Роза. Девочка, которую я знал

1

Однажды Роза спросила меня, о чем я мечтаю. Она играла на полу своей комнаты с куклами, ей было девять лет. Одетая в легкое розовое платье и с лентой такого же цвета в волосах, девочка разливала игрушкам несуществующий чай из маленького пластмассового чайника. Я заглянул к ней поздороваться и передать коробку ее любимых конфет, когда вечером пришел в гости к Саньку – моему другу и ее брату.

– Даже не знаю, дай-ка подумать, – улыбнулся я, присаживаясь рядом.

– Думай, – важно сказала она. – Будешь чай? – девочка придвинула мне игрушечную кружку.

– Наверно поступить в московский университет, – ответил я, повертев в руках кукольную посудку. Нам с Сашкой было по семнадцать лет, и мы учились в последнем классе. Я собирался поступать в МГЮА, а он в МГСУ.

– Это цель, – поправила меня малышка Роза, – а должна быть мечта.

– Ох, какая ты умная! – девочка мило покраснела от моего комплимента. – Тогда помогать людям. А ты о чем мечтаешь?

– О любви! – не задумываясь, ответила она. Я даже закашлялся, поперхнувшись несуществующим чаем.

– На рано ли тебе?!

Роза посмотрела на меня с легкой укоризной и поправила пышный бант в длинных каштановых волосах:

– Вот и Сашка так сказал. А мама говорит, что любви все возрасты покорны, и что нет ничего важнее ее! Ты знаешь, – заговорщицки прошептала она мне на ухо, – дядя Вова сделал ей предложение на прошлой неделе, и она согласилась. Они поженятся в конце этого месяца.

Вот это новость! Тетя Люда уже давно одна, с тех пор как ее муж умер от сердечного приступа пять лет назад. Лично мне Смольный Владимир Борисович никогда не нравился, но если он сможет позаботиться о них, то я буду только рад за Розу. Я всегда относился к ней как к младшей сестре, которой у меня никогда не было.

Воспоминание о событии девятилетней давности заставили меня улыбнуться. Ровно столько я не был в родном городе. В тот год, когда я поступил в МГЮА, мои родители переехали вслед за мной в Москву, поскольку папе предложили там хорошую работу. Нет, какое-то время я еще приезжал на каникулах повидаться с друзьями. Опять же, здесь у меня оставались бабушка с дедушкой, но они уже лет шесть как умерли.

Интересно, какая Роза теперь? Сколько ей уже? Должно быть восемнадцать. Уже совсем взрослая стала. Скоро я ее уже увижу. А также Сашку, тетю Люду и Владимира Борисовича. Я не предупреждал их о своем визите, хотел сделать сюрприз. Санек, отучившись в МГСУ, вернулся в родной город, работать в фирме отчима, сразу получив там высокую должность. Вот тогда наши дороги окончательно разошлись. Будучи студентами, мы еще пересекались, участвовали в совместных попойках. Я узнавал у него о родных, спрашивал, конечно же, про Розу. Она хорошо училась и мечтала поступить на ветеринара.

Прозвенела пронзительная трель дверного звонка. В квартире послышалась чья-то легкая поступь, и открылся замок.

– Здравствуйте, теть Люд! – радостно прогремел я, помахивая перед носом купленным тортом и букетом цветов.

Мама Саши и Розы с небрежной прической на голове была одета в легкий домашний костюм. Мне даже стало совестно, что я не предупредил о своем приходе заранее.

– Д...Денис?! – удивленно воскликнула она и бросилась с объятиями. – Как ты изменился! Совсем взрослый! Ох, что ж я тебя в дверях держу?! Проходи!

Людмила Ивановна провела меня в гостиную и усадила в глубокое кресло.

– Вов! – крикнула она в глубину квартиры. – Смотри, кто у нас в гостях! Срочно звони Сашке, пусть бросает все и приезжает.

Через полтора часа мы все сидели за богато накрытым столом. Владимир Борисович достал бутылку дорогущего коньяка. «Подрядчики подарили», – подмигнул он, разливая алкоголь по рюмкам. Тетя Люда, переодевшаяся в праздничный наряд, накладывала на тарелки салаты и бегала смотреть, не подошло ли горячее.

– Ну, как ты тут устроился? – спросил я Санька.

– Да, вот в отцовской фирме работаю, – мой друг как-то сразу начала называть отчима отцом. – Главный инженер я. А ты как?

– А я адвокат. А где малышка Роза? Она никуда же не уехала?

От моего взгляда не скрылось, как тетя Люда стушевалась, Саша опустил глаза, а Владимир Борисович покраснел.

– Роза здесь больше не живет, – сказала Людмила Ивановна.

– Где же она?

– Снимает квартиру с подружками, – тихо сообщила женщина. – Надоели мы ей. Хочет жить по своим правилам.

– Жаль, но вы же сообщили ей о моем приезде? Я так хотел ее увидеть!

Члены семьи Смольных переглянулись и Саша сказал:

– Она не общается с нами, уже очень давно.

– Почему? Что произошло?

– Это долгая и неинтересная история, – ответил Санек, и на этом разговор о Розе был закончен.

Мы просидели до глубокого вечера, делились воспоминаниями и планами на будущее. Владимир Борисович все подливал коньяк, а его жена подкладывала закуски. Я, уже изрядно захмелев, собрался уходить, когда в дверь отчаянно позвонили. Чета Смольных переглянулись между собой, и не успела тётя Люда встать из-за стола, как послышался скрежет открываемого замка, и звонкий девичий голосок прокричал на всю квартиру:

2

– Привет! Сашок сказал, что у тебя не получается математика, – спросил я, заходя в комнату к малышке Розе.

–Нет, на посмотри... – девочка протягивает мне учебник. – Маме некогда, она все с дядей Вовой, а Сашке со мной скучно.

– Так это же легко, – ответил я, посмотрев задачку, и принялся ей объяснять.

Роза все схватывала на лету. Выскажу Саньку все, что я о нем думаю: ­ не мог сестре помочь. Уж он-то математику хорошо знает. Когда мы решили с ней все примеры, я увидел под кипой школьных учебников тоненькую розовую тетрадочку. Не удержавшись, потянул ее за край.

– Что это?

– Не тронь! – взвизгнула девочка. – Это мой дневник!

– Покажешь оценки? Мне говорили, что ты отличница.

– Это личный!

– Ах, если личный, то, конечно, я не буду его смотреть!

– Спасибо, а то мама вечно лезет не в свое дело и ругается, если я его прячу, – малышка выглядела удивленной и одновременно благодарной.

В тот вечер Роза удалилась, беспечно пританцовывая, доведя мать до истерики, бросив на меня прощальный взгляд, повторила свой дурацкий жест с кулаком и заговорщицки подмигнула. Разозлившись, Санек буквально вытолкал ее за дверь, в то время как глава семейства пытался успокоить Людмилу Ивановну. Поняв, что больше мне здесь делать нечего, я удалился, испытывая неловкость от ситуации, свидетелем которой оказался.

Она пришла ко мне через два дня. Я остановился в старой квартире, доставшейся от бабки с дедом, и уже собирался отходить ко сну, как в дверь настойчиво постучали. Стоило мне только открыть ее, как Роза нагло вошла внутрь, отодвинув меня с прохода плечом.

– У тебя звонок не работает! – небрежно бросила она и поставила на пол огромную спортивную сумку. – Знаешь, я долго ждала, но ты так и не позвонил. И я подумала, что ты просто не знаешь моего номера, – а потом резко без всякого перехода добавила. – Так и знала, что найду тебя здесь. Я поживу у тебя какое-то время! – это был не вопрос, а утверждение.

– Мне сказали, ты снимаешь квартиру с подругами, – сказать, что я был удивлен ее приходу – не сказать ничего.

– Да? Они так сказали? Хмм... Я с ними поругалась!

Роза прошла на кухню и уселась на обеденный стол. Несмотря на уличную ночную прохладу, девушка была одета очень легко: короткая юбка, открытый топ и босоножки на высоченных шпильках. Она развела стройные ножки, и я заметил, что девушка была без белья.

– Извини, денег за жилье нет, но, думаю, мы договоримся, – Роза призывно улыбнулась, выгнула спину, облизала наманикюренный палец и провела им между ног. – Или ты предпочитаешь просто поговорить? Иди ко мне, и я поговорю... в твой микрофон..., ах...

Черт возьми! Что происходит?! Я взволнованно пригладил ладонью волосы. Никогда не представлял ее такой! Она должна была учиться, носить скромные юбки до колена и наглухо закрытые блузки, а не сидеть на столе и стонать как мартовская кошка, бесстыдно предлагая себя.

– Эээ... Ты ходишь без нижнего белья? – все, что я смог выговорить, глядя на открывшуюся мне картину.

– Что? – мой вопрос ввел ее в ступор, и Роза на мгновение прекратила интимные ласки. – Ну да, а что?

– Это негигиенично, – самообладание вновь возвращалось ко мне. – К тому же ты пришла с улицы и не помыла руки. Мало ли какую заразу ты себе занесешь. Потом будешь лечиться от цистита.

– А ты врач что ли? – грубо оборвала она меня, резко выпрямившись и одернув юбку.

– Нет, но элементарные правила гигиены знаю. Идем, – я стащил ее со стола и повел в ванную, где открыл кран и всучил чистое полотенце. – Здесь есть мыло, одноразовая зубная щетка, зубная паста. Умойся и выходи. Ты голодная? Я пока тебе что-нибудь приготовлю.

– Придурок! – услышал я в спину, когда прикрывал дверь.

Позже, сидя за столом и доедая наспех пожаренную яичницу, Роза спросила меня, с противным скрипом ковыряясь металлической вилкой в фарфоровой тарелке:

– Ты вообще нормальный?

– Был нормальный, а что? – пожимаю плечами, размешивая сахар в свежезаваренном чае.

– Я что, страшная? – не сдается она.

– Нет. Ты очень красивая. Только зачем ты отстригла свои волосы? И красишься в такой неестественно яркий цвет? Ты изменилась...

– Что? – хохотнула она с набитым ртом. – Ожидал встретить свою старую знакомую малышку Розу?! А нет ее!

– И где же она?

– Сдохла! Да и хер с ней! Зато вместо нее есть Розита. С ней весело. Хочешь повеселиться? А, – махнула она на меня рукой, – я уже поняла, что веселье не для тебя!

– Ну почему же, я очень люблю веселье, и даже в том смысле, который ты имела в виду, – я налил ей горячий чай и придвинул вазу с найденным печеньем.

– Тогда почему? – растерянно произнесла девушка, собирая хлебом остатки яичницы и отправляя ее в рот. – Я не понимаю...

Я вздохнул: с кем же ей приходилось иметь дело, что она не понимает элементарных вещей? Не все мужчины готовы бросаться на предложенное тело, тем более, если обладательница тела этого не хочет. Очевидно же, что она пришла ко мне, потому что ей просто некуда было идти. Мне в голову закралось сильное подозрение, что не с подружками она жила все это время. Это каким же мудаком надо быть, чтобы воспользоваться ее уязвимым положением?