Сердце чудовища. Любить такого как он.

1

- Ты с ним? – из его уст, этот вопрос звучит как угроза.

- Кэйл я…

- Если он только прикоснется к тебе, я вырву ему руки! – процедил он сквозь зубы, заставив ее сердце сжаться и отчаянно пожалеть о том, что она ответила на звонок.

- Прошу, не усугубляй ситуацию, ты только навредишь себе.

Ее слова, вызывают в нем безумную бурю, от которой спасения не будет никому, и ей в первую очередь.

- Когда мы собирались пожениться, я сказал тебе, что не прощу предательства и измен! – рычит он, еле сдерживая свою злость, и она кивает в ответ, судорожно выдыхая.

- Я помню, что ты сказал мне тогда.

- Тогда ты знаешь, что ты только моя! Моя - навечно! – он сжимал в ярости кулаки и почти терял терпение.

- Кэйл, прошу…

Ее шепот похож на крик о помощи, но он не слышит, слишком поглощенный своей борьбой.

- Нет, Энни, если ты не выйдешь оттуда сейчас же, я сделаю так, что детей ты больше не увидишь! – цедит он, ненавидя себя за то, что давит на нее таким мерзким способом.

- Что? Кэйл, это слишком даже для тебя, – так же резко бросает она ему в ответ, но он уже на злых куражах, и едва ли понимает, что делает.

- Неужели забыла, каким чудовищем я могу быть? – усмехнулся он зло, и она прижала ладошку ко рту.

- Сколько ты выпил? И с кем дети? – спросила она, на что он вновь хмыкнул и рассмеялся.

- Неужели вспомнила про детей? Скажи, ты уже трахалась с ним? – спросил он.

- Кэйл, ты говоришь глупости. Не смей меня оскорблять, слышишь? – крикнула она, и дверь тихо отворилась, запуская незваного гостя. - Прости, мне пора.

- Энни, не делай этого, – шепчет он.

- Прости, так нужно.

Ее слова эхом отдаются в его голове, как и гудки в трубке, после которых он в приступе ярости и злости просто разбивает его о стену.

- Сука! Сука!! – заорал он, врезая по стене несколько раз, и оставляя на ней кровавые следы. - Ты покойник! Покойник! – шептал он, опускаясь на пол и притягивая бутылку к себе, делая огромный глоток виски, обжигающий его горло.

Упав без сил на пол, он закрыл глаза и мгновенно вспомнил, как совсем недавно, она нежно касалась его, стонала под ним и говорила, что любит его больше жизни.

- Лгунья, – рыкнул он.

- Папочка, а где мама? – спросил зашедший Дамиан.

Сфокусировав на нем свой взгляд, Кэйл хотел уже сказать, что его мать дрянь, но сдержался, зная наверняка, что он ничего не поймет. К тому же совсем скоро она вернется, потому что годовалая Лоретта, проснется и попросит есть.

- Скоро придет малыш. Ты почему не спишь? – спросил он, подзывая его к себе.

- Мама всегда ждет, пока я усну, поглаживая мне спинку. А сегодня не пришла, вот я и не могу уснуть, – говорит он и Кэйл усмехается.

- Тебя она тоже приручила? Приручила всех нас и бросила, как щенков, - его пьяный лепет трудно было понять, поэтому Дамиан не придал ему значения. - А где Амалия? – спросил он у сына и тот пожал плечами, кладя свою голову ему на грудь, и обнимая. – Пошли. Сегодня я вместо мамы, – говорит Кэйл и, поднимая сына на руки, несет в комнату.

Встретив Амалию у двери Лоретты, он кивает ей, и она исчезает с его глаз как по волшебству, бросив напоследок томный взгляд, полный обожания.

- Это Энни должна так смотреть на меня, – цедит он сквозь зубы.

Уложив сына на кровать, он падает рядом и, укрыв, закрывает ненадолго глаза, прекрасно зная, что когда она вернется, то первым делом придет проведать сына и дочь, так что он подождет.

Подождет, чтобы услышать от нее всю правду.

***

Она сжала руки в приступе паники, но все же собралась и вышла из комнаты, чтобы понять, что же ему нужно от ее мужа и от нее.

- Простите, звонок из дома.

- Энни, я же просил обращаться ко мне на «ты»?! – сказал Элиа Марино, и она выдавила из себя слабую улыбку.

- Элиа, скажи, зачем я здесь? Ты же знаешь у меня годовалая дочь, и она скоро проснется, – шепчет Энни, и он кивает, загадочно бросая взгляды из-под ресниц.

- Знаю, поэтому перейду сразу к сути. Ты уже наверняка догадалась, что у меня с твоим мужем идут враждебные споры, которые решить мирно он не хочет, хватаясь, каждый раз за оружие. Поэтому я хочу через тебя, донести до него одну простую вещь. То, что он думает, принадлежит ему, на самом деле мое, по праву первого, – бросает он, окидывая ее таким взглядом, что ей становится не по себе.

- Элиа, я не понимаю тебя. Речь идет о каком-то бизнесе? – спросила Энни и он загадочно улыбнулся.

- Можно и так сказать. Он увел у меня из-под носа то, что я хотел очень давно, – бросает он, и его взгляд в этот момент становится жутко злым и диким.

- Почему он не хочет тебе это отдавать? – спросила она, и он усмехнулся, возвращая на лицо маску доброжелательности.

- Потому что, будь я на его месте, никогда бы не позволил тебе встретиться с чужим мужиком, находясь неизвестно где. И то, что я хочу, не что, а кто, – его странные слова, заставили ее замереть, испугавшись.

- Элиа, - начала она, но он встал из-за стола и подошел к ней, протягивая руку.

- Энни, я не хочу, чтобы ты меня боялась.

Приятная мелодия доносилась до них, сквозь шум прибоя, влетавший в открытые двери, выходящие на пляж, и Энни невольно повернула голову, замечая, что солнце уже давно село за горизонт и кромка воды подсвечивалась лишь фонарями, отчего набегающая волна казалась совсем белой.

- Любишь смотреть на волны? – спросил он тихо, прижимая ее к себе слишком близко, и она тут же, встрепенулась, пытаясь отодвинуться. - Энни, не сопротивляйся мне. Ты же понимаешь, что станешь моей, при любом раскладе? – бросает он самоуверенно, отчего она вспыхивает подобно спичке и врезает ему между ног.

- Не люблю, когда мужчина слишком напорист!

Вцепившись в нее, он едва успевает выдохнуть, когда она, развернувшись, уходит, заставив его рассмеяться.

- Я в предвкушении того дня, когда ты сдашься, милая! Горячая штучка, - роняет он, когда она, повернувшись, бросает на него злой взгляд, заставив рассмеяться еще раз.

2

Подкурив сигарету, он смотрит на звездное небо и едва не рычит от того, что снова поддался на ее лепет про то, что она любит только его и с этим, Элиа Марино, у них ничего не было. Пусть так, но для чего то же она пошла к нему? Зачем? Причинить ему боль? Заставить ревновать?

Что ж ей удалось это с лихвой, потому что прямо сейчас, ему ломают пальцы, которыми он трогал ее.

Сначала он хотел вырвать ему руки, после того, как увидел фото, где они стояли в обнимку и танцевали, но сдержался, решив, что успеет это сделать чуть позже, заставив его помучиться.

Но вот что делать с ней? С той, чье сердце он хочет раздавить от одной мысли, что она позволила другому мужчине прикоснуться к себе.

Вот уже неделю, он не может спокойно смотреть на нее, вспоминая сразу, как ее обнимал Элиа. И, когда она пытается поцеловать Кэйла, он сбегает, боясь причинить ей боль. После их жаркого примирения в душе, она клятвенно заверила его, что они не спали, и он поверил.

Пока спустя несколько дней ему не доставили эти фото, после которых он не просто не спал, он не жил, пока не отыскал этого ублюдка.

И вот теперь, он смотрит на свою спящую жену и жутко бесится оттого, что она такая красивая и желанная, спит совершенно голая в их кровати, а он не может коснуться ее, потому что боится придушить, после слов Элиа Марино.

- Она будет моей, и ты не сможешь помешать этому, потому что она поймет, что ты не тот, кто нужен ей, и уйдет от тебя! И еще, я поцеловал ее на прощание, - бросил Элиа, посмеиваясь над тем, как дернулся Кэйл после его слов, зная наверняка, что он не посмеет причинить боль Энни, и будет мучиться этим.

После этих слов, Кэйл бросился на него и стал методично избивать, нанося удар за ударом, надеясь, что тот сдохнет, но Элиа лишь смеялся на каждый удар, пока не потерял сознание.

- Определить в больницу и глаз с него не спускать! – рыкнул Кэйл, покидая комнату.

- Как скажите, мистер Сальери.

После этого, он пропал в ночном клубе на два дня, запивая свое горе таким большим количеством алкоголя, что просто потерял связь с реальностью, пока Матео, которого разыскала Энни и попросила найти Кэйла, не пришел, и не привел его в чувство.

- Матео, что ты здесь делаешь? – спросил Кэйл, наблюдая за тем, как девчонка двигается на пилоне, выгибаясь и сверкая своими прелестными двоечками.

- У меня тот же вопрос. Что ты здесь делаешь, когда должен быть дома, с семьей? – говорит он и Кэйл фыркает на это.

- Только не говори мне про то, что она испугалась, что меня так долго нет? – бросил он и Матео кивнул.

- Она волнуется Кэл!

- Оставь эту чушь для своей милой Катарины! Энни - сука, и с легкостью переживет мое отсутствие, - отчеканил он и Матео, покачал головой.

- Кэл, неужели ты и вправду веришь его словам? – спросил он.

- Я видел фото! Она позволяла ему касаться себя, и даже не оттолкнула, – бросил он злобно и, махнув танцовщице, подозвал ее. - Обслужишь меня милая? – спросил он и она, облизав свои губы, кивнула, опускаясь перед ним на колени.

- Не смей Кэл! – бросил Матео, поднимая того на ноги и утаскивая на выход.

- Оставь меня, я не закончил, – лепетал Кэйл, пока Матео тащил его к машине.

- Завтра поблагодаришь меня, – бросил Матео и Кэйл рассмеялся.

- Думаешь, я стал бы трахать ее? Нет, мой член стоит только на нее, на эту суку, - рычал он и Матео разозлился.

- Не смей оскорблять ее! Она мать твоих детей.

- Она не думала об этом, когда шла к нему. Когда позволяла ему трогать себя. Он целовал ее, - отчеканил Кэйл и Матео уставился на него.

- Кто это сказал, Элиа? У нее ты спрашивал?

- Это не к чему. Я и так все знаю, - сказал Кэйл, уткнувшись в руки и, зарычав. - Я не могу ей ничего сделать, потому что безумно люблю. Но и спать с ней не могу, не зная наверняка, что они не целовались, как он и сказал, – бросил Кэйл, смотря на Матео.

- Скажи, если Энни скажет, что не целовала его, ты ей поверишь?

- Не знаю, – ответил Кэйл, отвернувшись от него и Матео кивнул.

- Я так и думал.

Трогаясь с места, он открывает окно, и Кэйл откидывается на сиденье, пытаясь не думать о том, что едва не изменил Энни.

- Что мне делать? – спросил Кэйл, смотря на Матео, и тот пожал плечами.

- Спроси ее. Она никогда не врала тебе.

- Он сказал, что она уйдет от меня, и останется с ним, – прошептал Кэйл спустя время, когда они уже подъехали к дому.

- Он скажет что угодно, лишь бы разозлить тебя. Зачем ты поддаешься на его провокацию? Он этого и ждет. Что ты сделаешь неверный шаг, и обидишь Энни. Чтобы она действительно собралась и ушла, – говорит Матео и Кэйл лишь сжимает кулаки в приступе злости.

- Не дождется. Она моя – навечно, – цедит он и, хлопнув Матео по плечу, вылезает из машины, направляясь в дом. - Спасибо что подвез.

- Как дети, честное слово, – шепчет Матео и, улыбнувшись тому, что ему звонит Катарина, отвечает. - Ката, я уже еду домой. Кэйла нашел и доставил к дому.

- Ох, Матео, я уже испугалась, что ты не смог его найти, – говорит Катарина, и он чует, как она улыбается.

- Дождись меня милая, я скоро.

Зайдя домой, Кэйл замечает, что Амалия еще здесь и сразу напрягается.

- Энни дома? – вместо приветствия спрашивает он, и она кивает, заставив его нахмуриться. - Тогда что ты здесь делаешь? – спрашивает он, зная, что ее вызывают, только в крайних случаях.

- Миссис Сальери недавно вернулась из больницы. Я присматривала за Дамианом, – сказала она, и он мгновенно напрягся.

Вбежав по лестнице, он прошел в комнату к Лоретте, замечая, что Энни уснула сидя в кресле, вместе с дочкой.

Подойдя к ним и, погладив по щеке, сначала дочку, а после жену, он уставился на них. Лицо Энни слегка припухло от слез и Кэйл почувствовал себя последним мерзавцем.

- Энни? – позвал он ее, слегка теребя и забирая Лоретту, укладывая в кроватку.

- Кэйл? Где ты был? – спросила Энни, увидев его рядом.

3

Элиа Марино был наркоторговцем, который очень желал заполучить бизнес Бруно Сальери, не зная о том, что у того, есть внук, точнее приемник. Какого же было его удивление, когда придя на оглашение завещания, он не увидел никого кроме самого нотариуса. Он ему и объяснил, что Кэйл Сальери уже давно перенял на себя бразды правления и уехал с молодой женой в Бразилию.

Злость, ярость и ненависть всколыхнулись в нем с огромной силой, когда он узнал о том, что молодой женой Кэйла, стала Энни Маркони. Та, чей образ он все время носил с собой в медальоне, который ему вручила ее мать, умирая от передозировки.

Влюбившись в нее с первого взгляда, он не мог поверить в то, что такая красавица, является, родной дочерью пропащей женщины, променявшей своих детей на алкоголь и мужчин. Фото было старым и слегка потертым, но все же прекрасным.

А когда он вживую увидел ее во дворе, то едва сдержался чтобы не зацеловать, понимая, что она просто испугается и убежит. Он решил дать ей время и понаблюдать за ней издалека, а после невзначай познакомиться с ней, столкнувшись где-нибудь.

Правда, мечтам его было не суждено сбыться, потому что неизвестные, подожгли его склады и украли весь товар, и пока он разбирался с этой проблемой, Кэйл Сальери не только забрал бизнес, но и увел у него из-под носа, любовь всей его жизни.

Две недели бессилия, бесконечная череда пьяных дней и ночей, а после жуткая бойня, в которой он едва не лишился жизни, заставила его о многом поразмыслить и прийти к выводу, что не плохо бы было затаиться, и посмотреть, как он будет себя вести.

Что ж, за эти пять лет, он так и не смог побороть свою страсть к Энни, и лишь сильнее влюблялся в нее. Её фото каждый день лежали у него на столе, в назначенное время и ни минутой позже, если происходило что-то непредвиденное, он тут же получал смс.

И каждый раз, любуясь ее фото, они всегда вызывали у него улыбку и нежность, граничащее с одержимостью, поэтому он мог часами рассматривать их, и улыбаться своим мыслям. В такие моменты, к нему никого не пускали, в противном случае, того, кто посмел лишить его покоя, ждали тяжелые последствия.

Бене, его помощник, единственный кто знал о его страсти и всегда с осторожностью проверял данные, чтобы не дай Бог, они не привели к какой-то трагедии. Иногда Бене удивлялся, как Элиа смог влюбиться настолько сильно, при его-то профессии, чтобы потерять интерес ко всему.

Раньше, он прожигал свою жизнь в клубах и барах, пачками привозил домой длинноногих красавиц и каждый день работал, пока не появилась эта дура, Сильвия Маркони, спившаяся наркоманка.

Присосавшись к Элиа, как к банкомату, она то и дело выманивала у него деньги на выпивку и наркотики, пока однажды не переборщила с ними. Он нашел ее, еле живую, на полу, пока она бессвязно лепетала.

- Энни…Энни…

- Кто такая Энни? – спросил он, и она протянула ему кулон.

- Дочка! Позаботься о них…

Открыв кулон, Элиа увидел, что там только одна фотография, хотя должно было быть две, куда исчезла вторая неизвестно. Слова Сильвии были восприняты серьезно, и уже через пару дней, Элиа подъехал к дому Маркони, увидев отца семейства и саму Энни, убегающую от поливочного шланга в голубых шортиках и верхе от купальника.

Именно в этот момент он и влюбился в нее, застыв на месте.

Заметив ее счастливое лицо, он не смог сказать ей, что ее мать умерла, и исчез, оставив своего человека присматривать за ней. Поэтому ежедневный фотоотчет он получал, несколько лет подряд, не изменяя себе ни разу. Поэтому Бене сразу забил тревогу, когда после нескольких дней, хозяин не объявился. Позвонив кому надо, он заставил начать поиски Элиа Марино.

***

Кэйл Сальери, сонно повернулся с живота на спину, и заметил, что Энни уже нет, и в доме тишина. Сев на постели и, потерев руками лицо, он скривился от того, что голова трещала, и все тело ломило, словно он вчера слегка подрался.

Хотя тут же вспомнив, чем именно он весь день занимался, не удивился, потому что бокс и кикбоксинг, давали знать о себе, плюс страстная ночь с Энни, лишила его последних сил.

Улыбнувшись тому, что они все-таки решили вопрос с этим ублюдком, Элиа Марино, он заходит в душ и включает напор ледяной воды, едва вздрогнув от этого. Стоя под ним, он приходит в себя и панирует навестить его, Элиа и так уже без посетителей несколько дней.

Улыбнувшись своим мыслям и своему прекрасному расположению духа, Кэйл, надев костюм и галстук, спускается вниз, замечая, что Энни кормит Дамиана и Лоретту, сидя на стуле.

- Доброе утро, милая, – шепчет он ей прямо в губы, тут же целуя, и ловя ее ошарашенный взгляд.

- Доброе. Что случилось? – спросила она с улыбкой, смотря на него веселым, и одновременно удивленным взглядом.

- Ничего, просто люблю тебя, – усмехнулся он, ловя ее счастливую улыбку и понимая, что повел себя, как идиот, наивно веря в то, что она способна изменить ему.

- Папа, а когда приедет бабушка? - спросил Дамиан и Кэйл улыбнулся. - Я очень соскучился по ней.

- Я позвоню ей, и она примчится сразу, как только будет знать, что в ней снова нуждаются.

- Позвони! Позвони! – затараторил Дамиан и Кэйл рассмеялся, кивнув.

- Позвоню, пока буду ехать в офис, – дал честное слово Кэйл и, поцеловав Лоретту, и Энни в губы, хитро подмигнул ей, слегка ущипнув за попу. - Вечером идем на мероприятие, раз миссис Агнело присмотрит за детьми, – крикнул он, уже на выходе.

- Кэйл, ты же даже не знаешь, сможет она приехать или нет? – воскликнула Энни, и он подмигнул ей, выскочив за дверь.

Спустя пару минут, он прислал ей сообщение, заставив улыбнуться, как в старые добрые времена.

«Положительный ответ от миссис Агнело получен. Поэтому настоятельно прошу вас, миссис Сальери, сопроводить вашего мужа, на званый ужин, который состоится сегодня в девять вечера, чтобы скрасить его одиночество и тоску»

К.С.

К сообщению прилагался грустный смайлик, от которого она улыбнулась и ответила в своем стиле.

4

- Что, прости? – спросила Энни, не совсем понимая его, и он кивнул.

- Ресторан назван в твою честь. Это мой ресторан, точнее уже твой, – говорит Кэйл, приводя Энни в ступор и некий восторг.

- Ты серьезно?

- Конечно. Тебе нравится? – спросил он, уже зная ответ, потому как она кивала, улыбаясь. - Я рад, что мой подарок тебе, пришелся по вкусу, – улыбнулся он.

Сделав знак официанту, перед ними возникло ведерко шампанского, а на сцену вышла девушка.

Уставившись на нее во все глаза, Энни с удовольствием слушала, как она звучным голосом, начала петь роскошный блюз, от которого все замерли и даже официанты, стали передвигаться медленней и бесшумней, не мешая посетителям слушать ее обворожительный голос.

Пододвинув фужер Энни, Кэйл слегка, коснулся ее руки, и, показав на него, поднял свой бокал.

- За любовь, побеждающую ненависть! За свет, побеждающий тьму! И за тебя, пленившую сердце чудовища - мое сердце!

Пока он произносил свой тост, Энни неотрывно следила за ним и, когда он замолчал, едва не расплакалась, чувствуя, что это все неспроста.

- Кэйл, что-то случилось?

- Почему должно что-то случиться, чтобы я мог сделать тебе подарок и признаться в своих чувствах? Я не спорю, у нас недавно было легкое недопонимание, и мы слегка повздорили, но все же помирились?

Энни кивнула и пригубила из бокала, шампанского, пряча глаза, потому что так и не сказала Кэйлу, зачем на самом деле ходила к Элиа Марино. Но видимо, он чувствовал ее колебания по этому вопросу.

- Энни, скажи, зачем ты встречалась с ним?

Его вопрос задан спокойным, тихим голосом, но на самом деле, она чувствует, как он злится на нее из-за этого и совершенно не знает, как объяснить ему, что все, что она делает, только ради него.

- Кэйл, прошу, давай не сейчас?

Ее позорное отступление он проглатывает и даже улыбается, но она знает, что он не оставит ее в покое, пока не выяснит все. Пусть так, но пока у нее есть эта передышка, она успокоится, а после, что-нибудь придумает.

Главное, чтобы он не узнал о ее предыдущих встречах с ним.

- Энни, ты заставляешь меня думать о том, что я натолкнул тебя на мысль об Элиа Марино, – бросил он хмуро, и она рассмеялась, махнув на него рукой.

- Ох, Кэйл, какой же ты глупый. Ты же знаешь, что кроме тебя я никого больше не полюблю, – сказала Энни, смотря на него нежным взглядом, заставляя его улыбнуться.

Встав со своего места, он подает ей руку и тянет за собой на танцпол. Прижимая к себе, Кэйл вдыхает такой родной и любимый аромат.

Миндаль и кокос.

Его улыбка становится шире, потому что он просто не может сдержать в себе это рвущееся наружу, чувство любви. Проведя вдоль позвонков, он ловит ее мурашки и то, как тесно она прижимается к нему, кладя ладошки на плечи, касаясь грудью и сбивая с мыслей.

Этот жест не остается без ответа и в его паху, все тут же отзывается. Что он, конечно же, демонстрирует ей, ловя возмущенный возглас.

- Кэйл.

- Да, Энни?

Он упирается в ее лицо недоуменным взглядом и делает вид, что это не он хулиганит прилюдно, заставляя стекать по нему, как водичка.

Решив проучить его, она запускает руку в волосы, и притягивает к себе для поцелуя, но в последний момент, когда он уже открыл свои губы, резко меняет заданный курс, и прикасается губами к мочке уха, слегка лизнув языком.

- Энни, - зашипел он, и она почувствовала, как сильно он возбудился. - Хочешь, чтобы я взял тебя прямо здесь, у всех на виду? – вдруг рыкнул он и, взяв ее за руку, повел прочь от танцующей толпы и снующих официантов.

Заведя в кабинет, он подтолкнул ее к столу из дерева, заставив хихикнуть.

- Кэйл, там же сейчас надо будет произносить речь? – смеется она уже в голос, замечая, как он стягивает душный галстук и пиджак, бросая все на кресло.

- Я думаю, что они справятся и без меня. Здесь есть дама, которая нуждается в хорошей порке, - бросает он тихо, расстегивая свой ремень, и Энни гулко сглатывает.

- Кэйл, ты же не…

Ее лепет прерывается на полуслове, потому что он рассекает ремнем воздух и бляшка ударяется о стол, заставив ее мгновенно отскочить и броситься от него.

Конечно, будь она умнее, сразу бы ушла за стол, как только они вошли, потому что реакция Кэйла в миллионы раз быстрее, чем у нее. Едва она повернулась к нему спиной, пытаясь обогнуть стол, чтобы спрятаться, он ловит ее в стальные тиски и, сжав в талии, утыкается в волосы, тяжело дыша.

- Ты помнишь, о том, что я никогда не причиню тебя вреда? – говорит он надрывно и Энни кивает, не в силах говорить. - Тогда прекрати дрожать,- бросает он, толкая ее к столу и заставляя широко расставить ноги.

- Кэйл, прошу.

- Тихо Энни! – шепчет он строго и она затихает, ловя себя на мысли, что дрожит не от страха, а от возбуждения.

Его руки начинают свой поход от самых щиколоток, где слегка дотронувшись, срывают с ее губ легкий всхлип, ведя выше. Задрав ей платье, до самых колен, Кэйл ведет ладонью, вдоль внутренней стороны бедра, собирая легкие мурашки и стон.

Облокотившись руками о стол, Энни прогнулась в спине и откинула голову, испытывая приятные чувства, пока Кэйл не начинал покусывать ее ноги, почти у самой развилки, и тут же целовать и зализывать, срывая с губ отчаянный стон.

- Кэйл...

Ее шепот и стоны не слышны никому кроме них двоих, потому что за дверью этого кабинета, звучит живой голос, который проникает даже к ним, заставляя парить от происходящего. Он поднимается с колен, и проводит ладонью между ног, надавливая легонько на бугорок ее чувственности, заставляя сжать его руку и слегка раскачиваться.

Она слышит, как он расстегнул ремень брюк и в тот же миг, ее касается налившейся член, которым он водит вдоль складочек, заставляя кусать губы в нетерпении. Задрав ее платье, он спускает трусики и очень плавно и нежно входит, срывая сладкий вскрик.

- Энни, - шепчет он, касаясь губами ее открытых плеч и шеи, покрывая поцелуями спину и одновременно двигаясь в ней.

5

Элиа Марино медленно приходил в себя. С трудом открыв веки, он уставился на белый потолок и приборы, которые противно пищали. Повернув голову в разные стороны, он заметил, что рядом с ним никого нет. Кое-как поднявшись с кровати, он вырвал катетеры, что были прикреплены к телу и поднялся на ноги.

Покачиваясь из стороны в сторону, он ухватился за перекладину кровати и постоял так несколько минут, пытаясь совладать с телом, а после, как только понял, что за дверью, слышны голоса, медленно подошел к ней и приоткрыл.

Мимо его палаты прошли врачи в белых халатах, и он понял, что в больнице, хотя почти ничего не помнит. Последнее, что всплывает в памяти, он разговаривал с Кэйлом Сальери, а после темнота.

Он вышел из палаты и, держась за стенку, пошел к лестнице. Он почти дошел до нее, когда увидел, что парень в костюме со стаканчиком кофе идет в его сторону, видимо его надзиратель и, схватив первую попавшуюся медсестру, просит ее.

- Милая, выведи меня прогуляться? Давно не выходил, слегка голова закружилась.

- Может, вам лучше тогда вернуться и полежать еще чуть-чуть? Как станет лучше, спуститесь? – предложила она, но он покачал головой, уверенно ведя ее вниз по лестнице.

- Нет-нет, пойдем сейчас, – бросил он, внимательно смотря за тем, кто поднимается и спускается по лестнице. - Выведи меня через черный вход, а то народу многовато, а я слегка этот… - он не договорил, надеясь, что она поймет, и медсестра кивнула.

- Конечно-конечно, – запричитала она, сворачивая с главной дороги и ведя его по коридорам.

Выйдя на задний двор, он вдыхает свежий воздух и откидывает голову назад, чтобы насытить ее кислородом, отчего она тут же кружится, заставляя его застонать.

- Все в порядке? – спрашивает она.

- Ты проводи меня на лавочку. Я посижу и вернусь назад сам, – говорит он, улыбаясь, и она кивает.

Отведя его к лавочке, скрытой от посторонних глаз, она уходит, оборачиваясь несколько раз, и он улыбается, зная, что на него всегда так реагируют, жаль только не та, которая нужна ему больше всех.

Посмотрев по сторонам, он оценивает ситуацию и понимает, что сбежать надо незаметно, и лучше всего это сделать сейчас, пока рядом никого. Он встает с лавочки и неспешным шагом идет к воротам, замечая там охранников, поэтому тут же разворачивается и идет в другую сторону, надеясь пройти незамеченным.

Если его сюда определил Кэйл, то он наверняка расставил своих людей по всему периметру, чтобы он не сбежал, поэтому ему нужна удача и телефон. Заметив приближающуюся парочку к нему, он вежливо попросил их одолжить телефон и набрал Бене, который словно этого и ждал, сразу взяв трубку.

- Мистер Марино? – спросил он, словно знал, кто ему звонит с неизвестного номера

- Бене, пришли машину и одежду, по адресу который я тебе сейчас скину. И оружие, – бросил он хрипло, улыбаясь своей задумке.

- Если вы хотите посетить открытие ресторана, они там, вместе, – изрек спокойно Бене.

- Не сомневался в этом, – усмехнулся он и, сказав еще пару просьб, отключился, не забыв написать адрес. - Спасибо огромное, – сказал он, и молодые люди улыбнулись в ответ, уходя. - Ну что ж Кэйл, ты сделал первый ход, теперь моя очередь, – оскалился он, предвкушая этот момент.

Спустя полчаса, его люди тихо обезвредили людей на входе, сделав это бесшумно, и покинув это место, Элиа, бросил им.

- Ресторан «Энни», живо!

Пока они неслись по городу, он успел привести себя в порядок и умыться из бутылки. Надев смокинг и бабочку, он улыбнулся, глянув на себя в зеркало.

Когда они подъехали, он сказал им быть наготове и, спрятав пистолет себе за пояс, вышел из машины и зашел в ресторан.

Ослепительная роскошь, оглушительный и роскошный блюз, все это предстало перед взором Элиа, который тут же улыбнулся, понимая, что Энни это точно понравилось. И тут же, как по волшебству, он увидел ее, идущую к своему столику.

Ее волосы подпрыгивали в такт шагам, а лицо пылало как огонь, но она уверенно направлялась туда, едва не сбивая с ног официантов, и он тут же устремил свой взгляд на Кэйла, на котором повисла какая-то сучка.

- Хм, интересно, - бросил он и медленным шагом направился к ее столику, стараясь, чтобы Кэйл обнаружил его не сразу.

Идя к ней, он ловил напряженную позу, и слегка поникшие плечи, и в нем разлилась злость на Кэйла, за то, что заставил ее скучать и, кажется, ревновать.

- Добрый вечер, Энни, – сказал он, улыбаясь и протягивая ей руку для пожатия.

Всего секунда и она понимает, кто перед ней и слегка улыбается, сжимая его руку.

- Добрый вечер мистер Марино.

- Элиа!

- Элиа, – улыбнулась она, и он ответил ей тем же.

- Итак, почему героиня сегодняшнего бала грустит, да еще и одна? Неужели ресторан не понравился? – спросил он, оторвав виноградинку от ветки и подкинув ее, поймал ртом, заставив Энни еще раз улыбнуться.

- Очень понравился. Особенно живое исполнение.

- Не сомневался.

Заиграла медленная композиция и он, встав, протянул ей руку.

6

Всю дорогу до дома Энни молчит, потому что боится, что если она начнет ему высказывать, все снова закончится ссорой, или хуже, просто соберет вещи и уйдет. Она этого не хотела, но и мириться с его агрессией и ревностью тоже, поэтому решает промолчать. Едва машина остановилась у дома, Энни выскользнула из нее, и сразу направилась в детскую.

- Энни, нам нужно поговорить! – бросил Кэйл.

- Не сегодня, Кэйл.

Остановившись у подножия лестницы, он провожает ее злым взглядом и уходит в кабинет, чтобы остыть и дать себе время, не наломать дров в приступе ярости.

Энни зайдя в комнату, увидела, что Амалия слегка задремала в кресле, а Лоретта спит в кроватке. Погладив ее головку, она прикоснулась к ней губами и вдохнула аромат, улыбнувшись.

- Сладкая моя.

- Миссис Сальери, вы уже вернулись? – встрепенулась Амалия и Энни кивнула.

- Ты можешь идти Амалия, спасибо огромное!

Кивнув ей, она вышла из комнаты и направилась к лестнице, по которой поднимался Кэйл, со стаканом в руке.

- Добрый вечер, мистер Сальери, – сказала она, затормозив возле него, и он остановился, обдав ее хмурым взглядом.

- Куда собралась? – спросил он и она улыбнулась.

- Миссис Сальери отпустила меня, – прошептала она, когда он поднялся еще на одну ступень, и они почти соприкоснулись.

- Я тебя не отпускал, Амалия, – говорит Кэйл, наклонившись к ней, слишком близко, отчего она едва дышит. - Нам с миссис Сальери необходимо поговорить. Поэтому вернись к Лоретте и не выходи из комнаты, пока я или она не придем, и не скажем тебе, что ты можешь уйти, – отчеканил он, глотнув из стакана и уходя прочь, оставляя ее в полной растерянности.

- Как скажите, мистер Сальери, – едва шепчет она, следуя за ним.

Зайдя в комнату и, застав Энни у кроватки Лоретты, он салютует ей бокалом и присаживается в кресло, наблюдая за ней.

- Кэйл, я хочу побыть одна, – цедит Энни.

- Печально, потому что я планирую поговорить. Сейчас, – чеканит он и в комнату входит Амалия, слегка стушевываясь от напряжения.

- Простите миссис Сальери, но мистер Сальери, сказал, чтобы я осталась, – извиняющим тоном говорит она, и Энни кивает, слегка улыбаясь ей.

Погладив еще немного Лоретту, она вздыхает и выходит из комнаты, направляясь в комнату Дамиана, который спит, обняв свою любимую книгу, про мышонка. Поцеловав его, она возвращается в их с Кэйлом спальню, и начинает переодеваться, снимая с себя побрякушки и платье.

- Энни скажи мне, куда ты собиралась устраиваться на работу? – вдруг неожиданный вопрос Кэйла, заставляет ее едва ли не подпрыгнуть на месте.

- Это имеет значение? – спрашивает она, пытаясь отвлечь его, но он словно чувствует, что все не так просто и спрашивает снова.

- Я не слышу ответа! Впрочем, хочешь, я отвечу? Я так думаю, что ты встречалась с Элиа Марино, как раз по этому вопросу. Хочешь устроиться к нему? – спрашивает он, глотнув из стакана и сжимая его. - Кем? – спрашивает он, смотря на нее пристальным взглядом, и она вздыхает.

- Кэйл, я…

- Кем, Энни? – рычит он.

- Помощником.

- Хм, я, значит, подарил тебе ресторан, в котором ты сама хозяйка. А он предложил тебе работу помощником, и ты согласилась? – вдруг тихо, почти ласково, спросил он, улыбаясь при этом.

- Нет, Кэйл, все не так, - начала Энни, но он перебил ее, швырнув стакан о стену.

- Никогда! Я не позволю тебе этого Энни! – заорал он так громко, что окна задрожали, и она испугалась, что он мог разбудить детей.

- Кэйл, тише.

- Какого черта, Энни?! Что мне сделать, чтобы ты не приближалась к нему? Запереть тебя? Связать? Избить? Что? – продолжал орать он, и Энни двинулась к нему, в надежде успокоить его.

Подойдя к нему, она обхватила его лицо в свои ладони и притянула к себе, упираясь лбом.

- Любить меня, просто любить! – шепчет она и он скалится.

- А что я, по-твоему, делаю? Я так сильно люблю тебя, что иногда мне хочется причинить тебе боль, вот как сильно я люблю тебя, - бросает он.

- Кэйл, прошу, успокойся. Я люблю тебя, только тебя!

Он закрывает глаза, пытаясь поверить ей, но перед его взором тут же проносится картина того, как Элиа Марино зовет ее милой и у него тут же сносит голову.

- Хочешь, чтобы я убил его? – вдруг спрашивает он, удивляя ее своим спокойным тоном.

- Ты что Кэйл? Нет, конечно!

- Он нравится тебе? – вдруг спрашивает он, и она хочет что-то сказать, но на полуслове замолкает, и он неправильно истолковывает ее слова, мгновенно зверея. - Убью! – шепчет он, сдавливая ее талию, заставляя вскрикнуть.

- Кэйл, больно?!

- И мне больно, Энни, – цедит он, впиваясь в ее губы, жестоким поцелуем, от которого она в ужасе пытается вырваться, но лишь сильнее вязнет.

Его напор продиктован злостью, яростью и ревностью, поэтому она прекрасно осознает, что ничего хорошего из этого не выйдет, и пытается донести до него это, вырываясь из его рук.

- Пусти Кэйл! – кричит она, когда он с губ переключается на шею, едва не заставляя потерять голову.

- Никогда Энни, ты моя, только моя, – шепчет он в приступе бешенства.

Энни понимает, что не сможет ничего с ним сделать и когда чувствует, что его рука опустилась вниз, ныряя в трусики, она изворачивается и бьет прямо в пах, заставляя согнуться пополам. Почувствовав свободу, она бросается прочь из комнаты, но он настигает ее в два счета и припечатывает к стене, причиняя боль.

- Не правильный ответ, милая, – рычит он ей в ухо, прикусив мочку.

- Не смей Кэйл, я не прощу тебя, – бросает она и он смеется.

- Плевать.

Его дикий напор рождает в Энни такую сильную злость, что она просто бьет его по лицу наотмашь, и отталкивает от себя, когда он слегка застывает на месте, от ее действий.

- Кажется, ты сказал, что никогда не возьмешь меня силой. Интересно, чтобы сказала Камилла, видя это сегодня?! – сказала она и, пошатываясь, направилась к выходу.

7

Конечно, Элиа знал, что Кэйл Сальери никогда в жизни не разрешит Энни работать, тем более у него, поэтому отчаянно пытался найти способ надавить на него. Внезапно появившийся Бене, опускает перед ним чашку с кофе и утреннюю газету, заставляя оторваться от тяжелых мыслей.

- Кэйл Сальери вчера произвел фурор на открытие своего же ресторана. Наш человек успел сфотографировать вашу так, скажем, «встречу». Это на первых страницах сегодняшнего выпуска, – спокойно изрек он, складывая руки на груди.

- Отлично, – засмеялся Элиа. - Бене, скажи мне, как долго ты работаешь у меня?

- Сколько вас помню. Сначала работал у вашего отца, теперь у вас.

- Как считаешь, Энни Сальери сможет укротить нашего зверя? – усмехнулся он и тот пожал плечами.

- Возможно. Но как вы сами и сказали, Кэйл зверь, поэтому может с легкостью перегрызть нашей пташке горло. Посмотрим, как далеко он сможет зайти?

- Нет, Бене, он ей не причинит вреда, иначе я сотру его в порошок. Надо что-то придумать. Скажем, слегка подтолкнуть его, в его «падении», – засмеялся он и, отпив из чашки кофе, взял газету, смотря на снимок.

Энни была в нем, словно в эпицентре взрыва, с прижатой ладошкой к губам, застыв в ужасе от действий своего мужа. Конечно, он сам смотрелся невыгодно в данном эпизоде, но он видел лишь ее. Пусть и со страхом в глазах, но она была чертовски красива и сексуальна.

Кэйл, дурак, если думает, что она будет прощать ему его грубость. Быть может и будет, но только пока она оправдана.

Он еще не знал, что конкретно предпримет, но уже сделал первые шаги к тому, чтобы она, как можно скорее начала у него работать личным помощником. Ему хотелось видеть ее, каждый день. Смотреть, как она злится или говорит. Чувствовать ее аромат. Ловить улыбку и смех.

Все это смахивало на какой-то странный бзик, но для него это была целая жизнь. Эти несколько лет он только и делал, что наблюдал за ней издалека, не надеясь когда-нибудь познакомиться, пока случайная встреча не свела их друг с другом.

И спасибо надо сказать за это, самому Кэйлу, который, не зная этого, сам толкнул ее к нему.

***

Тот день он помнит до мельчайших подробностей, потому что следил за ней. Она была такой красивой в своем комбинезоне цвета хаки, катающей коляску с полугодовалой Лореттой, на набережной, что он подошел к ней, заставив слегка испугаться.

- Простите меня, но вы очень похожи на свою мать, – сказал он, зная прекрасно, что она поведется на это.

Что и требовалось доказать, она подняла на него удивленный взгляд.

- Вы знаете мою маму? – спросила Энни, и он кивнул, не в силах сказать ей, что она уже умерла.

- Да, я знал ее, – сказал он и тут же поправился. - Мы встречались в прошлом несколько раз. Она рассказывала мне о вас с сестрой, правда у меня нет ее фото, но вас я узнал. Вы очень красивая, Энни.

Ее смущение привело его в восторг, а посыпавшиеся следом вопросы в ступор.

- Давно вы видели мою маму? Как она поживает? Вы не могли бы мне дать адрес? Где она живет, я хочу навестить ее? - спрашивала Энни.

- Сильвия уехала за границу, я помог ей. Она, скажем так, нуждалась в лечении, и я организовал его. Простите за такие новости, но будет лучше, если она подлечится, а уж после вы навестите ее, – сказал он.

Не зная, почему он соврал и не сказал правду, но ее глаза в тот момент, полные слез, тоски, боли и какого-то отчаяния, вызвали в нем противоречивые эмоции.

Он сжал ее руку, в дружеском жесте и его словно ударило током, он уставился на нее, пока она вытирала набегающие слезы, и не мог поверить, в то, что он рядом с ней, так близко и может прикоснуться.

- Меня зовут Элиа. Элиа Марино, – сказал он, сжимая ее ладонь.

- Энни Сальери. Ну, вы наверно уже знаете это, - улыбнулась она и он замер.

Ее глаза, наполненные слезами, отражали бушующий океан и солнечные лучи, скользящие по лицу, проникали прямо в сердце, наполняя таким светом, что ему было больно смотреть. Прикрыв глаза, он пару раз выдохнул, прежде чем открыть и заметить, что она пристально разглядывает его.

- Энни, мы можем сходить выпить кофе? – предложил он, и она согласно кивнула.

- Да, но только не сегодня. Мне пора возвращаться, иначе муж начнет искать, - сказала она и хмуро уставилась на экран телефона, который словно по волшебству разразился звонкой мелодией.

Успев заглянуть, он увидел одно слово «Кэйл», и она тут же скинула вызов, опуская телефон на дно сумки, отчего у него непроизвольно замерла улыбка на губах.

- Я могу вас подвезти? – предложил он, и она покачала головой.

- Нет спасибо, мы на машине. Мистер Марино, я бы очень хотела услышать о маме. Если можно, давайте завтра на этом же месте? – предложила Энни, и он согласно кивнул.

Если бы она только знала, каким счастливым сделала его в тот момент.

- Я буду ждать тебя.

***

Вернувшись из воспоминаний, он снова улыбнулся тому, как ловко он все разыграл, плетя паутину лжи, и пусть это нехорошо, но кто сказал, что он должен поступать правильно?

Он делает то, что считает правильным и нужным для себя в первую очередь, потому что не может дождаться того момента, когда она станет его. Когда он завоюет ее сердце, она простит ему ложь, когда полюбит.

- Звонок из Бразилии, – проговорил Бене, протягивая ему трубку и вновь бесшумно исчезая.

- Слушаю? – говорит он, сменяя маску влюбленного на маску хищника.

Его разговор длится целый час, и за это время на его телефон приходят фото Энни, которые он тут же открывает. Вот она смеется рядом с Дамианом, у бассейна, читая ему книжку. А здесь ее платье слегка задирается и он может заметить полоску ее нижнего белья, но игнорирует, замечая в кадре Кэйла с дочерью. Он садится рядом с ними на лежак, и щекочет сына, заставляя того, вертеться и задирать платье Энни еще больше.

8

Кэйл был рад тому, что Энни пошла с Дамианом к бассейну, прекрасно зная, что этот дьяволенок не сможет долго оставаться спокойным, поэтому предвкушал легкое дурачество с его стороны. Подойдя к ним с дочерью, он присел на соседний лежак и стал наблюдать за ними.

Энни читала ему книжку, пока он поглаживал ее по руке, перебирая волосы, отчего у Кэйла развилось некое чувство зависти, потому что сын может прикоснуться к ней, а он нет.

Для него, она выстроила неприступную стену, за которой пряталась от него.

Он пропустил тот момент, когда Дамиан сильно разыгрался, задирая Энни платье, думая о своем и, конечно же, был не готов к тому, что увиденное может возбудить его так сильно, что он едва сдержался, чтобы не прогнать сына и не завалить ее прямо там.

Но учитывая, что Лоретта сама ходить еще не умела, ему пришлось сделать пару глубоких вдохов и отвести взгляд.

Именно в этот момент, он и заметил вспышку фотоаппарата, который щелкал полуголую Энни, в ее черных кружевных трусиках, заставляя Кэйла звереть на глазах и броситься к ним, поправляя ей платье. Передав Энни дочь, он быстрым шагом сбежал со ступеней и пошел по газону в направлении паренька, которого уже скрутили, и несли в машину.

- Кэйл? - удивленно позвала Энни, но он даже не обернулся, уходя из дома.

Пожав плечами, она перехватила поудобней Лоретту и, встав с лежака, сказала сыну.

- Дамиан, пойдем, перекусим что-нибудь посущественней кофе? Например кашу или бутерброд с сыром?

- С сыром?!

Глаза Дамиана загорелись так сильно от одного слова сыр, что Энни невольно рассмеялась. Пока Энни с детьми плотно завтракала, Кэйл в бешенстве избивал парня, попутно выясняя, кто приказал ему это сделать.

- Скажи, это Элиа Марино приказал тебе следить за мной? – спрашивал он раз за разом. - Если скажешь да, я пощажу тебя, – вдруг улыбается Кэйл, но совсем не по-доброму.

- Да, это он приказал, – еле выговорил парень, выплевывая зубы.

- Ты успел отправить хоть что-то? – спрашивает Кэйл, слегка нервничая.

- С фотоаппарата нет, а с телефона да. Несколько фотографий, - шепчет он и лицо Кэйла наливается бешенством, догадываясь, что он мог ему отправить.

- За то, что ты сказал правду, я оставлю тебя в живых, как и обещал, - сказал он, отходя от него. - Но за то, что посмел смотреть на мою жену, и за то, что снимал в такой интимный для нас момент, я лишу тебя того, что приносит тебе этот доход! - улыбается он, кивая своим подчиненным и те, схватив его и, зажав, начинают выкалывать ему глаза, заставив нечеловечески заорать.

Отойдя от него, он кивает охраннику и тот снимает все на камеру, а Кэйл отходит к окну, смотря на пустырь, куда они приехали спустя полчаса, после съемки.

- Сука.

Спустя пару минут он присылает Элиа смс и видео, а после получает ответ от него и с треском разбивает телефон, злясь на себя, охрану и всех, кто хоть как-то замешан во всем этом.

- Хочешь войны? – цедит Кэйл, прислонившись к стеклу лбом и тяжело дыша, после того, как размолотил половину стены.

Его душит злость, ярость и отчаяние, потому что он понимает, что если не успокоится, снова наломает дров, или еще хуже, подставит себя. Ведь именно этого Элиа Марино и ждет.

- Джино, скажи, как быстро наши люди смогут организовать перехват его товара? – спрашивает Кэйл, набрав его по телефону.

- Смотря когда у него поставка, и где? – говорит Джино, сразу понимая, о ком речь.

- Сегодня, в полночь в порт Палермо приходит судно с его товаром. Хочу, чтобы парни забрали его весь! – бросил он грозно.

- Но, Кэйл, как же… - начал Джино.

- Джино, я сказал сегодня и весь!

Услышав рык, Джино решил не злить его, и коротко сказав, что они все сделают, отключился.

Сказав все что необходимо, Кэйл сел за руль и, подкурив сигарету, глубоко затянулся, включая музыку. Его уже давно не волновали чьи-то жизни, потому что он считал, что человек, который посмел покуситься на его семью и личную жизнь, жить не хочет.

Не мучаясь угрызениями совести, он выехал на трассу и, набрав номер Энни, стал ждать, когда она возьмет трубку.

- Кэйл, что-то случилось? – спросила она шепотом.

- Лоретта спит? – спросил он в ответ.

- Да, укладываю.

- Энни, я хочу с тобой поговорить. Если можешь, спустись ко мне в кабинет, как только уложишь дочку, я уже еду.

- Хорошо.

Подъехав к дому, он прошел в кабинет и понял, что Энни еще нет, хотя времени прошло уже достаточно. Видимо Лоретта капризничала, поэтому все затянулось. Робкий стук в дверь и он поворачивает голову на открывающуюся дверь.

- Чего тебе Амалия?

- Мистер Сальери, я хотела бы узнать, нужна ли вам еще сегодня? – спросила она.

Переминаясь с ноги на ногу, она казалась совсем юной и застенчивой, в этих коротких шортиках и белой маечке, сквозь которую просвечивали соски, и лишь глаза выдавали в ней змею-искусительницу.

- Если моей жене ты не нужна, то можешь идти, но сначала спроси у нее. И еще, будь добра одеваться прилично. Все-таки ты работаешь няней, а не проституткой, – бросил он, и отвернулся, не замечая ее оскорбленного взгляда и красных щек.

- Миссис Сальери, я вам еще нужна? – спросила она, замечая в дверях Энни, и та отрицательно покачала головой.

- Нет, Амалия, можешь идти, – сказала она, замечая, что няня слегка напряжена.

- Проходи милая, – сказал Кэйл, подходя к ней и закрывая за Амалией дверь, успевая заметить ее полный ярости взгляд.

Пройдя к столу, он наливает себя коньяк и залпом выпивает, вызывая у Энни изумление и смешок.

- Кэйл, сейчас только полдень?

Ее улыбка для него, как глоток свежего воздуха и он улыбается в ответ, понимая, что возможно она не так уж и сильно злится на него за вчерашнее хулиганство.

- Энни прости меня. Я повел вчера себя грубо и некрасиво, не только по отношению к тебе, но и к…нему! – сказал Кэйл, с трудом переведя дыхание. - Я понимаю, что не смогу запретить тебе. И если захочешь, ты, конечно, можешь работать где угодно, но только не у него? Прошу?! – сказав это, он повернулся к ней.

9

Ее робкий стук в дверь, он бы и не услышал, если бы она не вошла следом в кабинет. Подняв глаза, он уставился на нее и недовольно скривился.

- Что ты здесь делаешь? Разве ты не должна быть на работе? – спросил он, и она покачала головой.

- Они отпустили меня, и уединились в кабинете. Надеюсь не надо объяснять зачем? Ты уже большой мальчик, должен догадаться, - ехидно ответила Амалия, подходя к бару и наливая в стакан коньяк.

- Почему ты ничего не сделала? – рыкнул он на нее.

- Что именно? Скинуть ребенка со второго этажа? – усмехнулась она.

- Могла бы разбить что-то или ворваться к ним и сказать, что видела кого-то во дворе. Не мне тебя учить, что нужно делать! Ты сама согласилась на это, забыла? – бросил он грубо, и она скривила губы.

- Элиа, мне надоело строить из себя влюбленную в него дурочку, только и ждущую, когда он захочет трахнуть меня. Я его ненавижу! Ненавижу всеми фибрами души, за тебя! - страстно закончила она, ставя бокал и подходя к нему.

Обняв его за шею, она приблизила к нему лицо, вдыхая его парфюм и, закрывая глаза, пытаясь хоть на минутку почувствовать себя той, которую любят.

- Амалия, мы уже говорили с тобой об этом, – отчеканил он, снимая ее руки с себя, и она горестно выдохнула.

- Я люблю тебя, Элиа. Люблю безмерно. Прошу, дай нам шанс? Дай мне шанс? - просит она, обхватив его со спины и прижимаясь всем телом, но он снова сбрасывает ее руки, и отходит к окну.

- Я не люблю тебя.

- Тогда скажи мне кто она? Кого ты так сильно любишь, что не замечаешь меня?

Его молчание, она расценивает как вариант, что возможно никого и нет, но что-то подсказывает ей, что здесь замешана другая женщина.

- Я знаю ее? – продолжает она и он поворачивается к ней.

- Амалия иди домой, поспи. А потом возвращайся на работу и найди мне что-то, что поможет прижать Кэйла Сальери к стенке. Тогда и поговорим, – бросает он в конце, давая ей призрачную надежду.

Но для нее это все равно, что лишний глоток воздуха, которого больше негде взять и она улыбается ему, а после целует в щеку, и уходит.

- Глупая девчонка, – цедит он, и тут же забывает про нее, потому что на его телефоне раздается звонок от Энни.

- Элиа, добрый день. Мы можем встретиться сегодня? – спрашивает она и он кивает.

- Привет Энни. Конечно, о чем речь. Где?

- Может в кафе «Бристоль»? У них вкусные десерты. - предлагает она, и он улыбается, как кот, слизавший сметану.

- С удовольствием.

- Тогда через час, в кафе, – говорит она и отключается, а он едва сдерживается, чтобы не начать отплясывать.

- Наконец-то! Сегодня я заставлю тебя дать ответ, – говорит он вслух и направляется в комнату, чтобы принять душ и приготовиться к встрече.

***

Энни сидела у окна, и смотрела на Кэйла, который играл с Дамианом в мячик на газоне, и улыбалась, прекрасно зная, что это означает для сына, который отца видит очень редко, поэтому и не мешает им, оставляя их наедине.

Она решает пойти на встречу с Элиа в брючном комбинезоне шоколадного цвета. Волосы заплетает в рыбий хвост, и перебрасывает их на один бок, оставляя несколько прядей у лица. Шпильки, сумка в тон и Энни уже стучит каблучками по лестнице, стараясь скрыться от всех.

Но ее мечтам не суждено сбыться, потому что Кэйл ловит ее на выезде из дома, останавливая машину у ворот и тем самым не давая возможности избежать неприятного разговора.

- Ты куда? – спрашивает он, заглядывая к ней, и она смотрит ему прямо в глаза.

- Мы договорились с Элиа встретиться в кафе, чтобы обсудить дальнейшее сотрудничество, – говорит она спокойно, хотя сердце стучит, как барабан, а спина взмокла от страха.

- Почему мне не сказала? – говорит он с укором и она опускает глаза, боясь того, что начнет сейчас перед ним оправдываться.

- Получилось спонтанно, - только и сказала она, и он хмыкнул.

- Ну, хорошо. Я могу спросить, где ты будешь?

Его тон спокоен, и Энни невольно всматривается в его лицо, пытаясь найти в нем зачатки ярости, но, увы, ничего.

- Кафе «Бристоль». Кэйл я прошу, верь мне. Со мной все будет в порядке, обещаю, – просит она и он кивает, улыбаясь и кивая охране.

- Позвони, как соберешься ехать назад, – бросает он, и едва стоит ей отъехать, бросает охране.

- Кафе «Бристоль». Следить за ней, как за зеницей ока и, конечно же, оставаться незаметными, – цедит он, пылая от ярости и те дружно кивают, садясь в машину и выезжая. - Прости милая, но я ему не доверяю.

Следующие два часа, он был как на иголках, смотря на телефон и ожидая звонка, успевая при этом играть с сыном и дочерью, которая проснулась и лежала, разговаривая с ними на своем языке.

- Папа, а куда мама уехала? – спрашивает Дамиан и Кэйл снова смотрит на телефон.

- У нее важная встреча, - говорит он и хмыкает. - Но по мне, пусть лучше бы ее не было.

- Пап, можно я сегодня с вами лягу? Мне вчера приснился плохой сон, и я долго не мог уснуть, – просит он и Кэйл гладит его по голове.

- Что тебе снилось? – спрашивает ок, пытаясь отвлечься от навязчивых мыслей об Энни и Элиа.

- Мне снилось, что вы снова ругались с мамой, и она сказала, что уходит от нас, – шепотом сказал Дамиан, смотря на отца.

- Дамиан, скажи, ты, что вчера слышал, как мы спорили с мамой? – спросил он, нахмурившись, и Дамиан покачал головой.

- Нет, я слышал, как она плакала, когда пришла ко мне в комнату.

- Прости сынок, мы вчера поспорили, и я слегка накричал на маму. Но сегодня попросил прощение и пообещал, что больше так делать не буду. Не думай о плохом. Она нас любит и никогда не уйдет, особенно от тебя и Лоретты, – сказал он, тяжело выдохнув.

- А от тебя? – вдруг спросил он и Кэйл хмыкнул.

- Нет, от меня не уйти. Только если я сам отпущу, – говорит Кэйл и притягивает сына к себе, зарываясь в его густые кудряшки и начиная щекотать его.

- Хватит пап, хватит. Я боюсь щекотки, – кричит сын, смеясь и Кэйл улыбается.

10

- Итак, надеюсь, я правильно понял, твою просьбу встретиться? Ты согласна работать со мной? – спросил он, и она кивнула, отодвигая бокал.

- Да. Только я еще не разговаривала с няней. Не знаю, согласится ли Амалия сидеть с Лореттой и Дамианом?

- Не волнуйся об этом, я все решу, – сказал Элиа, и Энни недоуменно уставилась на него.

- В каком смысле?

- Ну, если хочешь, я могу поговорить с ней и все решить?

- Нет, спасибо, я сама. Элиа, если Амалия будет сидеть с детьми, ты согласишься, если я буду выходить на неполный рабочий день? – спросила Энни после того, как отодвинула тарелку с салатом и отпила кофе.

- Да. Только у меня условие, если вдруг у меня важная встреча, на которой тебе необходимо присутствовать, вместо дня, ты выходишь со мной вечером, идет? – говорит он, таинственно улыбаясь, и Энни закусывает губу в волнении.

- Элиа, я…

- Энни, я не поведу тебя туда, где ты будешь чувствовать себя неловко, – перебивает он ее и она кивает.

- Хорошо, давай попробуем. Будем надеяться, что таких вечеров не будет или будет очень мало, – шепчет она, вызывая у Элиа улыбку.

- Тогда я жду тебя через неделю, в понедельник, в своем офисе. Адрес и прочую информацию я пришлю на телефон вместе с водителем за тобой к восьми утра, идет? – спросил он.

- Хорошо.

После того, как они выпили кофе и поговорили, Энни взглянула на часы и тихо ахнула.

- О, Боже, уже три с половиной часа прошло?! Элиа простите, но мне нужно бежать. Лоретта, наверняка голодная, – сказав это, она встала, попрощалась с ним и побежала на выход, ища глазами такси.

- Миссис Сальери, ваш муж прислал за вами машину, – сказал охранник, и она нервно улыбнулась ему.

- Черт, – прошептала она, понимая, что Кэйл будет злиться, потому что на ее телефоне было три пропущенных звонка от него.

Как же так получилось, что она совершенно не слышала их? Неужели она настолько отгородилась от всего, что не замечала даже, как он вибрирует? Странно.

Стоило ее ножке только спуститься со ступеньки машины, как выбежавший ей навстречу Дамиан, закричал.

- Мамочка, мамочка!

- Дамиан? – улыбнулась Энни и, подняв голову, увидела Кэйла с Лореттой, которая плакала. - Что-то случилось? – спросила она, и он покачал головой, заходя в дом.

Обняв сына, она подняла его на руки и пошла следом за мужем, целуя при этом Дамиана в щечки.

- Мамочка, а мы с папой и Лореттой играли в комнате, пока она не начала плакать, – сказал Дамиан.

- Она просто голодная, – сказала Энни и улыбнулась, представив себе эту картину.

Наверняка Кэйл был в замешательстве и не знал что делать, набирая ее номер, но сын удивил ее, продолжив.

- Она бы так и продолжала плакать, но папа, сходил на кухню и принес ей теплое молочко в бутылочке. Пока она ела, мы с ним продолжили играть, – закончил он с восторгом.

- Правда? – спросила она недоверчиво.

- Сомневаешься во мне? – спросил Кэйл, появившись на верхнем этаже лестницы, пока они поднимались с Дамианом. - Дамиан, слезь с рук, ты уже большой, – сказал Кэйл, и Дамиан запросился вниз.

- Мам, я сам пойду.

Спустив его с рук, она облегченно выдохнула, потому что он и вправду становился тяжелым. С благодарностью взглянув на Кэйла, Энни увидела его улыбку и улыбнулась в ответ. Зайдя в комнату, она прошла в душ, переоделась и вышла к ним, смотря на то, как Кэйл укачивал Лоретту, нося ее на руках.

- Кэйл, положи ее в кроватку, она никогда так не засыпала и не уснет, – улыбаясь, сказала Энни.

Кэйл, взглянув на дочку, которая смотрела на него широко открытыми глазами, едва не чертыхнулся, но вовремя спохватился и, положив ее в кроватку, присел рядом, качая.

Энн решила посмотреть, как быстро у него получится уложить Лоретту, ведь та никогда не засыпала от покачивания, лишь, когда Энни гладила ее по головке, та мгновенно отрубалась. Вот и сейчас, она недоуменно смотрела по сторонам, чувствуя, как кроватку качает, и едва не плакала, пока Энни не подошла и не остановила эту качку.

- Милый, не так.

Кэйл с удивлением и восторгом смотрел на то, как одно прикосновение Энни к головке дочери, творит чудеса, которые он выпрашивал уже час, после того, как ее визг и крики, едва не лишили спокойствия. Пару движений и она сопит, подложив кулачки под щечки и пронося в этот дом спокойствие и тишину.

- Дамиан, может, тоже приляжем? – спросил Кэйл у сына и тот кивнул, взобравшись на кровать.

Пока Энни не удостоверилась, что дочка спит, она не отходила от кроватки, а после подойдя к мальчикам, пристроилась сбоку Дамиана, и нежно погладила того по головке и спине, заставляя уснуть.

- Как у тебя это, получается? – спросил Кэйл, смотря на то, как спустя секунду сын сопит у него на плече.

- Любовь. Спасибо, что позволил мне сегодня почувствовать себя свободно. Знаю, для тебя это глупости, но для меня это много значит, – говорит она, и ее рука перебирается на его плечо, нежно поглаживая.

- Энни, я…

- Кэйл, я через неделю выхожу на работу. Хочу, чтобы ты знал, что это только работа и ничего другого. Мне это нужно, – шепчет она и он замолкает, проглатывая слова о том, что он все же отправил с ней охрану, на всякий случай.

Забыв упомянуть, что те докладывали буквально поминутно о том, как происходила их встреча.

- И пока ты ничего не сказал, говорю, что это всего лишь на полдня, – улыбнулась она, забыв упомянуть о том, что иногда вместо дня, это будет вечер, ловя его улыбку.

- Я говорил тебе, как сильно люблю тебя? – спросил он, поглаживая ее скулы и проводя пальцем по губам, заставив приоткрыть их.

- Кэйл…

- Пойдем в комнату, у нас есть минимум час, – подмигнул он ей, и она кивнула в ответ, чувствуя себя самой счастливой.

Едва дверь за ними закрывается, они набрасываются друг на друга, оставляя отметины в виде поцелуев и легких засосов. Их обуяла страсть и они, смеясь, свалились на кровать, успев при этом снять с себя часть одежды.