Сказание о демоне

Пролог

Леденящий ветер спутывает волосы, а снег раскаленными иглами впивается в окоченевшее лицо. Я отчаянно пытаюсь кричать, но голос не слушается. Слышно только завывание ветра, усердно сбивающего меня с ног. Боль спутывает сознание. Из рассеченной кожи струится кровь, ручьями растекаясь по ледяной корке. Спустя мгновение она превращается в застывший рубиновый узор.

— Пожалуйста, остановитесь! – взмолилась я, но мой тихий, дрожащий голос могли услышать только жестокие Боги.

«Больше нет сил, ты должна сдаться» – уговаривал меня рассудок. Ноги не слушались, каждый последующий шаг давался еще сложней.

Я совсем потерялась…

Ничего не видно. Вокруг только снег и горные вершины. Медленно, но я продолжала идти! Шаг… Еще шаг. Как же больно! Наконец сквозь белую пелену я увидела едва различимые силуэты. Слезы ослепили меня и застыли как стекляшки. Сердце разрывало грудь.

Они еще живы! Вид сражающихся и звон клинков позволили мне сдаться и упасть на обледеневший снег. Не имея возможности остановить это безумие, я вынуждена была смотреть, как два самых дорогих мне человека пытаются убить друг друга. И этот ужас происходит по моей вине.

Странно… Но я больше не чувствую холода и боли. Возможно, ветер донесет мой запах, и он почувствует меня. Нет… Вряд ли, он не успеет. Снег скоро спрячет меня, превратив в белый холмик, один из тысячи. Не слышу ни единого звука, только стук сердца, который оглушает меня словно барабан в руках шамана.

«Скоро все закончится…» – чудовищные мысли роятся в голове. Время молиться! Молиться Богам и просить у них, чтобы смерть забрала только меня. Но теперь, если ее рука коснется одного из них, я знаю кого бы ей отдала.

Перед лицом смерти я решилась распутать самую сложную головоломку в жизни. Но теперь ответ не имел смысла. Жестокие игры Богов или судьба? Что подвело нас к краю пропасти? Если любовь приносит столько боли, я больше не хочу любить.

Простите… Если бы я могла все исправить, я бы вырвала свое звено из цепи судьбы. Чтобы никогда вас не встретить, никогда не полюбить.

Глава 1

По моей вине уже оборвалась не одна жизнь. Позволив себе полюбить, запутавшись в чувствах, я принесла много боли тем, кого впустила в сердце. Еще совсем ребенком попав в дом утех, я своими руками заложила фундамент стены ненависти.

С каждым годом она становилась выше и крепче. С пяти лет, день за днем, мне приходилось прятаться за ширмами, и наблюдать, как посетители борделя изводили куртизанок, а затем прикрывать уши маленькими детскими ладонями, чтобы не слышать их болезненных стонов. Так я заперла свое сердце и возненавидела мужчин.

Но куда сильнее меня шокировало другое. После всех унижений, побоев и издевательств куртизанка вставала перед зеркалом, методично открывала флаконы с алым воском и тушью и делала себя опять красивой. И для кого? Для тех, кто так много раз делал ей больно, кто дарил ей лишь слезы?

Сначала я осуждала куртизанок. Но чем старше становилась, тем больше понимала… они были в ловушке. Заложницы портового городка Кайюки, где кроме публичных домов одни лишь рыбацкие хибары, насквозь пропитанные запахом тухлятины.

У каждой портовой жрицы была мечта, что однажды ее полюбит один из гостей борделя, вырвет из цепких рук Мамочки, и они уплывут отсюда жить долго и счастливо. Как можно дальше, где ее никто не знает, и где она сможет забыть ужас прошлого. Для этого они и стояли часами перед зеркалом и натирали кожу эфирными маслами, пытаясь перебить вонь, витавшую в воздухе нашего захолустья.

И я полюбила их. Танцующих возле открытого огня, израненных, хрупких мотыльков… они стали мне семьей, которую я потеряла.

В дом утех меня продали как ненужную вещь. Мама умерла стоило мне появиться на свет, а отца забрала смерть на мой пятый день рождения. В тот год от лихорадки погибло много людей.

Сначала оставалась надежда, что меня приютит родная тетя. Но для сестрицы отца я была лишним ртом, который отбирал еду у своры ее отпрысков. Спустя всего год меня привели к госпоже Амайя, или как ее называли куртизанки и посетители борделя – Мамочка. Получив несколько монет, тетя ушла и больше никогда меня не навещала.

Для девушек из борделя я стала долгожданной дочерью, которой не у одной из них не суждено появиться. Они оберегали меня и прятали от Мамочки, чтобы лишний раз я не попадалась ей на глаза. Одни твердили, что я должна бежать, пока мне не исполнилось шестнадцать, искренне не желая мне своей судьбы. Другие убеждали, что лучше остаться. Ведь там, в большом мире, за порогом нашего смрадного городишки полно демонов. Возможно, это зловоние рыбных промыслов сдерживало их, и до нас доходили только смутные слухи да легенды.

«Демоны, ёкаи… Сильные и жестокие. Человекообразные твари со сверхспособностями. Сказки!» – так думала я и строила план побега, хорошо понимая, какая судьба мне уготована. Госпожа Амайя ясно дала понять, что вскоре и я пополню ряды ее девочек.

Мне помогала Юри. Самая младшая из воспитанниц Мамочки. Ей было восемнадцать, а мне почти исполнилось пятнадцать, когда ее привезли к нам. Хрупкая, красивая девушка. На торгах у границы с Восточной провинцией Хигаширу она была первосортным товаром среди других рабов. А у госпожи Амайя отличный нюх на любой источник дохода, и она выложила за нее много денег, которые Юри должна приумножить.

Юри оказалась глотком свежего воздуха для всех жительниц борделя. Ее длинные, вьющиеся волосы танцевали при малейшем движении, а русые локоны золотились на ярком солнце. Ее полюбили за кротость, доброту и отзывчивость. За короткий срок мы с ней стали сестрами.

Она заставляла меня учиться созданию косметики. Как сейчас помню ее пляшущую фигуру перед зеркалом. Нежный, родной голос, убеждающий меня, что все женщины хотят быть красивыми. И если я буду знать, как сделать их таковыми, никогда не пропаду.

– Касуми! Учись у старших! Посмотри на этот нежно-розовый воск. Его подарила мне Мика. А вот, вдохни аромат этого масла! Оно пахнет морским бризом и персиком. Его потеряла Мигуми, только т-с-с… я отдам ей чуть позже! Все это они сделали сами! Правда чудесно? И ты так сможешь, даже лучше! – говорила она, перебирая цветные склянки и протягивая мне одну за другой. После очередной демонстрации Юри собирала все в охапку и уносила в свою сокровищницу – прикроватный сундук.

Я как губка впитывала все, чему меня учили. Секреты мастерства хранились в моей голове лучше, чем на бумаге. Также мне удалось обучиться искусству макияжа, всем его хитростям, к которым прибегали девушки, чтобы очаровывать мужчин. Почти все, что имели портовые куртизанки, они сделали вручную. Жалования Мамочки не хватало на дорогую косметику, которую можно было купить у бродячих торговцев. Редко, но куртизанкам удавалось приобрести что-нибудь в складчину, чтобы потом воссоздать косметику вручную. А иной раз и сделать ее лучше оригинала.

Раз в полгода в Кайюки приезжал старик Тору. Он был травником и лечил людей от разной хвори. Девочек не интересовали навыки целительства, и они охотились за содержимым его огромной повозки, которую Тору оставлял на опушке, никогда не заезжая в порт. Несмотря на то, что путь был не близок, и ковылять на гэта – настоящая пытка, к нему выстраивались очереди из женщин. Они скупали мешки с лепестками роз и других цветов, отдушки и пчелиный воск.

Когда у Тору заканчивался ассортимент, и к нему переставали стягиваться толпы куртизанок, он не торопился уезжать. Еще долго по округе расхаживал этот странный, согнутый вдвое старик. Изогнувшись в три погибели, он собирал травы в лесу и у подножья скал, а на закате и рассвете ковырялся у моря с тростником во рту, надолго погружаясь в воду. Он срезал водоросли для снадобий, а потом продавал их в других городах.

Так мы с ним и познакомились. Мне было лет двенадцать, может одиннадцать. Точно уже и не вспомнить. Тору собирал в лесу каштаны, а я блуждала в поисках хвороста для растопки печи. Его не было видно за высокой травой. Тору разгибал больную спину, лишь когда набирал почти полный мешок. Поэтому я и оцепенела от страха, когда услышала хриплый, низкий голос за спиной.

Глава 2

До моего шестнадцатилетия оставался без малого месяц. В тот день в бордель я вернулась от Тору, когда уже наступил вечер, а с неба срывались редкие капли дождя. Я проскочила незамеченной в нижние комнаты, где жили девочки. Мы с Юри называли их “темницей”, так как внутри не было даже окошка. Обычно внизу в это время никого нет, но, едва переступив порог, я увидела Юри, укрытую с головой одеялом.

– Юри, ты с ума сошла? – прошептала я, не понимая причину столь отчаянного поступка. Если Мамочка узнает, что Юри отлынивает от работы, ей не избежать наказания!

Не услышав ответа, я подошла ближе, стараясь двигаться на цыпочках, чтобы скрипучие половицы меня не выдали. Робко коснувшись ее плеча, я ощутила жар. Юри дрожала от озноба и хрипела еле слышно. Почувствовав холодную руку, он сжалась в комок.

– Юри! Ты вся горишь! – обеспокоенно крикнула я. Нежно касаясь ладонями ее щек, я пыталась привести ее в чувство. Все без толку, она лишь несвязно что-то бормотала.

Некоторое время я просидела у кровати, обтирая ей лоб влажной тканью. Жар не спадал, становилось только хуже. Мне уже приходилось видеть, как от сильного жара умирают люди, и я действовала без промедлений.

Мы были одни. Всех девочек Мамочка вывела к гостям, а те, кто, по ее мнению, потерял свою привлекательность, утюжили белье и застилали кровати. Можно подумать, что этим пьяным животным не все равно, на чем утолять свою первобытную жажду? Уже третий день моряки просаживали деньги на выпивку и ласки женщин. А сегодня еще обещался приехать один важный купец со своей свитой, и все в борделе стояли на ушах.

Я не могла смотреть на то, как Юри сгорала живьём, но у меня совсем не было денег, чтобы купить лекарств в единственной аптеке. Да и ворчуну Тору за снадобье мне нечего предложить. За работу платили только едой и прочной крышей.

Вне себя от отчаяния, воспользовавшись вечерней суматохой, я тайком прокралась в комнату Мамочки и украла горсть монет с ее стола.

Когда я выбежала на улицу было уже совсем темно, а значит, хватиться меня не должны. Редкие, огромные капли дождя предвещали бурю. Я спиною чувствовала их тяжесть. Казалось, раскаты грома наступали на пятки, в ушах стоял гул. К счастью, я знала путь к телеге Тору наизусть и могла найти ее вслепую.

Телега стояла на том же месте. Из трубы клубился дым, а в зазорах между досками дрожал свет.

Вломившись внутрь, я закричала:

– Юри! Юри умирает, быстрей! – и протянула ладони, на которых лежали мокрые монеты. За мгновенье подо мной образовалась большая лужа.

Тору от неожиданности поперхнулся чаем. Откашлявшись, он сурово на меня посмотрел, а потом перевел взгляд на протянутые руки. Худыми, мозолистыми пальцами он сжал мои трясущиеся ладони в кулаки и выдал хриплым голосом:

– Умирает! Юри! От чего? Диарея, насморк, что у нее?

– У-у-у… у нее сильный жар, а вчера она жаловалась на кашель и боль в легких! Кашель очень сильный. Я-я-я… я думала госпожа Амайя выгонит ее в хлев.

После моих слов Тору полез в сундук и так торопился, что из него все вывалилось наружу. Хорошо, что бутылочки были деревянные и не разбивались, а лишь постукивали как старый сухой бамбук.

– Это пусть выпьет сейчас. Оно снимет жар, – пробубнил Тору, протягивая мне пару закупоренных пузырька: – А это завтра! Пусть выпьет с утра, как выспится. Только не буди, пусть спит. Я приду к вам и осмотрю ее. Надеюсь, меня впустит ваша старая мегера!

Не сказав более ни слова, я схватила снадобье и помчалась к Юри. Она была еще жива, пусть и дышала с трудом. Приподняв голову, я помогла ей выпить отвар и уложила обратно на подушку.

Решив остаться на ночь, я прилегла рядом с ее кроватью. Так и уснула – грязная и промокшая насквозь. Но сон был недолгим. Меня разбудила распахнувшаяся дверь, которая с силой ударила о стену, и приближающиеся шаги Мамочки. Наверху бушевал скандал: раздавались крики посетителей и звенела посуда. Предчувствуя беду, мое сердце забилось как сумасшедшее, в ушах загудело, я даже перестала дышать.

– Вставай Юри! Вставай я сказала, бегом наверх!

Подбежав к Юри, Мамочка сорвала с нее одеяло и начала настойчиво будить. Толстые пальцы в перстнях терзали слабое, измученное тело.

Набравшись смелости я оттолкнула госпожу. Но сил хватило лишь на то, чтобы она сделала пару шагов назад. Руки просто скользнули по гладкой ткани ее шелкового кимоно и уперлись в старое, дряблое тело. Больше она не сделала ни шагу.

Мамочка схватила меня за голову и швырнула на пол. Я вскрикнула – мои волосы запутались в многочисленных перстнях Мамочки. Она тыкала и тыкала в меня пальцем и что-то кричала, а я как могла пыталась отцепиться от ее рук. Боль была ужасная.

Потом Мамочка внезапно замолчала, посмотрев куда-то мимо меня. Я обернулась и увидела монеты, рассыпанные по полу. Наверное высыпались во время падения. Я совершенно забыла о них!

– Ах ты маленькая дрянь, неблагодарная сукина дочь!

Мамочка нависла надо мной словно одержимая демоном. Опять схватила меня за волосы и поволокла к лестнице, громко крича: «Теперь ты заплатишь за все! Теперь ты отработаешь каждую копейку, которую я потратила на хлеб, чтобы ты не сдохла! Ты будешь работать, пока я не разрешу тебе отправиться к родителям! Демоны их раздери за такую дочь!»

Она волочила меня по деревянной лестнице наверх, а я пыталась встать, но босые ноги скользили по мокрым ступеням. Когда она заволокла меня в главный зал, под ноги стали попадаться мелкие осколки. Куда бы я не ступила, как бы не извернулась, они были везде.

– Господин Ён Гвон, позвольте предложить нашу новую девушку Касуми! Но больше ее не будут так звать, давайте вместе выберем для нее новое имя? Кимико, как вам имя Кимико? – С издевкой прокричала Мамочка и бросила меня в центр зала, как кость голодным псам.

Во главе стола сидел седой мужчина и, прищурив один глаз, смотрел на меня. Я видела его раньше: он и был богатым купцом из Восточной провинции. Старый, мерзкий извращенец. Платил много и всегда выбирал Юри. Господин Ён мог держать ее в комнате несколько дней и терзать без продыху, пока не насытится как вампир. Хотя даже вампиры не истязают так своих жертв. После ночей с ним бедняжке приходилось буквально собирать себя заново.

Глава 3

Я просыпаюсь раньше петухов, а ложусь заполночь. Нужно бы оставлять себе выходные, иначе рядом с Тору появится еще один могильный холмик. Однако никто не знает, где стоит моя скромная повозка и меня некому будет хоронить. Она и станет мне могилой, когда развалится и накроет мой хладный труп. И произойдет это совсем скоро: крыша прохудилась так, что можно смотреть на звезды перед сном. Если не умру от переутомления, меня убьет именно она. К зиме успеть бы накопить на уютный маленький дом!

«Так, хватит мечтать! Пора действовать!» – подумала я и распахнула дверь, впустив свежего утреннего воздуха.

Я осталась жить там, где и повелел Тору, вдали от шумного города, в стороне от дороги – на том конце тонкой, извилистой тропки, которая открывалась мне одной. Затворничество ничуть не пугало. Мне нравилось ждать, когда солнечные лучи проникнут сквозь серую пелену и прикоснутся к моей озябшей коже. Слушать птичьи трели и песни цикад. Одиночество прекрасно.

Обычное утро. Я боролась с непослушными волосами, но как не старалась стянуть волосы в тугой пучок, непослушные пряди жили своей жизнью, и легче дать им волю улечься, как они сами пожелают. Зеркала у меня нет, и перед выходом я рылась в своем “гардеробе”, состоящем из двух рубашек и пары штанов.

«Хм-м… Бурая рубаха почти чистая. Ну или так кажется… А белая, больше не белая! Надо купить еще одну бурую, так практичней. Придется больше экономить» – бурчала я себе под нос, размышляя о своих припрятанных сокровищах. Они единственная надежда на лучшую жизнь.

На выходе меня встретили четыре мешка, доверху наполненные косметикой. В этот раз что-то слишком много набрала… Но куда деваться? Взвалив на себя ношу и покачиваясь из стороны в сторону, я направилась покорять мир.

Наконец добравшись до городских ворот, где меня ждал Иоси, я скинула, казалось бы, непосильную ношу. У ворот толпились купцы и ремесленники, фермеры и охотники, певцы, танцоры, монахи и воины. Они несли в столицу лучшие изделия, продукты, умения и знания. Продать, купить да обменять. И среди них я.

Теперь можно хоть ненадолго выпрямить спину. Стоило мне расслабиться, как Иоси, маленький, черноволосый и чумазый беспризорник с самым добрым сердцем, тут же забрал три мешка. Шкодливый, ушлый мальчик десяти лет, который умел выкручиваться из любых ситуаций.

– Иоси, отдай! Тебя придавит к земле, расплющит и превратит в лепешку! — тихо прошипела я, чтобы не слышали в толпе. Я никогда не напрягала его тяжестями, но он был упертый как осел. – Отдай, я сказала!

– Все хорошо госпожа Касуми!

Иоси схватил два мешка в руки, закинул третий на спину и рванул за городские ворота.

«Госпожа! Жаль, что так он меня называет только при свидетелях».

Я знала, что к моему приходу на столе будет стоять горячий чайник с душистым чаем, пустые и сложенные мешки отправятся в угол, а весь товар Иоси аккуратно разложит по полкам. Он мне мне как младший брат – знает все мои секреты, да чего уж там? Придумывает и оберегает тайны куда лучше хозяйки.

Я встретила Иоси здесь, в столице. Местные чиновники закрыли приют, где он жил, и разогнали детей. Многие из них нашли себе новые дома, другим удалось поступить в подмастерья, но Иоси был таким хилым, что его никто не хотел брать. Наверно посчитали, что долго такой малыш не проживет и кормить его себе дороже.

Возможно, я бы тоже отказалась от такого помощника, но мы встретились в день похорон Тору. Мальчик сидел у дороги, обняв колени, и глядел на меня своими большими грустными, щенячьими глазами. Мое стонущее сердце не позволило пройти мимо.

С тех пор он мой верный помощник и друг. Живет в торговой лавке, сторожит ее ночью и следит за порядком. От того худого мальчишки, вот-вот готового потерять сознание, не осталось и следа. Разве что взъерошенные волосы и смешное чумазое лицо напоминали о прошлом. Отъелся он быстро, и если видел бесхозный съедобный кусок, тут же уминал за обе щеки.

Я шла по узкой улице, где располагались торговцы всякой всячиной. Мое рабочее место затерялось в череде других зданий: небольшой, скромный и аккуратный белый домик, зажатый с двух сторон крупными лавками.

В свое же заведение я всегда заходила тайком, через задний двор. Внутри не протолкнуться, поэтому клиентов приходилось принимать по одному. Больше не помещалось.

Мы с Иоси разработали хитрый план, как завоевать сердца и содержимое кошельков жительниц столицы. Слухи распространялись быстро, разлетались как горячие пирожки с прилавка. Я – ученица ямобуси, легендарного монаха отшельника, мастера целебных дел и хранителя секретов красоты. Тот слишком стар, поэтому вместо него дела приходится вести мне. Еще он доверил ученице рецепты особых настоек, из которых готовится косметика, не наносящая вреда и омолаживающая кожу.

Мужчин я старалась избегать, и это у меня получалось неплохо. К счастью, среди клиентов таких отморозков, как в борделе Мамочки, мне больше не встречалось, да и сильный пол обходил лавку стороной, но береженого Боги берегут.

В лавке по обыкновению все было готово к открытию. Закрыв за собой дверь, я прошла за прилавок. Сегодня, как и всегда, обещалось много клиентов. Целый день, с утра до позднего вечера, мне приходилось обслуживать покупательниц, давать советы и делать пробники.

На перекус и отдых времени почти не оставалось, поэтому почему бы не размяться перед началом рабочего дня? Лениво потянувшись и хрустнув косточками, я плюхнулась на подушки.

– Касуми, ты такая медлительная, даже моя бабушка была расторопней! – насмешливо пробормотал Иоси, заканчивая выкладку товара. – Давно пора открываться!

– Открывай ты, я еще не проснулась! – заявила я и зевнула во весь рот.

– Ты чего развалилась? Сядь прямо! – продолжал ворчать Иоси при виде того, как я засыпаю, подперев щёку кулаком, и пытаюсь налить горячий чай.

Первая половина дня прошла без сюрпризов. Иоси заводил ко мне женщин и девушек одну за другой, а те рассказывали мне о своих желаниях и неурядицах. Я передавала список помощнику, а он собирал покупки, бегая с табуреткой по полочкам.

Глава 4

Фигура человека в сине-черном одеянии с огромным мечом на поясе, проскользнула мимо меня к другой двери, заперев ее. По сложению определенно мужчина, широкоплечий и довольно высокий, словно выходец из Северной провинции.

Я смотрела на него ошарашенными глазами, не понимая, что происходит и как реагировать. Вряд ли это клиент, который очень стесняется своего внешнего вида, и поэтому задвинул все засовы и закрыл каждое окно в лавке.

Когда он подошел ко мне вплотную я в этом убедилась. Молодой, красивый, кожа чистая и гладкая, как самый дорогой фарфор. Ему точно нужно не ко мне, а к шаманам! Изгонять то, что в него вселилось! Холодный, безжизненный взгляд, направленный в никуда… Я даже стала переживать за стену, в которую он таращился.

– Мой господин хочет увидеться с Касуми, хозяйкой лавки, где я могу ее найти? – громко сказал он, продолжая пялиться в одну точку.

«Отлично! Он не признал во мне хозяйку», – промелькнуло в голове, подтолкнув меня к глупым действиям.

– Она там, – неуверенно промямлила я, и мне в голову не пришло ничего умнее, чем поднять руку и показать на заднюю дверь.

Возможно, он подумает, что она… то есть я, сидит во дворе, и у меня появится шанс улизнуть.

Развернувшись, незнакомец направился, куда указывал мой дрожащий палец.

Что ему нужно? Неужели меня все эти годы искала мстительная Мамочка. А может кто-то узнал, что нет никакого монаха? Хотя вряд ли за это меня сильно накажут. Мне светило всего лишь десяток ударов розгами и публичное унижение… Пф-ф!

– Госпожа Касуми! Что ему от вас нужно? Вы там живы? – “очень вовремя” закричал Иоси, пытаясь выломать дверь. – Что вам нужно от моей госпожи?! Уходите, я позвал городскую стражу!

Не успела я ответить Иоси, как меня схватили за запястье. Я резко развернулась и встретилась с незнакомцем взглядом. Его лицо находилось слишком близко, и я почти ощутила его дыхание на коже. Это заставило меня смутиться. Но отвернуться, отвести взгляд от его глаз, голубых, как сапфиры, холодных и безжизненных как лед, было невозможно.

Он словно загипнотизировал меня. А еще руки – такие же ледяные. По моему телу забегали мурашки.

– Ч-чем я могу вам помочь! – я нервно улыбнулась, пытаясь разрядить обстановку.

– Ну и зачем ты врешь?! – рявкнул незваный гость.

– А вы видели себя? – возмутилась я. – Я чуть не умерла от страха, когда вы вломились! И почему вы обращаетесь ко мне на “ты”, что за фривольность? Мы вроде одного возраста, но я себе такого не позволяю. Попрошу вас не “тыкать”!

– Ну да, вроде одного! – он ухмыльнулся и осмотрел меня сверху до низу. При виде моих обносков и растрепанных волос, его брови поползли на лоб. Я почувствовала себя неловко и попыталась причесаться пятерней, но сделала только хуже.

– Что… что вам нужно? – раздосадовано вопросила я.

– Ты пойдешь со мной, – и он отпустил мою руку, посмотрев на меня как на пустое место. Лучше бы и дальше дырявил стену! — И поторопись, я не люблю ждать.

Попятившись, я прижалась к стене. На запястье по-прежнему ощущался холодок от его пальцев. С виду незнакомец походил на солдата или наемника, но в голову закрались подозрения – а человек ли он? Может быть, демон? Вампиров исключаем, сегодня яркий солнечный день. Да и зачем я могла понадобиться демону, чтобы ему заявиться лично? Знать бы еще, какой температуры у них кожа.

– Я не двинусь с места, пока вы мне не объясните, куда я должна идти! К кому, и кто вы?! – набравшись смелости, выпалила я.

– Мой господин велел привести тебя к нему, а зачем и кто он, ты узнаешь от него лично, – холодно проговорил он, опять грубо схватив мое запястье. – Мне помочь тебе собраться?

– Н-нет… я сама! – едва слышно прошептала я. И резко вырвала свою руку, демонстрируя, что у меня еще осталась крупица гордости!

Перебирая возможные последствия, я замерла от напряжения не в силах собраться с мыслями. Если я соглашусь и пойду за ним, куда он хочет, уж не вляпаюсь ли в еще большую неприятность? А если откажусь, что он сделает?

– Эй! – щелкнул незнакомец пальцами перед моим лицом. — Эй… ты что, поломалась?

В его голосе насмешка соседствовала с раздражением.

«Наверно нравиться издеваться над испуганной девушкой? – мысли о том, как я его ненавижу, стали расти и вытеснять остальное. – Нужно иметь особый талант, чтобы за пару минут вызвать столько неприязни к себе».

Я уже собралась пойти за незнакомцем. Но прежде чем я успела сделать шаг, с чердака спрыгнул Иоси. Мой маленький защитник встал между нами и во весь голос закричал:

– Что вам нужно от моей госпожи?! Кто вы? Касуми не ходите никуда с этим типом!

Ледышка повернулся к Иоси и улыбнулся добродушно и искренне, совсем не так, как он скалился минуту назад. Продолжая улыбаться, он наклонился к Иоси.

– Мое имя Дзирая. Не бойся, твоей госпоже ничего не угрожает. Моему господину нужна ее помощь, и он обещал щедро ее отблагодарить. Она вернется, я даю слово, — дружелюбно сообщил он.

Иоси нахмурился и посмотрел на меня. Я присела на корточки и, обняв Иоси, попыталась успокоить мальчика, который едва сдерживал слезы.

— Все будет хорошо, Иоси, видишь… мне ничего не угрожает, и я скоро вернусь. Только прошу… Не ходи за нами. Просто закрой лавку и подожди меня здесь, – ласково сказала я своему защитнику.

Убедившись, что Иоси немного успокоился, я поднялась и направилась к выходу, где меня ждал Ледышка. Хм-м… Ледышка – отличное имечко для этой ледяной скульптуры. Я вышла за порог, но он не спешил за мной. Его голубые глаза опять сквозили презрением, словно перед ним стоял глупый нашкодивший ребенок. А ведь я никогда не считала себя глупой. Рассеянной, неуклюжей, но не глупой!

– Держись от меня подальше! – прошипел он. – Я не хочу, чтобы кто-то подумал, что мы вместе!

Я опустила глаза, едва сдерживая гнев. Вспыльчивость была мне чужда, но теперь очень хотелось кинуться на грубияна с кулаками. Каждое слово как укол иглой в сердце! Никогда я не считала себя красавицей, но судить о человеке по внешности – низко.

Глава 5

Не знаю, кто придумал эту коробочку на палках, но он точно был коварным типом. Больше никогда и никто не заставит меня в нее залезть! После полуторачасовой тряски я превратилась в живого мертвеца. От плавных покачиваний сильно клонило в сон, накатила зевота. Потом разболелась голова, и в итоге меня начало тошнить.

Позади располагалось маленькое окошко, в которое я напрасно надеялась высмотреть хоть малейший признак того, куда меня везут, но видела только Дзирая, восседающего на коне, да Иеси, перебегающего от дома к дому. Я была уверена, что малыш меня не бросит!

Наконец-то мы остановились. Очень вовремя – душа уже собиралась покинуть тело. И не только она... Штора открылась, яркий свет ослепил меня. Следом я увидела перед лицом руку. Огромную руку Ледышки.

«Если мне отрубят голову, он с легкость сможет ею жонглировать».

– Спускайся! – приказал он.

Решив не рисковать и воспользоваться его услугами, я схватилась за ладонь Дзирая покрепче и съехала вниз – прямо в лужу. Брызги полетели во все стороны. В том числе и на одежду Дзирая. Некоторое время мы, выпучив глаза, таращились на его исполосованные грязью сапоги и хаори.

– Отпусти! – зарычал он.

– Ч-что?..

– Руку мою отпусти!

Опустив глаза вниз, я поняла, что пока подсчитывала в голове убытки, чересчур крепко сжимала его ладонь. Если Дзирая мне выставит счет за испорченный шелк, я едва ли успею собрать нужную сумму.

Неловко разжав пальцы, я завела руки за спину. Лицо Дзирая мне показалось крайне болезненным. Осунулось, побледнело. Однако сохраняло какую-то неоднозначность: оно было одновременно пугающим и притягательным.

– Ты всегда такая неловкая?! — спросил он с презрением, отводя взгляд.

– Нет… то есть да… то есть иногда… – запиналась я.

«И как ему удается быть настолько ледяным в такую знойную погоду?» – продолжала размышлять я, отогревая руки после его хватки. Версия о демонах отпадала – люди на улицах знают кто он. Возможно, Ледышка чем-то болен? Вот и бледность, и пониженная температура тела. Я бы посоветовала ему выпить чего-нибудь горячего: целебный отвар, например. Хотя он уже вдоволь испил моей кровушки и помогать ему желания не было.

Я осмотрелась по сторонам: ни домов, ни деревьев. Мы стояли посреди огромной площади. Позади и впереди возвышались высокие стены, по правую и левую руку огромное пространство уходило вдаль. Под ногами гладкие каменные плиты, ясное небо над головой.

Носильщики развернули паланкин в сторону открытых ворот, через которые мы вошли, и быстрым шагом поспешили удалится туда, где осталась городская суета. Где-то там остался и Иоси.

– Дальше им нельзя. И твоему “шпиону” тоже, – холодным тоном произнес Дзирая, указав на выглядывающего из-за стены Иоси. – Можешь помахать ему ручкой. Было забавно наблюдать за тем, как он за нами следил.

– Ты… ты злой!

– Злой? Может быть. Но ты еще не видела моего господина. Поверь мне, вот тогда ты поймешь, что такое злой!

Он ехидно усмехнулся и потащил меня за собой к закрытым воротам. Я едва поспевала за его быстрыми, уверенными шагами. У стены нас встретили стражники. Они кивнули Дзирая, когда мы проходили мимо. Один из них поклонился и увел коня Ледышки.

Послышался громкий скрип механизма, стены задрожали, и перед нами распахнулись ворота. Мы миновали их, оставив позади еще одно укрепление. Я знала, что императорский дворец находится за третьей стеной, но никогда не думала, что увижу ее своими глазами. О ней мне рассказывал Тору. По его словам только Боги могли ее возвести.

И он не соврал. Внутренняя стена оказалась просто огромной! Желтые мегалиты в основани сверкали на солнце как золотые слитки. На каждом вырезаны иероглифы и неизвестные мне символы.

Когда мы направились к этой стене, до меня наконец-то дошло, что Дзирая направляется во дворец! Какой ужас! Неважно зачем, но я точно знала, что мне там не место!

– Я не пойду! Я не хочу! Отпустите меня домой! – закричала я в отчаянии, упав на колени. Из глаз потекли слезы. – Пожалуйста!

– Вставай! – рявкнул Дзирая и рывком поднял меня. – Раз я обещал тому заморышу, что ты вернешься, значит вернешься!

Снова оказавшись на ногах, я на мгновение заглянула в его глаза – как же они изменились! Насыщенный синий цвет и бесконечная глубина исчезли. Завораживающий оттенок поблек, остался только слабый отблеск голубого, почти белого цвета.

Он заметил мое удивление и быстро отвел взгляд, попытавшись сделать это как можно непринужденнее. Вроде бы и вправду просто отвернулся. Но я знала, что это не так.

– Успокойся, – произнес он тихим, но решительным голосом. – Обещаю, что ты вернешься домой. Клянусь.

Не знаю почему, но мне показалось, что он не врет. Желание взглянуть в его удивительные глаза никуда не исчезло. Взяв себя в руки, я вытерла слезы, и мы вошли в ворота легендарной стены.

После его слов мне стало немного спокойней. Я выбросила лишнее из головы и просто восхищалась красотой вокруг. Поражало обилие маленьких водоемов с рыбками, желтыми как лимон кувшинками и нежными, разноцветными лотосами. Пруды соединялись между собой тонкими каналами, через которые были перекинуты деревянные мосты. Цветущие сады с беседками и белоснежными каменными скульптурами драконов, зверей и птиц.

Мы с Дзирая все шли, но а дворца все не было – территория за стеной оказалась просто громадной.

– Нам сюда! – крикнул Ледышка, и я обернулась. Он стоял за моей спиной. Похоже, я ушла дальше, чем следовало. Этот чудесный сад полностью заворожил меня.

Мне снова стало стыдно, и я, опустив голову, побрела за ним. Надо бы привыкать. С ним так будет всегда.

Стало как-то людно. К нам выбежали девушки в голубых одеждах. У каждой прозрачной легкой тканью было скрыто все ниже кончика носа. Одна из девиц поклонилась Ледышке, а он что-то шепнул ей на ухо, и та принялась меня пристально рассматривать.

– Пошли со мной… Меня зовут Рори, и я служанка во дворце наследного принца. Правда сейчас я временно служу принцессе, – сказала она, взяв меня за руку, и куда-то потащила.

Глава 6

– А ты все же симпатичная! Даже жаль прятать твое лицо под вуаль. Но если кто-то увидит тебя без нее, накажут. Тридцать, а то и пятьдесят ударов плетью! Смотря в какой части дворца, ты попадешься. Ладно, пошли, господин Дзирая наверно заждался, – сказала Рори, прицепив вуаль заколками к волосам и бросила взгляд на мои вещи на полу. Она схватила их и швырнула в топку.

Я вскрикнула, увидев среди них мою деревянную закалку. Ее мне подарил Тору, сам вырезал из бруска магнолии и выгравировал на ней мое имя. Я бросилась в огонь, не обращая внимание на жар. На мое счастье заколка не успела обгореть и, спрятав ее в рукав, я пошла следом за Рори.

Лить слезы – пустое дело. Только притупляет ясность ума, заставляя жалеть себя, вместо того, чтобы искать выход из ситуации. Теперь еще и глаза на фоне белой вуали, наверное, еще краснее, как две мишени.

Мы вышли во двор, где каждая девушка тут же обратила на меня внимание. Если служанок было несколько, то они перешептывались, не сводя с меня глаз. Я чувствовала на себе их завистливые взгляды, они буквально пожирали живьем.

«Быстрей бы дойти до Дзирая. Все у него выведаю! Что еще за служанка принца. Если это блеф, зачем тогда болтать об этом на людях?» – думала я.

Стоило только о нем вспомнить, как показалась знакомая фигура. Дзирая стоял на том же месте, где передал меня Рори. Недвижимый истукан, бесчувственный камушек!

Еще буквально пара шагов, и я наконец утолю свой интерес. Но стоило только приоткрыть рот, чтобы задать первый вопрос, как вдруг на меня со спины налетела стая служанок, которые принялись толкаться и в открытую лупить ногами и руками, мерзко хихикая при этом. Один удар пришелся в ногу, и чем-то тяжелым и холодным, словно металл. Кочерга?! Они что бьют меня кочергой?

Я не двинулась с места, гордо снося побои, и молча проводила взглядом толпу свирепых самок. Лишь только они скрылись с глаз, эмоции взяли верх. Я схватилась за ногу и взвыла как ребенок.

– Да что с ними не так?! Не могу понять, что я им сделала? Мы же видим друг друга в первый раз в жизни! – возмущенно кричала я, прижимая подол платья к ноге. – Курицы невоспитанные!

– Ну как что? – спокойно ответила Рори. – Они долго обучались, чтобы работать во дворце, и вынуждены каждый год проходить сложный экзамен. Ты же не просто со стороны, да и сходу во дворец наследного принца.

Рори говорила, не сводя глаз с Дзирая. В ее речи я уловила нотку обиды, хотя мне и показалось, что она влюблена в Ледышку, и принц ей абсолютно не интересен.

– Покажи ногу! – сказала Рори, которой всё-таки пришлось оторвать глаза.

Действительно шлепнули меня кочергой. На ткани, куда пришелся удар, остался след сажи, а на ноге краснела ссадина.

– Будет синяк! Ну ничего страшного, надо тебя переодеть в чистое, – холодно продолжила она.

– Нет, пойдем так! Теперь она еще и будет ползти как улитка. Принц и так долго ждет! – рявкнул Ледышка и пошел вперед. – Иди за мной и не отставай.

– П-принц? – воскликнула я, побежав за Дзирая. – Так ваш господин наследный принц?

– И что с того? – не останавливаясь, бросил он в ответ.

– Да что могло понадобиться принцу от такой как я? – спросила я. Ледышка шел быстро, и я схватила его за рукав, чтобы остановить.

Дзирая резко развернулся и пренебрежительно одернул руку.

— А ты умеешь еще что-то, кроме как делать косметику и врать клиентам про мифического монаха? – Он сделал паузу. – Нет? Я так и думал.

Когда он обернулся, я увидела его глаза – снова насыщенного синего цвета. Его ответ мигом пролетел у меня между ушей. Или я схожу с ума, или его глаза частенько меняют свой цвет?

– Н-ну и стоило так долго это скрывать? – насупилась я, отвернувшись. – Если бы вы мне сразу сказали, что нужно, к кому и куда мы направляемся, я бы так не переживала. И… и я не вру… т-то есть вру, но это не совсем ложь… монах был, но он умер. Он был мне как отец.

— Прости! — из уст Дзирая раздалось нечто невероятное. Он виновато опустил глаза и продолжил путь к принцу.

Я шла за Дзирая, стараясь не отставать. Оцарапанная нога болела и заставляла меня немного прихрамывать. Дзирая, который был со мной грубым и холодным, сейчас сбавил шаг, чтобы я за ним поспевала. Это у него выходило неловко, видимо он не привык передвигаться в таком темпе. Его неуклюжая заботливость меня даже развеселила.

Мы дошли до сада, который считался одним из самых красивых мест во всей империи. Многие столетия поэты писали о его великолепии, и вот я здесь. Сад полнился цветами разных оттенков и ароматов. В центре возвышался фонтан с головой спящего дракона, из глаз которого текли слезы. Я попыталась припомнить легенду, которую мне рассказывал Тору. Вроде что-то про несчастную любовь дракона и смертной девушки.

– Присядь! – прервал мои мысли Дзирая и указал на скамью. Заметив удивленный взгляд, он недовольно закатил глаза и, схватив за плечи, усадил меня на холодный мрамор. – Дай ногу!

– Не дам! – тихо сказала я, спрятав ноги под лавку.

– Дай посмотреть! Перестань вести себя как ребенок! – насупившись, прорычал Дзирая.

– Нет, со мной все хорошо. Да и вообще я лекарь, сама знаю, что делать!

Дзирая присел на корточки и потянулся к моим ногам. Еще немного, и он бы схватился за щиколотку. Мне удалось увернуться, но неудачно заведя ноги под лавку, я чуть не упала. Спас меня Дзирая. Вернее его лоб… Хлоп! И я одернула руку, которую он тут же схватил.

– Ты ударила меня? – спросил Ледышка, немного улыбнувшись.

– Нет, я… я просто…

– Хм… у меня красный лоб? – он приблизил свое лицо к моему, и между нами возникла неловкая пауза. – Почему ты молчишь? Я задал вопрос.

– Не знаю… может быть… – я отвернулась, почувствовав, как сердце заколотилось в груди.

– А ты краснеешь. – Он продолжал улыбаться. – А это значит, что ты лжешь.

– Красный! – крикнула я в надежде остановить натиск Ледышки, но только почувствовала на коже его дыхание.

Глава 7

Я осторожно вошла в комнату, не поднимая головы. После слов Ледышки о злом хозяине, я готовилась к чему угодно, даже к испепеляющиму взгляду. Мало ли на что способен потомок Бога, как утверждали легенды. У меня проверять это желания не было.

Разглядывая красивую каменную мозаику под ногами, я не смела поднять глаза на принца. Разноцветные камушки были сложены в замысловатые узоры, которые окружали мифических существ, покровителей провинций. Дзирая не дал никаких инструкций: просто зайти в комнату. Вот я и стояла как вкопанная, молчала. Вдруг за спиной послышался громкий смех. Наконец вслед за мной зашел Дзирая.

«Надо же он умеет смеяться!» – подумала я.

– Согласись она забавная! – воскликнул Ледышка. – А еще трусливая!

Я начала закипать от злости. Да за что он так со мной, ведь я ему ничего не сделала! Ворвался ко мне, считай насильно приволок во дворец, так еще и насмехается!

– Дзирая! Объясни, что происходит, ты запугал ее? – спросил принц у Ледышки мягким и приятным голосом. – Почему наша гостья так зажата?

– Нет, что ты… она… – задыхался от смеха Дзирая. – Да она сама по себе странная!

Внезапно до моего плеча кто-то дотронулся, и я дернулась. Нежное прикосновение к подбородку. Мою голову чуть приподняли, и передо мной предстало лицо принца.

Он оказался обычным человеком, только очень красивым, высоким и стройным парнем, с искренней и легкой улыбкой. Его взгляд не испепелял, а успокаивал. Я была не в силах отвести глаз от его приподнятых губ, обнажающих белоснежные зубы.

Так соблазнительно, как будто они зовут меня слиться в нежном поцелуе… моем первом поцелуе.

– Не бойся. Тебе ничего не угрожает, – голос принца спустил меня с небес на землю. – Да, Дзирая!?

Довольный Ледышка развалился в кресле и только мотнул головой в ответ. На его коленях лежала какая-то книга.

– Присаживайся, – взяв за руку, принц подвел меня к столу, уставленному блюдами. – Мое имя Тамахомэ. А ты Касуми, верно? Располагайся поудобней, смелей же…

Я кивнула и присела. Принц устроился напротив. При виде целой горы фруктов и выпечки живот принялся умолять съесть хоть что-нибудь, и делал это слишком громко.

– Тамахомэ будь осторожней. Слышишь как она рычит… прям как демон! – заметил Дзирая.

Кинув косой взгляд на Ледышку, я застенчиво отвернулась. Щеки налились багрянцем, но я ничего не могла поделать. Очень хотелось есть.

– У меня не было времени поесть, – фыркнула я. – Кое-кто ворвался ко мне в лавку прямо перед обедом!

– Угощайся и не слушай его. Выпечка давно остыла, я прождал вас весь день, – вздохнул принц. – Касуми, я, пожалуй, перейду к делу. Чтобы вы успели домой до темноты.

После этих слов мне стало еще спокойней, и я осмелилась взять самое красивое пирожное. Засунув его в рот, я не придумала ничего умнее, чем начать говорить с набитым ртом.

– Ваш флуга Дзирая, глубо со мной обофелся и да… я бы офень хотела побыстрей попавсть домой! – пробубнила я, совершенно позабыв о такте.

– П-ха-ха-ха! Ты посмотри на нее, она даже не знает простейших правил приличия! Зачем ты сказал мне ее привезти? – расхохотался Дзирая, отложив книгу, и уставился на меня. Я отвернулась и прикрыла рот, пытаясь прожевать вкуснятину.

– Простите его Касуми. Он не сдержан, и еще ему самому бы поучиться манерам. Увы,приходится терпеть, Дзирая. Мы росли вместе, как братья.

– О чем вы хотели со мной поговорить Ваше Выс... Величество? – я запнулась, не зная, как правильно обращаться к наследнику престола.

– Я наслышан о вашей косметике, Касуми. Вас окружает множество довольных клиентов и завистливых конкурентов. У меня есть сестра, одна из многих, но родная по матери лишь одна. Недавно Асами вернулась из монастыря, где провела несколько лет в молитве и учении. Теперь она дома, и императрица Докузо хочет выдать ее замуж за своего человека… — Тамахомэ осекся, будто сболтнул лишнее. — Выдать замуж за человека из Северной провинции. Этого нельзя допустить. Я хочу побыстрей найти ей достойного супруга здесь, рядом со мной. Но она не выходит из своего дворца и отказывается принимать предложения о замужестве.

– Почему? – прервала я принца, опершись о кулак и слушая его проблему как увлекательную историю.

– Проблема в том, что она стесняется своего шрама. Даже очень, – помрачнел принц. – Стоит мне только заговорить о ее красоте, и что любой мужчина будет счастлив стать ее мужем, она начинает гневаться.

Принц потянулся ко мне и провел пальцем по щеке.

– Шрам вот здесь. Небольшой, но все же заметный. Когда мы были детьми, над ней издевались дети наложниц. Особенно после смерти нашей матушки, бывшей императрицы. Касуми, мне очень нужна ваша помощь. Давайте будем считать, что это дело государственной важности.

– Конечно, я с радостью помогу! – я выдохнула с большим облегчением. – Но мне нужно взглянуть на нее. Нет, не на шрам, достаточно руки, чтобы увидеть тон кожи. Есть у меня мазь, которая уменьшит шрам вдвое, а то и втрое. Сделает его практически незаметным, и никакая косметика не понадобится.

– Отлично! – воскликнул Тамахомэ, поднявшись со скамьи. – Сейчас же и навестим ее. Следуйте за мной, Касуми.

Торопливым шагом принц вышел во двор. Я последовала за ним, стараясь не отставать от его широкой походки, но тут больная нога дала о себе знать.

– Ваше Величество! Постойте! – крикнула я ему вдогонку. – Я за вами не поспеваю.

Тамахомэ остановился и вопрошающе на меня посмотрел.

– У нее болит нога, – поровнявшись с нами сказал Дзирая.

Подойдя поближе, принц заметил пятна сажи и крови на платье и взял меня за руку. Надеюсь, он ее больше никогда не отпустит!

– Что случилось? Вам очень больно? Я могу приказать подать паланкин.

Вспомнив о том, как меня выворачивало после первой и надеюсь последней поездки, я замахала рукой перед его лицом.

– Нет, нет! Только не паланкин! Я неуклюжая… ну и поцарапалось об кочергу, – сказала я, решив умолчать о истинной причине. Услышав, что я не выдала служанок Дзирая ухмыльнулся, но промолчал. – Просто… Если мы пойдем медленней, будет отлично.

Глава 8

Рори при виде Дзирая испустила вздох ужаса. Быстро прикрыла лицо руками и ретировалась обратно в комнату. Через несколько минут она вышла снова, уже с опущенной вуалью, и встала за спиной Асами, стыдливо опустив голову.

– Тебе тоже нужно ее надеть! – сказал Дзирая суровым тоном, обращаясь ко мне. Облачен он был в черные лакированные доспехи, напоминающие чешую дракона. Это он решил нас так напугать?

Я бросила на него гневный взгляд. Опять эта надменность и холод в глазах. Не понимаю, и как он мог быть другом Тамахомэ? Тот, в свою очередь, сиял от счастья, глядя на меня и на сестру. Его глаза мерцали как звезды на небе, а улыбка казалась такой искренней, что я не могла оторвать от него взгляд.

– К сожалению, он прав, – сказал принц. – Пока мы не покинем дворец, лучше вам оставаться в вуали, госпожа Касуми. Пойдемте, иначе придется задержаться на ночь. Хотя… если хотите, Асами приютит вас. У нее во дворце полно свободных комнат. Но Касуми… решайтесь быстрей, у нас появились неотложные дела.

И он помрачнел, обеспокоившись чем-то. Я едва заметила, что на его плечах тоже лежали тяжелые доспехи, отделанные золотом. Что-то случилось?

– Нет-нет! – воскликнула я. – Мне нужно домой, у меня много работы. Да и Иоси там с ума сходит! Прощайте. Мне было здорово, и я рада, что познакомилась с вами. Не со всеми, конечно… но думаю, вы поняли о ком я.

Покосившись на Дзирая, я наморщила нос.

Мы уже направились к выходу, как я развернулась и побежала обратно. Накинувшись на удивленных Рори и Асами, я заключила их в крепкие объятья.

– Спасибо, сегодня я обрела подруг! – сказав это, я отпустила обеих и побежала обратно.

Я так растрогалась, что пришлось даже опустить голову, чтобы никто не заметил подступающие слезы.

Мы молча шли по каменным дорогам дворца. Я чувствовала, что в воздухе витает напряжение. Ведь не зря даже жизнерадостный Тамахомэ был чем-то обеспокоен. Да и еще эти доспехи…

Выйдя за главные ворота, я увидела, что некогда пустующая площадь переполнена людьми. И необычными.

Там выстроились длинные шеренги мужчин и женщин, облаченных в точно такие же доспехи, в которые вырядился Дзирая, черные и пугающие как тень. Неподалеку на лошадях сидели монахи в длинных плащах. Их лица скрывали адзирогаса – бамбуковые шляпы, исписанные иероглифами, напоминающие знаки на стенах. Такие же надписи я заметила и на оружии отряда.

Вот причина, почему Тамахомэ так взволнован! В столицу проникли демоны!

А эти парни похоже были истребителями. Впервые их вижу с того момента, как я осела в городе.

– Дзирая, приведи пожалуйста коней, – попросил принц и повернулся ко мне. Он опять улыбался, но в глазах сквозило беспокойство.

– Что происходит? В городе демоны?! — я мотала головой из стороны в сторону, пытаясь понять кто куда бежит.

Воинов становилось все больше, к шеренгам пехоты присоединилась конница и десятки солдат с огромными псами.

– Все хорошо, – сказал Тамахомэ. – Наши отряды давно не были в бою, поэтому нужно посмотреть, не забыли ли с какой стороны держать копье.

– А зачем собаки?

– Гончие. Демоны очень быстрые, и псы нужны, чтобы не потерять след или завлечь врагов в капкан. Видишь ошейники с талисманами? Они отпугивают слабых демонов, и собаки могут загнать их в ловушку, где врага будут ждать вот эти ребята. – И Тамахомэ указал на отряд истребителей бок о бок с боевыми монахами.

Наконец Дзирая привел двух коней, одного передал принцу.

– Он отвезет тебя домой, — сказал Тамахомэ. – Дзирая! Я надеюсь, больше не услышу про твою грубость?

– Я тоже надеюсь, что он больше не услышит про твою гру… — Я не успела договорить, как меня подхватили на руки. Я закрыла глаза от страха, чувствуя, как мои ноги впустую барахтаются в воздухе. Меня посадили на лошадь!

– Нет! Нет! Я пойду пешком, только не верхом!

– Не ори! Хватит пугать бедное животное! – сказал Дзирая, забравшись на коня. Я оказалась в ловушке между Ледышкой и лошадиной шеей.

Дзирая потянулся к поводьям, и я схватила его за руки, не понимая, что будет дальше.

– Ты сама хочешь вести лошадь?

– Н-нет! Я не умею!

– Тогда отпусти меня и дай взять поводья!

Я отцепилась от него и схватилась за гриву. Сердце билось как сумасшедшее, конь раскачивался подо мной, но плечи Дзирая не давали упасть.

Не успела я попрощаться с Тамахомэ и даже повернуться в его сторону, как Ледышка развернул коня и направился к воротам.

Не в силах двинуть ни единым мускулом, чувствуя дыхание Дзирая на затылке, мои щеки вспыхнули. Он еще и прижался ко мне всем телом, гад!

– Ты чего дрожишь? – спросил Ледышка со смешинкой в голосе. – Ты боишься меня или лошадь?

– Я не боюсь ни тебя, ни лошади! Я просто не привыкла к такому способу передвижения! — взвизгнула я, почувствовав его руку на животе.

– Не ври, вижу же, что ты дрожишь. Не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого. Отвезу тебя домой, как и обещал Иоси. – Он говорил куда мягче, прижимая меня к себе еще сильнее.

– Почему ты так груб со мной?!

– Потому, что ты демон знает что. Заставляешь меня смеяться и злиться одновременно. Заставляешь меня чувствовать то, чего я не хочу чувствовать! – произнес он, и коснулся губами моего уха. – Ты сбила меня с толку… Я совсем запутался и не знаю, как вести себя рядом с тобой!

– Касуми! – внезапно голос Тамахомэ окликнул меня, и натиск Ледышки словно ветром сдуло. – Дзирая остановись!

Принц догнал нас и протянул мне свернутый лист бумаги.

– Ты обронила!

Я взяла бумажку и быстро спрятала под пояс, едва не сгорая со стыда. Тамахомэ, наверное, видел, как выпали мои записи, и, что еще хуже, прочитал содержимое! Как же стыдно! Нельзя читать чужое! Мои щеки просто пылали. Вот и хорошо, если я больше не увижу принца!

Дзирая наклонился к гриве и пришпорил лошадь. Я схватилась за его запястья, чтобы не упасть. Ледышка молчал, но я чувствовала, как его сердце бьется в такт с моим! Неужели он влюбился?!