Счастье по обмену

Глава 1.

Роман.

В баре гремела музыка. Танцпол гудел от тел извивающихся людей, любителей ночного образа жизни. Между посетителями сновали юркие официанты с подносами, на которых всеми цветами радуги играли на свету разноцветные коктейли.

Танцовщицы гоу-гоу честно отрабатывали свою зарплату – крутили своими напомаженными филейными частями тела под музыку влево-вправо, вперед-назад, выписывали такие невероятные «восьмерки», что голова кружилась. Гуттаперчевые силиконовые девушки привлекали внимание и мужчин, и женщин – возле танцевальных стоек собралась внушительная толпа.

Басы отталкивались от вибрирующих стен и рассыпались под ноги танцующих, а наверху клубился искусственным дымом потолок – новое изобретение итальянского дизайнера. Яркие огни софитов поочередно выхватывали из плена темноты то одного посетителя, то другого, диджей на сцене бесновался вместе со всеми, создавая настроение полного отрыва от действительности.

Люди все прибывали и прибывали, их поток не останавливался, и уже через полчаса официанты обслуживали только столики – пройти вдоль танцпола было невозможно.

Словно море, люди сходились и расходились. Но вся эта разноцветная какофония из запахов, одежды, цветов, музыки будто бы разбивалась о бар, который стоял в самой глубине клуба.

И именно оттуда – из глубины бара - на всю эту вакханалию одобрительно взирал Роман. Поставив «олдфешн» с виски на прозрачную поверхность стойки, натертую неутомимым и услужливым барменом, он поигрывал пальцами, отстукивая только ему понятный бит, и смотрел из–под полуопущенных ресниц, как функционирует его империя.

Швейцарские часы и те работали чуть хуже, чем гостиничный комплекс, который принадлежал Яковенко. В настоящее время Роман был в этом убежден и поэтому улыбался снисходительно, спокойно, уверенно.

Он только что проводил губернатора области, заручившись поддержкой в любых вопросах, и был настолько доволен собой, что почти проигнорировал тот факт, что бармен только что прямо перед его носом уронил бутылку водки. Весёлый звон стекла и забористый, испуганный мат от бармена поглотила новая танцевальная композиция, а все глаза служащих бара испуганно метнулись в сторону излюбленного места владельца самого крупного отеля города.

Роман же, сохраняя на лице благодушное и расслабленное выражение, только замедлил темп отбиваемой пальцами чечетки, едва заметно поморщился.

Молоденький бармен пулей срикошетил с места преступления, и его тут же сменила администратор собственной персоной.

Продемонстрировав всем желающим упругий, накачанный зад, обтянутый шелком брюк, она достала из морозильной камеры новую бутылку. Развернувшись, подкинула ее в воздух, мастерски перевернула и ровной струёй разлила алкоголь по шотам на стойке.

Компания у бара одобрительно заулюлюкала, кто-то захлопал в ладоши. Мужчина с приличным брюшком над ремнем джинс бахнул ладонью о стойку - под ней мелькнула купюра крупного достоинства.

Администратор по ту сторону стойки протянула руку. Мужик окинул сальным взглядом ее точеную фигурку, задержался в вырезе на блузке и пророкотал, обращаясь непосредственно в декольте:

- Остальное на чай!

Девушка пожала плечами, бросила быстрый взгляд на Романа, который смотрел на это представление из своего угла. Мужик за стойкой сглотнул: в вырезе белой блузки эротично столкнулись два мяча уверенного третьего размера.

- Красавица! Выпьешь с нами?

- На работе не пью, спасибо! – ей пришлось перегнуться через стойку, чтобы быть услышанной – к вящему удовольствию мужика, пускавшего слюни в вырез блузки.

- А со мной?

- Тем более! – резко бросила она, взяла деньги и развернулась, качнув тренированным задом. Мужик рассмеялся и даже прихлопнул от чувств ладонью по стойке.

Компания выпила, весело закусила нарезанными дольками лимоном и растворилась в танцующей толпе. На смену администратору вышел успокоившийся бармен.

Девушка большим пальцем левой руки углубила декольте, так, что грудь едва не выпрыгнула из бюстгальтера, и медленным, провокационным шагом пошла на Романа.

Яковенко завороженно наблюдал за тем, как тигриной походкой к нему приближалась крутая администратор, и схватился за «олдфешн», как за щит. В  бокале булькнул чуть растаявший лед, и это отвлекло Романа. Разорвав зрительный контакт с девушкой, он поднес виски ко рту и сделал большой, обжигающий алкоголем горло глоток.

И тут же закашлялся: сзади его приветственно похлопали по спине.

- Опять пьешь, Яковенко?

Роман закатил глаза. Администратор снизила темп шага, зло прищурившись на человека, стоявшего позади начальника.

- Степушка! Какими судьбами? – расплылся он в искусственной улыбке в ответ.

- Так как же, Роман Игоревич, не навестить вас в вашей обители порока и пантеоне грехов.

Крупный веснушчатый мужчина развел руки. В его рыжеватой шевелюре заискрились софиты с танцпола. Роман подумал, что так Степан похож на Бахуса - такой же тучный бог пристрастия к алкоголю.

Глава 2

Юля

-Юля!

- Ну что опять?

Девушка недовольно закатила глаза и застонала. Сразу поняла: когда тебя зовут таким отрывистым, безапелляционным голосом, - хорошего не жди.

Она заправила длинные светлые волосы за уши, потом подумала и закрутила их в гульку на макушке. Воткнула в прическу карандаш и села на свою узкую кровать. Убавила звук приятной джазовой композиции, которую слушала на телефоне.

"Три, два, один", - мысленно посчитала она.

На последнем счёте распахнулась дверь и в комнатушку ввалилась краснощекая Катя.

Юля едва слышно застонала. Одного взгляда на миловидную, невысокую девушку хватило, чтобы понять: случилось что-то страшное.

Она держала в руках тряпку, с которой на босые ноги капала вода. Юлька посмотрела на лужу у входа в комнату и передернулась.

- Ну, Юлька, держись.

- Где? - выдохнула та и вскочила.

Кровать скрипнула, лишившись невесомого груза. Карандаш из прически выскочил и покатился прямо до шкафа, приоткрывавшегося от старости от каждого движения.

- В Караганде, блин!

- Да что такое? - засуетилась блондинка, разыскивая шлепки, шаря под кроватью руками. Но находилось все, что угодно: листы ватмана, пара засушенных букетов, носки не первой свежести, но шлепок не было и в помине.

Юля махнула рукой на это безрезультатное дело и выбежала вслед за Катей в коридор босиком, громко шлепая босыми ногами.

- Говорила я тебе: давай вызовем сантехника, пусть стиральную машину подключит человек, который умеет это, специально обученный мастер. Так нет! Мы все сами! С усами!

Ее собеседница резко остановилась. Юля уткнулась девушке в спину, не успев снизить скорость. Тряпка мокро всхлипнула и шмякнулась на старый линолеум, оросив грязноватой водой ноги девушек и желтые, линялые обои.

- Сколько мы еще будем вот так страдать? – Катя внимательно посмотрела на Юлю, утерла рукой мокрый от капелек пота лоб, и они снова побежали вперед по узкому коридору до небольшой кладовки, где вода из-за неправильно подключённых шлангов к стиральной машине грозилась вытечь через порожек.

Юля кинулась собирать тряпки, промокая бездонную лужу.

- Да не долго, не бойся, - буркнула себе под нос.

Катя принесла красный таз, и они в четыре руки начали собирать всю воду старыми половыми тряпками.

Вода не слушалась, вытекала то туда, то обратно. Платья девушек стали мокрыми практически насквозь, а последствия потопа все не кончались.

В ход пошли не только тряпки, но и маленькие ковшики, и даже небольшая кастрюля. Под тускловатым светом маленькой лампочки разыгрывалась библейская трагедия – всемирный потоп, который нужно было ликвидировать до того, как вода по старым перекрытиям начнет спускаться к соседям, чтобы разукрасить грязными и рыжими разводами недавно беленые потолки.

Но все когда-нибудь кончается, и сбежавшая из шлангов вода была собрана в красный таз.

- Хорошо еще, что никого не затопили, - поделилась Катя с подругой, когда они закончили с ЧП.

- Да уж. А помнишь, в том месяце…?! – ухмыльнулась Юля, и девушки задорно рассмеялись, будто бы речь шла о чем-то очень веселом, а не об очередной аварии в маленькой гостинице в самом конце провинциального города.

Юля развесила тряпки на просушку и повернулась к Кате. Вид последней не внушал оптимизма: сжатые губы, сосредоточенный взгляд из-под насупленных бровей.

- Ну, говори, что еще, - обратилась девушка к подруге.

Брюнетка пожала плечами.

- Много чего, Юль. И лучше нам с тобой ускориться, потому что сегодня как раз нет ни одного постояльца, чтобы привести в порядок все четыре номера.

Белохвостикова вздохнула. Ну куда деваться: назвался груздем, полезай в кузов.

Девушки взяли в руки по пластиковой корзине, нагруженной чистящими средствами, бутылями с водой, чистыми полотенцами и сменным постельным бельем и пошли по комнатам.

Войдя в первую, Катя настежь распахнула окно. В маленькую комнату с истершимся паркетным полом, старыми пожелтевшими обоями и покосившейся деревянной кроватью ворвался летний свежий воздух.

Он взбил подол легкого цветастого платья, поиграл с волосами, уложенными в аккуратное каре, тронул ресницы и отправился дальше. Солнце и июньский ветер преобразили комнату, сделав ее живой и даже уютной. Деятельные девушки меняли текстиль, чистили все поверхности, до которых могли дотянуться, вытирали пыль, сдирали жевательную резинку со стульев и натирали до блеска зеркала, смеясь и шутя, перекидываясь подушками, рассыпая невидимые пылинки вокруг.

От плохого настроения, вызванного протечкой, не осталось и следа.

Катя закрыла на ключ дверь последнего номера и положила его в карман простенького серого платья.

- А теперь – самое неприятное!

Юля удивленно подняла на подругу измученное лицо.

- Ну сколько можно? – она досадливо опустила плечи.

Казалось, что работа никогда не закончится. Каждый день проводя в хлопотах и заботах, которые никак не заканчивались, ей казалось, она знает, что чувствует дворник, убирая листву во время листопада. Уберешь один листик- появится пять, и так по нарастающей. Изо дня в день, вот уже больше полугода, девушки сражались со всем миром за гостиницу, которая не платила им взаимностью.

Ежедневные поломки, недовольство гостей-посетителей, невозможность изменить положение вещей доводили до слез, и только поддержка подруги спасала от необдуманного, резкого шага.

Юля неожиданно всхлипнула.

Катя испуганно взяла ее за руку.

- Ну-ну, прекрати! Я пошутила! На самом деле, я хотела сделать тебе сюрприз!

Белохвостикова подняла глаза. В эту минуту с закушенной губой, растрепавшимися светлыми волосами на макушке она была похожа на маленькую обиженную девочку.

Глава 3.

Роман

Яковенко очнулся в автобусе. Вернее, он несколько раз выплывал из марева сна, но только для того, чтобы решить: то, что он видит – не настоящее. Ну потому что как это он, владелец самого крупного отеля в городе, который общественный транспорт видел только из окна своего крутого автомобиля, может находиться в пыльном «Хундае» по соседству с теткой, облаченной в халат? Вот и Роман подумал, что никак, и отвернулся к окну, чтобы увидеть краем глаза, как проносятся мимо желтая дорога, авто навстречу, ныряет за деревья или дома июньское солнце, чтобы через секунду повиснуть вновь над дорогой.

Он поморгал, потер глаза кулаком, и только после этого понял, что все увиденное – не сон, а очень даже правда. Роман ехал в автобусе в неизвестном направлении.

Женщина в цветастом халате, увидев, что сосед проснулся, кокетливо улыбнулась ему, от чего двойной подбородок пришел в движение.

Яковенко вытаращил глаза и поспешно отвернулся к окну. Во рту песком пересыпалось похмелье, глаза под солнечными очками жгло от яркого света, его мутило и казалось, что вертолеты, главные участники алкогольных приключений, скоро вернутся.

Он достал из кармана пиджака невесть как очутившуюся там маленькую бутылку минералки и потер подбородок с проступившей за ночь щетиной.

 - Мы где? – просипел он, обращаясь к тетке.

Женщина бросила влажный призывный взгляд из-под ресниц и с придыханием ответила:

- В автобусе, где. В Жигулевск едем.

- Ааа, - понятливо ответил Роман и отвернулся к окну.

Замер.

Информация не сразу дошла по нейронам его воспаленного мозга до центра.

- То есть как -  в Жигулевск? – он даже подпрыгнул на сиденье.

Взгляд женщины сменился с призывного на подозрительный.

- Очень просто. В Жигулевск, – она даже отодвинулась от него немного, и быстро посмотрела в сторону водителя, как будто тот мог помочь в случае, если мужик окажется буйно помешанным.

- Ааа, – опять понятливо протянул Роман. И рассмеялся. – Вы меня разыгрываете, конечно.

Он встал во весь рост, стукнулся головой о выступ для клади, потер место ушиба и радостно оглядел салон. На него лениво смотрели люди. Несколько сидений были пустыми.

- Ну че, ребята, в Жигулевск едем? – отчего-то радостно воскликнул Роман.

Кто-то в ответ закатил глаза. «Ну вот, еще один пьяный», - донеслось до Яковенко. С собой он эти слова, конечно же, не соотнес.

Роман, чертыхаясь, вылез, запинаясь о толстые ноги соседки, в проход, и полез к водителю. Усатый мужик в кепке, надвинутой на глаза, держался за баранку.

- Здорово, мужик! Ну что, едем в Жигулевск? – Роман многозначительно и хитро прищурился.

Тот в ответ только подозрительно покосился, но ничего не ответил.

Роман перегнулся через поручень и зашептал водителю:

- Слышь, мужик, пока едем до места, достань из своего холодильника пивка, а? Опохмелиться бы…

Водитель полоснул злым взглядом по отчаявшемуся Яковенко.

- Ходют тут, ходют.. – проворчал он.

- Да я заплачу, - засуетился Роман. – Я этой тургруппе ни слова не скажу, ей-богу!

Водитель подвинул рукой качнувшегося навстречу собеседника.

- Какой еще тургруппе? Ополоумел, что ли?

- Ну как, какой? У вас же розыгрыш? Степка, небось, меня сюда закинул. Как это.. путешествие «Возвращение к истокам», «Перепрошивка миллионера», «Ты попал!». Старый автобус, тетки…  Приедем – а там все в стиле винтаж сделано – советский союз, очереди за колбасой.

Водитель удивленно воззрился на Романа, как на инопланетянина.

- Слышь, если нажрался, иди проспись! – крикнул он, наконец, крутанул руль и забурчал под нос.

Роман закатил глаза, покрывшиеся красными прожилками и развернулся обратно, возвращаясь на место.

- Да я в ваш сценарий не лезу, что вы так переживаете. Везете – везите, но пивка могли бы и выдать.

Нуждающийся в опохмелке пристроился возле окошка и снова прилег на окно. Голова подпрыгивала на ухабах и сесть удобно абсолютно не получалось. Ударившись уже макушкой о стекло, Роман оставил попытку подремать в автобусе и повернулся к женщине.

Тепла в ее взгляде поубавилось, но интерес к мужчине еще теплился. Роман решил этим воспользоваться.

- А вы тоже задействованы в этом сценарии? – спросил он шепотом, шифруясь от остальных участников мнимого розыгрыша.

«Дурак, что ли?» - отчетливо пронеслось во взгляде тетки и она отвернулась.

- Едешь – едь.

Яковенко расстроился. Почесал головешку, отхлебнул противной теплой минералки и задумался, начиная вспоминать вчерашние события.

В начале все было неплохо: он проводил губернатора, выслушал много приятных слов в свой адрес, потом пришел Степан, этот чирей на мягком месте, и они начали выпивать.

Вернее, сначала просто выпивать, а потом откровенно пить и пить, и пить.. Роман зажмурился, отгоняя воспоминания о том, сколько раз подходила Регина, администратор бара и меняла им коньячные бутылки. Однажды даже косо посмотрела на своего начальника.

И тут его словно по голове битой ударили: ну конечно, это все Степка, будь он неладен! Он предложил поменяться местами работы с первой попавшейся гостиницей, чтобы проверить, сможет ли он, Роман Яковенко, сделать что-то стоящее из нее! А чтобы доказать свою теорию, что он, Роман, якобы прекрасно посиживает в тепленьком местечке, оставленном папенькой, посадить управляющего из полузаброшенной гостиницы в отель «Самара-сити».

Роман помнил, как вызвал зевающего Всеволода, как четко и ясно давал команды по поводу встречи и обязанностей нового директора. Вспомнил тот взгляд, которым Кузнецов одарил босса, и удивился, как же прямо там молния не убила его на месте.

Глава 4.

Юля

Утром Юля собиралась, как на праздник. Достала нарядную розовую блузку с бантом, погладила красную, как мак, юбку в пол. Сиреневая сумочка дополнила образ интеллигентной молодой девушки, собравшейся покорять самый крупный гостиничный бизнес во всем мире.

Она покрутилась перед зеркалом, оценила свой наряд на пять баллов из пяти и отправилась на автостанцию. Там стандартно проигнорировала оклики таксистов, предлагающих свои недешевые услуги и дождалась автобуса.

Пыльный «Хендай» мало тянул на карету, но Юля взошла по ступенькам как настоящая королева.

Снисходительно оглядела товарок внутри автобуса, вздернула нос, и, подогнув под попу юбку, уверенно села на первое кресло. Внутри все ликовало и пело.

Наконец-то все складывается так, как в сказке. Наконец на ее улице перевернулся грузовик с волшебством, и Юля, как настоящая принцесса, поехала на бал.

Она нисколько не сомневалась, что сможет покорить всех на месте своею неземной красотой, рассудительностью и мозгами, которые работали на полную катушку. «Беру по пять за килограмм», - смеялся отец, когда Юля начинала высказывать свое мнение по любому вопросу, будь то политика или цены на рыбу.

Она осторожно откинулась на теплую спинку автобуса – все же ехать два часа, тут никакая царственная осанка не выдержит – и прикрыла глаза.

Перед глазами замелькали картинки ее успешного будущего:  представилось, как она по истечении двух недель идет по красной ковровой дорожке в вестибюль, где ее встречают благодарные постояльцы. Они осыпают ее лепестками цветов, вручают подарки, и самое главное, – статуэтку, наподобие «Оскара».

Юля, улыбалась, благодаря всех вокруг, улыбаясь направо и налево, взяла статуэтку в руку и помахала ею в воздухе. Все вокруг радовались и улюлюкали. Все громче и громче, шум нарастал и тут толпа вышла из заграждений, чтобы как-то прикоснуться к Белохвостиковой, как к святыне. Один, второй, третий…Все трогали ее, пытаясь отщипнуть кусочек на счастье…

На самом сильном щипке она открыла, наконец, глаза, и даже не поняла, откуда на красной ковровой дорожке появились хабалистые базарные тетки.

Тетки перли к выходу автобуса, снося вокруг себя все своими крупными цветными сумками и переругиваясь.

Юля заморгала, прогоняя сон и испуганно заозиралась вокруг.

- Че сидишь, болезная? Автобус сломался, на выход! – крикнула ей прямо в лицо застрявшая в проходе женщина.

Тетка дернулась вперед-назад и ничего не произошло. Она раздраженно начала дергать свою сумку, как будто бы та смогла изменить ситуацию. Тут женщина сморщилась и, как пробка в теплом шампанском, выстрелила до двери – кто-то подтолкнул жертву сзади.

- Как сломался? – расстроилась Юля.

Однажды она уже была в такой ситуации. В тот день пришлось ждать автобус из города почти шесть часов. На такой шаг она была не готова.

Юля дождалась, пока все выйдут, взяла маленькую сумочку, потом большую, с вещами, и вышла в июньское пекло.

Подмышками сразу захлюпало, красная юбка загорелась огнем и пришлось зажмурить глаза.

Тетки собрались в стороне в тени автобуса, неодобрительно поглядывая на королеву без бензоколонки, а щуплые мужики в трениках, вместе с водителем закурили прямо на пороге автобуса.

Юле захотелось закричать на весь белый свет.

Она бы так и сделала, но королевы, к которым Юля недавно и неожиданно оказалась причислена, так делать не имели право.

Она взяла сумку под ручки, тут же согнулась под ее тяжестью, прошипела что-то одно ей понятное под нос, и отошла вдоль дороги вперед. Ждать нельзя было ни минуты.

Она забеспокоилась: а вдруг в это время в шикарный замок, то бишь отель, приедет еще какая-нибудь Золушка из провинции и займет ее законное место? Этого допустить было нельзя.

Юля уверено и дерзко опустила на глаза круглые солнечные очки и встала в позу.

Красная юбка и розовая блузка костром развивались на пыльной обочине. Машины со свистом проносились мимо, ветер бросал ей в лицо сухие листочки, веточки, вместе с тщательно уложенными утром в прическу волосами.

Спустя полчаса ситуация не изменилась. Только рука, вытянутая вперед, немного затекла и изменила цвет. Нос щипало. Вода в маленькой бутылочке уже закончилась, а палящее солнце никак не собиралось менять диспозицию.

Под насмешливым взглядом пассажиров сломанного автобуса Юлю уже попытались снять для известного времяпрепровождения несколько автомобилей с мужчинами.

Сначала она чуть не села в одну, даже открыла заднюю дверь, чтобы закинуть туда свою ставшую просто неподъемной сумку, но вовремя поймала алчущий взгляд толстяка, гуляющий в ее декольте.

Она крикнула: «Нахал!» и со всей силы хлопнула дверью.

- Идиотка! – отозвался мужик и газанул, распыляя придорожный мусор прямо на ее подол.

Юля хмыкнула и уселась на сумку.

- Да ладно тебе, не переживай, уедем, – услышала она сверху.

Глава 5

Роман

Яковенко проснулся спустя два часа. В не задёрнутое шторой окно светила луна. Не привыкший к такому освещению организм Романа взбунтовался. Спать расхотелось. Он перевернулся с одного бока на другой, взбил подушку рукой, откинул одеяло, и опустил ноги на пол.

Половицы неприятно заскрипели. Роман тоже.

Он побродил из угла в угол, сделав два шага туда и два обратно, покачался на кровати и понял, что больше не уснет.

Чем заняться молодому, красивому и совершенно свободному молодому мужчине в отпуске по обстоятельствам? Ну уж точно не макраме вязать.

Роман достал из сумки джинсы, из шкафа – свежую рубашку, оделся не включая свет и вышел из гостиницы.

Улица встретила тишиной, июньской ночной прохладой после томного солнечного дня. Стояла тишина. Только где-то вдалеке завыла кошка, призывая кота и тут же захлебнулась мявом – кто-то доброжелательно попросил ее замолчать.

Фонарь у подъезда мигнул оранжевым глазом и погас. Осталась светить только луна, необычно живописная и полная, а Роман и забыл, что небесное светило может быть таким ярким вне большого  города.

Мужчина поежился – все-таки незнакомый город, неизвестная местность, кошки вон..воют… а потом тряхнул головой и снова вызвал такси, чтобы добраться до ближайшего клуба.

Таксист понимающе покачал головой, когда Роман загружался в машину и всю дорогу молчал, хотя его явно распирало что-нибудь обсудить. К такому барину на кривой козе не подъехать!

Ночной клуб встретил любителя развлечений музыкой на всю площадь, которая доносилась из открытых дверей. В здание входили и выходили на перекур немногочисленные компании молодых людей – бравые парни и стайки молоденьких девчат.

Все как одна – словно с картинки: длинные ноги, каблуки-тростиночки, талия с мизинчик. Роман засмотрелся на это разнообразие фантазии природы всех форм и расцветок и его настроение заметно поднялось с нулевой отметки.

Сначала он потолкался у стойки, вальяжно попивая неизменный виски из «олдфешена», а потом, достигнув кондиции, расслабленно начал выискивать жертву.

Оказалось, что этой ночью жертвой он был сам – рядом призывно и белозубо улыбалась яркая шатенка с чувственными губами.

Роман улыбнулся раз, другой, и вот уже они оба стоят, мило беседуя у стойки. Случайно или нет, дотрагиваются друг до друга рукой. Роман, (чтобы лучше было слышно, конечно же), приобнимает прелестницу за талию, притягивает к себе и шепчет что-то на ушко. Она заливисто смеется, ненароком открывая для обозрения вид на длинную красивую шею и округлую грудь в вырезе тонкой блузки.

Она приглашает его на танцпол, и он, конечно же, соглашается.

Он заводит неслышный разговор о том, о сем, она поддерживает и манит глубиной порочного взгляда. Он смеется – они играют по правилам.

Ему кажется: она готова ехать с ним, но ему нужно еще немного, чтобы почувствовать себя настоящим жокеем, а не лошадкой из загона.

Он провожает ее к стойке, пододвигает очередной коктейль, она благодарно его гладит по руке. Он пьет свой традиционный виски из «олдфешена», и тут картина резко меняется.

- Э! Че за дела? – мужик хлопнул Романа сзади по спине.

Роман пригнулся и от удара приложился зубами к стеклу стакана.

- Не понял?

- Игорь, это не то, что ты думаешь! - зачастила дама-на-вечер.

- А что я, по-твоему, должен думать? – взревел крепкий мужик в футболке, через которую проступали тугие стальные мышцы.

- Слышь, мужик! Возьми себя в руки! – усмехнулся Роман и приобнял девушку за талию. Рука уже привычно легла на свое место и Яковенко приподнял брови в немом вопросе, глядя на мужчину.

Тот не стал долго ждать и разбираться. Он размахнулся и со всей силы заехал Роману в живот.

От адской боли Яковенко скрутился, согнулся, зашипел. Перед глазами запрыгали огни цветомузыки и еще какие-то, не идентифицированные, и Роман, защищая свое поруганное достоинство, как таран, устремился на обидчика.

Головой наткнулся на совсем не мягкое препятствие – тренированные кубики пресса мужчины напротив не прощали посягательства в личную жизнь. Роману показалось, что хрустнула его шея, но с удовлетворением, на краю сознания, уловил, что и мужику пришлось несладко.

Тут подскочила охрана, озадаченная писком шатенки, любительницы развлечений, и выволокла незадачливую троицу на улицу. Поглазеть на драку собралась вся улица – и те, кто хотел войти в клуб, и те, кто уже выходил из него.

Мужчин растащили почти что за уши. Два дюжих охранника держали борцов за справедливость по обе стороны воображаемого ринга и слушали, как те с удовольствием матерятся и изрыгают взаимные проклятия.

Результат оказался очень простым: чтобы не попасть в отделение полиции, которым стращали все вокруг, Роман в очередной раз поймал такси и уехал обратно по месту проживания, оставив лукавую шатенку с яркими, сочными, но, увы, не тронутыми им губами, и ее драчливого бойфренда.

Глава 6

Юля

Белохвостикова находилась в раю. В настоящем, пенном, теплом раю, в котором к вкуснопахнущим клубникой пузырькам прилагалось дорогое шампанское неизвестной Юле марки. Она парила в этой пене в ванной, превышающей все мыслимые размеры и смотрела в огромное витражное окно с чудесным видом на ночной город.

Жуткий день, тяжелая дорога остались далеко позади, отель оказался выше всяких похвал, а сама Юля – победительницей по жизни. Вот это повезло так повезло!

Перед мысленным взором девушки проплывали удивительные интерьеры комнат, дорогих и не очень, хромированных ванн, стеклянных столов, прекрасных и прочных стульев, чистых окон и нарядных посетителей этого отеля.

Везде царила атмосфера, которую лучше всего передаст запах свежеотпечатанных банкнот. Богатство, власть, комфорт, сладость жизни.

Она отхлебнула шампанского, и оно пузырьками защекотало рецепторы на языке, скользнуло по горлу, и диссонансом теплого с горячим опустилось в желудок.

Какое приятное ощущение. Вот бы каждый день проводить именно так – в тишине, покое, неге и в окружении красивых вещей!

Она накинула большой белоснежный халат и прошлепала босыми ногами по теплому полу к королевских размеров кровати.

Возле нее спряталась тумбочка с одной книжкой, давно привлёкшей внимание непритязательной провинциалки – меню на подушки. Юля погрузилась в чтение, вздыхая от удивления. Каких только подушек тут не было: и с запахами лаванды, и совсем без запахов, и твердых, и ортопедических, и мягких, и пуховых.

Она позвонила по телефону портье и заказала на выбор шесть штук. Не прошло и пяти минут ожидания, за которые Юля даже не успела подумать, правильный ли она выбор сделала, в комнату вошли две горничные с заказанными подушками.

Юля приложила свою буйную голову на все по очереди и долго не могла сделать выбор. Все подушки были хороши. Это вам не старые подушки со свалявшимся холофайбером наволочками в цветочек! Это – совершенно другой уровень жизни, это (тут Юля вздохнула) меню даже на подушки!

Наконец, она остановила свой выбор на одной.

Именно эта легкая, мягкая, ароматная подушка станет ее спутницей на ночь. Юля блаженно закрыла глаза, и горничные тихо вышли из номера.

Белохвостикова пошевелила пальцами ног и рук, расслабляясь и мягко погрузилась в сон.

Оттуда ее выдернул телефонный звонок.

Юля раздраженно сбросила вызов, думая, что трезвонит будильник.

Звук повторился снова, и Юле пришлось ответить. Звонили с рецепшена. Оказалось, что возникла проблема, которую нужно было ей, госпоже Белохвостиковой, решить.

Девушка вздохнула, натянула белые отельные тапочки, вышла из номера, вызвала лифт. В лифте посмотрела на себя в зеркале и улыбнулась.

Она – сильная, уверенная, умная молодая женщина, которой все по плечу. В том числе – решение вопросов в крупном отеле, когда она так миленько выглядит в этом красивом белоснежном халате, с распущенными по плечам длинными светлыми волосами.

На рецепшене все служащие уставились на нее с недоумением. Юля не поняла причину их удивления, но атмосферу почувствовала...

Возле стойки регистрации стояла молодая девушка с какой-то странной сумочкой подмышкой и что-то втолковывала портье. Юля давно уже не видела таких представительниц золотой молодежи: яркое бандажное платье с очень откровенным декольте; уложенные волосок к волоску волосы; ровная челка, будто даже не настоящая; идеальный макияж. Безупречная девушка.

Юля нацепила дежурную улыбку и устремилась к посетительнице. Ну какие у той могут возникнуть проблемы, в самом деле? Ноготь сломался? Так это не беда!

Белохвостикова подошла к девушке и покашляла. Та повернулась и смерила Юлю презрительным взглядом с высоты своих каблуков. Та в ответ поежилась, но доброжелательно предложила свою помощь, как исполняющей обязанности директора отеля.

У красавицы дернулось веко и она недоверчиво переспросила.

- Да, да. Сегодня я – директор этого отеля, и хочу вам помочь. Что у вас случилось?

- Моей собаке нужно сделать прическу. Но ваши сотрудники говорят, что такой услуги в отеле не предоставляется.

Юля мысленно закатила глаза. Такого она не ожидала. Как не ожидала и того, что это странное создание в сумочке окажется живой собакой.  В подтверждение ее мыслей живая «сумочка» закопошилась и протявкала что-то на своем собачьем языке.

- Да, действительно, такой услуги в отеле нет.

Юля вздохнула. Кажется, это был первый проигрыш. На самом деле, есть ли такая услуга в отеле или нет, она не знала, но подумала, что портье на стойке регистрации это известно лучше нее.

Девушка хищно улыбнулась.

- Ну что ж, тогда мне помогут в другом отеле. Что довольно странно, везде, я была, меня и мою питомицу принимали с распростертыми объятиями. И это удивительно, что Роооома – она протянула это имя с придыханием. – Так относится к своей империи. Не-до-пу-сти-мо!

Девушка развернулась, и хвостом, как ладонью дают пощечину, проехала по Юлиной щеке.

Глава 7.

Рома

Роман проснулся от невозможного шума. То, что шум может быть разным, и возможным, и невозможным, он знал прекрасно – жил в большом городе, учился с крикливыми студентами, катался с горок в аквапарке, наконец.

Но здесь шум был невозможным. Сначала стоял какой-то бубнеж. Потом он повысился на несколько децибел, и к нему прибавились звуки деревни. Закукарекал петух и Роман резко поднял голову с подушки. Это уже ни в какие ворота.

Яковенко посмотрел сквозь прищуренные глаза на следы своего ночного разгула и застонал: решил, что пришла расплата за все его алкогольные возлияния. Но просто так скрываться за дверьми его хлипкой крепости уже было неприлично, и Роман вылез из кровати.

Натянул джинсы, мятую футболку-поло, взъерошил рукой волосы, почесал щетинистый подбородок. Решив, что и в таком виде он смотрится великолепно в дыре с желтыми обоями, вышел навстречу неприятностям.

Неприятности встретили его ярким солнечным светом, весёленькой расцветкой не полюбившихся Яковенко обоев и целым скопом народу, стоявшем в дверях.

Катя в очередном цветастом платье пыталась что-то доказать глуховатой бабульке в платке, а сзади бабки напирал народ.

Шум стоял такой, будто бы на рыночной площади устроили распродажу огурцов оригинального засола с водкой. Катя старалась оттеснить женщину в дверь, чтобы трое посетителей за ней смогли, наконец, войти, а бабка, вцепившись в Катину руку, делала вид, что не понимает маневра.

Пара молодых людей - девушка и парень, юные, как ранняя весенняя травка, возмущались в дверях. Бабка успевала сказать им пару ласковых, чтобы снова вернуться к увещеваниям Кати.

За кукольной парой стоял огромный мужик с красным лицом, толи от солнца, толи благодаря регулярным возлияниям, и хохотал басом. Для него это было очередным развлечением.

Роман выпучил глаза на весь этот цирк и хотел снова раствориться в тени собственного номера.

Но Катя вовремя увидела движение позади себя и взмолилась:

- Роман Игоревич, примите меры, прошу вас!

Яковенко не оставалось ничего другого, как обратиться к разом притихшей толпе.

Бабка, несмотря на огромный Ромин синяк, справедливо определила в помятом мужчине самого главного, сменила тон и набросилась на него.

- Миленький, касатик, ну как же так. Вот она вот, - кивок в Катину сторону, - запрещает мне селиться в номера. Ну где же это видано, чтобы запрещали-то?

Роман строго посмотрел на Катю.

- Действительно, Екатерина, в чем дело?

Катя, севшая за стол на рецепшене, выглянула из-за компьютерного монитора.

- Ну как же, Роман Игоревич…

- Вот и я говорю, касатик, заселяйте!

- Катя, заселите немедленно женщину! – отрывисто дал команду Роман, злой и рассерженный заминкой – в голове начинала пульсировать боль. Виски сдавило обручем, еще и бабка мельтешила своим цветастым платком.

- Ну раз вы так настаиваете, - пожала плечами Катя, а потом вдруг вскинулась, будто решила: будь что будет! – Так у нее и справок нет!

Роман подумал тоскливо, что в сумасшедшем доме, наверное, тоже можно оказаться без справки. По крайней мере он сейчас там и находился.

- Без справки селите! – рявкнул он.

Катя протянула руку к бабке за паспортом, а та сразу сделала умильное личико и залопотала Роману что-то вроде: «касатик, хороший человек, сразу видно, дай бог тебе жену добрую».

Яковенко, с трудом вращая налитыми кровью глазными яблоками, перевел взгляд на молодую пару.

- Вам номер одноместный?

- Конечно, - улыбнулись те и сразу начали обниматься, да так, что сразу стало понятно – ребята пришли не просто так, а отмечать, по крайней мере, медовый месяц.

Роман сразу навел порядок в очереди, и запара, от которой он бы хохотал у себя в «Самара-сити» как минимум месяц, рассосалась. Всем дали ключи от номеров, и бабка, несмотря на то, что была оформлена раньше всех, наконец, взяла свою сумку и пошла в свой номер. Открыла двери под пристальным взглядом Романа и ушла в подъезд. Вернулась она оттуда с огромной клеткой, в которой попискивали, покряхтывали, квохтали куры.

Она невозмутимо прошла мимо ошеломленного Романа в свой номер и снова вышла в подъезд.

Яковенко обалдел. Такого он явно никогда не видел за всю свою жизнь в качестве богатого и успешного управляющего и директора отеля.

Пока Роман собирал себя в кучу под названием «хомо сапиенс», бабка перетаскала четыре клети с курами, закрыла дверь, и оттуда донесся привидевшийся несколько минут назад клич петуха.

Яковенко застонал и закрыл рукой лицо. На его «фейс-палм» отреагировала Катерина, которая оформляла последние документы в одиночестве перед компьютером.

- А я вам говорила! – победоносно выдохнула она и явно едва держалась от распиравшего смеха.

Глава 8.

Роман.

Роман с остервенением обдирал жёлтые обои, которые так его раздражали. Бумажное полотно отходило легко, радостно. Кто вообще мог придумать и приобрести по доброй воле этот ужасающий вариант? Неужели нельзя было поклеить что-то белое, персиковое, на худой конец?

Катя поставила табличку: «Извините, идет ремонт» на стойку, и с большими глазами смотрела за Ромиными действиями.

- Роман Игоревич, ну что же вы сами-то, давайте я сама, - лепетала она, но с места, однако, не двигалась.

- Нет уж, Екатерина, я сам. Давно хочу это сделать. Прямо с первой минуты, как увидел эту вашу входную группу, так и возникло желание. Ни жить не могу, ни спать, ни есть…

Катя покосилась за его спину. Оттуда выбиралась бабка со своими клетями.

- Спасибо миленькие, что приютили, спасибо! Как хорошо, что вы мне помогли, дай вам бог здоровья. А то ведь не везде берут с живностью-то, это я хорошо знаю, на базар все время вожу что-нибудь. Вот, козу осталось продать.

Роман замер, как будто представил наличие козы в коридоре, и передернулся.

- До свидания, - оглянулся он на бабульку.

- И вам всего хорошего, Катенька, и мужу вашему, Роману Игоревичу, здоровья и всех благ! – бабка шустро перетаскала клети на улицу, где ее дожидалась машина.

- Роман Игоревич… извините.. – зашептала сконфуженная Катя.

- Да ну, пустое! – рассмеялся Роман. – Мало ли чего бабке привидится. Куры-то у нее не привитые!

Молодые люди рассмеялись.

Спустя какое-то время Роман понял, что устал. Он несколько раз ходил попить воды уже из-под крана (минералка в баллоне закончилась), несколько раз обрызгал из пульверизатора водой обои, чтобы их было легче снять, несколько раз вытряхивал из-за шиворота футболки побелку, и вот теперь обнаружил себя сидящим на полу в полном изнеможении.

Тут же материализовалась услужливая Катя. Она принесла теплый чай с сахаром и лимоном, пакеты для мусора, совок и щетку. Пока Роман приходил в себя после свершенного деяния, радостно осматривал голые стены, она шустро сгребла мусор, шваброй прошлась по полу, оставив мокрые следы, и уже отвечала на телефонный звонок.

Яковенко сразу сориентировался.

Он забрал телефонную трубку у Кати и сказал в нее:

- Извините, но гостиница закрыта на три дня.

Катя не смогла сдержать вздох удивления, разочарования, гнева.

- А как ты хотела, Катерина? На время ремонта гостей не зовут!

Катя только открыла и закрыла рот.

- А Юлия…

- Белохвостиковой я все сам скажу, не переживай. Да и вообще, я думаю, она не только спасибо скажет, но и себя отругает, почему раньше ей в голову не приходило заняться гостиницей напрямую.

- Я думаю, вы несправедливы, - оскорбилась за неведомую Роману Юлию.

- Конечно несправедлив. Ну, а поскольку у нас сейчас нет постояльцев, я предлагаю отпраздновать наше начало огромной работы прямо сейчас в ресторане.

- Я думаю, это не очень хорошая идея, - засмущалась Катя.

- Хорошая- не хорошая, пойдемте.

И Катя согласилась. Но договорилась: только после того, как Роман приведет себя в порядок – потому что, синяк, может быть, и смотрелся на его лице как мужественный аксессуар, строительная пыль и побелка точно не добавляла красоты.

Роман хотел повести Катю в то заведение, где уже был, и откуда был с позором изгнан, даже такси заказал, но девушка решила иначе. Она мягко дала понять, что большие рестораны - это не то, что сейчас нужно. Сейчас им необходимо было побеседовать в уютном заведении за чашкой чая. И Яковенко согласился.

Они расположились в кафе буквально через дорогу от многострадальной гостиницы. Солнце палило – перевалило за зенит, а от того на улице, раскаленной, как сковородка, никого не было. Люди прятались по домам и офисам, под спасительными кондиционерами, а по дорожкам добирались до пункта назначения перебежками от тени к тени.

Роману же было свежо. И дело было совсем не в том, что волосы после душа еще не успели высохнуть, и даже не в том, что сели они на самое привлекательное место в кафе – на сквозняке возле большого открытого окна, а в том, как вела себя Катя.

Несмотря на то, что она была значительно мельче, ниже его, (он –то возвышался над ней почти на две головы), смотреть на него она ухитрялась почему-то сверху вниз. Роман поежился как нашкодивший мальчишка, который прячет за пазухой котенка, и протянул Катерине меню.

- Спасибо, я буду ягодный чай, - сказала она подошедшему официанту.

- А я буду кофе. Черный, - дотронулся до синяка, который нещадно чесался.

- Не забудьте положить побольше льда, - крикнула вдогонку официанту девушка.

Роман Игоревич вздохнул. С несвойственной ему робостью он поглядывал на девушку и гадал – почему сейчас ему хочется оправдываться за свой спонтанный поступок.