Счастья много не бывает, или Ошибка в счете. Книга первая

Глава 1

Палка, палка и кружочек –

Это тройничок, дружочек!

Я всегда знала, что если встанешь не с той ноги, то весь день обязательно пойдет наперекосяк. Но чтобы так погано?!!

В сущности, выбирать мне особо не из чего. Как и всем, природа и папа с мамой выдали мне только две ноги. Правда, длинные и стройные. Но без запасного комплекта.

Так что спустила я свой единственный боекомплект с кровати в гостинице и напрочь забыла, с какой ходули нужно начинать день, поскольку на тумбочке около кровати была прислонена к графину с водой записка, начертанная неровным похмельным почерком:

«Чем жить с такой сукой, лучше удавиться!»

- Понятно! – нахмурилась я, нашаривая тапочки. – Синдром – истерия, диагноз – перелом мозга.

Настроение было изгажено напрочь с самого утра. Нет, ну знала же, что из этого отпуска на пару с ненаглядным (глаза б его больше не видели) ничего путного не выйдет!

Надо было лететь одной. Ага, щас! Так меня и пустили! Мое сокровище повисло на ногах гирей, стеная на все лады:

- Ты туда едешь, чтобы с мужиками без меня перепихнуться! - Фантастика, с чего вдруг такие скоропалительные выводы?!

- Ты тоже хочешь с ними перепихнуться? – изумилась я, складывая походный рюкзак. Даже без основной части дайверского оборудования, которое мы арендуем на месте, рюкзак выходил с меня ростом. Пришлось личные вещи перекладывать в сумку.

- Что ты несешь, - возмутился гражданский муж, патетично всплескивая руками. – Для тебя это просто предлог, чтобы без присмотра трахаться!

- О, как! – искренне удивилась я. – Хочешь, чтобы я трахалась под присмотром?

- Ты мне зубы не заговаривай! – грозно нахмурился мужчина. – Я не конь… то есть жеребец… то есть конь!

- Милый, - повернулась к нему я. – Прости, но лучше бы им был! Поскольку из меня ты уже давно сделал ездовую кобылу!

- Не утрируй! – взвизгнул Колька, разом теряя когда-то привлекшую меня импозантность.

- Это я еще преуменьшаю, - оглядела я собранные вещи. – Поскольку правильнее было бы сказать – ломовая кобыла.

- В общем, так! – выставил мне ультиматум Николя (ха! С родословной двортерьера!). – Или мы едем вместе! Или я все равно поеду!

И ведь поехал, мерзавец этакий! И сейчас изводил меня всяческими мелкими придирками и необоснованными упреками: «Почему он схватил тебя за грудь, когда помогал надевать акваланг?» Или… «Твой костюм тебя слишком обтягивает! Нужно было покупать на два размера больше!»

И как тут не озвереешь?

Мало того, Николенька разогнал от меня всех, кто мог спускаться со мной в паре. Мужчины были забракованы по причине моих сексуальных домогательств к ним, женщин – по той же причине, но уже ко мне! Цирк! И в результате гражданский супруг оказался единственным, с кем мне было разрешено проводить время наедине и на глубине. Это, безусловно, самое лучшее место для интима. Да еще с аксессуарами: ластами, маской и аквалангом.

В итоге, распалив себя до пара из ушей, я на этих парах и помчалась к катеру, напрочь забыв хоть что-то кинуть в желудок. В результате, бежала в сопровождении дивного аккомпанемента: кровь кипела, мозги бурлили, желудок бурчал. Музыка!

И, конечно, первым, кого я встретила, была не баба с пустым ведром (это бы я спокойно пережила), а Колька с пустым «котлом», на котором ничего не шевелилось, кроме ушей.

- И как понять твою литературную эпистолу? – рявкнула я, приступая к самому главному – к моральному уничтожению противника.

- Ты мне изменила с Федором! – выдал гражданский муж, подбоченившись и придав себе горделивую позу оскорбленного достоинства.

- Когда? – обалдела я.

- Вчера! – поставил меня в известность о моей измене Николя. – Ты провела с ним в туалете пять минут.

- Коль, - вытаращилась я на него. – Я провела рядом с туалетом пару минут, пока…

- Вот! – перебил меня мужчина. – Ты даже не стыдишься об этом признаваться! Ты даже не скрываешься! И ты ни в грош меня не ставишь!

- Да уж! – закатила я глаза. – Совсем не ставлю. То-то смотрю ты на ногах еле держишься!

- Ты!.. – ткнул в меня пальцем бывший муж.

Ей-Богу, приеду домой, вышвырну его манатки и забуду, как страшный сон! Как ужас, ползущий по балкону!

- Ты никогда меня не ценила! – выкрикнул мне в лицо Николя, чем поставил меня в тупик. – Ты никогда не ставила мои интересы выше своих!

- Это когда? До того, как я написала твой диплом - или позже? – разозлилась я, убирая за спину жутко зудящие руки. Меня, честно говоря, так и тянуло отрихтовать одну наглючую физиономию и желательно с применением не только слабой женской силы, но и тяжелого и увесистого оборудования.

И это несчастье я поднимала своими руками? Признаюсь – была не права. Исправлюсь и обещаю больше так не делать.

- Этого я и ожидал! – напыжился Колька. – Ты постоянно им меня попрекаешь! Тебе просто завидно, какая у меня работа…

Угу. После того, как я написала за него диплом, Николя стал высококлассным спецом. Он у нас менагер руководящего звена в крупной фирме. Но на мою просьбу устроить меня туда же отговорился тем, что ему не позволяет гражданская совесть привести на работу гражданскую жену. Типа, хоть прилагательные и одинаковые (а одинаковые полюса отталкиваются), но друг с другом не сочетаются и не уживаются.

-…И какая у меня зарплата!..

Естественно. Он зарабатывает под четыре штуки баксов, которые я деньгами никогда не видела, потому как скопидомный Коленька сразу стал откладывать денежки на банковский счет под разными предлогами и на хозяйство мне почти ничего не давал.

-… И тебе постоянно что-то нужно!..

И гонору заметно прибавилось, хоть ложкой ешь. А что в голове ни бум-бум – так кого это на работе волнует, пока работу за него делает его женщина? Зато мужик при штанах. Умеет себя подать. И вид представительный.

-…Хотя сама из себя ты ничего путного не представляешь! – заявил он мне, сделав неожиданный вывод.

Глава 2

***

Первый сон Маруси Климовой

- Уйди, тварь! – оттолкнул плачущую женщину высокий мужчина, гневно сверкая удивительными темно-синими глазами. – Скройся с глаз моих долой, если не хочешь закончить свои дни, как твои предшественницы!

- За что, мой Лорд? – рыдала молодая женщина, обнимая колени обидчика. – Чем я обидела вас?

- Ты еще спрашиваешь, дрянь! – пнул ее мужчина. – Ты принесла мне очередную дочь! Пятую!

- Но разве я виновата в этом? – осмелилась спросить несчастная, снова подползая к мужу. – Разве мы не зачали это дитя вместе?

Мужчина склонился, намотал на руку ее растрепанные длинные волосы и подтянул к себе, глядя в непонимающие аметистовые глаза:

- Ты! Ты обещала мне сына!

- Это мой отец обещал, – прошептала женщина. – Я лишь любила вас, мой Лорд!

- Неважно, кто из вашего семейства обещал! – отбросил он от себя свою жертву. – Важно, что вы не сделали!

- На все воля Хаоса, - вытерла тонкую струйку крови из разбитой губы женщина. – Лишь он один в этом мире может решать, кто и когда придет в его мир!

- Хаос?!! – презрительно сощурился мужчина. Повернулся к двери и крикнул: - Стража!

В комнату, бряцая железом и топоча сапогами, забежали два перепуганных охранника в форменной одежде с алебардами.

- Быстро взяли ее! – брезгливо указал на сжавшуюся жену мужчина. – И замуровали в каменном мешке! Пусть там попросит своего бога о милости!

- Высокий лорд! – рванулась к нему женщина, все еще надеясь на милосердие. – Пощадите! У нас могут быть другие дети!

- У меня – да! – жутко засмеялся мужчина, скаля желтоватые крупные зубы. – А у тебя – уже нет! – и указал на нее страже. На его пальце ярко блеснуло знаменитое кольцо правителя, копию которого каждый год все дожи бросали в соленую пучину, обручаясь с морем.

- Будь ты проклят! – выплюнула в дверях женщина. – Будь проклято твое потомство, родившееся после моей дочери! Пусть один из твоих потомков истребит твой род и похоронит навеки твое имя, так как ты хоронишь меня!

- Заткните ее! – приказал дож. – И позовите ко мне темных магов.

Женщину унесли.

- Интересно, - потер твердый подбородок безумец. – Как можно выбирать пол ребенка?

***

Сознание возвращалось медленно, но верно. Под руками ощущался каменный пол.

«Значит, суша», - сообразило сознание. «Или каменистое морское дно…» - проявил непрошенную эрудицию заторможенный мозг. «Какая разница! - возмутился спинной мозг. Или мозжечок? Я, честно говоря, не разобрала. – Пока вы тут энциклопедию изучаете, у меня ноги замерзли!».

Я открыла глаза и уставилась на… ночное небо с очень странными звездами и незнакомыми созвездиями.

- Так вот ты какой – загробный мир! – пробормотала я, привставая на локтях и с интересом оглядываясь.

Кто-то весьма шустрый и с шаловливыми ручками скомуниздил мои ласты, маску, носки с ботами, перчатки, рюкзак с баллонами и еще кое-что по мелочи. Скорей всего, решили, что мне там, за гранью, ничто земное ни к чему. Что можно снимать на видеокамеру в потустороннем мире? Потусторонний мир, конечно. Видимо, поэтому и отобрали, чтобы я не исхитрилась и не слила рекламный ролик в интернет.

Почему тогда капюшон оставили? На бедность? Не-е-ет, чтобы мозги прикрыл и глаза маскировал. Типа, меньше видишь - дольше дышишь.

Я уселась и закрутила головой.

Здесь явно что-то не так! Нет, я, конечно, никогда на экскурсию ни в рай, ни в ад не попадала, но по рассказам очевидцев там все выглядело иначе. Как-то более возвышенно и облачно в одном, и приземленно-огненно в другом.

Здесь мне предлагалось к вниманию какое-то странное место на взморье, окруженное лесом. Видимо, тупая вершина скалистой горы. Издали тускло просматривается морская гладь.

Мало того, я восседала ровно посередине круглой площадки примерно пяти метров в диаметре. Причем эта площадка из припорошенного пылью камня служила дном гипертрофированно-увеличенной птичьей клетки.

А я, следовательно, канарейка? Или попка-дурак?

Внимательно осмотрела свое временное (надеюсь) пристанище. Ничего так, чистенько и минималистично. Камень, металл, пыль и я. «Я» в этом уравнении явно лишняя переменная.

Мда, между прутьями не протиснуться. Сверху не перелезть. Подкоп не вырыть. Что остается? Сидеть дальше.

В этот момент за спиной раздались странные звуки. Я повернулась и ахнула.

Рядом, в свете зеленой луны, в шахматном порядке стояло как минимум двадцать таких клеток. В пяти или шести находились люди.

Ну, некоторые и не совсем люди – у одного из тех, кто находился в отдалении, я рассмотрела кошачьи уши и хвост, да и глаза в темноте подозрительно светились, но в остальных – точно люди.

- Может, это разные загробные миры? – пробормотала я. – У каждого свой? – вглядываясь в темень.

Ближе всего ко мне раздраженно мерил шагами такую же клетку статный длинноволосый мужчина и яростно матерился вполголоса. Изредка он правда прерывался на битье головой о толстые прутья клетки, но потом снова возвращался к своему занятию.

Ну разнообразит человек свой досуг. Может, он так просветления достигает.

- Люди! Ау! – заголосила я.

Народ приоткрыл сонные зенки, вылупился на меня, как на идиотку, развернулся в другую сторону и лег спать дальше.

Только кошак издали помахал рукой-лапой, а мужчина подбежал к моему краю и стал что-то взволнованно говорить:

- Тыр-дыр-дыр фьюить ля-ля-ля! Сюр-сюр-сюр фьюить мурли-мур сарли-сюр! Буки-вуки?

- Извините, - развела я руками. – Не понимаю. Вы на каком языке вукаете? Переводчик есть? Ой, поняла: полный сюр!

- Тю-тю-тю… - занудел мужчина минут на десять без перерыва. Потом разочарованно замолк, махнул на меня рукой и заправил прядь длинных волос за ухо.

- А у вас уши с кисточками, - испуганно уставилась на него я. – Это нормально? Или просто пластический хирург хороший попался?

Глава 3

***

- Ты сколько улей вкатил этому существу? – надрывался кто-то надо мной. Слова сопровождались звучными шлепками.

- По виду вроде девка, а хуже взбесившегося хорька, - басил кто-то в стороне. – Как я своей жене объясню такие странные повреждения?

- Мерзавцы! Орочьи вышлепки! – орал беловолосый эльф, которого я почему-то тоже понимала.

Это мне ускоренные языковые курсы выдали? Надеюсь, ничего платить не надо? Потому что за такое обучение я бы назад деньги потребовала еще и с компенсацией.

- Всего-то тридцать, - оправдывался один из троицы магов. Это я выяснила, приоткрыв один глаз. – Иначе бы не пробился через такое плотное сознание!

- Дорогой, - простонала я. – Если бы я знала, что ты такой нетерпеливый, то раскинула бы мозгами…

- Гоблинские выкидыши! – надрывался эльф. – Немедленно освободите меня - и мы сразимся как подобает мужчинам!

- Ты где здесь мужиков нашел? – поинтересовалась я, приподнимая гудящую голову. – Это имитация.

- Что с нами будет? – скулил молодой паренек, совсем подросток, вытирая сопливый нос ладонью.

- Боги, за что вы на меня прогневались? – стенал молодой плосколицый и ширококостный парень крестьянской наружности.

В глазах обоих страх и забитость.

- Та-а-ак, - сделала я вывод. – Эти товарищи нам совсем не товарищи. Вычеркиваем!

- Эй! – окликнул меня длинноволосый. – Ты кто?

- Молчать! – взвизгнул дистрофик. – Сейчас вы все понимаете наш язык и должны понимать, что понятие…

- Стукните его кто-нибудь, - попросила я, не дотянувшись до говорившего скованными руками. – А то я сейчас допонимаюсь до понимания умопонимания…

- Заткнись, существо! – вызверился на меня последователь строгой диеты.

- Я?!! Существо?!! – страшно обиделась я. – Ты еще инопланетный разум поищи!

- Или ты молчишь само, существо! – оскалился на меня самый главный. – Или я закрою тебе рот магически и навсегда!

Я прониклась, замолчала и жестами показала свое согласие. Обоими средними пальцами.

Мы продолжили движение. Меня с длинноволосым по-прежнему волокли на грубо сбитых носилках (в похожих, только короче в длину, раньше, в двадцатые годы на стройках носили песок и кирпичи).

Кошак, лунатично покачиваясь, брел с основным стадом, пребывая в своей, особой, кошачьей нирване. Я перевела взгляд и успела заметить, с каким состраданием смотрел на него длинноволосый.

Бултыхались мы после того около часа, дорогу по сторонам я почти не видела, потому как эти ироды натянули мне на глаза капюшон. Дышала и то еле-еле. Но по мере тряски и за счет колыханий моей головы, эластичный прорезиненный капюшон задрался выше, и я смогла что-то видеть.

Вскоре показались домишки какого-то пригорода. Мы дотопали до городских ворот и притормозили. Злая и невыспавшаяся стража, скрипя воротами, неохотно впустила нашу процессию.

- Я протестую! – орал и дергался эльф, когда его первым проносили через ворота.

Я его всецело поддерживала, но – молча, помятуя об угрозе. Зато про руки никто ничего не говорил. И стража у ворот обогатилась знанием всех доступных мне земных жестов.

- Это кто такой? – наклонился надо мной усач с завтраком на бороде. – Никак не признаю, какая раса.

- Сами еще не определили, - буркнул старший из магов. – Какая из рас много говорит, еще больше дергается и ведет себя против всякой логики.

«Вот так вы и познакомились с земной женщиной», - злорадно подумала я, оскаливаясь на стражника.

- Жуть какая, - отшатнулся тот.

- Вот и я думаю, - почесал нос дистрофик. – Может, зря везем? Кто на такое польстится?

- Экзотика всегда дороже, - нахмурился старший. – А такое нам попалось впервые. И кожа очень интересного цвета и как-то странно слазит. К тому же ярко выражены женские признаки. И если это все же женская особь, то желающих будет много…

Мне стало не по себе. Что эти извращенцы задумали? Хотя, если принять в расчет, что я лежу в неопрене, стянутая цепями, как вареная колбаса, и рядом отирается унюханный кошак с настоящим эльфом, то плачет по мне дурка.

- Ты кто, существо? – обратился ко мне стражник с заныканным завтраком.

- Можешь говорить, - милостиво разрешил главный маг.

- Хищник против чужого, - с готовностью поведала я.

- А-а-а, - до чего-то додумался стражник. – А мужчина или женщина?

- Угадай мелодию, - посоветовала ему я.

- Как бы узнать? – влез самый молоденький из троицы.

- Неопознанное рядом, - дружелюбно посоветовала ему я.

- Все же отдаленно похожа на женщину, - задумчиво протянул дистрофик.

- Приз в студию! – одобрила я загадку.

- Нам пора, - засуетился старший. – На месте разберемся.

И меня все-таки внесли вовнутрь. А там, внутри небольшого средневекового городка, будто праздник Первомая! Для полноты картины не достает транспарантов, шаров и покачивающихся мужиков, застенчиво прячущих по карманам бутылки с патриотическим подогревом.

- Не знаю, кто ты, - крикнул мне эльф. – И не могу тебя защитить, если ты женщина, или встать плечо к плечу, если мужчина! Но твое мужество достойно уважения!

- И тебе спасибо, незнакомый друг! – отреагировала я. – Но я все равно не признаюсь!

Взбодренные присутствием тысячных толп народа, который стоял на обочине и орал приветы непонятно кому и уж явно не нам, наша компашка порысила по широкой улице к главной площади. Или к чему особо популярному.

Когда мы приблизились и продрались сквозь толпу в центр, то прямоходящие скованные мужики заорали и попятились. Толкиенутый эльф заскрипел зубами и задергал ушами. Кошак вышел из нирваны и зашипел.

Я приподняла голову и от неожиданности икнула.

В самом центре площади находился высокий деревянный помост с характерными подтеками. На нем большая дубовая колода с воткнутым в нее топором. А возле нее, с ласковым оскалом садиста со стажем щерится мужик в красном прикиде и кожаном переднике.

Глава 4

- Ты слишком любопытное, странное существо, - хихикнул дистрофик. – Хочешь узнать больше – скажи свой пол!

- Деревянный, - сделала я кристально-честные глаза.

- Подходите ближе! – усиленно зазывал глашатай. – Посмотрите на иномирных пришельцев!

В это время на помост с криком «Майу-у-у-у» шлепнулся кошак и начал кататься на спине в разные стороны.

- Эк его разобрало, - посочувствовала я. – Дайте ему еще чего-нибудь понюхать! Чтоб аренда прошла как можно незаметней. Очухается, а у него уже выводок котят.

Бабы так рванули к помосту, что кошака еле отбили и вручили нам с эльфом. Просто положили его сверху. Мне еще ничего, я могла его за ушками почесать. Эльфу же все больше доставалось хвостом по красной физиономии.

- И помните, дорогие горожане! – надрывался глашатай. – Если вы кого-то не выберете! – тут мужик снова покосился на нашу троицу. – То они прольют свою кровь на этот помост для вашего удовольствия…

На этом месте меня затошнило.

-…И их головы украсят собой частокол ратуши! – радостно закончил вещать местный Лавкрафт.

Я лязгнула от страха зубами как раз над ухом пригревшегося и задремавшего кошака. А эльф, не теряя времени даром, укусил его же за хвост, который настырно лез ему в нос.

Несчастный кошак подорвался с нас с визгом ущемленного достоинства. Встал на четыре лапы, выгнул спину и зашипел, как змея. При этом еще он прыгал по помосту влево и вправо, расшвыривая стражу.

На меня сверху приземлился дистрофик, на длинноволосого - дюжий охранник.

- Мужчина, - нахмурилась я. – Вы по записи или без очереди лезете?

- Почему товар пробуют перед продажей? – заволновалась толпа, пока стражники приманивали кошака новой порцией нирваны.

Троицу пленников оттащили подальше от края, пока их тоже не начали пробовать прямо тут, но уже покупатели.

- Успокойтесь! – запрыгал перед вздрюченным кошаком герольд. – Это небольшая заминка…

- Ничего себе небольшая! – рявкнула я. – Не знаю, как эльфу, а мне так очень чувствительно!

Кошак прижал ушки, припал на передние лапы и прыгнул за добычей, поймав рекламщика в длинные когти. После чего прикусил мужика за холку зубами и начал трепать из стороны в сторону, поддавая задними лапами и мурлыкая.

- Это он вас усыновил! – громко пояснила я ошалевшему герольду. – У меня всю жизнь были кошки!

- И как они? – раздался женский голос из толпы. – Какие они в постели?

- Ласковые, - выдала я, стараясь не задумываться о том, что в действительности стояло за этим вопросом.

- Беру! – ломанулась на помост толпа распаленных женщин.

- Дамы, - не утерпела я. – Он с довеском. Герольд к нему теперь как прилагательное идет. Любимая игрушка. Так что цена двойная!

- Я женат! – сопротивлялся несчастный, отпихиваясь от кошака. – И моя жена…

- Да я даром отдам! – высунулась вперед сухопарая тетка. – За десять лет ни одного ребенка. Дайте мне кошака на неделю, а потом можете забирать вдвоем. О привычках сообщу в приватной беседе!

- Дорогая, - заскулил герольд. – Мы же так хорошо жили…

- Котэ на неделю мне, - чуть смягчилась тетка. – Мужа на год - вам! Там посмотрим. Может, сможем на что другое поменяться!

- Тридцать лет! – выскочил вперед главный маг. – Пятьдесят золотых монет!

Кошак прижмурил зеленые с золотистыми крапинками глаза и начал оглядывать всех вокруг, приходя в себя после термоядерного запаха.

- Шестьдесят! – выкрикнули из толпы. – И тридцать пять!

- Кто больше? – нахмурился маг.

Человек-кот запихал под себя герольда, чтобы не уполз, и принялся наводить свой немудреный кошачий туалет, отставив заднюю лапу и демонстрируя то, за что собственно его и покупали.

- Сто! – вылезла на помост симпатичная женщина с толстым кошельком. – Согласна на все условия.

Деньги передали из рук в руки. Маг вытащил печатку и что-то шлепнул на ладони двух дам, принимающих участие в сделке, мужчины и на обе лапы кошака.

После чего совместными усилиями помост очистили и приступили к следующему лоту.

Вытащили самого молоденького из троих селян и тут же сбагрили невысокой хорошенькой девушке за пять монет и на семилетний срок.

Я даже прокомментировать не успела, как им шлепнули на руки печатки и спровадили с помоста.

Остальные за такую же цену ушли на «ура» и под звон литавр. Маг только успевал деньги прятать.

После чего на помосте остались из предлагаемого ассортимента только мы с эльфом. Маги тяжело вздохнули, подняли нас с носилок и распаковали от цепей.

- Побежишь? – поинтересовался дистрофик, снимая с меня ножные кандалы.

- Куда? – с надеждой спросила я, разминая затекшие конечности. – Где здесь выход на волю?

- Вот там, - вредно ухмыльнулся дистрофик, указывая на заскучавшего палача.

- Я настолько не тороплюсь, - сразу отказалась я. – До пятницы я совершенно свободна!

- Скоро будешь занято, существо, - зловеще пообещал мне главный, удерживая эльфа и вытаскивая его вперед на всеобщее одобрение.

- Смотрите! – возвестил он, хорошо поставленным голосом. – Какой прекрасный образчик мужчины…

- Счас кому-то будет плохо! – поделилась я с дистрофиком.

- Чего? – удивился мелкий.

- Сам смотри, - хмыкнула я, не прекращая разминку.

Эльф загнул такую длинную матерную тираду, что ушки трубочками скрутились. И стряхнул с себя мага, как насекомое:

- Никто не будет называть меня «образчиком мужчины»! – рявкнул он. – Я – мужчина и таковым намерен оставаться!

- Сто монет! – выскочила к самому помосту моложавая матрона, на вид лет сорока. – На пятьдесят лет!

- Я не буду участвовать в этом фарсе! – нахмурился длинноволосый, складывая на могучей груди руки и подчеркивая свою прекрасную фигуру.

- Сто двадцать! – вылезла еще одна, уже чуть помоложе и еще симпатичнее. – Срок тот же!

Две претендентки тут же сцепились за право обладания эльфом.

Вообще, я заметила, что большинство аборигенок обладали средним, по человеческим меркам, ростом и если уж не потрясающей красотой, то очень даже симпатичной внешностью.

Глава 5

- Филя, - кивнула я сама себе. Додумалась: - А фамилия есть? - Ну хоть узнать, какая у меня временная. Может я буду какая-то Через-забор-ногу-Задерищенко? Должна же я начать получать разрыв сердца прямо сейчас, не дожидаясь пока мне порвут все остальное.

- Просто Филлипэ, - процедил сквозь зубы синеглазый.

- Просто Филя, - немедленно согласилась я. - Очень легко запоминается

Пока я раздумывала, Эмилио практически одним прыжком взлетел на помост и схватил меня сзади.

- Филлипэ, - радостно поделился он с синеглазым. – У нее грудь есть!

- Где? – склонил голову тот. – Отсюда не видно.

- Зато на ощупь чувствуется, - радовался Эмилио, тиская меня как мягкую игрушку. Восторженно: – Повезло нам. Почти полное подобие жен…

- Это еще нужно доказать, - разозлилась я и брыкнулась.

- Уй-й-й! – это я хорошо попала. Никак у меня где-то в ДНК снайперские гены есть. Может, развить?

- Держи эту заразу! – сунул меня в руки к Филлипэ мужчина. – Только не прижимайся!

- С чего бы? – набычился Филя, усаживая меня перед собой и притискивая к твердому столбу, который он по недоразумению считал своим телом. И тут же скривился: – Фу-у-у…

- Я говорил, чтобы ты не прижимался, - хохотнул Эмилио, разгибаясь и забираясь на своего лося. – От нее жутко воняет.

- Разве такое даме прилично говорить? – жутко обиделась я на чистую правду. Пахло от меня сейчас явно не розами. Сколько я уже парюсь в гидрокостюме? Да почти сутки, наверное.

- Так то даме! - фыркнул Филлипэ, но не отпустил и даже не отодвинулся. – Во-первых, ты сейчас на даму мало похожа. Во-вторых, ты уже принадлежишь нам, так что всякие политесы и выкрутасы мы быстро проскочили, заплатив за тебя звонкой монетой. В-третьих, ты сейчас на положении вещи…

- Сами вы… лоси! – разозлилась я еще больше. – А ну отпусти меня!

- И куда ты пойдешь? – развеселился Эмилио. – Сразу к палачу или немного побегаешь? Пока у тебя есть это, - поднял он ладонь, показывая печать. – Тебя найдут везде и практически сразу.

- А когда у меня этого не будет? – прищурилась я, начиная получать информацию.

- Никогда, - синеглазый так сжал мои ребра, что их скоро можно будет укладывать в тубус. – Это пожизненная метка. Просто после выполнения условия она станет другого цвета, а после рождения ребенка чуть посветлеет…

- Какого ребенка? – подпрыгнула я от неожиданности.

- Нашего, - радостно пояснил Эмилио. – Видишь ли, Магдалена, от того, чем мы будет заниматься и для чего мы тебя купили, обычно случаются дети.

- Вот и занимайтесь этим с Магдаленой, - отрезала я, чувствуя, как у меня холодеют кончики пальцев. – А я Маруся.

- Эмилио, заедь к Валенте, - сменил тему разговора недовольный Филлипэ. – Пусть срочно пришлет двух или трех девушек.

- Зачем? – Подозрительность теперь мое второе «я»!

- Узнаешь, - зловеще пообещал мне синеглазый. – Приедем домой - и узнаешь.

- А как насчет экскурсии по городу? – оживилась я. – Я тут впервые. Никаких достопримечательностей не видела…

- Вот дома и посмотришь, - широко улыбнулся Эмилио сворачивая в темный переулок. – Я вас догоню.

- То есть гидом ты быть не хочешь? – еще раз попробовала отвертеться я от грядущей судьбы. Он хмыкнул. – Вот так из гидов переквалифицируются в гады!

- Магдалена! – опасно сжал он мои ребра. – Ты забываешься!

- У меня склероз, - тут же призналась я. – Тут помню, тут не помню.

- Это замечательно, - порадовался за меня мужчина. – Значит, сразу будешь забывать, сколько раз мы с тобой будем заниматься сексом!

От этого у меня уже похолодели ладони.

– А заниматься мы будем часто и подолгу…

Холод дошел до локтей.

- Потому что мы уже больше полугода не были с женщиной…

И тут я поняла, что я фригидная.

- Почему ты молчишь? – полюбопытствовал Филлипэ. – Сомлела от радости?

- Сдохла от счастья! – рявкнула я, начиная заводиться. – Мое мнение учитывается?

- Нет, - просветил меня мужчина. – Но ты можешь его высказать. Если, конечно, тебе нечего делать, и у тебя будет свободен рот…

- Тогда я выскажу все сейчас! – завертелась я в его руках, стараясь вырваться. – Я против насилия!

- Так мы по согласию, - веселился Филлипэ, не выпуская меня из обхвата.

- Я против публичности! – выдала я следующий аргумент.

- Мы закроем дверь, - пообещал он.

- Ты… - подняла я голову и посверлила злобным взглядом твердый мужской гладковыбритый подбородок. – Скот рогатый! Бык! – Я перевела взгляд на ветвистые рога нашего транспорта: - Лось!

- Скорее, кобель, - невозмутимо поправил меня мужчина. – И твой рот явно нужно чем-то занять…

- Конфетами? Мясом? Тортом? – изогнула я бровь. – Или сразу в койку?

- Как вы тут? – нагнал нас Эмилио.

- Очень забавная нам покупка досталась, - поделился с ним Филлипэ. – Не знаю, что у нее под этой кожей и есть ли что-то еще, но ротик очень возбуждающий. К тому же я не люблю, когда женщина много говорит…

Я лязгнула зубами.

- Ничего еще спросить не хочешь? – радушно спросил Эмилио. – Потому что потом будет не до разговоров.

- Ваши печатки тоже поменяют цвет? – буркнула я первое попавшееся, что пришло в голову.

- Они исчезнут после того, как твоя поменяет цвет, - выдал мне Филлипэ. – Знак принадлежности будет у тебя всю жизнь. Внутри зашифровано имя хозяина. Если тебя перепродадут, то маг обновит печать и поменяет имя.

- Избавиться от этого нельзя? – нахмурилась я.

- Нет, - ехидно улыбнулся Эмилио. – Если бы у тебя был оговорен срок в договоре, то после истечения положенного времени печать бы исчезла. Можно, конечно, отрубить себе руку, но тогда печать перейдет на другую. – Уже серьезно: - Смирись, Магдалена.

- «Счастье вдруг в тишине постучалось в двери…

Неужель ты ко мне – верю и не верю!»[1] - промурлыкала я, кровожадно мечтая уронить кого-то под рога или ноги лосей. Два раза.

Глава 6

- Я же говорил, - вошел в спальню Эмилио, и все сразу сработало. Горько и язвительно, будто я в том виновата: – Мы прокляты. Стали бы иначе торчать в этой дыре и страдать от неудовлетворенности.

Филлипэ, с целеустремленной настойчивостью:

- Не сопротивляйся, Магдалена. Это твое предназначение.

Ребята меня за резиновую куклу принимают? Раздвинь ноги для двоих и получай удовольствие? Типа, я такой секс-автомат – сунь в прорезь монетку и крути как хочешь?

- Погодите, - нахмурила я лоб, присаживаясь на краешек кровати и пытаясь осмыслить. - То есть мы должны все это проделать втроем? Потому что по отдельности у вас не работает?

Мужики замялись, но согласно кивнули.

- И как вы себе это представляете? - наивно поинтересовалась я.

Оказалось, представляли они очень даже хорошо. И мне рассказали во всех подробностях.

После чего меня сдуло с кровати и забросило на карниз. Хорошо, что в доме высокие потолки!

- Живой не дамся, - предупредила я, вися на шторах.

- Тогда завтра тебя казнят, - хладнокровно подложил мне подлянку Филлипэ.

- А если слезу, - вякнула в ответ. - Меня казнят сегодня! Так что у меня еще есть почти целые сутки!

И куда ты попрешь против этой логики?

Они нашли куда - ко мне. Я честно отбивалась.

- Ребята, - жалобно верещала я, - давайте сделаем вид, что все уже было!

- Сначала сделаем, - заверил меня Эмилио, крепко держа за ногу, - а потом уже будем делать вид и все остальное.

- До остального я уже не доживу, - поделилась я с ними своей тревогой. - Вы ж меня как Тузик грелку…

- Кто такой Тузик? - подозрительно спросил Филлипэ.

- Вы его не знаете, - взбрыкнула я ногой. - Но он уже пробовал. Ничего хорошего из этого не получилось.

- Он один, - резонно заметил Эмилио. - А нас двое.

- Тогда точно капец, - пригорюнилась я. - Даже грелки не останется.

- Мы осторожно, - начал уговаривать Филлипэ, отвлекая на себя. – Акку-уратно.

- Ага, - не повелась я. - Чтобы потом было что хоронить?

- Тьфу-ты, глупенькая, - вконец разозлился Филлипэ, снимая меня вместе с занавеской и подтаскивая к кровати. – Ты будешь жить, и будешь жить здесь и с нами.

- Подумай только, Магдалена, - Эмилио пытался разжать мои судорожно сведенные пальцы и отобрать злосчастную штору. – Все это может быть твоим.

- Мальчики, - заискивающе сказала я, - если это все уже мое, то можно я поделюсь с ближним? Или дальним? И вообще, я не жадная. Могу все отдать. И совершенно безвозмездно.

- Как ты себе это представляешь? - скривился Филлипэ. - Неужели ты думаешь, что мы бы взяли тебя одной на двоих, если бы нашли какой-то другой способ обойти проклятье?

- Нет?.. - обрадовалась я. – Так, может, ну его? И вообще во всем цивилизованном мире есть заменители... Иногда они даже лучше. Молчат, слушают, открыв рот, и на имущество не претендуют…

- Пробовали, - кратко проинформировал меня Филлипэ, бережно укладывая на траходром. – Не работает. Должна быть живая женщина.

- Да? – страдальчески скривилась я. - Покажите хоть, за что я страдать буду!

Мужчины отодвинулись и коллективно продемонстрировали свою гигантоманию в профиль, анфас и с тыла. Картинка получилась на диво заманчивая. Хоть на обложку глянцевого журнала для женщин. Сильно озабоченных женщин!

В голову пришла новая мысль:

- Ребята, как разные расы, мы несовместимы!

Меня торжественно заверили:

- Совместимы. И у нас даже могут быть дети. Если бы не так, маги бы тебя не допустили к торгам. У нас с этим строго.

И опять два голых мужика маячат перед глазами, хоть повязку на глаза надевай!

Я даже самой себе тайком позавидовала – сколько самцового тестостерона на меня одну привалило. Но мужественно не признавалась.

- О-о-о! Точно! Я неживая. У меня стресс! - Боюсь, мой смех прозвучал несколько истерично. Я и впрямь чувствовала себя на пороге инфаркта.

- Магдалена, - Эмилио начал бережно массировать мои ступни, покрывая их поцелуями. Чертовски приятно! – Прекрати сопротивляться. Чем меньше ты будешь бояться, истерить и противиться, тем лучше все пройдет. Ты же понимаешь, что у нас выбора нет, мы все равно получим свое.

- Значит, так, - вырвала я у него свою ногу, чтобы не расслабляться. Скептически заявила: - Это, да еще в двойном размере, в меня не поместится!

- Поместится, - ласково-угрожающе пообещал Эмилио.

- Не верю, - уперлась я. - Тащи штангенциркуль - мерять будем.

- Что это? - растерялся Филлипэ. - У нас такого нет.

- Ах, нет! - обрадовалась я. - Тогда точно не влезет! Это я даже на глаз могу прикинуть.

- Давай на месте померяем? – насмешливо хмыкнул Эмилио и пошел в эротическую атаку.

Они с Филлипэ поменялись местами. Теперь тот ласкал мои ноги, а Эмилио захватил в плен мои руки. Аккуратно удерживая их за моей головой, он сначала осторожным касанием поцеловал мои губы, легко-легко, словно благоговея. Спустился ниже и начал ласкать мою грудь, забирая в рот тугую вершинку соска и то перекатывая языком, то чуть прикусывая. Больно не было, но вдоль позвоночника временами проходили неслабые разряды, словно меня било током.

Через минуту силу этим разрядам прибавил Филлипэ, который уже ласкал и целовал место под коленками, пробираясь выше, к удерживаемым бедрам. Меня начало трясти – непонятно только от страха или возбуждения.

Мужчин мое тело, похоже, распалило не на шутку, а всерьез. Сильные чуткие пальцы проходились по груди и ягодицам – гладили, тискали, терли, мяли, изредка даже щипали. Ласки становились все более страстными и жгучими. Постепенно, не сразу, мой страх прошел, сменившись жаждой комиссарского тела, благо их тут бродило цельных два, причем на все согласных и готовых.

- А-а-х, - выгнулась я, забыв кто я и с кем. В этом состоянии отступили нормы стыда и морали.

Я и сама не заметила когда, но спустя время обнаружила, что меня никто за руки не фиксирует, Эмилио меня давно отпустил, это я него вцепилась не хуже рыбы-прилипалы. Я ласкала его голову, густые волосы и протяжно стонала, потому как что-то, а женскую грудь он ласкать умел.

Глава 7

Разве может пройти нормальная женщина мимо какой-то мистической тайны? Как же не сунуть туда свой любопытный нос и не попробовать немедленно все решить и выяснить? И я не исключение.

Собрав последние силы, я села и уставилась на ладони своих временных мужей.

У каждого на руке появилась печать практически такого же размера как моя, только в основном серебряного цвета. И лишь маленький кусочек, где-то одна шестая, у одного был окрашен кобальтово-синим, а у другого аметистовым. Причем, у Эмилио синим, а у Филлипэ сиреневым. И еще, в надписи в середине печати мне показалось что-то очень знакомое…

- А свет как-то можно включить? – попросила я.

Эмилио щелкнул пальцами и сказал какое-то слово типа «абракадабра, елочка гори» и к нам подплыл белый матовый шар, испускающий мягкий, но достаточно яркий свет.

Я подтянула ладонь Эмилио к источнику света и начала истерично ржать, когда прочитала слова, выписанные виньеткой.

Там русским языком было написано «Владей, Маруся. Твое».

- Ха-ха-ха! – завалилась я на спину, дергая ногами от хохота. – Вот это подарок. Ой, не знаю, как… Ой, уморили…

- Почему ты смеешься? – навис надо мной встревоженный Эмилио. – Что там написано?

- Гы-гы-гы! – попыталась я объяснить. – Ой, ха-ха-ха! Ик! – и прикрыла рот тыльной стороной ладони.

- Смотри! – схватил меня за эту руку Эмилио и показал Филлипэ. – Ничего не понимаю!

Моя печать с ладони переместилась на внутреннюю сторону запястья и тоже поменяла надпись: «Филлипэ и Эмилио. Права пока на рассмотрении.»

После этого я могла только икать и дрыгать ногами.

- У нее припадок? – озадачился Филлипэ, получив ощутимый пинок. – Хотя… после того, как мы с тобой нарвались на проклятие, меня уже ничего не может удивить…

- У-у-у-у, - простонала я, держась за живот. – Какие у вас маги клевые!

- При чем тут маги? – навалился на меня сверху Эмилио, пытаясь прекратить припадок смеха. – Ты можешь объяснить все внятно?

- Могу, - перевела я дух. – Хи-хи-хи!

- Нам всем нужно выпить, - решил Филлипэ и притащил бутылку и три бокала. Мужчины налили себе и даже выделили полбокала мне.

- Так что все-таки там написано, Магдалена? – поднес к губам бокал Эмилио. – Почему ты так странно отреагировала?

Я озвучила. Они подавились. И не поверили. Я пожала плечами и посоветовала найти переводчика с русского. Если уж они такие недоверчивые.

- Кто такая Маруся? – потер лоб Эмилио, после того как вытерся и налил себе новую порцию.

- Я, - подмигнула ему. – Зовут меня так – Маруся Климова.

- Ты - Магдалена! – взвился Филлипэ, для начала заглотнув содержимое бокала одним глотком.

- Уговаривай себя и дальше, - посоветовала я ему. – Вдруг поможет.

- Что будем делать? – посмотрел на друга Эмилио.

- Пока не знаю, - задумался синеглазый. – Знаю только одно – сейчас мы точно ничего сделать не сможем, поэтому Магдалене пора спать. И нам бы тоже не мешало. И второе, - повернулся он ко мне, – что бы там не было написано, но лично я тебя не отпущу и никому не отдам. Это понятно?

- Вполне, - нахмурилась я. – А почему?

- Потому что! - рявкнул мужчина, сжимая бокал в руке. – Не твое дело. Просто прими это к сведению. Эмилио, осмотри ее!

И меня снова изучили и обмазали, где посчитали нужным. После чего снова зажали между собой, беря в плен своими телами.

Безусловно, можно было поспорить, но не хотелось. Глаза налились тяжестью, и я провалилась в крепкий сон без сновидений, невзирая на одного мужчину в постели больше, чем я привыкла.

- Магдалена, - жаркий шепот на ухо и настойчивые руки по всему телу.

- Маруся, - пробормотала я, не желая просыпаться. Попробовала повернуться набок, натягивая на себя простыню.

- Девочка, - настырные руки проникли между ног, поглаживая, пощипывая, соблазняя.

- Женщина! - Ну, дух противоречия у меня. Стойкий.

- Женщина, - жадные ладони взяли в плен мои груди.

- Девочка мне все же нравится больше, - не открывая глаз, нахмурилась я. Я же говорю – дух противоречия.

- Как скажешь, дорогая, - заверил меня Филлипэ, вздергивая на четвереньки и проникая в податливое жаркое влагалище. – Ах, умница. Такая тугая и такая готовая.

В это время Эмилио свел вместе мои груди и вбивал себя между ними, нежно поглаживая и пощипывая соски.

Они опять имели меня одновременно, но почему-то это уже не вызывало у меня протеста или отторжения.

Сквозь ресницы я видела судорожно искаженное лицо Эмилио, которому до судорог, до выступающего пота, до дрожащих мускулов хотелось моего тела. Хотелось зверски брать, вколачиваться в меня - в любое место, лишь бы освободиться, получить свое удовольствие. Для меня это очевидно. Думаю, того же хотел и Филлипэ, который тем не менее старался не навредить, не поранить, не порвать.

Их постельные опыт и мастерство, выдержка и самодисциплина оказались выше всяких похвал. Если бы мне еще и не навязали этих парней насильно… Хотя, ведь все могло быть гораздо хуже.

Вспомнить только моего Николя…

При воспоминании об этом ничтожестве меня передернуло.

- Тебе больно? – мгновенно отреагировал Филлипэ. – Добавить смазки?

- Мне хорошо-о-о, - простонала я. – Продолжай. Не… ах!.. останавливайся!

- Я бы и не смог, - вбился в меня мужчина, затрагивая внутри чувствительную точку. Он дрожал, как загнанный породистый жеребец: – Черт! Как горячо!

- Филлипэ, - сжал зубы Эмилио, – дай ей кончить! Не торопись…

После этих слов в душе растеклось теплое, благодарное чувство. Да, они грубили, заставляли, командовали, навязывались и принимали за меня решения. Но берегли. Берегли так, как никогда и никто в моей жизни. Берегли как пушинку, как родную душу, как зеницу ока, как огромную драгоценность. С чуткостью, вызывающей слезы.

Господи, неужели, мне было нужно попасть в чужой мир, пройти через унизительные торги, быть купленной двумя мужчинами, познать сразу двоих, чтобы почувствовать к себе чуткое заботливое отношение? Или именно вложенные в купленную жену деньги заставляют мужчину или мужчин трястись нас своей обретенной парой? Почему?

Глава 8

- Магдалена! – повысил голос растрепанный и злой Филлипэ, пока Эмилио методично обследовал комнату, заглядывая в каждый угол. – Почему ты орешь?

- Вы что со мной сделали? – рявкнула я, подбоченясь.

- Э-э-эм? – удивился синеглазый. Тут подоспел благодушный Эмилио с наивным до пошлости замечанием: - Поимели?

- Это само собой, - сердито отмахнулась я. – Вы что с моими глазами сделали, извращенцы?

- Магдалена! – угрожающе нахмурился синеглазый. – Ты забываешься!

- Маруся! – парировала я, расправляя плечи. – А у тебя склероз!

- А глаза у тебя очень красивые, - умиротворяюще сказал Эмилио. – Век бы в них глядел.

- Форма – да! – безрадостно согласилась я. Указывая на пленочное зеркало, беспомощно спросила: – А цвет? Почему у меня они стали сиренево-голубые? Это заразно?

Мужчины переглянулись и заржали.

- Извини, дорогая, - выдохнул Филлипэ. – Мы забыли тебя об этом предупредить. Когда брак скрепляется, то цвет глаз у таких, как ты, меняется на цвет супруга или супруги. Помимо печати на руке, это как отличительная особенность.

- Капец, - я начала оседать, нашаривая за спиной кресло. Эмилио услужливо подставил мне искомое, но сначала сел туда сам. Так что я сидела у него на коленях. – Это что же получается? Мало того, что меня бессовестно поимели, заклеймили какой-то гадостью, так еще и это? А что от меня тогда останется?

- Очень многое, Магдалена, - заметил Филлипэ, присаживаясь на корточки и заглядывая мне в лицо.

- Имя – и то отобрали, - грустно сказала я. – И когда вы уже свалите?

- Куда? – насупился синеглазый в то время, как руки Эмилио сжались вокруг меня. – О чем ты говоришь?

- Ну, - зыркнула я на него, пытаясь разжать железную хватку на своей талии, – вы же собрались уезжать. Я видела, как слуги пакуют вещи…

- Ты выходила из комнаты? – начал потихоньку звереть Филлипэ. – Голая?

- В простыне, - поправила я его, чувствуя, как по спине побежали мурашки страха.

- Как ты посмела! – вскочил на ноги синеглазый. – Как ты посмела, Магдалена, показать простолюдинам то, что принадлежит мне… нам?

- Маруся! – упрямо вякнула я и спряталась на груди у Эмилио.

- Неважно! – отмахнулся он от меня. – Ты не имеешь права демонстрировать свое неприкрытое тело никому! Запомни это, Магдалена!

- Ты пугаешь ее, - тихо сказал Эмилио, поглаживая мои волосы. – Так нельзя.

- Не имеет значения! – уперся Филлипэ. – Она должна понимать…

Я поняла, что это как биться головой о каменную стену. Мы не слышим друг друга. Это как говорить с глухими! Мы…

Нет, нас нет. Есть я и есть они. Разные, абсолютно несочетаемые. Секс – не основа для отношений.

Дрожа внутри от страха, я нашла в себе силы выпрямиться, взглянуть на разъяренного Филлипэ, и выдала очень четко:

- Я – Маруся, питекантроп недоделанный! Не можешь запомнить – запиши! Хочешь со мной трахаться - будешь называть меня Марусей! Понял?

- Ты мне угрожаешь? – склонился он надо мной.

Я оттолкнула Эмилио и встала, стараясь не показывать свой страх:

- Обещаю!

- Нам пора уезжать, - вклинился между нами Эмилио. – Вы еще успеете выяснить отношения позднее. - Повернулся ко мне, смерил с интересом с головы до ног: – А ты темпераментная штучка!

- У нас нет отношений! – вякнула я, выглядывая из-за широкой спины аметистового.

- Ах, нет! – одной левой выудил меня из укрытия Филлипэ и впился в мои уста грубым, принуждающим к покорности поцелуем.

Я не успела сообразить, что делаю и укусила его за губу, почувствовав вкус его крови. Надрывно дзинькнуло рядом, будто порвалась невидимая струна. Все окутало маревом, от которого исказились очертания предметов. И так же резко все пропало.

- Это что было? – вытаращилась я, оглядываясь с изумлением. – Что это за новые магические штучки?

- Не знаю, - растерянно пробормотал мужчина, осторожно опуская меня на пол. – Но нам следует срочно отсюда убираться!

- Почему? – никак не могла я понять его логику. – Это же ваш дом?

- Мы его снимаем, - буркнул Эмилио, доставая из поясной сумки пару мягких кожаных сапожек и тонкие носочки. Посадил меня в кресло и обул, не обращая внимание на мое сопротивление и стремление к самостоятельности. – Наши дома далеко отсюда. И туда нам пока вход закрыт…

- Почему? – недоумевала я, в то время как остывший синеглазый потрогал пальцем припухшую губу, усмехнулся и притащил мне поднос с завтраком.

- Не хочу, - скривилась я, отпихивая еду. – Что-то мне нехорошо после всех разборок.

- Ешь, Маг… дорогая, - пригреб он меня подмышку и вместе с подносом перетащил на кровать, где начал, как ребенку, впихивать в рот кусочки свежей булочки с маслом. – Дорога предстоит длинная и поедим мы еще нескоро…

- На закате сюда придут маги, - предупредил Эмилио мой незаданный вопрос, в то время как я энергично работала челюстями, создавая видимость сотрудничества с агрессором.

Наш семейный командир попытался впихнуть в меня новую порцию. Я закашлялась.

На самом деле мне кусок в горло не лез. Не слишком приятная привычка, которая позволила мне в мои годы волей-неволей оставаться стройной.

А Фил ненадолго отвлекся от моего прокорма, поясняя:

– Мы будем должны показать им доказательства нашего союза. А они очень странные.

Мне стало нехорошо. Я вопросительно посмотрела на синеглазого мужа. Тот особой радости не излучал. Как и я.

- Дальше?

- В лучшем случае, - напрягся Филлипэ, – нашу связь попытаются разорвать, а тебя просто отберут и закроют в подвалах магов. Будут ставить магические опыты. В худшем - уничтожат на месте, чтобы не допустить распространения неизвестной магии.

Эмо сунул мне руки чашку с травяным настоем:

- Мы не будет тобой рисковать, девочка, - пояснил он мне. – Что бы не случилось, но ты останешься с нами, под нашей защитой. Пока мы не выясним, что же происходит и не найдем способ от этого избавиться…

Глава 9

- Песочницу, - с готовностью ответила я.

- Зачем? – удивился Эмо, вскакивая на своего громадного зверя. Тот довольно пофыркивал, дожевывая приличный кусок черного хлеба с солью, подаренный хозяином.

Очень удачная и своевременная реплика! Филя промолчал, видимо уже привык к моим вывертам и ждал какой-то подлянки.

- Драться совочками лучше всего в песочнице, - охотно пояснила я. – Во-первых, много подручного материала для выведения противника из строя. Во-вторых, хорошо маскировать то, что осталось.

- Твой язык, да бы по назначению, - поделился несбыточной мечтой Филлипэ, усаживая меня спереди. – Такая была бы радость.

«Сказал волк зайцу!»

- Масяня, - повернулась я к нему, – у меня язык идет в комплекте с зубами в противовес вашей редиске!

- Ты доиграешься, - предупредил меня синеглазый.

- Я?!! – выкатила я ни него невинные глазки. – Если тут кто-то и играет, так это вы, ребятки.

- Почему? – вмешался Эмилио, очень ревниво отиравшийся рядом.

- Все очень просто, - обрадовалась я. – За что хватается при опасности женщина? - они нахмурились и промолчали. Пришлось отвечать: - Нормальная взрослая женщина при опасности хватает самое ценное – детей, документы и деньги. А мужчины… по моим личным наблюдениям, - оговорилась я, – тащат всякие абсолютно лишние предметы обихода: мечи, лосей и собственное достоинство.

- Это ты что имеешь ввиду? – обиделся Филлипэ. – Если ты о проклятии…

- Не-а, - фыркнула я. – Я о гипертрофированном чувстве, которое вы несете впереди себя, и при этом играете в живые игрушки…

- Я догадываюсь, куда ты клонишь, - заявил мне синеглазый, включая на своем рогатом левый поворотник, то бишь поворачивая животину налево и трогаясь в путь, – но тебе придется с этим смирится.

- Да-да, - повернулась я к Эмилио и подмигнула. – И тебе тоже.

Полуденная жара уже начала спадать, но в плотных слоях одежды, да еще прижатой к жаркому торсу мужчины, было неудобно. Впридачу ко всему очень мешала маска. Я уже извертелась, пытаясь ее снять или хотя бы оттянуть.

- Магдалена! – прикрикнул на меня Филлипэ. – Сиди смирно, а то…

- А то что? – заинтересовалась я, находя себе новое развлечение.

- А то увидишь, - буркнул он.

- А куда смотреть? – закрутила я головой. – Где мне уже выдадут зрелищ?

Уж не знаю, чтобы он мне ответил, но мы подъехали к городским воротам.

Мужчины остановились около пропускного пункта. Оттуда вывалился молоденький стражник, подтягивая сползающие штаны, и загляделся на нас, приоткрыв рот. Смазливый подбородок был опушен еле видной, только начинающейся пробиваться щетиной. Совсем зеленый парнишка, практически подросток.

- Открывай, - велел Филлипэ, не удосуживая такую мелочь даже взглядом.

- Не могу, великие лорды, - замялся стражник. – Мне для начала бы на ваши руки посмотреть и на ручку вашей девушки…

- Это леди! – рявкнул Эмилио, непонятно чем оскорбленный.

- Хорошо, высокие лорды, - шмыгнул носом парнишка. – Пусть будет леди…

- Она не будет, - гаркнул синеглазый, сжимая меня. – Она – леди!

- Замечательно, великие лорды, - порадовался за них стражник. – Ну леди…

- Как ты смеешь обращаться так к ней! – разгневался Эмилио. – Слово «ну» не для нашей леди!

- Добро, высокие лорды, - не стал спорить хлопчик, пока я уже давилась от смеха, уткнувшись в широкую грудь Филлипэ. – Леди должна тоже показать…

Тут его чуть не забодали лосями.

- Ладно-ладно, высокие лорды, - примирительно сказал парнишка с крыши караулки. – Но неосмотренными я вас выпустить не могу! Вдруг она у вас неподтвержденная?

- Что значит – «неподтвержденная» ?!! – завелся Эмилио. – Что ты себе позволяешь, холоп?

- Так пусть ручку покажет, - гнул свою линию парнишка, – и всех-то делов…

- Моя жена! – зашипел Филлипэ, начиная шариться у себя на поясе, в поисках меча. Но ему не повезло, вернее - очень повезло, но не сразу, поскольку вместо меча ему попадалась моя вещевая «капуста», а потом он и вовсе до моего седалища добрался и забыл, что, собственно, хотел донести в народные массы.

- Наша жена, – принял эстафету ругани Эмилио, – никогда не покажет такому, как ты, даже кусочек своей кожи!

- Где мой гидрокостюм? – взгрустнула я, разглядывая парнишку.

И поскольку мы с ним оказались практически на одном уровне, только под ним была крыша караулки, а подо мной лось и рука Филлипэ, то парнишке было достаточно хорошо видно меня.

- Открывай ворота! – ярился Эмилио, направляя лося к караулке.

- Не могу! – сопротивлялся стражник. – По уставу не положено. Пусть уж лучше меня на рога поднимут, чем маги на дыбу!

- Посмотри на цвет глаз леди, - промурлыкал Филлипэ, оглаживая мой филей, и приходя в благодушное настроение. – Надеюсь, этого тебе достаточно?

- А-а-а… Э-э-э…- уставился он на меня, краснея, в то время как я зеленела от злости, а Эмилио бледнел от ярости.

Чую, сейчас мне покажут «мой меч – голова с плеч!» в натуре. Разыграют реалити-шоу.

- Простите, высокие лорды! – откуда-то нарисовался еще один стражник. Уже постарше и, видимо, больше хотящий жить: - Молодой он еще, не научился разбираться. Что приказали, то и делает.

Естественно. Сам приказал и смылся, не желая связываться с благородными. Зато когда мальчишка проиграл схватку с более сильным и родовитым противником, сразу явился для получения мзды.

- В следующий раз не прощу, - мрачно предупредил Эмилио, с непонятным выражением поглядывая на занимающегося мной друга.

Ворота, наконец, открыли и мы выехали из города.

Филлипэ остановился, потому что нас уже догонял обоз.

- Встретимся на хуторе, - приказал он, пока рыжий и белобрысый передавали обоим аристократам поводья еще одной пары лосей, навьюченных вещами.

Слуги слаженно кивнули и испарились. А мы потрюхали по бездорожью. Оказывается, лосям дорога вовсе не нужна.

А кому-то не помешало бы проложить эту дорогу между двух слипшихся извилин! Какая часть мозга отвечает за потенцию? Правильно…

Глава 10

То, что сморозила глупость, я поняла сразу. Потому что надо мной снова закружился магический светильник и четыре руки полезли проверять, какого размера у меня синяк, задрав мне на голову все, что только можно было задрать.

- Действительно, - озабоченно констатировал Эмилио, исследовав холмистую местность. – Мало того, что синяк, так еще и потертости от верховой езды. Почему не сказала раньше?

- Когда? – буркнула я из одежного подполья. – Когда ела? Или когда спала?

- Сразу, - начал злиться Филлипэ, нанося заживляющую мазь. – Обо всех повреждениях ты должна сообщать нам сразу! Это приказ!

- Я вам ничего не должна! – рассердилась я, чувствуя себя отвратительно беспомощной. – И нечего тут дедовщину разводить! Думаете, справились двое на одну? Ненавижу вас! - заплакала от бессилия.

- Девочка, - меня аккуратно одели, перевернули и…

Я вырвалась, отодвинулась от них, и уткнулась в свои коленки, беззвучно всхлипывая.

- Почему ты так сопротивляешься своей судьбе? – с какой-то затаенной болью в голосе тихо поинтересовался Эмилио.

Я подняла зареванное лицо, разглядывая растерянных мужчин, стоявших передо мной на коленях и шмыгнула носом:

- Потому, что это не моя судьба!

- Но ты здесь, - пожал плечами непробиваемый Филлипэ. – С нами. Пора смириться. Могло быть гораздо хуже…

- Куда уж хуже, - вытерла я слезы протянутым Эмилио платком. – Или ты имеешь ввиду, что у вас тут принято многомужество?

- Нет, - отбросил за спину косу Филлипэ. – Это исключительный случай. Но тебя мог купить кто-то другой, сделать тебе ребенка, потом отобрать и перепродать следующему желающему. И так, пока ты сможешь рожать…

У меня от такой перспективы галопом побежали по спине ледяные мурашки.

- Какое зверство! – передернула я плечами. – Как так можно?!! Как можно ребенка от матери отобрать?

- У младенца будет другая мать, - Эмилио осторожно стер с моих щек слезинки. – Ребенок никогда не узнает, кто его выносил.

- И почему меня минует чаша сия? – прикусила я губу, начиная невольно кривить лицо от желания опять заплакать. Высказала: – Вы все еще можете меня обрюхатить, а потом продать.

- Не можем. И не будем, - переглянулись мужчины. – Сегодня утром у судьи мы подписали соглашение о пожизненном владении тобой, Магдалена, без права передачи или продажи третьему лицу.

- И с чего бы это вы меня осчастливили? – прищурилась я, переводя недоверчивый взгляд с одной невозмутимой физиономии на другую. – Какая пакость стоит за этим поступком?

- Почему ты видишь в нас только плохое? – скрипнул зубами синеглазый. – Чем мы тебя обидели?

- Перечислить? – услужливо предложила я. – Начнем с того, что вас двое!

- Хватит, - внезапно оборвал меня Эмилио. Взмахнул рукой в сторону лежбища: – Пора спать. Завтра снова в дорогу. У нас еще будет время договориться о некоторых моментах нашей семейной жизни.

- Я с безумцами не договариваюсь, - буркнула я, укладываясь и заворачиваясь в одеяло. Зло и обиженно: – Такой договор считается недействительным по законодательству любой страны моего мира. А на ваш мир мне по большому счету… э-э-э… начхать! – заткнулась, делая вид, что ушла на военные сборы.

Сзади улегся Филлипэ, притянувший меня к себе. Он совершенно бесцеремонно, как будто мы ни о чем до этого не говорили, уложил меня как ему было нужно, подсунув под голову свое плечо вместо подушки.

- Деспот! – прошипела я сквозь зубы.

- Заноза, - миролюбиво парировал он, подтыкая спереди одеяло.

Эмилио подбросил в костер дров и уселся около огня - как я предположила, для охраны.

Хотя я бы лучше их от меня охраняла! Потому что, зная свой характер, могу предположить следующее: в конце концов пружина моего терпения (правда, его нет, но это мелочи) закрутится до предела и тогда у меня окончательно сорвет резьбу. И вот в этот трагический момент рядом лучше не находиться: затопчу злобным мамонтом, вздев потом на бивни и буду таскать хладное тело, показывая всем желающим.

Построив немного планы мести, я уснула. Проснулась, когда Филлипэ начал осторожно вытягивать свою руку.

- Что? – сонно подняла я голову.

- Спи, котенок, - поцеловал он меня. – Я должен сменить Эмилио. Ты в кустики не хочешь?

- Опять под конвоем? – надула я губы. – Не пойду.

Синеглазый тяжело вздохнул и ушел. Вскоре рядом со мной улегся Эмилио, только спереди, и притянул меня к себе. Сопротивляться не было ни желания, ни сил.

- Бедная испуганная девочка, - нежно прошептал мужчина в мои волосы. – Позволь себе расслабиться.

- И получить удовольствие? – пробурчала я. – Это инструкция на случай нападения маньяка. Уже можно применять?

- Маленький напуганный котенок, думающий, что он большая и страшная кошка, - грустно сказал мужчина, поглаживая мою спину. – Когда ты перестанешь шипеть и выпускать свои коготки?

- Никогда, - уверенно сказала я, убаюканная лаской. – Я не умею сдаваться.

- А если? – не отставал он от меня. – Когда такое может случиться?

- Когда я сама тебя поцелую, - сообщила я ему, погружаясь в сон. – Но это вряд ли…

Утро началось с птичьего гомона и хруста пережевываемых лосями веток.

- Магдалена, - что-то пощекотало мне нос. – Пора вставать.

- Отстань, Николя, - пробормотала я, натягивая одеяло на голову. – Еще пять минут…

После этого меня вздернули вверх пред гневные очи двух цветов и под трубный рев:

- Кто такой Николя?!

- Муж, - окончательно проснулась я, вися на над землей, удерживаемая под мышки разъяренным Эмилио, рядом с которым наливался белым калением еще более злющий Филлипэ.

- Твой муж – я! – встряхнул меня сиреневоглазый. Он стоял, раздувая ноздри и, казалось, своим взглядом мог спалить целый лес. – Запомни это!

- А он? – ткнула я пальчиком в онемевшего от злости просто Филю.

- И он, - расширил круг моих супругов Эмо, потряхивая меня для утрамбовывания нужных сведений.

Глава 11

- Ты не понимаешь, - спел свою любимую песенку Филлипэ. – Нам было остро необходимо выжить. Тем более, обычно наши маги размещают ловушки только в местах, куда могут попасть исключительно тренированные и выносливые люди с высокой склонностью к риску. Мужчины, как правило, - покосился он на меня. – С хорошей выдержкой и устойчивой психикой.

- Я польщена, - хихикнула я. – Исключая определение меня как мужчины, все остальное - истинная правда.

- Я бы так не сказал, - влез Эмилио.

- И не говори, - посоветовала ему я. Развернулась к Филлипэ: - То, что вы благородно таскаете экстремалов - я поняла. А зачем вы их продаете?

- Ну, - чуть замялся синеглазый. – Во-первых, мощные магические ловушки достаточно дороги. Во-вторых, есть возможность заиметь детей не одной женщине, а многим…

- Быки-производители везде в почете, - поморщилась я. – Вы бы еще доильный автомат наладили и сперму по бутылкам разливали.

Синеглазый скривился:

- Если ты думаешь, что всем это нравится, то сильно ошибаешься. Если простолюдины могут поделиться иномирным мужем друг с другом, одолжить на вечер и тому подобное, то каждый дворянин-мужчина с рождения ставится магами на учет для подбора подходящей иномирянки при вхождении его в определенный возраст. И некоторые жду годами, десятилетиями.

- Почему? – Вроде как ни купишь книжку, там каждый первый попаданец – обязательно женщина.

- Женщины попадаются крайне редко и считаются подарком судьбы, - тихо признался подъехавший Эмилио. – Их дозволено продавать только дворянам или аристократам.

- Наверное потому, что они не занимаются экстремальными видами спорта, - зло пробурчала я, отлично понимая, что эта песня про меня.

- Нет, - покачал головой Эмилио. – Совсем не поэтому. Почему-то наши маги не могут завлечь в ловушки женщин, даже расставив их в людных местах. Ваш пол как будто чувствует опасность и старательно избегает. Чтобы наше дворянство не вымерло, за одной-единственной женщиной приходилось отправлять в глухие места целые команды. Иномирянок друг у друга похищали, если дворянин слабее родом – отнимали насильно…

Я присвистнула. Хорошенькое дело! Влипла так, как невозможно представить нормальному человеку.

Филиппэ перехватил эстафету:

- За эти годы случалось многое. Без чужих женщин вымирали целые дворянские рода. С тех пор возникло правило и был издан закон: за похищение иномирянки – смерть. За малейший вред будущей матери детей – смертный приговор.

Взволнованный Эмилио:

- Если муж не смог отстоять свою жену-иномирянку, и ее похитили – смерть ему тоже! Значит, слаб, а, следовательно, недостоин.

- Так что если не хочешь попасть в жадные чужие руки и видеть небо только сквозь толстую железную решетку – пожалуйста, никуда не бегай, - подытожил Филлипэ.

Я с досады запыхтела паровозом и чуть на выдала ушами свисток. Так я и поверила! Макароны с ушей вилами отмотала, в сторонке штабелями сложила. Я смотрю, мне опять две утяжеленных версии Коленьки в нагрузку перепали: брешут - не краснеют! А врут-то как складно… Заслушаешься.

- Куда бежать-то? – нахмурилась я, пытаясь постичь трагедию мира. – Мне уже показали один выход – напрямую к палачу.

- Магдалена, - тихо сказал Эмилио. – Если бы они знали, что ты женщина, то тебя, скорей всего, увезли в столицу и там провели закрытые торги между самыми знатными и богатыми родами Тернеции.

Рука Филлипэ сжалась на моей талии, стискивая до удушья, будто боясь отпустить:

- Ты плохо понимаешь, девочка, - тихо-тихо, с надрывом сказал он. – Мы уже подходим к тому возрасту, когда должны обрести свою пару и создать семьи. Но после того, что случилось…

- Да, что случилось-то? – не выдержала я, изнывая от любопытства.

- Это уже как-нибудь в другой раз, - внезапно прервал разговор Эмилио. – Мы почти приехали.

И правда, впереди показались постройки. Загородное имение оказалось небольшим и довольно специфическим, чем-то средним между усадьбой и хутором. Как я поняла, нечто вроде охотничьей заимки, только с учетом характерной хозяйской гигантомании.

Мы проехали мимо лосиной фермы, потом миновали бобровую заводь и въехали в большой двор по которому бродили индюки, утки и гуси. В тени деревьев, вывалив лопатообразные языки, лежали собакообразные монстры.

- Ничего себе «собачки», - пробормотала я, разглядывая этих чудовищ.

- Это гаринарды, - пояснил Филлипэ. – Специально выведенная порода собак для охраны. Подчиняется только хозяину. Не имеет слабостей и обладает очень высоким интеллектом.

- Угу, - немедленно сделала я вывод. – На ступени эволюции стоит выше женщины.

- Колючка, - чмокнул меня в макушку синеглазый.

- Лысину протрешь, - буркнула я, все еще под впечатлением от рассказа. – Удобно вы все тут устроили. Лосей, если что – на выпас в лес. Индюков – туда же. Собачки… главное, чтобы эти крокодилы своих людей не ели! А коли сожрут десяток посторонних – никто и не заметит.

- Хозяйка, - хохотнул Эмилио, снимая меня около трехэтажного каменного дома. – Сразу всех по местам расставила.

Кроме каменной «хижины» (статус обязывает), здесь в отдалении стояла еще пара домов с соломенной крышей и загоны для скакунов и птицы.

Дальше осмотреться мне не дали, сняли с лося и понесли в дом.

- Теперь я секс-игрушка! – запела я песенку, болтая ногами в воздухе. – Домашняя зверюшка! И мне никто свободы не дает!

- До чего же ты голосистая, - неодобрительно заметил волокущий меня вовнутрь Эмилио.

- Это нервное, - заверила его я. – Послушай лучше! – и снова заблажила. – Жесткий трах сегодняшнего дня! Двое вас на одну меня! Ты не трожь меня, ты не трожь меня, дай поспать до завтрашнего дня!

- Наверное, я с тобой соглашусь, Филлипэ, - обратился к другу Эмо. – Когда она молчит, все гораздо проще.

- Тогда нужно сделать, чтобы она молчала как можно больше, - мрачно сказал синеглазый, кивая выбежавшим встречать хозяев слугам.

Глава 12

Меня донесли до места использования, поставили на ковер и…

- Магдале-ена, - жарко шепнул Эмилио, начиная стаскивать с меня халат и намеренно касаясь там, где это совсем не требовалось.

- Хорошая, славная девочка, - проурчал Филлипэ, обхватывая сзади и прижимаясь носом в ложбинку за моей ушной раковиной.

Вырваться не было никакой возможности. Держали меня крепко-накрепко. Зажали своими телами, как тисками, и сейчас с упорством, достойным самых высокопородных ослов, закручивали гайки.

Мне вспомнился наказ шефа на работе, когда мы готовили заказ для клиента: «Изнасилуй, а потом уговаривай!». Что-то похожее на это происходило и сейчас.

Холодный страх пробежался мириадами игл по моему позвоночнику, потому что в аметистовых и кобальтовых глазах зажегся нездоровый азарт. Мальчики созрели до второго акта драмы. Пришла пора печальной саги про десантника Тузика и боевую подругу - грелку.

Потому что Эмилио, как фокусник, откуда-то выудил склянку с мазью и очень упорно подбирался туда, где еще не ступала нога… пардон, не проникал член.

Внутри меня сражались два чувства: огромный интерес к происходящему, сплавленный с огромнейшим искушением, и страх боли, переходящий в мышечный зажим.

- Магдале-ена… - этот низкий свистящий шепот поднял все волоски на моем теле дыбом. Жадные руки захватнически шарили по телу. Мои мужчины, оба, спустились на колени, раздевая меня внизу и в то же время целуя и лаская мой живот, бедра и ноги. Блин, и удрать сложно - и жить тяжело!

Я напряженно выдохнула, переступив с ноги на ногу.

Мужчины, отбросив в сторону уже ненужный халат, начали раздеваться сами, но по очереди, не выпуская меня из жадных рук. И, против обыкновения, в постель не спешили.

- Дорогая, - шепнул Эмилио, целуя мне плечи. – В спальне ты можешь говорить, что угодно и сколько угодно. Здесь не работают ни воспитание, ни приличия!

Я открыла рот, чтобы донести до них, как страшно далеки они от народа и что у них назревает кризис власти, но бдительный Филлипэ закрыл мне рот поцелуем.

Понятно! Говори все, что хочешь, но про себя. Мудрое решение.

- А теперь, милая говорливая жена, - прошептал мне в ухо Филлипэ, отрываясь от моих губ. – Давай на этот раз попробуем стоя, - и шагнул к стене, прижимаясь грудью к моей спине и касаясь кончиком своего орудия входа в лоно.

Пугающее начало. Перед глазами замелькали кадры немецкой порнушки. Я задергалась.

Эмилио опустился на колени и чуть отодвинул меня от стены, зажав руками мои бедра и целуя живот и лобок.

Пипец! Сейчас немного поиграют с добычей, прежде чем разыграется драма с двумя членами и одним актом: «Прощай, Маруся Климова! Два кола - и ни одного любимого!». Повторения на «бис» не будет по причине скоропостижной кончины одного из исполнителей!

Синеглазый прошелся пальцами по моей груди, вызывая стон удовольствия, и слегка перегнул, наклоняя вперед, а аметистовоглазый спустился поцелуями еще ниже, слегка раздвигая мои ноги и достигая клитора. Меня выгнуло дугой.

Этим воспользовался Фил и начал медленное вторжение. Через пару секунд я не выдержала и застонала, а вскоре и закричала. Просто контраст ощущений члена сзади и языка на клиторе спереди… убийственное сочетание.

Все начиналось тягуче-медленно, сладко до потери пульса.

- Бы… - начала я, но мою голову мгновенно уложил себе на плечо Филлипэ и припал к губам, самодовольно хмыкнув. Он прекрасно понял, о чем я хотела попросить, но даже и не подумал этого делать. Зато Эмо усилил нажим языка, заставляя меня стонать в рот синеглазого.

Я отстранилась от поцелуя и уперлась в стену руками, потому что ноги подкашивались и все вокруг плыло. Опустив голову, я увидела, как Эмилио вылизывает меня, рукой лаская свой возбужденный член. И начался второй раунд: «Умру ли от возбуждения, или оргазм уже не за горами».

Соски стояли и были чувствительными до безобразия. От нежных рук Филлипэ на них вниз текли интенсивные волны удовольствия, заставляя теснее сжимать таранящий меня пенис. Во рту пересохло. Внутри горел неугасимый пожар.

Я выгнулась, потираясь попкой о синеглазого, и прижала голову Эмилио к себе, запустив жадные руки ему в волосы. И мужики сорвались с катушек.

С предельно наглым, самодовольным смешком Филлипэ наклонился и поставил меня на четвереньки, а сам нагнулся надо мной, прикусывая загривок. Эмилио наоборот, встал, мягко тыкаясь мне в рот эрегированным пенисом.

После невероятно возбуждающего вида, ласкающего самого себя Эмо отказаться ощутить его вкус я просто не могла.

И опять понеслась наша тройка по просторам чужой родины…

Бедная моя целомудренная натура, прощай. Ты была дорога мне как память. Я увязла в пучине разврата, и мне там понравилось!

Так что я, пожалуй, немного потону в этой трясине порока. И если не вернусь, то считайте - я пала в неравном бою с моралью.

Дальше мои мозги ушли погулять и в этой восхитительной оргии участвовало лишь мое тело.

Меня брали спереди и сзади одновременно, брали медленно и быстро, чуть входя или вколачиваясь на всю длину. Распаленные мужчины сворачивали и разворачивали меня всеми способами, как им только хотелось.

Входили и выходили из моего тела под любым углом, брали жестко и ласково, медленно и быстро, рывками. Мне было все равно. У меня перед глазами стоял ласкающий себя Эмилио и это напрочь срывало крышу. Такое чувство, словно я угодила в циклон, смерч, ужасную бурю!

Боли не было. Никакой. То ли за счет особенной смазки, которой мои мужчины намазывали этим вечером себя особенно тщательно, то ли за счет дикого, неимоверного возбуждения, которое выбросило у меня в кровь столько адреналина и прочих естественных обезболивающих, что их хватило бы на полк тяжелораненых – не знаю.

Признаюсь в одном: когда стоит волна возбуждения такой силы, анальный секс – это здорово! И пусть даже я потом еще пару дней не смогу нормально присесть, оно того стоило.

Глава 13

- Магдалена! – долетел до меня рев Филлипэ, когда я уже добралась до ограды. – Когда я тебя поймаю…

Я повернулась. Две перекошенные физиономии маячили в открытом окне ванной комнаты. Но у них не было сарая! Я показала супругам международный жест, согнув руку в локте и похлопав по бицепсу. После чего спрыгнула вниз.

Пятки я, конечно, слегка отбила о землю, но бежать все равно смогла. И со всей доступной мне скоростью рванула в сторону заводи. Там и лес погуще, и вода рядом.

Вообще-то, я рассчитывала немного отсидеться где-то в засаде, а потом начать мелкий шантаж. Конечно, всегда существует возможность, что затея окончится провалом, но кто не рискует… того два оголодавших мужика во все дыхательно-пихательные пялят.

Я была уже практически рядом с присмотренным местом, как на меня из подлеска выскочил отряд мужиков в масках, числом человек тридцать. Навскидку. Времени пересчитывать у меня не было.

- Здрасте! – обезоружила я их сходу. У них же бабы не разговаривают.

И правда, застыли бойцы невидимого фронта. Прям видно, как под масками мозги шевелятся. И кто ж это к нам в гости намылился и, судя по оружию, явно не с подарками? И не на турнир по хоккею на траве сюда приехали. Хотя… может, биатлон?

В общем, мысль сработала быстро. Браво! Наемные убийцы.

- Извиняюсь, - развернулась я и рванула оттуда, придавая себе все возможное ускорение. Все же два или тридцать – существенная разница!

- Взять ее! – крикнул отошедший от культурного шока отец-командир.

И вся веселая гоп-компания со свистом, гиком и улюлюканьем погналась за мной.

- И почему мне кажется: - петляла я по подлеску, уворачиваясь от летящих в меня кинжалов. – Что это точно не мосты дружбы и не обмен опытом?..

Если бы не моя прекрасная физическая подготовка, врожденная способность ощущать опасность даже филейными частями тела и желание выжить любой ценой, быть бы мне утыканной кинжалами, как мишень для тренировок.

К тому же, команда явно обладала коллективным разумом, потому что мужики начали рассредотачиваться, чтобы взять меня в кольцо. Даже такой невеликий стратег, как я, и то допер до содержания маневра противника.

И выход у меня намечался только один – позорно сдаться. Но он не рассматривался мной, как прямо самоубийственный.

- Эмансипация жила, живет и будет жить! – проскандировала я, добегая до заводи и прыгая в воду. Безусловно, я рисковала, не зная ни глубины дна, ни рельефа.

Но счастье в этот раз было не близко, а совсем рядом. Поскольку нырнула я удачно и быстрыми энергичными гребками поплыла к камышам, рассчитывая отсидеться.

- Вернись, дура! – заорали браво на берегу. – Утопнешь! Лучше мы тебя сразу тихо прирежем!

- Чтоб у вас языки отсохли! – рявкнула я, срезая камышинку и ныряя.

Перед тем как я погрузилась, что-то снова тренькнуло.

Капец! Это музыкальное сопровождение или похоронный марш?

Вода была не очень прозрачной, и я скрытно переместилась в достаточно затененное место. Ну, все! Вода довольно теплая, во рту камышина. Если надо, опытный дайвер под водой пару часов как нефиг нафиг просидит без малейшей угрозы жизни или здоровью!

Я забурилась так минут на пятнадцать, а потом меня начала глодать одна крайне нехорошая мысль: ладно, допустим, я отсижусь, переплыву на другую сторону и тихонько скроюсь. А что будет с ребятами? Пришли-то явно за ними, а они не в курсе и ничего не знают!

Хорошо, допустим, на их заимке гуляет десяток или даже два собак. Пару помощников.

Но против тридцати киллеров – это просто смешно! Да и рванут ребята за мной, скорей всего, как есть, полуголыми и без оружия. И что дальше будет?

Ясно что – положат их там, вместе с челядью и собаками! И только я буду в том виновата!

При мысли о смерти мои временных супругов мне аж нехорошо как-то стало! Даже дышать стало с трудом, словно пропихивала внутрь загустевший, как кисель, воздух. Пришлось все-таки переплывать на ту сторону бобровой заводи, тихариться в кустах и начинать обходной маневр для спасения спасателей.

Надо сказать, маневр оказался на редкость своевременный.

Десяток громадных собачек- гаринардов устроил последнюю охоту Акеллы на лужайке перед домом, как раз там, где я перелазила забор, а мои женовладельцы, спина к спине, отбивались от превосходящих сил противника. Правда, с лазерными указками в руках. На лицах моих мужей беспросветное отчаяние и мрачное выражение людей, собирающихся задорого продать свою жизнь.

Браво в бодрящих носатых масках венецианского карнавала теснили их, используя какие-то странные искажающие зеркала. У них самих оружие было обычным, из металла, и ранило очень даже ощутимо: мои супруги получили множество мелких порезов. Я просто удивляюсь, как это при таком количестве мелких ран нет ни одной серьезной. А, вижу!

Скрещивание оружия со световыми мечами заканчивалось тем, что световые мечи отрезали лезвия шпаг! Правда, не сразу. Чем браво вовсю пользовались.

Но самое главное даже не то! По-моему, браво, будучи опытной и сыгранной командой, делали все, чтобы развести их в разные стороны и добить в одиночку. И это им даже почти удалось! Двое отвлекали Эмилио, трое – Филиппэ, а несколько уже приготовились метать в спину моим разъединенным защитникам, не имеющим никаких доспехов - на них и рубашек-то не было! – кинжалы.

- Вам кто, козлам, разрешил мое трогать! - У меня от злости аж пальцы на руках скрючились. – По шеям за такой произвол! Чтоб посмотрели на свои задницы своими же глазами!

Треньк! Треньк! Треньк! Треньк! Треньк!

Пятеро нападавших свалилось на землю замертво с неестественно вывернутыми головами.

- Это у меня что, где-то волшебная палочка заныкана? – нахмурилась я, рассматривая свои руки. – Или две? – перевела взгляд на побоище.

Отряд не заметил потери бойцов и наседал на моих эксплуататоров.

- Да чтоб вам крышу сорвало! - обозлилась я до красных точек перед глазами.