Сектор-Юг

Глава 1

Будь проклята дружба и все эти дурацкие понятия о взаимовыручке. Стоило только один раз поддаться на уговоры Эмбер — и вот мы уже здесь, в душной комнате, в обществе военных.

Эмбер, конечно, сияет. Её новый обожатель, тот младший — Дарио, кажется — не сводит с неё глаз. Рианна ведёт себя разумнее — устроилась в углу с тем тихим, очкастым парнем.

- Так твое имя Закариас? - поймала я слова Рианны.

- Поэтому я представляюсь Заком, - неловко улыбнулся он, понимая, что его имя ну... странное.

— Твоё полное имя Закариас? — прозвучало из угла, в котором сидели Эмбер и Дарио с такой наигранной обидой, что меня чуть не стошнило.

Дарио вскочил со своего месте и, скрипя начищенными сапогами, театрально напал на Зака. Они покатились по полу под веселые возгласы Эмбер. Дурачились, простыми словами.

— Наши защитники, — я качнула головой, скрестив руки на груди. — Прямо гордость переполняет. - глаза сами закатились - от раздражения, от тоски, предательства и одиночества. Я то думала, что мы соберемся в комнате девочками, поболтаем о чем-то интересном, но.. я здесь. Класс.

Из дальнего угла, с идеально заправленной постели, донёсся спокойный голос. Третий военный оторвался от каких-то бумаг и кинул на меня уничижительный взгляд.

— Можешь не сомневаться в их серьёзности и трудолюбии.

Я повернула голову. Генерал. Судя по нашивкам. Я окинула его холодным взглядом.

Он был высоким — это читалось даже в его сидячей позе. Лет тридцати, не больше. С резкими чертами лица, которые, однако, не казались грубыми. Скорее... отточенными. Лёгкая щетина, пронзительный взгляд, который прожигал меня насквозь.

— А вы... не слишком молоды для генерала? — выпалила я.

Он усмехнулся — коротко, беззвучно — и вдохнул, собираясь завести свою офицерскую шарманку.

— Ваши представления о военной службе устарели, — произнёс он. — В новых условиях многое пришлось пересмотреть.

— Оу, — фыркнула я. — То есть восемнадцать лет назад всё было иначе? И что, теперь правила не действуют?

— Действуют. Но скорректированные. Изменённые, — добавил он, и в его голосе прозвучали нотки снисходительности, будто он объяснял что-то ребёнку.

— Я знаю, что значит «скорректированные», — огрызнулась я. — Но вам-то не больше тридцати. Разве у вас достаточно опыта, чтобы вести людей?

Он медленно облизнул губы, и на его лице расплылась лёгкая, почти невидимая улыбка.

— Мне тридцать три. И спешу напомнить, что...

— ...в условиях постапокалипсиса возможно всё что угодно? — перебила я.

Он лишь кивнул, не удостоив мою дерзость большим вниманием.

— К сожалению, я один из немногих выживших старших офицеров. У Совета не было особого выбора. Так что да, я генерал. — Он сделал паузу, и его взгляд стал тяжёлым, почти давящим. — Но если у тебя есть претензии, можешь написать заявление в Совет. Уверен, они с нетерпением ждут конструктивной критики от ученицы старшей школы.

- Вы только что обесценили мое мнение, прикрыв это возрастом? - я почувствовала, как горячая волна гнева подкатила к вискам.

Он и глазом не моргнул.

- Я просто сделал то же, что и ты. Возраст - это не то, о чем стоит думать, - он поднес указательный палец к виску и легонько постучал, - Главное то, как ты думаешь. И пока что твои мысли бегут по хорошо протоптанной дорожке предрассудков.

Я застыла с открытым ртом, чувствуя, как жар сменяется ледяным покалыванием. Он не повысил голос, не стал читать нотаций. Но эти простые слова ударили больнее любой критики.

— Ты смотришь на форму, — продолжил он, все так же спокойно. — И не видишь, что под ней. Я — тоже. Вижу только сердитого ребенка. И что в этом мире твой возраст — не оправдание глупости. Так же как и мой — не гарантия мудрости.

В комнате повисла тишина. Даже Эмбер и Дарио перестали перешептываться. Генерал держал мой взгляд, и в его глазах не было ни насмешки, ни гнева.

На моем лице медленно нарисовалась улыбка. Я была поражена его умом и точностью высказывания. Его жестами, мимикой и энергетикой. Я несколько раз кивнула.

Эмбер, озабоченная нашим с генералом диалогом смотрела то на меня, то на него. Она была из тех, кто умеет читать людей, их эмоции и мысли. И мои эмоции, кажется, были очень ей интересны.

Я редко проявляла излишнюю эмоциональность, по крайней мере, по моему лицу не особо было понятно, рада я или злюсь. А может, я вообще плачу или у меня паническая атака, но сейчас, судя по выражению лица Эмбер, я читалась как открытая книга. Мое восхищение вырывалось наружу безостановочным потоком. И я ничего не могла с этим сделать.

- А может поиграем? - игривый голос Эмбер вырвал меня из раздумий.

Я свела брови к переносице. Зная её, она предложит что-то пошлое или вульгарное типа бутылочки или карт на раздевание. И это при том, что она очень скромная и в случае, если бутылочка выпадет на неё - начнет отнекиваться, хихикать и прятать взгляд. Молчу уже про раздевание.

- Кажется, кое-кто из нас не ладит, - поддержала Рианна, и все взгляды устремились на меня. И генерала позади.

- Они просто не успели познакомиться. Элла, генерал на самом деле.. хороший, - Дарио постучал по губе пальцем, а затем продолжил: - Семь минут в раю.

Эмбер восхищенно открыла рот. Она идею оценила. Не знаю, что понравилось ей больше: что её подруга, то есть я, окажется заперта с, о мой Бог, мужчиной или что она сама будет заперта со своим любимым Дарио.

- Отличная идея. Удачи, - генерал снова окунулся в изучение своих бумаг. Он что делает это, чтобы создать вид деятельности? Иначе я не понимаю, как долго можно разглядывать тонкую стопку одних и тех же бумаг раз за разом.

- Не-ет, генерал, - протянул Зак. - Вы не отмахнетесь.

- Сержант, вы наглеете, - ледяное раздражение звучало в приятном голосе генерала.

- Вы проиграли... И обещали делать все, что я скажу, целый вечер, - Зак не грубил. Но голос его горел интригой.

- Проиграл? - поинтересовалась я, чувствуя, как любопытство пересиливает желание сохранять отстранённость.

- В карты на желание. - пояснил Зак, и в его глазах вспыхнули озорные огоньки. — Наш генерал, хоть и непобедим в бою, но с дамами пик и королями отношения не сложились.

Генерал медленно поднял взгляд от бумаг. В его позе читалось напряжение.

- Правила есть правила, да? Вы всегда нас этому учили, - Дарио просиял.

Эмбер чуть ли не прыгала от радости, а Рианна сдержанно, но определено одобряюще улыбалась.

От мысли, что я окажусь в закрытом пространстве с генералом, сердце колотилось. Возможно, это мой шанс разгадать загадку его личности? Возможность разузнать, были ли все слухи о его службе правдивыми.

- Ладно. Но после этого я могу вернуться в свою комнату, идет?

Я улыбнулась. Здорово, что в армии отношения складывались дружеские, а не чисто рабочие. Он мог бы обругать Зака и Дарио за устроенную "вечеринку", не прийти на неё, сказав, что игра в карты на желание - это глупость или найти отмазку, что-то вроде: "мне надо патрулировать коридоры. А потом я пойду драться с тенями". Но он не сделал этого, сдержал слово и теперь говорил с ними не приказным тоном, как с подчинёнными, а относился к ним как к равным.

- И в первую очередь нужно учитывать мнение Эллы. Насилием мы здесь не занимаемся, - он посмотрел на меня.

Я демонстративно задумалась, хотя уже дала себе четкий ответ, но решила пойти тем же путём, что и генерал.

- Хорошо. Но, Эмбер, после этого я уйду, - мне нужно было оставаться холодной и закрытой для всех остальных, в частности для генерала Саймона.

- Я боялась, что ты ты это скажешь! Но так и быть, - она завизжала от радости.

Генерал жестом указал на тёмный угол комнаты, где стоял старый шкаф, служивший идеальным укрытием для этой детской, но внезапно заставляющей сердце биться чаще игры. Он двинулся туда первым, и я последовала за ним, чувствуя, как взгляды остальных жгут мне спину.

Дверца шкафа захлопнулась, и мы остались в полной темноте. Семь минут. Всего семь минут, чтобы понять, кто же он на самом деле — человек за генеральскими нашивками.

- Что за детские игры, - вздохнула я, пытаясь уложить свои ноги.

Мы расположились на полу и, хотя шкаф был большим, на пятизвездочный отель он не походил. Одежда могла с комфортом распологаться на вешалках, но не двое людей, особенно когда один из них сто девяносто ростом и весом примерно сто двадцать килограмм.

Я сидела, выпрямив спину, совершенно напряженная, прожигаемая отчётливо видневшимися в темноте шкафа глазами карего цвета. Старалась держаться от него как можно дальше.
Молчаник затянулось на минуту. Я думала, он начнет диалог, но он старался сделать так, чтобы мы провели время в тишине и как можно скорее выбрались отсюда.


Вдруг я услышала какой-то писк. Странный тонкий звук и, коротко подумав о том, что это крыса, я завизжала.

- Крыса, здесь крыса! - я ринулась вперед, сама не заметив, что запрыгнула таким образом на колени генерала. Он обхватил мою талию, не подпуская ближе.

- Я крыс восемнадцать лет не видел, - его голос подействовал как успокоительное прямо над моим ухом.

- О, вы не знаете, сколько их в северном крыле, - я сжала что-то в ладони и закрыла глаза, представляя, как огромная жирная крыса прямо сейчас рыщет в поисках еды у меня в ногах. Я постаралась притянуть конечности как можно ближе к себе.

- А моя рука в чем виновата?

Я раскрыла ладонь - и вместе с ней глаза. Я только что сжимала руку генерала, хотя собиралась игнорировать его. Класс, теперь он подумает, что я очереднчя девчонка, которая тащится по военным. В "Ковчеге" таких не счесть.

Нога была в каком-то неестественном положении. Я покрутила ей, пытаясь принятьь хоть немного удобное положение, но вместе этого почувствовала нарастающее напряжение в икре.

- Черт! Судорога! - боль была такой резкой и сжимающей, что я неосознанно уложила тело назад - прямо на грудь Саймона.

Он вздрогнул от внезапной близости, но мне было совершенно все равно на его физический комфорт или внутреннее спокойствие. И на личное пространство - тоже.

- Дай свой бейджик, - практически умоляла я.

- Зачем? - холодно поинтересовался он.

- Игла. Булавка. Уколоть ногу. Черт, быстрее!

- Эффект от иглы будет минимальный и принесет больше вреда. Хочешь инфекцию? - он подтянул меня ближе к себе и я удивленно пикнула.

Его руки нащупали мою сведённую судорогой икру и начали интенсивно растирать.

- Здесь?

Я повернула голову и поняла, что мой нос упирается в его скулу. Я кивнула, он почувствовал это.

- В школе не преподают основы медицины? - спросил он без упрека, но меня это неприятно кольнуло, учитывая, что я была лучшей в классе по биологии.

- Преподают, - сквозь зубы процедила я. По щекам разливался жар. - Но не медицину, а биологию.

Его пальцы продолжали работать, разминая напряжённую мышцу. Боль понемногу отступала, уступая место странному ощущению близости. Тепло его рук казалось единственным якорем в этом тёмном замкнутом пространстве.

— Лучше? — его голос прозвучал прямо у моего уха, тише, чем раньше.

Я снова кивнула, уже не в силах вымолвить ни слова. Осознание того, что я лежу на генерале, вцепившись в его рубашку, начало доходить до меня вместе с медленно возвращающейся способностью мыслить здраво.

- Время вышло! - дверь шкафа раскрылась, пустив внутрь поток свежего воздуха, который вытеснил духоту.

Я буквально вывалилась из шкафа. Все видели, что я сидела на генерале - мне никогда не восстановить свою репутацию...

- Я. Домой, - отрывисто сказала я, подхватила свой рюкзак и скрылась в коридоре. Массивная металлическая дверь за мной грохотнула.

Эти железные коридоры были для меня родными и единственными. Они были моей улицей, где эхо шагов заменяло пение птиц; моим домом, чьи стальные стены хранили запах переработанного воздуха; моей школой. Вся моя жизнь умещалась в одном этом секторе.

Впрочем, другой жизни я не знала. Иногда мне снился солнечный свет — ослепительный и незнакомый, от которого я просыпалась с колотящимся сердцем. Старшие отворачивались, когда я спрашивала о небе. Они предпочитали молчать.

Никто не помнит, или не знает, а может, не хочет говорить, но Война, случившаяся восемнадцать лет назад, не просто разрушила города. Она стерла с лица планеты саму жизнь, оставив после себя, по слухам, лишь выжженную пустыню под ядовитым небом. Все, к чему когда-то прикасалась человеческая рука, — величественные здания, буйная растительность и миллионы тех, кому не хватило места в стальных утробах бункеров, — все обратилось в прах. Мы стали поколением, рожденным из пепла, и наш мир был ограничен толщиной стен.

"Ковчег" - официальное название всех бункеров. Наш был самым первым, самым главным, самым большим и густонаселённым. Но это название пользовалось популярностью только среди членов Совета, по новостям и учителями в школе. За глаза все звали его гробом, ведь мы правда были заколочены в коробке под землёй, пусть это и была огромная и высокотехнологичная коробка.

Я, Элла Хантер, выросла в Южном секторе, и с самого детства мне было ясно одно: наша привилегия — это не подарок, а ссуда, которую можно в любой момент отозвать.

Воздух здесь пахнет иначе. Не затхлостью переработанных газов, как в других секторах, а озоном от работающей техники, сладковатым ароматом гидропонных культур из Агро-блока и запахом старой бумаги из Архива. Здесь тихо. Скрип шагов по металлу гасится звукопоглощающими панелями, а гул реактора доносится как отдаленный, убаюкивающий гром. Это звук стабильности. Звук власти.

Мой отец — один из тех, кто поддерживает этот гул. Инженер-реакторщик. Его руки всегда были испачканы машинным маслом, а в глазах стояла усталость человека, несущего на своих плечах свет для тысяч людей. Он не просто чинил механизмы; он был жрецом у алтаря, молящегося о жизни. Я гордилась им, но эта гордость была с оттенком тяжести. Его статус — наш пропуск сюда. Но одного его труда недостаточно. Моя мама с недавних пор заслужила титул главного агронома, но моя младшая сестра и я — тоже часть уравнения. Наши оценки, наши манеры, наши «перспективы» — все это ежегодно ложится на чашу весов во время Смотра.

Южата — мои друзья и конкуренты. Мы вместе изучали основы термодинамики, пока дети из других секторов учились читать. Мы говорили на лингве франка, доставшемся от Старого Мира, и играли в шахматы, где поражение было маленьким, но позорным пятном на репутации семьи. Нас называли зазнайками. И мы ими были. Потому что быть скромным здесь — значит показать слабость. А слабых отправляют в Северный сектор, и о них больше никто не вспоминает.

Наш быт — это тщательно продуманная иллюзия нормальности. На ужин — свежие овощи, выращенные под фиолетовыми лампами агро-комплекса. Вместо окон — огромные экраны, транслирующие допотопные видеозаписи лесов и океанов из архивов «клоунов» с Запада. У нас есть доступ к настоящим книгам и довоенным журналам, их бумажные страницы пахнут историей и плесенью, и это самая большая роскошь, которую только можно представить.

Но за этой роскошью скрывается вечный страх. Страх не оправдать ожиданий. Не пройти Смотр. Он заставляет меня учиться до головной боли, быть на шаг впереди всех и смотреть на обитателей других секторов с холодным высокомерием, за которым прячется ужас — однажды стать одной из них.

Мои родители жили в секторе юг-12, ближе к инженерному отделу, а я, как ученица старшей школы, находящейся на совершенно другой стороне, проживала в секторе Юг-7 со своими подругами в одной комнате.

Жизнь здесь была нелегка, но она была привычной и единственно существующей. Мне не на что было жаловаться, ведь я привыкла к устройству этого мира.

Мне нравится изучать механику и биологию. Я не очень сильна в информатике, хотя стоило бы научиться. Чем больше знаний и умений, тем выше шанс, что я сохраню свою позицию в Южном крыле.

Если только ничто не нарушит работу ковчега.

Глава 2

Элла

- Вы должны понять, что влечение к маленьким девочка - это не норма, - я затянула потуже шнурки на кроссовках. Прямо передо мной, на лавочке, сидела Эмбер и пальцами расчесывала блондинистые локоны, собранные в хвост.

- Да замолчи, - без единой капли грубости произнесла она. - Мы просто хорошо провели время.

- Зная вашу невероятно сильную любовь к военным, тяжело поверить.

- Эй-эй, стоп. Меня сюда не приписывай. Я такая же жертва, как и ты, Элла. Вообще-то она сказала, что ты согласна пойти, поэтому и я согласилась, - Рианна натянула футболку через голову.

Я фыркнула и разозленно посмотрела на Эмбер.

- А мне она сказала, что ты согласилась, поэтому я пошла. Я подумала: "Рианна самая разумная из нас, если она согласна, то можно и пойти."

Эмбер нервно хихикнула. Она подняла задницу со скамейки и, продолжая улыбаться, медленными шагами пошла к выходу в спортзал.

- И почему только блондинок называют глупыми? - Рианна покачала головой. - Неважно. В любом случае, с Заком было интересно побеседовать, он в прошлом агроном. Знает всю эту структуру.

Я закинула руку на её плечо, и мы пошли за Эмбер. В спортзале стоял подозрительный шепот. Когда мы подошли ближе, то сквозь толпу девчонок - наши классы были поделены на мужские и женские - я заметила генерала Саймона. Ну, не только его, но и тех двух... Как их там?

- Я поверить не могу, - как завороженная, Эмбер пялилась на своего избранника, пока я не дала ей крепкого подзатыльника. - Ауч! Грубо.

- Грубо - это лгать, что это было просто Весёлое времяпрепровождение. Ты же знаешь, что за ними толпы бегают! Они ненадежные до жути! - я пыталась вразумить наивную подругу, но ей все было не почем. - Лучше удели время технике речи, умоляю. Через год экзамены. Если провалишь их - пойдешь к отбросам, есть человеческие останки.

- А выйду за военного - останусь здесь и буду заниматься ничем.

- Она меня уже пугает, - обратилась я к Рианне, и та кивнула.

- Что они здесь делают? - Рианна задумчиво почесала щеку.

Наши с генералом взгляды встретились. В его глазах цвета оружия и пепла было столько тяжести, будто он пережил три столетия в аду на поверхности, и только из-за этого взгляда хотелось узнать, какой он на самом деле. Узнать его историю, его путь.

Когда он повернулся всем телом к перешептывающимся девчонкам, все замолчали. Наступила тишина. Она прилипала к генералу автоматически - все слушались его, хотя, вероятно, впервые видели.

- В строй, - его твёрдый голос нарушил тишину, и в мгновение ока вдоль стены собралась длинная цепочка из моих одноклассниц.

Я была первой в строю. Очередность определялась ростом. Я любила все свои сто семьдесят восемь сантиметров. Генерал медленно обвел взглядом класс — и задержал его на мне. Я поняла: перед ним проносилось вчерашнее.

Но стыд глодал меня не за то, что я сидела у него на коленях, чувствовала тепло его груди и слышала шепот в самое ухо. А за ошибку в вопросе по медицине. Невыносимый позор! Теперь он наверняка считает меня дурой.

- С сегодняшнего дня, — голос генерала был негромким, но он резал воздух, как лезвие, — ваше образование включает новый предмет. «Основы военной дисциплины и выживания». Вы можете считать это дополнительной нагрузкой. Я считаю это вашим шансом. Шансом не стать статистикой.

Он сделал паузу, дав нам прочувствовать вес этих слов.

- Вам долго говорили, что вы — будущее «Ковчега». Это ложь. Вежливая и утешительная, - в классе прошел шорох недоумения. Саймон не улыбнулся. - Вы не будущее. Вы — его последний резерв. Когда тени выйдут из-под контроля, и все солдаты погибнут, когда выйдут из строя генераторы, — он снова посмотрел на меня, вероятно, уже успел изучить мое досье и знает, кто мой отец. Я застыла, — в бой пойдете вы. С вашими знаниями по физике, с вашими книжками по литературе и с тем, что останется у вас в руках. И от вашей дисциплины будет зависеть, превратится ли «Ковчег» в братскую могилу или выстоит.

— Солдат должен быть гибким, знать всё обо всём, — Зак, подхватывая мысль генерала, говорил уверенно и громко. — Не в силе сокрушить врага, а в изворотливости. В умении чувствовать и использовать сво тело.

Послышался тихий писк. Я уже знала, кому он принадлежал. Боковым зрением я уловила, как Рианна бьёт Эмбер тыльной стороной ладони по груди.

— Я была бы не против, чтобы Дарио позанимался моим телом, — Эмбер взвизгнула, игриво склонив голову набок.

— Отставить разговоры! — Генерал рявкнул, и весь строй, взяв это на свой счёт, натянулся, словно струна.

— Генерал. — Мой голос прозвучал чётко, разрезая возникшее напряжение. — При всём уважении, зачем ученикам старшей школы военная дисциплина? Вы говорите о предосторожности. Но чему она предшествует? Есть нечто, о чём мы не знаем? Что... от нас скрывают?

Генерал встретил мой взгляд. Его лицо помрачнело, в глазах мелькнуло что-то острое, настороженное. Эта реакция говорила сама за себя — я попала в цель.

— В нынешние времена наивно полагаться на других в вопросе собственной безопасности, — его ответ прозвучал весомо и обречённо. — И под «нынешними временами» я подразумеваю все восемнадцать лет существования «Ковчега». Враг может подобраться вплотную — и этот процесс не контролируется ни армией, ни технологиями.

Он медленно зашагал вдоль строя, держа руки за спиной. Приблизившись, генерал начал обходить моих одноклассниц, двигаясь от противоположного конца прямо ко мне. Он оглядывал каждую, словно стервятник, выискивая изъяны, анализируя слабости. Я видела, как он мысленно примерял, как эта слабость может погубить «Ковчег» — или, напротив, спасти его.

Когда он остановился передо мной, я не дрогнула. Стояла по стойке «смирно», руки вдоль тела, подбородок приподнят — ровно настолько, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Разве вам неизвестно о Тенях, мисс... — его голос был холодным и ровным, но в нём чувствовалась насмешка.

— Хантер. Элла Хантер. Идентификационный номер ноль-один-ноль-три.

Он слушал, как я отчеканиваю свои данные, хотя наверняка знал о моей семье всё. Я не понимала, откуда во мне эта уверенность, но она была железной. Генерал не шевелился. От его неподвижности стало не по себе. Что, если из-за радиации он получил способность читать мысли? И сейчас слышит, как я несу в своей голове полную чушь?

И тут я подумала о его груди — она была на уровне моих глаз, мощная, проступающая рельефом сквозь чёрную ткань футболки. О его руках, твёрдых, как сталь. В нос ударил запах его кожи — ничего искусственного, что-то живое, плотное, первозданное.

Чёрная дыра. Чёрная дыра, поглоти всё!

Когда я сумела взять себя в руки, он уже стоял поодаль, на своём прежнем месте рядом с подчинёнными.

— Тени. Вы изучали их на уроках истории. Но официальной информации о том, что они такое, — нет, — он сделал паузу, давая этим словам прочувствоваться. — Ни один человек, даже учёный, не даст вам точного ответа. Это сложная материя, лишённая физической оболочки. Они не просто убивают своих жертв. Они поглощают их целиком, вбирая в себя воспоминания и физические черты. Вселяются в плоть.

Я невольно вздрогнула. По спине пробежал холодок, не имевший ничего общего с промозглым воздухом спортзала.

— Эти существа практически невидимы и бесшумны. Они движутся с ужасающей скрытностью, и обнаружить их почти невозможно, пока не станет слишком поздно. Они способны вселять в жертв парализующий ужас на расстоянии, наполняя разум видениями из самых тёмных кошмаров.

Он обвёл взглядом строй, проверяя, вникает ли каждая из нас. Понимает ли, что игра идёт не на жизнь, а насмерть.

- Но, пожалуй, самым ужасающим аспектом угрозы, исходящей от Теней... является их способность проникать в общество. Похищая личности своих жертв, они могут незаметно пробираться в густонаселённые районы в ожидании подходящего момента, чтобы нанести новый удар. Это настоящий кошмар наяву, и мы все должны быть нначек.

И тут я это увидела — на самую долю секунды в его взгляде мелькнула трещина. Слабость, тень отчаяния. Было очевидно, что никто больше этого не заметил. Только я.

— Итак, мисс Хантер, вы хотели знать, зачем мы учим вас сражаться? — его голос вновь стал твёрдым и безразличным. — Это — причина. Враг, с которым мы сталкиваемся каждый день. И если вы хотите выжить, вам придёться научиться.

Я облизнула пересохшие губы, пытаясь прогнать ком в горле.

—Но как сражаться с тем, что не имеет оболочки? И что делать со страхом, который они насылают?

Взгляд генерала на мгновение смягчился, в нём промелькнуло нечто похожее на уважение. Он сумел зацепить нас — и это явно доставляло ему удовольствие.

— Отличные вопросы, мисс Хантер, — он поднял руку, готовясь перечислить. — Бороться с тем, что не имеет формы, — бессмысленно. Но если Тень вселилась в кого-то... тогда у вас появляется цель. Именно с этого мы и начнём. Во-первых, — он загнул палец, — ваше главное оружие — знания. Учитесь читать признаки: немотивированная агрессия со стороны человека, потеря им памяти о ключевых событиях, неестественный холод, помехи в эфире. И главное — ваш собственный страх. Если вас охватывает животный ужас без видимой причины — бегите. Доверяйте своей интуиции. Если что-то кажется неправильным, скорее всего, так оно и есть.

Выражение лица генерала стало мрачным, а голос - суровым.

— Что касается парализующего страха... его можно преодолеть. Мы научим вас дыхательным техникам и ментальным упражнениям, чтобы помочь сохранить самообладание. Это — первый щит. Второй щит — свет. Тени чувствительны к интенсивному излучению. Мощный фонарь — скажем, тридцать тысяч люменов — заставит её проявиться: вы услышите шипение, увидите, как материя начнёт "расплываться". Но видимый свет не убивает её. Так же, как и не убивает носителя. И да, — он предвосхитил следующий вопрос, — мы не направляем такие фонари на людей. Слепота — не лучшее условие для выживания.

— Но фонари в аварийных контейнерах... разве это не ультрафиолет? — не удержалась я. — Его же измеряют в ваттах, а не в люменах?

Уголок его губ дрогнул. Он определённо собрался улыбнуться, я это видела!

— Мы до этого ещё не дошли, мисс Хантер, но... да. Вы правы. — Он кивнул. — Это УФ-излучение особого спектра. «Ковчеговские» фонари — это уже не средство обнаружения, а оружие последнего шанса. Их мощность такова, что воздействие дольше секунды выжжет сетчатку и вызовет ожоги третьей степени у любого живого существа. И для Тени оно смертельно. Фонари расположены в каждом помещении на случай заражения тенью. Надеюсь, вы никогда не увидите их в действии. Кроме того, наши исследования показали, что высокочастотные звуковые волны, которые пока находятся на экспериментальной стадии, также могут быть губительны для этих существ. Мы изучим этот вопрос более подробно, но пока что... Наш единственный выход - это фонари.

- Нам всегда говорили, что эти фонари нельзя трогать, - добавила Алисия.

- Забудьте эту чушь. Вам так говорили, чтобы вы не баловались ими, - обслуживание стоит очень дорого.

— Что насчёт огнестрельного оружия? — Я старалась мысленно выстроить тактику, представляя возможные столкновения.

— Физические повреждения могут нанести Тени урон, но не смертельный, — генерал покачал головой. — Вы только спровоцируете её. Сильная травма заставит её искать нового носителя — и она кинется на ближайший живой организм. Скорее всего, на вас. Выстрел — это последний аргумент, когда фонаря нет, а отступать некуда. Помните: любая агрессия без средств полного уничтожения лишь усугубляет угрозу.

Он сложил руки на груди, и его взгляд стал тяжёлым.

— Но главное оружие Тени — не их невидимость, а ваш страх. Они питаются паникой и отчаянием. Каждая ваша необдуманная реакция, каждый провал в ужас — это для них пища и сила. Ваш разум — вот настоящая линия фронта. Потеряйте самообладание — и вы уже проиграли.

Зак что-то передал генералу Саймону — толстую пачку ламинированных листов.

— Знайте свои пути отхода и точки эвакуации, — голос Саймона вновь приобрёл стальные нотки. — Изучите карты базы и окрестностей до автоматизма. В случае атаки каждая секунда будет на счету.

Дарио забрал половину пачки, и они вдвоём двинулись вдоль строя, вручая каждой из нас по экземпляру карты «Ковчега».

—Держитесь группами, — Дарио вручил карту Эмбер. Он произнёс это громко, на весь класс, но смотрел только на неё. — Следите друг за другом и прикрывайте спины.

В тот день нас, можно сказать, щадили. Мы продолжали теорию: разбирали, спрашивали, спорили.

Но на следующий день всякие поблажки кончились. Нам устроили внезапную контрольную по мировой литературе, что, конечно, никак не связано с тренировками, но тоже неприятно, а после — генерал Саймон со своими подчинёнными принялись за наше физическое истощение.

- Я уже не могу, - задыхалась я, опираясь руками в колени.

- Это только первое задание. И всего лишь пятый круг, - Рианна потянула меня за собой за плечо. Она знала, что остановка может привести к наказанию. По крайне мере, именно так и сказал генерал.

Я позволила ей тащить себя, ноги были ватными, а в легких горело огнем. Впереди мелькали спины других девушек, их сбившееся дыхание эхом отдавалось от металлических стен.

— Он... смотрит, — выдохнула я, с трудом выговаривая слова.
Рианна лишь кивнула,сжимая мою руку чуть сильнее. Мы обе чувствовали его взгляд — тяжёлый, оценивающий, будто радар, сканирующий каждое проявление слабости. Генерал Саймон шёл позади строя неторопливым, размеренным шагом. Его молчание было страшнее любых криков.

—Шестой круг! — раздался резкий, как выстрел, голос Зейна. — Ускорить темп! Последняя тройка — дополнительные два круга после занятий!

В животе у меня всё сжалось. Я выпрямилась, из последних сил заставляя мышцы работать быстрее. Рианна, не отпуская моей руки, рывком помогла мне сохранить ритм. Мы обменялись быстрыми взглядами — в них не было паники, только тупая, звериная решимость. Не отставать. Выжить.

Свист ветра в ушах заглушил всё, кроме стука собственного сердца. Мир сузился до спины впереди бегущей девушки и серого бетона под ногами.

Не знаю, каким чудом я это сделала, но два последних круга дались на удивление легко. На финише я даже обогнала нескольких девушек. Зак тут же отметил трёх бедолаг, приговорённых к дополнительным кругам после занятий. Я не завидовала.

Всё тело гудело, как раскалённый металл. Пот заливал глаза, стекал с подбородка и впитывался в спортивную форму. Когда нам дали передышку — ровно на пять минут, — я просто рухнула на прохладный пол, раскинув руки в позе звезды. В горле стоял вкус крови и железа, сердце колотилось где-то в висках, но сквозь тупую боль во всём теле пробивалось одно ясное чувство — я справилась. Пока что.

Рианна валялась рядом со мной, наши кроссовки соприкасались, и это ощущалось, как определенная форма проявления поддержки.

Эмбер, совершенно ожиданно оказавшаяся в последней тройке, - она даже не старалась пробежать нужное количество кругов - теперь стояла в углу и флиртовала с Дарио. Она то и дело наматывала на палец локоны роскошных волос и, уверена, придумывала душераздирающее оправдание своему провалу, чтобы мужчина мог пожалеть её и отменить наказание. Похоже, он и сам не был против.

— Перерыв окончен. Подъём.

Властный голос генерала прорезал воздух, не оставляя места возражениям. Его жест был повелительным и острым.

— О, не-ет, — вырвался у меня стон. Я потянулась, чувствуя, как каждая мышца кричит от боли. Тело было обездвижено усталостью.

— Встаём, мисс Хантер. Вы последняя. Или вы предпочитаете присоединиться к отстающим после занятий?

Угроза заставила меня вздрогнуть.

—Нет! Встаю. Я встаю.

Он протянул руку. Мои пальцы сомкнулись на его ладони, и сильная рука резко потянула меня вверх. Я не ожидала такого напора и, потеряв равновесие, оказалась прямо перед ним, так близко, что на его щеку повеяло моим сбитым, учащённым дыханием.

Прикосновение длилось дольше, чем следовало. Я отшатнулась, чувствуя, как подкашиваются дрожащие от напряжения ноги.

— Генерал, жестокий вы человек, — вырвалось у меня шёпотом, но взгляд я не отвела.

Сказать такое генералу и своему инструктору было сродни самоубийству. Он превосходил меня не только в звании, но и в возрасте, и в опыте. Однако где-то в глубине души я надеялась, что он способен оценить такую дерзость. Что за суровой маской командира скрывается кто-то, кто понимает больше, чем показывает.

И я не ошиблась. Уголки его глаз дрогнули, и на его лице на мгновение мелькнула тень улыбки. Почти невидимая, но я её поймала.

В ответ моё собственное лицо озарила улыбка — широкая, неподдельная. И странное дело — будто бы от этого мимолётного контакта по телу разлилась новая сила, достаточная, чтобы выдержать всё, что он задумал для нас дальше.

- Итак, удары, - его голос вернул всех к действительности.

Первым делом он продемонстрировал базовый удар, резко и контролируемо выбросил кулак вперед. Генерал объяснил все, каждую деталь: от правильной стойки и работы ног до точного положения костяшек и важности правильной техники

Он велел нам повторить, а потом наблюдал за жалкими попытками это сделать.

- Неплохо, - сказал он, проходя мимо меня. Будто невзначай. Будто это не имело для него значения, и направился к Саре.

Его рука легла ей на поясницу, корректируя наклон. Я застыла с полусогнутыми руками, забыв о движении. Всё моё внимание было приковано к этому случайному, профессиональному прикосновению, от которого по спине пробежал холодок.

- Чего стоим? - рявкнул Зейн прямо над моим ухом. Я вздрогнула и невольно отпрянула, а в ответ лишь раздражённо закатила глаза, когда он отошёл.

Мои попытки казаться профессионалом и отточить удары были ну совсем уж неуклюжими, но я быстро вошла в ритм. Внутри все пело от его небрежного "неплохо". Именно это и стало моей мотивацией стараться лучше.

Тренировка завершилась на весёлой ноте — словами генерала: «Если так продолжится, то, боюсь, вы — последнее поколение "Ковчега"».

Мы с Эмбер и Рианной, едва переставляя ноги, доплелись до раздевалки. Стоило девушкам переступить порог и оказаться вне поля зрения инструкторов, как по помещению прокатился хор усталых стонов.

Воздух наполнился грохотом металлических шкафчиков. Не все торопились переодеться и уйти; некоторые, включая меня и Рианну, осели прямо на холодный кафель — лишь бы перевести дух.

Эмбер же, словно и не было изматывающей нагрузки, уже крутилась перед зеркалом.

—Боже, мои волосы пахнут старым полотенцем, — с ужасом констатировала она, тщетно пытаясь привести их в порядок.

Я лишь усмехнулась.

—А я вся, с ног до головы, пахну полотенцем, которым протёрли все полы «Ковчега», — тяжело вздохнула я, прикрывая глаза. — Слушай, а ты же вчера должна была дополнительные круги бежать. Как выкрутилась?

Эмбер кокетливо улыбнулась своему отражению.

—Дарио всё-таки душка. Сказала, что у меня чуть не случился приступ астмы от пыли в том углу. А он посмотрел на меня своими карими глазками-пуговками и сказал... О, и сказал-то таким бархатным, глубоким голосом: «Ладно, мисс Флетчер, но в следующий раз...» — и так загадочно замолчал. Я просто мечтала, чтобы он добавил, что лично меня и накажет, — она замерла в мечтательной позе, легонько касаясь пальцами своего лица.

Мы с Рианной не сдержали смеха.

—Ты слюной чуть не истекла, пока на него смотрела! Неужели он тебе правда нравится? — Рианна смахнула со лба мокрую прядь.

— Ну, он старше... Опытнее. А мой папа на прошлом смотре чуть в Северный сектор не отправился. Ходатайство майора Флетчера из КОБРа нас спасло, - она на мгновение перестала улыбаться, и в её взгляде мелькнула усталость. Но лишь на одну долю секунды. - О, и он такой красивый! А вы видели его плечи? Господи! — Эмбер простонала, сжимая кулаки от нахлынувших эмоций. — Как же я хочу потрогать эти плечи!

Мы с Рианной переглянулись.

- Что, прости? - поинтересовалась я, не пропустив мимо ушей невпопад вставленную ею фразу. - Почему ты не говорила?

Она лишь пожала плечами.

- А вы знали, что гроб находится на глубине четырёх километров под землёй? - Эмбер повернулась на нас.

- А население - около тридцати тысяч человек, - добавила Рианна.
- Я вас боюсь, - я наконец поднялась с пола, чувствуя, как ноют все мышцы. Потянулась к шкафчику — скорее бы переодеться и добраться до комнаты, где можно просто рухнуть на кровать.

— А Саймон-то как на Эллу смотрел, — Эмбер протяжно застонала для драматического эффекта. — Как задержался около неё во время отработки удара! Я всё видела!

— Ничего он не задерживался, — я спрятала раскрасневшееся лицо за дверцей шкафчика. — Проверял стойку, как и у всех.

— В том-то и дело! У всех он смотрел на стойку, а у тебя — в глаза, — к обсуждению подключилась Рианна, и я от неожиданности раскрыла рот. Рианна обычно была на моей стороне!

— Представляю, каково это — быть с таким... Он, наверное, даже на свидании командует: «Цель — поцелуй. Дистанция — десять сантиметров. Выполнять!»

— Грязные фантазии оставь при себе, — я не смогла сдержать улыбку, поспешно снимая потную форму. Ощущение его взгляда до сих пор было таким же реальным, как холодный воздух раздевалки на коже.

Вскоре мы вышли из раздевалки - чистые и вкусно пахнущие мылом, в стиранной наглаженной одежде.

- Столовая пострашнее боя с тенями, - Эмбер с тоской взглянула в конец коридора, где уже начиналась огромная очередь, которая ждала и нас.

- Если я сейчас упаду, то не поднимайте меня. Пусть я буду немым предупреждением для следующих поколений о жестокости генерала Саймона, - я с комичным стоном вывалила язык и закатила глаза. Эмбер фыркнула - у неё были милые ямочки на щеках.

- А вы думали о том, что он сказал? Что мы, возможно, последнее поколение? - Рианна неожиданно насупилась и сгорбилась, будто вес этих слов упал на её плечи.

- Это была просто шутка, - я положила руку на её плечо.

- Я не только про конец занятия. Я в принципе про введение этого предмета.

- Да брось ты, - я постаралась придать голосу как можно больше беззаботности. - Это как врач надевает маску для работы - неудобно, тяжело дышать, но необходимо для страховки. Начальство просто страхуется. Забей и лучше подумай о плечах Зака. Это полезнее для психики.

Рианна усмехнулась, мне удалось её развеселить.

- "Военные плохие, а хотя нет, думай о Заке, Рианна", - передразнила меня она, комично подражая моим интонациям.

- Ну а что? Вон, Эмбер отлично справляется, потому что все время думает о Дарио, - мы с Рианной взглянули на неё. Эмбер сделала невинный вид: "я?".

- Ладно-ладно, - сдалась Рианна, - Хотя у Зака, между прочим, не такие уж выдающиеся плечи.

И вот мы уже, смеясь и толкая друг друга, шли по коридору, на время отогнав мрачные мысли. Пусть это и была ложь — но иногда сладкая ложь куда полезнее для выживания, чем горькая правда.