Сердце в Дудуке

1. «Служебный роман»?

Через полчаса дверь детской приоткрылась, и на пороге показался Гурген.

Опираясь на косяк, он быстро окинул взглядом убранную комнату.

— Что за сказка? — улыбнувшись, тихо спросил он.

— Про ледяную принцессу, хайрик, — отозвалась Анаит.

— Надеюсь, добрая? — бросил он тёплый взгляд на Катю.

— Пока не знаю, — с лёгкой улыбкой ответила та.

Гурген смерил взглядом узкие кровати:

— Ну что, девочки, всё в порядке?

— Да, — кивнула Анаит.

— Замечательно, — засмотрелся он на свою начальницу и фиктивную жену — Екатерина Андреевна, я уже разложил нам диван, тут для вас будет тесно…

Мариам вдруг села на кровати:

— А как же наш надувной матрас, на котором дядя Ваге всегда спит, когда ночует у нас?

Гурген и глазом не моргнул — выстрелил:

— Он лопнул… пару дней назад!

— Какое совпадение! — съязвила Мариам, закатывая глаза.

— Да, — усмехнулся Гурген и смягчился во взгляде на неё — Спокойной ночи, моя Принцесса Мариам! — подошёл и поцеловал её в лоб.

— Спокойной ночи, Анаит, — пожелала Катя и нежно чмокнула малую в макушку.

— Спокойной ночи, мама Катя, — прошептала Анаит, прижимая к груди своего мягкого мишку.

В ту же секунду в детскую будто ударила молния!

— ЧТО? — вскрикнула Мариам, вскидывая в полутьме брови — Мама Катя? Она что, теперь наша мама?

Анаит сжалась под одеялом.

— Мариам, успокойся! — произнёс Гурген тоном, как сталь.

— Нет, правда, — спрыгнула с кровати его старшая и встала напротив него — Ты это сам слышал? Она называет её мамой!

— Я уже называла её сегодня так, но ты была в своих наушниках! — обиженно воскликнула Анаит.

Катя почувствовала, как всё накаляется.

— Мариам, — мягко начала она, но подросток её грубо перебила:

— Не трогайте меня! Вообще, что вы здесь делаете? Заменяете нам нашу мать?

— Никто никого не заменяет, — твёрдо ответил Гурген и шагнул к дочери.

— Правда? Почему тогда она спит вместе с тобой на диване? Вы же «просто друзья», а они обычно спят на разных кроватях! — дрожащим от эмоций голосом выпалила тинейджер.

Гурген, собираясь с мыслями, выдохнул:

— Пока мы с Катей просто друзья, — ровно произнёс он, глядя Мариам прямо в глаза.

— Пока, да? — горько усмехнулась та.

— Пока, — кивнул он — Да!

Между ними повисла напрягающая всех тишина.

— Что это значит, папа? — спустя целую вечность, прошептала девочка.

— Что Катя мне нравится как женщина, и я хочу от неё большего, чем просто дружбу.

Мариам расширила на него глаза, закачала головой и, шмыгнув носом, взобралась обратно на верхний ярус.

— Мариам, — подошла к ней Катя и… сжалась внутри от собственного дежавю — Гурген и я… мы не планировали, честно. Если хочешь, я сегодня же съеду?!

— Нет! — воскликнула Анаит — Мама Катя!

Мариам не ответила, но перестала шмыгать носом и… отвернулась лицом от Кати к стене:

— Делайте, что хотите! Вы все для меня предатели!

Гурген нахмурился.

Катя остановила его лёгким движением руки.

Они вышли из детской.

Гурген закрыл дверь и, пройдя в коридор, посмотрел на Катю:

— Она тебе нервы помотала, да?

Катя мотнула головой:

— Она просто взрослеет!

— Надеюсь, ты, — вздохнул он — Не передумаешь… пожить у нас. Временно!

Катя отвела взгляд, Гурген осторожно обхватил её за плечи:

— Ты молодец! Мариам — упрямая, как я, но ты держишься!

— Спасибо за комплимент, — пробормотала она, не удержав слабую улыбку.

— Идём, Катя Джан, диван нас ждёт, — с чуть насмешливым, но мягким тоном произнёс он.

— Может быть, я… действительно съеду?

Гурген качнул головой и быстро прошёл в кухню, откуда вынес большую вазу с живыми алыми розами:

— Катенька, это, конечно, клише, но они оказались единственными в магазине…

Катя подняла на него глаза.

Когда в последний раз ей кто-то дарил живые цветы…

ПРОСТО ТАК?

— Они прекрасны, — вдохнула она их свежий аромат и улыбнулась.

— Фильм? — вдруг предложил он.

— Какой?

— «Служебный роман»?

— Только не этот! — усмехнулась она, но последовала за ним в гостиную.

2. Поспать со мной

Ночью Катя проснулась от шороха. Открыв глаза, она заметила маленькую фигурку в пижаме у края дивана.

— Анаит? — тихо позвала она — Что-то случилось?

Девочка стояла, обняв своего потрёпанного плюшевого мишку, и растерянно смотрела на неё.

— Мама Катя… можно я с вами? — едва слышно спросила она.

Катя приподняла голову, стараясь не разбудить Гургена, который спал рядом и продолжал её крепко обнимать.

— Иди ко мне, — раскрыла она своё одеяло.

Малышка в тот же миг забралась на диван, зажав между собой и Катей мишку и уткнувшись носом в её левую грудь.

— Ты что-то увидела? Или испугалась? Кошмар приснился? — ласковым и в то же время обеспокоенным шёпотом спросила Катя и начала гладить девочку по голове.

— Нет, — также шепнула в ответ та — Просто я… проснулась и .. подумала, что ты съехала!

Сердце Кати сжалось во тьме, а брови сомкнулись в крутой складке:

— На ночь глядя? Что ты, малыш!

Анаит подняла на неё глаза, полные слёз.

— Просто… — шмыгнула она носом — У тебя есть свой дом, и он такой большой, красивый… А у нас…

Катя замерла.

— Анаит, — осторожно обняла она девочку, чувствуя, как та вся напряглась — Никуда я от вас не съеду. Я с вами, слышишь?

Анаит молчала, но её пальчики ещё крепче сжали плюшевого мишку.

Гурген, до этого неподвижно лежавший рядом, вдруг приподнялся на локте.

Его голос прозвучал хрипло, но мягко:

— Ахчик Джан, что за разговоры посреди ночи?

Анаит повернула голову в его сторону и дрожащим голосом заумоляла:

— Хайрик Джан, скажи маме Кате, чтобы она никуда не съезжала от нас!

Гурген сел, его широкая ладонь мягко легла на плечо дочери.

— Мама Катя остаётся с нами, — уверенно заявил он — Да, мама Катя?

Катя встретилась с ним взглядом.

Её сердце чуть сбилось с ритма, но она кивнула.

Анаит немного расслабилась, но всё ещё упрямо держалась за Катю.

— Можешь поспать со мной? Пожалуйста… — прошептала она, глядя на Катю снизу вверх.

Катя снова почувствовала, как в груди кольнуло.

— Конечно, пойдём в детскую, — приподнялась она с дивана — Твоя кровать удобнее, чем этот диван.

Анаит сползла на пол и тут же схватила Катю за руку.

— Я тебя не отпущу, — предупредила она.

— Ахчик, — строго обратился к дочери Гурген — А я ведь тоже без Кати не засну!

— Ты уже достаточно с ней спал, папа, — нахмурилась Анаит и вручила ему своего мишку — Он тебя согреет!

Катя усмехнулась и в свете ночника бросила последний взгляд на Гургена:

— Спокойной ночи, Хайрик Гурген.

Тот вздохнул и лишь с улыбкой покачал головой.

В детской Катя уложила малышку в кровать и прилегла рядом с ней.

Девочка тут же прижалась к ней и крепко её обняла.

Катя замерла.

Гладя малышку по её шелковистым волосикам, спинке, худеньким плечикам и... прощупывая её каждый пальчик, женщина вдруг вновь почувствовала, как в ней волной поднимается...

НЕЖНОСТЬ.

3. Это про терпение!

Катя проснулась задолго до рассвета.

Анаит крепко спала, отвернувшись от неё к стене.

Катя осторожно встала с кровати, крадучись на носочках, словно вор, подошла к двери детской. Почти не слышно прикрыла последнюю за собой, оставив девочек мирно спать. Направилась прямиком на кухню.

В квартире семьи Оганесян было непривычно тихо и темно. Только на стене у шкафа равномерно тикали часы, а в окно просачивался тусклый свет уличного фонаря.

Катя села за кухонный стол, включила свой смартфон, минуты две или три смотрела на один номер, прежде чем, глубоко вздохнув, набрала его.

— Алло, да, кто это? — раздался очень сонный, с характерной хрипотцой, мужской голос.

— Это я, — сдержанно ответила Катя.

— Кто «я»?

Её шеф-повар Володя явно ещё не проснулся!

— Екатерина Андреевна? — встревожился он и резко вскочил с постели — Кто-то умер? Кто-то сгорел? У вас форс-мажор?!

— В каком-то смысле, да, — на мгновение заколебалась она, но потом выпалила — Научи меня готовить блины!

— Блины??? — на другом конце повисло многозначительное молчание, после которого она услышала его тяжёлый вздох — В пять сорок пять утра?! Екатерина Андреевна, вы точно уверены, что вам это жизненно необходимо?

— Да, очень, — отрезала она — Я не шучу, Володя!

— Ну ладно, только ради вас, — буркнул он, и вскоре в динамике раздались шорохи — Сейчас я оденусь и включу видеосвязь.

Катя лишь поправила свои беспроводные наушники.

Вскоре на дисплее появилось его заспанное лицо с всклокоченными волосами и огромной кружкой кофе в руках.

— Так, у вас есть мука? — спросил низкорослый лысый мужчина предпенсионного возраста, жмурясь, словно свет телефона был ярче солнца.

— Есть.

— А яйца?

— Нашла!

— Кефир?

Катя на секунду задумалась.

— Сейчас проверю.

Она открыла холодильник и победоносно вытащила упаковку.

— Отлично, теперь у вас почти всё есть. Итак, возьмите большую пластмассовую миску и венчик.

Спустя пять минут Катя, ловко двигаясь по маленькой кухне, нашла то, что он спросил.

— Хорошо, теперь возьмите муку, примерно в два-три стакана, — скомандовал он — Разбейте в миску два яйца, желательно без скорлупы…

Катя приподняла правую бровь:

— Это была шутка?

— Конечно. Что я, несуразный шеф-повар, чтобы серьёзно такое говорить? — зевая продолжил он — Погасите соду в кефире, щепотку соли, пару ложек столовых ложек сахара. Всё в миску и… мешайте!

— Венчиком? — уточнила она.

— Ну, если хотите прокачать мышцы ваших предплечий, то да, венчиком. Или возьмите миксер.

Катя посмотрела на венчик в руках и усмехнулась:

— Начну с предплечий!

Через пару минут она, старательно замешивая тесто, спросила:

— А как выглядит правильное тесто?

— Гладко и без комков, как у меня после годовой стажировки во Франции!

Катя закатила глаза:

— У меня оно немного… комковатое…

— Тогда мешайте дальше. Помните, я говорю вам это, жертвуя своим сном красавца!

Катя рассмеялась, почувствовав, как напряжение спадает.

— Хорошо, что дальше?

— Ну, следущий этап — это самое главное. Берите в руки сковороду, — приказал он — Смазывайте дно сливочным маслом. Лейте тесто половником. Не бойтесь, Екатерина Андреевна, блинное тесто не кусается!

Катя зачерпнула половником густую жидкость и аккуратно налила её на центр сковороды.

— Окей, а теперь?

— Разлейте по всей сковороде.

— Готово… Сколько ждать?

— Пока края вашего блина не станут золотистыми… А дальше… самый сложный момент — это перевернуть!

Катя, вооружившись лопаткой, осторожно поддела тонкий блин, но когда попробовала его перевернуть, то тот разорвался на части прямо на сковороде.

— Чёрт… — пробормотала она.

— Что? Что там? — встревожился Володя.

— Первый блин… комом!

Мужчина прыснул со смеху:

— Слушайте, если я научу вас готовить блины, я же сам потеряю у вас свою работу. Поэтому… Екатерина Андреевна, расслабьтесь! Важно не то, как выглядит ваш первый блин, а то, как выглядит последний!

— Если он будет выглядеть как первый, то я просто закажу их доставкой на дом…

— Никаких доставок! — воскликнул шеф-повар — Давайте ещё раз?

Катя выдохнула, снова зачерпнула тесто и налила его на сковороду.

4. Селяви, Серёжа

В то морозное утро четверга Катя прогулялась, проводив девочек до школы и вернувшись обратно.

Спустя полчаса она вышла из квартиры в строгом тонком пальто и в чёрных сапожках на каблуках.

Её идеально уложенные волосы цвета меди ярко блестели на солнце и… завораживали Гургена.

А её уверенная походка — даже по снегу! — выдавала её привычное стремление держать всегда всё под контролем, но… всё равно западала ему в душу.

Гурген ждал её у начищенного Мерса, который вывез из гаража.

Оперевшись на водительскую дверь, он бросил на неё взгляд, в котором сквозили гордость, восхищение и одновременно что-то большее — тихая, почти неуловимая нежность.

— Как настроение? — спросил он, галантно открывая для неё заднюю дверь.

— Рабочее, — коротко ответила Катя, пытаясь скрыть улыбку за ледяным выражением лица, хотя внутри… опять почувствовала странное тепло, которое разливалось в её груди, как река во время оттепели…

Она вдруг вспомнила, как Мариам тихо поблагодарила её за блины, и уголки её губ невольно дрогнули.

— Рабочее? — с едва заметной усмешкой переспросил он — После такого-то завтрака?

Катя закатила глаза, но сердце почему-то вздрогнуло.

— Разговорчики, Гурген, — осадила его она, усаживаясь в салон — Всё делается ради нашего всеобщего дела, поэтому советую не привыкать.

— Конечно, Екатерина Андреевна, куда мне, вашей челяди надеяться на большее? — со смешком ответил он, прежде чем мягко захлопнуть её дверь.

В дороге Катя изо всех сил старалась сосредоточиться на рабочих мыслях, но в голову всё время упорно лезли обрывки утренних событий: тёплые ручки Анаит на её шее во время прощания у школьных ворот, осторожный взгляд, а после слабый кивок Мариам и… негромкий низкий голос Гургена, который всегда звучал так, будто говорил прямо в её сердце: «Ты здесь, и это главное!».

Когда автомобиль остановился у офиса, Катя быстро вышла, словно хотела сбежать от своих мыслей.

— Катя, — вдруг позвал он.

Она обернулась.

— Не забудь пообедать, — с лёгкой улыбкой и заботливо произнёс он.

Катя нахмурилась, скрывая то, как её задела его эта простая фраза.

— Ты лучше себе это напомни, когда будешь развозить своих других клиентов, — с усмешкой парировала она, развернулась и, не оборачиваясь, поспешила к высотке.

***

Войдя в офис, Катя привычно стряхнула с себя лишние эмоции.

Здесь она обычно была той самой Екатериной Андреевной Воронцовой — строгой, собранной, несгибаемой.

Тем не менее, сегодня что-то в ней изменилось, и её сотрудники сразу это заметили.

— Доброе утро, Екатерина Андреевна, — вежливо, как всегда, поприветствовала её персональная ассистентка Оля, даже встав со своего кресла.

— Доброе, — задержалась Катя у её стола и неожиданно — Ольга Александровна, а вы завтракали?

Ассистентка вмиг захлопала ресницами, похоже, с трудом переваривая только что произошедшее:

— Я? А… Ну, нет... Как-то не успела...

Катя усмехнувшись кивнула, будто записала себе это на заметку, и направилась дальше.

Оля растерянно смотрела ей вслед, пока к ней не подошёл один из аккаунт-менеджеров.

— Слушай, Стас… У меня, кажется, глюк, но… Воронцова спросила меня про мой завтрак, прикинь?! — прошептала она.

— Да ладно! — недоверчиво приподнял тот левую бровь — Может быть, тебе послышалось?

— Нет. Она точно меня это спросила!

Катя, ничего вокруг не замечая, вошла в свой кабинет.

Закрыв за собой дверь, она сняла пальто, поправила волосы и села за стол, но… глядя на документы, поймала себя на том, что прямо сейчас думает вовсе не о предстоящем годовом отчёте, а о Гургене и девочках…

Её мысли прервал стук в дверь.

— Войдите.

На пороге появился её заместитель, Сергей Викторович Копошилов, с пачкой документов.

— Екатерина Андреевна, вот проект для согласования. Всё проверено!

Катя протянула правую руку к стопке документов, но прежде чем взять первый лист, спросила:

— Сергей Викторович, а как поживают ваши дети? Они, кажется, учатся в шестом и восьмом классе, да?

Заместитель замер и едва не выронил ручку, не веря, что она вообще вспомнила об этом.

— Да, именно, — осторожно улыбнувшись, ответил он — Всё хорошо, спасибо, что спросили!

Катя лишь кивнула в ответ, как если бы ничего не произошло, и… сосредоточилась на документах.

Выходя из её кабинета, Сергей недоумённо покачал головой и почесал затылок.

С каких это пор МЕГЕРА сама стала его спрашивать о семье???

***

В перерыве Катя неожиданно для самой себя решила спуститься в столовую компании.

5. А ДАВАЙ!

Гурген стоял посреди шумного торгового центра, окружённого разноцветными гирляндами, мигающими огоньками и оживлёнными голосами покупателей.

Он сдержанно смотрел на Катю, которая теперь после покупки отдельных кроватей для девочек увлечённо листала на планшете какие-то новые картинки с мебелью и время от времени с энтузиазмом показывала ему варианты спальных диванов.

— Вот этот, например. У него прочный каркас и широкое спальное место. Тебе не придётся каждую ночь раскладывать его с боем, — сказала Катя с загоревшимся азартом в глазах.

Он пожал плечами, бросив взгляд на дисплей.

— Каркас прочный, да, — немного задумчиво пробормотал он, пытаясь не смотреть ей прямо в глаза.

— Но зачем? Старый диван ещё послужит.

— Гурген, — тяжело выдохнула Катя, бросив короткий взгляд на играющих в догонялки девочек, скрестила руки на груди — Твой старый диван скрипит так, что просыпаются девочки! К тому же, он отжил своё!

— Я привык, меня он устраивает, — сухо отрезал он.

— Он устраивает тебя, — повторила она, сверкнув глазами — Лично я не могу продолжать делать вид, что мне нравится каждую ночь проваливаться в эту яму посередине!

Катя была права — диван давно дышал на ладан, но Гурген почему-то отчаянно и до последнего цеплялся за него, как за память о жизни…

ДО ВСЕХ ЭТИХ ПЕРЕМЕН?!

И если его старик-диван уйдёт, то… что же будет дальше?

Гурген отвернулся, чтобы скрыть свои внутренние переживания.

Ему было трудно признать, что, несмотря на все её «разумные» предложения, он всё же сопротивлялся переменам.

Так чего он боялся?

Того, что её новый «удобный» диван сделает их ночи…

МЕНЕЕ ТЕСНЫМИ???

— Ладно, диван — это ещё куда ни шло, но… — обернулся он к ней — Зачем тебе отдельный матрас? — ткнул пальцем в планшет.

Катя встретилась с ним глазами, и в её взгляде читалась твёрдость:

— Иногда мне нужно личное пространство. Этот матрас я поставлю в комнату девочек и буду спать на нём. Временно, конечно, пока…

— В комнате девочек, на нём, временно? — слегка нахмурившись, переспросил он — Тебе не хватает места рядом со мной?

— Гурген… — закатила она глаза, но вспыхнула в щеках и заметно смягчилась — Дело не в этом. Просто… просто я хочу, чтобы у всех нас был комфорт. Ты же сам всегда говоришь, как важно заботиться друг о друге в семье!

Это слово «семья» всегда звучало для него мощно и значимо. Из её уст оно вдруг что-то укололо в его душе.

Чёрт, он всё ещё привыкает к этой новой реальности — девочки, Катя, их общий быт…

Да, прежде он всегда заботился только о своих дочерях, но вот с Катей…

Ему казалось, что с ней он балансирует на тонкой грани между фикцией и…

ПОЛНОЙ ПОТЕРЕЙ КОНТРОЛЯ?

И как бы он ни хотел быть щедрым и сильным, мысль о том, что за всё сейчас платит ОНА, терзала его мужские самолюбие и гордость…

— Ты слишком много тратишь, Катя, — произнёс он, стараясь прозвучать мягко, но железно — Завтра я возьму микрокредит.

— Гурген, — выражение её лица стало серьёзным — Пожалуйста, не нужно брать никакой кредит! Пусть это будет мой аванс тебе. Я… я не трачу, я просто вкладываюсь в наш общий дом.

Её слова прозвучали так естественно, что он не сразу нашёлся, что ответить.

— Ты ведь не против того, чтобы он стал ещё уютнее? — чуть ближе подойдя к нему, спросила она, глубоко заглядывая в его глаза.

Гурген задержал дыхание.

Нет, он не был против уюта, но ему не давало покоя то, как легко она всё-таки меняла их жизнь!

Катя будто врывалась в его скромное, почти аскетичное существование, добавляя туда цвета, тепла и…

ЧЕГО-ТО ТАКОГО, ЧЕГО ОН НИКОГДА ЕЩЁ НЕ ИСПЫТЫВАЛ!

— Я не против… — тихо ответил он, чувствуя, что её эти искренние слова находят в нём отклик.

— Но Катя, — вдохнул он побольше воздуха в лёгкие — Не забывай, пожалуйста, что это МОЯ квартира. СЪЁМНАЯ.

Катя улыбнулась, коснувшись его руки:

— Не забуду!

Её жест был простым, но тёплым.

Гурген почувствовал, как напряжение, которое он держал внутри, немного ослабло.

Катя не пыталась заставить его подчиниться, не подавляла и не унижала его решений!

Её действия показались ему искренними, продиктованными заботой, а не желанием изменить его как-то под себя.

Гурген незаметно выдохнул, когда они направились к следующему интерьерному ряду.

Девочки продолжали носиться между мебелью…

Вскоре они остановились у очередного дивана, Катя внезапно вздохнула и убрала планшет в сумку.

— Что-то случилось? — вмиг насторожился он.

6. Всё, что я хочу на...

На улице была редкая настоящая зимняя сказка.

Снег крупными хлопьями падал на асфальт, покрывая его мягким белым ковром…

Люди, вжав головы в воротники, быстро проходили мимо ярко украшенных скидками Чёрной пятницы витрин.

А где-то рядом у фонаря стоял один уличный музыкант и пел под плэйбэк не умирающую рождественскую мелодию «All I want for Christmas is you».

Девственный снег приятно хрустел под ногами, а воздух пах холодом, мандаринами и…

ЧЕМ-ТО ВОЛШЕБНЫМ!

Гурген не спеша толкал тележку с покупками для детской, стараясь не застревать в сугробах на краю мостовой.

Катя шла рядом, слегка кутаясь в своё тоненькое, драповое пальто.

— Замёрзла? — спросил он, замечая, как она поёжилась от порыва ветра.

— Немного, — призналась Катя, глубже пряча руки в карманы.

Гурген, не раздумывая, снял с шеи свой тёплый шарф и аккуратно обмотал им её шею.

— Ты что! А как же ты? — больше удивилась, чем возмутилась она, на что он лишь усмехнулся.

— Я привык, — ответил он — А ты нет.

Катя посмотрела на него и вдруг почувствовала, как что-то тёплое разлилось в груди.

В этот момент он не просто выглядел заботливым — чёрт, он им был до мозга костей!!!

— Спасибо, — прошептала она, вдыхая запахи его тёплого шарфа, в котором смешались афтершейв, парфюм и… что-то невероятно уютное, домашнее…

РОДНОЕ?!

Снег красиво кружил между ними...

Уличный, окружающий их шум внезапно отошёл на второй план, оставляя их в маленьком пузыре момента.

Катя отвела взгляд первой — переместила его на их тележку.

Пакеты наполовину выпирали из неё наружу, угрожая при каждом неловком движении выпасть, но Гурген уверенно держал тележку, как если та была продолжением его рук.

— Поверить не могу, как ты умудрился «припарковать» девочек в ТЦ, пока мы погрузим всё в машину? Обычно Анаит хвостиком бегает за тобой!

Гурген лукаво улыбнулся:
— Я купил им по ещё одной коле и горячей вафле… А в случае ослушания грозно пообещал запрет всех гаджетов на неделю!

— Педагог от Бога, — закатив глаза, покачала головой она, в душе искренне радуясь их этому тет-а-тет.

— Ещё какой! — ухмыльнулся он — Катя, стой! — остановился он и, пристально вглядываясь ей в лицо, вдруг хрипло выдохнул — У тебя снег на ресницах.

Она замерла.

Его тёмные глаза смотрели прямо в её, а уголки его губ слегка дрогнули в зарождающейся улыбке.

— Убери, — почти шёпотом попросила она.

Гурген медленно занёс левую руку.

Его пальцы аккуратно коснулись её ресниц, бережно смахнули снежинки. Но, вместо того чтобы сразу отстраниться, задержались — нежно коснулись её левой щеки, обжигая своим теплом.

Катя не двинулась с места, только почувствовала, как её дыхание. участилось.

— А ты изменилась, — тихо произнёс он, глядя на неё, словно увидел впервые.

— Вряд ли, — ответила она, пытаясь скрыть дрожь в голосе.

— Нет, изменилась, — покачал он головой — Ты стала мягче, Катя.

Она хотела возразить, вздохнула:

— Может, это суровая зима, заставляющая всех нас кутаться в плюш… — задержав дыхание, слегка отстранилась она, когда его мужественное, притягательное лицо вдруг приблизилось к её лицу вплотную.

— Папа, мама! Да целуйтесь вы уже! — услышали они звонкий голосок Анаит рядом.

— Кринж, — буркнула вблизи Мариам и скрестила руки на груди — Мы хотим домой, здесь холодно и скучно!

На мгновение между взрослыми повисло что-то, что не требовало слов.

Снег продолжал падать, вокруг них кипела обычная предпраздничная суета, а Катя и Гурген застыли, глядя только друг на друга.

— Пойдём, а то покупки остынут, — наконец пробормотала она, возвращая и саму себя в их договорную действительность.

— Да, мебель нужно собирать, пока она свежая, — согласился он, не отрывая взгляда от её утончённого лица.

И когда они продолжили путь, шагая бок о бок по заснеженной улице, Гурген поймал себя на мысли, что впервые за много лет он не просто смирился с переменами…

Он стал их ждать!

***

После насыщенного вечера, полного хлопот с семейным ужином, проверкой домашних заданий, а также сборкой новых кроватей для девочек и обустройством детской, Катя внезапно почувствовала, как усталость накрывает её с головой…

Гурген, только что вынесший старую, разложенную на части мебель в подвал, продолжил ей помочь убрать кухню.

Катя мягко отмахнулась, уверяя его, что со всем справится сама.

— Ты точно не хочешь отдохнуть? — заботливо спросил он, прижав ладони к отдушке, зажал её между своих рук, нависнув над ней скалой.