Ридер 2

Глава 1. Внутреннее преодоление, или разработки отечественной психиатрии

Я сидел. Я крепился. Пыхтел и преодолевал. Титаническое усилие воли. На лбу выступила испарина, хотя в помещении было так холодно, что неосторожный посетитель мог легко примерзнуть к окну, прислонившись. Что периодически и случалось. Сейчас я бы искренне пожелал того же стоящему передо мной. От души. Примерзнуть языком к форточке. Насовсем.

Но этот гад был осторожен. Опытный царедворец. Но туп, как пробка, в вопросах процессов технических. Да, кабы все его усилия шли на работу, то можно его было бы на доску почета повесить. А так, хотелось просто повесить. И ведь не прервать. Я был сокрушительно и тотально воспитан. Но это не мешало представлять в деталях каким приемом можно насадить плотную начальственную тушку на меч. Знаю способов пять. И нет. Я боролся не с маниакальным желанием убивать. Боролся с подбирающимся на мягких лапках ТЕМ САМЫМ состоянием, что предвещало перемещение меня родимого в дали дальние и непознанные. Дальше, чем ходят поезда и летают самолеты. Что-то такое отразилось в моем взгляде, что альфа самец нашего курултая прервался, что бы уточнить:

– Савинов, вы меня слушаете? Между прочим, о грядущем сокращении говорю. Повнимательнее. Тема важная, – прошелся который раз по комнатушке босс. Мои мелкие хитрости типа спрятанных стульев помогали мало. Обнаружив их отсутствие, он принялся было гнездиться на краю моего рабочего стола. Пришлось загадить стол от души запчастями к оргтехнике, для верности присыпав край содержимым картриджа.

– Ага. Чинить технику и восстанавливать программы все равно надо будет кому-то, – прозрачно и уже в который раз намекнул гомункулу, чтобы выметался и таки дал поработать. Вот такой я простой и наивный, местами советский парень. Савинов Ридер Маратович. На работе ее милую и работаю. Заговоры и свержение элит это не мое. Нас в нашем дохлом отделе всего трое. Я, Зиночка и руководитель нами двумя. Девочка была дочкой бухгалтера. Это был ее волшебный талисман во всеофисной Игре Престолов и иммунитет от выбывания. Начальству работать западло. Оно могло только руководить и грызть мозги. Спасибо, хоть Зина охотно шла навстречу и помогала. Одно плохо. Работу после нее приходилось переделывать. Тот еще цирк с конями. Искать другое место было некогда и до неприличия не охота. Моя красавица-жена Люти, добытая с таким трудом из другого мира, ждала дома. Именно она и Кысь, кот с душой скакуна, были моими якорями.

– Я не ясно излагаю? Таких, как ты, тысячи. Без связей. Умей вертеться, Савинов, – накалялось начальство. Ага. Знаю про какие он связи. И ведаю, отчего Никита Егорович изволили так гневаться. Парнишка играл грязно. Продвигался и держался за счет упомянутых беспорядочных контактов, которые уже не мог осилить. Его штекер перестал подходить к каждой розеточке. Моя жена, будучи духом, постаралась. Сейчас-то она вполне в теле и на просьбу вернуть местному бруталу его функционал делала наивные глаза и отвечала что никак не может. Спорить с волшебницей происходящей из славного племени шихов запала не хватало. Природная осторожность орала матом, когда пытался возражать любимой жене.

Котировки пухловатого и изнеженного мачо без былых возможностей начинали проседать. Потерять один из основных рычагов борьбы за власть было чувствительно, но не фатально. Рычаг был вне игры, что расстраивало парня. Теперь он взялся плести интриги. Подозреваю, что супротив меня.

Новая волна накатила, подернув рябью действительность. Сейчас Вселенная решала, не зафигачить ли меня для обучения куда-нибудь, внимательно присматриваясь и прислушиваясь. Чуть более года прошло с прошлого раза, и я не страждал повторений.

“НЕТ!!! У МЕНЯ ВСЁ ОТЛИЧНО!” – возопил про себя, приветливо оскалившись в начальственную морду, неуловимо напоминающую скунса в поиске. Скунс порассматривав меня секунду, крякнул и вышел.

– Блажной. Как есть блажной, – уловил из-за закрытой двери.

Отпустило. Но еще немного нагнетания, и психика может дать сбой. Хотя, казалось бы, чего опасного для жизни? Сегодня впервые так близко подошел к грани и посмотрел в глаза надвигающемуся переместительному бедствию. А все потому, что в стрессовых ситуациях Редичку выкидывает в миры, где он может научиться уму-разуму. Немного сплохело, когда попытался представить, в какое райское место только что чуть не отправился. Какие чудные добрые люди могут научить такого бедолагу как я интригам. Что это должен быть за мир из Игры Престолов? Ой. Можно я по старинке? Как все люди. Вот к психологу схожу. Решил и немедленно стал собираться домой. Во-первых, уже время. Во-вторых, у меня дома есть “псЮхолог”. Кысь открыл для себя эту чудную дисциплину. Когда пушистый трагически обнаружил у себя интернет-зависимость и игроманию, то героически бросил все силы на борьбу. В итоге, в интернете стал пропадать еще больше, но ходил с опухшей просветленной мордахой и кидался умными словами. Зря что ли выкармливал мехового колбасой? Пусть отрабатывает!

Зима давала прилив задора и двигательной активности. Минус двадцать пять бодрило народ и способствовало популяризации такого спорта, как забеги по пересеченной местности. Упражнения на ловкость, баланс и эквилибристику. Снежок мелкой крупкой сказочно сыпал из темных небес, чтобы превратиться в сияющие кристаллы волшебства в теплом свете фонарей. Окна суровых автобусов были затянуты фэнтезийными узорами белых кружев изморози. Проблемы работы отпускали. Дома ждал очаг.

– Мыть руки, потом будете обниматься, – распорядилась моя Люточка, быстро чмокнув в заиндевелую щеку и упорхнув на кухню. Ароматы намекали на голубцы. Крупная башка неслышно подкравшегося Кыся боднула под колени сзади, заставив ножки слегка подломиться. Эффект неожиданности. Довольная морда пошла в зал с поднятым, как флаг, роскошным хвостом. Рыжий фрегат! Ну, погоди у меня!

После расслабляющего ужина не хотелось ничего. Только нежиться в нашем уютном мирке, слушая, как за окном завывает ветер, пытаясь отломать алюминиевый откос у окна. Откладывать нельзя. Надо обсудить сегодняшнее.

Глава 2. Упражнение на вменяемость

– Ридир Маратофич, срочна к Глафире Романовне, – протараторила Машуля. Нет. Не с кофе начался рабочий день. Я еще не успел раздеться и открепить примороженный шарф от шеи, а ушанку от ушей, как такое волнение с утра. Глафира Романовна была женщиной выдающейся во всех отношениях: размер, фигура, должность, упоротость. Короче, так звали главбуха нашей конторы. Сдается, в прошлой жизни женщина постреливала на баррикадах из нагана в неугодную «контру». Потому как где еще можно приобрести такой оценивающий взгляд? Кто еще сможет без длительных тренировок сообщить тебе одной мимикой, что ты мировое зло и сил на борьбу с тобой не пожалеют?

Ничего личного. Да и мог ли я ей что сделать?! Даме, во-первых. Во-вторых, небожительнице корпоративного олимпа. Просто у плодовитой бухгалтерии подоспел очередной племянник. Куда они их производят в таком количестве и почему нельзя нормально выучить потомство, оставалось неразрешимой загадкой. И я бы не пытался ее решить, если б не попал в их поле зрения. До меня уволили очередного родственника, и я как раз разобрал после него завалы. Недочиненная техника, необновленные сбоящие программы и масса мелких просьб от персонала, казалось, ждали только меня, чтобы поглотить в своих волнах. Когда на горизонте замаячил просвет и новый год, со мной стряслась Глафира Романовна. На то она и потрясающая женщина! Что уж скрывать.

Ждать такие не любят. Даже если тебя не любят, то ждать – еще больше. Поэтому, выпутавшись из верхней одежды, ловко заковылял на недомороженных конечностях в сторону логова мурены. Возвращающаяся чувствительность в ногах и руках давала себя знать покалыванием тысячи иголочек. Особенно стылы и унылы утренние рейсы автобусов. Даже три десятка втиснувшихся бедняг не могут согреть друг друга. Они способны только додышать последний кислород и поделиться невоспроизводимой гаммой запахов. Будь то сочетание перегара и пота или флер чеснока с явно уловимой ноткой кошачьей мочи. Только упорные тренировки помогут сохранить невозмутимость и конечности в автобусе.

– Вас на рабочем месте почему вчера не было между десятью и одиннадцатью? Это статья, между прочим, – плеснула желчи для затравки небожительница. Толстенькие пальчики, перетянутые поблескивающими перстеньками, споро перебирали пачку документов на столе. Они словно жили своей жизнью, отдельно от хозяйки. Я завороженно следил за их продвижением по всему необъятному столу, плотно погребенному под ворохом бумаг, цифр и распечатанных свидетельств стараний нашей компании. В какой-то момент даже показалось, что беленькие червячки со слегка несвежим маникюром ищут вслепую нечто ведомое только им. Может, смысл происходящего?

– Ридер Маратович? – оторвала взгляд она от слежки за своими же пальчиками. Ее они тоже заворожили? Персты так же замерли, ждя от меня ответа.

– Вчера в это время чинил блок у своего непосредственного руководителя, – отрапортовал.

– Сдается, что нет.

– Камеры в коридорах, – напомнил ей. Даже королева не может держать все мелочи в голове. Она посмурнела.

– Не для этого позвала. По другому вопросу. Вы же материально ответственное лицо? – она победно сверкнула на меня дорогой оправой очков. То, что меня профессионально топят прямо здесь, осознал внезапно. До этого не подозревал масштаб. Но надежда не хотела умирать даже после того, как ее закопали.

– Частично. Гм. Да, – то, что и ждалось от меня: шок, трепет и растерянное блеяние. Свои реплики я подавал по плану ее бухгалтерского величества.

– Так вот. И где две материнские платы? На крупную сумму, между прочим. Подворовываем? – с ленцой продолжила вершина матриархата. В этом месте мне следовало, как недобитому интеллигенту, возмутиться. Проораться фальцетом, и в итоге, разрыдавшись, пойти писать заявление по собственному. Ожидаемо стыренные платы были бы реализованы ее подельником. Их стоимость высчитана из выходного пособия Редички. Или найдены потом. Что не существенно для уволенного. То есть меня. Понимать я это все понимал. Истерить не хотелось. Быть уволенным по статье тоже. Судя по взгляду этой тертой матроны, те платы должны уже польско-немецкую границу пешком переходить.

– Полиция? – вякнул несмело.

– Самый умный? – обозлилась она.

– Они лежали на столе. Если исчезли, то кто-то взял, – отрицание происходящего набирало силу.

– Ну если действительно умный, то пойди и найди! До конца дня. А то припрешь из дома и все. Если не случится найти, то полицию уже мы вызовем. Не сомневайся! – лицо у корпулентной женщины было склонно к покраснению. И сейчас нагревалось до нежно-свекольного цвета.

На том и распрощались. Взмахом императорской длани был я направлен навстречу своей судьбе. Главбух спешила остаться одна, дабы в тиши кабинета предаться прелюбодеянию с любовью всей ее жизни. Я про еду. Маленький холодильник, словно сокровищница преуспевающего короля, никогда не стоял пустым. Злодеяние – дело нервное. Тут калории нужны. Сколько кексиков и конфет сегодня полягут в неравной борьбе за душевное равновесие Глафиры Романовны!

– Что значит не могу?! Он смог после института, а ты не сможешь?! – голос не был настроен на то, чтобы скрываться. Эмоции фонили, выбиваясь из-за угла и разлетаясь легким эхом. Я невольно замедлил шаг, останавливаясь и не доходя до поворота. После эпичного разговора пошел сразу в отдел маркетинга. Зачем? Спросите что другое. Заявка была посмотреть глючный комп. Думал сходить развеяться. Ни что другое лучше, чем знакомая работа, не проветривает мозги. В закутке коридора была установлена пара диванов, окруженная грустными горшечными растениями. Изможденные непосильным трудом клерки иногда приволакивали свои почти бездыханные тела сюда, чтобы вдохновиться на новые подвиги во славу владельцев конторы. Сейчас угол был занят. Не хотелось становиться свидетелем чьих-то разборок. Поэтому повернулся, чтобы уйти, и встал как вкопанный. Удивительно было услышать свое имя. И ведь не подумаешь, что возможно о другом каком Ридере говорят!