Самодеятельность(40к)

Вот уже несколько дней инквизиторский крейсер являл собой филиал то ли терранской капеллы, то ли каллакского хора — по крайней мере спать или сосредоточенно работать на нём было решительно невозможно.

Вот и сейчас на нижней палубе кто-то со страшной, можно сказать, оглушительный самоотдачей играл на органе. Судя по количеству запилов, вариаций и тональностей, едва не переходящих в какофонию, музицировали все техножрецы разом. Причём всеми аугментациями.

— Попса, — проворчал инквизитор, чтобы только не признаваться в таланте механоидов. Сам он орган не осилил. Пока.

— По кому похоронный марш?! — зажимая уши, попытался он перекричать особо проникновенную вариацию. — Вы вместо чертежей занялись нотной ересью?!

— Все в живых прибывают, мастер Урсо, — оторвался от дирижирования эксплоратор. Концерт тут же затих, оставив по себе ещё худший гул в ушах, — Готовимся к комиссии.

— Это ещё что?

— С Терры. Комиссия. Заверенный проект. Повышение культуры, — разъяснил техножрец.

— А я об этом почему не знаю?

— Вам — не нужно.

«Это он к чему?!»

— То есть я, по-твоему, зверь бескультурный?

— Первое истинно, второе ложно, — без зазрения совести прохрипел механоид. — До аугментации плоть слаба. Культуры больше Вам не требуется. Доказывать не нужно. Комиссию пройти. Мы не пройти. Ещё. Тренировка. Прикажете возобновить репетицию?

— Нет-нет-нет, подождите пока… переработка вредна для вдохновения. Приказываю играть не более двух часов в день. На сегодня лимит исчерпан!

«“Не нужно“, ага. — возмущался про себя Доминикус. — Я что, хуже всех, что ли? Пройду я эту комиссию в два счёта, меня в Орден приняли не за красивые глаза! Хотя за них тоже. Надеюсь».

***

Как выяснилось, о предстоящей проверке знали все, кроме самого владельца крейсера. Это многое объясняло — например, всеобщую занятость в последнее время. В своей каюте, заваленной литературой, инфопланшетами и оборудованием подозрительного назначения, предавался художественному разврату и друг-Биологис. Он, как всегда, не искал лёгких путей и занялся созданием «гибридного арт-объекта» — смесью коллажа и живописи.

— И ты, плут, молчишь о проверке? Вы что, сговорились?

— Тебя, Дом, после бала на Аскелфионе и так все считают живым искусством, — усмехнулся генетор, — а мы люди… органи… личности простые, так просто не отделаемся. Я уже почти закончил, кстати, подожди, покажу.

— Да забудь ты уже про этот бал!

— Извини, не могу, память хорошая. И не хочу, — хихикнул Фиделиус. — Как я тебя от губернаторской дочки прятал, всю жизнь рассказывать буду.

— Подожди-ка. И многим ты уже рассказал?

Тот на секунду даже прекратил рисовать.

— А почему бы не сменить тему?.. Вот представляешь, что я сегодня прочитал? Раньше считалось, что в космосе не должно быть гравитации, — преувеличенно увлечённо вещал Биологис, вдохновенно водя щупальцами с кистями по холсту метров в пять. — И якобы там в невесомости все плавают, как рыбы.

— Они бы ещё сказали, что амбуллы летают или что на планетах атмосфера разная и воздух там для дыхания непригоден.

— Ну как, на некоторых и правда непригоден. Научный факт.

— А на всех освоенных пригоден, потому что такова воля Императора! — отрезал Доминикус. — Ересь какая. Инквизиции на них не было.

— Да хватит тебе ворчать. Это предки доимперской эпохи, что с них, дремучих. Вот, готово, погляди!

Произведение вышло внушительным. Даже слишком.

— Красиво. Но храм на фоне похож на некронский. Цвета какие-то таусские — слишком много фиолетового. Как будто это закат, то есть угасание и упадок. А почему золотой трон из формул? — придирался Доминикус, оглядывая «арт-объект». — Я-то ладно, всё понимаю, но комиссия за такие метафоры не похвалит.

— Я учёный, я так мыслю, — надулся Фиделиус. — Это символ важности учёности для Империума! А фиолетовый — цвет мудрости! И там бордовый есть тоже. Смотри, какой точный цвет! Со своей же мантии срисовывал.

— Ну ты позёр.

— От позёра слышу! Ты в своём плаще едва ли не спишь! Один раз точно было, я видел. Это чтобы в любой момент дня и ночи героически выглядеть? Помять не боишься?

— У меня их три! — запротестовал Урсо. — Всё продумано! Этот шедевр я себе в кабинет заберу, а для комиссии перерисовывай. Что-нибудь приличнее и безопаснее — портрет там парадный кого-нибудь исторического. Желательно, уже мёртвого, чтобы не придрались. И погибшего в молодости, так надёжнее: никакой двусмысленности.

— Ладно, — вздохнул учёный, с сожалением глядя на произведение. — Тогда можно твою тетрадь со стихами позаимствовать для вдохновения? Такого слёзовыжимательного пафоса ещё поищи.

«Ну я же прятал!»

— Только не говори, что это был секрет, — прочитав всё по лицу друга, улыбнулся Фиделиус, — секреты на столе в открытом виде не забывают.

— Конечно, нет. И они всё равно старые, детские вообще. Ещё бы я занимался такой ерундой.

— А почему дата вчерашняя?

— Это конспирация!

— На что она тебе в детстве?

— А я предчувствовал, что пригодится. Не придирайся!

— Ну-ну, — генетор снова взялся за кисть. — Куда пошёл? Стой прямо тут. Чуть боком повернись, пожалуйста.

— Это ещё зачем?

— Так я с тебя срисовывать буду.

***

— Мы подготовили портреты всех членов экипажа в формате игральных карт, — самодовольно объявили самые живучие из псайкеров, пребывающие в относительно здравом уме.

— Но азартные игры не…

— Тузами тут выступают четыре бога Хаоса…

— Так, минутку…

— Рубашка представляет собой стилизованную карту сектора с обозначением всех Варп-порталов и отрывком из последнего видения нашего навигатора, впоследствии покойного…

— Так, всё, отдайте, — вырвал Урсо ужасающую колоду. — И не говорите больше ничего! Дальнейшей художественной самодеятельностью буду руководить я. Единолично! Всем ясно?