Сердце Лимры. Вторая жизнь попаданки

Пролог

— О чём вы больше всего сожалеете? — спросила медсестра, поправляя подушку у моей головы. Голос у неё был мягкий, почти шелковый.

Я лежала, вглядываясь в бледный потолок, где отражался свет уличного фонаря. Палата была тихой, слишком тихой. Только капельница лениво отсчитывала время — кап... кап... кап... будто пульс уходящей жизни. За окном шуршали листья, и пахло осенью — сухой, холодной, немного прощальной.

Я медленно повернула к ней взгляд.
— О том, что у меня не было семьи, — ответила я. — Ни мужа, ни детей. Я прожила столько лет впустую. Да, у меня была карьера, была слава, уважение... но всё это оказалось пустым, когда рядом не оказалось никого, кто бы любил меня просто так.

Медсестра чуть склонила голову, глядя внимательно, как будто видела меня насквозь.

— А если бы вы могли прожить жизнь заново? — спросила она тихо.

Я усмехнулась — устало, беззлобно.
— Но я не могу.

— А представьте, что смогли бы. Что бы стало самым важным для вас?

Я задумалась. Воздух в палате пах лекарствами и осенью. За стеной кашляли, вдалеке звякала посуда. Всё это казалось одновременно знакомым и далёким, будто я уже наполовину там — где нет боли и сожалений.
— Наверное, я бы постаралась стать счастливой матерью и женой. Я бы хотела любить.

— Даже если бы это было очень, очень сложно?

— А разве любить сложно?

Медсестра улыбнулась — загадочно, чуть грустно.
— Бывает по-всякому.

Я посмотрела в окно — небо было серым, тусклым, и где-то за ним, казалось, прячется свет, который я так и не успела увидеть.
— Жаль, я уже не узнаю, — прошептала я.

— А вот мне всё же интересно на это посмотреть, — сказала она, и её улыбка была последним, что я запомнила.

Тепло её ладони на моей руке, запах свежего жасмина — и вдруг всё растворилось.

***

— Алия... Алия! — кто-то звал меня по имени. Точнее, так раньше меня называла мама, но это точно не она. Голос — молодой, тревожный, будто боялся, что я не открою глаза.

Я моргнула. Свет ударил в веки — тёплый, живой, не тот блеклый холод, к которому привыкла в хосписе. Никаких стен, запаха антисептика и капельницы. Надо мной — белый балдахин, полупрозрачный, как облако. Воздух пах цветами и солнцем.

Я приподнялась — и замерла. Кожа на руках была гладкая, нежная, как будто чужая. Ни одной морщинки. Ни боли в суставах. Сердце билось быстро, мощно, так, что я почувствовала пульс в висках.

— Алия, слава небесам! — рядом склонилась девушка в серебристом платье. На свету оно сверкало так, будто было соткано из утреннего инея. Её глаза блестели от слёз радости или испуга, я не могла понять. — Ты потеряла сознание, милая. Наверное, от нервов перед свадьбой...

Я заморгала.
— Перед... чем?

— Свадьбой! — она улыбнулась, облегчённо выдыхая. — Мы все перепугались. Уже думали звать лекаря! Но, кажется, всё хорошо?

Я не ответила. Только смотрела на свои руки, на окружающую комнату — белые занавеси, вазы с цветами, большое зеркало с позолоченной рамой. Всё выглядело слишком живым, слишком настоящим.

— Это... сон? — прошептала я. — Или я умерла?

— Сон? Умерла? — переспросила девушка, нахмурившись. — Алия, не пугай меня. Тебя ждёт жених! Все уже собрались во дворе!

Я не могла поверить. Не могла. Мир кружился, мысли путались, но где-то внутри, под всем этим шоком, зажглась крошечная искра счастья и надежды.

Что это? Мой второй шанс? Меня ждет жених? Вот так просто?

Слёзы выступили на глазах, и я мысленно благодарила всё, что могла — небо, судьбу, даже ту странную медсестру с мягким голосом.

«Живи, как хотела», — раздался в голове тихий, почти ласковый шёпот.

— Кто ты? — испугалась я, оглядываясь, но никого не увидела.

«Ты теперь в моём мире, в Лимре. Я решила, будет интересно посмотреть, как ты используешь свой второй шанс. И помни, чего ты хотела — быть женой, матерью... и любить, даже если будет трудно».

Я вскинула взгляд, но никого рядом не было — только девушка, хлопочущая вокруг, подносящая платье, и солнечные лучи, играющие на белых шторах.

— Неужели всё же надо позвать лекаря... — пробормотала она, с беспокойством заглядывая мне в лицо. — Ты меня хоть помнишь?

Я моргнула, пытаясь совладать с дыханием.
— Конечно, — сказала я, натянуто улыбаясь. — Конечно, помню. Просто... я немного растерялась. Лучше, если мы убедимся, что со мной всё в порядке.

— Убедимся? — девушка удивлённо моргнула. — Ну… ладно. Что хочешь узнать?

— Какой сейчас день?

— День свадьбы! — воскликнула она, округляя глаза. — Алия, ты точно себя хорошо чувствуешь? Сегодня восьмое число месяца Лиоры. Утро, все гости уже собрались, жрец ждёт во дворе, а ты — тут, в одной сорочке.

Я сглотнула, кивая.
— Хорошо... тогда скажи, кто я?

— Кто ты? — девушка оторопела, потом покачала головой. — Ты — Алия Вейр. Дочь госпожи Вейр из южного поместья. Сегодня ты выходишь замуж за Лукаса Ордена — ну неужели ты это забыла?

— Лукас... — тихо повторила я. Имя отозвалось странным теплом, будто я уже знала его, где-то очень глубоко, в других жизнях.

— Да, Лукас, — подтвердила она, оживляясь. — Наследник рода Орденов, старший сын советника при дворе. Все говорят, тебе повезло — он не только красив, но и благороден, и добр.

— Сколько мне лет? — спросила я, глядя на свои руки.

— Девятнадцать, конечно, — рассмеялась она. — Неужели и это забыла? У тебя ведь вчера был день рождения, помнишь, мы пекли пирог, и ты сказала, что это твой последний день девичьей свободы?

Я слабо улыбнулась. В голове шумело.
— И ты... ты кто?

— Я Тильда, твоя подруга и фрейлина, — представилась она, наконец усевшись на край кровати. — Мы с тобой вместе с детства. Я помогала тебе с платьем, выбирала фату, сто раз успокаивала, что Лукас в тебя влюблён и не сбежит с церемонии. А теперь... ты сидишь, бледная как простыня, и спрашиваешь, кто ты такая.