Счастье по обмену

Глава 1. Звезда на ёлке

— Ау-у-у, — голосила я во всю мощь своих лёгких. Ну а что ещё делать? Сама я отсюда не слезу.

Верхушка ёлки планомерно раскачивалась вместе со мной, вцепившейся в неё намертво. Снежинки медленно планировали с небес, и сейчас я бы хотела быть одной из них.

Нет, стоп, Лёля. Никаких больше желаний!

Хватит!

А ведь так хорошо всё начиналось: корпоратив, весёлые конкурсы, в которых все активно участвовали, ведь коллектив у нас дружный — кого стесняться? Но вот надо же было мне возмутиться, что на макушке ёлки должна быть звезда, а не сосулька.

— Ну так придумай, как исправить, — хитро так улыбаясь, предложил Дед Мороз.

Не, ну я могу, конечно. Вообще без проблем. Не зря же я — PR-менеджер, в простонародье — рекламщик. Но…

— Не, я сегодня не работаю, — отмахнулась от предложения. — Да и вообще, у нас тут праздник, Новый год, подарки, желания…

— Правильно всё говоришь, — покивал Дед Мороз, и даже показалось, что голос у него такой, старческий. Уважаю, настоящий профи! — Ты вот что, внучка, придумай, как беду нашу со звездой решить, а я за это подарю тебе…

— Не пойдёт, — перебила, не дослушав. — Подарки я и так получу.

— Ай-яй-яй, не дослушала дедушку Мороза, а уже возмущаешься, — покачал головой Дед Мороз, а я невольно стала искать взглядом резинки или завязки, на которых борода его держалась. Но они упорно не находились. Неужели и правда нашли бородатого деда на эту роль?

— А чего слушать? — ни капли не стушевалась я. — Дед Мороз обычно только подарки и дарит. Или ты необычный Дед Мороз? Скажи ещё, что настоящий, и посох у тебя волшебный.

— А то как же? — усмехнулся в бороду Дед Мороз. — И я — настоящий, и посох у меня — самый что ни на есть волшебный. А с тобой давай так поступим: ты всё же сделаешь так, чтобы на ёлке оказалась звезда, а я за это подарю тебе исполнение твоего самого заветного желания. Ну как, согласна?

— Ого, щедро! — удивилась я. По мне ж наверняка видно, что всякой дешёвой ерундой от меня откупиться не получится. — Хорошо, согласна.

Поднялась на ноги, одёрнула своё голубое платье-мини с белой опушкой по подолу, претендуя на схожесть с нарядом Снегурочки, и пошла к ёлке.

Народ в зале, который мы сняли для проведения новогоднего корпоратива, притих, перешёптываясь и гадая — чего я ещё затеяла, ведь всем известно, какая я затейница.

Цокнув шпильками каблуков по мини-помосту, на котором у нас стояла и мигала огоньками ёлка, объявила:

— Лентяев на мыло!

Народ, судя по тому, что половина из него нахмурилась, а вторая половина нарисовала на лицах удивление — ничего не понял. Но меня это мало волновало. Я ж только начала.

— Те, кто украшал нашу лесную красавицу, схалтурили! — указала на ёлку и едва не скривилась. Назвать пластиковую и совсем не пахнущую искусственную ёлку лесной красавицей — прям голимое враньё. Но что поделать? Работаем с тем, что есть. И именно на этом «с тем, что есть» — основывалась моя задумка, ведь время — полчаса до полуночи. Где я сейчас им игрушечную звезду найду? Во-о-от. Но я знала, где взять звезду настоящую!

— Чего это схалтурили?! — раздался обиженный голос откуда-то с задних столиков.

— А то, — не сдавалась я. — Где звезда на ёлке? Где, я вас спрашиваю?

— Ну, что было, то и нацепили на верхушку. Что ж теперь, не праздновать, потому что звезды нет? — это, видимо, помощник наряжателя ёлки подключился к нашему диалогу.

— Ой, расслабьтесь, есть звезда, — отмахнулась от этих паникёров и, подойдя к ёлке вплотную, встала боком к народу, согнула ногу в колене и вроде как обняла ей ёлку. Руками тоже «вцепилась» в неё.

Послышались редкие смешки, но мне этого было мало. Зря я, что ли, креативила в свой выходной?! Поэтому озвучила дополнение:

— Для тех, кто не знает, или забыл, меня зовут Звезда Ольга Николаевна.

И вот тут я получила положенные и вполне заслуженные овации.

И вот стою я, такая вся красивая, около этого подобия ёлки и думаю, что было бы классно, если б ёлка была настоящей, а мои способности могли приносить не только деньги, но и счастье — мне и окружающим.

И тут Дед Мороз подошёл ко мне и заявил:

— Внучка-то моя — вон какая затейница, красавица и умница! Сделала-таки, чтобы на ёлочке была звезда. А за это я исполню её заветное желание. Она его уже загадала, так что исполняю.

Бум! Бум! Бум!

Трижды стукнул своим посохом Дед Мороз и — бац! — я оказалась на верхушке самой настоящей, пахнущей как положено, ёлки.

Первая реакция была типичной: «Да ну нафиг! Не может этого быть!»

Пару раз зажмуривала глаза и резко их распахивала. Потом ущипнула себя. Тоже пару раз, чтоб уж наверняка. И только после этого стала громко ругаться на Деда Мороза.

Ну а что ещё было делать? Слёзы лить, что ли? Ага, прям сейчас, чтобы они на морозе застыли на мне ледяной маской. Спасибо, чего-то не хочется мне такой радости.

Кстати о радости, вернее, о счастье. Я же себе счастье загадала, причём не только себе. И вот внимание — вопрос: чьё это счастье? В смысле — замерзающая на верхушке ёлки я.

Глава 2. Помощь

— Помоги-и-и-ите-е-е-е!

— Чем? — совершенно неожиданно поинтересовались снизу, с земли, мужским тенором.

— Так вниз спуститься, — не стала я ходить вокруг да около. Хотела взглянуть на того мужчину, что отозвался на мой зов о помощи, но ствол ёлки так опасно накренился, что я испугалась — а как сломается и упадёт, со мной вместе? Да, я хотела вниз спуститься, но не таким экстремальным способом.

— Так как залезла, так и слезай. Чего сложного-то? — донеслось снизу уже другим голосом, но, что примечательно, тоже мужским. Но этот был не таким низким и приятным на слух.

— Так я сюда не залазила, — шмыгнула носом. И вовсе не потому, что плакать надумала. Холодно тут просто. Ветер, опять же. — Меня сюда закинул Дед Мороз.

И тут же сама скривилась. Когда вслух это произнесла, прям почувствовала, как это глупо и неправдоподобно прозвучало.

— Силён твой дед, — уважительно донеслось снизу. — Маг он, что ли?

— Вроде того, — пришлось согласиться, вспомнив, как он сам мне говорил, что и сам он — настоящий, и посох у него волшебный, и желания он мои исполнит.

И вот от этой мысли я застонала. Бли-и-ин, это чего же получается, что я сама виновата, что тут, на ёлке, оказалась? Ведь хотела настоящую ёлку — получи, Ольга Николаевна, распишись.

— Так а чего ты тогда голосила? — теперь голос, который не особо приятный, был полон удивления. — Раз ты внучка мага, значит в тебе тоже магия есть. Это все знают — она через поколение даётся. Так что спускайся, нечего честных людей баламутить.

— А скажите-ка мне, уважаемые, что честные люди делают посреди леса? — высказала я свои подозрения. — Ладно б летом, когда тепло, так далеко от поселения забрели. А сейчас, зимой, за полчаса до нового года…

— Ты что-то путаешь, госпожа магичка, — снова обладатель низкого голоса вступил в дискуссию. — Новый год — он же осенью, а сейчас, как ты верно подметила, зима.

Ого, я уже стала госпожой! Правда не уверена, что я — магичка. Хотя, кто мешает проверить?

— Как тебя звать? — спросила, надеясь, что назовёт себя тот, у кого приятный низкий голос.

— Мартьян, госпожа, — отозвался именно тот, кого мне нравилось слушать.

— А скажи-ка мне Мартьян, чего ты больше всего хочешь? Что сделает тебя счастливым?

— Да как и все тут, хочу, чтобы в городе нашлось для нас место, ну и заказчики.

— Тогда давай так: ты мне помогаешь спуститься, а я помогаю тебе. С местом не уверена, что смогу помочь, а вот заказчиков обеспечу. Договорились?

Спросила и даже умудрилась заледеневшие пальцы на удачу скрестить.

— Видать и правда не можешь спуститься, — задумчиво донеслось снизу голосом Мартьяна. — Обычно маги за свои услуги втридорога дерут цены. Особенно сейчас, когда с академией беда у них, а ты вон как, за услугу предлагаешь вон чего — исполнение желаний.

К счастью, Мартьян не просто болтал. Судя по звукам, он ещё и ёлку мою обошёл вокруг, зачем-то подёргал нижние ветки. Сильно так подёргал. Я уж думала, он решил хорошенько тряхнуть ёлку, чтобы я свалилась, но нет, не стал. А потом велел закрыть глаза, а когда почему-то снизу подул сильный ветер, велел отпустить руки и не бояться, он поймает, а ветер подхватит.

Оно бы радоваться надо, что сейчас мне помогут, но не получалось. Во-первых, какие-то странные указания дал мужчина, который почему-то так и не полез наверх, чтобы меня снять, а решил ловить внизу. А во-вторых, я вдруг засомневалась — а как не получится у меня выполнит своё обещание? Мало ли, куда меня Дед Мороз забросил? Вдруг это какое-то другое время? Мало ли какой менталитет у аборигенов?

— Ну что, глаза закрыла? Руки отпустила? — уточнил Мартьян, а ветер ещё сильнее подул снизу.

— Ага, — ответила на всё сразу.

— Тогда сделай один шаг назад. Я тебя тут поймаю.

Страшно, аж жуть как. Но и сидеть дальше на ёлке — тоже не лучше, и уж наверняка смерть от обморожения и голода. А так, хотя бы какой-то шанс спастись.

Закрыла глаза.

Отпустила руки.

Шагнула.

— Оп! — слегка крякнув от натуги, мужчина сцапал меня, но быстро опустил на землю, и всё же за локоть придержал, потому что меня повело. Долгое сидение на ёлке оказало своё пагубное влияние — ноги отказывались не только идти, но даже твёрдо стоять на земле. — Ничего, постой так. Скоро должно отпустить.

— С-с-спасиб-б-о, — зубы начали стучать. То ли от холода, то ли от того, что переволновалась. — А г-где в-в-второй мужч-ч-чина?

Заозиралась, вертя головой, но так и не увидела того, кого искала.

— А-а-а, так это сын мой озорничал, — усмехнулся мужчина. — Он голосам разным подражать любит.

И правда, из-за толстого ствола соседней ели выглянула озорная моська мальчишки лет так десяти. Вихры торчали из-под синей вязаной шапки. И варежки были такого же цвета. А вот верхняя одежда мальчика меня озадачила. Тулуп? Очень похоже на привычную мне дублёнку, но без застёжек, без капюшона, но с высоким воротом, сейчас опущенным.

Обернулась на своего спасителя — и этот в такой же верхней одежде. Разве что и шапка тоже такая, мехом внутрь. А вот рукавицы — вязаные. На ногах у обоих отметила — кожаные сапоги.

Глава 3. Юный маг

— Здравствуйте, — первая решила проявить вежливость, мягко улыбнувшись. — Надеюсь, вы не замёрзли, пока ждали?

— И тебе не хворать, — отозвался один и мужчин, что стояли по периметру обоза. И его голос я тут же узнала. Теперь понятно, кого именно спародировал сын Мартьяна. Тот смотрел недобро, в руках держал топор, но агрессии пока не проявлял. Наверно, он тут старший по охране. Вид прям соответствовал. Борода не смогла полностью скрыть шрам на его правой щеке, и от этого внешний вид мужчины был отталкивающим, как и тембр его голоса. — Это ты, что ли, кричала на весь лес?

— Я, — не стала отпираться. А смысл? Плевать мне на то, что этот конкретный неприятный тип обо мне думает. — Помощь нужна была, вот и кричала. Спасибо, кстати, что не прошли мимо и помогли.

— Это вот Мартьяна благодари, — хмыкнул мужчина и, не стесняясь, сплюнул в снег. — Если бы он не настоял, а потом сам не вызвался сходить посмотреть кому помощь требуется, я бы не позволил обозу остановиться лишний раз.

— И вас бы потом не мучила совесть, что прошли мимо того, кто нуждался в помощи и просил её? — всё же не удержалась от вопроса, поставив руки в боки.

— Нет, не мучила бы, — усмехнулся мужчина на мою тираду, чем разозлил меня. Надо же, какой бессердечный попался!

— А, ну понятно, когда совесть раздавали, вас не было дома, — фыркнула и подмигнула сыну Мартьяна. Вот уж кто, судя по искрящемуся весельем взгляду и открытому от удивления рту, был искренне рад моему появлению в их компании.

— Много ты понимаешь, — снова сплюнул в снег мужчина. И по тому, что ему никто не сделал замечания и не попытался вступиться за меня, поняла, что его статус тут явно выше, чем охранник обоза. — Умолкни, единоличница. А то не позволю с нами идти.

— Это я-то единоличница? — возмутилась. Причём меня задела вовсе не угроза, что одну в лесу бросят, хотя и это было неприятно, а что обвинили в эгоизме.

— А то кто же? — неприятный тип поигрывал топором в руке. И движения у него выходили выверенные, будто постоянно этим занимался. Дровосек он, что ли, по родной профессии? — Из-за одной тебя пострадать могли все. Ты своими завываниями в нашу сторону буквально приманила оборотней. Дура.

— Ясно-понятно, — поджав губы, тихо проговорила. — Моя жизнь, значит, не такая ценная как каждая из ваших.

— Может и так, — даже не стал отпираться мужик, что я его неправильно поняла. — Мы тут все пользу приносим, много чего умеем. А ты? И, кстати, за то, чтобы идти с обозом заплатить надо.

— Нет у меня денег ваших, — призналась. А сама стала думать, как быть дальше. Судя по тому, что видела с верхушки ёлки, идти ещё очень далеко. Лес просто огромный. И сама я, без транспорта, еды, воды и спичек — точно не смогу дойти до того города, или куда там эти люди направляются. Но и предлагать неприятному типу обмен, как договорилась с Мартьяном, вообще не хотелось.

И вдруг помощь пришла, откуда не ждала.

— Отец, матушка, давайте заплатим за неё? Она нам нужна, — сын Мартьяна кинул взгляд на родителей. — Она же обещала помочь.

— Сынок, — женщина, которую мальчишка назвал мамой, протянула руки, обняла сына за талию и притянула к себе. — Я рада, что ты такой же храбрый и добрый, как твой отец, но у нас мало денег. Кто его знает, как там в городе будет? На эти деньги хотя бы первое время будет на что еду покупать и дом снять.

— Она обещала помочь. Она — маг, — упрямо настаивал на своём мальчишка.

— Она маг? — влез в разговор неприятный тип, прищурившись. — Ну тогда пусть помогает, вместо платы. Какой у тебя дар? Огненный, водный, воздушный или земляной?

— Дар делать людей счастливыми, — мягко улыбнулась, прекрасно осознавая, как это странно звучит, если у них все маги только стихийники.

— Ух ты, здорово! — восхитился мальчишка. — А я вот так могу!

Крики «Лари, нет. Не смей!» он, разумеется, пропустил мимо ушей, уже вовсю двигая руками, с которых стянул варежки. Мальчишка не просто двигал руками, но ещё и играл пальцами, отчего потоки ветра закручивались в маленькие вихри, подхватывая локоны волос, или просто пытались сбить с ног.

— Ух ты! Вот это да! Да ты настоящий маг! Тебя кто-то учил, или сам?

И только когда замолчала, обратила внимание, как все напряглись, а Мартьян так вообще быстро подошёл к телеге, на которой сидела его жена в обнимку с сыном, и встал так, чтобы загородить от моего взора их обоих.

— Я что-то не так сказала? — мягко уточнила. — Не хотела никого обидеть.

— И вы не заберёте у нас сына? — высунулась всё-таки жена Мартьяна из-за широкой спины мужа.

— Нет, конечно, — я даже руки раскрытыми ладонями перед собой подняла, но ненадолго. Мороз всё-таки больно кусал за голые руки, без варежек. Так что карманы в голубой шубке были для моих рук просто спасением. — А почему должна?

— Не надо считать нас идиотами, — снова влез в разговор неприятный тип, который так и не представился. Впрочем, я тоже. — Все знают, что маги разыскивают детей с даром и уводят их в академию магии.

— Ну так это логично. Дар-то надо развивать и учиться им пользоваться. Зря он, что ли дан? — пожала я плечами, не увидев проблемы.

— Вон ты как заговорила! Решила хитростью детей наших выкрасть. Не дадим! — взревел мужик и замахнулся в мою сторону топором.

Глава 4. Информация

— Вот теперь вижу, что ты не отсюда, — проговорил неприятный тип, как и я, уставившись на проплешину в снегу между нами. Снег не просто растаял, от земли пар шёл, будто там был до этого костёр или вулкан. — С пограничного форта сбежала, да?

— Чего? Какого форта? Я ж говорю, не отсюда я, — рявкнула, а потом спохватилась и умолкла.

Вот правильно про таких как я говорят — крепка задним умом. А если у них тут иномирцев сжигают на кострах? На опыты вряд ли отдают, а вот предать огню — чего б и нет? Хотя эти, обозные, и не похожи на инквизиторов, но тот же, со шрамом, вполне может им меня сдать, едва в город прибудем.

Блин, вот кто меня за язык тянул, а?

— Это не важно, — вдруг передумал спорить мужик со шрамом на щеке. — Давай своё слово, что будешь помогать с костром и не навредишь нам, и можешь идти с обозом. Если кто пустит на телегу, то даже ехать.

— Не могу я такого обещать, — губы проговаривали слова, а мысли метались в панике, требуя объяснить народу, почему отказываюсь. — У меня ж не было такого дара никогда. Я им управлять не умею. Как же я могу помочь с ним? Кто ж его знает, когда оно снова загорится?

— Ты нам зубы не заговаривай! — стал на меня надвигаться тот, что со шрамом. — Мы все видели, как ты своим огнём снег растопила. Или скажешь, это не ты сделала?

— Да я, — не увидела смысла отпираться. — Но повторяю — не умею я этим управлять.

— Эй, я тебе подскажу как. Если хочешь, — высунулась из телеги, что стояла подальше, конопатая девчушка. На вид — немного помладше, чем Лари.

— Хочу, — не стала отказываться и улыбнулась. — Тогда точно смогу помочь.

— Потом, — бросил нахмурившийся мужик со шрамом. — А сейчас поехали. Чем дальше уберёмся от этого места, тем больше будет шансов, что не встретимся с оборотнями.

Спорить с ним никто не стал. И даже я кивнула в знак согласия.

— Иди сюда. Садись, — поманила меня жена Мартьяна, предлагая забраться в их телегу, что тянули сразу две лошади. — Меня звать Дорой. А тебя?

— Ольга. Можно просто Лёля, — тут же устроилась рядом с Дорой, отличающейся пышными формами. Но не чрезмерно, а вот прям так, как надо. Ей эта фигура шла.

— Странное имя, — проговорила Дора задумчиво. — Но Лёля похоже на Лялю. Такое имя есть. Так что, если будут спрашивать, сразу говори, что ты — Лёля, вопросов будет к тебе меньше.

— Спасибо, Дора.

От заботы обо мне стало тепло на душе, и захотелось что-то сделать и для неё приятное. Но сперва надо было решить вопрос с питанием.

— Слушай, у меня и правда нет денег вашего мира, но, может я смогу чем-то помогать, чтобы и меня на остановках кормили? Как думаешь?

— Да уж не бросим голодной, — усмехнулась женщина. — Ты вон какая худенькая, вряд ли много будешь есть. А помощь бы твоя пригодилась.

— Какая? — тут уж я навострила ушки.

— Ты ведь теперь всё равно в академию пойдёшь, — Дора даже не спрашивала, она была в этом уверена. Странная. Я сама-то ещё ничего не решила.

— С чего ты это решила? Не знаю я ещё, куда пойду, — пожала я плечами. — Как уже сказала, маг мне нужен, самый сильный, чтоб мог меня в мой… в общем, домой чтоб меня вернул.

— Как я слышал, самые сильные маги — это глава академии магии, и маг при короле, — молчавший до этого Мартьян, решил принять участие в нашем с Дорой разговоре. Сам мужчина не стал садиться на гружёную телегу, а шёл рядом, как и Лари.

— Да уж, — недовольно цыкнула. — Так и так выходит, что придётся мне в академию идти, потому что к королю меня вряд ли пустят, как и к его магу. А вот к тому, кто руководит академией магии — думаю, попасть будет не так сложно.

— Чтобы попасть в академию, достаточно сказать, что у тебя дар появился, и хочешь научится им управлять, — снова выдал ценную информацию Мартьян. — Только вряд ли глава академии захочет тебе помогать.

— Почему? Плату запросит большую? Или просто вредный такой? — попыталась угадать, в чём проблема-то помочь бедной девушке вернуться в свой мир.

— Ну, думаю и это тоже. Забесплатно можно только цветы понюхать, и то, на лугу, — усмехнулся Мартьян. — Но помогать он откажется не поэтому. А из-за того, что своих проблем у него хватает. С академией. Того и гляди, или академию закроют, или его самого сместят. Не в почёте стала эта академия. Говорят, что там почти нет учеников. А те, что есть — постоянно между собой враждуют.

— А чего случилось? Неужели дети с даром редко рождаться стали? — спросила, и тут же подумала, что глупость сморозила. Я вот уже двоих детей с магическим даром наблюдаю прямо тут. Хотя, может их тут немало, потому что их родители постоянно с места на место перебираются, чтобы их прятать?

— Ну почему же мало? Каждый пятый ребёнок — маг. Только вот в академию их стараются не отдавать, — слова Мартьяна ещё больше меня запутали. Что за чушь? Почему все скрывают, что у детей есть дар?

И будто подслушав мои мысли, Дора взялась объяснять, отчего так происходит, почему детей учиться не отпускают.

— Ты не думай, что мы не хотим, чтобы наши дети учились. Очень даже хотим. И даже платить за это не надо. Просто потом, сколько учился, столько лет маг должен будет отработать там, куда его король указом отправит. И чаще всего отправляет в форты, границы охранять. А там мало кто выживает. Да и в академии, как поговаривают, многие до выпуска не доучиваются. Одно дело, когда дети в обычной школе что-то не поделили. Ну, помахали кулаками и всё. А в академии у детей магия. Представь, что там творится, когда они между собой враждуют.

Глава 5. Побробности

— Но-но-но, вы чего это удумали? Я не согласна! — попыталась возмутиться. Но кто бы меня слушал. Дети радостно вопили: «Ура!», их матери, переглядываясь, выглядели довольными и, кажется, только я была возмущена всеобщим произволом.

— А у тебя выбора нет, — впервые за наше знакомство, мужик со шрамом на щеке, выглядел довольным. — Хочешь или нет, теперь тебе придётся учиться управлять своим даром.

— Так я взрослая, сама разберусь, — попыталась придумать отмазку. Так-то, в своём мире, я уже отучилась в институте и, если честно, проходить ещё раз через подобное, пусть и в магической академии, была не готова. Нет уж, спасибо.

— Неужто ты такая умная? — неприятный хмырь продолжал умничать. — Тогда давай так: через час остановимся на ночь. Моя дочь покажет тебе, как управляться с твоим даром. Ну, как костёр зажечь с помощью магии. Сможешь повторить — тогда воля твоя. А если не сможешь разобраться даже после того, как тебе всё покажут и расскажут, значит делаем так, как мы сказали — идёшь в академию, учишься там и за нашими детьми присматриваешь.

Пришлось согласиться на проверку. Будто у меня выбор был.

А пока обоз двигался, я всё расспрашивала Дору, жену Мартьяна, откуда они ушли, почему и куда именно направляются. А то пообещала помочь, а толком — чем занимается её муж, да и она сама, и не узнала. Без этого рекламу не наладить.

— Да что тут рассказывать? — вздохнула Дора. — жили мы в своей деревне, Быстрой, рядом с которой несколько дорог сходилось. Хорошо жилось, многие через нашу деревню проезжали. Работа всегда была. Мартьян у меня — отличный кузнец. Я — прядильщица, вяжу да вышиваю. Игнат, — Дора указала на мужика со шрамом на щеке, — сапожник с золотыми руками. Да все в деревне были трудолюбивыми. Дружно жили.

— Неужели вот никого недовольного не было и все-все дружили между собой? — не удержалась я от вопроса. Вот с трудом мне в такое верилось. Ну не бывает такого.

— Ещё бы не все, — усмехнулся Игнат. — Тайна-то у нас общая на всех была. Дети у всех рождались с даром. Вот только никто из нас не хотел их лишиться. Троих отправили с магами, которые детей с даром выискивают, в академию. И всё. Целый год от них никаких вестей не было. Родители их не выдержали, сами отправились разузнать, чего это дети даже летом, на праздник нового года не приехали. Всегда ведь отпускали по такому случаю.

— Ну и что? Почему не приехали? — не удержалась, когда пауза в рассказе главного обозного затянулась. Только и слышно было, как снег под колёсами телег и под сапогами людей скрипит.

— Не выжили, — тяжело вздохнув, всё же ответил Игнат. — Сперва-то сказали, что напряжения от учёбы не выдержали. Но мы-то все не дураки и знаем, что когда магия от перенапряжения выгорает, то человек жив остаётся. Лишенцем только становится, но это не смертельно. Так что стали родители правды добиваться. До самого короля дошли. Тогда только выяснилось, что ученики разных факультетов между собой враждуют, и доходит до смертей. А учителя и глава академии на это или глаза закрывают, или просто сладить не могут.

— Господи, — прикрыла я рот ладошкой. — Теперь понятно, почему вы не хотели детей отдавать учиться.

Воображение у меня богатое, так что я как наяву представила горе родителей, которые ждали домой детей, а получили сперва неправду, а потом просто чудовищные новости, пусть на этот раз и правдивые. Легче им от этого явно не стало.

— А король-то на это что сказал? — я всё же решила разобраться до конца. — Не мог же и он просто на это глаза закрыть.

— Король у нас хороший, мудрый, — отозвался Игнат. — Так что родителям выплатил виру из казны, а главу академии обязал решить вопрос с учащимися. Сроку дал полгода. Он как раз должен скоро окончится. Вот поэтому Мартьян и сказал тебе, что не захочет тебе глава академии помогать, потому что вопрос, насколько мы слышали, он так и не решил. Не до твоих ему проблем, со своими бы разобраться.

— Так, это ладно, — кивнула я, что тут мне всё понятно. — А вы-то почему из деревни своей ушли? От хорошей жизни обычно не бегут.

— Верно ты подметила, что от хорошей, — кивнула Дора, снова вступая в разговор. — Только у нас вдруг стало плохо. Повадились маги детей забирать. Причём не важно, есть у них дар или нет. Говорят, что родители заставляют детей дар скрывать. А в академии — разберутся точнее. Вот только мы уже знали, что дети, даже с даром, там в опасности, и могут не вернуться. А уж про остальных, и говорить нечего. Так что мы им сонную траву в пиво подмешали и сбежали.

— Неужели вас так мало было в деревне? — удивилась, насчитав всего лишь семь гружёных телег.

— Не все захотели идти зимой через лес, — верно поняв меня, отозвался Мартьян. — К тому же что нас в городе ждёт — неизвестно. А в деревне хоть и неспокойно стало, но жизнь-то налажена.

— Постой, а академия не в этом городе, куда вы, вернее теперь мы все направляемся? — заподозрила я неладное.

— Именно в нём и есть, — кивнул Игнат, усмехнувшись. — Разве не знаешь, что лучше всего прятать — на виду?

— Мы подумали, что уж в городе не будут проверять каждого ребёнка, и мы сможем их спрятать на подольше, — Дора тепло мне улыбнулась и добавила: — Но раз ты идёшь в академию, то детей лучше и правда отправить с тобой.

Вот же молодцы, нашли на чьи плечи свои проблемы спихнуть! Я, конечно, хотела, чтобы мой дар приносил людям счастье, но я-то имела ввиду свои способности к рекламированию. И ни на какой другой дар я вообще не рассчитывала. Но… вспомнила поговорку — бойтесь своих желаний, они могу сбыться.

Глава 6. Не лентяйничай!

Не дожидаясь темноты, Игнат объявил остановку на ночь. Из телег тут же сделали круг. Правда не на дороге, а отъехав чуть в сторону, где не было деревьев. Наверно это всё же полянка, но под снегом было непонятно.

К тому же я, как сугубо городской житель, вряд ли бы разобралась — полянка это или так, просто удобный для транспорта «карман» на дороге.

— Эй, Лёля, иди сюда, покажу, как костёр разжигать, — позвала меня смешная девчонка с конопушками по всему лицу. Но мне было, откровенно говоря, не до костра. Его я видела и раньше. Всё же в походы мы с друзьями в школе ходили. А вот чтобы по краям лагеря положили шесть каких-то штучек, похожих на камушки, и от этого не просто снег растаял, а внутри лагеря стало тепло как весной — вот такого я точно не видела раньше.

— Да погоди ты с костром, — отмахнулась от девчонки. Но увидев, как та надула губки и переплела руки на груди, усмехнулась и, подсев к ней поближе, тихо спросила. — Мы его обязательно разожжём. Только сперва скажи, это как так получилось, что снег растаял и стало тепло. Причём на определённой территории.

— Вот ты темнота, — указав на меня тонким пальцем, рассмеялась девчушка. — Это ж артефакты сработали. Ты и о них не знаешь, что ли?

— Зря смеёшься, — стало даже немного обидно. Какая-то пигалица из эпохи телег и плуга высмеиваем меня, хотя сама наверняка не видела не только машин, паровозов и самолётов, но даже элементарного миксера и кофемашины. — Откуда я родом, там есть много всяких штук, просто называются они по-другому. Ну и работают тоже иначе, не от магии, но похоже.

— Правда? — лицо у девчушки тут же вытянулось. А принёсший ветки для костра Лари тут же уточнил, о чём речь и, разумеется, тоже захотел послушать об артефактах, о которых у них никто не слышал даже, не то, что ни видел.

Я уже обрадовалась, что все забыли про костёр, но не тут-то было.

— Эй, чего расселись? Костёр-то где? — негодовала жена Игната, как я поняла. По крайней мере она ехала вместе с его дочерью в телеге. — Или ты, Анника, будешь руки под казанком держать, пока похлёбка сварится?

— Ой, — спохватилась девочка и уже распростёрла ладошки над хворостом, как вдруг отдёрнула руки и, прищурившись, бросила взгляд на меня. — Лёля, ты будешь смотреть или нет? Вот так руки ставь. Давай-давай, я не буду зажигать, сама попробуешь. Во-о-от, молодец. А теперь выпусти огонь из пальцев.

Чего?! В смысле — выпусти огонь? Я им дракон, что ли?

— Хотя нет, это у тебя вряд ли получится, — верно расценив моё возмущённое выражение лица, проговорила Анника. Ну, это я так подумала. А на самом деле… — Лучше попробуй из центра ладоней. Так у нас даже малыши умеют, у кого дар проснулся.

Я, конечно, ради приличия пару раз потрясла ладонями над ветками и даже честно попыталась представить, что из центра моих ладоней вдруг полилось пламя. Но этого, разумеется, не произошло.

— Ты плохо стараешься, — обвинила меня девочка.

— Да погоди ты, Анника, — пихнул конопатую девчонку в бок Лари. — Ты же ей ничего не объяснила, а уже требуешь, чтобы она всё сделала, да ещё и с первого раза.

— Так и мне никто не объяснял. И тебе тоже, — фыркнула на замечание мальчишки Анника.

— Ну так то мы, а то — она, — как-то туманно ответил Лари. — У нас уже давно дар проснулся. А у неё — всего первый день. Она наверняка даже источник своего дара не чувствует.

— Точно, про источник надо рассказать, — с важным видом покивала Анника. А я не удержалась и рассмеялась. Вот правда, будто это они тут с высшим образованием, а я — дитё мелкое, которое только и делает, как глупые вопросы задаёт. — Значит так, слушай и запоминай! Вот тут, — девчушка приложила ладошку в район солнечного сплетения, показывая на себе, — у каждого мага находится источник его дара. Ну, магии. Поняла?

Кивнула. Ну а чего ж непонятного-то? Я вот читала, что там душа у людей живёт. Логично, что там же и источник магии будет.

— Молодец, — вдруг похвалила меня Анника. Я как-то даже не ожидала. — А теперь закрой глаза. Не подглядывай!

Тут же вспомнила, как в детстве играли в прятки, и каждый раз вот это: «Не подглядывай!» кто-нибудь да говорил. От воспоминаний стало тепло на душе. Или это всё же источник огненной магии меня греет?

— Я не подглядываю, — уверила девчонку, ожидая дальнейших указаний.

— Потом, когда научишься, можно будет не закрывать глаза. А пока… представь, что твой источник, это костёр, и вот он становится больше и больше, потому что ты на него внимание обратила, и искорки от него поднимаются к плечам, а потом бегут дальше, по рукам и через ладошки врываются языками огня.

Надо же, какая умненькая девочка! И как складно объясняет. Хотя, я бы, конечно, чуть иначе сказала. Но у меня, подозреваю, и словарный запас побогаче будет, и с воображением у меня тоже всё хорошо. Но и так тоже было всё понятно.

— Ну, ты чего лентяйничаешь, Лёля? — возмутилась Анника и даже пихнула меня в плечо, отчего я пошатнулась и тут же открыла глаза.

— Чего это я лентяйничаю? Просто у меня не получается, — честно соврала. — Наверно в прошлый раз был какой-то единичный случай. Ну, то есть случайно как-то оно вышло. А теперь всё, больше не выходит. Не работает.

— Да-а-а?! — с подозрительностью приглядываясь, Анника стала обходить меня, сидящую на корточках, по кругу. — Вот всё ты врёшь. Ты просто не стараешься. Я уверена.

Глава 7. Предательство

Мне не давали покоя артефакты, благодаря которым место стоянки обоза словно купол накрывал и становилось тепло. Поэтому, пока готовилась еда, я всё же подошла к одному их таких «камушков» и рассмотрела его повнимательнее.

Очень интересная конструкция. Вроде и камешек, а всё же не простой. Будто в нём бороздки проделали и чем-то заполнили. Чем-то зелёным, а по центру — голубым. И он тихо так сиял ровным, но не ярким светом.

— Не трогай! — прикрикнул на меня Игнат.

И всё-то он видит, и всё-то он замечает.

— Я не трогаю, всего лишь рассматриваю, — пришлось оправдываться, хотя и не люблю этого очень.

Логично же, что раз такой артефакт ни один, а несколько, то все они связаны. Тронь один, и «сетка»-заклинание нарушится. Оно мне точно не надо. Я вот даже шубку смогла расстегнуть, а шапку и вовсе сняла — тепло, хорошо. А за нашим «куполом» начала метель подниматься. И где-то вдалеке воют волки.

Или это всё же не волки, а как сказал Игнат — оборотни?

— Нечего тут смотреть, — попытался меня отогнать Игнат от артефакта, даже руками на меня помахал. Но тут уж я упёрлась и отходить отказалась.

— Мне просто интересно, как оно выглядит и как работает. Ну, понятно, что работает от магии, но непонятно как, — выдала целую тираду, показывая, что у меня не праздное любопытство. — Может и я смогу такие делать. Наверняка в академии такому учат.

— Учат, но не таких как ты, — осадил меня Игнат. А у меня внутри прям аж всё всполыхнуло от обиды. Чем это я ему, спрашивается, не угодила?

— Это каких — «таких»? И почему не учат?

— Таких — это магов огня, — рядом нарисовался Лари, он-то и взялся объяснять, когда Игнат только отмахнулся от меня. Видимо ему некогда, а я тут его внимание отвлекаю. Но мне было всё равно кто объяснит, так что стала расспрашивать сына Мартьяна. — На артефакторов учат только магов земли.

— Хм, странно, — удивилась, но решила побольше вытянуть информации, раз уж возможность представилась. — А ещё на кого учат в академии?

— Там, как рассказывали взрослые маги, всего четыре факультета: Боевой, Бытовой, и ещё два, где учат лекарей и артефакторов, — не торопясь рассказывал Лари, присев со мною рядом на корточки. — На боевом учатся маги огня. На бытовом — маги воздуха. Только обычно это девушки. На лекарей вот тоже учатся девушки, у которых магия воды. Так что мы с Тихором и Анникой — вроде как неправильные маги, потому что у мальчиков обычно или магия земли просыпается, или магия огня, а у девочек — магия воды или воздуха. А у нас всё наоборот.

— Значит, и я тоже неправильная, — усмехнулась и потрепала мальчишку по вихрам, стараясь поднять ему настроение. — Ну, а артефакторы, стало быть, это маги земли.

— Угу, — кивнул Лари. — И это обычно парни. Так что ты и так и так не подходишь, — «осчастливил» меня Лари. Но я на это лишь ухмыльнулась.

— Это мы ещё посмотрим. Быть боевым магом меня как-то не тянет. А вот поучиться на артефактора, если уж от учёбы отвертеться не выйдет, я буду согласна.

— Можно подумать, что тебя кто-то спрашивать будет, — вздохнул Лари. — Я бы вот тоже не отказался учиться на бытовом факультете. У меня как раз и дар подходящий, воздушный. Но это мне вряд ли светит.

— Я договорюсь, — шепнула на ухо мальчишке. Уж не знаю насчёт себя — учиться откровенно не хочется, но уж Лари я пристрою туда, куда у него душа лежит. Его мне хочется осчастливить.

— А за Аннику и Тихора тоже договоришься? — негромко уточнил Лари. Надо же, какой молодец — своих не бросает даже в таком деле.

— А они на каких факультетах хотят учиться? — уточнила, хотя уже подозревала, что Тихор, с его водной магией, захочет в лекари, а Анника… Неужели в боевые решила податься?

— Тихор мечтает лекарем быть, — стал отвечать Лари, подтверждая мои догадки. — А Анника хочет стать генералом.

Вот не было печали…

— Тогда ей прямая дорога на боевой факультет, — озвучила самую приличную из мыслей, что вертелись в моей голове. — Только вот по-моему она слишком… худенькая для того, чтобы его потянуть. А всё-таки, почему именно генералом хочет быть?

— Чтобы правильные команды отдавать, — всё так же негромко отвечал Лари. — Она думает, что так много магов гибнет не потому, что враги такие сильные, а потому что генералы отдают неправильные приказы.

— А поподробней? — поднялась на ноги, пожалев свои колени.

— Это тебе лучше Анника пусть объясняет. Я сам не до конца понял, — выдал Лари, приподняв уголки губ, и пошёл звать свою подругу. Но при этом он делал вид, что никуда не торопится. Шифровальщик.

Вот только ответа от Анники я так и не дождалась. Дора позвала всех ужинать. И пока все работали ложками, разговоры никакие не велись. Видимо соблюдалось правило: «Когда я ем, я глух и нем».

И всё бы ничего, но во время трапезы на меня как-то подозрительно косились. Все, кроме детей, Мартьяна и Доры. Жена Мартьяна смотрела только к себе в миску, а Мартьян — сидел и хмурился. Я уж думала, что это из-за меня. Ну, что Игнат ему высказал. Но после того, как сперва навалилась страшная усталость, а потом и вовсе всё перед глазами поплыло и миска из рук выпала, я всё поняла. В еду или питьё мне что-то подмешали.

Глава 8. Попалась

— Лёля, просыпайся, — почувствовала, как меня сперва за плечо потрясли, а потом и вовсе стали по щекам похлопывать. Вроде и мягко, а всё равно неприятно.

«Ну уж нет, лицо трогать не дам», — было первой мыслью. Да и правильно, лицо у меня красивое, так что нечего тут.

Мозг уже проснулся, а вот глаза открывались с трудом. Спать хотелось просто нестерпимо, хоть я и увидела, что уже очень светло, значить проспала я довольно приличное количество времени. И точно пора просыпаться.

Сесть мне помогли. Оказалось, что мы подъезжаем к городу. Отсюда уже прекрасно было видно высокую каменную стену, стражников у ворот и в сторожевых башнях.

Разговаривать ни с кем не хотелось. И хотя вопрос: «За что так со мной поступили?» так и вертелся на языке, я упорно сжимала зубы, чтобы он не вырвался.

И я ещё хотела кого-то тут осчастливить? Кому-то помочь? Нет уж, дудки. Пусть сами, как хотят. Мартьяну, как и обещала, сделаю рекламу, а в остальном — обойдутся. Пойду к королю. Вот если прогонят, тогда буду думать дальше. А то ишь, моду взяли делать так, как решили, меня не спросив.

Обидно, между прочим. Очень.

— Лёля, прости нас, — сидящая со мной рядом на телеге Дора придерживала меня за плечи и каялась. Я видела, даже чувствовала, что она говорила искренне, но мне с этого было не легче. Как бы хорошо я не относилась к ней и её мужу и сыну, всё равно обида гасила все хорошие чувства, оставляя только жалость к себе и злость царствовать в моём сознании. — Игнат распорядился, чтобы тебе порошок сонной травы добавили в похлёбку, чтобы ты никуда не сбежала.

Идиоты! Ну куда я могла деться от них среди зимнего леса, да ещё и ночью? Ну, куда? Я ж не враг себе. Сами же видели, что я даже с ёлки сама спуститься не смогла. А то, что у меня дар магический вдруг проснулся, так это вообще можно не считать. Пользоваться-то я им не умею. Подумаешь, костёр зажгла, да и то — с подсказками. А так — ну не маг я, не маг!

Рекламщик — да, хороший, а вот маг — совсем никакой.

Молчать-то я молчала, но, видимо, взгляд или выражение лица меня выдали. Я как-то пока себя слабо ощущала, могла и покривляться ненароком.

— Вот и я ему сказала, что ты не глупая и не станешь убегать неизвестно куда, — воодушевившись, принялась дальше говорить со мной Дора, убедившись, что я её слушаю, пусть и не отвечаю. — Ты ж сама говорила, что не отсюда, да и помню я, как ты лес с опаской рассматривала. Но он настоял. Не послушались бы, он и нас бы прогнал. А мы куда сами-то? У Игната чутьё на верную дорогу. И артефакты все его. И охрана. А лес-то этот — граница с землями оборотней. Даже если бы мы не замёрзли и не сбились с пути, так могли к ним в лапы попасть.

С одной стороны, я понимала Дору и Мартьяна. Но с другой, было обидно и гадко, что вот так со мной, которая собиралась им помочь, поступили.

— Я не иду в академию, — заявила, когда уже ворота были совсем близко. Даже с телеги слезла, но пока шла рядом.

— Может, всё же передумаешь? — это уже Мартьян решил помочь жене с уговорами. — Мы за тебя заплатим на въезде в город. А ты, как и обещала мне, приглядишь в академии за Лари.

— До академии я детей, так и быть, провожу. Но сама учиться не пойду. Так что пусть держатся друг друга, и не влезают ни с кем в скандалы. И всё у них нормально будет.

— Ты сама-то в это веришь? — укоризненный взгляд Мартьяна давил на совесть. Но после выходки обозных, совесть я запрятала подальше. Пусть на пыльной полочке полежит.

— Ой, я теперь во много чего верю. Даже в Деда Мороза, — усмехнулась, прекрасно понимая, что тут такого персонажа не знают. Но мне было наплевать на это. — Так что не надо меня уговаривать. Я, знаете ли, живу по принципу — как ко мне, так и я.

— Чего вы с ней церемонитесь? — фыркнул, обернувшись, а потом сплюнул в снег Игнат, демонстрируя свою дурную привычку. Его телега шла как раз перед нашей. — Головой её в мешок и всё. А в городе сами её магам сдадим. Ещё и скажем, что детей не давала нам отвести на учёбу.

И тут у меня просто все предохранители слетели, а злость так и вовсе грозилась фонтаном выплеснуться. Уж слов мне точно хватит.

Вот только я не подумала, что дар-то свой я пока плохо контролирую, и он так не вовремя у меня вместе с ругательствами и вылез, выплеснувшись огненным фонтаном.

И по тому, как гадко усмехнулся Игнат и довольно потёр руки, я поняла, что попалась в его ловушку. Разозлилась и вспылила, а ему как раз это и надо было, чтобы дар себя проявил.

— Радость-то какая! — загомонили стражники, когда люди в очереди к воротам от нашей телеги шарахнулись в разные стороны. — Маг огня, необученный, да ещё и сильный такой. Нет-нет, платы не надо. И мы даже проводим, чтобы не заблудилась такая ценная магичка.

Отойдя от телеги, оглянулась по сторонам, но трое воинов, которых позвал тот стражник, который моим даром восхищался, взяли меня в треугольник, так что шансов сбежать просто не осталось.

Рядом со мной, подталкиваемые родителями в спины, тут же пристроились Лари, Анника и Тихор. От этого стражники ещё больше обрадовались. А вот у меня настроение упало ниже… эх, нет тут плинтусов. Но суть, думаю, все уловили.

Что ж, жить мне в городе всё равно негде и не на что, так что ладно уж, так и быть, пойду посмотрю — чего там за академия. А там глядишь, и с ректором общий язык найдём. Я ещё не встречала людей, которые отказывались бы от исполнения своих желаний. Деда Мороза тут, конечно, нет. Но зато есть я — Звезда и Снегурочка в одном лице.

Глава 9. В кабинете главы академии

— Господин глава, принимайте! — улыбаясь во все свои тридцать два, или сколько там у этого охранника было зубов, отрапортовал он, выпятив весьма внушительный живот под кожаной жилеткой с металлическими вставками. — Смотрите, сколько одарённых привели и, главное, маг огня, правда необученный, но сильный имеется.

— Хорошо, идите. Дальше я сам разберусь, — лишь на миг оторвав взгляд от бумаг и какой-то невзрачной штуки на столе, отозвался мужчина. Но я успела заметить не только то, что он шатен, волосы которого забраны то ли в хвост, то ли в косу, но ещё и то, что глаза у него зелёные, как изумруды.

Красавчик!

Меня так и подмывало его ректором назвать, но, видимо, тут такого понятия нет, значит и нечего выпендриваться.

Мужчина вновь увлекся своими делами, совершенно не обращая на нас внимание, а на меня вдруг такая слабость накатила и в жар бросило, что я решила позаботиться о комфорте своём и вверенных мне детей самостоятельно.

Осмотрев помещение, отметила, что мест для сидений, то есть банальных деревянных стульев, было более, чем достаточно, поэтому сделав несколько шагов вперёд, поманила за собой детей и, отодвигая стулья от длинного стола, приглашала детей устроиться на них, а на четвертый, поближе к ректору, уселась сама. Правда перед этим всё же сняв с себя шубку и шапку. Головной убор тут же запихнула в рукав шубки, а саму её повесила на грядушку стула. Другого, более подходящего для верхней одежды места, я не нашла.

Дети последовали моему примеру, показав свою самостоятельность, что лично меня очень порадовало. Не то, чтобы мне было тяжело им помочь, но я-то в няньки не нанималась, а детки — довольно взрослые уже. А не будь они самостоятельными, им тут пришлось бы ещё труднее, чем и так будет.

— Думаешь, можно было? — шёпотом, с опаской глядя на погружённого в работу мужчину, спросила у меня Анника, поёрзав на слишком высоком для нее стуле. Тонкие ножки девочки не доставали до пола, и она ими принялась болтать, явно получая от этого удовольствие.

— А почему нет? — отозвалась так же негромко, пожав плечами и подмигнула детям, показывая, что всё у нас хорошо, хоть пока и не очень понятно, что будет дальше.

— Потому что нам не разрешали сесть, — сделав «страшные глаза», ответил на мой риторический вопрос Лари.

— Но и не запрещали, — скорчив смешную рожицу, отозвалась и тут же добавила, радуясь улыбкам детей: — К тому же мы не в гости пришли. А в ногах правды нет, — ввернула поговорку, которую любил повторять мой отец. — К тому же мы не мешаем, а ждать удобнее сидя. Особенно после долгой дороги, после которой нам не дали ни отдохнуть, ни поесть.

— Я всё слышу, — вдруг проговорил мужчина приятным низким голосом, видимо пытаясь меня смутить. Но не тут-то было! Как я уже сказала, мы к нему в гости не напрашивались.

— Вот и прекрасно, — улыбнулась я, но мужчина пока так и не поднял своего взгляда, поэтому стала разглядывать всё вокруг, взяв пример с детей.

Огромная, для кабинета, светлая комната, с двумя высокими окнами, была заставлена книжными шкафами со стеклянными дверцами. Но что-то мне подсказывало, что хрупкими эти дверцы отнюдь не были.

Помимо книг, там лежали небольшие штучки из различных материалов: камней, разных металлов, дерева, глины и даже бумаги! И судя по тому, как на них глазели дети, это, скорее всего, были артефакты.

Занятно.

Они, оказывается, не только каменные бывают. Что ж, буду знать.

Помимо шкафов, был стеллаж с кубками. А по центру кабинета, стояло два стола, типично образуя букву «Т», где во главе стоял стол главы академии, а другой, видимо, был для посетителей или преподавателей, которые приходили на собрания. У главного стола стоял стул с мягкой спинкой, а вот «для простых смертных» стулья были обычными, без изысков.

— Вот так и знал, что Алик врал, — насупившись, заявил Лари и, пихнув Аннику, указал ей пальцем на один из артефактов за стеклом. — А говорил, что «глаз волка» он придумал, и больше никто такое сделать не сможет.

— Глупости, — снова встрял со своим замечанием ректор. — Если один маг смог сделать, значит смогут и другие. Правда, если умений и магических сил на это хватит. Но ты ошибся. У меня нет артефактов с таким названием.

— Наверно вы просто называете его по-другому. Но он работает так же.

— Откуда тебе это знать? — снова спросил мужчина

И только потому, что я как раз смотрела на него, заметила, как ректор бросил короткий взгляд искоса, сперва на Лари, видимо примеряясь к тому, куда смотрит мальчишка, а потом — на шкаф. И тут же вернул внимание своей работе.

А у меня закралось подозрение, что нас просто проверяют: на терпеливость, на адекватность, может даже на уровень знаний и на характер.

— Как это откуда? — стал фонить искренним удивлением Лари. — Я даже отсюда вижу, что от того, как падает на него свет, щель в глазу то становится больше, то меньше. И даже отсюда чувствуется, как он «смотрит».

На это ректор только хмыкнул, но от комментариев воздержался. Значит, не так уж и не прав Лари. Назвать вещь можно как угодно, но суть её от этого не поменяется.

— А роза будет пахнуть розой, хоть розой назови её, хоть нет, — вспомнилась мне строчка из великой трагедии Шекспира про Ромео и Джульетту.

Глава 10. Чьи дети

— О чём ты? — нахмурился ректор, но всё же прекратил свои действия, замерев в той позе, в которой работал.

— У вас канал пережался, — Тихор смотрел на мужчину, но не в глаза, и даже не на руки, а куда-то в район плеча или ключицы. — Вы разве не чувствуете, как левое плечо болит?

— Ну, мало ли чего у меня может болеть, — усмехнулся мужчина, но продолжать своё дело не стал, наоборот, положил руки на стол, расслабляя наверняка уставшие мышцы. А потом, с интересом пройдясь взглядом по Тихору, спросил? — А ты прям видишь, где у меня идёт пережим канала?

— Конечно, — с серьёзным, всё ещё немного нахмуренным выражением лица отозвался мальчишка. — Показать?

Получив утвердительный кивок от мужчины, Тихор сделал ещё два шага, подойдя к стулу ректора вплотную, и аккуратно ткнул пальцем в сустав, где рука соединялась с плечом. И мужчина тут же скривился.

Мальчишка, ойкнув, тут же отдёрнул руку и побледнел. Я же подошла и приобняла Тихора за плечи. И он тут же расслабился.

— Убрать сможешь? — уточнил мужчина, всё так же с любопытством смотря на мальчишку и не обращая на меня никакого внимания.

— Нет, — понурившись, тихо ответил Тихор. — Простите. Меня этому не учили. Только вижу.

— Научат, — уверенно отозвался на это ректор, на губы которого вылезла мягкая усмешка. — Или не хочешь? Какой у тебя дар?

— Хочу, — вскинул на мужчину уверенный взгляд Тихор. — Водный у меня дар. Но я точно мальчик.

— Я вижу, — кивнул ректор, но после ответа мальчишки его взгляд стал более цепким и в то же время чувствовалось его удивление. — И это странно.

— Мы все тут такие странные, — робкая улыбка поселилась на губах Тихора и он сперва глянул на меня, а потом на своих друзей, которые что-то между собой не поделили и воинственная Анника именно в этот момент вызвала на кончиках пламя и потянулась к Лари, тот шарахнулся от неё и чудом не свалился вместе со стулом. Он удачно удержал равновесие, зацепившись за мой стул, и вот тот как раз упал, подняв грохот. Шубка моя и так малость перевешивала, а Лари ещё и добавил, сместив центр тяжести окончательно.

Анника на это злорадно усмехнулась, но огонь погасила и даже стала помогать другу.

— Угомоните детей, — обратился ко мне ректор. И я бы, возможно, послушалась, если бы не приказной тон.

Вот чего терпеть никогда не могла, так это когда мужчины давали женщинам распоряжения насчёт того, как и что им делать с детьми, когда сами были в этом, мягко говоря, не сильны.

— Вот ещё, — фыркнула, даже и не думая делать детям замечание. Тем более, что Лари уже поднял стул и даже постарался отряхнуть мою шубку после падения на пол. Так что тут не ругаться надо, а похвалить.

— Вы должны их угомонить, — снова попытался надавить на меня мужчина.

Наивный. Думает, что повторив требование, оно будет звучать весомее, а строгий взгляд и вовсе меня в панику вгонит?!

Три ха-ха!

Видел бы он нашего босса после корпоратива. И то, я даже тогда его не боялась. А уж кого-то другого, от кого я не завишу даже в плане зарплаты, и подавно бояться не собиралась. Да и благоговеть — тоже. Вот если бы я тут была студенткой… Хотя и тогда бы вряд ли стала слушаться такого тона.

— С чего вдруг? — поинтересовалась, изогнув бровь. Ну правда, должен же он предъявить мне какие-то весомые аргументы, чтобы сподвигнуть на это неблагодарное дело.

— Но это же ваши дети, поэтому вам их и успокаивать, — с нажимом произнёс ректор, начиная на меня смотреть с подозрением на умственную неполноценность.

— Это не мои дети, — попыталась донести до него правду, до которой он, почему-то, сам не додумался до сих пор.

Неужели по мне не видно, что я не могу быть их матерью даже чисто физически? Мне всего лишь двадцать четыре года. А детям — от восьми до двенадцати. Примерно. Так что я им разве что в старшие сёстры гожусь. Ну или в няньки. Но обе эти роли меня не прельщали. Так что я продолжила бодаться с ректором за своё доброе имя.

— Но ведь вы привели их сюда, — ректор, похоже, решил разложить всё по полочкам. Вот только ответ у него всё равно выйдет неправильным. А всё потому, что изначальные данные были неверными.

— Не совсем, — постаралась выдать самую очаровательную из своих улыбок. — Меня вместе с ними привели сюда стражники. Но это вовсе не значит, что это — мои дети. Я просто пришла с ними.

— Так, ладно, — вздохнув, ректор решил подойти к вопросу с другой стороны. — Дети явились чтобы учиться, потому что необученные маги — это опасность, как для них самих, так и для окружающих. Так что с ними всё ясно. А вот зачем пришли сюда вы?

— Чтобы помочь вам, — всё так же мягко улыбаясь, озвучила свою версию, почему оказалась в стенах академии магии. — А вы за это — поможете мне. И все будут счастливы.

— И в чём же, как вы считаете, мне нужна помощь? — вкрадчиво, с опасными стальными нотками в голосе, вопросил ректор.

— Да это даже дети знают, — фыркнула на его «сложный» вопрос. — У вас проблемы в академии с дисциплиной. И как следствие, с набором новых студентов, — мужчина приподнял брови, видимо услышав для себя что-то новое или непонятное. И тут до меня дошло, что скорее всего тут детей называют не студентами. — Ой, простите, с набором учащихся. А всё потому, что родители наслышаны о смертельных исходах стычек между учащимися, и не горят желанием отдавать сюда своих детей. Да ещё и на границах у вас явные проблемы, раз маги там постоянно гибнут, причём чуть ли не все поголовно, и вы своих же выпускников туда стройными рядами отправляете. Да ещё наверняка самых одарённых и талантливых. Так что наверняка у вас ещё и успеваемость учащихся — ниже среднего.

Глава 11. Существенные условия сделки

— Нет, не договорились, — припечатал меня ответом ректор.

— Но как же? — растерялась я, совершенно не готовая к такой подставе. — Вам нужна помощь. Я могу помочь. Почему вы отказываетесь?

— Уходите, — вместо ответа, бросил мне ректор, указывая на массивную дверь, закрывающую вход в его кабинет.

Вот только мне некуда было идти. И я обещала Лари, что он будет учиться на том факультете, на котором хочет. И пока я этого не добилась, уйти я просто не имела никакого права.

Придётся раскрыть ещё одну карту. Хотя и не особо хотелось.

— Как, вы меня выгоняете? — прижала ладони к центру груди и похлопала глазками, состроив удивлённо-обиженное выражение лица, а-ля «натуральная блондинка».

— А почему нет? — ректор вернул мне недавно озвученный мной же вопрос, причём с той же интонацией.

— Может, потому что вы должны принимать необученных магов с распростёртыми объятьями? — стала перечислять я, всё же демонстративно обижаясь. — Или потому, что я — ваш последний шанс не лишиться места главы академии? Ну, или потому что вы потеряете сильного огненного мага в моём лице.

— Докажите! — потребовал ректор.

— Что именно? — предпочла сперва получить объяснение. А то мало ли доказательства чего он хочет получить. А тут дети, если что.

— Что вы — маг огня, — тут же отозвался ректор и жадно стал меня оглядывать. Он что, думает, что я всем телом могу проводить огонь?

— Не могу, — честно призналась, разведя руки в стороны.

— И почему же? — мурлыкающая интонация голоса ректора мне понравилась своим тембром, но не понравилось, в какой момент она появилась и в связи с какой ситуацией. — Потому что вы — не маг огня? Ведь так?

— Ну, я — маг. Просто необученный. Поэтому по заказу не могу показать огонь, — снова не стала лукавить. — Но если вам не жалко свой кабинет, то можете попробовать меня разозлить, и тогда я покажу, на что способна.

— Зачем же такие крайности? — ректор поднялся на ноги и шагнул ко мне. Я — попятилась. Но тут он усмехнулся и, обойдя меня, направился к тому шкафу, где лежали артефакты. Достав один из «камушков», правда стеклянный, он положил его на стол, за которым мы с детьми сидели до этого, и указал на него. — Этот артефакт показывает наличие и характер магии. Прошу. Положите на него ладонь и досчитайте до пяти. Потом — уберите руку, и мы всё увидим. Смелее.

Вздохнув, я едва прикоснулась к артефакту, как он тут же ослепительно вспыхнул красным. Не ожидав такого, я испугалась и отдёрнула руку, угодив локтем в рёбра подкравшегося сзади мужчины.

Вот и чего ему на месте не стоялось? Думал, я сбегу? Или что? Решил меня подшумок потискать?

— Что ж, дар у вас и правда есть. И довольно сильный, — хрипло проговорил мужчина, отшагнув от меня вбок и потирая пострадавшее место прямо поверх тёмно-синей рубашки и жилета на тон светлее. И неодобрительно, я бы даже сказала — обиженно на меня посмотрел своими зелёными, как изумруды, глазами. Но тут он сам виноват.

А вот нечего было ко мне присоседиваться!

Дальше он предложил то же самое проделать детям. В смысле — положить ладонь на артефакт. И у них он тоже ярко светился, но не настолько сильно, как у меня. И каждый раз мужчина удивлялся, потому, что дар был у девочки — как обычно бывает у мальчиков, а у мальчиков — наоборот, какими обычно обладали девочки.

— Да уж, задачку вы мне задали, — ректор переводил взгляд с одного ребёнка на другого, а потом и на меня, где и остановился. — А ведь я посчитал, что стражники говорили о девочке, как о сильном маге огня.

Ну, логично, ведь Анника уже продемонстрировала свой дар и даже умение им пользоваться.

— Но ничего, найду я для вас места, — кивнул, казалось, сам себе ректор. — Кажется, остались свободные на боевом и на лекарском факультете. Так что вам двоим, — указал он на Тихора и на Аннику, — предстоит стать лекарями, ну а вам двоим — боевыми магами.

— Сразу нет, — заявила я, сложив руки под грудью, и дети тут же отзеркалили мою позу. — Я же сразу сказала, что дети должны учиться там, куда у них лежит душа и чему соответствует дар. И тогда я вам помогу.

— Как вас зовут? — вдруг спросил ректор у меня, совершенно не в тему.

— Оль… Лёля, — быстро исправилась я, вспомнив, что мне сказала насчёт имени Дора.

— Так вот, леди Лёля, я не уверен, что вы даже с одной из моих проблем можете помочь справиться. Так что не собираюсь исполнять ваши требования. Вы пришли учиться, вас будут учить, у вас будет крыша над головой и еда. И даже одежда с обувью. На этом разговор окончен.

— А если я докажу, что могу вам помочь. Вы исполните мои условия? — решила я уточнить. А то, может, этот мужчина вообще не настроен выполнять мои условия, как бы я ни старалась? Тогда и мне тут делать нечего. Да и детям тоже. Хотя я у них ещё спрошу мнения. А удрать мы всегда сможем. В этом я уверена, так что пошла ва-банк. — Заключим сделку?

— Магическую, — тут же внёс предложение мужчина.

Я пожала плечами, показывая, что мне всё равно. Но по нахмурившимся лицам детей, поняла, что это какое-то серьёзное дополнение, поэтому решила сперва всё же уточнить, о чём он говорил.

Глава 12. Выбор задания

— Минутку, пожалуйста, — не удержалась и приподняла левый уголок губ. — Мне нужно переговорить с моим… советником.

Фух, едва не ляпнула «адвокатом».

— А вы пока подумайте, господин ректор, в смысле — глава академии, по какому именно пункту вам нужна моя помощь, как доказательство того, что я правда способна вам помочь со всеми вашими проблемами в академии.

Высказалась, с удовлетворением отметив, как вытянулось от удивления лицо этого ректора. Ну а что? Я решила всего лишь себя обезопасить. И если кто и может здесь и сейчас дать мне правдивый совет, так это Лари. Вот его я и подхватила за руку и отошла практически к двери, встав спиной к оставшимся в кабинете, загородив собой мальчишку. И только после этого ему на ухо стала шептать вопросы. Пришлось, конечно, наклоняться, но вроде у меня приличная такая длина платья. Ну а если оно мои верхние девяносто сильно обтянет, то пусть некоторые считают это бонусом.

— Скажи, может ли как-то разорвать магическую сделку одна из сторон? — и увидев, как нахмурился Лари и как сверкнули недовольством его глаза, тут же быстро добавила. — Я не собираюсь этого делать. А вот насчёт него, — мотнула головой, давая понять, о ком говорю, — не уверена.

— Нет, так не получится, — тут же расслабился Лари и нахмуренные брови разошлись на положенные им природой места.

— А озвучить в момент скрепления сделки другие условия, не те, что мы обговаривали?

Да, согласна, крайне тонкий момент. В целом, мальчишка, в силу своей юности и, возможно, всецелого доверия взрослым (с родителями-то ему повезло), может этого и не знать. Но всё же я решилась спросить.

— Вряд ли глава академии так сделает, — усмехнулся Лари. — Ему это не выгодно будет. Потому что сам себя уважать перестанет.

— Ну, у некоторых взрослых — совести просто нет. Им забыли её выдать при рождении, — пошутила, но Лари, как мне показалось, прекрасно всё понял. Но всё же отрицательно покачал головой.

— Да и мы, уже считай, тут учимся, и можем рассказать другим учащимся о нечестном поступке главы академии. Тогда его ещё и они перестанут уважать. Думаю, он не решится на такое. К тому же не забывай о магии. Она может и не принять такую сделку.

М-да уж, наивный человечек этот Лари. Если ректору будет выгодно, а ему вроде как действительно выгодно, чтобы я всё сделала, а он за это «заплатил» лишь правильным, каким мне надо распределением детей по факультетам, то совесть свою он может и заткнуть.

Мне это не подходит. У меня помимо этого своя цель есть.

Не знаю насчёт магии, чего она там может или не может сделать со сделкой, но выбора у меня, похоже, просто нет. Ну или я его сейчас просто не вижу, что скорее всего.

— Лёля, а почему ты назвала меня своим советником? Ты так пошутила, да? — Лари смотрел на меня требовательно, будто для него мой ответ был очень-очень важен.

— Да какие уж шутки-то? — развела я руками, едва не перейдя с шёпота на нормальную громкость голоса, но вовремя спохватилась. — Я ж говорила, что издалека, ваших законов не знаю. А ты вон как много знаешь. Вот я и подумала, что я помогу тебе попасть на тот факультет, на котором ты хочешь учиться, а ты поможешь мне советами и объяснениями. Договорились?

— Конечно, договорились, — Лари тут же просиял и довольно крепко пожал мне руку, а потом округлил глаза и, отпустив ладонь, тут же затараторил: — Ой, прости, не рассчитал. Больно, да?

— Я крепче, чем кажусь, — ответила и, снова взяв своего советника за руку, пошла с ним обратно к столу, где нас уже явно заждались.

Подойдя к ректору, тут же уточнила:

— Придумали?

И удостоившись ухмылки и кивка головы, потребовала:

— Озвучивайте. А потом будет вам магическая сделка.

— Всё-таки решились? — приподнял брови вверх ректор в наигранном удивлении.

— А почему нет? — пожала плечами. — Я вас обманывать не собиралась. К тому же мне и самой выгодно, чтобы тут, в смысле, в академии, учиться стало и интересно, и безопасно.

— Боитесь за себя и своих подопечных? — уточнил ректор, имя которого я так до сих пор и не узнала. Скрытный какой мужчина.

— Не без этого, — ответила отчасти правдиво, умалчивая, что если очень надо будет, то смогу постоять и за себя, и за ребят. Но всё же надеялась, что до этого не дойдёт.

— Хорошо, слушайте, что от вас требуется, — видимо ректор понял, что более развёрнутого ответа от меня он не дождётся, поэтому решил побыстрее закруглить наше общение. Ведь мы и так у него непозволительно много времени заняли.

Или он у нас?

— Как вы верно сказали, у нас есть проблемы с дисциплиной, а уже от неё тянутся и ещё парочка, — ректор сделал вид, что задумался, а я уже прекрасно поняла, что именно он хочет провернуть. Хитрый, но недальновидный поступок. Ректор, видимо, думаем, что как только я уберу проблему с дисциплиной, всё остальное подтянется, или же с остальным он сможет справиться самостоятельно, и мне можно будет не платить.

Но, всё же это мои домыслы, и я вполне могла ошибиться на счёт этого мужчины.

— Вот и начнём с неё, — прозвучало то, что я и ожидала. — Справитесь, и тогда уже обсудим наше дальнейшее с вами сотрудничество и вашу заслуженную «плату». При условии, что вы всё-таки справитесь с этой проблемой. Итак, вашу руку, леди Лёля.

Глава 13. Данные для плана

— Об этом я ничего не знаю, — развёл руками Лари, так что мне пришлось возвращать свой взгляд и внимание ректору академии.

— Я бы удивился, если б ты знал, — усмехнулся мужчина, глядя на Лари. А потом стал отвечать уже мне. — У всех это проявляется по-разному. Магия сама решает, что нужно, чтобы помочь выполнению условий сделки. Например, может очень усилиться слух, или возрасти сила в руках.

— Так разве ж это плохо? — озвучила я своё удивление.

Но ректор не спешил отвечать, зато глянул на меня, как на несмышлёныша. Вроде как — давай, включай свои мозги и думай. Ну я и стала размышлять вслух, потому что детям, судя по их блестящим глазам, тоже хотелось узнать ответ на этот вопрос.

— Насчёт слуха… Вы сказали, что он очень усилится, — выделила голосом это «очень», и ректор тут же кивнул и улыбнулся уголками губ. Ага, значит я верно уловила куда надо копать. — Значит это, скорее всего, будет слишком мешать… спать, например. Или сосредоточиться на чём-то, что со слухом не связано. Да даже читать будет мешать.

— Верно подмечено, — похвалил Арчибальд, а я от этого едва не расцвела улыбкой. Но вовремя вспомнила, как он меня подставил, и решила не раздавать ему авансов.

Обойдётся.

А вот решать вопросы надо бы уже сейчас. Время поджимает уже даже сейчас, когда его отсчёт только начался.

— Так какая именно помощь вам от меня нужна, леди Лёля? — вдруг решил уточнить ректор.

И я бы тут же стала его заваливать вопросами, если бы для начала не громкий вздох Анники, которая сложила руки на стол и улеглась на них головой, а потом не увидела, как ёрзают на стульях мальчишки. Бедняги, устали, наверняка уже проголодались, а вполне возможно, что уже и в туалет хотят.

— Как я могу к вам обращаться? — решила всё же поинтересоваться этим пунктом этикета. Одно дело, когда мы вот так, можно сказать наедине, где нас не видят преподаватели и учащиеся, а другое, когда общение будет происходить у всех на виду.

— Можно — господин Таврос, — проговорил ректор, но увидев, как я, пусть и мимолётно, но всё же скривилась, решил озвучить и другой вариант. Ну что поделать, если в моём родном мире у слова «господин» есть очень даже яркие ассоциации с миром нетипичных сексуальных утех. А если вспомнить, что воображение у меня очень даже живое, то… лучше обойтись другим вариантом обращения, если он есть и не будет ещё хуже, чем этот.

И я надеялась, что он есть.

— Но лично вы можете… Кстати, а что означает слово «ректор», которым вы уже несколько раз меня именовали? — проявил любопытство мужчина. А я не увидела причин скрывать от него правду. Вот если он спросит где же так называют глав академий, тогда придётся, скорее всего отмалчиваться. И узнать у Лари, если ли в этом мире инквизиция или что-то типа того.

— Это означает «руководитель высшего учебного заведения», — озвучила расшифровку слова, как её знала.

— Тогда можете звать меня ректором, — усмехнулся этот глава академии. В целом, меня даже устроило это позволение. Раз ему не принципиально, как я буду к нему обращаться, то мне даже удобнее. — И всё же, расскажите, откуда вы? Где принято так обращаться к тем, кто руководит учебными заведениями.

— Только высшими учебными заведениями, — поправила я скорее на автомате, отведя взгляд. Врать не хотелось, но и недоговаривать, глядя в глаза было сложно. — И это далеко. Я очень издалека, как уже говорила. Название моего родного города, и даже страны ничего вам не скажет. Поэтому давайте займёмся более важными вопросами. Например, позаботимся, чтобы меня с детьми накормили, нашли им комнаты и распределили на занятия. Или вы хотите, чтобы они целую неделю маялись от безделья и что-нибудь натворили?

Ректор вздохнул и сжал челюсти, принимая мои правила игры. Видимо, он хотел побыстрее от нас отделаться, но я не собиралась отступать от намеченной цели.

В итоге нам показали где столовая, даже покормили, хотя до обеда ещё оставалось полчаса, и рассказали, во сколько тут кормят. Потом выделили две комнаты — одну для мальчишек, вторую — для меня и Анники. Да, очень маленькие и крайне скромно обставленные, под самой крышей, если не сказать, что на чердаке, но у них было два неоспоримых плюса — они находились рядом, и мы в них будем жить без чужих учащихся. То есть к нам никого не подселят, и за детей я могу не беспокоиться, что соседи их обидят.

Детям выдали форму и обувь, а за постельным бельём велели прийти через пару часов, чтобы его принесли для нас со склада, ведь на нас, свалившихся буквально как снег на голову, никто не рассчитывал. Но я велела детям дождаться меня, чтобы одни не ходили. Всё же как бы я не обижалась на обозных, но за детей я чувствовала ответственность, а проблемы с поведением аборигенов я пока не решила.

А ещё меня огорчило, что мне ничего из одежды и обуви не выдали. Может, просто у них не было раньше учащихся моего возраста, а может просто ректор не дал на это своих распоряжений.

Оставив детей в комнате мальчишек, я от правилась обратно к ректору. Тянуть с решением вопросов больше было нельзя.

— Как я понимаю, у вас уже есть примерный план по решению моей первой проблемы, — тут же спросил Арчибальд, едва я снова переступила порог его кабинета и закрыла за собой массивную деревянную дверь с ручкой-кольцом.

— Есть, — кивнула ему. Но вид ректора просто кричал о том, что он мне не верит. Вернее, не верит в меня. Ну что ж, его проблемы. — И даже не в одном варианте.

Глава 14. Встреча с кураторами

Арчибальд Таврос

— Внутри факультетов такая же вражда идёт, как и между ними?

Девушка задала довольно каверзный вопрос. Разумеется, соревновательный дух имеет место быть как между факультетами, так и внутри. Но если межу магами разного дара постоянно случаются острые пикировки, ничем не прикрытые, то внутри факультетов всё строится на негласной иерархии по силе дара: кто сильнее, тот и прав, тот может командовать и раздавать наказания тем, кто слабее, и кто отказывается подчиняться. Но делается это исподтишка, то есть в открытую учащиеся с одного факультета ведут себя как сплочённый коллектив. Но это на людях. А в отведённом им крыле — чего только не творят…

— Скажем так, там действует принцип сильнейшего. У кого сильнее дар, тот…

— Тот и прав, я поняла, — кивнула девушка в крайне необычном голубом платье, отделанном по низу белой опушкой. Красиво, конечно, но слишком необычно. У нас никто так не ходит. Даже в балаганах на праздниках я ни у кого такого костюма не видел. А тут у неё и платье такое, и шубка с шапкой под стать.

Откуда ж она такая взялась?

По своей работе я поездил много куда, и даже был в качестве путешественника в других государствах. Но нигде не видел, чтобы жители так одевались.

Простые жители, разумеется.

Неужели это кто-то из знати? Но что она тогда тут делает? У меня только один вариант — шпионит. А наряд такой странный надела, чтобы он отвлекал от неё самой.

И это работает!

Моё первое впечатление было — явно какая-то избалованная девушка, ищущая моего внимания. Всё же я при довольно высокой должности и, как считают многие, значит должен быть богат. Отчасти это правда, но мало кто знает, что большую часть своего заработка я спускаю на эксперименты и покупку необычных материалов для артефактов, которые создаю сам. В прямом смысле. Я не повторяю за кем-то, а создаю, придумываю и изготавливаю. Хоть это и считается опасным и неблагодарным делом, именно в этом я нашёл себя. Я даже на должность ректора согласился, чтобы обучать будущих артефакторов не просто повторять то, что уже кто-то придумал, а анализировать необходимости и создавать своё.

К сожалению, на это способны не так уж много учеников. По крайней мере, с каждого курса набирается не больше одного-двух таких же как я — любителей экспериментов, когда новое создаётся на благо королевства и народа, а не ради забавы или каких-то сиюминутных личных желаний.

И это прискорбно.

Но хуже, всего, что вот таких вот трудяжек постоянно гнобят. Им не интересны все вот эти игры за власть, они не пытаются кого-то подсидеть, а сдачу если и дают, то только если проделки одногруппников касаются их творений, а не их самих. Такая же ситуация у лекарей и бытовиков. И как это исправить, мы с кураторами так и не придумали.

И вот тут, вдруг, появляется разряженная девица, и уверенно заявляет, что может помочь с дисциплиной! Разумеется, я ей не поверил. Да и наблюдения за ней подтвердили, что она — не та, кем хочет казаться. Ну явно же шпионка. И это её желание встретиться с магом короля. Наверняка не маг ей нужен, а сам король. И к нему должен её буду провести я? Ну уж нет, я в предатели не записывался. Так что вполне возможно, что и не я вовсе её интересую, а метит она намного выше.

И всё же оказалось, что у девушки и правда очень сильный огненный дар. Я такой всего лишь пару раз видел. Таким обладает генерал Хейзер, что командует Северным фортом, на границе с оборотнями, а второй такой — у нашего короля. И вот пришедшая леди Лёля уверяет, что пользоваться она им не умеет. И ладно бы какая глупая была, но и тут нет. Судя по её рассуждениям, по поведению, по тому, как она легко находит компромиссы, она очень даже умная. Тогда почему же она с даром огня не смога совладать? Согласен, это самый капризный дар, сложный и, пожалуй, самый опасный. Но поладить с ним обычно выходит у всех учащихся. Ни одному мы его ещё не запечатали. Так в чём же дело конкретно у этой девушки?

Голова от мыслей о ней идёт кругом. С ней как-то всё слишком. Слишком непонятно, слишком ярко, слишком странно и даже интересно и любопытно — тоже слишком!

Слишком много у неё каких-то несовпадений. И это просто требует быть с ней настороже, не доверять.

Я поэтому и затребовал, чтобы сделка была магической. Если человека ещё можно обмануть, то с магией это просто невозможно. Магия не знает жалости, и если эта странная девушка вздумает обмануть, то её просто не станет. Она не просто лишится дара, а вообще перестанет существовать.

И она снова меня удивила, согласившись! Причём уточнила, чем отличается магическая сделка от обычной. То есть она точно понимала на что идёт, и всё равно не отказалась.

Или настолько уверенная в себе, или просто дура.

Вот скоро это и выяснится.

Да, у меня осталось лишь три недели до окончания срока в полгода, озвученные королём, чтобы я изменил ситуацию в подконтрольной мне академии, но для сделки я озвучил срок в неделю. Я не блаженный и понимаю, что у неё ничего не выйдет, поэтому оставил себе две недели, чтобы утрясти все дела и подговорить их к передаче другому лицу.

— Арчибальд, вы можете устроить мне встречу с кураторами факультетов? Желательно прямо сейчас, или хотя бы до ужина, — леди Лёля продолжала трепыхаться, вернее, что-то делать, чтобы успешно закрыть сделку.

Глава 15. Как сплотить учеников

Лёля

— Общий враг, как цель, ради которой надо сплотиться, это хорошая задумка, — первым взял слово Орион, когда я, пару раз громко хлопнув в ладоши, попросила говорить по одному. — Но учащиеся — не дураки, и поймут, что из ниоткуда вдруг взявшийся враг — это ложь.

— А я и не предлагала прям сейчас им говорить об этом, — кивнула, давая понять, что мнение услышала и не отмахиваюсь от него. Но при этом у меня имеется свое, которое теперь будут слушать более внимательно и, возможно, не примут сразу в штыки. — Для начала надо будет пустить слух. Как говорится, даже у стен есть уши. А так как учащиеся наверняка уже в курсе, что ректор срочно вызвал всех кураторов к себе, то вам надо будет только в паре коридоров поделиться впечатлениями друг с другом, что проблема и правда серьёзная, и коснётся учащихся всех факультетов, и всё, внутренняя вражда внутри факультетов будет забыта! Будет просто не до неё.

— Допустим, так может и сработать, — прищурилась Анка Тум, машинально поглаживая вышивку на манжете в виде пробившегося из земли растения, на кончиках листьев которого висят капельки. Вот какой, оказывается, в этом мире знак у лекарей. Любопытно. — Но враг тогда должен быть нешуточным.

— Я с вами согласна, — кинула на эту реплику.

— И кого вы предлагаете сделать тем самым страшным врагом? — бытовичка Ивелия Марч перевела на меня свой взгляд, который буквально на пару мгновений превратился из задумчиво-мечтательного в цепкий, обжигающе-холодный, а потом вернулся в своё обычное, как я поняла, состояние. — Уж не себя ли?

И такая милая улыбка была у неё на лице, будто она сейчас не попыталась меня взбесить или оскорбить, а просто выдала очень даже логичную мысль.

— Бо-о-ойтесь меня, — хохотнула, изобразив дементоров из виденного фильма про мальчика, который выжил и потом ещё много чего натворил. Но когда кроме меня и ректора никто не засмеялся, убрала с лица улыбку и уже серьёзным тоном заверила: — Я — не настолько страшная. Хотя, конечно, смотря что у вас тут принято считать страшным.

Я специально сказала «у вас тут». Это можно было понять и как «в академии», и как «в вашем мире», что хотя бы чуть-чуть, но развязывало мне руки. Даже дышать легче стало.

Разумеется, конкретизировать, что имела ввиду, не стала. Зачем мне? А раз никто не уточнил, даже нахмурившийся на этом моменте ректор, значит им не интересно.

— Тогда кто же будет всем угрожать? — решил ускорить процесс общения ректор.

— Ну, я слышала, пока ехала сюда, что люди до заикания бояться оборотней, — наклонив голову к правому плечу, обошла взглядом тихо сидящих кураторов юных магов. — Вот пусть они и будут главной страшилкой и угрозой.

— Оборотни далеко, за стеной, — усмехнулся Орион и отмахнулся от меня. — Это все знают. Так что не купятся.

— Да неужели? — приподняла я брови в знак удивления. — За какой стеной? Я ехала с обозом по лесу, огромному такому, там ещё чуть в стороне горы есть и дымок воле гор вился. Так вот, я вас уверяю, волчий вой раздавался довольно близко, и глава обоза сказал, что это — оборотни воют, а никакие не волки.

— Надо проверить, — тут же нахмурился Орион, сжав до хруста свои огромные кулаки. Вот сразу видно, что глава боевого факультета привык действовать, а не строить пустые теории и перекладывать бумажки из кучки в кучку на своём столе в кабинете. — Но даже так, сейчас нам просто не поверят. Нужны свидетели.

— Да есть у меня свидетели, — вздохнула, с недовольством поджав губы, что приходится впутывать детей. — Я прибыла с тремя юными магами, детьми тех, с кем ехала в обозе. Они могут подтвердить мои слова. Хотя можно сделать даже лучше. Я могу их привести сейчас сюда, в коридоре проговорив, что не стоит бояться и им просто проверят дар и его уровень. А уж потом каждый из вас возьмёт по ребёнку и пока будет идти по коридорам, расспрашивать, насколько близко они слышали вой оборотней.

— Думаете, те дети смогут правдоподобно сыграть испуг? — уточнил Орион.

— А зачем им что-то играть? Они и правда были напуганы, — пожала я плечами. — Чего уж там, от того воя даже меня пробрало до самого нутра. Что уж про детей говорить? Но даже если кто из мальчишек и станет хорохориться, так тем даже лучше, сможете его осадить и сказать, что оборотни, — это очень серьёзно. И если они пересекли границу и рыщут так близко к городу и чуть ли не на тракт выходят, то и вовсе радоваться надо, что встреча с ними не состоялась.

— А я вот всё же не понимаю, как пусть даже общий враг сможет учащихся заставить сплотиться, — Анка Тум, продолжая удивлять своей очень крупной для лекаря фигурой, смотрела мне прямо в глаза. И по её взгляду было понятно — правда не понимает. Она не пыталась просто из вредности опровергнуть мой план. Она не смотрела на меня свысока, хотя и была старше меня. Она правда пыталась понять. А потом оттуда, из этого понимания она уже будет действовать. И потому я ещё раз, без нервов и повышения голоса, стала ей объяснять свою задумку.

— Вот смотрите, леди Анка, — специально обратилась к ней по имени, стараясь сократить дистанцию между нами. — В вашем ведении находятся юные лекари. Вы, к примеру, говорите, что появилась реальная опасность с оборотнями. А так как готовых, то есть взрослых и обученных магов свободных мало, в основном все в фортах, то наверняка на полевую практику будут отправлять учащихся, из которых будут сфомированы четвёрки. Поэтому надо, чтобы не только факультет в целом был сильным и вырывался вперёд в соревновании академии между факультетами, а каждый из лекарей был умелым и сильным. Тут можно добавить, что теперь баллы, или как тут у вас считается кто выиграл, будут аннулироваться, если кто-то подведёт свою четвёрку. Понимаете, не просто отниматься от общего количества, а под ноль списываться, сразу! Вот тогда стимул будет подтянуть своих товарищей по факультету.

Глава 16. Какую должность выбрать?

Ничего нового мне кураторы так и не сказали, поэтому я сходила за подопечными, правда, мы слегка задержались, пока получили бельё, а потом всё произошло, как и было обговорено. Ребятам снова замерили уровень дара, и даже мне пришлось ещё раз пройти эту процедуру, а потом кураторы разошлись, уводя моих подопечных, чтобы в итоге привести их в выделенные нам комнаты. А я осталась наедине с ректором.

— Вам так нравится привлекать внимание? — вдруг спросил Арчибальд. А я вот как-то даже не поняла, это к чему было сказано? Но озвучивать свой вопрос не пришлось, мимики удивления на лице ректору хватило, чтобы взяться за разъяснения. — Вы непривычно одеты. И до сих не переоделись. Вот я и сделал вывод.

— Так мне не во что переодеваться, — развела я руками, ни словом не обманув. — Так уж вышло, что в лесу я очутилась вообще без всего: без вещей, без денег, без средств связи и даже без понимания где нахожусь. А тут мне вещей не выдали. Ни обуви, ни каких-нибудь платьев или хотя бы брюк и рубашки. Мне бы искупаться, но переодеться просто не во что, и даже полотенца нет.

Настроение стало портиться, хотя задумка с кураторами прошла на ура.

— И как же так вышло-то? — Арчибальд то ли не поверил мне, то ли решил дожать на более развёрнутый ответ, но я ещё не выяснила, есть ли тут инквизиция, поэтому признаваться, что я вообще из другого мира, пока не собиралась.

— Да вот, маг один решил моё желание исполнить, но что-то пошло не так, и я оказалась на верхушке ёлки, в заснеженном лесу, без вещей. Ну, дальше я уже рассказывала, — повторяться желания не было.

— То есть вас устроит любая одежда? — всё никак не отставал ректор. — Даже если будет, например, коричневого или жёлтого цвета?

— Да хоть пурпурного, — всплеснула я руками. — Лишь бы по размеру подошла, не грязная и не рваная. Ну, и от обуви я бы тоже не отказалась.

— Я дам вам записку и на складе всё выдадут, — вдруг прилетел ответ от Арчибальда, на который я уже устала надеяться. Но всё же порадовалась ему. — Но сперва надо определиться, в качестве кого вы тут у нас будете.

— То есть на ученицу я не тяну, — озвучила то, на что ректор тонко так намекал. — И учить управлять даром меня никто не станет. Так?

— Не совсем, — покачал головой ректор. — Учить вас я попрошу Ориона. Он с огненным даром у нас на «ты». А вот остальным дисциплинам, считаю, вас бесполезно учить. Вы уже взрослая, умная, как я понимаю, уже учились, просто в другом месте и не обучались только даром управлять.

— Ну, в целом да, так и есть, — не стала спорить, хотя было жуть как любопытно, чему же тут у них ещё учат. Но это я могу и у своих подопечных потом узнать. — И кем же я тогда буду числиться?

— Вот это как раз нам и надо решить, — усмехнулся ректор, почему-то вглядываясь в мои глаза. Это он там что, ответы выискивает, что ли? Так их там нет. Я точно знаю. Зеркало мне ещё ни разу не врало. — Я предлагаю сделать из вас преподавателя. Так вы и заработать сможете, и у меня будет основание вас в академии держать.

— А чего преподавать-то? — очень удивилась, пытаясь на вскидку прикинуть, чего я такого умею, чтобы обучать этому местных оболтусов, то есть — учащихся.

— Так вы мне и скажите, что умеете, а уж дальше мы выберем.

Хитрый ректор решил и эту проблему спихнуть на мои плечи. Но я была с этим не согласна.

К тому же — какая я учительница? Вот рекламщик — хороший, а учитель… Сама вот могу, а научить других — не пробовала. Да и надо ли это магам?

— А я уже говорила, что дар у меня — делать людей счастливыми. Если угодно, то это профессия у меня такая.

Как ещё объяснить мужчине передо мной суть профессий рекламщика и психолога — я не знала. Вернее, просто не хотела тратить на это время. Так-то я вообще устала, мне бы с подопечными пообщаться, отдохнуть, а этот… не отпускает.

— Что, откуда вы родом, там профессия так и называется? — снова стал влезать в дебри ректор. И чего ему не понравилось в моей формулировке? Красиво, и суть отражает. Нет, ему надо дотошно всё выяснить. Вот и зачем?

— Нет, там мои профессии назывались специалист по рекламе и психолог. Довольны?

Скрестив руки под грудью глубоко вздохнула и откинулась на спинку стула.

Я ведь и правда устала.

— Лели Лёля, к сожалению, новую должность мне сейчас никто не позволит открыть, — Арчибальд говорил, а сам явно наблюдал за моей реакцией. — Так что могу предложить быть моей помощницей или преподавателем по тактике и стратегии.

Первый вариант я отмела сразу. Фу, просто. Терпеть не могла вот эти совершенно ничего не говорящие названия должностей, типа: «помощник», «ассистент» или «правая рука». Вот вообще не понятно, что человек на этих должностях должен делать и где там границы его обязанностей. Даже просто «секретарь» — уже лучше, хотя и там подводных камней хватает.

А вот по поводу тактики и стратегии… Не совсем то, но с этим уже можно работать.

— Давайте второе. Помощница — это как-то не солидно. Будто девочка на побегушках — принеси, подай, отойди и не мешай, — даже сморщилась, показывая своё отношение к этому безобразию. — Только хотелось бы подробностей, что именно от меня требуется.

Вот, теперь и я влезла в эти дебри под названием «подробности». Но лучше уж ещё чуть-чуть потерпеть, но иметь полную картину перед глазами — чего там от меня ждут, чем потом хлопать глазами и изображать натуральную блондинку в самом стрёмном понимании этого термина.

Глава 17. Первое знакомство с учащимися

Очередной поворот, и ноги просто приросли к полу.

Трое здоровенных парней взяли в треугольник худенького мальчишку и толкали его, а стоящая рядом пара девчонок в форме лекарей — хихикали.

В голове билась одна мысль — как помочь? И не просто помочь, а так, чтобы потом мне самой помощь не понадобилась.

— Так-так-так, — пропела, перетягивая на себя внимание, надеясь, что у малахольного хватит ума убежать. Но не прокатило. Самый крупный из парней, который был выше меня на голову, ну и шире, соответственно, ухватил мальчишку за шкирку. — Я смотрю, ты уже выбрал себе напарника в четвёрку.

— Какого напарника? В какую четвёрку? Ты вообще кто? — стал сыпать вопросами этот здоровяк, крепко удерживая трепыхающегося мальчишку.

— Ваш новый преподаватель по тактике и стратегии, — ответила на вопрос. — Так что быстро отпустил его. Завтра будет распределение по командам для практики, вот тогда и увидитесь, и наговоритесь.

— Да я самый сильный из боевиков! — выпятил грудь этот питекантроп, очень удивившись, что не впечатлил меня. — Со мной никто в здравом уме не поставит в одну команду вот это недоразумение.

— Артефакт никого спрашивать не будет, — усмехнулась на это я и переплела руки под грудью. — Ну а раз ты ещё ничего не слышал про распределение по командам — твои проблемы. Завтра ректор ещё раз всё расскажет для тех, кто не умеет вовремя в коридорах всё расслышать. Эх, прям разочарование сплошное, а не боевики, — поджала губы и покачала головой в недовольстве, обводя взглядом твоих рослых и очень сильных парней.

— Ты чего-нибудь слышал? — почему-то обратился бугай не к своим дружкам, а к тому, щуплому мальчишке, которого так и держал за шкирку.

— С-с-слышал, — кивнул тот, мелко трясясь.

— Эй, как тебя там звать? — позвала я бугая. — Я велела отпустить его. Или у тебя и правда со слухом всё плохо? Надо тогда тебя к лекарям отправить. Сам сходишь, или тебя проводить?

Это я, конечно, загнула. Даже представления не имела, где тут лекари, и вообще где что находится. Разве что теперь знаю где столовая, склад, кабинет ректора и комнаты, которые нам с подопечными выделили. Но об этом всяким там нахалам знать не обязательно.

— Михель Орто, — представился боевик и наконец-то отпустил тощего мальчишку, пусть и нехотя. И тот тут же дал стрекача, но лишь до следующего поворота, из-за которого потом выглядывал. — Я слышал, что академию закрывать собрались. Так с чего бы главе академии нового учителя нанимать?

— А, так у тебя со слухом, всё-таки, нормально, — погрозила ему пальчиком, и бугай… смутился! Щёки залились краской, но взгляд он не опускал. — И меня наняли как раз для того, чтобы закрытие академии так и осталось просто слухами, а на самом деле всё будет хорошо. А если постараетесь, то даже немного лучше, чем хорошо. Разве вы не хотите доучиться и получить документ, что можете работать магами?

— Да нам-то как-то всё равно, — пожал плечами Михель. — Нас отсюда потом в форт отправят. Без вариантов.

— А вот и нет, если войдёшь со своей командой в тройку лучших учеников, то вас распределят на лучшие рабочие места в городе, — забросила удочку, и тут же глаза у учащихся загорелись.

— Врете! — рявкнул Михель, однако всё же не забыл про уважительное обращение на «вы».

— Ну, если не веришь — не надо. Другим будет легче, ведь, считай, твоя команда уже сдалась, на самом старте.

— И ничего мы не сдались, — фыркнул Михель. — Я вот сейчас соберу самую сильную команду. Сколько и кого там должно быть?

— Всё же плохо у тебя со слухом, — снова покачала головой, намеренно выводя бугая из равновесия. Мне надо было понять, какой он на самом деле. — Я ж уже сказала, что будут четвёрки, по одному студенту с каждого факультета, а распределять вас будет артефакт. Ну, теперь услышал? Запомнил?

— Ой, Михель, мы же самые сильные на факультете, — одна их смешливых девиц указала на себя и на подругу. — Так что наверняка будем в одной команде.

— Не будете, — тут же осадила я этих нахальных красоток, делающих вид, что меня тут нет. — Не буду раскрывать всех подробностей, но вы точно попадёте в разные команды и будете соревноваться между собой. И теперь мне прям интересно, сколько продлится ваша дружбу и симпатия к Михелю и его друзьям, когда придётся соревноваться?

Девчонки переглянулись, но отвечать не спешили. То ли до них стало доходить, во что они вляпались, то ли пытались представить, кто и как отреагирует на подставу в виде соревнования с друг другом.

— А разве помогать другим командам будет запрещено? — прозвучал вопрос, и я более внимательно посмотрела на Михеля. Он приятно удивил этим вопросом. Обожаю общаться с теми, кто мыслит, выходя за рамки предложенного.

— Нет, такого запрета не будет, — кивнула ему. — Но представь, захочешь ли ты помогать команде, где будет, к примеру, твоя подружка и тот худой парнишка, которого вы тут толкали?

Очередной непростой вопрос, и снова тишина.

А кто сказал, что будет легко? Но то, что будет интересно — это я гарантирую.

— Не торопись, подумай, — кивнула Михелю и мягко улыбнулась. — А завтра, на нашем первом уроке, я хочу получить ответ на этот вопрос.

— Как вас зовут? — уточнил Михель, после того, как кивнул, что услышал моё требование.

Глава 18. Не быть мне незаметной

— Вот и чаво вчера не сказали-то, что вы из этих, — буквально ворвавшаяся к нам с Анникой в комнату женщина очень образно покрутила в воздухе кистью, явно пытаясь вспомнить подходящее слово.

— Преподаватель, — подсказала я, опасливо посматривая на раскрытую нараспашку дверь комнаты, которую, я просто уверена, на ночь запирала на щеколду.

— Ну таки да, — согласилась женщина, скидывая со своих рук на мою постель довольно объемную стопку вещей. Впрочем, я там даже полотенце заметила, что очень порадовало. И все же…

— Скажите, уважаемая, а как вы вошли? Я запирала комнату, — всё же решила утолить своё любопытство.

— Так а чаво? Вота, артефакт глава академии дал, чтобы я всегда могла зайти в любую комнату, бельё поменять, порядок проверить, — бесхитростно отвечала женщина, каким-то образом умудряющаяся своими пышными формами ничего не задеть в нашей небольшой комнатке, и не уронить. — А эта, — узловатый палец был направлен на замершую сусликом Аннику, — дочка ваша?

— Нет, подопечная, — ответила я обтекаемо. Не хочу, чтобы девчонку отселяли сейчас, пока не решился вопрос с распределением по нужным нам факультетам.

— Ну, тада ладно, — кивнула заведующая складом и ушла, закрыв за собой дверь, но, разумеется, не на щеколду.

— Анника, отомри, — щёлкнула пальцами, перетягивая внимание на себя. — Можешь дверь обратно на щеколду закрыть?

— Ага, — девчонка шустро добралась до двери, и я, наконец-то смогла подняться с кровати, придерживая подмышками одеяло. А вот руками стала перебирать то, что принесла утренняя визитёрша, и всё же рассмеялась. Когда я сказала ректору, что меня устроит любой цвет одежды, «даже пурпурный», как-то не подумала, что мои слова воспримут буквально. Но вот поди ж ты!

Одежда, довольно строгого кроя, была фиолетового цвета. Вся, от тёплых чулок и нижнего белья, до плаща, подбитого мехом. Вязаная накидка, которую так и хотелось сравнить с огромным пуховым платком, и та была нежно-сиреневой. Похоже, меня решили выделить по полной программе. Но капризничать в мои планы не входило — выдали одежду, и за то спасибо, особенно если учесть, что постиранное мною вчера бельё до конца не высохло, а денег на покупку чего бы то ни было, у меня не было от слова совсем.

— Лёля, смотри, какая я красивая, — Анника, одетая в новенькую форму академии, крутилась вокруг себя, заглядывая в зеркало на двери шкафа. Хотя назвать это зеркалом можно было с натяжкой — просто очень хорошо отполированный лист какого-то металла, или на него нанесли отражающее что-то. Ну, не сильна я в этом, но разглядеть себя и впрямь можно было.

— Тебе идёт, — не стала скупиться на комплимент. — Дай мне минут пять, оденусь, заберём мальчишек и пойдём завтракать. А потом к ректору, надо же ваше расписание узнать. Да и моё тоже.

— Может мы сами до столовой дойдём? — замялась Анника. — А то все так и будут думать, что или мы твои дети, или сами ничего не можем.

— Прости, но сегодня, пока студентов не распределят по четвёркам, вы будете со мной, — отказала девчонке, хотя прекрасно понимала её волнение. Но я так же помнила, какую картину вчера видела, с тремя бугаями и худым мальчишкой-артефактором. Так что пока безопасность ещё не выровнялась, придётся моим подопечным побыть под присмотром.

— Можно подумать, что потом что-то изменится, — пробурчала Анника, сложив руки на груди и насупившись.

— Очень даже изменится, — уверила её и подмигнула. — После распределения, учащиеся только и будут думать о том, как бы ужиться в своих четвёрках. А многие наверняка побегут к деканам и ректору, чтобы они заменили кого-то из четвёрки. Но этого не будет. Так что тогда им будет не до вас.

Болтая с Анникой, я одевалась, чтобы не терять времени. По-хорошему, надо было уйти в ванну и проделать всё это там, но санитарная комнатка была настолько маленькой, что я быстрее бы наставила себе синяки, чем спокойно переоделась, так что приходилось изгаляться, натягивая одежду под одеялом. Зато я довольно быстро управилась, и мы пошли на завтрак, прихватив мальчишек.

Столовая сегодня напоминала муравейник. Ученики переходили от столика к столику, что-то возбуждённо обсуждая друг с другом. Хотя я точно знала что.

— Давайте подкрепимся побыстрее, чтобы застать ректора до того, как он пойдёт объявлять новости учащимся, — поторопила своих подопечных, после того, как мы получили свои порции завтрака и устроились за свободным столом, к которому, правда, пришлось пробираться почти в самый конец столовой.

— Лёля, — Лари не смог удержаться от вопроса, хотя еще даже не начал есть, — а нас тоже распределят в четвёрки?

— Насчёт первокурсников мы ничего не обсуждали, — ответила, пожав плечами, когда прожевала кусочек вкуснейшей творожной запеканки. — Вас ведь ещё ничему не научили. Смысл гнать на практику? Чтобы потом вас же и спасать?

— Обидно, — шмыгнула носом Анника. И я уже стала подыскивать слова утешения, но девчонка взяла себя в руки и выдала:

— Значит надо попросить тех, кто постарше, чтобы нас подтянули, и мы не были бесполезными!

— Верно говоришь, — тут же подхватили её идею Тихор и Лари, а мне осталось только порадоваться настрою ребят, ну и что моя помощь им в этом вопросе не понадобилась.

— Это ты здорово придумала, — кивнула я головой, отчего дети засияли улыбками. — Но всё же пообещайте мне, что пока вам не разрешат кураторы или ректор, вы не станете самовольно увязываться на практику с более старшими ребятами, чего бы они вам за это не пообещали.

Глава 19. Ничего бы не забыть

Арчибальд Таврос (ректор)

— Вот упрямая! — психанул и всё же стукнул ладонью по столу, стараясь сдержать свою магию. Тем более, что мальчишка с даром лекаря указал на пережатый канал. С этим шутить нельзя. Но выплеснуть эмоции было просто необходимо, иначе я бы просто спалил артефакт невидимости.

Я собирался проследить, чтобы Лёля добралась до своей комнаты без приключений. Благодаря нашей магической сделке, да и её сути, эта несносная девушка стала для меня ценна. Вот как сделает то, о чём мы договорились, пусть хоть по кладбищу ночью гуляет, а пока — придётся проследить. Ну и конечно же она тут же вляпалась… Хотя после того, как я послушал её диалог с одним из самых наглых учеников боевого факультета, даже усомнился, кто из них вляпался в неприятности. И похоже это всё-таки — Михель Орто.

Разошлись они миром.

И вот тут я удивился ещё больше: каким-то образом Лёля чувствовала, что я за ней слежу. Она несколько раз резко оборачивалась. Но я точно не мог выдать себя. На ботинки наложил заклинание беззвучности, то есть шагов моих не было слышно, а в руках сжимал артефакт невидимости. И всё же она чувствовала слежку. Неужели мне попался один из самых редких магов с дополнительным даром эмпата?

Порассуждать на эту тему я не успел — Лёля добралась до комнат, которые я выделил ей и её подопечным, но зашла она не к себе, а к мальчишкам. Ждать, пока она наболтается с подопечными, не стал. Вот ещё! Из-за этой красавицы, ночь мне предстоит бессонная. Очередная. Ведь артефакта, которые должен распределить учащихся по четвёркам, просто не существует! Пока что. И мне надо за ночь успеть его не просто придумать, а ещё и сделать. Да и обещание надо было выполнить, пока не забыл.

— Глава? — удивилась Нума, которая у нас заведует складом.

Пышнотелая полукровка, наполовину гномка, наполовину орчанка, попросилась на работу в начале этого учебного года. С грамотностью речи у неё, конечно, беда, но зато порядок на складе — идеальный, и ни один учащийся не смеет её не то, что обидеть, даже косо посмотреть в её сторону! А до этого я просто замучился искать замены на это место. Учащиеся умудрялись доводить кладовщика до нервного срыва буквально за пару рабочих дней. А с Нумой я теперь и бед не знаю — всё в порядке, и никаких жалоб, ни с одной стороны.

— Извини, что я так поздно, — комната Нумы располагалась как раз рядом со складом, туда-то я и постучал. — Но я принял на работу новую преподавательницу. А вот с одеждой у неё беда. Нездешняя она. Может, найдётся у нас на складе что-нибудь для неё?

— Да а чаво ж не найтись? — Нума всплеснула руками. — Только вы мне её покажте, что ли. Или размеры знаете?

— Так она заходила к тебе, — обрадовался я. — С ней ещё трое новых учеников было — два мальчика и девочка.

— Да, она спрашала про одёжку, — покивала Нума. — Только я не знала, кто она, вот и не дала ей ничего, кроме пастельного. Подумала, ежели чаво, вы скажете, или записку какую дадите.

— Это ты молодец, что на слово не поверила, — похвалил свою ответственную работницу. — Но с завтрашнего дня она начнёт работать, так что с утра принеси ей одежду, ну и что там полагается — полотенца там, и ещё что.

— Постельное я ей ужо выдала, — с задумчивым взглядом проговорила Нума. — А остальное завтра утром принесу. Только цвет какой надо? Она-то в голубом была. Но у меня на неё такого цвета одёжки не будет.

— Леди Лёля сказала, что ей всё равно какой будет цвет, хоть пурпурный, — выдал фразу новой коллеги слово в слово, не особо представляя, что же это за загадочный такой цвет.

— О, тада я всё найду, — чему-то разулыбалась Нума. И у меня закралась мысль, что надо бы остаться и проконтролировать, чего она там подберёт для Лёли. Но времени на это у меня просто не было. Так что я поблагодарил Нуму и отправился сперва к лекарям, чтобы убрали зажатие канала магического потока, а потом уже в свой кабинет.

Полночи пролетело в попытках придумать артефакт, свойства которого я понимал с трудом. Вот как, да и зачем нам надо притягивать совершенно не подходящих друг другу учащихся? И как сделать артефакт таким, чтобы его действие было видимым, то есть — наглядным, и никто из учащихся потом не смог бы предъявить претензии, заявив, что это мы всё выдумали, а сами они не видели, чтобы артефакт на них указал.

Буквально на один час я позволил себе расслабиться и подремать, потому что просто валился с ног. Это была третья бессонная ночь. И, как ни странно, именно в этой полудрёме я увидел готовый артефакт, причём в действии, будто уже наступило утро, и мы уже распределяем учащихся.

Это было гениально в своей простоте.

Сейчас в академии находилось двести сорок учащихся, это вместе с первогодками. По идее, это шестьдесят команд. И всё бы хорошо, но на факультетах учащихся не равное количество. Так что отбраковка будет существенной. Но мы на это не рассчитывали. По идее, кроме первогодок, мы собирались распределить всех. Но как?

Конечно же хотелось, чтобы в команды входили учащиеся с одного года обучения, то есть однокурсники. Но уже сейчас я понимал, что так не выйдет. К тому же, если сейчас оставить не у дел первогодок, то нарушать порядок и дисциплину станут уже они. И я даже не представляю, что хуже — первогодки, нарушающие дисциплину, или старшекурсники.

Все эти мысли проносились в моей голове, а я всё искал выход, опасаясь просто довериться магии. Да, я уже понял принцип действия артефакта, но… он ведь может взять и поставить последний курс и первый в одну команду. И что тогда? Первогодки же толком ничего ещё не умеют. Разве что пользоваться сырой силой, да и то не все.

Глава 20. Новости для адептов

Лёля

— Итак, внимание! — начал свою речь ректор, а мне пока оставалось только удивляться, что его явно хорошо слышно во всех уголках далеко не маленькой столовой. — Уверен, многие из вас уже слышали о неприятной новости — оборотни каким-то образом пробрались за стену, окружающую наше королевство, и теперь шастают по лесу.

Со стороны студентов стал нарастать гул шепотков: «Какой ужас!», «Вот, а ты не верила, а я говорила», «Интересно, чего это они забыли у нас? До праздника невест ещё далеко»…

Последняя услышанная фраза меня особенно заинтересовала. Но сейчас спросить, чего там за «Праздник невест» и при чём тут оборотни — было просто не у кого. Поэтому пришлось слушать молча.

— Надеюсь, никому не надо напоминать, насколько оборотни сильные и опасные противники? — продолжил говорить ректор, когда первая волна эмоциональных шепотков схлынула. Видимо, чтобы и самому голос не напрягать, и дать учащимся хотя бы так выплеснуть любопытство и желание поделиться своими мыслями.

На этот раз ответы, что в напоминании никто не нуждается, прозвучали более организованно, но по лицам учащихся я поняла, что не до всех доходит, что встреча с оборотнем — это реальная опасность. И это огорчало. По крайней мере меня, ведь всё это означает неприятности в самое ближайшее время, в которые вляпаются эти Фомы неверующие. А разгребать-то потом это нам. Да-да, и мне в том числе — метка от магической сделки никуда не делась, и начала время от времени покалывать руку, будто напоминая о себе.

Да уж, такое забудешь, как же.

— Адепты, это было только начало, — ректор вновь привлёк внимание подростков к себе, сыграв на их природном любопытстве. Все тут же умолкли, ожидая продолжения. — Король отправил магов, чтобы найти вторженцев и пленить их. Но оголять гарнизоны фортов, разумеется, он не стал. Поэтому ему потребовалась помощь от нас.

— Мы тоже будем ловить оборотней? — прозвучал вопрос из задних рядов.

— Нет, адепт Лурс, — ректор посмотрел на задавшего вопрос учащегося очень строго. — Я ведь только что напоминал, что это опасно. Вы чем слушали? От вас, адепты, требуется найти брешь в стене, ведь как-то же оборотни попади на территорию нашего королевства. Так мы поможем королевским магам, и вам это будет зачтено как практика в полевых условиях.

— Скажите, Глава, а все курсы будут участвовать? И как это отразится на соревнованиях между факультетами?

Полетели новые, уже более предметные вопросы, и тут ректор сделал ход конём.

— Кто будет участвовать — решит артефакт, — Арчибальд Таврос махнул рукой, и перед ним, на небольшой подставке появился… артефакт. Хотя я назвала бы это творение иначе.

Высоченная труба, метра три в высоту, почему-то из дерева, была диаметром не такая уж и толстая, но обхвати я её ладонью, пальцы бы не сомкнулись, но удержать её я наверняка бы смогла. На уровне моей талии, в дерево были вставлены белые кристаллы, от которых прорезанные дорожки из рун уходили вверх, к круглому шару на самом верху артефакта. Этот шар был раскрашен в четыре цвета, как я подозревала, обозначающие факультеты, условно разделяя его на четыре равные части.

Как всё это работает, я не имела не то, что никакого понятия, но даже подозрения.

И тут ректор заявил:

— Артефакт будет не просто выбирать адептов, а формировать из них четверки. А подробнее об этом вам расскажет наш новый преподаватель по тактике и стратегии. Прошу, леди Лёля Звезда.

На прокатившиеся смешки я отреагировала спокойно. Ну да, такая вот у меня классная фамилия. И скоро все поймут, что она мне, или я ей, очень даже соответствуем. Но пока надо было начать зарабатывать себе авторитет.

— Всем здравствуйте, — вежливо начала я, после чего кивнула ректору и поблагодарила за то, что представил и доверил объяснения. — Артефакт должен будет распределить вас, адепты, в четвёрки, — тут я сделала паузу, обводя взглядом притихших подростков, давая им время переварить услышанное.

Кстати, слово адепты мне очень понравилось, поэтому я решила использовать именно его.

— В каждую четвёрку должны будут входить по одному адепту от каждого факультета. Выбирать будет артефакт, поэтому вполне возможно, что он не станет учитывать ни уровень способностей, ни на каком курсе вы учитесь. Единственное, что могу сказать точно, что каждая четвёрка будет уникальной. И если вы приложите силы, чтобы сплотиться, найдёте компромиссы, то каждая четвёрка будет очень сильной. Каждая четвёрка будет считаться за одну единицу. То есть все ваши успехи — это плюс баллы в копилки ваших факультетов, а ваши промахи — обнуляют накопленные баллы факультетов.

— Постойте, леди Лёля, — вверх взметнулась тонкая девичья рука. — Вы хотели сказать, что за ошибки баллы будут вычитаться, да?

— Нет, адептка, я сказала именно то, что хотела, — отмела я «подсказку». — Баллы будут аннулироваться.

— Но это же несправедливо, — гаркнул один из адептов с заднего ряда. И тут же поднялась волна недовольных возгласов.

Ректор нахмурился, но пока не вмешивался. Наверно решил посмотреть, как я буду справляться с этим маленьким бунтом.

— Не вижу несправедливости, — подлила я масла в огонь. — Обсудим?

Закинув удочку адептам, сама глянула на ректора и тихо уточнила — есть ли на это сейчас время, или лучше обсуждение перенести в класс, на попозже. Но ректор дал добро, заявив, что пока время ещё есть.

Глава 21. Первая четвёрка

— А что тут можно сделать, если за нас уже всё решено? — всплеснула руками адептка Мелисса Ленг, то ли напрашиваясь на подсказку, то ли правда не осознавая, что ей дали шанс что-то исправить.

— А вы представьте, что всё, что я рассказала, это вводные данные, то есть оно вот так, и всё тут. Но выход найти можно, и даже не один. Давайте, подумайте и расскажите, что и как бы вы изменили. Можете думать вслух, я это только приветствую, ведь остальным адептам тоже интересно, а может они даже что-то вам подскажут. Мы же тут команда, а не сборище одиночек, — всё же не удержалась и кинула подсказку. Но не факт, что на неё обратят внимание. Как я поняла, адепты долго думали именно с позиции одиночек и того, кто сильнее. Но пришла я и стала менять эти порядки.

Ай да я!

— Хорошо, — Мелисса всё же взяла себя в руки и действительно стала «думать вслух». — Самый простой способ был бы убрать слабого адепта из четвёрки. Но вы сказали, что это невозможно.

— Верно, — подтвердила я и сделала жест рукой, поощряющий рассуждать дальше.

— Ну, есть ещё вариант просто подтянуть слабого адепта, — сказала Мелисса и тут же нахмурилась. — Только как это сделать? Он ведь с другого факультета, а я, например, ничего там не смыслю.

— А зачем вам делать чужую работу? — намекнула Мелиссе. — Неужели на его факультете некому помочь?

— Конечно же там есть сильные адепты, которые смогут подтянуть отстающих. Но зачем им это? У них же свои четвёрки. Зачем им лишние проблемы?

— Правильные вопросы и интересные мысли, адептка Ленг, — начала я с похвалы. Пусть немного расслабится, а то вон плечи уже у ушей скоро будут, как она зажалась вся. — Но смотрите, у нас есть целые единицы — академия, куда входим все мы, потом — факультеты, и только потом — четвёрки, ну и только потом отдельные адепты. Вы сейчас смешали всё это в кучу. А если так не делать? У четвёрок — свои цели, у факультетов — свои. Но разве они не пересекаются?

— Конечно пересекаются, — тут же воскликнула Мелисса, видимо поймав за хвост мою подсказку. — Нам всем важны баллы. И ради них можно… попросить подтянуть адепта из нашей четвёрки, а взамен — предложить подтянуть кого-то из других четвёрок. Так все останутся довольны, и никому не придётся решать не свои задачи.

— Адептка Ленг, это было блестящее рассуждение, — похвалила я, зарождая волну аплодисментов. — И это был пример тактики и стратегии, как раз того предмета, который я веду. Понравилось? Интересно? А ведь подобных примеров ещё очень много.

Одобрительный гул и блестящие глаза адептов академии были мне ответом. Я бы даже сказала — весьма красноречивыми.

— Леди Лёля, мы готовы идти к вам на урок хоть сейчас, — подняв руку, чтобы привлечь внимание, проговорил мой вчерашний знакомец — Михель Орто.

Что ответить — я не знала, потому что ещё не говорила с ректором, и что там и как с моей нагрузкой была без понятия. Поэтому выразительно посмотрела на Арчибальда Тавроса. Пусть отвечает, это в его компетенции.

— Адепты, сперва вы пройдёте разделение на четвёрки, а потом посмотрим, что можно сделать с расписанием. Итак, есть желающие начать?

— Давайте я и начну, — проявил храбрость Михель, проталкиваясь к артефакту распределения. Пока адепт Орто шёл, другие негромко переговаривались. Кто-то хвалил Михеля за храбрость, кто-то строил предположения, как же артефакт будет выбирать адептов для четвёрок, а я просто смотрела, как парень идёт и красуется. Вот же дамский угодник! Даже в такой ответственный момент он себе не изменяет. Девчонки и правда охали и ахали, но стоило Михелю выбраться из толпы и встать около артефакта, как вокруг образовалась идеальная тишина. Надо же, как всем любопытно-то!

— Адепт Орто, — ректор шагнул ближе к Михелю, хотя, как по мне, необходимости в этом не было, и так всё прекрасно слышно. Но Арчибальд Таврос встал так, чтобы остальные студенты не только услышали, но и увидели его объяснения. Логично, конечно. Кому ж захочется по триста раз, или сколько тут адептов, всё объяснять снова и снова? А так — один раз показал и в крайнем случае, особо разволновавшимся, можно будет ещё раз показать последовательность действий. Но вряд ли таких будет много.

— Вот так и стойте. А теперь ладонью одной руки, любой, обхватите артефакт вот тут, где кристаллы. Сильно можете не сжимать, но не отпускайте, пока я не разрешу. И ещё, когда схватитесь за артефакт, скажите: «доверяю выбор магии», и всё.

— А зачем это говорить? — тут же нахмурился Михель и стал выглядеть старше, чем есть. Молодец, правильные вопросы задаёт, а не делает всё, слепо следуя указаниям.

— Затем, что это такой договор, — объяснил ректор довольно громко, чтобы его точно все услышали. — Вы показываете, что доверяете магии, а она выбирает для вас тех, кто больше всего подходит для вашей четвёрки. Кладите руку на артефакт, Михель.

Адепт Орто схватился за артефакт, произнёс требуемые слова и замер. И мы все тоже. Пока три голоса, один за другим, громко не ойкнули.

— Это ещё что такое?! — громко возмутилась девушка, судя по форме одежды — с бытового факультета.

— Все, у кого появилась на запястье цифра «один», прошу выйти сюда. Вы с Михелем Орто составили первую четвёрку.

Трое адептов вышли к нам, и мне стоило немалых усилий, чтобы сперва не рассмеяться, потому что от факультета артефакторов оказался как раз вчерашний тощий мальчишка, а потом — не впасть в панику, потому что последним участником оказался Тихор. Да-да, тот самый, один из моих подопечных.

Глава 22. Хороший и плохой примеры

— Это шутка такая? — Михель глянул на ректора, тот подтвердил, что артефакт уже можно отпустить, и после этого он шагнул к Тихору и попытался схватить за руку. Но мальчишка увернулся, подойдя ближе ко мне, но запястье с цифрой показал. — Ну вообще не смешно.

Негодование Михеля можно было почувствовать физически. И я в глубине души была с ним согласна, что и впрямь — не смешно. Но всё же моя роль была другой.

— Зря возмущаешься, Михель, — усмехнулась я. — Тихор — очень одарённый лекарь, который уже сейчас, без всяких амулетов, видит потоки магии в организмах. Так что не возмущайся, а радуйся, что тебе такой самородок достался.

— Ага, как же! — бугай схватился за свои волосы. — Мелочь-лекарь, сопляк-артефактор и серая мышь — бытовичка. Куда уж шикарней?!

— Дурак, — тут же отозвалась единственная в первой четвёрке девушка. — Меньше всего хотелось с тобой в одну четвёрку попасть. Фу!

— Да я лучший! А ты… — снова стал возмущаться Михель, но девушка его перебила.

— Ага, только как боевик, — и фыркнула, показывая, что для неё это весьма условное достижение. — А как одежду почистить или заштопать, или еду приготовить, то что ты можешь, а? Кто тут лучший? Уж точно не ты, задавака-боевик.

Народ слушал и тихо офигевал от того, как адепты переругивались. А я даже не знала что предпринять. Вроде и показала, что не всё так плохо, как видится, но моих доводов оказалось недостаточно. А тут ещё ректор стал сигнализировать глазами, что надо бы что-то сделать с этим балаганом. Знать бы ещё — что именно?

Привыкшая работать в цейтноте, я быстро взяла себя в руки и громко похлопала в ладоши. Разумеется, все тут же утихли и перевели взгляды на меня.

— Спасибо, адепт Орто, — я даже улыбнулась Михелю. — Вы прекрасно справились, наглядно показав — как нельзя реагировать и чего точно не стоит говорить своим новым коллегам. А теперь всё же отойдите в сторону, дайте сформироваться другим четвёркам.

— Фух, а я уже правда поверила, что он в бешенстве, — довольно громко усмехнулась Мелисса, и я жестом предложила ей подойти к артефакту. Девушка не стала ломаться, и живенько протиснулась к нам. История с недовольными короткими возгласами повторилась, поэтому я уточнила у Тихора, действительно ли появление цифр на запястье настолько неприятно?

— Да, будто тебя иголкой укололи, сильно, — описал ощущения мальчишка. — Но проходит тут же. Уже не болит.

Ох и намудрил, чувствую, ректор с артефактом. Вряд ли же эффект должен был быть таким?

— Понятно. Спасибо, Тихор, — поблагодарила за подробные объяснения. А тем временем стали подходить члены второй четвёрки, демонстрируя свои запястья.

— Адептка Мелисса, уже можете отпустить артефакт, — позволил ректор, с любопытством рассматривая новую группу. Она тоже вышла необычной — все девушки! Оказывается, всё же были исключения, и на боевом, и на артефакторике тоже учились не одни только парни.

— Добро пожаловать в команду, девчонки, — поприветствовала коллег Мелисса и тепло улыбнулась, чем вызвала аплодисменты. И начала их в этот раз не я.

Умничка-девчонка, быстро разобралась — как и с чего надо начинать.

Адепты, до которых быстро дошло, что не больно в этой процедуре только тому, кто держится за артефакт, чуть ли не толпой ринулись к творению ректора. Но он быстро навёл порядок, выстроив желающих в очередь.

В итоге, у нас получилось сорок семь команд. Из первогодок, кроме Тихора, артефакт больше не выбрал никого. И оно — хорошо, но я переживала, как бы остальные не стали на него крыситься. Разумеется, на Лари и Аннику я не думала, а вот другие первокурсники…

Оставшиеся не у дел адепты по очереди «пощупали» артефакт, но он не откликался. И, что интересно, все одиночки оказались первогодками со слабеньким даром, разумеется, за исключением Анники и Лари..

Ректор даже мне, ради интереса, предложил приложить ручку к артефакту, но я отказалась. Да ну его, вдруг ещё сработает, и что тогда делать?! Нет уж, обойдусь своей условной ролью учителя по тактике и стратегии.

— Леди Лёля, вам как будет удобнее — со всеми четвёрками разом работать, скажем, пару часов сегодня и завтра. Или всё же разбить их на более мелкие группы? — решил уточнить ректор. — Но тогда у вас выйдет два очень длинных рабочих дня.

— А почему всего два? У нас же сделка не на два дня, — попыталась я торговаться, потому что ну не хотела я сидеть с адептами сутками, стараясь впихнуть в их головы невпихуемое, ведь то, что мне надо до них донести, надо не просто услышать, а осмыслить, сделать выводы и принять! А это дело явно не одного и, возможно даже не двух дней.

— Потому что оставшееся время нужно нам на корректировку, если что-то всё же пойдёт не по плану, — тоном, не терпящим пререканий, заявил мне ректор. И не важно, что говорил он тихо, интонацию я чувствую прекрасно, и мне она не понравилась.

— Да уж, просто стахановские методы, — пробурчала себе под нос, но Арчибальд Таврос всё равно услышал и даже попытался выяснить — кто такой стахановец и что там у него за методы такие. Но на это я не стала отвечать, пытаясь прикинуть, как так разделить четвёрки, чтобы и им наши занятия были в пользу, и я не переутомилась. — Итого, у нас сорок семь четвёрок. Время уже обеденное, так что максимум у меня шесть часов на занятия. Это по восемь четвёрок в час, то есть тридцать два человека. Многовато, но терпимо. Так и сделаем, объявляйте.