Руны на теле

Глава 1

По традиции начинаю новый том разговором с пытливым читателем. Кажется ему, что главный герой какой-то не такой. Артём просто сволочь, каких не бывает!

И автор осторожно уточнит, где не бывает? В жизни или в книгах? Если пытливый читатель не видит разницы, пусть отложит эту книжку и делает уже уроки на завтра – рано ему ещё.

А взрослый пытливый читатель задумается, почему повсеместно обитающая сволочь обыкновенная начисто отсутствует в литературе. Не, в книгах полно мрачных и тупых злодеев, которых пачками выносят умные и обаятельные положительные персонажи! Отчего же умные и обаятельные сволочи не пинают в книгах положительных персонажей? В жизни ведь такое сплошь и рядом!

В виде творческого эксперимента фантастика и фэнтези должны привлечь на роль героев нормальных людей или сволочей обыкновенных – эти жанры сами изначально задумывались как эксперимент. И что мы видим?

У меня есть целых полтора примера. Половинкой я считаю «Стальная крыса» Гарри Гаррисона в самом начале первой книги. Дальше герой всё понимает, становится положительным и борется со злом – пачками выносит мрачных и тупых злодеев.

Целый пример - предыстория юного Стэна из «Волчьи миры» Кристофер Коул и Алан Банч. Собственно эта книга должна была стать единственной. Отомстил Стэн барону, зарезал нахрен, не вдаваясь в моральные аспекты - молодец Стэн. А принялся в других книгах бороться со злом, стал одним из тысяч положительных персонажей - вызывает зевоту.

Причём все понимают, что положительные персонажи в жизни в чистом виде не встречаются. Их придумали, чтобы они отстаивали добро, или тот набор установок, который принято считать добром.

Историю пишут победители – это знают все. Мало кто понимает, что они и формируют набор, определяют, что есть добро. Давайте же с точки зрения последней версии добра посмотрим на историю.

Сначала на Русь пришли варяги и победили. Что про это написали наёмные хроникёры? Их, оказывается, призвали! «Земля наша обильна, но порядка в ней нет. Приидите и володейте». Выборов и референдумов не проводили, тупо резали всех, кто не согласен. Да они просто узурпировали власть!

Ладно, поверим варягам – принесли они порядок. Все зажили счастливо? Нефига подобного, тупые, жадные и косные злодеи из местных строили козни и даже пытались сопротивляться. Мужа княгини Ольги зарезали за разбой, а она их всех сожгла, что являлось натуральным геноцидом!

Тогда князь Володя принял Православие, что потом отчего-то назовут Крещением Руси. Уж не потому ли, что князь всякого, кто не станет православным, объявил личным врагом?

Но как же свобода совести?! Этот серийный убийца, многоженец и клятвопреступник просто силой искоренял исконные верования тупых, жадных и косных местных племён! Референдумов не проводили, крещение сопровождалось разрушением культовых сооружений и множеством актов геноцида, что никем и не оспаривается.

Ладно, решили местные, пусть бог будет один, он любовь, всех простим и всё такое. Главное, чтоб не было войны, и смеялись дети. Приняли наши предки Православие и зажили счастливо? Ага, три раза.

Бог послал на них Монголо-татарское нашествие, а потом одноимённое иго. По версии церкви за грехи тупых, жадных и косных местных. Только раньше, до принятия Православия, почему-то не посылал. Язычники меньше грешили, или бог ждал, когда в него поверят?

Монголо-татарское иго прямо с нашествия принято считать одним сплошным геноцидом, даже непонятно, как хватило сил монголо-татар скинуть. Вообще, с игом история мутная, ясно только, что выборов и референдумов не проводили.

Зато после ига сверху уселись цари! Правили они долго, здесь я упомяну лишь три момента. Грекам показалось мало Крещения, они устроили Реформу и Раскол, которые тоже сопровождались массовыми попраниями свободы совести и актами геноцида.

Цари воссоздавали в прежних границах Золотую Орду, от которой ранее со скандалом отделились, но со столицей в другом месте и с собой любимыми во главе.

Всем царям, особенно Петру 1-му сильно мешали жадность, тупость и косность местных. Эти дикари, видите ли, хотели жить и даже иногда кушать!

Мешали царям местные, мешали. Цари с ними боролись-боролись. И вот без референдумов и выборов самодержавие свергли, к власти пришли большевики.

Эти энергичные ребята круто взялись за всех, а за церковных отдельно, так что как влияющая на умы сила они перестали существовать. Однако нет тут никакого злорадства, повторюсь – досталось всем.

Историки спорят, кто сделал больше, монголо-татары за триста лет или красные за время правления. Лично я считаю, что будь у монголо-татар наганы и пулемёты, они и за триста лет всё равно не угнались бы за коммунистами.

Кстати, если не забыли, к чему я всё это завёл, в каждый момент существовала своя, адаптированная к текущим реалиям версия добра. Вот это всё всегда было добро, понимаете? Пусть оно и зло, с сегодняшней точки зрения.

Но вот наступило счастливое сегодня, согласно последней версии добра провели всё-таки референдумы и выборы! И коммунистов скинули. РСФСР первая вышла из Советского Союза. К власти пришли тупые, жадные и косные местные?

Увы, пока не пришли, ещё чешут репу, на кой им это упало. Обычный человек о власти не волнуется. Он больше думает о себе и своих близких. Далее его работа, деловые интересы. Только на третьем месте политика страны. А всё остальное вообще философия.

То есть избирателям фиолетово, пока их лично не трогают, и власти этим пользуются. Они могут вести какую угодно политику, делать, что нравится, главное чтоб электорат не волновался.

Не! Мы все обязаны иметь мнение по любому поводу! Так девяносто процентов считают, что надо возвращать смертную казнь. Журналист прямо в телевизоре спросил об этом депутата Хинштейна, и что тот сказал в прямом эфире?

Смертную казнь не вернут никогда, он лично против, а что избиратели другого мнения – так депутаты и должны быть умнее и добрее народа.

Глава 2

В печали я уходил из гостиницы. С ней закончилась часть моей жизни. Да, её захват укладывался в план Дымова и являлся простой контратакой…

С детства ненавижу слово «контратака»! Атаковать следует первым и только один раз. Не всегда получается избежать вражеских атак, слово «контр» лишний раз об этом напоминает и бесит ещё больше.

Но злился я не только на Алёшу. Всерьёз ведь надеялся дождаться войска Гардарики в относительном комфорте, с регулярным горячим питанием, отоплением и горячим душем. И война снова напомнила о себе, никакого комфорта не будет. Чтобы пришла Гардарика, я должен больше убивать европейцев. Других вариантов у меня нет.

Вот явился я к Оксане, и мне дали отдохнуть? Отряд к моему приходу уже помогал отражать очередную атаку. Сразу выдали мне немецкую винтовку. Не, русские не хуже, просто в нашей ситуации намного легче с немецкими боеприпасами.

Серёжу с рацией посадил в относительно безопасное место в глубине дома и приказал её охранять. Терять Серёж слишком часто мне не хотелось и у него ведь рация! И так не-маги вокруг постоянно гибнут…

Ну, а про военных магов с винтовками я уже говорил, на дистанции до двухсот метров мы превосходим снайперов. В городе дальше целиться почти что и некуда. Оборона получила сразу три десятка снайперов.

Наши потери резко пошли на убыль и стали эпизодическими, а вражеские штурмы заканчивались раньше. Магам приходилось часто менять позиции и постоянно щёлкать магазинами – девчата заряжали, это у них получается лучше всего.

Танкоопасные участки загромоздили почерневшие от копоти туши французских танков, подорвались на минах. Разминировать же не позволял постоянный огонь из дома. Вперёд шла пехота.

Неприятель накопил значительные резервы. Вражеские атаки шли с разных сторон, иногда даже со всех сразу, с минимальными перерывами на миномётные обстрелы, а чаще вообще без оных. Девчата лупили из пулемётов и кидали гранаты, это у них тоже неплохо получалось.

Около полудня прогремел мощный взрыв, и в районе гостиницы появился столб пыли и дыма. Однако французы не сделали перерыва на обед, наверное, действительно нечем стало кормить солдат. Девочки наполняли магазины и делали бутерброды.

Я кусал, пережёвывая, стрелял и думал, что ещё не встречал на своей войне голодных русских солдат и откормленных европейцев. Пока всё происходит почему-то наоборот.

А без лирики немного злило однообразие. С началом очередного обстрела из миномётов пошёл мой отряд в столь не любимую мной контратаку на западном направлении.

Неприятель к ответному нападению совсем не готовился, привык сука воевать с бабами. Французам тут просто машина утилизации голодных солдат, что ли?!

Преодолели мы пространство до соседнего дома и закидали окна гранатами. Врываемся внутрь, короткая стрельба, а я так сразу вытащил нож. Ещё не закончилась рукопашная, из окон на другую сторону заработали наши ручные пулемёты.

Прикрывались домом вражеские миномётчики, и колоннами во весь рост подходили солдаты. Все они полегли, и отряд начал оборонять новые позиции. Вскоре приехала пара французских танков. Не дожидаясь их выстрелов, я приказал наставить противопехотных мин и отходить.

Через две-три вражеские атаки с той стороны полетели мины. Я решил снова сходить, просто посмотреть, на месте ли танки. Осторожно преодолели пустое пространство, трах-бабах и ёлы-палы.

Выглядываем в окна с другой стороны – стоят танки, нас ждут. Даже миномётчиков обстреливать не стали, сразу дёру, однако два танка влепили по снаряду в окна и осколками задели троих наших бойцов.

Уже хорошо, что стоят танки французов, караулят. Думаю, а как обстоят дела с других сторон света? Не зря говорят, что любопытство губит кошку. Через пару атак сходили проверить восточное направление.

И вы будете, наверное, смеяться, не было там танков! Отряд их немного подождал и отошёл на старые позиции. Потом стороны, куда враг прислал уже танки, мы не тревожили, но до темноты добились, чтобы они ждали нас и на юге, и на севере.

***

С наступлением темноты противник активность резко снизил. Гарнизон регулярно запускал осветительные ракеты, огнём пулемётов пресекал попытки врага разминировать и утащить туши подбитых танков, варил на кострах кашу, разогревал тушёнку и запекал в золе картошку.

Оксана покрутила трофейное радио и поймала французскую пропаганду. Девочки из гостиницы, весело на меня поглядывая, переводили. Оказывается, сегодня утром случилось для всего прогрессивного человечества давно с нетерпением ожидаемое, радостное событие. Доблестные французы ликвидировали боярина Артёма Большова.

Сначала я подумал, что имелся в виду какой-то другой боярин, однофамилец и тёзка. Немного смущало всеобщее ликование, поздравляли даже японцы. Ну, не мог я всерьёз думать, что настолько достал весь мир!

Однако подробности не оставляли сомнений. Ликвидировали того ублюдочного боярина Большова, кто нахально давал проклятым англичанам свои поганые интервью – девочки переводили со всеми эпитетами. И я даже слегка загордился.

Как только корреспонденты на местах получили известия о моей трагической гибели, они связались со своими штаб-квартирами в европейских столицах, и эта счастливая новость сразу стала главной.

Ведущие говорили, что разведка установила моё присутствие в гарнизоне окружённого города N, и вот случилось! Собаке собачья смерть, так будет с каждым, и теперь точно русские животные разбегутся.

Европейская радость прерывалась популярными песнями, зачитыванием поздравительных телеграмм и прямыми включениями общественных и политических деятелей – все просто вне себя от счастья.

Они тоже отзывались обо мне очень искренне и чисто по-европейски. Только на собственных похоронах узнаешь, как меня, оказывается, ценят! Некоторые договорились до того, что стоило напасть на Гардарику уже лишь затем, чтобы ликвидировать этакую мразь. Прямо неловко разочаровывать столько народу!

Глава 3

Я понимал, что результат от наших действий больше психологический. Европейцам страшно спускаться в подземелье? Так обычного человека туда и не загонишь, лезут только маги и военные.

Они подрываются на наших минах? Мы их режем или расстреливаем? А сколько всего на войне гибнет европейцев на минах, от пуль и холодного оружия! Нашему отряду никогда столько не убить, даже если они выстроятся в одном месте.

Я не давал парням указаний, они и сами делали выводы. Для встречи с врагом уже не требовалось далеко отходить. Все группы противника встречались от двадцати человек, и мои парни стали группироваться кучками. Самые слабые маги первые. Я никак не отреагировал, и ребята сочли это разрешением.

Только выходили на связь с Дымовым все, строго по очереди, хоть и с одной рации. Смешные пацаны формально ничего не нарушали, а что оказались вместе - просто так случайно вышло.

В результате отряд более-менее плотно контролировал только ведущие на запад ближние галереи, а враг осваивается почти под всем городом. Он может нанести удар из-под земли с других направлений, просто ещё не решается. Мы многое делали, чтобы такое решение далось ему очень непросто.

Пока враг не решается, но и не взрывает подземные коммуникации. Скоро он пойдёт под землёй в наступление, и придётся рвать галереи самим. Я не хотел этого разговора, ждал, чтобы Лёша первым это сказал…

И у меня не выдержали нервы. Ночью перед отходом ко сну я попросил управдома связать меня с Дымовым.

- Говори, - отозвалась рация другим, но странно знакомым голосом.

- Кто это? – спросил я.

- Младший лейтенант Котов, - сказали мне.

- Привет, Ваня, Большов на связи, - подобрел я. – Что ты там делаешь?

- Капитан Дымов назначил заместителем, - ответил он.

- А Лёша спит? – уточнил я.

- Его убили сегодня, - доложила рация.

- К-как? – не понял я.

- Пулей в голову на отражении атаки врага, - сказал Ваня. – По идее я теперь командую гарнизоном. Но ты ведь старше по званию и боярин.

- Так, - завис я на долгие секунды. Очнувшись, продолжил. – Слушай приказ. Срочно свяжись со всеми моими магами, пусть идут сюда. Если кто-нибудь уже ушёл, скажешь мне. По выполнению доложишь, и тоже двигай сюда.

- Слушаю, - ответил Ваня и пока отключился.

Через несколько минут он снова со мной связался и сказал, что успели уйти пять магов, но с одного адреса. Благо, это недалеко. Я велел Ване обязательно меня дождаться и отправился в подземелье.

По пути я привёл нервы в относительный порядок…

Чёрт меня побери! Я же не должен находить себе места из-за гибели Лёши и вдруг стал спокоен. Устал уже нервничать, ждал, когда что-то случится? А что случилось-то такого особенного? На войне погиб военный…

Я отчётливо осознал, что всегда считал не-мага Лёшу настоящим военным. Выполнял его приказы… даже ждал приказов, вымогал! Пусть обо всём думает военный Дымов, пусть он принимает решения – у него хорошо получается.

И вот Алёши нет, я сам всё должен решать. А я думаю про него, как бы поступил на моём месте настоящий военный. О чём он думал, чем руководствовался. Настоящий военный Алёша стрелял во врага до последней секунды. Он не-маг, уйти через подземелья никак не мог и всё равно должен был оставаться с гарнизоном до конца…

Я усмехнулся. Правильно думал Дымов, нельзя называть военным только за форму. Тем более на мне давно штатская одежда. И ничего особенного действительно не случилось, просто военный погиб в бою. Конец карьеры. Неизбежный конец.

Блин! Маги всё-таки люди, так же идут через отрицание, гнев, торг и депрессию. На стадии принятия неизбежного они всё понимают, вспоминают и себе улыбаются – где же были их мозги всё время!

А просто нет никаких мозгов, пока не примешь неизбежное, пока не пройдёшь через всё – не напрасно это называется процессом. Тут важна каждая ступень, все стадии.

Я быстро нашёл в галереях мага Витю с товарищами и приказал идти за мной. Парни отряда уже собрались, Ваня тоже пришёл. Он мне откозырял и проговорил:

- Извини, командир, но это ещё не все плохие новости. Утром немец вошёл на восточную окраину города и уже вышел к нашим основным силам. У нас второй фронт.

- Давно ожидаемый шаг, - сказал я. – Для начала слушаем приказы. Командовать гарнизоном буду я. Ваню Котова назначаю заместителем. Ваня, подбери командира против немцев.

- Слушаю, - сказал он.

- Город я сдавать не намерен, и никого не отпускаю. За самовольную попытку уйти расстрел, лично любого достану, - продолжил я ровным тоном и улыбнулся парням. – Засиделись мы под землёй, пора повоевать на поверхности. Но это в скором будущем, а сейчас быстренько обсудим, как будем взрывать галереи и сразу приступим…

Парни смотрели спокойно и внимательно. Многие уже стали военными и ждали такого приказа. Ждали, когда военным станет… э… каждый.

***

Я просто поставил другие задачи, режим остался без изменений. Обсудили мы порядок подрыва, да я со своей сменой пошёл отдыхать до утра. Мой заместитель Ваня сам привлекал к работе не-магов.

Всю ночь таскали взрывчатку или работали кирками. Требовалось заложить тол именно в стенки, чтобы взрывная волна обрушивала своды. Делали в хождениях перерывы и взрывали сериями, после чего проверяли результаты.

Я спал, как убитый, меня не могли потревожить подземные взрывы. Проснулся с первой атакой. Пока бодренько занимался утренними делами, начштаба Павлик докладывал обстановку, а Ваня ушёл в свой гарнизон.

Успели за ночь взорвать половину подземных ходов с запада. Отдыхавшие ночью бойцы отряда уже подключились к бодрствующей смене, все помогаем отражать атаку французов. С восточного направления докладывают, что немец активности не проявляет. Похоже, ещё спит.

Я энергично кивнул и перешёл к насущным делам – тоже подключился к гарнизону. Стрелял из окон, менял позиции и тихо себе улыбался. Я делаю простую, понятную работу военного – просто стал военным и буду военным до самого конца.

Глава 4

Действительно скоро прилетели. Логинов меня разбудил, и я вышел по новой приставной лесенке. Прямо у трапа нас ждал чёрный «Москвич». Вместе с капитаном я уселся на заднее сиденье, и автомобиль провёз нас через маленький русский город к офицерской гостинице.

Не, селили всех подряд, только кто ещё поедет в прифронтовой городок? И у кого по нынешним временам есть деньги на гостиницы! А капитан ещё и спросил, по какой квоте желаю взять номер: по боярской или от Совета обороны. Люблю, когда выбор!

Я сказал, что желаю номер с горячим душем, и нам дали двухместный от Совета. В комнате я сразу заявил капитану, что иду мыться, тот пожал плечами, сняв с телефона трубку и накручивая номер. По идее я ничего не слышал из-за льющейся воды, однако отчётливо ощутил, что пришёл какой-то человек. Просто отметил, не вдаваясь, льющаяся вода казалась тогда самым главным. Примерно, через час вышел из душевой.

Логинов вручил мне комплект белья, парадку и отправил обратно. Я переоделся во всё новое, сдирая ярлыки. Снова вышел в комнату и спросил Виталика, сколько ему должен.

- Вещевое довольствие Совета обороны, твой батальон ещё подчинён нам, - сказал он равнодушно. – Пришивай погоны и звёздочки.

Однако сначала я забрал из кармана брюк две запасные обоймы, перецепил с гражданского ремня на военный кобуру с «Парабеллумом», ножны с ножом и ещё одну лимонку на всякий случай.

Потом уселся на диванчик, пришивал на форменную рубашку подворотничок и звёздочки на две пары погон. Оказывается, пока я плескался, вместе с парадкой доставили ботинки и шинель. А на знаки танкиста приклеивать алые полоски не стал, пускай встречные считают меня простым молодым парнем.

Уже заканчивал, в номер постучали. Логинов пошёл открывать и привёл полноватого дядьку средних лет с пухлым портфелем. Он назвался Сергеем Степановичем, служащим Смоленского банка. Подошёл к столу, вытащил из портфеля толстую тетрадь и сказал мне:

- Боярин Артём Большов? Распишись в получении десяти тысяч рублей.

Я тоже прошёл к столу и растерянно сказал:

- Нам недавно давали на денежное довольствие марки.

- Дают – бери, бьют – беги, - проговорил Виталик. – Это аванс от Совета, потом всё дотошно подсчитают.

Я расписался в тетради и проворчал:

- Бьют – стреляй.

Сергей Степанович выложил из портфеля пачку сторублёвок, надорвал банковскую упаковку и стал отсчитывать. Виталик хмыкнул:

- Ты боярин, можешь стрелять…

Мужик, выдав мне деньги, собрался уходить. Виталик его проводил и договорил:

- Стреляй, только в ресторан лимонку не бери. Не поймут.

- А мы сейчас в ресторан? – уточнил я.

Капитан кивнул, и я нехотя снял с ремня гранату. Пока положил в ящик стола. Логинов широко улыбнулся:

- Пошли тратить твои деньги?

- А что сразу мои? – насторожился я.

- Да просто пошли, - ласково сказал Логинов.

Я недоверчиво направился за капитаном. Что поделать, рыси всегда недоверчивы. Спустились по лестнице в вестибюль и повернули к богатым дверям гостиничного ресторана.

Мы прошли к свободному столику, сразу подошла официантка. Не! Мне всегда нравился уровень обслуживания в ресторанах, но в зале как-то необычно светло, днём зачем-то включили светильники, и эта девушка вся прямо образцово-показательная. Я насторожился ещё больше.

Пока несли первое, осторожно огляделся в зале. Один полноватый штатский господин показался смутно знакомым. Я точно общался с ним ранее. Однако, сидел он ко мне спиной, и уверенно назвать его я не мог.

Принесли на первое польский суп-солянку, и всё пока отошло на задний план. Капитан невозмутимо работал ложкой, регулярно откусывая от калача ресторанной выпечки. По его виду я понял, что он планирует первое съесть спокойно.

Но вот принесли на второе гуляш. Капитан ощутимо напрягся, и я в тот же миг почувствовал на себе чей-то взгляд. Оборачиваюсь и вижу, как на меня весело смотрит Василий Петрович Беляевский.

Если забыли, журналист «Московского Еженедельника», я ему ещё давал первое интервью. Сразу вспомнились его лукавые глазки, бородка клинышком, лысина спереди, семьсот тысяч за газету…

Хотя это сейчас неглавное. А Василий Петрович воскликнув:

- Ба! Боярин Большов! – встал со стула и обратился к незнакомому мне худощавому господину в штатском. – Пойдём, с боярином познакомлю.

Тот поднялся, прихватив фотоаппарат с большим объективом. Хорошо ещё, что не рояль. Они подошли к нашему столику, поздоровались. Беляевский представил товарища, репортёра Бориса Дьякова. Я предложил им располагаться. Они уселись, и Василий Петрович, указав на меня пальцем, сказал другу:

- Ты представляешь! Вся Европа уже неделю празднует гибель этого парня, а он в ресторане лопает гуляш!

- Погоди, - сказал Борис. – Он тот самый Артём Большов?!

Ну, опять «неожиданная встреча». Борис меня фотографировал, только Логинов запретил его снимать, а Василий Петрович профессионально беседовал со мной о жизни.

Логинов попросил официантку принести вина и закусок. Беляевского очень заинтересовала история осады. Даже капитан подключился к разговору, вынул блокнот и что-то записывал.

Василий Петрович советовал написать про это книжку хотя бы в память Лёши Дымова, даже брался помочь с оформлением. Я в свою очередь говорил, что книжка – это хорошо, только мне пока некогда, и писать я не умею.

Вот если Вася возьмётся, буду по возможности консультировать. И в том городе воевали не только Дымов и я, нужно опросить многих. Но об этом лучше говорить после нашей победы – военные на войне часто гибнут...

***

Мы просидели более часа. Василий Петрович сказал, что репортаж о нашей случайной встрече появится в «Московском еженедельнике» в следующем номере, а вот история генерал-майора Иванова и самые общие мои воспоминания о недавних боях – это уже отдельные темы длинных статей.

Логинов заверил журналиста, что я непременно ещё выкрою время для газетчиков, искать же меня скоро будет совсем просто – вскоре мне предстоит две недели обмениваться боевым опытом в Центре, созданном на базе Московского Кадетского Корпуса.

Глава 5

И тут всем моим читателям очень интересно, что же об Артёме думают в Европе! Реальных русских особенно волнует европейское мнение, даже если это Европа магическая, то есть выдуманная. А мне придумывай!

Ладно, давайте попробуем представить. По слухам, в реальности все нацистские газеты и радио жёстко контролировались и тянули одну песенку…

Блин! Похоже, это добрая европейская традиция. Хорошо, пусть в реальности всегда все европейские средства массовой информации жёстко контролируются и тянут одну песенку.

Теперь реальной Европе добавим магии или мозгов – тут дело вкуса – и всё равно получим тот же контроль и одну песенку, изменить можно только саму песню. Умные европейцы обладали магией, могли контролировать больше, и песня у них должна получиться сложнее.

Тут без полифонии никак. Разделим европейские голоса на подгруппы: официальные, проверенные, достоверные, заслуживающие доверия, не заслуживающие доверия, независимые, одна бабка сказала, все прочие или вражеские.

Все невражеские голоса постоянно повторяли, что Европа сад, окружённый джунглями, где живут одни враги. Особенно русские просто животные, любая их государственность опасна и является историческим недоразумением, которое прямо сейчас исправляется – русских истребляют, согласно открыто опубликованным и всенародно одобренным планам.

Кстати, нацистская Европа в нашей реальности открыто планировала физически уничтожить пятьдесят процентов русских, сотни миллионов человек. Эти планы разделялись европейскими народами, до сих пор есть живые люди, кто разделял. Планы Европы истребления русских открыто поддержали официальные лица Турции и Японии.

Но вернёмся в магическую реальность. Если официальные голоса просто повторяли официальную позицию, то с каждой ступенькой разрешалось к ней приплетать новые темы, жёстко увязанные с количеством бубенчиков на колпаках.

В результате у сильно умного европейца возникало ощущение дискуссии, он даже мог иметь по многим вопросам своё мнение. Главное, чтобы европеец считал русских животными, всё русское вражеским, и готов был идти подыхать на фронт или работать на заводах по двенадцать часов.

Многие считали существование всех этих газет глупостью, особенно при дороговизне бумаги и хронической нехватке пушечного мяса на фронтах. Однако не будем думать про себя, что мы умнее европейских магов.

Умным европейцам всё больше вместо реальной пищи подсовывали духовную, а еда стоит всё-таки дороже бумаги, даже если всех щелкопёров пополам с бумагой разом пустить на колбасу.

Так про Артёма официально вообще ничего никогда не заявлялось. Официальные лица просто про него не спрашивали - им без одобрения «кого надо» кто попало вопросов не задаёт.

Проверенные источники из числа пресс-секретарей различных министериумов на обязательных пресс-конференциях морщили лобики и говорили:

- Боярин Артём Большов? Никогда не слышал о таком, уточню позже.

Или:

- Боярин Артём Большов? Никогда не интересовался русским дерьмом, даже боярами.

Достоверные источники из числа служащих национальных министерств кое-что об Артёме слышали.

- Боярин Артём Большов? Его же недавно убили на фронте!

Заслуживающие доверия друзья служащих или приближённых к властям говорили:

- Боярин Артём Большов? Кажется, его недавно убили на фронте.

Не заслуживающие доверия друзья друзей приближённых к властям заявляли:

- А по сообщениям французов, они убили боярина Артёма Большова на фронте.

Самые пристойные из независимых газет к предыдущему заявлению добавляли своё неопределённое:

- Ну-ну.

Далее шли непристойные версии. Одни утверждали, что французы всё наврали, Артём живой и продолжает убивать европейцев. Правда, они всячески осуждали поведение Артёма, яростное сопротивление русских животных не имеет причин или оправдания, и особенно потешались над французской хвастливостью. Вообще таких статей было очень мало.

Другие скромно утверждали, что французы просто поспешили, и не в них суть. Вся беда в том, что русские животные озлоблены на просвещённых европейцев и явно сдуру сопротивляются прогрессу. Просвещённым европейцам просто приходится их истреблять, а Большов тому лишнее подтверждение. Этих статей так же оказалось меньшинство.

Как не трудно догадаться, больше всех орали французы. Они все поголовно утверждали, что русские и особенно англичане всё врут, на их снимках Артём ненастоящий.

Одна их половина говорила, что это актёр сыграл роль, вторая заявляла, что двойник. Все французы дружно вопили, что подобные лживые сообщения будут появляться всё чаще, и цель врагов разрушить единство Европы. Всякий, кто считает, что боярин Большов живой, является врагом.

Агентство ОБС, или одна бабка сказала, прежде всего, обратило внимание на новую форму официальных уведомлений. Слишком много простых французских и немецких семей получили из европейского министериума обороны уведомления, что их парни «вынужденно покинули театр боевых действий до окончания войны».

Не! Даже на пятьдесят тысяч похоронок разом по нынешним временам никто бы и внимания не обратил, а тут такое! И как это следует понимать? Живой Жак или Ганс?! В плену? Их там хоть кормят?!

Люди ночами, с оглядкой слушали вражеские голоса. В Скандинавии на Европу работали радиостанции Гардарики, Британия вела передачи с островов и из Африки. А Бизантия такую деятельность на своей территории официально не приветствовала и неофициально пресекала.

Но не в этом дело. Дикторы рассказывали о сообщениях Совета обороны Гардарики, где приводились данные о большом поражении Европы:

В ходе боёв уничтожено столько-то солдат и офицеров, столько орудий и миномётов, столько танков, столько другой техники и столько сбито самолётов. Окружены и сдались в плен столько-то европейцев, взято столько таких-то трофеев.

Число взятых в плен казалось солидным и внушало надежды, что «выбывшие с театра» Ганс или Жак живые. Лишь бы им давали покушать! Вот и дикторы говорят, что, если официально взяли в плен, будут кормить.