Сердце стального дракона. Лекарь поневоле

Глава 1

— Улыбнись, милая! — просит Светка, и я улыбаюсь. Искренне, от всего сердца. Подхватываю уголок своего белоснежного свадебного платья, расправляя пышную юбку.

Виктор обнимает меня и нежно целует в губы. Светка делает кадр. И ещё, и ещё. Щёлк-щёлк-щёлк. 

— Ты самая красивая, — шепчет мне на ухо Виктор. — У меня будет самая красивая жена.

— А у меня самый прекрасный муж, — отвечаю я.

Мы смущённо смеёмся, от счастья щемит сердце. Я до сих пор не верю, что происходящее реально. Я выхожу замуж! Мы в ЗАГСе стоим перед входом на регистрацию. Гости уже внутри, нас позовут через двадцать минут. Двадцать минут... и  начнётся новая страница моей жизни.

А ведь была уверена, что на мне висит проклятие безбрачия.

Виктор подмигивает мне, а у меня в груди печёт, к щекам приливает горячий румянец. У нас с ним ещё не было близости, и от мысли о брачной ночи дрожь предвкушения пробегает по спине.

"Я самая счастливая!” —  повторяю в уме. И вдруг чувствую странный прилив тошноты. Из-под ног уходит почва, я хватаюсь за колонну.

— Котёнок, тебе плохо? — спохватывается Виктор, бережно придерживая под руки.

— Нет… просто переволновалась... наверно, — шепчу, а у самой голова кругом. — Мне… мне надо подышать воздухом.

— Хочешь на улицу?

— Да. Ненадолго...

— Я провожу.

— Не стоит, милый, тем более тебя же первого позовут. 

— Алиса, — натянуто улыбается он, — может, просто посидишь и станет лучше? Зачем куда-то идти, тем более одной.

— Мне очень надо. Капельку побыть наедине с собой. Собраться с мыслями и продышаться.

Виктор хмурится, но я делаю жалостливые глаза и прошу:

— Пожалуйста.

— Ну, хорошо, — кивает он. — В конце концов, совсем скоро ты будешь полностью моя. 

— А ты мой, — улыбаюсь я.

— Верно, — он целует меня в губы. — Жду тебя. Надеюсь, ты не собралась сбежать со свадьбы?

— Не надейся, — я показываю ему язык, а потом направляюсь к выходу из ЗАГСа.

— Встретимся у алтаря! — кричит мне вслед самый замечательный мужчина на свете.

На улице по-осеннему ветрено, по тротуару, обгоняя друг друга, несутся золотые листья. У подножия лестницы счастливо воркует новоиспечённая парочка, щёлкают фотоаппараты, сверкают вспышки. 

Я же хватаюсь за перила и пытаюсь отдышаться. Желудок скручивают спазмы, перед глазами всё плывёт. Хорошо, что Виктор не понял, насколько мне плохо.

Пытаюсь убедить себя, что я счастлива. Мне положено быть! Но в груди скребут кошки. Знать бы ещё, откуда они вылезли и чего им неймётся? Тело тоже предаёт, слабость сковывает ноги, словно они отказываются возвращать хозяйку в ЗАГС.

"Это просто волнение… Возьми себя в руки! — приказываю себе. — Впервые тебе улыбнулась удача. Виктор — это подарок судьбы. Сегодня такой важный день, а ты в обморок падать собралась как ванильная барышня. Что о тебе подумает семья Виктора? Вот будет стыдоба!"

Я делаю вдох и выдох, хлопаю себя по щекам. Мне становится лучше. И когда я уже собираюсь вернуться в ЗАГС, мой взгляд вдруг цепляется за размытую фигуру впереди.

Я приглядываюсь, и фигура человека становится чётче, словно растворяется туман, что мешал взгляду. Это темноволосый мужчина. Согнув ноги, он сидит прямо на земле, привалившись спиною к кирпичной кладке. Ему явно плохо. Грудная клетка тяжело поднимается и опадает. Голова безвольно свесилась на грудь.

Пешеходы бегут мимо, даже не оборачиваясь. Парочке у лестницы тоже нет дела до чужих проблем. Никто не собирается ему помочь. А между тем, человек, может быть, умирает...

“И я не собираюсь помогать, верно? Зачем бы мне лезть не в своё дело?” — думаю я, но потом не выдерживаю и сбегаю по ступенькам вниз.

“Всё-таки надо хотя бы вызвать скорую, — решаю я. — Совершенно недопустимо, чтобы в день моей свадьбы кто-то умирал прямо возле ЗАГСа. Тем более, если я могу помочь”.

Придерживая пышную белую юбку, я приближаюсь к мужчине. 

— Извините, вам нужна помощь? — спрашиваю, подходя ближе. Про себя подмечаю, что перегаром не пахнет, да и выглядит незнакомец прилично, хотя и странно. Одежда словно состоит из рыбьих чешуек, переливается на солнце всеми оттенками серебра.

А потом я замечаю кровь… Грудь и шея мужчины в крови.

— Ох, как же вы… Я сейчас вызову скорую, — бормочу, выхватывая из сумочки телефон и начиная набирать номер. Но вдруг замираю. Потому что мужчина, жмурясь, поднимает лицо.

“Ого, таким красавчиком быть вообще, законно?” — невольно думаю я. Потому что лицо у мужчины волевое, скуластое, с упрямым подбородком, чётко очерченными чувственными губами, высоким лбом и смоляными стрелками бровей. Этакий “Джеймс Бонд на максималках”. Не удивлюсь, если это актёр или фотомодель. Может, тут где-то съёмки, а его кровь — часть грима?

“Но мой Витя ничем не хуже, а даже лучше”, — ворчливо подмечает часть меня.

А потом незнакомец открывает глаза, и всё его очарование вдруг исчезает. На меня смотрят совершенно чёрные, непроницаемые для света глаза. Холодные, словно мёртвые. Невозможно рассмотреть, где радужка, а где зрачок. Дыры, а не глаза. От них веет чем-то потусторонним...

— Ты... — хрипит мужчина. — Ты меня видишь?

“Сразу на ты перешёл?” — мысленно удивляюсь я, а вслух говорю:

— Тебя сложно не заметить, знаешь ли. У тебя кровь, я вызову скорую.

— Нет, — отрезает незнакомец. 

— Почему нет? — хмурюсь я. — Здесь съёмки фильма, что ли? Или ты бандит? 

— Бандит? — повторяет за мной мужчина, словно пробуя слово на вкус. Кривится. Потом пытается встать, но ничего не выходит. Он сжимает зубы, явно переживая новый приступ боли. Кровь стекает по его пальцам, капает на землю. Нет, на грим не похоже!

— Как тебе помочь? — обеспокоенно спрашиваю снова. 

— Никак, — рычит он.

— Может позвонить кому-то?

— Нет! 

Я сержусь с каждой секундой всё больше! У нас в интернате был один такой мальчишка. Считал, что ничью помощь принимать не станет. Терпел до последнего, никому про боль не говорил. В итоге врачи едва спасли. И тут такой же, только великовозрастный!

Глава 2

О, нет!

Я отшатываюсь от незнакомца, словно меня током ударили. Но не тут-то было. Наглец не выпускает, хотя больше и не целует. Руки у него стальные, горячие, крепко обнимают меня за спину, чёрные глаза затягивают, точно омуты. Краем глаза я вижу фигуру жениха, застывшую возле дверей.

— Да как вы… Что вы... — я ловлю ртом воздух. — Отпустите! Да отпустите же!

Мне мерещится, будто незнакомец что-то шепчет, едва шевеля губами. Пугливые мурашки прокатываются по моей спине. В голове бьётся жуткая мысль: “Виктор! Он видит!” 

Я уже собираюсь звать на помощь, как вдруг незнакомец сам делает шаг назад, выпуская из объятий.

Я яростно вытираю губы и кидаюсь в сторону ЗАГСа.

— Виктор! — кричу отчаянно.

Но жених уже развернулся и исчез внутри здания. Видел ли он, что случилось?! Что теперь будет?! Ужас охватывает душу, ударяет горячей волной в голову. От стыда хочется провалиться под землю.

— Ты! Зачем ты это сделал?! — возмущаюсь я, оборачиваясь к наглецу.

Тысячи ругательств готовы сорваться с моего языка. ...вот только незнакомца и след простыл. От возмущения я теряю дар речи.

Что это, блин, только что было?! Куда он так быстро сбежал? Сделал гадость и свалил? Очень по-мужски, ничего не скажешь! Он что, только притворялся раненым? Но зачем? Бред какой-то!

Я кручу головой в поисках скрытых камер. Не удивлюсь, если завтра стану звездой Тик-Тока или Ютуба! Губы всё ещё хранят вкус украденного поцелуя, а рядом витает запах цитруса и почему-то еловых шишек.

Тут я спохватываюсь о времени и бегу скорее в ЗАГС. Мне до ужаса страшно увидеть жениха… Видел ли он поцелуй? А если да, вдруг он отменит свадьбу!

Накидываю фату на лицо, прячась за ней, как за ширмой. Сетчатый фатин довольно плотный, он скрывает от окружающих моё смущение и растерянность.

Заскакиваю в здание. За дверью меня никто не ждёт. Должно быть, Виктора уже позвали на церемонию, или он возле зала бракосочетания.

Чувствую себя бесконечно глупо. И чего меня понесло дышать на улицу? И нет бы, стояла спокойно, так потащилась помогать незнакомцу. Да ещё и притворщику! И ведь он просил оставить его в покое.

Все беды от моего дурацкого характера. Вечно мне надо сунуть свой нос, куда не просят. Неспроста в интернате я носила прозвище: “Чумная одиночка”. Я всегда была магнитом для неприятностей, потому от меня и держались подальше. Поговаривали, что моя неудачливость заразна как чума. 

Я надеялась, что хоть в институте ситуация изменится, но не тут-то было… 

Виктор — моя первая настоящая победа над злым роком. Он единственный человек, который захотел быть рядом, принял меня. И какой-то нелепый домогатель не испортит нашу с ним прекрасную будущую жизнь!

“Всё-всё, выкинь этого наглого красавчика из головы. Подумаешь, поцелуй. Ерунда”, — мысленно говорю себе, пытаясь успокоиться. Но получается слабо. На самом деле я понимаю, что попасться на поцелуе с другим мужчиной в день свадьбы — это катастрофа. Хуже быть не может!

Я бегу по коридору ЗАГСа, едва не спотыкаясь на каблуках. Виктора нигде не видно.

— Доронина Алиса? — строго спрашивает меня женщина у входа в зал, где вот-вот начнётся церемония. 

— Да! — я поправляю фату, одёргиваю пышную юбку.

— Вас-то мы и ждём!

— Где мой жених? — шепчу я.

— Внутри, — сообщает женщина, — ждёт у алтаря. Всё гости тоже на местах, как и фотограф. Так, сейчас начнётся музыка, войдёте, медленно прошествуете по красной дорожке. Фату не поднимайте, жених это сделает сам. Вас кто-то сопровождает?

Я мотаю головой.

— Понятно… Тогда вы готовы?

— Готова, — бормочу.

До ушей долетает торжественная музыка, распахиваются двери. Мне показывают жестом, что пора входить.

Бала не была!

Я делаю вдох и шагаю внутрь.

В зале всего пара моих знакомых, остальные гости со стороны Виктора. Все сидят с важными лицами, следят за мной взглядами. Щёлк-щёлк, — делает кадры Светка.

Под торжественную музыку я иду прямо навстречу своему жениху. Нервы звенят на пределе, я вглядываюсь в лицо любимого.

Виктор мягко улыбается. Не похоже, что он видел тот случайный уличный поцелуй. Я вздыхаю с облегчением. Кажется, обошлось…

До встречи с Виктором я даже ни разу на свидании не была! Парни от меня шарахались, да и подруг не случилось. Я всегда была одна, точно проклятая. Но оказалось, жизнь просто берегла меня для самой важной встречи.

Вокруг розовые стены, ангелочки и белые колонны, в воздухе витает аромат цветов. Я с обожанием смотрю на Виктора. До сих пор не могу поверить в своё счастье.

Мой будущий муж — из хорошей семьи, умный, галантный и невероятный красавец. Он похож на принца из волшебной страны. Высокий блондин с ослепительной улыбкой и голубыми глазами. Любая девушка мечтала бы о его внимании, но он выбрал меня — девочку без родителей, обычную студентку, что едва сводит концы с концами. Ухаживал, как рыцарь, окружил заботой, а месяц назад, на мой двадцать второй день рождения сделал предложение, от которого я не смогла отказаться.

И вот, я встаю напротив. Виктор красив как ангел. Его светлые мягкие волосы стильно уложены назад, от голубых глаз не отвести взгляд. У него идеальное лицо — прямой, точно высеченный из мрамора нос, высокие скулы, по-мужски тяжёлый подбородок. Он может быть очень суров, но если улыбнётся, то кажется, словно вышло солнце.

Моё сердце стучит радостно и затаённо. Я столько раз представляла этот момент! Женщина-регистратор говорит речь. Наступает момент, чтобы обменяться кольцами. Но перед этим Виктор поднимает мою фату и одним движением откидывает назад.

Я счастливо улыбаюсь ему. 

Но он почему-то не улыбается мне.

Напротив, его улыбка сползает с лица, губы сжимаются в напряжённую линию. В голубых глазах — растерянность. В груди у меня нарастает тревога, раздувается как шар.

Жених хмурится, а потом спрашивает:

Глава 3

Развалившись на переднем сидении служебной машины, полицейский рядом изучает мой паспорт. Я сижу в заднем ряду тихо как мышка. На мне всё ещё свадебное платье, пусть и немного потрёпанное, фата съехала на бок, нос опух от недавних слёз.

Я прислоняюсь лбом к прохладному стеклу. Мне видно кусочек здания ЗАГС-а. Там не прекращается праздник: смеются молодожёны, кто-то с хлопком откупоривает шампанское, в небо выпускают белоснежных голубок.

Говорят, они приносят счастье...

Но моя “птица счастья” оказалась бракованной. Подразнила немного, подманила… а потом нагадила и улетела в свою радужную страну. А меня оставила здесь.

Виктор стоит в десяти шагах от машины и о чём-то переговаривается со своими родителями. На меня косится как на врага. "Чумная одиночка", — горько вспоминаю я своё прозвище. Похоже, мне от рока не сбежать… Мир готов с ног на голову перевернуться, лишь бы я осталась одна. 

“Пора признать — ситуация мистическая… Может, и решение должно быть из области фантастики?"

Если подумать, то я встречала фильмы с таким сюжетом. Героиню или героя внезапно все забывают… и как же они выпутываются?

Я задумываюсь.

Мне вспоминается, что обычно к нуждающимся героям приходит некто мудрый и рассказывает как быть, куда идти и что делать. Но мой "мудрец" где-то заблудился и не дошёл. 

Ещё бывает, что у героев таких историй пробуждается внутреннее чутье. Ноги, как бы, сами знают куда идти.

Я с подозрением смотрю на свои, спрятанные под воздушной юбкой, коленки. Те никуда идти не собираются. Если мои ноги и обладают тайными знаниями, то с хозяйкой делиться не спешат.

“Ну, ладно, — расстроенно думаю я. — Может, позже захотят...“

Полицейский, что сидит рядом, изучает мой паспорт, крутит так и эдак. Вглядывается в фото, потом в меня. 

— Что-то фотография выцветшая, — бормочет офицер. — И не разобрать вы или нет.

— Я же недавно паспорт получила, там всё нормально с фото, — говорю, но полицейский поворачивает ко мне документ. И у меня глаза лезут на лоб.

Квадратик с моим фото пожелтевший, словно ему лет сто. Краски бледные, даже глаз не разглядеть. Имя и фамилия тоже выцвели.

Полицейский недовольно качает головой, но отдаёт мне документ. Говорит задумчиво:

— Над опасными людьми, вы, девушка, решили подшутить. Зачем вам это надо?

— Я просто юмористка по жизни, — бормочу. Мне уже кристально ясно, что доказывать что-то, бесполезно. Это словно об стену головой биться, кроме головной боли ничего не получишь.

— Придётся ехать в участок, — сообщает полицейский. — Оформляться.

— Зачем? В чём меня обвиняют?

— Как в чём? В похищении, конечно. Вы похитили невесту Виктора Покровского.

— Что? — возмущаюсь я. — Но это же бред! 

— Бред, не бред, но на вас платье и украшения похищенной. Это подтвердили множество свидетелей. К тому же ваш паспорт вызывает много вопросов.

Меня прошибает холодный пот. Получается, меня правда заберут в полицию? А что потом? Посадят? Или, может, сдадут в психбольницу?! Паника накатывает волной.

— Но есть и другое решение, — как бы между прочим сообщает полицейский.

Я поднимаю на него несчастные глаза

— И какое же?

— Вы расскажете, где находится Алиса Доронина, и мы вас отпустим.

— О, боже… — бормочу я. 

— Вам даже оставят украшения и платье. 

— Вот это щедрость...

— Именно, — соглашается офицер, не почувствовав сарказма. — Виктор Покровский очень любит свою невесту и готов отпустить вас с миром за содействие. 

Любит… 

Мне вспоминается пощёчина. Лицо тут же начинает гореть, а в груди полыхать от стыда и унижения. Я закусываю губу, чтобы снова не расплакаться. 

“Виктор просто не знает, кто я, — пытаюсь успокоить себя. — Он не виноват. Он любит Алису… А кто теперь я?”

— Ну так что, девушка? — торопит полицейский.

Я нервно закусываю губу. Совершенно не понимаю, что делать. Отказаться и отправиться в тюрьму? Может, утром всё волшебным образом станет как прежде? 

А если нет? 

Если прямо сейчас мой последний шанс поговорить с Виктором?

Я ведь могу рассказать ему что-нибудь из наших свиданий. То, что кроме меня, никто не знает! Например, что он терпеть не может кукурузу и всегда выкладывает её из салата. Или, что у него на спине родинка в форме звезды. Или можно припомнить, как мы гуляли в саду с фонтанами… Мы тогда много о чём говорили. Точнее, я говорила, а Виктор слушал. О себе он не любит рассказывать… Что кстати, тоже факт не всем известный.

Может, тогда он мне поверит? Почувствует... Ведь Виктор говорил, что любит меня, а любимого человека нельзя просто взять и забыть, верно? Ведь любовь — это нечто высшее, что связывает на незримом уровне. Надо просто постараться достучаться!

— Гражданочка, вы чего зависли? — спрашивает офицер. — Вы Алису нам вернёте?

— Хорошо, — твёрдо говорю я. — Верну!

— О! Вот так бы сразу!

—  Но говорить буду только с Виктором.

— Как скажете, — не спорит офицер.

Вместе мы выходим на осеннюю улицу, вместе подходим к моему жениху. 

У меня замирает сердце. Я кажусь себе неловкой, нелепой. Внезапно вспоминаю, что плакала, и должно быть часть косметики размазалась… ещё и платье в беспорядке.

Виктор поднимает голубые глаза, в которых ни грамма прежней теплоты. Один холод, от которого мурашки по коже… Такого Виктора я раньше не знала. Он словно высечен из льда. Прекрасный далёкий принц, к которому я не смею прикоснуться.

— Вот, привёл, готова говорить по делу, — бодро рапортует офицер.

Виктор смотрит не на меня, но словно сквозь меня… 

— Вить, — зову, а у самой голос дрожит. Почему-то вдруг становится ужасно страшно, — ты можешь меня выслушать... пожалуйста. 

Жених не реагирует, его взгляд заволакивает странная пелена, он оглядывается по сторонам.

Глава 4

Я открываю и закрываю рот как рыба. К такому жизнь меня не готовила! Как это у меня украли судьбу? Просто взяли и украли, словно часы или сумочку? Оказывается, крайне неприятно узнать, что у тебя украли что-то, о наличии чего ты понятия не имел! 

И при чём тут драконы? Они что, существуют? Прямо такие, как в сказках — чешуйчатые монстры, что охраняют башни с принцессами? Судьбу украли, а принцессу-то забыли... Ерунда какая-то!

— Хотя странно всё это, — бормочет девочка.

— Не то слово! — горячо соглашаюсь я.

— Что дракону понадобилось в человеческом мире? — вслух размышляет она, задумчиво накручивая на палец белую прядку. — Да и судьбы они забирать совершенно не любят. Уж поверь, в мире Мортланда, где они правят, целая толпа желающих судьбу отдать, да только драконов фиг допросишься. 

У меня начинает болеть голова от обилия информации. 

— То есть, — медленно говорю я, пытаясь расставить всё по полочкам, — по твоей версии… меня никто не видит, потому что у меня больше нет “судьбы”?

— Именно так. У существ с Земли и Мортланда она есть с рождения, — объясняет девочка, — некое предназначение, которое подходит именно тебе. Обычно эта “миссия” привязывает тебя к миру, где ты родился. Твою судьбу забрали, так что и к человеческому миру ты больше не принадлежишь. Он тебя отвергает. Ты теперь здесь лишняя. 

— А что насчёт тебя?

— Я тоже этому миру не принадлежу, и меня тоже здесь не видят. Моя судьба привязана к Мортланду. А тут я невидимка, как и ты.

Я жмурюсь, пытаясь переварить информацию, но получается с трудом. Всё кажется невероятной чушью! Но я чувствую, мне необходимо разобраться… хотя бы потому, что других вариантов нет.

— Ты говоришь, в вашем, эм-м, мире… 

— В Мортланде, — снисходительно подсказывает красноглазая девочка.

— Да, точно, в Мортланде многие хотят избавиться от судьбы, так? Но какой в этом смысл, если становишься невидимым?

— Всё просто, — улыбается девочка, — у нас каждое существо привязано к миру не только судьбой, но и магией. Невидимками там никто не становится. Поэтому в нашем мире избавиться от предсказания — это почётно. Ведь тогда сам решаешь, как жить и кем быть.

— Не понимаю! Зачем дракон украл мою судьбу, если ему и так все хотят судьбы отдать?

— Может, у тебя особо сладкая была, — пожимает плечами красноглазая. — Драконы скрытные существа, никогда не поймёшь, что у них в голове.

“Сладкая. Ещё какая сладкая... меня ведь свадьба ждала”, — печально думаю я, разглаживая складки платья. Мне хочется за голову схватиться. Как вообще происходящее может быть правдой? Что мне теперь делать?

Девочка смотрит на меня не моргая. Мне мерещится, что её красная радужка движется, как водяной водоворот. Таких линз попросту не бывает! 

“Надо думать логически, — убеждаю я себя. — Представить, что я провалилась в этакую “Нарнию”. Нет смысла отрицать происходящее, только хуже сделаю. Эта странная девочка сказала, что мою судьбу украл дракон, так? Вот надо про драконов и узнать. Раз один из них украл мою судьбу, значит, сможет её вернуть, верно?” — мысленно подбадриваю себя.

— Ладно, — говорю, вскидывая на девочку твёрдый взгляд, — а эти ваши драконы умеют память стирать? Потому что я не помню, чтобы встречала ящера размером с дом.

— Он мог быть в человечьем обличии, — задумчиво отвечает девочка.

— Человеческое обличие… — бормочу я. И только тут у меня в голове складывается пазл. Я в волнении ёрзаю на сидении: — Я встречала одного странного типа, перед тем как меня все забыли!

— Хм-м… Он был красив?

— Очень!

— А глаза были странные?

— Да! А ещё у него была одежда из чешуек. А ещё он был наглым, дерзким и приказы раздавал.

“И целоваться полез!” — мысленно возмущаюсь я.

— Очень похоже на дракона, — деловым тоном сообщает девочка. — Интересно, кто именно это был... 

— Ох, значит, надо просто найти и его и заставить вернуть украденное! Он же получается, вор! Его же можно наказать за преступление? Как-то доказать, что он не своё взял?

Девочка начинает хихикать, а потом и вовсе смеётся в голос:

— Ой, ну ты и забавная. Наказать дракона! Судьбу вернуть! — вытирает выступившие от смеха слёзы. — Нет у нас таких служб! Интересно, как ты собралась дракона искать? В замок к нему пойдёшь?

— Пойду, — храбрюсь я. — И своё заберу.

“Ещё как заберу, — воинственно думаю я. — Не хочу я до конца своих дней бродить по миру в одиночестве. Зачем дракону вообще сдалась моя судьба? Что он будет с ней делать? И ладно бы украл мою жизнь, когда я была никому не нужной одиночкой. Так нет! Он разрушил самый лучший момент. Сорвал мою свадьбу! Надо хотя бы попытаться что-то сделать… Терять мне нечего, всё и так отобрали”.

— Я бы хотела взглянуть вору в глаза, — говорю, — и хотя бы спросить, зачем ему понадобилась моя судьба. Может, он ошибся, может, случайно её забрал. Только бы понять, как в этот Мортланд попасть…

Девочка усмехается и снова осматривает меня с ног до головы, облизывает губы.

— Есть один вариант, — сладко говорит она, сверкая глазами. — Тут рядом таможня. Только её не всякий пройти сможет… не боишься?

— Мне страшнее остаться навсегда невидимой. Я так жить не смогу.

— Ну тогда пойдём! По дороге расскажу подробности.

Автобус как раз подъезжает к остановке, вместе мы выходим наружу. На улице стоит глубокая ночь, небо затянуто тучами, но дождь закончился. Однако ветер холодный, а моё платье всё ещё влажное. Я обхватываю себя руками, снова начиная дрожать от холода.

— Так что там с таможней? — спрашиваю я, пока мы идём по улице.

— Через неё пропускают только тех, в ком есть магия, — говорит девочка, шагая по улице. — Если ты пустышка, то в Мортланде выжить не сможешь. Поэтому на входе всех проверяют… В людях с земли иногда бывают слабые искорки, поэтому шансы есть. А вот после проверки настанет самый важный этап! Тебе выдадут новую судьбу, и сможешь порталом перейти в магический мир Мортланда. 

Глава 5

Наконец, Пиона замедляет шаг и подходит к глухой стене, от прикосновения каменная кладка бледнеет и становится прозрачной.

— Идёшь? — оборачивается на меня девочка.

За стеной начинается узкая витая лестница, которая ведёт вниз, в темноту. Я сглатываю вставший в горле ком и заставляю себя сделать шаг вперёд.

Вместе мы спускаемся по лестнице. Мои каблуки гулко цокают о ступени, приходится придерживать платье, чтобы не навернуться. До ушей начинает долетать шум, точно мы приближаемся к толпе.

Наконец, мы переступаем порог и я с любопытством оглядываюсь. Мы стоим в круглом помещении с низким потолком и приглушённым светом. Воздух спёртый, на стенах надписи на незнакомом языке. А ещё тут множество закрытых дверей, у которых толпятся люди. Они о чём-то переговариваются, спорят, что-то доказывая хмурым охранникам. Те выделяются золотыми нашивками на строгой форме и дубинками, висящими на поясе.

— Это зал ожидания, — говорит Пиона, — тут всегда балаган.

Я замечаю идущего к нам мужчину — высокого, с очень светлыми ничего не выражающими глазами. Он одет в строгий пиджак и узкие брюки, длинные волосы убраны в хвост, на груди поблёскивают незнакомые мне знаки отличия. Но самое странное, что на плече мужчины с очень печальным видом сидит изумрудная ящерка. Шею рептилии перехватывает тонкий золотой ошейник. 

— Доброй службы, хранитель Дезмонд, — вежливо здоровается Пиона.

— Вечер добрый, — холодно откликается хранитель. — Кого привела?

— Отвергнутую. Присмотрись, судьбы нет. Земле больше не принадлежит.

Мужчина пробегается по мне придирчивым взглядом, ящерка на его плече сверкает жёлтыми глазами, словно тоже приглядывается.

— Вижу… И правда, без судьбы. Где её нашла?

— Она в автобусе каталась.

— Понятно… А ты мимо пройти не смогла, всё пытаешься исполнить судьбу, Пиона? — спрашивает Дезмонд.

— А вдруг это оно? То самое сердце… — тихо говорит девочка и косится на меня.

— Сомневаюсь, — холодно отвечает хранитель, а потом обращается ко мне: — Вы желаете попасть в магический мир?

— Да, желаю, — хмурюсь я, — потому что дракон...

— Мне неинтересно, — обрывает мужчина, — неинтересно, зачем вы совершаете такую глупость.

— Глупость?

— Да, глупость. Но дело ваше, пройдёмте.

Не дожидаясь ответа, он разворачивается и идёт к одной из дверей. Люди расступаются перед хранителем, точно волны перед кораблём. На меня смотрят со злобной усмешкой, даже с предвкушением. Ушей касается шёпот: “Новое пополнение в шахты… так и прут, чего им не сидится?”

— О чём они? — тихо спрашиваю я Пиону, но та молчит. Вместо неё отвечает Дезмонд.

— О твоей участи. Если не пройдёшь проверку магии, то лишишься прав и свободы, — спокойно говорит он, словно зачитывая новости о погоде. 

Я вздрагиваю и смотрю на Пиону. Та виновато отводит взгляд.

— Я об этом первый раз слышу!

— Не мои проблемы, — пожимает плечами хранитель. — Но тебя никто и не винит, система специально создана, чтобы вылавливать таких, как ты. Надо же как-то пополнять лагерь бесправников. 

— Эм-м… — я замедляю шаг, пугливо осматриваюсь. — Может быть, мне тогда вернуться? Не уверена, что хочу проходить проверку…

— Пути назад уже нет, — отрезает хранитель. — Раз ступила на территорию таможни и подтвердила, что силой не тащили, то обязана пройти полную процедуру. Теперь ты на нашем балансе.

Мороз стягивает мою душу. Я замечаю, как недобро на меня смотрят другие охранники. Пиона отворачивает лицо. Она прекрасно знала эти правила, но всё равно привела сюда. Зачем? Что ей с этого?

Хранитель тем временем открывает дверь и заходит в длинный коридор. Ящерка то и дело оглядывается с его плеча… А меня колотит от страха. Я бреду следом на ватных ногах.

— Слушай, — виновато шепчет Пиона, пока мы идём по коридору, — извини меня, ладно? Просто у меня судьба такая… Мне предсказано, что буду водить на таможню отвергнутых землян, пока не найду… — она запинается, но потом твёрдо говорит: — Пока не найду сердце.

— Сердце? — хмыкаю я.

— Да, так и написано — сердце. Но что это за “сердце”, для кого и откуда, непонятно. Но если выполню, то буду свободна от судьбы. Больше ничего не будет связывать руки. Поэтому я и брожу везде, выискиваю таких, как ты… — печально говорит девочка, вновь отводя взгляд. Тень набегает на её лицо, словно Пиона внезапно вспоминает всех тех, кого привела на таможню раньше… всех тех, кто сгинул по её вине. Она тяжело вздыхает, уголки её рта скорбно опускаются, словно устав изображать улыбку.

— Ясно… — бормочу, предчувствуя худшее. Что, если искры у меня нет? Что, если никогда снова не увижу Виктора? Не похоже, что хоть кто-то здесь верит, что я пройду тест на магию.

Мы выходим из коридора и оказываемся в новом помещении, куда более светлом и просторном, чем прошлое. Здесь меньше посетителей, но зато куда больше охранников и стальной ограды, которая сдерживает ожидающих очереди.

— Подождите, пока вызовут, — сухо говорит Дезмонд и уходит, а я во все глаза смотрю на огромное зеркало, что занимает середину комнаты. 

Размером оно в два человеческих роста, стоит на каменном постаменте, внутри словно крутится голубоватый водоворот. К нему ведёт лестница и высокая арка.

— Портал, — шепчет Пиона. — Но чтобы подойти к нему, сначала придётся преодолеть Драголитную арку. Она покажет количество магии и присвоит судьбу, что подходит именно тебе.

Я киваю, с опаской поглядывая на арку. Камни стоят криво, во все стороны торчат гигантские кости, а сверху закреплён грубо высеченный белый кристалл, размером с футбольный мяч. 

Возле арки бродит толстый мужчина в белом плаще, над ним кружит глазастый пепельный филин. На лапке птицы я замечаю такой же золотой браслет, как на шее ящерки. 

— Ящерка и птица... Что это за звери? — спрашиваю я. 

Глава 6

Мне мерещится, словно я сплю в своей маленькой, но удобной кровати в общаге, скоро вставать на пары и будить соню Светку. А после занятий встретит Витя… 

Подъедет к Универу на своей шикарной тачке, поцелует в уголок губ и скажет, что я самая красивая на всём белом свете… А потом мы будем гулять по зоопарку, обниматься в самых неподходящих для этого местах, и шептать друг другу милые глупости.

Невольно я улыбаюсь. Мечтательно вздыхая, переворачиваюсь на другой бок… пытаюсь улечься поудобнее, но не выходит. Матрас какой-то ужасно твёрдый. Одеяло вовсе куда-то подевалось, а ещё рядом хлюпает, воняет болотной тиной, и вдобавок что-то колет бок.

Недовольно открываю глаза. Потом несколько раз удивлённо моргаю.

Оказывается, я лежу на камне возле заросшего водорослями пруда, а рядом стоит мальчик лет семи и тыкает в меня в бок палкой. 

— Бу! — говорю я, резко поднимая голову.

Мальчишка испуганно отскакивает. Таращит на меня глаза, как на восьмое чудо света. 

— Ты жива! — обвиняюще выпаливает он, словно я только что разрушила его надежды.

— Это ненадолго, — кривлюсь я, пытаясь подняться. Тело затекло, мышцы немилосердно ломит. Шею словно палкой колотили… Я с подозрением кошусь на палку в руках мальчика. Не этой ли, случаем? 

— Это Мортланд? — спрашиваю.

— Конечно, что же ещё! А ты утонувшая невеста? — интересуется мальчик. — Утопилась, потому что тебя бросил жених?

— Нет, не поэтому, — очень серьёзно отвечаю я, поднимаясь на ноги и потягиваясь во все стороны. — А потому что сбегала от женихов. 

— Сбегала от женихов? — хмурится мальчик.

— Ага! Их много, а я одна. 

— И утопилась, чтобы никому не достаться?

— Можно и так сказать.

— Вредная ты была бы жена, — сварливо сообщает ребёнок. 

— Знаешь, сейчас сам в пруду искупаешься! — раздражаюсь я. 

— Ха! Дохлая невеста, тили-тили тесто! С прудом обнималась! В нём-то и осталась! — дразнится ребёнок, показывая язык.

Я мрачно смотрю на задиру, а потом закатываю глаза, выставляю руки вперёд и иду на него как оживший мертвец.

— Ра-р, я мёртвая невеста, — бормочу. — А ты мой потерянный сыночек, иди ко мне, я тебя заберу к себе в болотное царство, будешь мне вечно прислуживать.

Мальчик испуганно вскрикивает, потом бросает палку и убегает так быстро, словно ему чума на пятки наступает.

Я опускаю руки и вздыхаю.

"Ну и что за концерт ты тут устроила, Алиса?! — ругаю я себя с интонацией воспитательницы интерната. — Зачем пугаешь детей? Вот поэтому у тебя никогда друзей и не будет!"

Снова вздыхаю. Ведь и правда, глупо поступила. Спугнула единственный источник информации, а если он стражу позовёт?

"Всё! В следующий раз, сначала думаю, потом делаю!" — торжественно обещаю я. И на том успокоившись, оглядываю себя, в попытке оценить ущерб.

Дела обстоят печально...

Белое свадебное платье больше не белое, а жёлто-коричневое. Фаты нет вовсе. Зато обе туфли на месте, что хорошо. Но ходить в них при отсутствии асфальта проблематично, что плохо. Зеркала нет, зато есть пруд. Заглядываю в воду.

Вода отражает настоящее страшилище. То, что было изящной свадебной причёской, превратилось в воронье гнездо, косметика обильно размазана по лицу, зато украшения на месте. А ещё в ладони зажата золотая монетка, та самая, что дала мне Пиона.

Отодвигаю рукав и обнаруживаю на предплечье странные письмена… похожие я видела у Пионы. Но только, как их прочитать? 

И тут, словно повинуясь мысленному приказу, сквозь странные символы я начинаю различать нормальные буквы, которые складываются в слова. 

Это те же самые слова, что произнесла арка. Моя судьба… 

Суть такова: мой муж получит силу Бога (непонятно какого и надолго ли), а я — смерть (вполне определённую, с агонией в комплекте), если любовь не будет взаимной.

Ужасные условия, как ни посмотри! Даже завидую тому землянину, что проходил арку передо мной. Уж лучше бы мне предсказали сломанную ногу, чем это…

Интересно, знает ли кто-то в Мортланде про мою судьбу? Или дальше таможни эта информация не идёт? Потому что я не собираюсь выходить замуж ни за кого, кроме моего Виктора. Тем более с такими условиями! Теперь я просто обязана к нему вернуться.

“Ладно, не стоит падать раньше выстрела! Тем более, самое страшное позади. Я прошла проверку магией, сбежала от женишков. Цель прежняя: найти дракона, забрать судьбу и вернуться домой”, — говорю я себе, с любопытством оглядываясь вокруг. Итак!

На первый взгляд, мир вполне обычный. На голубом небе светит солнце. Вдали виднеются деревенские домики, а вон сельская дорога, что ведёт к раскинувшемуся вдали городу. Наверняка там можно поспрашивать про драконов… и даже найти где переночевать. Может, в него-то Пиона и хотела меня отправить? Интересно, что случилось с порталом?

Мне вспоминается проверка магии. Арка светилась довольно сильно, значит, искра во мне есть и вполне себе яркая. Значит, я в какой-то мере маг?

Вытягиваю руку, пробую призвать файербол... Хмурюсь, сжимаю зубы, старательно щурюсь… и терплю фиаско.

— Ну и ладно, — бормочу, — не очень-то и надо. Я в этом мире всё равно ненадолго.

В любом случае, прежде чем идти в город, стоит привести себя хоть в какой-то порядок. 

Отыскав неподалёку ручей, я отмываю от косметики лицо, распутываю и расправляю волосы, где это возможно — отмываю платье. Сдираю с него верхнюю пышную юбку, оставшись только в нижней атласной, которая прикрывает ноги до колен. 

Из остатков ткани связываю узелок, в который убираю туфли и монетку. Ещё кусочком подвязываю волосы.

Ну вот! Теперь я не похожа на карикатуру к фильму "Сбежавшая невеста". Вполне себе милая девушка, пусть и босиком, зато в приятном белом летнем платье с кружевным верхом. Если у них тут есть попаданки, то мода должна быть более-менее похожей. Наверняка иномирянки продвигали в массы свободные нравы.

Глава 7

Войт подстёгивает телегу, и мы подъезжаем к самому входу. За массивными воротами открывается вид на город.

Я принимаю скучающий вид, чтобы казаться менее подозрительной.

Стражник неспешно подходит к нашей повозке. Я незаметно кошусь на него, и с удивлением понимаю, что слова судьбы выжжены прямо на его лице. Несколько слов в окружении округлых завитушек, красно-белые буквы. И хотя стражник довольно молодой, эта метка на лице старит его сразу на десяток лет.

“Значит, судьба может появиться где угодно”, — понимаю я.

Одет стражник в кожаные доспехи, на поясе массивный меч, на груди висит гроздь резных кулонов: из кости, из камня, из стали. 

— Защитные и боевые амулеты, — тихо объясняет Войт, заметив мой интерес, а потом обращается уже к стражнику: — День добрый, защитник Истграда! Как служба?

Охранник хмуро смотрит из-под шлема, переводит взгляд с меня на Войта, отвечает со сдержанной ухмылкой:

— Вполне, вполне… А ты вот выглядишь потрёпанным, Войт. Буря застала? 

— Да, но создатель уберёг. Разве что тюки едва не растерял! Хорошо, что заряда в магиобате хватило. Привязал телегу магией к земле, а то бы унесло. 

— Чего же не зарядил заранее?

— Так, не ожидал, что стальной властитель к нам явится. Силён, как никогда. Чего ему понадобилась-то?

— Утром патруль зафиксировал незаконный портал недалеко от города, — отвечает охранник, а сам проходится вдоль телеги, простукивая борта. — Стальной сам прилетел разбираться. 

“Ой, — мысленно вздрагиваю я. — Уж не из-за меня ли суматоха…”

— Нашли нарушителя? — спрашивает Войт, почёсывая бороду.

— Не знаю. Зато слышал, что мэр был бледный, как брюхо козы. Лично спускался встретить Стального. Видно, не ожидал визита. Теперь заседают в башне. Как бы к концу суток нам нового мэра ни назначили.

— Ох, не к добру это.

— Посмотрим, — отрезает стражник. — Чего везём?

— Ничего запрещённого, — меняет тон Войт. — Как обычно, муку, да семена. 

— Давай развязывай. Проверю.

Демонстративно кряхтя и вздыхая, Войт развязывает один из мешков. Стражник внимательно проверяет. Потом кивает и смотрит на меня:

— А это кто? 

— Да, возле деревни прихватил. Помогла мне после магической бури мешки собрать.

Стражник пробегается по мне цепким взглядом:

— Имя? — отрывисто требует он.

— Алиса, — говорю, невольно выпрямляя спину.

— Зачем в город прибыла?

— Да, просто… так получилось.

— Метку показывай.

— Метку? — я испуганно кошусь на Войта. 

— Судьбу покажи, — объясняет тот, и сам оголяет руку. 

У него судьба написана прямо на запястье, всего три слова, острые буквы, въевшиеся в кожу, точно застарелый шрам.

Стражник проводит над ними синим камнем, что-то в нём высматривает, а потом кивает. Снова смотрит на меня.

В горле встаёт ком, но выбора нет. Я оголяю плечо. Стражник тут же подносит магический камень к месту, где написана моя судьба.

Кожу начинает покалывать, словно маленькие искорки впиваются в руку. Я замираю, не дышу. Охранник хмурится пуще прежнего, вглядывается в камень, а потом присвистывает:

— Войт, а ты знаешь, что инфо-амулет показывает? Что твоя спутница-то — попаданка! — он косится на меня с неприязнью, столь жгучей, что мне хочется сжаться в комок. Усилием воли, заставляю себя сидеть ровно. Интересно, чем ему попаданки не угодили?

— Ох! Правда? — притворно удивляется Войт. Я замечаю беспокойство в его взгляде.

— Притом свежая, — кивает стражник. — Недавно судьбу получила… Интересно, какую? Да ещё и искра такая яркая, что дракон позавидует.

Я тихонько выдыхаю. Получается, этот странный синий камень не открывает текст судьбы, только считывают информацию с метки. “Она у них вроде паспорта, что ли? — думаю я. — Интересно, чем охранник недоволен? Такую мину скривил, словно я одним своим существованием ему настроение испортила".

— Мне нельзя в город? — подаю голос.

— Почему же нельзя, — криво ухмыляется охранник. — Да только подумай, надо ли тебе это? Если сейчас уйдёшь, сделаю вид, что не видел.

— Вы меня извините, — вежливо говорю, — но я и правда попаданка. И как понимаете, не знаю, чем успела вам насолить. Объясните, если не затруднит.

Стражник берётся за эфес меча, облокачивается на телегу, говорит, словно тайну доверяет:

— Попаданок в Мортланде очень не любят, этого недостаточно? 

— Не любят почему? Я никому ничего плохого не сделала.

— Вот въедешь и узнаешь. Рискнёшь?

— Рискну, — вздёргиваю подбородок.

— Бесстрашная, — уважительно кивает Войт.

— Ну, моё дело предупредить, — хмыкает охранник и потирает щёку с меткой судьбы, а потом снова смотрит на синий камень.  — Что ещё… Проводника не получала?

— Проводника? 

— Вижу, не получала. Давай ладонь.

Я медлю, и стражник сам берёт мою руку, переворачивает ладонью вверх, подносит к самым губам и что-то шепчет, обдавая кожу дыханием. Я почему-то смущаюсь… а потом замираю. Потому что под моим удивлённым взглядом на запястье появляются два символа: овал и крохотная звёздочка.

— Ой! — удивляюсь я, рассматривая запястье. — Что это за символы?

— Звезда — это твой статус попаданки. Такой же знак сейчас появился у тебя на виске. Яйцо — заказ на зверя. Каждому, чья искра достаточна сильная, положено личное магическое существо, — сухо объясняет стражник. — Покажешь любому продавцу магических зверей, тебе подберут проводника. За имперский счёт, платить не нужно. Только поторопись, через пару дней с запястья знак исчезнет. А вот на виске — это навсегда.

— Ясно, спасибо.

— Не за что, — хмуро отвечает охранник. А теперь проезжайте, — он машет рукой, но прежде чем отойти, снова хватает меня за руку, притягивает и шепчет на ухо: — Зря ты меня не послушала.

И отступает. Я испуганно хлопаю глазами. Очень уж мне не понравился тон… словно обещание беды.

Глава 8

Обязаны пожениться?! 

После ночи?!

— Что, извините? — шепчу, а сама отодвигаюсь подальше от голого мужика. Испуганно осматриваю себя — платье на месте, да и никаких следов “бурной ночи”. 

Я всё в том же хлеву, в котором и засыпала. Вокруг кучи сена, у входа в загоне стоят лошади. Пахнет сухой травой и сыростью. Ящерка запрыгивает мне на плечо и шипит на незнакомца, открыв беззубую пасть.

Мужчина, ничуть не смущаясь наготы, ерошит свои волосы, словно демонстрируя, какой он красавчик. Сено прилипло к его животу, к ногам и к …

Зажмуриваюсь от стыда. Щёки горят. Я, должно быть, красная как рак!

“Так, надо срочно свалить подальше от этого извращенца!” — решаю я. Пытаюсь встать, но мужчина вдруг хватает меня за руку, притягивает к себе и жарко шепчет:

— Куда ты, куколка? Я же ради семьи стараюсь, ради нас!

— Отпусти! Я тебя даже не знаю! — обморочно выкрикиваю я, упираясь ладонью в горячее тело. Пытаясь отпихнуть подальше, но не тут-то было! Незнакомец держит цепко, томно заглядывает в глаза.

Вдруг раздаётся какой-то шум, словно ломаются ветки. Дверь в хлев распахивается. От удивления у меня глаза на лоб лезут, потому что в дверях стоит аристократ с золотыми глазами. С очень знакомыми глазами. В руках он держит трость… ту самую, из-за которой у меня теперь синяки на предплечьях.

“Он-то что тут забыл?! — в панике вопят мысли. — Что, блин, происходит?!”

— О нет, нас застали, — сокрушается голый мужик, притягивая меня ещё ближе. — Я тебя скомпрометировал… Точно придётся жениться, теперь некуда отступать.

— Отойди от неё! — сверкая золотыми глазами, требует аристократ. Он уже направляется к нам, а добравшись, замахивается тростью.

— Ой! — пищу я, втягивая голову в плечи. А потом раздаётся истошный крик.

Золотоглазый лупит по голому мужику тростью, а тот катается по полу и вопит.

— Господи боже, — бормочу, прикрываясь руками.

Голый мужик уже встал на карачки и отползает к выходу, а потом, улучив секундочку, вскакивает и убегает, да так быстро, что сверкают пятки.

— Как ты? — спрашивает золотоглазый, подавая мне руку. — Этот человек ничего не успел сделать?

Мне хочется ущипнуть себя. Что вообще происходит? Что это за комедийная сценка из дешёвого фильма? Нервный смех подбирается к горлу.

— Дурдом, — бормочу я.

— Что, простите? Дур... что? — хмурится аристократ. 

Лицо у него сказочно красивое, но во мне оно вызывает лишь прилив злости. Я прекрасно помню, как вчера этот гад сначала меня оскорбил, а потом ударил тростью! На лбу мужчины замечаю шишку, значит, ему тоже хорошо прилетело. Хоть какая-то справедливость!

— Что ты здесь забыл? Кто ты вообще такой? — спрашиваю я. Проигнорировав руку, встаю самостоятельно.

— Ох, позволь представиться! — торжественно говорит мужчина. — Моё имя Гордониос Энси Вилариас Пятый, старший сын и наследник графского дома Вилариас, рыцарь ордена Славы. Но ты можешь звать меня Гордон.

— А можно я буду звать тебя… никак! — я демонстративно отряхиваюсь от соломы, а потом иду к выходу. Аристократ идёт за мной.

— Мы плохо начали, — говорит Гордон, — но я осознал свою ошибку. И теперь, когда мы квиты. 

Я резко поворачиваюсь и поднимаю брови:

— Квиты? — переспрашиваю.

— Да. 

— С чего это?

Гордон теряется, но говорит вполне твёрдо:

— Я уберёг твою честь! Спас от домогательств.

— А может, меня не надо было спасать? Может, меня вполне всё устраивало?!

— Но, — растерянно хлопает глазами аристократ, а потом возмущается: — ты что ли из таких?! 

— Каких "таких"?

— Доступных женщин!

— Даже быть дешёвой женщиной лучше, чем заносчивым снобом, который готов оскорбить и ударить девушку, — гордо говорю я. — Поэтому оставь меня в покое Гордо-Энси что-то там пятнадцатый. 

— Пятый, — потерянно исправляет золотоглазый.

— Плевать! — заявляю я в удивлённое лицо и выхожу из хлева на улицу. 

Солнце уже встало, небо ясное, ярко-голубое. Вздыхаю полной грудью свежий воздух. Ящерка тыкается носиком мне в щёку. Глажу её по бугристой головке. Она задирает мордочку, чтобы я почесала ей шею. С удовольствием выполняю желание малышки.

— Ты, кажется, не до конца понимаешь, кто я такой, — раздаётся за спиной.

— Мне неинтересно, — отмахиваюсь я и направляюсь к трактиру. Может, удастся перехватить поесть?

Но не успеваю и шага сделать, как из здания трактира выходит шумная делегация. Тут и хозяин заведения, который вчера отправил меня спать в хлев, и несколько служанок, что отказались пустить к умывальнику, и парочка охранников, что вчера чуть ли не плевались мне вслед. 

Едва они видят меня, как застывают. Их лица вытягиваются, разговор стихает. Я внутренне напрягаюсь, ожидая оскорблений, но трактирщик вдруг расплывается в улыбке, такой радушной и широкой, что, кажется, у него вот-вот треснет лицо.

— Дорогая леди! — сладко говорит он и низко кланяется. — Вчера произошло ужасное недопонимание! Позвольте загладить свою вину!

Он делает знак служанкам. Те падают на колени и воют:

— Простите нас, невежд! 

У меня в голове наступает тишина. Понятия не имею, как реагировать на происходящее.

Зато всех остальных ничто не смущает.

Трактирщик торопливо подходит и берёт мою руку. Прежде чем успеваю отдёрнуть, он прижимается к ней слюнявыми губами.

— Фу, не трогайте меня! — не сдерживаюсь я.

— Ой, простите, леди! — лопочет трактирщик. — Пойдёмте же скорее! Мы приготовили для вас стол! Мы так хотим загладить вину!

Служанки подхватывают меня под руки и ведут в трактир. Аристократ Гордон следует позади, не отставая ни на шаг. Охранники сопровождают процессию, а меня начинают терзать нехорошие мысли. 

Может, во сне я провалилась в какой-то новый мир? В параллельную реальность?  Или…

Глава 9

Браслет обхватывает мою руку, точно живой. Остаётся только защёлкнуть пряжку... Но мне это никак не удаётся, потому что ящерка кусает пальцы, шипит и норовит содрать украшение.

Краем сознания я замечаю, что в трактире творится что-то странное. Кто-то с грохотом распахивает двери, испуганно вскакивают со своих мест посетители, падает лбом в пол трактирщик. 

Но для меня нет ничего важнее браслета. От него даже взгляд не отвести. Всё прочее кажется неважным, бессмысленным, пустым. Мне как раз удаётся подцепить застёжку пальцами… но вдруг кто-то толкает меня в плечо. Я вздрагиваю, и браслет со стуком падает на пол.

“Скорее… надеть!” — упорно стучит в голове. Заворожённая, я тянусь, чтобы поднять украшение, но тут на него наступает чужой сапог и с силой, до хруста давит. 

В тот же миг звуки наваливаются, словно меня выдёргивают из бочки с водой. Я растерянно моргаю, поднимаю взгляд. 

Рядом стоит смутно знакомый стражник. Нахмурившись, он подтягивает стул и садится рядом.

На его скуле — оттиск судьбы. “Это же тот стражник, что вчера не хотел меня пускать в город!” — растерянно понимаю я. Только сегодня мужчина одет иначе: на нём до блеска начищенные шикарные доспехи, на груди чёрный символ, похожий на след от лапы дракона. 

Ящерка испуганно жмётся к моей груди. Я оглядываюсь и от страха втягиваю голову в плечи. 

Трактир заполнен воинами! И это явно не простые охранники. Они одеты в кожаные доспехи со вставками из блестящих чёрных пластин, лица скрыты за устрашающими шлемами, у многих на плечах или возле ног — магические звери, в основном змеи или клыкастые собаки с кроваво-красными глазами.

Недавние “женишки” или сидят, вжавшись в стулья, или лежат лицом вниз, пока их грубо обыскивают воины. Золотоглазый аристократ единственный, кто сохраняет гордый вид.

Стражник с оттиском судьбы на лице поднимает с пола раздавленный браслет, держит его брезгливо, словно дохлую мышь. 

— Говори, кто это передал? — спрашивает он.

— Эм-м... — Я кошусь на золотоглазого, и стражник, проследив мой взгляд, даёт воинам знак. 

Те грубо выдёргивают Гордона из-за стола, заламывают и уводят. Аристократ что-то вопит о своём высоком положении, но, похоже, всем плевать. Трактирщик трясётся как осиновый лист, другие стараются сделать вид, что их тут нет. Лица у людей бледные, они явно напуганы до обморока.

— Кто вы такой? — спрашиваю, набравшись смелости. — Кто эти воины?

— Меня зовут Лекс, — представляется стражник. — В этом городе я наблюдающий, но в связи с ситуацией, вынужден был принять командование над пятым отрядом охранителей. Ах да, ты же не в курсе… Это личная стража Стального Дракона.

— А это что? — бормочу, кивая на браслет.

— Брачный браслет. — Лекс хмуро бросает украшение на стол. — Гадкая штука. Одеть его — всё равно что обещать жениться, согласие после такого не требуется. Конкретно этот ещё и зачарован на подавление воли, что категорически запрещено.

Я обхватываю себя руками. Чувствую, как у меня волосы на затылке встают дыбом.

Подавление воли... вот почему я так странно себя ощущала! Получается, если бы застегнула браслет, то обязана была бы жениться на этом хлыще Гордоне?! Трактирщик тоже об этом знал? Не зря ящерка меня кусала. Всё-таки она на моей стороне. Как же много про этот мир я не знаю. Брачный браслет — подумать только! Едва не подписала себе смертный приговор”.

— Эту штуку не трогала? — Лекс показывает на кольцо. То самое, что выпало из красного конверта.

— Нет…

— Хорошо. Мы вовремя успели. Оно бы лишило тебя рассудка. Пусть ненадолго, но этого бы хватило. Кто его тебе передал?

Я заторможено пожимаю плечами.

— Ладно, разберёмся, — недовольно говорит Лекс, убирая кольцо в карман.

— А вы зачем сюда пришли? — спрашиваю я, уже догадываясь об ответе.

— За тобой, — не обманывает моих ожиданий Лекс. 

— А зачем я вам сдалась?

— Не каждый день появляются попаданки с громкой судьбой. Естественно, тебе не могут позволить разгуливать без присмотра. 

— Значит... запрёте меня где-нибудь?

— Это уж как Стальной решит, — хмыкает стражник. — Он потребовал тебя на беседу, поэтому давай вставай и на выход.

“Ого! А дракон-то сам плывёт в руки, — думаю я. — Хоть где-то хорошие новости!”

— На беседу? Отлично! — говорю, бодро поднимаясь из-за стола. — Я как раз тоже хотела с ним поговорить.

Лекс смотрит на меня слегка удивлённо, потом пожимает плечами:

— Ты первый человек, который рад встрече со стальным властителем.

— Да, мне часто говорят, что я альтернативного мышления. Кстати, а что будет с ними? — я киваю на трактирщика и служанок.

— Ничего хорошего, — хмыкает Лекс поднимаясь.

— А со мной?

— Вероятно, тоже.

— Лучше бы вы соврали…

— Не имею такой привычки. Ну что, пойдём?

В сопровождении воинов выхожу на улицу, а там меня уже ждёт местный транспорт.

“Утро сюрпризов продолжается. Что дальше?” — думаю я, забираясь в нечто, напоминающее бронированную карету. С двух сторон установлены магиобаты, вместо коня — невиданный зверь, что-то среднее между страусом и динозавром. По золотому обручу на шее животного я понимаю, что это магическое существо как ящерка.

Лекс тоже забирается в карету, садится напротив. Видимо, будет сторожить, чтобы не сбежала. Я незаметно его разглядываю, цепляюсь взглядом за судьбу, что шрамом выбита на молодом лице. Наверное, неприятно каждое утро, смотрясь в зеркало, читать предсказание, от которого не уйти. Я бы тоже стала угрюмой, с таким подарочком прямо на лице… А если там ещё и написано что-то сильно неприятное?

Внутри кареты место мало. Я жмусь к двери, чтобы не касаться стражника коленями. 

 “Вот интересно, — думаю я, — мне подфартило, или я просто перебралась из ямы... в яму поглубже?” 

С одной стороны, меня спасли от скорого замужества, а значит, от смерти. Да и к дракону везут, что мне и было нужно… С другой стороны, непонятно чего от дракона ждать. Про него я слышала только плохое, будто бы людей мучает. Раз меня потребовал, то вполне может оказаться, что он и сам не прочь стать богом. А значит, я всё ещё на волосок от смерти. 

Глава 10

Сейчас магия, что разлита вокруг, похожа на спокойные волны, тихий бриз. Но я не сомневаюсь, что в любой момент может разыграться шторм, который поглотит всех и каждого, кто находится поблизости.

Неужели, кто-то способен обладать настолько чудовищной силой? Драконы поистине невероятны!

Когда мы подъезжаем ближе, я вдруг замечаю в некотором отдалении ещё один замок. Он отличается от первого как день и ночь. Чёрный, жуткий, его стены словно поглощают свет, он похож на огромную обуглившуюся деревяшку, острыми щепками торчащую в небо. Его окружает густой лес, но листва на деревьях тёмно-красная, точно кровь, туман стелется плотным покрывалом.

Я вдруг вспоминаю слова Войта, будто у Стального дракона есть жуткий замок, из которого ночами доносятся крики жертв. И что вокруг растёт гнилой лес, где бродят монстры.

Войт не врал насчёт замка… Что, если и остальное — чистая правда? Что, если я зря радуюсь встрече с драконом?

Чем дольше смотрю на острые пики башен, тем сильнее меня охватывает дрожь. Ящерка тыкается мордочкой в шею, словно разделяя моё беспокойство.

Я вдруг замечаю, что чёрный и белый замок соединяет каменный мост. Стоя на высоких опорах, он змеёй тянется над лесом. Вдоль бортов установлены прозрачные колбы магиобатов.

— Лекс, а скажите, почему здесь рядом сразу два замка? — осторожно спрашиваю я.

— Белый — это общая территория, — охотно отвечает Лекс. — Официальная резиденция. В нём кипит вся работа, проводятся балы и дипломатические встречи. Чёрный замок — это личные покои Стального. Туда людям хода нет, да никто и не сунется по доброй воле.

— Да уж, понимаю почему… — бормочу я. — Слышала забавную байку, словно из него по ночам слышны крики. 

— Это не байка, — сухо говорит Лекс. — Но лучше поменьше об этом болтай.

— Вас это совсем не тревожит? — удивляюсь я. 

— Безопасность стального края — это всё, что меня волнует. Пока барьеры на границе прочные, как закалённая сталь, я сплю спокойно.

Я поджимаю губы. Мне всё меньше нравится мир, в который я попала. Дракон тут, похоже, настоящий тиран! Держит всех в страхе, а ему и возразить не могут.

“Не падай раньше выстрела, может, всё не так уж плохо, — уговариваю я себя. — Может, эти “личные покои” на самом деле дом для утех, и крики там не из-за страданий вовсе!”

Наша карета въезжает в ворота белого замка и останавливается у парадного входа. Едва мы с Лексом покидаем кабину, как к нам уже подходят слуги во главе с высоким мужчиной в белой рубашке и чёрных брюках.

Он низко кланяется Лексу, меня осматривает с осторожным любопытством. Видимо, уже знает о моей судьбе.

— Как к вам обращаться, милая леди? — спрашивает он с вежливой улыбкой.

— Алиса… — говорю, невольно смущаясь. Я уже и забыла, что такое вежливость.

— Приятно познакомиться, Алиса, — галантно отвечает мужчина, а потом берёт мою руку и оставляет на ней лёгкий поцелуй. — Я управляющий замком, Якоб Глеоргин, дворецкий его светлости властителя Шейна Листериуса из рода стальных драконов.

“Шейна Листериуса? — мысленно удивляюсь я. — Так имя дракона — Шейн?”

— Его светлость вас скоро примет, — вежливо продолжает дворецкий, — а пока, не будет ли вам угодно переодеться и принять ванну? 

— О, это было бы замечательно, — с благодарностью отвечаю я.

— Тогда пройдёмте, милая леди. 

Я оглядываюсь на Лекса, тот кивает. Смущённо поправив платье, я иду за Якобом в сопровождении двух служанок. Они семенят рядом, отрезая мне путь к бегству. Меня заводят в замок, потом долго ведут по коридорам, словно желая запутать. 

Обстановка тут шикарная! Роскошь режет глаза. В своём замызганном платье я чувствую себя здесь лишней, словно бедняк в дорогом бутике. Потолки украшает лепнина и драгоценные камни, мраморные полы начищены до блеска, на стенах картины с изображением битв и великих побед. В воздухе разлит аромат благовоний и цветов. На каждом повороте дежурят стражники, все как на подбор — высокие, статные, вытянутые по струнке.

Наконец, меня приводят в ванную комнату. Служанки выдают новое бельё, платье, к нему туфли на невысоком каблуке. Набирают воды.

— У вас полчаса, леди! — говорят они, оставляя меня одну. 

Времени мне хватает с головой! Уже за одну ванну я готова душу продать. Ящерка тоже с удовольствием плещется в кадушке, куда я отлила немного воды. 

“Как мало надо для счастья”, — думаю я. 

Закончив мыться, я переодеваюсь в простенькое, но чистое платье, мокрые волосы слегка подсушиваю и оставляю лежать на плечах. Тут я замечаю в углу зеркало, заглядываю в него… и замираю. 

— О боги… — бормочу я, хватаясь за голову. Половина моих волос стали белыми как снег! 

Это не похоже на седину, скорее уж на мелирование… Других изменений я пока не замечаю, как не кручусь. Лицо — как прежде, миленькое, но без изюминки. Немного курносый нос, тёмные брови и глаза, обычного размера губы.

Фигура худощавая, разве что можно похвастаться тоненькой талией. Веса во мне мало, запястья хрупкие, как говорили воспитатели, кость не задалась. До недавнего времени я считала, что не задалось во мне совершенно всё...

Подобно многим девушкам, я мечтала о романтике, но от меня шарахались, как от огня. Нет, изредка кто-то решался позвать на свидание, но до второй встречи уже не доходило. Уж не знаю, чем я их так пугала… может, умением притягивать неудачи?

Но Виктор — другое дело… Впервые я почувствовала, что могу быть кому-то интересна. Что кому-то могу быть нужна. И очень обидно потерять его вот так, просто потому что какому-то дракону приглянулась моя судьба.

— Всё хорошо, леди Алиса? — доносится из-за двери голос дворецкого.

— Да! — отвечаю я. 

Ящерка прячется мне под волосы. Поправив подол платья, я выхожу в коридор. Якоб оглядывает меня с головы до ног и одобрительно кивает.

— Вот, так намного лучше, — с улыбкой говорит он. — Вы и так красавица, а что же будет, если примерите праздничное бальное платье. 

Глава 11

“Что, простите? Зверюшка?”

— Что? — возмущаюсь я вслух, дёргая обруч двумя руками. Но он сидит на шее как влитой, металл холодит кожу. — Что это значит? Я не согла...

— Молчать! — обрывает меня дракон.

Тут же голос меня покидает. Я открываю рот точно безмолвная рыба, щупаю своё горло. Как я не напрягаю связки, не получается выдавить ни звука.

Шейн довольно ухмыляется, а потом возвращается на свой шикарный трон. Усаживается на него как полноправный хозяин жизни. Меня же пробирает холодный пот. Если ошейник заставил меня молчать, то значит, он способен заставить меня делать что угодно! Теперь я вся во власти этого злобного, самодовольного тирана!

Ящерка беспокойно перебегает с одного моего плеча на другое. Нюхает золотое кольцо… Шейн следит за ней непроницаемым взглядом, словно что-то подсчитывая в уме.

— Это ошейник подчинения, — вдруг сообщает дракон, постукивая по золотому подлокотнику пальцами. — Сейчас он чист, но до этого нём висело заклинание слежения. Думается, именно через ящерицу тебя и выследили. Любопытно… Ты знала, что информацию о твоём местоположении продавали за весьма приличные деньги? И это у меня под носом. Все причастные лишатся головы.

Дракон замолкает, словно уйдя в свои мысли. Я беспокойно переступаю с ноги на ногу, а сама думаю о том, что, выходит, ящерка и правда была шпионкой… 

Та сидит на плече, виновато свесив чешуйчатую голову. Но я на неё не сержусь, она ведь спасла меня! Дракон передумал меня убивать, увидев её. Да и вряд ли малышка шпионила по своей воле.

Я кошусь на стражников. Те уже пришли в себя и теперь стоят с хмурыми лицами, ожидая дальнейших приказов. 

“Для них что, нормально, корчиться на полу от боли, только потому что их работодатель вышел из себя? — растерянно думаю я. — Этому миру явно не помешал бы профсоюз!”

Дракон откидывается на троне, проводит рукой по смоляным волосам, убирая назад пару выпавших прядей. А я снова глупо залипаю взглядом на красивом лице тирана. Оно словно выточено античным скульптором, по-мужски волевое, по-королевски благородное... но с каплей опасного яда. Сразу ясно, довериться такому, всё равно, что прогуляться по лезвию бритвы.

— Я перенастроил ошейник на себя, — говорит дракон. — Обычно на людей их не надевают, но ты — особый случай. Кроме прочего, он лишает возможности вступать в брак без согласия хозяина, а ещё… эй, перечисли, — он машет рукой дворецкому. Тот уже поднялся на ноги, взгляд у него ошарашенный.

— Ещё нельзя пользоваться деньгами, — хрипло говорит Якоб. — Покидать дом хозяина без его позволения, вступать в половые отношения без разрешения хозяина.

Последний пункт заставляет меня нервно хмыкнуть. Интересно, как “ошейник” препятствует  “половым отношениям”? Может, в него встроен электрошокер? Или обруч умеет трансформироваться в пояс верности?

Говорить я всё ещё не могу, поэтому приходится держать остроумие при себе, однако ничто не мешает мне выражать отношение к происходящему возмущённым взглядом. Жаль, дракона он ничуть не трогает.

 “Главное, я жива. Ничего страшного ещё не произошло… Дракон сказал, я должна доказать полезность… Значит, всё-таки шанс вернуться к Виктору есть!” — думаю я, пытаясь отогнать панику. Слишком много впечатлений для пары дней.

Дракон хочет сказать мне что-то ещё, но тут двери в зал приоткрываются и внутрь заглядывает перепуганный парень в форме слуги. 

— Ваша Светлость, — кланяется он, — прибыл властитель янтарных земель.

Шейн цыкает, окидывает меня быстрым взглядом, а потом говорит:

— Якоб, займи нашу гостью чем-нибудь полезным. И ради создателя, расшевели камеристок. Пусть подберут приличную одежду, не хочу, чтобы моя зверюшка ходила как нищенка.

Якоб кланяется, а потом показывает мне жестом, что надо торопиться на выход. Шейн в мою сторону даже не смотрит, похоже, голос возвращать не собирается.

“Видимо, ему не нравится слышать чужое мнение, если оно отличается от его собственного”, — думаю я, следуя за дворецким. 

Едва дверь за нами захлопывается, как Якоб облегчённо выдыхает. 

— Ох, — бормочет. — Еле ноги унесли. Давно я не ощущал на себе гнев властителя. Ладно, пойдёмте скорее. 

Мы успеваем отойти от зала шагов на десять, когда из-за угла нам навстречу выворачивает целая процессия. Тут пара красивых девушек с шикарными причёсками и в пышных платьях, несколько воинов, по уши застёгнутых в броню, и молодой слуга, который разве что в рот не заглядывают человеку, что идёт во главе. Это статный блондин с ярко-рыжей радужкой, вертикальным зрачком и печатью надменности на лице. 

“Янтарный властитель, — вспоминаю я. — Неужели, он тоже дракон?”

Тут мужчина замечает меня и первым делом смотрит на моё плечо. Рукав всё ещё задран. 

Я одёргиваю ткань. Блондин улыбается уголками губ и подходит ближе. Его процессия вежливо отступает на несколько шагов. 

— Его Светлость Шейн уже ждёт вас! — спешит вмешаться дворецкий

— Сначала я обязан поприветствовать гостью, — говорит янтарный дракон, оглядывая меня с головы до ног. Его вертикальный зрачок расширяется и пульсирует.

Я перекрещиваю руки и вздёргиваю подбородок. Мне встречи и с одним драконом хватило. Больше не надо, спасибо!

— А ведь ты красивая… — замечает мужчина, задумчиво наклонив голову. — Столько гордости во взгляде. И страсти! Не повезло тебе попасться Стальному. Это ты его так разозлила, что дворец тряхнуло до самого основания?

Я пожимаю плечами, а сама разглядываю дракона из-под опущенных ресниц. Этот рыжеглазый тоже из красавчиков, но его красота спокойная, тогда как Шейн завораживает до мурашек. Дворецкий нервно оглядывается, видно боится гнева хозяина.

— Странно, — говорит янтарный, — испуганной не выглядишь, словно магический удар мимо тебя прошёл. Ну да… чую, искра мощная, под стать судьбе. Может и сумеешь выдержать драконий напор. Он тебя для этого оставил? Или хочет твою судьбу исполнить?

Глава 12

Я замираю, забывая, как дышать. Горящие глаза расширяются, в них прорезается хищный звериный зрачок. Теперь я вижу огромную зубастую голову, шипастое тело, лапы с острыми лезвиями когтей. Монстр рычит так громко, что дрожат половицы. Он сейчас прыгнет и вцепится мне в горло!

Но тут Якоб встаёт передо мной и несколько раз складывает пальцы в странные символы. Коридор заливает светом... страшный рык превращается в писк, а жуткий монстр скукоживается до размера котёнка.

Вот только котёнок необычный, шерсть отсвечивает синевой, а на голове красуются самые настоящие рожки! 

— Пшёл отсюда! — машет на него дворецкий. 

Котёнок шипит, показывая острые зубки, а потом, с гулким “тыгыдык” убегает куда-то вглубь дома.

— Ох, надо бы проверить печати, — сокрушается Якоб, проходя в коридор и зажигая магический светильник. — Мало ли каких ещё тварей наползло.

— Божечки… а что это за существо? Котёнок? — удивлённо спрашиваю я, оправившись от шока.

— Если бы! Это магическое существо под названием “банеко”. Свирепая животина! 

— Но он был довольно миленьким...

— Неужели? А что вы увидели, когда только зашли?

— Эм-м… мне почудился монстр с шипами, — признаюсь я.

— Во-от! Это была иллюзия банеко. С её помощью они запугивают своих жертв, а потом питаются их страхом. Если страха много, то иллюзия банеко становится реальностью и сжирает человека. 

— О, боже… — бормочу я, обхватывая себя за локти. — Что столь жуткое существо делало в доме?!

— Ну, грелось, наверное… Проклятый лес рядом, — пожимает плечами дворецкий. — Поместье как раз стоит на перепутье. Главный вход смотрит на белый дворец, а задний на лес, за которым находится чёрный замок. Этот дом — последняя безопасная точка.

— Не похоже, что тут безопасно, — паникую я. — Это не зверинец, а какой-то контактный зоопарк.

— Не-е, в доме монстров обычно не бывает, а вот на лужайке за усадьбой полно. Властитель приказал их не трогать, пока не переходят границу поместья. Они вроде живого щита, никто лишний раз не попытается добраться до чёрного замка.

— Ясно...

— Да вы не бойтесь, милая леди. Меня они тронуть не посмеют, знают, что им будет за такое. Сейчас я на магиобатах печати обновлю. Они отпугивают диких существ, никто сюда не сунется. Вы главное на задний двор не ходите, и всё будет хорошо!

“Успокоил, называется… — ёжась, думаю я. — Может, дракон меня сюда отправил, чтобы накормить своих питомцев? Закинул мышку в террариум к питонам, так сказать...”

Вместе с Якобом мы проходим в гостиную. Я оглядываюсь, боясь наткнуться на очередного монстра, но поместье выглядит мирным, хоть и несколько заброшенным. Ящерка тоже крутит головой, а потом вовсе спрыгивает на диван и по-деловому его обнюхивает. 

Якоб подкручивает на окнах магиобаты, потом проверяет остальные помещения. Я хожу за ним следом как хвостик.

Обстановка богатая, мебель украшена драгоценными камнями, окна высокие в пол, кровати с тяжёлыми балдахинами. Но всем этим, похоже, давно не пользовались.

В усадьбе обжит только первый этаж, остальные тонут в пыли. Имеется небольшая библиотека, пара спален, гостиная, кухня. Последняя выглядит так, словно к ней не прикасались тысячу лет, хотя благодаря магии в подсобке все продукты свежие.

— Ну вот, теперь тут точно безопасно, леди, — объявляет Якоб, закончив настраивать магиобаты. — Я отправлю к вам камеристок, чтобы взяли мерки, а вы пока отдыхайте.

— А кухней я могу воспользоваться? 

— Да, конечно, — кивает дворецкий. — Пользуйтесь здесь чем, захотите.

— Хорошо, благодарю вас Якоб.

Дворецкий важно кивает, а потом направляется к выходу. Но у самой двери вдруг останавливается и говорит:

— Леди, я бы хотел вам дать один совет… если можно.

— Да, конечно.

— Мы все стараемся лишний раз Властителя не волновать. Постарайтесь и вы не добавлять ему проблем. 

— Постараюсь, — бормочу я, а сама думаю о том, что здесь именно дракон самая большая проблема. К тому же не только моя.

Дворецкий уходит. Я остаюсь одна.

Первые минут пятнадцать я брожу по комнатам, дёргаясь от каждого шороха, но потом привыкаю, и уже без зазрения совести сую нос в каждый угол. Дом оказывается довольно скучным, никаких тебе скелетов или сундуков с сокровищами, просто всеми забытая усадьба на краю леса.

Завалившись на диван, я размышляю над всем, что случилось за два дня. Например, над тем, как там Витя поживает, над глупой причиной не любить попаданок, и о том, свяжется ли со мной янтарный дракон и что расскажет. 

“Интересно, — думаю я, — почему Стальной был ранен, когда я встретила его в своём мире? Явно же, что Шейн тут сильнее всех! Кто мог нанести ему ту жуткую кровавую рану? И зачем стальному понадобилась моя судьба?”

Я вспоминаю слова дракона о том, что если докажу свою полезность, тогда, может быть, он поможет мне вернуться на землю… 

“Нет, ну что за странная формулировка! — возмущаюсь я. — Я, значит, докажи! А он, может быть, поможет. Не Дракон, а хитрый торговец! Но всё же это лучше, чем смерть от навязанного замужества… Интересно, какая дракону может быть от меня польза?”

Мысли начинают кружить по кругу, от безделья клонит в сон. Так что я хлопаю себя по щекам и поднимаюсь с дивана. Оглядываю обстановку.

— Ну что ж, — говорю я вслух, закатывая рукава. — Как говорила наша смотрительница в интернате, если не знаешь, чем заняться, займись уборкой!

Я нахожу всё нужное в подсобке. Прохожусь со шваброй по первому этажу, особенно уделяя внимание кухне. Стряхиваю с полок пыль, собираю её мокрой тряпкой.

Ящерка бегает за мной следом с таким любопытством, словно впервые видит, как кто-то убирается. Она нюхает ведро с мыльной водой и даже пробует его на язык, а потом долго недовольно фыркает.

За второй этаж я решаю взяться завтра. Если дракон сегодня так и не явится, то спать лягу в гостиной.

Глава 13

Шейн расстёгивает пуговицу, за пуговицей.

Я цепенею от нереальности происходящего. Первый порыв — нервно засмеяться, второй — выдать пощёчину с воплем "я не такая". 

Но ничего из этого я не делаю, потому что вдруг замечаю, как дракон стискивает зубы, словно от боли, а рука его чуть вздрагивает, отворачивая ткань. Под сюртуком плотная рубашка с золотой каймой, воротник застёгнут под горло.

Не зная, чего ожидать, я смотрю, как Шейн расстёгивает алмазные пуговицы. Одну, вторую… Оголяет чистую бледную кожу. Потом шепчет заклинание, растворяя иллюзию.

Красивые губы дракона сжимаются в линию, а у меня брови ползут вверх от удивления… и от ужаса.

На бледной, сильной груди дракона проявляется жуткая рана. Словно кто-то вонзил кинжал в сердце Шейна и несколько раз провернул вокруг оси. Края воспалённые, кожа загрубевшая, во все стороны расходятся реки чёрных вен. Можно лишь догадываться, как далеко они уходят, но, вероятно, на живот, на спину, некоторые зигзагами поднимаются к шее. 

— О боже, — шепчу я похолодевшими губами. — Вы ранены.

Шейн встаёт, проходится по комнате, садится в кресло. Лицо у него, как прежде, надменное. Застывшая маска, а не лицо. Теперь я уверена, что за ней прячется боль, ведь не может быть, чтобы это опасное ранение не причиняло страданий!

— Вам надо к врачу! — решительно говорю.

— Я уже у него, — криво ухмыляется стальной.

Я непонимающе хмурюсь.

— Что вы имеете в виду? — уточняю на всякий случай.

— Не "что", а кого. Тебя, — говорит стальной, откидываясь в кресле. Его рубашка всё ещё расстёгнута, так что мой взгляд то и дело тянется к ране. Будь Шейн обычным человеком, даже дышать бы не смог без стона, а тут разговаривает как ни в чём не бывало.

— Меня?

— Именно, — кивает дракон, его тёмные глаза затягивают как водовороты. — У драконов тоже есть судьба, Алиса. И в моей сказано, что... “Ящерица укажет на деву, что дарует силу. Она излечит твоё сердце”.

Я на секунду подвисаю.

Ящерица укажет? Дева, что дарует силу? Излечит?!

Прежде чем паниковать, я решаю уточнить:

— То есть, — говорю медленно, — вы думаете, я вылечу вас?

— Да.

— Потому что, я та самая дева из предсказания?

— Именно.

Вот теперь можно паниковать!

— Н-но… — бормочу, — н-но… я ничего не смыслю в медицине! И ящерка не моя, мы просто путешествуем вместе. Вы, должно быть, ошиблись! Вам стоит обратиться к нормальному врачу!

— Это невозможно, — отрезает дракон. — Надеюсь, ты понимаешь, что данный разговор только между нами, Алиса? Ошейник не позволит чесать языком о том, что тебе известно. Если попытаешься предать, он сразу мне сообщит.

— Чесать языком?! — негодующе повторяю я. — Но вам нужна профессиональная помощь! Господи, да эта рана выглядит как слегка несовместимая с жизнью!

Шейн не меняется в лице.

— Не хотите же вы сказать… — догадываюсь я, — что никто в замке не знает про… про это? — показываю пальцем на его грудь.

— Никто во всём магическом мире не знает, — поправляет меня стальной дракон. — И для этого множество причин. Начиная с той, что никто не смог бы помочь, и заканчивая тем, что неразумно открывать свою уязвимость. Если получится излечиться — то хорошо. Нет, так нет. Эта магическая язва не смертельна… хотя нельзя отрицать некоторое неудобство.

— Некоторое неудобство?! — поднимаю я брови. Шейн не отвечает, но что-то мне подсказывает, он строит хорошую мину при плохой игре.

Я не знаю, куда себя деть и как реагировать. Мне хочется схватиться за голову.

Теперь становится кристально ясно, почему стальной дракон сменил гнев на милость, когда увидел ящерку! А моя судьба делает меня той самой "девой, что дарует силу". Но это всё нелепое совпадение! Я понятия не имею, как вылечить настолько жуткую рану. Вряд ли поможет приложить подорожник или попшикать антисептиком.

Я бы решила, что это розыгрыш, но дракон, похоже, серьёзно настроен. Вот только, что делать мне?!

— Вы хоть скажете, из-за чего эта рана? — обречённо спрашиваю я.

Дракон медлит с ответом, но, видимо, решает, что всё равно придётся открыть мне правду.

— Ты, может быть, слышала, что основа силы дракона — его эмоции? — говорит он. — Чем они сильнее, тем мощнее магия. Но если эмоций слишком много, то магия становится разрушительной для окружающих. Её приходится сдерживать, запирать внутри… К сожалению, это имеет последствия.

"Так эта рана из-за сдержанных эмоций? — нервно думаю я. — Живой пример того, что "негатив убивает", а “психосоматика работает”".

— А нельзя куда-то улетать и там сбрасывать лишнюю магию? — спрашиваю.

— Можно, — пожимает плечами Дракон. — Но это бессмысленно. Со внезапными выбросами не сработает. В добавок, чем больше магии сбросишь, тем больше её придёт в следующий раз, и удержать будет куда сложнее. Можно было бы сменить ракурс эмоций, но в моих условиях это невозможно.

“Не понимаю, что смогу сделать я?” — думаю потерянно.

Шейн подаётся вперёд, смотрит так пристально, что мурашки бегут по спине.

— Предлагаю тебе сделку, попаданка, — проникновенно говорит он. — Ты исполняешь мою судьбу, а я помогаю тебе вернуться на Землю, где тебя снова все начнут видеть. 

Я перекрещиваю руки на груди, говорю тихо:

— Это нечестная сделка. Без вашего вмешательства в мою жизнь, у меня бы и проблем не было.

— Ты ещё не поняла? — дракон нервно дёргает уголком рта.  — У тебя выбора нет. Или ты исполнишь свою роль и получишь назад свою жизнь. Или ты мне не нужна.

Я нервно сглатываю. Все мои возражения застревают в горле.

— Вижу, — говорит Шейн, застёгивая рубашку, — прямо сейчас у тебя не имеется предложений, как решить эту задачу. Иди спать, завтра представишь идеи.

— Идеи? — растерянно бормочу.

— Именно. Шагай на второй этаж, там есть спальни. А мне надо ещё поработать, я останусь здесь.

Глава 14

Просыпаюсь я от жужжания телефона под ухом… Мне требуется около минуты, чтобы сообразить, что никакого мобильного рядом быть не может. А вибрирует мой треклятый ошейник!

Я испуганно вскакиваю с кровати, хватаюсь за золотой обод. Он гудит и подпрыгивает на пальцах, будто внутри него заперт пчелиный рой. С каждой секундой обод жужжит всё настойчивее, словно подгоняя. Несложно догадаться, кто управляет этим будильником.

Судя по магическим часам, ещё нет и семи утра. Солнце совсем низко, едва дотягивается лучами до верхушек деревьев, а меня уже требует к себе Перепончатое Высочество. Видимо, не терпится начать лечение.

Я впопыхах залезаю в платье, умываюсь, причёсываюсь, и всё это под настойчивое “дз-з-з-з”, которое вводит меня в тихое бешенство. 

Что за ужасный способ будить девушку?! Неужели нельзя было отключить эту жужжалку, как только я встала? Не-ет, этот дракон у меня дождётся. Я ему такое лечение устрою! Как ему понравится иглоукалывание? Или массаж банками! А может, предложить стояние на гвоздях?

Ящерка лениво наблюдает за моими метаниями из вороха одеяла. Потягивает лапки, зевает во весь беззубый рот.

— Пойдёшь со мной, Фира? — Спрашиваю её, протягивая руку.

Изумрудная малышка фыркает, а потом прячет носик в перину и показательно жмурит глаза, притворяясь спящей. Предательница! “Дз-з-з-З!” — не замолкает ошейник. От него в ушах звенит, и виски ноют.

Ругая чешуйчатого на чём свет стоит, торопливо спускаюсь на первый этаж. Едва схожу с последней ступеньки, как вибрация, наконец-то, прекращается. В голове наступает долгожданная тишина.

Секунду я перевожу дух и только потом оглядываюсь.

В гостиной Шейна не обнаруживаю, зато замечаю, что кровать стоит нетронутая, а подушка перекочевала на кресло. Неужели он там и спал? И спал ли вообще?

Моих ушей касается перезвон посуды. Осторожно ступая, я иду мимо комнат, заглядываю в кухню и замираю на пороге.

Помещение кухни довольно большое, середину занимает длинный обеденный стол. Сейчас он накрыт узорчатой скатертью, заставлен напитками, фруктами и ароматными блюдами. Когда только их успели принести? И с чего такой пир?

Шейн стоит возле полки с утварью и с интересом оглядывает в кастрюли, в которых я вчера готовила жаркое.

Властитель одет в свежий костюм — чёрный с золотым, рубашка застёгнута под самое горло, тёмные волосы убраны назад. Шейн выглядит безупречно… но я всё же замечаю тени в уголках губ и складку усталости между смоляных бровей. Похоже, недосып даже на драконах сказывается не в лучшую сторону.

— Доброе утро, ваша светлость, — говорю я, подходя ближе.

Дракон кивает в знак приветствия, а потом оглядывает меня с ног до головы, да так внимательно, словно душу сканирует.

— Столько блюд… — бормочу я от неловкости, — вы ждёте гостей?

— Нет, только тебя, — отвечает Шейн и вдруг перескакивает на другую тему: — На первом этаже чисто. Ты прибиралась?

— Да.

— Зачем? В замке полно служанок.

— Мне не нравится зависеть от других, — пожимаю я плечами. — Да и всё равно было нечем заняться.

— Еду ты готовила тоже от безделья? — он кивает на кастрюли.

— Ну-у, — я переминаюсь с ноги на ногу, — мне хотелось есть, так что…

— Надо было сказать Якобу. Странно, что он сам не предложил. Или тебе не по вкусу местная еда?

— Нет, вполне. Но хотелось чего-то… родного. 

— Понятно, — хмурится Шейн и отходит к столу. Обойдя его, садится на стул.

— Садись поешь, — говорит он. — Будет долгий день.

— Я не голодна.

Шейн щурится, и в ту же секунду я чувствую, что в ошейник вселилась чужая сила и тянет меня к столу. Не-ет, ну сколько можно! В меня теперь и еду будут силой запихивать? Я для этого дракона кто?! Персонаж из игры Симс, которым можно управлять как вздумается?

Понукаемая обручем, я накладываю себе еду, а потом громко бухаю тарелку на столешницу. Недовольно усаживаюсь и съедаю несколько ложек. Дракон сидит напротив с самым невозмутимым видом. Не похоже, что он издевается… просто не понимает! Прежде чем этот диктатор отдаст ещё какой-нибудь приказ, я решаю расставить все точки над “и”.

— Ваша Светлость, — говорю как можно более вежливо, хотя раздражение пробивается в голос недовольными нотками. — Касательно нашего соглашения… Я согласна. И я сделаю всё, что в моих силах, но у меня есть несколько условий. 

Шейн откидывается на стуле. Смотрит на меня как на писклявую муху, что взялась качать права. А может, он думает, я попрошу у него в пользование замок и гарем из кентавров? Кстати, а тут такие водятся?

— И что у тебя за условия, попаданка? — недобро щурится стальной.

Я вздёргиваю подбородок, спину держу прямо, голос заставляю звучать твёрдо:

— Перестаньте применять ко мне подчиняющую магию. Иначе я не смогу искренне искать для вас лечение.

Лицо Шейна буквально каменеет, глаза становятся неподвижными дулами.

— И как же взаимосвязаны подчинение и лечение? — вкрадчиво спрашивает он.

"Пусть страшно, но надо за себя постоять!" — думаю я, пытаясь игнорировать вопли паники, а вслух говорю:

— Для работы мне нужно душевное спокойствие, а когда вы так применяете ошейник, я чувствую себя униженной.

— Униженной? — вскидывает смоляные брови Шейн. От наплыва магии начинает трещать воздух.

— Да, — говорю твёрдо, хотя мурашки бегут по спине. — А ещё я злюсь, волнуюсь и чувствую себя плохо. В таких условиях мне сложно думать. Заметьте, ваша светлость, я не прошу вас снять ошейник. Если же вам что-то от меня потребуется, вы всегда можете просто попросить.

— Попросить? Драконы не просят, — Шейн подаётся вперёд, голос его рокочет, — они приказывают и требуют.

— Я з-заметила, — сбивчиво говорю, вцепляясь пальцами в скатерть. — Но если для ваших людей нормально не иметь собственного мнения и притворяться, что их всё устраивает, то я не такая. Я из другого мира. Мне важна моя свобода! И если я не хочу кушать в семь утра, значит, не надо меня заставлять!

Глава 15

Шейн уходит взвинченный. Я мысленно извиняюсь перед теми, кто сегодня попадёт ему под горячую руку. Надеюсь, обойдётся без смертоубийств.

Но даже так разговором я довольна. Оказывается, стальной умеет нормально общаться! Хотя хватило его ненадолго… вскочил как ужаленный, угроз насыпал и убежал. 

Интересно, почему он против поиска невесты? Неужели, из-за его репутации нет желающих? Но девушки же любят "тёмных властелинов". Сколько книг об этом написано! Да и не верю я, что никто не вздыхает по такому красавчику, как Шейн, да ещё и сильнейшему в мире дракону! 

Или именно в силе и кроется проблема?

Возможно, просто не существует девушки-дракона, чьё ядро способно переварить ту прорву энергии, что накопил в себе Шейн.

А что с людьми?

“Все, кто попробовал, погибли в тот же миг”, — звучат в памяти слова Шейна. На меня тут же накатывают колкие мурашки, заставляя ёжиться, а воображение рисует чёрный замок, пустые коридоры и полные страдания предсмертные крики девушек.

Жуть…

Я трясу головой, пытаясь не думать о плохом. Получается, кто-то уже пробовал принять магию Шейна, но погиб. Потому что искра была недостаточно сильной? 

Мне вдруг вспоминается, с каким интересом янтарный дракон говорил про мою магическую искру. Да и сам Шейн проявлял к ней интерес… В голове неожиданно сверкает догадка.

Я вскакиваю на ноги и в волнении прохожусь по комнате. Что, если “метод дракона” — это заставить меня принять его магию? Испытать на прочность мою искру. Очень похоже на правду! Иначе к чему столько интереса? Если эта догадка верна, то исхода будет только два. И оба мне не подходят!

Или погибну, как другие.

Или навсегда останусь заложником дракона... 

Ведь Шейн попросту меня не отпустит! Запрёт в высокой башне и будет сливать лишнюю энергию словно в помойную яму! Никто не придёт меня спасти, никто даже не узнает, что со мной случилось! Но раз Шейн до сих пор не испытал этот метод, значит, сомневается, что я выдержу. А если умру, не видать ему исполнения судьбы. Однако если за месяц мы никуда не продвинемся, то он рискнёт. Как пить дать рискнёт! Уж слишком сильно прижала его болезнь.

Ох, лучше бы мне скорее придумать лечение. Отсчёт дней пошёл!

От волнения едва не чешусь. 

“Так, — размышляю я, нервно заламывая руки. — Помочь может невеста с сильным ядром. Но пока что отложу эту идею… Что остаётся? Поработать с эмоциональным окрасом. Добавить позитива в жизнь”.

Не прекращая мозговой штурм, я мерю комнату шагами.

“Для начала надо бы выяснить, что усугубляет болезнь и исключить эти факторы, — решаю я. — Восстановить режим сна. От недосыпа каждый будет злым. Добавить в расписание развлечений. Отправить дракона на расслабляющий массаж или на конную прогулку, а может, на пробежку? Говорят, бег способствует выработке дофамина — гормона счастья. Или у драконов другой гормональный ряд? Вообще, хорошо бы Шейну взять выходной. Один полноценный день без работы. И посмотрим, как это скажется на ране”.

Я напрягаю память, вспоминая все советы по позитивному мышлению. Ну а что, скажу дракону, что ему надо утром медитировать пятнадцать минут, потом заглянуть в зеркало, искренне улыбнуться своему отражению и сказать: “Я себя люблю! Мои чешуйки так и блестят здоровьем! День будет прекрасен!”

Глупо хихикаю, представив эту картину. Будет злобиться, обязательно пропишу ему утренние улыбашки! Но пока лучше начать с чего-то менее шокирующего.

Закрыв глаза, мысленно представляю “чек-лист”.

План лечения депрессивного Дракона-тирана

1) Выяснить, что усугубляет болезнь и по возможности это исключить.

2) Нормальный сон!

3) Устроить выходной с полным набором развлечений! (Доп. задача: узнать, что нравится Шейну).

4) Проанализировать результат и скорректировать лечение!

Я довольно потираю руки. План кажется мне отличным. Хотя пятым пунктом стоило бы добавить разговор о прошлом… Вряд ли Шейн с кем-то обсуждал те давние события, а выговориться ему явно бы не помешало. Нечто жуткое там произошло, и до сих пор его мучает. 

Якоб говорил, что семья стальных погибла около тридцати лет назад. Вероятно, психологическое и физическое взросление драконов проходит медленнее. Если сто лет — это пик, то сорок — это, вероятно, возраст подростка.

Так что, по сути, тут детская травма. Нет, пока трогать эту тему не стоит. Как бы хуже не сделать. Я всё-таки не психолог…

Ладно, буду идти по пунктам. Представлю план Шейну и начнём! Интересно, когда он придёт? Снова ночью? Может, я могу сама его найти? Если подумать, из дома мне выходить не запрещали. Точно, накормлю подопечных и пойду искать стального! 

Вдохновлённая, я взбегаю на второй этаж и бесцеремонно бужу ящерку. Та  возмущённо шипит, но всё-таки поднимается. Переваливаясь с лапки на лапку, забирается на моё плечо. Потом оглядывается и тыкает меня мордочкой.

— Кушать хочешь? — спрашиваю я её. Малышка согласно качает зелёным хвостом.

— Тебе повезло! Еды навалом! — говорю ей, спускаясь на первый этаж и проходя на кухню. Ящерка тут же спрыгивает на стол и по-деловому изучает блюда. Но в итоге останавливается возле миски с салатом. 

Я и сама съедаю несколько фруктов и булочку, а потом накладывают в свободную тарелку мяса и уношу её к двери, что ведёт на задний двор. 

Банеко нигде нет, лес тоже кажется спокойным. Я пробую открыть дверь. Ручка поддаётся с трудом, словно её ночью на клей посадили. Но я нажимаю всем весом и дверь с щелчком открывается. 

Едва выглядываю на улицу, как застываю. От леса, рыча от негодования, несётся огромный шипастый монстр с горящими глазами. Лапы у него огромные, земля сотрясается, когда они ударяют о землю.

Он всё ближе, я вижу острые клыки, чувствую запах гнили и крови. Страх наполняет моё сердце, но вдруг я замечаю на голове лесного монстра знакомые короткие рожки… Испуг отступает.

Глава 16

Я поднимаюсь с дивана, нас с драконом разделяет несколько шагов. Напряжение в воздухе можно почувствовать кожей. Тёмный взгляд Шейна давит, а мне внезапно вспоминаются слова служанки о том, что стальной питается чужими душами.

“Если душу не съест, то нервы уж точно истреплет, — в волнении думаю я. — Ох, ему же явно плохо… Может, местного врача позвать? Нет, с магической язвой врач не поможет… Но что же делать?!”

Мысли панически носятся, пытаясь отыскать хоть одну стоящую идею. Мой прежний план — это длительная терапия, а Шейн требует выдать волшебную таблетку здесь и сейчас. Если поймёт, что предложить мне нечего, то что сделает? Попытается скинуть на меня магию? Или вовсе прихлопнет, как бесполезную моль!

Наверное, замешательство и испуг проступают на моём лице, потому что дракон выдыхает сквозь зубы, откидывает голову на спинку кресла, прикрывает глаза и говорит:

— Тебе нечего предложить, верно?

По комнате проходится ледяной сквозняк, хотя окна и двери закрыты, а на улице разгар лета. Я выдыхаю пар и обнимаю себя за плечи. Похоже, стальной едва удерживает магию. Если хоть немного отпустит контроль, то меня сметёт, как снежинку.

— Просто моё лечение, оно… оно... — бормочу онемевшими губами.

— Я тебя понял, — перебивает Шейн. — Тогда покинь дом. 

— Но… разве это неопасно?

Я говорю про опасность для самого Шейна, но он понимает иначе.

— Тебе и слугам ничего не грозит, — отмахивает дракон. — Переночуешь сегодня в белом замке.

— Но...

— Выйди!

Я чувствую, как обруч на шее начинает вибрировать, словно готов заставить меня выполнить приказ. Но этого так и не происходит. Даже в таком состоянии дракон помнит об обещании не подчинять меня силой.

“Может, правда, лучше уйти?” — шепчет в голове страх. 

Сердце тяжело бухает о рёбра, нервы натянуты струнами. Шейн ждёт, лицо у него точно гипсовая маска, губы сжаты до белой линии. Терпение у дракона явно заканчивается, магия кругом закручивается в спирали.

А я почему-то медлю. 

“Но ведь всё равно не знаю, чем помочь! К тому же этот тиран забрал мою судьбу, он чуть меня не убил! Надо уйти! ” — говорю себе, но в груди растёт и ширится уверенность, что поступить стоит иначе. 

Ведь если выйду… этот ледяной дракон останется один, убеждённый, что так и должно быть. Что это нормально — болеть одному, загонять боль глубже, стискивать зубы до искр под веками. Он совершенно не считает, что кто-то обязан добровольно ему помогать. Да и от меня ничего не ждал. Должно быть, за последние тридцать лет Шейн позабыл, что такое чужая забота.

И я решаюсь… Преодолевая страх, подхожу к Шейну. Магия потрескивает в ушах, щиплет кожу. Не обращая на это внимания, я твёрдо спрашиваю:

— Можно до вас дотронуться?

Шейн удивлённо вскидывает брови, отгораживается усмешкой:

— Не боишься, что руку откушу?

— Нет.

— Делай что хочешь, — кривится Шейн. — Магию я удержу.

Выгнав страх на самые задворки сознания, я тянусь к Шейну. Самыми кончиками пальцев касаюсь его упрямого лба. Горячий! Даже слишком. Кожа чуть влажная от испарины. 

Шейн наблюдает за моими действиями, напряжённый, как сжатая пружина. Я чувствую, что он борется с желанием оттолкнуть меня.

Опускаю ладонь ниже, касаюсь мужской шеи, осторожно прикладываю руку к бьющейся жилке, отсчитываю пульс. Под моими пальцами он разгоняется как сумасшедший. У обычного человека сердце бы разорвалось от таких нагрузок, но, видимо, у стального дракона и сердце из стали.

Цепляюсь взглядом за воротник рубашки. ”Надо взглянуть, что с раной”, — решаю я и подцепляю пальцами пуговицу: одну, вторую… А в следующую секунду Шейн перехватывает мою руку, хрипло спрашивает:

— Ты что творишь?

— Провожу медицинский осмотр, — шепчу испуганно.

— Зачем? Как это поможет?

— Вам становится хуже от моих действий?

— Нет.

— Тогда прошу довериться, — смелее говорю я. — Вы же обещали сделать всё, что я скажу. В пределах разумного, конечно. 

— Будет безопаснее продолжить в другой раз, — упрямится дракон, всё ещё удерживая мою руку. 

— Безопаснее для кого?

— Для тебя, конечно.

— А для вас? — наседаю я.

— При чём тут я?

Шейн опять прикрывается усмешкой, но я чувствую, как магия кругом наполняется отголоском боли, злости, страха. Холодные порывы налетают вновь и вновь, теребят мои волосы, покачивают картины на стенах, звенят стёклами в окнах.

— Как долго вы сможете терпеть? — спрашиваю с нажимом.

— Я знаю свои пределы, — сдержанно отвечает Шейн, отпуская мою руку. — Если переживаешь за слуг, то не стоит. Никто не пострадает. Всё не настолько плохо.

“Нет, я переживаю за вас!” — хочется сказать мне, но я прикусываю язык. Понимаю, у Шейна нет причин мне верить. Да и правдивы ли будут эти слова?

А тем временем температура в комнате падает ещё на несколько градусов. По стенам ползёт ледяная изморозь. Похоже, мои вопросы лишь выводят Шейна из себя. Но сдаваться я не готова!

— Ладно, — говорю, — Испробуем кое-что ещё и если не поможет, на сегодня я оставлю вас в покое, согласны?

— Кое-что? — настораживается Шейн. 

— Да. Назовём это — срочная помощь! Я правильно понимаю, что ваша магия разрушительна из-за негативных эмоций?

— Ну, допустим…

— Вот и попробуем их разбавить! Отвлечём вас от мрачных мыслей.

— И как именно? — со скепсисом уточняет Шейн. Я же чувствую себя, так, словно шагаю в пропасть.

— Как вы относитесь к массажу, Ваша Светлость?

Моё предложение не вызывает в драконе воодушевления.

— Массаж? — недоверчиво поднимает он смоляную бровь. — Это когда проминают мышцы?

— Да. Вам его делали? — любопытствую.

— Бывало, — он постукивает пальцами по подлокотнику кресла. — Но, помнится, физически это довольно непростая работа. Тебе уж точно не справиться своими хиленькими ручками.