Ритм нашей сделки

Глава 1

— Полина!

Блин. Я так надеялась проскочить в свою комнату мимо папы незамеченной — с грацией ниндзя, с незаметностью пушинки. Но, судя по всему, провал полный. Он вышел из кухни, скрестив руки на груди, взгляд тяжёлый, неумолимый, будто у судьи перед вынесением смертного приговора. Быть беде — это точно. Внутри всё сжалось от нехорошего предчувствия, а сердце пустилось в безумный танец, словно пыталось вырваться и сбежать без меня.

— Да, папочка… — голос чуть дрогнул, хоть я и старалась говорить уверенно, будто не я вчера вместо лекции по экологии была на открытии нового кафе с панорамными окнами.

— Мне звонил декан твоего института.

— И?.. — выдохнула я, затаив дыхание, будто от этого зависела судьба вселенной.

— Он сказал, что у тебя по нескольким предметам тройки.

— Ну, это ведь неплохо? Правда? — я выдавила улыбку, отчаянно надеясь на его снисходительность. В голове пронеслось: «Тройка — это же почти четвёрка, а четвёрка — почти пятёрка, так ведь?»

— Да. А по остальным у тебя двойки! Полина, зачем ты вообще пошла учиться на эколога, если в начале второго курса уже не хочешь учиться и пропускаешь занятия? Ты не сдашь зимнюю сессию — и всё, тебя отчислят.

— Папочка, я подтяну все предметы и сдам сессию. Обещаю! — в голосе звучала отчаянная решимость, будто я собиралась не к экзаменам, а в крестовый поход.

— Конечно, сдашь. Иначе я тебя лишу всех карманных денег и заберу твою машину.

— Папочка, только не забирай моего Жучка! — в глазах защипало, я едва сдерживала слёзы. Машина была для меня не просто транспортом — это была свобода, частичка меня, мой личный ковчег спасения от родительских нравоучений.

— А ещё ты перестанешь постоянно гулять и зависать на вечеринках! Только учёба. Всё ясно?

— Да, папочка… — прошептала я, чувствуя, как внутри всё обрывается, будто кто‑то резко дёрнул стоп‑кран в поезде моей беззаботной жизни.

— Марш в свою комнату!

Я поплелась наверх, каждая ступенька будто давила на плечи грузом неотвратимой беды. Казалось, даже перила смотрели на меня с осуждением.

На середине лестницы наткнулась на братца. Его ухмылка только подлила масла в огонь моего и без того кипящего раздражения — хотелось швырнуть в него чем‑нибудь, но под рукой были только собственные слёзы.

— Слышал, тебя отчисляют.

— Пока нет! Тебе какое дело? — огрызнулась я, стараясь скрыть дрожь в голосе. В голове мелькнуло: «Вот бы ему сейчас тоже прилетело от папы — сразу бы перестал ехидничать!»

— Да никакого. Зачем было идти на эколога? Пошла бы в мой институт культуры и искусств.

— И что бы я там делала?

— То же, что и в экологическом. Ничего.

Он начал смеяться, беззаботно, легко. Меня будто кипятком окатило от злости и обиды. «Вот бы его группу сейчас пригласили на крупный фестиваль, а он забыл слова песни!» — мысленно пожелала я, но тут же устыдилась своих коварных мыслей.

— Ха‑ха. Ну что, нашли себе нового ударника? — бросила я, пытаясь уязвить его в ответ, словно бросала маленький камешек в океан его самодовольства.

Улыбка тут же сползла с его лица. В глазах мелькнула боль, которую он тут же попытался спрятать за маской равнодушия.

Шесть лет назад брат вместе с друзьями воплотил в жизнь давнюю мечту: они создали рок‑группу. Всё начиналось в нашем старом домике на дереве — там, среди скрипучих досок и пыльных уголков, рождались первые мелодии и смелые планы. Именно поэтому они и назвали группу Tree House— в память о том волшебном месте, где всё началось.

А теперь ударник Юра огорошил их новостью: у него больше нет времени на репетиции. Он встретил девушку, и та категорически не одобряет его увлечение музыкой. Для ребят это стало настоящим ударом — словно кто‑то взял и вырвал страницу из их общей истории. Ведь они мечтали об этом с детства, верили, что однажды их музыка зазвучит по‑настоящему, а не только в наушниках соседей через стенку.

— Не нашли. Мы просмотрели несколько кандидатов, но они нам не нравятся. Так что, если у тебя будут подходящие варианты, маякни.

— Ага. Непременно, — буркнула я, теряя интерес к разговору.

В голове пронеслось: «Может, предложить им нашего декана? Он так громко говорит, что наверняка умеет держать ритм…»

Я зашла в комнату, плюхнулась на кровать, уткнувшись лицом в подушку. В груди клубилась буря: страх, злость, отчаяние, вина. Глаза защипало, и я разревелась, не сдерживаясь.

И что мне делать? Как подтянуть хвосты? Как сдать сессию?.. Вопросы крутились в голове, словно хищные птицы, не давая ни секунды покоя. В какой‑то момент мне даже показалось, что я слышу их карканье: «Отчислят! Отчислят!»

В это мгновение полного отчаяния мне позвонила подруга Кристина. Я вывалила ей всю свою беду — про разговор с папой, про угрозы с деньгами и машиной, про грядущую сессию, которая вот‑вот похоронит мои студенческие надежды, а заодно и мою беззаботную жизнь.

— Ой, да ладно тебе. Не расстраивайся, — беззаботно отозвалась Кристина.

— Легко сказать… — вздохнула я, крутя в пальцах край пододеяльника.

— Ты что, не можешь попросить какого‑нибудь ботана с твоего курса, чтобы он тебя подтянул? Ты ведь красотка — тебе стоит улыбнуться, и заучки выстроятся в очередь. Прямо парад отличников с транспарантами: «Хочу помочь Полине!»

Я невесело усмехнулась:

— Уфф… Я не знаю. Есть у меня один на примете — лучший студент института, мой однокурсник. Но, если честно, я даже не помню, как его зовут. То ли Игорь, то ли Илья… В моей голове он числится как «тот самый гений с первой парты».

— Так можно и не знать имени однокурсника? — фыркнула Кристина. — Его все называют Очкарик или Ботан. Поэтому я имени и не знаю. Фамилия… то ли Белов, то ли Беляков, то ли Беляев. В общем, человек‑загадка, ходячий ребус.

— Всё понятно, — протянула я. — И как ты собираешься попросить парня помочь? «Эй, ты?» — передразнила она меня с таким мастерством, что я невольно рассмеялась. — Или, может, подашь ему сигнал дымовой шашкой: «Спасите, тону в двойках!»?