Сказочное лето детства

ПРОЛОГ

Говорят, что рядом с нашим миром существует другой мир, и его обитатели живут бок о бок с нами. Но видеть их мы не можем – ведь, между нами граница из времени, пространства и еще Бог знает чего. Правда иногда случается, что миры соприкасаются, стирается грань между ними и можно встретиться с жителями соседнего мира. Случается это редко, очень редко – раз в несколько лет. И чаще всего эти встречи происходят с детьми.

Я часто вспоминаю то лето – лето, когда нам с сестренкой посчастливилось познакомиться с миром неизведанного и таинственного – с миром Сказок.

Начиналось лето восемьдесят восьмого года.

Отцвели буйным майским цветом сады. Отгремели первые весенние грозы. И отзвенели последние звонки в школах. Наступали каникулы.

Каникулы, это всегда радость и счастье, а уж летние… Это вообще нечто неописуемое.

Я, с сомнительными успехами, окончил начальную школу, и готовился стать учеником четвертого класса, а сестренка, из подготовишки превратилась в будущую первоклашку.

Впереди у нас были три летних месяца отдыха, балдежа и ничегонеделанья. Мы предвкушали купание в озере, походы в лес, игры с соседскими ребятами, аттракционы в парке, дневные сеансы мультфильмов в кинотеатре и конечно кафе-мороженное. Но нашим мечтам не суждено было сбыться. Мама и папа, ввиду нашей непредсказуемости, решили, что не стоит оставлять детей без присмотра, и откомандировали нас на другой конец городка, к нашей бабушке.

Узнав эту новость, мы слегка приуныли. Нет, бабушка была добрая, хорошая и очень нас любила. Мы тоже ее любили, и с радостью гостили в ее маленьком домике на окраине города. Но соседями бабушки, в основном, были такие же, как и она старушки, к которым внуки приезжали очень-очень редко, и поэтому надеяться на компанию сверстников было бессмысленно.

Бабушка, как я уже говорил, жила на окраине, у центральной улицы, которая за городом превращалась в довольно-таки оживленную, по тем временам, дорогу. Жила она в небольшом домишке с вишневым садом и небольшим огородиком. Единственным развлечением был чёрно-белый телевизор марки «Рекорд», с одним каналом. А собеседником, не считая ее подружек-старушек, был одноглазый рыжий кот Васька с характером вареного пельменя.

Так что не было ничего удивительного в том, что летнее настроение у нас слегка поугасло. Но ничего не поделаешь – родителей слушаться надо.

И вот, в первый день лета, мы с Наташей, собрав кое-какие игрушки и вещички, отправились на другой конец города к бабушке…

1.У БАБУШКИ

– Ух. Устала, – Наташка опустила сумку на пыльный тротуар.

– Я тоже, – пропыхтел Юрка пытаясь дотянуться до щеколды через верх калитки.

– Открывай быстрее, – девочка с нетерпением смотрела на брата.

– Да погоди ты, тут щеколда тугая, – от напряжения на лбу у мальчика выступили капельки пота.

Наташка переминалась с ноги на ногу и глядела по сторонам. Все было знакомо до мелочей: и дощатый щелястый забор окрашенный шелушащейся синей краской, и пышные ветви вишен с завязями ягод свисающие прямо на тротуар, и заросли малины, что росла прямо перед домом, и сам дом выкрашенный в яркий зеленый цвет, с высоким фундаментом и резными наличниками на всех без исключения окнах – даже на чердачном окошке, вокруг застекленной рамы вилось деревянное кружево. Наташке всегда нравилось это крохотное оконце, маленькое, но совсем, как настоящее. Она задрала голову, посмотрела туда, и вскрикнула: из чердачного окошка на нее уставился человечек в красной шапочке.

– Юрка, смотри! – она дернула брата за плечо и указала вверх.

Тот взглянул куда показывала сестренка, но ничего не увидал – чердачное окошко отражало свет лучей утреннего солнца и в нем никого не было.

– Не дури мне голову, – Юрка опять налег на щеколду. – Показалось тебе.

– Честное слово! Там был кто-то, – Наташка все также смотрела вверх. – Такой маленький, в красной шапочке.

Юрка молчал – он упорно сражался с защелкой. Наконец тугая щеколда поддалась, и мальчик издал восторженный вопль. Затем распахнул, жалобно скрипнувшую, калитку и, шутливо поклонившись, произнес:

– Добро пожаловать, мамзель-фантазерка.

Наташка, обиженно надув губы, шагнула во двор. Юрка двинулся следом.

И дети тотчас окунулись в тенистую прохладу, что давали раскидистые вишневые деревья. По неширокой дорожке, вдоль цветущих роз и дельфиниумов, они подошли к высокому деревянному крыльцу. Дверь, по случаю летнего времени, была открыта и легкий сквознячок шевелил белую тюль, которой она была занавешена от вездесущих мух. За дверью начиналась веранда, она же летняя кухня. Оттуда доносился изумительный аромат блинов, которые так вкусно готовить умела лишь бабушка.

Брат и сестра остановились возле крыльца. Юрка зажмурился от предвкушения бабушкиного угощения. Блины! Да еще с малиновым вареньем! Ради этого стоило прошагать полгорода по летней жаре.

– Бабушка, – громко позвала Наташка.

Занавеска откинулась и на пороге появилась невысокая седовласая старушка. Она вытерла руки о цветастый передник, радостно улыбнулась и тяжело спустилась с крыльца.

– Наташка, Юрка, – бабушка широко раскинула руки, готовясь заключить внучат в объятья.

Дети бросились к старушке. Несколько минут они стояли обнявшись, а потом бабушка спохватилась:

– Ой! У меня же блины на сковородке! – воскликнула она и вместе с внуками отправилась в дом.

Через полчаса дети уже уплетали бабушкины блины со сметаной и малиновым вареньем, и запивали их молоком из расписных глиняных кружек. Бабушка сидела рядом и с улыбкой наблюдала за ними. Рыжий Васька также проявил небывалый интерес: он подошел к стулу, на котором сидела Наташка и стал тереться о ее ногу, выпрашивая лакомство. Наташка засмеялась от щекотных прикосновений пушистого зверька и хотела угостить его кусочком блина, но бабушка не позволила.

– Брысь, окаянный! – она замахнулась на Ваську полотенцем, – С утра целую миску сметаны умял. И все ему мало.

Васька не особо-то испугался гнева старушки – он что-то мяукнул и, задрав хвост, неспешно удалился.

– Иди-иди, – сказала бабушка ему вслед. – Мышей ловить надо.

Кот у двери обернулся и с обидой прищурил на хозяйку единственный глаз. Это был так уморительно, что дети рассмеялись. Бабушка, глядя на них тоже невольно заулыбалась.

Отсмеявшись, дети вернулись к угощению. Внезапно Наташка вспомнила о человечке в чердачном окошке.

– Бабушка, – с набитым ртом проговорила она, – А кто у тебя на чердаке живет? Такой маленький, в красной шапочке?

– Нету там никого, – старушка с удивлением уставилась на внучку.

– Но я же видела, – Наташка упрямо смотрела на бабушку.

– Показалось тебе, – ответила та.

– Вот и я говорю – показалось, – подхватил Юрка.

– Нет! Я точно видела! – Наташка даже топнула ножкой.

В это время, сверху, прямо у них над головой, раздались легкие, но очень хорошо слышные звуки – словно кто-то пробежался по потолку.

– Вот! – торжествующе воскликнула девочка. – Я же говорила!

Юрка с изумлением уставился на потолок, а потом вопросительно посмотрел на бабушку.

Та только отмахнулась:

– Мыши, – сказала она, – Житья от них нет. Васька совсем обленился – только спит да ест, ест да спит. Скоро ему уши обгрызут, а он и не заметит.

Васька, в это время был занят важным делом – он спал прямо посреди комнаты, раскинувшись в позе сраженного вражеской пулей. На слова хозяйки он и ухом не повел, хотя все прекрасно слышал и понимал, о ком идет речь.

2.ВОРОНЫ

Сражение с пернатыми злодейками длилось три дня.

Как только рассветало, черные птицы с карканьем начинали кружить над огородом, высматривая легкую добычу. Завидев их, наседка – курочка Маня, начинала взволнованно кудахтать, подзывая к себе разбредшихся по загородке цыплят. Те, желтыми пушистыми шариками, спешно бежали на зов матери. Петух, по имени Митрофан, начинал голосисто кукарекать, хлопать крыльями и топорщить перья. Вороны, не обращая никакого внимания на грозный вид Митрофана, спокойно рассаживались на ветках или, обнаглев окончательно, спускались в огород и важно разгуливали по картофельным грядкам. Не забывая при этом внимательно поглядывать в сторону курятника: не выскочит ли какой-нибудь глупый цыпленок из-под присмотра родителей.

Юрка и Наташка в эти дни трудились без устали. Они устанавливали самодельные трещотки из бумаги и прищепок, готовили хитроумные ловушки, а пугало, которое смастерил Юрка из старой куртки и дырявой кастрюли, вообще было выше всяческих похвал. Даже бабушка, каждый раз завидя нарисованную на кастрюле зверскую физиономию, испуганно ойкала и мелко крестилась.

Но воронам все было нипочем. Крылатые хулиганки напрочь игнорировали все попытки Юрки и Наташки от них избавиться: трещотки не страшили птиц абсолютно, в ловушки они умудрялись не попадаться, каким-то ловким способом извлекая из них приманку, а страшное и ужасное пугало использовали, как очень удобный насест. Вороны рассаживались на нем и, сверху вниз, ехидно глядели на детей, насмешливо поблескивая черными бусинками глаз.

От всех этих неудач Юрка приуныл.

А вот Наташка наоборот – воодушевилась. Она стала более деятельной и энергичной, фонтанировала идеями и предложениями. И виной тому было отнюдь не желание прогнать хитрых ворон, а нечто другое. Дело в том, что все это время она ощущала на себе чье-то пристальное внимание, а иногда, краешком глаза замечала красную шапочку, мелькавшую то тут, то там – то в траве, то среди листвы, а то и прямо на крыльце. Наташка, предлагая брату хитроумные ловушки, не теряла надежды, что вместе с воронами в них может попасться и неведомый соглядатай.

Она долго думала, как одним махом изловить всех птиц, а заодно и таинственную «красную шапку». И ведь придумала.

Вечером, не став смотреть «Спокойной ночи малыши», Наташка выпросила у бабушки клубок белых ниток, вооружилась красками и стала что-то мастерить в уголке. Юрка, огорченный неудачами, не обращал на нее внимания. Он сидел, уткнувшись в книжку, и полностью погрузился в чтение.

А наутро Наташка предложила брату свой Грандиозный план.

– Смотри, вот это мы разложим среди грядок, – она протянула Юрке несколько пушистых нитяных помпонов, выкрашенных гуашью в ярко-желтый цвет. – Вороны подумают, что это цыплята и прилетят. А мы как выскочим из сарая! Да как накроем их покрывалом всех сразу!

Юрка внимательно разглядывал Наташкины поделки. Действительно – у нее получилось очень похоже, и издали вполне могло сойти за цыплят, копошащихся в разорах. Глаза его загорелись азартом, он воодушевленно закивал, но тут-же сник.

– А где мы покрывало-то возьмем? – уныло спросил Юрка.

– Все легко и просто. Вот, – Наташка указала на вышитую и отороченную кружевом накидку, застилавшую диван.

Юрка воспрянул духом. И дети принялись за исполнение Грандиозного плана. До поры спрятали покрывало в сарае. Отвлекающим маневром разогнали рассевшихся по деревьям ворон и, пока птицы кружили в воздухе, разложили желтые помпоны среди грядок. Затем спрятались в сарай, и через щелочку стали наблюдать за приманкой.

По началу все шло по плану: вороны, покружившись несколько минут, успокоились, расселись на ветках и стали внимательно изучать желтые комочки, лежащие в разорах. Через минуту, сначала одна, две, а потом и все скопом опустились на землю.

– Раз. Два. Три. Пошли! – скомандовал Юрка.

И дети, с индейским кличем, растянув за уголки покрывало, выскочили из сарая. Они бросились на сидящих в грядках птиц и накрыли их импровизированной сетью. Вернее, попытались накрыть: в самый неподходящий момент покрывало зацепилось за куст крыжовника, и пока Юрка вырывал ткань из цепких объятий куста, драгоценное время было упущено. Вороны с карканьем разлетелись.

Дети, задрав головы смотрели на кружащихся над ними птиц и горестно вздыхали: весь их Грандиозный план полетел в тартарары.

И вдруг, как будто зная кто инициатор Грандиозного плана, вороны страшно отомстили Наташке: мутно-белая струя пролилась с верху, прямо на голову девочке. Густые и длинные, ниже пояса, распущенные волосы Наташки оказались заляпаны неаппетитной жижей.

Юрка закрыл глаза в ожидании горестного крика сестренки, и она уже открыла рот собираясь завопить во весь голос, да так и застыла в изумлении: сзади раздался тоненький заливистый хохот.

Дети обернулись: на нижней ветке старой разлапистой груши сидел маленький человечек с крючковатым носом. В желтых коротких до колен штанишках, оранжевой жилетке и красной в белую крапинку панамке, он всем своим видом напоминал гриб-мухомор. Человечек хохотал, запрокидывая голову назад и хлопал себя ладонями по толстеньким ляжкам. То и дело он указывал на Наташку пальцем и через смех силился, что-то сказать.

Брат и сестра во все глаза смотрели на хохочущего человечка не в состоянии вымолвить ни слова. Наконец Юрка справился с оцепенением и спросил слегка подрагивающим голосом: