Руны везде

Глава 1

Шестую книгу серии начинаю ранней весной или в конце зимы. Теплеет каждый день, и самому неясно уже, с чего я взял, что какие-то градус-полтора среднесуточной температуры в определённой местности способны повлиять на человеческий характер и образ мышления.

И неважно, что у меня ежегодная ангина или скарлатина, иду себе в аптеку, а кругом тает снег и капает с крыш. Правда в аптеке снова встал на крайне правые взгляды лютого имперца и злого «скрепника» - 1231 рубль за два препарата, чтобы вылечить паршивое горло!

А ведь советовали знающие люди взять водки, так попёрся по науке вот то на то и получилось. Зато без похмелья, и весна всё-таки. Может, это просто мне так везёт, это я вредный и больной «ура-патриот», а для большинства разница температур ничего не значит?

Дома уже надорвал яркие упаковки, применил препараты, сижу себе, выздоравливаю и думаю о загадочной истории. Вот взять слова офицеров разных лет – для них, чем боец южнее, тем с ним труднее. И от национальности оно почти не зависит, люди славянской внешности селились в СССР почти везде.

А вот «скрепные» дагестанцы или чеченцы, кто родился на юге и со своих гор неудачно спустился за спичками и солью, и кого забрали защищать большую родину – просто мечта, а не солдаты-матросы. Им просто в головах надо клеммы переименовать, и «тогда любой из них «не против» хоть всю жизнь служить в военном флоте».

Действительно, ведь ребята всю жизнь видели одни и те же лица, подчинялись старшим, приучены учитывать сотни важных мелочей в реальном времени. И у них уже выработано особое отношение к пресной воде. «Нормальным» парням его забивают очень долго ценой немалых усилий.

Тоже касается всех малочисленных северных народов, но за них идёт отдельная флотская драка уже на уровне военкоматов. Эти ещё и все поголовно охотники, стрелять, ходить и говорить учились одновременно. Но они и так родились в северных широтах

А вот из южан солдаты получаются так себе. И не сказать, что офицеры говорят о какой-то национальной неполноценности, напротив, отмечают гибкий ум, даже говорят об избытке чрезвычайно гибкого ума и о простейшей наглости.

То есть парни действуют и рассуждают, как привыкли, как их воспитали жизненные обстоятельства. Но это просто воспоминания конкретных офицеров о конкретных солдатах. Попробуй только заявить, что поведение отдельных людей оправдывало описания целых народов - сразу запишут в нацисты.

Есть интересная теория, кстати, её родил кто-то на «западе». Там исследователи всё на свете называют своими именами и не стесняются в оценках. Их уже потом перевирают лицемерные политики.

Но не в них дело. Искреннее спасибо западным учёным! Когда русскому приспичивает ляпнуть какую-нибудь гадость, тот смело ссылается на «запад» - там обязательно найдётся учёный полудурок, кто вот то же самое уже высказывал.

И я спокойно говорю, что есть теория, которая признаёт существование народных характеров, но немного не в том смысле, что все привыкли. Она утверждает, что, как люди не осознают, насколько похожи они на родителей, так же они не понимают, насколько их решения стандартны для целых народов.

Человек, который звучит гордо и в котором всё прекрасно, существует в определённых обстоятельствах. Например, воспроизводство каждой особи требует условий, времени и материальных затрат. Именно оно задаёт начальную ценность человека, а не то, что каждый человек – это целый мир.

Мир хоть и целый, но всё ж таки внутренний, так что статистика его не учитывает, ей интересней, сколько одна голова способна произвести и употребить материальных ценностей за время существования.

То есть на югах легко родиться и жить, лежи себе под пальмой, над тобой не каплет. Но ты ведь такой не один! Нужно быть рослым и сильным, чтоб тебя не пинали, и какой же надо быть наглой гадиной, чтоб продавать людям воду для полива огородов!

А бай или бей поступает просто так же, как каждый из этих людей поступил бы на его месте. Можно быть плохим и глупым варваром с севера – отбуцкать бая и прогнать, отдать людям воду даром!

А в магическом мире все варвары с лютого севера очень плохие – они регулярно пинают баев и повышают дань, которую те должны выжимать из людей. А если не справляются, просто на их месте сядут другие.

И вот управляющие баев не только продают воду, но и устанавливают налоги на каждую свадьбу до трети калыма или того, что должен заплатить жених за невесту. Да что там, подчинённые бая заставляют людей срать в одну яму, чтобы потом они же платили за своё гавно, когда захотят удобрить огороды! А посрал в другое место – плати штраф, чтобы бай мог отдать монеты этим бледнокожим уродам в пробковых шлемах!

Такими сволочами русские становятся, конечно, не сразу. Сначала им показывают, что оставляют за собой в русских селениях такие же забавные человечки под командой своих баев или беев, когда их надолго оставляют в покое. Ребятам постоянно говорят, что вокруг все аборигены враги.

Парням труднее всего уяснить, что существа с головой, туловищем и конечностями в чём-то отличны от них. Им главное понять, что всё вокруг другой мир, непостижимый, загадочный и всегда параллельный. Потому тут всегда нужно спрашивать мнение командиров!

Вот это русские бойцы понимают очень хорошо – командиры знают всё на свете. Без старших и заботы общества никто б из солдат не появился на свете. Начальная цена каждого человека в северных широтах намного выше.

В их селениях постоянно совершенствуют оборонительные сооружения, мужики всегда готовы к бою. Там свободные, как южный ветер, босоногие мальчики не танцуют на морозе «тарантеллу», а ходят в школу и в меру сил помогают в домашней работе.

И в самом страшном кошмаре эти пацаны не представляют, как говорят, что ничего никому не должны. Они всегда должны старшим – это основа их жизней.

То есть на сравнении уже можно выделить две основные шкалы – личную и общественную. На юге проще выжить самому, а в общении важную роль играют наглость и лужёная глотка, чтобы встречные человечки всё за тебя делали – не зря ж их так много посылает судьба! И вообще, зачем их столько?

Глава 2

Такое, вроде, простое дело – дождаться командиров! И какое оно реально непростое! Пацаны ж, когда попали в ресторан, и им сказали о крайней нежелательности спиртного, все дружно решили, что это всё испытание и отличное место для подвига – так их воспитывали, что вся жизнь сплошное испытание, и везде хватит места для памятника им лично – в широких карманах шинелей нашлась водка и разные бутерброды.

Пришли ребята, так в честь радостной встречи я сам лично хлебал из горлышка и закусывал прямо с почерневших ладоней, чтоб парни только не подумали, что им не рады. Не, натурально Паша миску салата с креветками вывалил в карман – этот вкус я не мог не узнать!

Таким образом, неформальная часть кормления закончилась на улице возле гостиницы и в легком подпитии, как оно и замышлялось, военные направили нетвёрдые стопы к технике.

Шёл с парнями и слушал их глупый трёп, что им ужасно повезло с начальством, целый командир батальона, капитан с наградной ленточкой, с ними запросто пьёт и не гундит, как некоторые.

И да, я хорошо понимаю, как нужны нам эти некоторые с их гундежом, чтобы ставили барьеры и обозначали направления, куда следует стремиться. Но я пацанам ни словом не возражаю, это же так классно, когда тебя нужно направлять и давать верные задачи, когда ты ещё всё в жизни можешь!

Я тоже ещё многое могу, но я попаданец и смотрю на всё как бы сбоку или сверху… блин! Не! Вот чётко понимаю, что это моя жизнь, Тёма погиб, но всё равно…

Так, спокойно. Артём был боярин и реальный пацан, он бы точно добился в этом мире всего! И не важно ведь, если я на его данных добьюсь всего или просто вселюсь в маршала Тёму, кто и без меня всё сделал… Вот когда добьёмся, когда свернём роги европейцу, тогда и не будет важно…

И всё ж равно в голове шумит, это состояние просто нужно пережить и ни о чём не думать, оно всё равно ничего не значит! Бездумно улыбаясь я шёл с парнями по тихому русскому городку, обычные двухэтажки по обеим сторонам улицы. Скрипят по снегу сапоги.

Прошли через КПП, здесь строгая охрана велела предъявить документы, показал им офицерскую книжку. Снова подошёл Павлик Зимин, говорит:

- Ты сначала хотел посмотреть на технику пехоты.

Я хотел? Ну, ладно, киваем и позволим вести себя далее…

Ой ля-ля! Этот аппарат я точно видел по телеку в прошлой жизни! Трёхосный грузовик и вместо прицепа платформа с огромным станковым пулемётом! Да тут на одном станке спарили два американских «Эрлингтона»! Кому такое понадобилось?

- А это моя штабная машина! – заявил Дима. – Мой шайтан-мобиль!

«Джихад-мобиль»! – вспомнил я его название.

- И вся пехота у меня такая! – гордо сказал Димка. – Подвижная и очень вооружённая!

- Мило, - сказал я. – Показывай артиллерию.

- Обязательно покажу, - важно сказал Димон. – Только её ещё не прогрели. Пошли за мной.

За самоуверенным Димой обогнули несколько рычащих внедорожников с разными прицепами и вышли…

- Ну, самоходки я уже видел, - сказал я. – Подумал, что ты что-то новое покажешь!

- А что ещё придумать! – воскликнул Дима. – Или самоходки, или буксируемая артиллерия!

- И много буксируемой? – спросил я строго.

- Её много не бывает! – отрезал Димон. – Сам потом будешь просить огня!

- Угу, - кивнул я. – Так для чего ты мне всё это показал?

- Ну, ты сам попросил, - развёл он руками.

- Ладно, - кивнул я и отвернулся к Паше.

- Так это! – выпалил Дима. – Мне б магические руны на мой шайтан-мобиль!

- А мы разве наносили руны на технику? – уточнил я у Павлика.

- Ты сразу нарисовал на танке руны «иду к тебе», - сухо напомнил он.

- Но Дима же просит другие знаки, - задрал я брови. – Другого уровня!

- Магия должна воевать! – выпалил Димон.

Я обернулся к нему и насмешливо прищурился:

- А что ж ты сам не нарисуешь?

- Парни верят в твоё колдовство, - проворчал Дима.

- Паша, спроси парней… - начал я.

- Согласны все, - влез в разговор Саня Герасименко.

– То есть Дима предложил на боевую технику, - сказал Савва Веселов.

- Вот ему без очереди – пехота всё-таки, и он придумал, - добавил Лёша Плохих.

- Давай прямо сейчас начинать, - сказал Паша Зимин.

- Так меня всё равно на всех не хватит! – возразил я весело.

- Вот и посмотрим, на сколько тебя хватит, - деловито проговорил Виталик Логинов и лукаво на меня посмотрел. – Возражения не принимаются. Считай, что это просто твоя война.

И не возразишь – вокруг реально моя война! Может майор подобрать верные слова! Ну, его этому специально учили! Я тяжко вздохнул и молвил:

- Дима, покажи твои руны. И пойдём обратно к твоему шайтан-мобилю.

- Не! – воскликнул Дима. – Мне сказали, что ты на всю мою технику нарисуешь! – он обратился к Витале. – Ну, скажи ему! Нас ведь убить могут всех!

Я тоже посмотрел на Виталика, пусть он мне… мне скажет, что на этой войне могут убить!

И знаете что … этот Виталик так и сказал:

- Диму убьют. И ты себя спросишь…

А я смотрел на него и не мог сказать:

- А я что, много плохих слов по-русски, бессмертный?!

Он правильно понял мой взгляд и проговорил:

- А ты бессмертный, пока парни в это верят! И раз они в это верят, будь, много плохих русских слов, бессмертным!

Я натурально отекал на месте. Виталик просто не должен знать этих слов!

- Ну, пошли к шайтан-мобилю, - проговорил Саня Герасименко. – Видно же, что не всё сразу. Тёме, может, надо ещё подумать…

- Может, завтра! – сказал Савва Веселов.

- Да! По машине в день нормально! – воскликнул Лёша Плохих. – Танки тоже надо!

Паша обнял меня за плечи, и мы пошли куда-то. Я переставлял ноги и точно знал, что Виталик, как всегда прав – я поставлю руны на все машины.

***

Я настоял на том, чтобы Дима занял своё место в джихад-мобиле по боевому замыслу. На Димона смешно было посмотреть – пацан разрывался между рулём и пулемётами. Мальчишка явно себя представлял на полном ходу, и чтоб кинжальный огонь.