Рыцарь Ордена Панголин. Племянница Морганы

01

.

Десятью стихиями правят дэкайи,

Любовь зовут первой из всех и она выше всех,

Но есть двенадцатая… Дорога.

.

От Автора: серия Двенадцатая стихия - ничего общего с женским романтическим фэнтези или эпическими "боевыми бродилками условного средневековья" - тут не об этом, не ищите;) Это про главный ПОВОРОТ в жизни, после котрого уже ничто не будет прежним...

.

Рыцарь Ордена Панголин

(сага-фэнтези во многих книгах)

*****

— Это очень опасно. Будь у нас другая возможность, я не стала бы рисковать твоей головой. Помни, я предоставила тебе свободу действий, но любая крошечная ошибка может стать роковой!

— Да, ваше величество, я это помню.

Шторы на окнах в кабинете Дины За́ури плотно закрыты. В такой ранний час это напрасная предосторожность. Солнце ещё не покорило очередную вершину: рассвет ещё не мог помешать полной тайне последнего напутствия королевы тому, кто склонился перед ней в темноте.

— Не подведи меня.

— Ваше величество может вполне на меня положиться. Наш план безупречен…

— Кроме одной детали: слабости может поддаться не только наш враг, но и ты! Ваш поединок будет слишком долгим и слишком близким.

— Не беспокойтесь обо мне, ваше величество. Я умею предвидеть последствия своих поступков.

— Береги себя. Помни, он очень силен в тактике и хорошо владеет собой. Мне случалось проигрывать ему, это кое-что значит! — королева снисходительно усмехнулась, намекая, что ее поражения были всего лишь досадной случайностью. — У него одна слабость: ни при каких обстоятельствах он не переступит через обет. На этом его и надо ловить.

— Благородный Дик! Этим всё сказано! Не зря его так прозвали.

— Не зря, — холодно подтвердила королева. — Ступай. Жду тебя только с победой.

— Я вас не разочарую, ваше величество!

Простившись, тайный посланник распахнул дверь в коридор. Дорожный плащ взметнулся на фоне освещенного проема, чуть не задев штыки стражи. Казалось, слуга королевы так воодушевлен своей тайной миссией, что летит навстречу ей, как на крыльях.

Королева долго смотрела вслед мгновенно исчезнувшей тени. В ее взгляде ненависть к врагу сменялась надеждой на его скорое поражение, а надежда снова уступала место тревоге. Это правда, план почти безупречен. Но так выглядят многие планы, которые были идеальны в теории, и не выдержали своего воплощения. Достаточно любой мелочи, чтобы тщательно продуманная комбинация дала осечку, и враг ушел из ловушки.

Неудачи королева отнюдь не желала. Если план сорвется и победа опять ускользнет, можно не сомневаться, многие, очень многие ответят за эту ошибку собственной жизнью…

1. Эстафета

Зеркальные облака продолжали сеять разрушения и пожары по всем мирам. Больше ни разу они не оставались на одном месте на целый день, но слух о страшном оружии королевы Дины не менее действенен, чем сами огненные лучи. Люди не выдерживали противостояния, сдаваясь заранее, напуганные судьбой Города и остальных, кто пережил Великое нашествие облаков.

Власть Дины, раньше наполовину тайная, теперь утвердилась совершенно официально.

Глашатаи королевы всего-навсего объехали все миры на драконах, разбросав миллионы объявлений, где сообщалось, что никакой указ отныне не имеет законной силы, если под ним не стоит печать леди Дины Заури, королевы миров. Самоуправление каждого селения и даже лесной страны отныне условно, а власть королевы имеет верховную силу. Всякий, выступающий против законной власти, будет сурово наказан, верные слуги, выдающие мятежников, будут награждены.

Никто не посмел возразить.

В общем-то, при королеве люди жили уже почти десять лет. Пять последних — каждый ребенок знал, кто дергает за ниточки любой власти, если эта власть начинает вести себя как-то странно. Динозавры в людском подобии: огромные силачи, подчиняющиеся только своим командирам, наемникам королевы, неустанно пробегали спортивной трусцой милю за милей, требуя от местных жителей новых налогов золотом, продуктами, товарами, а если ничего нет — людьми, долговыми заложниками Дины. Они становились рабами королевы, точно так же, как и все пленные, захваченные во время кратких восстаний или, скорее, при слишком медлительном выполнении приказов, потому что открытое неповиновение королеве теперь стало редкостью.

Только Братство Дороги, ещё весной объявленное вне закона, оставалось постоянной и грозной силой, способной идти поперек новой власти. Они считали себя в полном праве не уважать королевские законы, коль скоро Дина сама признала существующий между ними непреодолимый барьер. Люди из братства не боялись, что зеркальные облака сожгут их поля и посевы или динозавры разрушат их дома.

У них нет постоянного дома.

Угроза, что их родных и друзей королева сделает своими заложниками, тоже не действовала: Братство Дороги умело сражаться, каждый их них способен отвечать сам за себя. Итог: тюрьма, каторга, рабство их не страшили. Скорее, королева Дина чувствовала себя неуютно, имея рядом таких опасных людей. Пусть даже в клетках, они всё равно опасны. И королева всё усиливала охрану, но и при этом ее сон не всегда был спокоен.

Лесная страна, формально находящаяся под единой властью государя, разделена границами множества удельных стран, королевств и княжеств, живущих в мире между собой, только если никто ни в какие вопросы власти не вмешивался. Не могла вмешаться и Дина. Лесные пожары, причиненные зеркальными облаками, бушевали днем и ночью, но лес оставался государством не зависимым полностью ни от кого. Он слишком велик, чтобы любая осада охватила его неразрывным кольцом и перекрыла все пути к отступлению. Поэтому приходилось действовать снова чужими руками, сеять панику и раздор изнутри.

Наиболее крупные города, включая столицу миров, Дина пыталась окружить блокадой, не пропуская ни по воде, ни по суше людей, везущих еду и товары на продажу. Мелкие поселения, расположенные на открытых полях и лугах, страдали от искусственной засухи, созданной зеркальными облаками.

Но долины панголинов в Голубых скалах засуха не коснулась, хотя облака курсировали над ней чаще, чем над другими селениями. Долина стоит на подземных озерах. Не зря ходит шутка, что родников здесь больше, чем панголинов. Все территории вокруг были обеспечены едой и водой даже после набегов динозавров и прохождения фронта убийственных облаков, собирающих линзами солнечные лучи.

На закрытые территории, в том числе и в долину, королеве нет хода. Добраться до самих панголинов и до рыцарского ордена, основанного там, и до постоянно растущего поселка беженцев, ее отряды никак не могли.

Орден Панголи́н — самый юный филиал Братства Дороги, торчал королеве поперек всей ее политики, костью в горле. А нахального бессовестного мальчишку, стоящего во главе этого безобразия, её величество просто не выносило.

Благородный Дик! Рыцарь-легенда!

Как хотелось бы думать, что все его "подвиги", поставившие миры на уши более чем за тысячу лет странствий этого вооруженного бродяги по всем дорогам, остались в прошлом. Так же, как пропал его верный непобедимый меч. Так же, как сгинула юность вечного мальчишки.

Теперь он выглядит взрослым мужчиной. Но стал при этом лично Дине ещё опаснее. О, как бы королеве хотелось, чтобы Дик навеки остался там, куда он исчез двадцать лет назад, и не было его нигде ни видно, ни слышно. Но, увы, мечте королевы не суждено сбыться. Он вернулся. И с первых шагов встал на ее пути.

Так не может продолжаться. Этот мир слишком тесен для них обоих. А поскольку виды королевы простираются на все миры, значит, Дику нигде нет места в планах ее величества, если он останется ее врагом!

Самому Дику не было сейчас до королевы и ее планов никакого дела. Он висел вниз головой на высоком турнике, раскачиваясь всё сильнее, чтобы, сделав сальто, спрыгнуть и уцепиться за лиану. Этот тренажер — последний в полосе препятствий перед тренировкой точности в стрельбе. Качаясь лицом к реке, Дик видел поселок на другом берегу, уже давно проснувшийся, судя по дыму утренних костров с запахом кофе и травяного чая.

Странно вспоминать, что пару месяцев назад это поселок насчитывал каких-то двенадцать палаток, а теперь там что-то около трех тысяч беженцев, раненых, детей братства, отправленных сюда, под защиту долины. Всего несколько человек из Лагеря, так же как раньше, прекрасно управляли этим маленьким государством.

2.

Остановившись у забора, отвечая на приветствия соседей-панголинов, снова заметил рядом белую изящную кошечку, похожую на сиамскую, только лапки, хвост, ушки вместо шоколадных у нее затемнены серо-голубым с муаровым полосатым узором. Кошка подняла мордочку, глядя Дику прямо в глаза.

"Смотри-ка, настоящая луна!"

Строго половина мордочки у кошки была белоснежной, а вторая половина — серо-голубой с узором, словно тень закрыла половинку луны. Яркие прозрачно-голубые глаза недовольно блеснули, когда Дика окликнул панголин-Эм.

— Доброе утро! Вы были сегодня в поселке?

— Сейчас собирался. Хотите послать эстафету, хозяин Эм? Или жалуетесь на шум?

— Что за ерунда, Дик! — добродушно проворчал невысокий полненький панголин. — Это правда, что вчера прибыла почти сотня людей?

— К вечеру было сто три. Десять тяжелораненых, пятнадцать малышей, как раз для Ромашки… Она у вас?

— Да, они с Тильдой о чем-то воркуют над колыбелью. Мне в такие минуты лучше не вмешиваться. Я хотел узнать, помощь ни в чем не нужна? Вы ведь не скажете, хотя глава совета хозяин Алеф сколько раз лично просил…

— Да ничего не надо, — пожал плечами Дик. — И вообще это не ко мне. Корень — главный, а среди женщин… кто там вчера пришел на смену Мелинде..? Да вы лучше знаете!

— Знаю, Эли́ра, — подтвердил панголин-Эм. — Я говорил с ней ещё вчера. Но эта дама сказала то же, что и вы: "Ничего не надо".

— Видимо, это правда, — философски подтвердил Дик. — Вы знаете женщин, хозяин Эм, если им что-то нужно в хозяйстве, молчать не будут! Тем более, когда им доверили заботу о ближних. Поселок и так живет за счет долины, хотя вполне способен сам вести хозяйство. Вы просто слишком гостеприимны и слишком заботитесь о нас.

— Как это может быть "слишком"? Люди очень устали, многие потеряли семьи, дома, сбережения… Как не помочь им устроиться на новом месте?

Королева безумна, если продолжает войну с мирным населением. Неужели она не понимает, что каждый, в кого попал хоть один ее огненный зеркальный луч, уже стал ее убежденным врагом. Даже если не выступает открыто. Что говорить о людях, которые теряют всё? Переступив границу… не только границу нашей долины, а границу покорности, они становятся вашей армией. И, стараниями королевы, наши силы растут и растут!..

— Вы потрясающий стратег, как для представителя народа пять тысяч лет не участвующего в войнах! — хмыкнул Дик.

— Шесть, — скромно уточнил панголин. — Однако нашему нейтралитету пришел конец.

— С моим появлением, да?

— Нет, — панголин-Эм сурово запретил Дику винить в этом себя. — С появлением нашего наследника. Дина объявила нам войну, мы приняли вызов, а вы только помогаете нам и попутно отстаиваете собственные интересы.

— Нет у меня никаких собственных интересов. Военных и политических, имею в виду. Вы знаете мой главный интерес — покой.

— И дорога! Как вы желаете это совмещать, пока на дорогах небезопасно? — с доброй иронией поинтересовался панголин.

Дик глянул на него без улыбки. В присутствии панголина-Эм он всегда чувствовал себя младшим по званию.

— Никак. Поэтому и выбрал покой.

— Я вижу! — открыто рассмеялся сосед. — Вас наверняка ждут, не буду задерживать! Как на вас смотрит это чудное создание, наверное, она голодна! — панголин-Эм заметил сидящую под забором и внимательно слушающую их беседу "луну".

— Не смешите, пожалуйста. В долине нет и быть не может голодных, при вашей-то доброте! Ни людей, ни кошек! Кроме меня, разумеется, потому что оставлен без завтрака.

— Идемте, Тильда будет счастлива угостить вас, рыцарь, — радушно пригласил панголин-Эм.

— О, нет, — Дик поднял ладони, "сдаваясь", — Для вашей хозяйки плох тот завтрак, который закончился раньше ужина! Ромашку откармливайте, если она пожелает. Как-нибудь перебьюсь.

Дик простился с соседом, взглядом проводил его до калитки и скользнул выше по главной улице. Выгоревшая после страшного нашествия долина быстро возрождалась. Стены домов и заборы заново выкрасили блестящей эмалью из толченых полудрагоценных камней Голубых скал, голые палисадники уже подмигивали разноцветными глазками недавно высаженных ярких цветов. Трава после щедрого полива снова зазеленела.

"Почти ничего не изменилось… Ничего, кроме людей… в их сердцах выжженные облаками метки сгладить не так просто…

Армия против Дины? Пожалуй, так. И королева сама ее настойчиво собирает… Интересно, к чему это приведет, если противостояние станет открытым?.. Забавно…"

3.

Дик перешел мост, снова построенный на месте прежнего, и ступил на землю поселка беженцев. Это уже территория Братства Дороги. Здороваясь со знакомыми, Дик узнавал новости, оглядываясь, видел Гошку и Лину на поляне тренажеров на другом берегу реки. День шел как обычно: где Дик ни появлялся, каждому что-то от него надо. И как только к нему обращались с просьбой, — странное дело, — Дик чувствовал прилив бодрости, хотя до этого казалось невозможным предпринять малейшее усилие. Он с легкостью разрешал любые конфликты, находил решения, но усталость не исчезала, только пряталась, выползая позже, когда рыцарь "в отпуске" мог бы наконец свободно вздохнуть.

— Привет! — подошли к нему двое неразлучных друзей, шестилетние толстенький веснушчатый Хомчик и тощий черноволосый южанин Франт.

Дик только присел на деревянную колоду возле погасшего костра дозорных, дежуривших ночью.

— Что у вас новенького? — спросил он, возможно, первый раз за прошедшие два часа искренне.

— Жизнь как жизнь, — серьезно ответил Хомчик. — Мама вернулась в лес, ее дежурство закончилось. Теперь я неделю буду самостоятельным мужчиной.

— С миллионом нянек вокруг! — фыркнул Франт. — Дик, это несправедливо, что нас не отпускают одних на речку в любое время! Не по одному, понимаешь, вдвоем не пускают! Ладно, тетеньки-панголинки за нас боятся, но наши-то! Скажи им, пожалуйста!

— Что ж сказать? Если вам на двоих — двенадцать, водовороты в реке от этого мельче не станут! Сговоритесь с малышом Ро, он в ордене, его панголинские мамаши уже привыкли отпускать куда угодно наравне со старшими… Но только сам тоже не разрешаю отправляться одним туда, где есть хоть малейшая опасность для жизни: в скалах, на реке, в пещерах… Должен быть рядом хоть один совершеннолетний. Рыцарей-учеников у нас навалом, неужели вам не с кем играть?

— Есть с кем, — насупился Хомчик. — Но, видишь ли, иногда хочется побыть одним, обсудить важные дела… Просто пройтись на свободе…

Дик вздохнул, как никто понимая их желание.

— В Лагере нас всегда отпускали одних, — вредным голосом сказал Франт.

— Не ври, — покачал головой Дик. — Будь там безопасно, вас бы сюда не отправили! Там просто места больше. А за пределы обитаемых полян и Большого карьера никто вас не отпускал. Но здесь тоже для вас вся долина открыта. Никто не вправе мешать вам переходить мост когда вздумается и гулять где угодно… если там нет риска для жизни. Так и передайте хозяйкам в следующий раз.

— Спасибо. Мы ж понимаем, где опасность, — сказал Хомчик. — Ладно, будем послушными, но свободными!

— Кто спорит, — одобрил Дик. — Свобода — великая вещь.

— Дик, давно она за тобой бегает? — Франт с подозрением глянул на кошку, деловито вылизывающую лапку в сторонке.

— Привязалась ещё на том берегу. Ваша?

— Нет, — переглянулись мальчишки. — Ты будь осторожен, потому что это вообще не кошка.

— А кто?

— Не знаем, — ответил за обоих Франт. — Она появилась утром, мы думали, что с эстафетой. Прошла через погасший костер и ничего, представляешь?

— По горячим углям?

— Нет, по остывшей золе. Но следы-то должны бы остаться, а их не было! Это ведь неспроста, верно? — солидно заметил Хомчик.

— Интересно, — Дик оглянулся на кошку: — Иди сюда, — позвал он ее вместо "кис-кис".

Кошка моментально радостно подбежала.

— Понимает! — удивились мальчишки. — Помощница фей, что ли?

— Да, похоже, вестник из леса. Спасибо, что сказали, — Дик жестом подозвал вестницу.

Кошка прыгнула к нему на колени и замурлыкала, прижавшись к груди. Старательно терлась головой о куртку. Дик встал, держа ее на руках и понес в безлюдное место. Ясно, что послание велено вручить ему наедине, без посторонних ушей, поэтому "луна" и ходила за ним всё утро, пытаясь улучить момент, когда Дик будет один.

— Осторожнее! — крикнул ему вслед Хомчик и покачал головой: — Как маленький! А если ее послали его убить? А если у нее в когтях — яд?

— Ты что, Хомяк, как без приглашения она бы пролезла в долину? — отмахнулся Франт. Но тоже почувствовал беспокойство, глядя как Дик уносит кошку в одну из пустых пещер над рекой.

— В лесной стране умеют обманывать, — буркнул Хомчик, — Было уж, знаем! Эту хвостатую наверняка видно через границу, может, кто-то позвал, она и прошла. Вот что будет, если она счас превратится в дракона, а?

— Не волнуйся, с драконом Дик справится. Хуже — если в человека, — сумрачно сказал Франт. — Покараулим минут пять, если не вернутся, поднимем тревогу.

Мальчишки сели возле погасшего костра и ждали, не отводя пристального взгляда от входа в пещеру.

4.

— Здравствуй, — мягким женским голосом сказала кошка, только Дик выпустил ее в пещере и скрестил руки на груди, показывая готовность слушать.

Кошка села напротив входа, на ярком коврике солнечного света, обернув лапки хвостом и глядя Дику в глаза своими горящими сапфирами. По контрасту с полумраком пещеры ее ярко освещенная мордашка ещё больше походила на лунный лик.

— Келлерли́са!

— Я слышу тебя, Дик, — голосом его "крёстной феи" сказала кошка. — Но пока представь, что это одностороннее послание. Не перебивай, пожалуйста.

Дик молча кивнул, потом сообразил, что "крёстная" могла и не видеть его в магическом зеркале сквозь границу долины, а кошка передает только голос, и выразил согласие вслух.

— Я жива и благополучно нашла себе новый приют. Вероятно, понимаешь причину, по которой я пустилась в бега на старости лет. Видел, что осталось от моего леса?

Не ищи меня, пожалуйста, Дик. Так безопаснее для нас обоих. Королева не шутит, и нужна ей не я. Пока ты действуешь свободно, наперекор ей, Дина не успокоится.

Поэтому прошу тебя, очень прошу, Дик, будь по-настоящему осторожен! За родного сына я не могла бы волноваться больше, чем за тебя. Ты знаешь, то что видят феи — всего лишь вариант будущего. Но ты не можешь вообразить, как мне не хочется, чтобы это сбылось…

До Дика долетел легкий горестный вздох. Терзаясь между "эльфийским всеведением" и печатью молчания, Келлерлиса хотела предупредить "крестника", но физически не могла. Более того, слишком хорошо понимала, что призвание странствующего рыцаря — не тот путь, что позволяет избегать опасностей, даже прекрасно зная о них.

— Что должен делать? — спросил Дик.

— Я уже сказала, быть осторожным как никогда.

— Чего не делать?

Кошка, точно передавая состояние Келлерлисы, снова глубоко вздохнула:

— Если выедешь в степь, последствия с этого момента станут необратимыми. Не могу сказать, горе или благо тебе это принесет. Но ничего изменить будет уже нельзя. Начнется цепная реакция многих событий.

— Не можешь предупредить, несмотря на прямой вопрос? — удивился Дик.

— Нет. Я не знаю всего. Но одним из событий этой цепи будет твоя смерть.

— Необратимая? — усмехнулся Дик.

— Не знаю, в этом и ужас! — простонала "крёстная фея".

— Понимаешь ведь, мне к этому не привыкать.

— Бессердечный мальчишка! Не смей смеяться над такими вещами! — сердито зашипела на него кошка. Получилось очень натурально, словно это сама Келлерлиса в кошачьей шкурке, а не далекая солнечная связь. Но Дик не мог удержаться.

— Всё честно! — весело сказал он. — Мне недавно сообщили о твоей смерти… Знаешь, что я пережил? Теперь узнаешь!

— Дик! Будь благоразумен хоть раз! Я тебя умоляю, заклинаю, что хочешь! Только не шути с опасностью.

— Прости, не умею, — серьезно, даже с некоторым раскаянием сказал он, чувствуя неподдельную боль в голосе любимой "крестной". — Знаю, как выжить, столкнувшись с опасностью, но как ее избежать… Прости. Согласно тому призванию, которое ты и твои сёстры вручили мне вместе с мечом много лет назад, не принадлежу себе. Не вправе выбирать, идти мне куда-нибудь или нет, если меня зовут и просят о помощи…

— Ты уже знаешь? — отстраненно, с печалью произнесла Келлерлиса, смиряясь, что ее "крестник" обречен. — Уже позвали?

— Нет. Но сам не покидаю долину… да что там, из дому не выходил бы по своей воле! И если видела меня в будущем где-либо, кроме гамака под персиковым деревом, значит, просто не мог там не быть. У меня не будет выбора, могу сказать заранее, с полной уверенностью, хоть сам и не фея!

— Выбор всегда есть, Дик, — мягкий голос Келлерлисы смешивался с мурлыканьем кошки. — Но я очень хорошо тебя знаю: даже если на кону твоя жизнь, ты всегда делаешь выбор как рыцарь, а не как человек.

— Уже извинился, — хмуро сказал он. — Повторить?

— Нет, — в голосе "крестной" слышалась печальная улыбка. — Что будет, то будет, тебе жить… И… — Келлерлиса запнулась, не сумев вымолвить "умирать", — тоже тебе. Всей душой желаю, чтобы твой выбор не привел к тому, что я видела. Но я это видела, — твердо повторила лесная принцесса.

— Дальше. Тебя беспокоит не только моя возможная смерть, — проницательно заметил Дик. — Хоть намекни, что может случиться? К чему приведет эта необратимая цепь?

Кошка заговорила снова лишь после долгой паузы:

— Ты поймешь, если скажу, что твоя возможная смерть меня волнует меньше всего? Большего не могу открыть, Дик. Только, умоляю, будь осторожен.

— Постараюсь. Ещё увидимся? — задал он последний вопрос.

Кошка с сомнением покачала головой:

— Не знаю, как повернется колесо жизни. Может быть… Моё благословение "крёстной" всегда с тобой.

— Береги себя, Келлерлиса. Не попадись королеве, очень прошу. Это лучшее, что можешь для меня сделать!

Кошка мяукнула, что означало конец беседы: солнечная связь прервалась, и кошка-луна снова стала всего лишь кошкой редкой породы, выведенной в стране фей.

5.

*****

— И что теперь? — Гоша Брусникин слушал пересказ эстафеты. Придя домой, Дик сразу сказал, что "есть дело". Но обсуждение началось только к середине десерта, когда голод уже не мешал неторопливой беседе.

— У них высохли все колодцы в округе. Надо найти, куда скрылась вода.

— Интересно, как ее найдешь? — хмыкнула Лина.

— Понятия не имею. Разобраться можно только на месте, — лениво потянулся Дик. — Искать пропавших во время нашествий — чье дело? Братства Дороги. Все знают, что у нас в ордене боеспособных рыцарей мало, чтоб не сказать "один". Нам поручают только тихие мирные авантюры, которые не вынуждают меня покидать долину надолго.

— Мирные! — фыркнул Гошка. — Вроде поимки банды работорговцев Ре́джина Клыка или полного развала секретной королевской школы?

— Да кто нас об этом просил! — засмеялся Дик. — К отряду Решки ты сам прицепился, а школу развалила Линочка, при чем тут весь орден?

— Несравненная Линнет! — зловеще захохотал Гошка. — Мда, что было, то было! Но ведь Линка только собирала сведения, служила вам эстафетой, а развалили всё вы с профессором…

— Не надо об этом, — попросил Дик. — Сам вообще не участвовал. Единственное настоящее задание, которое действительно более-менее выполнил по возвращении оттуда, экспедиция с панголином-Эм. Он был мозговым центром спасения своего хрустального наследника, я — технической поддержкой.

И всё. Мелкие потасовки с отрядами Дины, в которые меня сейчас постоянно зовут, это пустяки… только для поддержания формы. Не требуют ни составления планов, ни принятия серьезных решений. Орден работает без меня. Панголин — и как филиал братства, и как рыцарский орден — ваша игра, я здесь ни при чем.

— Перестань! — строго сказала Лина. — Без тебя всё это невозможно.

— Значит, работает имя, а не сам. Легенда о Рыцаре-Которого-Нет.

— Дик!

— Что, динозавр бесхвостый, что?! Скажи, что неправда!

— Зачем ты так говоришь? — Несмотря на уговоры матушки Тильды, Ромашка вернулась домой к завтраку и оказалась в самом центре обсуждения, которое не особенно понимала. Но даже такая тихоня, как эта милая блондинка, не могла промолчать.

— Ты хороший. Ты всем помогаешь. Ты найдешь родник этого селения, не расстраивайся. Мы пойдем туда и…

— Кто "мы"? — удивился Дик. — Даже если бы представлял, как бороться с тем, что зеркальные облака осушают колодцы, то причем здесь одна хорошенькая голубоглазая Фея?

— Ни при чем, — подтвердил Гоша. — Конечно, надо разобраться на месте, но уже и сейчас можно с уверенностью сказать…

— Хозяин! А можно, прежде чем вы всерьез задумаетесь над заданием, я скажу? — подал голос из-под стола Береникс, говорящий пёс, похожий на огромную светло-коричневую болонку с толстыми шнурами вместо шерсти.

— Так, понятно, — Дик уставился в пустую чашку. — Всё идет по заведенному порядку, со мной, как обычно, никто не считается. Ну, дальше…

Пёс-философ влез на скамейку, чтобы все сидящие за столом могли видеть его лохматую морду.

— Значит так, что бы вы ни придумали, я не останусь! Я пойду с вами. Точка.

— А кто остаётся? — наивно спросила Ромашка. — Люди ждут от нас помощи, мы не можем остаться дома!

— Ты, моя радость, точно можешь, — заверил ее Дик. — У тебя больше всех обязанностей в долине и ты в ордене весьма условно…

— Все условно! — не сдавалась Ромашка.

— Ну, знаешь, — Гоша не ожидал от подружки такого непонимания. — Одно дело мы с Линкой, у нас только именного оружия нет и мы переходов не видим, а в остальном, мы давно полноправные рыцари, Дик имел случаи убедиться!

— О, да! Вы — мой кошмарный сон.

— Видела, подтвердил! А твое "условно" это ещё очень и очень условно, потому что ты не умеешь драться и…

— Ещё скажи, что у меня нет воображения! — чуть не до слез обиделась Ромашка, тоже не ожидавшая, что Гоша проявит такую бестактность.

— Я этого не говорил. Наоборот, ты не умеешь обходиться малым, как полагается в дороге. Тебе подавай всё домашнее… вот ты сможешь спать на твердой земле? — задал он провокационный вопрос.

— Прямо на земле? — изумилась Ромашка.

— Нет, на одеяле, конечно. Но без кровати. А готовить еду на костре? А прятаться от динозавров? Долго идти пешком, днем, ночью, в жару или холод?

— Ещё про дождь и ветер скажи, — тихонько засмеялась Лина. — Ой, как давно мы по-настоящему не путешествовали! — мечтательно вздохнула она.

— И там нельзя заниматься стиркой и сажать цветочки по четыре часа каждый день, как ты привыкла! — грозно закончил Гоша.

Ромашка смотрела на него испуганно. Потом перевела взгляд на Дика.

— Это правда?

— Да, радость моя. Тебе действительно лучше остаться.

— Ну, хорошо, раз я в вашем путешествии никому не нужна… останусь дома, — печально согласилась Ромашка и, чтобы успокоиться, потихоньку убирала со стола и мыла посуду, сосредоточив внимание на кошке, сидящей на подоконнике, и не слушая больше разговор остальных.

6.

Ластик долго молчал, иногда бросая взгляд исподлобья на всех собравшихся за столом.

— Но почему Береникс не может ее охранять? — наконец в отчаянии спросил он.

— Потому что Береникс только на словах верный рыцарский спутник, а на самом деле, он эгоист! Между охраной прекрасной дамы и прогулкой со своим любимым хозяином Гошкой, ты знаешь, кого он выберет.

— Даже ради меня не останешься? — нахмурился Ластик.

— Ты мне собрат по интеллекту, Ласт, — высокопарно изрек Береникс, — но истина дороже! Я не могу их бросить! Без меня пропадут, ты ведь понимаешь…

— Ой, хвастунишка, — покачала головой Лина. — Навязался на нашу голову… Кстати, Береникс, может, ты и пригодишься нам в поисках! Ты умеешь находить воду на огромных сухих территориях?

— Теоретически, да, хозяйка! Я располагаю для этого нужными инстинктами и научными знаниями, — с вызовом ответил Береникс. — А на практике: не узнаю, пока не попробую искать, вот!

— Придется его взять, куда денешься, — признал Гоша. — Он не отстанет. Такой зануда…

— Слушайте, а без меня не можете отправиться в эту Старую балку и всё разведать? — вдруг сказал Дик, так что на кухне повисла удивленная тишина.

— Ты так шутишь? — уточнила Ромашка. — Ты не серьезно?

— Серьезно.

Брат и сестра Брусникины переглянулись. Береникс моментально усомнился во всех своих врожденных инстинктах и фундаментальных знаниях и спрыгнул со скамейки, прячась под стол, ближе к Ластику.

— Это нелогично, — сказал наследник. — Ты сам говорил, надо стараться избегать напрасного риска. Лина и Гоша, наверное, хорошие рыцари, но у них совершенно точно нет твоего более чем тысячелетнего опыта странствий. Мало ли что случится, ты всегда сможешь принять верное решение намного быстрей, чем они. В ситуациях, когда понятия не имеешь, с чем придется столкнуться, это очень важно. Я правильно рассуждаю?

— Лучше тебя, Ласт, никто не сказал бы, — одобрила его речь Лина. — Дик, ты что-то от нас скрываешь?

— Так заметно? — спросил он.

— Очень, — Лина сверлила его настойчивым взглядом.

— Келлерлиса обещала в степи нешуточную грозу и намекнула, что для нас там крайне опасно. Не знаю, что делать. То есть, не знаю, как избавиться от попутчиков.

— Никак. Даже не думай, что мы не пойдем с тобой! — определенно высказался Гошка.

— Очень жаль, что вы не способны мыслить, как Ластик. То есть, видеть картину немного шире, чем ваши личные интересы.

— А ты способен? — постаралась задеть его Лина. — Вот подумай, что будет с нами, если отпустим тебя одного? Тем более, если ты не вернешься на следующий день. Ведь эта экспедиция может занять немало времени.

— А если вообще не вернусь? Вам лучше это видеть? Келлерлиса говорит, зрелище не слишком приятное. Впрочем, подробности сообщить отказалась.

— Что бы ты или она ни говорили, и что бы там ни случилось, для нас лучше быть с тобой везде, где только возможно, — отмахнулась от его слов Лина. — И если, например, происходит что-то ужасное… помнишь, как в замке Дины, когда вы с панголином-Эм дрались с динозаврами? Нам невыносимо оставаться в стороне, понимаешь? Тогда мы даже не умели драться, но непременно хотели участвовать и как-то повлиять на исход сражения. А теперь мы сумеем постоять за себя, а придется — и за тебя тоже. И больше никто не сможет нам помешать в этом.

— Видел? — Дик обернулся к Ластику, призывая его в свидетели полной неуправляемости ордена Панголин.

Наследник молча кивнул.

— Если мы будем вместе, вдруг ничего плохого и не случится? — осторожно заметил Гоша. Он хорошо знал могущество фей и воспринял угрозу очень серьезно. Но отступать не собирался.

— А Келлерлиса и не говорила, чем обернется, хорошим или плохим, — засмеялся Дик. — Не знает. Даже феям не всё известно…

7. Степь

Ранним утром следующего дня четверо путешественников вышли за ворота бревенчатого частокола, окружающего селение Старая балка и направились без дороги в открытую степь.

В Старую балку они прибыли накануне. Не затягивая сборы в дорогу, взяв кожаные двойные сумки с небольшим запасом сухого провианта, воды и одежды, Дик и компания прибыли в степное селение в самое жаркое послеобеденное время. Явились они туда уже неплохо вооруженные разнообразными планами поисков и подробной картой степи, где пунктиром обозначены известные резервуары подземных вод.

Те, кто оставались в долине, в полной мере постарались участвовать в поисках, хотя бы предлагая разные схемы действий, словно играли в кросстерр.

— Всё-таки, как ты собираешься найти воду? Если это так легко, то местные давно бы нашли родник, — спросил Ластик у Дика, как у главы экспедиции. Похоже, наследник смирился с тем, что остается "на хозяйстве". Кроме того, он должен следить за эстафетой и вести отсюда, из долины, собственное расследование о новых назначениях в близком кругу королевы.

— С большим удовольствием пошел бы по пути наименьшего сопротивления, — вздохнул Дик. — Взял проводника из местных, кто великолепно знает окрестности, но боится в наше беспокойное время бродить один по степи далеко от жилья. Он бы всё за нас сделал, а мы служили ему охраной. Но сейчас, зная точно, что в поисках таится неведомая опасность, не хочу подвергать ещё одного мирного человека риску наравне с нами. Придется уточнить у них карту и колесить по степи самим.

— Поедем верхом? — с надеждой спросил Гоша.

— Не надейся, — возразил Дик. — Если для нас там не будет постоянной воды (придется брать запасы прозрачных), то чем, скажи на милость, поить коней? Предпочитаю налегке, как всегда. Можете остаться.

— Счас! — бросила Лина. — Мальчики, вот вам практический кросстерр. Дано, — она расстелила на столе карту: — В обширном районе Старой балки после нескольких нашествий облаков колодцы высыхали до дна, а потом за несколько дней снова наполнялись. Но сейчас они высохли окончательно. Раз, два, три… пять небольших селений, разбросанных полукругом по границе степи, остались без воды. Стада, вероятно, пастухи отогнали далеко к берегам реки, другого выхода для них я не вижу. Вот тут есть маленькие пруды, наверное, для водной птицы, но боюсь, они тоже высохли. Или, во всяком случае, слишком илистые и мелкие, чтобы обеспечить водой людей.

Тут есть тень: рощицы над прудами, лесополоса позади самого крупного селения Старая балка. Остальное: одинокие деревья, разбросанные по полям. Не знаю, существуют ли они сейчас, после нашествий, может быть, все сгорели.

Примерно три тысячи жителей во всём районе. Тут всего семь колодцев: пять в селениях, два общих, в степи. Все опустели одновременно, точно питались единой подземной рекой.

Небольшой уклон идет от селений к реке, через открытую степь. А так, в основном, место ровное, мелкие холмы, камни. Между лесом и зеркалом реки нет перепадов больше двухсот метров. А расстояние тут… миль двадцать пять — тридцать. Понятно, что вода отступила ближе к реке. Но здесь огромная широкая равнина. И все известные резервуары в тех местах, где стоят колодцы. Они пусты. Где и как искать воду?

— Им нужны не мы, а дэйк-аква́р, повелитель вод! — буркнул Гошка. — Он бы моментально вызвал воду обратно в колодцы.

— А с его уходом из селения, вода бы снова ушла на прежний, неуловимый теперь уровень, — заметил Дик. — Так не годится. Дальше.

— Я бы исследовал весь район степи, — сказал Береникс, — и, сравнивая образцы растений, живущих в более сухих и более влажных местностях, обладающих разной длиной корней, обнаружил наиболее влажный участок степи. Там, под ним, точно есть подземный резервуар с водой! Можно выкопать новый колодец!

— Боюсь, по такому принципу уже построены старые, — заметил Ластик. — Но теперь они пусты. Самое влажное место искать нечего: это река. Проблема селений в том, что они стоят на возвышенности. Река далеко. Ага! Значит, вода в этой местности способна течь вверх! Там не просто подземные озера, до которых надо копать и копать, вода сжата давлением! Как здесь, в долине!

— Похоже, — кивнул Дик. — Из-за облаков произошло сильное понижение уровня подземных вод, давление изменилось, и вода… вот именно, теперь неизвестно где. Теоретически, ткни поглубже ножом тот участок степи, где сейчас скрыт под давлением водный горизонт, и в небо ударит фонтан нового родника. Ясно, что примерно на милю вокруг селений уже всё перерыто, а нам остались необъятные и необитаемые просторы. Но где эта точка на карте? Мы не можем перерыть всю степь.

— А если обратиться к древним инстинктам, старший хозяин? — робко предложил Береникс. — Пусть не я, но другие животные и птицы могут почувствовать, куда ушла вода. Они, наверняка, собираются там, и, проследив их путь, мы тоже найдем это место.

— Им проще пройти пару суток до реки и держаться ее берегов, пока не пройдет засуха, — сказал Дик. — Думаешь, они сидят и ждут нас? Жаждут стать нашими проводниками? Нет, у нас только один обладатель мудрых инстинктов: ты, Береникс. На тебя вся надежда.

— Я бы не стал возлагать на мои инстинкты таких уж надежд, если честно, — смущенно завилял хвостом Береникс. — Разумеется, я постараюсь, но нам нужен запасной план. Хотя бы ещё один. Лучше два.

— По-моему, наши поиски зашли в тупик, не начавшись, — признал Ластик. — У меня нет версий. Только странствовать наугад, проверяя каждую низинку возле каждого достаточно высокого холма, где может быть значительный перепад давлений. Или надеяться, что местным жителям известен запасной резервуар. Просто они не могут сами до него добраться. Тогда можно помочь. А так…

8.

— А? — откликнулась Фея на свое прозвище. Явно ни одного слова из обсуждения до нее не дошло, она полностью погрузилась в свои мысли. Покончив с уборкой на кухне, девушка играла с кошкой, которую вполне естественно тут же назвала Луной. — Вам что-нибудь нужно? — она с надеждой подошла к столу.

Дик провел ладонями по карте, расправляя огромную степь.

— Тут где-то спрятана вода. Не в реке и не в колодцах. Как бы ты ее искала?

Фея растеряно пожала плечами, глядя на карту.

— Я бы просто шла по прямой от самого крайнего колодца, к реке. Вода точно где-то посередине. Я бы шла и шла… не совсем по прямой, вода течет по низинам, я бы тоже шла по извилистой линии, держа направление в сторону реки. Может, я бы увидела место, где она спряталась?

— А если нет? — прищурившись, спросил Дик.

— Тогда я вернулась бы и пошла от другого колодца, — наивно сказала Ромашка.

— Не всё простое — гениально, но это как раз тот случай, — справедливо заметил Ластик.

— Учитесь! — сочувственно вздохнул Дик. — Отлично, радость моя. Ты уже помогла экспедиции, так что можешь совершенно спокойно заниматься другими делами. А нам осталось проверить твою версию.

— Если всё получится, вы сразу напишете нам письмо? — спросила Ромашка.

— Обязательно, — пообещали они.

Через несколько часов, наскоро пообедав, предупредив друзей в долине и людей из братства, четверка путешественников собрала самое необходимое и покинула Голубые скалы на неведомый срок.

В самом лучшем случае экспедиция продлится от трех дней до недели. А если не повезет… никто не брался определить время заранее.

Под предводительством Дика все направились через холмы к лесу и, пройдя через переход, оказались на границе степи. Они знали только, что находятся около ближайшего к Старой балке смещения граней пространства, но определить свое точное местонахождение на карте не так уж просто.

Впрочем, и сложного ничего нет. Гошка влез на дерево, и ему даже не понадобилась старая подзорная труба, чтобы заметить дымок над каким-то селением милях в трех впереди. Они направились туда, чтобы спросить, как пройти в Старую балку.

Селение называлось Три колодца, но сейчас, из-за зеркальных облаков, название не слишком оправдывалось. Впрочем, в одном из колодцев ещё оставалась вода, и то благодаря строго вертикальной скважине. Вода уходила всё глубже, но люди бросали ведра вдогонку и пока поспевали за ней. Три окрестных селения, в том числе и Старая балка сейчас брали воду в этом единственном уцелевшем колодце. Люди из Старой балки привозили утром и вечером ручные тележки с огромными жестяными бочками. Потом воду делили на всех в селении, разливая по норме: два ведра в каждый дом.

Найти путь от Колодцев к соседям очень легко. Тропинка, совсем недавно раскатанная колесами тяжелых тачек, привела путешественников к воротам селения.

Старая балка — типичный степной форт, обнесенный высоким частоколом, укрепленным изнутри камнями. Такие стены служили защитой от бандитов-кочевников. Заодно степные жители могли дать отпор и отрядам динозавров, поэтому облака для королевы стратегически очень важны, чтобы покорить степь.

Настоящая территория поселка, не обнесенная стенами, — намного больше. Пастбища, поля, пруды, летние шалаши, степные колодцы, всё это снаружи стен. Внутри — только главная площадь, где собирался совет селения или устраивали гуляния, да кольцо каменных и глинобитных домов под плоскими твердыми крышами, служащими наблюдательной площадкой, террасой и пляжем своим обитателям.

Главой совета оказался жилистый, словно высушенный солнцем энергичный дядька, похожий на Корня. Только постарше и не курил трубку. И звали его похоже: Кормак. Он — глава совета всех пяти селений, из которых Старая балка — самое крупное. Деревушки по дуге рассыпались вдоль лесополосы, все воротами к степи. Даже с наблюдательных вышек оттуда не видно реку, бегущую далеко за равниной на северо-западе.

Помощь в селении встретили с огромной радостью, предлагали Дику проводников, запасы провизии. И любое содействие, какое только в их силах. Изучив и уточнив карту, до вечера два отряда с молодыми парнями в качестве проводников обошли по дуге весь район Балки.

В одной поисковой группе, кроме местного пастуха, были Дик и Лина, а в другой — Гошка с Берениксом. Их задача: узнав глубину колодцев и то, что вода полностью уходила и поднималась четыре раза, отмерить глубину, умноженную на четыре, от каждого колодца, по направлению к ближайшей низине и тщательно обследовать местность. Они исправно раскапывали пробы грунта, надеясь наткнуться на влажную землю, среди твердой, как камень, степной коричневой глины. Но никаких следов пересохших подземных рек не обнаружили.

Заночевали в селении. Пополнив припасы, так чтобы их хватило минимум на неделю, рано утром экспедиция вышла в степь, направляясь к самому дальнему колодцу, где Гошка с Берениксом уже побывали вчера. Оттуда они начали свой путь на северо-запад, в долину реки.

9.

*****

Спутники Дика никогда прежде не видели ничего, подобного открытой степи, и даже не представляли себе, как красива она бывает. Правда, сейчас не весна, когда степь предстаёт в пёстром цветущем наряде. Но и сейчас там было на что посмотреть.

Голые выжженные участки, усыпанные острыми камнями и поросшие редкими колючками, где земля трескалась, составляя из трещин узор, как на панцире огромнейшей черепахи, сменялись небольшими лужайками, поросшими свежей травой и полевыми цветами. Они выросли на месте черных плешей, оставленных лучами зеркальных облаков.

Иногда тянулись желтые холмистые равнины, покрытые сухой, как трут, травой, украшенные блестящими, словно оловянными, корягами старинных олив и тополей, давно отживших свой век. Их кости серебристо белели на открытой местности, а над ними кружили коршуны, желтоглазые ястребы и песчаные грифы высматривали добычу.

Иногда люди шли по колено в бело-розовом ковыле, перекатывающемся волнами под легчайшим ветерком, словно озеро, если бы могли быть на свете озера с очень сухой и пушистой водой. Эти поля доводили до умопомрачения Береникса, который в самом деле нырял в ковыль и бежал галопом, путаясь в траве и выпрыгивая на поверхность, точно дельфин.

Лине больше всего нравились просторы, сплошь покрытие хрупкими степными тюльпанами. Белые полупрозрачные чашечки цветов и темные, почти черные стебли составляли странный контраст. Казалось, уж под этими цветущими полями непременно должна быть вода.

Но, увы, растения только выглядели нежными цветами, на самом деле они сухие, как овсяные колоски. В земле, под каждым "тюльпаном" зарыт клад — крупный мясистый клубень. Съедобный, похожий на земляное яблоко и маниоку. За счет накопленной в клубнях влаги и цвели так буйно эти поля. Кроме того, степные растения довольствовались редкими проливными дождями и холодной росой по утрам. Им вполне хватало влаги в степи, не то что людям.

Кроме запасов воды, упакованных в прозрачные порционные шарики, остающиеся холодными в любую жару, главное снаряжение экспедиции — огромный шатер из брезента с кремниевой нитью и отражающим напылением. Эта палатка хранилась в поселке специально на случай дальних походов. Дик заказал ее в Лагере и сейчас взял с собой в степь.

Палатка была тяжеленная. В развернутом виде она легко укрывала десяток человек. Свернутую в большую длинную сумку Дик нес ее на ремне через плечо. Но, разумеется, не жаловался. Находясь на открытой всем ветрам и лучам местности при постоянной угрозе зеркальных облаков надо думать о переносном убежище.

Когда облака налетели в первый раз, к полудню первого дня пути, все оценили преимущества роскошной палатки. Они пережидали нашествие как во дворце. В тесном пространстве воздух нагревался намного быстрее, и тем, кто спрятался от огненных лучей в меньшем шатре, пришлось бы несладко.

Фронт облаков пролетел, не задерживаясь. Но палатку, раз поставив, сняли не сразу. Четверо путешественников петляли зигзагами вокруг нее по всем низинам, ведущим от колодца, обходили и обследовали каждый холмик, каждый каменный выступ. Никаких признаков близкой воды не было, и они поневоле уходили всё дальше и дальше в степь…

10.

*****

Поиски велись уже второй день. Утром Берениксу показалось, что он чует дуновение влажного прохладного ветерка, и пёс помчался туда. Найдя подходящую, круглую как блюдце низину, Береникс начал азартно раскапывать лапами мокрый белый блестящий песок. И через несколько минут перед ним образовалась ямка, в самом деле быстро заполнявшаяся водой. Полюбовавшись на свое отражение в лужице, пёс, гордый удачей поспешил к хозяевам.

Лина и Гоша возликовали, что всё закончилось так удачно и быстро. Теперь они свободны, осталось только сообщить о находке в селение.

Дик проявил намного меньше восторга, критически разглядывая счастливого Береникса, засыпанного песком.

— Ответь мне, пожалуйста, почему не попробовал воду из этого, раскопанного тобой озерца? — спросил Дик.

— Откуда вы знаете, старший хозяин? — изумился Береникс. — Я, право, подумал, что надо скорее сообщить вам и… ну, хорошо, хорошо, признаюсь! Я не люблю пить из лужи! Зачем? У меня пока есть миска, а в ней чистейшая и свежайшая вода из прозрачных. Только не подумайте, что я неуважительно отношусь к людям из Старой балки, которые…

— Лизни свою лапу, — перебил его Дик.

— Что?!

— Покажи, как умывается кошка! Проведи лапой по морде и высунь язык.

— Зачем? Тьфу! Гадость! — Береникс всё-таки выполнил просьбу старшего хозяина. — Соленая! Почему я весь в соли, будто купался в море?

— Ты разрыл соленое озеро. Тут полно солончаков, нечему удивляться. Хорошо, инстинкты работают, значит, найдешь и настоящую воду. Эта пока непригодна для питья.

— Как можно было так ошибиться! — два часа спустя всё ещё ворчал Береникс. — Солёная лужа! Я ведь читал о солончаках и даже видел фотографии соляной равнины в электронной сети Мира-без-Чудес среди достопримечательностей природы, как я мог так ошибиться! Позор, позор!

— Успокойся, — в сотый раз ободрял его Гоша. — Читать это одно, а увидеть в жизни совсем другое, не огорчайся. Второй раз тебя не обманут.

— Да уж! Второго раза не будет! — Береникс продолжал поиски с удвоенным старанием, стараясь реабилитировать свое собачье чутье.

Второй день проведенный в степи уже наливался золотым солнцем, стоящим невысоко над равниной. Несколько раз в жарком мареве впереди путешественники видели зеркала ложных озер, но, подходя ближе, убеждались, что это либо блеск обширных солончаков, либо мираж. Дик чувствовал тревогу и всё чаще поглядывал в небо. Ему казалось, что облака, отсутствующие весь день, вот-вот вынырнут из-за горизонта.

Путь четверки более двух часов шел по желтой каменистой равнине, усеянной острыми обломками скал. Некоторые были достаточно крупными, чтобы создать давление на подземный резервуар воды. По приметам экспедиция искала вокруг возможные родники, но никаких следов пресной воды до сих пор не встретилось.

— Всё. Мы слишком далеко уходим от круга селений, — сказал Дик. — Предлагаю вернуться немного назад и пройти севернее, в сторону второго степного колодца.

— А мне кажется, что ещё чуть-чуть и нам повезет, — задыхаясь, сказала Лина. — Может у меня быть чувство дороги?

— Разумеется, может, — согласился Дик. — Веди нас. Но у меня чувство, что скоро налетят облака. Гошка, прошу, поглядывай вверх.

— Только будьте внимательны, хозяин, — попросил Береникс. — Я тоже беспокоюсь. Не хочется, чтобы нас застали врасплох! — выдав указание, пёс бодро побежал вперед, и они с Линой возглавили экспедицию.

Через полчаса пути по открытой равнине, впереди появилась массивная тень. Не дерево — темный камень, сильно отличающийся и от белесо-серых острых скал, торчащих из земли, зубчатых, как обломки крепостных стен, и от темно-серых покатых валунов или круглых столешниц, разбросанных по степи, как спящие черепахи разных пород: с высокими или совершенно плоскими панцирями.

— Смотрите, это настоящее?! — Гоша показывал дрожащим пальцем на высоченную каменную скалу, словно курган возвышающуюся над степью. Но это был цельный камень, никаких признаков человеческого вмешательства.

11.

Отвесная скала торчала из степи, как гнилой клык дракона. Гошка показывал не на саму скалу, а на ее вершину. Там, словно зловещий мираж, стоял черный всадник. Маленькая прямая человеческая фигурка, одетая в черное, что казалось удивительным в такую жару, и огромный вороной конь, намного крупнее обычных пропорций. Или же на коне изящно и властно восседал ребенок, наблюдающий в подзорную трубу горизонт.

— Как они туда взобрались? — ужаснулась Лина.

— Меня больше интересует, как они спустятся? — откликнулся Дик. — Никогда не видел коня, способного бегать по скалам под таким углом.

— Зачем вообще взбираться туда и изображать памятник? — недовольно ворчал пёс, фыркая и щурясь на солнце. — Уверяю вас, пора ставить палатку. Я их чую!

— Ты чувствуешь запах облаков? — со смехом потрепала его по ушам Лина. — Что-то новенькое!

Береникс вновь недовольно фыркнул.

— Я чувствую, где-то что-то горит. А что может поджечь степь вернее, чем эти летучие зажигалки?

— Думаю, Береникс прав, — Дик напряженно всматривался в силуэт всадника. — Они забрались туда, чтобы видеть приближение фронта. И, по-моему, уже видят. Но разве успеют сбежать? Спуск займет много времени.

Тут неизвестный всадник заметил зрителей и энергично подавал знаки, размахивая трубой. Нет сомнений, фронт облаков близко.

Лина пронзительно закричала, остальные только ахнули, когда, взвившись на дыбы, черный конь ухнул с нависающего острого гребня скалы, головой вниз. Из боков коня выстрелили крылья. Не пара, а четыре — кожистые, черные, перепончатые, как у летучей мыши. Взмахнув каждой парой попеременно, вороной конь с развевающейся длинной и густой гривой, описал в воздухе полукруг и ринулся прямо на застывших под скалой зрителей. Очень скоро острые копыта зарылись в землю и конь встал в трех шагах от них, спустившись с неприступной скалы всего за тринадцать с половиной секунд или даже чуть меньше.

— Хот-дог с музыкой! — мрачно уронил Береникс.

Со спины зловещего крылатого коня-призрака спрыгнул стройный всадник с развевающимися длинными волосами, такими же черными, как грива вороного, волнистыми и сверкающими на солнце.

— Они идут! — молодая наездница подбежала к застывшей четверке. — Прячьтесь! Здесь в скале есть расселина, можно переждать!

На горизонте вспыхнуло, словно кто-то подал сигнал длинным зеркалом. Дик схватил за одну руку Лину, вторую протянул незнакомке. Та кивком указала путь и потащила всех за собой к узкой расселине. Протискиваясь по одному в щель в скале, никто из путешественников не ожидал увидеть довольно просторную пещерку, где вполне хватило места четверым людям, не считая Береникса.

— А ваш верный спутник? — Дик видел, что их спасительница бросила коня на произвол судьбы под открытым небом.

Черноволосая всадница саркастически рассмеялась. Очень молодая, при ближайшем рассмотрении она оказалась яркой красавицей.

— Грифон обожает летать наперегонки с облаками. В нем есть драконья кровь, ему этот жар нисколько не повредит. Я всегда отпускаю его на волю, если идут облака. Пусть порезвится.

— Позвольте поблагодарить за предупреждение и убежище, — галантно поклонился Дик.

— Тише! — оборвала его незнакомка. — Все отойдите от входа! Началось…

Сверху по скалистым стенам посыпались струйки сухой земли и мелкие камешки. Звук такой, словно идет дождь, но из расселины ощутимо повеяло жаром. Послышался треск, короткое ржание и топот копыт. Видимо, крылатый конь убегал от скалы в степь. Над головой шумно рвалась канонада и летел град осколков. Это горные сланцы, состоящие из тонких ломких пластинок, лопались под яростными лучами преломленного сквозь колдовское облако солнца.

— Серьезно, — Гошка подобал загорелые ободранные коленки к подбородку.

Все, кто прятался от нашествия в узкой пещерке, сжались под стеной противоположной от входа. Горячий воздух обжигал легкие, словно рядом открыли печь. В молчании путешественники пережидали фронт облаков, так и не задав друг другу приличествующих при неожиданном знакомстве вопросов. Лина, время от времени оглядываясь на вход и прислушиваясь к треску камней, в основном пожирала незнакомку глазами.

Эта девушка Лине не слишком понравилась. Быстрая, ловкая, уверенная в себе, с такой роскошной блестящей гривой и яркой улыбкой. Откуда она взялась? Почему Дик так загадочно на нее смотрит? Что ей нужно от них?

12.

Понимая, что в крайнем случае их успела бы выручить палатка, Лина испытывала к вмешательству незнакомки очень мало благодарности. Береникс вздыхал, устраиваясь поудобнее и кружась за своим хвостом, а потом заснул под непрерывный треск и вспышки снаружи. Хозяйка крылатого коня, будто бы тоже задремала, прислонясь затылком к скале и прикрыв глаза.

Дик заинтересованно скользил взглядом по ее фигуре, от разреза черной куртки на груди, до носков высоких мягких сапог. Но, что бы ни показалось Лине, он оценивал в первую очередь кожаный костюм незнакомки, слишком похожий на его собственный. Только, если его доспехи темно-коричневые, цвета тусклой меди, то она одета в черную блестящую ластиковую кожу. И фасон был другим, более женственным: короткая курточка в талию, обтягивающие сапожки выше колен… Если, разумеется, это вообще не подделка. На боку у незнакомки, на петлях, где обычно носят ножны меча, висела подзорная труба.

Примерно через полчаса Гоша выбросил наружу кожаный ремешок. После пяти минут ожидания следов от жгучих лучей не нашлось. Видимо, облака уходили. Своей огромной скоростью они наводили ужас, появляясь внезапно, но зато уходили так же моментально. Гошка и Береникс пошли на разведку и принесли известие, что путь свободен.

Путники выбрались из укрытия. Трава по степи дымилась, кое-где чернели выжженные лоскуты. Поверхность скалы оставалась горячей. Выйдя последней и оглядывая простор до горизонта в поисках своего коня, незнакомка рассеянно выслушала повторение благодарности от старшего из четверки путешественников.

— Куда направляетесь? — Дик не предлагал заранее услуги сопровождения, но по всему видно, что не откажет девушке в просьбе.

— Я выехала из Трех гор вчера к вечеру и направляюсь к лесу. Не думаю, что нам по пути, — прохладно ответила она.

— Увы, даже уверен, что нам не по пути, мы разыскивали подземный источник, куда ушла вода из колодцев Старой балки. Но если вам требуется помощь или охрана, мы готовы отклониться от своего маршрута и проводить вас, красавица.

— Не смею отвлекать вас от столь благородной цели, — самоуверенно рассмеялась брюнетка. — Скорее, я могла бы помочь вам в поисках. — Она смерила Дика дерзким оценивающим взглядом от макушки до пят: — Судя по вашему костюму, насколько это возможно определить на глаз, мы с вами обладаем общим призванием? Вы — странствующий рыцарь?

Дик снисходительно двинул плечом, мол, мало ли таких шляется по свету, но ответил утвердительно.

— А вы? Или это подделка? — он легонько коснулся мизинцем рукава ее куртки.

— Почему вы так решили? По-вашему, женщина не может быть рыцарем?

— Имел в виду исключительность покроя. Женские костюмы доводится видеть не так уж часто.

— Надеюсь, мне к лицу? — рыцарь-девица кокетливо повела бровью.

— Вполне, — Дик не тратил красноречие на более цветистый комплимент. — Кто вы?

— Можете называть меня Мэгги, — представилась она так громко, чтобы слышали все спутники Дика, и подала ему ладонь для рукопожатия. Он сдержанно ответил на приветствие и представил Мэгги своих друзей.

— А вы… впрочем, дайте-ка, угадаю… — весело воскликнула Мэгги. — Вы, разумеется, Дик!

— Как вы узнали? — с приличествующим случаю, но совершенно ненастоящим изумлением спросил он. Мэгги засмеялась горловым смехом, не слишком радостно.

— Немало последних веков каждый мальчишка, не задумываясь, назовет это имя, если желает скрыть настоящее! А уж если на нем рыцарский костюм…

— Но… — Гоша подался вперед, но Дик сделал ему знак молчать.

13.

Лина хмурилась, наблюдая за непрошеной гостьей. Манеры Мэгги ей не понравились. А Гоша чуть в обморок не упал от восторга, когда увидел, как красавица, отбросив за спину роскошную гриву, подняла лицо к небу и пронзительно по-разбойничьи засвистела в четыре пальца.

Вся степь словно вздрогнула от незримого ветра. Откуда-то из поднебесья спускалась к ним черная крылатая тень. Приземлившись, конь заржал, вскинулся на дыбы и, как-то странно раскачиваясь, рысью подбежал к хозяйке. Крылатый конь — сам по себе редкое явление, вдобавок оказался иноходцем.

— Грифон, — представила его Мэгги. — Я сама его выкормила. Если вы отказываетесь от моей помощи, тогда прощайте.

— Удачи в дороге, — бестрепетно пожелал Дик, втайне прикидывая, будет ли прекрасная наездница первой изыскивать предлог остаться, или придется действовать самому.

— Даже не пригласите меня на ужин? — с недоверием оглянулась Мэгги, держась за луку седла.

Дик удовлетворенно улыбнулся, по-кошачьи щурясь:

— Как раз собирался. Спасибо, что прочли мои мысли да ещё вслух.

— Странно, обычно мужчины за это не благодарят, — Мэгги приняла приглашение на ужин в благодарность за спасение от нашествия.

После ужина Дик и Гошка поставили палатку. Роскошный шатер с огнеупорным отражающим покрытием произвел на заносчивую странницу немалое впечатление. Сообразив, что ее продолжают величать спасительницей исключительно из вежливости, рыцарь-девица собиралась откланяться.

— На ночь глядя? — удивился Гоша. — Зачем вам одной уходить в степь, это же опасно!

— На дороге, учитывая способность моего коня летать, меня вряд ли ждет больше опасностей, чем в вашем обществе, — Мэгги многозначительно кивнула на палатку, где горел свет. Дик с Берениксом, прежде чем расстелить походную постель, проверяли, не спрятались ли внутри скорпионы или змеи.

Гошка хохотал так громко, что привлек внимание остальных. Мэгги, надувшись, не пожелала объяснять причину столь бурного веселья. И, чтобы избежать расспросов, осталась на ночь.

Из галантности мужчины ночевали у костра, под открытым небом, Ангелина и Мэгги устроились в палатке.

— Как думаешь, Линка ее не съест? — Гоша ехидно кутался в одеяло.

Дика отчасти тоже беспокоил этот вопрос. Кроме того, он не рассчитывал, что Гошка и Береникс этой ночью составят ему компанию. Дик предпочитал охранять палатку один, поднимая свою смену только утром, часов в пять, а сам отдыхая до завтрака. Утром обыкновенно дежурил Береникс, иногда с кем-то из хозяев. Но сегодня они с Гошкой оживленно болтали допоздна, заговорщицки оглядываясь на вход в палатку.

— Слушайте, друзья человека! — наконец не выдержал Дик. — Я спать хочу. Караулить будете сами. Меня разбудить в шесть утра, ясно?

— А "пожалуйста"? — вредным голосом заскулил Береникс.

— Приказы старшего не обсуждаются, хоть с "пожалуйста", хоть без, — Дик накрылся с головой одеялом.

— Ладно, я прослежу, чтобы вы ее не проспали, хозяин, — заверил Береникс.

— Что-о-о?!

Смех и лай вперемешку долго перекатывались эхом по степи.

14.

Наутро Мэгги сделала третью попытку уехать, но это была уже дань вежливости. Ясно, что им суждено совместное путешествие.

— Послушайте, вы колдунья? — спросил Дик, как о самой обычной вещи, когда Мэгги снова проверила седло на Грифоне и собиралась откланяться.

— Что? — опешила она. — С чего вы взяли?

— Вы уронили, — Дик джентльменским жестом с поклоном подал ей выскользнувшую из футляра подзорную трубу. Упав на иссохшую от жары землю, коленчатая складная труба превратилась в корявую палку, сильно напоминавшую дорожный посох. Когда пальцы Мэгги коснулись палки, та снова изменила обличье. Но теперь это был рыцарский меч. Мэгги невозмутимо вложила его в чернёные серебряные ножны, в которые превратился цилиндрический футляр у нее на поясе.

— Что ж, вы угадали, — буднично призналась она. — Я ведьма. В моей семье сохранялась чистая магическая кровь на протяжении, по крайней мере, двенадцати поколений.

— Как понимаю, за себя пока не ручаетесь? — с провокационной ноткой уточнил Дик.

— Кто знает, — светски откликнулась Мэгги. — Да, правильно, я — тринадцатая. Теперь у вас не вызывает сомнений моя способность постоять за себя? И в путешествии, и даже в бою?

Дик предпочел не спорить с прекрасной дамой. Предложил прогуляться, не отходя далеко от палатки, с просьбой продемонстрировать возможности ее волшебного посоха.

Мэгги охотно показала, как извлекает посохом воду, что очень удобно в пустыне или в степи. Потом прицелилась в песчаного грифа, присевшего на камень. Палка на лету превратилась в змею, упавшую прямо под носом у птицы. Гриф с хриплым воплем улетел прочь, отчаянно трепыхая взъерошенными крыльями. Мэгги смело поймала змею за хвост, и та снова превратилась в палку.

— Это мое верное оружие, — похвасталась колдунья, — а ещё я могу разжечь посохом огонь.

— Потрясающе, — зевнул Дик. — Простите, полночи без сна.

— Не из-за меня, надеюсь? — промурлыкала Мэгги.

— Именно из-за вас. Меня довольно трудно удивить, однако… Женщин-воительниц встречать приходилось, но странница — вне Братства Дороги… первый раз слышу. Теперь это модно?

— Хочешь создать какую-нибудь традицию, начни первой, — улыбнулась Мэгги. — А вы имеете что-нибудь против странниц?

— Что вы, что вы, ни в коем случае, — Дик вскинул руки, сдаваясь. — Самому довелось недавно принять в рыцари-ученики одну юную девицу, как я могу быть против! А вы, простите, чья "крестница"?

— Милорда Гле́рхэна, — Мэгги продемонстрировала легкое недовольство тем, что ее званию не доверяют. На Дика ее ответ, похоже, произвел должное впечатление.

— М-мм!.. Он друг вашей семьи?

— Почему, непременно, друг? — ощетинилась Мэгги, словно ее упрекнули в получении звания по знакомству.

— Просто спросил, — улыбнулся Дик. — Мастер Глерхэн пользуется большим авторитетом в магических кругах, но… много лет он слывет покровителем исключительно темных рыцарей…

— Исключения бывают у всех, — сухо заметила Мэгги. — А вы сами от кого получили напутствие?

— От Трех принцесс.

— О, разумеется! Ответ в рамках образа! — трескуче рассмеялась красавица. — Что ещё вы придумаете, чтобы уговорить меня задержаться с вами подольше?

— У нас палатка, — намекнул Дик. — Она защитит от зеркальных облаков не хуже скалы. Проверьте!

— Я ждала вашего приглашения, — невозмутимо кивнула странница. — Вероятно, вы полагаете, что степной простор слишком тесен для двух таких рыцарей, как мы?

— Отчего же? Для четверых, — спокойно возразил Дик. — Мои спутники также в звании.

— Правда? — недоверчиво оглянулась на детей Мэгги. — И как называется ваш орден?

— Панголи́н.

— Но это… тот самый новый орден в селении панголинов возле Голубых скал? Основанный, по слухам, самим Благородным Диком, объявившимся в наших краях после длительного отсутствия? Но тогда вы… о, нет!.. — Мэгги смущенно покраснела.

— Да, — весело возразил Дик. — Увы, это так. Совпадение.

— Я не знала, — Мэгги сложила ладони у сердца в преувеличенно красноречивой просьбе: — Простите!

— Совершенно не за что извиняться. Отдаю себе отчет, насколько отличаюсь от романтического образа ваших детских грёз.

15.

— А это уже наглость, — сверкнула зубами Мэгги. — Вы напрашиваетесь на комплимент! Ладно, во искупление своей глупости я останусь с вами, пока наши дороги не разойдутся. Вы довольны, рыцарь?

— Счастлив, красавица, что дал вам повод совершить то, что вам смертельно хотелось сделать, — с вежливой иронией склонил голову Дик.

Мэгги рассмеялась, и они вдвоем вернулись к палатке. Лина уже собрала хворост для костра, чтобы приготовить утренний чай с бутербродами. Мэгги очень эффектно подожгла костер своим посохом, чем окончательно покорила Гошу. На волшебном огне котелок с водой закипел даже вдвое быстрее. Лина на правах хозяйки милостиво пригласила гостью к столу. Мэгги добавила к бутербродам с козьим сыром свои запасы шоколадной соломки и соленых галет. Отношение к красавице со стороны брата и сестры Брусникиных сразу намного потеплело.

Дик свои чувства открыто не проявлял, держась в рамках галантного кавалера, сопровождающего любую даму. Со стороны, наблюдая их непринужденную светскую беседу, всякий подумал бы, что эти двое очень давно и близко знакомы.

Береникса весьма интересовал ведьмин посох как явление, известное ему только по голливудским экранизациям сказок. А вот вороной иноходец пса-философа, похоже, совсем не интересовал. То есть настолько, что Бреникс предпочел бы вовсе не видеть это храпящее страшилище с огненными глазами. Воображение чувствительного пса поразил рассказ Мэгги о том, что жеребят-драконов выращивают в особых условиях. Ещё во время беременности кобыле ежедневно делают инъекции драконьей крови, а новорожденного жеребенка поят не простым молоком, а лошадиным и драконьим, смешанным поначалу в равных долях, постепенно уменьшая кобылье молоко до одной трети. Когда у малыша прорежутся крылышки, его отдают в драконьи конюшни и объезжают вместе с молоденькими дракончиками. Иноходцу Мэгги три года, а он уже выиграл первый приз на драконьих скачках. На лошадиные бега Грифона, к сожалению, не допускают.

После завтрака четверка улучила момент, пока Мэгги седлала коня, чтобы обсудить новость в узком кругу.

— Дик, правда, что Мэгги — волшебница? Ей, наверно, легко найти источник воды! — мечтательно сказал Гоша.

— Это правда, что она останется с нами? — Лина подозрительно намекнула, уж не увлекся ли Дик этой красоткой и не забыл ли цель экспедиции?

— Если я правильно понял, — проворчал Береникс, — это драконообразное непарнокопытное с крыльями будет преследовать нас всю дорогу? Неужели это так необходимо, старший хозяин?

Дик обвел их загадочным взглядом, скрывающим за непроницаемой улыбкой любые чувства.

— Всем ответ "да", — он посмотрел поверх голов юных рыцарей в сторону новой спутницы, убеждаясь, что Мэгги не интересуется их беседой. — Что касается помощи в поисках… Надо попросить. Точно знаю, она может кратковременно вызвать воду из-под земли в любом месте, но способен ли ее посох найти скрытый в глубине степи постоянный источник?

— Дик, пожалуйста, спроси заодно, не разрешит ли она прокатиться на ее коне? — скорчил просительную гримасу Гошка.

— Кому? — холодно уточнил Дик.

— Мне, конечно. Тебе-то она не откажет!

— Меня бы спррросили, хозяин, я бы точно не ррразрешил! — Береникс яростно рычал, косясь на огромного коня-дракона. — Это опасно!

— Для нас, по-моему, везде опасно, — рассудительно напомнила Лина. — И в любой компании, кроме нас четверых, я не чувствую себя защищенной как дома! Дик, ты уверен, что Мэгги не имеет отношения к Братству Дороги?

— Совершенно уверен. В братстве сейчас каждый знает наши приметы, она бы узнала нас моментально, хотя бы из-за Береникса. Значит, либо соврала из кокетства, либо действительно не имеет доступа к эстафете. Склоняюсь ко второму. Встречал "крестников" сэра Глерхэна, но если это не рыцари-одиночки (что среди магов не редкость), все они принадлежали к Темному кругу. Знаю лично только одного "крестника", который и рыцарь Темного круга и Братства Дороги одновременно. При этом, оставаясь всегда независимым одиночкой.

— Полночь? — спросила Лина.

Дик молча подтвердил, и девочка расцвела нежной улыбкой. Но тут же нахмурилась, вспомнив об их новой спутнице.

— Ты доверяешь ей, Дик?

— Какие у меня основания, совершенно ее не знаю! Но не могу сделать нашу встречу несостоявшейся. Согласись, наблюдать за кем-то удобнее, когда он рядом.

— Она! — возразил Береникс. — Я хотел, сказать, хозяин, она идет! — шепотом уточнил пёс.

16.

— Пора приступать к поискам, — деловым тоном сказала Мэгги. — Предлагаю, либо разбить лагерь, оставив палатку и часть вещей здесь, и двигаться налегке, пока не убедимся, что тут всё пусто. Или нагрузить все вещи на спину Грифона. Тогда можно идти по маршруту, не возвращаясь. У вас есть четкий маршрут?

— Четкого нет, — легкомысленно ответил Дик.

— Я хотела бы видеть карту района поисков. Надеюсь, вы отметили все точки своих раскопок и проб грунта?

— Учить нас тому, что мы и так знаем, не надо, — мягко попросил Дик. — Лучше расскажите то, чего мы не знаем. Вы умеете своим посохом находить клады?

— Нет. Посох легко превращает одно в другое, но не может притягивать или чувствовать предметы на расстоянии. Мне проще превратить любой камень в золото, чем отыскать клад. С водой то же самое, — предупредила ведьма.

— Ясно. А наполнить опустевшие колодцы водой вы можете?

— Смогла бы, — кивнула Мэгги. — Но это окажется временный результат. Направить воду из найденного источника в них, придав ей нужное направление и напор, это более надежно.

— Вот карта. Прошу, — Дик широким жестом словно бросил к ногам Мэгги всю степь.

Мэгги осталась в экспедиции. Изучив карту, сразу предложила вернуться к ближайшему колодцу, сделать землю вокруг него прозрачной, как вода, и среди трещин в камне, нор и подземных галерей, вырытых кротами и луговыми собачками, искать следы подземной реки. Потом, следовать вдоль ее пересохшего русла, пока не появится новый резервуар с водой. План Мэгги совпадал с идеей Ромашки, обладая одним существенным преимуществом: имея в помощницах ведьму, можно двигаться не вслепую. Что существенно увеличивало шансы найти воду в ближайшие несколько часов.

Однако все планы выглядят легкими и беспроигрышными лишь в теории…

17. Дама с грифоном

Согласившись с планом Мэгги, путешественники двинулись в обратный путь, к селениям. Но Дик почти сразу же попросил их спутницу начать поиск на месте, не тратя время на возвращение к Старой балке.

Пожав плечами, Мэгги спустилась в указанную ими низину и достала подзорную трубу. Та превратилась в длинную бамбуковую палку. Колдунья ударила посохом по земле. Раз, другой… Она словно шла по болотной топи, осторожно нащупывая шестом твердую почву. Там, где прикасался ее посох, трава становилась прозрачной, и все видели участок примерно три фута в диаметре и десяток в глубь.

Ходы, прорытые сусликами и мышами, переплетались с трещинами в каменном щите, на котором раскинулась степь. Через некоторое время путешественники стали отличать корни растений от желтых трещин в камнях и научились ориентироваться в подземной степи. Но воды нигде не было.

Мэгги попробовала высветить всю толщу земли до зеркала подземных вод — теперь вода была всюду, но по-прежнему нигде не просачивалась на поверхность, отделенная камнем и меловыми белесыми слоями на огромной глубине. Добраться до нее невозможно.

— Вот, я же говорила, — сказала разочарованным юным спутникам Мэгги. — Надо вернуться к тому месту, где под землей проходит туннель, соединенный с колодцами. Там вода, во всяком случае, проходила совсем недавно. Пройдя вдоль разлома, мы найдем ее нынешний уровень. Не могла она исчезнуть бесследно, как бы ни жарили лучи сверху!

— Не могла, — пробормотал Береникс. — Но исчезла. Может, тут не обошлось без магии? Проклятая королева тоже колдунья…

— Что значит "тоже"? — вспыхнула Мэгги. — Если вы намекаете, что я..!

— Он не хотел вас обидеть, — поспешно заверил Гоша. — Береникс, извинись! Он всего лишь имел в виду, что королева Дина использует магию в своих интересах. Может, пропажа воды сразу в стольких колодцах — ее работа?

— Благодарим королеву! — насмешливо хмыкнула Лина, и Мэгги внимательно посмотрела на девочку. Словно знала, что эта фраза постоянно звучала в королевской спецшколе. — Но как ты объяснишь, Гошка, что в Трех колодцах вода совсем ушла, а в одном осталась. Что это — особая милость?

— Не похоже на ее величество, — заметил Дик. — Воду всё-таки выпили облака. А можно просветить грунт на той ровной полянке? Только не мозаикой, как раньше, а из одной точки вести обзор в стороны, как прожектором. Хочу видеть полностью всю равнину, метров на пять в глубину.

— Пожалуйста, — Мэгги вышла на середину указанной поляны и поставила посох вертикально. Всем показалось, что под ногами у них разверзлась бездна. Мэгги стала медленно вращать посох, словно помешивала ложкой в гигантском котле. Яма становилась всё шире и шире.

Очень скоро участники экспедиции поняли, что это ничего не даёт. Чтобы найти именно ту трещину в сухой почве и камне, где проходила вода, надо знать, которая среди множества линий на ладони степи — линия воды. В противном случае можно рассчитывать только на удачу. Увидев подземную реку, они сразу бы поняли, что вода течет в ней. Без этой подсказки ориентироваться в подземном лабиринте никак невозможно. Нора мыши с широким амбаром для запасов зерна на расстоянии в несколько метров неотличима от глубокого пустого резервуара пересохшей подземной реки. Галерея, вырытая кротом, казалась заброшенной шахтой. А на расстоянии больше метра и вовсе ничего толком не разглядеть, все линии сливались и путались, теряя четкость.

Несколько часов прошли в бесплодных поисках следов подземной реки. Искатели знали точно направление течения: от района Старой балки к реке, посох работал как компас, они проверяли каждую подозрительную расселину, двигаясь вдоль нее, пока не заходили в тупик. Потом Грифон коротко заржал, отвлекая свою хозяйку.

Вороной беспокойно рыл землю копытом, широко раздувая ноздри, и мотал головой, всеми силами показывая, как ему неуютно.

— Что с ним? — испугался Гоша.

— Грифон хочет пить. Таким способом он требует, чтобы я достала ему воду из-под земли. Все от меня этого требуют, как сговорились! — рассмеялась Мэгги.

— Мы не настаивали, — заметил Дик. — Сами вызвались нам помогать, красавица.

— А что оставалось делать, если без меня вы не справитесь? — вызывающе хмыкнула Мэгги.

— Мы и сами можем найти родник, — нахмурилась Лина.

— Но, хозяйка, это ведь займет намного больше времени! — Береникс не желал терять такую могущественную помощницу как Мэгги.

— Магия пока не дала результатов, — в голосе Лины тоже слышался вызов. Мол, нечего упрекать их в неудаче, у самой не лучше получается!

Мэгги только хмыкнула, дерзко тряхнув гривой черных волос. Ударила посохом в землю под копытами Грифона, и в воздух на полметра поднялся широкий фонтан. Конь мог напиться вдоволь. Люди тоже освежились холодной водой. Только Береникс не стал пить из одного фонтана с конем и потребовал достать из сумки свою миску и вылить туда содержимое прозрачного двухсотграммового шарика в желатиновой шкурке.

18.

Гоша и Береникс чувствовали желание немного отдохнуть, но не подали виду, когда Дик сказал, что надо продолжать поиски. Пока нет облаков, привал делать глупо. Не стоит терять время. Продвигаясь к опустевшим колодцам, они разделились и прочесывали степь широким фронтом на расстоянии шагов двадцати друг от друга. Тот, кто замечал признаки близкой воды, звал Мэгги и исследовал подземные недра с помощью волшебного посоха. Несколько раз они натыкались на источники горько-соленой воды, бо́льших успехов не достигли.

На ужин остановились в тени высокого холма, но палатку пока не ставили. Сварили на костре картофельный суп: у Мэгги нашлись пакеты такого странного порошка, который превращался в густой суп-пюре, стоило всыпать его в горячую воду. Сухие супы не были непривычным явлением, но Лине очень нравилось, что пакет совсем небольшой, а хватает его на целый котелок — порция на четверых взрослых. Им этого супа вполне хватало на пятерых, поесть самим и поделиться с Берениксом.

— Крахмальный синтетик? — спросил Дик, попробовав суп в первый раз.

— С чего вы взяли? — обиделась Мэгги. — Он натуральный!

— Для натурального слишком вкусный, — Дика не убедили ее словами. — Если не синтетический, значит, волшебный!

— Обыкновенный, — скромно потупилась Мэгги. — Просто удачный рецепт. Я его сама придумала. Картофель сушится не сырым, а сперва измельчается, а потом обжаривается в растительном масле вместе с кукурузным крахмалом. По желанию можно добавить сухие грибы или зелень. И соль. А уж потом идет сухая прессовка. Конечно, туда добавлен восстанавливающий разрыхлитель, но тоже натуральный: содовый корень. Так что нечего наговаривать на мой суп. Синтетик я бы не ела! А так это очень удобный дорожный продукт, и к тому же полезный, потому что это желтый южный, а не белый картофель, в котором сплошной крахмал!

— Убедили, сдаюсь, — засмеялся Дик. — Верю, что действительно умеете готовить. А то было подумал, что рыцарское призвание убило на корню ваши способности к ведению домашнего хозяйства.

— По-вашему, женщина должна заниматься только хозяйством? Кухня, дети, шитьё, колыбельные песни? — бросила ему вызов Мэгги.

— Я старомоден, это всем известно, — лукаво прищурился Дик.

Лина и Гоша давились смехом, закрыв рты руками, стараясь не выдать своего друга. Береникс укоризненно покачал головой, не понимая тонкие людские игры. Супчик вкусный, это самое главное, зачем усложнять?

После ужина, не обращая внимания на быстро густеющую темноту, поиски источника воды продолжались. Только теперь все шли тесной группой. Посох Мэгги светил им, показывая подземные глубины.

За холмами тонко, нестройным хором выли степные шакалы и кричали ночные птицы. Несколько раз посох высветил огромную колонию луговых собачек, мирно спящих в своем подземном жилище. Понимая, что это не имеет никакого отношения к колодцам, путешественники всё равно долго рассматривали свернувшихся клубочками симпатичных толстячков, их кладовые, полные съедобных кореньев, семян и гору сочных личинок в отдельном отсеке. Матерей, со спящими вокруг малышами, и вожака стаи, самого крупного, с темной полоской вдоль хребта. Он чутко поднял голову, моментально проснувшись, словно мог видеть свет посоха Мэгги.

Ночные поиски шли более успешно. Вода блестела, отражая бело-голубой искрящийся свет, в темноте ее легче заметить. Но все мелкие резервуары стекали в нижний водяной горизонт. Они слишком глубоко и отрезаны от туннелей и трещин, ясно, что никогда ни одна из найденных подземных лужиц не соединялась с системой колодцев Старой балки. Но эти находки тоже радовали участников экспедиции. Значит, вода есть. Нужно только найти тот самый родник и колодцы в округе снова наполнятся!

В азарте решили бродить по степи всю ночь. Отоспаться можно и днем, даже лучше, что не придется идти на поиски в самую жару. Лина и Гоша первыми предложили перейти на ночной образ жизни.

Береникс ворчал: пёс плохо видел в темноте, и многочисленные тени со светящимися глазами, то пролетающие, то прыгающие, то крадущиеся вокруг их маленького каравана, отважного четвероногого путешественника пугали. Но хуже всего, в темноте пёс не различал фигуру Грифона! Его храп и глухой перестук копыт преследовал Береникса повсюду.

В конце концов, уступая больше его нытью, чем собственной усталости, хозяева согласились разбить палатку, оставили Береникса охранять ее и багаж, а сами продолжили поиск вокруг походной стоянки.

19.

Пёс забрался в палатку и тут же заснул. Ему снились кошмары: будто страшный крылатый конь бродит снаружи, всё приближаясь и приближаясь ко входу в палатку. И вот он уже просунул морду внутрь и Береникс видит его огненные глаза…

— Хозяин, спасите! — залаял Береникс, проснувшись. В палатке действительно горел свет. Гоша и Лина вернулись и зажгли лампу, готовясь ко сну.

— В чем дело? Тебе что-то приснилось?

— Кто, позвольте спросить, тут спал? Я вас дожидался! Я охранял. Я… а вы нашли воду?

— Нет, — покачал головой Гошка. — Но завтра непременно найдем. Если идти от колодца, ей от нас не спрятаться!

— А где этот… Ну, этот, верный спутник нашей прекрасной дамы? — спросил пёс.

— Дик, что ли? — хихикнула Лина. — Любезничает с ней. Они решили выпить утренний чай. Ведь уже рассвет скоро.

— Вообще-то я имел в виду Грифона, — смутился Береникс.

— Он пасется в степи, далеко от палатки, — ответил Гоша. — Мэгги надела на него железный ошейник с цепью и вбила кольцо в камень, чтобы не улетел, пока мы спим. Дик сказал, что будет охранять стоянку, пока не взойдет солнце. Потом ты сменишь его.

— Готов, — с важностью коротко кивнул Береникс и, успокоившись относительно Грифона, снова задремал.

Лина, напротив, чувствовала, что никак не может заснуть, когда снаружи слышится мягкий голос красавицы Мэгги. Гоша тоже почувствовал внезапное желание выпить горячего чаю, и они с сестрой, завернувшись в походные оделяла (ночью было прохладно), выползли к костру. Дик и Мэгги мирно беседовали, сидя по разные стороны огня. Дик ломал сухие ветки и бросал в огонь, Мэгги водила посохом над котелком, чтобы вода скорей закипела.

— Можно задать вам личный вопрос? — спросил Дик. И Лина порадовалась, что успела вовремя.

— Разумеется, — глаза Мэгги в отблесках огня походили на горящие угли. А по волосам пробегали жаркие блики, делая лицо колдуньи призрачным и невероятно прекрасным.

— Когда вас посвятили в звание, если не секрет?

— Тогда же, когда вас.

— Тысячу лет назад? — засмеялся он. — Простите мое недоверие, красавица!

— Нет, тоже в год совершеннолетия. Вы зря смеетесь, у моего звания максимальный стаж, какой позволяет возраст.

— Лет пять? — подмигнул Дик.

Мэгги снисходительно рассмеялась, не поверив искренности его комплимента.

— Чуть больше десяти, — с гордостью сообщила она.

— Как вы сумели уговорить милорда Глерхэна, посвятить девчонк… простите, столь юную и очаровательную особу? Долго ходили в ученицах?

— Два с половиной года.

Дик сделал уважительный знак бровями. И молчал, ожидая подробностей истории ее посвящения. Не он один. Лина настороженно прислушивалась, а Гошка вполне явно проявлял интерес к рассказу рыцарь-девицы. Береникс почувствовал, что снова остался один и наполовину выполз из палатки вслед за хозяевами. Пёс тоже внимательно слушал беседу. Мэгги коротко вздохнула, соглашаясь приоткрыть завесу своего прошлого.

— Мне должно было исполниться десять. Первая круглая дата, в семье планировалось грандиозное празднество. Любящие тетушки позволили мне выбрать подарок, какой только пожелаю. Я попросила рыцарский костюм, меч и коня. Думаю, ясно, какую книгу я читала незадолго перед этим вопросом, — Мэгги обращалась персонально к Дику, хотя понимала, что ее слушают все.

Он сделал обреченный жест, признавая свою личную ответственность за мечты многих поколений детей.

Молодая колдунья весело засмеялась и продолжала рассказ:

— Разумеется, ни о каких говорящих куклах, фамильных драгоценностях, бальных платьях, каретах и речи быть не могло.

Родственники попытались мне объяснить, что с легкостью могут подарить мне только коня: лучше — пони, поскольку я ещё маленькая. Они надеялись, что я начну спорить, требуя настоящего коня, и таким образом отвлекусь от своей идеи. Но я сказала, что ладно, пони так пони, дальше!

Оказалось, остальное: доспехи, меч, звание мне может вручить только настоящий рыцарь. Я, естественно, тут же потребовала добыть мне его. Мне снова объяснили, что я ещё маленькая, и чтобы стать рыцарем, надо долго учиться. Но я не отступала и требовала найти мне наставника. И соглашалась не на всякого маэстро, а исключительно на того, кто не просто знал лично, но имел честь чему-нибудь научить самого́ Благородного Дика.

Моя семья довольно богата и широко известна в магических кругах. Простите, если не назову род, мне хочется выйти из его многовековой тени. Моя двоюродная бабушка хорошо знала милорда Глерхэна, и поскольку он единственный из знакомых соответствовал моим условиям подарка, выбор пал на него.