Сделка. Ночь для дракона

Глава 1. Золотая клетка

- Чтобы все было безупречно, Мелис. Ты понимаешь?

Кардан, мой муж, уже ушел, его тяжелые шаги стихли в коридоре, но ощущение его взгляда, холодного и требовательного, все еще сковывает мои плечи.

Сердце колотится мелкой дрожью, совсем как крылья испуганной пташки.

Конечно, понимаю. Я всегда понимаю. Мое дело – понимать и исполнять.

Я смотрю на свои руки. Несколько дней назад я родила, и они были отекшими и усталыми, но теперь… теперь они должны быть ловкими и проворными, достойными прислуживать за столом самому Аздару ал Астапуру. Великому дракону, правой руке короля. Его имя шепчут с благоговением и ужасом по всему королевству.

Он остановился в нашем поместье лишь потому, что его путь лежит через Северные земли. Это честь. И испытание.

Нужно проверить приготовления. Слуги, конечно, стараются, но Кардан… он не потерпит ни малейшей оплошности. Я поднимаюсь, чувствуя легкую слабость после родов, но усилием воли распрямляю спину.

Мой долг – быть хозяйкой этого дома, женой Кардана. Даже если эта роль часто ощущается как дорогая, но тесная клетка.

Заглядываю в детскую. Маленькая Айра спит в своей колыбели, её крохотные пальчики сжаты в кулачки. Дыхание доченьки ровное и спокойное – единственное, что приносит мне истинное утешение в этом доме. Она – мое крошечное, хрупкое чудо.

Я провожу пальцем по ее щечке, стараясь запомнить это ощущение нежности, прежде чем окунуться в холодную атмосферу предстоящего ужина.

На кухне царит оживление, но все движения слуг отточены и бесшумны. Запах жареного мяса и пряных трав наполняет воздух. Старшая кухарка, Эрна, бросает на меня быстрый, сочувствующий взгляд.

Она знает. Все знают, каково это – находиться под властью Кардана.

- Госпожа, все почти готово, - докладывает Эрна тихим голосом. - Из погреба отобраны лучшие напитки.

- Хорошо, Эрна. Проследи, чтобы подача была безупречной. И напомни слугам о тишине. Господин Аздар не любит шума.

Возвращаюсь в свою комнату, чтобы переодеться. Платье, которое я выбрала, шелковое и темное, скрывает следы усталости. Смотрюсь в зеркало. Отражение кажется бледным и тревожным, яркие рыжие волосы – тусклыми и безжизненными.

Глубоко вздыхаю, стараясь унять нервное сердцебиение. Я должна быть спокойной. Стук в дверь заставляет меня вздрогнуть.

- Госпожа, господин Аздар прибыл и ожидает в гостиной, - сообщает молодой слуга, его голос едва слышен.

Время пришло.

Спускаюсь в гостиную, стараясь идти плавно и грациозно. Кардан уже там, стоит рядом с высоким, статным драконом. Аздар ал Астапур. Чешуйчатые пластины на его плаще отливают глубоким серебром в свете камина, а глаза, цвета расплавленного золота, кажутся пронизывающими насквозь. В его присутствии ощущается такая мощь, такая древняя сила, что невольно хочется склониться.

Кардан поворачивается ко мне, его взгляд – холодная сталь.

- Мелис, познакомься. Великий Аздар ал Астапур. Господин Аздар, это моя супруга, Мелис.

Я делаю глубокий поклон, стараясь не встречаться взглядом с великим драконом.

- Моя честь, господин Аздар, приветствовать вас в нашем доме, - произношу ровным голосом, которому так отчаянно пытаюсь придать уверенности.

Аздар окидывает меня долгим, изучающим взглядом. На его губах едва заметно проскальзывает что-то похожее на улыбку.

- Госпожа Айрис, благодарю за гостеприимство.

Затем Кардан подходит, по-хозяйски берет меня под руку.

- Идемте в столовую. Ужин подан, - затем добавляет чуть тише, - Мелис, ты ведь знаешь свои обязанности?

Я киваю, чувствуя, как его пальцы сжимают мою руку до боли.

В столовой накрыт богатый стол. Ароматы блюд усиливаются. Кардан усаживается во главе, по правую руку от него располагается Аздар. Я стою у стены, готовая исполнить приказание мужа.

- Мелис, не стой столбом, - цедит Кардан сквозь зубы, не глядя на меня. - Начни с господина Аздара.

Я подхожу к великому дракону, стараясь не дрожать. Предлагаю ему кубок. Его пальцы, покрытые едва заметной серебристой чешуей, случайно касаются моих, и по телу пробегает странная, ледяная дрожь.

Во время ужина Кардан и Аздар ведут неторопливую беседу о делах королевства. Я молчаливо перемещаюсь между ними, подливая вино, предлагая блюда, стараясь быть незаметной тенью.

В какой-то момент Аздар откидывается на спинку кресла, и снова смотрит на меня. В его золотых глазах мелькает что-то странное, изучающее.

- Госпожа Айрис, - произносит он вдруг, его голос – глубокий и бархатный – нарушает тишину. - У вас очень… необычный запах для жены дракона.

Я замираю, кубок едва не выскальзывает из моих рук. Кардан бросает на меня испепеляющий взгляд.

- Она недавно родила, господин Аздар, - резко отвечает он. - Это, вероятно, последствия.

Аздар медленно кивает, но его взгляд по-прежнему прикован ко мне.

- Да, конечно. Рождение ребенка – великое дело. Поздравляю вас. И вас, лорд Кардан, с наследником.

Глава 2. Мастерица наслаждений

Кардан подходит к колыбели, его тень падает на спящую дочь. На его лице – брезгливая усмешка, словно он собирается взять не ребенка, а надоедливого щенка, которого нужно вышвырнуть вон.

- Не трогай ее! - вырывается у меня животный, утробный рык.

Я делаю шаг к нему, готовая вцепиться, бороться, умереть!

- Я не причиню ей вреда, - цедит он, его взгляд обещает обратное. Он наслаждается этим моментом, моим бессилием. - Пока ты будешь паинькой. Няньки о ней позаботятся. Вероятно, даже лучше, чем ты.

Кардан легко, одной рукой, подхватывает спящую Айру из колыбели. Мое сердце обрывается, и летит в пропасть! Он держит ее так небрежно, так отстраненно, словно это не живой ребенок, а сверток с бельем!

Ему не нужна дочь. Она для него - ничто. Просто способ давить на меня, инструмент, который можно использовать, чтобы меня сломать, а потом выбросить. Осознание этого ошпаривает меня болью, куда более страшной, чем любой физический удар. Вся моя борьба, мой тихий бунт в столовой – все это привело лишь к тому, что теперь мое самое дорогое сокровище в его безжалостных руках.

Он разворачивается и, не глядя, передает спящий сверток в руки поджидающей за дверью испуганной няньки.

- Унеси ее в дальнее крыло. И чтобы я ее не видел и не слышал, - бросает он, и дверь закрывается, отрезая меня от моего мира.

Следующий день сливается в одно мутное, серое пятно. Я словно нахожусь в полудреме, в липком кошмаре, из которого не могу вырваться. Аздар забирает меня на рассвете. Кардан даже не выходит попрощаться – он получил свою плату, и избавился от проблемы.

Я почти не помню роскошного экипажа, обитого внутри алым бархатом и золотом. Золото кажется холодным и мертвым. Бархат на ощупь – как наждачная бумага. Я сижу напротив Аздара, который молчит всю дорогу, его золотые глаза полуприкрыты, словно он дремлет, но я чувствую его внимание каждой клеткой кожи.

Стук колес отбивает в моей голове один и тот же ритм: "потеряла, потеряла, потеряла". За окном проносятся горы, похожие на зубы дракона, и серые, унылые леса. Прошел день? Или вечность?

Во дворце Аздара меня встречает безмолвная процессия служанок. Их движения плавны и безропотны, лица – непроницаемые маски. Дворец огромен, великолепен и холоден, как склеп. Всюду отполированный до зеркального блеска темный мрамор, серебряные инкрустации и звенящая, гнетущая тишина, нарушаемая лишь тихим шепотом фонтанов где-то вдали.

Меня ведут по бесконечным коридорам, кормят изысканными блюдами на золотой тарелке, вкуса которых я не чувствую. Красивая, мертвая еда для мертвой женщины. Затем отводят в купальню, похожую на храм.

Я подчиняюсь. Безропотно, как кукла. Сопротивление бесполезно. Моя жизнь и жизнь Айры теперь в руках этого молчаливого серебряного дракона. Я боюсь, что одно неверное движение, один недовольный взгляд, и он отправит весточку Кардану. А тот отыграется на Айре.

Чего он хочет? Мой разум лихорадочно ищет ответ, снова и снова прокручивая его слова. «Я плачу за ум». Беседа? Он хочет беседу? Разве для простой беседы нужно вот так, до блеска, намывать женщину, втирать в ее кожу драгоценные масла с ароматом ночного жасмина, и завивать волосы в сложную прическу?

Служанки, две молодые девушки, щебечут, стараясь разрядить обстановку, но их слова лишь усиливают мое унижение.

- Какие у вас волосы, госпожа! Настоящее пламя! - говорит одна, укладывая тяжелый рыжий локон мне на плечо.

- А бедра какие! - подхватывает вторая, помогая мне выйти из воды, и укутывая в огромное пушистое полотенце. - С такими бедрами и огненной кровью, она родит господину Аздару истинного воина!

Их слова – как пощечины! Они уже видят меня матерью его наследника! Я словно окаменела от горя. Смотрю на свое отражение в огромном зеркале, и не узнаю эту женщину с пустыми, мертвыми глазами, с телом, которое обсуждают, как стать племенной кобылы.

Меня облачают в тончайшее шелковое платье цвета ночного неба, которое струится по телу, не скрывая ничего. Затем провожают в роскошные гостевые покои. Дверь за моей спиной закрывается, и я слышу тихий щелчок замка.

Золотая клетка сменилась на серебряную. Но от этого не стало легче.

Я стою посреди комнаты, не зная, чего ждать. Проходит час, может, два. Тишина давит, сводит с ума. И вот, дверь снова открывается. В комнату входит пожилая служанка, а за ней – еще одна женщина.

Она не похожа на прислугу. Высокая, статная, с глазами, в которых плещется мудрость и усталость. Одета в простое, но элегантное платье, а ее движения полны скрытой грации хищницы.

- Госпожа, - произносит служанка с низким поклоном. - Господин Аздар прислал к вам мастерицу наслаждений, чтобы она подготовила вас к его приходу.

Мастерица наслаждений.

Эти два слова взрываются в моей голове, уничтожая последние остатки наивной надежды. Вся моя паника, все мои лихорадочные попытки разгадать его мотив – все это было бессмысленно. Ответ был самым простым и самым отвратительным. Беседа. Ум. Какая изощренная, жестокая ложь!

Я смотрю на спокойное, уверенное лицо «мастерицы», и холодная, горькая ясность пронзает меня. Аздар ничем не лучше Кардана. Просто его методы тоньше, его клетка – изящнее. Но суть одна.

Глава 3. Зверь и Богиня

Мы приступаем к завтраку в гнетущей, звенящей тишине. Огромный стол из полированного темного дерева отражает утренний свет, льющийся из высоких стрельчатых окон.

Слуги беззвучно подливают нам в чашки ароматный травяной чай, меняют тарелки с нежнейшими пирожными и фруктами. Все это великолепие кажется мне насмешкой, дорогим фарсом. Я делаю маленький глоток, чувствуя, как ком в горле мешает мне дышать.

Напротив меня сидит маленькая девочка, дочь Аздара. Она исподтишка, из-под густых серебряных ресниц, бросает на меня настороженные, изучающие взгляды. Малышка держит спину неестественно прямо для ребенка, а ее пальчики сжимают серебряную ложечку с такой силой, что костяшки белеют.

Я смотрю на нее в ответ, и мое сердце сжимается от двойной боли. Одна – острая, режущая – это тоска по моей Айре, по ее запаху, по ощущению ее тепла в моих руках. Вторая боль – тупая, ноющая – это жалость к этой одинокой девочке, сидящей во главе огромного стола напротив своего холодного, отстраненного отца.

Тишину нарушает глубокий голос Аздара.

- Это Беатриче, - произносит он, не обращаясь ни к кому конкретно. - Моя дочь. Беатриче, это госпожа Мелис. Она погостит у нас некоторое время.

Девочка поднимает на меня свои серьезные золотые глаза – точную копию отцовских – и едва заметно кивает. Она не улыбается. Я заставляю свои губы растянуться в улыбке, которая кажется мне уродливой и фальшивой.

- Очень приятно познакомиться, Беатриче, - говорю я, и мой голос кажется мне чужим. - Меня зовут Мелис.

Внутри меня все кричит. Я улыбаюсь чужому ребенку, пока моя собственная дочь далеко, в опасности, спит колдовским сном!

Чувство вины – липкое, удушающее – подступает к горлу. За каждый спокойный вдох здесь, в этом дворце, моя Айра платит своим неестественным покоем. Но, глядя в серьезное, недетское личико Беатриче, я не могу оградиться от сочувствия. Мое материнское сердце болит и за нее – за это невинное дитя, оставшееся без материнской любви и, судя по всему, почти лишенное отцовской.

- Какие у тебя были занятия вчера? - Аздар обращается к дочери, и его тон – это тон экзаменатора, а не любящего отца.

Беатриче мгновенно преображается. Настороженность с ее лица исчезает, уступая место восторженному, почти отчаянному желанию угодить. Она словно цветок, который отчаянно тянется к редкому лучу солнца.

- Отец, я почти закончила перевод пятой главы «Сказаний Древних»! - выпаливает она взахлеб, ее щеки розовеют от волнения. - Учитель Элдрин говорит, что я лучше всех в группе разбираюсь в мертвых наречиях драконьего языка! А еще… а еще я нарисовала вас! На фоне закатных гор! Я могу показать после завтрака!

- Хорошо, - коротко бросает Аздар, отрезая кусок жареного мяса.

Его интерес уже иссяк. Он задал вопрос из вежливости, для проформы, и теперь его мысли снова витают где-то далеко. Я вижу, как свет в глазах Беатриче медленно гаснет, как ее плечи опускаются. Она снова замыкается в своей скорлупе, ковыряя ложечкой десерт, к которому так и не притронулась.

Я смотрю на эту сцену, и во мне закипает холодная ярость. Отец из Аздара чуть получше, чем Кардан – он хотя бы интересуется успехами дочери, а не называет ее «пустой оболочкой». Но он все равно паршивый отец.

Невооруженным глазом видно, что ребенку отчаянно не хватает внимания, ласки, простого человеческого тепла. Она осталась без матери, так еще и отец холоден к ней, как северный ледник. Он видит в ней не дочь, а проект, очередной пункт в списке дел, который нужно проконтролировать.

Вскоре в столовую входит строгая гувернантка. Беатриче покорно встает, снова бросает на меня быстрый, уже не такой настороженный, а скорее любопытный взгляд, и уходит, не дождавшись от отца ни слова прощания.

Когда ее шаги стихают в коридоре, я чувствую, как напряжение в комнате сгущается. Теперь мы остались одни. Я делаю глубокий вдох, собирая в кулак всю свою смелость. Медленно беру со стола белоснежную салфетку, промокаю губы, которых не касалась еда, и аккуратно кладу ее на стол. Затем я поднимаю голову и впираюсь в Аздара строгим, осуждающим взглядом.

- Вы не спрашивали моего мнения, господин Аздар, - начинаю я, мой голос ровен и холоден, - но я все равно скажу.

Он отрывается от своей тарелки, и смотрит на меня, слегка приподняв бровь. Он ждет.

- Вы – отвратительный отец, - жестко выговариваю я. - Ваша дочь смотрит на вас, как на божество, она ловит каждое ваше слово, она отчаянно пытается заслужить каплю вашего внимания! А вы? Вы откупаетесь от нее учителями и дорогими вещами, но не можете подарить ей и пяти минут искреннего интереса! Она рассказала вам о своих успехах, она нарисовала ваш портрет, а вы даже не взглянули на нее! Этот ребенок одинок и несчастен, а вы, ее отец, единственный родной человек, лишь усугубляете ее одиночество своей холодностью!

Я говорю, и слова льются сами собой, подпитываемые моей собственной материнской болью и яростью! Я выплескиваю на него все, что думаю о его отцовстве, о его эгоизме, слепоте. На протяжении всей моей тирады его лицо остается непроницаемым, но я замечаю, как в уголке его губ появляется легкая, едва заметная полуулыбка.

И это бесит меня до безумия. Он снова доволен мной! Я вычитываю его, как мальчишку, а он наслаждается этим! У меня в планах было уязвить его, заставить его почувствовать себя виноватым, а вместо этого я снова его развлекаю!

Глава 4. Моя хорошая

(От лица Аздара)

Приземление жесткое.

Я принимаю свой человеческий облик на холме с видом на замок Айрис, и промозглый ветер тут же вцепляется в меня холодными клыками. Замок выглядит больным. Там, где еще несколько дней назад горели огни и сновали слуги, теперь царят тишина и беспорядок. Словно из него ушла вся жизнь вместе с его рыжеволосой хозяйкой.

Зверь внутри меня удовлетворенно рычит. Так и должно быть. Этот самец, Кардан, ничто без нее.

Я вхожу через главные ворота, которые даже не заперты. В холле воняет отчаяньем. На полу валяются осколки какой-то вазы, и никто не трудится их убрать.

Иду по пустым коридорам, и мои шаги гулко отдаются от стен, увешанных портретами предков Кардана – таких же самодовольных и пустых, как и он сам.

Я нахожу его в кабинете. Он сидит в кресле, осунувшийся, небритый и откровенно пьяный. На столе перед ним стоит почти пустая бутылка какой-то дряни, а взгляд мутный и несфокусированный. Он замечает меня, лишь когда я останавливаюсь в паре шагов от него.

- Аздар… - мычит он, пытаясь выпрямиться. - Какого демона ты здесь делаешь?

- Я пришел за ребенком, - отвечаю я прямо, без предисловий. Мне претит находиться с ним в одной комнате. - Мне нужна Айра.

Кардан захлебывается воздухом, его пьяное лицо искажается гримасой.

- Ты… ты забрал мою жену! А теперь хочешь отнять и наследницу?!

Я холодно усмехаюсь.

- Наследницу? Забавно. Всего день назад ты называл собственную дочь «продолжением» и «пустой оболочкой». Навел на нее колдовской сон, чтобы шантажировать ее мать. А теперь вдруг решаешь сделать ее наследницей? Какая трогательная отцовская любовь просыпается.

- Да что ты понимаешь! - взрывается он, неуклюже вскакивая на ноги. Он вцепляется в край стола, чтобы не упасть. - Ты хоть знаешь, как тяжело было заполучить такую, как Мелис?! Ее родители, эти книжные черви, не хотели отдавать ее за меня! Считали меня слишком грубым, недостаточно утонченным! Только моя драконья кровь, моя сила, заставила их согласиться! Она должна была родить мне сына! Сильного, как я! А вместо этого…

Он разражается длинной, путаной историей о своих унижениях, о том, как он пытался «охомутать» Мелис, а она оставалась холодной и отстраненной. Я смотрю на это ничтожество, упивающееся жалостью к себе, и во мне закипает презрение.

- И поэтому ты издевался над ней? - прерываю я его пьяное бормотание. - Потому что не смог сломать ее волю, ты решил сломать ее дух?

Кардан пьяно хохочет, и этот смех полон яда.

- А ты?! Не ради того же ты хочешь ее себе? Думаешь, я не вижу, как ты на нее смотришь? Разве ты сам не хочешь трахнуть такую красотку? Уникальную носительницу чистой драконьей крови! Такой огонь… Разве сам ты, великий Аздар, не хочешь ее?

Его слова бьют в цель. Да.

Зверь внутри меня воет от желания. Да, я помешался на ней. На ее уме, ее дерзости, ее теле, которое я вижу в своих фантазиях. Но признать это перед таким, как он? Никогда.

- Ты недостоин даже целовать землю, по которой она ходит, - цежу я, и мой голос холоднее северного ветра.

Вытаскиваю из внутреннего кармана камзола свернутый в трубку пергамент с королевской печатью.

- А теперь поговорим о делах.

Я бросаю свиток ему на стол. Он с трудом фокусирует взгляд, разворачивает его, и начинает читать. По мере чтения его лицо становится все бледнее. Это постановление короля, составленное по моей личной просьбе. За неспособность управлять вверенными землями, за жестокое обращение с супругой из знатного рода и за прочие прегрешения, лорд Кардан Айрис лишается своего титула, всех земель и замка. Все его имущество переходит в казну Короны.

Он дочитывает. Молча комкает пергамент. Сплевывает на пол.

- Никогда бы не подумал, - хрипит он. - Что из-за одной рыжей стервы потеряю всё…

Это его последнее слово. Я шагаю вперед, и наношу ему один короткий, смачный удар в челюсть. Он мешком валится на пол, и остается лежать без чувств среди пустых бутылок.

Иду искать Айру. Няньки, завидев меня, в ужасе разбегаются. Я нахожу ее в колыбели в одной из дальних комнат. Она проснулась и тихо гулит, разглядывая свои крохотные кулачки.

Совсем крошечная, хрупкая, и на мгновение напоминает мне новорожденную Беатриче. Такое же беззащитное создание. Но сейчас ее детский лепет меня не трогает. Во мне нет отцовской нежности.

Я вижу в ней лишь путь к близости с Мелис. Ключ, который откроет мне ее покорность. А может, и нечто большее.

Осторожно, но уверенно поднимаю ребенка, закутываю ее в теплое одеяльце. Она не плачет, лишь удивленно смотрит на меня своими большими, еще не определившимися с цветом глазами.

Во дворе я, не спрашивая, забираю одну из карет. Конюхи не смеют мне перечить. Возвращаюсь в свой замок с трофеем, который, как я надеюсь, наконец-то усмирит мою дерзкую, невозможную, огненную богиню.

Не иду к Мелис. Спешка – удел глупцов.

Я отдаю ребенка на руки лекарше и старой, проверенной няне Беатриче, приказав подготовить для Айры лучшие покои в детском крыле, и немедленно доложить о ее состоянии. Затем я прохожу в свой кабинет. Смываю с рук дорожную пыль, и едва ощутимый запах чужого, гниющего замка. Наливаю себе полный бокал, и подхожу к окну, из которого виден сад и крыло для гостей, где сейчас находится она.