Сила любви

Глава 1

Устало стояла на улице, ожидая младшую сестренку из школы. Аришка пошла во второй класс, и, к сожалению, во вторую смену, причем второй год подряд. Сейчас середина ноября, поэтому, когда у нее заканчивается последний урок, на улице очень темно.

Окинула себя придирчивым взглядом, отмечая черные кожаные сапожки, белый пуховик, и сделала шаг назад-вперед, чтобы хоть как-то согреться. Совсем замерзла, даже зубы стучат. Под ногами скрипел снег, и я скучающе осмотрела площадку, внутренне волнуясь, так как все родители с детьми из нашего класса уже ушли, а моя красотка еще не вышла. Правда, она у меня немножко капуша, и я всегда тут последняя ожидаю.

Снежок на асфальте красиво блестит от света фонарей, и маленькие пушистые снежинки летят в воздухе, опускаясь на мою одежду, превращая в снегурочку. Люблю это время года, жаль, что в последнее время совсем не обращаю внимания на окружающую красоту. Как ни банально звучит, но вообще нет времени. Живу как савраска: две работы, Аришка и уроки.

Посмотрела по сторонам, сжимая в руках большого мягкого пушистого медвежонка, приобретенного всего час назад для радостного события. Уж очень сестренка любит этих животных, и дома у нее только косолапые зверюшки на полках сидят.

Сегодня у Арины день рождения, поэтому я отпросилась у Кирилла Александровича пораньше, естественно, не объясняя почему, хотя видела немой вопрос в его глазах. Отношения у нас с нанимателем, как и положено, сугубо деловые, несмотря на то, что он разведен и мне нравится. Возможно, и больше, но кого это интересует, что у меня на сердце, да и к тому же… он не для меня.

Литунов Кирилл Александрович – широкоплечий, высокий, уверенный в себе мужчина с темными короткими волосами и суровым лицом. Занимается своим бизнесом, и, как я поняла, владеет несколькими развлекательными комплексами, сдавая их в аренду. Я же работаю у него нянечкой, занимаясь с двумя прекрасными детьми: Сашей и Колей.

Полгода назад он развелся с женой, и дети до сих пор находятся в подавленном состоянии. Тем более, что мать, Зинаида, не живущая с ними по причине неподобающего, как в обществе, так и с детьми, поведения, постоянно звонит Сашеньке и ругает, что тот не просится к ней, давит на ребенка и всячески унижает.

Раньше я не слушала их разговоры, просто передавала Саше трубку и уходила, а недавно стала свидетельницей. Ребенок плакал, поставив телефон на громкую связь, слушая ее угрозы и обвинения в том, что он плохой и никчемный сын.

Не могу передать своего состояния в тот момент: была потрясена, и всю колотило от злости. Ворвалась в комнату и, выключив телефон, стала успокаивать ребенка, с ненавистью слыша непрерывные звонки от этой стервы. Дождавшись, когда Саша успокоился, отвезла его на спортивную секцию по каратэ, и, воспользовавшись моментом, позвонила и высказала этой твари все, что думаю об этом инциденте, и что в следующий раз запишу разговор и покажу Кириллу Александровичу. Дальше она отключилась, а меня всю продолжало потряхивать.

Это меня, взрослую женщину, а каково Саше?! Мальчику уже почти семь лет, и ему очень тяжело. Литунову пока ничего не говорила, не желая ухудшать их и так непростую ситуацию, надеясь, что озлобленная женщина успокоится после моего звонка и угрозы. Еще… мне было жаль младшего сына Кирилла, Колечку. Трехлетний малыш радовался звонкам Зины, и она совсем по-другому вела себя с ним, не так, как с Сашей. Что будет с ребенком, если матери вообще запретят общаться с детьми?

Мысли прервались, когда увидела Аришку, спускающуюся с крылечка школы. Увидев меня, девочка радостно взвизгнула и побежала ко мне.

– Кристи! Кристи!

Обняла свою прекрасную девочку и выдохнула:

– Привет, красавица! С днем рождения!!! А это тебе…

Арина восторженно посмотрела на игрушку и издала радостный вопль, прислоняя ручки к щечкам. Потом осторожно взяла его на руки и уткнулась в пушистую «шерсть», радуясь новому другу.

– Какой он классный!!! И он МОЙ! Такой большой, красивый и … с цветочком!!

– Да, мишутка тебе его принес, – заметила я, вспоминая, как перебирала всех медведей, чтобы найти самого обаятельного и с «подарочком».

Девочка радостно выдохнула и вновь обняла косолапого. На секунду в моем сердце возникла печаль от того, что мама не видит ее в этот момент. Такую счастливую и чудесную, что сердце сжимается.

Невероятно жаль, и до боли невыносимо осознавать, что родного и любимого человека больше нет. Внезапно и неожиданно… А ведь она всегда вела здоровый образ жизни и никогда не жаловалась на здоровье. Тут инсульт, и все – мы с сестрой остались одни.

Вот уже четыре года малышку воспитываю я и еще одно чудовище, Боглашин Алексей Алексеевич, отец сестры. Да, моя любимая красивая стройная мамочка стала встречаться с мужчиной младше себя в два раза, на пять лет старше меня, и забеременела. Как только она поведала ему замечательную новость, он ушел, и вернулся, когда она родила. К этому времени мы приобрели двухкомнатную квартиру, продав старую однушку и добавив необходимую сумму из денег, оставленных мне в наследство дедом на приобретение собственного жилья.

Каково же было мое удивление, когда после смерти матери, я узнала, что она была расписана с ним, и теперь Боглашин – собственник нашей с Ариной квартиры. Не могла понять ее поступка, ведь мама мне и слова об этом не сказала, когда мы приобретали новое жилье.

Глава 2

Сидели с Соней в кухне после праздничного ужина, приготовленного нами из продуктов, которые я утащила из дома, чтобы любитель-халявщик не съел. Детей не было рядом, и разговаривали только на одну тему, про непутевого папашку Арины.

– Слушай, Кристи, это ведь не дело. Напьется и прибьет тебя за твои угрозы, ведь этому алкашу море по колено, – возмущенно выдала женщина, подливая себе кипятка в кружку.

Вздохнула, сворачивая фантик от конфетки в тонкую линию, и задумчиво проворчала:

– А что ты предлагаешь? Все ему позволять, да еще и содержать в придачу?

Соня возмущенно покачала головой и буркнула:

– Ну-у-у ты даешь?! Нет, конечно. Я намекаю на переезд. Вот чую, что рано или поздно он сорвется, тем более за ним такое отмечалось уже. Вспомни, как на Новый год Боглашин нажрался и гонял вас по дому с палкой, а потом валялся в общем коридоре, а твоя мама ему пальцы в рот запихивала, чтобы он пеной своей не захлебнулся.

– Да уж… было дело, – с грустью пробормотала я, посматривая на время, планируя уже пойти домой.

– Устала? – заботливо спросила подруга.

– Есть немного, быстрее бы выходной, – с надеждой произнесла я, мечтая когда-нибудь выспаться.

– Так ты же работаешь с детишками в садике? Забыла, что ли?

«Забудешь тут… даже если сильно захочется, не позволишь себе такую роскошь».

Только кивнула подруге, не желая плакаться об одном и том же, она и так все знает. Зачем угнетать лишний раз?!

Да, действительно, в выходные дни я работаю в центре развития детей «Малышок» внештатным воспитателем. Занимаюсь с малышами, чьи родители работают или заняты по другим обстоятельствам. Как правило, они заблаговременно в будние дни подают заявки, а директор в пятницу передает список уже мне.

Так как руководства и других воспитателей нет, в субботу и воскресенье я сама открываю садик, занимаюсь с детьми с утра до вечера, и как обычно укладываю всех спать в обед. Иногда и нянечка выходит на несколько часов, если детей много. Благо, еда у нас из ресторана, находящегося в нашем здании, и проблемы с питанием никогда не возникает.

Детей почти всегда много, и я не скучаю, да и Аришка мне помогает. Сестре нравится играть с малышами, и поэтому я всегда беру ее с собой.

– Да, на субботу у меня уже двадцать детишек, а еще есть завтра для подачи заявления на выходную продленку.

– Ого, а что так – много-то? – поинтересовалась Соня, с удовольствием поедая кусочек клубничного торта.

– Видно, не могут, – буркнула я, пожав плечами.

– Да уж…

– Мы, наверное, пойдем – предложила я, чувствуя, как закрываются глаза от усталости. – Поздно…

– Подожди, а как там Литунов с сыновьями поживают? – с довольной улыбкой спросила Соня.

– Как обычно, Кирилл Александрович работает и занимается с детьми.

– Вот бы вам… – мечтательно произнесла соседка, посматривая на сотовый телефон, ожидая звонка мужа.

Поливин Павел, муж Соньки, в основном всегда обитает на вахтах, и большую часть времени подруга находится в вечном нетерпеливом ожидании его звонков и сообщений.

– Звонил? – тихо поинтересовалась, зная, что такие разговоры доводят ее до слез, потому как женщина боится, что у мужа появилась любовница. И хотя Паша не дает ей повода, Соня в последнее время сама не своя от ревности.

Посмотрев на худенькую, невысокую шатенку с канапушками на лице и пухлыми губками, сурово произнесла:

– Прекрати думать всякую ерунду!

Девушка резко встала, обхватив руками тело, крепко сжала себя и подошла к окну, смотря на детскую площадку, освещенную фонарями.

– Не знаю, он не такой, как раньше. Я… вот чувствую, понимаешь.

– Сонь, перестань.

– Раньше он переживал, что я работаю бухгалтером в полиции, ревновал, звонил, а сейчас ему даже наплевать, что меня на работу отвозит сотрудник, живущий неподалеку.

– Тебе кажется, – убежденно успокаивала я, читая в ее глазах настоящую панику. – Вот он прилетит через две недели, и ты поймешь…

– Он не прилетит, – с тоской и горечью прошептала женщина, а потом прислонилась лбом к стене и тихо проговорила: – Сказал, что есть возможность получить больше, и он останется еще на два месяца, вроде как его хотят поставить на должность прораба…

– Это же хорошо! – восторженно воскликнула я, уже не зная, как успокоить подругу.

– Да что хорошего-то, Кристи? Что? Мы с дочерью его не видели уже четыре месяца. Он пропадает, вкалывает, но пересылает нам так же, как я сама зарабатываю. Не вижу разницы в его доходах там, и если бы он работал здесь! Пусть меньше будет, но только никуда не мотается по вахтам и находится с нами! – выпалила она, сдерживая себя, чтобы не разреветься. – А я так устала быть одна… без поддержки… без любимого мужчины. Черт, да я себя ненужной ощущаю… Вот честно!

Глава 3

Нахмурилась и попыталась про себя еще раз повторить его последнюю фразу. Поняла, что выходит бессмыслица, и уточнила:

– То есть? Зачем?

Мужчина встал и медленно, как лев перед нападением, пошел в мою сторону, каждую секунду готовый к смертоносному прыжку. Темноволосый, высокий, примерно под два метра, с мускулистой, гибкой фигурой атлета и спокойным темпераментом, но, несмотря на это, чувствовалось в нем что-то дикое и страшное – хотелось сделать шаг назад и броситься из комнаты.

Не подошел близко, остановился на полпути, внимательно наблюдая за моей реакцией.

– Затем, что это единственный нормальный вариант, который обеспечит тебе возможность забрать свою сестру без причинения ей психологической травмы. Сама посуди, какой суд встанет на сторону нерадивого отца с криминальным прошлым, не работающего всю свою жизнь и пропивающего деньги дочери. И с другой ты… с мужем. Семья. Огромный дом. Дети. Большие возможности… Все пройдет быстро и без проблем для тебя и Арины.

– Но…

– Подумай…Тебе одной навряд ли дадут ее воспитывать, только после того как ты подашь заявление на лишение родительных прав, а это не быстрый процесс. И даже если начнешь, думаешь, как будет себя вести Боглашин с тобой один на один в вашей квартирке после твоего заявления? Ты подвергнешь опасности не только себя, но и Арину, поэтому стоит исключить такие варианты и принять мое предложение.

– Я понимаю, что от этого выигрываю я, – твердо произнесла, не прерывая нашего контакта взглядами, а потом добавила: – Но зачем это вам?

Литунов только смотрел, а потом вновь направился ко мне, лениво, медленно как хищник. Оказался совсем рядом, я сразу же почувствовала его резкую, но приятную туалетную воду, мгновенно воздействующую на меня, что хотелось тут же закрыть глаза и только вдыхать усилившийся терпкий аромат.

«Все, успокоилась, рот прикрыла и внимательно слушаю… Пытаюсь… Между прочим, очень… очень важный вопрос обсуждается, и я должна сосредоточиться только на нем».

– Мне нужна женщина, способная смотреть за моими сыновьями и дать им любовь, воспитать, а тебя мальчики очень полюбили. И… жена, чтобы посещать с ней культурные мероприятия, вечера, торжества, где необходимо быть с семьей, по статусу обязывает. Естественно, я преследую еще одну цель, не столь важную, но все же. Желаю исключить ненужные действия со стороны определенных дам, вроде как знакомых, но на большее с ними не готов, – выдал Кирилл и остановился, давая возможность переварить информацию.

Видела по его позе и глазам, что он что-то еще хочет сказать, но Литунов молчал, выжидая.

– А если вам все же захочется большего… с кем-либо, а я уже ваша жена? Что тогда? – мгновенно выпалила, пытаясь взвесить все.

– Нет, я уверен, – категорично заявил Кирилл Александрович. – К тому же… не хочу также ошибиться, как с Зинаидой, а в тебе я уверен. Ты надежная, правильная…

«С чего это он так решил??? С детьми это одно дело, а вот в личных отношениях… я не столь принципиальна… и даже умудрилась переспать с другом, Виталькой, о чем теперь жалею. Да и так… В общем, крыльев у меня не было, нет и не нужны они мне. Я так… как и все… живу, чтобы вспоминать об этом в старости».

Так, отвлеклась, но ничего не потеряла, если судить по тому, как Кирилл ожидающе смотрит на меня. И вот как его понимать, если толком условия он мне не сказал?!

– Фиктивный брак… – замялась, чувствуя себя озабоченной особой, но все же стоит уточнить. – Что вы имеете в виду под этим понятием в нашей жизни, если я соглашусь? Это будет обговорено в письменной форме? Или…

– Да, конечно. Но я понимаю, что ты взрослая женщина, и нуждаешься в мужской ласке, но мы можем это решить сами… в общей постели. Ты красивая женщина и… возбуждаешь меня, поэтому думаю, это не будет проблемой, – как ни в чем ни бывало говорил он, окидывая меня таким странным пронизывающим взглядом, что захотелось поправить блузку или проверить брюки, вдруг, что не так. – И к тому же я не хочу больше предательства. Требую честности и сам всегда честен по отношению к другим. Предлагаю тебе самой все решить, я ни на чем не настаиваю. Если захочешь… тогда будет связь. Интимная.

Нахмурилась и тут же уточнила, чтобы не повторяться потом в вопросах:

– Постойте, ведь тогда… наш брак не будет считаться фиктивным?!

– В нашем случае будет. Главное условие для расторжения – предательство и измена. Мы составим договор, где будут указаны все возможные вопросы, и, перед тем как подписать, ты ознакомишься. Хотел бы предложить срок больше трех лет, но понимаю, что тебе нужны дети… и ты сама захочешь его разорвать, как созреешь для этого шага.

Его слова, как ледяная вода из ведра мне на голову, отрезвили и поставили на место. Дура, даже не осознала, как в голове возникла мечта. Конечно, все правильно. Мужчине нужна постоянная нянька для детей, заодно любовница, без намеков на большее и ему ненужное, а он помогает мне. Все честно и справедливо.

Глава 4

Суриков явился через полчаса, с порога буркнув Соньке, что сочувствует ее мужу, на что услышал, что не ему, бесхозному, об этом размышлять. И у них так всегда. Взаимная неприязнь.

Виталик подошел ко мне и с озорной улыбкой поинтересовался:

– Привет. Ты как?

– Как бездомная собачка, – выдавила я. – Пойдем, посмотрим? – предложила, находясь в ужасном нетерпении узнать, что происходит в моей квартире.

– Пошли, только идешь сзади и молчишь, пока я разговариваю с Боглашиным, – грозно отчеканил он, направляясь на выход.

Кивнула и пошла за высоченным крупным мужчиной, надеясь, что все будет нормально. Только дошли до двери, как тут же услышали женские визги. Притом создалось такое ощущение, что женщину резали.

Виталик выдал грубое слово и, резко открыв дверь, бросился вперед, как ледокол в Антарктиде, а я следом. Оказавшись на кухне, вскрикнула, не ожидая увидеть то, чему стала свидетельницей.

Обезумевший Боглашин избивал свою сожительницу ногами, сопровождая процесс отборными матами, обвиняя в измене с его другом. Женщина лежала на спине, закрывая лицо руками, и громко, истерично визжала, бултыхая ногами.

Была в шоке, ни разу в жизни не встречала такого зверства, а тут…

– Кристи, выйди! – рявкнул Виталик и тут же бросился на дохленького Боглашина, если сравнивать две весовые категории.

Продолжала стоять, не в силах отойди, и, когда Виталик несколько раз откинул в стену мужчину, очнулась, подбежав к женщине, помогая встать. Даже от моей помощи женщина шарахалась, громко визжа и скуля. Кое-как привела ее в их спальню и посадила на кровать, которая была похожа на место бойни. Пух от подушек по всему полу, скомканная грязная простынь с белыми сгустками недавней спермы, остатки еды, пакеты от чейсов, пустая бутылка водки. Нет, две… одна из-под шкафа торчала.

«Офигеть. Погуляли! И этот беспредел и мерзость в моем доме!!! Сволочи!»

– Сука! Как же я ненавижу эту мразь, – процедила женщина, всхлипывая всем телом.

Удивленно посмотрела на нее и воскликнула:

– Так что тогда здесь делаешь?

– Какая умная! Живет в теплом местечке и в ус не дует. А я… ложись под любую гниду за кусок хлеба и рюмочку для согрева. Естественно, я буду и дальше терпеть эту тварь… лишь бы не на улицу.

– Всегда есть шанс жить достойно, даже работая на трех работах. Твоя жизнь – это только твой выбор! – сухо произнесла, не испытывая ни капли уважения и сострадания к этой паразитке.

– Что достойно? Мне 30 лет, и образования вообще нет. Даже паспорт не получила. Я только до 8 класса доучилась, а потом сбежала из дома с заезжим дальнобойщиком. А когда через несколько лет стала не нужна, выкинул меня, и я пошла к другому... В общем, опыт богатый. И так получилось, что оказалась на улице…

– Не стоит ничего говорить. Ты сама виновата в том, какая у тебя жизнь, – выдала, не понимая таких особ, как эта. И пусть я буду змеей, но твердо убеждена, что предложи ей копеечную работу и съемную комнату, за которую нужно платить и жить экономно, она не согласится.

– Зажравшаяся стерва. Даже ни капли сочувствия, – прошипела женщина, испепеляя меня гневным взглядом.

Закрыла глаза на секунду, а потом молча вышла в коридор за аптечкой. Посмотрела на закрытую дверь в кухне и поняла, что Виталик проводит воспитательную работу.

Вновь оказавшись в спальне, увидела, как Пушок развалился на кровати звездой и, увидев меня, злобно произнес:

– Че надо?

На секунду зависла и, посмотрев на аптечку, сквозь зубы предложила:

– Раны обработать?

– Да пошла ты, корова! – рявкнула она и повернулась к стене.

Три секунды успокаивалась, чтобы не сказать этой иждивенке, что я о ней думаю, а потом направилась на выход. Сделала шаг и тут же услышала:

– Дай двести рублей на бухло, а то все болит.

Повернулась, и, окинув ее пренебрежительным взглядом, открыла аптечку, достав перекись водорода, маленькую упаковку ваты и бинт, положив все на тумбочку.

– Обработай, сразу полегчает, – рявкнула и вышла из комнаты, слыша в ответ гневное «Сука!»

«Сама такая! Алкоголичка!»

Трясло, как никогда. Осознание, что эта тварь отсюда не уберется, невозможно угнетало. И как теперь нам с сестрой жить в своем доме? В страхе ожидания сюрпризов?! Погулять, как оказалось, сожительница Алексея очень любит, значит, такие концерты будут проходить постоянно. Не жизнь, а существование…

Села на диван в своей комнате, окидывая стены мимолетным взглядом, и положила ладонь на лоб, проклиная Боглашина, превратившего мою мирную спокойную жизнь в дерьмо. И вот как я должна вести сюда ребенка? Как?

Даже не заметила, как ко мне подошел Виталик и присел на корточки у моих ног. Вытирая полотенцем мокрые руки, и тут же отбросив его на кресло, кивнул головой на дверь и проговорил:

Глава 5

Понимая, что сказала лишнее, сглотнула, оглядываясь по сторонам в поисках тяжелого предмета, на всякий случай, и произнесла:

– Жить вместе невозможно, и я решила переехать. Мы с Ариной уедем, а ты и твоя женщина… останетесь здесь, – выдавила я, заставляя себя говорить спокойно и уверенно.

– То есть ты решила забрать мою дочь? А потом подать на раздел? – резко спросил этот гоблин, выпячивая шею, как гусь.

– Это когда-то хоть как произойдет. А с Ариной… Разве ты будешь водить ее в школу, стирать, гладить… платить по ее счетам? Питание, одежда, кружки… – между прочим заметила я, стараясь не повышать голос.

– Да с хрена ли? Тебе надо, ты и занимайся, – брезгливо выдал суперский папашка, а потом с умным видом добавил: – Когда я учился… не нужны были деньги, путь и Арина привыкает жить без привилегий. У меня нет лишних копеек на нее.

«Урод! Нет у него!!! Ты ее деньги тратишь! Гад!»

– Понимаю, – проскрипела я, скалясь в вежливой улыбке, хотя это давалось мне очень тяжело. – Хорошо, я и дальше буду содержать сестру, но не в этой квартире. С тобой… жить не хочу и не собираюсь.

Алексей замер и настороженно посмотрел на меня, а я в этот момент затаила дыхание и продолжила прикидывать в голове, чем мне защищаться в случае его резкого движения в мою сторону.

«Вазу жалко… но это самый идеальный вариант для его головы, тем более, что она стоит на тумбочке, находящейся рядом со мной».

Постояв еще немного, Боглашин медленно повернулся к двери, но тут же развернулся и злобно выдал:

– Посмеешь мне палки в колеса ставить, убью, – серьезно процедил он, отчего я немного зависла, не ожидая такой угрозы.

Слов нет, а я еще глупо верила, что можно будет жить вместе во время суда, когда подам на лишение прав. Дура! Этот идиот сразу бы меня здесь прибил и закопал где-нибудь под кусточком. Сволочь!

– Ты поняла? – рявкнул злобный крокодил, и я только кивнула, чтобы не открывать рот, а то ему много не надо, прикопается ко всему.

С радостью в груди следила, как Боглашин тяжелым шагом побрел к выходу и наконец-то вышел из моей комнаты, а я прислонилась к стенке, отчетливо ощущая, как меня трясет.

«Не жизнь, а сплошной адреналин…»

Сложив все фотки во вторую сумку, посмотрела по сторонам и решила, что в спальне все убрано. Только закрыть осталось на замок. Странно… вазу я оставила, правда, не знаю зачем. Ну да ладно. Сейчас отнесу эти две сумки к Соньке, а потом вернусь и в кухне все заберу.

В общем, через час я затаскивала еще две клетчатые сумки, которые мне дополнительно выдала подруга, в квартиру Поливиных. Вещей, как оказалось, не мало. Не успела войти, как с удовольствием выдала Соньке:

– Вроде все. Аллилуйя!

– О-о-о-о, больше не пойдешь? – спросила она, забирая у меня огромные баулы и ставя их в коридоре в ряд с другими.

– Наверное, нет, все свое забрала.

– Тогда предлагаю пить чай! С конфетами!!! – восторженно предложила подруга, и мы тут же услышали мелодию звонка моего телефона, который оповещал, что звонит Кирилл Александрович.

Я на секунду замерла, а потом достала телефон из кармана шорт, и ответила:

– Слушаю.

– Привет, Кристина. Как дела? – раздался приятный с хрипотцой мужской голос.

– Здравствуйте. Нормально.

– Мы договаривались на ты, – напомнил Литунов мне.

– Да, конечно, Кирилл. Прости. Привычка, – извинилась я, чувствуя себя подростком.

– Все вещи собрала? – поинтересовался он.

– Да, вроде, как все.

– Тогда во сколько ты завтра заканчиваешь, чтобы приехать к тебе и помочь с переездом?

– Мм-м-м, – замялась я. С одной стороны, хотелось, чтобы меня и Арину забрал Кирилл и… все такое, но понимала, что это глупости, и мои мечты не имеют почвы ни для чего. Прочистила горло и продолжила: – Мы сами приедем. Сумки уже собраны. Не стоит беспокоиться.

Наступила секундная угнетающая тишина, и я даже была уверена, что Литунов сейчас обдумывает свои дальнейшие действия.

– Во сколько ты заканчиваешь завтра работать? – задал он вопрос, не предполагающий отнекиваний, и я просипела:

– Думаю в пять.

– Понял. Тогда до завтра, – вежливо произнес Кирилл.

– Хорошо. Всего доброго, – тихо проговорила, прижимаясь к стене.

Только отключилась и положила телефон на полочку, как услышала:

– Ой ты дура… Чукотская Фрося. Надо наглее, брать нахрапом, пока никакая баба не увела. А ты… – проворчала Сонька, стоя у входа в кухню, и тут же перекривляла меня: – «Не стоит беспокоиться… мы сами». Тьфу!

Глава 6

Не успела подняться, как в комнату вбежали люди в форме и наш участковый, Суриков Виталий Леонидович. Полиция оттащила Литунова от Боглашина, «попросив» его не мешать. Через некоторое время Алексея уводили в наручниках, а он шипел и посылал проклятья… в самых лестных эпитетах... особенно в мой адрес. Полуголый мужчина был в крови: лицо, руки, тело, и мне его было совсем не жаль.

«Так тебе и надо, тварь!» – подумала, сглатывая кровь во рту. Медленно поднесла руку к губам, издавая стон от боли. Бок и спина конкретно напоминали о себе. Это же надо… как хорошо он мне врезал. Урод! Да и я… дура!

Только попыталась подняться, как рядом оказался Кирилл. Поддерживая меня за талию, аккуратно поставил на ноги. Литунов поднял мой подбородок и грозно спросил:

– Куда он еще ударил?

Сглотнула, не ожидая такого вопроса, и судорожно пролепетала:

– По спине…

– Поехали в больницу, – тут же отчеканил он, не принимая возражений, хотя их и не было.

– Стойте! – раздался громкий голос Виталия, находящегося рядом с коллегой, и он сразу же вальяжной походкой подошел к нам.

Мужчины секунды проедали друг друга оценивающими взглядами, а потом одновременно пожали руки.

– Кирилл Литунов, – представился мой начальник.

– Виталий Суриков, – выдал друг, и, посматривая на меня, добавил: – Спасибо, что помогли.

Кирилл только кивнул, недовольно сжав губы, а потом произнес:

– А вы как здесь оказались?

– На участке работали. Ограбление и разбой в соседнем подъезде. А потом Соня с криками позвонила, и мы сразу же кинулись сюда.

– Спасибо, что оперативно, – поблагодарил Литунов.

– Так, стараемся, – усмехнулся Виталий, а потом повернулся ко мне и произнес. – Кристь, прости… за слова… вчерашние. Я…

– Понимаю, – тихо прошептала я, а на глазах слезы, скорее, из-за стресса, а не от умиления, так как обычно я не настолько сентиментальна. – Спасибо за помощь, Виталь.

– Всегда пожалуйста, – произнес Суриков, подмигнув левым глазом, и тут же отвернулся в сторону, так как его позвал полицейский, выходящий из квартиры. Участковый кивнул и громко выдал. – Да-да. Сейчас.

Вновь повернулся ко мне и прогрохотал:

– Кристи, я потом позвоню, и ты расскажешь, что и как. Напечатаю и отвезу тебе на подпись. Только адрес скажи.

Я кивнула, косо поглядывая на невозмутимое лицо Кирилла с плотно сжатыми губами. Однозначно, чем-то обеспокоен.

– Может, подвезти вас? – предложил Виталя, прощаясь, пожимая вновь руку Литунова, на что тот заявил:

– Мы на машине. Не беспокоитесь.

Как только Виталька ушел, я посмотрела на Кирилла и благодарно произнесла:

– Спасибо. Я…

– Еще не за что. Вот как мне Леха, знакомый хирург, скажет, что с тобой все нормально, тогда и скажешь «спасибо», – сообщил Кирилл, продолжая внимательно оценивающе смотреть на меня.

«Что не так?! Наверняка, с побитым лицом я представляю ужасную картину. Да что говорить, уже конкретно чувствую, как губы опухают…»

Ухмыльнулась и тут же зашипела, ставя себе галочку не лыбиться и вообще… желательно рот не открывать.

– Тогда пойдем? – предложил мужчина, взяв меня за руку.

Посмотрела с грустью на бывшую квартиру и услышала над головой почти рычание:

– Даже не думай надеяться, что можешь здесь жить и дальше!

Я понимающе кивнула и тут же нахмурилась. В коридоре раздавались шаги, а именно стук каблуков, усиливающиеся с каждой секундой. Через мгновение в квартиру вбежала сожительница Боглашина.

Нараспашку куртка, все также грязная, аж глаза режет от вони и внешнего вида. Джинсовые шорты на черные капроновые колготки в крупную клетку и ляпистая в стразах шелковая кофта, но уже другие сапоги: ботфорты на высоченном каблуке, и теперь она казалась невероятной вышкой. По лицу Пушка можно сказать одно: штукатурка накладывалась быстро и сильно. В общем… женщина, очевидно, вернулась с работы. В руках у нее был белый пакет из супермаркета, из которого просвечивались три бутылки водки, колбаса и чейсы.

«Мм-да-а-а-а… ужин у них планировался знатный… Между прочим, следует отметить, Боглашин нашел себе вторую мамочку… обеспечивающую его от и до. Козлина!»

– Аа-а-а-а… – пробулькала женщина, смотря на нас, а Литунов скривился, и, повернувшись ко мне, грозно уточнил:

– Это вообще кто?

Только хотела ответить, как дама хищно улыбнулась и, выставив грудь вперед, прокуренным голосом прохрипела:

Глава 7

Прошло три дня, но Кирилл до сих пор настаивает на том, чтобы я сидела дома, и сам развозит наших учеников и забирает их из школ. Дети счастливы, сдружились и играют вместе. А у нас… с Литуновым все странно и непонятно, а главное – напряжение и недосказанность во всем, что заставляет меня сильно нервничать.

Уложив Колю спать на обеденный сон, думала о словах Кирилла, что малыша вновь стоит водить в частный садик. Ребенок уже ходил несколько месяцев, а потом в семье пошли скандалы, и Коленька наотрез отказался посещать центр развития (хотя раньше радовался и бежал первым), только плакал, пока его не заберут домой. Сейчас он стал более спокойным, и Кирилл решил вновь попробовать его водить, хотя бы на несколько часов в день, а дальше видно будет.

Только села на диван, как услышала мелодию своего телефона. Посмотрела на экран – Суриков. Взяла трубку и произнесла:

– Привет, Виталя.

– Привет, красавица. Как себя чувствуешь? – с веселой ноткой в голосе осведомился мужчина.

– Ну-у-у как обычно, только побитая маленько, но уже все проходит. А так все замечательно. Как сам? – выпалила я, приблизившись к огромному окну, выходящему во двор, наблюдая, как валит снег огромными хлопьями.

– Да я как обычно. В мыле и некому меня утешить… – воодушевленно пожаловался он, и вроде как посмеялся… но почему-то я видела тут явный намек. Через паузу мужчина резко отчеканил: – Говори новый адрес, я уже твое заявление везу для подписи.

– Ого, какие нынче добрые участковые. Лично везут… – усмехнулась я, замечая, как охранник с поста вышел покурить, между делом разговаривая по телефону.

– Ага… размечталась. Только тебе. Называй уже адрес, а то я как раз выезжаю из участка, – деловито сообщил Суриков.

Как только выдала нужную информацию, уточнила:

– Через сколько будешь?

– Минут через пятнадцать, – пробубнил Виталий, и добавил: – Все, отключаюсь, за рулем. Жди.

Улыбнулась и отключилась. Хороший друг, главное, чтобы опять не начал на ненужные темы разговаривать…

Вновь звонок, и я сразу же взяла трубку, замирая, слыша хриплый голос Кирилла:

– Кристина... Как ты?

– Привет. Нормально, – смущенно ответила я, начиная дергать тюль.

«Спрашивается, зачем я это делаю, когда разговариваю с Литуновым?! Нервный тик, что ли?!»

– Хотел предложить съездить за кольцами, пока Коля спит. Одевайся и предупреди Галину Петровну, что мы уедем. Через двадцать минут буду.

Мысленно простонала, поражаясь, почему мне так везет на пикантные ситуации, и выдавила из себя:

– Кирилл, может, немного позже?

Оглушающая тишина в трубке, а потом раздался вопрос:

– У тебя какие-то планы?

«Мм-м-м… да какие у меня могут планы, когда мне на улицу стыдно выйти?!»

– Виталий привезет заявление на подпись. Он…

– Когда? – грубо уточнил Литунов, отчего стало не по себе.

– Через пятнадцать минут, – ответила я, отходя от окна, направляясь к винтовой лестнице на второй этаж.

– Понятно. Скоро буду, – категорично выдал он.

– Постой, может тогда… позже поедем за кольцами? – вежливо предложила я.

– Кристина, собирайся. Как только подпишешь бумагу, сразу поедем. Я уже выхожу из офиса, – деловым тоном заявил Литунов, а потом мягче добавил: – Жди.

Слыша гудки в телефоне, непонятно что-то промычала себе под нос, совсем не понимая странного поведения будущего супруга. А может мне кажется?! Откуда мне знать его… как мужчину, а не как работодателя?!

И все же странно, когда видела его с бывшей женой первые месяцы своей работы, и у них вроде было все нормально, хотя уже наблюдались постоянные скандалы, Кирилл постоянно был совершенно спокоен, до ужаса невозмутим. Всегда, как хладнокровный удав. И я смело считала его сдержанным мужчиной, рациональным во всем. Даже подозревала, что и нежные чувства у него проходят в спокойном ключе, без взрывов. А сейчас странные недовольства.

Хотя чему тут удивляться, когда его обманула любимая жена, найдя себе альфонса и живя за счет Кирилла, пока на детей не забила и не уехала к любовнику на неделю, оставив их мне, со словами: «Не переработаешься, если и ночью посидишь. Тебе и так много платят»?! Выслушав мое мнение по этому поводу, послала меня куда подальше и умотала. Дрянь. Мне пришлось побеспокоить ее мать, чтобы не обострять тяжелые отношения супругов. Найдя у Саши номер в его телефонной книге, позвонила, и Тамара Ивановна приехала вместе со второй дочерью, Анной, которая отличается от этой стервы, как небо и земля. Кирилл в это время был в командировке.

А дальше… Зинаиду пришлось вытаскивать из обезьянника за дебош, А потом она на стоянке разбила крутые иномарки, находясь в алкогольном опьянении. Результат: она может видеться с детьми только в присутствии Литунова, чего она, естественно, не делает, считая это ниже своего достоинства, рассчитывая на совесть мужчины. Поэтому, скорее всего, Кирилл и поменялся так кардинально: стал осмотрительней и подозрительней.