Сестра милосердия или Разбей мое сердце

Пролог

Сегодня была ее смена, но Келли оставила свой этаж госпиталя и стояла под дверями операционной. Сколько времени прошло? Наверное, час. А сколько ещё пройдет? Два? Три часа? Она не знала. Но зато знала, как Он сейчас выглядит. Он лежит там, на высоком узком белом столе, на его лице маска. Ярко светит хирургический свет, и доктор МакГуэн в белом халате и марлевой повязке на лице склонился над столом вместе с ассистентами. А ещё там Нелли. Строгая, молчаливая операционная сестра. Келли ей полностью доверяла. Если бы Келли была операционной сестрой, то была бы сейчас там, за этими дверями. Но она специализировалась по уходу за больными. Сестра милосердия, с добрыми руками и ласковым сердцем.

Уже час она бессмысленно смотрела в окно на дерево, на котором беззаботно трепыхались листочки, обдуваемые летним теплым ветерком. И нет этому дереву никакого дела до того, что происходит за этими окнами, до всей ее боли и страданий.

Там, в конце коридора, сидит Его мать. Но Келли не хочется к ней подходить. Ей вообще никого не хочется видеть.

- Келли! Почему ты здесь?! Ах...да...я слышала...

Старшая медсестра, строгая, с седыми прядями на висках, положила ей руку на плечо.

- Ничего, не беспокойся, я подыщу тебе замену.

Она отошла, и девушка только сейчас заметила, что сжимает свой белый передник так, что костяшки пальцев побелели.

Ей вдруг стало трудно дышать, и она резко распахнула окно. Но вместо желанной прохлады в тихий коридор ворвались теплый воздух и звуки улицы. Где-то рядом слышен шум проезжающих машин, играет радио. Песня показалась ей знакома. Конечно, это же Рой Орбисон и его грустная "Only the lonely", песня о том, как девушка разбила парню сердце...

Глава 1. Однажды в дождь.

За несколько месяцев до событий пролога.

Лондон. 1962г. Начало августа.

Она верила, что Любовь спасет мир, и что ей всегда будет восемнадцать! Обожала песни Роя Орбисона и молочный шоколад. Жизнь представлялась ей нескончаемым потоком счастья и радости.

В то же время она была не лишена практичности. До колледжа она добиралась исключительно на велосипеде, хотя отец подарил ей машину.

-- Велосипед обходится дешевле и полезен для здоровья!

Закончив второй год обучения сестринскому делу, она устроилась на летнюю подработку в госпиталь.

-- Я не собираюсь сидеть на шее у папы, хоть он и уважаемый хирург в больнице Нью-Йорка! Я всего добьюсь сама!

Она жила в прелестной квартирке с крошечным садиком в тихом районе Лондона и даже не представляла, во сколько обходится отцу этот милый уголок, где она все обустроила по своему вкусу.

Она родилась, когда матери было под сорок, а отцу за пятьдесят. Поздний ребенок. Ее старший брат Роб поступил в тот год в университет, а Майк заканчивал школу.

Родители души в ней не чаяли. И если с сыновьями они были строги, то ей можно было все. Она была словно долгожданная игрушка: море прелестных платьев, множество игрушек, котята, щенки, сладости. Кто был главным в их шикарной квартире на Мэдисон авеню? Конечно, малышка Келли! Так она и росла, окружённая достатком и всеобщим обожанием.

Стать медицинской сестрой -- это было ее собственное решение. Келли хотела приносить пользу людям, облегчать страдания и нести радость. И сама она словно была переполнена этой радостью настолько, что только через край не переливалось! Закончив с отличием школу, она приехала в Лондон учиться.

В Лондоне жила старшая сестра отца тетя Пэт. Да и отец считал, что образование в Англии лучше, чем в Америке. Может потому, что он сам учился в Лондоне?

А Келли просто хотелось свободы и самостоятельности. Хотелось проявить себя и чего-то добиться вдали от родных.

Был серый дождливый день. В маленьком магазинчике "Капитан" с утра покупателей почти не было. Лишь соседские ребятишки купили жвачек на несколько пенни. Отсчитав по три жвачки каждому малышу, Тони устроился у окна и открыл книгу, время от времени поглядывая на редких прохожих.

Глухая стена дома напротив да автобусная остановка -- вот и весь вид из окна. Книга не затягивала, а день казался нескончаемым. Ещё один скучный день его однообразной жизни. Нет, Тони не жаловался. Все же у них с матерью остался этот магазин после смерти отца. Им ещё очень повезло, хватало на жизнь.

Скоро мать придет из церкви и снова станет сокрушаться, что построенный в соседнем квартале супермаркет переманивает всех клиентов. Он любил маму, но иногда она была невыносима. Тони даже себе не признавался, что в последнее время любил те краткие часы, когда она уходила в церковь или по делам, и он мог спокойно побыть один. Он любил одиночество. Это лучше, чем выслушивать от окружающих вздохи и сожаления с тех пор, как с ним случилась эта авария...

Келли возвращалась от подруги Нэнси. Та недавно переехала на квартиру к своему жениху Стиву в этот дешёвый и неуютный район. Девушка быстро спускалась по узкой улочке к остановке, напевая про себя новенькую веселую песенку "Лана"*.

Снова стал накрапывать дождь, и Келли сообразила, что оставила зонтик у Нэнси в прихожей. Но возвращаться не хотелось. Вот он, красненький автобус! Подожди-и-и! Девушка побежала, но автобус уехал, а она осталась одна под дождем. Вот же невезение! Келли быстро заскочила в магазинчик напротив остановки.

-- Добрый день! -- симпатичный молодой человек поднял голову от книги и вежливо улыбнулся. Келли не собиралась ничего покупать.

-- Простите, мой автобус ушел, а я без зонтика. Можно я у вас подожду следующего автобуса? -- она виновато улыбнулась, разглядывая мужчину. Молодой, светловолосый, сероглазый. Простой голубой пуловер и белый воротничок рубашки поверх него. Вот чего не любила Келли в парнях, так это смазливости. У этого вполне мужественная внешность. Такие мужчины казались ей более надёжными, прям как ее отец.

Какое-то время девушка смотрела за стекло, поливаемое потоками дождя.

Тони опустил глаза в книгу. А когда поднял их, то встретился с ней взглядом. И оба улыбнулись.

Келли подошла к прилавку.

-- Интересная книга?

Он повернул к ней обложку.

-- Вальтер Скотт?! Я его ещё в школе читала!

Парень пожал плечами.

-- Сосед принес. Надо же как-то время убить.

Его слова задели что-то в ее душе. "Убить время? На улице лето, столько всего интересного вокруг. Он молод, почему же..."

-- Зачем же его убивать? Лучше проводить с пользой.

-- Например? -- Тони с интересом вглядывался в нежное лицо с золотыми веснушками, в смеющиеся зелёные глаза.

Девушка лукаво улыбнулась, словно знала какой-то секрет. А она и вправду знала секрет. Очень простой и совсем не секретный. Если кому-то грустно, то нужно поделиться с ним своим хорошим настроением. Ну, или хотя бы подарить улыбку.

-- Пожалуй, я кое-что куплю. Здесь продаются карамельки "Люкс"?

-- Конечно, -- он закрыл книгу и прошел к витрине, где в стеклянных вазах были насыпаны конфеты.

Девушка только тут заметила, что парень на костылях.

-- Ногу поломал?

-- Нет...

- Подвернул?

Он мотнул головой.

-- Авария... Сколько тебе конфет?

Она взглянула на него широко распахнутыми глазами, а на языке завертелся вопрос: "Костыли же не навсегда? Ведь правда же не навсегда?" Но вслух Келли сказала лишь:

-- Полфунта "Люкса", пожалуйста!

Развернув протянутый парнем бумажный кулечек, девушка вытащила конфетку:

-- Умеешь загадывать желания?

-- Желания? Это что, какая-то детская игра?

Хорошенький курносый носик чуть сморщился. Неужели сейчас обидится? Тони решил исправить свою оплошность. Он доброжелательно улыбнулся.

-- Нет, не умею. Научи меня.

Девушка тут же оттаяла, начиная увлеченно объяснять правила:

Глава 2. Банка грушевого джема

Визуализация Тони

На следующий день с утра Тони принял душ, а затем долго рассматривал себя в зеркало. То ему казалось, что он слишком худой и глазищи огромные на бледном лице. То переживал, что давненько не стригся, и челка слишком отросла, непослушными волнами падая туда-сюда. То переживал, что ему уже 23, а он почти не бреется. Нормально ли это? Ну, разве что чуть-чуть подбородок и верхнюю губу. А ведь многие его товарищи по школе брились уже давно.

Выйдя, наконец, из ванной комнаты, он надел чистую рубашку, но, глянув в зеркало, снова приуныл. Костыли никуда не спрячешь. И хотя за два года он научился управляться с ними довольно ловко, все же... Почему-то именно сейчас всплыли в памяти слова матери, сказанные ею в момент отчаяния, о том, что это "пожизненный приговор". Но ведь Келли не знает об этом. Нужно ли ей сказать? Или не стоит? Он вздохнул и спустился в магазин.

В этот день торговля шла веселее. Возможно потому, что в пятницу многие готовились к выходным. Тони продал два фунта сосисок, три баночки супа*, плитку шоколада, несколько кусков мыла и коробочку чая. А после обеда пожилая соседка в подарок внучке забрала большого надувного бархатистого резинового утёнка, который сто лет пылился на полке.

Тони попросили получше надуть игрушку. Он вытащил затычку, и вместе с вырвавшимся наружу воздухом на его новую рубашку нещадно посыпался тальк. Однако он успешно надул утку, и все остались довольны.

- Удачный день, а ведь ещё и двух часов нет! - улыбалась миссис Томпсон, надевая шляпку.

- Ты уходишь, мама?

- Миссис Батори просила занести ей кофейный концентрат. Ты же знаешь, как она любит кофе, но редко выходит из дома из-за суставов.

- Может, выпьешь с ней кофе?

- Может и выпью, - улыбнулась миссис Томпсон, беря бутылочку Camp** с полки.

Тони остался один. Ещё раз отряхнув рубашку, он сел на свое привычное место и придвинул книгу. Время тянулось невыносимо долго. Он пытался читать, смотреть в окно, отпустил ещё пару клиентов... Стрелки часов перевалили за три часа по полудню. Вернулась мама, говорила о чем-то, потом ушла обедать одна.

- Ты ничего не ешь, Тони, - сокрушалась она, уходя, - нельзя так. Скоро одни глаза останутся. Кожа да кости!

Тони хмуро уставился в книгу. Может она и не придет? Вдруг у нее дела или непредвиденные обстоятельства...

Весело звякнул колокольчик, и в магазин вошла она. В чем-то светлом, освещая все вокруг своей радостной улыбкой.

- Привет! Не помешаю?

- Привет! Нет, конечно, проходи.

Все невеселые мысли забылись в один миг. Он готов был ждать ее сколько угодно, только бы снова увидеть эти зелёные глаза, задорные веснушки и солнечную улыбку.

- Это тебе! - она достала из сумочки небольшую баночку, наполненную словно расплавленным янтарем.

- Джем?

- Ага!

- Когда ты успела?!

- Весь вечер вчера варила и сегодня утром. Потрогай, он ещё теплый!

Теплое стекло приятно согрело его ладонь, прижатую ее руками.

- Чувствуешь? - в ее глазах светилась искренняя радость.

- Да... - вот так бы остановить мгновенье и застыть навсегда. Большего ему и не надо от жизни.

- Спасибо, Келли...

Она убрала руки, как-то застеснявшись вдруг. Поправила волосы, но тут же опять улыбнулась.

- И это ещё не всё. Это тоже тебе, - девушка достала из сумочки книгу.

- "Убить пересмешника"?

- Да. Одна из моих любимых. Уж получше Вальтера Скотта!

- Спасибо. Я постараюсь быстро вернуть.

- Не торопись.

Тони стал листать роман. Он много читал и любил книги, но теперь листал только из вежливости, потому что все мысли у него были о Келли. Он невольно снова поднял на нее глаза. Да и как можно было ему не думать о ней? О ее чудесной улыбке, розовой свежей коже, о какой-то детской чистоте и непосредственности.

- Тони... - Келли покраснела под его взглядом, слегка отворачиваясь. Как он на нее смотрит! Она вдруг так ясно почувствовала, что он не такой, как остальные ее знакомые, не беззаботный мальчишка, а молодой мужчина. Красивый молодой мужчина. И этот его взгляд ... Но может, ей это показалось?

- Спасибо за книгу, я с удовольствием почитаю, - теперь он листал вроде очень заинтересованно. А тот взгляд... конечно, ей показалось!

Келли улыбнулась, забыв уже свое смущение.

- Надеюсь, теперь ты не станешь убивать время, а будешь наслаждаться жизнью!

Она прошла вдоль витрины, улыбаясь своим мыслям.

- Тони, а когда у тебя выходной?

- Это наш магазин, у меня не бывает выходных.

- Серьезно? Так нельзя... Нужно же когда-то отдыхать!

Тони мог бы объяснить, что выходные ему ни к чему. Что он будет делать в выходной? Сидеть в своей комнате? С тех пор, как произошла эта авария, друзья почти не заходят к нему. Ну, разве что на минутку, так, купить сигарет. Ему даже не с кем выйти прогуляться.

- Слушай, ты любишь кино? Хочешь, сходим вместе?

Сердце его заколотилось в груди. В кино? С ней?

- В кино? Я не против. У меня есть вчерашняя газета. Посмотрим, что идёт?

Они раскрыли газету.

Их разделял широкий прилавок, смотреть вдвоем было неудобно. Оба потянулись друг к другу, заглядывая в газету, и их волосы почти соприкоснулись, пока они изучали афишу. Внимание Тони невольно переключилось. Ее волосы были так близко. Они пахли чем-то сладким. Девушка словно почувствовала, что щекотит его кудрями, и заправила пряди за ухо. За чудесное розовое ушко. Келли не носила сережки. Даже уши не были проколоты. Он понял. Она пахла грушевым джемом.

- Смотри, в воскресенье в "Гранаде" идёт "Вестсайдская история". Это потрясающий фильм, я ещё осенью смотрела!

- Зачем же мы пойдем, если ты смотрела? - сейчас он почувствовал, насколько отстал от жизни, сидя с утра до вечера в магазине.

Глава 3. В кино

В воскресенье Тони с утра перебрал всю свою одежду. Какая жалость, что его костюм двухгодичной давности оказался ему короток в рукавах.

"И куда я расту?! И так уже длинный и тощий, жуть!"

Одеть просто рубашку? С галстуком? Или без? После долгих мучений он надел светлую рубашку с галстуком. Но в последний момент снял его.

" Я ужасен! В этой белой рубашке похож на покойника! И эти костыли..."

-- Тони, к тебе пришли, -- послышался голос матери с лестницы.

-- Уже иду! -- он быстро спустился. Келли в голубом коротком платьице и надетой поверх него белой кофточке, в остроносых туфельках на небольшом каблучке была словно картинка из модного журнала.

-- Привет!

-- Привет!

-- Пошли?

-- Мама, пока!

У магазина стоял белый форд-Англия 1959 года выпуска. Точно такой был у его отца... до аварии...

Келли заботливо открыла дверцу, помогая Тони сесть в машину. Ему было неловко залезать внутрь, неудобно, он не знал, куда деть костыли, но девушка так радостно улыбалась, помогая ему, что он попытался расслабиться. В конце концов они просто едут в кино.

Машина плавно двинулась, и Тони улыбнулся:

-- У меня для тебя сюрприз.

-- Правда?!

Он вытащил из нагрудного кармана два билета.

-- Вот.

-- Это билеты?! Надо же... -- она промолчала о том, что в ее сумочке уже лежали билеты, купленные ею только что.

-- Ты молодец, не будем стоять в очереди. Когда же ты их купил?! -- ей было важно показать искреннюю радость, он ведь старался.

-- Это секрет, -- довольно улыбнулся Тони. Вчера он уговорил соседского парня купить билеты за бесплатную пачку дорогих сигарет.

Когда они подъехали к кинотеатру, она протянула к нему руку и расстегнула две верхних пуговицы на его рубашке.

-- Тебе очень идёт, -- сказала она немного смущённо, потому что снова ощутила его взгляд на себе.

-- Я настоящий увалень. Не сказал тебе, какая ты сегодня красивая, -- искренне огорчился юноша.

-- Не беда. У тебя и так все на лице написано!

И они пошли в кино.

С первых звуков, с первых кадров фильм захватил Тони, буквально взорвав унылый застоявшийся мир, в котором он обитал. Глядя на безумный танец молодых тел, вживаясь в ритмичную, пронзительную музыку, он ощутил жажду движения, которого был лишён последние годы.

Его потрясло неистовство чувств: ненависти, дружбы, любви -- всего того, чего так жаждала его юная одинокая душа. И вдобавок ко всему рука Келли, жадно сжимавшая его пальцы в порыве сопереживания.

 Его сердце колотилось не только от пронзительного действа на экране. В этот момент в его груди рождались подлинные чувства, как и у главного героя, тоже Тони. Экранный Тони погибал. А реальный Тони вдруг понял, что значит жить, чувствовать, желать. В конце он больше не смотрел на экран. Все, что он сегодня пережил, воплотилось для него в девушке, что сжимала его ладонь, переплетая их пальцы. И это казалось сейчас самым важным на свете. Быть рядом и держать ее за руку.

В мерцающем свете мигающего экрана он смотрел на нее, как она живёт сюжетом, как смеётся или пугается. Уже сотню раз она хватала его за руку, а потом так и забыла ладошку в его руке.

Это был лучший фильм в его жизни.

Когда он задержал ее руку в своей, она перестала следить за знакомым сюжетом, думая только о том, как их пальцы сжимают друг друга. Интересно, у него была девушка? Может, до аварии? Он был в кого-то влюблен? Келли готова была поклясться, что нравится ему. А ещё она всем сердцем чувствовала, что он очень ранимый, верный, честный, чистый. Вот прям такой, как ей мечталось...

Они вышли из зала потрясенные. Щурясь от яркого света, стояли, пытаясь обуздать бушующие в груди чувства, пробужденные прекрасным искусством. Настроение было чудесное.

-- Хороший фильм, правда? -- спросила она.

--Да, хороший.

-- Тони, тут рядом парк. Пойдем? В кафе посидим.

-- Пойдем, -- охотно согласился юноша.

И оба улыбнулись чудесному солнечному воскресному дню и друг другу. И не спеша двинулись к парку. Вот только костыли быстро испортили ему веселье, давая почувствовать, что он не такой, как все вокруг. Тони вдруг так остро ощутил, что другие парни ходят нормально. Могут при желании пробежаться или сходить с девушкой на танцы, а он никогда этого не сможет. Особенно больно это ощущалось после захватывающих танцев просмотренного фильма.

Юноша сжал губы, и хотя кафе было совсем рядом, дорога до него показалась ему дорогой на Голгофу.

Они сели за столик и заказали ванильное мороженое.

Келли видела, что его настроение изменилось, но не могла понять почему.

-- Тони... Все в порядке? -- осторожно спросила она.

-- Да... Вернее... -- вот и настал этот момент. Он должен сказать Келли, что это с ним навсегда. Тони расплатился за мороженое и стал вертеть в пальцах ложечку, собираясь с духом.

-- Знаешь, Келли, я должен сказать тебе одну вещь...

Ее щеки тут же покраснели, и она с трудом проглотила холодное мороженое.

-- Какую? -- девушка чувствовала, как он напряжён. Что он хочет сказать? Что она ему нравится? Или наоборот, что они не будут встречаться, потому что...его мама против? Келли ещё больше покраснела от волнения.

А Тони ничего не замечал, ковыряя мороженое ложкой.

-- Знаешь... Эти костыли... Они навсегда... Понимаешь?

Келли настолько не ожидала такого поворота, что перестала есть. Он истолковал ее замешательство по-своему.

-- Я подумал, что ты должна это знать. Иначе это нечестно. Я... никогда не смогу многих вещей...

-- Например?

Он пожал плечами:

-- Ну... Бегать... Танцевать...

-- И это все, что ты хотел сказать?

Тони посмотрел на нее с удивлением.

-- Это немало!

Келли поняла, что настал решительный момент. Она или смалодушничает, испугавшись того, что он покалечен, или выделит в нем то, что по-настоящему важно. А что же важно? Девушка взглянула на него, нервно перемешивая мороженое в вазочке.

Глава 4. Случайная встреча

Приближалась середина августа.

Келли приходила в магазин "Капитан" каждый день, кроме дней, когда она работала в госпитале. У нее уже был свой стул у окна, по внешнюю сторону прилавка, как раз около местечка, где обычно читал Тони.

Они тихонько болтали и ждали выходных, чтобы снова куда-нибудь сходить. Миссис Томпсон обычно не мешала им, делая вид, что очень занята. Как правило, она уходила на второй этаж или отправлялась по делам. Такое поведение матери вполне устраивало молодых людей.

Однажды, кажется это было в четверг, часов в пять вечера, в магазин пожаловали шумные подвыпившие гости: три парня и девушка. Компания была веселой, но не буйной. Заводила -- высокий растрёпанный брюнет с ослабленным галстуком и в помятом пиджаке -- бросил деньги на прилавок:

-- "Pall Mall" и плитку шоколада!

Парни оживились.

-- Да ты гуляешь сегодня, Фрэнки!

-- Смотри, все деньги потратишь, перед девчонкой выпендриваясь!

-- Да ладно вам, я не нищий, -- он порылся в кармане и добавил ещё монет на прилавок.

Тони оставил Келли, чтобы рассчитать клиентов.  Доставая шоколад и курево, он словно попал в замедленную съёмку. Время дрогнуло и остановилось, обрывая сердце. Перед ним стояла мечта его школьной юности -- красавица Мэгги. Изящная стройная брюнетка с голубыми глазами засмеялась, поймав на себе взгляд Тони. Ее яркие губы сложились в соблазнительно-смелом изгибе.

-- Привет, малыш.

-- Привет, -- смутился Тони.

Когда ему было шестнадцать, Мэгги была на два класса старше. Однако, почему-то выделила Тони из толпы воздыхателей и просто знакомых. Что было тому причиной? Светлые волосы, непослушной волной падающие на высокий лоб, нескладность худощавой высокой фигуры, обещающая превратиться в изящную мужественность в будущем или чистый взгляд бездонных серых глаз? Нам это не известно, вот только иногда Мэгги задерживалась на нем взглядом и с улыбкой звала "малыш", умышленно заставляя его мучительно краснеть.

-- Эй, так это же Тони! -- один из парней закурил, положив ладонь на талию брюнетке, которую та тут же захотела сбросить, но... почему-то передумала.

-- Точно! Привет, Тони! Что-то тебя не было видно, я уж думал, ты переехал, -- ребята по очереди пожали ему руку, как старому знакомому. Все, кроме брюнета.

Тот как-то насупился, подметив переглядки Мэгги и Тони и услышав какое-то очень интимное прозвище "малыш".

Именно сейчас, когда Тони пожимали руку, костыли стали как-то внезапно заметны всем и Мэгги тоже. Глаза ее, ещё минуту назад горевшие лукавым огнем, потухли.

-- У нас тут вечеринка. Тони, не хочешь присоединиться? Вспомнили бы старые времена, -- предложил один из знакомых парней.

-- Спасибо, но я на работе, -- улыбнулся Тони, снова бросая украдкой взгляд на Мэгги. Когда-то он мечтал о ней. А сейчас? Он окинул беглым взглядом вычурный наряд, яркие губы, чью-то руку на ее талии. И глаза. Чужие, остывшие, печально цепляющиеся за его костыли. Чужая... Не то что Келли. Та всегда смотрит радостно, с восторгом, словно освещает его душу солнечным взглядом. Родная и теплая, вся, от золотистых крапинок на носу до розовых ладошек и летнего оттенка мягких кудрей. Тони не выдержал и бросил на Келли нежный взгляд.

 Мэгги проследила взгляд и нахмурилась. Но только на мгновенье. Тут же улыбнулась, беря брюнета под руку.

-- Мы в воскресенье едем на пикник, Тони. Не хочешь с нами? И девушку свою можешь взять с собой. Как вас зовут? -- Мэгги обернулась к Келли, но та и не подумала отвечать на вопрос.

-- Правда, Тони. Едем с нами. Будет весело! -- подхватили знакомые ребята.

-- Очень жаль, но в воскресенье мы с Тони едем на пикник своей компанией, -- вдруг отозвалась Келли. Она деловито сложила руки на груди, сердито сморщив носик и ревниво поглядывая на брюнетку.

Тут заводила, высвободившись из рук Мэгги, вальяжно направился к Келли. Остановившись совсем близко от девочки, он опёрся плечом на деревянную часть стеклянных дверей и расплылся в пьяной улыбке.

-- Это кто тут у нас? Милый цыпленочек! Тебя мы, пожалуй, возьмём в свою компанию, в отличие от твоего бракованного дружка.

Тони в один миг оказался около Келли. И хотя он все ещё стоял за прилавком, его костыль с такой силой врезался в деревянную раму между брюнетом и Келли, что на дереве осталась вмятина, а по стеклу прошла трещина.

-- Отошёл от нее! -- не своим голосом рявкнул Тони. Не ожидая такого отпора от скромного парня, брюнет отшатнулся, опешив. Знакомые ребята тут же подскочили к нему, готовые защитить своего школьного друга, а Мэгги, не на шутку испугавшись, вцепилась в руку брюнета и потащила его из магазина.

-- Френки, идём! Нас ведь ждут! Идём!

Придя в себя, брюнет одернул пиджак и, подхватив за талию Мэгги, бросил, уходя:

-- Скажи спасибо, что я не бью увечных!

Когда они покинули магазин, Келли бросилась за прилавок и крепко обхватила Тони руками, обнимая и прижимаясь к нему изо всех сил. Нет, она не испугалась брюнета. Но то, как Тони защитил ее, произвело на девушку невероятное впечатление. И вот сейчас она сжимала его в объятиях и чтобы успокоить, и чтобы отблагодарить, и... и ещё ей просто до смерти хотелось обнять его. Никто ещё никогда не заступался за нее вот так. И неважно, что поводов не было. Вот сейчас она совершенно точно почувствовала, что между ними есть что-то настоящее.

Его сердце колотилось в груди. Он прикрыл глаза и просто не мог о чем-то думать. В голове было абсолютно пусто. Зато душа упивалась восторгом: какая же она маленькая, хрупкая, нежная, теплая, доверчивая...и как крепко держит его, словно не хочет выпускать из объятий никогда!

Она подняла на него лицо, а он отвёл со лба ее волосы, чтобы видеть глаза. И в этих глазах было столько восторга, они просто светились!

Снова противно звякнул колокольчик, и миссис Томпсон открыла входную стеклянную дверь. Келли и Тони отпрянули друг от друга. Девушка бросилась из-за прилавка под неодобрительным колким взглядом возмущенной матери.