Шериф Мертвого города

Глава 1. Добро пожаловать в Ад

Полная луна и тусклые фары освещают ей путь в этом богом забытом месте. Голые верхушки деревьев возвышаются над равниной. За рулём арендованного автомобиля сидит Мэдисон Ли, 22-летняя студентка археологического факультета.

Растрепа с взъерошенными светлыми волосами, слегка обгоревшая на солнце. Растяпа, которая опоздала на самолёт своей археологической группы.

Тогда, сидя в аэропорту, в ожидании следующего рейса в Новый Орлеан, Мэдди задумалась:

“Профессор снова разочаровался во мне, уже второй раз. Первый был, когда я не ответила взаимностью на его домогательства, если не считать взаимностью удар тяжёлой книгой по его небритой щеке, так что летели искры из глаз. Честно говоря, меня никогда не привлекали мужчины постарше, а этот вообще ровесник моего отца. И вдруг, Гэри Герритсен (наверно его родители были те ещё шутники), известный своей злопамятностью, предлагает мне отправиться в экспедицию, от успеха которой зависит вся будущая карьера.”

На мгновение показалось, что после того инцидента он даже зауважал Мэдисон по-настоящему, пока не состоялся тот злосчастный разговор по телефону.

­­— Ли, почему ты опоздала на посадку? Неважно, я не хочу выслушивать твои глупые оправдания. Отправляй свою тощую задницу в Новый Орлеан! На первом же следующем самолёте! Потом арендуешь тачку. Мы с ребятами остановимся в городке Хайдвилд на одну ночь, затем поедем на объект. Давай, Ли, семеро одного не ждут!

Теперь она мчится на полной скорости по разбитым дорогам южной Луизианы. Деревни тянутся одна за другой вдоль шоссе и не углубляются вглубь из-за обилия аллигаторов и другой тропической живности. Асфальт становится всё более убитым, дорожные знаки вообще отсутствуют на протяжении километров.

На заправке она поспрашивала у местных, где находится этот чертов Хардвилд или Хайдвилд. Местные, все как один, выпучивали глаза и показывали пальцем на юг.

Мэдди за рулём с шестнадцати лет и её не напугать ямами размером с саму машину. Она растворяется в мыслях, пока не замечает впереди какой-то крупный объект на обочине. Понижает скорость, чтобы рассмотреть эту груду металлолома. Перевёрнутый автомобиль, стекла выбиты, внутри темно и никаких движений или звуков. Под машиной лужа из бензина и ещё чего-то дурнопахнущего. Сколько времени она здесь гниёт после аварии? Может быть неделю, может полчаса. Мэдисон, как истинная католичка, нащупала на груди нательный крестик.

“Пресвятой Иисус! Это не могут быть они. Это не может быть их машина! Герритсен взял бы в аренду микроавтобус, а здесь перевёрнутый пикап. Я одна на безлюдной дороге, тут небезопасно разгуливать одинокой девушке.”

В этот момент за пикапом, в древесной чаще, зажегся маленький красный огонёк, как будто кто-то затягивается сигаретой. Огонёк отразился в блестящих внимательных глазах, наблюдающих за девушкой. Он стоял там совершенно неподвижно. Глаза прищурились, их владелец выпустил дым в её сторону. Током по телу Мэдисон разлилось дурное предчувствие. Она вдавила педаль в пол, не оборачиваясь на курящего в темноте, но спиной чувствуя его взгляд. В зеркало заднего вида она увидела уменьшающуюся картинку. Как быстро пикап загорелся и каким громким был взрыв, когда пламя добралось до бензобака.

Машина незнакомки стремительно удаляется в сторону города, но теперь с выключенными фарами, при свете полной луны. Что, конечно, опасно для местной фауны. Тень понимает, что нужно её наказать, но нет смысла её преследовать. Девушка сама к нему придет.

На горизонте показывается табличка с названием “Добро пожаловать в Хайдвилд”, внизу подпись: “население 9000 человек” затем очертания трейлерного парка, захудалых домишек и старинных домов, которые заполняли исторический центр.Тут было несколько высоких особняков, но в основном это просто сельская местность, где случайно оказалось казино.

Скоро Мэдисон заселится в гостиницу и забудет эту ночь как страшный сон.

Въезжая в исторический центр, она обращает внимание что все здания здесь не выше трёх этажей: “Стоит признать, у французских колонистов был хороший вкус. Жаль только, что яркие краски на стенах потрескались из-за луизианского климата”.

Она припарковалась между сувенирной лавкой и библиотекой. Выходя из машины, услышала влажный хруст костей под своей ногой. Жмурясь от отвращения, девушка продолжала пытаться сохранить позитивный настрой.

— Труп голубя под моими кедами, взорвавшаяся тачка … Ну что может быть гостеприимнее?

Мэдисон шла дальше, стараясь ничему не удивляться. Конечно, в таких городках как этот жизнь не бьёт ключом, но чтобы улицы пустовали? С таким она ещё не сталкивалась. И хотя свет во всех домах был выключен, Мэдди мерещились какие-то странные шепотки и шевеление штор за этими черными окнами.

Краем глаза девушка заметила движение — это мигает неоновая вывеска над ее будущей обителью. Деревянные двери гостиницы старомодны и достаточно тяжелы, так что Мэдди приходиться толкать их двумя руками.

Интерьер гостиницы был даже более роскошен, чем внешнее убранство, причем намного. Красный ковер вел от парадной двери, проходил под массивной хрустальной люстрой и заканчивался у раздваивающейся лестницы, которая расходилась вверх, чтобы снова соединиться на балконе второго этажа. Живописные полотна украшали стены, покрытые шелковыми обоями.

За стойкой в фойе стоит ночной портье, чернокожий мужчина в красном костюме и, почему-то, в солнцезащитных очках. Его лицо и голос излучали услужливое дружелюбие, а Мэдди была просто рада поговорить. Хоть с кем-нибудь.

— Рад тебя приветствовать, Ночной Странник. Чем могу быть полезен?

— Добрый вечер, мистер. Подскажите, здесь случайно не остановилась сегодня группа археологов, студентики такие … в комбинезонах и с рюкзаками. С ними ещё должен быть пожилой профессор.

Портье опускает взгляд и качает головой, но вежливая улыбка не сползает с его лица.

— Нет, к сожалению, ничем не могу вам помочь.

Глава 2. Девочка, ты привыкнешь

Розовые лучи рассекали металлические прутья на окне, птички свободно пели и резвились снаружи. Девушка очнулась перед самым рассветом, обнаружила себя лежащей на скрипучей тюремной койке. С болью в спине, в голове и ,возможно, с болью в сердце. Мэдди была в смешанных чувствах.

"Нельзя же сначала трогать так нежно, а потом бить женщину по голове."

Открыв глаза, первое, что она увидела — нацарапанные знаки. Сердце пропустило удар. На стене, совсем рядом с подушкой, красовались нескончаемые отметки в виде перечеркнутых палочек. Дни, недели и месяцы складывались в годы, проведенные взаперти. Отсчёт неизвестного заключённого заканчивался отчаянным:

“Грязный Коп! Будь ты проклят на вечные муки в этом аду!!!”

Мэдди села на койке и протерла глаза. Она неизвестно сколько времени пролежала без сознания, поэтому не могла и близко предположить, какой сегодня день. Надеялась, что это просто сон её галлюцинирующего мозга. Пока не дотронулась до холодных прутьев решётки.

Тюремная решётка отделяла её от коридора с лестницей, ведущей наверх. Там были кабинет, склад оружия и другие комнаты участка, но об этом пленнице пока было неизвестно.

На полу стоял поднос с остывшей кукурузной кашей, томатный суп и …

“Это что, тирамису? Если бы он здесь был я бы рассказала, как сотрясение мозга отлично отбивает аппетит. Но откуда он мог знать, что я обожаю тирамису? “

Как ребёнок, которым Мэдди, конечно, оставалась в душе, она съела только десерт. Затем хотела проверить карманы с телефоном и ключами, вот только их не нашлось . Девушка была в старомодной ночнушке из прошлого века и с повязкой на голове. Понятно, Шериф забрал её телефон и теперь сидит изучает переписки. А до этого, как куклу, раздевал и одевал её бессознательное тело. Нетронутыми остались только крестик и трусы.

"Бюстгальтер снял, зато надел новые тёплые носочки. Гребанный извращенец! Повязка говорит о чувстве вины. Интересно..." — Мэдди нащупывает шишку на голове. — "Значит сначала делает, а потом сожалеет. Это надо запомнить на будущее. Если заставлю его сочувствовать, это будет мой единственный шанс выйти на свободу. И в первую очередь я уеду Ad Corvi* и Futue te ipsum*, Дядя Шериф!"

Весь день Мэдисон перебирала в голове варианты, стратегии поведения со своим похитителем. Но Он всё так и не появлялся, как будто специально избегал общения со своей пленницей.

Это был невыносимо долгий день: ни телефона, ни книг, ни собеседника. Соседние камеры пустовали. Она просто лежала с закрытыми глазами и воспроизводила в памяти свои любимые фильмы, зачитанные и перечитанные сотню раз книги, слушала лекции, которые посещала в университете, вспоминала путешествие по штатам и поездку в Мексику.

Когда жизнь сделала роковой поворот не туда? Конечно, когда Мэдди связалась с профессором Герритсеном.

"Старый козел заманил меня в ловушку, а я и приехала. С улыбкой до ушей! Ну какая же ты дура! Мэд, ты просто идиотка! Стереотипная блондинка!"

Пытка игнорированием продолжалась до заката. Девушка находилась в полусне, когда услышала, как открылась металлическая дверь в участок. Она громко хлопала. Шериф закрылся на три замка, прошёл прямо по коридору желая проверить состояние заключенной, хотя он сам выглядел очень уставшим. Притворяясь спящей, Мэд одним глазом подглядывала, стараясь получше рассмотреть этого человека.

Коп остановился, заложив руки за спину. Словно посетитель галереи, застывший перед картиной.

Сегодня без шляпы, он стоял в безупречно-чёрной униформе, сохраняя идеальную армейскую выправку . Черноволосый и короткостриженый. Черные миндалевидные глаза смотрели прямо на неё. Высокий лоб, квадратная челюсть, волевой подбородок с ямочкой и нос как у римского императора вместе с тонкими губами создавали какое-то жуткое впечатление, а его кожа была слишком бледна для жителя Луизианы. Почти как белый лист. Мужчина сочетал в себе одновременно черты деревенщины и аристократа.

“На вид… не знаю. Лет сорок девять, наверное.“

— Сколько вы планируете меня здесь держать? Это же не может продолжаться вечно.

— О — кажется он удивился или смутился, поэтому отвел глаза в сторону и продолжил равнодушно. — Заткнись.

Да, Шериф Хайд знал толк в оригинальных приветствиях. Обычно он использовал официальные приветствия, такие как «Здравствуйте», «Добрый вечер», и неформальные, например «Опусти стекло!», «Заткнись» или же просто выстрел в лицо прямо с порога.

— Что вы сказали?

Это был первый раз в жизни Мэдисон, когда её так прямолинейно заткнули. Родом из интеллигентной нью-йоркской семьи, она редко сталкивалась с грубостью в свой адрес, хотя сама любила вставить в речь парочку смачных ругательств.

Сейчас Мэдди так жалела о своей глупой поездке. Перед ее глазами появился Бруклинский мост в сумерках. Централ Парк этой осенью будет так-же прекрасен как и всегда, но ей уже не суждено было это увидеть. Не надо было в одиночку соваться в эту глушь...

Уставший Шериф уже хотел снова оставить ее в одиночестве.

— Если захочешь есть и пить, по батарее постучи. Я буду недалеко.

Девушка подошла впритык к прутьям клетки, упершись в них почти отсутствующей грудью. Вновь этот внимательный взгляд из-за плеча. Мэдди замечает, что в его чёрных глазах совершенно не видно зрачков.

— Почему вы меня здесь держите?

— Для этого есть минимум пять причин. — он показал ладонь с пятью пальцами. — Перечислить их снова? Я думаю у тебя хорошая память. Так что немного посидишь, подумаешь о своём поведении… в безопасности.

Речь его была как у робота с южным акцентом. Но он же все-таки мужчина, а у них есть одна общая слабость.

Мэдисон легко провела пальцами по шее вниз, между ключицами и коснулась крестика на груди. В душной камере всё её лицо и декольте блестели от пота. Девушка произнесла полушепотом:

— Ладно, только принеси мне завтра Библию. Здесь ужасно скучно и одиноко.

Похоже такие приёмы соблазнения работают только на её спермотоксикозных сверстников. И, возможно, на пасторов.

Глава 3. Око за око, зуб за зуб

Коп снял ее так нежно, что девушка даже не проснулась. Она лежала, светлые волосы разметались по подушке как змеи. Ресницы дрожали, словно ей снился кошмар. Он легко провел ладонью по ее голове, потрогал лоб спящей девушки, после чего резко отстранился.

Утром пленница обнаружила что повязки на ее голове больше нет. На полу стоял поднос со скудным завтраком из красной фасоли с рисом. И никакого десерта! Мэдди смотрела на небо через полосатое окно и думала:

«Господи, еще неделя и я точно сойду здесь с ума. Стану как этот коп-маньяк. Кажется, в детстве у нас дома была видеокассета с похожим названием. Нет, фильм назывался «Маньяк-полицейский». Но мне не разрешали его смотреть.»

Девушка с грустью улыбнулась от ностальгии и продолжила мысли вслух.

— Предположим, Шериф когда-то был нормальным человеком. Нормальным по их стандартам. Типичный такой деревенский коп с юга, который любит американский футбол, выпить пивко и втихаря является расистом. Но жители города, которых он должен был защищать, вымерли по какой-то неизвестной причине. Следовательно, не осталось ни одной живой женщины. И он сошел с ума от одиночества. В худшем случае, собственноручно сократил население своей паствы. Типа неконтролируемые вспышки гнева, ведь он бывший военный. А с ними частенько такое бывает. Затем увидел меня на дороге в тот проклятый вечер, и решил похитить. Потому что я свидетель того, что он сжигал кого-то в машине. Живого или мертвого. Я свидетель преступления, а от свидетелей нужно избавляться. Тогда, получается, он заметает следы.

За двое суток заключенная не видела в участке никого, кроме Хайда и своего отражения в раковине. Нужно попробовать заглянуть в решетчатое окно под потолком. Девушка встала на скрипучую койку и поднялась на цыпочки.

Из него открывался унылый вид на улицу, должно быть, единственную в этом жалком городишке. Под палящим солнцем проносилось перекати-поле. В конце улицы виднелась её брошенная тачка. Девушка долго стояла, вцепившись пальцами в металлические прутья, в надежде увидеть хоть кого-то из людей. Но безуспешно.

При свете дня она разглядела банк, почту, магазин. Увидела, что рядом с полицейским участком располагался Муниципалитет Хайдвилда. Так стоп.

— Хайдвилд и шериф Хайд. Либо это творческий псевдоним для маньяка, либо он потомок основателей города, либо это случайность. Но в случайности я уже не верю.

Этим же вечером Шериф исполнил её страстное желание. Он вернулся в участок намного позднее, чем обычно, весь мокрый от макушки до ботинок, с гарпуном в одной руке и Библией в другой. Запах болота вошел в участок вместе с ним. Это аромат разложения и тины.

Коп небрежно бросил книгу через решетку в камеру своей пленницы, а сам удалился в сторону полицейских душевых. Мэдисон крайне удивилась, ведь он принес тысяча пятьсот страничный Ветхий завет с несколькими вырванными страницами. Она с трудом подняла толстенную Библию и крикнула ему вслед:

— Я знаю, что ты убил жителей города. Большинство так точно. Зачем ты это сделал, больной ублюдок!

Хайд поднял бровь и повернулся чтобы посмотреть в её глаза. В его черной радужке плескалась немая ярость. Это глаза человека, который всю жизнь молча терпел оскорбления в свой адрес, а потом решил: "С меня хватит!". Грудь вздымалась как после долгой пробежки, с волос капало прямо на золотой значок шерифа.

Дальнейшие ругательства застряли у Мэдди в горле.

— Жителей? Девочка, ты... — Шериф показал на неё пальцем — Ты даже не представляешь в какое глубокое дерьмо вляпалась. Они не жители, они — нежить.

— Ну так расскажи мне больше.

— Ты ещё не готова.

— Не готова к чему?

— Выслеживать. Убивать. Поджигать. — он наклонил голову — Но время идет и скоро ты поймешь, что это необходимо. Для выживания.

«Ни хрена подобного!» — подумала Мэдди.

— Я бы предпочла просто вернуться к своей обычной жизни в Нью-Йорке. Знаешь, мои родители не бедные, даже наоборот. Ты можешь запросить любую сумму выкупа, папа на все согласится. Обещаю, я забуду твое лицо сразу же как сяду в машину! Я даже забуду о сожжённой тачке! Об этом можешь не беспокоиться. У меня престижный колледж, все говорят про большое будущее, и я еще никогда не была замужем. Пожалуйста, не бери грех на душу. Выпусти.

Дэвид видел перед собой всего лишь низенькую, слабенькую и ещё совсем глупую девчонку с руками-веточками. Выпучила свои глаза как бездомный котенок и смотрела на него снизу вверх. Такой точно опасно находиться на свободе.

В душевой он почему-то долго не мог выбросить из головы её этот несчастный образ, застрявший в голове как навязчивая идея.

Шериф шёл из душа по коридору в одном лишь длинном полотенце на бёдрах, с сигаретой в зубах, черные волосы облепили его череп. Мэдисон отрывается от книги и замечает, что его кожа подозрительно бледная, голубые вены проступают на жилистых руках. Этот человек никогда не занимался физическим трудом под палящим солнцем, поэтому на его лице почти не было морщин. Тяжело оторвать взгляд, ведь он в очень хорошей физической форме: накаченные грудные мышцы, руки и спина. Однако тело выглядело слегка изможденным, как у бегуна на длительные дистанции.

Остановившись, Шериф выпустил дым через решётку, зазвенели ключи, и он открыл клетку. Первая её мысль была эмоциональной:

“Пресвятой Иисус, меня сейчас будут насиловать, а я не мылась трое суток!”

Вторая мысль рациональной:

“Никогда нельзя недооценивать врага, мистер Хайд.”

Мэдисон помнила, что физически слабый противник может надеяться только на эффект неожиданности. Тем временем полуобнаженный мужчина протянул руку к Мэдди, словно собирался пригласить её на танец.

Она быстро взяла Ветхий завет двумя руками и со всей силы бросила в его крупный лоб. Такая хрупкая на вид девушка, а силищи хоть отбавляй. Шериф упал, а рядом с ним книга, раскрывшись на странице Левит 24:17.

“Кто убьет человека, тот предан будет смерти. Кто убьет скотину, должен заплатить за нее, скотину за скотину. Кто сделает повреждение на теле ближнего своего, тому должно сделать то же, что он сделал: перелом за перелом, око за око, зуб за зуб; как он сделал повреждение на теле человека, так и ему должно сделать. Кто убьет скотину, должен заплатить за нее; а кто убьет человека, того должно предать смерти.”

Глава 4. Кто копает яму, тот упадет в нее сам

Девушка села на корточки перед телом, чтобы проверить пульс. Крови нигде нет, выражение его лица оставалось совершенно безмятежным. Мэдди почувствовала, как злая радость мщения разливается внутри неё:

— Stultissimus hominum, Victor fellator*!

Наклонилась чтобы взять связку ключей из его ослабевших пальцев и почувствовала приятный запах лосьона после бритья. Как же коп меняется в лице, когда спит...

Молнией промелькнула шальная мысль:

“Я могу сейчас заглянуть под его полотенце, и никто не узнает. Нет Мэд, ты же не такая как этот гребаный маньяк... Или такая? Просто женское любопытство, просто научный интерес... Потом напишу статью “Влияние размера пениса на развитие личности”.

Под полотенцем проглядывался силуэт весьма внушительных размеров. Полицейская дубинка? Нет, должно быть это древесная гремучая змея. У него наверно погремушка на конце и очень много яда.

Мэдди подавила смех и в последний момент отдернула руку. Должна же быть в мужчине какая-то загадка.

Она прошла прямо по коридору, поднялась по лестнице и заглянула в кабинет, который был довольно заурядным. Семейные фотографии в рамках, грамоты на стенах, старый компьютер был включен и громко тарахтел, в углу стоял диван. Что ее действительно поразило, так это содержание его книжных полок. Такого Мэдди еще никогда в жизни не видела.

На полках красовались женские любовные романы старой школы. Похоже, что после тяжелого рабочего дня, этот мужественный мужик с мужицким подбородком, читал Джейн Остин. И полное собрание сочинений сестер Бронте!

Девушка прошла дальше. Заметки над компьютером Шерифа написаны каллиграфическим почерком. Стены украшали грамоты за выдающиеся успехи в стрельбе на имя Дэвида Хайда.

— Да ты у нас перфекционист, Дэвид.

Дверь в полицейский участок пуленепробиваемая и с множеством замков. Идентичная на складе оружия и на запертой комнате без таблички. Не участок, а неприступная крепость из металла и бетона.

Мэдисон принимала душ с таким чувством счастья и облегчения, которое не испытывала раньше. Когда тебя лишают превычного комфорта, начинаешь понимать, как не ценил раньше такие «приятные мелочи» как трёхразовое питание, базовая гигиена и свобода передвижения.

Ей хотелось избавиться от этого непонятного платья-ночнушки, которое будто сняли с чей-то бабки еще в сороковых годах. Да и пахло оно как мертвая бабка!

Перерыв весь ряд шкафчиков в поиске одежды она наконец нашла нечто песочного цвета, сложенное в виде аккуратной стопки. Это оказалась форма помощника шерифа. Точнее помощницы. Судя по размеру и фасону рубашки, она когда-то принадлежала миниатюрной женщине.

Вернувшись в кабинет, Мэдди прошла к окну и наклонилась чтобы заглянуть под деревянные жалюзи. Двое недобитых пьяниц с бутылками в руках, хромая и пошатываясь, удалялись по улице. Девушка понимала, что жившим в Хайдвилде людям можно помочь только одним способом. Надо поставить в известность власти штата и сделать это немедленно!

За спиной стоит дисковый телефон, осталось только руку протянуть.

Вдруг из темноты появляется широкая ладонь и закрывает ей рот. Стало невозможно дышать! Девушка с сожалением вспомнила, что забыла закрыть камеру на ключ.

— Ш-ш-ш. Погуляла и хватит.

За спиной защелкнулись наручники, и он силой усадил Мэдди на стул, надавив на плечо.

— Дэвид, пожалуйста, хватит меня запугивать. Давай просто нормально поговорим.

Шериф был немало удивлён, когда услышал своё имя. Голос девушки изменился. Присущая ей дерзость, даже развязность, пропала.

—Ладно — он сделал драматическую паузу — Все твои друзья мертвы, твой научный руководитель тоже скорее всего мертв…

Мэдисон смотрела на него снизу вверх. Весь стресс и напряжение последних дней нахлынули как волна. Из глаз потекли предательские слезы, которые невозможно было остановить. Она прежде планировала вызвать в похитителе жалость, а не показать себя жалкой слабачкой, которой чувствовала себя в данный момент.

— И еще кое-что. Я выбросил в пруд пару дней назад твой телефон.

— Какая разница, я всей семье рассказала куда уезжаю!

— Ты веришь, что все тебя ищут? Забили тревогу родители? Твои фотографии на каждом столбе и даже на пачках молока? Так не было и не будет.

Он включил настольную лампу, достал карту штата и показал, что Хайдвилда на ней нет. На карте он обозначался пустым местом.

— Примерно восемь человек пропали здесь за один вечер и всем насрать! Этот город находится в серой зоне закона, девочка.

Мэдди опустила голову. Слёзы не собирались прекращаться, а он продолжал своим хладнокровным голосом:

— Я здесь единственный Закон и Порядок. Но если мы поладим, я научу тебя всему что знаю сам. А потом выпущу на свободу.

— Думаешь я поверю? Десять минут назад ты пришёл в одном полотенце и собирался меня…

Его чёрные брови взметнулись вверх. Мэдди подняла голову.

— У тебя, часом, не склероз? Сколько тебе лет?

— Слишком много, чтобы интересоваться такими глупыми птенцами как ты. — он ткнул пальцем в нашивку "Помощник шерифа Дж. Дэниэлс" — Не волнуйся, я не хочу Этого. Во всяком случае с тобой.

Неловкое молчание. Цикады за окном орут как ненормальные. Она всхлипывает всё тише, в то время как Шериф снисходительно улыбается.

— Кстати, эта униформа тебе очень идёт.

Но этим только вызвал новый водопад слёз.

Дэвид совершенно не умел себя вести с плачущими женщинами, не умел подобрать нужных слов. Поэтому он тупо сидел и ждал, когда это закончится. Долго курил и думал.

Не то чтобы он не умел общаться с девушками. Он просто не умел на равных общаться с людьми. В общении по полицейскому протоколу все просто: ты командуешь, тебе подчиняются. Если не подчиняются, то получают дубинкой по спине. Но бить женщин и детей в его планы не входило. Тем более Мэдди была и женщиной, и ребенком в его глазах.

Шериф уже давно не испытывал ни к кому настоящего сочувствия и то, что он чувствовал сейчас, болело внутри как сломанное ребро. Нельзя позволять разрастаться этой слабости.

Глава 5. Самая темная ночь перед рассветом

Девушка открыла глаза и заворожённо уставилась на мерцающие звёзды. В этой глуши они такие чёткие и выглядят настолько близкими, что кажется, стоит только руку протянуть и ты дотронешься до них. Вместе с тем, их сверхъестественная красота внушала чувство страха и некоторой тревоги. Настолько они казались нереальными. Таких людей и такие звезды она никогда не видела в Нью-Йорке.

Все происходило как в замедленной съемке. Мэдисон Ли проснулась от громких выстрелов прямо над ухом. Она быстро сориентировалась: вскочила как ошпаренная, встала на койку, заглянула в окошко под потолком.

Ночь, улица, фонарь. Фары патрульной машины освещали странную сцену. Сначала перед её глазами прошли начищенные до блеска ботинки Дэвида Хайда. Он шел неторопливо. Преследовал человека, который отползал от него ничком.

Это был молодой парень со светлыми кудряшками, его ангельское лицо обезображено порезами, по которым текли слезы. Видимо коп сначала хорошенько поработал ножом. Спина несчастного прострелена в нескольких местах, в том числе позвоночник, но несмотря на это, он продолжал упрямо ползти, подтягивая за собой бесчувственные ноги.

— Чарли, тебя предупреждали, что не стоит близко приближаться к моему участку? Даже смотреть в его сторону! Кивни, если помнишь такой разговор.

Парень медленно кивнул, с глазами, полными надежды. Но быстро зажмурился, когда раздался звук пистолетного затвора. Шериф продолжил своим низким голосом:

— Такие ублюдки как ты и твой народец, вы принимаете доброту за слабость.

Он закрыл один глаз чтобы прицелиться.

— Пожалуйста, не делай этого, Дейви! — этот голос девушка узнала.

Она слышала его недавно. Точнее его шепот. Мистер Шептун!

Ее единственный шанс на спасение! Ее единственный шанс распластался на тротуаре, как бабочка в коллекции энтомолога, черт его дери!

Шериф прижал парнишку подошвой к земле. Краем взгляда он увидел, что из камеры подглядывает пара любопытных голубых глаз.

— Мэм, сейчас будет немного грязно. Вам лучше отвернуться.

Но она и не думала слушаться его.

Чарли успел только открыть рот для последнего слова, когда выстрел завершил страдания этого бедолаги, заставив его голову взорваться как арбуз и забрызгать шокированное лицо Мэдди сквозь решётку.

Коп наклонился к окошку чтобы рассмотреть ее лицо. Зрелище было не для слабонервных. Она как рыба глотала ртом воздух, а потом прокричала:

— Больной сукин сын! Чтоб ты сдох!

Он лишь загадочно улыбнулся, что совершенно преобразило это обычно мрачное лицо. После чего принялся торопливо оттаскивать труп с улицы, взяв его за ноги. Странным показалось то, что коп волок безголовое тело, но после него не оставалось кровавого следа. Ни капли. Тротуар абсолютно чист, не считая кусочков серого вещества, которым этот парень плохо пользовался при жизни.

— Думала в сказку попала?

Спокойно сказал Шериф Хайд и исчез с телом где-то за углом здания.

До рассвета девушку пару раз стошнило. Она вернулась на скрипучую койку и горько заплакала по незнакомцу с ангельским лицом. Мэдди совсем не знала его, но горевала по упущенной возможности найти друга в этом богом забытом месте. За время пребывания здесь, она много раз убеждалась, что в реальном мире обычно Зло побеждает Добро, а не наоборот. И вера ее слегка пошатнулась, пока Мэдди не взяла себя в руки:

«Шериф Хайд полностью владеет этим филиалом Ада на Земле. Думает, что владеет.
И теперь я тоже его собственность. Просто безвольная кукла, сидящая в клетке.
Кукла, которую можно сломать. Можно держать взаперти хоть целую вечность. Можно выкинуть на улицу как собачонку, или продать, если ему этого захочется.
Ведь желания Шерифа здесь единственный закон, в его маленьком королевстве теней.
Но я подозреваю, что весь этот город и есть персональная тюрьма для одного человека. И скоро он осознает, на какую девицу нарвался. Потому что это не вы ЗАПЕРЛИ меня — это ВАС заперли СО МНОЙ!»

Во время запоздалого завтрака Шериф, как ни в чем не бывало, зашёл к девушке в клетку с подносом в руках. Она сидела на койке, желудок зверски урчал, потому что был абсолютно пуст и пожирал сам себя.

Коп принес суп Гамбо и хлебный пудинг, на который хотелось накинуться как дикая волчица. Но вместо этого Мэдисон взяла последнюю волю в кулак, закрыла глаза и процедила сквозь зубы:

— Я объявляю голодовку.

— О, — он на секунду растерялся, брови взметнулись вверх. — в этом не необходимости. Поверь, скоро ты передумаешь.

Шериф подошёл ближе, так что пряжка ремня оказалась на уровне её глаз. Он властно взял Мэдди за подбородок, достал из нагрудного кармана белый платочек и вытер с её лица все остатки утреннего инцидента. Если кровожадное убийство можно так назвать.

Девушка вырвалась из цепких пальцев и взглянула на него исподлобья, как затравленный зверёк. Она хотела подольше сохранить свои мозги внутри черепной коробки, поэтому решила больше ничего не говорить. Особенно тяжело было воздержаться от оскорблений. Мэдди сделала глубокий вдох, закрыла глаза и вспомнила стандартное Правило Миранды, которое этот псевдо-коп не сказал перед задержанием:

"Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может быть и будет использовано против вас..."

— Свежа как фиалка. А теперь ты должна кое-что увидеть.

Шериф повернулся и направился к лестнице, затем к запертой комнате напротив своего кабинета. Не оглядываясь, словно не сомневался, что девушка последует за ним, а не воткнет серебряную вилку в спину. И она последовала, ощущая, как ноги от волнения становятся ватными. Когда Шериф вставил ключ в замочную скважину, Мэдди обратила внимание что пальцы его дрожали, хотя лицо оставалось как обычно непроницаемым.

За загадочной дверью без таблички располагалось что-то вроде деревенского морга. Небольшая белая комната без окон. На столе для некропсии лежала его утренняя жертва с выбитыми мозгами. Девушка стояла в дверном проходе, шокированная увиденным как в первый раз.

Глава 6. Враг моего врага

Мэдди внезапно отпрянула от Шерифа как от прокажённого. Внутри она вся дрожала. Взгляд бегал по комнате морга, в поиске чего-нибудь для самозащиты.

“Бледная кожа, слишком тёмные глаза и чёрт возьми! Я ни разу не видела, чтобы Шериф разгуливал при свете дня! Ни разу не видела, чтоб он ел человеческую пищу или пил напитки. А когда я ударила его по голове, не было ни единой капли крови! Всё сходится, но зачем ему убивать себе подобных?”

Шериф Хайд выпрямился и оценивающе посмотрел на неё сверху вниз.

— О, я знаю о чём ты думаешь. — он кивает, протягивая ей острый скальпель рукояткой вперёд — Давай, я не против.

Мэдисон без труда выхватила оружие и на секунду почувствовала тепло его пальцев. Она выставила скальпель перед собой на вытянутой руке, когда Дэвид начал сокращать расстояние между ними, а девушка в нерешительности отступать. Пока не почувствовала, что отступать уже некуда. Он прижал её к стенке.

Лицо девушки блестело от пота. Грудь вздымается, упираясь в его упругий торс. Даже чувствовала его дыхание на своей коже, так близки они были. Не разрывая зрительного контакта, Он сам надавил ладонью на острие скальпеля. Красная жидкость каплями падает на пол, стекает внутрь его черного рукава.

Теперь никаких сомнений что он человек. Бездушный, жестокий, больной — но человек.

Коп вытянул окровавленную руку с указующим перстом. Мэдди проследила за ним взглядом и увидела на дальней стене морга детективную доску.

Старая карта местности, записки, скопление фотографий, которые напоминали собой какое-то созвездие. Мэдисон подошла поближе чтобы рассмотреть их. Фотографии людей в обычных бытовых ситуациях, словно сталкер снимал их из укрытия.

Девушка с собачкой, мальчик на велосипеде, женщина развешивает бельё, мужчина ремонтирует свою старую колымагу, почтальон разносит письма. Их кое-что объединяло — все фотографии были сделаны ночью. Эти существа продолжали вести свою обычную жизнь, как будто не знали, что превратились. Все это вызывало мурашки по коже.

Мэдди решила: записки, прикрепленные к доске, написаны точно не Дэвидом. У него почерк выдрессированного отличника, стремящегося к совершенству во всем. Этот же слишком размашистый, записи были сделаны впопыхах.

Девушка прочитала одну из них вслух:

"Проклятие перемещается на того, чью кровь испил зараженный, но не сразу. Они пьют кровь из мягких частей тела (шеи, рук или ног) пока человек спит. Утром на теле легко обнаружить черно-синие отметины. Кровопийцы очень хитры и сдержанны. Могут растягивать это удовольствие на несколько ночей, а потом жертва умирает. Укушенному необходимо сутки пролежать в полной темноте, чтобы обратиться. Но не все жертвы этих тварей превращаются в подобных. Кажется, я заметил определенную закономерность: возвращаются всегда те, у кого при жизни была масса незавершенных дел и планов."

В это время Шериф внимательно разглядывал ее лицо, склонив голову набок. Он старался рассмотреть каждую реакцию девушки на прочитанное. Она испугана? Заинтересована?

— Должен существовать и самый первый заражённый, назовем его Нулевой пациент. Именно он заварил всю эту кашу, а потом выкапывал новообращённых из могил через сутки после похорон. Сами выбраться они физически не способны.

— Ты в этом уверен?

— Абсолютно. Я проводил эксперимент, так что теперь одна из этих тварей лежит глубоко под землёй и не может выбраться. Скорее всего впал в кому от голода.

Слова эти колоколами ударялись в ушах Мэдди. Она продолжила читать дрожащим голосом:

"При всем при этом, существо выглядит как обычный человек, хотя ведёт себя порой странновато. Пытается скрыть своё состояние. В человеческом обличье оно хранит глубоко в себе звериную сущность, то есть легко поддаётся вспышкам гнева и держится на расстоянии от настоящих людей. Хотя многое зависит от его характера до обращения. Когда приходит жажда крови, внутри все равно остаётся человек, он сохраняет рассудок и может контролировать свои желания. Они не «теряют голову», как в сказочках об оборотнях. Но и не становятся умнее чем были при жизни человеческой."

Девушка полюбопытствовала, показывая пальцем на записки:

— Кто написал все эти инструкции?

— Мой предшественник, Шериф Абрамс. Судьба его была незавидна.

— Что произошло?

— Он… крутил шашни со своей помощницей и не заметил, когда она обратилась. Или до последнего не хотел замечать. Прекрасная Джейн Дэниэлс… Кстати, на тебе сейчас её форма. В общем, вскоре она его инфицировала. Абрамс проявил настоящий героизм, не свойственный этим тварям. Сначала пристрелил свою подружку, а потом совершил акт самосожжения в местной церкви. Взял с собой на тот свет, по меньшей мере, сотню кровопийц. Перед этим он оставил здесь записи, значок шерифа и шляпу, потому что через несколько дней я должен был вернуться из полицейской академии. И с тех пор один несу эту ношу. Выборов шерифа не проводили, понятное дело, кровососы за меня бы не проголосовали. У них уже был свой кандидат.

Дэвид криво ухмыльнулся, и в этом была какая-то сумасшедшинка. Он просто вспомнил, как засунул кандидата на свое место в гроб, заколотил тот гвоздями и закопал его «заживо». А тот всё кричал, кричал, кричал…

— Действительно печальная история. Прям Ромео и Джульетта. Получается, Абрамс побывал сразу в двух ипостасях и написал об этом?

Дэвид кивнул. Она вновь отвернулась от него. Розовая кожа обожжена солнцем, а мозг в огне от переполняющей его информации.

Следующая записка Абрамса гласила:

“Солнце их главный враг.Днем они очень сонные и прячутся от света любыми способами. В это время они обычно спят, образуя колонии, наподобие летучих мышей. Во время сна они наиболее беззащитны, поэтому набиваются толпой в какое-нибудь здание или пещеру."

В голове Мэдди появился образ того вежливого портье, которого она встретила, когда только приехала в этот чёртов город. Он тогда сказал, что все места в гостинице заняты.

Глава 7. Мой друг

Солнечный свет ослепил девушку, когда она распахнула двери полицейского участка. И хоть бывшая пленница ничего не видела перед собой, она решительно шагала в сторону парковки, на которой оставила свой арендованный автомобиль несколько дней назад.

Изоляция сводила ее с ума, все дни сливались в одно нескончаемое болото. Поэтому Мэдди даже сама себе не могла ответить на вопрос: "Сколько времени ты провела в том душном подвале?"

Дэвид вышел за ней, догнал и схватил чуть выше локтя, обращая к себе. Он был как всегда лаконичен:

— Твоя машина теперь там же где твой телефон.

Мэдисон поняла, что все ее вещи находятся на дне озера. А озер в этой местности невероятно много.

Она не собиралась больше вступать с Шерифом в разговор, настолько глубоким было чувство презрения. Похитить человека, уничтожить имущество, держать в клетке, чуть не сломав ее личность. Ради чего? Чтобы против воли впутать ее в какую-то сверхъестественную хрень?

На улицах Хайдвилда абсолютная тишина. Слышны лишь завывания – это ветер усиливается. Гонит перекати-поле через дорогу, вихрем поднимает пыль в воздух. Как будто сама Природа хочет ослепить последних людей в этом городе.

Дэвид взял девушку за худенькие плечики, опасаясь, что ветер сшибёт её с ног. Она бросила на него оскорбленный взгляд и высвободилась.

— Избавьте меня от вашей галантности.

Глаза Мэдисон наполнялись слезами.

— Я напугана. Удовлетворён?

— Ещё нет. — хладнокровно ответил Шериф, а его взгляд в это время был устремлен к горизонту. На болотах начали сгущаться грозовые тучи. — Завтра будет твоя первая тренировка. Можешь пока погулять, а на закате запрись в участке. И ради всего святого, не шуми ты там! И не включай свет!

Коп повернулся и направился к патрульной машине, опустив голову и засунув руки в карманы брюк. Тень от полей шляпы скрывала его лицо.

— Не открывай дверь никому, даже если услышишь знакомые голоса.

После этих слов он оставил Мэдди в замешательстве и уехал восвояси.

В свете полуденного солнца все выглядело совершенно иначе, нежели ночью. Она стояла как мишень в центре улицы и разглядывала заброшенные дома, их крыши и пыльные вывески. Искала следы человеческого пребывания здесь, и не находила.

В этой жаре слезы быстро высыхают. Мэдисон вспомнила, как мама учила ее в любой ситуации видеть что-то хорошее. Она говорила, что только так размышляют Победители: нужно всегда оставаться оптимистом и находить в себе силы, чтобы двигаться против течения.

“Отлично, у меня есть немного времени чтобы изучить это городишко. Сперва надо пробраться в местную библиотеку.“

Это было низенькое пошарпанное зданьице в два этажа. Неудивительно, что заброшенная библиотека была не заперта. В здешних местах двери вообще запирать не принято. Поэтому в половине домов их просто мотало ветром туда-сюда.

Внутри библиотеки царила полутьма, окна занавешены плотными шторами. Значит здесь проживает обращённый, и Мэдди надеялась, что он будет один. Чтобы не шуметь, она сняла обувь у входа и прошла дальше в носках по пыльному паркету.

Проходя среди стеллажей, девушка искала глазами книги на очень специфические темы, которые, как она предполагала, понадобятся им с Дэвидом в будущем. Это редкие издания, которые, конечно, было глупо искать в провинциальной библиотеке. Ушло немало времени чтобы удостовериться что на первом этаже ничего такого нет. Мэдисон взяла всю оставшуюся волю в кулак, но колени ее дрожали.

“Придётся подняться на второй этаж… Днем они сонные и слабые, они дрыхнут как сурки. Но если что и случится, я смогу открыть шторы и испепелить этих тварей к чертовой матери! Если успею добежать.”

Девушка старалась двигаться максимально осторожно, но старые ступеньки через одну предательски поскрипывали.

На втором этаже было ещё темнее и прохладнее, как будто кто-то включил кондиционер. Мэдди задержала дыхание. Дурное предчувствие мурашками пробежало по её костлявой спине.

Девушка быстро нашла на полках примерно то, что искала: “История Хайдвилда”, “Магия вуду”, “Луизианские рабовладельцы”, “Французские колонии в Новом Свете” и «Легенды Акадии». Различные теории о возникновении кровопийц лампочками зажигались и гасли в её светлой голове.

Девушка взяла стопку книг и радостно развернулась к лестнице, но чуть не вскрикнула в неожиданности от увиденного. Вместо крика из неё вырвался какой-то сдавленный писк.

В верхнем углу комнаты, под самым потолком, словно огромная летучая мышь, висело существо. Точнее было бы назвать это “бывший человек” в облике стереотипной библиотекарши в очках. Она висела вниз головой, руками и ногами касаясь потолка. Длинные волосы струились до самого пола. Они были сверхъестественно красивыми и блестящими, как в рекламе шампуня.

К счастью Мэдди, глаза библиотекарши были закрыты.

“Наверное выпила всю кровь у профессора Герритсена и теперь спит с набитым пузом, как школьник, объевшийся пиццы по акции”.

Мэдди вспомнила свою школьную жизнь и библиотекаршу. Такая же стерва в очках, которая шипела как змея, когда дети шумели. А когда не возвращали книги в срок, она превращалась в настоящего монстра.

Ладони вспотели. Мэдисон в быстром темпе стала двигаться вниз по лестнице, боясь, что книги в любую секунду могут выскользнуть из потных ладошек. Главное не оборачиваться!

Она коленом толкнула дверь и вырвалась на солнечную улицу без обуви. Вдохнула горячий воздух и засмеялась.

— Мои красные Конверсы можешь оставить себе! Я больше никогда не вернусь в эту жуткую срань!

Последние часы перед закатом особенно жаркие. Мэдди шла быстрым шагом к полицейскому участку, почти бежала, оглядываясь по сторонам. Казалось, что из каждого окна за ней наблюдают и перешёптываются.

Девушка проскочила в участок и закрылась на все замки, закрыла деревянные жалюзи. В душевых быстренько обыскала ящики и нашла ботинки помощницы шерифа. Правда, они были слегка маловаты для Мэдисон, и жали сразу в трех местах.