Шепот теней. Чародейка в деле

Глава 1

Шарлотта Мэри Хилл стояла у окна в доме дяди Ивкаса. Ее доме.

Обхватив себя руками, молодая чародейка рассматривала улицу, что простиралась перед ней. Столица. Клауден. Сверкающий город, который манил многих. Лорды и леди чувствовали себя здесь хозяевами жизни. Торговцы со всей империи мечтали перебраться в Клауден и закрепиться здесь. Простые люди стремились хоть раз побывать в столице, чтобы пройтись по улицам с вековой историей, полюбоваться на сверкающий императорский дворец, а может быть, даже увидеть самого сиятельного Эдварда Белкросса – мужчину, который правит империей строго, но справедливо.

Столица. Место, которое так и не стало домом для Шарлотты, даже несмотря на то, что по праву рождения она могла блистать на балах и приемах во дворце.

Столица. Место, где живет ее мать, за долгие годы так и не сподобившаяся ответить дочери на письма. Живут две сестры. И больше не живет любимый дядюшка. Чародей. Магистр ментальных чар. Бывший пес императора… Бывший, потому что мертвый, а о причинах смерти Чарли все еще ничего не известно.

Еще раз посмотрев на ухоженные лужайки на Грей Авеню, Чарли перевела взгляд на императорский дворец, что величественно возвышался в центре широкой улицы. Главной артерии города, места, где жили лишь представители древних фамилий. Аристократия.

Только на этой улице можно было понять, насколько важным для императора является владелец того или иного особняка. Вот, например, дом дядюшки Ивкаса находился совсем близко к широким позолоченным дворцовым воротам. От крыльца дома до них можно было добраться за десять-пятнадцать минут неспешным шагом. Ближе располагались лишь дома советников императора. Но они, что показательно, были меньше фамильных особняков. Жилье, которое не являлось собственностью служащего, но было закреплено за ним на время службы империи. Иногда пожизненной службы.

А вот Ивкас владел шикарным особняком именно в собственности. Благодаря своей фамилии и дару, он занимал не последнее место в империи и смог приобрести дом, который любил всем сердцем.

Умнейший мужчина, по мнению Чарли, всегда знал, как добиваться своего, и уверенно шел к своей цели.

А еще он крайне любил загадки. Воспитывая племянницу, он частенько придумывал для нее различные задания, чтобы она научилась видеть куда как больше, чем люди пытаются показать, а еще умела быстро принимать решения даже тогда, когда это сделать крайне сложно.

Вспомнив в очередной раз Ивкаса, Чарли с раздражением отвернулась от окна.

Что она не видела там? Этим видом маленькая Шарлотта любовалась каждые выходные. Более того, и по дворцу она бегала, еще когда носила короткие платья и легкомысленные ленточки в черных волосах.

Устало вздохнув, девушка подошла к массивному письменному столу и, уперевшись ладонями в столешницу, с раздражением посмотрела на письмо. То самое, что ей передала Лаура Фласт. То самое, что стало единственной ниточкой к прошлому дяди.

«Привет, непоседа. Знаю, что это письмо ты получишь. А еще уверен, что получишь ты его далеко не сразу, ведь Лаура – это Лаура.

Думаю, ты уже в курсе моего большого секрета. Моей самой большой боли и самой чудовищной ошибки. Уверен, что в курсе. Ты не из тех, кто успокоится, пока не докопается до сути. А суть такова, Шарлотта, что твой дядя хоть и одаренный с огромной силой, но все же обычный человек. Я был молод. Ошибался. И делал неверный выбор. Сейчас… Сейчас я ни за что не отказался бы от той, кого любил, и, уж тем более, не бросил бы сына только ради карьеры. Я был уверен, что у меня есть время, и я смогу все исправить. Но правда в том, что времени нет ни у кого. И есть такие ошибки, которые исправить невозможно. Ценой моей карьеры стала жизнь и счастье одной удивительной женщины и маленького, невинного ребенка, которого бросили родители.

Ты для меня стала дочерью. Когда я увидел, как моя сестра отказывается от тебя, понял, каким я был чудовищем в отношении Лауры, и пообещал себе, что моя племянница никогда не испытает того, что пришлось пережить моему сыну по моей же вине. Ты была моим искуплением. Стала моей отрадой. Гордостью самого пса императора. И той. кого я вынужден оставить. Снова из-за службы Императору и во имя безопасности империи, но в этот раз выбор даже не стоит. Не так я представлял свою смерть, совсем не так. Но что есть. Знай, Шарлотта, я скучаю. Скучаю даже в мире теней. И знаю, что ты тоже будешь скучать по мне. Ведь именно ко мне ты всегда шла за советами. К сожалению, Сара так и не поняла, как много потеряла, отказавшись от одаренной дочери. Я всегда буду с тобой, не забывай своего дядюшку.

Мне жаль, что меня не было на твоем выпускном. Безумно жаль, что мы больше не сможем вместе наслаждаться любимыми пирожными из кофейни «Соль и Перец». А еще меня очень печалит, что теперь я не смогу загадывать тебе свои глупые загадки. Жизнь, Чарли, длинная и крайне непредсказуема, и если тебе понадобится мудрый совет, обратись к истории. Я неоднократно говорил, что в ней таится больше ответов, чем кажется на первый взгляд. Если твоя тоска станет совсем невыносимой, ты всегда можешь перечитать сборник твоих любимых сказок. Помнишь, как я когда-то читал тебе их перед сном? Конечно, помнишь. Книга стоит на прежнем месте. Третья полка второго шкафа с правой стороны.

Бесконечно люблю тебя, моя непоседа, твой дядя Ивкас».

– Ты опять здесь? – недовольно каркнул Гомер, влетая в библиотеку. – Не надоело еще? Котор-рый месяц!

– Отстань, пернатый. – Чарли опустилась в кресло и прикрыла глаза.

Гомер был прав. Чарли ломала голову над загадкой от дяди уже не первый месяц, и если в Брамонде ее держала необходимость позаботиться об Харпе и Эмми, то по приезду в Клауден, Чарли и вовсе потеряла сон. Письмо Ивкаса она уже выучила наизусть. Перечитала сборник сказок. Дважды прочитала томик всемирной истории, проверяя, правильно ли она поняла подсказки дяди. Но сколько бы она не билась над вопросами, ответов так и не находила.

Глава 2

– Беннет, ты брамондовского губошлепа не видел? Его шеф вызывает!

В кабинет на третьем этаже главного управления безопасности империи заглянул худощавый, чрезмерно говорливый и крайне скользкий тип с красивой фамилией Чатвей. Лорд в каком-то там поколении, с которым у Картера Бакстера Ли с первых дней на новой работе не сложились отношения. Генри Чатвей был настолько же самоуверен, насколько Бакстер предпочитал оставаться молчаливым, но лорд, ростом достававший детективу по плечо, так сильно зарывался, что Бакстер с каждым днем все больше мечтал о том, как однажды поднимет эту аристократическую задницу и подвесит на гвоздик прямо за его дорогой, сшитый на заказ, сюртук.

– Генри, прекрати к нему цепляться, – Честер Беннет поднял взгляд от документов, разложенных перед ним на столе, – Картер проявил себя как замечательный спец в своем деле. Чего ты никак не успокоишься?

– Раздражает, – процедил в ответ лорд. – Так ты его видел?

Сорокалетний мужчина с глубокой складкой между густых черных бровей мотнул головой, показывая, что Бакстер на своем месте. Его мало интересовали склоки между сослуживцами, на данный момент старшего следователя больше интересовали донесения топтунов по одному из дел, которые в данный момент были на его контроле.

– Что ж ты сразу не сказал? Я, как конь, бегаю по этажам ищу этого… с Брамондской губы! Эй, Ли! Бросай просиживать штаны, тебя главный ждет.

Бакстер, отлично слышавший весь разговор, скривил губы в усмешке и закрыл папку с готовым отчетом по последней проверке районного управления безопасности в городе Харос.

Взяв её в руки, Бакстер, поднявшись со своего места, сделал пару шагов, чтобы с той же кривой усмешкой посмотреть сверху вниз на наглого Чатвея.

– Какой из главных? – проскрипел он.

– Тот, который твой непосредственный начальник, – закатил глаза Генри и поторопился освободить дверной проход.

Как бы молодой лорд не старался, но все его нападки на Бакстера выглядели глупо, просто потому что на самом деле он побаивался высокого угрюмого детектива из Брамонда. И Генри прекрасно понимал, что детектив Ли чувствует этот страх. Такие, как Бакстер, всегда чувствовали!

– Эй, Картер, – Бакса уже в дверях остановил голос следователя, – что-то натворить успел?

– Бакстер, я просил, – снова скрипнул голосом детектив Ли и тут же поморщился. – И понятия не имею, зачем я понадобился начальству. Пойду узнаю.

– Поздно уже, может, после очередных ценных замечаний сходим в паб? Ты горло свое долечишь, я просто отвлекусь от потока информации. Поболтаем?

– Тебя жена из дома выгонит такими темпами, – ответил Бакс, но тем не менее утвердительно кивнул в ответ.

Беннетт был одним из немногих новых сослуживцев, с кем у него сложилось общение. Не то чтобы он готов был бы подставить ему спину для защиты, или чего доброго работать в паре на земле, но нечто близкое. Все-таки три месяца как делят один кабинет на двоих.

Только закрыв за собой дверь кабинета, в котором гуляли беспощадные сквозняки, несмотря на лето за окнами, Бакс позволил себе нахмуриться и нервным движением поправить галстук. Он терпеть не мог эти модные шейные платки, но выбора не было, все работники ГУБИ обязаны были носить галстуки, дабы выглядеть более чем представительно. И не важно, что иногда, по долгу службы, приходилось бывать в таких местах, где эта тряпка на шее могла пригодиться только преступникам в виде самой настоящей удавки!

Стиснув папку в руке, детектив Ли широким шагом отправился на четвертый этаж к самому начальнику главного управления безопасности империи, который подчинялся лишь советнику по безопасности, или проще говоря – Щиту империи.

Джеффри Бауэр был человеком с железным характером, уверенной хваткой и таким пронзительным взглядом, что сразу становилось понятно – даже пытаться его обмануть не стоит. Хотя отчаянные личности и находились. Бакстер никогда не относился к их числу. Он привык на прошлой службе быть откровенным с руководством и здесь, в столице империи, продолжал выбранную много лет назад линию поведения. И это служило еще одним фактом для массовой нелюбви к детективу из Брамонда.

Бакс бесился, когда впервые услышал, как его называют Брамондовским губошлепом. Только Беннет и объяснил, что это не оскорбление его угрюмой рожи, а вполне себе расхожее обозначение города и управления, в котором работал тот или иной специалист. Тем более что в ГУБИ чаще приходилось заниматься не расследованиями, а проверками и надзором за работой всех ГГУБов и ГУБов как столицы, так и других городов. Бакстер, привыкший работать на земле, до сих пор не мог привыкнуть к новым должностным обязанностям и искренне радовался, если ему удавалось поучаствовать в каком-то из расследований. Конечно, в их управлении не бывало простых дел, и, естественно, новичка никто не спешил ставить старшим следовательной группы, но даже просто иметь возможность размяться и съездить на опросы или тем более допросы уже было за счастье. Все же кабинетная работа была не по нраву деятельной натуре детектива Ли. Не за этим он шел работать в службу безопасности империи!

Зайдя в приемную начальника, Бакстер дождался, когда личный помощник Джеффри обратит на пришедшего внимание, и только после его кивка в сторону кабинета, подошел к высокой деревянной двери, рядом с которой висела медная табличка «Начальник главного управления безопасности империи Джеффри Бауэр».

«Мда, высоко ты взлетел, Бакс» – в который раз подумал детектив и уверенно открыл дверь.

– Добрый день, сэр. Вызывали?

– Ли? Да, проходи.

Джеффри сидел за широким столом, в удобном кресле с мягкой темно-зеленой обивкой. Пару раз Бакс слышал пересуды о том, что такой мягкий «трон» у начальника из-за того, что сидячая работа приводит к неприятным болезням, но у Бакса было хорошо развито чувство самосохранения, поэтому он даже не позволял себе косого взгляда в сторону мебели начальства. Вместо этого он встретил прямой взгляд Бауэра и уверенно подошел к его столу.

Глава 3

– Доброе утро, мистер Ли.

Это было уже пятое вежливое пожелание с того момента, как Бакстер переступил порог ГУБИ. Он уже даже не стал удивляться, до его кабинета оставалось пройти всего-то один лестничный пролет и добрый десяток метров по коридору. Уж там-то не должно быть чародеек, которые вот уже три месяца пытаются привлечь внимание одного угрюмого детектива.

И если по первости Бакстер весьма наивно полагал, что работа с одаренными после опыта с Чарли его не будет смущать, позже он решительно отгораживается от весьма навязчивых дам за маской молчаливого чужака, то сейчас все эти улыбочки, хлопанье ресницами, виляние бедрами в весьма специфично пошитой одежде Бакса только раздражали. Он не понимал, чем вызван такой ажиотаж вокруг его персоны со стороны женщин, но они его уже достали. Единственное, что успел понять детектив за месяцы работы на новом месте, что Чарли разительно отличалась не только от обычных женщин, но даже среди одаренных ее можно было назвать парией. Белая ворона, предпочитающая идти своей дорогой и не скрывать свое истинное отношение как к людям, так и к происходящему вокруг. И если прямота Шарлотты Бакстеру импонировала, то вот эти лживые улыбки, призванные скрыть интерес определенного толка, неимоверно раздражали.

– Ли, ты чего такой хмурый? – встретил детектива вопросом Беннет.

– Достали, – рыкнул в ответ Бакс, снимая черный пиджак. Единственную вещь из столичной моды, которую он смог по достоинству оценить.

– Опять наши одаренные мисс тебе проходу не дают?

– Случай, Честер, что им от меня нужно? Целых четыре этажа здоровых сильных модных столичных мужчин! Нет, устроили охоту за каким-то Брамондским “губошлепом»! Это у вас здесь игры такие?

– Аха-ха-ха-ха, Ли, ну ты даешь! Какие игры? Местных мужиков эти дамочки давно уже изучили как облупленных, а многих и не только взглядами пощупали. А ты для них человек новый, тем более на контакт не идешь, на привычные уловки не реагируешь, на заигрования не отвечаешь. Я такой парад мод уже несколько лет в нашем управлении не видел, а тебе все одно – работа, работа, работа. Конечно, девушки с ума сходят. Кто замужем и те нет-нет, да обсуждают твою симпатичную, по их мнению, морду.

– Что?

– Обычный ты, не бери в голову, – махнул рукой следователь. – Угрюмый правда, но обычный. В себе уверенный. Слово держишь. На столичных модников не похож совсем, нормальный мужик. Им в диковинку, вот и вьются рядом.

– То есть просто так это все не закончится?

– Нравишься ты мне, Ли. Умный мужик, вот правда. Наверное, поэтому шеф и на дело новое тебя решил бросить.

– Угу, или потому что ему меня не жалко, – усмехнулся Бакстер. – Кстати, Генри не забегал?

– Думаешь, опять его искать тебя отправят?

– Он еще не понял, видимо, но именно его чаще всего помощник Бауэра просит найти меня. Вертлявый засранец, прекрасно знает, как лордик ко мне относится, и специально бесит.

– Да Майлз вроде не такой.

– Такой, не такой, но Генри он не жалует, это я могу точно сказать.

Честер упрямо мотнул головой, но не успел ничего ответить, как дверь в их кабинет резко распахнулась, и только что упомянутый Генри Четвей ровным тоном обратился к невидимому для него Бакстеру:

– Детектив Ли, вас ожидают в зале совещаний. Начальник сказал срочно.

С тихим щелчком Генри закрыл за собой дверь, а Бакстер принялся бесшумно хохотать.

Убрав в ящик стола пару папок, спрятал свою кружку для кофе, которой не успел воспользоваться, и, натянув пиджак, поспешил к выходу.

– Смотри, какой вежливый, – обернувшись, улыбнулся коллеге. – Не иначе люди из Ока прибыли.

Беннет шутливо осенил себя охранным знаком и махнул Бакстеру рукой на дверь – проваливай, мол. Тебя ждут.

Детектив Ли, как человек относительно новый не только в управлении, но и в столице, не очень понимал соперничества между двумя ведомствами, которые по большому счету делали одно дело – обеспечивали безопасность империи. Но соперничество, настороженное отношение и временами даже ненависть были. И не стоило Бакстеру об этом забывать. Тем более, Джеффри Бауэр вчера весьма категорично высказал, что именно ждет от своего сотрудника. И в список обязанностей совершенно точно не входили теплое отношение к представителю секретной службы. Правда, начальник забыл предупредить, что одаренный из Ока, с которым предстоит работать над делом, женщина, но с другой стороны, здесь, в Клаудене к этому были привычными. В одном только ГУБИ работало семь девушек. Слава Создателям они не щеголяли в брюках на работе, иначе нервная система Бакстера давно бы уже вышла из строя.

– Разрешите войти? – постучав в дверь зала совещаний, уточнил детектив.

– Детектив Ли, – раздался из-за двери голос начальника, – один из наших лучших специалистов. Я уверен, вместе с мастером Бартон они смогут добиться результата в кратчайшие сроки.

Толкнув дверь, Бакстер оказался в просторном помещении. У дальней стены от входа располагалась небольшая трибуна для выступлений, в паре метров от нее начинались ряды стульев, а вдоль одной из длинных стен, прямо под газовыми рожками, стояли несколько добротных столов. Чаще всего там сидели секретари и вели протокол совещаний, сейчас же за одним из них устроился Джеффри Бауэр, напротив него мужчина совершенно неброской внешности в светло-сером пиджаке, а за его спиной стояла высокая яркая блондинка, в таком же форменном пиджаке. Мужском, но ладно подчеркивающем все женские изгибы.

Незнакомка, повернувшись, окинула Бакстера цепким, пронзительным взглядом и на мгновение позволила себе улыбнуться.

Окинув еще раз взглядом комнату, Бакстер едва сдержал парочку крепких слов, что готовы были сорваться с губ.

«Кажется, сработаться с мисс Бартон будет крайне сложно» – с тоской подумал детектив, в очередной раз вспомнив Чарли.

***

Бакстер с трудом дождался, когда двое начальников договорятся об организации совместного расследования. Представитель Щитов настаивал, чтобы детектив Ли вместе с Алисией базировались на территории секретной службы Империи. Изворотливый, как уж, представитель Ока в сером пиджаке с тонкой улыбочкой убеждал, что вынужденным напарникам будет гораздо комфортнее расположиться в здании ГУБИ. Этот раунд был за ним. Джеймс Карди так же смог настоять на участии в расследовании своих людей.

Глава 4

Несколько минут в кабинете висела напряженная тишина. В это время вынужденные напарники обменивались изучающе-задумчивыми взглядами. Первым заговорил Бакстер:

– Итак, что же еще известно вам, мастер Бартон, чего не отображено в бумагах?

– На самом деле ничего сверх написанного, – чародейка поморщилась из-за такого официального обращения, но не спешила предлагать детективу переходить на более неформальное общение. Еще не время. – Самоубийство произошло пять дней назад. Конечно, это огромная трагедия для семьи. Но в начале никто не придал огромного значения смерти леди Клоуз, была проведена обычная проверка районным ГУБом, их отчеты должны доставить сегодня. Тело леди Эдерли обнаружили вчера рано утром. И вот тут уже оба управления встали на уши. Слишком уж это подозрительно – накануне большого праздника, такая повышенная смертность среди предполагаемых участниц отбора.

– Дальше? – интуиция Бакстера упорно твердила, что Алисия выложила еще не всю информацию.

– А ты настойчивый.

– А ты недоговариваешь. Я слушаю.

Алисия, сверкнув недовольным взглядом, вздохнула и сухим тоном начала перечислять:

– Шептуны и топтуны уже работают на местах. Было сформировано две группы, одна на данный момент работает у поместья Клоуз, вторая прочесывает Майстран парк в районе Руграмского моста. Также, после переговоров начальников, мы ожидаем вашего мастера посмертия.

– То есть по сути, сейчас ты с таким непринужденным видом сидишь за столом, просто потому, что распоряжения уже розданы, и мы ждем отчетов.

– Как-то так, – на губах чародейки заиграла легкая улыбка.

– В таком случае, мисс Бартон, доставайте блокнот. Не за чем терять время, давайте поработаем.

Алисия, не ожидавшая такого, растерянно оглядела пустой кабинет, в котором для работы находилась только одна пресловутая папка с двумя подшивками, содержащими в себе лишь сухую выжимку предварительных отчетов.

– И чем же по вашему, мистер Ли, мы сейчас должны заняться?

Раскрыв папку, Бакс, не глядя, взял одну из подшивок и уверенным движением кинул ее на стол Алисии.

– Открывайте дело, и в блокнот все ваши мысли по предстоящей работе. Все, на что стоит обратить внимание, какие задачи необходимо решить в первую очередь. Кого опросить, что выяснить. Любые мысли. Полчаса вам, мастер. Потом меняемся папками и все заново. К моменту, когда ваши следственные группы придут с первыми отчетами мы точно должны понимать объем проделанной работы, и что еще предстоит сделать. Поехали.

Больше Бакстер не смотрел в сторону чародейки. А она, не замечая этого, поджала губы, недовольно буркнув:

– Тиран.

Достала из ящика стола новый блокнот и парочку карандашей. Когда Джеймс Карди по дороге к зданию главного управления безопасности империи сообщил ей, что на дело начальник ГУБИ отписал недавно переведенного из Брамонда детектива, Алисия была уверена, что с ним проблем не будет, и командовать в их дуэте будет именно она. Сейчас же, после первого знакомства с детективом Картером, чародейка вынуждена была признать, что слишком рано сбросила его со счетов. Упрямство и хватка у Картера Бакстера Ли была такой, что многие ее коллеги могли бы поучиться у него умению настоять на своем.

Открыв подшивку с отчетами о смерти леди Эдерли, Алисия погрузилась в работу.

Спустя час в дверь кабинета постучали. Бакстер, оторвав взгляд от своих пометок, повернулся на звук.

– Можно.

В кабинет уверенно вошел мужчина средних лет. Высокий, сухопарый, со скрюченными пальцами левой руки и подволакивающий левую ногу. Темный костюм, светло-серый галстук. И растрепанные пшеничные волосы.

– Бакстер, – кивнул мужчина, – нашел записку у себя на столе. Пришел как только освободился.

– Алисия, – обратился к напарнице Бакс, – познакомьтесь. Мастер Вейн.

– Посмертник? – вскинула брови чародейка.

– Именно, – Брэм Вэйн вежливо кивнул, отметив и необычный цвет глаз мисс, и приметный серый пиджак. – С кем имею честь?

– Алисия Обри Бартон, – вежливо улыбнулась чародейка. – Мы вас ждали.

Одаренные обменялись понимающими улыбками, и тут же Вэйн перевел взгляд на детектива:

– Очередное дело повышенной срочности, важности и секретности.

– Как будто тебя бы дернули в ином случае, – фыркнул Бакс. – Ознакомься и скажи, с каким из тел было бы удобнее работать в первую очередь.

– Для вас это не имеет значения?

– Для нас имеет значение результат, – со значением протянула Алисия.

Хмыкнув, мастер посмертия раскрыл папку и погрузился в чтение. Бакс отметил, что одну из подшивок Брэд лишь бегло прочитал и тут же отложил в сторону, а вот вторую изучил более подробно. На все про все у него ушло не более четверти часа. После чего он положил на край стола Бакстера обе подшивки и посмотрел сначала на Алисию, а затем перевел взгляд на Бакстера. Вести беседу он предпочел именно с ним. Как бы одаренные не старались помогать друг другу, но служба – есть служба, и сотрудничать с представителем секретной службы имперцев… Начальник ГУБИ потом три шкуры снимет с такого сотрудника и не посмотрит ни на какой дар.

– Значит так, вот по этому делу я вам ничем помочь не смогу, – Вэйн постучал указательным пальцем правой руки по подшивке о самоубийстве.

– Почему? – тут же спросила Алисия.

– Потому что, мисс, мир Теней открывается для каждого мастера по-разному. И сколько я не пробовал искать там самоубийц – увы, ничего не выходит. А время, проведенное среди Теней, слишком дорого стоит, чтобы тратить его впустую.

При этих словах Вэйн привычным движением потер изуродованную ладонь. Бакстеру даже в голове не пришло в свое время спрашивать, что произошло с мастером. Слишком хорошо он запомнил все, что когда-то ему рассказала Чарли. Особенно в память врезались разрезы на ладонях Шарлотты, и та лужа крови, которую он обнаружил после одной прогулки своевольной чародейки при работе. Любой дар требует платы. У Вэйна, к сожалению, эту плату легко было увидеть всем. А любые вопросы на эту тему будут восприняты в штыки, это Бакстер понимал так же отчетливо, как и то, что если Алисия сейчас не сдержит своего любопытства, то будет вынуждена выслушать длинную лекцию о любопытстве при непосвященном.

Глава 5

В тот день Бакстер, кажется, впервые с момента переезда в столицу ушел с работы вовремя. Хотя почему кажется, Бакстер точно в первый раз за все годы своей службы в службе безопасности покинул стены управления точно по окончанию рабочего дня. Его расчет был прост – добраться до дома, привести себя в приличный вид и отправиться в гости к упрямой, настырной, гордой, но такой очаровательной мисс Чарли Хилл. На теплый прием Бакс даже не рассчитывал, но надеялся, что природное любопытство, а еще удивительная благоразумность чародейки заставит ее хотя бы выслушать детектива.

И все же, как Бакстер Ли не торопился, но дорога до дома, последующие сборы и ожидание кэба, привели его на Грей Авеню уже в одиннадцатом часу. В то время, когда приличные представители среднего класса уже готовились ко сну, более свободные представители аристократии покидали дома, направляясь на званые вечера или в клубы, а разного типа жулики выходили на работу. В то самое время, когда на улицах столицы уже вовсю властвовал густой туман. Плотный, как молоко, он был хорошим подспорьем для определенного контингента жителей Клаудена, а также позволял больше зарабатывать извозчикам. Ведь они, в дурную погоду, как правило, заламывали цены вдвое. А как еще назвать густой туман, во время которого видимость падала всего до пары метров?

От того и скорость передвижения по улицам столицы значительно падала. Но все же проще было провести длительное время под крышей кэба, чем идти пешком, постоянно думая, с какой стороны к тебе могут незаметно подобраться.

Даже повидавший многое детектив Брамондского ГГУБа, с приходом на улицы города тумана, чувствовал себя неуютно. Каждый шорох воспринимался острее, волосы на затылке приподнимались, сигнализируя о мнимой, а может и нет, опасности. А шаги редких пешеходов, которых к тому же было невозможно рассмотреть, разносились по улице с гулким звуком, отчего казалось, что кто-то крадется.

Туман был именно тем, что мешало Бакстеру проникнуться теплыми чувствами к сверкающему Клаудену. Столице, сулящей многим невероятные возможности и манящей своей яркой жизнью.

Глядя в окно экипажа на неяркий свет сигнального фонарика, мерно покачивающегося в такт движениям кэба, Бакс в очередной раз с тоской вспоминал привычный Бомонд. И пусть дожди заливали город, пусть под ногами часто хлюпало, а небо нависало над городом, цепляясь тяжелыми тучами за шпили высоких зданий. Но запасная столица смогла стать детективу родной. Понятной. А Клауден – нет.

Извозчик тихонько свистнул, рессоры скрипнули, стук колес затих, а лошадь всхрапнула.

– Прибыли, мистер, – проскрипел кэбмен со своего места.

Окинув белесую пелену, Бакс тяжело вздохнул. Даже осмотреть новое жилье Шарлотты с такого расстояния не получалось. Спрыгнув на мостовую, он протянул извозчику оплату и, дождавшись, когда тот уедет в поисках нового заказа, посмотрел на темную тень дома напротив.

– Ладно, Шарлотта, надеюсь, ты не изменила своим привычкам и еще не легла спать.

Пройдя через кованую калитку, Бакстер, дважды споткнувшись на дорожке, наконец поднялся на крыльцо городского особняка мастера Ивкаса. Новый адрес Шарлотты детектив раздобыл, благодаря своему бывшему начальнику. Миллер был из тех людей, что, взяв однажды за кого-то ответственность, не бросали подопечных, даже когда они меняли место службы. Правда, когда Чарли успела стать для Дрейка одной из таких подопечных, Бакстер так и не понял, но, получив гневное послание от бывшего начальника, проникся осознанием своей глупости, подлости и вероломства. Вспоминать то чувство стыда, что детектив испытал, когда понял, что за него вполне искренне волновалась одна чародейка, Бакстер не любил. И сейчас всего лишь надеялся, что Чарли не настолько злопамятна, как ее пернатый питомец.

Воспользовавшись дверным молотком, Бакстер приготовился к ожиданию.

Когда дверь распахнулась перед ним, он испытал массу разнообразных эмоций. Радость от того, что он видит Чарли. Волнение от незнания, как она отреагирует на его появление, и легкую тревогу, когда заметил темные круги под фиолетовыми глазами.

Только небольшая заминка из-за обуреваемых чувств спасла лицо детектива от близкого знакомства с тяжелой дверью, которую Шарлотта, как только поняла, кто перед ней стоит, захлопнула с такой силой, что казалось, будто стены дома дрогнули.

– Отлично, – недовольно буркнул Бакстер. – Попробуем еще раз.

Вздохнув, он снова поднял кольцо дверного молотка и несколько раз весьма настойчиво стукнул им о металлическую плиту.

На этот раз ожидание было более долгим, а дверь открыл важного вида дворецкий. Мужчина средних лет, но с таким высокомерным взглядом, что детектив чуть было не покинул крыльцо не особо гостеприимного дома, перед этим извинившись за беспокойство.

– Чем могу помочь, сэр? – процедил мужчина.

– Добрый вечер, – как мог, вежливо поздоровался Бакстер. – Мне необходимо встретиться с мисс Шарлоттой Хилл.

Дворецкий скользнул оценивающим взглядом по фигуре посетителя, отмечая черную шляпу, модную в этом сезоне в столице; справный, хоть и не особо дорогой костюм; расстегнутую верхнюю пуговицу белой рубашки; отсутствие шейного платка. Он даже обратил внимание на модель, размер и чистоту мужских ботинок. После чего поднял взгляд и спокойно, смотря в лицо представителя среднего класса, нагло заявил:

– Леди сейчас нет дома. Что ей передать?

***

Бакстер сначала подавился воздухом от такой наглой лжи. А затем едва не расхохотался. Да уж, слуги в столице – это не добродушная и заботливая мисса Кларк, которая относилась к Бакстеру если не как к сыну, то как к любимому племяннику точно.

– Уважаемый, – с легкой усмешкой протянул детектив, – даже если сделать вид, что я не видел мисс Хилл не более пяти минут назад на вашем месте, то штора третьего окна справа упрямо намекает мне на то, что за нами подглядывают. И очень сомневаюсь, что это проявляет любопытство нерадивая служанка.

Глава 6

Следующее утро в тесном кабинете для Бакстера выдалось особенно мрачным. И дело не в том, что он не выспался. И не в том, что с самого утра Алисия позволила себе отпустить парочку неудачных шуток про его слегка помятый вид. И даже не в предстоящих встречах с ответственными представителями двух следственных групп от Ока. Нет. Бакстер все никак не мог выкинуть из головы образ Шарлотты Мэри Хилл после ее короткой встречи с матерью. То, что она состоялась, сомневаться не приходилось. Но тот расстроенный вид. Потерянный взгляд и тихий, надломленный голос, которым она говорила с извозчиком… Чародейка была не просто грустной. Чарли выглядела так, будто собиралась плакать. Плакать! Чарли! Это не укладывалось в голове. А значит, все же о причинах смерти Ивкаса до вчерашнего вечера девушка не знала, и это именно он, Бакстер, виноват в том, что одаренная мисс шла от кэба до порога своего дома, шатаясь, будто пьяный матрос. И карканье Гомера: «Довели девчонку», было более чем оправданно. Пернатый питомец Чарли вчера даже не стал с ним говорить, хотя он-то знал куда больше свой хозяйки и прекрасно понимал, почему Бакстер не связывался с Шарлоттой до того, как она переехала в столицу!

– Бакстер! – уже в третий раз обратилась к хмурому и задумчивому детективу Алисия. – Мм?

– Ты работать сегодня будешь или нет?!

Мисс Бартон вовсе не нравилось, как сегодня себя вел детектив Не нравился как его отрешенный взгляд, так и полное отсутствие рвения к работе. Вчера он был совсем другим. А сегодня мужчину будто подменили.

– Я работаю, – вяло огрызнулся Ли и раскрыл свой блокнот.

– Да? – сощурилась чародейка. – Тогда, может быть, ты уже ответишь на мой вопрос?

– На какой именно? – листая свои записи, уточнил мужчина.

– Тень тебя пожри, Ли! Ты смог связаться со своим знакомым магистром?

– Смог, – тряхнув головой, Бакс наконец-то поднял взгляд на напарницу. – На помощь можно не рассчитывать.

– А ты сказал, что к работе ее пытаются привлечь не только ГУБИ, но и имперцы?

– Послушай, Алисия, – вздохнув, Бакс захлопнул блокнот. – Есть правила о сотрудничества одаренных с любым из наших управлений. Ведь так?

– Конечно, – тряхнула головой представительница ССИ. – Но кто же в здравом уме откажется от помощи в таком расследовании?

– Тот, кто не хочет ввязываться в сомнительные расследования, не зная подробности? А может быть, тот, кто может себе позволить отказать на запрос о сотрудничестве просто потому, что прекрасно знает правила игры? М?

– Я поняла, твой магистр настолько высокого о себе мнения, что предпочитает задрать цену. Ну так в чем вопрос, посулил бы ей больше денег.

– Скорее, она столь низкого мнения о расследованиях в принципе и обо мне в частности.

– Так, – чародейка подалась вперед и вперила в Бактера удивленный взгляд. – Только не говори, что ты обратился к своей бывшей любовнице!

О том, что его, Бакстера, подозревали в связи с Чарли Хилл в любовной связи, Бакс прекрасно знал. Даже более того, он в свою очередь не стал ни опровергать, ни подтверждать эти слухи, что помогло ему получить информацию о смерти Ивкаса. Что такое несколько насмешек, звучавших ему в спину в сравнении с невыполненным обещанием? Мелочь. Зато когда все окружающие были уверены, будто он пытается наладить отношения с бывшей любовницей, то и дорога к необходимой информации сократилась вдвое. Мужская солидарность все же иногда работала. Пусть и не так, как хотелось бы.

– Когда прибудут ваши?

– Ладно, я поняла, – тонкая усмешка искривила губы Алисии. – Задавать вопросы про гордячку Хилл не буду. А ребята должны быть с минуту на минуту. У нас сегодня напряженный день.

– Случилось что-то, чего я не знаю? – тут же вскинулся детектив.

– Да. Нам предстоит встретиться с двумя советниками императора. Так что готовься, мистер Ли. Нам придется посетить дворец.

– Всегда мечтал, – недовольно пробурчал мужчина.

Через пятнадцать минут невольного молчания в дверь постучали.

В каморку, названную кабинетом, зашли вчерашние два спеца. Снова молча поприветствовали Бакса кивками, повернулись к Алисии и замерли, ожидая вопросов.

– Господа, – не скрывая некоторого ехидства в голове, поприветствовал их детектив, – вы уже начинайте говорить, а то день не бесконечный. Хотелось бы знать объем проделанной работы и результаты.

– Работа над проверкой притонов еще не закончена. Отчет от коронера получен. Девушка погибла от падения с высоты своего роста, удар ножом нанес хоть и глубокую, но не опасную для жизни рану. По смерти Савии Эдерли пока все. Разве что еще можем добавить, что на ней и в самом деле были украшения, как вы и предполагали. В данный момент один из наших людей встречается с мужем погибшей, должен взять полный список отсутствующих украшений, как и их описание. Что еще? Свидетелей убийства пока не нашли. Но хозяин ближайшей лавки подозрительно исчез, думаем, он мог что-то видеть, но ради своей безопасности предпочел покинуть если не столицу, то центр. Ищем.

– Что же вы ищите в притонах, если у вас до сих пор нет описания пропавших украшений? – выгнул бровь Бакстер.

Его не смущало, что приходилось говорить с затылком спеца. Как и то, что люди из ССИ так и не удосужились представиться. Для себя он их различал просто – парень в сером номер один, и такой же – но под номером два. В конце концов, еще теплилась надежда, что часто встречаться с этими ребятами Баксу не придется.

– Вы сказали искать возможного убийцу? Мы его ищем. На данный момент заядлых игроков внезапно разжившихся деньгами не обнаружили. Рынок сбыта пока проверяем, но подозрительной активности тоже не было. То ли убийца залег на дно, то ли…

– То ли вы не так ищите.

– Простите? – говоривший обернулся к детективу и смерил его цепким взглядом. – Не так?

– Без обид, приятель, – Бакстер вскинул две руки, в хорошо известном всем жесте. – Просто ваша работа обычно связана с другой сферой. Что по самоубийству?

Глава 7

Приемная оказалась не настолько большой, как ожидал Бакстер. Ему ранее не доводилось бывать не только на аудиенции кого-либо из советников, но и во дворце в принципе. И если, идя по коридорам, он смог держать лицо, то, войдя в приемную советника, чуть было не выдал себя. Ему даже стало интересно, это показная скромность главного медика Империи, или Император Эдвард решил не выделять своим советникам большие помещения, памятуя о том, что у каждого из них есть целые поместья, в которых они также ведут приемы, живут, экспериментируют и плетут интриги? Или же здесь сыграли роль завышенные ожидания самого детектива?

Нет, конечно, сама приемная была шикарная. Стены, обшитые светлым деревом, представляли собой единую композицию со множеством книжных полок, которые, казалось, были всюду. Над окнами, в промежутке между ними, за тяжелым, более темным, чем стены, письменным столом с полукруглой столешницей. Какие-то из полок были открытыми. Некоторые имели дверцы со стеклом, за которым хранились или более старые томики, или же разного вида пузырьки и мензурки.

Паркет на полу закрывал огромный ковер с причудливым узором, нашедшим повторение в драпировочной части гардин на окнах. Сами шторы были легкими, почти прозрачными и красиво надулись парусами, как только дверь в приемную была открыта. На потолке висела тяжелая медная люстра со множеством рожков. А на стенах, в небольших нишах, располагались парные бра, но уже с газовыми рожками.

Все это Бакстер отметил для себя за те пару мгновений, пока переступал порог, далее все его внимание было обращено на Сайласа Джеймса Брэдфорда.

Советник сидел в удобном, даже при взгляде со стороны, кресле с широкими деревянными подлокотниками, но с высокой мягкой спинкой, обитой, судя по всему, кожей. Перед ним на столе лежали какие-то бумаги, от которых Сайлас оторвал взгляд, как только в его приемную вошли посетители. На носу мужчины сверкнули стеклами небольшие очки в тонкой оправе.

Среднего роста мужчина отличался оплывшей фигурой, высокими залысинами, короткими суетливыми пальцами рук и на удивление добродушным выражением лица. Он располагал к себе. Вот так, с первого взгляда. И способствовал этому то ли взгляд доброго дядюшки, то ли общий какой-то мягкий и безвредный вид советника. А может, дело было в его совершенно седых волосах, пушистыми кудрями обрамляющими голову, которые также придавали всему образу советника более мягкий вид.

– Добрый день, молодые люди, – голос Сайласа был низким, мягким и обволакивающим. – Устраивайтесь.

Взмахом руки он указал на диван и два кресла, стоявших напротив его рабочего стола.

Сам советник предпочел не оставаться в стороне и первым прошел к уютному уголку своего кабинета, чтобы занять диван, оставив для Бакстера и Алисии кресла, тем самым разделив их. На низком журнальном столике, расположенном на одинаковом расстоянии от мягкой мебели, уже были приготовлены высокие стаканы, графин с водой и чаша с фруктами. Бакстер чуть было не фыркнул из-за такой по-домашнему уютной обстановки и приема. Он сильно сомневался, что всех посетителей Сайлас Брэдфорд встречал с таким радушием. Но не собирался отказываться от навязанных правил игры.

– Итак, мои дорогие. Рад познакомиться со специалистами, которые, как мне говорили, должны быстро раскрыть причину смерти двоих прекрасных молодых леди. Как вы понимаете, я крайне заинтересован в результатах. Наверное, как никто другой.

– Вы считаете, что мистер Виктор Морф Бутби не настолько заинтересован в скорейшем раскрытии убийства? – Алисия непринужденно потянулась к столику и, наполнив стакан водой, сделала небольшой глоток, не сводя взгляда с Сайласа.

– О, Боги, конечно нет! – советник всплеснул руками. – Мой коллега не меньше моего расстроен сложившимися обстоятельствами. Но согласитесь, есть огромная разница между очевидным убийством леди, которая по какой-то неведомой причине решила одна прогуляться по улицам города в позднее время. И самоубийством девушки с крайне устойчивой психикой! Если в первом случае ситуация хоть и ужасающая, но вполне понятная, – увы, ни в одном городе никакие из служб не могут гарантировать жителям полной безопасности, – то произошедшее с малышкой Агнес…

– Мистер Брэдфорд, – заговорил Бакстер, – что именно вы пытаетесь сказать?

– Лорд, – мягко улыбнулся советник. – А сказать, детектив, я хочу только одно: смерть моей подопечной вызывает слишком много вопросов, и, к сожалению, пока я не услышал ни одного внятного ответа, как это могло произойти. Я, конечно, знаю, что Око и Щит империи совместно ведут расследование, и вы тому самое яркое подтверждение, но не мог не взять на себя смелость и не побеседовать с родителями и женихом девочки. И они раздавлены горем! Раздавлены, детектив. Потому как Агнес была добрым, светлым человеком и мечтала о многом, но никогда, я повторю – никогда! – о смерти.

– Скажите, советник, я правильно понимаю, что Агнес была одной из ваших претенденток на участие в избрании Алрун? – взглядом попросив молчать Бакса, Алисия снова взяла слово.

– Она была моей фавориткой! – патетично воскликнул Сайлас. – Лучшая из всех претенденток за многие годы. Лучшая! И такая нелепая смерть!

– А не могли бы вы сказать, как часто претенденток, находящихся на подготовке к избранию, проверяет менталист?

– Каждые полгода, иногда чаще, если какие-то из этапов подготовки даются девушкам тяжело. Тем более, что все советники заинтересованы, чтобы выбранные ими леди были здоровы не только физически, но и душевно. Иначе срывы неизбежны. Поэтому самый большой отсев претенденток происходит еще на первом собеседовании, которое, как вы вероятно знаете, начинается спустя всего полгода после традиционного итогового балла завершающего избрание Алрун. Сотни девушек приходят к нам, советникам, с горящими взглядами и желанием стать участницей следующего праздника. Но проходят далеко не все. Примерно десять девушек из сотни. А до конца проходят обучение и того меньше. Всего трое-четверо сильнейших учениц, из которых мы и выбираем ту, которая, по нашему мнению, может привести кого-то одного из советников к неоспоримой победе. И Агнес могла! Четыре с половиной года работы! Столько ресурсов! Сил! И все вот так оборвалось в одно мгновение из-за каприза? Я не могу в это поверить!

Глава 8

– Шарлотта! – Гомер влетел в спальню чародейки и закружил под потолком, с тревогой смотря на хозяйку. – Хватит сидеть у окна! Меланхолия тебе вовсе не идет!

– Привет, птица, – Чарли перевела равнодушный взгляд на любимца, но вскоре снова отвернулась к стеклу.

– Чарли!

Гомер, возмущенно захлопав крыльями, опустился на нетронутую ночью кровать. Безупречно расправленное покрывало не давало ему покоя уже второй день. Как Чарли вернулась от матери, так и закрылась в спальни. И ладно бы плакала, колотила милые безделушки, которых, к слову, в спальне и не было. Ну или кричала бы. Нет! Вместо этого чародейка замкнулась. Она равнодушно ела. Пила чай. Отвечала на вопросы. Делала все, но как будто не жила. Единственную тему, которую она не хотела обсуждать – это смерть Ивкаса.

Только тем памятным вечером, после поездки в дом леди Хилл, Шарлотта, переступив порог дома, смогла честно рассказать о том, что ей ответила мать:

– Представляете, – смотрела она печальным взглядом на Гомера и миссу Кларк, – все эти годы! Сколько писем я ей написала? Сколько времени потратила, ища ответы?! Все время мать знала о смерти Ивкаса и молчала. Просто молчала, не считая необходимым ответить на «писульки какой-то там чародейки». Она знала, мисса Кларк! Знала!

– Чарли, деточка… – полная женщина суетилась возле Шарлотты и не знала, чем помочь в такой ситуации. – Не стоит так расстраиваться, твоя мама, она…

– Редкостная стерва, – встрял тогда в разговор Гомер. – Но ты и так это прекрасно знала. Так что не понимаю, чему ты удивляешься?

– Она знала! – закричала в ответ Чарли. – Как ты не понимаешь, Гомер? Знала и молчала, потому что не считает меня своей дочерью! Эта женщина и сейчас не сказала, где захоронен дядя! Я столько лет потратила на выяснение правды, а могла бы…

– Что? – наклонив голову, уточнил ворон. – Ну, что бы ты могла? Не ездить в Брамонд? Не искать ответов? Не познакомиться с Бакстером и не выяснить о том, что у тебя есть брат? Что бы ты могла? Сидеть в этом доме и все пять лет оплакивать потерю Ивкаса? Ты хоть понимаешь, что если бы не работа на ГГУБ Брамонда, то ты никогда бы не узнала о прошлом Ивкаса? Об Харпе, Эмми, тетке этой ненормальной, которая вроде как бывшая любовь Ивкаса, а на деле простая обезумевшая от вседозволенности дрянь, посмевшая испортить жизнь детям? Да ты даже письмо бы дяди так и не получила бы, Чарли! О чем же ты сейчас горюешь? Ну сказали тебе, что Ивкс покончил жизнь самоубийством. Так неужели эта информация отменяет ту проделанную работу, что вы провели с Бакстером, и тот результат, который ты получила за эти годы?!

Именно после тех слов своего питомца Чарли и замкнулась, не в силах ни опровергнуть все сказанное, ни согласиться с Гомером. А он, в свою очередь, не стал говорить, что поездка в дом матери, проходила под присмотром одного небезразличного к судьбе чародейки детектива. И что Бакстер просил его, Гомера, при необходимости обращаться за помощью и ни в коем случае не оставлять хозяйку одну. Просто потому, что он прекрасно понимал – новости, которые он сообщил так неосторожно, стали для Шарлотты потрясением. Ворон справедливо рассудил, что сейчас не время расстраивать Чарли еще больше, а разговоры о Бакстере непременно расстроят ее. Даже несмотря на то, что она узнала – он ее не бросал и не обманывал, Чарли была слишком упряма, чтобы вот так, за пару часов, сменить гнев на милость. Поэтому и мисса Кларк, и сам Гомер решили не тревожить чародейку.

И вот, две ночи спустя, ворон понял, что решение было абсолютно неверным.

– Знаешь, что? Я хотел сказать, что внизу тебя ждет письмо из академии, но, глядя на твою кислую личность, пожалуй полечу посплетничать с Кларк. Ведь кто мы с ней такие, чтобы переживать за тебя? В конце концов, если тебе так нравится жалеть себя – сиди жалей. А мы со старушкой Кларк сами попытаемся разобраться, что же именно хотел донести до тебя Ивкас, и что за опасность кроется во дворце, а так же – что там за дурацкие ступени и вообще… Тьфу на тебя, Чарли. Вот правда. Мы даже сможем придумать, как Кларк устроиться во дворец работать. Меня там многие еще помнят, слетаю, пообщаюсь с императором. Не уверен, правда, что в Империи после этого не произойдет смена правящей династии… Хотя о чем это я, Эдвард у нас мужик еще ого-го, крепкий, уж как-нибудь переживет то, что теперь я разговариваю, а нет, так, значит, и я не переживу эту встречу…

Каркнув напоследок, Гомер, забив крыльями, взлетел с кровати и, вылетая в коридор, специально погромче заворчал:

– А ведь могла бы съездить в академию, встретиться там с ректором, задать ему пару-тройку вопросов, может, и узнала бы что-то интересное и про Ивкаса, и про дворец. Тем более, кто как не хитрый старик смог бы помочь ей, но нет, вместо этого она будет сидеть на подоконнике и разглядывать чужие крыши, а бедненький Гомер все должен делать сам…

Больше ворон не сказал ничего. Он и так сделал все, что мог, и, гордо замолчав, спустился на первый этаж. Там его возвращения ждала мисса Кларк.

– Ну что? Как наша девочка? – спросила домработница, стоило ворону появиться на кухне.

– Ставь чайник, сейчас явится.

– Думаешь?

– Уверен. Чарли, конечно, упрямица жуткая, но далеко не дура и, во-первых, не будет бесконечно просиживать штаны на окне, а во-вторых, не позволит нам с тобой рисковать.

— А мы собирались рисковать? – удивленно вскинула брови женщина.

– А ты не слышала? Мы собрались стать героями и, возможно, даже погибнуть, пытаясь выяснить, что же за опасность угрожает если не императору лично, то точно кому-то во дворце. Так что прибежит наша Чарли, никуда не денется.

– Ох, – всплеснула руками Кларк, – тогда я и булочки подогрею. Может, поест хоть нормально, прежде чем снова разведёт бурную деятельность. А то смотреть на нее в последние дни невозможно. Тень самой себя!

Довольные друг другом, заговорщики занялись каждый своим делом: Кларк – готовила для Чарли легкий перекус, Гомер – с важным видом ковырял обивку одного из стульев, которые появились на кухне из-за Чарли, регулярно нарушающей правила высшего общества и предпочитающей питаться не в столовой, а именно здесь.

Глава 9

Насчет вреда магистр посмертия думала не просто так. Она училась в этой академии и прекрасно знала, что простая прогулка по центральной аллее может обернуться в прогулку полную приключений в любой момент. А если свернуть на дорожки, соединяющие тренировочные полигоны, то и вовсе можно пострадать во имя подросткового любопытства и страсти как к экспериментам, так и к дурацким шуткам.

Вот и сейчас Шарлотта столкнулась с троицей студентов, явно пропускающих какие-то из занятий спустя всего минут десять.

– Это кто у нас здесь? – расплылся в наглой улыбке самый высокий из парней. – Какая серьезная мордашка, а парни? – самоуверенный нахал, чуть повернув голову, подмигнул своим друзьям, рассматривающим Чарли с такими же улыбками на лицах, как и у их друга. – Детка, откуда ты такая? Я тебя раньше не видел!

Шарлотта остановилась в трех шагах от компании и, чуть приподняв голову, окинула всех троих насмешливым взглядом. С одной стороны ей было приятно, что ее приняли за студентку. А с другой – спускать с рук молодым засранцам их поведение она не собиралась. Тем более, чародейка точно знала, что они не собирались ее так просто отпускать. Вспомнив свои годы учебы, девушка нахмурилась. Сейчас начнется, – думала она, – или запугивания, или непристойные предложения, а то и вовсе попытки навесить какие-то вредные, хоть и легкие, чары на голову строптивой студентки, чтобы ей неповадно было спорить с большими и важными мужчинами, имеющими силу. Мысленно застонав, Чарли насмешливо выгнула бровь и как можно вежливее спросила:

– Что вам нужно?

– А чего ты такая грубая? – тут же вступил в разговор второй из друзей. Обладатель длинных темных волос, собранных в небрежный хвост.

Вообще компания была колоритная. Все молодые люди высокие, фигуры спортивные, лица весьма себе симпатичные. Студентки всех возрастов, должно быть, бегали за ними толпами, от того парни и не привыкли, что встрече с ними мог кто-то не обрадоваться. Только Чарли уже давно не была подростком. Да и студенткой не была. И времени на пустые разговоры с нахалами у нее не было. Поэтому вздернув подбородок еще чуть выше, она в тон незнакомцу ответила, до того как кто-то из его дружков решил вмешаться:

– Могу себе позволить.

– Уверена? – грозно расправил плечи первый. – С сильнейшими чародеями второго круга лучше дружить, не находишь? А то мы ведь можем и не быть такими вежливыми.

– Правда? – искривила в усмешке губы Шарлотта. – И что же вы, студенты второго круга, можете мне сделать?

– Да все что угодно, фантазия у нас богатая, опыта тоже хватает, – хохотнул третий. – Так что ты бы лучше извинилась перед моими друзьями. А то они парни нетерпеливые. И очень обидчивые. А это, знаешь ли, не способствует хорошему сну у молодых и дерзких чародеек.

– Да? – Повернулась Чарли к говорящему, с улыбкой отметив, насколько длинные у него ресницы. Взгляд удивительно ярких карих глаз, в которых сверкали багровые вкрапления, в обрамлении пушистых ресниц делали этого мальчишку, пожалуй, самым симпатичным из всех. А еще очень смягчали его крайне «грозное» выражение лица.

«Эх, дети, не знаете вы, что такое угрюмое выражение лица и по настоящему угрожающие позы. Бакстера на вас нет!»

– Да, – тем временем ответил ей обладатель хвостика. – Так что начинай.

– И как же вы любите, чтобы перед вами извинялись?

– Лучше всего в спальне и на коленях, конечно, – неожиданно скатился к откровенной грубости инициатор разговора. – Но на улице и посреди дня, так и быть, можешь просто от души извиниться перед нами. Возможно, что и получится из этого, и мы не будем мстить!

От такой наглости у Чарли на мгновение перехватило дыхание, а взгляд сам опустился к брусчатке под ногами в поисках какого-нибудь небольшого камня. Конечно, в драку она лезть не собиралась. В конце концов ей было не впервой наказывать зарвавшихся юнцов. Но желание огреть их чем-нибудь потяжелее не проходило, и именно поэтому она, плюнув на благоразумие, потянулась рукой к лацкану пиджака и, скользнув пальцами по ткани незаметным для идиотов жестов, прижала подушечку большого пальца к острому краю знака магистра посмертия, до сих пор остающегося невидимым для глаз хамов.

Таких засранцев необходимо было поставить на место!

Почувствовав резкий укол, Шарлотта довольно улыбнулась и, подняв взгляд, искренне извинилась:

– Простите меня, пожалуйста, парни. Но вы, и правда, сами напросились!

И пока те не поняли, что она делает, девушка, пользуясь своим статусом, знаниями и отсутствием ограничений, которые есть у студентов, шепнула несколько заковыристых слов. После чего смахнула кровь в сторону лучших студентов своего потока, и как только убедилась, что хоть одна капля попала на каждого из них, соединила ладони перед собой в сложном жестовом заклинании, запечатывая его словами.

– Тень тебя пожри, идиотка! Ты знаешь, что с тобой сделает ректор за использование чар выше первого уровня?! – завопил самый высокий из всех, закрывая глаза ладонями. Да и как ему было не закрывать их, если Чарли, откинув все сомнения, напустила на зарвавшихся подонков одно крайне неприятное заклинание воспоминания. То самое, при котором услужливые, а главное вездесущие призраки, будут терзать засранцев воспоминаниями их же подлых поступков, заставляя чувствовать все то, что чувствовали их жертвы. Проживать их страх, отвращение, ужас, неприязнь и боль. Идеальное наказание для мужчин, которые забыли, что они должны быть, в первую очередь, защитниками. Идеальная казнь для преступников, совершающих более тяжкие преступления, чем мелкие грязные розыгрыши и домогательства.