Ржавый Горизонт

Глава 1. Кости Мегаполиса

Рифт крался по остовам мегаполиса, где некогда гудела жизнь, а теперь царила лишь ржавая тишина. Воздух был густым, пропитанным запахом металла и гниющей органики. Небо, затянутое серо-бурыми облаками, казалось, давило на плечи, а ветер доносил далекие механические стоны — то ли машин, то ли чего похуже. Разрушенные небоскребы торчали, как сломанные кости, их стеклянные глаза давно выбиты, а стены покрыты странными наростами: то ли мох, то ли провода, то ли что-то среднее. Биомеханическая зараза, пожравшая этот мир, не щадила ничего — ни людей, ни природу, ни даже бетон.

Рифт остановился у края провала, где асфальт раскрошился, обнажив ржавые арматуры и черную жижу, пузырящуюся внизу. Его правая рука — механическая, похожая на эндоскелет из старых фильмов, которые он видел в детстве, — тихо загудела, когда он сжал кулак. Поршни и провода под металлической кожей цвета вороненой стали двигались с едва слышным лязгом. Рука была сильной, но ненавистной. Напоминание о том, что он сам — часть этого больного мира. Он стиснул зубы, поправил жетон на шее — простую металлическую пластину с выгравированной буквой "R" — и двинулся дальше.

Ему было около тридцати, но лицо, покрытое шрамами и пылью, выглядело старше. Короткие темные волосы торчали в разные стороны, серые глаза горели усталой решимостью. На нем была поношенная майка, несмотря на промозглый холод, армейские штаны карго и тяжелые ботинки, чьи подошвы давно стерлись. Кожаная куртка висела на плече, готовая к тому, чтобы ее накинули, если станет совсем паршиво. Рифт не любил лишний вес — в этом мире скорость значила больше, чем комфорт.

Он заметил движение в тени разрушенной витрины. Что-то мелкое, но быстрое, метнулось между обломками. Рифт замер, рука легла на рукоять самодельного мачете, заткнутого за пояс. Его взгляд выхватил след: тонкие царапины на асфальте, словно от когтей, и слабое свечение, будто от крошечной искры. "Кролик," — подумал он, и уголок рта дернулся в горькой усмешке. Так их называли — этих уродливых тварей, что когда-то, может, и были животными. Теперь они были чем-то другим. Полумясо, полумашина, с проводами вместо вен и батарейками, торчащими из плоти.

— Ну, давай, тварь, — пробормотал он себе под нос, голос хриплый, как будто не использовался днями.

— Покажись.

Тишина ответила звенящим напряжением. Рифт шагнул вперед, его ботинки хрустели по битому стеклу. Он чувствовал, как механическая рука чуть нагревается, готовая к рывку. Внезапно из-под груды обломков выскочило оно. Механический кролик — размером с собаку, с ободранной плотью, обнажающей ржавый металл. Вместо глаз — два красных огонька, мигающих, как сломанный светофор. Задние лапы, усиленные пружинами, щелкнули, и тварь прыгнула прямо на него.

Рифт уклонился, его тело действовало быстрее мысли. Мачете сверкнуло, разрубая воздух, но кролик был шустрым. Он приземлился на стену, когти заскрежетали по бетону, оставляя искры. Рифт выругался, бросился вперед, и его механическая рука с хрустом врезалась в обломок стены, куда тварь метнулась мгновением раньше. Камень раскрошился, а кролик уже скакал дальше, издавая высокий, почти человеческий визг, смешанный с треском помех.

— Да стой же, гадина! — рявкнул Рифт, но в голосе не было злобы, только усталое раздражение. Он ненавидел этих тварей, но охота была рутиной. Выживание — это всегда охота. Или ты ешь, или тебя едят. А иногда, как с этими кроликами, ты просто ломаешь их, чтобы не ломали тебя.

Он рванул за тварью, перепрыгивая через ржавые балки и кучи мусора. Город вокруг оживал в своем уродливом великолепии: где-то вдали прогремел взрыв, возможно, от старой мины или короткого замыкания в подземных кабелях. Странные растения, похожие на гибрид плюща и оптоволокна, шевелились на ветру, их концы слабо светились зеленоватым светом. Рифт не смотрел по сторонам — он знал, что остановка равна смерти. Его сердце колотилось, но дыхание оставалось ровным. Боль? Она давно стала фоном.

Кролик нырнул в узкий проем между двумя рухнувшими зданиями. Рифт, не сбавляя хода, влетел следом, пригнувшись, чтобы не зацепить низкий свод. Внутри было темно, пахло сыростью и чем-то сладковато-гниющим. Его глаза привыкли к сумраку, выхватывая контуры: груды металлолома, лужи черной жижи и… кролик, замерший в центре. Тварь повернула голову, красные огоньки уставились на него. Из пасти, полной игольчатых зубов, вырвался шипящий звук, похожий на помехи старого радио.

— Конец тебе, — сказал Рифт, скорее для себя, чем для твари. Он шагнул вперед, и в этот момент кролик прыгнул снова, целясь в горло. Но Рифт был готов. Его механическая рука взметнулась, пальцы сомкнулись на шее твари с такой силой, что металл хрустнул. Кролик дернулся, когти царапнули его грудь, разрывая майку, но Рифт не отпустил. Он швырнул тварь о стену, и тут же вонзил мачете в ее корпус. Лезвие пробило плоть и металл, из раны брызнула смесь крови и масла, а красные огоньки погасли.

Тяжело дыша, Рифт отступил, выдернув мачете. Тварь больше не шевелилась. Он вытер лезвие о штаны, игнорируя жжение от царапин на груди. Кровь текла, но не сильно — жить будет. Он присел на корточки, разглядывая останки. Внутри кролика что-то слабо светилось — крошечная батарея, похожая на рыбью чешую, подключенная к проводам. Он покачал головой.

— Что ж ты за хрень такая, а? — пробормотал он, ткнув тварь носком ботинка. Ответа не было, да он его и не ждал. Рифт выпрямился, закинул мачете за пояс и огляделся. Город молчал, но это была обманчивая тишина. Где-то там, в руинах, были другие твари. И другие люди — порой хуже тварей.

Он достал из кармана мятую карту, нарисованную от руки. Крест в центре обозначал место, о котором шептались выжившие: заброшенная лаборатория, где, возможно, знал ответы старик по имени Кронберг. Рифт не верил в сказки о спасении, но сидеть на месте было не в его стиле. Он сунул карту обратно, поправил куртку на плече и двинулся дальше, вглубь ржавого ада, который когда-то называли домом.