Рождённый под Звездой Предателя

Пролог

949 г., четвертый год

правления Чонджона,

Третьего Императора Корё

Хэ Су знала, что готовится восстание против короля, которому ей приходилось служить в страхе за собственную жизнь и жизни тех, кто был ей дорог. Как главная придворная дама, она подавала чай самому монарху, подготавливая всё, от трав и кипятка до самой чайной церемонии, самостоятельно. Её волнение в ожидании нападения на королевские покои отражалось во взгляде и слегка трясущихся руках, что не осталось незамеченным Ван Ё.

— Ты... Что ты скрываешь от меня? — шатаясь он подошёл к ней, сбивая со столика уже налитый в маленькую пиалу напиток. — Ты подмешала яд в мой чай?

— Нет, ваше величество. Придворная дама уже отведала его, — дрожащим голосом ответила Хэ Су, вжимая голову в плечи в ожидании удара.

В последнее время король стал совсем неуправляем и непредсказуем. То он впадал в беспамятство, смотря вокруг пустым взглядом, то кричал, слыша какие-то голоса, которые не заглушались в его голове даже звоном ритуальных инструментов в храме. Все волновались за судьбу государства, ведь проблески разума у Ё становились всё реже.

— Сейчас, придя в себя, — заговорил Ван Ё после паузы, — я осознал, что причина в тебе.

— Что? — расширенными от испуга глазами Хэ Су уставилась на короля, хотя должна была проявить смиренность и не поднимать взгляд. Но, казалось, что это проявление неуважения осталось им незамеченным.

— Му, Ын и жена Ына, и даже король Тэджон... Каждый из них после смерти не даёт мне покоя, и в этом твоя вина, — он говорил с паузами, переводя дыхание, словно каждое слово давалось с трудом. — Я решился на убийство братьев и вознамерился стать королём, потому что ты помогла Со скрыть его шрам и занять моё место. Он завладел тем, что было моим.

Из коридоров стал доноситься шум, звон мечей раздавался с улицы. Ё прислушался, и в глазах промелькнуло осознание приближающегося конца. Он перевёл взгляд на двери в покои, которые распахнулись в ту же минуту.

— Ваше величество, Ё, — королева-мать, вдовствующая императрица Ю, ворвалась к сыну, обеспокоенно озираясь по сторонам. — Со нападает на дворец. Ван Со восстал против тебя, — с тревогой и отчаянием в голосе она схватила лист бумаги и кисть, подавая их Ё: — Ну же, назови Чжона наследником трона. Давай, поспеши.

— Что? — он разочарованно посмотрел на подсевшую к нему мать.

— Со не должен захватить трон. Поспеши, — настаивала она, насильно вставляя кисть в пальцы и хватая запястье сына, чтобы поднести к бумаге и хоть как-то заставить его писать. — Назначь наследником Чжона, тогда будущее будет в наших руках

— Но... Как же я? Разве я не ваш сын? — с горькой усмешкой Ё произносил эти слова, окончательно удостоверившись в намерениях матери. Как же он был слеп все эти годы. — Кто я для вас, матушка? Орудие, восседающее на троне? Вы не нуждаетесь в сыне, неспособном оставаться королем?

— Ё, прекрати, иначе мы лишимся всего, — словно не слыша его и не пытаясь понять состояние сына, твердила она. — Прошу, отрекись в пользу Чжона.

Измученное душевными тревогами лицо Ё просветлело на мгновение. Он встал и на дрожащих ногах отошёл от матери. Ему стало невыносимо тяжело находиться с ней рядом.

— Теперь я понимаю Со, понимаю его чувства, — проговорил он еле слышно, а затем громко и решительно отдал приказ: — Уведите отсюда королеву-мать.

— Ё. Не делай этого, — стала кричать вдовствующая императрица и пыталась вырваться из цепких рук стражи. — Отпустите. Немедленно! Прочь! Пустите. — Но стража выполняла приказ своего короля, а он был глух к просьбам матери. — Ё, — последнее, что он услышал от той, что лелеяла в нём чувство совершенства и неповторимости.

Хэ Су видела, что Ван Ё вот-вот снова сорвётся на ней, поэтому хотела поскорее уйти хотя бы под предлогом того, что нужно заварить новый чай, ведь предыдущий уже остыл.

— Я знал, что в итоге он завладеет всем. В чём я допустил ошибку? — эти слова остановили её, и она невольно вслушалась в то, что заплетающимся языком говорил третий правитель Корё: — Я боялся, что от меня отвернутся в точности как от Со. Я боялся стать ненужным. Матушка сказала мне, что я всегда был безупречным. Но... — он задумался на мгновение, словно вспоминая, что хотел сказать и к чему вёл свою речь, а затем продолжил: — По твоей вине всё изменилось. Зачем ты появилась, девка?

Ван Ё взял в руки кисть и бумагу, которые до этого мать пыталась вручить ему, чтобы написал об отречении от престола. Рука дрожала, иероглифы выходили неровными, но разборчивыми. Затем он посмотрел на Хэ Су, словно в пьяном угаре крикнул, что она вздрогнула и попятилась назад.

— Ты должна выбрать. Кому мне передать трон? Скажи. Уку? Бэк А? Или Со? Выбери, ты же такая всеведующая, — последние слова были сказаны с трудом, глаза стали как у сумасшедшего, а рука сжимала грудь, терзаемую стуком сердца, которое делало последние толчки, отдаваясь болью по всему телу, что отражалось гримасой страдания на лице.

Визг придворных дам было слышно уже под дверью, тяжёлые шаги военной обуви и звон мечей приближались.

— Найдите короля... — послышался чёткий приказ Ван Со.

— Слушаемся, — прозвучал звонкий ответ вымуштрованного солдата.

— Я лишь пытался выжить... — это были последние слова Третьего Императора Корё Чонджона, который вошёл в историю, как рождённый под Звездой Предателя.