Рождество по-эльфийски. Напарники без цензуры

Глава 1. Звуки ненависти

- Ты уволена. Поставь вот здесь свою подпись, сдай пропуск и выметайся из моего кабинета.

Слова эти прозвучали, как гром средь ясного неба, и я не сразу поняла, что начальник не шутит. Даже рассмеялась в ответ на это возмутительное заявление, но мистер Рошфо́р, главный редактор искандерской газеты «Ежедневные факты», почему-то не стремился присоединяться к веселью.

- Да в смысле?

- В прямом, Еле́ния... В прямом. Также из-за твоей последней выходки я накладываю на тебя штраф в размере двух тысяч золотых. Свободна. Закрой дверь за собой. И чтоб глаза мои тебя больше не видели!

Я не шелохнулась и продолжала, не мигая, смотреть на начальника, отчаянно впиваясь пальцами в рабочий блокнот, с которым расставалась разве что во сне и в душевой.

Не поняла... Это шутка такая, что ли? Розыгрыш?

Я, вообще-то, пришла получить похвалу за свою последнюю статью и поинтересоваться, как там поживает желание Са́ймона Рошфо́ра выписать мне премию за потрясающий уникальный контент, которым я снабжала редакцию последние несколько дней. А тут - здрасьте, приехали! Меня не только премии лишают, но и увольняют, да еще и штраф накладывают в полном размере моего жалованья? Да за что вообще?!

Я нервно заправила за ухо рыжую прядь волос и уточнила:

- Мистер Рошфор, объясните мне нормально, что случилось?

- Что случилось? Что случилось? - рыкнула он грозно, глянув на меня с неожиданной ненавистью и аж привстав со своего кресла. - Ты меня еще спрашиваешь?

Я хлопала глазками, искренне недоумевая, да еще впервые столкнувшись с таким агрессивным тоном.

Вообще-то, на начальника своего я никогда не жаловалась. Мистер Рошфор был добродушным полноватым мужчиной средних лет, с жиденькими волосами и залысиной, которую он отполировывал платочком до блеска. Одутловатое лицо, удлиненный темно-серый пиджак, на размер, а то и два меньше положенного, отчего несчастные пуговицы казались героями, держащимися из последних сил. Строгий, но справедливый, добродушный и вечно подтрунивающий надо мной, как над самой молодой сотрудницей редакции. Мы с ним отлично ладили, потому что я была для него золотым самородком - журналисткой, способной раздобыть любую компроматную информацию на кого угодно, сделать такие фотографии, какие никто, кроме меня, не мог сделать. За мою способность добывать всю самую вкусную секретную информацию меня тихо (а иногда и громко) ненавидели все сотрудники редакции. Никто не знал, как я умудрялась всюду быть первой и регулярно поставлять материал для первой полосы газеты, потому что я тщательно скрывала свой особый магический дар, позволяющий мне проникать туда, куда другие не могли, видеть то, что не было доступно чужому взору. Пока что никто не разгадал мою тайну, ну а мистеру Рошфору на это вообще было плевать - лишь бы я продолжала действовать в том же духе и стабильно снабжать его первоклассным компроматом!

Саймон всегда был такой веселый, улыбчивый, а сейчас он выглядел злым, раздосадованным и в целом похожим на человека, на которого в одночасье обрушилось слишком много проблем.

Он привстал с кресла, но тут же тяжело плюхнулся в него, с раздражением откинул в сторону карандаш, устало провел ладонью по щеке. И уже нормальным таким, просто уставшим расстроенным голосом произнес:

- Мне пришлось уничтожить весь сегодняшний выпуск газеты, подготовленный ночью.

Мои брови взлетели вверх. Новость была, мягко говоря, ошеломительной. За всю историю существования газеты «Ежедневные факты» не было ни одного дня с пропущенным выпуском. Какие бы форс-мажоры ни случались в стране, как бы мало новостей ни накапливалось за день, но «Ежедневные факты» оставались ежедневными. Даже в те дни, когда на редакцию совершали вооруженные нападения ввиду неспокойной обстановки в стране.

Но сейчас-то всё было спокойно... К тому же, именно сегодня должна была выйти в свет очередная моя громкая статья с потрясающей компроматной фотографией одной очень известной в стране личности. И я заранее предвкушала эффект взорвавшейся новостной бомбы.

- Твоя последняя подготовленная статья про профессора Брандта действительно возымела оглушительный эффект. Вот только совсем не тот, на который мы с тобой рассчитывали, - мрачно усмехнулся Рошфор. - Видишь ли, ты сделала фотографию профессора Брандта и его возлюбленной ровно в тот момент, когда они находились на спецзадании. И публикация твоей статьи с такой фотографией подставила бы под угрозу всю их спецоперацию.

Я не удержалась, чтобы возвести глаза к потолку.

- Ой, я вас умоляю! Ну какое спецзадание? Я прекрасно видела, как эта взъерошенная парочка вылезала из кустов в парке во время фестиваля! Брандт даже не пытался прикрываться, на нем даже рубашки не было!

- В кустах эти двое прятались, находясь под прикрытием и подслушивая важных подозреваемых в расследовании дела, - оборвал меня Саймон.

- Это они вам лично сказали? - скептично хмыкнула я, недовольно скрестив руки на груди. - Вы же понимаете, что всё это детские отмазки и просто нежелание выставлять свои любовные похождения напоказ?

- Ко мне ночью пришел представитель инквизиционного отдела быстрого реагирования, - сухо продолжил Саймон, и на этом моменте мне резко расхотелось улыбаться. - Мне было выдвинуто требование немедленного уничтожения всего напечатанного тиража, под угрозой наложения колоссального штрафа и тюремного заключения. Итого, сегодня я понес значительные убытки, моя репутация подмочена, и все из-за тебя, Еления.

- Да мне-то откуда было знать, что они там под каким-то прикрытием?! Я просто выполняла свою работу! Как и обычно: я достаю редкий материал, снабжаю вас уникальными снимками, а вы меня за это хвалите, и мы расходимся, весьма довольные друг другом! Да и зачем раньше времени панику наводить? Где там наши выпускающие редакторы? Они еще ночью должны были скорректировать выпуск, убрать оттуда сделанную мной фотографию, заменить ее на любую другую из моего архива, делов-то! - я посмотрела на висящие на стене часы и недовольно цокнула языком. - К обычному времени выпуска газеты мы сегодня опоздали, конечно, но еще можно успеть исправить ситуацию!

Глава 2. В тени

Всё с той же милой улыбочкой я взяла из рук ошарашенного блондина стаканчик с кофе, сделала из него глоток и произнесла:

- А ваш кофе действительно хорош. Спасибо, что угостили!

Пока этот Лунтьер пребывал в шоке от моей выходки, а мистер Рошфор немедленно кинулся к жертве моего недопитого кофе в попытке помочь ему очистить себя, я поспешила юркнуть в сторону выхода, чтобы покинуть здание редакции как можно скорее.

Едва оказавшись на улице, залитой ярким солнечным светом, бегом бросилась в сторону ближайшей остановки, чтобы сесть в трамвай, но тот захлопнул двери прямо перед моим носом. Водитель, негодяй такой, не посчитал нужным задержаться ради меня на несколько секунд подольше. Ну что за день, прям всё против меня!

Я оглянулась и увидела, как взбешенный Лунтьер выходит из здания редакции и безошибочно находит взглядом меня. Проклятье!

Нервно сглотнула и юркнула вдоль дороги, чтобы слиться с толпой, что было весьма затруднительно сделать, учитывая яркий цвет моих волос и одежды.

Поэтому через несколько шагов я сделала широкий шаг вправо, скользнув в тень ветвистых ёлок, и шепнула:

- Прими меня в тень.

Дважды просить не пришлось: древесный морок тут же накрыл меня своей тьмой, обнимая, будто руками-ветвями к себе прижимая, укрывая особым магическим теплом.

Я прижалась спиной к стволу дерева, скрестив руки на груди и напряженно наблюдая за Лунтьером, который как раз мчался в мою сторону. Даже дыхание задержала, особенно когда мужчина замедлил шаг и стал более внимательно смотреть по сторонам. И это здорово напрягло... Видеть он меня совершенно точно не мог, но мало ли как еще меня заметить сможет?

Лунтьер остановился рядом с деревом, в мороке которого я скрылась, и медленно повернул голову, посмотрев чётко на меня. Мое сердце пропустило удар, и я уж подумала было, что всё, вот именно сейчас мне наступит бесславный конец!

Но нет: Лунтьер какое-то время буравил точку в пространстве где-то в районе моего лба, потом перевёл взгляд в сторону и дальше - словно выискивая кого-то.

Я облегченно выдохнула. Этот аристократ мог почувствовать что-то странное, но он не видел меня, и это самое главное.

- Мистер Брандт! - это подоспел запыхавшийся Рошфор. - Простите, мистер Брандт, такая оказия, такая оказия, мне так стыдно за мою сотрудницу!..

Он что-то там непрестанно восклицал, бесконечно извиняясь за мою выходку и пытаясь салфетками вытереть светлую одежду Лунтьера от пятен кофе, хотя в этом не было никакого смысла.

Поначалу блондин, кажется, попросту не замечал мельтешащего главного редактора, сосредоточившись на своих мыслях, а заметив, что-то тихо и резко произнес, и Саймона как ветром сдуло - он поспешил обратно в здание редакции с башенкой-часами, и вскоре скрылся за стеклянными входными дверями.

Лунтьер же остался стоять на месте, неспешно провел рукой вдоль тела, магией очищая одежду от пятен кофе.

А я смотрела на него и думала... Вот надо же, такой красивый - и такой мерзавец! Мне даже в голову не пришло, что там, в холле редакции, я столкнулась с тем самым человеком, из-за которого осталась без работы! А я-то... Я-то ему улыбалась! И даже всерьез думала согласиться на встречу с ним в каком-нибудь кафе. Но честное слово, он вообще не был похож на человека, который доведет до нервной икоты мистера Рошфора! Уж у него-то выдержка что надо - нервная работа главным редактором самой популярной газеты в Искандере обязывает быть человеком со стальными нервами. Однако я видела, как мистер Рошфор глядел на этого молодого человека, - с откровенным страхом и благоговением. А это значит что? Это значит, что за маской добродушного миловидного молодого человека скрывался властный аристократ, умеющий надавить на нужные точки собеседника. А значит - имеющий большой опыт такого давления. И еще он явно был верховным магом, судя по исходящей от него ауре. Интересный энергетический коктейль, однако.

Плохо было то, что он видел мои когти... И теперь-то точно пробьет меня по всем базам, раз у него ко всему этому есть доступ, и он убедится, что ни в каких реестрах по части своего магического дара я не состою. Ну и что мне тогда делать? Собирать вещички и валить из Искандера, спасая шкуру? И всё - вот из-за этого мерзкого блондинистого красавчика? Это несправедливо! Рухнул тут на мою голову, понимаешь ли...

И чем дольше смотрела на этого мистера Брандта, тем больше начинала его ненавидеть. А в голове постепенно зрел коварный план, как поставить этого аристократа на место, и на моем лице заиграла мрачная ухмылка.

Ты тоже не знаешь, с кем связался, красавчик. Я совсем не так проста, какой могу показаться с первого взгляда.

- Мисс Штольценберг, - произнес он негромко, низким бархатным голосом, от которого мурашки пошли по коже, и я затаила дыхание от неожиданного обращения. - Я вас не вижу и не слышу, но чувствую, что вы находитесь где-то рядом и можете меня услышать. Так вот, знайте: своей выходкой вы подписали себе своеобразный приговор. Я умею превращать жизнь чужих людей в Ад, знаете ли. А еще я не терплю подобного отношения к своей персоне и требую от вас официальных извинений за свое непростительное поведение.

- Плюнь ему в рожу, пока он тебя не видит! - раздался над ухом знакомый писклявый голосок. - Ишь, пельмень недоваренный!

Это рядом материализовался Морф - мой то ли фамильяр, то ли маленькое родовое проклятье - тут как посмотреть...

Выглядел Морф как аморфное нечто из голубого сгустка дыма, эдакое маленькое карманное приведение, способное принимать любую форму. Ну ладно, не совсем карманное - Морф был размером с небольшую птицу. Зато гонора в нем было, как в целом слоне! Вообще, он любил, чтобы его называли полным именем - Мо́рфиус Великолепный, но я к нему так обращалась исключительно в случаях ехидного тона, который фамильяр нередко принимал за чистую монету.

Я прижала палец к губам, призывая к тишине. Еще мне не хватало, чтобы Лунтьер услышал или увидел Морфа и понял, что я прямо здесь стою. Хоть Морф и находился со мной в древесном мороке, но мало ли... Лучше перестраховаться.

Глава 3. Под грифом секретности

Лунтьер тем временем бросил на меня внимательный взгляд, оглядев с головы до ног, и спросил:

- Ты цела?

- Когда это мы успели перейти на "ты"? - буркнула я.

Надо было, наверное, «спасибо» в первую очередь сказать, но на нервной почве из меня вырвалось не то что нужно.

- Раз ёрничаешь, значит, цела, - заключил Лунтьер.

Я потупила взгляд и негромко произнесла:

- Спасибо... Если бы не ты, то...

Но Лунтьеру были совершенно неинтересны мои благодарности, он меня не стал слушать и сразу двинулся к раскуроченной остановке и грузовому экипажу, около которого уже толпились горожане, помогая выбраться пострадавшему, но все-таки живому, водителю.

Я с минуту, наверное, так и сидела на траве и думала... А как Лунтьер тут оказался? Почему вернулся? Он лишь для вида телепортировался, а сам где-то наблюдал за мной со стороны, или что?

И главное - почему он меня спас? Мог бы легко и просто разделаться с нашумевшей репортершей в лице меня, причем не своими руками, а волей несчастного случая. Но он меня спас, да еще так быстро, будто не человек был вовсе... Не умеют люди так быстро передвигаться, уж я-то точно знаю. Так как сама, хм... была лишь отчасти человеком.

Тем временем, толпа около остановки голосила:

- Лекарей, надо вызвать лекарей!

- И инквизиторов!..

- Скорее, водитель не в себе, ему нужна помощь!..

- Лекарей!..

- Инквизиторов!..

- С водителем что-то странное творится...

Перекрывая нервные и испуганные голоса горожан, отчетливо раздался громкий и властный голос Лунтьера:

- Прошу всех разойтись, работает инквизиционный отдел быстрого реагирования.

Он что-то при этом держал в руках, демонстрируя толпе, я присмотрелась: в его руке блеснул золотой жетон инквизиции.

Огось! Важная шишка, что ли? Ну я, конечно, нашла с кем связаться, вот вечно меня тянет в самые провокационные дебри...

Но это уже прям интересно, я не могу это пропустить.

Достала из сумочки рабочий блокнот, но при попытке встать на ноги зашипела от боли: кажется, я при падении столь неудачно приземлилась на землю, что вывихнула ногу. Вроде только вывихнула, не сломала... Но боль была сильная, прям прострелило.

Шипя от возмущения и стараясь не опираться на потревоженную ногу, поковыляла ближе к грузовому экипажу, чтобы лучше слышать и видеть, что там происходит.

А посмотреть было на что, потому что Лунтьер очень профессионально отогнал всех зевак, оказал первую помощь пострадавшему подростку, которого задело осколками, и занялся осмотром и лечением водителя. А еще он, видимо, вызвал своих коллег, потому что вскоре телепортировались несколько волшебников: двое инквизиторов в форменных темно-фиолетовых мантиях и два лекаря в темно-фиолетовых жилетах и белых мантиях. И все они очень внимательно слушали Лунтьера и выполняли его приказы. Один инквизитор тщательно изучал грузовой экипаж с помощью артефактов, второй маг фиксировал всю обстановку в целом, один из лекарей помогал пострадвшим горожанам, второй склонился над водителем. С этим лекарем Лунтьер переговаривался негромким голосом с весьма властными нотками, и судя по тому как внимательно слушал лекарь, он точно находился в подчинении у Лунтьера. Интере-е-есные дела...

И теперь стало понятно, почему мистер Рошфор так трясся перед этим Лунтьером: тот, видимо, занимал серьезную должность в инквизиции и имел доступ в закрытые архивы, в которых мог при желании накопать много информации на главного редактора газеты «Ежедневные факты» Саймона Рошфора. Но мало накопать - надо еще уметь давить этими фактами. И Лунтьер явно умел. И командовать тоже умел, судя по тому, как уверенно общался с коллегами, и вид при этом имел такой, будто ему все должны.

Вспомнив о мистере Рошфоре, я также вспомнила о том, что, вообще-то, уволена, и мне не для кого вести рабочие записи... Но тут же тряхнула головой, отгоняя мрачные мысли прочь. Наблюдать и фиксировать интересную информацию - это было для меня больше, чем работа, - это было мое призвание. А уж куда эту информацию пристроить - с этим я всегда разберусь. Попробую потом еще в другие редакции сунуться.

Потому я достала из сумочки ручку с выгравированной на ней надписью «Жизнь без цензуры», дважды стукнула ею по блокноту, и магическая ручка-артефакт застыла на миг в воздухе, а потом сама принялась записывать всё, что слышала вокруг. Незаменимый артефакт в моей работе, и можно не тратить время на попытку успеть записать всё увиденное и услышанное - ручка сама всё сделает, достаточно лишь шепнуть нужное заклинание, установить ее на блокнотный лист, и следить за вовремя переворачиваемыми страницами. Потом я записанный материал редактирую и добавляю художественности, но главное, что сейчас я могла сосредоточиться на прослушивании, тем более диалог между Лунтьером и лекарем был прелюбопытнейший.

- С водителем... Что-то странное творится, - бормотал лекарь, осматривая мужчину средних лет с непримечательной внешностью, у которого был совершенно осоловелый взгляд и странная застывшая улыбка.

- Он впал в детство, как и предыдущие жертвы эпидемии, - мрачно произнес Лунтьер.

Я тут же навострила уши.

Жертвы? Какой такой эпидемии?

Лекарь посмотрел на Лунтьера с тревогой.

- Полагаете, что это уже можно называть эпидемией?

- Ну а как иначе? Это уже которая жертва за эту неделю?

- Далеко не первая, конечно, но считаю преждевременными называть эпидемией...

- Предлагаете дождаться, пока половина страны заболеет и станет полностью недееспособной? - усмехнулся Лунтьер.

- Возможно, это просто совпадение...

- Артур, это эпидемия, только в самом зачатке. Пока что... И нам не следует упускать возможность пресечь ее сейчас, пока она не расползлась чумным пятном далеко.

- Вообще непонятно, как эта пакость распространяется...

- Ищите причины, сходства. Я тоже ищу... Сейчас зафиксирую здесь всё и отправлю доклад руководству.

Я присмотрелась к водителю. Он вел себя воистину как ребенок, причём совсем малыш какой-то: смешно надувал губки, лопотал что-то на младенческом языке и всё время пытался уползти на четвереньках в сторону. На свои травмы и порезы человек не обращал внимания, будто их не было вовсе. А при воздействии на него лекарских чар с долей добрых успокоительных, судя по всему, мужчина сладко зевнул, потер глаза кулачками, захныкал, как малыш, и свернулся калачиком прямо не земле, посасывая свой большой палец, как соску.

Глава 4. Сладкие мечты

- Простите, мисс Штольценберг, но мы не можем принять вас в штат, сами понимаете... - мистер Ге́риш развел руками и извиняюще улыбнулся. - Я могу предложить только сдельную работу по каким-то особым случаям... Не бог весть что, конечно, для репортера вашего уровня, но это всё, что в моих силах. Подумайте об этом.

Я молча покивала и так же молча вышла из кабинета главного редактора журнала "Здесь говорят". Внешне старалась оставаться спокойной, хотя внутренне закипала от бешенства.

На этой неделе я уже несколько раз приходила в разные редакции газет и журналов, и везде получала отказ с одинаковыми виноватыми улыбками. Со мной никто не хотел связываться... Прямо мне об этом не говорили, но не нужно быть гениальным человеком, чтобы сложить два плюс два и понять, кто именно так запугал главных редакторов всех ведущих печатных изданий в Искандере. Ну, может, не прямым текстом, но, кажется, информация о том, кто, как и по поводу кого запугал Саймона Рошфора, разлетелась мгновенно.

Ненависть к одному нахальному блондину закипала во мне всё больше.

Я быстро проследовала к выходу из здания редакции, мысли мои были мрачнее тучи. На выходе столкнулась с Э́ллис ди Ко́лхер, длинноногой блондинистой красоткой и моей коллегой по перу, так сказать. Хотя правильнее будет сказать - моей активной конкуренткой, потому что Эллис считала меня таковой и пыталась мне подражать, я много раз замечала, что она старается копировать стиль моих статей. Однако мои способы добычи информации она повторить уж точно не могла, да и просто понять их не могла, что бесило ее чрезвычайно.

Завидев меня, Эллис расплылась в фальшивой улыбке.

- Приве-е-ет, Штольценберг! Как дела? - она окинула меня цепким взглядом ядовитой змеи. - Смотрю, ты поправилась...

- Да я и не болела! - преувеличенно радостно отозвалась я, делая вид, что не поняла попытки задеть меня.

И пока коллега осмысливала мой ответ, я уже выскочила на улицу и поспешила слиться с толпой.

Блондинистая Эллис как всегда оправдывала свой цвет волос и кукольный вид. С ее заторможенным мыслительным процессом неудивительно, что ее силенок хватало только на рерайтинг чужих удачных статей.

- А у этого Лунтика длинные руки, однако, - раздался рядом со мной голос возникшего из воздуха Морфа. - Раз умудрился так быстро дотянуться до главных редакторов всех ведущих издательств и настучать про тебя... Может, и не он самолично стучал, но слава про тебя именно из-за него разлетелась же!

- Как ты его назвал? - прыснула я от смеха.

- Ну а что? Свалился на наши головы, как с луны, ишь, негодник! - возмущенно запищал фамильяр и глянул на меня провокационно так. - Ну чо? Как его мочить будем?

- Мне сейчас не до мести, Морфик, - грустно улыбнулась я. - Мне бы с закрытием базовых жизненных потребностей разобраться...

- Может, попробовать поговорить с ним? Ну, с этим, свалившимся на тебя с луны. Объяснить ситуацию, то да сё... Жахнуть его по башке сарделькой, в конце концов, если не поймет по-хорошему!

Я усмехнулась предложению фамильяра и покачала головой.

- У нас с ним общение сразу не задалось, даже пытаться не стоит.

- Но он та-а-ак смотрел на тебя в атриуме при первой встрече, та-а-ак смотрел, м-м-м! - Морф скорчил смешную мечтательную рожицу. - Ты ему, определенно, понравилась!

- Ой, да брось, - отмахнулась я, хотя почувствовала небольшое смущение и волнение при этих словах фамильяра. - Он наверняка обычный бабник и смотрел на меня исключительно как на очередную пассию на ночь, не более.

- Но он спас тебя!

- Да, и это стоило мне магической клятвы...

Я грустно посмотрела на ладонь, на пальце которой теперь всегда висело невидимое сейчас энергетическое кольцо. Цена такого спасения была высока, и мы с Морфом прекрасно оба это знали.

Но фамильяр все равно не отставал.

- В том и дело! Ты же понимаешь, что для разрешения магической клятвы тебе все равно придется плотно поконтачить с этим Лунтиком какое-то время?

- Необязательно, - качнула я головой. - Есть и другие способы решения проблемы...

- О, у тебя появился план? - оживился Морф.

И на радостях сделал вокруг меня несколько кругов, мелькая перед глазами смазанным голубым пятном.

- Я хочу нарыть на него какой-то компроматный материал, который позволит разговаривать с ним на моих правилах. Но для начала мне надо найти работу...

- Может, пока временно куда-то в другую сферу устроиться? - осторожно предложил Морф. - Ну хоть продавцом... Я вон на той доске объявлений видел вакансию на продавца-консультанта в лавке гробовщика!

- Потрясающая вакансия, как раз в моем духе. Надо брать! - хохотнула я.

- Мне слетать взять телефончик? - уточнил Морф, не понявший моего сарказма.

Я покачала головой.

- Придется, конечно, что-то искать, если у меня до конца этой недели не получится решить свою проблему... Но не хотелось бы. И по финансовой причине - все-таки как журналисту мне очень хорошо платили - и потому что моя работа являлась хоть каким-то лучиком в моем царстве безумия, потому что свою работу я люблю, быть репортером - это прям мое призвание. И как бы ни приходилось сейчас выживать, а удовольствие от работы затмевало весь негатив. Если эту мою единственную яркую радость в жизни убрать, то я даже не представляю, в какую депрессию скачусь за считанные дни, и как из нее буду выползать... И выползу ли.

Морф издал шумный свистящий звук - возмущался, надо понимать.

- Печалюсь, как варёный баклажан, - грустно произнес он.

Я улыбнулась, поправляя сползающую с плеча сумку с потрепанным кожаным ремешком.

- Мне просто нужна громкая статья. Освещение какого-то громкого события, нужна сенсация...

- Предлагаешь самой создать такое событие? - деловито уточнил Морф.

Причем спросил таким тоном, будто был всерьез готов прямо сейчас начать помогать устраивать какое-нибудь «громкое событие».

Впрочем, зная своего фамильяра, я нисколько не сомневалась в том, что при надобности он действительно может подсобить мне в таком деле. Правда, подсобит скорее всего так, что я потом об этом пожалею, но это уже детали.

Глава 5. Испытать судьбу

Пока Лунтьер был увлечен выбором сладостей в подарок для эльфийских чиновников, я юркнула к ближайшему прилавку, благо их в этой большой кондитерской было несколько. И пока я осталась незамеченной для Лунтьера, то обратилась к другому продавцу-консультанту - приятной девушке, блондинке с длинными волосами, тоже собранными в сложную высокую причёску, как и у мисс Жизель. Только платье у этой девушки было гораздо более скромное, и без всякого глубокого декольте, скорее уж наоборот - закрытого типа с высоким горлом. Глядя на блондинку и других ее схоже одетых коллег, даже промелькнула мысль, не специально ли хозяйка кондитерской так своих подчинённых одевает, а то, упаси Пресвятая Мели́я, кто-то ее шикарный бюст переплюнет и перетянет на себя внимание?

- Добрый день! - приветливо улыбнулась мне продавщица. - Что желаете? Мы готовы подарить вам самые сладкие мечты!

Это вряд ли, учитывая, что самой сладкой мечтой у меня сейчас было желание дать Лунтьеру битой по башке, или отхлестать его букетом шипастых роз, сорванных с ближайшей клумбы, - просто так, чтобы душу отвести. Ну или сарделькой, как Морф предлагал.

Но вместо этого я улыбнулась и задумчиво протянула:

- Мне бы коробочку хороших конфет, но не очень дорогих...

- Вам для кого?

- Для одного, хм... Молодого человека.

Продавщица поправила очки на переносице и уточнила:

- Вам для отблагодарить или для отомстить?

- Второе, - не задумываясь, сказала я.

Причем не лично ему, а чтобы он эти конфеты, над которыми я еще немножко поколдую, подарил какой-нибудь важной эльфийской персоне, которая за неподобающее отношение раскрасит жизнь оч-ч-чень яркими красками.

Продавщица склонилась ближе ко мне и заговорщическим шепотом уточнила:

- Бывшему отомстить хотите?

Я изобразила смущённый вид, решив подыграть продавщице и добавить деталей своей наспех выдуманной легенде.

- Не поймите меня неправильно, я девушка приличная, но он меня так унизил, так унизил! Опозорил на весь мой рабочий коллектив! Бросил меня публично и ушел к этой бабе, а я никак в себя прийти не могу...

Даже одинокую слезу смогла из себя выдавить и носом шмыгнула очень даже правдоподобно. Во, какая я чудесная артистка!

Кажется, зерно моего вранья упало на благодатную почву, потому что продавщица прижала ладошку к груди и эмоционально зашептала:

- Ох, госпожа, как же я вас понимаю! Все мужчины одинаковы! И они недостойны наших слез! Не переживайте, я смогу подобрать вам нужное!

Феминистка, что ли? Интересный контингент тут у миссис Жизель обитает.

Я мысленно усмехнулась, но отрицать предположения продавщицы не стала и понуро опустила голову, делая вид, что погрузилась в мрачные мысли. Пусть думает, что я бедная-обиженная девушка, которую бросил конченый мудак. Тем более что этот самый негодяй действительно имелся, хоть и по другой причине. Но признаваться продавщице в том, что я хочу насолить высокопоставленному инквизитору, было так себе идеей, даже для моей бойкой жизни с нежным флёром безуминки.

Продавщица отошла всего на минутку, потом вернулась с одной-единственной маленькой коробочкой. В отличие от большинства ярких упаковок, эта была весьма лаконична: простая черная матовая с небольшим изображением разбитого сердца в левом углу.

- Вот! Думаю, это именно то, что вам нужно.

Я склонилась над конфетами и с сомнением глянула на этикетку.

- Это конфеты с приворотным зельем, что ли?
Ну и зачем они мне?
Девушка покачала головой.

- Не совсем. Они, хм... Со специфичным афродизиаком. Обязательно почитайте инструкцию, там есть любопытная побочка у мужчин...

- Беру, - не задумываясь, сказала я, предвкушая, в каком «восторге» будет эльфийский генерал после поедания такого подарочка от Лунтьера.

Это оказалось даже лучше моей изначальной задумки купить похожие конфетки и просто слегка подпортить их чарами. Я думала по-быстрому сообразить что-нибудь вроде плесени на шоколаде, на это эльфийский генерал уж точно оскорбиться, но... Так даже лучше.

С коварной улыбкой глянула на буклет с инструкцией. Возможные побочки мне оч-ч-чень нравились. Определенно, так даже лучше.

И пусть продавщица поняла меня иначе, видимо, посчитав, что я хочу попытаться вновь вызвать яркий интерес у своего наспех выдуманного бывшего и как следует подразнить его, но какой здесь, в кондитерской, сервис, однако! Не только сладкие мечты, но и сладкие пакости помогают осуществлять. Лепота! Надо будет им хороший отзыв написать, о первоклассной клиентоориентированности, и всё такое...

- Сколько с меня?

Продавщица назвала сумму, и я нервно дернула глазом. Конфеты тут что, из золота льют, что ли?

Даже в первую секунду хотела отказаться от своей идеи, но все-таки высыпала горсть серебряных монет на прилавок. Продавщица пожелала мне удачи и переключилась на обслуживание другого клиента, а я тем временем тихонько позвала фамильяра:

- Пс-с-с, Морф!

Он тут же материализовался на прилавке передо мной, и я придвинула к нему коробочку с конфетами.

- Поможешь? Мне без тебя и твоей магии не справиться.

Он понял меня без лишних комментариев.

- Отвлеки его, чтобы я мог конфеты в упаковках поменять, - весело подмигнул мне Морф, схватил коробочку и вместе с ней исчез в воздухе, став невидимым.

- Сейчас организуем, - расплылась в коварной улыбке и двинулась к Лунтьеру.

Он как раз оплачивал покупки у другого продавца-консультанта, пока мисс Жизель занималась упаковкой товара, так что мне стоило поторопиться с отвлекающим маневром.

- О, а я-то думаю, чем тут так неуместно пахнет в такой чудесной кондитерской, - громко произнесла я, встав слева от Лунтьера и будто бы с интересом разглядывая сладости в витринах. - А это, оказывается, ваш тяжелый парфюм мешает наслаждаться атмосферой сего великолепного заведения, мистер.

Лунтьер сначала повернулся ко мне с недоумением, но, завидев меня, расплылся в понимающей улыбке.

Глава 6. Информатор

- Еля, ты с дуба рухнула?! - фамильяр повторил эту фразу уже в который раз подряд.

- С лиственницы тогда уж, - хмыкнула я, устраиваясь поудобнее и облокотившись как раз о ствол вышеупомянутого дерева. - Ну чем ты недоволен?

- Ой, даже не зна-а-аю! Может, тем, что ты наставила отслеживающие маячки на территории самого профессора Брандта?!

- Ой, да брось ты! Я же не забиралась к нему в сам дом и не нарушала его личные границы. А что поставила маячки на опушке леса, около которого особняк отстроен, - так эта территория общественная, так сказать, законом не запрещено по ней шастать. Как видишь, мои маячки сработали аж сегодня, сразу же! Я вообще не ожидала такой скорости, рассчитывала на несколько дней ожиданий, но сегодня мне прям везет!

- Я бы не торопился с выводами, - недовольно проворчал фамильяр, зависший надо мной вниз головой.

- Ты не ворчи, а лучше прибавь огоньку, Морфик, а то уже совсем темно стало.

- Сама ты Морфик! - огрызнулся фамильяр. - Я Морф! В крайнем случае - Морфиус Великолепный! А не какой-то там хиленький Морфик...

- Чем тебе не нравится такое ласковое обращение? Звучит как что-то мягкое и пушистое...

- Как пуфик звучит! - фыркнул Морф. - И нет ничего отвратительнее, чем быть мягким и пушистым!

- А, ну если та-а-ак...

Я хихикнула в кулак, Морф еще что-то неразборчиво проворчал, но все-таки засветился ярче мягким голубым светом, будучи эдаким летающим подручным светильником.

Поблагодарив фамильяра, я устремила взор вдаль, так как сидела на холме, откуда открывался прекрасный вид на лес, речку и стоящие в отдалении одинокие особняки. Вот в одном из этих особняков и жил профессор Бестиан Брандт, из-за статьи про которого я осталась без работы, и за которым я сейчас осторожно вела слежку.

Я сидела на этом холме уже несколько часов и рисовала. Карандаш в моей руке прямо-таки жил своей жизнью, и блокнот пополнился уже несколькими великолепными иллюстрациями. Я встретила здесь изумительной красоты закат, небо пестрило разноцветными облаками, будто какой-то художник разлил сочные краски на палитре. Красный, оранжевый, желтый, фиолетовый, голубой, розовый... И легкая туманная дымка, придающая нежное настроение. Романтика, да и только! Правда, сегодня у меня был особый романти́к, на пару с ворчащим призраком-фамильяром.

Но рисовала я не пейзажи и небо, о нет, не для того я тут спряталась в древесном мороке. Иллюстрации были непростые, они как раз являлись частью моего профессионального секрета, который и позволял мне быть вездесущим репортером, в прямом смысле того слова.

- Еля, а может, все-таки домой, а? - с надеждой произнес Морф.

Я усмехнулась, покачала головой и продолжила рисовать.

Сейчас я как раз дорисовывала ёлку, напротив которой сидела, осталось буквально несколько штрихов. Можно было, конечно, и другие деревья попробовать нарисовать, но через ели у меня получалась наиболее крепкая связь, а мне сейчас была нужна именно такая, ведь я не могла себе позволить допустить осечку.

Добавив еще несколько штрихов карандашом, удовлетворенно кивнула и пробормотала, то ли обращаясь к самой себе, то ли к Морфу как к единственному моему собеседнику:

- Ну а теперь давай посмотрим, кто является обитателем этой самой лиственницы, ну или кто оказался случайным ее гостем в нужное нам время в нужном месте...

Я прикрыла глаза и положила ладонь на рисунок. Медленно вдохнула и выдохнула, вместе со вздохом вливая в черно-белый рисунок через ладонь свою природную магию. Не видела, но привычно почувствовала, как магия полилась зеленым потоком - от земли через мои босые ноги, через всё тело к ладони и дальше - и рисунок под моей ладонью расцвел яркими красками, зашевелился, как ожившая иллюстрация, и начал меняться, как будто я приближала невидимую «камеру» к дереву... Но я не смотрела на сам рисунок - у меня перед внутренним взором плыли картинки, потому что сейчас я задействовала свою природную магию и взывала к связи с местной флорой и фауной.

Своим особенным взором я быстро пробежалась по дереву в поисках нужного мне информатора, анализируя тех, кто живет на этом дереве или оказался здесь случайно. Переползая внутренним взором вверх по стволу и внимательно прощупывая магией каждую ветку, я быстро отсекала ненужных насекомых. Всякие муравьи, пауки, гусеницы... Это всё не то, нужно что-то летающее... Листовёртку оседлать, может? Хотя нет, сегодня ветрено, ей будет тяжело лететь, путь для нее неблизкий...

Я прошла внутренним взором по еще одной ветке, взгляд зацепился за что-то яркое синее, блеснувшее в свете Морфа.

О, стрекоза! То, что надо.

Синекрылая красавица отозвалась на мою магию, и ее глаза на миг вспыхнули зелёным светом, сигнализируя о подчинении мне.

- Давай-ка, красавица, слетай в сторону особняка профессора Брандта, - прошептала я, задавая ментальным приказом нужное направление.

Стрекоза тут же взвилась в воздух, и я, продолжая сидеть с закрытыми глазами на холме около ели, как будто летела вместе со стрекозой и наблюдала за всем происходящим вокруг - не ее глазами, а своим, околочеловеческим взглядом, как если бы летела где-то рядом со стрекозой. Я, можно сказать, поймала ее ауру, зацепилась за нее крючком своей природной магии, и это позволяло мне использовать стрекозу в качестве своеобразного информационного агента. Сейчас стрекоза бодро подлетала к нужному мне особняку, около которого всего несколько минут назад сработали мои маячки, оповещающие о появлении профессора Бестиана Брандта где-то около своего особняка.

Именно так я и получала всю самую труднодоступную информацию, «седлая» разных насекомых и отправляя их ментальным посылом в такие точки наблюдения, куда ни один репортер забраться сам не смог бы. А я вот - могла, благодаря своим маленьким помощникам. Ну а что? Насекомые - мелкие, внимания к себе особо не привлекают. Ну, если, конечно, не цепляться за ауру какого-нибудь комара, но этих кровопийцев я никогда не трогала, в первую очередь из-за их слабых крылышек и тупости - управлять ими ментально на большом расстоянии было непросто. Ну а во-вторых, был слишком большой риск попасться под руку человека и сразу потерять ментальную связь с насекомым в связи с его гибелью. Поэтому я предпочитала цепляться ментально за каких-нибудь красивых насекомых, которых люди обычно не трогают: бабочки там всякие, стрекозы, мотыльки... Моим любимым был вариант с божьими коровками, потому что с ними можно было незаметно усесться аж на сам объект наблюдения и быть уверенной, что насекомое не прихлопнут тут же, едва завидев его. Но поди еще найди этих божьих коровок на том дереве, которое я нарисовала и напитала магией оживления! Чаще всего я рисовала ёлки, потому что с этими деревьями мне легче всего было установить связь, а божьи коровки как-то не особо любили по ним ползать.

Глава 7. Недобрый вечер

- Ну ты и пельме́хнулась! - с чувством произнес Морф, всё это время прилежно молчавший. - Лихо ты его развела!

- Не развела, а забрала свою честную долю, - хмыкнула я, открывая блокнот и выводя для статьи громкий заголовок "Покушение на Хозяина нечисти", а ниже сразу помечая для себя подзаголовок "Кто стоит за убийством Хозяина нечисти?".

- Так он, может, жив, - с сомнением произнес Морф.

- Не «может», а скорее всего жив, и я очень на это надеюсь, - кивнула я. - В статье эта тема раскроется, а заголовки к освещению таких событий всегда должны быть максимально яркими, чтобы привлечь как можно больше внимания. Это ж пресса, Морф. Не переживай, я ничего компроматного или скандального писать не собираюсь, просто освещу событие. А про этого профессора Бестиана Брандта... Знаешь, подобных верховных магов просто так не уничтожить, это надо очень сильно постараться. Тем более если там рядом некромант уровня Эльзы Кларксон ошивается - такая любого на ноги поднимет в случае чего.

- А это, значит, что в этом покушении на жизнь не очень сильно старались убить профессора? - с сомнением протянул Морф.

- Думаю, нет. А может, и да, не знаю... Больше похоже на акт устрашения. В любом случае, я репортёр, мое дело - как можно быстрее осветить значимые события. А уж такой фееричный подрыв столь громкой личности, разумеется, является таковым событием.

Статью я написала даже быстрее, чем за полчаса, на волне вдохновения слова сами собой лились рекой. Потом передала все материалы фамильяру и облегченно выдохнула, когда тот исчез в короткой голубой вспышке. Я могла быть уверенной, что Морф сделает свое дело и без мешочка золотых монет не вернется.

А мне пока следовало пройтись по лесу, пообниматься с ёлками и напитаться от них как следует энергией, чтобы суметь встать на древесную тропу и добраться до дома.

Я неторопливо шла по лесу, любуясь цветочной поляной, над которой зелеными огоньками кружились светлячки. Настроение у меня было приподнятое, я была в восторге от того, как эффектно удалось решить свою финансовую проблему хотя бы на этот месяц. А дальше... Дальше жизнь покажет. Надо мне все-таки поговорить с этим Лунтьером и попробовать как-то полюбовно решить с ним конфликт, наверное...

Впрочем, стоило об этом подумать, как я аж скривилась от такой гипотетической необходимости. Ну уж нет, к этому нахалу я на поклон ни за что не пойду! Лучше уж дождусь, пока он скормит подкинутые мною конфетки эльфийским чиновникам, и посмотрю на то, как они начнут топить в гневе этого аристократа. Месть - блюдо, которое нужно подавать холодным. В отличие от пельмешек!

Тьфу ты, вот понабралась же от фамильяра своего, весь вечер про еду думаю...

Впрочем, урчащий желудок напомнил, что еды в нем не было очень давно. А с учетом того, что до дома я доберусь еще нескоро, то следовало найти, чем подкрепиться в лесу, пока я здесь не упала в голодный обморок. Благо время года и погода были мне на руку, и можно было перехватить что-нибудь из ягод, например.

Я подошла к ближайшей ели, чей ствол смогли бы обхватить только три человека, обняла дерево, прижалась щекой к шершавой коре, прикрыла глаза и прошептала:

- Поделишься немного силой?

Дерево оказалось сговорчивым и щедро поделилось со мной энергией. Она полилась от ствола ко мне ровным потоком, невидимым чужому глазу, но хорошо мною ощущаемым. А заодно ель показала картинку, по какой тропе лучше идти, чтобы прямиком к кустам спелой малины подойти.

Я широко улыбнулась и шепнула:

- Спасибо!

А в благодарность за столь щедрое в меня вливание энергии потратила немного своей природной магии для удаления с ели парочки паразитных растений. Прям услышала, как ель вздохнула с облегчением и благодарно завибрировала под моими ладонями.

В ночной тишине звуки леса всегда были особенно явными. Отчетливо слышно шорохи листвы, тихий шепот ветра, где-то далеко стрекотали сверчки. Я обнимала дерево, слушала, как оно дышит, и на некоторое время замерла в этом волшебном моменте. Потом еще раз поблагодарила ель и отправилась дальше, по указанной тропинке, по пути перехватывая толику энергии и от других деревьев.

Шла и любовалась, оглядываясь по сторонам. Леса здесь были густые, красивые до невозможности! Немудрено, что искандерская аристократия любила здесь жить.

В темноте ночного леса, освещенного мягким светом луны, царила какая-то прям волшебная атмосфера. Лунные лучи, пробиваясь сквозь ветви деревьев, создавали завораживающие узоры на земле, словно природный ковер из сияющих теней.

К густым зарослям малины я вышла всего через пару минут и радостно кинулась срывать ягоды. Правда, в первую минуту вздрогнула, увидев шевеление в кустах, но выдохнула с облегчением, когда между листьев малины показалась морда медвежонка.

- Привет, - улыбнулась ему я. - Не помешаю? Я тебя не объем, не переживай. Тут вроде всем хватит, а я так, немного голод утолю и дальше пойду.

Медвежонок принюхался ко мне как следует, и я выпустила наружу свою магию, ярко засветила аурой, чтобы медвежонок понял, кто я, и осознал, что бояться меня нечего. Так и вышло, и медвежонок быстро потерял ко мне интерес, продолжив поедать малину. Я отошла к кустам подальше, чтобы не смущать своим присутствием медвежонка и его появившуюся маму-медведицу, которая сначала предупреждающе зарычала, но, принюхавшись как следует к аромату моей магии, успокоилась и тоже потеряла ко мне интерес. Я улыбнулась и отправила в рот еще несколько спелых крупных ягод.

У меня никогда не было проблем с дикими животными. Не то что с людьми!

Здесь я немного утолила голод, чуть ли не проглотив, едва жуя, несколько горстей малины, и продолжила неспешный путь по лесу в сторону трассы. До самой трассы, я надеялась, идти не придется, и рассчитывала в течение пятнадцати минут восстановить свой магический резерв до того уровня, чтобы суметь пройти по древесным тропам. А пока что просто наслаждалась на диво красивой ночью.