Шесть

1. Знакомство

Глава 1. Знакомство

На курорте хорошо. Море. Волны. Облака. И не надо думать о работе. Курорт вполне демократичный, для граждан среднего достатка. Тем более странно, кого я невзначай замечаю за столиком в соседнем кафе. Там, из-под темных больших очков, рассеяно наблюдает за линией прибоя, Катя Кретова. Статная и белокурая звезда сериалов про любовь, идущих по центральным каналам. Возможно, она не великая драматическая актриса. И аудитория подобных сериалов, транслируемых днем, скучающие домохозяйки. Но все-таки… Играет Катя обычно роковых красоток в окружении брутальных мужчин. Я толкаю локтем под столом Лилю. Моя половина без ума от кинозвезд. А тут такой шанс познакомиться поближе.

– Денис, – я пускаю в ход второй локоть. Ты говорил, что с Кретовой в одном классе учился!

– Ну да, а что…, – он застывает с полуоткрытым ртом, перехватив направление моего взгляда.

Так получилось, что мы с Денисом работаем вместе. Я в должности менеджера отделения электроники в крупном супермаркете. Он, – продает бытовую технику в зале. Познакомился я с ним немного необычно. Через жену. Наши супруги дружат давно. Аня обратилась к Лиле. Лиля попросила меня. И вот уже Денис работает у нас, хотя и в соседнем отделе. Сейчас Ани с нами нет, она отлучилась к стоматологу. Ну, или озвучила так для нас с Лилей.

– Не хочешь поздороваться с одноклассницей? – я подмигиваю Денису, сам весь в предвкушении сюрприза для Лилии. Когда мы дружно встаем из-за стола, она еще не заметила актрису, и просто следует за нами, в некотором недоумении от поспешности при оставлении насиженного местечка.

Великолепная блондинка поворачивается в нашу сторону, как только наше трио проходит рядом. На ней сарафан цвета переспелого абрикоса. Обнажая плечи, одежда подчеркивает и без того потрясающие изгибы. Как только она узнает Дениса, ее лицо расплывается в такой широкой улыбке, что та могла бы поглотить все побережье.

– Денис! – кричащая Екатерина вскакивает с места и бросается к парню так, словно он закадычный друг, с которым не виделась целую вечность. Ох, какие же крепкие обнимашки! В конце концов, она выпускает его из объятий. Но, что интересно, продолжает держать одну руку на спине моего приятеля.

Я понимаю вблизи, что недооценил, насколько хороша Катя. Даже в наступающих сумерках, ее глаза шокируют роскошным оттенком синего.

Екатерина — это женщина, которая сразу приковывает к себе взгляды. Ей около тридцати, но в её облике есть что-то вне времени. Высокая, с идеальными пропорциями фигуры, в движениях рук грация, которая кажется врождённой, а не натренированной. Её стройные ноги, изящные плечи и талия создают образ, который хочется назвать эталонным. Но её красота не холодная — в ней есть тепло и лёгкая томность, которая делает её ещё более притягательной.

Её волосы — светлые, как будто выгоревшие на солнце, с лёгкими волнами, которые мягко обрамляют лицо. Они собраны в небрежный пучок, добавляя образу романтичности и дерзости. Лицо у неё выразительное: высокие скулы, прямой нос и губы, которые всегда кажутся слегка приоткрытыми, как будто она вот-вот что-то скажет или улыбнётся. Но больше всего запоминаются её глаза с лёгким искрящимся блеском. В них читается ум, уверенность и какая-то глубокая, едва уловимая тайна.

Екатерина — актриса, и это чувствуется во всём: в её манере держаться, в том, как она говорит, как смотрит на людей. Её голос — низкий, слегка хрипловатый, но в нём есть мягкость, которая заставляет слушать её снова и снова. Такие женщины не стараются быть в центре внимания. Это получается у них спонтанно, само собой. Не сомневаюсь, что когда она появляется в комнате, все взгляды невольно обращаются к ней. Её стиль — это сочетание элегантности и простоты: не яркие, но идеально сидящие платья, лёгкие украшения, минимум макияжа. Она знает, что её красота не нуждается в лишних акцентах. Но за этим внешним совершенством скрывается что-то большее. В её взгляде иногда мелькает тень задумчивости, как будто она постоянно проживает какие-то истории, которые знает только она.

Она не тот типаж девушек, которые мне обычно нравятся. Лилия вот, например. Моя жена напоминает обликом свое имя. Стройная, тонкая, нежная, с карими пронзительными глазами и темными колечками волос, рассыпавшимися обильно по плечам.

– Познакомьтесь, это моя школьная подруга Катя Кретова, – произносит с гордостью Денис, поворачиваясь к нам. Выражение его лица создает впечатление, что его, как триумфатора, ожидают с нетерпением тысячи римлян. Со своей стороны, мы неловко машем Кате.

– Вообще-то, теперь меня зовут Екатерина Вольт, – говорит Катя, указывая на стол позади себя. Оттуда взирает на нас всех с удивлением мужчина, который, по-видимому, и является мужем Кати. И как же я его сразу не приметил? Хотя это не те отношения, о которых я бы догадался, если бы Катя нам не представила супруга. – Это Олег. Он еще и мой продюсер. И, иногда, выступает как ассистент режиссера в фильмах и сериалах.

Продюсер, значит, далеко не бедный мужик!

Олег, казалось, старше лет на двадцать девушек и Дениса. И на дюжину лет, соответственно, меня. У Олега густая шевелюра с идеально разделенными серебристыми волосами и такого же цвета идеально ухоженная щетинистая бородка. На нем салатовая льняная рубашка на пуговицах и шорты в тон. Его кожа отливает бронзой, как будто он провел десятилетия на солнце, пребывая за штурвалом яхты. Как ни странно, но его внешность вполне гармонирует с рафинированным образом жены.

Олег встает и жмет мне руку. Его хватка как сталь, а кожа ладони теплая и мягкая, будто он ухаживает за ней с помощью косметических кремов. У него легкая манера поведения, судя по морщинам от смеха, у уголков глаз. Но сами ледяные голубые глаза выдают твердость характера. Он крутой, но отнюдь не глупый.

– Привет, – говорит он мне. И повторяет то же самое по очереди, пожимая руки. – Привет. Привет.

Но, когда он добирается до моей жены, Олег отчего-то не ограничивается дежурным приветствием. Он завладевает ее локтем, почти обняв и наклоняется вперед, встретившись с ней взглядом. От него буквально разит успешностью, вкупе с соблазнительным сочетанием уверенности и очарования.

2. Над бассейном

2. Над бассейном.

К утру вся моя энергия истощена. Номер в отеле густо пропитан запахом секса. У меня даже нет сил покинуть нашу кровать. А вот Лилия имеет вполне цветущий и даже свеже-благообразный вид. Ни намеком не напоминающий о вчерашней ночной вакханке.

– Который час?

– Еще рано, – откликается жена. На ней воздушное кремовое платьице с поясом. Материал просвечивает на солнце, и через него заметны контуры купальника. – Но мы можем пойти в бассейн.

Я стону в ответ. Я не могу представить, как встану с кровати, не говоря уже о том, чтобы пойти поплавать.

– Я хочу пойти, – немного капризно настаивает Лилия.

– А я хочу умереть… Или хотя бы доспать.

– Ну и пожалуйста. Как проснешься, найди меня! Я почувствовал, как Лилия наклонилась и поцеловала меня в затылок, ласково поглаживая по спине.

Дверь за ней закрылась, пискнув электронным замком.

*

Я просыпаюсь позже десяти. Комната пуста и тиха.

Выглядываю на балкон и вижу яркое солнце, торжествующе подбирающееся к зениту.

На телефоне сообщение от жены, отправленное примерно десять минут назад:

– Все еще у бассейна. Скоро увидимся?

Я ворчу, но одеваюсь. Алые плавки, оранжевые шорты и фисташковая футболка. Почти светофор. Лилия будет недовольна. Потому что «наряд супругов должен гармонировать». А как с кем-то гармонировать, если он попугай ара? Снаружи курорт на удивление оживлен. Люди покинули побережье, и теперь, как нахлынувший прилив, заполняют дорожки.

Когда я добираюсь до бассейна, картина там похожа на сценку вечеринки из голливудского молодежного фильма. Люди повсюду: плавают, играют в карты, или просто возлежат на шезлонгах, лениво прикрыв лицо плетенной шляпой. Дети носятся вокруг как ракеты, пока их солидные отцы сидят и потягивают напитки, заполняя топливом объемные баки. Думаю, их старт отложен до вечера. Музыка гремит, но ее почти заглушает гомон толпы. Кажется, что половина отеля высыпала к бортикам бассейна и наслаждается суетливой атмосферой праздника.

Единственная проблема в том, что я не могу найти Лилию. Я дважды обхожу бассейн, но безрезультатно. Уверен, что люди пялятся на меня – на чудака, бродящего неприкаянно у воды. Я уже собираюсь вернуться в номер отеля, когда слышу смех.

Он звучит странно. Смех похож на смех Лилии тоном, но не громкостью. Она обычно предпочитает выражать эмоции сдержано, не привлекая внимания окружающих.

Я понимаю, что звук доносится откуда-то сзади и сверху. Возле каменной стены с одной стороны лестница, которую я не замечал до этого момента. Или, может быть, я ее видел, но принял за пожарный трап или что-то в этом роде.

– Мы пьем и играем, – кричит Катя с верхотуры, – давай к нам!

Когда я поднялся по лестнице к ним, то застал всю компанию в сборе. И вполне оценил выбранную позицию. Отдыхающие были как на ладони. А вот наблюдателя надежно скрывал край парапета, стоило отойти на шаг назад или откинуться в шезлонге. Этакая закрытая вип зона на пятерых. А теперь уже на шестерых. На Кате было тоже самое сливовое бикини, лямки которого выглядывали из-под сарафана и вчера. О, господи! Неужели Лилия права, и я, сам не ведая того, попал под чары кинодивы? Почему я помню все детали вчерашней встречи? Меня поражает, насколько тесно Катя прижимается к плечу Дениса. Да они практически обнимаются!

Я замечаю, что Лилия надела черный консервативный цельный купальник, а на Анне нечто темно-синее из веревочек и клочков ткани. Как будто она пришла с непременным намерением взять приз на соревнованиях по привлечению мужского внимания. По выражению лица вижу, что Анна раздражена. Немного пьяна. И, пожалуй, ревнует. Нелепо и знакомо одновременно.

– Лилия сказала, что мы все слишком много пьем, поэтому мы решили поиграть! Чтобы не надираться!

– Мне пришлось поцеловать Олега, – почти шепчет Лилия, опуская глаза. Я вздрагиваю от внезапности признания.

– Просто в щеку, – быстро вмешивается Анна. – Ничего страшного.

Я киваю ей в знак благодарности. И признавая ее замечательный острый слух. Заявление Лилии отправляет меня в странное, неуравновешенное состояние. Чем-то схожее с вчерашним эффектом от десерта. Будто разом перенося с твердой опоры на колеблющуюся чашу весов. Я не слишком волнуюсь, – Лилия просто не из тех, кто заходит слишком далеко – но даже если бы и волновался, у меня есть Анна, которая следит за всем. За всеми. Королева контроля, хранительница традиционных ценностей. В шокирующем ультрамариновом купальнике, открывающем много незагорелой кожи. Женщины, как Америка. Или Индия. Экзотическая страна контрастов, короче. И мы же на переполненной площадке, а не где-то в особняке миллионера, за тщательно занавешенными тяжелыми шторами. Насколько неуместными здесь могли бы быть вещи, в самом деле?

– Олег пахнет фантастически, – мечтательно произносит Лилия. Она что, намеренно дразнит меня? – Как осенний дым, смешанный с ароматной вишневой смолой.

Катя хохочет, расслышав реплику. Черт, а здесь тихо. Весь гомон толпы остался внизу.

– Коллекция одеколонов моего мужа просто нереальна. Честно говоря, иногда она заставляет чувствовать себя немного неадекватной даже меня!

– Ты тоже пахнешь великолепно, – говорит Денис, обнюхивая прекрасную блондинку. – Как земляника со сливками. Катя закатывает глаза, заливаясь смехом.

Я смотрю на Анну, понимая, какой покинутой она, должно быть, себя чувствует среди других «пар». Поэтому я наклоняюсь к ее волосам и делаю глубокий вдох.

– Финики в меду, – и группа игриво аплодирует.

В этот момент Олег наклоняется к переносному холодильнику. То ли настолько предусмотрительный, то ли у продюсеров всегда и все так «схвачено», что в любом месте им готовы предоставить все и сразу. Может, и наше прибежище здесь не случайно, а согласовано с администрацией? Он раздает каждому высокие ледяные стаканы. И садится по другую сторону от Лилии. Она ему улыбается, словно деревенская школьница заезжему лектору.

3. Пауза

3. Пауза

Анальный секс — это ложь? — спросила Лилия, ее голос был таким тихим, что я едва мог ее расслышать.

Катя нахмурилась. Затем она рассмеялась.

-- Ты меня поймала! Мой первый раз на самом деле был в машине моего отца.

-- А твой двоюродный брат?? — спросила Анна, явно опешив.

-- Нам обоим было по пять лет. Я думаю, это можно простить. Анальный секс был ложью — на самом деле я никогда этого не делала.

Все нервно оглянулись. Увернулись ли мы от пули или она попала прямо в грудь? Я не мог сказать.

Мы обратились к Лилии, чтобы она вынесла наказание Кате. Но моя милая жена запнулась.

-- Никакого алкоголя, — протянула Лилия, перебирая варианты.

-- И никаких поцелуев... Все остальное — приемлемо, — продолжила Катя. Черт возьми, это прозвучало провокационно!

-- Давайте дадим Лилии подумать, — слова Анны прозвучали решительно и нетерпеливо. – Пока есть настроение, я хочу!

Вопрос Анны оказался неожиданно смелым. Она без затей перечислила места, где предположительно занималась сексом: кровать родителей, примерочная кабинка магазина одежды и душевая спортзала. Мы сошлись во мнении, что раздевалка была ложью. Магазин одежды казался слишком конкретным, а спальня слишком обыденно), но это оказалось ошибкой.

-- В постели моих родителей было бы отвратительно, — сказала Анна, как будто два других варианта были такими моральными, что за них на небесах давали плюсики в карму.

-- Я пытался ее убедить, — сказал Денис, театрально пожав плечами, и мы все рассмеялись.

Анна торжествовала, и, не медля, она озвучила желание:

-- Пусть Дима и Лилия исполнят для нас танец. На их выбор.

Мы с женой переглянулись. Она потянулась было к сброшенному на шезлонг по случаю принятия солнечных ванн, платью.

-- Ну нет, -- ладонь Дениса перехватила ее тонкое запястье. – Танцуем в чем есть.

Я пожал плечами. Черный консервативный купальник Лилии не располагал к особенному эротизму. Мы коротко обсудили наш эстрадный номер с женой. И не нашли ничего лучше, чем воспроизвести тот танец, что исполняли на свадьбе. По крайней мере, мы его репетировали. Что несколько компенсировало мою общую неуклюжесть.

-- Не томите! – подтолкнул нас Денис к центру импровизированного танцпола. Он даже заботливо включил нам вальсовую музыку, выбрав трек на смартфоне.

-- Боюсь, вы пожалеете о своем выборе, -- буркнул я.

Но все прошло гладко.

Мы начали танцевать под тихую музыку, которая лилась из динамика. Девушка в черном купальнике и парень, в цветастых шортах и майке, осторожно держащий её за в объятиях, словно боясь нарушить момент. Наши движения медленны, почти невесомым, как будто мы переступаем не на бетонном пятачке, а где-то между небом и водой. Вот так же неспешно, с тем же настроем, я обожаю начинать заниматься любовью с Лилией.

Друзья, сидящие вокруг, не могут этого знать. Но тихо перешёптываются, делясь впечатлениями. Я кожей чувствую их взгляды, прикованные к нашей паре. Лилия улыбается, слегка наклонив голову, а я смотрю на неё с нежностью. Звуки стихают. Остаемся лишь мы, в нашей идеальной, ритмично пульсирующей Вселенной. Наши тела движутся в унисон, словно мы всегда знали этот танец, а не выучили его за две недели до церемонии. Ветер подхватывал кудрявые волосы Лили, отбрасывая пряди мне на лицо. Моя рука осторожно касается её спины, как будто боясь разрушить хрупкость момента. Ладонь отыскивает «наше», кошачье местечко. Лиля вздыхает и едва заметно вздрагивает, несмотря на то, что кожа прикрыта тканью купальника. Вряд ли кто-то из присутствующих заметил. Потому что и эта мимолетная дрожь, и это спонтанной «ах» только для нас. Только лишь для меня…

Когда музыка заканчивается, мы замерли на мгновение, всё ещё держась за руки. Зрители хлопают, и улюлюкают, разрушая магию.

Следующим вызвался Олег. Его триплет состоял из: «Я пел в составе рок-группы». «Однажды в институте мы с парнями застукали преподов за интимом». И «мне было четырнадцать, когда я впервые увидел порно».

Я, если честно, пребывал в замешательстве. И, если бы отвечал сам, просто бы положился на случай. Но Денис каким-то чутьем уловил ложь сразу. О чем и объявил громогласно:

-- Ответ номер три!

-- Так и есть! Готов принять наказание, -- с невозмутимостью истинного джентльмена откликнулся муж кинозвезды.

-- Стойка на голове! – выпалила изрядно захмелевшая к тому времени Аня.

-- Вообще-то Денис должен выбрать, -- немного робко поправила моя спутница.

-- Ничего. Я уступаю это право даме. Даме моего сердца, -- денис галантно и немного показушно поцеловал ладонь Ани.

-- Может быть у стены? – я видел, что Лилия опасается, как бы немного безрассудное требование Анны не стало причиной серьезной травмы для, чего уж там, не столь уж юного мужчины.

-- Нет необходимости, -- коротко прервал прения Олег. Он скатал сброшенную одежду, сооружая подобие маленькой подушки. Подушки для макушки. Его тело поражало скульптурностью форм. И я невольно подумал, насколько же он великолепен был в молодости.

Олег встал на колени, опустил голову, пристраивая ее на подушечку, между ладоней, сцепленных в замок. И непринужденно, с грацией акробата выполнил стойку на голове!

-- Олежа у меня йог! – прокомментировала Катя. И провела ладошкой по торсу мужа. – Но хватит гимнастических этюдов! Давайте поднимем тост! За здоровье!

После того, как бокалы опустели, все переглянулись, выбирая следующего «оратора».

-- Ты иди, Лил, — предложила Катя.

-- Не знаю, — заколебалась Лилия. Впервые за этот вечер я увидела ту застенчивую женщину, к которой так привык. Думаю, мы наконец-то нашли ее предел.

-- Давай, — любезно сказал Олег. — Мы все здесь друзья.

К моему удивлению, Лилия села и расправила плечи. Собралась с духом. «Ладно. Мой первый поцелуй был после выпускного, мой первый оральный секс с победителем студенческой эстафеты на первом курсе универа, мой первый раз по-настоящему был с Димой.

4.Вишневый аромат

4. Вишневый аромат

– Как ты хочешь это сделать, Лилия?

Мы оказались в номере на постели, едва войдя, даже не сдернув с нее покрывала.

– Ты сверху, чтобы я могла смотреть тебе в глаза.

Мы никогда не приступали вот так, резко. Лиля всегда разогревалась неспешно, чувственная женщина проступала из нее минута за минутой, черта за чертой. Как античная богиня, она являлась постепенно, освобождаемая из сковавшего его камня руками скульптора. Моими руками.

Так было всегда. Но не сегодня. Я сбросил покрывало вместе с одеялом на пол.

Мой напор встретила ее податливость. Естественной смазки, оказалось даже больше, чем нам было нужно. С кивком ее головы я двинулся вперед.

С нетерпеливым хлопком, я оказалась внутри нее. Мы застонали в унисон. Медленно я продолжил. Не было никаких препятствий, которые могли бы помешать моему наслаждению, когда, усилием воли сдерживая себя, я понемногу отвоевывал все больше прав на обладание ей. С каждым неспешным толчком все полнее. Все глубже.

Ощущение шелковистого захвата и влажности было непередаваемо сладким. Если бы я не сдерживал себя, для меня все было бы кончено уже на первом десятке фрикций. Улыбка появилась на моем лице, и я тихонько усмехнулся.

–Что?

– Ты просто прекрасна. Я думаю о том, как мне повезло. Когда-то ты ударила меня за то, что я пыталась потрогать твою грудь, а теперь ты в моей постели.

– Голая в своей постели, и ты не просто потрогал мою грудь…

Обхватив руками мою шею, она подтянулась, засунула язык мне в рот. Ее бедра подо мной пришли в едва заметное вращение.

Каждое нервное окончание в моем теле воспламенилось. Привычный порядок был нарушен, и теперь силу каждого прямолинейного толчка, встречало изящество кругового движения. Поглощая, преобразуя, присваивая мою энергию. Я старался запечатлеть это в памяти, зафиксировать каждый мимолетный штрих, добавляющий объема в картину нашего сексуального опыта.

В какой-то момент Лилия откинула голову на мою подушку и закрыла глаза. Но не я. Я следил за каждым движением женской фигуры подо мной. Я следил, как мой ствол входил и выходил. Я следил, как мой член оттягивал плоть, отступая, и снова вжимался в нее, накатываясь. Я следил за объятиями, охватывающими меня. Я упивался блеском сока, покрывающего раз за разом, слой за слоем, мой член. Я видел, как ее руки скомкали, едва не разорвав, простынь под ней, когда она кончила.

Для меня это было слишком.

– Лилия... извини…

– Сделай это. Не волнуйся, малыш, – Она знала. Она знала, что для меня все кончено. Я отдал все, что мог, и она дала мне разрешение закончить.

– Бляя ...

Наши сплетенные тела содрогнулись. И я пришел, разливаясь широко и привольно, грозя затопить все вокруг как могучий плодородный Нил.

Откатившись в сторону, опустошенным и расслабленным я поискал на ощупь одеяло. Не нашел и, прикрыв глаза, провалился в сон, как есть. Пришел в себя под одеялом, накинутом Лилей. Она как раз возвращалась из душа, обмотав голову полотенцем. Больше на ней не было ничего.

– Сколько прошло?

– Чуть более часа.

Она не сделала ни малейшей попытки прикрыться, как непременно поступила бы та, прежняя Лилия. Лилия, которую я знал.

– Ты великолепна… – мои кончики пальцев коснулись ее бедра.

– Тебе понравилось?

– Очень!

– Хочешь еще? – нагая Лилия всматривалась в мое лицо пытливо, будто готовилась определить, солгу я в ответ или скажу правду.

– Да, – я выдохнул спонтанно. И совершенно искренне.

– А наш младшенький Дим Димыч пока нет, – она положила теплую и влажную ладонь мне на пах. Как-то привычно, обыденно завладела тем, кого она назвала по отчеству. Гибкий и эластичный стебель будто марионетка в умелых пальцах кукловода, согнулся в поклоне. Вправо. Влево.

– Как ты с ним…

– Он еще не готов. Но сейчас мы синхронизируем ваш потенциал.

Лиля легко потянулась к кремовому платью. Одним движеньем охватив тканью бедра, она мигом повторила маневр актрисы, обзаведясь подобием юбки. Она небрежно затянула узел. Крутанулась на месте, и исполнила парочку па, подражая Екатерине. В танце моей спутницы, конечно, не было той выверенной, дающейся неделями тренировок, хореографической безупречности, что у Кати. Но обеих исполнительниц роднила энергия чувственности, кольцами Сатурна распространяющаяся от них. И аромат… Что-то кроме привычной скромности традиционной ромашки, исходящей от нее.

– Мой танец не настолько грациозен, чем Катин?

Бедра Лилии покачивались уже совсем рядом.

– Ты прекрасно танцуешь…

Наспех затянутый узел уже почти разошелся на боку.

– Дим Димыч так не считает. А если так?

Она сбросила ткань мне прямо на лицо. Сама мигом оказалась рядом, наклонившись зашептала жарко:

– Это прикрывало бедра Кати. Ты чувствуешь ноту ее духов? Аромат ее кожи? Едва заметный запах выступившего пота?

От платья пахнет Лилиным гелем для душа. И совсем чуть-чуть… лесной земляникой.

К моему ужасу, помимо воли, член реагирует, сразу же оживая. Это просто наваждение какое-то…

– Видишь..., – ладонь Лилии тут же накрывает крепнущий орган, – мы не вольны в своих желаниях.

Она мягко и мимолетно касается теплыми губами самого кончика.

– Тебе нравится Катя, – она произносит это спокойно, без намека на нажим или обиду. И еще раз касается губами, закрепляя успех.

– А тебя заводит Олег?

Она замирает, придерживая основание члена кольцом из большого и указательного пальцев. И кивает медленно, отводя взгляд в сторону.

– Но… почему?

– Я же только что тебе говорила. Мы не всегда вольны…, – она сглотнула, и закончила фразу совсем неожиданно: – Ты вот всегда нравился Анне.

– Она сама сказала тебе?

– Про это незачем говорить. Я вижу.

5. В гостях. Карты

5. В гостях. Карты

Обедали мы, закономерно, вместе. Три пары, притянутые в одно место незримым магнитом. И место это было роскошным номером Кати и Олега, в который они пригласили нас, застав в ленивом ничегонеделании у кромки бассейна. По настоянию дам, мы зашли прежде в свои номера, чтобы переодеться. Впрочем, и Денис и я пренебрегли возможностью обновления скудного гардероба, оставив все, как есть.

Помещение с собственной кухней, обширной гостиной и выходом на крышу ошеломляло простором. Достигшие высот люди любят это ощущение. Оставаясь наверху, взирать на царящую у подножия гор суету со снисходительной улыбкой богов олимпийцев.

Олег затеял барбекю, воспользовавшись чудом техники, потомком мангала, установленным на крыше. Демонстрируя достижения кулинарных технологий, он и нас с Денисом увлек за собой. Женщины же остались внутри, нарезая овощи, хлеб и зелень. Готовка не заняла много времени, и вскоре мы уже спускались вниз, торжественно неся перед собой тарелки с дымящимся мясом. Между женщинами, однако, чувствовалось напряжение, словно сгустившееся у одного из полюсов магнитное поле, лишенное возможности разрядки. И это несмотря на уже опустошенную бутылку мартини, что я приметил у шкафа.

Катя на правах хозяйки откупорила еще одну бутылку вина, на сей раз местного разлива. Олег расстегнул фартук, и мы все собрались в гостиной, у стола. За трапезой звенели бокалы, и шли ничего не значащие разговоры. Насытившиеся и довольные, мы помогли хозяевам убрать посуду. И, несмотря на то, что мебели в номере было в избытке, мы все в итоге расселись в круг на полу, разбившись на пары со своими законными партнерами. Три супружеские пары сидели вокруг журнального столика, как будто это был обычный вечер.

– Итак, какой план? – первым не выдержал Денис. Он провел весь обед со странной улыбкой на лице, как ребенок, который уже обнаружил в доме мороженое, но пока хранит эту тайну.

– Мы определенно должны продолжить с того места, на котором остановились вчера, — заявила Катя. – Не знаю как вы, а мы с Олегом провели после нашей угадайки захватывающий вечер. И ночь.

Аня скромно отвела взгляд. Мы с Лилией украдкой переглянулись. На ее лице занялся милый румянец.

– Это было потрясающе! – добавила Катя, разбавляя воцарившееся молчание. – Да ладно, хоть ты, Дима, скажи мне, что это не было здорово!

Она потянулась через журнальный столик, чтобы дать пять. Я неохотно шлепнул ее по руке, покосившись на Лилию. У меня было чувство, что нет ответа, который я мог бы дать, не навлекая на себя неприятности. Но воспоминания про шалости с ароматами на миг вернулись, вскружив голову.

– Ну, хорошо, — Катя хлопнула в ладоши. – Нам нужно заново открыть счет.

– Надеюсь, речь не о том, чтобы… ? – несмело начала Анна.

– Конечно, нет, — не стала ждать окончания вопроса Катя. – Это было бы странно.

Как будто все, что мы делали последние два дня, было совершенно нормально.

– Ну, я все равно думаю, что нам нужно что-то придумать, — подал голос Денис.

– Определенно, — согласилась Лилия. Я посмотрел на нее удивленно. Еще совсем недавно моя жена была женщиной, которая предпочитала выключать свет перед сексом.

– Мы поиграем, — сказала Катя, а затем быстро добавила: – Во что-нибудь другое, чем вчера вечером.

– У меня есть с собой колода карт, — тут же откликнулся Денис. Он полез в карман шорт. Где, конечно же, у него нашлась колода. – Я всегда ношу их с собой на случай, если кто-то захочет перекинуться.

В этом было что-то очень… Денисовское. Компанейское, но в то же время довольно занудное. Мне стало любопытно, в какое русло направит Екатерина столь банальное предложение.

– Во что будем играть?

– Подкидной, покер, преферанс..., – Денис начал перечислять игры.

– Не так скучно, — Катя, выхватила у него колоду и уже умело, как крупье в казино, тасовала ее. Длинные пальцы с отработанной легкостью перебирали карты. Руки двигались с такой ловкостью, что казалось, карты оживают в ее пальцах. Колода, гибкая и послушная, изгибалась дугой, затем мгновенно выпрямлялась, рассыпаясь веером, чтобы тут же собраться в идеально ровную стопку. Она не смотрел на руки — движения были отточены до автоматизма, словно тело само знало, что делать. Колода разделялась на две части, которые затем пересекались друг с другом, сходясь, как в танце, и через мгновение вновь становились единым целым. Всё это происходило так быстро и плавно, что казалось почти магией. Зрители замерли, заворожённые мастерством.

– Вот что мы сделаем. Я раздам всю колоду. Мы будем ходить по очереди. Выложенную на стол карту можно покрыть либо картой той же масти, либо того же достоинства. Так что король может пойти на короля, а дама — на даму.

-- Звучит немного по-гейски, -- глупо хихикнул Денис. Жена дернула его за рукав гавайки.

– А что, если я не смогу подобрать карту? — спросила Лилия.

Улыбка Кати стала по-голливудски широкой.

– Тогда тебя придется наказать. Если это черная карта с номером, ты теряешь часть одежды ниже пояса. Красная карта с номером — выше пояса. Если на столе валет, дама или король, остальная часть группы договаривается о том, что ты должен сделать со своим партнером.

– То есть это та же игра на раздевание? — нахмурилась Анна.

– Просто, чтобы было интересно, — отреагировала Катя. – Ничего безумного. Немного дружеского веселья.

– К тому же тебе совсем нечего стесняться, -- Денис притянул жену за талию. -- Подожди, а как насчет туза?

– Это самая забавная часть, — улыбнулась хозяйка номера. Я почти видел, как крутятся чертики на каруселях, скрывающихся у нее за глазами. – Когда кто-то не может побить туза, мы перемещаемся. Так, например, если Лилия не может сыграть туза, она пойдет в пару к Олегу, я — к тебе, Денис, а Анна — к Диме. Затем мы сбрасываем карты и перетасовав колоду, начинаем игру заново.

6. Карты. Туз

6. Карты. Туз.

В следующем туре Анна сразу оказалась в непростой ситуации. Она проиграла в первом же раунде и теперь должна была расстаться с предпоследней деталью одежды. С неохотой она стянула спортивный бюстгальтер, и её не загорелая, округлая грудь на мгновение оказалась на виду. Анна инстинктивно бросилась прикрывать себя руками, хотя, казалось, стыд уже давно уступил место неизбежности.

– Там, в общем-то, не на что смотреть, – пробормотала она, покраснев до корней волос. Это было необычно для Анны – обычно она держалась уверенно, хоть и не с такой бравадой, как Катя.

– Если нечего, то покажи нам, – мягко подзадорила её Катя, её улыбка была тёплой, но с лёгким оттенком озорства.

Анна глубоко вздохнула и, набравшись смелости, опустила руки. Её грудь, небольшая и аккуратная, казалась ещё миниатюрнее на фоне широких, атлетичных плеч. Крошечные розовые соски, твёрдые от напряжения, выделялись, как маленькие шишечки.

– Моя грудь – это моя самая слабая часть, – призналась Анна, её голос дрожал.

– Тогда всё остальное должно быть просто потрясающим, – с улыбкой парировал Олег.

Анна невольно улыбнулась в ответ, хотя в её глазах всё ещё читалось смущение. Она покачала головой, словно пытаясь собраться с мыслями, но руки так и остались по бокам – она приняла правила игры, даже если это стоило ей гордости.

Следующий круг закончился для Анны очередным поражением. Красная карта лежала на столе, как символ ее неудачи.

– Я выхожу, мне больше нечем отвечать, – заявила она, указывая на сброшенные аксессуары и досадуя на проигрыш. Не столько публичное обнажение ее беспокоило, сколько поражение, горькое чувство бессилия перед случайностью. Это было больше, чем просто игра; это была битва с собственной несостоятельностью, скрытая за маской непринужденности.

Катя, с ее модельной внешностью и манерами кинодивы, попыталась сгладить ситуацию.

– Значит, все сводится к решению, как закрыть долг, – сказала она, словно это было очевидным выводом сложной математической задачи. – Я думаю, тебе стоит поцеловать... Диму.

Эта фраза прозвучала неестественно, как плохо отрепетированная строчка из пьесы.

Лилия, сдержанная и наблюдательная, высказала свое мнение:

– Я думала, мы играем по правилам, – сказала она холодно.

Ее слова, казалось, были адресованы не только Кате, но и всем нам. Я подумал, стала бы ли она так же решительно возражать, если бы оказалась в паре с Олегом. Ее реакция, конечно, была вызвана не столько игрой, сколько недовольством отступления от правил. Но тут был нюанс. Моя жена, хотя и пыталась выступить правозащитником, самим своим участием в игре подтверждала, что мы все были заложниками ситуации. Когда ситуация не умещается в рамках формальной договоренности, кто-то должен брать ответственность за ее разрешение.

И Катя без заминки согласилась на роль лидера, заявив:

– Речь не о картах! Это выход, когда правила не действуют!

Это было правдой лишь отчасти. Конечно, и Анна, и все мы могли прекратить игру в любой момент. Мы могли бы притвориться жертвами обстоятельств. Но это было бы ложью. В глубине души мы все хотели именно такого развития событий. Желали возбуждения, риска, тайного согласия на нарушение установленных границ. Каждый принимал участие в ритуале, наблюдая за забегом бессознательных устремлений, где каждый зритель лелеет надежду угадать, кто первым порвет финишную ленточку приличий. Мы упивались чувством запрета, близостью к табу, к той тонкой грани, где рациональное уступало место причудам подсознания. Азарт происходящего затмевал любые доводы здравого смысла. Игра в карты была метафорой нашей жизни, где мы все играли по правилам, которые сами же и создавали. И преодолевали их же ради острых ощущений. И, в конце концов, наша готовность к этим нарушениям и была настоящей игрой, куда более захватывающей, чем просто раздача карт.

Анна переместилась ко мне. Ее упругие стоячие груди закрыли для меня половину горизонта. Она прижалась губами к моим. Мы уже давно оставили позади поцелуй в щеку. Это был настоящий поцелуй. Мой член разом превратился из несколько напряженного в невероятно стоячий.

Анна прервала нашу связь. Она самодовольно ухмыльнулась мне, затем села рядом с мужем. Он бросил на нее оценивающий взгляд, и она ответила ему тем же.

Но у Дениса был свой ход. В следующий свой ход он поменял цвет стопки на черный, и мы принялись нагонять Анну в степени раздетости.

Когда очередь дошла до меня, я снял штаны, оставшись в тёмно-синих плавках. Момент был неловкий, моя эрекция и так уже привлекала внимание. Но теперь все могли убедиться в этом наверняка. Удивительно, но доброжелательная реакция женщин заставила меня улыбнуться. Катя подмигнула, а Анна, словно подбадривая, подняла большой палец вверх. Моя жена, хоть и покраснела, но тоже улыбнулась, и это придало мне уверенности. Несмотря на то, что я был почти раздет, я чувствовал себя странно комфортно – может быть, потому, что все вокруг находились в похожем положении.

Лилия, следующая в очереди, сняла свои шорты, обнажив зелёные трусики-бикини, которые идеально подчёркивали её миниатюрную фигуру. Лично мне не нравится, когда белье сверху и снизу не соответствует по цветам. Но невозможно идти против моды. Лиля поправила край трусиков, и этот, почти невинный жест, привлек внимание всех мужчин в комнате. Её узкая попка выглядела так, будто её выточили специально для этой игры. Я кожей почувствовал, как атмосфера в комнате становится ещё более наэлектризованной.

Олег, следующий в очереди, снял шорты, обнажив обтягивающие фиолетовые трусы. Они оставляли мало места воображению, и было очевидно, что он тоже возбуждён. Катин муж лишь усмехнулся, как будто это было частью плана, и бросил взгляд на свою половину. Катя, в свою очередь, избавившись ль изящного парео, осталась в кружевных чёрных трусиках, которые идеально сочетались с её бюстгальтером. Хотя очевидных признаков желания я видеть не мог, взгляд и лёгкая дрожь в ее голосе говорили сами за себя.