Саид 5. Рождение клана

ГЛАВА 1

ГЛАВА 1

Саид и Надя

Болью сковало половину тела, но это временно, скоро пройдёт. Обезболивающее уже начинает действовать.

- Вам повезло, пуля прошла навылет и не задела кость.

- Мне-то повезло… - проговариваю тихо, в горле дерёт от досады и обиды.

- Даа, такой мясорубки я ещё не видел, - произносит почти равнодушно медицинский работник.

- Как он? – спрашиваю о муже.

- В отключке. Но это даже хорошо. Боль не такая дикая.

Медбрат пытается что-то вколоть в вену Саиду, но я перехватываю его руку.

- Что это?

- Обезбол, что ж ещё. Он сейчас проснётся, вы оглохнете от ора, - грубо отвечает мне медбрат.

- Вколете что-то не то, и я вас сама собственными руками придушу, - обещаю на полном серьёзе.

- Вы за кого меня принимаете? Может сами хотите полечить своего супруга? Так я не против. Домой поеду, к детям.

Я вспоминаю о детях и отпускаю его руку.

- Извините… День такой.

- Понимаю.

Вряд ли он понимает. Но это не его забота.

Здоровой рукой набираю Леру и прикладываю телефон к уху. Она не отвечает, что неудивительно. Звоню няньке Аланы, та отвечает сразу же.

- Да?

- Как дети?

- С ними всё в порядке, испугались только, - и не только они. Слышу по голосу няни, что та тоже боится.

- Следите за ними и от безопасников ни на шаг!

- Хорошо.

- Это мама? Мамочка! – слышу на заднем фоне Алану и сбрасываю звонок. Иначе расклеюсь и растекусь жижей. А мне сейчас этого никак нельзя. Нужно быть сильной. Хотя бы попытаться…

Саид резко открывает глаза, сразу же встречается взглядом со мной.

- Алана? – хрипит и морщится от боли.

- С ней всё хорошо. И со мной тоже, - тянет низ живота, но я стараюсь эту боль игнорировать. Боюсь даже думать о выкидыше.

- Остальные?

- Я не знаю… Слишком много раненных. И убитых…

Саид морщится, а я представляю, как ему сейчас больно. Прошу вколоть ещё дозу обезболивающего. Медбрат вздыхает, но просьбу мою выполняет.

Валерия

Сижу у стены, прижимаю к себе Эльдара и дочь Нади. Дети испуганы, что не удивительно.

- Не бойся. Мамочка скоро вернётся к тебе, - успокаиваю Алану, а у самой слёзы по щекам. А вернётся ли мой Грешник? Или я видела его в последний раз? А как же свадьба, кольцо?.. Он так добивался меня, так хотел получить моё согласие. А теперь… Что будет теперь?

- Почему ты плачешь? – спрашивает крошка Алана и тянется к моему лицу, чтобы стереть слёзы.

Я ей улыбаюсь, целую маленькую ручку.

- Мне жаль тех, кого с нами больше нет.

- Мне тоже жаль, - произносит Амир, обнимая Алану. – Но с нами всё хорошо будет. Скоро приедет отец. Он убьёт всех, кто сделал это.

По щеке мальчика скатывается слеза, хоть он и пытается казаться суровым. Там во дворе осталась его несостоявшаяся мачеха…

- Все будет хорошо. Не думайте об этом, - закрываю рты детям, хотя самой хочется выть и орать от боли в сердце.

Джамал

Влетел на полном ходу во двор, остановился, увидев её… Застыл. Это не может быть она… только не его стрекоза. Но она лежит в том самом белом платье, которое ему так понравилось. Как бы он хотел, чтобы это была не Арина.

Спустя минуту в окно постучали. Какой-то мент. С другой стороны выстроились выжившие безопасники, почти все в крови, с ранениями. И Джамал всё видит, всё понимает, а принять то, что стрекозы больше нет никак не может.

Вышел из машины, сглотнул.

- Ваши документы! – потребовал мент, а Джамал перевёл взгляд на Арину.

- Где мой сын?

- Простите, а вы у нас…

- А я у вас хозяин этого дома. Где мой сын?

- Он внутри с другими детьми! – выкрикнул один из безопасников и тут же заткнулся, встретившись взглядом с Джамалом.

Почему они живы, а Арина нет?

Достал ствол, направил его на говорливого охранника. Тот побледнел.

- Не надо, шеф… Мы не виноваты. Мы отстреливались, но…

- Опустите оружие, - потребовал мент и Джамал опустил. Снова взглядом к окровавленному платью вернулся. Убрал ствол за пояс и пошёл к ней. Неспешно, считая шаги зачем-то. Или это секунды до того, как увидит её.

Присел рядом, коснулся корсета на платье, в котором три пулевых. А в руке телефон. Вытащил его из руки, включил экран. А там номер его. Она ему звонить собиралась. Хотела что-то сказать. А может хотела, чтобы спас её?

ГЛАВА 2

ГЛАВА 2

Валерия

- Не плачь, - Аланка вытирает мои щеки своей ладошкой, а второй рукой гладит по голове. – Мне тоже стлашно. Но мама говорит, что бабаек не бывает, а от плохих людей меня защитит папа. А у тебя есть папа?

Всхлипнув, киваю.

- Есть.

- Так позвони ему, - выдаёт на полном серьёзе этот маленький цветок и я улыбаюсь сквозь слёзы.

- Я не хочу его расстраивать.

- Амир! – слышу громогласное и, дернувшись, поворачиваюсь ко входу. К нам идёт Джамал.

- Папа приехал! – радостно выдыхает мальчик и спешит к отцу. Обнимает его. Они о чём-то быстро переговариваются и идут к нам.

- А мой папа не отвечает. Они с мамой куда-то уехали, - с печалью в голосе произносит Алана.

- Ты со мной. Я буду защищать тебя, пока не приедет твой папа, - успокаивает малышку Амир.

- Ты как? – это Джамал.

Я пожимаю плечами.

- Не знаю. Ничего не знаю.

- Дети на тебе, держись.

- Хорошо.

- Я в больницу. Узнаю, как там наши.

- Хорошо, - меня нервно передёргивает.

- Пригляди за моим сыном. Ну или пусть он за вами присмотрит, - усмехается.

Я растягиваю губы в улыбке, которую на самом деле не ощущаю, киваю.

- Да, он молодец.

- Амир.

- Да, пап?

- Будь мужчиной.

- Хорошо, отец.

В этом коротком диалоге что-то есть. Что-то согревающее душу. И я снова вытираю слёзы.

- Джамал? – поднимаю на него глаза, улавливаю его взгляд. – Узнай как там Шамиль. Пожалуйста.

- Хорошо, - буркает он и, потрепав сына по плечу, уходит. – Ты за старшего! – приказывает Амиру. – Охраняй женщин.

Амир снова садится на диван с нами, обнимает одной рукой Аланку.

- Не бойся. Я никому не позволю обидеть тебя.

- Холошо, - соглашается дитё.

- Хорошо, - вздыхаю я. Рядом всхлипывает нянька, чем невероятно раздражает. – Вы-то чего? - смеряю женщин холодным взглядом и те неловко топчутся рядом. – Идите выпейте чаю. И детям поесть принесите.

В моё горло вряд ли полезет хоть кусок, но я должна думать не только о себе. У двери куча охраны, кто-то заглядывает внутрь, пробегается по нам взглядом и снова исчезает. Это, наверное, начальник охраны. Последние живые гости уехали и мы остались одни.

Надя

- Ну что, доктор, что? – я вскакиваю со стула, бегу навстречу врачу. Тот уставший, с покрасневшими белками глаз. Вздыхает.

- Всё хорошо с ним будет. Операция прошла успешно.

Чувствую, как становится легче сердцу, его отпускает железная лапа страха.

- Спасибо вам, доктор! Спасибо! – я начинаю выгребать из сумочки деньги, засовываю в его карманы, на что доктор недовольно цыкает.

- Успокойтесь. Сейчас пришлю вам медсестру с седативными.

- А когда я могу его увидеть?

- Как только из реанимации переведём в палату. Пока рано. Езжайте домой, отдохните. Вам это нужнее, чем ему.

- Нет. Я никуда не поеду. Я дождусь.

- Отвезите её домой, - обращается к моему охраннику, но тот не двигается с места, словно прилип к стене.

- Мы подождём, - это главный безопасник Саида. Он отделался царапиной у виска.

- Ну, как знаете. Столовая у нас знаете где. Сейчас пришлю кого-нибудь пусть принесут вам кофе.

- Спасибо, - благодарно киваю.

- Палату тоже вам выделю. Отдохнёте там.

- Даже не знаю как вас благодарить.

Врач усмехается.

- Семья Хаджиевых отстроила нам целую больницу. Уж одну палату мы для вас найдём.

- Спасибо, доктор, - улыбаюсь, пожимая ему руку. Охранник покашливает, намекая, что Саид этих рукопожатий не стерпел бы. Внимательный какой.

- Ты бы так бандитов узрел издалека, чем вот это вот! – бросаю ему укоризненно.

- Извините, - ворчит бугай. – Вы в палату идите, отдохните. А я пока здесь посижу.

- Посиди. И если что… Если какая-нибудь гадина попытается пробраться к Саиду, стреляй в голову!

- Вас понял, - отвечает мне головорез и занимает свой пост у дверей реанимации. Я же, убедившись, что с Саидом всё более-менее в порядке, ухожу в палату. Туда мне приносят поесть и пару таблеток седативных, я глотаю их запивая водой, ложусь на кровать. Простреленная рука снова начинает ныть.

Набираю Леру и через пару гудков слышу голосок Аланы. Хорошо, что она ещё маленькая и не всё понимает. Хотя после сегодняшнего едва ли убийства останутся для неё тайной.