пира. Нужно ведь отпраздновать победу. Для переговоров так же готова. Канса ждут.

– А как бойцы?

Подняться оказалось не так уж и просто. Ноги, еще недавно совсем меня не беспокоившие, отказались повиноваться. Шанкан с острозубой улыбкой поддержал меня под руку. Удостоверился, что я стою и не падаю, и указал на вход в домик.

– Можете проверить.

Дважды говорить мне не пришлось. Я довольно быстро проковыляла мимо шанкана, скрывшись внутри хижины.

Артист встретил лучезарной улыбкой, сидя в кровати в позе лотоса. Опереться спиной на шаткую стену он не рискнул.

Берсерк тоже сидел, на краю, как-то понурившись и согнувшись. Но стоило мне войти, выпрямился, натянув на лицо маску бравого воина. Хотя могу поклясться, до моего прихода они вполне мирно болтали. Пусть и достаточно тихо.

Альер, устало раскинулся в плетеном кресле. На меня он только глянул лениво.

– Ну что вы скажете? – обратилась я разом ко всем.

От всех и получила. Артист заверил, что он готов к подвигам. Берсерк, что он здоров. И только маг переждал бурю их наигранно-жизнерадостных признаний и честно сказал:

– Тяжелые раны я залатал. Но им нужно несколько дней полежать.

За его словами последовал очередной взрыв, на этот раз не только заверений, но и возмущений.

– Раз доктор сказал лежать, значит лежим, – хмуро отрезала я, собираясь оставить мальчиков на попечение мага.

Но Артист выйти не позволил. Вскочил с лежанки и тут же слепо протянул руку, пытаясь удержать равновесие. Что я, что Альер сообщили ему много ласкового, но ловить бросились. Усадили аккуратно на край кровати.

– Нет, – зашептал Артист, не позволяя мне отстраниться. – Ты же не понимаешь, а переговоры важные. Я обещаю, что буду послушным, сидеть и не дергаться, только не оставляй меня здесь!

Я неуверенно покосилась на Альера. Тот недовольно пожевал губами, но все же кивнул. Пришлось и мне соглашаться.

– И я пойду, – мрачно буркнул берсерк.

Удерживать чужого подчиненного я и вовсе не могла. Правда бросила расчетливый взгляд на Рьегду, та удержать потрепанного воина смогла бы, но быстро отказалась от этого плана, а то потом попробуй забери.

Хижина для переговоров отличалась от больничной только размерами. Плетеная, пустая, посередине кресло. По-моему, то самое, с пляжа, и коврик вроде тот же.

Я хотела уступить его Артисту, но он со смешком отнекнулся. Помог сесть мне и осторожно опустился у моих ног, тяжело к ним привалившись.

Канса зашли практически сразу. С ними и берсерк, оставшийся дожидаться своих снаружи. Стали возле выхода кучкой, чуть выдвинув вперед главного.

– Мы…

– Вашему воину нужно сесть! – перебила я парламентера. Еще не хватало, чтобы раны разошлись, и Альеру опять пришлось латать этого бугая.

Канса запереглядывались. Берсерк даже покраснел, явно оскорбившись. Но потом они все разом, как по команде, уставились на довольного Артиста. Тяжело вздохнув, берсерк сполз на пол у одной из палок-колонн. Канса пришли в движение, перестраиваясь. Теперь главный стоял не по центру, как до того, а переместился к сидящему воину.

Я мысленно хохотнула. Вот же, питекантропы. Раз мой воин у моих ног, значит, и их должен быть рядом с начальником.

– Вот теперь поговорим, – кивнула я довольно.

За спиной тут же раздался голос одного из воинов:

– Ольх Брад-иль-хир Холь мет-Одир приветствует народ канса на своих землях!

Ну да, лучше поздно, чем никогда. Хотя от фамилии, которой наградил меня «герольд», захотелось вскочить и порвать чертовы бумажки, с которых он читал. Только быстро сжавшаяся ладонь Артиста на моем колене помогла удержаться на месте. Ладно, об этом поговорим после.

Глава 6

Дамонд сидел, устало привалившись спиной к холодным камням. Дорога до входа в Брад-иль-хир оказалась непростой, особенно последние дни. Чтобы не попасть на глаза людям Кедара, было решено подойти к природной стене крепости вплотную и пробираться под прикрытием лежащих повсюду камней.

Утром в разведку, проверить безопасность пути, ходил сам Дамонд, трое этюдов и монах. Оттого и сидели они неподвижно, вымотавшись сильнее остальных. Сейчас вперед отправился гранд с оставшимися монахами. Ходить меньшим числом в этой местности Дамонд им запрещал.

Солнце давно спряталось в Брад-иль-хир, и горы закрыли равнину у своих ног черной тенью. От леса полз волной густой туман, а злой холод, поднявшийся изнутри камней, заставил зашевелиться обессиленных путников.

С юга послышался тихий шелест шагов. Тот, кому они принадлежали, еще скрывался за камнем, выступающим далеко вперед от основной стены. Оттого и насторожились служители Шедги. Растеряли неуверенность в движениях и перетекли в боевые стойки, готовясь воззвать к богу.

Рывком из-за камня показался гранд. Остановился, давая встрече рассмотреть себя и, получив дозволяющий кивок, позвал остальных.

Дамонд хотел вновь опуститься на землю, чтобы посидеть еще несколько минут, но не успел. Вслед за грандом из-за камня вышли два монаха, ведущие между собой кого-то этим явно недовольного. Последними вышли еще двое монахов, с оружием в руках.

– Это кто у нас тут? – недоуменно, но по привычке насмешливо спросил Дамонд.

На голове пленника при ближайшем рассмотрении обнаружилась рубаха гранда. И судя по сдавленной ругани из ее недр, этот факт человека не устраивал.

– А это беглец, – криво ухмыльнулся Витор, почесав голую грудь, прикрытую курткой. Поежился и со смешком спросил: – можно рубаху забрать? Холодно.

Дамонд указал место, куда стоило подвести пленника, чтобы не мелькал между камнями. Сам уселся напротив, на торчащий камень. Поморщился недовольно, тот был не только твердым, но и неровным, но лучшего места найти не удалось. Только тогда кивнул, позволяя стянуть ткань, и едва не застонал, рассмотрев добычу. Сожаление, что маска покоится в сумке, неожиданно резко кольнуло душу.

Пленник, тощий и дерганный мужчина неопрятного и неприятного вида мотнул головой, пытаясь убрать завесившие лицо волосы. Загнанным зверем осмотрел своих пленителей и замер, выпучив глаза на Дамонда.

– Дамонд? – протянул неуверенно. Полюбовался, как кривится левая сторона лица того в недовольстве и уже радостнее заговорил. – Не думал, что доведется свидеться. А ты чего здесь делаешь? Я слышал, ты к культистам подался. Продал брата за монетку?

Дамонд слушал преувеличенно бодрый голос Ренара и не знал, что делать. Самым большим, но, к сожалению, невыполнимым желанием было пристукнуть брата и припрятать в камнях.

– Дамонд? – нахмурился Витор, переводя непонимающий взор с пленника на него.

А Дамонд искренне порадовался, что запретил в пути обращаться по сану.

– Хватит паясничать, – посоветовал он Ренару с улыбкой и уже для гранда и притихших монахов пояснил, – это мой брат, Ренар. Маг и еще та носатая мышь.

– Эй, разве можно так о брате?

– Где вы его поймали? – не обращал он внимания на слова Ренара.

– Пробирался по камням нам навстречу. От кого-то прятался. Когда нас увидел, едва в штаны не наложил, – скривился Витор, с брезгливостью оглядывая пленника и бросая короткие взгляды на самого Дамонда.

Словно не мог понять, как могут быть братьями два таких разных человека. Хотя привычку держать на лице улыбку, Дамонд взял именно от Ренара: стоя перед родителями и выслушивая очередные нотации о его похождениях, тот всегда виновато улыбался. Дамонд же делал это насмешливо, раздражая всех, кто имел несчастье с ним разговаривать и не догадывался, что это глупая привычка. Защитная реакция, выработанная ребенком на насмешки других.

– Опять убегаешь? – хохотнув, обернулся Дамонд к брату. С той же насмешкой отметил злую судорогу, пробежавшую по лицу, и заменившее ее угодничество.

– Приходится. Приближенные ал-Сира совсем озверели. Нас за людей не считают. Тянут силы до полного беспамятства.

– Вас?

Дамонд все так же улыбался, посматривая на горы и чахлые купинки травы, но мысленно уже перебирал новости, пытаясь понять сказанное.

– Тех, кто слабее.

– Сам Кедар здесь?

– Так ты не от него? – просиял брат и поерзал, устраиваясь поудобнее.

Дамонд же мысленно поморщился. Зря задал этот вопрос прямо. Почувствовавший свою полезность, Ренар становился совсем бесполезным.

– Не волнуйся, мне есть кому тебя подарить, – хмыкнул Дамонд, лениво показав одному из монахов подать воды.

Получилось, Ренар занервничал, а заметив, как учтиво поднесли Дамонду бурдюк, а ему не предложили, и вовсе приуныл. Но себе отказать не смог, заискивающе уточнив:

– Кому?

– Мет-Одиру.

Ренар и вовсе завял, едва не уложив голову на торчащие колени. В стороне с довольным удивлением хмыкнул гранд, знавший столько же, сколько и сам Дамонд. А вот Кедар, похоже, не знал о смерти Вирота. Или не счел необходимым рассказывать об этом таким, как Ренар?

«Нет. Не знает. Иначе не стоял бы у врат», – мелькнула мысль, подарив надежду.

Дамонд не заметил, как застекленел его взгляд, сверля все сильнее ерзавшего брата холодной задумчивостью. Наконец, тот не сдержался, прервав его мысли плаксивым причитанием:

– Не отдавай меня магам, Дамонд. Мы же братья!

Брезгливо скривились даже неприхотливые этюды. А Дамонду резко захотелось помолиться, прося Шедги все же избавить его от такого родственничка.

Устало потерев лоб рукой, он все же сдержанно велел:

– Этого не отпускать. Может, Кедару он и не нужен, но такая змея, выпущенная на свободу, может принести нам много проблем.

Ренар зло скривился, но тут же постарался вернуть лицу доброжелательное выражение. Получилось не слишком хорошо, и Дамонд внезапно подумал, что оскорблять его все же не стоило. Тем более что он собирался взять брата с собой в Брад-иль-хир.

Глава 7

Отправиться в обратный путь утром нам не удалось. Во-первых, Артист еще не достаточно оправился. Во-вторых, не все мои воины могли меня сопровождать по причине присутствия на празднике. Ну и в-третьих, канса перед отбытием выгрузили на берег почти сотню бывших рабов.

Я порадовалась, что все же позволила себе вчера слабость. Иначе перед ликом этой серой, осунувшейся толпы не сдержалась бы. Людей разместили пока на пляже, в теньке от пальм, и судорожно решали, что делать. Да, сказать – отдай всех рабов это легко, а вот что теперь делать с этими людьми? Оставлять их всех в одной деревне не выход. Как минимум потому, что она их всех не прокормит. Но и бездумно растасовывать по территории тоже глупо. Можно разделить родных или, опять же, неволить тех, кто не желал оставаться.

– Почему здесь только люди? – шептала я Артисту, не отходившему от моей спины, разглядывая, как местные разносят освобожденным еду.

Мы с советом деревни стояли в ближайшей хижине и периодически выглядывали из нее, чтобы напомнить себе размеры катастрофы.

– Канса не очень хорошо относятся к другим расам, – вместо него проговорил шанкан, как оказывалось стоявший рядом с ним

Я только поморщилась. Отвращение к канса только усилилась от этого заявления, но не отказываться же от подкрепления из-за личной неприязни?!

– Артист, что мне делать? – когда шанкан вновь спрятался в хижине, привалилась я лбом к плечу рыжего. – Я просто не представляю…

– Тише, – он осторожно погладил меня по спине. – Все хорошо. Тебе лучше выйти к ним и предложить… выбор. Дай несколько вариантов. Например, кто хочет вернуться, пусть воспользуются твоими кораблями.

– А меня не придушат свои же подданные? Билетик на лайнер денег стоит! К тому же вдруг мои моряки так же захотят подработать и продадут их в ближайшем порту?

Артист хохотнул на мое высказывание, но пояснил все так же терпеливо.

– Во-первых, это уже не твое дело. Тот, кто воспользуется предложением, должен понимать опасность такого путешествия. Ведь на них еще могут напасть в море корабли разбойников. Во-вторых, с платой. Обяжи команды брать на борт по три-четыре человека, в качестве благодарности за спасение. Ты ведь избавила их от убытков. Канса не оставили бы товар ни на одном из них!

– Хорошо, – подумав, согласилась я. – Дальше.

– Разреши поселиться на территории Брад-иль-хир. Места в крепости много. Вирот не успел заселить все земли.

– Вирот? – недоуменно протянула я, отстранившись от рыжего, чтобы видеть его лицо.

– Ну да. Брад-иль-хир создан Виротом совсем недавно. Относительно, конечно. Лет пятьдесят назад.

Я хохотнула, поразившись возрасту на первый взгляд молодого мага.

– Сначала он пробил западные врата, – Артист указал на проход в море. Потом, когда окреп и навез сюда верные племена, проделал восточные.

– Надо у вас нормальное книгопечатание ввести, – пробормотала я пристыженно. Местная история, как и обычаи, часто ставили меня в тупик. – Пару учебников хоть напечатать. – Посмотрев, как веселится рыжий, буркнула недовольно, – еще?

– Да, можешь предложить желающим перебраться во дворец. Нам пора немного увеличить количество слуг, а то в пыли в углах скоро зародится какой-нибудь вед.

– А маги нам зачем?! – возмущенно возопила я. По углам я не лазила и такая откровенность искренне возмутила.

– Маги слишком дорого берут за уборку, – захохотал Артист и, быстро чмокнув меня в лоб, уже деловито спросил: – ну что, готова?

Нет, конечно. К такому подготовится попросту невозможно. Да я даже перед своими подданными выступать не любила, постоянно смущаясь. А тут он предлагает выйти к незнакомой толпе и начать ими командовать! Но вздохнув, кивнула.

Тут же откуда-то нарисовались и три местных старосты, и Рьегда, и даже Альер. Словно они прятались от меня, ожидая решения. Артист предложил локоть, и наша довольно внушительная делегация двинулась к цели.

При нашем приближении толпа пришла в движение. Встали все разом, а дальше разделились. Вперед вышли мужчины покрепче. За спинами их, вцепившись друг в друга руками, притаились женщины и дети. И ни одного старика… судя по виду бывших пленников, в мое благородство и бескорыстность они не верили. Хмурые лица, напряженные фигуры и злые, бегающие по нашим лицам взгляды заставили меня вцепиться в Артиста как в спасательный круг. Тот улыбнулся понятливо и осторожно погладил по сведенным судорогой пальцам.

– Добрый день! – я старалась, но голос все равно вышел неуверенным. Пришлось кашлянуть, словно на трибуне перед зрителями.

– Ольх Брад-иль-хир, мири Холь, – прервав мое напряженное сопение, объявил Артист.

И как-то сразу плечи расправились, голова словно сама по себе потянулась к небу, и даже руки перестали терзать на рыжем одежду.

Толпа недоверчиво застыла. Поколыхалась, словно на волнах. Наконец, вперед вышли двое. Крепкий мужчина, очень похожий на канса, такой же светловолосый и бородатый, и низенький, квадратный, тут же окрещенный гномом.

– И что велит нам ольх? – пророкотал с подозрением светловолосый.

– Ничего, – выдохнула я и уже увереннее добавила: – Вы свободны. Я лишь хочу сказать, что вы можете сделать.

Толпа зарокотала. Дернулась, словно сжавшись, а после чуть расслабилась. По крайней мере, некоторые разулыбались и зашептались с другими, радостно блестя глазами. Но многие так и стояли, вперив взгляд в меня. И на губах их была отнюдь не радостная усмешка.

– Так уж и свободны? – пробасил гном. – И ни тебе выкупа, ни работы? Можем вот прям сейчас развернуться и убраться отсюда к Зурбаду в гости?

– Да, – постаравшись не высказывать обиды от такого недоверия, кивнула я.

А коротышка взял и пошел. Просто пожал плечами и потопал по песку к кораблям. Я, опешив, хлопала ресницами, глядя, как разлетаются из-под крупных ног песок, и не знала, что делать. Вроде сама сказала, что можно и останавливать некрасиво, но ведь я еще предложения высказать не успела.

Глава 8

– Слуг предупредили, куда привести гра… Дамонда?

– Предупредили. Не бойся, не украдут. Тощий больно.

Я посмеялась. Одно в Рьегде было неизменно, оценка мужчин, только как партнера.

В комнате она осталась со мной, видно побоялась в таком состоянии оставлять одну. А оно, состояние то есть, ухудшалось с каждой минутой. Пугающие мысли окончательно захватили голову. Я уже боялась! Боялась остаться с Дамондом наедине. Я ведь его не знала совсем. А вдруг он на самом деле не прощает обид. Вдруг только чтобы поквитаться, готов подставить себя и своих людей. А вдруг, в конце концов, поквитается он, не придушив по-тихому, а унизив и убравшись восвояси. Верить в такое было глупо, но себе не прикажешь. В результате я просто рухнула на кровать и закрыла глаза, сцепив руки на коленях.

В покоях сновали служанки, накрывая на стол для нас с грандом. Шуршали их одежды, звякала посуда. Рьегда тихо напевала, наблюдая за всеми разом. Наконец, все затихло, даже песенка аренкай исчезла, растворилась в пустоте. В дверь постучали. Открыла Рьегда, высунулась наружу, а после уточнила уже у меня:

– Дамонд твой готов прийти. Звать?

Я вскочила и тут же села обратно. Расправила плечи и вновь встала.

– Может, ну его? Завтра поговоришь?!

– Чтобы я до завтра вообще себя изгрызла, нет уж, зовите.

И Рьегда вышла, оставив меня застывшей у окна статуей. Следующий раз только сунулась, бросила:

– Мирот Дамонд, – и закрыла за ним дверь.

А я вовсе закаменела. Сцепила руки у живота и круглыми глазами смотрела на вошедшего мужчину… на культиста Шедги.

Белый балахон, не оставляющий взору ни одного участка кожи. Алую маску, скрывшую лицо. Только глаза в ее прорезях блестели, оглядывая помещение. Я оказалась права, гранда он уже перерос.

– Прости, – шепнул он глухо. – Не знал, будет ли здесь кто-то еще.

И медленно снял капюшон, освобождая растрепанные серые волосы. Потянул маску, демонстрируя кривую, но такую добрую улыбку.

– Ну вот, опять ты меня боишься, – и улыбка сильнее оттянула левую половинку губ.

А я, наконец, отмерла. Бросилась к мужчине, обхватив руками за талию. Словно не я только что мучила себя глупыми мыслями. Словно не с ним мы были знакомы всего несколько дней.

– Дамонд, – будто не веря в его наличие, прошептала я, спрятав взгляд на его груди. – Я так рада тебя видеть!

– Я тоже рад, – прошептал и он, осторожно обхватив меня руками. На мгновение к макушке прислонились горячие губы, но почти сразу отстранились. Похоже, Дамонд боялся проявлять излишнюю привязанность. Отпустили и руки. Я так же отступила. Замялась, не зная, что говорить и делать дальше.

– Больше нет той странной тяги к тебе, – хмыкнув, констатировал он.

А я невольно задержала дыхание. Неужели и правда, он прибыл, только чтобы убедиться.

– Злишься? – спросила неуверенно.

Левая бровь его дрогнула, изломилась в удивлении.

– С чего вдруг?

Что ответить, я не нашлась и неловко махнула в сторону накрытого стола.

– Голоден?

– Не откажусь.

Дамонд привычно, пусть и забыто, помог мне пододвинуть стул, хотя руки его на плечи так и не легли. Только потом сел сам. Мы помялись, как два подростка на первом свидании, и вновь первым взял себя в руки он. Потянул кувшин, чашки. Разлил вино и пододвинул мне.

– Выпей и поговорим?

Я усмехнулась, разобрав намек на наши давние посиделки. Обхватила чашку ладонями, выглядывая в ее глубине ответ, как начать разговор. Наконец, не удержалась, заговорила:

– Ты злишься на меня? За то, что я не сказала, кем являлась. За твоих монахов…

– Холь! – остановил этот бессвязный поток Дамонд неожиданно строго. Забрал из моих рук чашку, отставил ее в сторону и обхватил ладони своими, пытаясь заглянуть в глаза. – Я пришел, потому что ты позвала. Как думаешь, злись я на тебя, явился бы сюда из Вараа-ка?

Я, наконец, подняла взгляд, чтобы наткнуться им на полные нежности и тепла глаза Дамонда. Левая сторона губ привычно поползла вверх в подбадривающей улыбке.

– Да и стал бы я тогда помогать Тени вытащить тебя из замка?

– Ты был под чарами, – неуверенно прошептала я, вновь потупившись.

– Значит, я до сих пор под чарами, – едва слышно шепнул он и коснулся пальцев губами.

Неуверенность словно лавиной снесло. В груди тут же распустился неожиданно теплый цветок чувств. Хотелось прижаться к мужчине, закрыть глаза и отдаться его воле. Возможно, виноваты настройки Вирота. Все же, тяга к сильному хоть и притупилась, но никуда не делась. Я даже с некоторыми своими магами без Артиста разговаривать боялась. Да даже подходить к ним старалась лишь в сопровождении. Может, и к Дамонду тяга была того же рода. Сильный, уверенный, ну, по крайней мере, в своих действиях, если не во внешности. Именно за таким я должна идти собачкой. Но, что-то мне казалось, что все же к нему тяга была иного рода. Именно потому, что он был сильным и уверенным, надежным. Таким, за которым как за каменной стеной.

– Расскажешь о своих проблемах? – отпустил он меня и, улыбнувшись лукаво, вооружился чашкой, привычно водрузив ее на конструкции из рук.

Я и рассказала. С самого начала, то есть, с нашего расставания и до последнего.

Дамонд слушал почти молча, лишь иногда задавал уточняющие вопросы да выдохнул пару злых ругательств, услышав о смерти Итвана и предательстве Морока. Изучил знаки богинь у меня на спине и надолго задумался. Поставил локти на стол, упершись в переплетенные пальцы подбородком, и смотрел на меня из-подо лба.

– Знаешь, – заговорил наконец. – Найди я эти знаки на тебе тогда, и боюсь, даже твоя сила тебе не помогла бы.

Я смотрела испуганно, но при этом ожидающе, не зря ведь он начал так издалека, и Дамонд не разочаровал.

– На женщинах не бывает меток. На человеке не может быть метки двух богов одновременно. Я не знаю, что это значит для тебя и для всех нас. Но кажется, все дело в твоем первенце. Богини имеют на него планы. Он плата для тебя, а вот что он для них?

Глава 9

Ужин в постель не самое разумное решение, зато прекрасный способ избавиться от мыслей. Сытая и довольная я откинулась на подушки и почти сразу забылась сном.

Вокруг было темное ничто. Обычно к Мороку я приходила по узкому коридору с подвижными тенями из будто живой тьмы. Но сейчас я была в бесконечном пространстве. Под ногами темнела бездна, над головой — звездное небо. Только какое-то… далекое, приглушенное тьмой. Тьма была и вокруг. Вихрилась неразличимыми бурунами.

Сердце замерло от восхищения и страха. Подперло горло, не позволяя нормально дышать. Понадобилось время, чтобы понять, что вниз я не улечу, не затеряюсь в этой глубокой, будто океанической, бездне. Я сделала несколько шагов, любуясь легкой рябью, идущей по поверхности, разделяющей верх и низ моего сна. Из-под ноги мышкой побежал белый огонек. Замельтешил, разделился на три и принял форму запятой, знака Минай. Они разлетелись в три стороны от меня. Побежали по кругу, вычерчивая пока еще невидимую линию границы. Они все ускорялись, и эта черта стала яркой, четкой. От ног вновь побежали белые огоньки. Разрезали пространство, нарисовав под ногами песочные часы Зараби. Пробежали по тьме и заискрились вокруг белыми молниями, высвечивая в пространстве едва заметные и узнаваемые лишь каким-то шестым чувствам фигуры и лица: Кедар ал-Сир, Рейтор ал-Нарир, Дарен ез-Вегнир, – маги. Много притаившихся в черном тумане магов. Я невольно сделала шаг назад, но лишь для того, чтобы упереться в невидимую, упругую преграду.

Впереди из тьмы вышла тень, стала на белую линию круга Минай и прояснилась. Крупный, пожилой, но очень крепкий мужчина с когда-то рыжей, а теперь почти седой бородой и такими же волосами смотрел на меня мрачно и уверенно. В руках он сжимал двусторонний топор и щит, с изображенной головой какого-то быка с тремя рогами.

– Валто Три рога? – удивленно спросила я у пустоты и повернулась вправо.

Там вновь зашевелилась тьма. Раздвигая щупальца тумана, вперед вышла очередная фигура. Посветлела, обрела очертания, улыбнувшись мне знакомой чуть кривой улыбкой Дамонда.

В тот же миг справа вновь показалось движение. Я повернулась еще на сорок пять градусов, чтобы с интересом рассмотреть рождение третьей фигуры. Она выплыла вперед куском черного тумана, вытянулась, словно еще больше потемнела, выросла в мрачную фигуру Тени во всем облачении. Мужчина одним плавным движением скинул капюшон и сдернул маску, глядя мимо меня пронизывающим взглядом Морока.

Очередное движение и вновь я смотрю, как выступает из тьмы фигура. Высокий, красивый мужчина. Маг. Он не был мощным, скорее даже тонким, но сквозь простую, пусть и богатую по ткани одежду была видна крепкая мускулатура. Короткие взъерошенные волосы, словно мужчина только вышел из салона, где каждую прядь по полчаса ставили на предназначенное ей место. Породистое, высокомерное лицо. Я его видела впервые, но знание взялось в голове, словно всегда там было.

– Геред ен-Гир, верховный маг Вантаа-ка, – задумчиво шепнула я и прикусила губу.

Маг улыбнулся, отступил от черты и вновь растворился во тьме. Я повернулась, только чтобы убедиться: исчезли и остальные мои союзники, и невидимые маги, и даже молнии. Мир вновь стал бескрайним и пустым. Еще мгновение и исчезли знаки богинь, а передо мной появился темный, узкий проход, с подвижными, словно живыми стенами. Я улыбнулась и пошла вперед, чтобы уже через несколько шагов выйти в маленькую комнату с постоянно меняющейся обстановкой. Морок уже ждал напротив выхода. В два шага оказался рядом, подхватил, словно помогая слезть со ступенек, и вгляделся в лицо заполненными тьмой глазами. Заждался, тяжело стало сдерживать эмоции? На его губы наползла кривая улыбка. Было в ней все и радость, и досада, и ненависть. Похоже, моему сну очень не нравилось, что его без спроса сюда помещают, но и отказаться от таких встреч он не мог. Как и я. Я тоже улыбнулась. Так же, с радостью от встречи и грустью, что так и не простила этого человека, но и отвернуться от него не могу. Потянувшись выше, я коснулась сухих губ коротким поцелуем. Морок ответил легко. Отстранился, на мгновение заглянув в глаза, а после вновь поцеловал, на этот раз с жаром и жадностью.

***

Проснулась я с рассветом, последнее время это стало привычкой. Точнее… с рассветом меня выкидывало из объятий Морока в тело, и я открывала глаза. Понимала, где нахожусь, но заснуть больше не могла. Лежала, разглядывая полог. Но сегодня ждать служанку не стала. Вскочила и, самостоятельно одевшись, выбежала в коридор. Сидящая напротив двери аренкай недоуменно округлила глаза, но с готовностью встала и молча пошла за мной.

К счастью, Альер оказался у себя в комнате. На меня он посмотрел удивленно и даже с некоторым страхом, но в сторону отошел, позволяя зайти в комнату. Аренкай замялась, но получила от меня знак оставаться и вновь уселась у стены напротив.

– Мири, чем могу помочь? – чуть смущенно поправляя серебристый халат и сильнее затягивая пояс, спросил маг.

Судя по его виду, встал Альер не так уж давно и только успел умыться. По крайней мере, с коротких волос до сих пор стекали капли воды, раскрашивая халат чуть более темными, влажными пятнами.

– Мне нужен вестник, – выпалила я, став посреди комнаты, и сцепила руки перед животом, нервно перебирая пальцами. Я собиралась позвать сюда того, кто предал. Кого Артист ненавидит наравне с пустыней. И говорить рыжему, естественно, не собиралась. Понимала, чем это может закончиться. Вот и нервничала, от необходимости скрывать и от предчувствия проблем. – Но сначала я хотела узнать, знаком ли ты с Гередом ен-Гиром?

Маг хмыкнул, прошел к столу и выдвинул стул, проговорив:

– Садись, еще настоишься.

Я быстро, несколько дергано села на краешек сиденья и уставилась на мага с надеждой. Тот помял-разгладил подбородок, похлопав меня второй рукой по плечу. Видно, вопрос его поставил в тупик. Наконец замер, почти оперся на мое плечо, чтобы заглянуть в лицо, и очень осторожно спросил:

Глава 10

Тьма сна пришла. Окружила меня гулкой пустотой, но сменяться каким-либо видением не спешила. Будто оглядывала, решала, гожусь ли я для свершений. Еще бы выяснить каких. Наконец мир вокруг вздрогнул, дернулся, поплыл в сторону, словно в снежном шаре. Так же затянулся туманом, скрадывающим размеры этого ничто. Туман покружил, порождая муть уже внутри меня, и отступил, оставив вокруг обстановку моей комнаты. Я уже поняла, что это значит, и с готовностью ожидала появление гостя. Тот долго себя ждать не заставил. Выступил из тьмы, огляделся. Точно такой же, как в другом моем сне. Высокий, крепкий и при этом худощавый, в обычной походной, удобной одежде. Даже тона ее были совсем не белые, привычные на магах, а черные и серые, словно он под гору маскировался.

– Мири Холь?! – ни то вопрос, ни то констатация факта, и по мне пробежался цепкий взгляд прищуренных глаз. Наконец, маг закончил изучать меня и выпрямился. Гордо вскинул голову, заложив руки за спину. Сильный человек, знающий себе цену. – Чем обязан приглашению?

– Мирот Геред. – Я же, наоборот, рядом с ним почувствовала себя маленькой девочкой. Руки сами собой взлетели к груди, пришлось сцепить ладони перед собой, скрывая дрожь. – Простите, что так поступила, но по-другому связаться с вами не было возможности, а переписку вести слишком долго.

Маг понимающе кивнул, но все же уточнил:

– Почему бы вам было не воспользоваться наработками Вирота… я ведь правильно понимаю, мет-Одир мертв, поэтому вы носите его фамилию?

– Да, вы правы, – сглотнула я, поражаясь скорости его выводов. – Я… убила Вирота и теперь владею его землями.

Геред едва заметно улыбнулся, посмотрел в невидимый пол, словно пытался скрыть реакцию от меня.

– Но у вас теперь проблемы, – хмыкнул он понимающе. – У Вирота было много магов, не все они готовы пойти за женщиной. К тому же под вашими вратами Кедар. Что ему надо от вас, мири?

Ледяные глаза опалили, заставили сделать шаг назад. Да уж, такого я не испытывала ни рядом с Кедаром, ни рядом с Виротом. Ни один маг не мог нагнать такой жути взглядом.

– Простите, мирот Геред, я бы предпочла пока опустить эту тему, – понимая, что теряю контроль над ситуацией, выдавила я.

– Понимаю… – прошелестел его голос, и на этот раз на губах мага расцвела настоящая улыбка. – Вы латентный маг, так? Сокровище Кедара – это тоже вы? Вот зачем он у ваших врат, вот что не поделил с Виротом. Ваша сила велика?

Наверное, я побледнела. Потому что даже во сне мне стало очень-очень холодно. Если бы я не держала сама себя за руки, они тряслись бы, словно у старухи.

– Не волнуйтесь, мири, – наконец заметив мое состояние, посерьезнел Геред. – Я не привык неволить женщин. Тем более таких прелестных.

Ну спасибо, теперь щеки запылали от смущения, а взгляд нырнул к ногам. Гереду моя реакция понравилась, он легко рассмеялся. Только в его глазах, которые я поймала взглядом на мгновение, до сих пор стыла зима.

Как же мне не хватало Артиста. Пусть и не ведущего переговоры, но крепко держащего за плечо, стоящего за ним с невозмутимостью скалы. От мыслей о рыжем стало легче. Ко мне вернулась уверенность и, признаюсь, злость. Та самая, неприятная, зато выпрямившая спину, заставившая смотреть на Гереда прямо.

– Признаю, вы удивили меня своей осведомленностью, – улыбнулась я.

Геред слегка дернул бровями, прищурившись с интересом.

– Это скорее умение сводить знания воедино, – признал он. – Но, вижу, вас это разозлило. Что ж, давайте перейдем к той теме, ради которой мы собрались.

Я пораженно вскинула брови. К своему уму маг оказался еще и совсем нескромным.

– Отлично – улыбнулась я хищно. – Вы, правда, немного напугали меня. У меня действительно проблемы, и теперь вы знаете от чего. Но… я смогу отбить Брад-иль-хир.

Геред недоверчиво хмыкнул, пришлось заверить.

– Сумею, поверьте. Вы не единственный мой союзник.

Очень надеюсь, что этой информации у него нет. Я ведь не соврала ни словом, он правда не единственный, есть еще Артист, Дамонд и Морок. Аж трое!

– Тогда что же вам нужно от меня? – с насмешливым недоумением уточнил Геред.

– Давайте я начну немного с другого. Я знаю, кто управляет пустыней.

– Кедар? – с жадностью уточнил Геред, дав понять, что если он и догадывался о причастности мага, то доказать не мог.

– Кедар, – легко кивнула я, вызвав на лице его хищную усмешку. – Я видела его работы, посвященные управлению ведами песка.

– Проклятье, – восхищенно прошептал Геред, но, восхищение относилось не ко мне. Скорее, его удостоился Кедар.

– Кедар захватит все земли до Артен-ка, потом объявит ультиматум. Если остальные ольхи не согласятся сдаться, Кедар сотрет Артен-ка с лица мира.

Геред покивал и пошел по «комнате», меряя шагами расстояние от одной туманной стены до другой. Я только голову за ним поворачивала, продолжая говорить.

– Я знаю, что вы собираетесь… наверное, уже собираетесь, – уже не так уверенно добавила я, несколько удивив мага. Он даже стал и поднял на меня взгляд, чуть склонив голову, как у любопытной птички. – Создать альянс по сдерживанию Кедара. В него войдут все горные ольхоги, Тени и культ Шедги.

– Это невозможно, – шепнул он, чуть прикусив губу и глядя на меня вновь сощуренными глазами. – Я только отправил послания. Еще никто не дал ответ!

– Возможно, но они согласятся, – улыбнулась я, понимая, что смогла вернуть себе первую ноту в этой игре.

– И что вы хотите предложить? – покивал Геред.

– Сотрудничество. У меня не так много магов, как хотелось бы. Многие из них ушли, когда я пришла к власти, потому как не хотели становиться под мои знамена. Многие погибли.

– Ушли? – недоуменно осведомился Геред, прервав мою речь, чем вызвал немалое удивление. Даже за такое короткое знакомство я смогла понять, что без дела этот человек не станет так себя вести.

– Да. Я приказала отпустить всех, кто желал.

– Но я не слышал, чтобы кто-то выходил из Брад-иль-хир. Да и… никто не сообщал о смерти Вирота… Мири Холь, вы уверены, что ваш приказ исполнили?

Глава 11

Морок стоял у окна, разглядывая двор цитадели. Там шевелилась темная масса собравшихся во дворе Теней.

Большой кабинет неожиданно для обители Мастера был ярко освещен. Но это объяснялось просто, яркий свет порождал четкие, темные тени. Мебели для этих целей в кабинете так же было много. Массивный, длинный стол напротив входа. За ним крупный, похожий на трон и пыточное приспособление одновременно стул. Огромный шкаф из массива, почти подпирающий потолок в правом дальнем углу. И много книжных полок, полностью закрывающих стену с дверью. Только под окном слева оставалось большое пустое пространство. Раньше там стояли два кресла. Предыдущий Мастер любил выпить вина, глядя на горное небо. Морок приказал их вынести. Освободил себе место, выгоняя из души страх перед давящими со всех сторон камнями стен.

Морок изогнул губы в досадливой гримасе и перевел взгляд в холодное, горное небо. В одиночестве башни ему было слишком плохо. Даже радость от победы над Мастером не могла успокоить той боли, что рвала на части душу. Морока тянуло вдаль, туда, где осталась поработившая его разум женщина. Сейчас, когда он достиг цели, эта связь вышла на первый план, вынимая душу. А ведь Вирот предупреждал, что так будет всегда, всю оставшуюся жизнь. По сути, они попали под действие смертельного заклинания, только смерть от него была медленной, растянутой во времени… и гораздо, гораздо более страшной, чем могла быть. Когда отражение… Холь, появилась в этом мире, неконтролируемая ей сила вырвалась наружу. Разлетелась на мили вокруг, вмиг поработив их разум. А они даже не поняли, не заметили.

Морок медленно выдохнул, прикрыв глаза. Власть магии становилась невыносимой. Холь стала приходить к нему во сне. Сначала смотрела настороженно, словно даже там, в мыслях и воспоминаниях, помнила его последние слова. Но после будто бы сдалась. Позволяла коснуться, прижать к себе и слиться в единое целое. Сны были яркими, почти реальными, и после них становилось гораздо легче, но ненадолго. Уже к следующему вечеру состояние ухудшалось, словно в первые дни расставания, когда он едва удерживал себя, чтобы развернуться и вернуться в Брад-иль-хир.

Дверь скрипнула, заставляя распахнуть глаза.

– Мастер, пора, – негромко проговорили за спиной.

Морок опять медленно выдохнул, стирая с лица возможные проступившие эмоции, и развернулся, быстро ощупав взглядом стоящего у двери Призрака.

Забавно, как могла Холь спутать их? Ведь непохожи. Призрак гораздо крупнее, мощнее, и лицо грубое, квадратное. Разве что наряд один и тот же, да волосы с глазами такие же, как у всех Теней.

– Идем.

Он сделал несколько шагов и остановился, показывая, чтобы Призрак шел вперед. Открывать спину даже ему не хотелось.

Тот понял, улыбнулся криво, досадливо, но быстро склонив голову, вышел.

Морок шел следом и думал. Он созвал в цитадель всех Теней с именами только потому, что так нужно было. Начался самый сложный период. Мало победить Мастера и сесть в его кресло. Нужно еще доказать, что ты достоин его занимать. Пока выходило. Тени словно еще не поверили в смену Мастера, смотрели мрачно, молчали, но не выступали, и Морок с напряжением ожидал взрыва.

А его все не было.

Церемония раздачи имен прошла тихо и спокойно. Здесь Мастер нужен был лишь как знамя, произносящее пафосную речь. В поединке не может быть несправедливости. Три имени достались трем достойнейшим, а Морок вернулся в ставший ненавистным за эти дни кабинет.

Закрыв дверь, он попросту рухнул в кресло. Улыбнулся довольно, но притом и горько. Да, Тени признали его власть, но нужна ли она ему, Морок до сих пор не понимал.

Нет, он признавался себе, что всю жизнь мечтал именно об этом. Стать первым среди сильнейших. Взять в свои руки власть и… а вот здесь желания разделялись. Морок одновременно желал, чтобы при нем Тени стали еще богаче и сосредоточили в руках как можно больше власти. И в то же время он страстно желал вернуть Теням прошлое. То, когда они были законом. Теней приглашали как судей. Браслет тогда считался благом. Это означало, что Тень решил сложную задачу, предал себя ради справедливости. А теперь? А теперь это значит просто – предал.

К тому же Морока терзала необходимость сидеть в этом проклятом кабинете. Мастер возвышается над всеми и отбрасывает тени на мир. Сможет ли он провести всю остававшуюся жизнь в цитадели, Морок не знал.

Выпрямившись, он осмотрелся и вновь скривился. Большой кабинет пугал его стенами, отделанными диким камнем. Если бы не окно, демонстрирующее крошечный мир за заснеженными пиками, находиться здесь было бы для него невозможно. Даже теплая, деревянная мебель не смогла бы убедить его, что камень безопасен.

В дверь осторожно постучали, дождались разрешения и вошли. Вошел. Призрак вновь стал у двери, не желая нервировать нового Мастера. Помялся непривычно, но, досадливо хмыкнув, заговорил:

– Ваши Тени готовы, Мастер, какие будут распоряжения?

– Прекрати, – глухо попросил Морок. – Только твоих издевательств не хватало.

Призрак изумленно вздернул брови, но заговорил уже нормально, привычно насмешливо.

– Опять без приказов? Что с вами, Мастер? Вы же жаждали этого? Неужели разочаровались в собственных мечтах?

Морок опалил его холодным, полным тьмы взглядом, но тут же прикрыл глаза, резко выдохнув. Слова Призрака были лишь отражением его собственных мыслей. Плохо, что эти мысли видит кто-то со стороны, но глупо при этом злиться на звучащий в словах вопрос. Заговорил Морок, сосредоточив внимание на дереве стола, словно там была начертана его жизнь и цели.

– Я лишь хотел убить Шепот. Он… переступил черту. Тени при нем стали простыми наемниками, только изломанными, злыми… жадными.

– А ты не такой? – тихо хмыкнул Призрак, включаясь в неожиданный разговор по душам. Прошел вглубь кабинета и сел на треногий табурет. – Разве не ты мог продать друга за надежду стать первым?

Воспоминания опалили. Сколько бы Морок ни пытался их запихать поглубже, забыть, они возвращались, обжигая пониманием.