Роза пустыни

Глава 1 Сон наяву

"Сновидение оказывается зачастую наиболее глубокомысленным там, где оно кажется наиболее абсурдным".
Зигмунд Фрейд

Мир превратился в бескрайнюю пустыню. Вокруг, сколько хватало взгляда, виднелись барханы. Все оттенки желтого, оранжевого, терракоты блестели на солнце, сияли подобно драгоценным камням, ослепляли.

Она шла вперед, несмотря на палящий зной и невыносимую жару. Каждый новый шаг отзывался чудовищной болью в стертых в кровь ногах, покрытой ссадинами коже, пересохшем горле.

Песок был везде. Казалось, что он растворился в воздухе, царапал гортань, наполняя легкие. Оттого так тяжело было дышать. Невыносимо хотелось пить, но в этом мире не было ничего, кроме моря песка.

Шаг, еще один и еще через боль, отчаяние, неверие в собственные силы.

Куда она шла? Зачем? Спасалась от кого-то или стремилась спасти? Какая цель ее манила? Она не знала ответов на эти вопросы, лишь чувствовала, что должна идти вперед через боль и страх перед неизвестностью.

Силы покинули ее внезапно, словно села батарейка, а новую взять было неоткуда. Упала на колени и какое-то время сидела неподвижно. Спустя мгновение или века попробовала встать и только теперь заметила лоскут ткани. Попыталась вытащить его, но не смогла. Тогда она стала разгребать горячий колючий песок, пока не откопала страшную находку. Это был человек, смуглый мужчина в странной одежде. Разорванная рубашка обнажала грудь, покрытую многочисленными колотыми ранами, следами запекшейся крови. Одного взгляда было довольно, чтобы понять: после таких ударов не выживают. Самый искусный врач не смог бы ему помочь. Она была бессильна сделать что-либо для него, а в чудеса давно утратила веру.

Ей самой недолго осталось. Осознание этого пришло внезапно, как и желание жить, бороться, любить, изменить все, что было прежде, отпустить прошлое. Жизнь казалась ей самой большой ценностью, значения которой она не понимала до этого дня.

Задумавшись, пропустила момент, когда мужчина очнулся. В последнем, отчаянном движении протянул руку к небольшому сосуду, присыпанному песком, но оказался слишком слаб, чтобы достать его.

"Вода!" Эта мысль вспыхнула на краю сознания Леры. Она из последних сил попыталась встать, но снова упала рядом с раненым. Схватила сосуд, выдернула пробку и увидела жидкость, плескавшуюся на дне. Всего один глоток, который мог подарить ей надежду на жизнь или облегчить страдания умирающего…

Она резко проснулась, так и не узнав, какой сделала выбор. Глотала ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. Сердце билось слишком быстро даже с учетом врожденной тахикардии.
Лера встала, пошла на кухню. Не стала включать свет. Налила стакан воды и запила успокоительное. Еще немного и пульс придет в норму, она снова уснет и проспит до утра без сновидений.

Вернулась в постель, накрылась одеялом с головой, чтобы не видеть свет фонаря, пробивавшийся сквозь жалюзи. Надо бы купить шторы. Темные, тяжелые, они помогли бы ей отгородиться от мира, в котором она чувствовала себя лишней, будто не жила, а наблюдала за жизнью других со стороны, как в кино.

Промучившись какое-то время, поняла, что заснуть ей теперь не удастся. Снова задумалась о странном сне, вспомнила, что видела его уже около полугода назад. Никогда не придавала значения сновидениям, забывая под утро. Только этот был слишком ярким, реалистичным, будто она и правда побывала в далекой стране. Он вызывал неясную тревогу, смутное, ничем необъяснимое беспокойство.

Вздохнула, посмотрела на часы: половина шестого. Через тридцать минут зазвонит будильник, напомнив о необходимости собираться на работу. Не теряя времени, Лера быстро оделась. Чтобы хоть чем-то занять себя, заглянула во все социальные сети, полистала ленту новостей и отложила телефон в сторону. Он только отвлекал, засоряя мозг ненужной информацией. Открыла тумбочку и в одном из ящиков обнаружила завернутый в бумагу предмет. Это был сувенир из Марракеша. Скорее всего, он исполнял лишь декоративную функцию, но стоило попробовать использовать его по назначению. Чем еще заниматься ранним утром одинокой девушке?

Лера помнила, как торговец долго не хотел его продавать, но столкнулся с невиданным упрямством. Русская туристка во что бы то ни стало хотела приобрести именно его.

– Кадар[1], – произнес пожилой араб обреченно и озвучил цену.

Лера расплатилась и стала обладательницей небольшой глиняной лампы, украшенной замысловатыми узорами. Рассматривая ее сейчас, она впервые обратила внимание на то, что орнамент имел лишь отдаленное сходство с арабским. Странная вещица, непонятно как попавшая на восточный базар.

За неимением масла использовала небольшую свечу с ароматом сандала, поставив ее в углубление в центре. Приятный запах наполнил комнату, создавая ощущение нереальности. Нагревшись, глиняный сосуд стал испускать голубоватый дым. Он быстро распространился по спальне, окутав ее хозяйку, словно туманным покрывалом. Мелькнула мысль, что так не должно быть, но додумать ее Лера не успела. Вдохнула, закашлялась, а в следующее мгновение перестала ощущать собственное тело, словно оказалась в состоянии невесомости.

Вокруг были только звезды. Миллиарды крошечных огоньков сливались в созвездия, образовывали галактики. Сердце замирало от осознания того, как велика и прекрасна Вселенная. Лера заплакала, чувствуя, что вернулась домой, к истокам, туда где брала начало сама жизнь. Внезапно некая сила потянула ее вниз. Долгое ощущение полета, будто она неслась сквозь пространство, сменилось страхом и узнаванием: Лера ощутила жар пустыни.

Это не могло быть правдой, если только она не спала. Валерия ущипнула себя, вскрикнула от боли и снова огляделась. Ничего не изменилось. Ее окружала бескрайняя пустыня, словно она перенеслась в свой сон. Многометровые дюны, обжигающее солнце и никого рядом.

– Эй, кто-нибудь, заберите меня отсюда!

Крик отчаяния не был услышан. Ни одной живой души. Неоткуда ждать помощи. Негде укрыться от палящего зноя. Оставаться на месте тоже не имело смысла. Решив, что где-то поблизости обязательно должны быть люди, Лера встала и пошла наугад.

Глава 2 Разбитые надежды

«Надежда – это чаще всего отсроченное разочарование».

Уолтер Балдри

Невысокая, полная женщина в длинном бесформенном платье темного цвета и низко надвинутом на лоб платке помогла Лере подняться. Долго говорила, будто пыталась успокоить, указывала на караван. Он расположился неподалеку, против солнца, что мешало рассмотреть его. Поддерживая под руку, повела в его сторону, но прежде что-то сказала мальчику. Тот, не скрывая любопытства, разглядывал незнакомку и не спешил выполнять распоряжение матери. Так, из-за внешнего сходства Лера назвала про себя эту женщину. Та прикрикнула, и малец бросился бегом. Вскоре вернулся, неся в руках бесформенный балахон, и протянул одежду Лере.

– Нет, спасибо! Не нужно, – начала, но быстро сдалась под грозным взглядом своей спасительницы.

Последняя помогла облачиться в странный наряд, затянула завязки на рукавах, чтобы не оголялись руки, и на шее, под горлом. Голову покрыла коричневым платком, завязав его концы сзади. Удовлетворенно цокнула языком и улыбнулась.

– Латия, – указала она на себя пальцем.

– Лера, – ответила бывший экономист Стефанова, а теперь, попаданка неизвестно куда.

– Лейра? – недоверчиво переспросила Латия.

– Лера, – поправила ее собеседница.

Женщине несколько раз повторила, но у нее не получалось верно произнести имя, а потому его обладательница скоро махнула рукой и согласилась называться Лейрой.

– Джамин, – произнес мальчик, первым заметивший ее.

Втроем они подошли к каравану. Неизвестно, что именно Латия сказала остальным, но никто не возражал против того, что к ним присоединилась незнакомка. Ей предложили нечто, завернутое в чистую ткань, и бурдюк с жидкостью. Лера хотела отказаться, помня о том, что употребление пищи в незнакомом месте может привести к отравлению, а лекарств у нее с собой не было. Впрочем, голод оказался сильнее опасений. Сев на расстеленное на песке покрывало, она с удовольствием съела острую лепешку с мясом и запила отваром каким-то кисломолочным напитком, напомнившим ей айран. Последний она не любила, но выбирать было не из чего.

Немного утолив голод и жажду, Валерия снова почувствовала вкус жизни. С интересом рассматривала караван, тем более, было на что посмотреть. Вместо привычных верблюдов жители использовали странных животных, напоминавших гибрид щитня и многоножки. Широкая плоская спина около трех-четырех метров в длину и двух в ширину, покрытая прочными костяными пластинами могла выдержать значительный груз. Несколько десятков конечностей у каждой особи позволяли сохранить равновесие и не упасть во время спуска или подъема. В этом Лера скоро убедилась, когда Джамин взобрался в седло, укрепленное на одном из этих существ, и жестом пригласил присоединиться к нему.

Места было достаточно, но Валерия с опаской подошла полутораметровому шеми, как называли его караванщики. Посмотрев, как взбирались остальные, попыталась повторить. Ухватилась левой рукой за луку седла, как мысленно она назвала этот предмет, и попробовала закинуть ногу. Если бы не балахон, ей бы это удалось, может быть, даже с первой попытки, но длинная одежда доставляла только неудобства. Помучавшись, она решилась: подняла подол платья, завязала узлом и подтянулась на руках. Кое-как устроившись рядом с мальчиком, подумала, что пока все складывается намного лучше, чем могло быть.

Поев, Лера немного успокоилась и теперь мечтала поспать. Легкий озноб, несмотря на жару, и страх упасть мешали уснуть, а мерное покачивание в такт неспешному движению животного, напротив, убаюкивало. Крики мальчика вырывали ее из состояния блаженной дремоты. Всякий раз, находя нечто любопытное, он толкал ее и указывал в каком-нибудь направлении. Она же, сколько ни вглядывалась, ничего не замечала. Видела только песок. Чтобы не уснуть и не упасть, принялась рассматривать караван. Насчитала в нем около десятка шеми, каждый из которых был нагружен тюками с товарами или продуктами питания.

Большинство караванщиков были мужчины. Их наряды были более разнообразными, чем женские. Возможно, это зависело от статуса или рода занятий. Ничего иного Лера не могла предположить, основываясь только на собственных наблюдениях. Мысленно она разделила людей на несколько групп. Первых назвала воинами, заметив на поясе у некоторых кривые широкие сабли и тонкие кинжалы. Их одежда совершенно не стесняла движений. Пуговицы на кафтане из темной материи доходили до середины живота. Ниже он ничем не был скреплен, полы его свободно развевались при ходьбе. Под него надевали довольно узкие брюки, хотя им было далеко до тех, что носили многие парни в родном мире Валерии, обтягивая до неприличия ноги и не только. Кожаные полусапожки и чалма завершали образ.

Иначе выглядели торговцы. Они носили светлые кафтаны, подпоясанные кушаком с бахромой, и шаровары разных цветов – от темно-синего до красно-коричневого, остроносые башмаки и ту же чалму. Только последняя была украшена чем-то вроде броши из камней и сверкали на солнце. В отличие от молчаливых воинов торговца были разговорчивы и активно жестикулировали.

Единственной женщиной, кроме Леры, здесь была Латия. О ее положении пока было сложно судить, но она обладала определенным авторитетом. Сама в споры не вступала, но к ее мнению остальные прислушивались.

Размышляя над этим, Валерия провалилась на мгновение в некое забытье, а очнувшись, не сразу заметила, насколько замедлилось движение шеми. Подняла глаза и увидела впереди огни. Они особенно ярко выделялись на фоне темнеющего неба, манили теплом и обещанием скорого отдыха.

– Мы едем туда? – она указала в сторону то ли селения, то ли оазиса.

Джамин закивал, подтверждая ее предположения. Он уже не мог сидеть спокойно. Крутился, ерзал на месте от нетерпения. Его волнение, видимо, передалось животному, потому что тот вдруг припустил с такой скоростью, что оставил далеко позади своих собратьев.

Глава 3 Несбывшиеся мечты

«То, о чем человек мечтает, почти никогда не сбывается».

Людвиг Витгенштейн

Лера осталась жить в доме Латии.

Первую ночь она почти не спала. Ворочалась на узкой постели, вздрагивала от каждого шороха и стука. Боялась, что за ней придут, снова будут бить или же причинят вред приютившим ее людям. Ее знобило то ли от страха, то ли длительного пребывания на солнце и обезвоживания. Вряд ли ей удалось избежать теплового удара. Теперь нужно было пережить его последствия, а после подумать о том, как жить дальше.

Задремала только под утро. Во сне она гуляла по Чегемскому ущелью в Кабардино-Балкарии, куда ненадолго приезжала к родителям в санаторий. Затаив дыхание, наблюдала, как потоки воды сверзались с многометровой высоты, стекали по отвесным склонам серых скал, сверкали на солнце всеми цветами радуги, исчезали, становясь частью горной реки. Тишину раннего свежего утра нарушал только шум водопада. В остальном в мире царила первозданная гармония. Создавалось ощущение покоя и умиротворения, которые Валерия давно не испытывала.

– Лейра, эск те?

Голос хозяйки дома, легкое прикосновение к плечу вернули ее из мира грез в чуждую ей, враждебную реальность. Чудо не свершилось, значит, придется как-то приспосабливаться к жизни в новом мире. Все бы ничего, ей не привыкать собирать себя по кусочкам. Жаль только маму с отцом, когда они узнают о пропаже дочери. Если бы она могла послать им хоть какую-то весточку, сообщить о том, что с ней все в порядке, было бы легче примириться с действительностью.

«Держись! – прошептала она еле слышно. – Сама о себе не позаботишься, никто не поможет. Рассчитывать можно только на себя!»

– Эдмэ! – поторопила ее Латия и жестом пригласила следовать за собой.

Лера встала с лежанки, поправила матрас, на котором спала, застелила покрывалом или одеялом. Она так и не поняла, что это – слишком плотное для первого и тонкое для второго, оно напоминало бабушкино красное одеяло из верблюжьей шерсти, только было не таким колючим. Любопытно было узнать, из чего местные делали ткани для одежды и прочих нужд. Гладкие спины шеми были покрыты костяными пластинами. Если только на брюхе было немного шерсти? Сама мысль об этом заставила ее вздрогнуть: животные и без того казались ей малопривлекательными, а после падения к ним и вовсе было страшно подходить.

Покинув маленькую комнату без окон, занавешенную лишь куском какой-то материи, Валерия поняла, что здесь не стоит и мечтать об уединении, к которому она привыкла за последние годы. Помня о своем положении и событиях вчерашнего вечера, не роптала, принимая все, как данность, и благодарила Бога за то, что осталась жива.

Латия вывела гостью наверх, в огороженный двор, показала, где можно умыться, и оставила чистую одежду. Лера истратила всю воду из в тазика, чтобы привести себя в порядок, но ей этого было мало. Привыкшая к благам большого города, она никогда ранее не задумывалась о том, как можно вымыться несколькими литрами воды с использованием какого-то мыльного растения, заменявшего и само мыло, и мочалку.

Решив, что безопаснее будет следовать всем правилам, чтобы не подвергать себя или обитателей дома новой опасности, Валерия надела все то, что принесла заботливая хозяйка. Наряд казался довольно странным, но только с точки зрения европейца. В других регионах Земли он, скорее всего, воспринимался бы иначе. Узкие черные брюки, судя по стежкам, были подшиты накануне, как и песочного цвета рубашка-туника до середины бедра. Завершал образ все тот же коричневый балахон и платок на два тона светлее.

– Придется привыкать к новой жизни, пока я не найду способ вернуться домой.

Успокоив себя таким образом, Лера сложила одежду и отправилась на поиски Латии. Та словно только ее и дожидалась. Появилась, едва гостья закончила умываться, позвала за собой. В доме уже был накрыт стол к завтраку. В центре, на широком блюде высилась гора лепешек. Не дожидаясь старших, Джамин уже взял одну и отломил большой кусок.

– Ай, ай, ай!

Мать мальчика чуть нахмурилась, но не стала ругаться. Тот широко улыбнулся и принялся за еду. Остальные последовали его примеру. Пресные лепешки, щедро посыпанные какими-то семенами, в сочетании с чем-то, напоминающим соус тартар, оказались вполне съедобными, хоть и непривычными на вкус. Их полагалось запивать напитком, похожим на зеленый чай с мятой.

При свете дня Валерия смогла рассмотреть жилище своей спасительницы. Всего она насчитала около двадцати таких домов, расположенных вокруг небольшого озера в центре оазиса. Возможно, их было больше, но страх попасть под чью-то горячую руку оказался сильнее любопытства.

Это было круглое в плане строение из глинобитного кирпича около десяти метров в диаметре. Его венчала остроконечная крыша. Свет проникал внутрь через одно из трех окон, два из которых были занавешены, чтобы защитить помещение от палящего солнца. Гостья догадалась об этом, наблюдая за хозяйкой. Та в течение дня открывала их по очереди, в зависимости от положения светила.

Каменные ступени вели вниз. Там располагались спальни и кладовая для хранения продуктов. В маленьких комнатах не было окон. Чтобы спуститься и не упасть, нужно было взять с собой глиняную лампу, заправленную маслом.

– Сувенир! – воскликнула Лера.

Латия отложила какой-то свиток, а Джамин и вовсе бросил перебирать какую-то крупу. Оба внимательно смотрели на гостью, которая с интересом рассматривала обычный светильник. Мать что-то сказала мальчику и вернулась к работе. Лера ловила на себе ее настороженный взгляд, но сейчас ей было не до этого. Она пыталась разгадать загадку своего таинственного перемещения и, кажется, нашла ответ. Присмотревшись, поняла, что знаки на лампе в доме женщины было точно такими же, как те, что украшали покупку, сделанную в Марракеше.

– Что это значит? – спросила Валерия, указывая на орнамент, украшавший светильник. – Это какой-то код, который открывает дверь в другой мир? Может быть, магия, как в сказке об Аладдине? Только я не загадывала никакие желания, я домой хочу.

Глава 4 Рухнувшие планы

«Если вы хотите рассмешить Бога, расскажите ему о своих планах».

Вуди Аллен

Джалар испытывал настоящую радость. Несмотря на усталость, трудности, с которыми он столкнулся, путешествие оказалось успешным. Очередной магический артефакт был найден. Значит, он еще на один шаг приблизился к долгожданной свободе.
Времена, когда Джалар был рабом, давно миновали. О них напоминали лишь клеймо на груди и шрамы от плетки на спине. Шею больше не сдавливал кожаный ошейник, но в то же время путник не принадлежал себе. Обещание, которое он был вынужден дать своему спасителю, связало крепче любых веревок, сковывало прочнее цепей.

Он не торопился, давая возможность отдохнуть и себе, и своему варнану. Зверь был умен, осторожен и не раз спасал жизнь своему хозяину. Жаль, что говорить не мог. Впрочем, они и так друг друга неплохо понимали.

– Потерпи, немного осталось. Скоро никто не сможет указывать, что нам делать.

Коснулся головы животного, провел рукой по гладкой темно-серой коже, покрытой мельчайшими чешуйками, и отпустил поводья, доверяя зверю самому выбирать дорогу. За последние полгода столько раз проделывал этот путь, что мог с закрытыми глазами найти нужную пещеру в горах Эль-Алдани и вызвать ее хозяина. После оставалось только отдать свою находку и получить сведения о том, где искать новый предмет.

Варнан задрал тупую морду, потянул носом и замедлил ход. Движения животного стали более осторожными. Значит, почуял кого-то впереди. Друг или враг – не столь важно, потому что его хозяин мог постоять за себя, а брать у него было нечего. Все богатство путника составляли его ездовой зверь, сума с сушеными фруктами и вяленым мясом, несколько бутылей с водой и кривая сабля. Это так много для бывшего раба и так мало для сына вождя и зятя хозяина каравана. Джалар не жаловался, не оглядывался назад, не думал о будущем. Жил одним днем. Пока ему хватало и этого.

Вскоре он заметил стоянку, которая раньше него привлекла внимание животного. Здесь неподалеку был источник, но о нем мало кто знал. Присутствие людей стало неприятной неожиданностью. До ночи оставалось еще достаточно времени. Можно было обогнать незнакомцев и проехать по широкой дуге, но воды почти не осталось, а путь предстоял неблизкий. Ветер, гнавший песок, предвещал начало пыльной бури. Оказаться без укрытия в такой момент было равносильно самоубийству.

Джалар хотел жить, а потому направил варнана к шатрам, поставленным в крошечном оазисе. Не спешил, присматривался, оценивал обстановку. По его подсчетам здесь было не более дюжины воинов. С тремя, при необходимости, он легко справится, с пятью будет сложнее. Десять человек могут превратить его самого в корм для стервятников, хотя половина их он заберет с собой.

Он остановился, спешился и направился источнику. Приложив открытую ладонь к груди, по обычаю первым приветствовал хозяев, хотя те были такими же гостями в этом месте, как и он сам. Только им повезло оказаться здесь раньше него.

– Да пребудет с вами благодать Моам-Атэ!

– Мир тебе! – отозвался коренастый мужчина.

Он первым вышел навстречу, отделившись от толпы, что сидели вокруг костра. Длинные узловатыми пальцами поглаживал черную с проседью бороду, которая доставала ему до середины груди. Маленькие черные глазки, похожие на зерна нокьи, уставились на Джалара. Толстые губы изогнулись в усмешке. Путник выдержал внимательный взгляд незнакомца. Тот снова ухмыльнулся и произнес:

– Будь гостем на моей земле.

Путник не стал говорить вслух о том, что эта земля, как и источник, никому не принадлежала. Жизнь научила его осторожности. Не спешил распрягать своего варнана, только ослабил упряжь и снял сумки. Зверь тоже вел себя странно. Не спешил по обыкновению зарываться в песок, несмотря на усталость, будто чувствовал опасность и готовился в любой момент сорваться с места. Джалар привык доверять его чутью.

Он наполнил сосуды водой, тщательно закупорил, чтобы не потерять ни капли драгоценной влаги, оставил их рядом с другими вещами и сел к костру. Протянул руки, чтобы согреться. Время тим уже вступило в свои права, а потому ночи становились все холоднее. Несмотря на дневную жару, воздух резко остывал к вечеру. С наступлением сумерек можно было даже видеть пар от собственного дыхания.

– Куда держишь путь? – спросил коренастый мужчина. – Почему один? Не боишься разбойников?

«Уж не тебя ли мне стоит бояться?» – подумал путник, но вслух сказал иное:

– Еду в Аджанаман к родственникам. Дядя совсем плох, но держится из последних сил. Надеюсь получить его благословение.

– И наследство в придачу?

Главарь рассмеялся своей шутке. Ее тут же подхватили остальные. Гость сдержанно улыбнулся и ответил:

– Он воспитал меня, как родного сына, а детей у него и без меня много.

Мужчины еще какое-то время разговаривали, одновременно присматривались друг к другу, оценивая, как возможного противника. Каждый пытался решить, что выгоднее – превратить сидящего напротив человека в друга, врага или разойтись миром. Вслух обсуждали цены на фрукты, масла и зерно, а также последний указ халифа, запрещавший убивать рабов.

– Раб – это вещь! – горячился один из воинов. – Я его купил и могу делать с ним то, что хочу. Хочу казню, хочу милую.

– Верно! – поддержал его другой. – Настоящий мужчина никогда не станет рабом, а раб уже не человек.

– Этак скоро придется с ними считаться, как с людьми. Может быть, и шеми спрашивать, повезет он тебя или устал?

Джалар молчал. Не вступал в споры, не поддерживал и не осуждал никого. Он, как никто другой, знал, каково это – быть рабом. Не обязательно проявить слабость, чтобы потерять свободу. Достаточно получить сильное ранение, не имея возможности оказать сопротивление, или быть просто ребенком. Злейшему врагу не пожелал бы своей судьбы.

Он иногда ловил на себе внимательный взгляд главаря, но делал вид, что не замечал этого. Тот уже успел составить о нем мнение, потому что неожиданно произнес:

Глава 5 Нарушенное обещание

«Лучший способ сдержать свое обещание – никогда не давать его».

Наполеон Бонапарт

Джалар никогда не вмешивался в чужие споры, только в крайних случаях и то, если кто-то не мог постоять за себя. Мужчины, с которыми он говорил этим вечером, были не из таких. Следовало пройти мимо и дать им возможность разобраться в ситуации, но он поступил иначе. Нарушил данное самому себе обещание держаться в стороне, пока не вернет собственную свободу, когда оттолкнул одного из боровшихся.

– Эй! Ты куда лезешь? – крикнул тот. – А! Это ты? Что, тоже решил попробовать? Давай, давай, а я посмотрю!

Дальнейшие его слова, грубые замечания, непристойные предположения Джалар пропустил. Его больше интересовал потерпевший. Сиреневая луна ответила сгорбившегося человека в странной одежде. Он подтянул ноги к груди, сидел не шевелясь. Крупная дрожь сотрясала хрупкое тело.

– Не повезет тому, кто ее купит, хотя находятся и те, кому по нраву такие женщины. Посмотри на нее! Радовалась бы тому, что я обратил внимание на такое отребье, как она, а эта еще сопротивляется.

Здоровяк зло сплюнул, схватил пленницу, дернул на себя, заставив поднять голову. Она и правда оказалась малопривлекательной. Грязные спутанные волосы непонятного цвета, острые скулы, один глаз заплыл и не открывался, но в другом читались такая ярость, что следовало подумать, прежде чем пытаться взять пленницу силой. Подобные ей скорее умрут, чем уступят. Даже если проиграют, дорого продадут свою честь и жизнь или же отомстят так изощренно, как не сумели бы даже демоны.

Понимая, что вряд ли сможет ей помочь, путник попытался образумить нападавшего, объяснял, что в таком виде рабыню придется продать за сущие гроши.

– Отпусти ее и ложись спать, – посоветовал путник. – Что ты нашел в ней?

– Она не так проста, как ты думаешь. Мы с парнями поспорили, кому она первому сдастся. А так ты прав: худая, бледная – глянуть не на что!

Испуганная и избитая, мог бы добавить Джалар, но промолчал. Его собеседник продолжал одной рукой удерживать девушку за волосы, второй очертил линию скул, подбородка, опускаясь все ниже. Пленница не закричала – возможно, сорвала голос, – зашипела и попыталась освободиться.

Здравый смысл, должно быть, отказал путнику, потому что он резко толкнул мужчину в сторону. Не давая тому опомниться, несколько раз ударил, а потом надавил на шею. Тот захрипел, потерял сознание и повалился на землю. Победитель повернулся к пленнице, присел, достал нож и быстро перерезал веревки на ее руках. Поднялся и бросил через плечо:

– Времени мало! Идем!

Нужно было торопиться, пока не проснулся кто-то еще, успеть запрячь варнана, собрать вещи. Не услышав шагов за спиной, обернулся. К величайшему его удивлению девушка не сдвинулась с места. Во взгляде смесь страха и презрения. Сама будто натянутая струна: чуть тронешь, сразу лопнет. Замерла, словно ждала, что он тоже набросится на нее, как те звери, называвшие себя мужчинами.

Джалар смотрел на незнакомку, а видел сестру. Ярость, желание не просто наказать, убить того, кто поднял руку на женщину, вспыхнуло в нем с невиданной силой, что он уже схватился за саблю, но так и не сдвинулся с места. Одному ему не выстоять против десятка вооруженных людей. Сам погибнет и девушку не спасет.

Убрал оружие в ножны, протянул руку пленнице, но она отшатнулась. Встала с трудом, но не приняла его помощь. Спотыкаясь, пошла по направлению Великого Песчаного пути. Сделав несколько шагов, остановилась, а затем повернула обратно, в сторону лагеря. Ее поведение казалось странным: то ли она не осознавала, что делала, то ли притворялась. Возвращаться ей было нельзя, если только она не скрывала нечто, о чем ее освободитель не догадывался. Он догнал ее, схватил поперек талии, пытаясь удержать. Она извивалась в его руках подобно змее – такая ловкая, сильная, гибкая. Практически сразу почувствовал боль: бывшая пленница ударила его локтем в живот, а потом пяткой в голень. Он, конечно, не ждал благодарности, но и на подобное отношение не рассчитывал. Может быть, она и правда рух’онширри в человеческом обличии, а все случившееся лишь потеха для таких, как она, демонов? Глупости, осадил сам себя, понимая, что демонов не существует. Впрочем, ему ли, столкнувшемуся с одним из древних духов, сомневаться в этом?

Пока он размышлял, пленница не оставляла попыток освободиться. Стоило бросить ее тут. Пусть бы решала сама свои проблемы, но он, проклиная собственную глупость, пытался ее удержать. Девушка отчаянно сопротивлялась и даже укусила его за руку. Он говорил с ней, объяснял, что не хочет ей зла, а стремится помочь, но она то ли не слышала, то ли не понимала его.

Шум мог разбудить остальных, поэтому Джалар перестал ее убеждать, повалил на песок лицом вниз, придавил коленом. Потом связал ей руки куском веревки, от которой недавно освободил ее, а поясом закрыл нижнюю часть лица. Дышать девушка могла, а кричать и кусаться у нее не получилось бы.

Он был бы рад обойтись более мирными средствами, но незнакомка не оставила ему выбора. После, когда они будут далеко, в безопасности, он снова попытается объяснить ей причину своего поступка. Сейчас любое промедление могло стоить обоим жизни.

Джалар оттащил тело противника, убедился в том, что он жив, и оставил под сенью деревьев, спрятав так, чтобы его не сразу нашли. Затем осторожно поднял девушку и повел к месту своего ночлега. Свистнул, призывая варнана, и принялся собирать вещи. Обернувшись, заметил, что пленница стояла там же, где он ее оставил. Ни на шаг не сдвинулась с места, словно устала бороться и смирилась со своей судьбой. Конечно, он был груб с ней, но считал, что лучше один раз потерпеть неудобства, чем остаться рабыней и всю жизнь терпеть издевательства.

Впрочем, она могла притвориться покорной, ожидая подходящего момента, чтобы снова попытаться сбежать. Лишь бы не решилась сделать это в дороге. Там опасности и так подстерегали на каждом шагу, не стоило самому искать их.

Глава 6 Отчаяние

"После отчаяния наступает покой, а от надежды сходят с ума".

Анна Ахматова

Несколько суток, прошедших с момента похищения слились для Леры в бесконечный кошмар. Находясь в плену, она сотню раз прокручивала в голове события того вечера, пытаясь понять, все ли она сделала, чтобы спастись. Корила себя за неосторожность, за то, как быстро расслабилась и поверила, что ее оставили в покое. Эта мысль мучила ее, но позволяла думать хоть о чем-то, кроме суровой действительности, которая становилась с каждым днем все хуже.

Решила, что ее тут же вывезут из селения, чтобы продать в качестве наложницы или прислуги. Иллюзий по поводу своего будущего в этом проклятом мире она не испытывала. Все оказалось намного сложнее. Видимо, у похитителей были иные планы. Они повели ее в дом некой женщины – то ли повитухи, то ли лекарки, – которая согласилась им помочь за деньги или из страха. Лере было все равно, чем та руководствовалась, когда приказала своим помощницам держать ее, пока осматривала. Их ждало разочарование: пленница не была девственницей.

По фильмам и книгам Валерия знала, что невинные девушки всегда ценились в подобных этому архаичных обществах. Она не надеялась, что преступники потеряют к ней интерес, но не рассчитывала, что уже в первую ночь один из них попытается взять ее силой под смех и крики его товарищей. Их главарь пришел вовремя и тем самым спас ее, но не подумал никого наказать.

Она не удивилась, когда все повторилось в тот вечер, когда они остановились близ какого-то источника. Ей позволили умыться, поесть, но на этом милосердие похитителей закончилось. Кто-то снова напал на нее, а, встретив сопротивление, наотмашь ударил по лицу.

Она молча переносила боль, хотя один глаз ничего не видел, а место удара распухло. Несмотря на усталость, до последнего боролась со сном, опасаясь за свою жизнь, а потом с разбойником.

Помощь подоспела неожиданно вовремя, когда у пленницы не осталось сил. Лера почти поверила, что в этом страшном мире еще есть порядочные люди, но ее снова ждало разочарование. Тот, кого она посчитала спасителем, ничем не отличался от других.

Вновь на руках ее оказались веревки, нижняя часть лица закрыта чистой, что стало неожиданностью, тканью, а она превратилась в пленницу, не успев почувствовать вкус свободы.

Ей некуда было идти, но и оставаться наедине с незнакомцем не хотелось. Еще страшнее стало, когда на его свист отозвалось какое-то чудовище, напоминавшее ящерицу-переростка. Странное создание вылезло из песка, словно гигантский червь, отряхнулось и позволило мужчине надеть на себя сбрую, повесить какие-то сумки, будто тягловая лошадь. Все это время оно не сводило с Леры внимательного взгляда желтых глаз, будто пыталось понять, достойна ли она доверия или проще бросить ее прямо здесь.

Хозяин животного усадил ее перед собой, мало заботясь о комфорте своей спутницы: не развязал руки, не снял повязку с лица. Обращался с ней, как с вещью, вез в неизвестном направлении, что только усиливало ощущение безнадежности.

Чувство страха, тревога, отчаяние из-за невозможности изменить ситуацию захлестнули Валерию с головой. Только этим она могла объяснить столь нехарактерное для нее поведение. Едва почувствовав, что веревка ослабла, а ящер замедлил движение, обернулась и ударила своего спутника по лицу. Тут же отпрянула, насколько это было возможно, ожидая получить пощечину в ответ.

Мужчина, на удивление, повел себя странно. Вместо того чтобы снова связать ее или хотя бы отругать, смотрел на нее, как на нечто необыкновенное. Любопытство, смешанное с восхищением, отражалось в его карих глазах. Кроме того, она увидела в них себя – жалкую, испуганную, с затравленным взглядом.

Когда-то она дала себе обещание быть сильной, никогда не плакать, не позволять себя снова унизить, но весь ее вид говорил об обратном. Пора было взять себя в руки, собраться с мыслями и показать, что она не сдалась.

Ее спутник что-то говорил. Она отвернулась, но была вынуждена слушать его, хоть и не понимала ни слова. Он обладал удивительно приятным голосом и внешностью, которая совершенно не соответствовала его роду занятий.

Преступники, похитившие ее, носили яркие дорогие наряды, но выглядели неряшливо и безвкусно, будто взяли первые попавшиеся под руку вещи. В отличие от них, Хозяин ящерицы, как про себя окрестила его Лера, был одет в черное. Этот цвет придавал его облику некую элегантность, отчего образ его казался не столько мрачным, сколько таинственным. Аккуратно подстриженные черные усы и борода, смуглая кожа, темные выразительные глаза больше подошли бы визирю или падишаху из "Сказок тысячи и одной ночи", чем разбойнику.

Впрочем, внешность часто бывает обманчивой. Валерия дважды убедилась в этом на собственном печальном опыте. Наступать на те же грабли, доверять привлекательному незнакомцу не собиралась, как и обострять с ним отношения. Несмотря на грубость, проявленную им в этой ночью, пока он вел себя порядочнее всех остальных мужчин, с которыми ей пришлось столкнуться в этом мире. Если бы помог ей вернуться домой или хотя бы перестал так крепко обнимать, прижимая к своей груди, то Лера была бы счастлива.

***

Пейзаж оставался таким же, что и несколько часов назад – бесконечные пески, ясное синее небо, обжигающее солнце, молчаливый спутник за спиной.

Валерия не знала, сколько времени они находились в пути. Никогда не умела ориентироваться по солнцу, а звезды здесь были совсем другими. Ни одного знакомого созвездия так и не увидела. Сами законы физики в этом мире могли быть иными. Спросить об этом было не у кого. С похитившим ее мужчиной они говорили на разных языках. Их объединяла только дорога.

Несмотря на то что незнакомец ничем ее не обидел, если не считать момента похищения, она подсознательно ждала новых неприятностей. Он спас ее от разбойников, но оставалось лишь гадать, какую цель преследовал? Вряд ли вез бы так долго только ради того, чтобы надругаться. Значит, собирался кому-то продать. Даже ее замученный, совершенно "нетоварный" вид не смущал его. Впору было решить, что все мужчины, живущие здесь, извращенцы. Этим они мало отличались от земных. Может быть, среди них тоже были порядочные люди, но пока она не знала таких. Доверять им в любом случае не стоило. Так проще: если ничего не ждешь, то не разочаруешься.

Глава 7 Непонимание

"Проживи вы хоть миллион лет, вам никогда не понять женщин".

Клиффорд Саймак

Незнакомка подвинулась ближе, наклонилась, будто хотела его поцеловать, а в следующий миг уже подняла руку, чтобы ударить. Джалар успел перехватить ее. Сжал до боли и резко отпустил. Оттолкнул от себя девушку, лег и прикрыл глаза, исподволь наблюдая за ней. Отчаяние, страх и непонимание отчетливо читались в ее взгляде. Она отползла к стене, максимально увеличив расстояние между ними. Это оказалось непросто, учитывая, что места здесь было немного. Свернулась клубком, подтянув колени к подбородку. В карих с зеленью глазах пылал огонь.

Боги определенно послали ему испытание в лице этой ненормальной. Ни слова благодарности! Вместо этого так и норовит ударить. В первый раз она еще имела на это право – он был с ней груб, – но после не раз объяснил причину своего поступка. Спас ее от бесчестия, разделил с ней воду, пищу и кров, пусть это было и временное жилище, давая понять, что взял ее под свою защиту.

Она же вела себя подобно любимой жене халифа, которая ни в чем не знала отказа. Принимала все, как данность, словно делал ему одолжение. В дороге даже пробку из фляжки не вытащила, когда он просил. Пришлось вытаскивать зубами, чтобы выпить воды.

Всякий раз норовила проявить характер и в то же время казалась до смерти напуганной, загнанной в угол, готовой ужалить в любой момент, стоит только прикоснуться к ней. Он знавал женщин красивее, чем она, но ни одна не была столь загадочна. Ему только чужих тайн не хватало, как и чужих проблем!

Джалар перебирал в памяти города и небольшие селения, в одном из которых мог бы оставить незнакомку. Эль-Ривант, впитавший в себя множество традиций и культур, был идеален, но для того, чтобы попасть туда, придется сделать большой крюк. Ни воды, ни пищи на семь дней пути у него не хватит, тем более что теперь он ехал не один.

В Эль-Массауди никто не знал голода, но местные общины не жаловали чужаков, проявляли нетерпимость ко всему, что хоть немного нарушало привычный уклад жизни. Одинокую женщину там не примут: слишком подозрительно то, что у нее нет ни отца, ни мужа.

Оставался Эль-Раххаудди – крупный центр ремесла и торговли, который всегда нуждался в рабочих руках. От пещер Эль-Алдани до него можно добраться за несколько дней, при условии, что удастся пополнить запасы и дать хоть немного отдыха варнану.

Последний вариант показался путнику лучшим из всех возможных. Лишь одно обстоятельство смущало его: девушка могла нечаянно проговориться о том, что ей предстояло увидеть в этом месте. Впрочем, до сих пор она не произнесла ни слова. Может быть, и вовсе родилась немой или утратила способность говорить.

Развалины древнего города, по слухам полного сокровищ, ни для кого не были тайной, но мало желающих находилось посетить их. Рассказы о демонах, что разрушили его и прокляли живших там людей, до сих пор отпугивали самых смелых и отчаянных. Из тех, кто когда-то рискнул попытать счастье в поисках несметных богатств, никто не вернулся.

Джалар и сам никогда не рискнул бы отправиться туда, если не необходимость. Помнил, как умирал от ран под палящим солнцем, как успел проститься с жизнью и готовился к встрече с родными, что ушли в небытие раньше него. Потеряв самых близких, а вместе с ними и единственный смысл существования, готов был принять свою судьбу и обрести вечный покой. Вдруг почувствовал, как его коснулась нежная прохладная рука, а затем кто-то поднес к губам сосуд с водой. Он жадно пил и с каждым глотком силы понемногу возвращались к нему. Боль от ран никуда не делась, но у него появилась надежда. Стоило ему открыть глаза, как неведомая спасительница исчезла, не оставив после себя и следа. Лишь в сознании вспыхнуло забытое название – Эль-Алдани, город у истока реки.

Воспоминания о тех днях прогнали сон. Понимая, что не сможет отдохнуть, путник встал. Лишь на выходе обернулся, увидел, что бывшая пленница задремала, подложив руку под щеку. Сейчас, когда она была расслаблена, казалась совсем юной, беззаботной девушкой, но стоило ее потревожить, вмиг превратилась бы в разъяренного зверя, готового постоять за себя.

Он покинул шатер. Подняв глаза к нему, с удовольствием отметил, что солнце уже миновало зенит. Значит, скоро жара начнет спадать, и можно будет продолжить путь. Все складывалось как нельзя лучше, и все же тревога не отпускала. Несмотря на то что побег оказался удачным, его не покидало чувство, что они по-прежнему были в опасности. Черный Идрит был не из тех, кто смирится с упущенной выгодой или простит воровство. Украв чужую рабыню, Джалар поставил себя вне закона. Теперь не только ее хозяин мог преследовать его. Любой мужчина получил право схватить его, доставить в город и потребовать вознаграждение за поимку преступника. Только что-то подсказывало ему, что охотник за диковинами не станет просить помощи у властей. Одним богам известно, каким образом в его руках оказалась эта девушка. Вряд ли он купил ее честно.

От размышлений его отвлек пронзительный свист варнана, предупреждавшего об опасности. Кто или что это было, не имело значения. Джалар привык полагаться на чутье своего зверя. Он бросился в шатер за упряжью, попутно разбудил незнакомку и медленно, чтобы она смогла прочитать по губам, сказал:

– Уезжаем, помоги мне собраться.

То ли она почувствовала его состояние, то ли устала притворяться, будто ничего не понимает, но девушка не стала спорить или возмущаться по поводу того, что он снова позволил себе прикоснуться к ней. Конечно, не имел на это права, поскольку она не была его родственницей. С другой стороны, незнакомка приняла его помощь и защиту, значит, перестала быть посторонней. Вслед за ним начала собирать вещи и выносить наружу. Когда с ними было покончено, Джалар выдернул колья и разобрал шатер. На то, чтобы сложить его, времени не было, а потому он просто собрал все в кучу, кое-как перевязал и водрузил на спину животного. Зверь нетерпеливо переступал с лапы на лапу, вертел мордой, принюхивался, выпускал узкий раздвоенный язык, словно пробовал воздух на вкус. Длинный хвост извивался, поднимая пыль.

Глава 8 Ожидание

«В ожидании всегда есть своя прелесть».
Роже Мартен дю Гар

Джалар сорвался с места. Не задумался о том, что крик послышался ему, был игрой ветра или проделками горных духов, решивших потешиться над людьми. Он успел уйти довольно далеко. Обратный путь казался вечностью, а страх подгонял его, несмотря на трудности. Песок скользил под ногами, мешал дышать, слепил, но путник упрямо шел вперед, едва не срываясь на бег.

Оказавшись на месте, увидел, что варнан вставший на задние лапы, друг поджал одну и резко завалился набок. Девушка, сидевшая у него на спине, крепко вцепилась в зверя и не отпустила его даже в момент падения. Приземлилась неудачно, оказавшись под тяжелой тушей.

Путник подошел ближе, поймал уздечку, привлекая к себе внимание, погладил зверя по морде. Желтые глаза с тоской уставились на него.

– Ну, ну, успокойся! Сейчас я тебе помогу.

Неизвестно, что стало причиной такого поведения, но животное было явно напугано, значит, могло вести себя странно. Любое неосторожное движение грозило тем, что оно просто раздавит девушку или покалечит ее, попытавшись резко встать. Поэтому Джалар успокаивал именно его, исподволь наблюдая за бывшей пленницей. Та молча, с ненавистью взирала на него. Стиснув зубы, пыталась скрыть боль и страх, но показавшиеся на глазах слезы были красноречивее слов. Жаль, что она не понимала его действий, иначе спокойнее отнеслась бы к происходящему. Впрочем, для слабой девушки она вела себя на удивление храбро, что вызывало уважение. Прекратила попытки освободиться, как только он отрицательно покачал головой. Откинулась на песок и приготовилась ждать.

Услышав знакомый голос, зверь перестал судорожно вздрагивать, дав возможность осмотреть себя. Хозяин быстро, но осторожно ощупал его спину, брюхо, насколько позволяло положение его тела. В правой задней лапе заметил шип из тех, что можно получить, наступив на колючую змею. Вынул его, отбросил в сторону, постарался выдавить яд, часть которого уже попала в кровь. Варнан дернулся, перекатился на живот, встал. Он слегка пошатывался, поджимал раненую конечность, но довольно твердо держался. Должен был успеть дойти до пещеры прежде, чем рухнет от слабости.

Джалар подошел к своей спутнице, подхватил ее на руки, несмотря на сопротивление, и понес в сторону пещеры.

– Бить будешь потом, – сказал он. – Сейчас важнее вернуться в укрытие до того, как усилится буря. Наше счастье, что она затихла на время. Иначе от нас даже воспоминаний не осталось бы.

Спокойствие и уверенность, излучаемые им, передались не только пострадавшей, но и зверю, что хромал, но следовал за людьми, неся на спине их вещи.

Казалось, прошла вечность, но солнечный диск не сдвинулся ни на волос, ветер разыгрался не на шутку. Наконец, они достигли нужного места. Уставшие, обессиленные, только и могли, что сесть прямо на песок, пытаясь отдышаться.

– Надо уйти дальше. На глубине прохладнее и выше вероятность выжить. Я осмотрюсь и вернусь за вами, – произнес путник поднявшись.

Стоило ему только сделать это, как девушка встала следом, взяла его за руку, но не удержалась и упала бы, не успей он ее подхватить. Опустил на песок, сказал тем же тоном, каким разговаривал с варнаном:

– Прислушайся ко мне, не двигайся. Скорее всего, у тебя вывих. Его я могу вправить. Если сломана кость, то придется искать лекаря. Кивни, если поняла.

Не дождавшись хоть какого-то ответа, путник посчитал молчание за согласие. Приподнял подол платья, едва касаясь ног, осмотрел ступни и лодыжки, но не обнаружил ничего серьезнее ушиба. Не придется тратить время на лечение, значит, и остановки в пути будут реже.

В широко распахнутых глазах девушки читался страх. Тело было напряжено. Сама она едва дышала. Джалар поспешил отодвинуться, чтобы не пугать ее еще больше. Принес ей воды и отправился на помощь своему зверю. Сделал кашицу из сушеных листьев эрбе, приложил к ране, надежно перевязал полосками ткани и приказал животному отдыхать. Пока лечил и поил его, исподволь наблюдал за своей спутницей. Она сидела там же. По привычке обняв колени, положив на них подбородок, смотрела в пустоту, но, скорее всего, была погружена в собственные мысли.

Сколько же всего пришлось пережить ей? С чем она столкнулась в прошлом, что не давало ей покоя и мешало жить? А сам? Разве не сходил с ума, когда потерял семью и превратился в раба? Разве хотел жить, когда лишился жены? Если бы не дух, он давно бы отправился к ним, а не влачил жалкое существование без цели и смысла.

Так ли они отличались друг от друга – одинокий путник и незнакомка, что, подобно сегодняшней буре, ворвалась в его жизнь?

Немного передохнув, отправился исследовать пещеру. Если его предположения верны, то в ближайшее время буря только усилится. Значит, нужно быть готовым к тому, что они задержатся здесь на несколько дней.

Прислушался. Ветер бился о скалы, проникал во все щели пылью, сухим горячим воздухом, крошечными песчинками, отвоевывая все больше пространства. Выл в каменных колодцах, шептал сотнями голосов, взывал к чему-то неведомому и пугающему.

Джалар шел дальше, прекрасно ориентируясь в темноте и не нуждаясь в свете. Сам не знал, откуда взялась у него эта способность. Никому не раскрывал свою тайну, даже будучи ребенком, понимая, что за одно это ему могли отрубить голову, осудив за колдовство. Его родным тоже не поздоровилось бы: о любом проявлении магии следовало тут же доносить, чтобы избежать обвинений в пособничестве. Иногда ему казалось, что догадывалась обо всем, но молчала из страха выдать его неосторожным словом или напугать. Только рассказывала ему старинные легенды, давая понять, что в мире все не так просто и однозначно, как многие привыкли думать.

Пройдя чуть дальше, обнаружил небольшой подземный ручей, настоящий подарок богов. Мало того что теперь им не грозила смерть от жажды, так еще появилась возможность смыть с себя многодневную пыль. Путник улыбнулся впервые за долгое время и поспешил обратно.

Глава 9 Шаг навстречу

«Жизнь не дает второго шанса. Поэтому живи сердцем. Доверяй сердцу».

Хит Леджер

День выдался странным, особенно учитывая, что она едва не задохнулась во время бури, а после чуть было не погибла, придавленная тушей гигантской ящерицы. Раненый зверь для хозяина – ожидаемо, – был важнее, чем какая-то попаданка из другого мира. С ней он не церемонился и не спрашивал ее мнение. Пусть ничего не понял бы, но хоть толику уважения мог бы проявить.

Впрочем, она понимала, что была несправедлива к мужчине, который, несмотря на внешнюю строгость, не единожды спасал ее и ни разу не воспользовался ситуацией, хотя возможностей у него было великое множество. Только это не повод слепо доверять ему.

Вопреки ожиданиям, удача, кажется, улыбнулась Валерии. По крайней мере, именно так ей казалось после купания. Прохладную воду приходилось зачерпывать плошкой из ручья и поливать себя, что было крайне неудобно, но все же лучше, чем ничего. То, что было привычно в родном мире, оказалось роскошью в новом. Несмотря ни на что, она была готова терпеть подобные лишения, лишь бы только вернуться домой.

Кое-как простирав одежду, Лера поспешила обратно. Масло в лампе почти закончилось. Оставаться в темноте одной было откровенно страшно. Даже находиться рядом с Хозяином ящерицы было спокойнее, словно он мог защитить ее от всех несчастий.

Едва поймав себя на этой мысли, она постаралась отогнать ее. Сколько раз убеждалась, что бессмысленно надеяться на кого-то. Начинать не стоило. Еще свежи были воспоминания о лицемерии и предательстве людей, которым она доверяла. Последние, как обычно, отрезвили и помогли избавиться от иллюзий.

– Глупости это все! Никому ты, Лерка, не нужна, разве что родителям и черепахе.

Убедив себя, успокоившись, она вновь почувствовала себя сильной, но вся уверенность разбилась на тысячу осколков, стоило ей только поймать взгляд незнакомца. Сколько раз она ловила насмешливые, презрительные или полные жалости взгляды, но этот отличался от всех. Помимо мужского интереса в нем чувствовалось уважение. На мгновение Валерия поверила, что может быть так – симпатия, желание без жажды подчинить и унизить, но это ничего не значило. Рано было говорить о доверии, но страх, как ни странно, потихоньку отступал. Затаился где-то в глубине души, позволяя хоть ненадолго вздохнуть свободнее и почувствовать себя нормальным человеком.

Несмотря на неловкость, которую она ощущала в присутствии незнакомого мужчины, Лера могла бы назвать этот вечер добрым. Костер не просто согревал, создавал уют. Запеченные яйца чуть больше куриных хорошо утолили голод, а травяной чай – жажду.

Лишь одно обстоятельство заставило ее насторожиться: незнакомец назвал ее по имени. Произнес неправильно, как Латия, но сделал это уверенно. Стоило ей только услышать "Лейра", как от былой расслабленности не осталось и следа. Повернувшись так, чтобы видеть его глаза, задала волновавший ее вопрос:

– Откуда ты знаешь, как меня зовут? Кто ты? Что тебе нужно? Что вам всем нужно от меня?

Она поднялась на ноги и буквально сверлила взглядом своего спутника. Тот замер в недоумении. Его удивление казалось искренним, как и едва заметная улыбка, что чуть тронула тонкие губы, но сразу же исчезла, будто мужчина забыл, что значит улыбаться. Последнее обстоятельство заставило Леру задуматься о том, что он оговорился. Она не знала местного языка и могла неверно понять сказанное. Указав на себя пальцем, спросила:

– Повтори, как ты меня назвал!

– Лейра, – ответил он и добавил еще что-то, будто извиняясь.

Развел руками, выражая недоумение то ли над ее вопросом, то ли над поведением, хотя удивляться следовало именно ей.

– Ты! – она указала рукой на него. – Как тебя зовут?

Ее жесты и интонацию мужчина понял правильно либо знал больше, чем хотел показать. Встал, приложил правую руку к сердцу и произнес:

– Джалар дин-Рахим аль-Бирунни.

Он склонил голову в приветствии и спросил в свою очередь:

– Те?

– Валерия Стефанова или, как вы все меня называете, Лейра.

– Лейра, – зачем-то повторил он и снова улыбнулся.

Улыбка удивительным образом преобразила его суровое лицо так, что он даже стал казаться моложе. Впрочем, тяжелые условия жизни могли привести к тому, что люди здесь старели намного раньше, чем должно было быть. Наверно, медицина в этом мире тоже была плохо развита. Все лечение заключалось в гомеопатии или кровопускании, как в темном Средневековье.

Ругаться вдруг расхотелось, даже на спор и выяснение отношений не осталось сил и желания. Слишком насыщенным выдался этот день. В небольшой пещере было довольно тепло. Ветер убаюкивал своей тоскливой песней. После ужина нестерпимо хотелось спать.

– Давай поговорим завтра, Джалар. Сегодня мы оба слишком устали.

Не дожидаясь ответа, Лера устроилась прямо на песке в метре от костра. Боялась, что искры от него могут подпалить одежду и волосы. Только под голову положила одну из сумок своего спутника. Тот наблюдал за ее действиями, но не сказал ни слова. Его молчание Валерия приняла за согласие.

Несмотря на неудобства, уснула практически сразу. Усталость и напряжение последних дней дало о себе знать.

Проснувшись несколько часов спустя от странного шороха, не ощутила холода несмотря на то что огонь уже погас. Нечто легкое, но плотное, похожее на тонкое одеяло, наброшенное на нее, хорошо сохраняло тепло. Лера улыбнулась этой простой заботе совершенно постороннего человека и решила, что первое впечатление о нем было ошибочным. Она отнеслась к нему предвзято, но, может быть, стоило дать ему шанс?

Завернулась плотнее, закрыла глаза и снова услышала странный звук – полу-стон, полу-вздох, от которого мурашки побежали по коже.

Шум, идущий откуда-то из глубины пещеры, повторился. Он не был угрожающим, скорее жалобным, будто кто-то просил о помощи. Хотя это могла быть и ловушка, подстроенная хитрым зверем, что охотился на доверчивых людей. Лера слишком мало знала об этом мире, чтобы судить о подстерегавших ее опасностях. Впрочем, самым коварным охотником она считала человека, что убивал ради развлечения, а не для того, чтобы выжить.

Глава 10 Неожиданные открытия

«Человек, никогда не совершавший ошибок, никогда не пробовал ничего нового».

Альберт Энштейн

Бессонная ночь, хлопоты вокруг зверя, необходимость следить за его состоянием, пока хозяин животного менял повязки, дали о себе знать. Несколько часов спустя Лера чувствовала себя так, будто закончила квартальный отчет. Глаза закрывались, ноги, уставшие от постоянной беготни в пещеру с ручьем и обратно, налились тяжестью. Хотелось спать настолько, что она задремала, едва голова коснулась сумки, которую использовала вместо подушки.

Джалар последовал ее примеру: устроился в паре метров так, чтобы их разделял костер, в которой он подбросил еще несколько черных камней, напоминавших уголь. Где-то на краю сознания мелькнула мысль о том, что единственное одеяло мужчина отдал ей. Надеялась, что сам он не замерзнет. Понимала, что поступила эгоистично, приняв эту помощь и не подумав о нем, но не была готова вернуть ему его же вещь.

Утро, а, может быть, день удивило тишиной. Сначала Валерия не поняла, что случилось, но, прислушавшись, убедилась, что ветер стих. Если буря прекратилась, значит, вскоре они продолжат путь. Что ждет ее там, оставалось загадкой.

Аромат свежеприготовленного мяса пробудил аппетит и напомнил о том, что в течение предыдущих суток Лера ела лишь однажды. Она потянулась, открыла глаза и подумала о том, что в ее родном мире ей будет недоставать этого – возможности выспаться, еды, приготовленной до ее пробуждения, чистого воздуха, сильно отличавшегося от городского смога. Однажды даже вспомнит об этом как о страшном, но интересном приключении. Чувствуя себя здесь абсолютно чужой, верила, что когда-нибудь все станет прежним, надо лишь набраться терпения.

– Доброе утро! – произнесла она и, не дождавшись ответного приветствия, поспешила к ручью.

Умылась, прогнав остатки сна. По дороге заплела волосы в косу, завязала их узкой полоской ткани. Села, поджав под себя ноги, предвкушая сытный завтрак. Протянула руку к плоскому блюду, от которого исходил умопомрачительный запах, и тут же с криком спрятала ее. Вместо ожидаемого мяса там лежали какие-то жареные насекомые размером с ладонь. Они напоминали гигантских мокриц, но отличались плотным панцирем, защищавшим спину, и не имели лапок.

– Ки? – спросил Джалар и добавил что-то еще, пододвинув к ней блюдо.

Аппетит пропал. Одного взгляда было достаточно, что понять: проще умереть с голоду, чем съесть это. Желудок считал иначе и в очередной раз напомнил о потребностях организма, но пересилить себя Валерия не могла.

Мужчина, видимо, не разделял ее опасений или был абсолютно непритязателен к пище. Взяв одно из "насекомых", кинжалом отделил мясо от панциря, посыпал смесью соли и приправ и смело откусил треть тушки. Ел, даже не поморщившись, еще и улыбался. Видимо, реакция Леры его забавляла. Та, в свою очередь, наблюдала за ним с не меньшим интересом и не переставала удивляться его спокойствию.

Она так и не притронулась к угощению, несмотря на то, что голод становился все сильнее. Пыталась представить, что мерзкие существа – это креветки, но ничего не вышло. Выпила чашку травяного чая, съела горсть сушеных фруктов. Это было полезно и вкусно, а углеводы должны были дать ей достаточно энергии.

Путник покачал головой, но ничего не сказал. Встал и пошел к выходу. Видимо, хотел удостовериться в том, что разгул стихии прекратился. Он отсутствовал недолго, но этого времени оказалось достаточно, чтобы начать волноваться за него.

Странное чувство, непривычное и оттого выбивающее из колеи. Какое ей дело до постороннего человека? Она была ему благодарна за помощь и спасение, желала ему только добра, но никогда не переживала так за малознакомых людей. Привязываться к кому бы то ни было не входило в ее планы. Однажды она вернется домой, забудет все, как страшный сон и продолжит свое почти нормальное существование.

Проблема заключалась только в том, что назвать нормальной жизнь, в которой все вращалось вокруг работы, было сложно. Конечно, у нее были родители, которых она регулярно навещала, и, конечно, танцы. Два раза в неделю, оставив реальность за дверями студии, надев топ и юбку, множество тонких звонких браслетов, Лера позволяла себе мечтать о том, какой она могла бы стать, если бы отпустила обиды прошлого и вновь поверила бы людям. Под бой барабанов она превращалась в другого человека, а, может быть, становилась собой. Только, несмотря на все уговоры Светланы Алексеевны, отказывалась выступать публично. Девчонки из группы сначала обижались на нее, потом смирились, но отношения стали напряженными. Она не винила их: сама старалась держать людей на расстоянии.

Легкий толчок в спину вернул ее в реальность. Обернувшись, Валерия увидела ящера. Тот подкрался совершенно бесшумно, несмотря на большой вес и раненую ногу.

– Как чувствуете себя, больной? Есть жалобы? – спросила она и погладила ловко подставленную голову животного. – Нет, ты не щенок, ты хитрый котяра, который всегда требует к себе внимания.

Довольный зверь принюхался, обогнул ее и, пользуясь отсутствием хозяина, съел всех "насекомых".

– Ну вот, оставил меня без завтрака, – притворно вздохнула, наблюдая за ним.

Ящер опустил виноватый взгляд и ткнулся мордой в плечо, то ли прося прощения, то ли выпрашивая новую порцию ласки. Ни в том, ни в другом Лера не смогла отказать ему. Кажется, у нее появился друг, а еще она нарушила данное самой себе обещание.

– Ты, конечно, очень мил, но не думай, что я останусь здесь ради тебя. О тебе есть кому позаботиться, да и Джалару без тебя будет совсем плохо.

В ожидании своего спутника Лера успела вымыть посуду и переодеться. В джинсах она чувствовала себя комфортнее и даже увереннее. Менять рубашку на топ не стала. Ее спутник вел себя более, чем тактично, но лишний раз провоцировать его не хотелось. Взгляд мужчины накануне был слишком красноречив. Даже самые достойные из них превращались в животных, уступая похоти.

Глава 11 Препятствия

«Не верь глазам своим! Они видят только преграды. Смотреть – значит понимать, осознай то, что уже знаешь, и ты научишься летать».

Ричард Бах

Судьба вновь внесла свои коррективы, заставив думать о насущном больше, чем о тех загадках, что сама же и подбрасывала. В эти дни Джалару казалось, что он стал на шаг ближе к разгадке еще одной. Таинственная рыжеволосая девушка в равной степени раздражала и в то же время притягивала его внимание. Слишком не вовремя она появилась на его пути, слишком много болезненных воспоминаний всколыхнула. Помощь ей могла стоить ему жизни. Черный Идрит не простит ему украденной добычи, особенно если он выполнял чей-то заказ. Охотник еще ни разу не познал горечь поражения либо не оставил ни одного свидетеля этих событий. То, что он нашел их так быстро, могло быть простым совпадением, но путник не привык полагаться на удачу. Даже если среди разбойников не было мага, численное превосходство было на их стороне. Он был бы рад ошибаться, но чересчур зоркие для обычного человека глаза позволили рассмотреть достаточно, не оставив сомнений в том, кто и с какой целью их преследовал. Лица, искаженные яростью и гневом, руки, сжимавшие длинные кривые сабли, ругательства – азарт погони, жажда мести уже захватили их. Надежды разойтись миром не осталось, тем более что Джалару было нечего предложить в обмен на их жизни.

Можно было, не тратя силы, дождаться противника и принять в бой. За это время Лейра успеет уехать достаточно далеко, но вряд ли спасется и сможет выжить одна в пустыне. Его варнан был ездовым, а не боевым, и ничем не смог бы помочь в драке. Значит, придется сражаться или попытаться использовать заклинание призыва.

Он быстро произнес выученные наизусть совершенно бессмысленные для него слова, надеясь на помощь духа, но тот остался глух к его мольбам. То ли не посчитал угрозу таковой, то ли действительно не мог покинуть пределы горной гряды, в которой казался всемогущим.

Джалар подстегнул варнана, надеясь выиграть хоть немного времени. Зверь заметно устал, начал припадать на больную лапу, но попытался бежать быстрее. Постоянно поворачивал морду, будто принюхивался к чему-то. Кончик темно-фиолетового языка то и дело мелькал, словно его хозяин почувствовал нечто необычное, но никак не мог понять, что это. Рваное дыхание с шумом вырывалось из легких.

Когда до скалистых отрогов Эль-Алдани осталось менее половины касаба[1], путник почувствовал, что движения животного замедлились, словно оно с трудом преодолевало невидимое препятствие на своем пути. Даже воздух изменился. Стал более плотным, почти вязким, словно щербет, и таким же холодным.

Джалар все же недооценил Идрита, в отряде которого оказался маг. Тот не побоялся применить колдовство, несмотря на угрозу собственной жизни. Впрочем, пустыня скрывала и не такие преступления.

Сидящая перед Джаларом девушка вдруг резко дернулась, ударив его в грудь, и начала падать. Он успел подхватить ее, но не сумел ни удержать, ни удержаться в седле сам. Варнан резко присел на передние лапы, а в следующее мгновение кубарем покатился вниз с песчаной дюны, едва не подмяв под себя наездников.

– Моам-Атэ, Дарующая жизнь, защити своих детей! – прошептал путник, свалившись со спины зверя и увлекая за собой Лейру.

Он крепко обнял девушку, стремясь защитить ее во время падения. Прижал к себе, словно настоящее сокровище. Она обхватила его шею руками, вряд ли осознавая свои действия. Ее глаза были закрыты. Губы что-то шептали. Были ли эти слова молитвой или проклятием, для Джалара осталось загадкой. Он не понял ни единой фразы, произнесенной на странном языке, не похожем ни на один диалект Аль-Сахры. Сейчас это заботило его меньше всего. Важнее было выжить.

Только заступничеством богини он мог объяснить то, что падение приблизило их к заветной скале, в которой располагался вход в пещеру. Едва оно прекратилось, как путник попытался встать. Безуспешно. Лейра, потеряв сознание, так и не отпустила его и тянула вниз. Разжать ее руки никак не получалось. Джалар перекатился, подмяв ее под себя, и повторил заклинание призыва.

Он тщетно вглядывался в каменный монолит: проход так и не появился. Лишь спустя несколько долгих мгновений на фоне его возник силуэт, отдаленно напоминавший человеческий. Бесформенное одеяние скрывало очертания фигуры. На месте ног клубилась тьма. Низко надвинутый капюшон мешал разглядеть черты лица. Джалар сомневался, что у духа оно было. Ни разу за десять встреч ему не удалось узреть его. Может быть, облик его был столь ужасным, что Джалар и не выдержал бы этого.

– Как смел ты, смертный, потревожить мой покой?

Голос прозвучал глухо, словно прошуршал осыпавшийся с вершины бархана песок. Путник не успел ответить, услышав, как кто-то воскликнул:

– Демон меня раздери! Пещерный дух! Он существует!

Джалар обернулся и заметил охотников. Те замерли на вершине дюны, с которой он только что скатился, но не спешили подходить ближе. Одни достали охранные амулеты, другие шептали молитвы, прося защиты Моам-Атэ. Лишь их главарь усмехнулся, поглаживая черную бороду. Он не боялся ни богов, ни демонов, ни людского осуждения. Его волновали только деньги. За рыжеволосую девушку он мог выручить их немало, так что даже духа не испугался.

– Взять их! – крикнул мужчина, указав на бывшую пленницу и ее защитника.

Чуть замешкавшись, преодолевая суеверный страх, его люди повиновались приказу. Двое подняли Джалара, третий старался оторвать от него девушку. Не беспокоясь о причиняемой ей боли, он попытался разжать ее пальцы. Лейра вскрикнула, придя в себя. Обвела их испуганным взглядом и только сильнее прижалась к путнику.

– Тише, маленькая колючка, – шепнул он. – Я что-нибудь придумаю.

– Говори громче. Хочу знать, что ты задумал, сын змеи. Я принял тебя, а ты попрал законы гостеприимства и украл мою рабыню. Пожалуй, я поступлю с тобой так же, как поступают стражники с каждым, кто попался на воровстве, – отрублю тебе руки.

Глава 12 Предназначение

«Вы не услышите звука фанфар, когда принимаете важное жизненное решение. Предназначение заявляет о себе бесшумно».

Анье де Милль

Едва Лера успела поверить в то, что все не так плохо, как судьба приготовила новые испытания в виде тех самых похитителей, от которых ей едва удалось спастись. Слишком быстро они нашли беглецов, словно пользовались покровительством неких высших сил. Стоило ли удивляться чему бы то ни было в этом странном мире?

Страх серыми липкими щупальцами сжимал горло, проникал под кожу, медленно убивал надежду хотя бы выжить, не то, что вернуться домой. Все то время, что Джалар сражался, она не отводила взгляд. Следила за каждым его движением. Молчала, зажав руками рот, чтобы нечаянным возгласом не отвлечь его, поставив под удар. Не содержалась только тогда, когда толпа разбойников расступилась, явив избитого мужчину. Лера бросилась к нему, даже не представляя, жив ли он, сможет ли она чем-то помочь ему. Ее никто не остановил, но Лера едва ли обратила на это внимание. Упав на колени рядом с раненым, несколько мгновений всматривалась в его лицо, пока не убедилась в том, что он дышит. Вздохнула с облегчением, но не спешила радоваться: весь вид путника свидетельствовал о том, что он вряд ли долго протянет. Многочисленные колотые раны на теле мужчины, кровь, что почти остановилась, местами запеклась, внушали ужас.

– Ты обещал меня защищать! Ты еще сколько всего должен мне рассказать и помочь вернуться домой. Я не смогу тут одна, не выживу в этом проклятом мире. Только не умирай! Слышишь? Не смей умирать!

Лера уложила его голову к себе на колени и повторяла одни и те же слова, как молитву или заклинание. Когда-то прабабушка, участница Великой Отечественной войны, рассказывала, что также уговаривала раненого бойца, которого она, семнадцатилетняя худенькая девчонка вытащила на себе. Маленькой Лере было непонятно, как можно так переживать за незнакомца, но от сладостей, которые тот каждый Новый год присылал в благодарность за свое спасение, не отказывалась.

Теперь она надеялась лишь на чудо, которое позволит Джалару выжить. Даже не будучи медиком, понимала, что ему осталось немного.

– Так вот какая ты! – прошелестел рядом голос, от которого кожа покрылась мурашками, несмотря на жару. – Потомок того, кто обрек меня на жалкое существование.

Лера подняла глаза и снова чуть было не закричала: над ней навис призрак в сером балахоне. Не только она была напугана. Повинуясь едва заметному движению его руки, разбойники замерли, не пытаясь сопротивляться.

"Что, если это местный бог?" – мелькнула мысль, за которую ухватилась несчастная попаданка. Боясь, что передумает, попросила:

– Помоги ему. Взамен я сделаю все, что ты пожелаешь.

Смех раскатами грома прозвучал над равниной, отразился от камня, грозя оглушить, и внезапно стих. Призрачная фигура уменьшилась в размерах, приблизилась. Валерия могла поклясться, что чувствовала на себе его взгляд – холодный, изучающий.

– Не стоит разбрасываться такими обещаниями, не зная, что я потребую взамен.

Затаившийся в глубине души страх вновь ожил, расправил крылья, грозя перерасти в отчаяние. У всего есть своя цена. Готова ли она заплатить ее ради спасения чужой жизни? Что, если обмен должен быть равнозначным? С другой стороны, что она теряла? Без Джалара ей не выжить. Он, не раздумывая, пришел ей на помощь, а она замешкалась, теряла драгоценное время, ускользавшее песком сквозь пальцы.

– Ты слышал меня, – повторила чуть дрогнувшим голосом. – Спаси его, а после выдвигай условия. Я от своих слов не откажусь.

Лера не получила ответ от своего странного собеседника. Вместо слов легкая дымка окутала тело путника. Тысячи золотистых искорок вспыхнули, на мгновение ослепив ее, устремились к многочисленным ранам. Последние затягивались на глазах. Несколько минут спустя о них напоминали лишь светлые шрамы и следы крови.

– Спасибо! – прошептала она одними губами.

Наклонилась к мужчине, прислушалась к ровному дыханию, коснулась щеки. Он никак не отреагировал, словно спал и не спешил возвращаться к реальности.

– Он проснется? Скоро? Я успею попрощаться с ним?

– Попрощаться? Зачем? Ты так мало ценишь его заботу, что готова бросить, едва он очнется?

Дух, казалось, забавлялся, играя с ее страхами, болью, отчаянием. Как еще развлекаться тысячелетнему созданию, которому чужды простые радости? Своими вопросами он только усиливал смятение, отчего Лера начинала нервничать.

– Уже пожалела? Еще не поздно все исправить. Откажись от своих слов. Он умрет, но ты обретешь свободу.

Так, должно быть, дьявол искушал Христа в пустыне. Тихим, проникновенным голосом обещал все земные блага, лишь бы получить желаемое. Валерия помнила тот день, когда впервые увидела известную картину Крамского[1] в одном из залов Третьяковской галереи и поняла, что каждому предстоит пройти свое испытание. Только оно покажет, каков на самом деле человек, на что он способен, чего заслуживает.

Думала, что тогда, пять лет назад уже прошла свою проверку на прочность, но теперь осознала, что все еще впереди. Словно в подтверждение этих слов призрак протянул ей фляжку с водой и добавил:

– Здесь всего один глоток. Выбирай.

Выбор! Сколько раз она ошибалась, принимая неверные решения и расплачиваясь за них. Сколько раз спешила, не думая о последствиях, действовала руководствуясь не разумом, а сердцем. Только сейчас не испытывала сомнений. Взяла сосуд, откупорила и поднесла к пересохшим, растрескавшимся губам мужчины. Почти силой заставила сделать первый глоток. Боялась, что уже слишком поздно, но удача была на ее стороне. Дальше оказалось проще. Джалар открыл глаза и, пользуясь поддержкой Валерии, выпил еще немного. К немалому ее удивлению, жидкость не закончилась сразу. Ее осталось достаточно, чтобы утолить жажду.

– Ты обманул меня! – воскликнула Лера.

– Ничуть! – беспечно отозвался дух. – Я лишь испытывал вас обоих.