Школа чернокнижников. Абсолютный артефакт

Глава 1

– Пошевеливайся, гусыня неповоротливая!

Сирра Гресильда пребольно ткнула меня зонтиком в спину.

Я тихо охнула. Тоненькое потрепанное пальтишко совсем не защитило от этого тычка. От холодного ветра и моросящего дождя оно тоже не защищало. Я продрогла до костей, но ни натянуть обратно слетевший капюшон, ни даже посильнее запахнуть ворот не могла: в каждой руке было по тяжеленной корзине.

Мы возвращались с рынка. Уже темнело, и на пустынной улице загорались первые фонари, в окнах домов то там, то здесь вспыхивал теплый желтый свет.

Я брела, не пытаясь обходить лужи. Сил не было, да и зачем? В туфлях все равно уже хлюпало.

Задубевшие пальцы с трудом удерживали скользкие ручки корзин, от тяжести покачивало. Холодные капли с намокших волос скатывались за шиворот, текли по лицу, попадая в глаза, и я то и дело спотыкалась, мечтая лишь об одном: чтобы все это поскорее закончилось.

Гресильда шла сзади под зонтом и не переставая ворчала:

– Скоро ночь наступит, а ты еле ползешь! Неужели так трудно порасторопнее переставлять ноги?!

Очень хотелось ей напомнить, что мы давно были бы дома, если бы она битых три часа не доводила торговок до полуобморочного состояния, сражаясь за каждую медную монетку так, будто это было все ее имущество.

Только я, конечно, ничего не сказала.

Спорить с Гресильдой – то же самое что плевать против ветра. Это я давно усвоила.

Я жила в ее доме с тринадцати лет, с тех самых пор, как умерла моя мама. Гресильда приходилась ей то ли двоюродной, то ли троюродной сестрой. А мне – теткой.

Историю о том, как по доброте душевной приютила сиротку, она повторяла по несколько раз в день. И не только мне – все соседки и приятельницы Гресильды были вынуждены слушать длинные речи о ее несомненном благородстве.

– Не могла же я позволить, чтобы бедняжка оказалась в приюте! – всякий раз восклицала она, картинно закатывая глаза и прижимая пухлые холеные ручки к груди.

О том, что уже на третий день моего пребывания в ее доме она сунула мне в руки тряпку и велела «драить тут все – и чтоб ни пылинки, ни пятнышка», тетка скромно умалчивала… Как и о том, что через неделю уволила обеих служанок, а когда я немного подросла, избавилась и от кухарки, взвалив на меня всю домашнюю работу. Хорошо, хоть садовника оставила.

Впрочем, держать собственного садовника считалось очень престижным. Вдобавок, своего Гресильда вырвала с боем у заклятых подруг и выпускать из цепких лапок не собиралась.

Что же касается совместных походов на рынок… Всего лишь раз она послала меня одну и долго бушевала, пересчитав сдачу. Обнаружилось, что я совершенно не умею торговаться, сплошное расточительство.

Наконец показался дом Гресильды. Дом, который я ненавидела, весь, полностью – от широкого крыльца с колоннами до красной черепичной крыши, оба благородно-старинных этажа, которые мне приходилось убирать каждый день.

Гресильда важно поднялась по ступенькам парадного входа, я же, прошагав вдоль стены, свернула за угол и зашла через черный, прямо на кухню. С облегчением уронила корзины на пол и первым делом растопила плиту. Повесила возле нее на спинку стула промокшее пальтишко, пристроила сохнуть туфли, нацепила домашние, сухие и теплые, и с блаженством протянула руки к потрескивающему в плите огню. Я настолько замерзла, что ледяные пальцы не желали шевелиться. Сейчас бы присесть на маленькую скамеечку у открытой дверцы, откуда так хорошо тянет жаром, погреться да передохнуть хоть несколько минут перед тем, как готовить ужин…

Но где там!

– Что ты возишься? – раздался недовольный голос. Гресильда, уперев руки в бока, шагнула из коридора в кухню. – Сир Татрак умирает с голоду! Ты же знаешь, что ему надо есть по часам?!

Я молча скрипнула зубами и принялась быстро разбирать корзины.

Между прочим, мужу Гресильды умереть с голоду не грозило, а вот похудеть точно не помешало бы. Его нездоровая тучность давно была предметом беспокойства семейного доктора. Но стоило тому завести разговор о диете, сир Татрак, обычно спокойный и флегматичный, впадал в ярость и не слишком любезно напоминал, что платит за то, чтобы его лечили, а не учили, как жить.

Пока на плите ароматно булькало, я металась между кухней и столовой, накрывая на стол, попутно крошила салат и готовила травяной напиток с медом, столь любимый в этом семействе. Когда я внесла поднос с аппетитно дымящимися тарелками, сирра Гресильда и сир Татрак уже сидели на своих местах.

– Всего лишь жаркое?.. – недовольно повела носом тетка. – Совсем обленилась!

– Простите, сирра Гресильда, – я опустила глаза в пол, чтобы, не дай бог, она не увидела в них злости, которая меня переполняла. – Приятного аппетита, сир Татрак, сирра Гресильда…

– Одни хлопоты от тебя! – пробубнила тетка, за обе щеки уплетая «скудный» ужин. – Демоново отродье…

Ну что же, благодарности я и не ждала. Такие, как Гресильда, похоже, и не знают, что это такое.

– Подай соль! – прогудел сир Татрак с набитым ртом.

Самому ему, конечно, не дотянуться.

Пока благородное семейство ужинало, я покорно стояла рядом, подавая то хлеб, то соль, то перец, то соус, то добавку сиру Татраку. Наконец сгребла грязную посуду, оттащила ее на кухню и принесла отвар, блюдо со сдобными булочками для тетки и вазочку с соленым печеньем для ее супруга.

Глава 2

С утра в доме творилось что-то не то.

Вернее, сперва все шло как обычно: я поднялась на рассвете, вымыла первый этаж, приготовила и подала завтрак.

Вот тут-то и начались странности.

Я немного задержалась – внесла поднос в столовую позже на несколько минут – и уже готовилась к воплям про свою нерасторопность, лень и умирающего сира Татрака. Но их не было!

Гресильда молча уткнулась в свою тарелку. Ни поджатых губ, ни гневных взглядов. Наоборот, она казалась чем-то страшно довольной. И это слегка пугало.

Дальше – больше. После завтрака тетка не стала, по своему обыкновению, перечислять кучу поручений, которые мне следовало немедленно исполнить. Вместо этого она торжественно заговорила:

– Отправляйся в свою комнату. Отдохни как следует и нарядись в лучшую одежду….

Отдохнуть? Я не ослышалась?! Что происходит, а?

– …К четырем пополудни будь готова, – Гресильда окинула меня оценивающим взглядом, поморщилась и недовольно добавила: – Да приведи себя в порядок! Стыдно ходить растрепанной!

Я опешила. До сих пор ей и дела никакого не было до того, как я выгляжу. Наоборот, стоило тетке заметить, что я всего лишь заколку симпатичную прицепила к волосам, она начинала злиться. А ну как ее драгоценный Татрак глаза сломает, глядя на такую красоту!

Между прочим, злилась Гресильда совершенно напрасно. Ее муж меня даже не замечал. Единственное, что его волновало, – чтобы еда, обильная и вкусная, вовремя появлялась у него под носом. А уж кто ее подает – кому вообще это может быть интересно?

– Что застыла? – привычно рявкнула Гресильда. – Ступай!

Я сгребла грязную посуду, отнесла ее в кухню и отправилась в свою комнату, недоумевая, что стряслось с предсказуемой теткой. Отдохни, нарядись…

Хотя… Может, она просто ждет гостей, перед которыми необходимо показать, что сиротка племянница как сыр в масле катается?

Как бы там ни было, я с удовольствием проспала два часа. Потом встала, позевывая, подошла к шкафу и открыла его.

– Нарядись в лучшую одежду… – передразнила я, разглядывая несколько платьев, болтавшихся на вешалках. Будто мне действительно есть из чего выбирать.

Вздохнув, протянула руку и вытащила одно из них. Не то чтобы оно было особенно нарядное или шикарное, просто не так истрепалось, как остальные.

Я умылась, оделась, уложила волосы перед мутным зеркалом. И принюхалась. Пахло чем-то очень вкусным. И явно с кухни.

«Но я здесь. Значит, это Гресильда что-то готовит?» – мелькнула шальная мысль. И тут же исчезла. Потому что дверь распахнулась, и на пороге появилась Гресильда собственной персоной. Придирчиво оглядела меня с головы до ног и нахмурилась:

– Нет, это никуда не годится. Ступай-ка за мной.

Она привела меня в свою гардеробную и заставила достать длинный короб с верхней полки. В нем лежало… платье. Ярко-красное, все в оборках и воланах, с искусственными аляповатыми цветами по вороту… Жуть.

Гресильда смотрела на него с нежностью.

– В молодости носила! – гордо сказала она. – Сейчас уже не по размеру. Да и негоже замужней сирре в таком щеголять. А выбросить рука не поднимается. От сердца отрываю! Ступай, примерь.

Примерить? Мне?! Я с ужасом уставилась на это ярко-красное облако, разом забыв все слова. Но Гресильда по-своему истолковала мое молчание:

– Потом поблагодаришь! Ну же, поторопись. Да не запачкай!

Я вздохнула и поплелась переодеваться.

– Полгода. Всего полгода потерпеть… – бормотала я, ныряя в пышный шуршащий кошмар.

Платье оказалось еще хуже, чем я про него думала. Где-то висело, где-то топорщилось, где-то кололось, а через вырез можно было случайно пролететь целиком. Подергав и потрепав искусственные цветы, я кое-как замаскировала это безобразие и покрутилась перед зеркалом. В наряде юной Гресильды я была похожа на букет пионов не первой свежести.

– Полгода! – напомнила я себе.

Хочется тетке вырядить меня в старомодный шутовской костюм – ну и пусть себе развлекается. Лишь бы не орала.

Я снова вышла из комнаты и нос к носу столкнулась с Гресильдой. Та отступила на шаг и радостно всплеснула руками:

– Какая же прелесть! Но на мне, конечно, оно сидело лучше… Все-таки ты слишком тощая.

Она бросила взгляд на часы.

– Пойдем! Скоро гость прибудет.

Развернулась и поплыла по коридору. Я втянула носом воздух. В кухне определенно кто-то готовил.

«Гресильда наняла повара?» – недоуменно подумала я. Проводила взглядом обогнувших меня двух незнакомых девушек в фартуках. – И… приходящую прислугу? Вместо того, чтобы взвалить все хлопоты на меня?!»

Видимо, должен был явиться очень-очень важный гость, раз она так раскошелилась.

Нагнав Гресильду, я шагнула за ней следом в гостиную и ахнула.

Стол был накрыт просто роскошный. Тетка даже достала старинный сервиз и серебряные приборы. Такого за все время моего пребывания в их доме не случалось ни разу. До этого мгновения я вообще была уверена, что Гресильда купила столовое серебро исключительно для того, чтобы прислуге было что начищать по выходным.

Глава 3

Торжественный обед закончился довольно быстро.

Не прошло и часа, как Гресильда ворвалась в мою комнату.

– Неблагодарная тварь! – взвизгнула она. – Позоришь меня перед порядочными людьми!

Глаза ее метали молнии. Конечно, она столько времени лебезила перед бароном, и теперь истинная натура требовала выхода. Да и злиться ей было на что: такая прибыльная сделка чуть было не уплыла из-под носа!

Тетка бушевала долго. Но на этот раз ее ругательства и угрозы не действовали.

Как ни страшна была Гресильда в гневе, выйти замуж за старика барона – куда страшнее. Один его вид, несмотря на дряхлость и морщины, внушал безотчетный ужас. А при мысли, что придется спать с ним в одной постели – и не только спать, но и… о боже… – к горлу подкатывала тошнота.

– Я за него замуж не пойду! – твердила я, стараясь не выдать страха и дрожи в голосе.

– Не пойдешь? – прошипела она с перекосившимся от гнева лицом. – А куда пойдешь? На улицу? Милостыню просить? Так ты не хромоножка и не дряхлая старуха. Там полно молодчиков, которые быстро с тобой, дурой, разберутся!

– Лучше в речке утоплюсь, а за него замуж не пойду!

Гресильда усмехнулась. Недобро.

– В самом деле? Я тебя облагодетельствовала, растила, как родную дочь, человека нашла состоятельного. А ты мне коленца выбрасываешь? Ну ничего, посидишь взаперти без еды и воды – может, поумнеешь. А если не поумнеешь…

Она вышла, громко хлопнув дверью, и я услышала, как в замке проворачивается ключ. Заперла, правда заперла!

Что же делать? Я металась по комнате, как птица в клетке, с отчаянием понимая: Гресильда не отступится.

И даже не только из-за выторгованных за меня денег, уверена, немалых. Нет. Просто таким, как барон Бардольф, не отказывают. Жестокий, злопамятный, могущественный, он не простит оскорбления. Он превратит жизнь Гресильды и всех обитателей этого дома в ад.

И ее «а если не поумнеешь…», сказанное напоследок, означало одно: тетка меня опоит, одурманит, усыпит, свяжет, но вручит так или иначе барону. А уж что тот сделает с непокорной игрушкой, даже думать не хотелось.

Я едва не застонала от безысходности. В очередной раз развернулась, взгляд случайно зацепился за пальто, что по-прежнему лежало на стуле… И внезапно меня осенило. Есть выход, есть: бежать.

Но куда?

Спрятаться в нашем небольшом городке невозможно: стоит попроситься к кому-нибудь на службу, и слух об этом пронесется со скоростью пожара, быстро достигнув ушей Гресильды.

Значит, надо попробовать добраться до столицы.

Столица… Огромный город, где я ни разу не была и о котором знаю так мало. У меня там нет ни друзей, ни родственников, ни знакомых – никого, кто мог бы помочь. И денег тоже нет…

В голове тут же начали всплывать услышанные истории – одна кошмарнее другой – о том, какие неприятности могут ожидать одинокую девушку.

Мгновенно обдало холодным липким страхом.

Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула, стараясь успокоиться. В конце концов, сложно даже придумать что-то хуже, чем брак, который мне собираются навязать.

Вспомнились холодные потные пальцы, дряблые мокрые губы, прижавшиеся к моей руке, похотливый оценивающий взгляд старчески мутных глаз, ползущий по груди…

От отвращения едва не стошнило. И решение было принято.

Уеду в столицу на полуночном дилижансе! В большом городе легче затеряться, да и устроиться на работу проще. Я многое умею делать, а значит, не пропаду!

К тому же у меня есть магия. И мечты. Так пусть они сбудутся на полгода раньше!

Я глянула на чернильную темноту за окном, подошла к двери и прислушалась. В доме было так тихо, что звенело в ушах.

Перед сном Гресильда обычно выпивала пару бокалов вина. Однако «от нервов» она могла приговорить и полбутыли. Скорее всего, тетка уже спала, так что до утра меня не хватится. А когда станет ясно, что произошло, я уже буду далеко отсюда.

Придвинув стул к двери, я подперла его спинкой ручку. Так, на всякий случай. Вдруг кому-то вздумается навестить меня посреди ночи? Немного подергала – стул скрежетал, но не сдавался, дверь не открывалась. Отлично! Пусть Гресильда думает, что неблагодарная сиротка забаррикадировалась в комнате и не хочет разговаривать. Надолго, конечно, это ее не задержит, но чем позже она обнаружит, что в комнате никого нет, тем лучше.

Сборы не заняли много времени.

Я надела пальто, переобулась в уличные туфли, вытащила из-под кровати свою заветную шкатулочку. Несколько медных монет сунула в карман и осторожно достала тоненькое колечко и сережки – все, что осталось от матери.

С тех пор, как ее не стало, я их ни разу не надевала. Была уверена: жадная Гресильда найдет повод отобрать у меня даже эти скромные украшения.

Сережки вдела в уши, колечко нацепила на палец.

Конечно, не очень разумно светить драгоценностями, пусть и недорогими. Но если положу в карман… Вдруг потеряю?

Распахнув окно, я высунулась наружу и огляделась. Свет в доме нигде не горел.

Глава 4

Я открыла глаза в незнакомом месте, и обнаружила, что лежу на кровати. Одежды на мне не было, по телу разливалась странная слабость. Сознание медленно возвращалось. Последнее, что помнила: я стою посреди дороги, а глаза слепит яркий свет от огней магической повозки.

И все.

Где я?

Кровать, на которой я лежала, стояла самом центре огромного зала. Все в нем – высокий сводчатый потолок, гладкие стены, пол – было сделано из черного мрамора, в котором то тут, то там сверкали прожилки драгоценных камней, переливались какие-то непонятные знаки…

Я с трудом повернула голову и тихо вскрикнула, увидев рядом мужчину. Он выглядел немолодым, даже скорее старым. Волосы были черными, как смоль, лишь виски едва тронула седина. На смуглом, иссеченном морщинами лице лихорадочно блестели синие глаза. Холодные, глубокие, странно яркие.

Я сглотнула и попыталась прикрыться. Хотя бы руками.

Но руки не слушались. Все тело не слушалось, казалось чужим и слабым.

Стало страшно. Да, конечно, для любой девушки, которая очнется обнаженной в незнакомом месте, в чужой кровати, да еще и в обществе неизвестного ей мужчины, вполне нормально испугаться.

Но тут дело было в другом. От незнакомца веяло опасностью.

– Кто вы? – севшим голосом прошептала я. – Как я здесь оказалась? Я же умерла?

– Как видишь, не умерла, – хмуро отозвался он. – Хотя, надо сказать, очень старалась.

Я вспомнила, как застыла перед несущейся на меня повозкой. Ну да, со стороны могло показаться, что я и правда хочу свести счеты с жизнью. Но ведь это не так.

– Это вы меня сбили повозкой?

– Я.

– И вы же меня спасли?

– Что-то вроде того. – Мужчина легко, едва касаясь, провел кончиками пальцев по моему телу. От шеи с бешено бившейся жилкой, до щиколоток.

Я сжалась, пытаясь собраться с силами, чтобы дать отпор. Пусть я еще слаба. Пусть я сейчас в его власти. Но легко не дамся!

Только вот он, кажется, и не думал о… Ни о чем таком. Тут же убрал руки и сказал теперь с уверенностью:

– Да, похоже, спас. Жить будешь.

– Вы маг? – спросила я.

– Как догадалась?

На самом деле догадаться было нетрудно.

Во-первых, черный зал, украшенный непонятными символами, очень уж был похож на ритуальный. Нет, настоящего ритуального зала я никогда не видела, но как-то так себе его и представляла.

А во-вторых, по мне проехалась магическая повозка! После такого обычные лекари с их травками и настойками уж никак не помогут. Тут спасет только магия. К тому же сильная.

Я уже открыла рот, чтобы озвучить свои соображения, но наткнулась на насмешливый взгляд.

Ах, так это был сарказм!

Я насупилась:

– И где я?

Неплохо бы еще узнать, что он собирается делать со мной дальше. Но об этом я даже спросить боялась.

– Неважно. – Мужчина покачнулся.

И только сейчас я поняла, что он едва стоит на ногах. А чего еще я ожидала? Он меня, считай, с того света вытащил. Должно быть, уйму магии на это угрохал. И сил…

– Слушай внимательно, – холодно продолжил он. – Я сейчас уйду спать. Нужно восстановить силы. Лечить людей – не моя специальность. Я как-то больше наоборот…

Наоборот – это что же? Убивать? Так он еще и темный!

– Спать буду долго. Никуда не уходи. Да ты и не сможешь. Все окна и двери заговорены. Есть захочешь, развернешь ту скатерть, – он кивнул на тряпицу, что висела на спинке кровати. – За портьерой – ванная. И еще: ничего тут не трогай. Я не ждал гостей. Так что по дому могут валяться артефакты, и весьма опасные. Надеюсь, когда проснусь, обнаружу тебя тут живой.

Не дав мне сказать больше ни слова, он вышел.

Я попыталась привести мысли в порядок. Похоже, темный маг не собирался причинять мне вреда. Было бы глупо сначала спасти меня, а потом… Что потом?

Вдруг он решит запереть меня здесь и сделать своей наложницей? Или пустит на какие-то свои темные опыты? И для первого, и для второго я была нужна живая. Так что мое счастливое спасение – вовсе не гарантия того, что и дальше все будет хорошо…

Эта мысль пугала, ледяными иглами прокатывалась по спине, холодом забиралась под кожу, заставляя тело мелко дрожать.

Ладно, подумаю об этом позже.

Теперь, когда хозяин отсутствовал, я смогла спокойно оглядеться и обнаружила, что зал не такой уж и пустой.

Неподалеку от кровати стоял небольшой стол из темного, почти черного дерева, отполированный до блеска, а вокруг него – такие же стулья. С противоположной стороны весь угол занимал огромный диван под цвет стен. Кстати, шелковое белье на кровати тоже было темнее ночи. Видимо, хозяин большой любитель черного.

Окон в зале не было, так что портьера оказалась всего одна – та, за которой находилась ванная комната.

И люстр не было, и свечей. Свет лился неизвестно откуда. Он словно просто висел в воздухе. Наверное, что-то магическое…

Глава 5

– Просыпайся! – холодный голос ввинтился в уши, отозвался болью в висках.

Я открыла глаза. У кровати стоял темный маг в парадном костюме. Смотрел на меня хмуро, словно мое присутствие его раздражало.

– Тебе пора. Да и мне тоже.

Пора? Я горько усмехнулась про себя. Вот же дурочка, думала, в сказку попала. И работу маг даст, и вообще… Я вспомнила, как, поддавшись винному дурману, мечтала о свадьбе, и быстро села, отводя взгляд.

Надеюсь, темные маги не умеют читать мысли?

Впрочем, сейчас я точно знала: замуж за него не хочу. Да и работать тут тоже.

– А… где моя одежда? – робко спросила я. – Не могу же я уйти в этом.

«Будь ты хоть трижды темный маг, но должен понимать, что обмотанная вокруг тела простыня – не самый подходящий костюм для порядочной девушки», – подумала я.

– Она пришла в негодность… – прилетело в ответ. – У меня не было времени возиться со шнурками и пуговицами, пришлось разрезать.

Я живо представила, как маг режет в лоскуты мое платье, и щеки загорелись.

Несколько секунд он мрачно смотрел на меня, а потом словно бы что-то вспомнил и повелел:

– Иди за мной.

Развернулся и вышел. Я вскочила с кровати и метнулась следом. Далеко идти не пришлось. Маг свернул вправо, толкнул одну из двух дверей, я шагнула внутрь и оказалась в большой гардеробной. Одна стена была полностью зеркальной, вдоль трех других тянулись открытые шкафы. Я подошла к первому, в котором висели женские платья – в основном шикарные и вечерние. В таких только на балу танцевать, а не по улицам бегать. Да и принадлежали они не какой-нибудь сельской девчонке, а явно благородной сирре.

– Выбери себе тут что-нибудь, – донеслось из коридора.

– И что, могу так просто взять? – недоверчиво спросила я.

Он хоть понимает, сколько эти наряды стоят? Впрочем, что это я. Конечно понимает!

– Да хоть все забирай.

Интересно, откуда у него столько женских платьев? Явно у них есть хозяйка. Кто она? Его жена? И почему он так легко ими разбрасывается? Наверняка она ему закатит скандал, когда обнаружит, что часть нарядов пропала. Впрочем, это ведь не мое дело.

– Все не унесу, – вздохнула я.

Маг усмехнулся.

– Ну, развлекайся. Только недолго, я действительно тороплюсь.

И дверь захлопнулась.

Торопится он… Ну и шел бы, куда ему там надо. А меня бы тут оставил. Мечты о том, чтобы еще хоть раз встать под теплые струи домашнего водопада, кажется, рассыпались вдребезги.

Я стала перебирать наряды, обнаружила один вполне скромный. Уж не знаю, насколько он соответствовал городской моде, но состоятельная сирра вполне могла выйти в таком на улицу.

Я сбросила с себя простыню, облачилась в прелестные белые панталоны, мягчайшую батистовую сорочку и обернула вокруг талии широкий пояс льняной нижней юбки с кружевами по подолу. А затем с удовольствием нырнула в мягкий темно-синий бархат, застегнула целый ряд крошечных пуговичек от талии до воротничка, одернула манжеты рукавов, поправила мягкие складки на юбке и покрутилась перед зеркалом. Село, как влитое, даже без корсета. И длина приличная, по щиколотку.

Взгляд случайно упал на алое платье с пышной юбкой и расшитым лифом. Ткань была дорогая, и над рюшами явно потрудились мастерицы-магессы. И все равно мне оно напоминала ту жуткую тряпку, в которую меня нарядила Гресильда, чтобы продать барону.

Но стоило ли сейчас вспоминать о Гресильде?

Точно нет.

Туфельки, ботиночки, сапожки стояли ровными рядами на полках следующего шкафа. На низких каблучках, на высоких каблучках, вообще без каблучков, бальные, выходные, повседневные, домашние и уличные, гладкие и расшитые сверкающими камушками… Красивые, всех цветов радуги, на все случаи жизни.

Я выбрала самые простые – темные, на небольшом каблуке, и примерила. Великоваты, но совсем чуть-чуть. Если приноровиться – ходить можно.

К шкафу со шляпками, перчатками, сумочками даже подходить не стала. Мне казалось, что промедли я еще четверть часа – и щедрый хозяин пожалеет, что не выгнал меня из дома в одной простыне. Тем более что у меня была идея, как потратить эти же четверть часа с большей пользой.

Маг ведь сказал – «бери что хочешь»? Значит, это вовсе не воровство, а подарок. Я решительно расстелила на пол простыню, почти не глядя, схватила два платья поскромнее, аккуратно сложила стопочкой, сунула в середину конструкции еще одни туфельки и теплые сапожки. До зимы далеко, но пригодятся.

И остановилась, не в силах отвести взгляд от одного из платьев. Роскошное. Черное с проблесками серебра. В таких не ходят по улицам, а кружатся в танце на балу…

«Бери что хочешь?»

Вот его я точно хочу, хоть и не представляю, что когда-нибудь надену. Недолго думая, я сняла прекрасное платье с плечиков и бросила туда же – к другим.

Связала все в аккуратный узел, вышла из гардеробной и вернулась в зал.

– Готова?

– Готова.

Глава 6

Я осторожно открыла глаза и поняла, что сижу на скамейке в небольшом сквере с подстриженными кустами, кудрявыми деревьями, красивыми статуями да фонтанами. И сквер этот явно находился в центре столицы, потому что вокруг него возвышались те самые светлые, почти белые здания, которыми я так вчера восхищалась.

А на одном из них, прямо напротив моей скамейки, огромными буквами было написано: «Министерство магии».

Ну ничего себе! Как я тут оказалась? Темный маг перебросил? А был ли вообще темный маг, может, он мне приснился? Я пощупала себя за грудь. Деньги на месте, да и узел с платьями рядом со мной на скамейке. Значит, не почудилось.

Я еще раз перечитала ярко переливающуюся даже в солнечном свете надпись: «Министерство магии» и сглотнула. Вот она, мечта. Только руку протяни. Но почему-то стало страшно.

Слишком уж роскошным и величественным было здание. Такую оборванку, как я, даже на порог не пустят. А если и пустят, то тут же выставят обратно. Министерство – это серьезно, это не вознице про возраст наврать, тут бумаги потребуют. А у меня их нет…

Я выдохнула, подхватила узелок и медленно побрела ко входу. И чем ближе к нему подходила, тем сильнее все дрожало внутри. Наконец я поднялась по высоким ступеням и замерла у большой, в два моих роста, двухстворчатой двери. Привратник в форме императорского гвардейца важно склонил голову и прогудел:

– Добрый день, сирра…

Сирра? Я вскинула на него удивленный взгляд. Но на лице не прочитала ничего кроме вежливого почтения. И тут до меня дошло: а я ведь уже не выгляжу как оборванка! На мне платье из дома темного мага. В такие одеваются благородные.

– Прошу… – снова прогудел привратник.

Я ждала, что он откроет дверь, но дверь внезапно сама плавно разъехалась в стороны. Я быстро проскользнула внутрь, тут же ослепительно вспыхнуло что-то, и второй охранник, копия первого, пробасил:

– Сирра Аллиона Брентор, на распределение. Первый этаж, направо.

Но откуда он знает… Ах да, тут же везде магия.

– Направо? – уточнила я и зачарованно застыла.

С лестницы, что вела наверх, сбежал молодой мужчина, шагнул в мерцающий на полу круг рядом с последней ступенью и… исчез! Стена неподалеку от этого места булькнула, поплыла, и прямо из нее выскочил встрепанный старик в сдвинутой набок шляпе. Сердито бурча что-то себе под нос, выдернул хвостик шарфа, застрявший в стене, тоже шагнул в мерцающий круг и… тоже исчез.

Я ошалело потрясла головой.

– …Ступайте по коридору до самого конца, – ворвался в уши голос привратника. – Там увидите.

– Спасибо, – пробормотала я и поспешила в указанном направлении.

В конце длинного коридора перед единственной черной кованой дверью на диванах сидела толпа девушек и ребят. Видимо, в ожидании своей очереди.

– Кто последний? – спросила я.

– Садись, – белобрысый парень указал мне на диван, где еще оставались места. – Сами позовут.

– Но откуда же они знают, что я здесь?

– О, они знают, не сомневайся, – рассмеялся он. – У них кристалл.

– Ах, кристалл… – с умным видом протянула я.

Впрочем, после стариков, выпрыгивающих из стен, меня уже вряд ли что-то способно было удивить. А вот распределение пугало. Как потребуют там бумаги, которых нет…

Я уселась и постаралась отвлечься, незаметно прислушиваясь к разговорам.

– Заклинание морока? Да это ерунда. Проще простого, – хвастался какой-то парнишка. – Я его еще лет в тринадцать освоил. Притворялся взрослым, чтобы в таверне хмельное покупать. Подавальщиков обмануть можно, но любой мало-мальски приличный маг его вмиг развеет. То ли дело – изменение сути. Вот это уже – искусство.

– Его ты освоил в четырнадцать? – насмешливо спросил девичий голос.

– Освоишь его, как же, – уныло вздохнул хвастун. – Если только в Академии.

Они еще много болтали, обсуждая заклинания, амулеты, какие-то там вихри и магические поля. Периодически дверь отворялась, оттуда вылетал распределившийся счастливчик, толпа бросалась к нему, сыпались вопросы, непонятные словечки, названия Академий, городов. Над головами плыл мягкий женский голос, вызывая следующего…

Вместо того, чтоб успокоиться, я все больше падала духом. Да, пока никто не вышел и не сказал: «Меня не приняли». Скорее всего, я буду первой. Потому что другие о магии вон сколько знают. И даже умеют кое-что. А у меня всего-то мой жалкий огонек.

Не возьмут, как пить дать – не возьмут. А если и возьмут, что я там буду делать?

Дверь в очередной раз открылась, выпуская сияющую от радости девушку, и женский голос объявил:

– Сирра Аллиона Брентор!

Сердце затрепыхалось, в висках застучала кровь. Я поднялась со скамейки и на негнущихся ногах вошла в черную кованую дверь.

В просторном зале что-то мигало, переливалось, вспыхивало, тонко звенело… Но перед глазами от страха плыло, и я не видела ничего, кроме длинного стола, за которым сидели трое.

Два убеленных сединами мага и одна магесса, тоже немолодая, но молодящаяся. Замысловатая прическа и кокетливая шляпка больше подошли бы юной девушке, но магесса, похоже, была совершенно довольна собой.

Глава 7

Меня зачислили! Я буду учиться магии!

Эта радостная мысль почти вытеснила все остальные. Я неслась по дорожке сквера и разве что не подпрыгивала. Ничто не могло омрачить мое счастье. Моя магия темная? Ну и что! Единственный маг, которого я встречала в своей жизни, – темный. И ничего, неплохо устроился.

Может, со временем и у меня будет собственный замок с потрясающей ванной комнатой и водопадом. Хотя нет, замок мне без надобности – его убирать замучаешься. А вот ванная…

– Кар-р-р! – раздалось над ухом так громко, что я присела от неожиданности.

Задрала голову и увидела над собой ворону, покачивающуюся на нижней ветке дерева. Крупную, черную как смоль, с огромным крепким клювом.

– Кар-р-р!

Она смотрела мне прямо в глаза, и это громогласное «Кар-р-р!» точно предназначалось именно мне.

– Фу ты, напугала! – пробормотала я.

Я огляделась и присвистнула. Вовремя ворона раскаркалась. Сквер заканчивался как раз за тем деревом, на котором она сидела. От радости я летела, не разбирая дороги. Еще несколько шагов – и выскочила бы прямо на широкую улицу, по которой неслись магические повозки. А я в столицу приехала не для того, чтоб постоянно валяться под колесами. К тому же не все водители темные маги, чтобы меня потом собирать по частям.

Я покрутила головой. В обе стороны уходили кварталы одинаковых высоченных светлых домов с одинаковыми стеклянными витринами снизу. Куда свернуть? Что вправо, что влево – места незнакомые. Впрочем, мне тут все места незнакомые. Главное, найти ночлег, пока не стемнело. Чем чреваты прогулки по ночной столице, я уже выяснила. И мне не понравилось…

Поудобней перехватив узелок с вещами, я решительно зашагала направо, толкнула дверь первого же попавшегося магазина, и буквально через четверть часа уже подходила к постоялому двору. Оказывается, вовсе необязательно плестись на окраину. В центре хватает мест, где можно переночевать, были бы деньги. А у меня были! Десять золотых – целое состояние!

Я немного боялась, что потребуются бумаги, но хозяйка постоялого двора, немолодая дородная женщина, сразу же подала ужин.

Золотой я доставала с опаской. Все-таки это огромные деньги! Но она рассчитала меня, выдала сдачу – всю, до медного грошика, – проводила в комнату, маленькую, но чистую. Пожелала доброй ночи и закрыла за собой дверь.

Уф! Неужели и вправду все налаживается?

Переживания последних дней так измотали меня, что сил хватило лишь на то, чтобы умыться и улечься спать.

*****

– Кар-р-р! – Знакомое карканье безжалостно выдернуло меня из сладкого сна.

Я открыла глаза. Огромная ворона сидела на ветке у распахнутого окна прямо напротив кровати. Та же ворона? Она что, меня преследует?

Глупости какие… Тут наверняка полно ворон.

Я нехотя встала, позевывая подошла к окну и высунулась наружу. А ведь солнце-то уже высоко, а у меня столько дел!

– Спасибо, что разбудила, дорогуша, – сказала я вороне.

Тоже глупо. Ведь она меня не понимает… Но от одного «спасибо» меня не убудет.

Легкий завтрак, который подала хозяйка, еще больше поднял мне настроение. Сразу вспомнился дом Гресильды, где каждое новое утро было унылым началом долгого и безрадостного дня.

Я представила ее лицо в тот момент, когда она обнаружила, что «товар» сбежал, и не сдержала улыбки. А потом представила, что ей устроил в то утро вечно голодный сир Татрак, не получив вовремя полную миску, и едва не расхохоталась в голос.

Так ей и надо! Вместо прибыли от продажи сиротки – одни убытки. Придется раскошеливаться на прислугу, да еще и с обманутым женихом объясняться.

Зато у меня теперь новая жизнь! И в ней точно все будет хорошо!

Сразу после завтрака я отправилась в магазин готовой одежды и купила несколько платьев – недорогих, но симпатичных. Щеголять в нарядах с чужого плеча было боязно, я ведь не знала, кто их хозяйка. А вдруг столкнусь с ней в городе, и она узнает свое имущество? Обвинят в воровстве, и никак я не докажу, что мне их подарили. Во-первых, имени дарителя я не знаю. А во-вторых, поклялась страшной клятвой никому о нем не говорить.

Умереть или пойти в тюрьму из-за платьишка? Вот уж достойный финал моего побега!

Утешало то, что дамы, которые носят подобные наряды, вряд ли ходят пешком. Скорее, рассекают в дорогущих магических повозках. И все же я вздохнула с облегчением, когда удалось переодеться в свое, пусть и скромное платье.

Затем я приобрела вместительную сумку – стыдно по столице с узлом таскаться, как деревенщине! Немного побродила по соседним магазинам, скупая необходимые мелочи. В общем, на постоялый двор я вернулась к обеду.

Пряный крем-суп с чесночными гренками пах просто умопомрачительно. Я поскорее отнесла в комнату покупки, спустилась к столу и с удовольствием принялась за еду.

М-м-м-м… Как вкусно…

А не задержаться ли в столице еще на денек? Побродить по улицам, заходя в магазинчики, просто так, посмотреть. Погулять, поглазеть по сторонам… Спать сколько хочешь, есть, когда хочешь… Ни плиты, ни уборки, ни стирки… Красота же!