Роман между строк

Глава 1

Родион

— Ты долго будешь пялиться? — я взревел от злости.

Мало того что ситуация была абсурдней некуда, так еще мой литературный агент раздумывала — посмеяться ли ей снова или поплакать.

Благо, она выбрала третий вариант — злость, после того как отсмеялась от души.

— Обе руки? Радик, какого черта?

Она крайне редко ругалась. Но ситуация, в которой мы с ней оказались, действительно чертовски дерьмовая.

— Так что? Будешь смотреть и думать, как произошло, что я сломал сразу обе кисти, или начнешь думать, как мне исправить это?

— Ты что, думаешь, я могу лечить прикосновением? Как я, по-твоему, могу «исправить это»? — снова взревела она.

— Альтернатива, господи.

Я начинал раздражаться от того, что она действует мне на нервы.

— Ах, альтернатива? Ну, мы могли бы на эти два месяца пересадить твой мозг другому человеку, который умеет быстро печатать, или…

— А это идея, — перебил ее.

— А… ты что, свихнулся или надо мной потешаешься?

— Тише ты, — я задумался и посмотрел на нее с ухмылкой. — Найди мне свободного редактора на ближайшие два месяца.

— Да без проблем, — она взмахнула руками. — У меня в кармане с десяток завалялось, подойдет?

— Убери свой сарказм. Я серьезно.

— Я тоже. Ты хоть понимаешь, что значит в июне спрашивать о свободном редакторе на два месяца? У нас три новых автора. Три, Родион. И… стой, — она замолчала. Наконец-то! — На кой черт тебе редактор? Твой роман еще даже не завершен. Я даже не уверена, что там написана половина, потому что ты мне его не показывал.

— На тот, что у меня два месяца, чтобы написать книгу. Не так ли? Не забыла о сроках?

— Я-то? — она угрожающе тычет в свою грудь пальцем.

— Ты. Так вот, найди мне эту чертову пишущую машинку в человеческом обличии и с ушами, способными слушать, и он будет писать с моих слов.

Она посмотрела на меня, и ее рот приоткрылся. Затем она снова закрыла его и лишь после этого рассмеялась.

— Какого черта? У тебя есть время на веселье? Отлично. Закажи нам клоуна и воздушные шарики.

Моему терпению пришел окончательный конец. Потому что я был вне себя от ярости.

Почему это произошло со мной? Почему я не сломал ноги? Шею, в конце концов.

— Господи!

Дождавшись, пока она отсмеется, я поднял голову.

— Рад, что ты закончила. И?

— Ни за что.

— В каком смысле? Это идеальный выход.

— Согласна. Но ни один человек в издательстве, знающий твою ворчливую задницу, не согласится просидеть с тобой два месяца в закрытом пространстве.

— Погоди, что? Что значит «ворчливая задница»? Я требовательный.

— «Ворчливый и дотошный». Не мои слова. Но если ты захочешь знать мое мнение, я с ними в большем смысле согласна. Однако это твоя фишка, и я не против.

— Охренеть. То есть я могу пойти и разорвать контракт? А лучше сделай это за меня. Я буду признателен. В конце концов, ты мой агент. А мне попросту наплевать.

— Не ври мне, — она закатила глаза, прекрасно зная, что права. — Тебе не плевать, и я не стану этого делать.

— О, да неужели? А что же тогда ты предлагаешь? Себя выдвигаешь в кандидаты?

— Ни за что, — Лена почти закричала. — Мне важно сохранить хотя бы часть своих нервных клеток к будущему юбилею. Но я выложу объявление на сайте заработка.

Я рассмеялся.

— Ты серьезно?

— Да. И ты заплатишь бедняге, которая согласится поработать для тебя печатной машинкой.

Я закусил внутреннюю часть щеки и стал раздумывать над ее вариантом. Он вполне подходил. И, будем честны, у меня нет проклятого выбора.

— Составь договор о неразглашении и четко пропиши в объявлении, что она — это важно — не должна быть застенчивой, перебивать и вообще не должна любить говорить. Пусть будет немой. А еще она не должна быть ханжой.

— Ты что, ищешь себе секс-рабыню?

— Очень смешно. Но я не собираюсь смотреть, как она будет краснеть, когда я дойду до эротических сцен.

— Почему не парень?

— То же самое — я не хочу сидеть в ожидании, пока он будет смеяться и шутить без юмора.

— Ладно, — она оторвала ручку от блокнота, куда записывала мои требования, и встала. — Жди моего звонка. И, Радик, в первую очередь — не будь ворчливой задницей.

— Тебе лучше позаботиться о моих требованиях, иначе мы оба прогорим.

— Второе — больше не лазь на этот проклятый чердак.

— Тебе лучше уйти.

Она выскочила из моего кабинета и дома так быстро, как только могла.

Глава 2

Изабелла

— Дурацкий факультет, — бормочу себе под нос, идя в редакцию какого-то захудалого журнала.

Вокруг толпятся люди. Одни идут в моём направлении, другие пробираются вместе со мной вперёд. Кто-то толкается, кто-то говорит по телефону, другим и вовсе нет дела до этого мира — они тупо наступают на пятки.

Хотя, возможно, дело в том, что у меня весь день... нет, вся неделя наперекосяк.

Нет, ну правда. Мне двадцать два. Я поступила на журфак только потому, что смогла, а не потому что хотела. И провела на кафедре пять лет, не зная, зачем это делаю. И опять нет — я знаю. Мама и папа счастливы, что у их дочери будет корочка. На этом все плюсы закончились. И теперь мне предстоит пройти мини-стажировку в этом убогом месте.

Я не хочу. Но мне надо. И вот что самое дерьмовое в этом всём — мне достался какой-то дачный журнал. Возможно, я бы чувствовала себя иначе, будь это русская версия "Космо". Быть может тогда мне бы выпал шанс взять интервью у звезды Голливуда. Например, Джареда Лето. Или же я бы запустила массовый протест против его стилистов и засудила их в итоге за то, что ему порой состригают волосы. Серьёзно, миллионы женщин оплакивали его шевелюру в 2015-м. Даже если в итоге это было оправдано его удивительной игрой в фильме.

Проклятье, я просто хочу, чтобы это быстрее закончилось.

Войдя в холл здания, повидавшего гораздо лучшие времена, на меня налетает женщина.

— Вы куда?

— Э-э-э... — не успеваю ответить, как она перебивает.

— Не сегодня. Нас затопило.

Она проносится мимо, а за ней спешат ещё несколько женщин и мужчин с тряпками и тазиками.

— Ладно.

Быстро выскакиваю на улицу и мчусь восвояси, откуда пришла.

Чёрта с два я вернусь туда снова! Завтра же пойду в деканат. Уверена, в этой проклятой редакции за столами чаще сидят тараканы, а не люди.

Меня всю перекосило от одной лишь мысли об этом.

Оказавшись в квартире, которую делю с двумя однокурсницами, закрываюсь в своей комнате.

Звонит мама, как всегда, в пятницу. Спрашивает, приеду ли я на выходные. А у меня в кошельке не так уж много монет, чтобы тратиться на автобус. Поэтому отказываюсь. В воскресенье они пополняют мне карточку, остальное я зарабатываю сама. Как могу.

Открываю ноутбук, и в браузере тут же высвечивается вкладка с работой. Тут можно найти подработку по набору текста. Рублей триста за ночь — и то деньги. Просто так вышло, что, когда девчонки устроились, например, официантками, стало ясно, что это не моя стезя.

Однако есть минус — спама здесь немерено. Бесит листать кучу страниц, пока не доберёшься до реального запроса.

Батарейка на беспроводной мыши начинает угасать и в итоге полностью садится.

— Да, блин, серьёзно? — ворчу и убираю в сторону эту бесполезную вещь.

Пальцы тут же опускаются на тачпад, и я продолжаю листать.

Затем мне показывает сверху окошко о новых объявлениях. Я возвращаюсь на первую страницу.

И тут же вижу очередной мусор: "Нужен помощник в написании текста для романа".

— Как же вы задолбали. Неужели кто-то ведётся на это? Ну вот, что они обещают?

Нарочно и даже психуя, открываю объявление.

— "Писателю требуется помощник в написании текста. НЕ СОЗДАНИИ, а НАПИСАНИИ. В связи с травмой рук автор не может делать это самостоятельно. Работа серьёзная и ответственная.

Требования:

- скорость печати максимальная!

- знание русского языка;

- не ханжа (книга эротического содержания);

- дисциплинированность;

- полный рабочий день!

Срок исполнения — 2 месяца! Оплата высокая".

Закончив читать, я смеюсь. Слёзы катятся по щекам.

Нет, ну сколько объявлений и уловок от подобных аферистов ни читала — такое впервые.

И что значит "В связи с травмой"? Эротические романы так эротичны?

Снова начинаю заливаться слезами, но остановиться не получается.

— Надо же, — бью себя по щекам, которые начинают болеть.

Выдыхаю и смотрю на мобильный телефон.

— Пофиг. Хоть посмеюсь.

Набираю номер в объявлении, и мне почти сразу отвечает женский голос:

— Литературный агент Елена, слушаю вас.

— Э-э... Здравствуйте, — мне почему-то тут же стало не до смеха.

— Здравствуйте. По какому поводу?

— Я... просто увидела тут... Наверное, это ошибка.

— О чём идёт речь, простите?

— Объявление о...

— О, вы по объявлению о наборе текста?

— Да. То есть я думала, это шутка или спам.

Глава 3

Через два часа я сидела перед сорокалетней женщиной в прямоугольных очках. Она постукивала карандашом по бумаге и что-то вычитывала, перед этим попросив подождать минутку.

Офис, в который я приехала не был каким-то отличающимся. Но одно все же можно выделить - книги. Их было очень много. В коридоре, где стояли диваны и стеллажи, можно было разобрать имена авторов. Будто каждому было отведено свое место.

Возможно, именно это, совсем чуть-чуть убедило поговорить с этой женщиной.

— Да, это подойдет, — сказала она и отложила бумаги в сторону, сосредоточив на мне всё своё внимание. — Итак, вы сказали, что вас зовут Изабелла. Необычное имя.

— Эм… Да, спасибо.

Она, хихикнув, прикрыла рот, что показалось странным.

— Что ж. В телефонном звонке я вам рассказала максимум, который могу донести сейчас. Я литературный агент, и то, что вам показалось «спамом», на самом деле правда. Автор сломал обе кисти…

— Ох, какой ужас.

— Да, он сам в шоке.

— Он? Мы говорим о мужчине?

— Да. Этот автор — мужчина. И нам отчаянно необходимо, чтобы этот роман был закончен к началу августа.

— Что я буду делать?

— Печатать текст с его слов.

— И? Это всё?

Она ухмыльнулась.

— Да. Он говорит, вы пишете всё в точности с его слов.

— Где это будет происходить?

— На его территории. Сами понимаете, такое не сделаешь в кафе, парке или библиотеке.

— Понимаю, но…

— Контракт, — она указала на те самые бумаги, которые читала, когда я пришла. — Вы подпишете его, и это что-то вроде гарантии. Послушайте, Изабелла, — она придвинулась чуть ближе. — Родион — мужчина с характером и во всём любит порядок. От вас требуется тишина, так как любое сказанное вами слово может сбить с мысли. Это плохо для автора. Вы просто пишете всё, что он говорит. Разумеется, с перерывами на покушать, выпить воды и размять тело. Авторы порой проводят за написанием глав по десять часов.

— Но…

— Я к тому, что вы пришли, выключили телефон, сели и слушаете то, что необходимо записать. Вот и всё. Это важно для него, для меня, издательства и читателей в будущем. Прочтите контракт и скажите мне свой ответ.

Она протянула мне бумаги и встала из-за стола, так и не дав вставить ни слова.

Очуметь!

— Я вернусь через пятнадцать минут. Закончите раньше — выйдете сами и найдёте меня в комнате за дверью.

Я даже не успела что-то сказать, как она исчезла.

— Серьёзно?

Я вгляделась в титульный лист: «Соглашение о неразглашении».

— Видимо, всё серьёзно. Сколько мне за это заплатят вообще?

Фыркнув, я вчиталась в строки. Помимо того, что я умею быстро печатать, я ещё и быстро читаю. Поэтому контракт осилила всего за пять минут.

В нём всё сводилось к тому, что я работаю, а не болтаю. В буквальном смысле слова. Я не имею права рассказывать кому-либо об авторе, книге, которую мы вроде как вместе «пишем», и о самой работе.

— Жесть.

Дойдя до последней страницы, я наконец нашла цифры.

«1200 за день».

— Они что, пишут российскую вариацию «Гарри Поттера»? Что за автор такой?

Учитывая, что в моих карманах денег нет, тысяча рублей в день — отличный стимул.

— Господи, я серьёзно раздумываю?

Встав, я подошла к двери и, стерев с лица улыбку, посмотрела на… Елену? Точно.

Она подняла голову от книги и прищурилась.

— Полторы тысячи, — тут же выкрикнула она, не дав сказать и слова. Опять.

Она думала, я откажусь, и подняла цену? Вау. Это даже круче.

— Э… ладно?

— Фух, — её плечи опустились.

Новый распечатанный контракт. Две подписи на двух экземплярах. Повторно проговоренные инструкции и прощание.

— Стойте, — развернулась обратно.

— Вы передумали? — со страхом посмотрела на меня.

— Нет. Нет-нет. А этот Родион… то есть, в чём мне приходить? Он ходит дома в костюме или…

— О, милая, вы можете прийти в чём угодно. Он вряд ли вас заметит. Когда он пишет, он перед собой не видит ничего и никого. Только он и его герои.

— Ещё один момент, — мои слова ввергли её в шок.

Да что с ней не так?

— У меня практика по учёбе. Я должна была её проходить в каком-то дачном журнале. Но я туда, честно сказать, возвращаться не хочу. Можете как-то…

— Без проблем. Ваша практика под защитой. Я всё оформлю, сталкивалась с таким.

— Ох, тогда я более чем согласна.

Она вздохнула и чуть ли не перекрестилась.

Глава 4

— Херня какая-то, — ворчит Даша и отворачивается.

— Да, блин. Просто помоги мне.

— Да чем помочь? Нормально смотрится.

Я топаю ногой и ухожу к себе. И она, и Марина обиделись на меня, потому что я не рассказываю о том, какая подработка мне упала на голову.

Главное, я сказала, что, возможно, они меня больше не увидят, так как я всё ещё не верю в происходящее, а они ответили, что я буду виновата сама. И они выберут мне самый дорогой венок. Предательницы.

Решив оставить классические джинсы с небольшим отворотом по низу и белую футболку, я накидываю наверх хлопковую рубашку с принтом "квадрат". Беру сумочку, бросаю внутрь самые необходимые вещи и закрываю комнату.

— Ушла, — кричу соседкам и слышу в ответ тишину. — Если что, мои вещи отправьте родителям по почте, они будут заняты моими похоронами. Им не до этого будет.

Смех разносится по всей квартире.

— Иди уже, — громко говорит Марина, и я вскидываю вверх кулак.

— Адрес, куда я поехала, на холодильнике.

Добраться до частного сектора не составило труда. Дома тут красивые. Не элитный район с особняками по три, а то и четыре этажа. Но тоже приличные.

Тот, что я искала, — из жёлтого кирпича с коричневой отделкой. Такого же цвета забором, но одним этажом. Хотя по площади, я думаю, он огромен.

Нажав пальцем на кнопку звонка, я жду. Калитка тут же распахивается.

— Надо же.

Войдя внутрь, я обнаруживаю ухоженный двор: жёлто-коричневую плитку, уложенную интересным рисунком, и сам дом.

— Красота.

— Изабелла, входите, — с порога на меня смотрела Елена и одновременно говорила по телефону, поэтому скрылась внутри, когда я двинулась вперёд.

Слава богу, она сегодня тут, чтобы нас познакомить.

Расправив плечи, я поднимаюсь по ступеням на крыльцо. Преодолеваю его. Переступаю порог и оказываюсь внутри дома.

Тут пахнет каким-то парфюмом, и, пройдя по коридору, я понимаю чем. Это диффузор с этими классными, стойкими ароматами и фибровыми палочками.

— Надо же, какой стильный писатель эротики, — хихикаю потихоньку.

— Очень стильный, — неожиданно из-за угла доносится мужской голос.

— Ух... — вскрикиваю, делаю неловкий шаг назад, поскальзываюсь и падаю на задницу. — О, господи, — перекатываюсь на живот и быстро, с силой тру копчик.

Когда я заканчиваю "плакать" по ушибленной конечности, позади слышится смех той самой Елены и молчание от того самого писателя.

«Чёрт возьми! Пропали мои полторы тысячи». Интересно, если я очень попрошу, они позволят остаться за тысячу?

Так как мне больно, я сначала встаю на четвереньки, а лишь после поднимаюсь на ноги. Разворачиваюсь и планирую попрощаться. Вот только на фоне улыбчивой Елены этот... батюшки. Какой красивый мужчина.

У меня перехватило дыхание от одного его вида. Не в смысле, что он сошёл с обложки журнала. Если лицо у него симпатичное, то красиво в нём тело, стойка, аура, которая заполняет пространство. Весь этот образ просто сногсшибательный.

Удивительные глаза интересного разреза смотрят пристально. Давят. Пытают, испытывая на прочность. Чёрные волосы обрамляют овальное лицо. А я только моргаю и, скорее всего, держу открытым свой рот все эти долгие секунды вынужденных гляделок.

— Вам дать полчаса на оценку каждой комнаты, чтобы вы не тратили время потом? Или закончите на прихожей?

А голос? Это же шедевр. Это... нечто соблазнительное, грубое и рокочущее, исходящее откуда-то из глубины его груди. Я не имею понятия, какие слова в литературном языке способны правильно описать то, что я слышу.

— Конечно, — бормочу свой ответ.

— Конечно, что?

— Закончила. И я сделаю оценку потом. Ой... — хлопаю себя по губам. — Я не... Шутница из меня та ещё.

Неловко переминаюсь и чувствую, как ягодицы, напрягаясь, болят.

«Блин. Как я буду сидеть и писать по восемь часов подряд?»

— Ты уверена, что мы не нарвались на самозванку? — спрашивает он Елену, но смотрит на меня.

— Уверена, Радик.

Женщина отталкивает от меня этого... ну, Радика и ведёт дальше по дому. И когда мы уходим достаточно далеко, я оборачиваюсь, чтобы увидеть, как он смотрит на меня по-прежнему пристально. И не очень радостно.

Родион

Это плохая идея. Я понял это, как только она вошла в мой дом. Но у меня не было иных вариантов. Оказывается, люди предпочитают видеть "спам" везде. Я не могу их за это винить. Но я виню.

Больше никто не откликнулся на объявление. И даже эта девчонка решила, что всё — забава.

Смотрю на свои руки и вздыхаю.

«Пять недель — и я прогоню её прочь».

Ступаю вперёд по узкому коридору прямо в свой кабинет-библиотеку, где провожу большую часть дня... жизни, если быть точнее.

Глава 5

Изабелла

Все прошло нормально?!

Нет, я вроде как уверена, но не уверена в этом. Какой-то каламбур получается, честное слово. Он не выглядел счастливым. Он вообще, как мне показалось, не счастлив. Суровый. Нахмуренный. Я посылала ему самые теплые примирительные улыбки, а он жестоко отверг каждую. За что?

Опустив эти мысли, я сосредоточилась на словах Елены. Она расспрашивала, насколько я занята, бывают ли у меня дни, когда я должна буду взять выходной. Все же я студентка. В итоге мы сошлись на одиннадцати часах как начало «работы». Выходные мы будем согласовывать напрямую с мужчиной.

Родион, разумеется, расфыркался, развозмущался, но согласился. Я не могу бросить учебу и не появляться в институте за полторы тысячи в день.

— Что ж, я полагаю, это все? — Елена посмотрела на экран мобильного. — Может быть, у тебя есть вопросы, Изабелла?

— Э… Думаю, нет.

Мысленно я составила список покупок: термос, кофе «3 в 1» — большая упаковка и куча снеков. А что? Я не думаю, что он пустит меня на свою кухню и поделится кипятком или, не дай бог, кружкой.

Я перевела взгляд на мужчину, стоящего у одного из стеллажей, доходящих до потолка, заполненных книгами. Он встал там с самого начала и следил за мной, будто я воровка и пришла в его дом нажиться на вещах. Меня завораживали его длинные волосы. Они казались нереального иссиня-черного оттенка, но я сомневалась, что он их красит. Настоящий ли это цвет?

А глаза? Они все же зеленые или с вкраплениями золота? Его взгляд исподлобья казался суровым искушением чистой воды, или же я попросту вдохновилась тем, что он пишет эротику и выглядит как актер, сыгравший Дориана Грея. Да и не станет человек пускать свои флюиды в мою сторону. Я малознакома ему, плюс не та, кого он хочет видеть на своей территории. Интроверт? Похоже на то. Полная противоположность мне… И все бы ничего, но его образ пугал и в то же время интриговал. Однако стоило опустить глаза ниже — и эти два гипса на руках заставляли сдерживать смех.

Нет, я очень сострадательный человек. И мне правда жаль, что с ним произошло такое несчастье. Но боже, он пытается внушить страх, уверен в том, что делает это, а потом я смотрю на его запястья, и меня раздирает от желания смеяться.

— Я надеюсь, что мы закончили на этом, Лена?

— Думаю, да, — она улыбается, будто нет повисшего напряжения в этом удушливом воздухе.

— Изабелла, я полагаю, вы догадывались, что сегодня мы начнем писать?

— О, конечно. Я… предполагала.

И мне нужны деньги. Надеюсь, что он будет платить каждый вечер перед моим уходом. Иначе плохи мои дела.

— Отлично, я могу идти. И, Белла, звони мне, если что вдруг, — при этом она переводит взгляд на мужчину и, снова улыбнувшись, уходит. — Не провожай, Родион.

Это звучало как подкол, потому что он не сдвинулся с места.

Дверь за ней захлопнулась, а мы остались стоять и смотреть друг на друга. Я уже хотела сказать что-нибудь, как он резко зашагал в мою сторону. Мне пришлось попятиться, но Родион прошел мимо и кинул резкое:

— За мной.

Сорвавшись с места, я последовала за ним и чуть не врезалась в его спину, когда, пройдя по тому самому длинному коридору, он остановился у первой двери.

— Уборная, — прокомментировал он, показывая туалет в серых и белых тонах.

— Красивый.

Он посмотрел на меня, прищурившись. Затем пошел прочь, и я снова засеменила за ним.

На этот раз он свернул за угол напротив прихожей, и мы попали на кухню.

— Ну ничего себе. Это… вау, — не удержалась я.

Тут тоже все было серого и белого цветов, но до чего же красиво и гармонично переплеталось с бардовыми декорированными элементами, глянцевым гарнитуром и новой техникой. Я будто очутилась на картинке в журнале.

— Кофемашиной в первый раз воспользуйся в моем присутствии. А лучше во второй и третий тоже, — смотрит на меня скептически, но я даже не обижаюсь. Я бы за такую машину и ее порчу… Ладно!

Я больше поражена тем, что термос и кофе «3 в 1» отменяются.

— О… спасибо. Разумеется, я такими не поль…

— Обеды я буду оплачивать сам, — перебил он меня, посчитав мой лепет детским и ненужным. — В те дни, когда не приходит домработница.

— Ладно, — я деловито кивнула, стараясь быть взрослой деловой женщиной, и по-деловому отыгралась на нем мысленно, хлеща острыми словечками.

— Если мы будем задерживаться до темна, я буду вызывать вам такси и оплачивать его сам.

«Я выиграла в лотерею»!

Вот только это слишком хорошо казалось за обычные писульки на ноутбуке. Что-то в этом было странное. И думаю, что я скоро выясню что.

Вернувшись в кабинет Родиона, он указал мне на кожаное кресло. Так же без слов указал на ноутбук, который я открыла. Он приложил палец к кнопке включения, и передо мной открылся голубой экран, сменившийся белым вордовским листом.

— Сделайте отступ в две строки. Напишите «Глава 15», еще один отступ вниз.

Глава 6

Я не могла уснуть.

Прошло уже больше часа, как я закрылась в комнате, отбившись от расспросов соседок: кто этот мужчина и что за ерундой я их кормлю. Разумеется, они не поверили в то, что я просто сижу и пишу за полторы тысячи в день. Весь день. Я бы тоже не поверила. Вот только это я там сидела и, как проклятая, стучала по клавиатуре.

Думаю, я никогда больше не смогу посмотреть в сторону заработка по набору текста. Никогда не стану журналисткой и не буду писать книги. Возможно, я не буду их даже читать. У меня в итоге разовьется буквенная аллергия, и я умру от отека Квинке, если вновь посмотрю на эти черные закорючки на экране. Но это будет после двух месяцев работы на тирана… то есть Родиона. На данный момент у меня инкубационный период. Момент, когда я пока еще не в курсе, что внутри развивается болезнь и захватывает мой организм.

А если честно? Это была катастрофа. И если завтра Родион выгонит меня за порог, я не удивлюсь. Мы прерывались несколько раз. И каждый из этих раз я останавливалась, потому что была уверена — у меня горят многострадальные подушечки. Это реально похоже на то, когда мотоциклисты или спортивные тачки из роликов сжигают резину. Только сжигали мои пальцы о клавиатуру.

И все же одно было в этом хорошо. Если я совершу преступление, мои отпечатки никто никогда не найдет, потому что у меня их по прошествии этих двух месяцев попросту не останется.

— Я безнадежна, — застонав, перекатываюсь набок и встаю с постели.

Мне вставать через восемь часов, а я даже не легла.

Выбравшись на кухню, до меня донесся звук телевизора из комнаты Марины. Эта квартира трехкомнатная. По сути: две спальни и гостиная. И нас трое, поэтому гостиной у нас нет, да и не приглашаем мы никого, но в итоге у Маринки самая огромная комната с телевизором. Хотя я не возражаю. Они любят смотреть фильмы до рассвета, я до рассвета обычно предпочитаю спать. Но не сегодня.

Поэтому, вооружившись стаканом сока из коробки, вхожу к ним и без слов присоединяюсь на диване, вытянув ноги.

Проходит по меньшей мере десять минут, пока они решаются на свои вопросы. Ответы односложные, и девчонки быстро отступают в итоге.

— А по-моему, — снова раздается на фоне киношной картинки, — ты просто с кем-то трахаешься, вот и молчишь, — Даша фыркает от своего же умозаключения.

— Точно, — Марина толкает меня в плечо. — Развратница.

Можно ли сегодняшнее назвать сексом? Вряд ли. Но если учесть мои убеждения, что удовольствие там наигранное, тогда вполне.

Улыбнувшись этой мысли, понимаю, что на меня смотрят две пары любопытных глаз.

— Ты, похоже, угадала, Даха. Рассказывай, где ты с ним познакомилась.

В итоге пошла вторая волна допроса. Битва подушками и беспощадная щекотка.

— Да все, все, — хохоча, неуклюже отбиваюсь от них и падаю с дивана.

— Колись, развратница, — не унимаются они, пока я поднимаюсь на ноги и сажусь с краю.

— Не могу, ну правда. Я подписала соглашение о неразглашении.

— Стой, — Марина останавливает пытающуюся заговорить Дашу. — Вы что, перевоплощаетесь в мистера Грея и Анастейшу?

— Черт возьми, — девчонки принимаются хохотать.

— Ну вы и дурочки, — вместе с ними падаю на подушки, и эта ночь становится бесконечной.

После обсуждения упомянутого фильма его в итоге и включаем, но не досматриваем и засыпаем все вместе.

Утром мы, как обычно, толкаемся в ванной, завтракаем и расходимся в разные стороны. Точнее, по разным маршруткам с одной остановки.

На сегодня я оставила те же джинсы, но переодела футболку. Я вчера так вспотела от нервов, что сегодня решила не надевать ничего сверху.

Ровно в одиннадцать я стояла у ворот и ждала, когда мне откроют.

Работа шла в том же бешеном темпе. Я снова выдержала не так долго. Но, благо, Родион остановился сам и, отправив меня выпить кофе, остался перечитывать напечатанный мной текст.

Перерыв был очень даже кстати. Вот только эта проклятая кофемашина меня пугала. Я уверена, что она стоила гораздо больше, чем я заработаю за эти пару месяцев, и дотрагиваться до нее было страшно.

Что меня поразило, так это то, что я смогла сделать себе отличный кофе. Но, посмотрев на вспениватель для молока, в моей не очень умной голове заиграла мысль.

Я тысячу раз видела, как это делают бариста. Поэтому налила молоко, подставила железную чашку к металлической… э-эм… штуковине? Пипке? Как она называется на самом деле? В общем, к трубке. Но ни черта не произошло. Затем я куда-то нажала, и все пошло под откос.

Родион

Женский крик разнесся по дому, как сигнализация.

— О черт, — закричал я следом и метнулся на кухню, едва не уронив ноутбук.

Добежав до поворота, я впервые боялся. Боялся за свой дом. Что она могла сотворить, если я ей все вчера показал и доступно объяснил?

Сделав последний шаг, я обнаружил Изабеллу, покрытую молоком, у кофемашины со шнуром в руках.

Глава 7

Закончив с одной третью написанного вчера текста, я быстро пробегаю глазами по следующему отрывку.

Сместившись к ней чуть ближе, я указываю пальцем на экран, игнорируя тот факт, что наши колени соприкоснулись.

— Выдели отсюда и до… — кладу руку на её пальцы, так как она в данный момент держала мышку ладонью, и, сдвинув средний палец, кручу колесико вниз, услышав, как она сделала короткий, но резкий вдох. — До этого предложения.

Быстро возвращаюсь на десять сантиметров дальше и говорю:

— Теперь удали.

— Что? — поворачивает голову и смотрит так, словно я сошел с ума. — Это же целая страница текста.

— Он бесполезный, Изабелла, — говорю немного резче, чем планировал.

Она поджимает губы и, кивнув, нажимает кнопку удалить.

— Сделано. Что дальше? Перекусим, затем продолжим.

Моя домработница пришла час назад, и, судя по запаху, она приступила к готовке. Но так как она работает на меня не первый год, я уверен, что она приготовила закуски.

Поднявшись с дивана, я направляюсь к выходу, но останавливаюсь и оборачиваюсь, чтобы спросить, будет ли она чай. В этот момент я ловлю её взгляд на своём теле. Точнее — на заднице.

Интересно.

— Что?

— Я спросил, будешь ли ты чай?

На расстоянии четырех метров я вижу багровый цвет её кожи, когда она вместо слова «да» просто кивает.

На кухне я обращаю внимание на стол в углу и благодарю женщину.

— Позовите Изабеллу, пожалуйста.

Сев на свой стул, я слышу, как девушка идёт по коридору и разговаривает с Анной. Но как только она видит меня, разговор прекращается.

Закончив с закусками, Анна ставит перед нами первое блюдо, затем второе и обещанный чай со смородиной и мятой. Она делает его сама. Я не знаю как, но это лучший чай, который я пробовал.

— М-м-м… Боже, что это за чай?

— Мой семейный рецепт, — Анна улыбается и гордо смотрит на нас обоих.

— А вы…

— Она не раскроет тайну, — перебиваю её просьбу.

Я пробовал. Обещал повысить зарплату, свозить её семью на море… Перепробовал многое и в итоге просто решил не увольнять её никогда.

— Надо же. В любом случае, это лучший чай, который я пробовала. Не то чтобы я была экспертом, но он правда восхитительный.

Вернувшись в кабинет первым, я сел за стол, проверил телефон, планер и вернулся на диван.

После обеда Изабелла была более расслабленной. Я видел это по её походке. То, как её бедра свободно и легко двигались, когда она шла прямо ко мне… точнее, к дивану.

Сегодня она была в тех же джинсах, но поверх футболки не было рубашки, и я смог разглядеть её тонкую талию. Она была по-настоящему миниатюрной. Возможно, я бы сумел обхватить её своими руками, и мои пальцы сошлись бы у позвоночника.

Девушка села рядом, сохранив расстояние между нашими бёдрами, и по привычке провела пальцами по виску, собирая подстриженные до плеч волосы за ухо. Она часто так делала, и я задумался, почему бы ей не использовать заколки или резинку. Но задавать этот вопрос не стал — мне почему-то нравилось наблюдать за этим действием.

В голове вспыхнул образ, и я резко встал.

— Записывай, — скомандовал слишком громко, но идея не могла ждать.

Я прикрыл глаза, остановившись у окна, спиной к ней, и заговорил:

«Она сидела боком ко мне и без конца теребила прядь волос. Это раздражало и восхищало одновременно. Я ещё ни разу не прикасался к Изабелле, но уже с уверенностью мог сказать, что её волосы будут такими же мягкими, как её кожа».

Вздох за моей спиной заставил обернуться.

Пальцы девушки замерли над клавиатурой, а через секунду она повернула голову ко мне, и, так как непослушный локон снова выпал, провела пальцем по виску, убирая его.

— Записала?

— Я…

Конечно же, она не сделала этого.

— На чём ты остановилась?

— На… своём имени.

— Точнее, имени персонажа? — поправил я, и она кивнула, разрывая зрительный контакт.

— Д-да… вы правы. Я сейчас.

Изящные пальцы заскользили по клавиатуре.

— Ты запомнила каждое слово?

Она печатала и диктовала мне всё, что я только что сказал, слово в слово, и я ухмыльнулся.

Интересно, что она запомнила это предложение. Потому что другие забывала напрочь. И забывала часто.

— Дальше, — скомандовал я, и она приготовилась.

«Решив больше не гадать, я преодолел расстояние между нами. Подняв руку, коснулся матовой, бархатистой кожи лица и аккуратно перехватил её волосы. Шелковистые нити рассыпались на моей ладони. Зелёные глаза смотрели с удивлением, а пухлые губы едва приоткрылись, чтобы сделать вдох. Она была прекрасна. И она была моей».

Глава 8

Родион

Она была сбита с толку моим напором. И она была вызовом. Вызовом, который я не мог принять по ряду причин.

Я не завязываю отношений, она гораздо младше, и мне необходимо закончить роман. Всего три пункта, но слишком важных для утвердительного «нет».

Изабелла слишком невинна для слишком искушённого меня.

И, как я уже сказал, у меня нет времени.

Выпрямившись, я снова оглядел её. Девушка сидела неподвижно, а дрожь её тела была видна издалека.

Она говорила очень уверенно, когда давала объяснение своим смешкам над текстом романа.

На самом деле, Изабелла даже не представляет, насколько чувствительна для подобных заявлений, которые я услышал от неё пару минут назад. Либо у неё мало опыта, либо неумелые любовники испортили её представление о сексе и наслаждении.

Смотря на девушку на протяжении этого времени, что мы работали бок о бок...

Тихо переставляя ноги, я обошёл диван и встал напротив неё.

Двусмысленная поза, но я остался на месте, пока она не соизволила открыть глаза.

Изабелла вскрикнула и откинулась на спинку дивана, увеличивая расстояние между нами и задрав голову.

— Что вы… это не…

— Я надеюсь, ты готова продолжить писать?

— Конечно. Вы отвлекаете меня. Больше никаких экспериментов. Сами же говорили о времени.

Вздёрнув бровь, я отошёл и сел в мягкое кресло напротив.

Она съёжилась, свела вместе бёдра и положила ноутбук на колени, опустив глаза к экрану.

— На чём я остановился?

— На том, что он её понюхал.

Я свёл вместе брови, чтобы казаться хмурым.

— Прочти, — потребовал я, и она это сделала.

Грубым и безэмоциональным голосом. Хотя нотка злости там всё же присутствовала.

— «Я остановился за её спиной и, наклонившись достаточно низко, коснулся её виска носом. Она откликалась. Снова. И…» — на этом вы остановились.

— Отлично.

Я замолчал, воспроизводя картину в своей голове, чтобы идеально передать атмосферу.

— «И когда мои губы коснулись её кожи, Изабелла втянула воздух, а на выдохе издала стон».

Мои глаза уловили напротив ёрзанье, но это не отвлекало. Скорее, наоборот, заставляло диктовать текст всё ярче и соблазнительнее.

— «Её соски натягивали кофту. А грудная клетка слишком быстро опускалась и поднималась в такт её возбуждённому дыханию. И каждый раз это было приглашением, от которого я не хотел отказываться.

Проведя по её плечам ладонями, я достиг выпуклостей её груди и погладил их. Аккуратно, но настойчиво нажимая на твёрдые пики.

Мой рот наполнился слюной от желания втянуть их в себя и облизать».

— О боже… — донеслось с дивана напротив.

Когда я перевёл на Изабеллу взгляд, то заметил, как её щёки окрашивались в густой красный. На лбу блестела испарина, а колени дрожали от того, как сильно она сжимала их.

Поняв, что я замолчал, девушка подняла голову и тут же отвела взгляд, смущённо прикусив губы.

— Жарко?

— Ага. Что-то…

Её прервал звук открывшейся двери. Затем хлопок.

— Радик! — закричала мама.

— Проклятье.

— Что? Кто это? — Изабелла тут же навострила уши.

— Сиди здесь. Я сейчас вернусь.

— Мне бы… в уборную.

Я не хотел, чтобы мама видела Изабеллу. Потому что у неё есть одна навязчивая идея, которую я не разделяю. Но и заставлять Изу терпеть неудобства не мог.

— Иди.

Встав, я направился по коридору к входу, откуда как раз выворачивала мама.

— Вот ты где. Я думала, ты меня не услышал.

— Я услышал. Здравствуй, мам, — поцеловал её в щёку и обнял. — Пойдём на кухню.

— На кухню? Почему… — её вопрос оборвался на взгляде, направленном через моё плечо.

Она была такой же высокой, как и я. В то время как отец был немного ниже её. Я унаследовал рост именно от неё. Поэтому неудивительно, что она тут же заметила Изабеллу в коридоре.

Переведя взгляд на маму снова, я уже мог сказать, что она думала. Её улыбка выдавала все мысли.

— На кухню, мам.

— Не будь грубым, Родион.

— Здравствуйте, — она юркнула вперёд и подошла к Изабелле.

— Эм… Здравствуйте.

Девушка неуверенно посмотрела на меня.

— Это моя мама — Арина, — она кивнула с мягкой улыбкой. — Мама, это Изабелла, она помогает мне дописывать роман.

— С каких пор ты пишешь романы под чьим-то руководством?

Глава 9

Изабелла

«Господи, благослови эту женщину за то, что она спасла меня».

Сидеть на том проклятом диване и держать бёдра в напряжении, которое схватило низ моего живота и мелко пульсировало прямо внутри, было ужасной... нет! Самой ужасной пыткой.

С момента как Родион завёл во мне какой-то механизм, я всё ещё не успокоилась. А потом он стал диктовать дальше. Боже... Мои соски прорывались сквозь ткань, и я почти чувствовала, как их облизывали. И вот, к тому моменту, как вошла мать Родиона, я была мокрой до безобразия. Стоило мне уйти в уборную после нелепого знакомства, мои трусы можно было выжимать.

— Как же стыдно, — пробормотала я, выходя из туалета.

Но самое постыдное в этом — что казалось, этот искусный писака делал это нарочно. Точнее, он явно знал, что вытворяет, и наслаждался шоу.

— Изабелла, — донеслось с кухни, и я свернула из коридора в том направлении.

— Да?

Мы столкнулись взглядом, и огонь окатил меня с ног до головы.

«Что со мной не так?»

Я не могла смотреть на него как прежде. Не знаю почему. Просто не могла. Может, из-за картинок — ведь когда мои соски облизывали, как у героини, это был никто иной, как сидящий передо мной человек — Родион Волков.

Подумать только, а я решила, что фамилия — это псевдоним. Оказывается, ошиблась.

— Закажи обед на свой вкус.

На моих губах растянулась коварная ухмылка.

— Китайская кухня подойдёт.

Родион очень медленно перевёл взгляд и... Мне казалось, что он зол. Но... нет. Это была другая эмоция. Даже если его лицо выглядело свирепо.

— Шутка.

— Я так и подумал, что это шутка.

Взяв пару листовок, я выбрала пиццерию «Рим». А что? Сказал — на мой вкус, так получайте. К пицце я попросила одну газировку, так как уже знала, что мужчина пьёт чай, и сырные палочки из моцареллы с соусом. Две порции.

Положив телефон на стол, я оглянулась, потому что не знала, что мне делать.

— Давай, — он кивнул на стул напротив, и я села.

Стало неловко, но возбуждение спало, и я была рада.

— Значит, журналистика?

— Ага. Это единственное место, куда я смогла поступить в последний момент.

— Почему не позаботилась об этом заранее?

— Не знаю. Я просто... до сих пор не знаю, что я хочу делать. А родители волновались о моём образовании. Я подала документы — и всё. Так прошло почти пять лет, а я по-прежнему ненавижу этот факультет и не знаю, кто я такая.

Он задумчиво смотрел на меня, кусая внутреннюю сторону щеки.

— Как ты можешь не знать этого даже сейчас?

Мои глаза сделались ещё шире.

— Просто... Не знаю и всё. Я не могу ответить на этот вопрос.

— Чем ты занимаешься в свободное время?

— Ищу подработку.

— Ты её нашла. Чем ты занимаешься в выходные?

— Ну... — я задумалась, и мне внезапно показалось очень скучным то, что я брожу по городу и делаю фотографии. — Это глупо.

— Я не услышал ничего глупого, Изабелла. Пока что я услышал лишь то, что девушка запуталась и не может найти себя.

Его слова захватили мой разум так же быстро, как и отпустили. Ведь когда я скажу, он поймёт, что я была права. Это глупо.

— Я езжу по городу, если есть время, и делаю разные фотографии.

— Фотографии?

— Да, — мои плечи поднялись и опустились в ту же секунду.

— Ты можешь мне их показать?

— Конечно. Но не ждите чего-то удивительного или запоминающегося.

— Никогда не жду этого.

Я сбегала в его кабинет, где оставила свой телефон, и вернулась.

Открыв папку, я нажала на первое фото и повернула экран к мужчине.

Он склонился к гаджету, затем отодвинулся дальше и листал в сторону кончиком указательного пальца.

— Если хотите, я включу слайды.

Он махнул на меня рукой и продолжил листать.

В папке этого года было не так много фотографий. Поэтому я ждала не очень долго, когда Родион закончит.

Когда мужчина сел прямо и отодвинул мой телефон ближе ко мне, я посмотрела на его лицо и... сглотнула.

Он смотрел на меня.

Не на оболочку. Он будто заглядывал внутрь, и от этого я съёжилась.

— Я же сказала...

— Ты совершила ошибку.

— Какую?

— Выбрала не тот факультет. Фото детей и взрослого поколения великолепны, Изабелла.

Его тон, подобранные слова... это ударило меня прямо в живот и заставило глаза увлажниться. Недостаточно, чтобы покатились слёзы, но чтобы они заблестели — вполне.

Глава 10

— У тебя такие красивые соски, — послышалось из окружающей меня темноты.
Я была почти уверена, что сплю. Но не до конца.

— Что?

Этот голос был слишком знаком для моего искажённого восприятия. Но даже сейчас, делая весьма сомнительный комплимент, звучал строго.

— Хочу взять их в рот и пососать.

— А… — мой рот захлопнулся так же быстро, как и открылся.

Взгляд опустился вниз, к моему телу, и я поняла, что стою обнажённая. Но мои руки не слушались. Я хотела прикрыться и одновременно с этим остаться голой для его глаз.
Я даже не знала, что ему сказать на это.

Но меня волновал вопрос — что вообще происходит? Где мы? Откуда темнота, а единственный свет, который есть, направлен на меня, будто прожектор?

— Родион? Что происходит?

Он не ответил. И даже не показался на глаза.

Я стала оборачиваться. Снова и снова, так что закружилась голова. Но это было бессмысленно. Вокруг не было ничего. Только беспросветная тьма.

— Родион?

Страх заполнил окружающую пустоту, вытаскивая демонов наружу.

— Не бойся, Изабелла, — он внезапно заговорил позади, но не позволил повернуться.

Сжал мою талию длинными пальцами и притянул ближе. Настолько близко, что я ощутила его дыхание на своей шее, а спиной — каждую мышцу его рельефного торса.

Страх сменился возбуждением, а мужские губы коснулись плеча у основания шеи.

— Родион… — простонала я достаточно громко, и мои глаза распахнулись. — Господи!

Моё дыхание через приоткрытый рот, стоны… осушили горло так, что язык прилип к нёбу, когда я попыталась облизать губы.

— Боже мой, что происходит? — я разжала бедра, ощутив лёгкую пульсацию между ног.

Мурашки заскользили по коже и внезапно исчезли.

— Я ненормальная? Должно быть, так и есть.

Спрыгнув с дивана Марины, я побежала на кухню, выпила целый стакан воды и пошла менять бельё. Во второй раз за эту ночь. Я была слишком мокрой, чтобы оставить эти трусики на себе.

— Я схожу с ума. Может быть, я подписалась не на подработку, а на эксперимент?

Эта мысль внезапно стала интересной. Вот только я не могла пойти и спросить у Елены или Родиона: «Скажите, а то, что я ночью фактически кончаю и вижу сны с вами в главной роли — часть эксперимента? Мне заплатят дополнительно за это?»

— Дурацкое тело, — топаю ногой и возвращаюсь под одеяло, оставаясь на диване.

Включаю какой-то фильм и приподнимаю подушку, чтобы оказаться в полусидячем положении, потому что теперь я и поспать не могу нормально. Он мучает меня днём этими текстами с сосками, губами и поцелуями, так ещё и во сне.

Суббота выходит ленивой. Так как я не спала полночи, я валяюсь в кровати до обеда. А после пробуждения занимаюсь стиркой, оставив уборку на воскресенье.

Выйдя погулять, я делаю пару фото: как ребёнок пытается кормить голубей. Один из пернатых взлетает, и кадр поистине получается великолепным. Радостное лицо малыша, которому на вид два года, и взмах крыльев серо-голубого голубя.

— Класс, — восхищаюсь и ухожу дальше по скверу.

Поужинав вкуснейшей лапшой быстрого приготовления, именуемой «рамен», я совершаю ошибку.

Ввожу в браузере имя «Родион Волков» и нахожу уйму статей о нём: «Писатель года», «Самый издаваемый автор года», «Очередной бестселлер Родиона Волкова взорвал продажи современной прозы». Спустившись ниже, я также нахожу на сайтах электронные версии книг. Покупаю одну, потому что мне понравилась обложка, и читаю почти до самого утра.

Это эротический детективный роман. И я была в нём главной героиней (мысленно). Потому что этот мужчина… ну, он меня попросту влюбил в себя. Родион присвоил ему свою внешность, лишь изменив цвет глаз и волос. В целом, я могла легко представить блондина и пропала.

Сила, ум, сексуальность… Как я могла думать, что возбуждение и оргазмы — миф? Я была на грани. И то, что детектив творил со мной как героиней, могло стоить мне лучшего инфаркта.

— Разве так можно?

Моё дыхание перехватило, когда я смахнула с экрана последнюю страницу.

Его тексты можно было разобрать на цитаты, а эро-сцены — воплотить в жизнь. Я не знала, способно ли всё это жить между двумя реальными людьми, но я была вспотевшей и могла легко воспламениться от малейшего прикосновения.

Откинувшись на подушку, я представила, что надо мной навис сам Радик. Его длинные волосы свисали и обрамляли красивое, вытянутое лицо. А тёмные глаза улыбались, обнажая маленькую ямочку на подбородке. О да, я могла видеть, как его губы сжаты плотно, а глаза улыбаются.

Он был прекрасен. Идеален во всём своём образе мрачного писателя. И этот разрез глаз… Господи. Когда он щурится и смотрит так, будто пытается подавить всё лишнее в тебе…

— Ох… — стон сорвался с губ как самое яркое подтверждение того, что я была на грани.

Глава 11

Родион

Что-то было не так.

Я это почувствовал, когда наступила суббота.

Я проснулся, привел себя в порядок, позавтракал, выпив огромную чашку кофе. Но внутри что-то беспокоило. Словно у меня был зуд.

Я даже проверил свой дом на наличие… чего бы то ни было. Но он был закрыт изнутри, как и ворота.

— Проклятье! — выругавшись, я направился в кабинет.

Открыл ноутбук и принялся вычитывать текст, который написала за эту неделю

Изабелла.

И всё замерло на её имени.

Зуд стал сильнее.

Я откинулся на спинку кресла и отвернулся к окну. Темные шторы уже были раздвинуты, поэтому я видел весь задний двор как на ладони.

Но мне было плевать, что там находится и происходит в целом.
Я думал об этой молодой женщине… девушке.

— Это просто смешно, — покачав головой, я попытался сосредоточиться на тексте, но понял, что читаю одну и ту же строчку в третий, может быть, в четвертый раз.

Оставив всё на месте, я встал и отправился на улицу. Возможно, свежий воздух поможет успокоиться и направить мысли в правильное русло. Однако спустя полчаса я понял, что занимаюсь ерундой, так как это не помогало.

Вернувшись обратно в дом, мой телефон, оставленный на столе в кабинете, звонил. И, судя по тому, что он умолк на секунду и зазвонил снова, это было не во второй и, возможно, не в третий раз.

Бросив взгляд на экран, я чертыхнулся, прежде чем принять вызов.

— Да, Янис.

— А вот и мой братишка в писательских штанишках. Как дела, Радик?

Боже, я ненавидел этого маленького дьяволёнка. Так же сильно, как и любил, наверное.

— Было замечательно, теперь я чувствую, как шкала настроения спадает с каждой секундой. У тебя есть возможность остановить это падение и сбросить вызов или быстро сказать, чего тебе нужно.

— Я тоже рад тебя слышать. Дверь не откроешь?

— Что? — нехорошее чувство подкралось к моему разуму.

— Тук-тук, — он сделал характерный стук по железу. — Это Родион Волков?

— Ты что… — я сорвался и чертыхнулся снова, когда понял, что он стоит прямо у ворот. — И зачем ты здесь?

— Слышал что-то о родственных узах? О людях, которые рады увидеть своих близких?

— Да. Моя мама была у меня вчера.

— А я твой брат. Ну же, открывай, я чертовски устал.

Сжав телефон крепче, чем стоило, нажимаю кнопку и выхожу из дома ему навстречу.

— Это ещё что такое? — чуть ли не кричу, увидев в его руках чемодан, который он протиснул в калитку моего двора.

— Я знаю, что ты по мне скучал. Ну не приезжать же мне на один день. Останусь подольше. Всё для тебя.

Он широко улыбается, что начинает раздражать куда сильнее, чем до этого.

— Не смешно, Янис. Ты останешься тут ровно до шести вечера завтрашнего дня.

— Эй, а где братские объятия?

Раскрывает руки пошире.

— На дне твоего чемодана.

Подхожу ближе и обнимаю этого засранца.

Господи, я действительно по нему скучал.

Янис младше меня почти на десять лет. Он уехал учиться в Италию по обмену, и я знал, что совсем скоро обучение закончится. Очевидно, это произошло. Я собирался к нему поехать, но сломал проклятые запястья, и мне просто необходимо закончить книгу.

— Я серьёзно. У меня уйма работы, а ты будешь мешать.

— Когда я тебе мешал?

Смотрю на него взглядом «ты серьёзно?».

— Ну, может, слегка мешал. Но это было безобидно.

— До вечера. Это то, что я не планирую менять. И ты мог остаться у мамы. Она вообще в курсе, что ты прилетел?

— Мама — такая мама. Я поеду к ней через неделю.

— А где ты будешь всю неделю? — притормаживаю, задав этот вопрос.

— В комнате, которую ты оставил для меня, — налегке объясняет.

— Она не твоя. Она гостевая.

— Я и говорю — моя.

— Проклятье! — поднимаю голову к небу, затем иду за ним в дом.

Воскресный ужин мы проводим у меня дома. Ехать в ресторан я не хочу со своими загипсованными руками, а ехать к маме не захотел Янис, потому что распознал мои намерения оставить его там.

Как бы я ни старался уколоть брата, и он, и мама понимали, что я был очень рад этому по-настоящему семейному ужину.

— Ну так, какие планы, сынок?

Мама надеялась, что он останется совсем. Но я слишком хорошо знал этого мальчишку. Да и она тоже. Потому что, задавая вопрос с надеждой, она на самом деле знала его ответ заранее.

— Мне предложили работу, мам.

Глава 12

Изабелла

Второй мужчина ворвался в кабинет Родиона словно вихрь. И если не учитывать их сходство, буквально кричащее о том, что они родные люди, я бы и так поняла это. Потому что такое поведение Родион не спустил бы кому-то постороннему.

Однако они были братьями, я уверена. Второй мужчина был молодой копией Родиона. Но у них была разная энергетика. Интригующая и мрачная – это Родион. Легкость и буйство – … я не успела задуматься над его именем, он представился сам.

— Янис, — улыбнулся он и протянул руку, перегнувшись через стол. — Теперь знакомы.

— И вы знаете мое имя? — я посмотрела на Родиона, который то ли закипал от злости, то ли… не знаю. Но его настроение было критически низким.

— Если скажешь, то буду знать.

— Господи, иди уже гуляй! — рявкнул Волков-старший, отчего я дёрнулась, а этому хоть бы что.

— Не так быстро, — ухмыльнулся мужчина и, обойдя стол, сел на него рядом со мной. — Итак, ты хотела сказать имя.

— Неужели?

— На сто процентов уверен.

— Белла? Вы его сказали минуту назад.

— Ох, это всё моё итальянское очарование. Bella – красавица. Но я рад, что угадал и не назвал тебя tesoro или cara. Хотя ты определённо заслуживаешь каждое из них.

Я выгнула бровь и лишь глянула на него с насмешкой.

«Ничего себе напор».

Он был очаровательным, но… даже не знаю. Я таких парней никогда не могла представить рядом с собой. В компании друзей – согласна. Но не в жизни.

— Слушай ты, idiota, марш из моего кабинета!

Я прыснула раз. Затем второй. И взорвалась хохотом.

Мне не нужно было знать итальянский, чтобы понять это слово.

Янис повернул голову к стоящему почти вплотную Родиону и улыбнулся.

— А ты быстро учишься. Если тебе надоест этот зануда, я в крайней комнате.

Он прошёл к двери и остановился.

— Я буду тут очень долго.

Родион был у двери в ту же секунду и захлопнул её локтем.

Это было громко и резко, отчего я вздрогнула.

Затем Родион повернулся ко мне и пылающим взглядом посмотрел на меня.

— Ты не могла бы подойти и провернуть замок?

— А…

Идея остаться с ним наедине – это то, что мы делали. Но оказаться запертой…
Мои гормоны устроили парад в его честь, и фанфары трубили в каждой, как я думаю, эрогенной зоне.

Но я встала с кресла, обошла стол и, юркнув мимо него, быстро щёлкнула замком. Звук пронёсся по кабинету, как выстрел, и каждый волосок на моём теле встал дыбом.

«Я не усну сегодня ночью», — подумала я устало. А мне так был необходим нормальный сон.

За эти выходные я просыпалась дважды. Мокрая. Возбуждённая. И, кажется, оба раза испытала оргазм.

И хотя я по-прежнему задавалась вопросом: «Возможно ли испытать оргазм, не касаясь собственного тела (не говоря уже о прикосновениях другого человека)?» — ответ был на моём теле. Возможно. И плевать как.

Тяжело выдохнув, я сбежала к столу и быстро села в кресло. Затем сжала бёдра, переплетя лодыжки. По крайней мере, так я была в безопасности.

Родион прочистил горло и прошёл к дивану. Затем встал и отошёл к одному из стеллажей, заполненному классической литературой зарубежных авторов. Я уже успела ознакомиться с каждым книжным шкафом. Первые два хранили на своих полках издания былых лет. Нестареющей классики русских авторов в том числе. Третий был переполнен авторами нового поколения. Современная проза. Каждая полка была разделена по жанрам: детективы, романы, криминал и так далее.

— Извини за моего брата, — неожиданно заговорил Радик.

— Всё в порядке.

Он метнул в меня взгляд, словно метатель ножей, и казалось, что он не порезал мою кожу лишь потому, что решил, будто я не солгала.

Это было мощно и… Нет, Изабелла. Он не сексуален!

Мой приказ остался незамеченным моим телом. Но в этот раз я сжала бёдра сильнее и задушила зачатки возбуждения.

— Продолжим.

— Конечно.

Он замолк, и я уже знала, что мне тоже стоит это сделать. Он собирался с мыслями. И пока делал это, я задумалась над тем, что он давно не психовал из-за моих просьб сделать паузу или если мне необходимо было отлучиться в туалет.

Возможно, всё дело в том, что мы поладили?

«Хм, странное предположение».

Подняв глаза, улучив момент, я стала разглядывать Родиона.

Сегодня на нём была чёрная водолазка и такие же чёрные брюки. На фоне тёмного цвета в одежде и чёрных волос кожа его лица казалась бледной.

И всё же он притягивал. Это походило на одержимость или зависимость, но я была честна с собой и своими мыслями.

Глава 13

Родион

Она выглядела забавно. Думаю, я еще долго буду вспоминать это её удивлённое лицо. Прошла по крайней мере одна минута, прежде чем она смогла уйти от ответа, попросив прерваться на минуту, и сбежала в уборную.

Минута, за которую её эмоции были восхитительно отражены на её лице.

Я прошелся по кабинету и, насколько позволяла ситуация, взялся за закладку в блокноте, чтобы открыть свои записи, сделанные задолго до того, как я попал в эту ситуацию.

Прошло несколько недель, а ощущение, что я никогда не избавлюсь от этих штуковин на своих запястьях.

Но если раньше я думал о гипсе со злостью, доводя до абсолюта свой характер, то сейчас… я был странно спокоен.

Прочитав набросанный план, я ухмыльнулся.

В общем-то, Изабелла подумала правильно, решив, что героиня не откажется остаться обнажённой. Дальше следовала сцена секса.

Ухмыльнувшись, я услышал тихие шаги позади и закрыл блокнот, прежде чем развернуться лицом к моей так называемой помощнице.

— Мы наконец продолжим, или ты снова сбежишь? — моё раздражение было наигранным.

Но это помогало держать всё в узде и в рамках наших деловых отношений.
Я не мог позволить себе увлечься.

Если подумать, то мой брат подошёл бы для роли любовника для Изабеллы, но никак не я. Хотя я так и не понял, каким образом мои мысли перескочили на этот бред. Словно кто-то меня спрашивал. И всё же, когда остолоп Янис появился тут, я был взбешён.

«Bella, черт возьми», — фыркнул я.

Иза осунулась и быстро проследовала за стол.

Пройдясь немного по периметру, я успокоился и, сосредоточившись на очередной главе книги, набрал лёгкие, полные воздуха.

Прикрыл глаза, как делал всегда, чтобы видеть своих героев и описывать то, что они делают. Ощущать их.

— «Изабелла сделала короткий вздох, словно только и ждала моих слов.
Я сделал шаг к ней и, оказавшись достаточно близко, уловил мятное дыхание. Лёгкий цветочный аромат… Этого хватило, чтобы мой член натянул мои брюки», — резкий вздох вывел меня из состояния, и я посмотрел на Изабеллу.

Как я заметил сегодня ранее, её бёдра были сжаты вместе. Так как её ступни, видневшиеся под столом, были переплетены в жёсткий узел.

Должен признать, что закрывать глаза мне больше не хотелось. Поэтому я продолжил.

— Я запнулся. Напомните, что было последним?

Она смущённо зажала нижнюю губу белыми зубами.

— Эм… тут…

— Вы что, не успели записать?

— Нет-нет. Тут всё написано. Можете подойти прочесть.

— Изабелла, не испытывайте моё терпение, — нахмурился я. — В объявлении было чётко прописано: «не ханжа».

— Я не ханжа. Я раскованная и… э-э-э… очень… — она взмахнула руками, ища подходящее слово. — Ну, я… с опытом. Да.

— С опытом чего?

— Ну… опытом в сексе. И уж точно меня не смутит анатомия мужчины или женщины.

— Вы не смогли произнести слово «член».

Она открыла рот. А потом её глаза посмотрели на меня так, будто меня в чём-то подозревали.

— Так это была проверка? Хорошо. Член. Видите? — её лицо стало пунцовым.

— Вижу и слышу. Если бы у меня было открыто окно, это услышал бы весь район, — я подавил смешок из-за того, как она оглянулась, чтобы убедиться, закрыто ли оно. — Продолжим.

«Изабелла дрожала, когда я протянул руки к её ненадёжно завязанному на шее сарафану и потянул за один шнурок.

Ткань заструилась по её телу, открывая для меня вид на её молочного цвета груди.
Розовые пики сосков пробивались сквозь кружевную ткань её светлого бюстгальтера, а мой рот наполнился слюной. Я проведу не одно мгновение, покусывая и посасывая их своим ртом.»

Изабелла печатала быстро и взволнованно. Её грудная клетка вздымалась быстрее, чем до этого. Но я продолжил.

«Плавные изгибы её талии были восхитительны, а бёдра казались слишком объёмными для её хрупкого телосложения. Однако… сделав шаг назад и посмотрев на неё со стороны, она казалась идеальней, чем раньше.

Я опустил взгляд и коснулся им её красивого пупка, ровной полоски трусиков, совпадающих по цвету с лифчиком, и развилки между ног.»

Ступни Изабеллы снова сдвинулись, а пальцы выгнулись. Как если бы она давила на свои бёдра сильнее.

«Треугольник ткани был ничтожно маленьким, но мне всё равно пришлось гадать, насколько красивой она будет без остатков одежды. С раздвинутыми у моего лица ногами.
Сглотнув скопившуюся слюну во рту, я подошёл к моей Изабелле вплотную и поцеловал её почти до крови искусанные губы. Она распахнула их для меня, не сопротивляясь. Позволяя исследовать каждый уголок её тёплого и влажного рта. И пока мы танцевали, сплетаясь языками, я погладил низ её живота и аккуратно нырнул за пояс её трусиков.

Сочетая поглаживания языка и своей руки, я придвинулся к мягким губам и восхитился тем, как они разошлись под напором моих пальцев, окутывая терпким возбуждением.
Изабелла застонала мне в рот и двинула бёдрами навстречу моей руке, словно поощряя. А когда я нащупал её маленький, скользкий клитор…»