Сама невинность для магната

Пролог

— Вишня! Шевелись, твою ж дивизию! Мы и так опаздываем! Ты хоть могла себе представить, что будешь работать в компании самого Касаткина! Он же акула строительного бизнеса! Тако-о-ой шикарный мужик. Ты бы его видела! — довольно кричит Федоскина, оглядываясь на меня.

— Не работать, а всего лишь проходить практику, — возражаю я. — Можно подумать, этому Касаткину вообще есть дело до каких-то студенток. Уверена, я с ним ни разу и не встречусь, — ворчу уже себе под нос.

— Зря так думаешь. Всем нужны новые перспективные кадры, — оборачивается Лерка Федоскина. — Не отставай, все-таки это наш первый, почти рабочий день.

— Я не виновата, что ты поставила машину у черта на рогах.

— Радуйся, что не на метро приехала, — обижается Лера. — Видишь сама — все ближе уже занято.

Поднимаю взгляд на красивое здание. В солнечных лучах сверкает гигантская вывеска “Эталон-групп”.

Именно здесь мне и предстоит проходить производственную практику. Я бы никогда не попала в такую крутую компанию, пусть даже временно, если бы не моя подруга и однокурсница, Лера Федоскина.

Ее отец — заместитель по производству.

Мне же направление досталось исключительно по блату — точнее, по Леркиной протекции. Так сказать, взяли за компанию. Иначе пришлось бы пойти на стройку. А что, со студентами после четвертого курса не особо церемонятся.

Даже если они девушки.

— Я обо всем договорилась, руководитель практики — Рогов, один из лучших, начальник стройучастка. Будем у него на побегушках. Заполнять журналы, табеля, ездить с ним на объекты, выполнять поручения.

— Будто это как-то пригодится в жизни. Наша участь — проектный институт.

— Ну, может быть, твоя. Не моя точно.

Заболтавшись, мы даже не замечаем, как выходим на дорогу.

— Лерка! Осторожно!

Отталкиваю подругу к тротуару, увидев несущуюся на нее машину.

А сама замираю, будто в трансе, и не совершенно понимаю, что делать.

Черный седан мчится прямо на меня. Вижу, как шевелятся губы водителя — видно, матерится на дуру, что столбом стоит у него на пути.

В последний момент он резко выворачивает руль влево. Я приседаю на корточки, инстинктивно прикрывая голову руками.

Асфальт уже с утра горячий, он совсем новый и пахнет особенно.

Даже не знаю, почему в этот момент меня заботит запах асфальта.

Бдыщ!!! Бамц!

Грохот заставляет повернуться, и я вжимаю голову в плечи.

Машина, которая только едва меня не придавила, в размаху втемяшилась в дорогущий серебристый джип, что стоял на парковке первым.

Вокруг валяются обломки обоих авто и осколки стекол. Раздается громкое шипение.

Но кажется, водитель цел. Он выбирается из покалеченной машины, отыскивая гневным взглядом виновницу происшествия.

— Вишня, ты с ума сошла? Чего ты стояла как вкопанная?! — гневно орет Федоскина, вытаскивая меня за руку с дороги.

— Но как же… — оглядываюсь на место ДТП.

Мало ли, вдруг там помощь требуется?

— Нечего было гонять!

Быстро поднимаемся по красивым ступеням. От стресса даже не смотрю вокруг, хотя у парадного входа, безусловно, есть на что подивиться. Стриженные газоны, причудливые кустарники, фонтанчики…

Лера уже входит в здание. Я спешу за ней, но… войти не успеваю.

Мою руку перехватывают за запястье словно клещами, останавливая на крыльце и резко разворачивая. Вижу перед собой разъяренного мужика в светло-серой рубашке с галстуком, перекинутым через плечо.

В его синих глазах сверкают молнии.

— Эй, что вы делаете? Отпустите немедленно!

Пытаюсь вырвать руку из захвата, но меня продолжают держать.

— Это ведь из-за тебя мою машину разбили? — раздраженно шипит он.

Еще немного — и из ушей пар точно повалит.

— Что вы, я просто переходила дорогу, — пытаюсь оправдаться.

Доходит, что он и есть хозяин той крутой тачки.

— В полусотне метров отсюда пешеходка! Для кого она вообще, по-твоему, устроена? Ты что, слепая? — не унимается он, но его взгляд вдруг меняется.

Смотрит на меня так, будто что-то другое пытается понять.

— Простите.

— Назарович, эта чокнутая какого-то лешего выскочила на дорогу, я не успел даже отреагировать, — оправдываясь, подходит к мужику водитель седана, косясь на меня. — Надеюсь, страховка покроет все расходы на ремонт.

Синеглазый еще раз окидывает меня ледяным взглядом, от которого мурашки по коже. А потом отвлекается на разговор с водителем, а я наконец-то юркаю в здание, где ждет Федоскина. Меня всю трясет, будто в лихорадке.

— Ты хоть знаешь, чью машину из-за тебя грохнули? — недовольно рычит Лера.

Хочется возразить, что это вовсе не из-за меня, но последние слова почему-то интересуют больше. Уж слишком загадочный у Федоскиной тон.

— Чью же?

— Тот внедорожник принадлежит самому Касаткину! Он его только купил!

— Ты имеешь в виду… — провожу боязливым взглядом по холлу, обшитому белоснежными панелями.

— Именно! Владельцу “Эталон-групп”, — шепотом сообщает Лерка. — Повезло, что он отпустил тебя просто так.

— Вот же черт! Еще подумает, что я специально, — испуганно говорю я.

Искренне надеюсь, этот случай никак не аукнется на мне лично.

Надежда, как говорится, умирает последней.

Глава 1

Алина

Две недели спустя

— Девчонки, как настроение с утра? — шутливым тоном спрашивает Рогов.

Он довольно милый, когда находится в женской компании. А с подчиненными зверь зверем, начиная от своих мастеров и заканчивая подсобниками. От его сленга, приправленного ядреным матом, уши в трубочку сворачиваются.

— Отличное, — отвечаем с Федоскиной в унисон.

— Вот и чудно. Сегодня поедем на новую стройплощадку, там только начаты работы. Посмотрите, как геодезисты размечают местность.

— Классно! Уже не терпится! — кивает Лерка.

Я молча соглашаюсь. Все бы ничего, но сегодня день не задался с самого утра.

Дома успела поругаться с мамой, которая снова доказывала, что я выбрала не ту специальность. По ее мнению, я должна была пойти по ее стопам и стать педагогом, а вовсе не инженером-строителем.

Сама она учитель со стажем, преподает русский язык и литературу. А еще маме не нравится Лера, уж не знаю почему. Она считает, что такие ничего не добиваются в жизни сами. Лера довольно способная, мне это хорошо известно. Но маме сложно что-то доказать. Вот только я не желаю в будущем прозябать в школе за мизерную зарплату, воспитывая всяких оболтусов. Хочу престижную работу и независимость от родственников, пусть для этого и придется вкалывать.

— Поедем только через час, пока у меня срочные дела, — слегка обламывает Рогов. — Кстати, где те ведомости, что я вам вчера давал?

— Сейчас отдам, мы все сделали, — подрывается Лера к полкам.

Во время практики мы обитаем в кабинете самого Рогова, нам принесли два лишних стула. Второй сотрудник, его коллега, имени которого я не запомнила, сейчас в отпуске. Все же на дворе лето! Тут бы на пляже лежать, но нет…

Каждый будний день мы до двух, а то и до трех часов находимся на практике. Пока доберешься домой, уже не до пляжа. А в выходные очередная поездка на дачу, где летом безвылазно торчит моя бабушка.

— Алина, а ты пока сгоняй в приемную, отнеси Ксюше эти объяснительные, — сует мне стопку бумаг Рогов.

Мне не очень хочется идти в приемную. Все это время я боюсь встречи с Германом Касаткиным, гендиректором и владельцем “Эталон-групп”.

Он пока не припоминал мне аварию, и все равно стараюсь обходить его за километр. Но отговорка не прокатит — мои страхи Рогов вряд ли поймет.

Беру объяснительные и выхожу из кабинета, направляясь к лифту. Взгляд падает на кофейный автомат. А я, как назло, дома даже кофе не попила!

Торопилась сбежать, чтобы не слушать мамины нравоучения.

Ничего ведь не случится, если я возьму себе стаканчик? Как раз по пути в приемную и выпью. До обеда слишком много времени, а башка пухнет от недосыпа, ведь вчера я допоздна читала книгу.

Положив бумаги на черный мигающий ящик, достаю купюру и засовываю в специальное отверстие. Провожу взглядом по названиям напитков.

Беру макиато. Дожидаюсь, пока стаканчик наполнится, вытаскиваю его из держателя. Под мышку засовываю документы.

Черт! Пока вожусь с аппаратом, у лифта собирается целая очередь.

Решаю не дожидаться и бреду к лестнице. Иначе весь этот час проторчу в холле, потом будет неудобно перед руководителем.

Поднимаюсь, делая маленькие глотки кофе, а сама читаю, что написано на верхней бумажке. Я, такой-то такой-то, в пятницу тринадцатого июля находился на объекте по адресу, — проматываю текст глазами, — и видел с крыши, как к воротам подъехал синий грузовой микроавтобус. К нему направился монтажник Изотов…

Это же по поводу аварии, что случилась позавчера на объекте, когда сломался и упал строительный кран, при этом зацепив одного из рабочих! Машинист тоже пострадал.

В компании такой скандал разгорелся! Поговаривали, это происки конкурентов перед крупным тендером, чтобы очернить репутацию “Эталон-групп”.

Но я не слишком во всем этом разбираюсь.

Спотыкаюсь на последней ступеньке, зачитавшись, стаканчик вылетает из рук и падает. Пластиковая крышка открывается, и весь мой кофе разливается по гладкой плитке прямо у лестничного марша.

Роняю бумаги от неожиданности, наклоняюсь, чтобы их поднять.

Мимо проходят длинные загорелые ноги, обутые в черные лабутены. А потом их обладательница в короткой юбке с истошным криком едет по полу с ускорением. Ноги взмывают вверх, раздается крик и звук падения, который повторяется несколько раз.

Плюх, плюх, плюх…

От понимания того, что всему причиной разлитый мною кофе, становится неловко, чувство вины охватывает с головой. Руки мелко дрожат, сжимая документы.

— С вами… все в порядке? — хрипло выдыхаю, бросившись вниз.

Девушка, которая только что проехалась по всем ступенькам, лежит на полу в странной позе. Ее лицо мне знакомо, но пока не до того. Она пытается подняться, но у нее не выходит. Подаю ей руку, на что она злобно шипит:

— Отвали, поняла?

Но самостоятельно встать у нее не получается.

На звуки сбегаются другие сотрудники. Кто-то вызывает неотложку.

Оказавшись в стороне, сглатываю комок в горле. До меня доходит, где я видела пострадавшую раньше. Это ведь Ксюша, секретарь гендиректора!

Именно ей я должна была отдать злополучные бумаги! А теперь кому?

Хочется подойти и извиниться, но Ксюшу уже уводят в один из кабинетов.

Ладно, потом.

Пожалуй, принесу-ка я эти документы попозже, когда все успокоятся. Заодно и объяснюсь. Хотя самой ой как неловко! Кажется, вокруг меня одни проблемы.

Возвращаюсь к Рогову. К счастью, он куда-то вышел. Кладу объяснительные в ящик стола, ничего не рассказывая.

А у самой на душе кошки скребут лапами. Длинными, когтистыми. И при этом истошно мяукают, припоминая неудачи, что преследуют меня с первого дня практики.

Чувство, будто вокруг сгущаются тучи.

***

После поездки на объект и обеденного перерыва наблюдаю, как Рогов мрачнеет при телефонном звонке. Он отходит к окну, чтобы поговорить. Вижу, нервничает, поэтому боюсь признаться в случившемся.

Глава 2

Герман

Смотрю — и не могу понять, откуда такое совпадение.

Те же зеленые глаза, тот же прищур. И очаровательная улыбка… прямо как и у той, вспоминать о которой до сих пор невозможно без приступа недоумения и ярости.

Алина Вишня, значит.

Какое интересное и при этом весьма красивое имя. Оно ей подходит.

Юная и свежая. От нее и правда исходит аромат цветущей вишни, или мне уже мерещится?

Возможно, она даже невинна….

Нет, в ее возрасте это практически исключено.

О чем я только думаю?!

Я действительно вижу в ней Кристину, и от этого к вискам подступает кровь.

Почему практикантка так похожа на мою бывшую невесту? Нет, не точная копия, конечно, но общие черты прослеживаются. Овал лица, разрез глаз, взгляд…

Именно такой я впервые увидел Кристину, когда мы познакомились.

Воспоминания врываются в голову горным потоком…

На вечеринке в честь Дня рождения моего приятеля я чувствовал себя неуютно. Пришел один, хотя все практически мои друзья были со своими пассиями. Даже не знаю, зачем согласился заглянуть на это скучное мероприятие. Я испытывал полнейшую тоску. Но мне надо было встретиться с потенциальным инвестором. Здесь собралось много полезных людей, а в расслабленном состоянии проще договориться, найти общие “точки соприкосновения”.

Но нужного человека тут все равно не оказалось. И я уже подумывал, а не поехать ли лучше в знакомый бар, где звучала атмосферная музыка и царил приятный полумрак. Оттуда домой. Вечером в воскресенье предстояло забрать из загородного дома мать, а потом готовиться к приемке объекта. Еще раз проверить документы, отчеты, чтобы утром в понедельник все было готово.

Я уже сообщил Артему Зарницкому, который и привел меня сюда, что собираюсь ретироваться, и направился к выходу, как вдруг увидел незнакомую девушку. Она стояла в одиночестве с бокалом в руке и выглядела слегка растерянной. Будто все действо вокруг проходило мимо.

Облегающее белое платье сразу выделяло ее на фоне остальных дам, одетых в кричащие наряды. Она выглядела истинным ангелочком. Загорелые длинные ноги создавали контраст с одеждой. На лице практически не было косметики, будто она вовсе не собиралась на вечеринку и оказалась здесь случайно. Но ее выразительным глазам и не требовался яркий макияж.

Тогда я решил, что это судьба.

— Смотрю, тебе здесь слишком неуютно, — не упустил я возможности подкатить.

— А что, есть предложения получше? — Она закатила глаза.

— Я знаю одно интересное место. Если хочешь — покажу и тебе, — сказал я.

— Но мы ведь даже не знакомы.

— У нас как раз есть повод для знакомства. Обещаю, это ненадолго. Потом я закажу такси и отвезу тебя домой или куда скажешь. Если ты, конечно, меня не боишься.

Она внимательно посмотрела на меня, и я уже было подумал, что откажется. Не каждая решится ехать на ночь глядя с незнакомцем, который к тому же старше ее на несколько лет.

Неожиданно она согласилась.

Мы посидели в моем любимом баре, затем поехали ко мне домой. Она оказалась уже не девственницей, но меня это ни капли не огорчило. Тогда я еще не знал, что наш роман будет развиваться стремительно. А сюрпризы только начинались.

Мы обменялись контактами, начали созваниваться. Выяснилось, что она была вовсе не случайной гостьей на той вечеринке. Ее отец, Игорь Вольский, владел крупной компанией, занимающейся строительством и недвижимостью — “Алмаз Инвест Строй”. Мы общались в одних и тех же кругах, потому и пересеклись. У нас нашлась масса общих знакомых.

Я был молод, слегка наивен и без памяти влюблен в двадцатитрехлетнюю красавицу, которая вскоре согласилась выйти за меня замуж. Мне постоянно казалось, что Вольский не слишком доволен решением дочери. Он все больше отмалчивался, однако и не особо противился, когда мы объявили ему о предстоящей свадьбе и начали к ней подготовку. А сама Кристина вскоре стала предлагать продать мой “убыточный”, как она заявляла, бизнес отцу и работать вместе с будущим тестем. В то время я только развивал свою компанию и еще не был столь известен.

Чтобы поднять “Эталон-групп”, пришлось вложить в нее все свои сбережения и продать ценные акции, доставшиеся по наследству от деда.

Дела и правда шли не слишком хорошо: мне не давали крупных объектов, рентабельность была близка к нулевой, но я не отчаивался. Чтобы раскрутиться в этой сфере порой уходит не один год, ведь нужно завоевать доверие партнеров и заказчиков. Зато компания Игоря Дмитриевича процветала как никогда.

Кристине и ее отцу удалось меня убедить. Я пошел на этот шаг ради нее, потому что любил больше жизни. Подготовил документы на слияние компаний, решил последние вопросы. До самой свадьбы оставалось полтора месяца, когда случилось неожиданное.

Так вышло, что я вернулся из поездки раньше оговоренного времени, хотелось сделать невесте приятный сюрприз…

Нет! Зачем только снова об этом вспоминаю?! К черту Кристину!

От одной мысли о ней все вздрагивает, а челюсти сжимаются до хруста.

Я не смог простить предательство и до сих пор не отошел, хотя и ненависти не испытывал. Мне не за что было ее ненавидеть. При этом понимал, как вовремя раскусил их махинацию. Представляю, что случилось бы, узнай я о планах Вольского и его дочери позже. Я потерял бы все, что имел. Но это послужило мне отличным уроком, чтобы не опускать руки и развиваться дальше. В последнее время я вспоминал Кристину все реже…

Как вдруг увидел на парковке девчонку с такими же зелеными глазами. В тот момент показалось, что я провалился в прошлое на несколько лет назад.

Словно чувство дежавю.

В тот же день я выяснил, кто она такая и чем занимается.

Девица оказалась обычной практиканткой, подругой младшей дочери Михалыча. И ничего особенного собой не представляла. Я решил, что лучше бы нам поменьше видеться, чтобы не бередить душу. Подумаешь, похожее лицо, глаза, профиль…

Глава 3

Алина

Спустившись в производственный отдел, рассказываю Лерке о требовании Касаткина. Заодно осторожно сообщаю Рогову, что меня переводят в приемную. Он не слишком доволен, ворчит, что сразу не стоило брать меня на практику. Хотя это больше напускное.

Выходим с Федоскиной на перекур в беседку.

Правда, перекур у Леры, а я просто стою за компанию.

— Как он взял тебя к себе?! Особенно после того случая с машиной! — восклицает Лера, выпуская изо рта дым. — Очуметь и не встать!

— Я и сама не поняла, чего он ко мне прицепился. Нет, я, конечно, виновата…

— А может, ты ему понравилась? — подмигивает Лерка.

— Скорее, хочет отомстить, — вздыхаю я.

Лера собирается что-то добавить, но тут в курилке появляется незнакомый мужик.

— Ладно. Потрещим, пока домой ехать будем. Идем, — тянет она меня обратно.

— Боюсь, домой я попаду нескоро. Мне еще нужно в отдел кадров…

Когда приходим, настроение Рогова совсем другое. Кажется, ему уже кто-то позвонил насчет меня и предупредил. Даже не хочу спрашивать, кто это сделал.

Тяжко вздыхаю, мысленно прощаясь с кабинетом, и направляюсь в другой отдел.

Главная кадровичка, Анна Петровна Семенова — шикарная блондинка, на вид примерно ровесница Касаткина. Ее стриженные под каре волосы идеально уложены, на лице хватает косметики, но смотрится все гармонично и не броско.

Вещи тоже подобраны со вкусом. И фигура — то что надо.

Пока она показывает мне новое место работы, обращаю внимание, что на ее безымянном пальце с изящным маникюром отсутствует обручальное кольцо. Хотя других украшений у сотрудницы хватает.

Битых полтора часа с завидным спокойствием и терпением она объясняет мне обязанности секретаря и учит обращению с офисной техникой.

Рассказывает, как пользоваться внутренним коммутатором. В какой журнал записывать входящую корреспонденцию, присваивая каждой бумажке номер…

Хорошо, что к этому времени Касаткин уехал на объект! Так я хотя бы могу сосредоточиться на словах кадровички.

— Обычно Герман Назарович оставляет папку с просмотренными документами на угловом столе своего кабинета. Забираешь ее утром, после того как у него заканчивается прием посетителей. На каждой бумаге будет написано, кому она предназначается. Потом разносишь их по отделам. Только в темпах, лясы с сотрудниками точить не надо, — говорит она, глядя на меня с легким снисхождением.

— Да я здесь никого и не знаю, — пожимаю я плечами.

Очень мне надо, болтать с работниками “Эталон-Групп”. Тем более, все они будут знать, что я лишь заменяю Ксению на время больничного.

— Это пока не знаешь. Парни у нас активные, общительные, им палец в рот не клади. Женщин в компании не так уж много. Свои-то всем давно приелись, а ты новенькая, к тому же совсем молоденькая и смазливая. Тебя они точно не пропустят.

— Хорошо, я поняла.

— Да, лучше это делать, когда Германа нет на месте. Мало ли, что ему понадобится.

— Так мне разносить сразу после приема или ждать, пока он уедет? Вдруг он весь день будет сидеть в кабинете?

— По ходу разберешься, целый день он все равно здесь не находится, — отмахивается начальница отдела кадров. — Так, значит, что у нас дальше… Если Герман разговаривает по телефону — ты трубку не поднимаешь. Основные вопросы он решает по мобильному, но кто-то может позвонить и на городской номер. Разговариваешь предельно вежливо. Никаких “это”, “короче”, “ща” и так далее. Весь сленг исключить.

— Постараюсь, — киваю я.

— Посетителей записываешь. Список наших заказчиков здесь, — открывает папку в компьютере. — Это полная база сотрудников с их телефонами. А еще надзорные органы, проектировщики, сторонние технические специалисты, субподрядчики, юристы… — перечисляет она, по очереди открывая окошки на экране. — Вот шаблоны исходящих писем и прочее, если что-то придется делать самой.

— Окей, — отзываюсь я.

Я ничего толком не запомнила, но в процессе все образуется, надеюсь.

— Да, про “окей” тоже забудь, — поправляет Анна Петровна. — Так, что у нас еще…

Она ведет меня в незаметную от входа нишу кабинета, представляющую собой отдельную комнатушку. Там в шкафу стоят столовые приборы, чай и кофе. Рядом маленький столик и стул, а еще холодильник и кофемашина. Там же вешалка для верхней одежды и полка для личных вещей. Справа — дверь в туалет.

— Герман Назарович по утрам пьет только кофе со сливками и без сахара. Сливки хранятся в холодильнике. После обеда может попросить чай с печеньем, он любит эти сорта, — указывает на красивые баночки. — Если что-то закончится — возьмешь у меня корпоративную карту и купишь. Список я тебе попозже напишу. Это все можешь брать и сама, — указывает на другую полку. — Пошли дальше…

Открыв дверь — а заодно показав, где обычно лежит ключ, — заводит меня в кабинет гендиректора. Вздрагиваю, вспоминая взгляд Касаткина, когда он “выносил мне приговор”. Но тут же переключаюсь на слова Петровны.

— Ключ, как сама понимаешь, давать никому нельзя. У Ларисы, уборщицы, есть свой, она убирается здесь до нашего прихода. Наш босс в кабинете обычно работает за стационарным компьютером, так что следи за батарейками в мышке. — Она указывает мне на двадцати четырех дюймовый монитор. — Что-то он может делать и в ноутбуке.

— А расписание встреч и прочее? — спрашиваю я. — Мне не нужно составлять его?

Слышала где-то, что секретари именно этим и занимаются.

— Герман Назарович не любит, когда кто-то вмешивается в его дела, он сам составляет свой график, — поворачивается Анна Петровна, поправляя прическу. — Мероприятия, о которых нужно будет напомнить, он сбрасывает Ксении по Сети, у них есть свой отдельный чат. Если уж понадобится организовать что-то серьезное в конференц-зале — этим лучше займусь я. А обычное совещания глав отделов по понедельникам, вечером. Будешь всех обзванивать и напоминать.

Она закрывает кабинет и тяжело вздыхает:

Глава 4

Прихожу домой чуть раньше мамы, успеваю раздеться и забежать в ванную комнату. Слышу, как мама шелестит пакетами на кухне, распаковывая покупки.

— Алина, ты уже пришла, я смотрю? — раздается из-за двери.

— Да, мамуль, только что вернулась, — отзываюсь я.

Выхожу с полотенцем на голове, мило улыбаюсь маме и прошмыгиваю в свою комнату.

До сих пор не покидает чувство опасности, когда она едва не застукала меня в машине Касаткина. Меня спасли считанные секунды. А если бы увидела?

Даже думать об этом не хочу.

— Ты сегодня позже обычного, — сообщает мама, когда я прихожу на кухню, успокоившись и переодевшись. — Бродила с Валерией по магазинам?

Пару раз именно так и было, когда я составляла Лере компанию, сегодня отговорка тоже бы сошла за правду. Но я терпеть не могу врать. Уж лучше недосказанность.

— Нет, просто меня… задержали на работе, — пожимаю плечами.

— Странно, — бросает в ответ мама, но отвлекается на то, чтобы помешать рис.

Надо как-то сказать, что теперь я буду приходить поздно, а язык не поворачивается.

После совместного ужина возвращаюсь в спальню, где вываливаю на кровать весь свой скудный гардероб. Нужно решить, в чем буду ходить на работу, раз уж так сложились обстоятельства. А с ближайшей зарплаты не помешает пройтись по магазинам и посмотреть себе что-то приличное со скидкой. Можно даже взять Федоскину, у нее отличный вкус и чуйка на выгодные покупки.

— А ты не видела мою черную юбку с разрезом? — выглядываю в коридор.

— Ту, в которой ты еще сдавала вступительные экзамены, что ль?

— Ее самую.

— Так она ведь тебе давно мала. Я отдала ее Петиной дочке в том году.

— Точно, я совсем забыла, — сажусь на пол, вертя в руках бледно-голубую блузку, которая мне тоже, скорее всего, тесная. Все же я немного округлилась за последних пару лет: раньше моя фигура выглядела детской, а сейчас появились формы.

В комнату входит мама, удивленно глядя на меня.

— Ты что, решила наконец перебрать свои вещи?

— Нет, просто с завтрашнего дня я заменяю секретаршу, — выдыхаю, с волнением.

Ну вот и сказала.

— С чего бы вдруг? — хмурится мама.

— Секретарша “Эталон-групп”, Ксения, заболела — точнее, сломала ногу. А больше заменять некому — много работников в отпусках. Вот меня и попросили пока поработать за нее. И мне будут платить. Это всего до конца практики. Так сказать, изучение производственного процесса изнутри.

— Знаю я такой “производственный процесс”, — ворчит мама. — Это у самого начальника, что ли, в секретарях будешь?

— Ага, у него.

Почему-то при одном лишь упоминании Касаткина в руках появляется легкий тремор.

— А он молодой, этот ваш начальник?

— Гендиректор? Да не очень.

К чему она клонит?

— Ты ведь взрослая уже и понимаешь, что я имею в виду. Богатые мужчины любят пользоваться наивными девушками, вроде тебя, вовсе не по работе. Вот только потом от них одни неприятности.

А-а-а, так вот, что она имеет в виду! Впрочем, кто бы сомневался.

— Хочешь сказать, я — твоя главная неприятность?

Она не очень любит, когда я напоминаю о ее собственных грехах. Обычно я и стараюсь этого не делать, но иногда она меня сама вынуждает.

— Хочу уберечь тебя от ошибки, только и всего.

— Я — не ты, — поднимаюсь на ноги, — и не собираюсь заводить никаких романов. У меня другие планы на жизнь, я не строю себе иллюзий.

— Планы могут поменяться, ты не понимаешь…

— Это ты не понимаешь. Я и не думаю с ним спать. Он намного старше меня и вообще не в моем вкусе, — отвечаю прямо, хотя в груди все трясется.

— Дело времени, а вкус может поменяться. Стоит только поддаться соблазну.

— Это не про меня, — отрезаю. — Я уже согласилась и ничего поменять не могу. А мужчины есть везде. По-твоему, в универе их нет, красивых и успешных?

— Так он все-таки красивый…

— Мама! Прекрати! Я не об этом.

— Ладно, надеюсь на твое благоразумие, — вздыхает она.

— Так бы сразу! Лучше помоги найти что-то приличное. Там дресс-код, видишь ли, — развожу руками.

— Вот и что с тобой делать? — щурится она, подходя к горе одежды. — Посмотрим, что у тебя здесь имеется…

***

С самого утра поток посетителей к Касаткину не иссякает. Мне даже страшно от того, какой мой новый босс востребованный. Кто-то заявляется сам, кого-то он просит вызвать, используя транслятор. Я постоянно путаюсь, каждый раз приходится открывать документ, где записаны номера телефонов и должности сотрудников.

Но проблема даже не в том, что я не всегда могу сразу позвонить тому или иному человеку. Во-первых, меня отвлекают со всех сторон. Во-вторых, Герман Назарович иногда в спешке или же по привычке называет их просто по именам, и мне приходится уточнять, кого он имеет в виду. А босс и так с утра не в лучшем настроении — периодически повышает голос. Хорошо, хоть не на меня.

— Алина, приготовь, пожалуйста, кофе, — в очередной раз включив связь, говорит он.

Ну, не искать неизвестных людей — и то хорошо. Народа в коридоре постепенно становится все меньше, скоро можно будет заняться другими вопросами.

Иду к каморке, пытаясь сообразить, какой кофе делать начальнику.

Кажется, Анна Петровна говорила, что он пьет кофе со сливками. Вот только как разобраться в этой мудреной машине? Дома я привыкла делать все по-старинке — завариваю прямо в чашке, иногда в турке. На улице покупаю готовый напиток. А тут целый непонятный агрегат!

Пишу в телефоне “как сделать кофе со сливками в кофемашине”. Поисковик выдает мне ответы: 10 самых проверенных рецептов и т.д. Почитаем, что нам тут предлагают.

Пролистываю общую, ненужную мне информацию. Бред какой-то!

Пытаюсь сама разобраться в настройках, но голова кругом. Даже не понимаю, в какой резервуар надо налить воду, а куда насыпать заранее размолотые зерна. Здесь есть еще специальная штука для сливок. В конце-концов, вроде запускаю аппарат.

Глава 5

— Держи, — подает мне Касаткин уже знакомую папку, выходя из кабинета, — я уезжаю на совещание.

В это время набираю в компьютере приглашение на встречу инвесторов — точнее, переделываю прошлогоднее, которое взяла в качестве шаблона.

Отрываю взгляд от монитора и вместо папки смотрю на пальцы босса. Они у него длинные и ухоженные. Красивые. Божечки, и о чем я только думаю?!

— Хорошо, Герман Назарович, — перевожу взгляд выше, встречаюсь с “синими океанами” глаз Касаткина и завороженно замираю.

Нет, шантажистам определенно нельзя быть такими красивыми! Надо же, всего день прошел, а я уже думаю о нем как о привлекательном мужчине. Мотаю головой.

— Жду текст, пришлешь в чат, — кивком указывает Касаткин на монитор и уходит.

И когда только успел заметить, чем я занимаюсь?

Через несколько минут наконец-то заканчиваю приглашение, перечитываю и сбрасываю боссу сообщением. При этом сердце на мгновение сжимается, как будто у нас до сих пор продолжается разговор. Осторожно пролистываю предыдущую переписку Касаткина и Ксении. Все кажется, наткнусь на что-то личное. Но там лишь сугубо рабочая информация: какие-то указания насчет встреч, распоряжения, общие вопросы.

Тупо смотрю на экран, словно в чате вот-вот появится уведомление о прочтении. Но две галочки так и не зеленеют, потому решаю больше не ждать.

Открываю папку с бумагами. Придется прогуляться по офису, чтобы раздать сотрудникам подписанные приказы и корреспонденцию, уже просмотренную боссом.

Хорошо, что верхний документ адресован главной кадровичке, ее я хоть знаю, где искать. Закрыв приемную, начинаю путешествие по офису именно с ее кабинета.

— Смотрю, ты немного освоилась, — улыбается Анна Петровна.

А вот ее помощница — стройная брюнетка, напротив, язвительно усмехается.

— Да, все отлично… Наверное… Это вам, — подаю бумагу. — Не подскажете, где мне найти господина Лыкова? Я так и не поняла, в каком он кабинете.

— Это в другом корпусе, нужно выйти во двор и пройти за склад, Разберешься?

— Да, — пожимаю плечами.

— Удачи, — доносится вслед. Кажется, это уже вторая обитательница кабинета.

Перед тем, как выйти из главного офиса, прохожусь по разным отделам. Как ни странно, нахожу все практически сразу. В бухгалтерии приходится немного задержаться, пока Елизавета общается по телефону с представителем банка.

Ловлю на себе удивленные взгляды других сотрудниц отдела. Где-то здесь работает и девушка, ранее заменявшая секретаршу. Марина. Наверное, это блондинка, место которой находится около окна?

“Да все равно, я здесь временно!” — напоминаю себе, пытаясь не думать о том, почему Касаткин не взял ее в приемную на сей раз.

— Слышала, в этом сезоне в моде свободная одежда ярких насыщенных цветов — розового, оранжевого. А бледное, да еще и в облипку — настоящая безвкусица, — раздается со стороны самой Марины.

Обращается она не ко мне, но четко осознаю, что претензия в мой адрес.

— А туфли с острыми носами — вообще прошлый век, — вторит другая, что сидит напротив. — Кстати, вчера была распродажа в “Панораме”, я ухватила шикарные босоножки всего за полцены, — имеет в виду популярный торговый центр.

Между прочим, мои туфли — классика, так что не надо ля-ля.

— А вы кого-то ждете, девушка? Тут вам не проходной двор, — нарочито удивленно говорит Марина, сдвигая в сторону стопку накладных.

— Мне к Елизавете Ивановне, — указываю на кабинет их начальницы.

Эта стервочка наверняка в курсе, кто я такая. Уже и косточки перетереть мне успела со своими коллегами. Я ведь бывала в этом отделе с Федоскиной, когда оформлялась на практику, и тогда ко мне вообще не возникло вопросов. Вот только сейчас она явно намекает, что мне здесь не место.

— Елизавета Ивановна не принимает посетителей.

Меньше всего хочется оправдываться перед этой блондинкой.

Собираюсь ответить, что я вовсе не посетитель, но тут слышу из-за двери, что главбух завершила разговор, поэтому ничего не объясняю, открываю кабинет и вхожу.

— Герман Назарович просил передать, — вручаю ей распоряжения.

— Ты ведь заменяешь Ксению Сергеевну, верно? — приспускает очки Елизавета, строго глядя на меня. Она не совсем молодая, в отличие от большинства девиц в отделе. Примерно маминого возраста — они даже похожи очками и прической.

— Да, заменяю, — выдавливаю улыбку. — Директор говорил, вы занимаетесь вопросами встречи инвесторов. Он поручил мне всем написать.

— Да, и я жду от тебя финальный список. Можешь прислать его на почту.

— Хорошо, пришлю, — обещаю я и покидаю кабинет с высоко поднятой головой.

Нечего этим змеюкам много о себе мнить! Буду игнорировать из насмешки до последнего. Хотя чувствую себя так, словно кто-то плюнул в лицо. Довольно мерзко.

Моей скромной одежде и правда далеко до их модных нарядов. Ну и пусть подавятся!

Следующий кабинет находится этажом ниже. На самом деле зама по снабжению зовут Шах Рустам Османович, но все называют его просто Рустамом, и я мысленно — тоже.

Рустам немного старше Касаткина, или мне так лишь кажется?

Довольно высокий, кареглазый, с выразительными скулами. Взгляд живой, внимательный. Вид у него далеко не самый деловой: галстука нет, две верхние пуговицы рубашки расстегнуты, обнажая смуглую грудь, покрытую темными волосами. Да и сам он сидит в кожаном кресле свободно, забросив ногу на ногу.

За соседним столом у компьютера еще какой-то парень, лет двадцати семи, в светлой футболке и джинсах. Вероятно, помощник главного снабженца, но точно не знаю.

Вот и где справедливость? Кому-то можно ходить на работу в джинсах, а мне нет!

— Получите — распишитесь, — вручаю приказ и подаю журнал Рустаму.

— Сейчас, — оставляет тот автограф, после чего поднимает глаза, изучая меня. — Ты новенькая секретарша, что ли?

— Временно заменяющая, — поправляю. — Вообще-то я на практике у Рогова.

Глава 6

Чертов ксерокс!

Уже несколько дней пытаюсь запомнить, какие кнопки надо нажимать — и все мимо. Наверное, я вообще не создана для работы с оргтехникой. У нас с ней непримиримая вражда. В универе таких проблем не возникало, все курсовые и чертежи я ходила распечатывать в небольшую фирму, неподалеку от нашего ВУЗа. А тут прямо засада!

Дайте мне лучше сделать еще один курсач в Автокаде вместо всей этой фигни! Высшие силы, услышьте меня! Хелп ми, плиз!

Вытаскиваю из устройства пожеванную бумагу и нервно сглатываю.

— Герман Назарович, а вам нужен был только один экземпляр? — громко спрашиваю и задерживаю дыхание. В этот момент дверь в кабинет гендиректора открыта.

— Три, я же тебе сказал, — доносится слегка раздраженный голос.

Три… Вот и что делать? У меня, кажется, будет ноль.

А если разгладить и попытаться отксерить еще раз?

Но где взять в “Эталон-групп” утюг?

Вспоминаю, что уборщица, Лариса, позавчера развешивала выглаженные шторы в комнате отдыха персонала. Они там обычные, не жалюзи, пусть и дорогие.

Приходится звонить ей. Получаю ответ, что у нее в подсобке действительно есть утюг. Недолго думая, сообщаю боссу, что мне нужно отлучиться на несколько минут, прячу помятый лист в папку и тороплюсь на подземный этаж, пока Лариса не ушла домой.

Около лифта случайно сталкиваюсь с Димой Макаровым — я уже знаю фамилию менеджера, помощника Рустама.

— Надо же, какие люди! — машет он рукой. — Как твои дела?

— Да, все хорошо. Работаю, — пытаюсь улыбнуться, но не выходит. Если буду долго бегать, потом точно получу взбучку от босса, а мне с ним связываться неохота.

— Торопишься? — скидывает он бровь.

— Так… немного.

— Может, тебе нужна помощь?

Ох, если бы он мог мне сейчас помочь! Хотя… попытка не пытка.

— У меня тут небольшая проблема, — показываю ему испорченный лист с таблицей. — Знаешь, из какого отдела эти расчеты? Нужно было сделать пару копий, а принтер решил послать меня подальше.

Дмитрий пробегается взглядом по цифрам и подписи внизу.

— Проектный отдел, инженер Уманский.

— Ты его лично знаешь?

— Да.

— Можешь попросить сделать заново? Боюсь говорить боссу, что так получилось.

— Не вопрос. Сейчас я позвоню Уманскому.

Неужели все так просто? Мне даже не верится.

Уже через двадцать минут возвращаюсь в приемную с новенькими документами и их готовыми копиями, на которых босс как обычно сделает пометки и попросит отнести разным людям. Слышу, что в кабинете Касаткина идет разговор, и замираю.

Конечно, подслушивать некрасиво, но уж слишком громко говорят.

— Гер, ну пойми меня правильно. Я не хочу тебя напрягать, — раздается женский голос, и я узнаю Семенову Анну Петровну.

— Глупости! Займись своими вопросами, а обо мне не беспокойся. Сколько тебе нужно? Ста тысяч хватит?

Оу, да у Касаткина с кадровичкой какие-то личные отношения? Мало того, что они свободно общаются на “ты”, так он еще и деньги ей дает в особом порядке.

— Более чем. Я все отдам, как только решу проблему, сегодня же позвоню адвокату.

— Ладно тебе. Потом разберемся. Будто первый год меня знаешь.

— Очень хорошо знаю, — ее тон звучит как-то по особенному, прямо не узнаю деловую блондинку, какой она обычно предстает перед другими сотрудниками, — за это и люблю, — добавляет потише. — Все-таки мы столько лет вместе.

Становится интересно. Они давние любовники? Хотя, почему бы и нет. Касаткин холостой и привлекательный мужик. И Анна не намного ему уступает. Мне не должно быть никакого дела до его романов, просто я слегка удивлена.

— Ладно, Ань, поговорим потом, — звучит напоследок, а затем кадровичка наконец-то выходит из кабинета.

К этому времени я уже сижу на своем месте в ожидании, сделав занятой вид.

— Шеф освободился? — киваю на дверь.

— Да, можешь к нему идти. — Она вновь превращается в строгую начальницу отдела кадров. От того нежного тона, которым разговаривала с боссом, не остается и следа. — Он уже о тебе спрашивал. Ты бы поменьше болталась по офису без дела.

— Спасибо за совет.

Дожидаюсь, пока она скроется из вида и, собравшись с мыслями, иду к боссу.

— И где тебя черти носят? — Герман Назарович сидит на краю стола, скрестив руки на груди. Вижу, он недоволен моим самовольным отсутствием.

— Краска в ксероксе закончилась. Вот то, что вы просили.

Приближаюсь к нему с опаской, хотя за последние дни, казалось бы, должна была привыкнуть к постоянному присутствию рядом Касаткина.

Он берет у меня бумаги, смотрит на них так пристально, словно ищет подвох. Потом откладывает их в сторону.

— Слушай, я тут подумал... Тебе ведь и правда нужно написать отчет по практике. Я решил, что стоит иногда брать тебя с собой на наши объекты. Не на все, конечно. Ты по какому собиралась делать работу?

— По торговому центру, — смущенно отвечаю.

Вообще-то мне обещала предоставить материалы Федоскина, но предложение босса кажется весьма соблазнительным. В конце концов, я здесь изначально не для того, чтобы варить ему кофе.

— Отлично, я как раз собираюсь туда после обеда. Поедешь со мной.

Я не очень понимаю, это предложение или приказ?

— Хорошо, я не против, — улыбаюсь в ответ.

А что еще могу сказать? Нет, Герман Назарович, я никуда с вами не поеду, потому что вы меня пугаете. И вообще, мама строго-настрого запретила иметь близкие контакты с такими людьми, как вы. Глупости! Он просто не поймет. Примет за идиотку — и правильно сделает. Он ведь не в курсе, какие у меня странные отношения с матерью.

— Но я выезжаю уже через десять минут, — ошарашивает он.

Смотрю на настенные часы, которые показывают только без пятнадцати час.

Вообще-то у меня скоро обеденный перерыв. Обычно в это время я хожу в магазин, покупаю там какую-нибудь булочку и йогурт, чтобы потом съесть в своей подсобке.

— Перекусим по дороге, — развеивает он мои сомнения. — Иди пока собирайся.