Шепот темного ветра

Глава 1. Ревность

ВНИМАНИЕ: второй том сразу стартует в космос с крепкой эротикой и очень напористыми и неоднозначными мужчинами, чьё поведение может давить на психику впечатлительных читателей.
Если вам комфортно с таким уровнем страстей — добро пожаловать!!!
Но, пожалуйста, убедитесь, что вам уже есть 18+++ 😉 #мжм

Медленное знакомство с героями и романтика остались в первой книге.
Её можно прочитать по ссылке:
https://litnet.com/shrt/NcH-

ГЛАВА 1

Сегодня Крон сорвался.

И говорить это о вампире, простите, ки-эне — которому десять тысяч лет и о том, кто является главой реликтовой расы, существующей на Земле ещё в эпоху динозавров, — это действительно страшно.

Ещё несколько месяцев назад, увидев его таким, я бы, наверное, предпочла сразу закатить глаза и умереть. Чтобы даже не пытаться узнать, что он мог бы сделать со мной, если бы прикоснулся в таком состоянии.

Но с тех пор, за последние шесть месяцев он прикасался ко мне все время. В таких местах моего тела, о существовании которых я в принципе не подозревала, хотя анатомию знала не плохо. Он постоянно подтрунивал надо мной и называл «ханжой», но за это время успел полностью сломать все мои представления о том, какой именно может быть степень близости двух людей в постели.

В дневное время я до сих пор краснела и бледнела, вспоминая, что он способен вытворять с моим бедным телом… хотя нет. Никаким не бедным. Эта предательская физическая конструкция радостно и с удовольствием принимала его во всех местах, позах и состояниях, нисколько не считаясь с представлениями моего разума о приличиях.

Поэтому разум, как верхнюю одежду, приходилось оставлять за пределами спальни Кронана, чтобы он, бедолага, не свихнулся окончательно. А в дневное время — просто не вспоминать, что происходит ночью.

Хотя Кронан очень любил напоминать. И даже днем нашептывал на ухо всякие любовные пошлости, особенно при всех, посмеиваясь над тем, как я начинала задыхаться от стыда и краснеть. Посмеиваться посмеивался, но сам при этом — не на шутку заводился. Хоть какое-то чувство отмщения.

Одним словом, мои отношения с ним можно было описать как почти идеальные.

За исключением того, что мои представления об идеальной жизни вовсе не ограничивались тем, чтобы полностью раствориться в одних только ночах с Кронаном. И вот тут вся идеальность начинала кряхтеть и разваливаться на части.

Сегодня я прилетела к нему как обычно, ровно в одиннадцать вечера. И не сразу поняла, что происходит, думала — у него плохое настроение, ведь у самой было именно такое. После последнего, «тайного» посещения Рэма, где я почти выдала своё присутствие.

Хотя, почему почти — точно выдала, просто Рэм так и не понял, кто наблюдает за ним сверху, прикрываясь невидимым пологом инопланетного шаттла. Но то, как он смотрел прямо в мои глаза и улыбался, даже не видя их — точно будет иметь последствия.

Я так была погружена в свои мысли, что не сразу поняла: Крон встречал меня на террасе без улыбки и даже не обнял. Просто врезался в мои губы ещё до того, как ноги успели коснуться террасы, подхватил на руки и целовал так неистово, что мыслей в голове просто не осталось.

Это был даже не поцелуй, казалось, он готов поглотить меня, выпить, уничтожить. И в случае с ки-эном это не метафора.

О том, что что-то не так, я могла бы догадаться уже тогда, когда на нечеловеческой скорости он схватил меня, и за один взмах ресниц мы уже очутились в наших апартаментах. Обычно он жалел меня, и вместе со мной так не перемещался, — после этого всегда кружилась голова. Но сейчас, даже не обратил на это внимания.

Я уже стояла на четвереньках на кровати, полностью обнаженная, и только сейчас, когда моё лицо жёстко уткнули в постель, зафиксировав шею, а бедра поставили под опасным углом где-то наверху, я точно догадалась: происходит что-то не то.

— Крон, что с тоб… — я вскрикнула, когда он резко, грубо вонзился в меня на самую длину, только сильнее зафиксировав, когда я начала дергаться.

До этого он долго меня целовал, и я уже была полностью готова его принять, но черт возьми, это было почти больно. И страшно. Крон редко молчал. Всегда говорил мне на ушко всякие вещи, зная: я так растекаюсь, что после этого он может делать со мной, что угодно. Ему и самому нравилось: брать меня не только телом, но и словами.

Сейчас — была полная тишина, только его шумное дыхание, и жёсткие, частые, влажные звуки наших тел. И несмотря на то, что со стороны это походило на жёсткое принуждение, я уже почти кончала. Почти… как вдруг он резко вышел. До ж это такое?

И я начинала бояться по-настоящему — это переставало быть похоже на нашу обычную игру. Особенно, когда он снова переместил меня: усадил на стоящий у стены жесткий пуфик, придавил спиной полностью к стене и одной рукой прижал к ней мои запястья, зафиксировав над головой.

— Крон…

Он встал надо мной, широко расставив ноги, почти оседлав, так что его член оказался прямо перед моим лицом. Я оказалась полностью зажатой между стеной и бедрами Крона, почти подвешенная. Его вторая рука легла на моё лицо, приподнимая под нужным ему углом, заставляя рот широко раскрыться.

Я была абсолютно шокирована тем, что он делает со мной и как, но в его глазах сейчас клубился абсолютный мрак, а за окном вдруг ударила молния. И это было совсем плохо. Никаких игр.

Но я снова перестала соображать, когда он вошёл в мой рот на всю длину. До самого основания, и снова начал трахать. Он наказывал меня. Точно наказывал, снова и снова, полностью входя всей своей длиной.

Но от того, как всё это происходило, я уже почти кончала. Несмотря на ощущение дикой пустоты и незаконченности внутри, когда он покинул моё тело. Черт бы его подрал! Но сейчас я готова была принять его внутри хотя бы так. Всё равно хотела доставить ему удовольствие. Когда видела, как он кончает, сама была готова кончить. Только лишь от этой картины.

Глава 2. Огонь

ГЛАВА 2

— Плохой день? — Эйнар появился в лаборатории неожиданно и поставил передо мной стаканчик с кофе. Супер-быстрая Эйнар.Доставка в снежные горы на высоту три с половиной тысячи метров. Ещё пару дней он не планировал появляться на станции. Я, конечно, понимаю, что была у него в гостях и фактически оккупировала станцию, но, признаться, с удовольствием проводила здесь время одна, когда он на несколько дней улетал.

Я равнодушно посмотрела на него и снова погрузилась в уныние.

— Эй, кошка? Что не так?

За последние месяцы, в его устах, из «котика» я периодически мутировала в «кошку», потому что зеленые глаза и некоторым образом ведьма. И обратно. В общем, логическая цепочка Эйнара была не очевидной, но допустим.

— Поймали на несанкционированных посещениях Рэма, — простонала я.

— Оу, — Эйнар замер, не донеся стакан до рта, — и ты ещё жива? Или сама себя воскресила, и я разговариваю с призраком?

— Не смешно.

— Судя по тому, что я опять не чувствую твой собственный запах, а только Кронана везде и всюду, наказание было эпичным…

— Хватит! — завопила я, что есть мочи. Тело вскочило само собой, нависая над моим «рабочим» столом, заваленном книгами: и древними, и современными, и кучей пластиковых листов для записей, к которым меня приучил Эйнар. — Вы! Вы все! Как животные! Ходите и обнюхиваете меня, точно собаки! Это мерзко! Грубо!

Голос сорвался на хриплый и очень раздраженный вопль. Знаю, что не имела права вести себя так с Эйнаром. Как и то, что только с ним и могла себе это позволить, и он поймет. Хотя его глаза сейчас и вылезали из орбит медленно, но верно.

— Это не нормально! Это нарушение всех мыслимых и немыслимых личных границ! — я только набирала обороты, а слова вылетали изо рта сами собой. — Этики! Понятий о добре и зле, черт бы вас всех драл! Я человек! Человек, ясно! Не животное! Никто не смеет меня обнюхивать, контролировать и помечать своим запахом и принадлежностью как какую-то бессловесную тварь!

Я взмахнула руками и смела с рабочего стола всё, что там лежало. Весь тот хаос и буря, что творились в душе обязаны были выплеснуться наружу, иначе просто разорвали бы изнутри. Книги упали сразу, а пластиковые листы взметнулись вверх, подхваченные порывом и вдруг… вспыхнули ярким пламенем, сразу же вслед за моими руками.

Я замерла. Не смотрела даже на руки, только на вспыхнувшие в воздухе куски пластика, медленно и плавно теперь оседающие на пол огненными, планирующими лодками. Сгорели они довольно быстро, почти мгновенно, коснувшись пола, и я перевела взгляд на руки. Пламя на них затухало, и… не причинило мне никакого вреда. Оно горело в двух сантиметрах от кожи, не опаляя даже одежду, а затем, под моим диким, испуганным взглядом медленно погасло.

— Да, пожалуй, животные так точно не могут, — тихо сказал Эйнар, подходя ко мне почти вплотную, с холодным и исследовательским интересом оглядывая мои руки. Я часто задышала, когда мозг, наконец, поймал новую причину для паники. — Судя, по твоей реакции, это у тебя впервые, да?

Я кивнула, испуганно глядя на него. Он ведь разберется? Скажет, что со мной? Он все исправит, да?

Эйнар медленно взял мои руки в свои и поднес к лицу, как будто снова принюхиваясь.

— Не обожгло ведь, верно?

Я быстро замотала головой, сглатывая ком в горле и глядя на него перепуганными глазами, полными слез.

— Знаешь, — он снова втянул воздух. — Запах Крона исчез. Но и паленого нет. Только твой. Природный. Прости, что обнюхиваю, — он иронично улыбнулся, — но подумал, что тебе будет интересно это узнать.

— Я… я…

— Ты так разозлилась, что сожгла на себе его запах. Но, — он приблизился к моей голове и втянул воздух, — пока только на руках.

— Ты… ты…

— Что? Я-то мысли не читаю, котик. Только эмоции. Давай, вспоминай что-то, кроме местоимений.

— Ты можешь это исправить? Вылечить меня? — заикаясь тысячу раз, наконец, смогла сказать я.

— Чё? — его губы изогнула ироничная усмешка, он отпустил мои руки и как ни в чем ни бывало вернулся к своему кофе. — Зачем? Ты считаешь, это болезнь?

— А ч-что т-тогда? — я определено начала заикаться.

— Ну, знаю я одного молодого выскочку. Он так может всю планету подорвать изнутри. И никто его за это не лечит. Наоборот, держат в качестве крутого имбового оружия.

— Я же… я же…

— Отлично, к местоимениям добавились частицы. У нас прогресс, — шмыгнул Эйнар. Явно забавлялся. Хуже того, вел себя так, будто каждый день видел, как люди рождают из рук пламя, при этом нисколько себя не опаляя. Да, пожалуй, так и было. Ему три тысячи лет, и он исколесил бесчетное количество планет.

Он сделал глоток кофе и поморщился:

— Черт, остыл. Подогреешь? — он издевается?

— А?

— Говорю, попробуй ещё раз! Только уже контролируемо. Помнишь, как ты это сделала?

— Нет, — я сглотнула ком ещё раз и отрицательно замотала головой, отрицая даже то, что только что сотворила.

— Помнишь, помнишь. Нужно просто сосредоточиться. Давай прямо сейчас пока не забыла.

— Ну, я разозлилась, что Крон помечает меня, и об этом, а потом я… просто…

Воздух вокруг рук снова вспыхнул. Но уже немного тише, потому что эмоции били через край уже не так интенсивно.

— Супер, детка — ты просто огонь! — игриво сказал Эйнар. — Можешь это контролировать как-то? Пошевели пальчиками!

Я пошевелила, а потом вдруг захотела хотя бы просто попробовать… убрать с себя весь запах Крона. Отовсюду. Не потому, что не хотела его, не любила, или не желала больше быть его женщиной.

Но меня довела до белого каления сама мысль о том, что он делает это для других таких же самцов, как он, и все они в итоге знают, как, где и каким особенным способом он этого добивается. И да. Я считала, что имею абсолютное право быть ханжой, быть самой собой и иметь право на свой собственный запах.

Пламя аккуратно прошлось по моему телу, игриво, нежно, обволакивающе, словно мягкое, теплое объятие. Как будто нежная энергетическая волна, окутала, взметнув за собой порыв воздуха, и исчезла.

Глава 3. Конрад

— Господи, стыд то какой! — голова трещала так, будто её оккупировали сотни дятлов, кружилась, не смотря на то, что я только что проснулась и ещё даже не оторвала её от подушки. Солнечный свет, назойливо пробивающийся сквозь старые деревянные ставни резал глаза похлеще космических лазеров, а раздающийся где-то неподалеку шум прибоя вызывал смутное и очень необъяснимое чувство тревоги, причин которой я ещё не понимала.

Откинув легкую простыню я обнаружила под ней своё абсолютно голое тело, накрылась и снова застонала. Даже такие простые и легкие движения причиняли голове дикие мучения. Что-то. Что-то странно тревожило.

Я голая, в какой-то хижине, за стеной плещется море, и я абсолютно ничего не помню. А… точно. Эйнар предложил напиться. Помню пляжный бар, обшарпанный, но очень аутентичный. Пару голубых, почти ледяных глаз, обладатель которых что-то протягивал мне. А потом пустота.

Если Эйнар хотел меня отравить, почему просто не сделал это на Станции? Я снова услышала собственный, полный страдания стон. Кронан! Я резко села на кровати, в голове словно вспыхнула сверхновая боли и тошноты, и снова упала на подушку. Боже. Я не пришла ночью к нему. Меня не было на Станции, и я наверняка не отвечала по телефону. Ну, все. Теперь меня прикончат.

— Кошка, ты как? Держи волшебную таблеточку, — я услышала знакомый насмешливый голос и почти с ненавистью обернулась к его обладателю. Прежде чем устроить разнос, послушно взяла таблетку, садясь на кровати и стыдливо прикрываясь простыней. Быстро, с жадностью страждущего в пустыне, осушила стакан чистой, самой вкусной в мире воды и снова откинулась на подушки.

Натянула простыню до подбородка и только потом посмотрела на Эйнара, так и не решив, какой взгляд выбрать: гневный или виноватый, — ведь абсолютно не помнила, что вчера творила. Самым страшным было только одно:

— Эйнар, — голос был диким и хриплым. Ужас. — Почему я голая?

Нагло и весело рассматривающий меня Эйнар уже откровенно заржал.

— Потому что заблевала одежду. Я не мог уложить тебя в таком виде в кровать. Пришлось раздеть.

Ммм… я накрылась простыней с головой, мечтая провалиться сквозь кровать и дальше, сквозь землю и ещё ниже. Куда-нибудь к ядру.

— Да, все нормально. Ты думаешь я никогда не видел голую блюющую женщину за свои три тысячи лет? Или сам не был в таком состоянии? Я умею веселиться в конце концов.

— Да, это безумно весело, — без грамма улыбки обронила я. — Эйнар, а мы же не?

— Нет, можешь быть спокойна. Во-первых, я не сплю с безжизненными телами. Во-вторых, у меня на тебя не встаёт.

— Боже, спасибо! — искренне и радостно выдохнула я, высовывая голову из-под простыни.

— А вот за это меня благодарят впервые. Не за что.

— За то, что споил благодарить не буду, — от чудо-снадобья голова очень быстро очищалась, боль утихла почти в считанные секунды. Жалко, что с чувством дикого стыда оно не справилась.

— Я споил? Я хотел подбодрить по-дружески! Кто ж знал, что ты выжрешь целую бутылку, — заметь, я пытался её у тебя забрать! — и устроишь в баре танцы на барной стойке?

— Что?

— А потом соберешь змейку из всех посетителей, выведешь на пляж и устроишь там адские пляски.

— А? Эйнар, перестань нести чушь, — я села, прекрасно понимая, что он просто издевается. — Я на такое в принципе не способна.

— Да нет же, клянусь космосом. Сам офигел. Такая правильная девочка, и такая буйная внутри. О, кстати, у меня есть видео.

— Сотри! — с каменным выражением я смотрела как странная, неизвестная чокнутая особа с моим лицом, танцует ламбаду и заводит толпу почтенных японских бабушек и дедушек, приехавших на отдых, заставляя к ней присоединиться. А потом ещё орала с ними наперебой в караоке.

— Ну, уже нет! — ржал Эйнар. — Покажу это Младшему, когда он родится.

— Ты в своём уме? — серьезно спросила я.

— Думаешь, не надо? — он пожал плечами. — Ну, тогда нашим внукам.

— А, Кронан не звонил? — спросила я то, чего боялась больше всего. — И почему мы остались здесь? Ты же мог меня довезти домой за пять секунд.

— Остались, потому что там тебя ждёт он. Это стало проблемой, с тех пор как этот древний говнюк научился не просто быстро бегать, а телепортироваться напрямую. Он устроил бы тебе разнос ещё ночью. А тебе нужно просто немного воздуха.

Воздуха. Я опустила ступни на деревянный, покрытый песком пол, и устало смотрела, как в лучах солнца по ним взбирается маленький муравей.

— Точно.

— Эй? — Эйнар подошёл ко мне. — Не переживай. С Кроном ты разберешься. Но то, что вчера было — поверь мне, — было тебе нужно, как никогда.

— Думаешь?

— Ага. Вчера было твое новое, огненное рождение. Ты теперь — новая Эйя. И это нужно было отметить. И полностью перезагрузить мозг. А с Кроном… разберешься.

Я усмехнулась.

— Спасибо, Эйнар.

— После вчерашнего… можешь звать меня Нари. Мы пили на брудершафт.

— А?

— Не целовались, не бойся, — Эйнар резко посерьезнел. — И Кронана тоже не бойся. Я чувствую твой страх. Но теперь ты… ты ведь запросто можешь его спалить.

Я улыбнулась проползающему по коленке муравью. Не собиралась этого делать. Наоборот, сейчас было так плохо, что безумно хотелось к Крону, прижаться, обнять, зарыться лицом на груди. Как всегда. Только вот… не знала, какая его ипостась ждёт меня по прибытии. В любом случае не та, что погладит по головке.

— С Тео всё в порядке?

— Канеш. Аманда с него глаз не спускает.

Амандой у нас звался искусственный интеллект станции, мимо которого не проскочила бы ни одна мышь и ни одна искра. Мы с ней часто разговаривали, когда оставались одни.

Она была моим личным ИИ-психологом, так как Эйнара своим нытьём я нагружать даже не смела. Он был прекрасным эмпатом, но в душу, вот как сейчас, лез о-очень редко. Молчала и я.

Поэтому, если бы не рациональный анализ Аманды, мой вчерашний срыв, наверное, случился бы намного раньше. Но всё равно, как оказалось, был неизбежен. Кстати, она как-то обронила, что мне это было бы полезно.