Сердце отваги измеряется численностью. Книга 1

Глава 1. Смутная тревога

Слабость может стать силой, если её будет множество. Дрожащие сердца обретут мужество, коль их будет легион. Ничтожнейшие из тварей могут побороть гиганта, если соберутся целой армией. Руины могут стать королевством для одной души, ставшей многими. Стань лучшей версией себя — всех частей себя.

***

1129 год от сотворения мира, остров Миизар

— Не трогайте!.. — бесполезно, я знал это. Мощный удар по лицу сбил молодую женщину с ног и бросил её на грубые доски пола.

«Моя мать».

Неизвестный мне широкоплечий мужчина безэмоционально стряхнул кровь с кулака. Второй, излишне худощавый и горбоносый, уже находился внутри главной комнаты, совмещённой с кухней. Там лежало тело отца, чьи застывшие глаза смотрели, но не видели, как искали его дочь, перевернув кухонный стол, а потом пинками расшвыряв грубо сколоченные табуретки.

— Спальню проверь, — единственная фраза, брошенная крепышом ему в спину, заставила худощавого коротко обернуться, а потом молча отдёрнуть шторку, разделяющую помещения. Я тут же услышал девичий визг.

— П-п-п… — Мать попыталась подняться на подрагивающей руке, но сильный пинок, прилетевший в лицо, вбил её голову в пол, раскрасив неструганые доски алым. Череп треснул со звучным хрустом, словно брошенный на асфальт арбуз, после чего незнакомец брезгливо обтёр подошву о маленький коврик.

«Его стирали только вчера».

Второй мужчина вышел из крохотной спальни, удерживая за руку сопротивляющуюся девочку. Она звонко шлёпала ладонью по бедру удерживающего её ублюдка, но тот обращал на неё внимания меньше, чем на докучливую муху.

— Мы закончили! — крикнул широкоплечий, заметив напарника, а потом сделал ему непонятный мне жест. Тот кивнул и поднял девочку на руки, после чего аккуратно зафиксировал её и прижал лицом к своей груди. Не сильно, но так, чтобы ограничить движения и не позволить увидеть картину произошедшего.

«Сестра. Дэля».

— Пусти-и-и! — вовсю ревела она. На лице худощавого отразилось явственно видимое отвращение, но он продолжал делать свою работу.

Сверху, на чердаке, послышались шаги, после чего вниз спустился третий мужчина — с небольшой клиновидной бородой и короткими усами. У него, как и у двух других, была точно такая же форма: однотипный строгий военный китель.

Спустившийся быстро оглядел картину произошедшего, но на его лице не дрогнул ни единый мускул.

— Где пацан? — секунду спустя поинтересовался он.

— Там, — убийца матери кивнул в тёмный угол, где у самой стены скорчилось маленькое тело. Голова кровоточила. Толчок и последовавший за ним удар оказались фатальными.

Задумчиво пожевав губы, бородач пожал плечами.

— Наверное, так даже лучше, — наконец сказал он. — Господин Керемнас приказал привести лишь девчонку.

— Лишь бы проблем потом не было, — тихо проворчал его широкоплечий собеседник. — Золотой Легион сейчас в Рапшазме, а новый наместник Миизара даже свой хер защитить не сможет, не то что оказать помощь грандам.

— Не каркай, идём. — Бородач, очевидно, был лидером, а потому первым вышел из маленького дома. За ним потянулись остальные.

Опять этот сон. Я видел его уже… в десятый? Пусть будет в десятый раз. Всё время с разных сторон, будто бы смотрел запись, снятую несколькими операторами.

Однако странным казалось то, что я… ощущал необычайное родство с погибшими людьми. Особенно остро это ощущалось при первом просмотре. Чувства кричали, сердце бешено билось, зубы сжимались, а сам я чуть ли не исходил криком. Но почему?! С чего в голове появлялись бредовые мысли типа, что убитая женщина — моя мать? А мужчина — отец?! Откуда я знал имя девочки и почему считал откинувшегося мелкого шкета собой?!

К счастью, последующие просмотры — а «запись» повторялась по кругу — сбили накал эмоций до тупого гнева, который варился где-то в глубине нутра, словно горшочек каши. Варился, грозя вот-вот перелиться за край…

За несколько повторов я успел осмотреть, наверное, всё. Откровенно устаревшую «деревенскую» обстановку дома, крестьянскую одежду его жильцов и потёртую сугубо деревянную мебель — где привычный пластик?! Разумеется, пристального внимания удостоились и все участники сего «представления».

Несмотря на то, что мысли почему-то ворочались с огромным трудом, как выброшенные на берег киты, и едва-едва сформировывались во что-то более-менее адекватное, я, кажется, запомнил каждого человека до мельчайшей морщинки и последнего волоска на лице.

Но вот картины сна начали затухать и темнеть. Сейчас всё снова погрузится во тьму… Надолго ли? Сколько ещё повторов мне предстоит увидеть? И когда уже пойдёт на спад удушающая ненависть?!

Провалившись в забытье, я плавал в нём, не ощущая времени. Периодически перед глазами появлялись странные образы, нечёткие и неясные, но моментально исчезали, не давая себя разглядеть. Сердце то снова принималось стучать как ненормальное, то успокаивалось до едва слышного мерного ритма.

Я не чувствовал боли, не чувствовал голода или скуки. Не ощущал решительно ничего. Лишь некоторую заторможенность, будто после наркоза или хотя бы целой бутылки водки, выпитой натощак и в одно рыло. Наверное, так выглядит смерть. Покой…

В себя меня заставил прийти голос.

— …так-то Сантаросы тоже люди пришлые, — голос был старческим, скрипучим. — Помню, как впервые возле нашей деревни появились да сразу решили осесть. Странные. Грамотные. Руки нежные, что попка младенца, для работы неприспособленные. Помнишь, сколько времени изучали наш быт? До сих пор вспоминаю, как Гил подходил ко мне да спрашивал, в какой день и что сажать, когда корову с быком сводить, сколько кур на одного петуха держать. — Старик рассмеялся. — Вот кто они после этого? Так и не сказали ведь ничего. Хорошо, что померли.

— Тьфу ты! Твои соседи ведь, Дариус! Тебе ведь, дураку, неоднократно помогали! — ответил ему грубый и жёсткий голос с нотками властности. — Как можно теперь про них гадости плести? Самому не стыдно? Или думаешь, раз в войну жену и детей схоронил, так теперь можно невозбранно говном других поливать? Вот узнают остальные про твои слова, так быстро тумаков получишь, не посмотрят на возраст!

Глава 2. Незримый наблюдатель

— Как там мальчишка Сантаросов? — спросил какой-то мужчина с сединой в волосах, стоящий на улице возле смутно знакомого мне дома. Почему-то я опять видел происходящее с нескольких направлений, но теперь они не переключались сами по себе — я мог управлять «сменой кадра»! Уже прогресс! Значит ли это, что «сон» прогрессирует? Или это я деградирую?..

Ещё и дом этот… Я ведь точно никогда его не видел! А подсознание отчего-то уверено в обратном. Сраное дежавю, никогда его не любил. Возникает ощущение, что начал забывать свою жизнь. Интересно, это так себя ощущают старики с Альцгеймером? Бр-р, один из самых больших моих страхов как одинокого и уже немолодого человека.

— Жив ещё, — пожал плечами кривоногий собеседник седовласого, удерживающий на плече несколько длинных досок. — Травница Вияльди микстуры свои давала, а целитель Локус голову ему перевязал. Говорит, всё, что мог, сделал. Теперь токмо на него самого надежда. Ну и на Наршгала, конечно же.

Я пожелал приблизить «камеру», и у меня неожиданно это получилось.

— Лучше бы Милегер пришёл да молитву прочёл, — сплюнул седой. — Всяко проку было бы больше, чем от какой-то травки.

Мужчина махнул рукой, отгоняя «камеру». Как в замедленной съёмке я видел приближение его руки, увеличивающейся с каждым мигом, словно старик превратился в гиганта. Оторопь, однако, не дала мне застыть, а, напротив, позволила резко сдать назад, совершая настоящий пируэт.

Воу, а я хорош! Словно профессиональный лётчик-ас. А ведь всё ещё ощущаю странную заторможенность сознания. Поменьше, чем в прошлый раз, но всё равно чувствуется.

Седой глухо выругался на «вездесущих мух», а ко мне — вновь с опозданием — пришло удивление.

Стоп! Это что вообще, сука, было?!

Переключив «камеру» на другую, я заметил, как от болтуна отлетела маленькая тёмная точка.

— Сам знаешь, жрец проводит обряд, — кривоногий осенил себя каким-то незнакомым знаком. — Должен до вечера успеть. Староста Дуфф больше времени не даст, а там хоронить будем.

Следующая «камера», послушная моей воле — хоть чем-то могу управлять! — подобралась ближе, но застыла над головой говорящего, вне пределов его поля зрения.

— Зараза, — вздохнул седой. — Сантаросам надо было самим девку отдать. Не кому-то ведь, а грандам. Небось не обидели бы, ещё и денег дали.

— Думай что говоришь! Родную кровь?!

— Что там эта кровь, — отмахнулся его собеседник. — Когда выбора нет, то можно или хоть что-то урвать, или без всего остаться. Даже без жизни, как в итоге и получилось. Вот и посуди.

Наступило молчание. Мужчины мрачно стояли, не глядя друг на друга.

— И с мальцом нехорошо… — продолжил седой. — Страдает ведь. Всё равно к родителям на тот свет отправится. Я сам видел, сколь сильно ему затылок раскроило! Добить его надо, говорю тебе. Добить, чтоб не мучился, да рядом с предками в яму опустить.

Злость волной поднялась в душе. Добить меня?! Ах ты вонючий старпёр! Ещё и Дэлю продать предлагал!

«Камера» рванулась вперёд, желая протаранить ему голову, но резкий взмах старческой ладони сбил мне прицел. Увернуться получилось — но в этот раз куда как сложнее. Сердце аж заходило ходуном, будто каждый миг был последним.

— Клятая мошкара, лезет и лезет! — возмущённо выкрикнул седой, начиная изображать пропеллер.

— Мухи на говно летят, — рассмеялся его собеседник.

Удар ладонью. Попал. Потеря связи, резкое переключение, снова удар — по ушам резануло, но я тут же «щёлкнул» вновь, вынужденный бороться за… что-то. За возможность наблюдать.

Однако из-за происходящего вспышка злости успешно пропала. Я снова контролировал себя.

«Мошкара и мухи, — возникла короткая мысль, — так мои «камеры» называли эти двое. Что, если… они правы?

Я начал поворачивать «объектив», желая обнаружить неведомого оператора, который управлял бы им. Вскоре мне удалось настроить видимость — довольно посредственную, кстати говоря, — и «столкнуть» две «камеры» друг с другом.

Действительно… какие-то мошки. Боже, что это? Почему я вообще вижу чужими глазами? Это что, продолжение галлюцинаций?!

Спасительная тьма прекратила эти мысли, однако очнулся я слишком быстро, дабы их забыть. Благо, картинка сменилась, позволив мне наблюдать за новым процессом. Немолодой мужчина в необычной для местных хламиде, чем-то напоминающей рясу священников (только не чёрную, а серую — хотя ранее, судя по виду, была полноценно белой), в полумраке стоял рядом с двумя мёртвыми телами, которые покоились на каменных подставках, смутно напоминающих алтарь. Женщина уже была покрыта серебристыми кругляшами («виррами», — подсказала память) до такой степени, что голой кожи практически не было заметно. Лишь местами, особенно возле головы, выступила кровь, от которой жрец периодически отгонял мух. Монеты покрывали её лицо, включая глаза, руки, ноги, грудь и живот. Плотно прилегая к телу, кругляши напоминали серебряные доспехи, а сама женщина — павшую воительницу.

«Может, так оно и должно быть, по местной вере?» — возникла непроизвольная мысль, отчего я даже растерялся, не сумев определить, моя она была или нет.

Мёртвый мужчина — мой отец? — в отличие от женщины, всё ещё находился в процессе «облачения». В миг моего наблюдения священник как раз кряхтел, силясь перевернуть его на живот, что по итогу всё-таки сделал, начав покрывать монетами его бледную спину.

Каждый кругляш Милегер — я ведь правильно запомнил имя жреца? — клещами доставал из раскалённого горшка, стоящего на жаровне, а потом прикладывал к мёртвой плоти, позволяя монете приплавиться к ней. Одну за другой, раз за разом…

Пот лился с его лица. Освещённое лишь несколькими свечами и той самой жаровней помещение было наполнено смесью неприятных запахов и духоты. Кружащие мухи и их мерное тяжёлое жужжание оттеняли картину страдания. Но чьего? Мёртвых или ещё живых?

Дверь резко открылась, запуская поток свежего воздуха и света. На пороге возник хмурый мужчина с резкими чертами лица.

Глава 3. Мухи и кровь

Я наблюдал за тренировкой местных ополченцев и тихо охреневал.

Удар, подсечка, разворот вокруг себя, использование древка копья будто шеста, блок, уворот, ещё удар. Я что, попал в старый китайский боевик?!

Ну да… вначале порно посмотрел, теперь можно и немного боёвки. Чего бы и нет?

— Стили боя, — вскоре разразился тирадой сухопарый мужчина, исполняющий роль инструктора, начав важно вышагивать перед пятёркой своих учеников, закончивших спарринги, — это не просто какие-то слова, обозначающие приёмы раскрытой Ауры, это нечто большее! Что было бы, полезь вы в драку с охраной грандов, когда те совершали своё мерзкое преступление?

— Что, что — в землю бы нас сегодня закопали, вместе с Сантаросами, — проворчал первый ученик, довольно молодой, с пушком над верхней губой.

— В охрану грандов кого попало не берут, — дополнил второй, который никак не мог отдышаться. — Они явно не простые вояки. Может, даже с силой Запретного Плода…

— Я не просил вообразить, что нам встретились замаскированные Драконы Саркарна или их Клинки! — рявкнул инструктор. — Я просил представить встречу с пользователем Ауры уровня телохранителя гранда!

— Ну дык, ежели дядька Дуфф кулаком может дерево повалить, то что тогда может элитный солдат Саркарна, чьей силы хватило выбиться в охрану грандов? — разумно спросил третий. — Вестимо, прибил бы, даже не заметив.

— А что было бы, — удовлетворённо кивнул инструктор, — владей вы стилем Солнца и Луны?

— То же самое, — хмыкнул четвёртый, отчего вся пятёрка учеников (которыми, так-то, были уже взрослые люди) зашлась негромким гоготом.

«Очевидно, — подумал я, — это были не те слова, которые инструктор ожидал услышать», — что он и подтвердил, разразившись порцией злобной брани.

— Отточив стиль до совершенства, вы сможете выступить против любого солдата Саркарна и не сдохнуть в первую же секунду! — заорал он под конец матерной тирады. — Даже встретив матёрого и опытного ублюдка, в должной мере раскрывшего свою Ауру, вы сможете как минимум отступить! Потому что стиль Солнца и Луны универсален! Даже Драконы и Безграничные владеют им!

— Тебе-то почём знать, Отье? — спросил первый ученик. — Не думаю, что Безграничные отчитываются перед Миизаром и тем более нашей деревней.

— Во-во, — закивал второй. — Ты, конечно, мужик опытный; может, даже Мос-Лира в бою победишь, даром что он калека, но про Безграничных и Драконов зря языком не трепи.

— Ещё бы Истинного упомянул, — закатил глаза третий.

— Пошли прочь! — зло рявкнул инструктор. — Ваши дубовые головы слишком тверды даже для основ! Даже для начальных приёмов стиля!

— Идём, парни, — впервые заговорил пятый ученик, — Отье надо остыть. Мы придём послезавтра, по расписанию, учитель.

— Идите к чёрту, клятые бездельники! Записывайтесь к наместнику в его войска! Таких кретинов ждут только там! Станете смазкой для мечей вонючих фишисов и афридов!

«Набор непонятных слов, — мысленно нахмурился я. — Нет, общий смысл понятен, но детали ускользают. Печально. Вдруг я упускаю что-то важное?»

В должной мере прокричавшись, инструктор пнул ногой землю, сплюнул да направился к себе. Я же, осознав, что более не увижу здесь ничего интересного, переключился на другую мошку-шпиона. Удалось подслушать разговор двух женщин, поначалу показавшийся совершенно пустым, но когда они упомянули имя «Загрейн»… Это, как я уже успел осознать, мелкий мальчишка, от лица которого я наблюдал сии сцены.

Из болтовни, полной незнакомых имён и названий, удалось понять, что меня, «раненого, но живого», вроде как забрал к себе сосед-мельник, у которого два своих пацана, и мне, дескать, будет с кем поиграть и забыть про случившееся.

Как ни странно, в словах женщин не было особого страха оттого, что в их деревне только что произошло жестокое двойное убийство и похищение. О нём говорили как о неприятном факте, типа сокращения на работе или поломки машины: «Плохо, конечно, неприятно. Но что на этом — жизнь кончается?»

Не забыли они пройтись и по уровню интеллекта жертв, заявив, что Сантаросы вроде как сами виноваты. Нужно было просто отдать девочку, раз уж «уважаемые господа так её захотели». Да твою же, сука, мать! Снова! Снова та самая реакция, которую я не понимал и отказывался даже воспринимать!

Не, точно какие-то грёбаные глюки! Не бывает такого в реальном мире… не бывает…

— Дуфф жалобу обещал направить, как только в город поедет, — добавила первая дамочка. — Но пока её передадут дальше — если вообще передадут, пока наместник её получит, пока рассмотрит… Ох, долго это. Да и толку? Сантаросов всё равно не местные убили, а гранды из Саркарна.

— Какая разница? — возразила вторая, на миг вернув мне веру в человечество. Вот именно! Какая, блядь, разница?! Кто бы ни совершил преступление, он должен быть наказан! — Думаешь, если бы местная знать так поступила, то наместник Вермитракс что-то бы предпринял? — Своими новыми словами вновь вогнала в прежнее охреневание.

— Может, и предпринял бы, — пожала её подружка плечами. — Но гранды — это высшая имперская власть. Не кайзер, но близко. Так, во всяком случае, Мос-Лир говорит. А он не какой-то свинопас, как твой муж, всё-таки военный ветеран. Ещё против Саркарна сражался, десять лет назад.

— Где ногу и потерял. А был бы, как мой муж, свинопасом, так с полным комплектом конечностей бы ходил!

— Хм… Неважно. Про что я там?.. Гранды, точно. В общем, раз они так высоко сидят, то что наместник Вермитракс сделает? Один щелчок пальцев — и его самого головы лишат!

— Значит, пропала Дэлька. Жаль, пробивная девчонка была. Ох, помоги Наршгал…

— В такой ситуации разве что Истинный бы помог. Но где он? Пропал с концами, и нет более никого, кто бы простой люд защитил. Не на афридов же полагаться? Они и сами теперь от разбойников неотличимы.

— Тьфу на этих пиратов. Иной раз я даже рада, что нас Саркарн десять лет назад завоевал. Знаешь, хоть и говорят, что хуже стало, дескать, новая вера, новые деньги, новые правила, а я вот не против. Зато кроме имперской власти другой на острове уже нет. А раньше как было?

Глава 4. Рой

Снова открыв глаза, я куда медленнее поднялся на лежанке и принял сидячее положение. Уже новым взглядом осмотрел узкое пыльное помещение, в котором находился, а потом и самого себя.

— Вы серьёзно, что ли? — едва слышно проговорил я, изучая маленькие ладони. — Зеркало… — и поморщился. — Судя по окружению, ничего подобного мне не видать ещё лет двести.

Хмыкнув, попытался подняться на ноги, что получилось со скрипом. Конечности дрожали, как у новорождённого оленёнка. Благо, стенка была рядом, отчего получилось на неё опереться и медленно занять относительно устойчивое положение.

Шаг. Второй. Третий. Схватиться руками за подоконник и глянуть наружу. Похоже, я находился где-то на чердаке, ибо окно располагалось высоко и я смотрел на местность сверху вниз.

— Матерь божья… — удивлённо выдал я. Последние сомнения касательно ситуации развеялись как дым. Это однозначно не мой мир. Это не «пранк», не предсмертные глюки, не сон и, пожалуй, даже не кома. Потому что всё слишком уж чёткое. А ещё мой мозг с каждой минутой всё больше разгонялся, начиная куда адекватнее воспринимать новую реальность.

Я — мелкий пацан, чью семью, похоже, убили какие-то аристократы. Если «сны» реальны — а это ещё нужно проверить, то сделали это мимоходом, просто пожелав забрать Дэлю.

Тяжёлый удушающий гнев, волной поднявшийся в груди, удалось подавить далеко не сразу. Я негромко зарычал, согнулся на не удержавших равновесие ногах, чудом не выпав из окна. Не думай, Юрка! Не думай об этом! Дай себе время… Потом… потом всё прикинем и со всем разберёмся. Слышишь?.. Эй, малец? Загрейн, или как там тебя. Ты ещё тут? Ты в моей голове?

Ответа, конечно же, не последовало.

— Я обещаю, что со всем разберусь, — тихо произнёс я. — Честно. Но не сейчас. Мне надо… прийти в себя. Выздороветь.

То ли обещание сработало, то ли я сумел переключить фокус внимания, но стало полегче, и тяжёлая непомерная злоба утихла. Не пропала, но обратилась тлеющим угольком, способным воспламениться от любого случайного дуновения ветерка.

— О «семье» лучше не думать, — пробормотал я. — Хотя бы какое-то время…

Вместо этого я задумался о другом, не менее — даже более! — важном для себя аспекте. Факте перерождения в ином, мать его, мире!

— Что это? — снова посмотрел я на деревню и окружающий меня летний пейзаж. — Земля? Прошлое? Какой век? — Почесав затылок, глухо ойкнул. Повязка, которую налепили обратно (окровавленная, кстати — это же антисанитария!), прикрывала не пустое место, а… — А что?

Хмыкнув, поддался искушению и попытался использовать свою… некую уникальную сверхспособность. Наблюдение глазами мошек. И это получилось сразу и легко, стоило только закрыть глаза и пожелать.

Я увидел себя со стороны стоящим подле окна. Немного размыто, конечно — по сравнению с глазами молодого юного тела! — но всё равно наглядно. Теперь надо как-то взлететь… Давай, вертолёт, пора в путь.

Не с первого раза, но вспомнить вчерашние опыты удалось достаточно легко. И чего я раньше мучился? Наверное, башка совсем не соображала.

Мошка оказалась в воздухе и начала кружить вокруг меня. Порывы ветра из окна серьёзно влияли на курс, но отвлекаться, чтобы закрыть его, а потом начинать заново, мне не хотелось. К тому же окно — единственный источник света в помещении. И стекла у него не имелось. Просто дыра в стене, которую закрывали ставни.

Первым делом я оглядел свою новую внешность. Тёмные густые волосы со стрижкой «под горшок», аккуратный ровный нос, тонкие брови, бледноватая — видать, после случившегося — кожа, которая туго обтягивала скулы и выпирающие рёбра.

Тонкие, как палочки, руки и ноги. Каких-то шрамов на теле не заметно, только грязь, так что не помешало бы помыться. Возраста своего я не знал… В голове смутно мелькала цифра «семь», однако гарантий не было. Предпочту не гадать. Из-за этого было непонятно, нормально ли я развит или отставал, однако в целом и на первый взгляд… Вроде неплохо? Угу, чисто визуально я выглядел вполне обыденно, только излишне худощавым. Не кормили, что ли? Или просто не жрал ни хрена, зато постоянно носился на улице?

Лицо мне тоже понравилось. Не было на нём ни жирного блеска, ни прыщей, ни каких-то бородавок или явных дефектов. Обычное? В принципе, да. Я не был излишне смазлив или брутален (в таком-то возрасте!), а потому меня всё устраивало.

Наконец сумел перейти к главному и осмотрел свой затылок, для чего пришлось отключиться от мошки, размотать бинты (точнее, не бинты, а тряпки, которые порвали на лоскуты; грязные тряпки, вся зараза с которых наверняка попала в рану!), снова подключиться и взглянуть получше.

Сильное рассечение и засохшая кровь. Довольно много. М-м… на мой непрофессиональный взгляд — неприятно, но вроде как не смертельно. Надеюсь, не смертельно.

— Чёртовы бездари, а ещё лекарями себя называют, — раздражённо буркнул я, услышав эти слова сразу своими и мушиными ушами. А у мух вообще есть уши?.. Неважно, у этих есть!

Однако мысль сосредоточилась на ином. Раз я слышал свои слова сразу с двух направлений, то и от тела своего я не отключался, а просто… разделился? Непонятно, но пусть будет так. Следовательно, могу попробовать управлять собой, не отключаясь при этом от мошки. Зачем управлять собой? Надо приподнять копну волос и вглядеться поближе. Вдруг не просто рассечение, а треснувшая кость? По ощущениям вроде не так больно, но… Чёрт бы его знал.

К тому же я хоть и не врач, но кое-что знаю. Может, даже получше местных лекарей. Наверняка лучше!

Сказано — сделано… Ага, хер там. Я, наверное, полчаса так простоял, у окошка, пока наконец методом проб и ошибок, неоднократных падений — мошки, не себя — и героических взлётов всё-таки не разобрался, как оно делается.

— А ведь можно было просто отключиться, поднять волосы и подключиться снова, — вздохнул я. — Но мы не ищем лёгких путей, верно, Юр… кхм… верно, Загрейн?

Раз уж я оказался в чужом теле и другом мире, то надо хотя бы поначалу изображать того самого пацана. А то мало ли? Вдруг у них тут инквизиция людей сжигает за любое… э-э… неверное слово? Пока не разберусь, что к чему, надо изображать прежнего мальчишку, это факт. Конечно, однозначно вжиться в роль столь мелкого пацана не получится, но отмазки у меня железные: травма и смер… кхм, не думай о семье, Ю… Загрейн. Не думай!

Глава 5. Новый путь

Прошло три дня с момента начала моей жизни в деревне Ностой, что расположена на западной стороне огромного острова Миизар, не так давно — всего десять лет как — захваченного империей Саркарн. Эта информация, кстати, дала понять, что мир определённо не мой. Земную историю я знал не идеально, но ничего подобного в ней не помнил. Есть, конечно, мизерный шанс, что я ошибаюсь, но что-то мне не верится.

На чужбине я. Как-то даже грустно, хоть умом и понимаю, что разница невелика.

Приютил меня, как и ожидалось, сосед-мельник, Садрич Эланд, со своей семьёй: женой и двумя детьми (один даже мой ровесник — семилеткой я оказался). Сделал он это, правда, скорее спонтанно, чем осознанно…

— Помрёт, думал, — подслушали мои мошки его вчерашний разговор с супругой, Энни, после «ритуальной» кружки горячительного. Любил Сад это дело. Выпивку то бишь. — Ничего ведь не ел, не пил, два дня в горячке пролежал. А я только хотел, чтобы мальчишка последние дни хотя бы как человек провёл, а тут вот оно что…

«Как человек — это на жёсткой вонючей лежанке с колонией клопов, где-то повыше, на пыльном чердаке, дабы никому не мешал?» — мелькнула у меня полная раздражения мысль.

Кроме этой оговорки зацепился я и ещё за одну странность: «Два дня ничего не ел». Но ведь когда я очнулся, то до момента обращения в рой не ощущал никакого голода или жажды! Почему? Не из-за того ли, что мои насекомые ели яблочный пирог и хрен бы кто знал что ещё?

Теория, которую я как-нибудь проверю. Точно не сегодня…

И всё же я был благодарен семейству Эландов. Потому что каких-либо родственников в деревне у меня не оказалось. Сказал бы — странно, но староста Дуфф обмолвился (моим мошкам), что родители мои были саркарнцами. То есть иноземцами. Что их сюда привело — мне неведомо, но лучше бы, сука, у себя на родине жили. Авось пацан — Загрейн — не помер бы, и я бы в его шкуру не попал.

А Эланды… что Эланды? Предоставили крышу над головой и какой-никакой стол. В это время подобное — роскошь. Я ведь никак не могу отплатить! Во всяком случае, пока. В будущем непременно пристроят меня на какую-нибудь работёнку, это как пить дать, но до будущего этого ещё дожить нужно.

Все эти дни я почти не разговаривал, скорее смотрел, слушал и думал. Чрезмерно рот открывать опасался. Память тела что-то не спешила перепадать в полном объёме, лишь какие-то жалкие крупицы, вот и не хотел создавать себе проблем длинным языком. Вообще поначалу немым хотел притвориться. Дескать, шок и всё такое, но потом подумал: я же в грёбаной деревне! А если херня какая случится? Позвать никого даже не смогу. Или выругаюсь случайно, сугубо по инерции. И всё. Конец маскировке. Тогда лучше вообще этот цирк не начинать.

Так что просто ограничивался банальным «да, нет», кивками и пожатием плеч. Пока канало. Эланды списывали это на шок, не давая детям — наиболее непосредственным представителям любого сообщества — как-либо меня тормошить. Я же, в свою очередь, кроме приёмов пищи и ответов на символические вопросы старших попросту осваивался со всем, что на меня внезапно свалилось.

А вопросов была уйма! Ответы нашлись лишь на часть из них, в большинстве случайно, нежели осознанно. Я до сих пор не до конца понимал, откуда знаю местный язык, если память Загрейна перепала только самую малость? И почему в голове иногда возникали некоторые факты, которые я не мог знать даже в теории, но упорно не появлялись другие?

Может ли быть так, что из-за пропущенного удара Загрейну встряхнуло мозги, вызвав амнезию? Ха, а ведь вполне возможно! Тогда вообще «красота»: я получил воспоминания человека, которому отбило память. Шикарно, просто шикарно!

Что же, пусть будет так. Примем, раз нет более адекватных теорий. Минус один из тысячи вопросов, крутящихся в моей многострадальной голове.

К счастью, хотя бы по поводу травмы затылка никто не переживал. Пару дней я держал на голове тот самый «бинт» — не снимал, даже когда ополаскивался из колодца по утрам, — а потом выкинул. Для маскировки, спустившись на первый этаж в пустую кухню (действовал днём, пока все были где-то чем-то заняты), раздобыл нож, которым порезал палец, и накапал немного крови на голову, размазывая её по волосам и коже. Сущая ерунда, которая не обманет ровным счётом ни один взгляд, кроме самого поверхностного, благо особого интереса ко мне никто и не проявлял. Все будто бы делали вид, что меня не существовало, что на данный момент казалось идеалом.

Хотя… произошедшие убийства для местных, похоже, уже не столь актуальная и горячая тема. Менталитет? Традиции? Или слишком привычная ситуация? А может, моих родителей просто очень уж не любили? Узнаю… со временем.

Рану на пальце, кстати, «залечил» тем же способом, что и другие. Просто обратил руку в рой насекомых, а когда она собралась обратно, то никакого пореза уже не было. Только капелька энергии ушла, из которой создал новых мошек.

— В прошлой жизни такой трюк бы не повредил, — пробормотал я в тот момент покинул кухню.

Просиживая штаны наверху, я не только свыкался со своим новым телом и положением, сколько собирал информацию по всему Ностою. Мошки разлетелись по деревне, позволяя мне «переключать» себя, смотреть и подслушивать. По большей части разговоры были бытовыми, но нет-нет да проскакивали интересные подробности и имена. Я старался запоминать, как кого зовут и где что находится, чтобы совсем уж сильно не выделяться, потому что понимал: мой срок вот-вот настанет. Не сегодня, так завтра «отпуск» будет решительно прерван и меня отправят «на социализацию» — к остальным детям. И если я окажусь совсем уж «деревянным», то даже эта мелочь сообразит: что-то не так. И сообщит старшим. Оно мне надо?

Ха-а… понятно, что я в любом случае не сыграю того самого Загрейна, но одно дело — изменение характера, а другое — полнейшее непонимание всего происходящего вокруг. Что, если тут, не знаю, уже бывали такие случаи? Ну, когда чья-то личность попадала в тело местного? Ох… боюсь, в таком случае меня не ждёт ничего хорошего, и хвалёная сверхсила может не помочь.

Глава 6. Деревня

«Ожидание стои́т в одиночестве — заполняя собой обширную пустоту палаты запертого ларца. Его фальшивое дно — иллюзорный Пьедестал, а на нём, на четырёх резных ножках, изображающих носильщиков паланкина, восседает Трон — свидетель грядущей славы Того Дня. Времени, когда охотники-африды вернутся из полумрака тёмных вод в отчаянной погоне за призраками властителей и соискателей. Однако Он непоколебим и полон важного безразличия, которое есть всего лишь бесплодное терпение. Ожидание всегда стои́т в одиночестве перед этим вечно пустым — о, столь вечно пустым! — Троном».

Харриман Эдлус, «Обитель Пяти Богов».

***

1130 год от сотворения мира, остров Миизар

— Аура, Вета, это то, что превращает человека в элиту, — объяснял староста Дуфф своей дочери. Кто-то сказал бы: «Восьмилетка, что с неё взять? Тем более девчонка. Пусть в куклы играет!», но в это время возраст уже считался пусть и недостаточным для тяжёлой работы, но и не тем, когда детям полагалось лишь развлекаться и бегать по улице. О нет, в них закладывались основы. И, в зависимости от качества этих основ, менялось и отношение. Как к самому человеку, так и его — к окружающим.

А уж возможное замечание по поводу пола… Как я успел осознать, в этом мире он играл до смешного мало роли в плане сравнения силы.

К счастью, никто из семейства Бурсов даже не думал обращать внимание на нескольких мух, сидевших на стенах и потолке, позволяя мне спокойно наблюдать за происходящим.

— Сумел бы я стать главой деревни, не владей Аурой? — усмехнулся Дуфф. — Нет, радость моя. Не сумел бы. Мало иметь мозги, мало знать, что делать, нужно ещё обладать силой, способной эти знания подкрепить.

— Но ведь нас защищает наместник? — наивно спросила Вета.

Это она встретилась мне у реки. Черноволосая и голубоглазая. Довольно милая для своего возраста.

— Наместник Вермитракс, конечно, формально несёт ответственность за доверенные ему земли…

— Отец, — прервал его Дервис Бурс, его старший и по местным меркам давно взрослый сын. — Будь проще.

Небесно-голубые глаза Веты успели потерянно остекленеть по мере звучания голоса Дуффа.

— Кхм, — староста покосился на сына, потом на дочь. — Наместник не станет нас защищать, Вета.

— А? — удивилась она.

— Он в столице, городе Палид, на другом конце Миизара. А мы здесь, в Ностое. И единственное, что позволяет нам с надеждой смотреть в будущее…

— Соседи разграбят, — коротко пояснил Дервис, обрывая отца. — Или бандиты.

— Нельзя! — воскликнула Вета.

— Поэтому надо пробудить Ауру, — продолжил парень. — Аура добавляет много сил.

— И скорости, — Дуфф поднял руку, отчего его сын сразу замолк. Хм, дрессированный. Знает, когда может перечить, а когда нет. — Если упростить, Аура позволит три вещи: сильнее и быстрее бить, обрести прочность камня и видеть всё вокруг, даже предугадывая чужие атаки.

— Вот почему ты всегда знаешь, в какой руке вирра!

Дуфф и Дервис одновременно усмехнулись, сделавшись до отвращения похожими. Словно наблюдаешь за одним человеком, только разного возраста.

— Это называется Аура Наблюдения. Сильные воины поголовно владеют ей в той или иной степени. Они видят всё вокруг себя. Если, конечно, сосредоточатся и захотят это увидеть… И я хочу, чтобы ты, Вета, тоже владела всеми тремя Аурами. Конечно, скоро вас начнут этому тренировать. Сатор Отье — неплохой воин, хорошо знакомый и с Боевыми Искусствами, и с Аурой, но я желаю, чтобы ты начала раньше.

— Зачем? — девочка заморгала.

— Нам нужна помощь, — снова вмешался её брат. — Сейчас у отца есть лишь я. Этого мало.

— Ула, моя жена и твоя мать, не владеет Аурой, — с толикой недовольства проговорил Дуфф, ссутулив плечи. — Это не сильно мешает ей в повседневных делах, но я не хочу, чтобы ты была такой же. Мне будет спокойнее, если ты сумеешь за себя постоять.

— О… — Вета словно бы что-то поняла. Дай мне возможность угадать — предположил бы, что представила, как будет обыгрывать всех остальных в ножички и догонялки. А ещё как следует отдубасит Кероба. Этот придурок постоянно задирал местных девчат. Не старших, конечно, ведь те могли и сами как следует прописать. Да и не только их. Стоит лишь вспомнить наше первое знакомство… Хм, неприятная сцена. — Я согласна!

— Тогда начнём обучение с завтрашнего утра, — улыбнулся староста. — Дервис мне поможет, не так ли? — сурово посмотрел он на сына, который тут же сменил вальяжную позу, со сложенными на груди руками, на вытянутую в струнку, а потом торопливо закивал.

— Это всё? Я могу бежать? — Вета подпрыгнула, лучась энергией.

— Только запомни, дочка, — Дуфф нахмурился, отчего его лицо сморщилось, визуально постарев не меньше чем на десять лет. — Твоё раннее обучение — это тайна. Сама по себе Аура и её трюки знакомы многим. Шила в мешке не утаишь. Все выдающиеся воины владеют ею. Многие солдаты в Золотом или Серебряном Легионе Саркарна не исключение. Даже африды — и то с первого на второй. Однако… — здесь он удержал паузу, потом подался вперёд, упираясь локтями в колени, — большинство держит свои тренировки в секрете. И ты тоже не должна никому о них рассказывать. Поняла?

— Поняла, — Вета важно кивнула, но потом широко осклабилась. — А почему?

— Потому что ты — моя дочь, — мужчина погладил её по голове. — Именно тебе я доверю наши семейные тайны. Тебе и твоему брату.

Дервис тоже кивнул и улыбнулся. Улыбка изменила его лицо, придав ему схожести с сестрой.

— Пообещай мне, Вета, — добавил Дуфф.

— Обещаю!

А я понаблюдаю, хе-хе, со стороны! Аура, судя по всему, весьма ценная и полезная штука, пробудить которую нужно как можно раньше. Надеюсь, все хитрости будут заключаться в соответствующих тренировках, а не… не знаю… каких-то тайных алхимических препаратах? Или «вливании» в тело некой «мистической энергии». Ну мало ли?

Ещё немного поболтав ни о чём, Вета радостно убежала. А вот Дуфф с Дервисом остались.

Глава 7. Кто украл палку?

Драка… Я что, боец? Эй, я не давал разрешения!

Проклятье, как же сильно меня поглотил современный мир, который возвёл вульгарное махание кулаками в негласное табу. Попробуй только кому по морде треснуть — месяцами, если не годами будешь по судам таскаться, где по итогу выплатишь десять МРОТ компенсации, если не больше…

Но сейчас я не там, как бы оно ни звучало, а значит, нужно постараться.

Напротив меня стоял пацан моего же возраста и на вид ни капли не превосходил по силе.

Для своего возраста Кероб неплохо двигался и уже умел правильным образом выбрасывать в мою сторону кулак. Причём метил, гад, ровно по лицу.

Самым трудным было не обратиться в рой. Я ощущал, что любое случайное действие, мимолётная мысль и… Дальше не знаю, но итог мне не понравится — факт.

— Заг, покажи ему! — за меня тоже болели. Вета и Ребис довольно прыгали, наблюдая за потасовкой. Вот дерьмо, могли бы и помочь. Эй, я вообще ни в чём не виноват! Вы не забыли, что у меня недавно предки откинулись и сеструху похитили?! Э-эй! Суки!

К счастью, отсутствие стратегической и тактической мысли у моего невольного оппонента сыграло мне на руку. Подманив его к деревянной стене чьего-то дома, увернулся от серии неуклюжих, но болезненных тычков, после чего шмыгнул Керобу за спину и толкнул его плечом. Ударившись о стенку, он уже не смог от неё отойти, ведь я смачно ударил его коленом по пояснице, прижимая к неструганым брёвнам, а потом крепко ухватил за холку, словно нашкодившего кота.

— Ой-ёй! — взвизгнул он, когда я сильно сжал пальцы, не скупясь использовать ногти.

Его руки задёргались, пытаясь хоть как-то меня оттолкнуть, но я занял устойчивую позицию, с которой не планировал уходить.

— Признаёшь, что проиграл? — пытаясь отдышаться, спросил я. Пара синяков на плечах и груди болезненно ныли. И это я ещё молчу про скулу!

— Д-да! Отпусти!

Я разжал хватку и отошёл, позволив пацану осесть на землю. Вета заулюлюкала, Ребис захлопал. Однако они были не единственными зрителями.

— Тухло как-то, — сплюнул высокий шкет лет тринадцати-четырнадцати. Сейчас я уже знал, что его зовут Кольто Шебор, надменный засранец, но тогда был не в курсе. — Не считается.

— Во-во, — поддакнул его дружок Жаруб Вурус, по прозвищу «Жар». — Вы хоть видели, как настоящие мужики дерутся? Ополчение? Они ногами машут быстрее, чем жернова сраной мельницы Эландов!

— Эй! — возмутился Ребис. — Это моя мельница!

Без лишних слов Кольто толкнул его, заставив упасть.

— Дядька Садрич не изучает Боевые Искусства и Ауры у него нет, — гаденько хихикнул парень. — А значит, будет делать всё, что ему скажут. И мельница у него сраная. Так-то!

Жаруб снова закивал.

— А что вы нам сделаете, мелочь? — упёр он руки в бока. — Сраная мельница! Аха-ха-ха!

К слову, эта парочка тоже никаких Боевых Искусств не изучала, но опять-таки узнал я это значительно позже.

— А ничего, что вы едите хлеб, который делают из муки с этой мельницы? — приподнял я бровь. — Выходит, «сраный хлеб»? Значит, и вы, парни, тоже «сраные»?

Вета засмеялась, Ребис, миг назад готовый разреветься, хрюкнул в кулак. Даже Кероб, потиравший шею, одобрительно хмыкнул.

Парочка «старшаков» переглянулась, но прежде чем хоть кто-то успел сказать слова, определившие бы их дальнейшую судьбу — почему-то мне казалось, что в мою сторону (а может, и в сторону покойных родителей) прилетит дюжина крепких матюков, — подошёл ещё один человек.

Дервис Бурс, спортсмен, комсомолец, просто хороший парень! Кхм… точнее, сын старосты, пользователь Ауры, знаток Боевых Искусств и разных стилей, а также потенциальный новый глава Ностоя.

— И что тут происходит? — мягко спросил он, скрестив руки на груди.

Тогда я подумал, что это карма сработала. Сейчас понимаю, что так называемая Аура Наблюдения дала ему понять о возникших проблемах. Хотя если бы не Вета (его сестра), не факт, что Дервис бы вообще подошёл.

Вряд ли, конечно, нам сделали бы что-то существенное — максимум поколотили. Всё-таки здесь деревенька на полторы сотни человек — каждый старается действовать на благо остальных. Собственные отцы устроили бы Кольто и Жарубу весёлую жизнь, посмей те отлупить нас за просто так. Однако разум приходит в голову лишь со временем. Обычно годам к тридцати…

И вообще, всегда был риск, что я не сдержу сверхсилу, а это не привело бы ни к чему хорошему! Всё-таки она у меня довольно… стрёмная, если так можно сказать. Вот превращайся я в какого-нибудь ангела с крыльями и нимбом — другое дело! А рой насекомых звучит слишком крипово даже по абсолютно толерантным современным меркам, что говорить про задрипанную деревушку в средневековом мире? Меня же, сука, на костёр поведут! Сжигать! Во слову грёбаного Наршгала!

Хмыкнув, вновь вернулся к настоящему. Пусть прошлое остаётся прошлым.

Сделал я это вовремя. Ко мне как раз направлялся брат Ребис. На самом деле он, конечно, не брат мне. Ни мне-мне, ни мне-Загрейну, но с учётом проживания в доме семейства Эландов я посчитал, что говорить «брат» будет правильно. Хотя Садрича и Энни продолжал звать дядей и тётей соответственно. Как Гарри Поттер, мать его в задницу.

Пацан, такой же восьмилетка, как и я, мчался в сторону холма, где я устроился, чтобы немного побыть в одиночестве. Потому что ЗАДАЛБЫВАЕТ! Задалбывает постоянное общество! Сука, я интроверт и ненавижу людей! Меня мутит, когда я постоянно нахожусь в какой-то компании! И даже скука не могла изменить моё мнение!

Да-да, мне может быть до умопомрачения скучно, но я предпочту тусить сам с собой, чем отправиться в общество. Зачем?! Дайте мне интернет и идите в жопу!

Ха-а… но сейчас такое время, когда нахождение вне общества даже представить сложно. Потому что одиночки не выживают. Если, конечно, ты не Истинный, не Дракон или не Безграничный. Эти монстры, наверное, и на Луне выживут. Ежели, конечно, хотя бы десятая часть того, что о них говорят, соответствует истине.