Рейдер. Поломанная жизнь

Глава 1

Встречные потоки воздуха разрезаются об острый козырёк мотоциклетного шлема. Мотор с напрягающим гулом перекачивает бензин, вращая колёса. Позади слышатся выстрелы. Стараясь не уронить старую кожаную сумку, висящую через плечо, одной рукой я держусь за руль мотоцикла, едва не теряя управление. Ремешки на этой сумке оставляют желать лучшего, вот и приходится прижимать её к телу, параллельно лавируя среди кочек и маленьких холмов. Барыга же мне голову снесёт, если я потеряю хоть один чип!
— Эйден, заверни в лес, пережди погоню там. Подкрепление скоро прибудет, — звучит женский голос в микронаушнике, встроненном в шлем.
— Не думаю, что они не заметят следы от колёс, — отвечаю я, но мои слова тут же уносит ветром. Да и женщина на том конце уже закончила связь, так что говорю я это, по сути, в никуда.
Ладно, тогда остаётся следовать её совету, хоть я и считаю его бесполезным. На очередной кочке я едва не выраниваю сумку. Испуганно сжавшись и едва не потеряв управление, мне всё же удалось выровнять и направить мотоцикл в глубь леса. Неужели Барыге было так сложно подыскать мне нормальную снарягу? Или он надеется на мою смерть?! Хер ему в рот, убить меня не так-то просто. Да и тем более, стала бы эта жадная свинья рисковать чипами? Не думаю.
Вероятно, у вас возник вполне резонный вопрос: что это за драные чипы, из-за которых я прямо сейчас рискую лечь под градом пуль на жухлую траву и опавшую хвойю? Отличный вопрос. Как узнаете ответ, пошлите кого-нибудь, чтобы он всадил мне пару ножей в печень, ведь я сам нихера не знаю! Барыга не то что не удосужился дать мне снаряги, так ещё и ни слова не замолвил об этих вещах. Единственное, что он сказал, так это место, где нужно грабить, людей, которых нужно грабить и время, в которое я должен уложиться, чтобы сорвать максимальный куш. И всё! А, как говорится, дальше ебитесь как хотите! М-да уж... Пусть эта мразь только попробует на меня наехать, тут же получит картечью в рыло.
Резко завернув на незаметную дорожку, я еду ещё несколько секунд, а после заглушаю мотор. Вдалеке слышится нарастающий гул. Мгновение спустя я вижу, как мимо проносятся несколько силуэтов. Резко падаю в какой-то кустарник, стараясь скрыть все блестящие части моего костюма. Хоть погода и пасмурная, но небольшие отблески могут привлечь моих преследователей. А особенно, если у них в шлем встроены какие-либо датчики. Этого мне ой как не надо, ведь если найдут, то убьют. А перед этим будут пытать самыми изощрёнными способами, чтобы я сдал местоположение Барыги. Честно, я и не против рассказать им всё, да только перспектива моего линчевания, увы, не такая привлекательная, как хотелось бы.
Может глянуть, из-за чего я сейчас тут валяюсь? Аккуратно расстёгиваю сумку, стараясь не издавать слишком много шума, и достаю оттуда небольшую печатную плату, на которой есть лишь один порт. Занимает чуть меньше половины ладони. Серьёзно? И из-за этой херни я сейчас тут?! Так, ладно, Барыга сказал, что они имеют какую-то ценность... За них он мне обещал около восьмидесяти тысяч ридий.
Что такое ридия? Это некое подобие валюты, созданное в течении первого десятилетия после Ап-тайма. Что такое Ап-тайм? Аббревиатура от Апокалипсис-тайм. Да, я сыплю слишком много диалектов. Ну прошу меня простить, за несколько десятков лет жизни тут, они уже плотно вошли в обиход. Избавиться от них почти что нереально, лучше уж вырвать язык! Так, кажется, мы отвлеклись...
Даже во время апокалипсиса, капиталисты всё равно найдут способ заработать. В первые годы несколько влиятельных лиц объявили, что прежние доллары бесполезны. Вместо них вводят ту самую ридию. Обменять доллары на ридию можно в пунктах, по курсу один к десяти и бла-бла-бла. Не суть. Ридия довольно быстро стала основой валютой, если не во всех Штатах, то на юге Калифорнии точно, где нахожусь и я. Но увы, разрушенные Лос-Анджелес и Голливуд мне посетить так и не удалось. Как минимум, потому что это занятие бесполезное. Да и нахожусь я не у побережья, а возле границы с Аризоной.
— Эн, подкрепление прибыло. Если смотреть на радар, то рядом никого нет, ЛИК'овцы поехали дальше, — в микронаушнике раздаётся знакомый голос, который моментально наполняет тело радостью и энергией. Наконец-то вместо какой-то мымры за микрофон сел нормальный человек!
— Рад тебя слышать, Джен.
— Сентиментальность оставим на потом, — Джен старается говорить ровно, но в голосе всё равно проскакивают весёлые нотки.
— Конечно-конечно. Не думал, что ты останешься тут так надолго.
Пожалуй, стоит представить моего собеседника. Дженифер Уайт, кареглазый мужчина лет тридцати. Насколько я помню, довольно приземистого телосложения, ниже меня точно. Его отличительной особенностью, помимо импонирующего мне характера и довольно редкого среди остальных мужчин имени, были грязные спутанные волосы, зачёсанные назад и прилизанные сверху каким-то гелем.
— Я тоже не думал, но жизнь штука сложная, — Джен несколько раз ударяет пальцами по клавиатуре, а затем что-то бубнит под нос. — Всё, ЛИК'овцы уже довольно далеко. Точку эвакуации выведу тебе на дисплей в шлеме.
Перед глазами тут же открывается довольно детальная карта местности, на которой ярким пульсирующим огнём мерцает красная точка. Это и есть место эвакуации.
Думаю, нужно пояснить, что за ЛИК'овцы. Тут всё ещё проще, чем с чипами и ридиями. Собственно, аббревиатура «ЛИК» в расшифровке означает три фамилии её гендиректоров — Эриха Лоулера, Джеймса Иверса и Райана Каллахана (это три самых влиятельных человека во всей Северной Америке. Они же являются и одними из инициаторов создания ридии, как новой валюты.)
Так вот, дело в том, что предприятие «ЛИК», основное предприятие, на котором держится вся экономика Восточной Калифорнии, владеет объёмным массивом данных, за которые можно нехило так срубить бабла. Нет, безусловно, головной офис находится где-то в глубине континента, подальше от моря, а ограбил я лишь одну из контрольных точек, даже не филиал этой корпорации. Непонятно только, есть ли на чипах у меня в сумке что-то ценное. Если есть, то лучше оставить самое важное себе, а Барыге сплавить какой-нибудь шлак...
Я подхожу к мотоциклу, завожу его и, не закидывая ногу на другую сторону, сажусь на него. Эта поза, в которой я смотрю чуть ли не перпендикулярно траектории движения, очень полезная, а особенно когда нужно резко встать и побежать. Хотя, не думаю, что смогу убежать от пули.
— Ну, Джен, рассказывай, — начинаю я, осторожно трогаясь вперёд. — Как прошли выходные? И кстати, по-моему, кто-то там клялся, что не вернётся в эту "контору пид..."
— Клялся? Не смеши! — прерывает меня Джен, прежде чем я успеваю договорить. — Неужели, ты и вправду подумал, что я кину тебя тут одного? Ха, да ты же меня знаешь.
— Не, что ты. Просто, твои угрозы и выебоны перед Барыгой выглядели очень уж натурально... — я выворачиваю руль налево, с удовольствием слушая тихий хруст опавшей хвои под колёсами. Джен действительно умел чморить людей при крайней необходимости. За это я его и ценил.
— Знаешь, ты не первый, кто говорит мне это. Но всё равно, спасибо, — Джен делает ещё несколько ударов по клавиатуре, а затем, как я понял по приглушённому звуку, отворачивается от микрофона и что-то говорит другому человеку. — Поторопись. ЛИК'овцы поняли, что мы их наебали.
На карте перед глазами появились несколько зелёных точек, которые стремительно приближались ко мне.
— Ты как их отследить смог, — я ускоряюсь и потоки воздуха снова разрезаются о мой шлем. Ехать на встречу этим точкам не варик, а другого пути до места эвакуации я не вижу. Только если через рощу... Так, стоп, где точка эвакуации?!
— Проще простого. Им же тоже нужно коммуникацировать между собой. Встать в качестве посредника между источником сигнала и приёмником, и готово! Кстати, я изменил точку эвакуации. Тебя заберёт небольшой джип. Мотоцикл брось где-нибудь, Барыге плевать на него.
Местоположение пульсирующей красной точки поменялось — теперь она находилась чуть дальше рощи. Хм, значит, придётся проезать чуть дальше... Ну, всяко лучше, чем по кусочкам валяться в каком-нибудь морозильнике ЛИК'овцев. Или с отрезанными руками сидеть перед камерой, истекая кровью и рассказывая, кто заставил меня ограбить их.
Сажусь на сидушку нормально и выкручиваю скорость на максимум. Каждая кочка действует как трамплин, но я чудом всё ещё держусь на мотоцикле. Сумку я зажал между телом и багажником, встроенном в сидушку, так что руки у меня свободны. Была мысля засунуть сумку в этот самый багажник, но, прикинув размеры, я понял, что она туда не влезет, а я зря потрачу время.
Жухлая трава и иголки постепенно сменяются на мелкие камушки, от которых заднее колесо мотоцикла заносит из стороны в сторону, а местами и вовсе заставляет буксовать на месте. Благо, что галька быстро заканчивается, и на смену уже ей приходит песок. Хотя, хер знает, что лучше. Колесо окончательно застревает в нём, поэтому дальше приходится бежать. Но на последок хотелось бы оставить ЛИК'овцам какой-нибудь сюрприз... Кажется, Барыга давал мне несколько мини-бомб...
Роюсь во внутреннем кармане своей потрёпанной кожанки, а затем креплю одну из таких под крыло над задним колесом мотоцикла, а сам даю дёру. Мотоцикл они определённо найдут — карта в шлеме показывает, что зелёные точки движутся прямо по моему следу, — так что, мой сюрприз они уж точно увидят! К слову, это будет последним, что они увидят в своей жизни.
Во рту пересохло, а мышцы ног ноют от усталости. Бежать по песку не так уж и просто, знаете ли! Но есть и хорошая новость: я всё ближе и ближе к точке эвакуации. Уже видно и джип, и подозрительно знакомые кудрявые волосы... Ускоряюсь, стараясь не обращать внимания на боль.
Машина разворачивается и, поднимая пыль в воздух, подъезжает ко мне. Из кабины высовывается темнокожая рука, которая хватает меня за руку и одним рывком затягивает внутрь.
— Скотт, тебя тут только не хватало! — удивлённо восклицаю я, но всё же быстрым движением обнимаю его за широкие плечи.
— Сегодня вообще день сюрпризов, да? — Скотт тоже обнимает меня, едва не ломая мне ключицу. — Странно, я думал, Джен тебя предупредил.
— А я говорила!
Поворачиваюсь к водителю и вижу дочь Скотта — Мэг. Девушка, на вид лет девятнадцать-двадцать. На удивление, в свои юные годы она крайне хорошо ладила с техникой, ровно, как и её отец, а поэтому помогала ему.
— Так ты и Мэг взял? — усмехаюсь я, протягивая ей руку, по которой она, не отрывая глаз от дороги, с силой бьёт.
— Сама настояла, — отвечает она. — Знаешь, Барыга недолюбливает моего отца, так что одного я его не отпущу.
Скотт лишь пожимает широкими плечами, а на его лице сияет улыбка.
— Как всё прошло, Эн? — спрашивает Скотт своим баритоном.
— Идеально, если бы не парочка моментов, — я передаю ему сумку, которую он тут же открывает и заглядывает внутрь. — Но всё ещё можно исправить. Смотрите!
Я пихаю Скотта под локоть и слегка стучу по сиденью Мэг. После этого достаю из внутреннего кармана детонатор, активирую его, жду когда зелёные точки остановятся возле моего мотоцикла, а затем жму на рычаг.
Вдалеке возникает огромный огненный шар, а ударная волна едва не рвёт всем барабанные перепонки. Скотт аплодирует мне, а Мэг смеётся во всё горло. С довольной ухмылкой победителя, я перескакиваю на заднее сиденье, снимаю шлем и ложусь, закидывая ноги к крыше. Операция прошла успешно, а в ладонях уже чувствуется тяжесть восемьдесяти тысяч ридий!

Глава 2

В душном и тёмном помещении, без единого окошка, пропахшем мужским потом, мерцает еле яркая лампочка, которая только для приличия иногда делает несколько вспышек. Я, Мэг, Скотт и Джен стоим перед Барыгой.
Он — человек довольно упитанный для своего роста, я бы даже сказал, что жирный, — смотрит на нас исподлобья, сжав тонкие губы и стуча по краю стола своими пальцами-сосисками. Редкие и мелкие волосы на его засаленной голове блестят в сотни раз лучше чем вставки на моём костюме. Зовут этого ублюдка Идрис Рой, но все остальные кличут его Барыгой, потому что именно он возомнил себя каким-то важным звеном экономики района. Но стоит отдать ему должное, поддерживать этот образ у него получалось довольно хорошо.
Я кидаю сумку на старый стол, нерабочий вентилятор на котором едва не сваливается вниз.
— Поосторожнее! — рычит на меня Барыга. — За эту сумку можно снять вас всех лет так на десять!
Даже несмотря на гнев, я смиренно жду, пока Барыга высунет свой нос из сумки. Честно, любой его вывих в мою сторону может вызвать непредсказуемую реакцию...
— Ну что ж, — он поднимает голову и достаёт из ящика несколько перемотанных бечёвкой металлических пластин. — Шестьдесят тысяч ридий, и вы можете забыть обо мне.
Вот о чём я и говорил. Я резко пинаю стол, который теперь стоит под углом, открывая проход к Барыге. Он же едва успевает схватить сумку и вскочить со стула, опракидывая его.
— Ты чё творишь, выродок?!
— Мы договаривались на восемьдесят тысяч! — я угрожающе подхожу к Барыге. — Вздумал наебать меня?
— Никакого наёба, ты по времени не уложился! — орёт на меня Барыга, выпучив глаза.
Я лишь машу рукой, не отрывая взгляда от этого свинского рыла. Мэг, моментально поняв мой сигнал, достаёт из кармана небольшие позолоченные часы.
— Вообще-то, Эн не только уложился по времени, а ещё управился быстрее срока, — Мэг с достаточно звонким щелчком захлопывает часы и убирает их назад. — Тут ты должен ему не восемьдесят, а все девяносто тысяч ридий! — это она говорит нарочито громко, чтобы даже люди снаружи услышали.
Барыга злобно смотрит на Мэг, а затем пододвигает стол на местно, достаёт из ящика ещё две стопки пластин и кидает их в моём направлении.
С самодовольной ухмылкой беря их и раздавая по одной стопке Мэг, Скотту и Джен, я резко разворачиваюсь к выходу.
— Слишком выёбистые вы для рейдеров.... — бурчит позади Барыга, поднимая стул, усаживаясь на него и снова зарываясь в сумку с чипами.
Выёбистые? Ха, слабо сказано! Но всё же, даже не смотря на ненависть ко мне, Барыга своё слово сдержал. При пересчёте оказалось, что он дал ровно восемьдесят тысяч ридий. Мэг предлагает отомстить ему, но я отказываюсь. Он — единственный, кого можно попробовать ободрать до нитки. Вернее, он единственный, кто даёт это сделать вполне легально, не рискуя схлопотать дробь в грудь, а просто выполняя его задания. Так уж повелось, что Барыге вечно что-то надо.
С удовольствием вдыхая свежий воздух и щурясь от солнечных лучей (пасмурная погода сменилась на чистое небо), я оглядываюсь на остальных. Что теперь? Без дела сидеть не особо хочется, а Барыга занят осмотром чипов.
От скуки занимаем небольшой дворик в Лагере, где есть хоть немного тени, и втроём начинаем рубиться в города. Мэг задумчиво качает ногой, наблюдая за движениями тени.
— Лос-Анджелес, — Скотт смотрит на Джена.
— Стокгольм, — отвечает Джен.
— Мадрид, — не отрывая взгляда от тени ноги Мэг говорю я.
— Детройт, — Скотт вновь смотрит на Джена.
— Таллин, — Джен тоже смотрит в ту же точку, что и я.
— Нью-Йорк, — тихо отвечаю я.
Остальные молчат. И я их понимаю. Это негласный конец нашей игры. В такую жару говорить не особо хочется.
— Нью-Йорк... — неожиданно начинает Мэг. — Кажется, кто-то в Лагере говорил, что через несколько месяцев оттуда отбывает какой-то паром прямо до Европы...
Паром. Прямо до Европы. Что-то слабо верится... Хотя, почему бы и нет? Ещё в первые годы после Ап-тайма Европа стала чуть ли не самой безопасной частью света. По крайней мере, по сравнению с Северной Америкой точно. Многие жители восточного побережья и центральных штатов поспешили эвакуироваться, так что страна опустела, навскидку, процентов на шестьдесят. Вроде, в Европе даже сохранились некоторые государства, например, та же Швейцария.
Хоть Мэг об этом и не сказала, но я понимаю, к чему она клонит. Она хочет удрать отсюда. Да что там говорить, каждый из нас хочет! Только вот, оценивая свои силы, каждый понимал, что дойдём мы максимум до Миссури, если повезёт.
Это понимает и Мэг, но юношеские амбиции, с которыми сталкивался и я, вселяют надежду на успех...
— В принципе, мы можем попробовать, — задумчиво говорю я, ловя неодобрительный взгляд Скотта. Ну что поделать, если для Мэг я тот самый дядька, который всё разрешает? Ха, да я уверен, он и сам хочет удрать отсюда, только не показывает этого!
— Я тоже так думаю, — неожиданно отзывается Джен. В этот момент Скотт, наверное, заработал себе косоглазие, пытаясь одновременно держать в поле зрения меня и Джена.
— Херня идея, на мой взгляд, — вздыхает Скотт. — Дальше на восток идут Пустоши, а в них полно других рейдеров... Да ещё и Департамен ЛИК неподалёку.
Департамент... Точно, как я мог забыть?.. Если говорить вкратце, то Департамент — это главная база предприятия ЛИК, которое было построено относительно недавно (до Ап-тайма его не существовало), и обошлось заказчикам довольно дорого: мало, не мало, а целых полтора миллиарда ридий. На эту сумму весь наш рейдерский Лагерь мог припеваючи прожить свою жизнь и передать ридий на поколений восемь вперёд.
Департамент является и самым милитаризированным местом на всём североамериканском континенте. После Ап-тайма выжившие остатки некогда самой мощной армии в мире бродили по опустевшим городам. Но после они все стянулись к Канзас-Сити, где удобно расположился Департамент, присягнув ЛИК на верность и став новой самой мощной армией, если не в мире, то в Северной Америке точно. И, знаете ли, ЛИК ой как не любит рейдеров.
— Мы можем обойти их севернее, вдоль бывшей границы с Канадой, — предлагает Джен.
— Не думаю, что ЛИК'овцы оставят этот коридор без внимания... — неожиданно возразил я.
Ну вот что я творю? На какой я стороне: съебаться из этого ада или жить как прежде? Похоже, что сразу за двух... Но факт остаётся фактом — ЛИК наверняка контролирует всю территорию вдоль Великих Равнин, чуть восточнее Кордильеров.
— Во-во, — кивает Скотт. — Не хватало ещё и головы лишиться, ползая по этим лесам...
— Не думай, что я встал на твою сторону, Скотт, — резко отрезаю я, вставая с места и направляясь в сторону небольшой, но до боли знакомой хижины в углу Лагеря. — Перспектива исчезнуть с этого драного континента довольно привлекательная. И я знаю, кто нам поможет.
Мэг тоже вскакивает с места, догоняя и равняясь со мной. За ней следует и Джен, оставляя Скотта в растерянном одиночестве. Однако после нескольких секунд, Скотт тоже со вздохом встаёт и бредёт за нами. Отлично, значит, они все поняли, кого я имею в виду...
— Эн, не думаю, что это хорошая затея. По крайней мере, не втягивай туда нас с Мэг, — Скотт встаёт между мной и Дженом.
— Хочу напомнить, что Мэг это и предложила, — уверенно говорю я, заворачивая в небольшой переулок.
Скотт, снова тяжко вздохнув, еле как протискивается в переулок, обтирая относительно тонкие алюминиевые стены и едва не оставляя на них вмятины.
Наконец, переулок кончается, и мы видим старую обветшалую хижинку, с высохшей травой на крыше. По внешнему виду этой дряхлой халупы было понятно, кто в ней живёт. Иметь сухую траву на крыше и параллельно злить кого-то со спичками весьма опасно. А особенно, если все прекрасно знают, где ты живёшь. Это простая истина для кого угодно. Для кого угодно, но только не для Рона Вэлли.
Рон Вэлли (все зовут его "Ровэ")— это ещё тут сукин сын. Заработал звание сумасшедшего, хотя при общении с ним ты понимаешь, что клевете доверять не стоит. Это опытный стратег, географ и неплохой экономист. Именно благодаря ему я узнал, сколько на самом деле стоила та сумка с чипами, ведь Барыга изначально предлагал двадцать четыре тысячи ридий. Он всегда отличался необычайным наплевательтвом ко всем и вся, за что и получил мой почёт. Хотя, я уверен, что и на моё мнение ему насрать. Он всегда говорил людям правду в лицо, не обращая внимания на угрозы. Правда, угрожать ему так никто и не посмел, ведь за него, почему-то, заступался сам Барыга.
Осторожно постучав в ветхую дверь и едва не сбив её с петель, я принялся смиренно ждать. Изнутри послышались шаги и недовольные бормотания, прежде чем тонкий кусок фанеры отворился и из проёма не высунулась лысоватая голова.
— Чего припёрлись? — бурчит Ровэ. — Небось опять Барыга вас наебать надеется?
— В этот раз разобрались сами, — с добродушием отвечаю я, кивая в сторону Мэг.
Его взгляд перемешается на девушку и, как мне показалось, становится немного веселее. Мэг любит проводить время с Ровэ. Именно он, по рассказам Скотта, научил её считать и писать. Логично было бы предположить, что частичка характера Ровэ передастся и Мэг. Собственно, так и случилось.
— Ров, нам нужна кое-какая помощь... — начинает Мэг. — У тебя же сохранились карты центральных районов?
— Спрашиваешь тоже, — усмехается Ровэ. — Зубы выбью любому за них! Вы заходите, чё стоите.
Ровэ удаляется вглубь хижины, оставляя дверь открытой. Мэг и Джен тут же заходят внутрь, следом за ними и Скотт. Я, оглянувшись назад, тоже ныряю в хижину, закрывая за собой дверь.
— А вам зачем карты понадобились? — спрашивает Ровэ, роясь в нескольких пыльных ящиках.
Мы с Мэг и Дженом перекидываемся несколькими взглядами. Зная характер Ровэ, наш план рискует быть обосранным с ног до головы. Но деваться некуда...
— Слышал что-нибудь про отбывающий из Нью-Йорка паром до Европы? — тихо спрашивает Мэг.
— Ха, слышал, конечно, — Ровэ достаёт и разворачивает на столе потрескавшуюся карту. — Ну и чё с того? Неужели,уплыть захотелось?
— Что-то типа такого, — мрачно отвечает Скотт.
Ровэ медленно разворачивается, опираясь на стол и перемещая задумчивый взгляд то на Мэг, то на Джена.
— В целом, идея забавная. Как я понял, вопрос стоит в том, где можно обойти Департамент, — Ровэ вновь разворачивается к карте. — Обойти Департамент практически невозможно, разве только через северные канадские острова. Но там вы рискуете замёрзнуть насмерть.
Вот о чём я и говорил. Ровэ вообще не парится о том, какое впечатление на окружающих произведут его слова.
— Но есть парочка вариантов, — неожиданно продолжает он. — Такие же безумные, но выполнимые. Вы можете попробовать добраться до Флориды через Мексканский залив. Там бойцы ЛИК практически не ходят, так что до Нью-Йорка, по побережью, дойти довольно просто. Вопрос стоит в том, как вам пересечь залив.
Второй же вариант заключается в том, чтобы замаскироваться под бойцов ЛИК, и тем самым быстро пересечь Великие Равнины. Тут проблема уже в другом: где достать форму и вооружение бойцов, — Ровэ освобождает место за столом и подзывает нас посмотреть на карту.
М-да уж, перспективы не самые удачные...
— Пожалуй, легче будет раздобыть форму, чем соорудить какой-нибудь флот, — тихо говорит Джен.
— Выбор только за вами, — пожимает плечами Ровэ.
Я киваю и отхожу от карты. Раз выбор только за нами, значит он за безумцами. А это значит, что должен соответствовать общему стилю.
— Что нам стоит пересечь континент, да? — спрашиваю я, оборачиваясь на Мэг, Скотта и Джена.

Глава 3

С самого утра, а точнее, часов с шести, весь Департамент стоял на ушах. Пыльные бури хлестали исполинских размеров здание, но это было не главным. По коридорам то и дело показывались тёмные куртки с звёздами на рукавах. И все они замирали, когда вдоль, казалось что бесконечного прохода, шёл я.
Мужчина лет двадцати восьми, с короткими светлыми волосами и относительно среднего телосложения, внушал даже старым генералам чувство, будто они должны выполнять мои приказы.
Собственно, так всё и было. Знаете ли, не очень подобающе вести себя вольно перед сыном одного из основателей самого влиятельного предприятия на всём континенте.
— Мистер Каллахан, — один из генералов выходит вперёд, останавливаясь передо мною. — Ваш отец хотел с вами поговорить...
— Снова? — вздыхаю я. — Если на этот раз темой нашего разговора вновь будут северные шахты, то пристрелите меня.
— Мистер Каллахан, вам бы не шутить с отцом, — осторожно говорит генерал. — Сегодня он не в настроении. Хоть мне и не положено, но краем уха я услышал, что в Калифорнии произошло что-то плохое... Возможно, именно из-за этого ваш отец так злится...
— В Калифорнии? А это уже интересно, — встрепенулся я. — Хорошо, я вас услышал. Можете быть свободны.
Генерал отдаёт мне честь и спешит скрыться в одном из коридоров. Что ж, про Калифорнию я слышу не так уж и часто... Отец и его друзья нацелены гораздо севернее, вроде бы, в их планы входит построить какой-то порт, который позволит выходить в Тихий океан, где-то на побережье штата Вашингтон. А это значит, что если аж сам Райан Каллахан узнал про ситуацию в Калифорнии, то там явно случилось нечто серьёзное...
Постепенно коридор сменяется роскошным убранством, деревянными столами и обитыми бархатным материалом креслами. Это значит, что я попал в кабинет отца. Он, как подобает, сидит за Т-образным столом. Справа и слева от него сидят Эрих Лоулер и Джеймс Иверс. Естественно, они будут к отцу ближе всего. Рядом с Эрихом сидят ещё два человека, вроде бы, министры экономики и защиты. Отец молча указывает мне на стул, стоящий перед другим концом стола, и я сажусь на него.
— Эрих, это все, кто должен был прийти? — Райан слегка склоняется к Лоулеру, но говорит нарочито громко, чтобы вызвать тревогу у министров. Он известен в Департаменте крайней ненавистью к отсутствию дисциплины и жестоко наказывает всех, кто опаздывает на подобного рода совещания больше чем на три минуты.
— А больше тут никто и не нужен, — Лоулер подаёт знак рукой, и несколько охранников на входе, которых я не заметил, выходят за дверь и закрывают её за собой.
— Отлично... — Райан садится ровно и устремляет свой взгляд на меня. — Давайте перейдём сразу к делу. Несколько дней назад на границе Калифорнии и Аризоны случился... инцидент, если выражаться культурно. На один из КП был совершён налёт, в результате которого мы потеряли крайне ценные данные, которые могут очень здорово изменить геополитическую и экономическую ситуацию на континенте. Причём, не в нашу пользу.
Налёт на Контрольный Пункт? Это сильно... Но мне больше интересно, кто посмел ограбить ЛИК? Нет, конечно, я догадываюсь, что это сделали рейдеры, тупости и безбашенности им не занимать, но всё же... Чтобы новости о тебе дошли до Департамента, нужно ой как сильно постараться.
— Мною было принято решение оцепить эту область, — продолжает Райан. — Эрих Лоулер возьмёт под командование часть Северного Подразделения. Джеймс Иверс будет руководить патрулями на границе с Аризоной. Альфред Рид вместе с Пятым, Шестым и Восьмым отрядами начнут прочёсывать Аризону, — на этих словах министр защиты немного оживился, поправившись в кресле. — Я же возьму на себя южную границу.
А теперь самое интересное. Честер, ты, при поддержке нескольких диверсантов, будешь направлен в самый крупный рейдерский аванпост, с целью добыть как можно больше информации об этих налётчиках. Наверняка настолько громкая новость не останется без внимания других рейдеров...
Вот как значит... Направить меня чёрт пойми куда к рейдерам? Всё ясно, дорогой отец. Так, ладно, если начать скандал прямо тут, то я рискую и вовсе быть отстранённым. А просто шляться без дела не особо хочется. Лучше потом поговорить с ним наедине.
Райан подаёт едва заметный жест рукой, и Лоулер, Иверс и Рид тут же встают с кресел и выходят из кабинета. За столом остаёмся только я, Райан и министр экономики. Вроде бы, его зовут Рэнди Майер. В принципе, именно министров экономики я никогда и не запоминал — очень уж часто они друг друга сменяли, — но этот держался на своём посту рекордно долгий срок, благодаря чему и врезался в мою память.
Райан тем временем молча сидит, скрестив пальцы и переводя взгляд то на Майера, то на меня, словно ждёт чего-то.
В самом деле, пару секунд спустя Майер наклоняется и достаёт из-под стола стопку каких-то бумаг, раскладывая их по деревянной поверхности стола.
— Наш отдел оценивает стоимость пропавших данных в... пять миллиардов ридий, — говорит Майер, метая взгляд по бумагам.
От этой суммы у меня чуть челюсть не отвисает. Пять миллиардов ридий! Это просто несметные богатства, на которые можно построить ещё два-три таких же Департамента! Теперь понятно, почему отец так вцепился в эти данные и налётчиков...
— Есть ли какие-нибудь потери? — спрашивает Райан.
— Потери есть, — кивает Майер. — Около пяти человек разорвало какой-то миной или типа того. Семьям погибших были направлены компенсации в виде двух миллионов ридий за каждого служащего.
— Не много ли? Я бы отдал полмиллиона, может, семьсот тысяч...
— Тут такое дело, что наш отдел зажат в тисках, — вздыхает Майер, складывая бумаги в стопку. — С одной стороны мистер Лоулер, который хочет угодить служащим, а с другой — те самые служащие, которые не очень довольны своей службой. Они видят в мистере Лоулере возможность разбогатеть, поэтому требуют не менее миллиона за каждого погибшего.
Райан, потирая переносицу, медленно кивает.
— Хорошо, я поговорю с ним об этом...
Его взгляд перемещается на меня.
— Честер, ты в последнее время не замечал ничего... подозрительного? — спрашивает он, не отрывая взгляда.
Подозрительного? Знаешь, пап, подозрительным сейчас кажешься ты...
— Что ты имеешь в виду? — тихо спрашиваю я.
— Последнее время участились налёты со стороны рейдеров. Я уже привык к этому, но тот инцидент, о котором мы говорили, заставил меня задуматься... — начинает Райан. — Ты ведь знаешь, что все КП охраняются? И тот факт, что какие-то рейдеры смогли выкрасть наши данные, наталкивает на мысль, что среди защиты того КП были диверсанты... И я опасаюсь, что скоро сам Департамент будет страдать от этих крыс. Так что, кто-то вызывал у тебя какие-то вопросы?
Я быстро прогоняю в памяти события последних дней. Надо придумать что-нибудь... Как сказать отцу, что я вообще не обращаю внимания на дела в Департаменте, а особенно после того, как он объявил меня своим преемником?
— Вроде бы... нет, — отвечаю я. Знаю, звучит максимально неправдоподобно, но что ещё делать? Остаётся только надеяться, что отец не станет докапываться.
Сердце сжимается, когда он прищурившись, смотрит на меня. Его холодный и расчётливый стратегический разум наверняка прикидывает, не в числе "подозреваемых" ли я, и стоит ли меня устранять.
— Хорошо... — медленно кивает Райан. — Тогда, в таком случае, можешь идти и подготавливаться к предстоящей операции. Мистер Майер, попрошу вас остаться, нам ещё нужно обсудить несколько... деталей.
Я послушно встаю из-за стола и на шатающихся ногах иду к выходу. На удивление, меня тут же останавливает Эрих Лоулер.
— Чес, можно тебя на пару слов? — он берёт меня за плечо и отводит за угол отцовского кабинета.
Я не решаюсь сопротивляться, то ли оттого, что его взгляд был очень уж серьёзным, то ли потому, что его железная хватка болезненно сжимала плечо. В любом случае, зайдя в тупиковый отлёт от основного коридора, Лоулер тут же отпускает меня, загораживая проход.
— Понимаю, эта информация конфиденциальная, но... что тебе сказал твой отец? — голос Лоулера перешёл почти что на шёпот.
Я лишь нерешительно оглядываюсь по сторонам, надеясь, что кто-нибудь мимо проходящий вмешается... Лоулера я с детства недолюбливал, возможно, из-за его характера — прямолинейного, жёсткого и постоянно говорящего иронией. Он был полной противоположностью Джеймса Иверса, который, как магнит, притягивал меня. Хотелось проводить с Иверсом всё своё свободное время, даже больше, чем с родным отцом...
— Ну, Чес, — нетерпеливо говорит Лоулер. — Долго ли мне ждать ответ?
— Мы... Мы просто... — я пытаюсь выдавить из себя хоть какую-нибудь мысль, но всё, как на зло, вылетело из головы. Чёрт, что же придумать?.. — Мы просто обсуждали детали... моей операции... — я поднимаю взгляд на Лоулера, как ребёнок, ожидающий похвалы от своих родителей. Хоть бы поверил...
Несколько секунд Лоулер смотрит на меня леденящим, пронзающим душу взглядом, а затем вздыхает, разворачивается и, уже собираясь выйти в основной коридор, вдруг оборачивается.
— Не думай, что я не узнаю, о чём вы говорили... Вернее, не так. Я знаю, о чём вы говорили. Позволь тебя предупредить, Честер Каллахан, ЛИК ждут большие перемены. Очень большие...
С этими словами Эрих Лоулер исчезает за углом коридора, оставляя меня с дрожью во всём теле и спутанными мыслями. О каких переменах говорит этот человек?..