Род Эвата. Мифы Аталии 1

Глава 1. Детство

Старик из пустошей, опираясь на плохо отёсанную трость, медленно поднимался по извилистой тропе между массивными утёсами. Солнце светило ярко, припекая озябшее тело. Деда Атефа не заботила погода — он всегда был одет одинаково: льняные короткие штаны и рубаха с запахом, опоясанная вокруг тощей фигуры. Ступни замотаны в хлопковую материю, а на ногах были лапти из лыка.

Остановился перед самым сложным участком, перевести дыхание, поднял взгляд к чистому небу. В этих краях такая погода была редкостью. И казалось, она благословляла его на задуманный обряд. Да… Сделал глубокий вдох, думая, что день был бы прекрасным, если бы не ветер. Он окутывал запахом гниющей плоти, не позволяя и на мгновение забыть: родные пустоши Таммории были землями нежити.

Ох. Откладывать было нельзя. По его расчетам, у него оставалось всего несколько часов, прежде чем детей заберут на обед и сон. Закинул трость на выступ и, уперевшись руками, забросил сначала правую ногу, а потом и сам забрался на ровный и безопасный участок. Гнилой запах остался позади, его окутал тонкий аромат цветов. Вот так, преодолев одно препятствие, можно было оказаться в другом мире.

На ровной поверхности опора ему не требовалась, и, держа трость на плече, старик Атеф бодро направился по ухоженным тропинкам через парк к возвышающейся своим мрачным величием крепости рода некромантов.

Да. Его внучка — его душа и сердце — выбрала себе в спутники некроманта…

— Деда! — раздался детский голосок и навстречу выпрыгнула одна из его правнуков. Она подбежала к нему и подняла руки. — Утро! Доброе утро! Мама говорила, что ты придёшь играть.

— Ты почему так далеко от дома одна? — строго спросил дед, подхватывая девочку на руки. Арина на его горе была тёмным магом. Старшие близнецы Акимир и Арина оба были отражением отца, их окутывал плотный тёмный туман. Атеф как никто знал, что из таких вырастали злые люди.

— Не одна! Не одна! — тут же бурно закачала головой девочка, обернулась на его руках и приложила руки ко рту: — Аким, деда пришел!

— Иду!

Дед начал крутить головой в поиске мальчишки, ведь голос прозвучал совсем близко.

— Ща упадёт, — прокомментировала девочка, — заслужил.

Дед посмотрел на нее, охнул и поднял глаза кверху. Правнук, слезал с дерева, опустился на нижнюю ветку и разжал руки. Атеф в последний момент успел подскочить и поймать ребенка, прежде чем тот сломал себе ногу или, что еще хуже, шею. Близнецы были столь непоседливы, что он начал сомневаться, доживут ли они до того дня, когда им придётся защищать свет Эвата.

— Вы, — выдохнул он, когда внук счастливо поприветствовал его. — Почему… — однако сердце ещё не пришло в норму. И он был не в силах их наругать. Вдали зазвучал голос их матери, призывающей близнецов, и дед направился к ней, оставляя свою трость на тропе.

— Мир! Арина! — голос их матери звучал строже с каждой секундой.

Акимир вжал в голову в плечи и испуганно посмотрел на сестру, пока та опустила голову на плечо деда и заворковала, что скучала по нему. Ох маленькая лиса.

— Со мной они! — крикнул Атеф, завидев Ясну.

Её окружало ясное сияние их светлого рода, и она, казалось, купалась в свете солнца, отражая его. Вцепившись в её юбку, стояла маленькая Дарка. Его мир. Девочке было всего три года, и она не отходила от матери ни на шаг. Но, завидев любимого деда, растянулась в большой улыбке и, неровно ступая, побежала к нему, выкрикивая: «Дяда! Дяда!» — и весело смеялась, когда он, опустив на землю старших, обнял своё сокровище.

— Опять Дарка, – пробурчала Арина, дед поднял глаза в тот момент, когда Ясна встав за их спинами положила руки на головы. Близнецы испуганно сжались.

— Сколько раз я говорила не убегать, — процедила женщина.

— Аким заставил, — пискнула Арина. Дед приложил руку, скрывая смешок. Лицо брата девочки изменилось на глазах, он хватал ртом воздух и было видно, что хотел что-то сказать, но не мог и просто качал головой.

— Значит так, — Ясна присела на корточки смотря на своих старших, — на шаг от деда отойдёте останетесь без игр и отцу расскажу. Поняли?

— Поняли, — в голос выдохнули близнецы.

— Слушаться во всем.

— Поняли.

— Ох, – Ясна поднялась на ноги и потянулась, – пойду их отца будить, далеко не уходите.

Атеф с грустью смотрел ей вслед, запоминая образ. Девушка была одета в лёгкое свободное платье голубого цвета, которое развевалось при каждом шаге. За ней бежали два лемура, её и маленькой Дарки проводники.

Его решение лежало на сердце тяжелым грузом. Он знал, что после запланированного обряда, Ясна его не простит и он больше ни ее ни детей не увидит.

— Дяяяда, — протянула младшая, обнимая его. И, выдохнув, он посмотрел на близнецов.

Акимир поджал нижнюю губу, шмыгнул носом.

— Рина, обманщина! — крикнул он деду, топнув ногой.

— А ты ябеда!

— Не ябеда!

— Ябеда-ябеда-ябеда!

Это могло продолжаться бесконечно. И дед подхватив за руку Акима повёл их вдоль тропинки.

— Арина, догоняй!

Но девочке слова не требовались — она уже бежала за ними, весело повторяя Акиму одно и то же слово. Дарка, находясь на руках, рассказывала нечто интересное про «бабу» — дед подозревал, это слово означало «бабочка», но быть уверенным не мог. Его правнучка сокращала каждое слово на свой манер.

Впереди уже виднелась полянка, залитая ярким светом. Там из камней, заряженных светлой энергией, он выложил треугольник — символ света — и очертил снаружи палками звезду, символ тьмы. Смысл этого древнего обряда был в том, чтобы заставить саму тьму защищать свет. Для этого он собирался провести над своими внуками давно запрещённый ритуал — клятву крови.

— Деда, что это? — Акимир выбежал вперёд и присев на корточки дотронулся до камня, тот засиял ярче и мальчик одернул руку. — Горячо.

— Давайте, мои любимые, — он поставил Дарку на землю, присел и подозвал близнецов. — Помните, я вам говорил, что нет ничего крепче семейных уз? — он дождался кивка и продолжил: — Однако я нашёл способ сделать вас ещё ближе. — Протянул руку к младшенькой. — Чтобы Дарка была частью вас, как и вы друг у друга. И тогда вы всегда будете знать, когда прийти ей на помощь.

Глава 1.5 Предательство

Каждая минута казалась вечностью. Дарка Сонах стояла в холле, смотря на мраморный пол. Вокруг царил хаос: люди носились, кричали, хватали какие-то вещи. Через туман до сознания доходили крики слуг: «Быстрее! Быстрее!». Девушке было всего восемнадцать. Она проснулась на рассвете, чтобы встретить отца после сражений. Его не было. И Некроманты оглушили новостью: он не вернётся.

Почувствовав, как её дёрнули за юбку, она перевела шокированный взгляд. Мокша. Её лемур стоял рядом и смотрел на неё яркими-большими желтыми глазами, приоткрыв пасть. Она видела и не видела его одновременно; в ушах звенело, а в горле стоял ком. Из оцепенения её вырвал голос второго офицера отца. Он звал свою жену и отдавал приказ брать только деньги. Его слова, наполненные эгоизмом, отрезвили девушку. Они. Все. Предатели.

— Малвес! — крикнула она, сжав руки в кулаки.

Никто не остановился и даже не замедлил шаг. Младшей дочери главы Востока для них больше не существовало. Качнув головой, она побежала в вестибюль. Пробираясь между людьми, отталкивая их с дороги... Все они слились в одно пятно, и лишь лицо второго офицера она видела чётко. В отсутствие отца именно он занимал его место.

Она не сводила взгляда со своей цели и видела, как он, делая вид, что не слышит её, шёл к выходу. За ним бежала его жена с детьми. Он не смел так поступать!

— Стой! — наконец она нагнала его, схватила за руку и изо всех сил дёрнула на себя. — Почему? — с надрывом, задыхаясь, спросила она. — Почему? Где тело отца?! Почему вы его не привезли? Это твой долг! Долг каждого!

Её громкий, отчаянный крик пронёсся по холлу, заставив людей на мгновение остановиться.

— Тело сожгли, — его голос был глух и равнодушен; он говорил, отведя взгляд в сторону.

Дарка продолжала смотреть на него, сглотнув.

— Но почему вы покидаете поместье? Ты можешь занять его место, пока не вернётся мой брат… Малвес, — едва слышно произнесла его имя, пытаясь поймать взгляд.

— Господин Акимир не воин, никогда им не был и не будет. Рядом с ним не будет безопасно. Здесь больше небезопасно, у нас нет сил сражаться. Только не с… — он вдруг замолчал, широко раскрыв глаза, словно собирался сказать лишнее, и, выдернув свою руку из холодных пальцев девушки, резко отвернулся. — Госпожа, следуйте за всеми. Сейчас не время истерить.

Дарка изумлённо смотрела на него. Истерить? Не время? Её будто обдало холодной водой. Задыхаясь от горя и собственного бессилия, она вновь сжала его рукав и заговорила:

— Ты думаешь, нежить не доберётся до Катами?! — её голос стал глуше, — Одумайся, Малвес! Покидая поместье, ты обрекаешь Катами на смерть.

Из распахнутых дверей донёсся раскат грома, подчёркивая её слова весомым аргументом. Наконец он поднял на нее взгляд. Его лицо исказилось злостью, и он потянул руку, которую она сжимала, на себя, а потом оттолкнул её. Наступив на задний подол юбки, Дарка не удержала равновесие и упала. Он обернулся к семье и коротко приказал им продолжать путь.

Мокша запрыгнул на неё и начал шипеть. А девушка осталась сидеть на полу, не в силах поверить, что он позволил себе оттолкнуть её. Главные двери крепости были нараспашку, и один за другим слуги покидали дом. Дарка замечала взгляды на себе, но никто не остановился. И она бездумно смотрела на улицу. Небо было пасмурным, и тучи настолько плотные, что на улице было темно. Дождь шел ливнем. Раскаты грома. Молнии. И запах сырости. Казалось, сама природа горевала о смерти её отца… а люди не стали.

***

Время шло, и к полудню земли Сонах опустели. Ни одного человека не осталось; лишь хаос в холле. Дарка подозревала, что хаос царил во всех комнатах их крепости. Гроза прекратилась, и лишь порывы холодного ветра врывались внутрь через открытые двери. Она сидела на ступенях лестницы ведущей на второй этаж и смотрела на деревце.

У дверей, в огромном горшке, выкрашенном в жёлтый цвет, росло низкорослое дерево. Лет семь назад посадила мать, решив, что так будет уютнее, и… она убеждала всех, что однажды оно даст плоды, и у них будет любимый отцом ранетус. Дерево так ни разу и не дало урожая. Оно стояло перед выходом совершенно не к месту, выделяясь ярким пятном. После смерти матери отец сам ухаживал за ним, поливал. Один раз Дарка даже видела, как он протирал листочки влажной тряпочкой.

Прикрыла глаза, делая болезненный вдох. Не могла поверить, что отец умер. У неё остались только брат и сестра. Они жили в Катами, а она даже не знала, как туда добраться.

— Надо было идти за всеми, — произнесла она в пустоту. С дверей прорвался очередной порыв ветра, вызывая дрожь. Мокша заскулил, и Дарка прижала его к себе. Её проводник не любил холод даже больше, чем она. Стоило закрыть двери хотя бы ради него.

Поднялась на ноги, опираясь на позолоченные перила брошенного замка. С тихим писком с неё скатился Мокша и уже привычным жестом вцепился в её юбку, повиснув грузом, ловко карабкаясь наверх, на хрупкие плечи девушки.

Дарка потянулась к двери, когда услышала стук копыт. Дороги были размыты, и он был глухим и едва различимым. Но она была уверена, что слышала его, и вместе с этим звуком огромное облегчение пришло к ней. Они не бросили её одну.

— Мокша, — прошептала девушка, поворачивая голову к зверьку, — они приехали за нами.

К тому моменту, как на горизонте появился первый всадник, слёзы уже катились по щекам, и она смахивала их рукой. Ступила в грязь как раз в ту секунду, когда сестра натянула поводья, останавливая лошадь. Сразу за ней остановился и брат.

— Арина, — голос Дарки потонул в ветре, так тихо она сказала.

Лошадь Акима дёрнула мордой — её наездник соскользнул с седла. Оправив свой плащ и подбирая его в руки, ловко спрыгнула и Арина, не дожидаясь помощи брата.

— Дарка, — брат сделал шаг и протянул руки к ней. — Мы выехали, как только слухи дошли до нас.

— Они рассказали, как это произошло?

Дарка стояла, обняв себя одной рукой, и покачала головой.

Глава 2. Катами

Глубокая ночь. Воздух был тяжёлым и влажным, оседая на коже и одежде, утяжеляя и без того тяжёлый и колючий плащ. Дарка с детства мечтала побывать за пределами земель Сонах. Мечтала путешествовать и посетить каждый город их необъятной страны. Она была не против даже путешествия по Тамморрии — отец говорил, что там, кроме как мёртвых земель, ничего не было, но она не верила, ведь никто и никогда их не пересекал.

День пришёл — она покинула родные земли. Вдали раздавался низкий вой волков, и девушка могла поклясться Мунэ, что он был в разы громче в этом месте, чем у дома. Отчего-то на ум приходила легенда о старом белом волке, который ходил между городами и поедал странников. Она укуталась глубже в свой плащ, прижимая лемура и наблюдая за старшими. Они спокойно, даже не пытаясь пробраться за стены города, расстелили одеяло на высокой траве перед стеной, под тусклым светом одного из факелов. Из глубин травы слышался стрёкот и шуршание чего-то крупного.

Прикрыв рот, Дарка подняла взгляд наверх, по выкрашенной в белый цвет стене. Побелка была старой, с явными изъянами, и тем не менее было очевидно, что эти места не знали нашествия нежити. Заметив тень наверху, она пригляделась и была уверена, что там кто-то был.

— Почему вы не скажете им открыть ворота? — спросила она, указывая наверх носом. Мокша на её руках согласно пискнул.

Аким поднял голову, вглядываясь в темноту.

— Потому что это запрещено, — ответила за него Арина. — Давай, иди, садись.

Она закончила кормить свою лошадь, потрепала её по голове и направилась к брату. Дарка на неё смотрела, поджав верхнюю и выпятив нижнюю губу: её сестра больше всех любила Рами, свою лошадь.

— А я не тебе говорила, — обиженно пробубнила младшая и посмотрела на брата — он был менее противным, однако более равнодушным, протяжно зевнул.

— Запрещено, — протянул он, похлопал рядом с собой, чтобы Дарка садилась рядом. С другой стороны, он держал руку на новом мече. Его он положил на один из плащей.

— Не хочу спать на сырой земле, — продолжала бубнить младшая и смотрела на то, как сестра грациозно опустилась на предоставленное Дарке место, укуталась в одеяло и с язвительной насмешкой произнесла:

— Вот и карауль нас. Разбуди, если увидишь нежить.

Дарка даже рот открыла от такой непростительной грубости — при отце бы Рин не позволила себе так с ней говорить…

— Аким! — громко крикнула Дарка, топнув ногой. Брат, однако, смотрел на лежавший рядом меч, провёл по нему рукой, поднял к ней взгляд. Он, казалось, и не слышал их. И Рин насмешливо улыбнулась, чуть наклонилась вперёд, вглядываясь куда-то за спину младшей. Девушка обернулась, пытаясь увидеть, что там было. Было темно, свет факелов был неровным и плясал, отбрасывая дрожащие тени.

— Я, кажется, вижу волка… белого, — в голосе Рин была очевидна издёвка, но она всё равно сработала. Дарка поспешила к ним, развернулась и, опираясь на плечо Акима, начала моститься между близнецами, отодвигая противную Рин своей попой.

— Дай мне места, — говорила она пихая сестру в сторону, у той было много места со стороны. Мокша упав, схватился за её плащ и недовольно пищал.

— Эй! Кто там! — раздался голос со стены, грубый и неприятный. Дарка с Мокшей в тот же момент затихли. — Угомонитесь до утра или мы будем принимать меры.

— Заберут тебя, — хмыкнула Рина, наконец отодвинувшись.

— Не заберут, — шипела в ответ Дарка. Каждый раз она обещала себе быть выше провокаций Рин, но каждый раз той удавалось пробить её защиту.

— Всё в порядке! Мы опоздали к закрытию врат! — крикнул в ответ Аким.

— Ждите молча!

—Угомонитесь обе, — уже тише произнёс брат. — Рин, прекрати её поддевать.

Арина молчала, Дарка надулась и вся съёжилась, почувствовав, что сестра начала натягивать на неё капюшон плаща.

— Я говорила тебе прятать ясную энергию.

— А папа любил мой свет…

В этот момент брат даже выглянул через Дарку, показывая Рин палец, чтобы она держала свою язвительность в узде, ведь их сестре хватило бы «такта» сказать, где их отец был со своей любовью. Хмыкнув, Арина пожала плечами — молчу.

Дарка подняла глаза к небу. Мокша у неё копошился на руках, пытаясь устроиться между поджатыми коленями и животом, и не помещался. Ещё бы, столько ест, — недовольно думала девушка, чуть вытягивая ноги.

— А что мы будем делать дальше?

Повернула взгляд к Акиму — тот молчал, к сестре – та задумчива любовалась звездами, тусклый свет со стены оттенял её шелковистые черные волосы.

Втайне Дарка всегда завидовала ей: у неё и у Акима были тёмные волосы, карие глаза, брови, делавшие лица выразительными. Тонкий нос, тонкие губы. А в этот момент, сестра выглядела словно высеченная из камня — холодная, далёкая, но очень красивая. Дарка от них отличалась. Волосы цвета соломы, брови у Дарки были настолько светлыми, что терялись на лице, делая его тусклым. Кожа сухая и краснела при любом воздействии — жара, холод, солнце, пыль.

— Поедем в Ису, — ответила Арина, когда Дара уже и позабыла о вопросе. Она завалилась всем своим весом на Дарку и та бы её скинула, если бы сестра не была такой тёплой.

***

История Аталии уходит своими корнями в Ису к священной земле. По легенде, сам Мунэ обозначил свои земли и ему отстроили Ратушу, вокруг которой постепенно расстраивался город. Три центральных круга — Дворцовый, обозначенный районом Говена, Академический и третий, у которого владельцы менялись с эпохами.

Город славился своим свободным нравом, шумом и умами Академов. Да-да, целый круг Исы был посвящён Академии Магии и Истории имени Ашуры Амедичи, созданной одним из благородных родов Исы — линии алхимиков.

Напротив одного из корпусов — Дома Потустороннего, или, как его звали в народе, Дома некроманта, находилось неприметное трёхэтажное здание с серым фасадом — дом двадцать один улицы Мира. Там проживал небезызвестный артефактор. Его прозвали артефактором-самоучкой, а его лавка, да и он сам, имели сомнительную репутацию.

Глава 3. Дух Амбы

Все оружие рода Сонах они оставили в ордене Катами. Зато одну из повозок освободили, и Дарка устроила там себе уютное ложе: расстелила несколько одеял, кинула подушки. Каким образом получилось так, что на нём лежали старшие ленивцы, а она сидела на козлах, она точно не понимала. Когда Аким с Рин играли в кулачки, решая кто будет вести, Дарка посчитав, что её не должны игнорировать в таких вещах, стала играть с ними и проиграла.

— Это очень легко, — говорил Аким, усаживая её на козлы и давая в руки поводья. — Дорога одна, прямая. Если вдруг кто будет навстречу ехать, ты нам скажи.

— И животинку свою забери, — хмыкнула Рин, небрежно указывая на лемура, который посмел спать на самой удобной подушке.

— Мокша может спать где хочет, — Дарка осеклась, ведь её любимый брат схватил за шкирку лемура, который сразу же запищал и стал вырываться, и положил его рядом с младшей.

— Чтобы тебе не одиноко было, твой же проводник, — погладив сестру по голове, Аким увалился рядом с Рин и счастливо вздохнул.

Дарка особенно оскорбилась, когда они ударились кулачками. Её брат с сестрой всегда отличались отдельным видом наглости, только при родителях вели себя невинно.

Вторая повозка следовала строго за ними. Арина могла управлять разумом и легко подчинила сознание лошади. Замыкала их малый караван Рами, личная лошадь Рин.

Младшая была не обидчивой и быстро отошла. Она восторженно любовалась природой их, как выяснилось, прекрасной страны. Вся серость осталась на востоке, и стоило им выехать в среднюю часть Аталии, как природа стала яркой и пёстрой. Она вдыхала воздух, наполненный ароматом цветов, полной грудью и любовалась красками полевых цветов. По окраинам шли березовые рощи и еловые леса — прекрасно было всё.

Они были в пути почти весь день. Уже на подсолнуховом поле Дарка поняла, что приближаются к месту, где покоился дух Амбы. Это место было помечено у неё на карте. Девушка довольно заёрзала на козлах, обернулась к старшим и радостно сообщила, что они проезжают болото душ Амбы.

Она всегда мечтала увидеть это место. Легенда о Синаме и пяти несчастий были самыми интересными из всех, что рассказывала им мать.

Во времена, когда леса Синамы ещё не существовало, на его месте возвышался замок древнего рода Учур.

Пять катастроф — жестоких убийств невинных людей — произошли в пяти лучах Звезды Смерти. В центре которой и располагался замок Синамы Учура, великого артефактора прошлого.

Сила пяти несчастий соединилась в этом месте, создав огромное энергетическое поле. Когда враги напали на замок, артефакт, над которым Синама работал, поглотил эту силу и произошёл катаклизм. Все: воины рода и враги, обратились в духов и были заточены в пределах поместья.

А бывшие земли рода Учур стали известны как лес Синама — проклятие Аталии. Любой, кто войдёт в круг леса, будет повержен. Его тело захватит один из духов, и тот сможет покинуть пределы заточения. А душа погибшего займёт его место в вечном плену.

Каждый год, в день падения Синамы, духи покидали пределы своего заточения. Пока светило солнце, они могли вселиться в любого путника на дороге. Изредка достигали даже городов. Этот день стал официальным днём семьи.

Смерть Амбы, хранителя лесов и болот, было вторым несчастьем Синамы. Говорят, что дух Амбы заточили в болоте, а на его глазах перебили всю его семью. С тех пор он верил, что если напитает болото достаточным количеством душ, те смогут занять его место. Болото отпустит его, позволив соединиться со своей семьёй.

— А вы помните историю о Нике-путешественнике? — оживленно спросила Дарка. Но ни Рин, ни Аким её не слушали. Они думали о своем.

— Вы зря меня не слушаете! — воскликнула Дарка. — дух Амбы меня трогать не станет, так мама говорила.

— Ты уже взрослая, не обязательно верить всему, что мама говорила, — раздался голос сестры. Она лежала, прикрывая глаза рукой, создавая тень; взгляд был устремлён в небо.

— Вот попадёшь ты к Амбе и вспомнишь мои слова, — хмыкнула Дарка, гордо отворачиваясь от неё.

Младшая Сонах натянула поводья, удивлённо смотря на дорогу. Их окружали подсолнуховые поля, и дорога, что ещё мгновение назад шла вперед, теперь заворачивала. Не веря собственным глазам, она обернулась: позади остановилась вторая повозка с их вещами.

— Почему остановились? — донёсся сонный голос брата.

— Я могу поклясться Мунэ, — назвала Дарка имя тёмного бога, — что ещё минуту назад дорога шла прямо! А сейчас появился резкий поворот направо!

Она подняла глаза к Акиму, он поднялся со своего места и смотрела на поворот. Ничего не обычного или магического видно не было.

— Ладно, я поведу.

Он опустился рядом с сестрой, сбрасывая небрежным движением Мокшу к ногам. Зашипев, лемур забрался на колени своей хозяйки, и Дарка его погладила. Она не понимала, почему её старшие не любили Мокшу — он был добрым и пушистым.

— Поаккуратнее с ним можно?

Аким не ответил, ударил поводьями и они медленно двинулись в путь. Дарка развернулась к повозке и приподнявшись на ногах осторожно положила лемура на подушку Акима и бросила предупреждающий взгляд на сестру.

— Не трогай его.

Глава 4. Иса

— Дух Амбы, — потрясённо произнёс Аким. — Это был дух Амбы.

— Р-разве, — стуча зубами, то ли от холода, то ли от страха, начала Рин, — дух Амбы не сказка для детей?

— Где? — Аким оглядывался по сторонам. На небе не было ни единой тучи, солнце ярко светило, но уже клонилось к горизонту. Он на мгновение замер, осознав, что если они останутся за стеной Исы, то эта ночь у них будет последней.

— Быстрее! — Он дёрнул сестру, та стояла, выжимая свои волосы. Рядом с ней тряс своей шерстью лемур, брызгая грязью в стороны. — Дарка! — крикнул Аким, едва заметив их повозку.

Он буквально силой тащил Рин за собой, пока ты пыталась вытереть волосы свободной рукой. Мокша прыгнул вперёд, быстро пересекая расстояние.

— Где Дарка? — спросил юноша, обернувшись к сестре. В голове начала подниматься паника, и он был готов идти назад к Амбе, когда услышал тонкий голос:

— Здесь, — и следом всхлип.

Их сестра сидела под большим колесом на корточках, обнимая себя за колени и горько плакала. Она подняла на старших глаза и зарыдала ещё сильнее, вытирая красный нос.

— Я д-д-дум-думала, вы нев-не-в-вернётесь, — сквозь слёзы проговорила она. Опираясь на колесо, поднялась на ноги.

Рами заржала едва завидев Рин, подойдя к ней начала совать ей мордочку в плечо.

— Подожди, я грязная, — раздраженно отозвалась Рин, отходя от лошади.

Дарка тем временем поджав губу, смотрела на лемура — грязного, мокрого, дрожащего — и всхлипнула ещё громче, подхватывая его на руки.

— Вы даже взяли Мокшу с собой, — начала осыпать поцелуями грязную мокрую шёрстку; а лемур в её руках дрожал и громко пищал, явно жалуясь на произошедшее.

— Это Мокша нас взял с собой, — донёсся голос сестры. Дарка обернулась к ней: Рин присела на колено и, завернув штанину своего костюма для конной прогулки, прощупывала ногу.

Успокоившись, младшая Сонах с удивлением разглядывала нательную сорочку сестры. Она была мокрая, прилипла к телу сестры и просвечивала.

— Почему ты голая?

— С Амбой флиртовала, — голос Акима был раздражённым. — Поднимайся, — брат, схватив Рин за руку, поставил её на ноги. Он уже успел снять обувь и даже грязные штаны, и достал чистую сухую одежду. — Нам надо успеть в Ису до захода солнца!

— Мне нужно переодеться, — произнесла Дарка, икнув.

— Две минуты, Рин! Я сказал две минуты!— отрезал Аким подталкивая сестру к повозке, сам подхватил чистую рубашку.

Дарка поспешила в противоположную часть повозки. Следом, ругаясь о том, что Акиму не мешало бы поумерить пыл и свой тон, подошла Арина. Она достала воду, что у них была, и начала лить себе на руки от плеча вниз.

— Аким ругаться будет, — шёпотом произнесла ей Дарка и замолчала, ведь сестра бросила на неё убивающий взгляд, зубы были сжаты. И младшая поняла, что шанса убить было больше у Рин.

— Не трогай наши вещи грязными руками! Вот держи! — Арина сунула ей в руки бурдюк. Сама полезла за вещами, достала два чистых платья, сунула одно в руки младшей.

— Это же твоё?

— А я что, знаю, где твои вещи? — процедила сестра сквозь зубы. Отчего та была такая злая, Дарка не знала, но предполагала, что из-за грязи. — Не порви. Ох! Мой артефакт! Амба забрал мой артефакт! — сестра начала бить себя по бокам, но артефакт лежал в потеряном жакете. Она сжала кулаки.

А младшая, осознав, что это не её проблемы, отвернулась от неадекватной. Думая, что это Мунэ забрал у Рин столь опасную вещь, чтобы та сама себе не навредила.

Едва Дарка успела надеть платье и выйти к брату, как он накинул на неё чистый плащ скрывающий энергию.

— Сколько их у вас? — шокировано спросила девушка.

— В повозку. Рин переоделась?

Дара заглянула к сестре: Арина надела платье, сняла грязные штаны и бросив в сторону, явно не собираясь их восстанавливать. И теперь лила последние остатки воды на свои ступни, чтобы надеть обувь. Пожала плечами и, пока Рин не видела, постучала по голове — что сестра того.

— Арина! В повозку! — громко крикнул брат, закатив глаза.

Рин никак не отреагировала, продолжая свои действия. Дарка зато заскочила первой и, развернувшись на сиденье на коленях, дотянулась до сумки со своими вещами и схватила тёплую шерстяную накидку. Раскрыла её и не успела даже позвать Мокшу к себе — он сам прыгнул. Лемур продолжал дрожать и притворяться больным. Она мягко гладила его по голове, успокаивая и согревая в накидке.

— Твою ж мать, Рин, — прошипел Аким.

Он вышел к старшей и, схватив её за руку, начал усаживать в повозку.

— Две минуты подождать не можешь?

— Не могу! Ты знаешь не хуже меня, что под Исой ночью встаёт нежить! Если врата закроют до нашего приезда, нам…

— Да сажусь я! — Арина села рядом с сестрой, когда ей в лицо прилетел такой же плащ, как и у Дарки.

Младшая поджала губу, чтобы не смеяться.

— Чтобы Дарка не привлекала внимание, надевай, — Аким залез в повозку и, переступив через колени Арины, сел посередине и подхватил поводья, резко ударяя по лошади.

Глава 5. Академия имени Ашура

Первая ночь в Исе была не из приятных. Кровать неудобная, маленькая, твёрдая, одеяло тонкое. Ещё и Рин причитала каждую минуту, что ей не нравилось, не давая спать. А с утра и вовсе подняла ни свет ни заря, сообщив, что им пора уходить из этого… сестра не выразилась цензурно, места.

— Я хочу спать, — Дарка, которая едва смогла задремать под утро, отвернулась, случайно навалившись на Мокшу — он спал у неё под спиной. Громко запищав, выполз. — Шшш, не хотела, не хотела, — говорила девушка, успокаивая и похлопывая ему по спине.

— Чем раньше мы доберёмся до центра Исы, тем раньше заселимся в новый гостевой дом и там, — голос сестры был сладок, она присела рядом с Даркой, поглаживая её по голове.

— И там? — спросила младшая, высовывая нос из-под покрывала.

— Будет мягкая кровать, подушка, тёплое одеяло и…

— И? — голос Рин был столь мягок и приятен, что Дарка невольно поддалась его очарованию, разворачиваясь на спине.

— Там будет пахнуть булочками и цветами, а не…

Дарка поспешно прикрыла рот сестре рукой, заранее зная, что та собиралась выпасть из приятного образа в грубость.

— И я высплюсь? — с подозрением спросила младшая, усаживаясь.

— И ты выспишься.

— Ну лааадно, Мокша, просыпайся, — Дарка дёрнула лемура за хвост, считая, что она не может спать, и он не должен.

Кажется, у Мокши это была последняя точка. Он подскочил, шерсть встала дыбом, открыл пасть и громко-громко запищал, подпрыгивая на лапах.

***

Академического центрального круга троица достигла поздним утром. В первую очередь они заселились в гостевой дом. И, наверное, впервые в жизни, Рин не обманула. Дара зашла в большую комнату, внутри которой было много света и, главное, большая кровать с белыми простынями, взбитыми подушками и периной. Мокша прыгнул на неё, забиваясь под подушки ещё до того, как носильщик ушёл.

Дарка, почти не веря своему счастью, провела рукой по перине, улыбаясь. Едва она увидела удобства, как всё тело заболело, напоминая о жутком путешествии.

— Переодеваться не будешь? — спросила сестра.

— Я и в сороч… — младшая осеклась, оборачиваясь. Её сестра стояла у своей кровати, вытащив вещи, надела чёрное свободного кроя платье со свободными рукавами, чулки, подвязав их шёлковыми лентами, и застёгивала пояс со своими мешочками и вещами. — А куда ты…

— Мы идём в Академию, дата поступления прошла и нельзя откладывать… — Арина закончила одеваться и подошла к большому зеркалу с расчёской. Глянула на сестру и нахмурилась, — у тебя минута на сборы.

Так Дарка уяснила урок раз сотый в жизни — её сестре доверять было нельзя.

— Я готова, — буркнув, обернулась к подушкам. — Мок… — замолчала, ведь лемур бугорком полз под одеялом, и только хвост его мелькнул, когда он спрыгнул и спрятался под кроватью. Мокша предпочитал спать днём, так что достать его уже не выйдет.

— Так пойдёшь? — судя по голосу и взгляду сестры, Дарка выкупалась в хлеву. — От тебя Скотным районом несёт, — для наглядности Рин помахала перед носом.

— Не несёт, — тут же ответила Дарка.

Усмехнувшись, Арина развернулась к зеркалу. Старшая любила тратить часы, выбирая платья, проводя время перед зеркалом. Убедившись, что Рин не обращает на неё внимания и полностью поглощена собой, Дарка отвернулась и украдкой понюхала себя. Вкусно пахнет.

В комнату раздался стук.

— Входи, — отозвалась Рин, подвязывая часть волос в высокий хвост.

— Готовы? — Аким тоже переоделся в свежую одежду: чёрный костюм с бархатными вкладками на вороте и рукавах. Свою новую игрушку брать с собой не стал.

— Поздравляю, сестра, — с лёгкой язвительностью проговорила Арина, бросая взгляд через зеркало на младшую. — Ты ленивее своего брата.

Дара сжала руки в кулаки, оглядываясь — хотелось что-нибудь бросить в неё. Но под рукой ничего не было, а если она ударит её подушкой, так Рина же будет ей весь день нотации читать. Не стоило того. Надувшись подняла глаза к брату. Он со смешинками в глазах смотрел на Рин, качнул головой и подошел к Дарке.

— Прекрасно выглядишь.

— Выглядит прекрасно, — хмыкнула Арина. Она подхватила маленький флакончик с парфюмом. — Пахнет не очень. — И, прежде чем ей успели ответить, перевела тему: — Ты узнал, где мы найдём Тамаса?

Оба — Дара и Аким — имели одинаковое выражение лица, когда их сестра откупорила пузырёк и плавным движением пальца начала наносить аромат на шею. Закрыв флакончик, она провела руками по волосам.

— Друга отца? — пояснила Рин, не получив ответа.

— Ты на свидание идёшь или в Академию? — бросил Аким, однако под взглядом Рин добавил: — Дом Некроманта. Сказали, он всегда там, на своей кафедре, в это время.

— Ладно, пойдём, — закончив, Арина развернулась на своём пуфике перед зеркалом и плавным жестом приподняла руку.

— Наша госпожа, — хмыкнул брат Дарке.

Академический район казался островком рая. И если в Скотном районе люди существовали, то здесь — жили. Улочки были чистыми, а дорожки — упорядоченными, вымощенными камнем столь аккуратно и ровно, что даже между плитами не пробивалась грязь. Цветы росли вдоль пешеходных частей, а по широким мощёным дорогам проезжали кареты. Деревья росли в строго отведённых для них местах, разделяя проезжую часть и тротуар.

Глава 6. Поиски квартиры

Следующий день оказался не менее суматошным. А началось всё весьма банально.

Дарка сидела внизу, в столовой гостевого дома, в ожидании пока Арина и Аким спустятся. Перед ней стоял изящный фарфоровый сервиз, откуда доносился изумительно насыщенный запах смородинового чая. Рядом стояли яйца в железных подставках. Она намазывала масло на тост, когда к ней подошла служащие дома. Девушка была невысокой и напуганной, а за ней стоял недовольный мальчишка, грозно взирая на Дарку, из под опущенных бровей.

Младшая Сонах как раз кормила хлебом Мокшу. Всё это время она спокойно игнорировала взгляды посетителей и разговоры в свою сторону. Девушка была в прекрасном настроении: выспалась, рано проснулась и получила удовольствие от того, что на этот раз она разбудила Арину, а не наоборот. Та нагрубила ей, но это была мелочь. Дара дала себе обещание, что в этот день ей ничто не испортит настроение.

— Мне пожалуйста ещё… повидла, — произнесла она девушке с грозным парнишкой.

— Вот наглёж! Давай, говори! — паренька окружал лёгкий туман, выдавая в нём мага. Он дёрнулся и пихнул девушку локтём в спину.

— Из-извините, — заикаясь проговорила девчушка, — ясным сюда вход запрещён! — наконец, на духу выдохнула она, — пожалуйста, покиньте заведение.

— Да? — Дара откусила свой тост. Она действительно сняла капюшон с головы, решив, что ничего страшного не случится. Её ясная энергия окружала золотистую голову. — А где написано?

— Что? — девушка округлила глаза.

— Где написано, что нельзя? Мои старшие сняли комнату, заплатили как все. Завтрак мне полагается…

Дара звучала уверенно — ведь так ей сказала Арина, выгоняя из комнаты. А всё потому, что младшая с утра стояла у неё над душой, громко жалуясь, что хочет есть, а сестра никак не могла отодрать голову от подушки.

Мокша поднялся на задние лапки и начал есть Даркин тост прямо из её руки.

— Мне, пожалуйста, ещё тост, — решила она не объедать своего проводника.

— Эй! Что ты с ней возишься! Давай, п-шла отсюда!

Дарка удивлённо приподняла брови. Мальчишка резко выступил вперёд, отодвинул девушку в сторону и указывал ей выйти. Та чуть нагнула голову вбок и наконец отвернулась.

— Не уйду! — вот ещё вздумали выгонять её. Потому что она ясная? Они спятили. Хорошее настроение начало трескаться. — Кушай, не торопись, — произнесла она, погладив Мокшу по голове.

— Есть специальные места для ясных… в Зерне…

— Вот и идите туда, — тут же ответила Дарка. — Где мой тост? Обслуживание у вас, конечно, оставляет желать лучшего, — говорила она, гордо подняв подбородок, стараясь звучать как сестра. Та всегда говорила грубо, но все вокруг делали, что она хотела, а значит, её тон работал.

— Я сейчас силу применю! — громко воскликнул парниша — лет пятнадцати. Он был выше Дарки, но такой худой и несуразный, что Дарка рассмеялась ему в лицо. Они грубы — почему она должна быть вежливой? Она подхватила ножичек для масла.

— Я буду защищаться! Мокша, покажи своё оружие, — однако её лемур лишь глянул на неё, явно не понимая, чего хозяйка от него хочет. Она ему показала зубы. Мокша приоткрыл пасть, где виднелись клычки. — Кусается, между прочим, — она вновь рассмеялась.

Их перепалка начала привлекать внимание среди посетителей. Но Дарка не переживала — в просторный зал как раз вошли Аким с Рин.

— Вон, с моим братом говорите, — она указала ножичком за спину парнишки. Тот насупился, подворачивая рукава и прижимая голову к плечам, словно собирался драться.

— Ещё ясн… — замолчал, ведь он развернулся прямо в грудь Акима. Отшатнулся. Лицо Акима не выражало эмоций, было напряжённым, и он смотрел на служащего как на червяка. Густая чёрная энергия сгустилась — он смотрел, словно действительно видел перед собой червяка.

— Ты ещё кто?

— Ты… ты…

— Я тост принесу! — воскликнула девушка и умчалась прочь.

— Он мне грубил и выгонял, — тут же пожаловалась Дарка. — Скажи ему так нельзя.

Арина обошла и опустилась за стол к сестре, её лицо было по-прежнему немного мятым и недовольным. Сестра обожала спать до полудня.

— Ясным тут не мес… — однако голос парнишки сдал и ушёл куда-то в писк. Он вздрогнул, когда Аким приподнял руку, и запищал: — Некромантам ордена запрещено угрожать горожанам!

— А я не некромант ордена… пока, — усмехнулся брат. Он, однако, не стал нападать на него, лишь небрежным жестом пихнул в плечо в сторону. Прошёл и опустился за стол.

— Но-но… я позову стражу, если ясная не уйдёт! Она мешает посетителям!

— Заодно кофе мне принеси, — глянул на Арину и добавил: — два.

После этого момента их тревожить никто не посмел. Только девчушка улыбнулась Дарке, когда принесла её заказ. Потом огляделась и поставила перед ней пудинг.

— Это от меня, ясная, — прошептала она и поспешила убежать.

***

План на день был один, и самоуверенности старших можно было позавидовать. Оба были уверены, что найдут квартиру до полудня и отправятся отдыхать. Аким сорвал все объявления о квартирах с доски перед Академией, и они направились по первому адресу.

Глава 7. Договор

Рин смотрела вслед своему брату, который только тогда развернулся и, бросив насмешливый взгляд на неё, ушёл. В такие моменты он особенно раздражал. Цепляется к словам. Она покачала головой. С тех пор как они поступили в Академию и съехали из дома, брат начал безумно раздражать, считая, что имеет право ею командовать.

Заходить в лавку она не торопилась — стояла на одном из камней мощёной дороги, удерживая равновесие на носочках. Пыталась рассмотреть, что же было не так с лавкой. Аким был прав — слова ведьмака не настраивали на то, чтобы жить там.

Сам дом, однако, был крепким: три этажа, чистые окна, серый фасад, на крыше поднимались какие-то трубы.

Первый этаж был открытым: дверь — нараспашку, и ставни, высотой в стену, были сложены гармошкой в сторону, открывая вид внутрь тёмной лавки.

Она подошла ближе, вглядываясь в неё. Внутри было много световых артефактов, освещающих помещение ярким светом, но если приглядеться, то можно было заметить плотный чёрный туман, окружающий каждый артефакт — именно он и создавал этот мрак.

Как странно. У отца только «Дыхание дракона» имело такой туман — и это был один из самых опасных артефактов… который она потеряла. Она вздохнула и сделала шаг, когда проходящая мимо женщина вдруг крикнула ей:

— Ох, деточка, не вздумай там жить. Плохой человек этот Мяун.

Рин бросила на неё беглый взгляд и скрестила руки на груди. Плохой? Что значит — плохой? Опасен? Будет Дарке угрожать? Поэтому дед и отправил их к нему, зная, что тот не будет против ясной?

Воображение разыгралось, и она уже представляла этого Мяуна старым ведьмаком в огромной конусной шляпе и вороной на плече, который по ночам упивается кровью ясных.

В этот момент из лавки вышел и сам продавец — молодой парень, немногим старше её самой. Одет он был весьма расхлябанно: свободные штаны, на которых виднелась дыра, и безрукавная рубашка с рисунком. … как он нанёс картину на ткань?

Кучерявые светлые волосы, чёрные татуировки на руках и шее. Рубаха без рукавов открывала накаченные плечи, а на лопатках виднелись две звезды. Его окружал густой чёрный туман — такой же, как и у брата.

Некромант? Почему некромант держит лавку артефактов? — невольно подумала она. — Может, это не он.

В этот момент парень обернулся к ней и встретился с ней взглядом.

— Я ищу Мяуна? — спросила она, продолжая разглядывать его татуировки, замечая руны в символах тьмы. Тату были магическими? Она о таком не слышала.

— Чем могу помочь? — приветливый тон, бархатный тембр, располагающий к себе. Отчего-то это казалось ещё более подозрительным.

— Мне сказали вы сдаёте квартиру. Я и мои брат с сестрой ищем жильё… как можно ближе к дому некроманта. Посоветовали вас.

— Кто? — человек явно опешил. Его взгляд прошелся по Рин и он смахнул дурные мысли. На лице появилась приветливая улыбка, и в мгновение артефактор-некромант стал самой «мисс Обходительность».

— Я угощу вас кофе, деву… Госпожа? — молодой человек в тот же миг подбежал к невысокому заборчику. Рин только тогда заметила низкий — по колено — деревянный забор, выкрашенный в чёрный цвет. Мяун открыл калитку и галантно протянул руку, выдавая манерность благородного человека. Сопроводил её к столу и усадил на стул.

Рин с каждой минутой всё больше относилась к нему с подозрением. Ведь внешне на благородного человека он совсем не походил.

— А я сам артефактор. Создаю артефакты у себя же в кв… — замолчал и тут же заверил: — У меня очень — выделил это слово — безопасно. Живу на втором. Сдаётся квартира на третьем.

— Не похожи вы на артефактора.

— Ещё и не в первом поколении, — отозвался он певучим голосом, в котором явно звучала шутка. Но Рин пока не понимала, в чём она заключалась. Он хлопнул в ладоши. — Вам повезло! Более качественной квартиры во всём Академе… да что там, я бывал в районе Говена — и даже там квартиры завидуют моей.

Рин не сдержала смешка. Ведь даже она знала, что район Говена — это Дворец Короля, на территории которого, помимо самого дворца, располагались дома самых древних родов всей Аталии.

— ну а мебель, — продолжал хвалиться Мяун, воздвигая руки к небу…

— Собирал Мунэ? — насмешливо спросила Рин, комментируя его жест.

— Не собирал, — молодой человек опустил на неё блестящий взгляд. — Но он её благословил. И мебель, лестница, кровати — настолько крепкие, что выдержат и нашествие нежити! Гарантирую: всё вокруг рухнет, а мой дом останется!

— И как часто мне ожидать нападений?

— Я сделаю вам кофе, дорогая госпожа…

— Арина.

Взгляд Мяуна заблестел при её имени, но он ничего не сказал и скрылся в лавке. Рин откинулась на стуле: её имя и имя Акимира означали «мир», и такие имена давали исключительно ясным магам, тогда как имя Дарка означало «подарок тёмного Бога» и было исключительно именем некромантов благородных домов. Таким своеобразным чувством юмора обладали их родители.

В Академии Катами Аким неоднократно доказывал людям, почему его имя следует произносить со страхом, а не с насмешкой. Рин же мало заботили чужие слова.

Глава 8. Ясная в лавке артефактов

— Бороться за права ясных так утомительно, — с трагичностью в голосе, которой могли позавидовать и плакальщицы смертям, говорила Дарка. А после остановилась на мгновение и грустно вздохнула.

Солнце медленно заходило за горизонт, оставляя блики на её золотистой макушке. Лицо обдувал приятный тёплый ветерок, принося запахи мяса на гриле. Рядом шёл брат, тащил последнюю из их вещей сумку. А впереди бежал лемур. Всё было хорошо, если бы не «но».

Лемур, заметив печальные нотки в голосе хозяйки, остановился и прыгнул к ней, поднимая большие круглые глаза. Только он её понимал. Противный брат был рядом, но не проявлял никакого участия.

— Да, Мокша, мы с тобой изгнанники мира.

— Ойх, — наконец заметил её печаль и Аким, но отчего-то голос скорее был уставшим, чем сочувствующим. Никто не понимал её печаль. — И когда же ты боролась? За эти права?

Дарка выпрямилась и бросила на него сердитый взгляд. Как он смел такое спрашивать! После сцены в Гостевом доме! К обеду все в Гостевом доме знали, что там поселилась ясная. Потому им уже днём сказали, что было бы неплохо съехать — не из-за Дарки, разумеется. Почти никто не говорил прямо, что им не нравится ясная. Но даже это она могла простить. Пиком явного оскорбления стало то, что уборщики начали убирать комнату от ясной энергии при ней.

— Ты видел! Это же оскорбление! Не меня! А рода Сонах. Они не меня обидели! Они оскорбили нашего отца, тебя! — причитала Дарка, не давая и слова вставить Акиму. — Нашу кровь! — ударила себя в грудь. — Отмыть ясную энергию! Ты должен отомстить!

— Когда же они сказали, что отмывали комнату от твоей энергии? — спросил Аким, но по-прежнему в его голосе не было участия. А это ещё больше оскорбляло тонкие струны души. Она поджала нижнюю губу.

— Их взгляды сказали это.

Аким бросил на неё прямой взгляд

— Что ты, что Рина — два неадеквата, — произнёс он, хватая её за руку свободной рукой и повёл вдоль улицы.

Младшая не могла обижаться ещё и на это, поэтому продолжила причитать, что Аким просто обязан отстоять честь рода Сонах. Без меча, разумеется — она считала, что нужно написать жалобу королю. Когда брат рассмеялся, она выдернула руку из его и протянула её Мокше. Её проводник тут же прыгнул в её объятия. Хотела начать жаловаться ему, когда её внимание привлекли громкие песни.

На Академической площади собралось много людей. Весёлая музыка зажигала, и в такт ей разносился слаженный хор женских голосов. Девушки кружились в своих пёстрых платьях, сверкая камнями в руках. Время от времени восхищённый взгляд Дарки улавливал блики солнца на камнях. Младшая Сонах в то же мгновение позабыла все обиды. Улыбалась. Музыка была столь зажигательной, что хотелось присоединиться к ним, надеть похожий наряд и…

— Дара, не отставай.

Младшая поспешила за ним, бросая лемура — тот был тяжёлым, и её руки быстро устали. Мокша, привычный к такому отношению, вцепился лапками в её платье.

Первым в тёмную лапку вошел брат и поставил последнюю сумку к вещам. Потирая шею, обернулся убедиться, что Дара последовала за ним.

— Вы пристроили лошадей в конюшни? — спросила сестра.

Аким что-то ей отвечал, но Дара их не слушала — она рассматривала артефакты. Такого огромного количества разных магических элементов она прежде не видела. Странное дело, но все они имели тёмное облако вокруг и не выглядели стабильными. Некоторые прямо трещали. Внимание привлёк один явно треснувший сосуд, из которого сочилась чёрная, как ночь, энергия. Присмотрелась — и могла поклясться Мунэ, что видела внутри красный глаз, смотрящий прямо на неё!

— Вам помочь занес… — голос был приятным, дружелюбным и оборвался на полуслове, привлекая внимание Дарки. Она обернулась, встречаясь взглядом с владельцем странной лавки артефактов.

И была в восторге. Он был таким необычным и ярким. Весь его образ — кричал об экспрессии, что жила у неё внутри! Рваные штаны, рубаха с рисунком неживого… Как он его нанёс? Тату. Ей понравилось в нём всё… Улыбнулась.

— Доброго вечера, господин Мяун, — вежливо произнесла Дара и чуть склонила голову, как учила её мама в приветствии.

— Дарочка, иди наверх, — мягко произнесла Рин, прогоняя её.

Младшая разочаровано глянула на сестру — её всегда прогоняли, когда было интересно.

— Что это? — с явным недоумением спросил Мяун, указывая рукой на Дарку. Та, зардевшись, чуть ссутулилась и застенчиво произнесла:

— Дарка Сонах, приятно познакомиться.

— Наша сестра. Я говорила о ней, — Рина подошла к ней и положила подбородок поверх головы младшей. А Дара кивнула, пытаясь поймать взгляд. Мяун, однако, продолжал смотреть на неё так, словно видел неживого.

— Почему бы вам обеим не подняться наверх? — спросил Аким. — Возьмите по сумке… и…

— Стойте, вы шутите? — перебил Мяун, нахмурившись. — У вас не может быть ясной сестры. Ты ж некромант?

— У нас мать ясная, — спокойно ответил Акимир.

Мяун вновь посмотрел на Дару, на лице проскользнула нервная улыбка, и он начал качать головой. Судя по лицу, у него происходила самая настоящая внутренняя борьба. Он оглянулся. Младшая бросила взгляд на старших, но и те молчали, ожидая, что же скажет владелец их нового жилья.