Сердечный экстрим

Глава 1 ТИМУР

Аннотация к книге "Сердечный экстрим"

Я вижу столик, за которым сидит Тимур, издалека. Мое влюбленное сердце бьется в неровном ритме, мне очень хочется скорее его обнять, прижаться к нему и услышать что-нибудь ласковое, сказанное на ушко.
Он замечает меня, машет рукой и улыбается, оценив, что я сегодня в первый раз со дня нашего знакомства в платье. Да, я подготовилась к этому вечеру!
Мужчина, сидящий напротив Тимура, ко мне спиной, оборачивается, и я узнаю человека, которого никогда в жизни не хотела бы больше видеть…
Бежать? Или все же дойти до стола и вылить на него стакан воды?
Притормаживаю. А Тимур, значит, с ним знаком?

Глава 1 ТИМУР

А потом девушка смеется. Прикрываю глаза, перед ними сразу всплывает размытый образ Лизы — давно я ее не вспоминал. Я обожал ее смех и ямочки на щеках… Оборачиваюсь. Знаю, что это не она, потому что чудес не бывает. Но мне хочется разглядеть, кто так похоже звучит.

Девушка очень молоденькая, брюнетка с карими глазами и очаровательной улыбкой. И да, ямочки на щеках тоже есть, но внешность другая. А вот голос…

Легкий укол в сердце. Туристка? С подружкой вдвоем? Или родители тоже где-то на склоне? Во мне вдруг просыпается интерес, которого я давно не ощущал. Вот так, Тимур Викторович. Оказывается, капля романтики и еще чего-то живого все же осталась в твоей циничной душе.

Она допивает кофе и отодвигает чашку к бармену, а ее приятельница указывает на большие часы, висящие на стене в кафе. Брюнеточка, слезая с высокого барного стула, продолжает улыбаться подруге, выходит из-за стойки и оказывается стройной девушкой с копной длинных волос, легкой волной ложащихся на ее плечи. Красиво!

Хорошая фигурка, ладная такая, все есть: и тонкая талия, и плавный изгиб бедра… Подтянутая попка и аккуратная грудь — думаю, уверенная двоечка. Теперь внутри просыпается знакомое мужское «хочу». Она достает из кармана горнолыжных штанов резинку для волос, делает низкий хвост, легкими привычными движениями перехватывая эту гриву. И замечает мой интерес.

Сцепляемся взглядами.

Тушу в себе похоть, изображаю вежливое внимание и улыбку, легкий кивок. Ожидаю увидеть привычный отклик — женский интерес, но в ее глазах точно что-то другое: девушка хмурится и резко отворачивается. Это что еще за?..

Удивленный, отслеживаю, как она берет со свободного стола и черный шлем синюю куртку со спинки стоящего рядом стула. На меня больше не смотрит, одевается, машет рукой подружке и поворачивается к входной двери. На спинке куртки — крупно логотип курорта и надпись «Инструктор».

Звонок колокольчика — незнакомка ушла.

Стеклянная стена кафе выходит на площадку перед подъемником, и я вижу, как эта симпатичная девушка-инструктор идет к большой карте курорта и здоровается с двумя девочками-подростками. Они забирают лыжи и направляются к кабинкам, переговариваясь между собой. Провожаю их взглядом, пока эта троица не растворяется в массе горнолыжников, собравшихся к самому началу работы подъемников. Девять утра, люди выползают из отеля.

Правильно! День обещает быть хорошим, разратраченные[1] склоны еще невинны. Я тоже люблю с утра с ветерком прокатиться по «вельвету»[2]. Потому и спустился первый раз еще до того, как заработали подъемники, и зашел выпить чашечку кофе.

Брюнеточка, значит… Нет, у меня нет предпочтения по цвету волос, а вот хорошая фигура — это важно. Ну а что? Я все равно приехал один, у меня на две недели снято шале на склоне. Выспался, выдохнул, запрет звонить по рабочим вопросам действует, и я наслаждаюсь отдыхом. Это мой первый отпуск за три года.

Образ девушки дразнит стоит перед глазами. Хмыкаю. Нужно познакомиться. Мне хочется стереть тот неприятный взгляд, что я от нее получил. В конце концов, она здесь работает, значит, никаких родителей рядом нет. И ей точно есть восемнадцать, что тоже подогревает мой интерес.

Я не хочу тормозить то, что во мне вдруг проснулось. Достаю смарфон и ищу сайт компании, где должна быть страничка с инструкторами.

[1] Ратрак (снежный тягач) — специальное транспортное средство на гусеничном ходу, которое используется для подготовки горнолыжных склонов и лыжных трасс.

[2] Вельвет на горнолыжномкурорте – это термин, который используется для описания определенного состояния склона, сразу после того, как по трассе проходят ратраки.

***

Дорогие читатели, приглашаю познакомиться с артами герояев!

Фотоколлажи вы можете найти на моей странице в соцсети, на закладке ОБО МНЕ https://litnet.com/shrt/urqL

Ваша Кира Кан

АРТЫ

Знакомимся с героями.

Тимур Розанов

После смерти отца разбирается с делами, выводит бизнес из долгов, запускает новый проект.

Не женат, тридцать три, времени на серьезные отношения нет.

Милана Беляева

КМС по горнолыжному спорту, волей случая и своему решению забрать документы из института, оказалась на горнолыжном курорте в качестве инструктора.

Ей двадцать, рядом подруга, а больше ей никого не надо.

Никаких отношений с мужчинами!

Работа и только работа. С таким настроем Милана собирается прожить этот сезон.

Дороогие читатели, рада видеть вас в новой истории!

Надеюсь вы прочувствуете силу страсти, что закипят между героями.

Добавляйте книгу в библиотеку, чтобы не пропустить новые главы!

Поддержать книгу можно, нажав "Мне нравится" на ПК и звезду в мобильной версии.

Буду благодарна за ваши комментарии, я стараюсь отвечать каждому!

Ваша Кира Кан.

Глава 2 МИЛАНА

МИЛАНА

Сегодня у меня две сестренки. Они в первый раз встали на лыжи в этом сезоне — небольшой опыт есть, но нужно помочь им вспомнить, как вообще стоять.

— Мы поднимаемся на самый верх. Сейчас будет пересадка и еще один подъемник. Там есть хорошая учебная трасса — катаемся только на ней. Если поймем, что это ваш уровень, спустимся по синим[1], а если не будете чувствовать себя уверенно, то обратно можно вернуться в этой же кабинке. — Выдаю информацию ученицам и отключаюсь.

Девочки рассматривают склон, над которым мы поднимаемся, шепчутся и фотографируют друг друга. А я вспоминаю взрослого мужчину из кафе.

Люди просто бывают похожи, я это знаю. У меня была одноклассница Ленка Сидорова — так она вот очень похожа на Анжелину Джоли в молодости. Но где Джоли, а где Кировск? И тут то же самое. Этот мужчина не виноват, что похож на одного гада, о котором я даже вспоминать не хочу. Это из-за него пришлось бросить институт, и просто удача, что меня именно в тот момент нашла Катя Васнецова. Она, как будто старшая сестра, вытерла мне слезы, не стала выпытывать, что именно случилось. Крепко обняла и строго сказала:

— Если ты не можешь изменить обстоятельства, меняй отношение или географию!

Со вторым оказалось куда проще. Собралась я за два дня, запихав все свои шмотки в две старые сумки и купив билет на юг.

Я первый раз на этом курорте, и мне тут нравится все! Оборудование современное, трассы готовят хорошо, есть, где с новичками заниматься, и красно-черные спуски тоже имеются. Ну, и сам отель, сервис-зоны продуманы. Катька говорит, что по примеру европейских курортов все построено. За границей я ни разу не была, поэтому просто верю подруге.

Так, где мы едем?

— Девочки, выходим. Лыжи не забывайте!

Мы пересаживаемся и последний участок пролетаем: кабинка движется быстро — скоростной подъем.

— Ой, красота какая!

Сестры оглядываются, и я тоже. Вроде, уже две недели, как сезон открыт, и я почти каждый день на склоне, но все равно утром, поднимаясь на самую высокую точку, ловлю кайф.

Слева хребет со снежной шапкой, как раз над ним — утреннее солнце и абсолютно голубое небо почти без облаков. Большие серо-черные камни торчат по бокам трассы, ниже начинается лес — здесь панорама простора и высоты. С другой стороны, если подойти к краю площадки и посмотреть вниз, можно увидеть далеко-далеко словно игрушечную узкую дорогу в ущелье, наш комплекс в миниатюре, дальше — домики посёлка и панораму южного склона. Там другая сетка подъемников, и все трассы проходят по лесной зоне. Но я люблю начинать день именно здесь, где максимальный обзор и такое классное ощущение простора без края!

Широкая полоса зеленой[2] трассы идет с небольшим поворотом направо. Почти километр спуска — и снова выходит к подъемникам с кабинками. Хоть весь день здесь катайся!

— А можно вы нас вот там сфоткаете? — Махнув рукой в сторону каркасного медведя с эмблемой логотипа курорта, младшая уже бежит к нему.

Делаю несколько их снимков на фоне гор — пусть выкладывают в соцсети, привлекают нам туристов.

— Милан, привет! — Данила Сарматов, тоже инструктор, машет мне рукой и подходит ближе. — У тебя когда выходной?

— Привет! В понедельник должен быть. — Попросит за него день отработать?

— Понятно. — На его лице расцветает улыбка. — Я могу поменяться в графике, мне в город нужно съездить. Может, вместе прогуляемся?

Данила — симпатичный парень, уверенный в себе. Мы познакомились только вчера — команда инструкторов еще не укомплектована, появляются новые лица. Это мы тут с Катей как старожилы! Приехали за месяц до открытия и работали на подхвате у менеджера, выполняя самые разные поручения.

— У моей подруги были планы на этот день, так что ты на меня не рассчитывай. — Этого же достаточно, чтобы понять, что я никуда с ним не поеду?

Где мои ученицы? Оглядываюсь в поисках участниц горной фотосессии.

— Девочки, нам пора!

Я думаю, что тема приглашения закрыта, надеваю лыжи, но Данила оказывается упорным парнем.

— Милан, а куда тебя пригласить, чтобы ты со мной на свидание пошла?

Внутри скрежещет странный механизм, закрывающий шторками радость и выпускающий горечь. На свидания я больше ходить не собираюсь: хватит, находилась.

— Я, Данила, сюда работать приехала, а не личную жизнь устраивать.

Он только хмыкает.

— Ладно, я придумаю куда. Принимаю твой вызов! — Он подмигивает и уходит за лыжами, что бросил дальше.

[1] Зеленые, синие, красные и черные трассы – обозначение уровня сложности, самые простые и пологие – зеленые.

***

Дорогие читатели!

Если вы впервые на ресурсе Литнет, то имейте ввиду, что многие книги здесь пишутся в реальном времени. И чтобы иметь возможность дочитать историю до конца, не пропустив продолжения, важно зарегистрироваться.

А если вы хотите сразу узнавать о моих новинках, то кликните на кнопку "подписаться" на автора.

Приятного чтения!

Ваша Кира Кан!

Глава 3 МИЛАНА

МИЛАНА

— Наташ, посмотри в программе, есть отметка, почему я получила отказ?

Вчера мы с девочками хорошо откатались и договорились, что утром встретимся еще раз, и поэтому, сегодня увидев сестричек, отправившихся к подъемнику с другим тренером, я напряглась.

— Не переживай, Беляева. Наоборот, ты востребована, как никогда! — ухмыляется вдруг менеджер школы. — Вон, пришли за тобой!

Оборачиваюсь, вижу мужскую фигуру и еле успеваю сдержаться, чтобы не открыть рот. Вчера я пару раз о нем вспоминала и сейчас заново оцениваю лицо, движения и экипировку. Из открытых дверей на меня движется… тигр? Чуть вальяжная медленная походка, атлетическая фигура, легкий наклон головы и чуть приподнятый уголок губ. Взрослый хищник, настроенный на игру? Почему-то именно эта мысль мелькает у меня, и мурашки бегут по телу.

Поворачиваюсь обратно к стойке.

— Наташ, я же только с детьми занимаюсь! — шиплю я на менеджера.

— Ничего, и с этим мальчиком справишься.

Смешно ей!

Так, ладно, убрать дрожь! Я на работе, и это просто еще одно утро.

— Ты ангажирована на весь день! — доносится до меня тихая едкая реплика Наташи, и тут же она громко говорит в сторону клиента: — Доброе утро! Инструктор уже ждет вас.

Так, ладно. Что? Весь день?..

Мы стоим и разглядываем друг друга. Мое тело напряжено, кулаки сжаты. Так, нужно все это отпускать.

Внимательно вглядываюсь в черты лица. Ну… есть что-то общее с Никитой, но не так уж, чтобы… Передо мной взрослый, лет за тридцать, мужчина, а не студент. Волосы другие. Форма бровей и посадка глаз очень похожи, а так — другой человек.

Шмыгаю носом и отвожу глаза первой. Это другой человек, Беляева! Так что можно расслабиться и отработать день. Раз он деньги заплатил, значит, ему нужен инструктор.

— Доброе утро! Давай знакомится? — Мужчина оживает первым и выдает улыбку, показывая ровные красивые зубы.

— Меня зовут Милана.

— Очень приятно! Тимур Розанов.

Он представляется с фамилией, и я отмечаю, что ему идет это имя. И фамилия тоже. И меня отпускает. Он никак не связан с моим кошмаром, просто немного похожие черты лица — и все.

— Хорошо, Тимур. — Отчества он не назвал, так что буду обращаться по имени, но на «вы» — нормальный формат на склоне. — Давайте определимся с задачами на сегодня. Вы не выглядите новичком.

На мужчине экипировка от очень дорогого бренда, но костюм не новый. Сам он выглядит спортивным. Вряд ли в первый раз на лыжи встал.

— Давно не катался, несколько сезонов пропустил. Хочется поработать над техникой под внимательным присмотром… — опять улыбается одним уголком губ, — настоящего профессионала. Но я здесь уже не первый день, так что можно обойтись без учебной трассы.

— Хорошая задача! Тогда давайте сразу на южные склоны.

Впервые мое утро на горнолыжном курорте начнется не по привычной схеме, и это странно. И то, что Тимур Розанов легко подхватывает мои лыжи, тоже выбивает из накатанного шаблона. Соберись, Беляева!

Прохожу мимо него в галантно придерживаемые двери.

Глава 4 ТИМУР

ТИМУР

Не понимаю ее реакции. Она как воробей в мороз: нахохлилась, смотрит то ли сердито, то ли расстроенно. И это странно: мы не знакомы, я не урод и веду себя очень вежливо. Почему так?

С одной стороны, удивляюсь сам себе: чего я вчера завелся? А с другой, был рад, когда увидел ее у стойки лыжной школы. Мне хочется ее растормошить, чтобы взбрыкнула, а я эту эмоцию получил и наказал за то, что букой на меня глядит.

Пригласить бы эту девочку в шале и разложить на белых простынях… Поставить в коленно-локтевую, а вот этот хвост на руку намотать и держать крепко, когда буду в нее входить. И чтобы больше не смотрела так, а ластилась, как кошечка. Она так сумеет?

Блять, хорошо, что мой инструктор смотрит сейчас сквозь стекло на склон. Если бы увидела сейчас мои глаза, точно бы сбежала. Прикрываю веки и считаю до десяти, выдыхая, стряхивая такую соблазнительную картинку. А в штанах уже вполне так приподнялся младший. Как сейчас идти на спуск?

Так, о сексе не думать. Я же не хочу напугать девочку? Может оказаться, что она вообще девочка? Ой нет, такого счастья мне не надо! Одного раза хватило.

У меня в последний год вообще мало секса. Очень мало. Потому что проституток я не пользую, а времени на отношения нет совсем.

Так, а чего я от нее хочу? Конкретно сейчас? Хочу слушать голос Миланы, и идеально, чтобы она смеялась, как вчера. Но анекдотов я рассказывать не умею, с юмором дружу не сильно. Так что, Тимур Викторович, придется осваивать формат светской беседы. Подъем длинный — минут десять у нас точно есть.

— Хм… Милана?

Он вздрагивает, а потом поворачивает голову. У нее карие глаза — такого теплого шоколадного оттенка — и длинные черные ресницы. Похожа на куклу.

— Да, Тимур? У вас вопросы?

Ах да, вопросы…

— Давно инструктором работаешь?

Смущается, на щеках появляются розовые пятна, в глазах — легкий испуг. А я всего лишь задал невинный вопрос, чтобы просто разговорить девочку.

— Не-ет.

А все?

— Твой первый сезон в этой роли, получается?

Кивает. Ну и кто из нас разговаривает? М-да… Но Милана собирается, садится ровнее, даже спину, как отличница, выпрямляет, облизывает свои розовые губы…

— Вы не переживайте, я КМС[1], с детства лет катаюсь. Надеюсь, что смогу быть вам полезна. Вы правы, это мой первый опыт. Но сертификацию лиги инструкторов я прошла, так что имею право здесь работать.

Ловлю смену настроя: подбородок чуть выше, взгляд острее, в словах звучит нота вызова. Расплываюсь в улыбке, ловя ее эмоции.

— Очень на это надеюсь! — Не слишком плотоядно выходит?

— Девушка, подскажите! У нас сегодня первый день, не могу разобраться. — Тетка, сидящая рядом с Миланой, открывает схему курорта и просит объяснить, как читать карту и уточняет по поводу сложности трасс.

Милана становится такой милой и спокойной! Уверенно отвечает, рекомендует, с каких трасс лучше начать, сетует, что нужно было ехать с другого склона, рассказывает, где можно перекусить, кроме ресторана отеля. Они общаются, я слушаю голос Миланы, рассматривая макушки елок, над которыми скользит кабинка. Красивый голос со знакомыми нотками, и ностальгия уносит меня куда-то в прошлое.

Но я не даю себе туда провалиться. Выхожу первым, подхватываю наши лыжи и иду на склон. По нему я еще не катался, сложность трассы — красная. Отличный выбор, инструктор!

— Тимур, спускайтесь по склону до снеговой пушки, а я на вас посмотрю. — Милана встает на лыжи, готовая к уроку. — Не гоните, просто спокойно спускайтесь, как делаете обычно.

— Хорошо.

Направляю лыжи вниз по склону и ухожу в спуск. Здесь крутой угол в самом начале. Не гнать? Ладно. Обхожу двоих лыжников. Это «чайники» — сразу видно, что люди совсем кататься не умеют. Какого черта на красную с утра приперлись? Дальше чистый участок — никого, и я тут же разгоняюсь. Мне здесь нравится: снег чуть мягкий, кант[2] чувствуется сразу, красивые елки и чистое голубое небо — просто рисунок с открытки!

Ловлю себя на том, что хочется показать себя перед девочкой. Стараюсь пройти красиво, перед самой пушкой резко торможу и останавливаюсь.

Она оказывается рядом практически сразу. Серьезная.

— Нормально у вас все с техникой! — звучит как обвинение.

— А мне кажется, есть над чем поработать.

Опять сверлим друг друга взглядами.

— Ладно, — смиряется мой инструктор. — Давайте за мной, старайтесь идти за линией моих лыж. Можно отработать четкость поворотов. Следите за корпусом.

Объясняет про стойку, ноги, плечи, канты, линии, что остаются на снегу. Слушал бы и слушал!

— Поехали? — заканчивает свой инструктаж.

— Да.

Стройная фигурка уходит вперед, но не мчится вниз, а выдает очень красивые техничные повороты. Упругие колени работают легко, укол палкой — еще поворот, укол палкой — лыжи вычерчивают идеальные дуги. Самый красивый карвинг, что я видел.

Притормаживаю, любуюсь ею: она, словно балерина на сцене, дает представление на склоне. Ее па-де-де завораживает. Верю, что эти движения отработаны годами.

Глава 5 ТИМУР

ТИМУР

— Давай пообедаем здесь? — Мне нужен перерыв, да и место красивое.

Мы сменили подъемник, забравшись еще выше. Тут короткая красная, а потом развилка трех спусков, один из которых черный. Милана предлагает мне пройти его максимально технично — так же, как последнюю трассу. Два часа мы катаемся без остановки.

Надо отдать должное, тренерская хватка в девушке есть: я даже переключился на роль студента, старательно выполняя ее задания, смеясь над собой и отмечая, что и в самом деле есть что подтянуть.

В голове мелькает образ танца: мы идем по склону параллельно, не касаясь друг друга, но повторяя одни и те же движения. И мне нравится эта картина. Я все больше хочу эту девушку: подмять под себя, накрыть телом и двигаться в другом танце. Но сегодня вряд ли, нужно немного ее приручить. Она не из породы хищниц или халявщиц — с ней будет сложнее, но у меня есть время. Я на отдыхе и могу позволить себе такую игру. Правда, пока не знаю, как пройти этот этап быстрее, потому что она «на работе» и не собирается выходить из этой роли.

Во взрослом мире все просто и очевидно, но с этой девушкой не так: она не считывает мой посыл, уверенно остается в роли инструктора — и ноль женского интереса. Может, Тимур Викторович, у нее есть парень? И тебе ничего не светит по этой причине? Ладно, разберемся.

— Хорошо, давайте сделаем перерыв. Я тоже выпью чашку чая.

Мы оставляем лыжи и направляемся к ресторану, который расположился на самом краю небольшой площадки. Он словно гнездо на склоне: одна часть здания висит над вертикальной скалой, и я как раз хочу сесть за столик у окна, чтобы насладиться видом и никуда не спешить.

Все же хорошо, что я приехал в горы! Нет, когда я понял, что у меня есть возможность оставить цех на Кравцова, первым моим желанием было махнуть на Мальдивы. Но… оказалось, что в той рутине, в которой я жил в последнее время, я и сам не заметил, как закончился срок действия загранпаспорта, и «рвануть завтра» не получилось. Но даже хорошо, что так вышло. Мне тут нравится.

Притормаживаю Милану перед крыльцом, указываю на черное пятно в небе:

— Это кто?

Она задирает голову, чтобы рассмотреть птицу, парящую в воздушном потоке.

Внимательно наблюдаю за лицом девушки, поэтому успеваю поймать момент, когда дверь ресторана распахивается и на пороге появляется мальчишка дет десяти. Он почему-то идет спиной к нам и смеется, машет руками женщине, выходящей за ним следом. А дальше я ловлю его в момент, когда нога парня срывается с верхней ступеньки и он летит прямо на моего инструктора. Милану прижимаю к себе одной рукой, парня хватаю за куртку другой и ставлю на землю рядом. Никто не пострадал. Пацан только испугался…

— Сын! — Женщина спешит на помощь.

Пусть сама воспитывает ребенка — отпускаю его куртку и обеими руками обнимаю Милану, поглаживаю ее по спине.

— Все окей, авария предотвращена, все живы. Ты как?

Ого, как быстро сейчас сменяется череда эмоций на ее лице! Очень живая и эмоциональная девушка. Интересно, в постели такая же? Пытается отстраниться.

— Милан? Не успела испугаться?

— Все в порядке. — Отводит в сторону взгляд. — Это орлы летают. Вы спрашивали, кто там в небе.

А красные пятна на щеках совсем не от мороза! И мне нравится такая открытая наивная реакция. Быстро прижимаю ее сильнее к себе и отпускаю только для того, чтобы развернуть в сторону крыльца.

— Давай уже зайдем, пока еще кто-нибудь не вывалился.

И подхватив ее за талию, завожу внутрь. Она напрягается, но не отстраняется от меня.

Вот так, привыкай! Я намерен тебя касаться, девочка. Давай уже, очаровывайся. У меня всего две недели.

***

Дорогие читатели! История пишется в рамках литмоба "О любви шепчут снежные горы"

Познакомиться с другими книгами литмоба можно по ссылке https://litnet.com/shrt/ugSh

Приятного чтения!

Ваша Кира Кан

Глава 6 МИЛАНА

МИЛАНА

— А кроме чая? — Мой «ученик» чуть приподнял брови и изобразил удивление.

Обед в этом ресторане для меня роскошь, причем неоправданная, так что сама я заказывать не готова. Готов мужчина, но соглашаться на то, чтобы обед обошелся ему в ту же сумму, что и день катания, мне не хочется. Наверное, это неправильно, и Катя посмеялась бы надо мной, а мне неудобно.

— Нет, спасибо, я не голодна.

Он листает меню, осматривает столы с посетителями.

— Пицца выглядит очень привлекательно, словно из Неаполя. — Тимур оценивает, что принес официант соседям.

— Да, пиццу здесь пекут в помпейской печи, в прошлом сезоне повар-итальянец работал, научил. По отзывам с сайта, пицца — высший класс.

И ценник тоже космический, но последнее я не озвучиваю. А про печь, и отзывы, и еще кучу рекламных фразочек мы выучили, когда только начали здесь работать. Курорту важно, чтобы клиенты тратили деньги.

Мой ученик заказывает борщ, большую пиццу, чайник чая с чабрецом и два десерта. Ого, вот это аппетиты!

Он опять смотрит. Сегодня мы столько раз встречались взглядами, что можно было бы и привыкнуть, но я каждый раз морожусь в этот момент.

— Раз нам придется ждать, может, расскажешь что-нибудь о себе, помимо лыж?

Пожимаю плечами: развлекать я его не готова. День закончится, и он забудет обо мне.

— Задавайте вопросы, у меня нет с собой резюме, — зачем-то грублю я.

Он вдруг смеется, и его лицо преображается. Я разглядываю его шею, пока он закидывает голову, кадык, что чуть трясется сейчас.

— Ладно, давай поиграем в интервью. — Он кладет руки на стол и собирает пальцы в замок, делает серьезное лицо.

А я отмечаю, что обручального кольца на пальце нет, и следа никакого нет. И еще его кисти очень мужские: с четкими линиями сухожилий, широкими ладонями и длинными пальцами. Вспоминаю Катьку, которая считает, что если у мужчины большие ладони, то и член тоже большой, и краснею. Мне становится жарко.

Так, не думать об этом! Но я думаю. Вот черт…

— Извините, я на минуту! — Вскакиваю и сбегаю в туалет.

Боже, оказывается, я такая лохматая… Совсем забыла о прическе, когда снимала шлем в ресторане. Обычно я катаюсь с теми, у кого начальный уровень, и за день совсем не устаю. А сегодня эти два часа стали реальной тренировкой. Ноги подзабиты, спина взмокла, волосы вон на что похожи…

Мокрыми руками приглаживаю непослушные пряди, заново делаю хвост. А ведь с утра хотела заплести косу — не успела.

Пока вожусь с волосами, успокаиваюсь. Если было бы можно, я бы сейчас сбежала из ресторана — и со склона тоже. Этот мужчина, он… странно на меня действует. Но я на работе, и я ценю то, что имею, поэтому сейчас вернусь в зал.

Полтора месяца назад, когда я не знала, куда податься, где спрятаться от произошедшего — от косых взглядов, смешков за спиной, наглых предложений, — сидела в маленькой студенческой кафешке, забившись в угол за фикусом, разбираясь в настройках телефона. И ровно за мгновение до того, как я подняла руку, чтобы вытащить старую симку, раздался Катин звонок.

— Миланка, привет! Ты же в Питере?

Так странно было слышать ее знакомый задорный голос из мира, где не произошло ничего плохого, где все точно хорошо.

— Да, в Питере. Привет, — выдала я совсем в другой тональности, но подругу это не сбило.

— Слушай, я приехала на пару дней, и у меня целый список мест, куда хочется попасть. И еще закупиться бы… Как у тебя со временем сегодня и завтра? — Катя деловая, говорит быстро, принимает решения мгновенно и практически всегда улыбается.

— Абсолютно свободна. — У меня в самом деле нет планов, и я очень рада слышать Катю, ведь она не в курсе моих проблем.

— Отлично! Где встречаемся?

Мы проводим целый день вместе, мотаясь по городу, я выслушиваю с десяток историй про знакомых ребят из Кировска: кто куда поступил, кто женился, кто в армию ушел. Кажется, что у всех все в порядке, только мне досталось непонятно за что.

— А ты чего про себя молчишь? Ты не такая, как обычно. Что, Питер прессанул? — Она садится на скамеечку в парке и вынуждает меня опуститься рядом.

Я киваю и подбираю слова.

— Не хочу рассказывать, но я очень рада, что ты выдернула меня сегодня. — Я вздыхаю, отводя взгляд. — Я вообще не хочу возвращаться. Сбежать бы ото всех…

Катя выдает очередную жизненную мудрость, а затем во всех подробностях рассказывает о своих планах. Она с умным видом в третий раз презентует, какое чудесное место — ее будущая работа. И меня не отпускает мысль, что если она возьмет меня с собой и поможет устроиться, то на ближайшее время это решит мою проблему. Тогда я могу не возвращаться в институт — даже документы из него могу забрать, если найду силы и смелость сходить в деканат. И всё — больше не увижу лиц своих однокурсников, а Никиту навсегда вычеркну из своей жизни. Не нужно будет ехать к маме и объясняться, с чего это я решила слиться с бюджетного места.

И чем больше я думаю над Катиным предложением поехать с ней, тем спасительнее оно мне кажется. Сбежать, обустроиться, начать новую жизнь. И никаких личных отношений! Никаких мужчин.

Глава 7 МИЛАНА

МИЛАНА

Отдышавшись, возвращаюсь в зал ресторана. Помещение новое, но отделка под состаренное темное дерево создает атмосферу векового альпийского шале, большие окна дают много света, а желтые вазочки и салфетки на столах кажутся игривыми солнечными зайчиками.

Это работа, Милана, просто работа. И тебе нужно просто закончить смену.

Мой «ученик» за столиком у окна ест борщ. Красиво, аккуратно поднося ложку ко рту, ножом намазывая смалец на кусок черного хлеба. Спокойно жует и снова зачерпывает порцию, держа столовый прибор своими сильными пальцами.

Сглатываю и присаживаюсь за стол.

— Борщ очень вкусный. Здесь на самом деле приличная кухня, — комментирует Тимур, ломая хлеб.

— Я рада.

— Ты откуда родом? — От идеи интервью он не отказался: задает вопросы. — Чтобы стать КМС, нужно серьезно заниматься спортом, участвовать в соревнованиях.

Ладно, и в самом деле как-то глупо молча сидеть за столом. Он пусть ест, а я буду говорить.

— Я из Кировска. У нас длинный сезон и хорошая спортивная горнолыжная школа. Так что катаюсь я давно, лет с десяти.

Что еще сказать? Он смотрит, словно ждет других фактов моей биографии.

— Я приехала заодно с подругой — это она позвала меня здесь работать. Мы много лет занимались у одного тренера в Кировске, только она чаще ездила на выездные сборы и соревнования. Мама растила нас с сестрой одна, не было таких возможностей. — Зачем я говорю про семью? — Я всего один раз в жизни была в Сочи на Красной поляне на всероссийских соревнованиях. Моей подготовки тогда хватило, чтобы попасть в десятку лучших — так я получила КМС.

Борщ в его тарелке закончился. Это испытание такое? Я тоже захотела есть. Но придется терпеть. Так о чем я?

— В прошлом году на нашей базе проводила аттестацию Лига инструкторов, и тренер настоятельно рекомендовал ее пройти. Так что, если бы не забота и мудрость нашего Михаила Васильевича, нас бы с Катей здесь не было.

Тимур кивает и улыбается мне.

— А фамилия тренера вашего случайно не Ломоносов?

— Что?

— Михаил Васильевич Ломоносов тоже с севера был. — Он наклоняет чуть голову вбок и в очередной раз разглядывает меня, еле заметно ухмыляясь.

Нет тут никакого юмора, и нечего улыбаться!

— Нет. Лапин он. — Почему-то злюсь. — А Ломоносов из поморов. Это Архангельск, другой север.

— Да я помню, просто показалось забавным.

Нас прерывает официант, принесший большую пиццу, которая не только аппетитно выглядит, но и пахнет, зараза такая, так… Сотрудник ресторана убирает тарелку из-под борща и ставит две чистые — одну передо мной, — меняет приборы.

— Выбирай, как кусок тебе больше нравится, — предлагает мне Тимур. — Давай, ты же голодная, не скромничай! — И уже официанту: — Чайник нам, пожалуйста!

Но я не могу взять кусочек этой чудесной вкусной пиццы — я просто смотрю на нее и чувствую, что сейчас мой пустой живот издаст позорный звук.

— Ладно, тогда я сам тебе выберу. Маслины любишь? — И, не получив ответа, он берет большой кусок с самым крупным запеченным пузырем на корочке, такой загорелый и хрусткий, тянет вверх и кладет мне на тарелку: — Ешь.

И… я не нахожу сил отказаться, когда еда уже передо мной на тарелке.

— Спасибо...

Беру за уголки, ломая кромку, и откусываю с тонкого конца, где сыр и начинка. Божественно!

Видимо, поняв, что я сейчас вряд ли что-то еще скажу, Тимур решает рассказать о себе.

— А я в первый раз встал на лыжи подростком. Мне было пятнадцать, и отец взял меня в Европу в горы с собой. Мама не каталась, и он всегда ездил один, даже когда они были вместе. Потом родители развелись, и когда отец снова появился. Он решил приобщить меня к своему хобби. — Тимур откусывает кусок пиццы, покачивает головой в знак одобрения. — Так что несколько лет подряд мы ездили вдвоем, чаще во Францию: Мерибель, Куршевель… Можно сказать, что я самоучка. Никаких инструкторов — только желание успеть за ним на склоне.

— Для самоучки вы отлично катаетесь!

— Спасибо! Огромное желание и годы практики сделали свое дело.

Он наливает нам чаю, а я снова смотрю на его пальцы, ладони…

— А я никогда не была заграницей, — выдаю я, удивляясь сама себе. С чего вдруг такое желание откровенничать?

Энергичный рингтон обрывает наш разговор. Тимур отвечает на звонок, сразу становясь серьезным. Я понимаю, что это по работе: речь про поставку сырья, что-то про пункты договора. Он углубляется в детали, а я съедаю еще один кусок волшебной пиццы.

Нам приносят еще один чайник и десерты. Махнув мне рукой, мол, давай, ешь, он встает и выходит. Возвращается минут через десять, когда я уже выпила свой чай и слопала шоколадный десерт. После того как соблазнилась на пиццу, чего уж там…

Настроение моего ученика изменилось: он молча закачивает обед.

Людей на склонах прибавилось, но нам это не мешает. Мы просто катаемся. В очередной раз пройдя самую длинную трассу, спускаемся к зоне сервиса.

Глава 8 МИЛАНА

МИЛАНА

— Привет! У меня два предложения на выбор, — заявляет парень и улыбается.

Даниле двадцать четыре, он работал здесь в прошлом сезоне. И менеджеры, и сам директор комплекса хорошо его знают, здороваются за руку. Вполне себе симпатичный, сероглазый, молодой. Источает море обаяния. И, наверное, до питерской истории я бы повелась и не стала отказываться от предложения познакомиться с ним ближе, но сейчас не хочется. «С коллегами нужно быть просто вежливой, Милана, — напоминаю я себе, — грубить не буду».

— Надо же, целых два? Жаль, что мне не интересно, — сразу пресекаю его попытки пригласить меня на свидание.

Оглядываюсь на своего «ученика», который остался на площадке у подъемника. Тимур наблюдает за нами — я бы даже сказала, внимательно наблюдает.

Удивительное дело: между нами что-то происходит, он словно не отпускает меня, удерживает. Но откуда возникло это напряжение с его стороны, я не понимаю. Я попала в предпочитаемый им типаж? Или он просто ищет развлечений в отпуске? Или предпочитает морочить голову молоденьким дурочкам и тащить их в постель?

«Так, Милана, стоп! Этот мужчина не сделал тебе ничего плохого, хватит его оговаривать», — торможу я себя в который раз. Он взрослый, с деньгами, симпатичный. С чего бы ему играть в такие игры?

— Даже не выслушаешь варианты? — Данила привлекает к себе мое внимание, чуть дергая за рукав куртки.

А я думаю, что со стороны этот жест может казаться говорящим о близком общении, и мне хочется отдернуть руку, но я почему-то не делаю этого.

— Ладно, какие у тебя варианты? — Пусть скажет: хоть узнаю, от чего отказываюсь.

— Первый: вчера в поселке внизу открыли новый ресторан грузинской кухни. Сегодня там аншлаг, но я договорился о столике. Пойдем? — Он пытается разглядеть на моем лице согласие, но я лишь пожимаю плечами и качаю головой из стороны в сторону. — Ладно, второй вариант сложнее, но круче. На Красной поляне послезавтра стартует горнолыжный фестиваль: три дня соревнований, ночное катание, вечеринки. Организаторы позвали меня помочь — летом я участвовал в подготовке. Будет очень шумно и весело. Поехали со мной? Я уже закинул удочку про твое расписание, и тебя подменят, если ты сорвешься со мной. Что скажешь?

Я молча смотрю на его улыбку и думаю, есть ли какой-то подвох в этом предложении. Представляю, что сказала бы моя мама, узнав, что я согласилась на такое приключение… Ох, мама моя ничего сейчас обо мне не знает: я вру, что загружена учебой в Питере, поэтому мне не до звонков. А мама поглощена своей школой и репетиторством: в городе она считается сильным математиком, у нее даже лист ожидания есть. Гены у меня хорошие, поэтому с цифрами мне легко, а вот с людьми… С людьми куда сложнее.

Данила принимает мое задумчивое молчание на свой счет.

— Ты не думай ничего такого! — Он машет рукой. — Просто там нереально классная атмосфера, тебе понравится. Давай ближе познакомимся, чего ты стесняешься? Здесь ты все время занята: то работа, то подружка, то по хозяйству. А там сможешь и отдохнуть, и время вместе проведем.

Данила оказывает мне знаки внимания — это не первый его заход с предложением пойти на свидание. То он кофе с утра принесет мне и Кате, то вечером заглянет, чтобы позвать в бассейн. И несмотря на то, что я не откликаюсь, уже несколько дней не останавливает свою атаку. Вот же упорный! Раньше мне бы это польстило, а сейчас тяготит.

— Ты извини, но я с тобой не поеду. Наверное, ты классный, но ты прав: я тебя не знаю, — вежливо отказываюсь я, хотя, конечно, круто было бы поехать.

— Ну… так и не узнаешь! Милана, ты просто кремень. Но у тебя же никого нет — я узнавал. Я настолько тебе не нравлюсь?

Такой откровенный вопрос в лоб заставляет меня рассмеяться.

— Нет, я не могу сказать, что не нравишься. Просто я не ищу отношений.

— Это я тоже слышал. Ладно, давай просто подружимся? — Он всматривается в мое лицо, делая паузу. — Для начала.

Вроде, улыбается и кажется легким, но взгляд серьезный, цепкий.

— Возвращайся после своего фестиваля, и посмотрим. — Я откладываю ответ на этот вопрос на потом. — Чтобы дружить, не обязательно ходить на свидания.

— Чтобы дружить, нужно общаться, и неплохо бы иметь общие интересы. Зря от фестиваля отказываешься!

Пусть он встретит там кого-нибудь и отлипнет от меня! Или мужчина и в самом деле может быть другом? Нужно обсудить это с Катей.

Заинтересованность Сарматова кажется маниакальной. Таким упорным не был даже Никита, но тогда я была наивным фантиком, а сейчас уже нет.

— Мне пора — успею сделать еще пару спусков. — Я киваю в сторону задумчивого Тимура.

— Хорошо. Но на новогоднюю вечеринку инструкторов ты идешь со мной. По-дружески. Хорошо?

Киваю, чтобы закончить этот разговор, и спешу к своему «ученику»: пора завершать рабочий день. Сегодня он был очень напряженным…

— Это твой парень? — спокойно спрашивает мужчина, пропуская меня вперед к подъемнику.

— Нет, но очень хочет им стать.

Успеваю заметить складку, появившуюся между бровей Тимура.

Садимся, опускаем рамку и снова едем наверх.

Глава 9 МИЛАНА

МИЛАНА

Снег пошел еще утром, а к середине дня начался настоящий снегопад. Снега было так много, что он скрыл все камни и повис на ветках деревьев. Мир казался чистым, даже стерильным. Но небу этого было мало: сверху все падали и падали белые хлопья.

Девочка Лена, с которой мы сегодня осваивали азы катания, горько рыдала у меня на коленях: ей лет шесть, и она потеряла своего плюшевого друга. Мы быстро покидали территорию кафе, где она ходила в туалет, а я ждала ее снаружи. Леночка сняла и оставила внутри помещения свой рюкзак с мягкой игрушкой, и теперь ее горе переросло в трагедию мирового масштаба.

— Ладно, Леночка, не реви. Слышишь? Мы сейчас найдем твою маму, и ты останешься с ней, а я еще раз поднимусь наверх и привезу твой рюкзак. Никуда он не денется!

Глажу девочку по спине и плечам, успокаивая, как могу. Верхний уровень закрыли для катания, но там остались спасатели: кабины еще будут ходить.

Маму мы находим быстро. Выясняем, что в детском рюкзачке остался еще и телефон. Ну что, Милана, обещала ребенку? Не стоит обманывать детских ожиданий.

Нахожу сотрудника из техслужбы и объясняю, в чем проблема.

— Миша! — кричит он харню в оранжевой жилетке, который эмоционально объясняет двум настойчивым подросткам, желающим в снегопад попасть на самый верх, что сегодня им это не удастся. — Ты наверх собираешься? Возьми с собой девушку!

Он перекрывает проход к кабинкам за моей спиной, а Михаил машет мне, мол, поехали быстрее, и я заскакиваю с ним в кабинку, прихватив с собой лыжи.

— Вот свинство! Связь пропадает! — Парень стучит по рации и вызывает какого-то Серегу, но в ответ раздаются только шипение и щелчки. — Телефон не берет, и рация тоже не работает. Тебе зачем наверх?

— Ребенок в кафе оставил рюкзачок фиолетового цвета, там телефон и игрушка. Боится, что потеряется, — объясняю спасателю я.

Хотя, глядя на то, как сильно прибавил снег за стеклом, понимаю, что спускаться мне будет сложно. Совсем не в литературных выражениях о моем порыве думает спасатель — вижу это в его глазах, — но вслух он свои мысли не озвучивает.

— Витя, прием! Витя?

Но и Витя не отвечает.

— На лыжах спустишься? Канатку могут остановить в любой момент: кроме нас с тобой в кабинках больше никого нет. А сказать Вите, чтобы дожидался тебя внизу, уже не получается.

Вздыхаю: риск на несколько часов остаться в холодной кабинке совсем не радует.

— Спущусь, не переживайте.

Выходим в непогоду. Михаил подхватывает мои лыжи, ведет меня, проваливаясь в свежие сугробы, до кафе, которое кажется темным пятном на белой картине. А за его спиной иду я след в след.

Он распахивает двери помещения:

— Кто тут остался? Серега, ты где?

— Ой, как хорошо, что вы приехали! А я дозвониться ни до кого не могу! — выскакивает из-за стойки парень чуть старше меня, идет к нам, надевая куртку на ходу.

— Ну, где твой рюкзак? — этот вопрос уже в мою сторону.

Я пробегаю по кафе и нахожу пропажу, показываю ее Михаилу.

— Нашла, все в порядке.

— Да, конечно, в порядке… Снегоход где?

— Под навесом с той стороны, — отвечает сотрудник кафе, уже полностью застегнувшийся и натянувший шапку на глаза.

— Ну? Точно справишься?

Отчего-то мне становится обидно, что во мне настолько сомневаются.

— Не переживайте, спускайтесь сами.

Надеваю детский рюкзак, ослабив его ремни. Перчатки, маску. Мы вместе выходим, и парень закрывает двери на ключ. Обходим кафе до пристройки. Михаил заводит снегоход — он двухместный, так что вариантов у меня и правда нет.

— Кабинки встали, — машет рукой Михаил, но я едва различаю в этом «молоке» [1]линию канатной дороги. — Давай не тяни. Спускайся — и смотри аккуратно!

— Хорошо, — говорю я и направляю лыжи вниз, практически сразу теряя мужчин из виду.

И уже через минуту понимаю, что снега выпало слишком много, а лыжи мои не под фрирайд[2] — спуск будет совсем не простым. Боже, если там есть высшие силы, помогите мне справиться!

Спокойно, не паникую — и вниз. Понятно, что погода в горах может меняться быстро. И вряд ли можно напугать меня снегопадом. Но сейчас, находясь практически в абсолютном «молоке», по полено в сугробе, не видя ни лыж, ни границы трассы, ни крутизны склона, я матерюсь про себя. Связались бы завтра с администрацией кафе, нашли бы этот рюкзак, ничего бы не случилось. Но нет! Мне стало жалко девочку без игрушки, я поперлась наверх, а теперь страшно за себя.

Уже несколько минут я ползу по склону, не понимая, как много успела проехать. Останавливаюсь, снимаю маску, надеваю снова. Что с ней, что без нее, видимость хреновая.

Сама поехала, опять сама нашла себе приключения! Могла бы с Катей чай с малиной пить, а не торчать тут, на горе, в белом плену, который теперь везде: что под ногами, что над головой. И так мне хочется сейчас оказаться в нашей аккуратной комнате в общежитии для сотрудников, где тепло, светло и все прекрасно видно. После обшарпанной институтской общаги это жилье кажется мне отличным. У нас даже есть маленькая кухонька на двоих, где мы по очереди готовим ужины и болтаем о прошедшем дне перед тем, как лечь спать. На местном рынке Катя умудряется выбирать правильный мед и варенье, заваривает чай с чабрецом или мелиссой, и я уже привыкла к этим вкусам. Хочу горячего чая, заваренного Катей!

Глава 10 МИЛАНА

МИЛАНА

— Что ты здесь делаешь?

Он уверенно шагает мне навстречу, берет за плечо и тянет вверх. Мои ноги дрожат, и, если он отпустит, я точно упаду.

Но он не отпускает.

— Давай в дом! — И буквально тащит меня в открытую дверь.

Я закусываю губу, потому что боль в ноге становится сильнее, и, задев дверной косяк, не могу сдержать стон.

— Как ты здесь оказалась? Погода дрянь, трасса давно закрыта…

Но у меня нет сил говорить: я все еще не верю, что выбралась, в горле спазм. Никак не могу нормально выдохнуть.

— Ладно. Минуту постоишь?

Сначала я не понимаю, почему он так говорит, а потом до меня доходит, что в коридоре просто не на что сесть. Яростно киваю.

Тимур прислоняет меня к стене, отпускает, проверяя, что я не упаду, и уходит в дом.

По моим щекам, оказывается, ручьем текут слезы. Они соленые и теплые. Слизываю каплю, что доползла до уголка рта. Упираюсь спиной в стенку, чтобы не сползти и не оказаться на полу.

— Давай сюда.

Табуретка глухо стучит об пол, его руки опять тащат меня, и вот я уже сижу, прислонившись к той же стене, а он расстегивает и снимает с меня шлем, стаскивает насквозь сырые перчатки, вжикает молнией куртки. Мои руки просто висят вдоль тела: у меня даже нет сил, чтобы их поднять.

Не веря своим глазам, я смотрю, как этот мужчина опускается передо мной на колено, расстегивает мои ботинки и тянет по очереди, чтобы снять. Один поддается легко, и моя нога уже свободна. А вот когда Тимур берется за другую, я вскрикиваю.

— Ты ранена?

Он поднимает голову, осторожно убирает пальцами прилипшие к моей щеке локоны, показывает мне запекшуюся кровь. Да, я помню удар по щеке.

— Ветка…

Он хмурится, а я понимаю, что очень-очень рада его видеть. Рада, что жива и он мне сейчас поможет. Чувствую такое облегчение, что это испытание закончилось, и по щекам все еще текут слезы, а я вдруг начинаю громко рыдать: горло наконец отпустило. Дикое бессилие, безысходность, то, что навалилось на меня тяжелым грузом в снежном плену, когда мне казалось, что я не справлюсь, откатывается. Нахожу силы, чтобы отвечать.

— Упала… на бедро.

— Ладно, давай осторожно. Снять все равно нужно. — Он подхватывает мою ногу по-другому и стаскивает наконец-то ботинок.

— Я думала… — реву я уже в полный голос, — что останусь под снегом… на этом склоне… — И чувствую, как, стащив куртку, он подхватывает меня, на руках несет в комнату.

Большой кожаный диван стоит напротив камина. Тимур аккуратно опускает меня прямо на него. А мне неудобно и некомфортно, потому что я вся мокрая. Несмотря на мембрану куртки, вокруг было слишком много снега, и я слишком упиралась, работая над спуском.

А еще я все плачу и дрожу. Не могу остановиться — мое тело рыдает само по себе. Словно пульт управления телом забрали, и я не могу включить кнопку «стоп». Меня трясет, в груди колет, и мне холодно.

С минуту Тимур просто стоит рядом и смотрит на мою истерику, а потом уходит и возвращается со стаканом воды.

— Пей мелкими глотками!

Он садится рядом и подносит стакан к моим губам, поит меня, придерживая за затылок. Вода теплая, и я делаю несколько глотков.

— Черт, да тебя колотит… Замерзла?

Тимур убирает стакан, находит мои ладони, и только теперь мне становится ясно, что они ледяные. На контрасте с его теплыми пальцами.

— У меня сауна включена, можно тебя погреть. Но сначала давай посмотрим, что там с ногой.

И я не успеваю ахнуть, как он бесцеремонно, как будто делал это сотни раз и ничего такого в этом нет, тянется к резинке моих штанов, расстегивает, начинает снимать, стараясь не прикасаться к больному месту.

— Нет! Я сама! — Торможу его активность, вырываясь из слез, шмыгая носом, а он смотрит на меня, как на дурочку.

— Точно?

— Да.

Тимур демонстрирует открытые ладони и встает рядом.

— Давай сама.

— Отвернитесь!

Я не знаю, как расшифровать его взгляд. Наверное, это что-то вроде «Из какого монастыря на меня эта девица свалилась?», но вслух он произносит совсем другое.

— Снимай штаны и покажи бедро. Трогать не буду, но увидеть нужно. — И отворачивается к окну.

Черт… Но он прав. Вытираю лицо ладонями, наконец-то ощущая, что мне стало чуть легче. Постанывая и прикусывая губу, стаскиваю штанину, оголяясь, и рассматриваю уже наливающуюся синевой гематому. Ну… не так и страшно.

Тимур поворачивается, подходит ближе.

— На всякий случай нужно сделать снимок. Синяк будет знатный.

Он хмурится, стоит и трогает свое ухо, а я, желая натянуть мокрые штаны обратно, приподнимаюсь.

— Стоп! Раздевайся совсем, до белья. Я тебе простынку сейчас принесу. Минут на десять пойдешь в парилку — долго нельзя, а потом — теплый душ.

Глава 11 ТИМУР

ТИМУР

Сегодня не пошел на склон, пришлось подключиться к рабочей проблеме и полдня провести с телефоном и за ноутбуком. Потом читал техническую статью, разбирался в нюансах.

Сейчас завариваю чай, режу лимон. Хорошо, что я в первый день заглянул в супер маркет, хоть что-то есть в холодильнике.

Усмехаюсь. Судьба-сводница? Только подумал о девочке, а она на моем крыльце.

Напугала своей истерикой, но, кроме синяка на ноге, вроде бы все в порядке.

Поднимаю глаза, Милана стоит в арке кухни, обмотанная полотенцем, второе на голове.

Чуть растерянная, но взгляд уже адекватный, распаренная, без капли косметики, такая вся естественная и домашняя.

— Ну что, легче? Чай будешь? Или чего покрепче?

— Чай.

Мнется, не проходит дальше.

— У меня все сырое…

— Футболка — Киваю на стул.

Она смущенно улыбается, тянется за одеждой и тут же сбегает.

Девушка чуть отошла, согрелась, истерика отступила. Понятно, что напугалась на склоне, заблудившись в такую погоду.

Ну что, Тимур Викторович, дальше будешь делать?

Пока что ответа на этот вопрос нет, хотя вернувшаяся в моей футболке Милана навевает мысли только одного плана.

Она быстро садится за стол, но я успеваю все заметить.

Красивые длинные ноги, тонкие лодыжки, ровную гладкую кожу без претензий на загар. Милана снимает полотенце с головы, и влажные волосы рассыпаются по плечам легкой волной, в контраст к ее светлой коже.

Отмечаю, что был прав по поводу ее изгибов, очень манящая фигура, хочется потрогать. Особенно когда вижу, как соски напрягаются и уже торчат, упираясь в ткань футболки, показывая волнение хозяйки. Стрессует или хочет? В доме тепло, она из душа, так что холод тут ни при чем.

А вот взгляд ее меня тормозит.

— Пей чай, всю кружку! Я где-то бокс с аптечкой видел.

Ищу по ящикам кухни, нахожу в антресоли коробку с красным крестом.

Что тут… Нашатырка, перекись водорода, йод, ватные диски, активированный уголь и аспирин: про это я что-то знаю, остальное содержимое незнакомо. О, есть тюбик оранжевый тюбик, я знаю эту мазь.

— Царапина неглубокая, быстро заживет. — Показываю на ее щеку. — Но можно йодом прижечь?

Не хочет.

— Давай тогда, намажу твой синяк на ноге, он точно долгоиграющий.

И пока она не успела отказаться, опускаюсь у ее ног.

Сглатываю. От нее пахнет чистотой, местным шампунем и… персиком?

Давлю мазь себе на ладонь и прижимаюсь к бедру девочки, чуть двигая вверх край одежды.

Милана смущается и дергает ногами, сводя их вместе.

Она же без трусов? Голенькая, в одной футболке, хоть и длинной для нее. У меня встает.

Аккуратно делаю несколько пассов по ее бедру, сдерживая себя, чтобы не двигаться рукой выше.

Поднимаю голову и вижу тревогу в ее глазах.

Убираю руку.

Девочка натерпелась, и не расположена.

Что-то в ее взгляде морозит меня, решаю не форсировать события.

— Еще чаю или, может, ты есть хочешь?

— Нет, спасибо! А можно телефон, у меня в кармане куртки?

Иду в сушилку, проверяю карманы, несу ей разряженный телефон.

— Извини, такой зарядки у меня нет.

Она прикусывает свою губу, переживает.

— Мне нужно сообщить, что со мной все в порядке, чтобы спасатели не поднялись на поиски.

Снимаю трубку телефона отеля.

— Сотовая связь сбоит последние два часа, но местный телефон должен работать.

Набираю ресепшен отеля, идут длинные гудки.

— Алло, слушаю вас.

Протягиваю трубку Милане и удивляюсь ее истории с детским рюкзаком. Смотрю в окно, за которым начинает темнеть, слушаю голос, но стараюсь уловить и суть.

Добрая душа, ринулась наверх, не подумав, как сама будет спускаться.

Она заканчивает разговор.

— Спасибо.

Моргает, ее длинные черные ресницы, как крылья бабочки делают зачаровывающие взмахи, но взгляд не сильно меняется. Считываю стоп—сигнал.

Ладно...

— Снегопад до ночи обещают. Раньше утра трассы не откроют. — Тихо говорит Милана.

И, кажется, она мне сейчас маленьким потерявшимся котенком, случайно нашедшим хозяина.

— Я тебя никуда сейчас не отпущу. Дом большой, здесь три спальни, так что можешь даже выбрать, какая тебя больше понравится.

Ее ресницы снова делают этот волшебный взмах.

— Спасибо. Вы здесь один?

Глава 12 МИЛАНА

МИЛАНА

Открываю глаза и тут же зажмуриваюсь от боли в бедре. Точно, оно же травмировано! Это я во сне на бок повернулась? Все тело ноет. Приоткрываю один глаз, потом — второй, ложусь на спину и подтягиваюсь выше на кровати. Болит, но терпимо. Откинув край одеяла, оцениваю посиневшее пятно размером с ладонь. Ох, любоваться тут нечем! Возвращаю одеяло на место и оглядываюсь.

Вчера, закрыв дверь изнутри, я даже не включала свет. Сдернула плотное покрывало с огромной кровати, заползла под легкое одеяло и закрыла глаза. Заснула просто вмиг, проваливаясь в мягкую, теплую темноту приятно пахнущей постели. Сейчас же рассматриваю, куда попала.

Комната небольшая. Стены, пол, потолок — все деревянное, из широких досок теплого оттенка. На огромной балке, пересекающей всю комнату, три светильника: лампы из темного металла, с прорезями. Большой шкаф тоже деревянный — такой фактурный, словно собран из грубо обработанных досок. Но это показная небрежность. Здесь точно поработал дизайнер, потому что все отлично сочетается: мебель, стены, шторы на окнах, постеры с фотопанорамами гор и соревнований. Б ольшая темная шкура на полу просто должна тут быть, и эта яркая оранжевая с желтым подушка — тоже. Мне здесь очень нравится.

Я лежу на белоснежном белье — сатин отличного качества. Теперь я научилась в этом разбираться. Когда мы с Катей только приехали сюда, то кому только не помогали: и кастелянше, и горничным, и ребятам из ски-сервиса. Такое белье только в номерах люкс и тут, в шале. Не думала, что буду на таком спать! Еще и отдушка какая-то нежная, очень приятная.

За окном начинает светать. Сквозь белый матовый тюль различаются контуры пейзажа. Значит, раннее утро, и снег перестал идти. Вчера я была в таком состоянии, что толком не понимала, где нахожусь, и все вспоминается, как в тумане. Но глаза и руки Тимура я помню очень хорошо. Когда он трогал меня… Вернее, лечил? Обхватываю себя за плечи и замираю. Несколько раз прогоняю в голове все, что произошло в этом доме. Надеюсь, этот мужчина не подумал про меня ничего такого?

Сползаю чуть ниже и натягиваю на себя одеяло, укрываясь с головой. Как там в детстве было? Я в домике! Можно, я побуду тут, а все тревоги пробегут мимо? Но меня заново накрывают переживания, хоть уже и не той силы, я могу дышать и нормально соображать, небольшая дрожь лишь напоминает, из чего я выбралась.

Как я справилась со всем вчера? В непогоду вернулась на гору, поехала вниз при нулевой видимости, не заметила, как сошла с трассы и влетела в камень… Повезло, что легко отделалась!

Упала как снег на голову Тимуру, рыдала на диване, ходила вчера перед ним, считай, голой — в одном полотенце. И сейчас вот сплю в его футболке — и все, больше на мне ничего нет.

Ох, Милана…

Выглядываю из-под одеяла — ничего не изменилось. Интересно, сколько времени уйдет, чтобы привести трассу в порядок? Сегодня подъемники запустят? Скорее всего, нет. У меня вообще-то запись была… Но на гору совсем не хочется, да и непонятно, что с ногой. Смогу ли я выйти на склон?..

Несколько минут собираюсь, настраиваюсь, что нужно встать. А ведь так не хочется вылезать из этой чудесной кровати! Не сравнить с той, на которой я сплю в общежитии. В конце концов делаю усилие, еще раз откидываю одеяло, теперь полностью открывая тело и выдыхая, спускаю ноги на пол. Ай! Тянет… Осторожно встаю, шагаю по комнате до окна, отмечая, что в принципе ходить я могу. И правда легко отделалась. Чудесно!

За окном лес и кусочек белого склона. Подъемники стоят, но еще слишком рано для их запуска. Осторожно потягиваясь, разминаю мышцы. Двигаться могу — значит, жить буду, так что все в порядке.

Разворачиваюсь и внимательно смотрю на дверь. «На тебе одна футболка, Милана!» Все вещи я разложила на полках в парилке, чтобы высохли. И вчера в стрессовом состоянии я еще могла ходить так рядом с Тимуром, но сейчас… Сцепляю руки в замок, разминаю пальцы. Как-то стремно сейчас взять и выйти вот так.

А может, он еще спит? И тогда чем дольше я тут стою, тем выше вероятность, что не успею добраться до своих вещей незамеченной. Повторив это себе еще пару раз, шагаю к двери, сразу открываю ее и выхожу из комнаты. Заново осматриваю основательную лестницу с удобными широкими ступеньками, трогаю гладкие перила, осторожно спускаюсь на первый этаж.

Камин в гостиной выглядит как полоса серой каменной кладки с открытым ртом топки и кованой решеткой перед ним. Дерево, кожа и яркие пятна подушек — дизайнер тот же. А большая люстра — настоящее произведение искусства! Металл и дерево… Рассматриваю ее изгибы: она словно из фильма про за́мки или романа о викингах.

— Доброе утро! — раздается знакомый чуть хриплый голос за моей спиной.

Обмираю и медленно оборачиваюсь — не хочу показать, как дрогнули коленки. Ощущая затылком холодок, натягиваю улыбку. Рассматриваю мужчину, опять оказавшегося так близко. Взрослый, серьезный, все такой же. Ловлю его внимательный интерес, легкое удивление и что-то еще. Чистая кожа, выбрит, свеж. Одет в спортивные штаны и белую футболку — такую же, как и на мне, только его версия облегает мускулистое тело куда плотнее.

— Доброе! — отвечаю я.

— Выспалась? Как себя чувствуешь, Милан?

— Спасибо, все хорошо.

— Точно? Ну, тогда идем пить кофе? Правда, пока могу предложить только растворимый.

Черт! Его глаза как магниты — тянет смотреть в ответ, но не стоит, Милана! Потому что ты залипаешь, а сама стоишь тут перед ним с голой задницей и босиком!

Глава 13 МИЛАНА

МИЛАНА

Чуть позже я все же оказываюсь там, куда стремилась. Между корпусами отеля работает техника, прорубая в сугробах проходы для пешеходов, и курорт выглядит совсем другим: по-настоящему зимним, абсолютно заметенным. Можно сказать, здесь как в Заполярье, но у нас в Кировске таких красивых отелей нет. Здесь снег уберут и вывезут, а вот на вершине…

Отмечаю, что уже работает мое любимое кафе, а рядом администратор открывает двери горнолыжной школы. Подъезжаю сразу к ней.

— Наташ!

— Милана? Мы тебя вчера потеряли.

Смотрит на мои лыжи, на след, что тянется за мной со склона. Не хочу расспросов!

— А я нашлась. — Протягиваю ей рюкзак ребенка. — Найди маму вчерашней девочки и отдай ей, пожалуйста. Там телефон и игрушка.

Передаю ей в руки и радуюсь, что ее отвлекает подошедший турист. Так и не задав своих вопросов, она, зыркнув на меня, уходит с ним в помещение.

— Мила!

Оглядываюсь: Катя бежит по расчищенному проходу и машет мне рукой. Разворачиваюсь на лыжах и тихонько скольжу в ее сторону.

— Привет! Ну и напугала ты меня, подруга! Ты как? — Хватает в охапку, тискает меня, как ту игрушку.

— Ой, Кать… — Освобождаюсь из ее объятий, хочется снова обмякнуть и сесть.

— Ладно… Раз открыли кафе, давай возьмем по капучино, и ты мне все расскажешь.

Освобождаю ноги и, прихрамывая, иду за подругой. Спускаться на лыжах было проще.

— Ну? — Катя ставит передо мной чашку горячего чая с лимоном — от капучино я отказалась — и садится рядом. — Что за мужик? Я узнала на ресепшене, что он один снимает целое шале. Не обижал? Голос был такой взрослый...

Достаю из кармана визитку и кладу ее на стол — темно-синий кусочек тисненого картона: «Генеральный директор ООО “Азурˮ Тимур Викторович Розанов. Г. Москва».

— Охренеть! Встреча на высшем уровне? А ты ему тоже визитку оставила? — хихикает Катька.

— Дай свой телефон, Кать? — вздыхаю я, забираю ее старенький смартфон и набираю номер, выбитый серебряными буквами.

— Тимур? Со мной все в порядке, можно не поднимать тревогу. Дайте уже выдохнуть службе спасения!

— Хорошо, а то я вертолет вызывать собирался. — Наверняка усмехается сейчас.

Представляю его лицо и мимику, словно он рядом со мной.

— Не нужен вертолет. Спасибо вам еще раз!

— «Тебе».

— Что?

— Мы же договорились?

— А… Да. Спасибо тебе.

Договорились? Наверное, генеральный директор и должен быть таким — настойчивым и требовательным. Потому что, хоть я и выторговала свой спуск, в этих переговорах мне точно пришлось уступить больше. Как так вышло?

— И?

— Что?

— Ты ставишь свой телефон на зарядку и перезваниваешь мне, Милана. Ты обещала.

Шумно выдыхаю: обещала.

— Хорошо, я наберу, как зарядится мой телефон.

— Подруге привет. Все, давай до созвона!

Завершаю звонок и отдаю смартфон Кате. Она, как фонарь в темноте, излучает сейчас волны любопытства. Я и рассказываю. Про то, как спускалась вчера и упала, как он поил меня чаем и отправил спать. Ну, и про то, как утром не хотел отпускать.

— Так как же ты уехала от него, если он лыжи тебе не отдавал?

Пожимаю плечами.

— Представляешь, взял мои лыжи и говорит: «Сиди, жди! Я пойду одеваться — тебя, дуру, провожать».

— Дуру?

— Нет, он так не говорил. Это я тебе добавляю то, что сказали его глаза.

— А!

Катька угорает. Наверное, я рассказываю смешно, хотя мне самой совсем не весело. Ну не драться же мне с ним за лыжи было? Да и вообще…

— А потом?

— Ему опять позвонили по работе, он ругался на кого-то и требовал устроить встречу. А потом заявил, что, раз ему пока нельзя быть без ноута, то и мне придется сидеть с ним минимум до обеда.

— А ты?

— Я…

Я еще сильнее захотела уехать. Пришлось согласиться перейти на «ты», пообещать, что перезвоню в течение часа и сообщу, что со мной все в порядке, а вечером схожу с ним на ужин.

— Вот такими получились итоги переговоров. Представляешь, у него в шале снегоступы были! Так что Тимур Викторович… — кручу в руках его визитку, вспоминая, как это все происходило, — …надел куртку и валенки и прошел по сугробам почти до самой трассы, а я проехала от шале уже по его следам.

— Класс! — Катя хлопает в ладоши и смеется. — Мужик-то сам как? Симпатичный? Женатый? Что делать будешь?

Допиваю чай и молчу: не знаю, что делать. Вроде как пообещала, раз мужчина проявил заботу. Ну, схожу с ним в ресторан, а больше я ничего не обещала.

— Тебя, кстати, Сарматов утром искал. Он уехал в Сочи — за ним машина пришла. Хотел попрощаться, но я сказала, что ты застряла на горе, а телефон разряжен. Жди звонка!

Глава 14 МИЛАНА

МИЛАНА

— Доброе утро! Милана?

Голос Тимура в трубке сразу заставляет проснуться. Быстро соображаю, где я, сколько сейчас времени, оглядываю нашу с Катей комнату. Моей подруги нет, светит солнце, за окном все ослепительно-белое.

— Нарушаешь наши договоренности! — продолжает господин Розанов.

— Доброе… Я не специально.

В голове восстанавливается картина. Вчера после разговора с Катей я сходила в наш медпункт, мне сделали снимок. Подтвердилось, что перелома нет, но гематома приобрела новый оттенок, и теперь можно только ждать: быстро она не пройдет. Мне выписали противовоспалительное и мазь.

От выхода на склон меня освободили, зато менеджер тут же нашел, чем занять. Раз я детский тренер, а Лера, которая ежедневно после обеда ведет детский клуб, заболела, то с ребятами, записанными на вчера, занималась я. Их было шестнадцать человек разных возрастов, задача — после обеда и до ужина развлечь детей в помещении. Мы устроили веселые старты, и с ними я даже забыла про боль в ноге, только очень устала. А когда приползла в свою комнату, просто рухнула на кровать.

Катя разбудила меня, вернувшись с горы. Сказала, что большинство трасс открыли днем, а завтра весь курорт будет снова работать в штатном режиме. Подруга заставила меня переодеться. А потом, я, видимо, просто вырубилась и проспала до утра…

О нет! Мне становится стыдно, ведь вчера я просто не вспомнила о своем обещании сходить с ним на ужин.

— Твоя подруга объяснила мне, что вчера ты переработала, — словно слыша мои мысли, продолжает разговор Тимур. — Она взяла трубку, когда я тебе звонил.

Да? Я даже не слышала звонка.

— Извини, но я в самом деле очень устала. — Мне неудобно перед мужчиной: я сделала это не специально.

— Принято. Как твоя нога?

— Намного лучше.

— Это радует. Приглашаю тебя на поздний завтрак, раз уж ты прокатила меня с ужином. Расскажешь о своем самочувствии и заключении врача?

Через час мы встречаемся в кафе отеля. Я не ожидала, что буду рада его видеть. Но губы сами тянутся в улыбку, и мягкое щекочущее перышко проходится где-то внутри тела. Тимур в джинсах и мягком синем свитере — сейчас он не в роли директора, а, скорее... старшего брата. Не знаю почему, но в этот момент воспринимаю его именно так.

— Заказы на завтраки уже не принимают. — Он указывает на часы: да, мы опоздали на десять минут, и кухня не возьмет заказ из утреннего меню. — Но я решил, что невозможно не любить сырники с малиной и сметаной. Угадал, нет? Или выбирай сама, чего хочешь.

Он одновременно разворачивает меню и снимает металлическую крышку с тарелки, и я млею, потому что на самом деле обожаю сырники, особенно такие: теплые, с легкой румяной корочкой, свежими ягодами клубники, малины и голубики. А рядом стоят розетки со сметаной и вареньем. Оказывается, я очень голодная.

— Спасибо большое за заботу! Люблю сырники, ты угадал.

Он доволен, и мы завтракаем, непринужденно обсуждая мое самочувствие, круассаны во Франции и предлагаемую отелем программу для гостей на Новый год.

— Милана, у тебя же сегодня выходной?

— Да.

— У меня к тебе просьба. Мне очень нужна твоя помощь.

Я удивляюсь, недоумевая, чем могу быть полезна Тимуру. Нет, я, конечно, готова отплатить той же монетой… Вопрос — как именно?

— В чем нужна помощь?

Прежде чем подписаться, нужно все выяснить. Я помню, как лихо он провел переговоры со мной вчера.

— Укрась мой день! Составь компанию.

Глава 15 МИЛАНА

МИЛАНА

Лошадь идет спокойно, равнодушно переставляя ноги и никуда не торопясь. Здесь не так много снега, как на склонах, но все равно мне бы не хотелось сейчас идти по этой тропинке пешком.

Мы спустились на такси еще ниже, до следующего поселка. Там Тимур договорился с хозяином лошадей об экскурсии. Рубен — местный житель, сдает туристам комнаты и содержит маленькую конюшню — был очень рад видеть нас.

Я никогда в жизни не сидела в седле и сначала хотела отказаться, но Тимур так улыбался, увидев мой страх, и даже умилялся, что окончательно меня обезоружил.

— Сирка — самая спокойная кобыла. Не переживайте! — Рубен похлопал лошадь по серым бокам и протянул мне пакет с кусочками морковки. — Можно ее угостить и познакомиться.

Мягкие бархатистые губы ткнулись в мою ладонь, кусочек моркови тут же исчез, и мне привиделась благодарность в удивительных черных глазах благородного животного.

— И как я на нее сяду?

Высоко, странно, страшно. Но с помощью Тимура это оказалось совсем не сложно.

— Ну как? Нормально?

Он похлопал мою лошадь по шее и сам, лихо сделав одно-единственное движение, оказался в седле на высоком гнедом коне с черной гривой и перехватил поводья моей кобылы. Сейчас, двигаясь чуть впереди, он просто ведет мою лошадь, а я гляжу ему в спину и радуюсь, как маленькая девочка, которую позвали прокатиться на аттракционе.

Здесь очень красивый и душистый лес. Пахнет хвойником и талой водой. Тропинка идет ниже, поворачивая то вправо, то влево, но я мне не нужно об этом думать — я просто следую за Тимуром. Я вдыхаю полной грудью, а про ногу уже и думать забыла. В мыслях теперь этот взрослый мужчина, с которым я знакома всего несколько дней, но который вдруг занял заполнил все мои мысли.

Я уже не маленькая девочка и знаю, что такое настойчивое внимание, приглашение на ужин и прогулку — это не просто от скуки и чтобы переждать снегопад. И самым правильным решением было бы сейчас же сказать ему, что мне не интересно, но… Мне в самом деле интересна и эта прогулка, и его неожиданное внимание. И я молчу.

Ладно, я же ничего не обещала! Просто компенсирую то, что проспала. Если уж дала слово, нужно выполнять. Так учила меня мама, а по нашему уговору я должна ему ужин.

Через час мы спускаемся в ущелье. Тропинка совсем засыпана камнями, лошади идут вдоль ручья, журчащего под снегом и местами заметного в прогалинах.

— Пещера вон там, — Рубен показывает в сторону рукой. — Археологический памятник палеолита. В ней были найдены следы пребывания древнего неандертальца.

Через полчаса, прогулявшись по пещере с фонариками на лбу, потрогав стены, возраст которых плохо укладывается в моей голове, и послушав лекцию Рубена, мы пускаемся в обратный путь.

После чудесной лесной прогулки Тимур зовет меня прогуляться по местному рынку, что протянулся вдоль дороги. И мы, смеясь, примеряем друг другу папахи, пробуем мед и варенье, покупаем орешки, а затем усаживаемся в крохотном кафе чуть дальше.

— Ты хычины с чем будешь? — разглядывая меню, написанное мелом на черной доске, спрашивает Тимур.

— Со всем! Я голодная!

Я голодная, довольная, почти счастливая. Это мой лучший выходной за последние недели, и я очень благодарна за это своему спасителю. Горячие лепешки с сыром, картошкой и мясом утоляют голод, и я готова двигаться дальше.

Нога побаливает, я чуть прихрамываю, но стараюсь этого не замечать, и мы поднимаемся по каменным ступеням. Кто-то заботливо подмел их до самой площадки часовни. Небольшое каменное сооружение стоит на горной террасе, откуда открывается чудесный вид. Я, вроде бы, уже привыкла к горам, но все равно красота здесь такая, что завораживает! И мы молча стоим несколько минут, любуясь природой.

— А сфотографируйте нас, пожалуйста!

К Тимуру обращается женщина. Они с подругой поднялись только что и, как мне кажется, нарушили гармонию этого места.

— Конечно.

Он берет протянутый ему телефон и несколько минут делает снимки, переходя за дамами с одного края площадки на другой. В этом нет ничего такого, но я вижу, как призывно женщина взмахивает головой, поправляя волосы и заигрывая, улыбается Розанову. Уверена, что если бы он был один, то она уже бросилась бы в атаку. И мне становится неуютно.

Тимур возвращается, оставив подруг одних, так и не проявив к ним интереса.

— Ну что, возвращаемся? — Нежная улыбка, довольное лицо.

— Да.

— Ты не устала?

— Нет, все нормально.

Он собирается что-то сказать, но молчит. Подхватывает меня за руку и тащит к ступенькам, останавливается перед ними и достает свой смартфон, чтобы сделать селфи.

— Иди сюда, Милана! — Он обнимает меня за плечо и прижимается ближе. — Улыбайся! Фото на память!

И я с неожиданным для самой себя трепетом смотрю на нас двоих на экране.

Щелк. И еще раз щелк.

Милана, что ты делаешь?

Мне становится холодно, когда Тимур отпускает мое плечо, но я тут же радостно хватаюсь за его протянутую руку. И очень удивляюсь сама себе, когда в ответ на предложение поужинать в шале вдруг отвечаю согласием.

Глава 16 МИЛАНА

МИЛАНА

На уже знакомой кухне персонально для меня разворачивается маленькое кулинарное шоу. Хотя Тимур и сказал, что все будет по-простому, я завороженно смотрю, как он смазывает кусочки курицы соусом, только что смешанным из сметаны, майонеза и разных специй, укладывает их в форму для запекания. Кухня оказалась не только стильной, но и хорошо оснащенной.

— Как там картошка?

— Почистила.

Я стою в двух шагах от него и наконец отрываю взгляд от мужских рук, за которыми уже несколько минут внимательно наблюдаю. Красивые четкие движения, уверенные действия с ножом, ловкие — с соусом. Потом он быстро ставит курицу в нагретую духовку и включает таймер. Картошка теперь тоже варится. Осталось приготовить салат.

— Сорок минут — и будет готово. — Разворачивается, смотрит тепло, очень по-домашнему, как на близкого человека.

Я задыхаюсь от такого взгляда: мне так не хватает дома, маминой заботы, что я воспринимаю все, что случилось вчера и сегодня, и этот час на кухне очень-очень близко к сердцу. Дурочка! Сначала я так хотела выпорхнуть из гнезда, сбежать во взрослую жизнь, а теперь так мечтаю вернуться к маме!.. Но боюсь ехать домой и продолжаю ей врать, а работу выбрала за тысячи километров от дома.

Отвечаю на взгляд Розанова, не воспринимая его ни как ученика-клиента, ни как чужого человека. Он не стал близким, но перестал быть посторонним. Сейчас передо мной интересный взрослый мужчина, которого хочется рассматривать, которому хочется доверять, и я улыбаюсь в ответ.

Этот день что-то во мне изменил: я перестала остерегаться Тимура, а вид готовящего ужин мужчины сотворил настоящее чудо с моей тревожностью. Она растаяла — по крайней мере, по отношению к нему.

— Вино будешь?

Не дожидаясь моего ответа, открывает дверцу маленького холодильника и достает бутылку белого вина. Мне хочется отказаться, но я продолжаю смотреть, как его пальцы быстро справляются со штопором, ловко выкручивая пробку.

Чпок! — бутылка открыта, и Тимур наливает вино в два бокала.

— Давай уже выпьем за знакомство? — Он протягивает мне один. — За приятное знакомство!

Беру бокал за тонкую стеклянную ножку и, осторожно чокнувшись, делаю глоток. Вино прохладное и вкусное, мне нравится, но я отставляю бокал подальше. Вообще-то я давала себе обещание не притрагиваться к спиртному.

Тимур опустошает бокал наполовину и тоже ставит его на столешницу, достает из холодильника овощи.

— Я порежу салат, а ты мне еще что-нибудь расскажи.

— О чем?

— О чем хочешь. Например, почему ты отказалась от морепродуктов. Аллергия?

— Нет, просто курицу люблю.

Не понимаю этих осьминогов, мидий и кальмаров! Поэтому на вопрос Тимура в магазине ответила честно: «Не хочу». И мы пошли дальше по небольшому залу с брякающей тележкой, обсуждая, что приготовить на ужин. Выходили из магазина с большим пакетом. В этом тоже было что-то обыденно-прекрасное и тревожное одновременно. Взрослый серьезный мужчина с настойчивым интересом, при этом проявляющий очень вежливые знаки внимания… Мы вместе выбирали продукты на ужин, как пара.

Раздеваясь в коридоре шале, Тимур помог мне снять куртку, повесил ее на вешалку рядом со своей, провел по моему плечу рукой, словно я была его девушкой, но тут же отпустил и, подхватив пакет, пошел на кухню. За весь день он не позволил себе ничего такого — ни слова, ни действия, которое бы меня напрягло.

Мне было интересно, я чувствовала себя в безопасности. Я не знаю, откуда взялось это чувство. Оно просто возникло. И сейчас, глядя на то, как умело он режет помидоры, крутит мельницу с перцем, я почему-то думаю, что, если бы у меня была возможность выбирать своего первого мужчину, я бы пожелала себе Тимура.

Нет, я не влюбилась. И нет — я не собираюсь этого делать. Но есть в нем что-то такое, чему хочется доверять. В эти руки не страшно попасть — они не обидят. Мне так кажется. А еще мне любопытно, какой он в постели. Хочется верить, что он не может быть грубым.

Я не знаю, почему такие странные мысли вертятся в моей голове. Ужас! Еще вчера я убеждала себя и других, что приехала сюда только работать, а сегодня — такие фантазии...

— Рассказывай, что ты любишь из еды. — Тимур кивает на пустой стол. — Сервировка на тебе. Проверь шкафчики. А я пока нарежу хлеб.

Прохожу мимо, тянусь, чтобы открыть дверку. Он в это время тоже поворачивается и делает шаг навстречу. Сталкиваемся. Тимур подхватывает меня, проводит рукой по спине и отпускает.

— Упс! Не думал, что на такой кухне может быть тесно.

Он вроде как извиняется, и ничего страшного не произошло, но мне становится жарко.

— Ну, а как же ты институт выбирала, если решила бросить учебу прямо посередине первого семестра? Неужели настолько со специальностью промахнулась?

Тимур спрашивает чуть шутливо, с мягкой интонацией, не понимая, что попадает в очень больное место. Увлеченно накладываю себе еще салата и берусь за вилку, заставляя себя есть. Нет, все очень вкусно! Просто я уже сыта. И мне нужно время, чтобы подумать над ответом.

Деловой мужчина, умеющий так готовить, — это, наверное, редкость. Смотрю на него, любуясь, как красиво он ест, аккуратно и с удовольствием, используя вилку и нож. Он тянется за моим бокалом, оставленным на столешнице.