Сборник историй.

Глава 1. Королева жалоб.

В просторной квартире с дизайнерским ремонтом жила Марина. Ей было всего двадцать пять, но она уже успела обзавестись мужем, ребёнком и репутацией самой несчастной женщины в округе.

Каждый день начинался с её нытья. «Боже, как я устала», — стонала она, потягиваясь в огромной кровати с балдахином. Её трёхлетний сын Миша тихо играл в углу, пока она жаловалась подруге по телефону на то, как тяжело быть матерью.

Муж Андрей работал без выходных, чтобы обеспечить им роскошную жизнь. Он покупал ей брендовые вещи, возил на дорогие курорты, выполнял любые капризы. Но Марине всегда было мало. «Все эти сумки и платья — ничто по сравнению с тем, как я несчастна», — любила повторять она, демонстративно роняя очередную покупку на диван.

Её главная страсть — секс. Марина считала, что супружеский долг — это обязанность Андрея, а не их общее желание. Она могла часами обсуждать свои интимные фантазии с подругами, при этом игнорируя потребности мужа. «Он же должен меня хотеть, в конце концов», — заявляла она, не задумываясь о чувствах супруга.

Деньги были второй её манией. Она постоянно требовала больше, хотя их счёт в банке рос с каждым месяцем. «У других женщин мужья покупают машины, а мой только квартиру купил», — ныла она, сидя в своём новеньком Mercedes.

Соседи шептались за её спиной, друзья старались избегать долгих разговоров, а родные уже не знали, как помочь этой вечно недовольной женщине. Но Марина продолжала жить в своём мире претензий и жалоб, не замечая, как сын всё чаще прячется от её истерик в своей комнате, а муж всё реже улыбается, возвращаясь домой.

Она была как чёрная дыра — поглощала любовь, внимание и деньги, но никогда не насыщалась. И никто не знал, сможет ли она когда-нибудь остановиться и увидеть, насколько на самом деле счастлива.

***

Однажды утром всё изменилось. Андрей не пришёл домой ночевать. Когда он наконец появился, то собрал вещи и молча ушёл. Миша, увидев это, зарыдал и бросился к отцу, но тот лишь покачал головой и вышел за дверь.

Марина впервые за долгое время осталась одна. В огромной квартире с дизайнерским ремонтом стало непривычно тихо. Она бродила из комнаты в комнату, трогала дорогие вещи, но они больше не приносили радости. В зеркале она видела уставшую женщину с потухшим взглядом.

Только тогда она начала замечать, как много потеряла. Сын, который раньше любил её безусловной детской любовью, теперь сторонился. Муж, который столько лет пытался сделать её счастливой, наконец устал. Друзья, которых она оттолкнула своими бесконечными жалобами, больше не звонили.

Марина поняла, что превратилась в ту самую «королеву жалоб», о которой шептались соседи. И теперь ей предстояло самое сложное — научиться быть счастливой не вопреки, а благодаря тому, что у неё есть. Но было ли уже поздно?

Глава 2.

Я росла обычным добрым ребёнком, любящим свою семью, всегда тянувшимся к маме и сестре, пыталась получить внимание и немного тепла. Однако на деле ожидания и реальность выглядели совсем иначе. Мечта об идеальной семье разбилась на глазах ещё с раннего детства. Моя мама ежедневно отравляла жизнь каждому члену семьи. Это была властная женщина с её странными понятиями о жизни, чрезмерно суеверная и с "большими жирными тараканами в голове".

Она получала удовольствие от подавления личности человека, иногда складывалось ощущение, что она чревовещатель, а ты словно кукла с рукой в заднице. Первое, что она разрушила, — это жизнь моего отца.

Изо дня в день моя мама подавляла его уверенность в себе постоянными претензиями и оскорблениями, влезая во все его мужские дела, пыталась всё сделать самой, выбивая у него из рук все инструменты, а после того, как у неё ничего не выходило, пилила его, какой он никчёмный мужик и ничего не может сделать по дому.

В принципе, по жизни она решала всё за моего отца, не давая ему высказать собственное мнение, при этом катая его на эмоциональных качелях. Элементарно, когда мой отец шёл в магазин и покупал белый хлеб, не посоветовавшись с ней, придя домой, он выслушивал огромную тираду из разряда: "Какого хрена ты мне не позвонил? Зачем ты купил белый хлеб, ведь я его не люблю и он вреден для моей фигуры? Почему ты не позвонил и не посоветовался со мной в этом вопросе, ведь я знаю лучше тебя!" И на следующий же день, когда мой отец шёл в магазин, он звонил ей и спрашивал, что купить, на что в ответ слышал: "Какого хрена ты мне звонишь? Я тебе что, мамочка за тебя думать?! Решай сам, что покупать!"

А по возвращению домой всё начиналось по-новой: крики, претензии и очередное унижение. В итоге мой отец превратился в абсолютно безвольное существо, которое делает всё, что она скажет, лишь бы ему не делали мозг, начал пить, чтобы забыться и не слышать мою мать, перестал думать своим мозгом, доверяя все семейные вопросы матери. На этом она не остановилась.

Чтобы окончательно его уничтожить и подчинить, в момент, когда у него появилась возможность уехать в город учиться и продвинуться по своей карьере, она начала манипулировать им истериками и угрозами того, что полезет в петлю, аргументируя это тем, что он будет ей изменять. И чтобы наверняка, специально растратила все его деньги, отложенные на учёбу. В результате он потерял возможность продвинуться по карьерной лестнице, а потом было уже поздно из-за отсутствия денег и возраста. Так как денег еле хватало даже на еду, семья ходила полуголодной.

После того как моя мать закончила с отцом, и он уже не мог ей ни в чём возразить, она принялась за меня и сестру. Первое, с чего она начала своё воспитание, — это рукоприкладство.

С четырёх лет моя мама начала меня бить всем тем, что под руку попадётся, а именно: бляхой армейского ремня по ногам, розгами хлыста по лицу с истошными криками и унижениями, швыряла кружку с кипятком в меня и мою сестру. А если мы пытались защититься или возразить, это только больше бесило её, и она превращалась в дикого зверя с выпученными глазами, смотрела так, что кровь стыла в жилах. Чаще всего моя сестра постоянно огрызалась с матерью в разговоре, когда та её оскорбляла, за что получала ещё больше. Мама накидывалась на неё с кулаками, хватая за волосы, наматывала их на кулак и била сестру головой об стену. Я же в этот момент не могла стоять в стороне и смотреть на это, у меня сжималось сердце от увиденного, и накатывались слёзы. Взяв себя в руки, я пыталась их разнять, закрывая руками свою сестру, отчего мама впадала в ярость, кричала на меня, что я продажная тварь и защищаю сестру из-за того, что сестра дарит мне вещи.

Она била меня, разрывая на мне майку, швыряла об стену, а после чего шла в детскую, сгребая мои вещи, и бежала к входной двери, чтобы выкинуть на улицу. Я, естественно, ей сопротивлялась, вставала перед дверью, разводя руками, не давая ей пройти, на что она бежала к окну, как сумасшедшая, и открывала форточку, выкидывая вещи с криками: "Мразь продажная, мать продала за вещи". При этом мой отец стоял в стороне, наблюдая за всем этим. С каждым днём становилось всё интереснее.

Однажды я пришла домой, зашла в ванную помыть руки и увидела на потолке какие-то непонятные иероглифы, нарисованные карандашом. Я спросила маму: "Что это у нас на потолке нарисовано в ванной?" На что она мне ответила: "Это рунический став, защита от колдовства соседки Нинки, которая живёт сверху. Она старая блядина, порчу на меня навела". В этот момент в моей голове пронеслась мысль, что у моей матери не всё в порядке с головой, появились первые подозрения.

Далее она искала фантомы через камеру телефона, ходя по квартире со свечой. Я подошла к отцу поговорить с ним о психическом состоянии матери, что её нужно лечить, на что он мне ответил: "Да она поехала крышей из-за щитовидки, принимай её такой, какая она есть".

Я долго искала к ней подходы, пыталась и воевать с ней, и задобрить, но ничего не работало. Она всегда находила причину для скандала, всё было ей не так. Сложно было кому-то признаться в том, какая у меня семья, да и мне бы никто не поверил, потому что моя мама на людях носила маску доброй, милой и тихой женщины. На работе мама всегда улыбалась, тихо разговаривала, была со всеми вежлива и учтива, пряча за маской свою истинную природу.

Иногда у неё бывали проблески света, выходила её вторая личность, она была ласкова, заботлива, обнимала меня и гладила по ноге, но, к сожалению, в эти моменты я испытывала отвращение, будто вонючий бомж обнимает меня, а не мама.

Порой мне становилось грустно оттого, что я наблюдала картину, как моя тётя миловалась со своей доченькой, говоря, какая она у неё самая красивая и как она её любит, слёзы накатывались от увиденного. Мне очень хотелось быть на месте дочери тёти, но, увы, это невозможно, и приходится принимать свою ситуацию такой, какая она есть.

Глава 3.

Однажды мой дедушка столкнулся с проблемой ревматизма и был госпитализирован. Узнав об этом, моя мама сразу же бросилась к нему, активно интересуясь состоянием у врачей. Её настойчивость привела к тому, что она решила тайком забрать его медицинскую карточку из регистратуры. Увидев в карточке отметки, обозначающие степень заболевания, мама ошибочно решила, что у деда сифилис. Вернувшись домой, она была сильно встревожена и задумалась о том, как защитить себя и нас, своих дочерей, от этой «напасти». Вскоре ей показалось разумным отправиться в аптеку и приобрести таблетки от сифилиса.

На ужине мама поставила таблетки на стол и сказала нам: «Пейте это для профилактики сифилиса». Моя сестра послушалась и выпила одну таблетку, а я, почувствовав недоумение, отказалась. Я не понимала, о каком сифилисе идет речь, и считала её слова очередной фантазией. В ответ на мой отказ, мама начала кричать, требуя, чтобы я немедленно выпила таблетку. Ситуация накалялась, и вскоре она превратилась в ярость: «Ты что, не понимаешь!? Твой дед принес в семью болезнь, ты больше никогда не увидишься с ним!».

Я, расстроенная, вышла из-за стола и убежала в другую комнату, полная чувства несправедливости и желания обратиться за поддержкой к отцу. Он, выслушав меня, в гневе направился к маме. Я боялась, что теперь мне достанется от неё, и, к сожалению, не ошиблась. Из комнаты доносились крики, и вскоре мама выбежала с яростью, бросившись на меня. Она схватила меня за волосы и начала обвинять в том, что я якобы навела на неё отца. Я попыталась вырваться и, оттолкнув её, побежала к двери.

Мама преследовала меня с криками: «Стой! Я с тобой ещё не закончила! Вернись немедленно!». Я, убегая босиком по улице и плача, набрала номер бабушки, не в силах объяснить, что происходит. Бабушка, услышав меня, велела бежать к ней. Когда я добралась, то рассказала обо всем, что произошло, и задала вопросы о том, почему мама считает, что у деда сифилис. Бабушка и дедушка были в недоумении и не могли понять, откуда у мамы такая информация.

Спустя некоторое время, когда мы разобрались в ситуации, раздался телефонный звонок. Бабушка подняла трубку и услышала голос мамы. Я нервничала, ожидая, что начнется новый скандал. Подслушивая разговор, я услышала, как мама угрожает бабушке, собираясь приехать и забрать меня. Бабушка в ответ сказала, что, если она приедет, то она её накажет. В тот момент я не хотела возвращаться домой, надеясь остаться с бабушкой. Однако, когда страсти утихли, мне все же пришлось вернуться в свою прежнюю реальность.