Скипетр провидца

Глава 1

Муриани расстегнул удушающий ворот кителя. Ему категорически не хватало воздуха, а рядом не было посторонних, чтобы сдерживать себя в ущерб собственному здоровью. Ин, сидевший в кресле ведущего пилота, бросил насмешливый взгляд на друга и не смог удержаться от едкого замечания:
– Дышите глубже, Вашество.
Муриани сдвинул брови, изображая недовольство, однако был не в силах удержать вырывающуюся из-под его обычной непроницаемой маски авантюрную натуру. Губы непроизвольно изогнулись в ехидной усмешке. За этот нагловатый тон и неформальное обращение он и сдружился с Ин Рокхом.
– Слушаюсь, первый пилот империи, – шутливо отозвался Муриани и сглотнул.
Расслабляться было еще рано. Ин выжимал из истребителя второго класса все, что мог, намереваясь как можно быстрее покинуть атмосферу Ктории и выйти за ее пределы.
– Нам точно хватит топлива? – решился спросить Муриани у друга.
Рокх рассмеялся и вместо ответа увеличил скорость полета. В результате Муриани так вжало в кресло второго пилота, которое он занимал, что стало не до праведного возмущения. Он всегда плохо переносил этот момент преодоления тяготения планеты. Тут нечем было гордится, учитывая, что он являлся курсантом престижной имперской академии. Позор на его венценосною голову. От таких мыслей Муриани стало только хуже. К горлу подступила тошнота, и он готов был проклинать все на свете.
Облака, преграждающие им путь, внезапно исчезли, и Муриани увидел перед собой бесконечный простор космоса. Он облегченно выдохнул.
Рокх сбросил скорость, выходя на ближайшую орбиту по касательной.
– А501, принимай управление, – сказал он, расстегивая ремень безопасности, когда истребитель принял горизонтальное положение.
– Принято, – отчитался бортовой искин.
Рокх повернулся к Муриани и демонстративно постучал пальцами по выдвижной панели. Сейчас она была заблокирована, поэтому он не опасался случайно задеть что-нибудь.
– Вашество, собираетесь тренироваться или как?
Муриани потянулся к центральному замку ремней, надежно удерживающих его в кресле. Нажал, и после того, как освободился, повернул голову к другу.
– Долго еще ты будешь издеваться надо мной, Ин?
Рокх поднял ладони вверх.
– Как же я посмею, мой самрай? – прищурившись, проговорил он.
– Ин дар.
Услышав это доверительное обращение, Рокх перестал паясничать и серьезным тоном проговорил:
– Ладно, это тебе за первого пилота. Долго рассиживаться будешь? Ночь скоро закончится.
Муриани усмехнулся, но не стал продолжать эту тему. Он не понимал, почему его названный брат так не любил, когда его называли первым пилотом империи. Говорил, что не достоин такого прозвища. Однако Рокх был признан одним из самых перспективных курсантов академии. Среди будущих выпускников и практически на протяжении всех десяти лет учебы он был лучшим. Прирожденным пилотом, которому было по плечу приручить любой летающий аппарат. От простого атмосферного истребителя до звездного крейсера. В отличие от друга, Муриани не обладал такими способностями. Однако он с давних времен мечтал поступить в академию и стать капитаном корабля, наслушавшись историй о бравых пилотах, которые любил рассказывать его отец. Муриани, вспомнив детство, поморщился. Теперь отец требовал от него совсем другого. И все же Муриани не собирался упустить единственный шанс официально стать пилотом. Приближались выпускные экзамены. Он, как и Рокх, являлся курсантом академии, созданной на базе объединенного космического флота Кторианской империи. Их готовили, как капитанов, но один из экзаменов включал в себя оценку летных навыков. В крайнем случае командиры кораблей должны быть способны принять на себя управление. Так как навыки Муриани оставляли желать лучшего, то он уговорил Рокха помочь ему потренироваться. Ин же не стал делать официальный запрос на предоставление аппарата и свободного коридора для совершения учебного полета. Он пошел другим путем, и теперь Муриани засомневался, стоило ли ему поддаваться на предложение друга.
– Эй, давай пересаживайся, – скомандовал Рокх.
Муриани собирался поворчать, но послушался. В конце концов, это он сам попросил Ина устроить внеочередной вылет. Сам виноват, что не учел его необузданный нрав и способность к нестандартному мышлению. Ин поступил до ужаса просто. Угнал штатный истребитель с аэродрома.
– Знаешь, иногда твое прежнее обращение не так уж и плохо, – мимоходом сказал Муриани, устраиваясь в кресле ведущего пилота.
Правилами безопасности любые передвижения экипажа во время полета истребителя были запрещены, но его друг игнорировал любые запреты. Так как они проделывали такое не в первый раз, то на перемену мест уходили доли нума.
– Вашество? – усмехнулся Ин.
Муриани повернул голову к нему и, подумав, добавил:
– Нет, лучше не надо.
Он положил ладонь на панель.
– А501, ручное управление.
– Выполнено, – тут же отозвался искин, считывая информацию. – Командир Муриани Туш, десятый курс, идентификационный номер 5624500189.
В момент передачи управления истребитель вышел на более удаленную орбиту. Справа по курсу Муриани наблюдал высвеченный савитаром остов базовой станции космического флота Кторианской империи. Впрочем, все использовали официальную аббревиатуру БСКФК, и никак иначе. Громадина закрывала половину обзора. В доках были пришвартованы корабли межзвездного класса. В столице Ктории царила темная ночь, но здесь, в космосе, никто не спал.
– Поступил запрос от диспетчера, – сообщил искин.
– Быстро они, – хмыкнул Рокх.
– Переключи на меня, – дал указание Муриани.
Он намеренно заблокировал визуальный экран, оставив работать голосовой канал. Сначала в эфире были одни помехи. Вероятно, диспетчер не ожидал подобного поворота и вспоминал, как пользоваться устаревшей системой.
– Борт под номером И657, назовите цель полета, – послышался недовольный хриплый голос.
– Штатный вылет, – слегка ленивым голосом протянул Муриани. – Только сегодня не наш день. Забарахлила система. Сам видишь, пришлось использовать древний способ обмена информацией. На станции есть свободные доки? Знаю, у вас ремонтники никогда не спят.
В передатчике что-то опять треснуло, и голос немного напряженно спросил:
– Принято. Бывали на станции?
Муриани был уверен, что диспетчер идентифицировал истребитель и знал, что тот приписан к столичному аэродрому. Никаких подозрений у него не должно было возникнуть.
– Да не довелось пока, но брат рассказывал. Он курсант академии. Скоро выпускаться будет. Представляешь? Везунчик.
Диспетчер проникся доверительному голосу и рассказу Муриани. Не всем курсантам довелось побывать на базовой станции космического флота. Это было довольно почетно. Быть допущенным туда еще до выпуска и присвоения звания.
– Даю коридор, – уже более расслабленным голосом отозвался диспетчер. – Принимай. И удачи твоему брату на экзаменах.
Муриани отключил голосовой канал и облегченно выдохнул.
– Ну ты, Вашество, даешь, – заметил Рокх, посмеиваясь. – И ведь почти не соврал.
Муриани промолчал и направил истребитель к станции по намеченному пути. Он не собирался переживать и терзаться по поводу своей небольшой хитрости. Неисправности не существовало, но все остальное являлось правдой. Главное, чтоб никто не узнал о его сегодняшней проделке. Корабль был записан на другое имя, и только искин мог выдать номер ведущего пилота. По запросу извне. Однако никаких причин такого запроса у диспетчера или управляющего искина станции не имелось.
Рокх наблюдал за Муриани, который был слишком острожный, и с каждым разом все сильнее постукивал по панели. Он не привык к такому размеренному пилотированию.
– Так ты никогда не сдашь экзамен, – пожурил Ин, – а давай-ка внесем некоторую живость в твою скучную жизнь.
У Муриани возникло нехорошее предчувствие. Когда Ин дар так говорил, то следовало готовиться к неприятностям, а, учитывая их пребывание в кабине истребителя, к большим неприятностям. Рокх неожиданно велел искину дать частичное управление. Это не противоречило правам второго пилота, поэтому А501 послушно выполнил приказ.
– Ин, какого гварха ты творишь? – нервно спросил Муриани.
Истребитель накренился на несколько градусов в бок, резко изменил курс и направился к дальним полупустым докам.
– Диспетчер запрашивает сеанс связи, – информировал искин.
– Да пусть катится со своим запросом, – азартно выдал Рокх, продолжая свой дерзкий полет.
Муриани даже не собирался перехватывать управление, прекрасно осознавая, что его собственные навыки сильно уступают. Рокх ускорился, заставляя истребитель занырнуть под несущие конструкции дока, куда мог поместиться огромный крейсер, а затем убрал руки с панели.
– Дальше сам.
Муриани захотелось послать друга ко всем гвархам, какие только водятся на свете. Только времени на это не оставалось. Разбиваться о станцию он не собирался, поэтому сжал зубы и начал маневрировать. Гвархов док оказался разделенным на две части и ему приходилось лавировать между балками, чтобы вырваться на свободное пространство.
– Еще немного, и по всей Империи объявили бы траур, – буднично заметил Рокх, развалившись в кресле второго пилота.
Муриани направил истребитель прочь от станции. Его немного трясло от перегрузок и выброса гормонов. Напрасно он решил, что все позади.
– Командир, искин выпустил дежурный истребитель. Идет на перехват, – сообщил А501.
Рокх рассмеялся.
– Шутки закончились, – проговорил он, расстегивая ремни. – Меняемся.
Муриани с некоторым облегчением пересел в кресло второго пилота. У него почти не осталось сил, чтобы злиться на эксцентричного друга. Он открыл данные перехватчика. Первый класс. Боевой истребитель, способный к атмосферным полетам, а стало быть, просто спрятаться под облаками не получится. Оставалось только надеяться на мастерство Рокха.
– Сидит на хвосте, – серьезным тоном сказал Ин, активируя трансформацию крыльев и нагнетая топливо для рывка. – Придется потерпеть.
Он прекрасно знал, какие проблемы испытывал его напарник. Если бы только от одних утешительных слов всем становилось лучше. Увы. Муриани уже начинал бороться с подступающей тошнотой. Рокх пару раз проделал обманный маневр, уходя вверх и теряясь в облаках, окутывающих Кторию. Перехватчик следовал неотступно, находя нарушителей по инверсионному следу. Тогда Рокх рискнул выключить двигатели, позволяя истребителю свободно падать. Когда Муриани пришел в себя, то почувствовал жжение в бедре. Укол от инъекции неприятно зачесался. Рокху удалось ускользнуть от преследователя, и теперь истребитель кружил над столицей, заходя на посадку.
– Ин, – прохрипел Муриани, собираясь высказать все, о чем думал в те мгновения до момента потери сознания, и закашлялся. – Ты…
– Да понял, – хмыкнул Рокх, – побереги силы. Наверняка вычислят твой идентификационный номер.
Муриани промолчал. Его не так пугали предстоящие разборки с отцом, как возможная угроза срыва экзамена.
– Куда это ты? – удивленно спросил он, посматривая в лобовое стекло.
– На запасную полосу. Там стоит мой аэромобиль. Не пешком ведь до дома добираться, Вашество.
Беззаботный тон Ина успокаивал Муриани. Ему даже на миг показалось, что ничего такого не произошло. Подумаешь, угнали истребитель и нарушили все правила полетов. Зато он худо-бедно справился с неординарной ситуацией и не разбился в лепешку. Муриани криво улыбнулся. Похвастаться было особо нечем.
Тем временем, Ин посадил истребитель и заглушил двигатели. Сбросив с себя защитные бронекостюмы, друзья выползли из кабины, пошатываясь и держась друг за друга, как неисправимые пьяницы. Перегрузки и стресс делали свое дело. Ин достал из кармана брелок и нажал автозапуск. За кустами тару, растущими по периметру взлетно-посадочной полосы, мигнул фарами аэромобиль черного цвета. Автопилот пригнал его прямо к хозяину. Ин распахнул дверцу, запихнув внутрь заторможенного Муриани, а затем сел на место водителя.
– Управление, – сказал он, надевая шлем оператора.
Рокх не любил оставлять все на автопилот, предпочитая контролировать процесс транспортировки своего тела от начала и до конца. Привод шлема зашипел, производя подключение и синхронизацию нейронных связей. Через нум с небольшим аэромобиль сдвинулся с места, отправившись по маршруту. Муриани успел немного вздремнуть, когда на горизонте показался дворцовый комплекс, окруженный вековым лесом.
– Как ты? – поинтересовался Ин, заметив, что сосед по креслу снова бодрствует.
– Нормально, – буркнул Муриани. – Останови подальше. Не хочу, чтобы нас засекли внешние камеры.
Территория вокруг дворца была утыкана следящими устройствами. Он собирался незаметно проникнуть внутрь, используя давнюю лазейку.
– Опять на тарум полезешь? – поинтересовался Ин.
Аэромобиль завис на месте, а затем медленно опустился на стриженную мягкую траву. Муриани вышел и осмотрелся. Савитар только наполовину показался из-за горизонта. В отступающих сумерках лес, состоящий из тарума, представлялся еще более гигантским, чем был на самом деле. Сейчас все было скрыто за густыми кронами, но Муриани мог дойти до своего дома с закрытыми глазами. Рокх не подвел и остановил аэромобиль в самом нужном месте. Около тропы, ведущей через лес.
– Ладно, до встречи, – Муриани отсалютовал другу и сделал шаг вперед.
Далеко отойти он не успел. Остановился, заслышав быстрые шаги позади. Рокх, поравнявшись с ним, пожал плечами, объясняя:
– Думаю, моя помощь не помешает.
Тарум, который вырос прямо около балкона второго этажа, издавна использовался Муриани, когда он хотел незаметно проникнуть во дворец. Повзрослев, он старался соответствовать своему статусу и заходить домой через парадную дверь, но всегда помнил про этот запасной вариант. Трос все также был надежно закреплен на верхней ветке тарума и спрятан от чужих глаз. Пожалуй, только Ин знал про существование «черного хода».
– Лазить я еще не разучился, – проворчал недовольно Муриани, когда они уже подходили к дворцу.
– Это радует, Вашество, но удостоверюсь все же.
Муриани бросил на друга раздраженный взгляд. Иногда навязчивая опека Ина выводила его из себя. Он понимал, из каких соображений друг так усердствует, но ничего не мог поделать с самим собой. Ему никогда не нравилось, когда его выделяли среди остальных.
Он остановился у подножия тарума. Выдохнул, приводя чувства в порядок. Ин дар хотя бы иногда вел себя с ним, как с простым кторианцем. Это стоило того, чтобы потерпеть его гипертрофированное чувство долга.
– Залезай первым, а я следом, – произнес Рокх, взглядом подталкивая Муриани поторопиться.
Тот фыркнул.
– Сам справлюсь.
– Да я не сомневаюсь, – усмехнулся Рокх. – Уж это у тебя лучше получается, чем маневрировать, второй пилот, но если ты хочешь оставить втайне свое возвращение, то трос следует сразу вернуть на место. Этим я и займусь.
Муриани собирался возмутиться, а еще лучше вмазать Рокху по наглой роже, наплевав на то, что тот в ответ не сможет ничего сделать. Все из-за своего гвархового долга. Последние слова друга привели Муриани в чувства. Болтающийся трос действительно сразу же выдал бы его. Он инстинктивно потер правый бок, вспомнив, как сильно ему досталось от отца в последний раз.
Забравшись на нужную ветвь, Муриани осторожно прополз вперед. Трос был аккуратно намотан между двух сучков и покрылся слоем пыльцы. Туш наспех очистил его и сбросил вниз, свободный конец едва коснулся балкона.
– Я пошел, увидимся на экзамене.
Муриани взялся за трос. Перчатки не давали руке соскользнуть, однако, когда он перестал держаться ногами за ветвь и повис, то почувствовал, как напряглись все мышцы. Слишком давно он не проделывал этот трюк, да и вырос с тех пор. Пыхтя и мысленно упрекая самого себя за то, что не подготовил какой-нибудь вариант попроще, Муриани постепенно сполз вниз и ступил ногами на балкон. Поднял голову вверх. Рокх посматривал на него и ехидно улыбался. Молча, он втащил трос обратно, надежно закрепив его на ветке, и скрылся в густой листве.
Муриани отряхнулся, доставая из редких волос листья, и направился к двери. Обычно на ночь ее запирали на простой замок. Во дворце целенаправленно поддерживался дух старины, тогда как во всей столице, а может и в империи, уже давно никто не пользовался такими допотопными замками. Убедившись, что все так, как и всегда, Муриани достал из внутреннего кармана ключ. Вставил в личинку и попытался повернуть, однако у него ничего не вышло. Ключ сделал только пол-оборота и застрял. Выругавшись, Муриани попробовал еще раз. Безрезультатно.
– Они что, заменили замок с последнего раза? – пробурчал он, чувствуя себя полным идиотом.
Дубликат, который он так тщательно хранил и носил с собой, оказался совсем бесполезным. В порыве гнева, Муриани размахнулся и выбросил ключ прямо в заросли, растущие под балконом. Небо постепенно начинало озаряться светом, и время играло против него. Муриани вспомнил про еще одну отмычку, которую ему сделал Ин на случай, если что-то пойдет не так. В родном городе Рокха по всей видимости было не все так радужно, как постоянно докладывали императору, раз он умел делать подобные вещи.
Отмычка сработала, как надо. Замок щелкнул, открывая высокую стеклянную дверь. Проскользнув внутрь, Муриани осторожно прикрыл ее за собой, и, отодвинув портьеру, сделал шаг вперед. Просторная комната с высоким потолком и классическим убранством служила одним из приемных залов для гостей дворца, но использовалась не так часто, а все из-за соседства с еще одной, небольшой и запретной для большинства. Именно поэтому Муриани избрал этот зал и балкон, примыкающий к нему, для своих тайных вылазок. Он посмотрел на стены, украшенные старинными портретами своих предков. Давненько они не взирали на него с таким осуждением. Муриани всегда так казалось, когда он крадучись проходил мимо них. Он довольно улыбнулся и вышел в широкий коридор.
Удача сопутствовала ему, и оставалось только добраться до своих покоев. Слуги никогда не заходили на этот этаж, да еще в такую рань, поэтому Муриани немного расслабился и зашагал увереннее. Под ногами скрипнула половица, заставляя на мгновение замереть.
– Гварховы полы давно пора менять, – прошептал он, заворачивая за угол.
На мгновение ему показалось, будто сзади кто-то есть. Он замер и прислушался, ожидая, что та самая половица снова скрипнет. Однако все было тихо, и Муриани направился дальше. Сделав всего несколько шагов, он снова был вынужден остановиться.
– Крадешься, как вор в собственном доме, – услышал он и обернулся.
Позади него стоял старший брат. Как всегда, безупречно одетый и невозмутимый. Муриани не ожидал встретить его таким ранним утром в этой части дворца.
– Так ведь лучше для тебя, – проговорил Муриани, отмечая лихорадочный блеск в глазах брата. – Опять не спал, трудоголик?
– Уж кто бы говорил, – ответил с иронией Ригрих, сделав шаг навстречу и намереваясь обойти стороной младшего брата.
Он поравнялся с ним и остановился.
– Кажется сегодня кто-то получит очередную взбучку, – тихо произнес Ригрих безмятежным голосом, и, не сдержавшись, перевел хитрый взгляд на Муриани.
Тот довольно усмехнулся. Не часто им удавалось побыть наедине, а еще реже он видел истинный облик своего брата. Один шаг, второй. Ригрих удалялся, и Муриани поспешил за ним. Следовало как можно быстрее привести себя в порядок. В одном брат был прав. Разговора с отцом не избежать.
Неприятный сюрприз ждал, когда Муриани подошел к лестнице. Навстречу ему вышел помощник Рихт и его взволнованный вид не сулил ничего хорошего. Как ни странно, Ригрих тоже стоял поблизости, на площадке между лестничными пролетами. Непривычно хмурое лицо брата совсем не понравилось Муриани. Что такого должен был сказать Рихт, чтоб так разозлить Ригриха?
– Прошу вас проследовать за мной, – проговорил учтиво помощник.
– Куда это? – удивился Муриани, недовольно поморщившись.
– Вас к себе срочно вызывает император.
Муриани ступил на лестницу и догадался, почему брат оставался на месте.
– И тебя тоже? – задал он вопрос.
Ригрих, не дожидаясь, когда Муриани поравняется с ним, начал спускаться вниз. Он был так недоволен, что не удержался от упрека:
– Как всегда, ты натворил дел, а мне отдуваться.
Муриани начинал злиться. Слова старшего брата были несправедливы. Свои тумаки Муриани исправно получал сам, и Ригрих еще не разу не заступался за него, а тем более не разделял наказание. Муриани сжал губы в узкую полоску, стараясь не наговорить лишнего. Все-таки они были не одни. Рихт следовал за ними, исправно выполняя свои обязанности.
– Прошу, – проговорил он, открывая двери перед братьями и пропуская их внутрь кабинета.
В рабочей комнате императора было сумрачно. Задернутые шторы не пропускали свет савитара, и Муриани не сразу заметил стоящего в стороне отца. Облаченный в домашний халат, он скрестил руки на груди и недовольно взирал на младшего сына. По всей видимости, его разбудили и сообщили весьма неприятные новости, раз он даже не успел переодеться.
– На колени, – гневно проговорил Туриан Туш, носивший титул императора в пятом поколении.
Муриани не питал иллюзий и сразу понял, к кому обращался отец. Он послушно исполнил приказ, но обстоятельство, что позади стоит Ригрих и наблюдает за этим унижением, вызывало у него жгучую досаду. Хорошо еще, что больше никого постороннего не было, и Рихт благоразумно остался в коридоре.
– Как ты посмел так опозорить наше имя? – начал выговаривать Туриан. – Вытворить такое накануне всеобщего праздника.
– Чем брат отличился на этот раз?
Раздавшийся голос Ригриха, лишенный всяких эмоций, подействовал на Муриани сильнее, чем отцовская отповедь. Он вздрогнул и сжал ладонь в кулак, заставляя себя стерпеть. В очередной раз.
– Мне доложили, что пару дирхов назад он нарушил все правила безопасности и устроил переполох в доке базовой станции флота, обманув диспетчера, а затем скрылся от боевого перехватчика.
Ригрих демонстративно хмыкнул.
– Кто-то ему помогал. Брат не такой искусный пилот, чтоб удрать от истребителя пятого поколения. Именно такие стоят на страже КФК.
Муриани нервно дернул бровью. Старший наследник императора, как всегда, был отлично осведомлен. И это при том, что он никогда не выказывал никакой заинтересованности к этой сфере.
Туриан сел за массивный стол, на правой стороне которого аккуратной стопкой лежали рабочие бумаги.
– Снова и снова жалею, что поддался тогда на твои уговоры. Так кто помогал тебе? – обратился он к сыну.
– О чем ты, отец? Я просто решил потренироваться перед экзаменами и переборщил немного.
Громкий хлопок прервал речь Муриани. Император не собирался слушать его жалкие оправдания. Он просто хотел знать, кого еще следует наказать.
– Думаю, я догадываюсь, кто этот верный друг, – снова проговорил Ригрих, сделав ударение на последнем слове.
Муриани вскочил на ноги и развернулся к брату. Его глаза сверкнули плохо сдерживаемым гневом. Как будто это могло испугать Ригриха. Напротив, он испытывал непередаваемое удовлетворение, видя беспомощность любимчика отца. Внезапно Муриани осознал, о чем думает его брат, и взял себя в руки. Он не понимал, кто внушил Ригриху, будто император прочил в свои преемники младшего сына, а не старшего. Лично сам Муриани не желал ничего подобного.
Он повернулся к отцу и твердо проговорил:
– Я был один. Неужели думаете, не справился бы с управлением какого-то истребителя второго класса? И это после десяти лет обучения в лучшей академии империи. Ха! Отец, стоит ли мне поведать о ваших мыслях ректору Сиргу?
Император снова стукнул кулаком по столу, но не так громко, и с легкой ухмылкой на губах. Сирг имел большое влияние при дворе. Среди выпускников академии, которой он руководил, были не только адмиралы космического флота, но также члены имперского совета. Муриани почувствовал себя увереннее. Если бы он только видел в этот момент выражение лица старшего брата, то не стал бы так открыто бросать вызов отцу.
– Угрожать мне вздумал? Думаешь, я не знаю, кто постоянно ходит за тобой и страхует? Ин Рокх. Лучший из всего курса. Ему прочат великую карьеру, поэтому я закрою глаза на ваши общие выходки. Но, – Туриан сделал паузу и многозначительно посмотрел на непокорного сына.
Муриани приготовился выслушать наказание и склонил голову. Он не думал, что отец придумает что-то новенькое.
– Ты и Ригрих будете меня сопровождать. Через двое суток вылетаем в Михор. Не обсуждается! – резко добавил император, видя, как встрепенулся его младший отпрыск. – Все, свободны.
Покинув кабинет отца, Муриани кое-как добрался до своих покоев. Он был измотан и уже плохо соображал. Его сил хватило только на то, чтобы сбросить ботинки и упасть на мягкую кровать. Проспав до самого вечера, он открыл глаза. Плохое настроение не пропало, и сначала ему показалось, будто прошло всего несколько нумов с момента возвращения. Темнота за окном говорила об обратном. Однако Муриани не чувствовал себя отдохнувшим, скорее наоборот.
В дверь кто-то настойчиво стучал, и ему все-таки пришлось встать. Перед тем, как распахнуть створку, он в последний момент подумал о своем внешнем виде, который должно быть оставлял желать лучшего, но было уже поздно. Муриани запоздало уловил неприятный запах, пропитавший всю его одежду, и отодвинулся подальше от двери, увеличив расстояние между собой и молоденькой служанкой. Он видел ее впервые, но не слишком удивился. Во дворце часто проходила ротация слуг.
– Эм, – смущенно проговорила кторианка, стоя в коридоре и благоговейно взирая на хозяина комнаты. – Владыка ожидает вас к ужину.
Она теребила кончик своих длинных светлых волос, перекинутых через плечо, и продолжала рассматривать взъерошенного Муриани. Такое странное поведение ему было не в новинку, но в данный момент слегка раздражало.
– Передай, что сейчас спущусь, – сказал он и захлопнул дверь.
Освежившись и переодевшись, Муриани спустился в обеденный зал. Там, за накрытым рельефным столом, выполненным в виде старинной имперской эмблемы, сохранившейся еще со времен существования Тушана, страны, практически впавшей в забвение после объединения, сидела вся семья Муриани. Отец, мать и старший брат. Довольно мало для такого большого стола, но зато это давало ему возможность сесть, куда угодно.
Мать, как всегда расположилась рядом с отцом. Ригрих тоже сидел на своем обычном месте. Подле матери. Муриани был не в духе, поэтому отодвинул стул с другой стороны стола, подальше ото всех.
Бросив на младшего сына недовольный взгляд, ваду Варайя с шумом выдохнула и небрежным жестом положила на стол ингриевый платок, так подходящий под цвет ее глаз.
– Посмотрите только на его поведение, – обратилась она к своему императору. – Кажется, наказание было слишком легким.
Туриан проигнорировал ее замечание и продолжал есть. У него было слишком плохое настроение, чтобы ждать, когда его младший сын соизволит явиться.
– Ригрих бы такого себе не позволил, – добавила мать, с умилением взглянув на старшего сына.
Император решил показать, что он слушает ее, и покивал головой. Этот неопределенный жест не понравился ваду Варайе, о чем она сразу же высказалась. В этот момент Муриани, задумавшись о своих делах, слишком сильно надавил на запеченную вырезку, вызывая жуткий скрежет лезвия ножа о тарелку. Со стороны могло показаться, что он так выражает недовольство словами матери, однако все было совсем не так. Впрочем, он не сильно переживал, что его не поймут.
– Муриани! – воскликнула ваду Варайя. – Веди себя прилично, пока ты дома.
Он сообразил, что именно сказала его мать, и хмыкнул.
– То есть за пределами дворца я могу не сдерживаться?
На этот раз его выпад был замечен и не одобрен отцом. Туриан прекратил трапезу и отложил приборы в сторону.
– Не паясничай перед матерью, – строго сказал он.
Ваду Варайя закивала головой, показательно вздохнув.
– Вот об этом я и говорю, – запричитала она. – Вы, как всегда, слишком добры к нашему сыну, мой владыка.
– Ничего себе добр, – буркнул Муриани. – Из-за гвархова празднования я должен пропустить первый экзамен.
Ваду Варайя охнула и приложила руку к груди, словно ее так поразили слова сына, что она не в силах сдерживаться. Муриани всегда считал, что его мать должна была стать актрисой. Правда, ее излюбленная роль в стенах дворца уже всем приелась. Ни сыновья, ни император не обратили особого внимания на этот театральный жест, однако она не сдавалась.
– Это же почтенная миссия, сопровождать вашего отца на таком мероприятии. Будь у меня такая возможность, я бы не раздумывая полетела в Михор. Ах! Это такой прекрасный город, и как же давно я там не была, – сказала ваду Варайя с ноткой мечтательности и грусти в голосе.
– Я с удовольствием уступлю свое место матушке, – выговорил тихо, но четко Муриани.
Император излишне резко поставил бокал на стол, взял салфетку и промокнул ей губы. Всем присутствующим стало ясно, что он весьма недоволен. Муриани предпочел сделать вид, будто тщательно пережевывает пищу. Он задумался. Отец не так часто выражал свои эмоции, и в этом Ригрих очень на него походил. Муриани взглянул на брата. Его сходство с их общим отцом было потрясающим. Лично Муриани достался только цвет глаз. Он нисколько не переживал, так как именно поэтому мог свободно учиться в академии, не испытывая никаких проблем. Почти никто не воспринимал его, как сына императора. В пределах столицы жило много кторианцев с такой же фамилией. Все они были дальними родственниками Муриани, и именами некоторых из них он успешно прикрывался.
– Иногда я не понимаю, чей ты ребенок? – вздохнула ваду Варайя, продолжая сетовать на своего сына.
– Действительно, – подал голос Туриан и поднялся из-за стола. – Моя дорогая ваду, давно ли ты смотрелась в зеркало?
Муриани сдерживал истерический смех, как мог, но его лицо говорило само за себя. Хорошо, что он сел подальше от остальных, иначе мог бы снова получить выговор за неподобающее поведение. Смеяться вообще было верхом неприличия в кторианском обществе, а смеяться во дворце – это едва ли не преступление.
Ваду Варайя предпочла не отвечать императору, а только недовольно поджала губы. Только критический недоумок мог усомнится в их родстве с младшим сыном, походившем на нее, как две капли воды. Муриани иногда понимал свою мать. Какой кторианке понравится, когда рядом ходит ее точная копия? Ваду Варайя не без основания считала себя первой красавицей в империи, а младший сын так и норовил перетянуть всеобщее внимание на себя. Пускай не специально, но кого это волновало.
Когда император покинул зал, обстановка изменилась. Ваду Варайя строго посмотрела на Муриани.
– Надеюсь, ты не доставишь проблем в Михоре, – сказала она твердым голосом. – Не забывай, что твои выходки могут отразиться на брате.
Ригрих отложил столовые приборы и встал. Наклонившись к матери, он взял ее руку и приложил к своему лбу, выражая почтение.
– Не беспокойтесь, матушка, – впервые за весь ужин произнес Ригрих, – брат не так глуп, как хочет казаться.
– Ох, ты мой славный ребенок, – с умилением произнесла ваду Варайя.
– Пожалуй, тоже пойду, – хмуро проговорил Муриани и, не оглядываясь, покинул обеденный зал.
Он не видел смысла дальше наблюдать за этим спектаклем.

Глава 2

Следующий день пролетел для Муриани слишком быстро. Запертый во дворце, он не смог связаться с Ином и не успел ничего придумать, чтобы увильнуть от предстоящей поездки. Праздник единения стран в империю был знаковым, и Туриан никогда не пропускал его. Обычно отец брал с собой Ригриха, что очень устраивало Муриани. Так его меньше знали простые кторианцы. После этой же поездки шансы на спокойную и незаметную жизнь резко снижались.
Сразу после завтрака, который никак нельзя было пропустить, Муриани заставили пойти на занятие, где собирались все претенденты, в той или иной степени способные стать провидцем. Империя остро нуждалась в этом редком даре. Мало того, вся структура управления основной планетой и колониями была основана на способности правителя к пророческим видениям. Самрай являлся верховным владыкой. По давней традиции ему присваивали титул императора. Он определял курс, которым пойдет империя. Например, Туриан Туш первым делом решил вступить в галактическое Содружество, а для этого требовалось выполнить некоторые условия. Главное Управление обеспечивало исполнение глобальной цели и поддерживало порядок внутри империи, но никогда не вмешивалось в решения императорского дома, которым руководил самрай. Проблема заключалась в том, что с течением времени дар провидца стал проявляться все реже. Только обособленность императорского дома позволила сохранить это обстоятельство втайне. По этой же причине искали и собирали всех, кто теоретически мог обладать даром. В большинстве случаев это были отпрыски знатных родов и потомки предыдущих правителей. Муриани втайне надеялся, что его минует сия участь. Судя по рвению Ригриха, тот, наоборот, желал этого всем сердцем. Муриани скептически относился к надеждам брата. Им уже исполнилось тридцать лет, тогда как у их отца дар проявился гораздо раньше. Конечно такой возраст еще ни о чем не говорил. По меркам Ктории, где доживали в среднем до ста пятидесяти лет, они считались желторотыми птенцами.
– Наконец-то, вы соизволили нас посетить, – заметил старый наставник с некоторой иронией в голосе, когда Муриани появился в дверях.
Все остальные сидели на своих местах и даже не обратили внимания на опоздавшего. Муриани недовольно посмотрел на учителя и молча прошел к свободному стулу. Как назло, ему пришлось расположится рядом с братом в первом ряду.
– А теперь приступим. Сейчас вам всем следует постараться запомнить обстановку вот этой комнаты, – сказал наставник, выводя голограмму на всеобщее обозрение. – Даю пятнадцать нумов. Время пошло.
Муриани мельком взглянул на задание. Трехмерное изображение медленно вращалось и содержало слишком много мелких деталей. Он даже не стал пытаться их все рассмотреть, посчитав это пустой тратой его времени. Что можно было успеть заметить за жалкие пятнадцать нумов?
Незаметно вытащив из-за пазухи интерактивный планшет толщиной с лист тарума, он расправил его и положил на небольшой столик, за которым сидел. Прикрыл бумагой, предназначенной для записей, которые все остальные присутствующие исправно делали, и открыл пример задачи для предстоящего экзамена. К окончанию срока, отведенного наставником, он как раз закончил читать условие.
Голограмма пропала. Особо ответственные претенденты начали лихорадочно записывать все, что успели заметить. Муриани не обращал на них внимания, однако взял ручку, чтобы тоже делать пометки. Он собирался высчитать допустимый крен космического корабля при резкой смене курса.
– Время вышло, – проговорил наставник, стоя где-то позади всех. – Теперь посмотрите снова и отметьте детали, которых ранее не было.
Голограмма изменилась, и по рядам прошел обреченный вздох. Муриани решил тоже посмотреть, что там такого сложного.
– Даю на все тридцать нумов, раз уж сегодня все в сборе, – раздался голос наставника.
Муриани сделал вид, что это его не касается, и продолжил решение задачи. У него тоже возникли некоторые трудности, как и у всех остальных. Расчетный крен корабля никак не сходился с ответом. К исходу двадцатого нума, он нашел ошибку и не смог сдержать досаду, шумно выдохнув.
– Вы чем-то огорчены, уважаемый Муриани? – спросил наставник, подходя ближе.
Старый Тэр с давних пор отвечал за выявление одаренных, но больше всего был предан императору. Он был недоволен наплевательским отношением одного из сыновей Туриана, однако подсознательно желал, чтобы именно наследники нынешнего императора открыли в себе дар провидца. Возвращение младшего Туша снова вселило в него надежду, поэтому он просто не мог проигнорировать этот отчаянный выдох.
Муриани, почувствовав приближение наставника, попытался спрятать планшет, но не успел.
– Вы опять за старое! – искренне возмутился Тэр и в бессилии топнул ногой.
Муриани стало неловко из-за того, что он довел старого наставника до бешенства. Он не хотел так расстраивать его, но и безропотно подчиняться тоже не желал. Решив, что лучше промолчать, Муриани просто убрал планшет и лист с решением в потайной карман.
– Итак, начнем с вас, – язвительно произнес Тэр, сверля взглядом несносного подопечного. – Так, что было лишним?
– Наставник, можете не мучить моего младшего брата. Я могу ответить, – послышался учтивый и спокойный голос Ригриха.
Тэр покачал головой и с полной уверенностью в своей правоте заявил:
– Вы как всегда продолжаете заботиться о своем брате, однако я желаю услышать именно его ответ.
Муриани было забавно наблюдать за игрой Ригриха. Пусть он внешне походил на отца, но манеру мастерски вводить всех в заблуждение унаследовал от матери. Даже спорить с ним не хотелось.
– Ладно, ваша взяла, наставник Тэр, – смиренно произнес Муриани. – Это табакерка с вензелями Рдахии. Устаревший артефакт, кстати.
Ответ он дал наугад, доверившись внутреннему чутью и своей отменной памяти. Больше он ничего не успел заметить за те доли нума, что взирал на голограмму.
– И это все? – подозрительно спокойно спросил наставник.
Муриани повернулся к брату, лицо которого ничего не выражало, кроме безмятежности и равнодушия. Ему захотелось сорвать эту маску перед всеми.
– Подождите, – нарочно протянул Муриани и заметил, как нервно сглотнул Ригрих. – Нет, больше ничего.
Брат удостоил его своим взглядом и приподнял бровь, словно удивившись внезапному отступлению. Затем улыбнулся одной из своих фирменных улыбок. Образец покорности судьбе и бескорыстности. Муриани остался доволен, мысленно поаплодировав Ригриху.
Наставник встал напротив и недовольно взглянул на братьев. Иногда он совсем не понимал их странного поведения, но вынужден был признать, что они оттеняли друг друга. Ригрих на фоне безалаберного Муриани выглядел образцом для подражания. Тэр озадаченно потер лоб. Похоже, ему опять придется доложить императору об его сыновьях.
– Ладно, ваш ответ, – проговорил он.
Муриани не вслушивался в речь Ригриха, не сомневаясь, что тот не ошибется. Его волновало больше, что он не смог сразу решить свою задачу, описание которой специально было составлено с подвохом. На его счастье занятие подошло к концу, и он с радостью покинул ненавистное помещение, надеясь, что у него останется больше времени на подготовку к своему экзамену.
Вторая половина дня выбила Муриани из колеи еще сильнее. Ваду Варайя собрала своих подружек, чтобы обсудить дела, творящиеся за пределами дворца. Сама она не могла покидать его по причине традиций, а быть всегда в курсе всего ей очень хотелось. В свою очередь знатные нари всегда брали с собой дочерей, которых еще не успели пристроить, чтобы не упустить возможность приметить кого-нибудь во дворце.
Муриани всегда старался узнавать об этом мероприятии заранее, чтобы успешно его избегать. В этот раз у него не получилось. Возвращаясь с злополучного занятия, он неосмотрительно направился прямиком через крытую оранжерею. Так можно было гораздо быстрее добраться до дворцового крыла, в котором располагались его личные комнаты.
Климат Ктории был своеобразным, особенно в северном полушарии, где находилась столица. Здесь часто случались внезапные бури, поэтому нежные цветы, привезенные с южной родины ваду Варайи нуждались в защите. После свадьбы Туриан велел построить огромный крытый купол, под прозрачными сводами которого был разбит настоящий сад. Оранжерея органично вписалась в архитектуру дворцового комплекса. Расположенная в центре, она связывала два основных крыла и главное здание. Именно здесь, в оранжерее, ваду Варайя принимала своих дорогих гостей, разместив на небольшом пяточке, свободном от цветов и растений, привезенных из бывшей Рдахии, мягкую мебель и столики. Она любила угощать подружек и их дочек изысканными блюдами. Большинство из них готовил ее личный повар. И конечно же он вырос в ее прекрасной Рдахии. Ваду Варайя очень любила свою родину и всячески продвигала ее культуру. Хоть Кторианская империя была когда-то создана путем слияния двух самых больших и влиятельных стран, но здесь, в бывшей столице Тушана, а ныне столице всей империи проживали в основном те же самые тушанцы. Южане не любили переезжать на холодный север.
Задумавшись, Муриани слишком поздно услышал разговоры и смех за пышными кустами. Он ступил на дорожку и замер. На него смотрело несколько пар восторженных глаз. Отступать назад было поздно.
– Матушка, прошу прощения за беспокойство, – сделал он небольшой поклон, обращаясь к ваду Варайе.
– О, дорогой, да ты нас совсем не побеспокоил, – улыбнулась она и прикрыла своим платочком губы, словно желала смахнуть крошки после того, как попробовала кусочек десерта.
Муриани, однако, не обманывался этим невинным жестом. Мать была недовольна его появлением. Все внимание молодых кторианок переключилось на его персону. Он собирался быстро ретироваться, сославшись на занятость, но опять не успел.
– Ваш младший сын так похож на вас, уважаемая ваду, – с придыханием сказала нари Лирия.
– Мы очень рады, что вы почтили нас своим присутствием, – заявила дочь советника Роха.
Муриани не помнил, как ее звали, поэтому ограничился вежливой улыбкой. Теперь ему нельзя было просто так уйти. Мать ни за что не простит ему, если пойдут сплетни про ее невежливого и наглого сына.
– Да, мы согласны с вами, нари Дия, – закивала кторианка, сидевшая рядом с дочерью Роха.
Муриани снова улыбнулся, мысленно поблагодарив соседку Дии. По крайней мере, он узнал что-то полезное. Дочь советника Роха следовало избегать. Ее отец отчего-то всегда дико раздражал Муриани.
Целый дирх он кое-как выдержал, изображая из себя послушного сына, а потом ему на выручку пришел Ригрих. Муриани не знал, забрел ли брат случайно на их компанию или целенаправленно захотел лишить его внимания прелестных нари. Главное, что теперь он мог спокойно удалиться. Ваду Варайя так обрадовалась появлению своего любимца, что даже сделала вид, будто огорчилась, когда младший сын уведомил ее о внезапных делах, требующих его внимания.
Распрощавшись с гостями матери, Муриани покинул оранжерею. Его настроение совсем испортилось. Он потерял столько времени на ерунду, а между тем проблемы совсем не решались. До позднего вечера он готовился, проштудировав все свои записи. Муриани надеялся, что ему удастся избежать поездки, и он все-таки сможет попасть на экзамен. Заснуть не получалось. Сначала его голову посещали разные мысли, одна хуже другой, а затем снились тревожные сны.
Утром Муриани был в ужасном состоянии, еще хуже, чем, когда вернулся с полетов. На автомате он оделся в форму курсанта и собрал необходимые вещи. Затем вспомнил, что отец заставил его лететь в Михор. Снова переоделся. Посмотрел на свое измученное отражение. Ему так и хотелось разбить зеркало вдребезги. Расстегнув высокий ворот-стойку парадного кителя, который словно душил его, Муриани нахмурил брови и принял решение.
– К гвархам все.
В дверь постучали. Затем еще и еще. Он быстро скинул с себя ненавистную одежду, оставшись в брюках и рубашке свободного покроя. Размашистым шагом подошел и распахнул дверь.
– Император ожидает вас на взлетной площадке, – произнес Рихт будничным тоном.
Осмотрев внешний вид Муриани, совсем не подходящий для предстоящего великого праздника, он удивился и сказал:
– Прошу прощения, но ваш наряд следует сменить, и побыстрее. Челнок давно готов к вылету. Пилоты ждут сигнала от диспетчера.
Муриани нацепил на себя маску высокомерия.
– Ты ничего не перепутал, Рихт? – грозно спросил он, сознательно пропуская приставку «нар», как было принято при уважительном обращении.
– Прошу прощения, – опешил помощник.
– Вот заладил. Иди и сообщи отцу, что я никуда не поеду.
Муриани захлопнул дверь прямо перед носом Рихта и почувствовал, как сразу же ощутимо поднялось настроение. Он не ожидал, что все будет так просто, но начало было положено. Теперь некуда отступать. Во что бы то ни стало он должен был отвоевать право самому решать свое будущее.
Через несколько нумов в дверь снова постучали. Один раз и весьма характерным образом. Муриани замер. Отец был не намерен поддаваться на провокацию и сделал свой ход.
– Немедленно следуй за мной, – холодным тоном произнес Ригрих, когда встретился взглядом с братом.
– А если я не подчинюсь? – с вызовом спросил Муриани.
Он сделал шаг вперед, заставляя Ригриха отступить в коридор.
– Ведешь себя, как изнеженный нар.
– Кто бы говорил, – вспылил Муриани, – любимчик нашей матери. Ты всегда пользуешься ее поддержкой.
– Сам не лучше. Никогда не понимал, отчего отец так одержим сделать тебя преемником, – тихим голосом проговорил Ригрих, и на мгновение его лицо исказила гримаса презрения.
Муриани придвинулся к нему ближе и прошептал:
– Осторожнее. Кто-нибудь может увидеть это выражение, мой благовоспитанный и безупречный брат.
Ригрих не стал уклоняться. Наоборот, его глаза лихорадочно заблестели. Только Муриани он мог показать свой истинный облик. Только младший брат никогда не идеализировал его. Ригрих на мгновение почувствовал благодарность за это, но быстро взял себя в руки.
– Хватит изображать из себя страдальца. Отец все равно не разрешит тебе стать капитаном корабля. Брось свои жалкие попытки.
– Заставь меня, – с издевкой ответил Муриани.
Они могли бы так продолжать бесконечно, но случай решил все. Рев взведенных двигателей малого челнока был слышен даже во дворце. Взлетная площадка находилась не так далеко. Муриани удивился. Вообще-то он рассчитывал, что отец не станет слишком долго ждать. Император Туриан всегда был пунктуальным, а до Михора, который был расположен практически на экваторе планеты, лететь несколько дирхов. Однако Муриани не ожидал, что отец сначала отправит к нему старшего брата, а затем не дождется его и решит отправиться один.
Когда он и Ригрих выбежали из дворца, то челнок с гербом императорского дома, нанесенным на корпус, уже набирал высоту.
– Что произошло? – спросил взволнованно Муриани у советника Лума, который стоял на краю взлетной площадки и наблюдал за отлетом.
– Вас слишком долго не было, – недовольно проговорил тот и осуждающе покачал головой. – Диспетчер предупредил пилотов о буре. Она заметно набрала силу, продвигаясь с востока. Оставался небольшой коридор, позволяющий успешно ее избежать. Император принял решение отправляться. К сожалению, из-за вас, нар Муриани, ваш брат, почтенный нар Ригрих, не посетит праздник на этот раз. Очень жаль.
– Не страшно, нар Лум, – проговорил Ригрих и обеспокоенно добавил: – Так кто же полетел вместе с отцом в Михор?
Лум вздохнул.
– Ваш помощник Рихт и нар Дэ Вир. Так как ожидалось, что вы двое займете места, меня решили не брать. Кто же знал, что так получится.
Советник снова осуждающе посмотрел на Муриани. По-видимому, ему тоже хотелось посмотреть на праздничный мегаполис и отведать южные экзотические блюда.
– Он что-нибудь передал? – спросил Ригрих.
– Нет, – покачал головой Лум. – Ваш отец был очень зол, смею заметить.
Муриани посетило странное чувство. Смесь дикой радости и беспричинного ужаса. Он подумал, что это, наверное, последствия вчерашней борьбы с тягостными мыслями, и взглянул на часы. Еще оставалось время до начала экзамена. Его никто не удерживал, и император не дал ему никаких указаний. Не прощаясь с братом и с советником, Муриани бегом направился к себе. Правила академии еще никто не отменял. Его попросту не пустят за ворота, если он явится в таком виде, без формы.
Аэромобиль Муриани был конфискован отцом, поэтому ему пришлось добираться на перекладных. Он едва успел к началу и зашел в экзаменационный зал в последние нумы. Выпускающиеся курсанты заняли почти все места. Их рассадили через одного, чтоб никто друг другу не мешал и не подсказывал. Муриани немного растерялся. Сначала ему показалось, что все занято. Однако друзья тоже высматривали его, и, заметив, подняли руку вверх, подзывая к себе.
Муриани подошел и сел между Рокхом и Ти Дугом. Четвертый из их компании, Ас Терк, кивнул ему, приветствуя. Он расположился с другой стороны от Дуга, с которым был более дружен, чем с остальными.
– Чего ты так долго? – спросил тихо Ин, наклонившись к Муриани через пролет так, чтобы никто, кроме него, не услышал. – Я не смог связаться с тобой. Отец так сильно разозлился?
Ти тоже не остался в стороне, но так как он не знал и половины, то просто пошутил:
– Удалось хоть выспаться перед экзаменом, Туш? Мы уж подумали, что ты или загулял, или заучивал все лекции с первого курса до самого утра.
Муриани еще потряхивало от противоречивых чувств, поэтому он ограничился жестом, обозначающим, что все расскажет позже. Сейчас он пытался сосредоточиться на предстоящем экзамене. Не таком простом, как могло показаться со стороны. Все задачи были с подвохом и рассчитывали на смекалку и знания будущих командиров. Кому-то из присутствующих курсантов предстояло стать линейными, а кому-то занять более высокие и ответственные должности. Само собой, Муриани рассчитывал на второй вариант. Другого и быть не могло.
Двери зала автоматически закрылись, отсекая экзаменующихся от внешнего мира. Следующие несколько дирхов им предстояло ответить на сотни вопросов, которые уже были загружены в рабочие профили каждого курсанта.
Когда последний отведенный нум истек, то доступ к профилям заблокировался, а двери раскрылись нараспашку. Все присутствующие в зале загомонили, обсуждая друг с другом сложность экзамена, и потянулись длинной вереницей к выходу. Кто-то сетовал, что не успел дописать совсем немного, кто-то удрученно посыпал голову пеплом, узнав, где совершил ошибку. Однако теперь им всем оставалось только ждать оглашения результатов и готовиться к следующему экзамену.
Четверка курсантов, которые входили в двадцатку самых лучших в потоке, не обсуждала ни один из вопросов. Они молча вышли в большой холл с панорамным остеклением и переглянулись.
– Увидимся на взлетной полосе, – сказал Ти Дуг. – Надеюсь, мы не будем в одном рейде.
Он поднял голову вверх, к прозрачному потолку. В этот момент над учебным комплексом пронеслась тройка транспортных малогабаритных челноков.
– Хорошо бы, – усмехнулся Ин Рокх. – Не хотелось бы вас заваливать.
– Ха, ты слышал, Терк? – в тон ему ответил Дуг.
Тот пожал плечами.
– Даже не сомневайся. Он не станет нас жалеть.
Ин громко рассмеялся, и все остальные курсанты, присутствующие в холле, покосились на него. Никто из кторианцев в здравом уме не стал бы так себя вызывающе вести, но это же был сам Рокх. Ему было позволено многое.
– До встречи, соперники, – отсалютовал Дуг с улыбкой на лице, и они с Терком направились к выходу.
Рокх вмиг стал серьезным, приблизился к Муриани, который весь разговор молча стоял в задумчивости.
– Теперь-то расскажешь, Вашество?
Муриани скривился, услышав свое прозвище, которым наградил его друг, и огрызнулся:
– Сам догадайся.
Рокх почесал затылок и закатил глаза.
– Даже не знаю. Тебя могли совсем не пустить на экзамен и вышвырнуть из академии. Однако ты здесь, – медленно выговорил Ин, словно подбирая слова и раздумывая.
Он любил подшутить над Муриани, но старался не сильно увлекаться, когда дело касалось его семьи. Рокх происходил из простых южан и, в отличие от многих курсантов, не имел за своей спиной поддержки.
– Чего они разлетались сегодня? – с удивлением спросил он, заметив, как промелькнул еще один челнок в сопровождении пары истребителей. – Чую, неспроста это.
Муриани тоже не нравилась окружающая обстановка. Кроме странного оживления в воздухе, присутствующие в холле начали как-то суетиться и что-то бурно обсуждать, с каждым разом переходя на более повышенные тона. Он достал планшет и включил единый вещательный канал. На экране раз за разом показывали два изображения. Малый челнок и воронку из темных облаков, в центре которой сверкали электрические разряды. Он замер еще до того, как расслышал, о чем шла речь, рассмотрев отличительный знак, знакомый ему с рождения. Только потом до него дошел смысл слов.
– Срочные новости. Несколько дирхов назад была потеряна связь с транспортным челноком, на котором находился император Ктории, самрай Туриан Туш с сопровождением. Борт следовал в Михор для проведения праздничных мероприятий. По данным единого информационного центра связь была потеряна недалеко от пункта назначения. Известно, что челнок императора уклонился от самой крупной бури последнего десятилетия. Канцелярия дворца не разглашает сведения, кто летел вместе с императором. Некоторые аналитики предполагают, что он мог взять с собой своих сыновей. Известно, что нар Ригрих неоднократно сопровождал императора. Его второй сын всегда оставался в тени и не появлялся на публике.
Диктор продолжал вещать, но Муриани не мог поверить собственным ушам и отрешенно смотрел на экран. Рокх, видя его заторможенность, отобрал у него планшет и схватил за плечо.
– Идем со мной, – с нажимом произнес он, как следует встряхнув друга. – Ты должен вернуться во дворец, как можно скорее. Мой аэромобиль совсем рядом.
Муриани позволил оттащить себя на парковку и бездумно сел в распахнутую перед ним дверь транспорта. Аэромобиль приподнялся и резво стартовал. Кажется, Рокх выжал из мощностей своего любимого «Мэркони» все, что мог, домчав до парадных ворот дворцового комплекса за рекордно короткое время. Он не стал парковаться, а только снизил высоту до минимально возможной, чтобы Муриани мог спрыгнуть вниз без проблем.
– Держи меня в курсе, – крикнул Рокх другу, когда тот повернулся к нему, – и не унывай. Еще не все потеряно!
Муриани кивнул, но скорее машинально, так как до него плохо доходил смысл слов Ина. В его голове все перемешалось, и он с трудом соображал. Тело двигалось само по себе. Вот ворота открываются перед ним, вот он проходит по длинной аллее, ведущей прямо к центральному зданию. Кивает караулу, стоящему около высоких резных двухстворчатых дверей, бессознательно отмечая вытянутые в смятении лица. Навстречу ему спешит нар Лин, один из советников императора. Почему-то Муриани сразу вспоминает об его сыне, который также является претендентом. Нар Лин что-то говорит, но Муриани не различает слов. Он только делает вид, что слушает, а сам старается побыстрее отделаться от навязчивого дальнего родственника и решительно проходит в зал собраний, откуда вышел Лин.
Весь совет девяти родов в сборе, но теперь во главе сидит не отец, а старший брат. Рядом с ним, в мягком кресле, придвинутом к столу, расположилась их мать. Ее лицо было слишком бледное и измученное, а распухшие от слез глаза даже не смотрели на вошедшего сына. Муриани так поразила эта картина, что он сразу пришел в себя. Перешептывание советников и недовольные взоры в его сторону начинали злить. Он шагнул ближе, остановившись около стола.
– Что произошло? – спросил у сидевшего с краю советника Берна, как наиболее лояльного. – Где отец?
– Теперь он считает его своим отцом? – язвительно проговорил советник Рох своему соседу, сидящему справа, и осуждающе покачал головой. – Утром устроил такой спектакль.
Голос Дина Роха был тихим, но его слова отчетливо прозвучали, вызывая очередные перешептывания среди присутствующих. Муриани не стал обращать внимание на этом скользком типе, каким он считал советника, и продолжал выжидающе смотреть на Берна.
– Император так разозлился, что на нем лица не было, – не унимался Рох. – Ведь так, нар Лум?
Лум предпочел не ввязываться и благоразумно промолчал. Ваду Варайя тихо всхлипнула, и Рох переключил свое внимание на нее.
– Нар Берн? – тем временем снова спросил Муриани.
Тот бросил взгляд на Ригриха и остальных советников, затем ответил:
– Пилотам удалось обогнуть бурю, которая застала их в полете. Всем известно, что восточные ветра приносят с собой много песка. Предположительно, из-за пылевого облака было повреждено устройство позиционирования. Челнок начал терять высоту, и пилоты сообщили диспетчерам о проблеме. Вскоре они перестали выходить на связь. Сейчас поисковая команда отправилась в сторону Михора. С их стороны также идет поиск челнока императора. Еще ничего не ясно, мы ждем известий, – добавил в конце Берн, видя, как меняется выражение Муриани, и желая приободрить его.
Ригрих и мать не собирались вступать в разговор. Муриани отчетливо понял это, когда вновь взглянул в их сторону. Ваду Варайя вообще ни на кого не смотрела, даже не откликалась на приободряющие слова Роха, что было совсем на нее не похоже. Ригрих сидел с отрешенным видом, прикрыв глаза. Муриани почти не сомневался, что он медитировал. Брат часто практиковался, желая побыстрее раскрыть свой дар.
Муриани почувствовал неимоверную усталость. Он не желал ждать новостей вместе с теми, кто воспринимал его враждебно или считал обузой для семьи. Развернувшись, он вышел в холл. Муриани хотел поучаствовать в поиске и у него даже закралась мысль привлечь Рокха. Ин дар быстро бы решил проблему отсутствия транспортного средства, а с его навыками добраться до Михора было пустяковым делом. Муриани остановился перед рабочим кабинетом императора и вспомнил последний разговор с ним. Нелепые мысли сразу исчезли. Он должен оставаться здесь, терпеливо ждать и надеяться. Отец не мог вот так исчезнуть из его жизни.
Несколько дирхов прошли для Муриани, как в тумане. Он так и просидел в кабинете отца с распахнутой настежь дверью. Со стороны окна слышался шум ветвей тарума, отвлекающий от назойливых мыслей. Внезапно горестный крик матери заставил его встрепенуться. Он бегом спустился с лестницы. Смятение царило на лицах всех, кто встречался ему на пути. Ваду Варайя, еле стоящая на ногах и поддерживаемая Ригрихом, увидела его, и лицо ее сделалось еще более жалким.
Муриани ужаснулся. Он все понял без объяснений, однако Ригрих решил все же озвучить то, что никто другой не смог:
– Челнок найден в горах. Император Туриан, помощник Рихт, нар Дэ Вир и два пилота. Никто не выжил.
Каждое слово брата было подобно удару. Муриани испытывал противоречивые чувства, выслушивая вести о гибели отца и глядя на его молодую копию. По лицам присутствующих советников и слуг, которые сбежались со всего дворца и толпились в холле, читалось, что они испытывали то же самое.
– Так, разошлись все, – твердым голосом скомандовал старший дворецкий, ответственный за обслуживающий персонал. – У нас много дел. За работу.
Слуги переглядывались между собой, бросали осторожные и жалостливые взгляды в сторону братьев и их матери, но начали потихоньку разбредаться по своим местам.
– Ваду, вернитесь в зал, – попросил советник Ири. – Нар Ригрих и нар Муриани, прошу вас также остаться. Необходимо решить некоторые вопросы.
Нар Ири обычно исполнял обязанности главного советника, поэтому ни у кого не было причин воспротивиться его словам.
– Да, дорогая ваду Варайя, – проговорил Дин Рох, сделав шаг ближе к ней, – позвольте помочь вам.
Глядя на откровенную наглость еще одного дальнего родственника по отцу, Муриани ощутил неприязнь к нему. Рох слишком настойчиво и открыто проявлял интерес к его матери. Даже позволил себе взять ее под руку, чтобы сопроводить в зал собраний. Так они и зашли. С одного бока Варайю поддерживал старший сын, а с другого советник Рох. Муриани негодовал, идя следом. Конечно его мать была не в лучшем состоянии, но в конце концов она могла попросить помощи у младшего сына, а не компрометировать себя в глазах других советников. Муриани уловил их удивленные и задумчивые взгляды, бросаемые на троицу. Ему также было непонятно, почему Ригрих не поставил наглого Роха на место.
Когда Варайя покорно села в кресло, и советник соизволил отпустить ее руку, намереваясь устроиться рядом, за его спиной уже стоял Муриани. Рох попытался отодвинуть стул, но встретился с его взглядом и невольно вздрогнул.
– Благодарю за вашу помощь, нар Рох, – тихим голосом проговорил Муриани, не скрывая неприязни. – Прошу вас.
Он показал жестом на другое место, заставив советника сделать шаг в сторону, а сам сел рядом с матерью. Рох умело скрыл свои чувства. Ригрих, казалось, не заметил этой сцены и взирал на всех с невозмутимым видом во главе стола.
– Итак, – начал говорить нар Ири, – нам предстоит сделать официальное заявление, пока не поползли разные слухи.
– Следует собрать комиссию по расследованию, – озвучил свое мнение Лум.
– Главное Управление сразу же начнет действовать согласно процедуре, как только мы сделаем заявление, – высказался Ири.
– Мы вполне можем сами провести первичное расследование, – проговорил задумчиво Рох и посмотрел на лица советников. – Предлагаю подумать над этим вопросом.
– Придется отменить празднование дня единения империи, – вставил свое слово Берн. – Я свяжусь с главой Михора.
– Оставляем это на вас, – кивнул Ири. – Попрошу вас также подготовить все для торжественных проводов перед кремацией.
Ваду Варайя всхлипнула при этих словах и прижала к глазам свой платок. Муриани перестал наблюдать за советниками и прислушиваться к их разговору, обратив все внимание на мать. Он бы мог утешить ее, но не решался. Ему оставалось только устремить недовольный взгляд на старшего брата, призывая того проявить сыновью почтительность. Ригрих повернулся к матери и взял ее за руку, сжав ладонь. Ваду Варайя встрепенулась, с благодарностью и любовью в глазах взглянула на него. Муриани почувствовал облегчение и откинулся на спинку стула.
– Остался еще один важный вопрос, затягивать с решением которого мы не можем, – осторожно начал нар Ири, обратив взор в сторону братьев. – Это касается выбора будущего самрая нашей империи.
Ригрих отпустил руку матери и кивнул.
– Мы понимаем. Ктория не может остаться без правителя.
– Так как ни у кого из претендентов официально дар до сих пор не был подтвержден, то нам придется воспользоваться реликвией, – сказал нар Ири и все присутствующие советники согласно закивали. – Предлагаю выдержать срок траура и открыть хранилище. Нар Берн?
– Если это общее решение, то я исполню его, – ответил Берн.
Муриани посмотрел на каждого из совета девяти, на лицах которых выражалось чувство благоговения при упоминании реликвии, передающейся из поколения в поколение с давних времен. Последний раз скипетр провидца извлекали несколько десятилетий назад. Тогда выбор пал на Туриана Туша. Муриани повернулся к Роху, который сидел рядом с ним и за которым было труднее всего наблюдать. Он постоянно отворачивался в противоположную от Муриани сторону, переговариваясь с советником Лином. В этот раз Рох снова проделал тот же трюк.
– Брат, ты что-то хочешь сказать? – спросил вдруг Ригрих с невинным видом.
Советник Рох повернулся к Муриани и с удивлением посмотрел на него.
– Возможно, вы не согласны с нашим решением? – спросил нар Ири. – И считаете, что нужно еще время, чтобы дар проявился сам?
Муриани бросил недовольный взгляд на брата, а потом уже более спокойный на главного советника. Конечно ему было известно, какие слухи ходили про него, и кто был их источником. Ригрих несомненно чувствовал самую большую угрозу в брате, чем в остальных претендентах. Он действовал ненавязчиво, и в итоге почти все в совете относились к желанию императора Туриана продвинуть младшего сына, как к личной прихоти. Никто не относился серьезно к Муриани и не верил в его способность стать истинным самраем.
– Нет, нар Ири, я полностью согласен с вами.
Единственно, чем он был недоволен, так это тем, что не удалось подловить Роха. Тот, однако, повел себя не так, как предполагал Муриани.
– Вопреки всем доводам, я считаю, что не стоит слишком торопиться. Неожиданно я остался в меньшинстве, но призываю членов совета подумать еще. Использование реликвии является крайней мерой и только покажет всем кторианцам, как слабы претенденты, раз их приходится выявлять таким образом, – сказал советник.
Совет девяти всегда принимал решения коллегиально, поэтому Роху пришлось смириться с волей большинства. Скипетр провидца должен был быть изъят из хранилища после окончания траура.
Следующие несколько суток прошли для Муриани, как в тумане. Он не смог поговорить с матерью, но ему казалось, что она обвиняет его в гибели отца. Ваду Варайя всегда предпочитала держать подле себя старшего и самого любимого сына, а на младшего бросала невольные взгляды. После внезапной смерти императора ничего не изменилось, только теперь она вообще избегала встречаться с Муриани, из-за чего он чувствовал себя еще более виноватым. Желая избавить мать от лишних переживаний, Муриани заперся в своих покоях и не выходил до самых похорон.
Согласно традиции, тело императора кремировали, а на прощание прибыли главы всех провинций, коих насчитывалось более ста, и наместники нескольких колоний Кторианской империи. Братья и ваду Варайя стояли на небольшом возвышении. Когда подошел советник Рох, Муриани непроизвольно нахмурился.
– Примите мои глубочайшие соболезнования, – склонился в церемониальном поклоне Рох, а затем поднял пристальный взгляд на Варайю. – Туриан был не только императором, для меня он был братом. Да сохранится о нем добрая память в веках. Я всегда буду рад помочь, ваду, и готов поддержать вас во всем. Нар Ригрих, нар Муриани.
Брат благосклонно принял соболезнования советника, Муриани же не сделал ответного жеста, сказав вместо этого:
– Вы слишком любезны, нар Рох. Мы способны сами позаботиться о нашей матери.
Все присутствующие, которые находились поблизости и слышали разговор, замерли и зашептались, с осуждением поглядывая на Муриани. Он нарушил негласный этикет и позволил себе открыто проявить пренебрежение.
– На этот раз мой непочтительный сын прав, – неожиданно произнесла Варайя, уклонившись от попытки Роха приблизится к ней. – Благодарю за признание заслуг Туриана. Он был хорошим императором.
Муриани был потрясен словами матери и неосознанно сделал шаг ближе. Варайя наконец посмотрела на него без осуждения и, как ему показалось, с нежностью. Словно в подтверждение, она протянула к нему руку, и он тут же подставил ей свою.
– Матушка, – вопросительно прошептал Муриани и получил благодарный взгляд.
Роху оставалось только ретироваться, уступив место следующему в длинной очереди.
Всю церемонию Муриани провел рядом с ваду Варайей, и никто не посмел больше смотреть на него с осуждением. Этот бесконечный день стал для него одним из самых памятных. Когда они вернулись в главное здание дворца, уставшие и измотанные переживаниями, то встретили Берна.
– Советник, вы собирались открыть хранилище? – спросила Варайя.
– О, нет, ваду, – немного замешкавшись ответил Берн, – траур еще не выдержан. Ни к чему спешка.
Он откланялся и покинул дворец. Муриани задумчиво посмотрел ему вслед. На следующее утро должно было состояться прощание с Виром, поэтому Муриани понимал переживания Берна. Все-таки они были знакомы достаточно долго.
Похороны Рихта и пилотов прошли незаметно для большинства жителей столицы, но Муриани посетил их. Рихт не всегда проявлял к нему искреннюю учтивость, но, служа во дворце несколько лет, терпеливо относился ко всем выходкам младшего Туша. Пилоты были одними из лучших, и к тому же выпускниками той же академии, которую заканчивал Муриани. Он нисколько не сомневался в том, что они сделали все возможное, чтобы избежать трагедии. На этот раз вместе с ним пришли его друзья.
Траур длился целый кандр. Экзамены и другие общественные мероприятия были приостановлены. Муриани практически все время проводил с матерью, желая наверстать упущенное время и втайне боясь, что ее отношение к нему может снова вернуться к прежнему. Однако ваду Варайя сильно переменилась. Ригрих, казалось, совсем не проявлял ревности и занимался своими обычными делами. Он не пропускал ни единой тренировки и часто медитировал в одиночестве. Муриани, не обремененный никакими общественными обязанностями и навязчивыми идеями открыть в себе дар провидца, составлял компанию матери.
А затем случилось новое потрясение. Муриани как раз возвращался со встречи с Рокхом. После небольшого перерыва он снова начал готовится ко второму экзамену, который был направлен на выявление навыков пилотирования. Несмотря на плохие ассоциации, связанные с отцом, Муриани не собирался отказываться от своей мечты. Наоборот, теперь ему казалось, что все решится в его пользу. Скипетр провидца выберет кого-нибудь, и он станет свободным от обязательств. Его первый экзамен был засчитан, а в общем рейтинге он занял пятое место. После Рокха, Дуга и еще пары курсантов. Это было неплохим достижением.
– Нар Муриани! – воскликнул дворецкий Ким. – Вас срочно ждут в зале собраний.
На нем не было лица, что само по себе вызывало беспокойство. Ким всегда отличался хладнокровием, поэтому Муриани открывал двери зала, приготовившись к самым худшим известиям. Хотя он не мог себе представить, что еще могло быть хуже произошедшего.
Ваду Варайя, увидев сына, встрепенулась, и подозвала его к себе. Ригрих, сидевший рядом с ней, показался Муриани слишком невменяемым. Он подошел к ним с озадаченным видом и через мгновение сам чуть не впал в истерику, услышав от матери следующие слова:
– Реликвия исчезла.

Глава 3

Ингус Зор получил сообщение с главной планеты рано утром. С момента смерти императора к нему периодически обращались, как к полномочному представителю Главного Управления, но в этот раз все было намного серьезнее.
Так как колония на Иммиру являлась сравнительно небольшой и не имела важных производств, занимаясь в основном разведением пищевых культур, на орбите планеты курсировали только спутники. Большая часть из них собирала метеорологические данные, а остальные служили средством для дальней связи. Из-за значительного удаления от Ктории, новости на Иммиру приходили не чаще пары раз в стандартный кандр.
Зор был очень удивлен, когда узнал, что к ним прибыл корабль космического флота. Фрегат «Тейнар» занял стационарную орбиту, но так как в момент его прилета в обжитой части колонии была глубокая ночь, капитану пришлось выдержать время и отправить транспортный челнок только через несколько дирхов.
Проснувшись, Зор услышал характерный гул над своим домом и поднялся с кровати, чтобы посмотреть, кто это заявился к нему в гости, едва рассвело. Он ни с чем не мог спутать рев двигателей малой тяги транспортника. Это было неожиданно и подозрительно. Зор не получал никаких заданий от Управления и никого не ждал. Напротив, у него был заслуженный отпуск, и он собирался провести его в тишине и покое. Набросив халат, Зор вышел на большую крытую веранду и с наслаждением вдохнул аромат, витавший в воздухе. На Иммиру настала самая прекрасная пора цветения. Зор всегда обожал это время и был огорчен тем, что его идеальную лужайку изрядно испортил приземлившийся челнок. Когда внешняя опора трапа сломала распустившиеся цветы лиреи, он нахмурился и почувствовал раздражение. Ему уже не нравились эти беспардонные посетители.
Из челнока быстрым шагом вышло трое. Зор прищурился. Судя по нашивкам, кторианцы принадлежали военному ведомству.
– Просим прощения за внезапный визит, – проговорил старший офицер, остановившись на положенном расстоянии. – Ингус Зор?
Зор поднял бровь. Его радужное настроение, в котором он пребывал последнее время, окончательно улетучилось.
– С кем имею дело? – задал он вопрос несколько резче, чем планировал.
– Капитан «Тейнара», Урс Рид.
– И чем же я так провинился, что за мной присылают боевой фрегат и сам капитан решает заявится ко мне?
Рид протянул руку назад, и подчиненный вложил ему в ладонь запечатанный конверт. Зор удивился еще сильнее. Такими посланиями давно никто не пользовался, разве что императорская семья. Его догадки подтвердились, когда он увидел герб.
– Это секретное послание мне велено передать вам лично в руки.
– А дальше?
Рид молчал. Его сопровождающие тактично отводили взгляд в сторону.
– Говорите, капитан. Какие указания были даны вам?
– Забрать на Кторию.
Зор усмехнулся и рассмотрел запечатанный конверт. Он был как новенький, будто его только что изготовили и нанесли гравировку герба. Краска и чернила совсем не изменили свой цвет, вопреки обыкновению. Зор снова усмехнулся, догадавшись, что конверт на протяжении всего пути из дворца хранился в особом контейнере. Его заинтересовало, какую такую страшную тайну содержало послание. От кого оно он уже начинал догадываться. Этот подчерк был ему знаком. Надпись гласила: «Почтенному Ингусу Зору, особому агенту Кторианской империи».
Он снова взглянул на капитана фрегата. В отместку за испорченные цветы, ему хотелось как-то наказать Рида, например, заставить основательно понервничать, но, подумав, Зор счел это слишком мелочным.
– Ждите меня завтра, – вздохнул он и, устремив взгляд на место посадки челнока, добавил: – На аэродроме колонии. Я смогу сам до него добраться.
Дождавшись отлета транспортника, в очередной раз недовольно скривившись при виде повядших цветов и ям от опор, Зор вернулся в дом. Пройдя в кабинет на втором этаже, откуда открывался вид на бесконечные поля, засеянные питовым раппом, сел в кресло и достал из верхнего ящика стола острый нож с узким лезвием. Аккуратно вскрыв конверт, он убедился в правильности догадки. Письмо было написано ваду Варайей.
Читая строку за строкой, Зор хмурился все сильнее. Исчезновение реликвии в момент, когда империя осталась без власти, могло привести к неприятным и даже разрушительным последствиям. Совет не сможет долго скрывать эту новость. Кроме того, Ингус вовсе не был уверен в каждом его члене. Девять советников представляли девять основных родов, так или иначе претендующих на главенство над остальными. Как бы не было странным, но род Туш теперь почти лишился власти, ведь никто из прямых потомков не входил в совет. Император Туриан внезапно погиб, а его сыновья не подтвердили свой дар. Фактически теперь они проживали во дворце на птичьих правах. Если ни один из братьев не будет признан самраем империи, то через некоторое время им с матерью придется покинуть свой дом. Но не это было главным. Между строк таилось скрытое послание. Ваду Варайя, по всей видимости, не сомневалась в своих сыновьях, но желала защитить их. Она решила воспользоваться своим последним правом и присвоила Зору титул винетара. Совет ничего не сможет сделать против особого агента Главного Управления, которое фактически держало под своим контролем все остальные службы империи. Единственное, что было неподвластно Управлению, так это императорский дом и совет девяти. Варайя была достаточно умной кторианкой, чтобы сыграть на этом противостоянии. Сделав Зора винетаром, она дала возможность Главному Управлению империи сдерживать амбиции совета. В свою очередь поиски реликвии она также могла доверить только Зору, не сомневаясь в его преданности.
Отложив письмо, Ингус задумчиво взглянул в окно. Когда-то, во время своей учебы в академии он познакомился с Турианом Тушем, первым претендентом на престол, и там же встретил Варайю, наследницу некогда правящей семьи Рдахии. Он вовсе не стремился завязать с ними дружбу, но постоянно сталкивался с этой троицей. Зор наморщил лоб. Он был уверен, что был еще третий, но ни его имени, ни лица не мог вспомнить.
Снизу послышался стук, шаги и звонкий голос Ти. Ингус поспешно достал термостойкую чашу, бросил туда письмо и зажег огонь. Ти был самым любопытным из всех сыновей младшего брата, поэтому Ингусу приходилось периодически уничтожать особо важные и секретные документы. Несмотря на то, что дом брата находился на приличном расстоянии, на другой стороне небольшого холма, превращенного в поле для раппа, Ти каким-то образом мог довольно быстро преодолевать его. Вот и в этот раз, он, должно быть, заметил транспортник и проследил за ним.
Огонь довершал свое дело, когда ручка двери повернулась, и в проеме показалась светлая голова Ти Зора. Он устремил взгляд на чашу и дымок, поднимавшийся вверх. Улыбнулся.
– Так значит это правда, – довольно проговорил Ти, высунувшись почти наполовину, – незнакомый челнок прибыл за тобой, дядя?
Ингус поднялся и двинулся к двери, не желая племяннику давать ни единого шанса что-то разнюхать. Малец характером слишком походил на его самого в молодости.
– А ты сам почему не на занятиях? – спросил строго он, отцепляя Ти от двери и выходя вместе с ним в коридор. – Твой отец опять будет выговаривать мне, будто я плохо на тебя влияю.
– Сегодня выходной, дядя, – с укоризной произнес Ти. – Так зачем они прилетали? Ты снова покинешь Иммиру?
– Придется.
Ти понуро повесил голову. Ему было интересно рядом с Ингусом, и он всегда расстраивался, когда тому приходилось улетать.
– Опять на несколько кандров? Ты только недавно вернулся!
– Не знаю, – честно ответил Ингус, – но зато потом я расскажу тебе о столице.
Глаза Ти вспыхнули интересом. В отъездах дяди всегда были и положительные стороны. Ти наслушался много разных историй, но про Эрданию ничего толком не знал. Общие картинки его не интересовали. Дядя всегда рассказывал то, о чем никогда не упомянут на едином информационном канале.
– В подробностях?
Ингус кивнул, сдерживая улыбку.
– И про дворец?
– А как же, конечно, – подтвердил Ингус, стараясь не выдать свои настоящие мысли.
Ти остановился, словно раздумывая, отпускать дядю или нет, а потом поднял голову с улыбкой на лице.
– Договорились. Кстати, тетя Инри велела передать, что завтра ждет тебя к ужину. Соберутся все, – добавил Ти, перепрыгивая ступеньки.
– Зачем еще? – удивился Ингус, спускаясь следом.
Он не горел желанием слишком часто видеть свою старшую сестру. Инри всегда отличалась способностью выводить его из себя, даже по всяким мелочам. Ти спрыгнул на пол и развернулся к Ингусу.
– Так ведь у нее завтра юбилей. Ты снова забыл, дядя?
Ингус почувствовал себя виноватым под внимательным взглядом Ти. Мелкий зазнайка, смотревший на него с укором, в такие моменты сильно напоминал младшего брата.
– Точно, ей же исполняется восемьдесят пять, – вспомнил Ингус. – И много гостей собирается?
Он спросил больше из вежливости, так как при всем желании не смог бы присутствовать. И все же отлет не избавлял его от предстоящих нравоучений сестры. Инри никогда не пренебрегала возможностью заняться воспитанием своего излишне свободолюбивого брата, невзирая на то, что он был ненамного младше нее.
– Кроме нас еще будут Тэры и кто-то из родни дяди Дафа.
Слова Ти заставили Ингуса замереть и почувствовать горечь. Теперь возможность увильнуть от обременительного сборища не казалась ему такой идеальной. Он упускал редкий шанс увидеть свою нежную Раани. Его бывшая подруга все еще была дружна с Инри, даже после того, как связала свою судьбу с другим кторианцем. Сестра, впрочем, всегда оставалась на ее стороне и с особым рвением укоряла Ингуса за нерасторопность. Он, как обычно, был сам во всем виноват. Зор сошел с последней ступени, окончательно избавляясь от внезапных и несвоевременных эмоций. Да, он сам выбрал свой путь. Никто из его родных не догадывался, чем он занимался на самом деле. Для всех Ингус Зор был талантливым, но простым инженером. Хотя он иногда удивлялся, с какой легкостью окружающие верили в его объяснения о причинах долгого отсутствия.
Он тяжело вздохнул. Все-таки разговор с сестрой требовал от него немалой выдержки. Следовало придумать более-менее правдоподобную историю, почему он не придет завтра, иначе ваду Варайя рискует вовсе не дождаться его.
На следующее утро, едва рассвело, Зор вызвал аэромобиль. Одевшись в простую и непримечательную одежду, он спустился с крыльца заранее, желая напоследок насладиться видом на поля. Местная звезда, именуемая Ра, показалась из-за горизонта, окрасив рапп в насыщенный ярко-руниевый цвет. Поднявшийся ветер пробежался по верхушкам посевов, вызывая ассоциации с волнами. Зор непроизвольно улыбнулся. Его родная планета была самой прекрасной из всех, на которых ему довелось побывать. Рев турбин заставил отвлечься от прекрасного зрелища.
– Ваш багаж, нар Зор? – учтиво спросил водитель, выпрыгивая из аэромобиля.
– На крыльце.
Небольшая сумка, в которой лежал форменный китель Управления и несколько личных вещей, легко уместилась на заднем сидении.
Через дирх Зор прибыл на аэродром. На входе собралась толпа любопытных зевак, которые рассматривали через ограждение транспортник с «Тэйнара» и что-то увлеченно обсуждали. Не часто на Иммиру можно было наблюдать такое зрелище.
Зор прошел через контрольный пункт и направился прямиком к челноку. Его уже ждал капитан Рид, нервно прохаживаясь около трапа и поглядывая время от времени по сторонам.
– Вы здесь, – с облегчением проговорил он, когда Зор подошел ближе. – Прошу на борт.
Еще через дирх «Тэйнар» покинул орбиту Иммиру, а спустя десять стандартных суток прибыл в материнскую систему империи. Транспортник по просьбе Зора доставил его на столичный аэродром Ктории, а не на частную площадку к дворцу, как планировалось изначально. Первым делом Ингус собирался посетить головной офис Управления, чтобы обозначить свое присутствие на планете. Стандартную процедуру было невозможно проигнорировать.
Ступив на твердое покрытие аэродрома, Зор почувствовал головокружение. Его водило из стороны в сторону, и каждый шаг давался с трудом. Он уже отвык от гравитации Ктории. По сравнению с Иммиру, где он всегда чувствовал легкость, на этой планете его словно придавливало сверху, сковывая все движения. Вызвав аэромобиль, в котором он почувствовал себя немного лучше, Зор добрался до высокого полукруглого здания. Стоило выйти из транспорта, и его снова начало шатать. Быстро отметившись и не задерживаясь ни на нум больше, он направился в конечный пункт назначения.
Дворцовый комплекс, как всегда, предстал перед Зором во всем великолепии. Памятуя об обещании Ти, он быстро сделал снимок на планшет, так как сомневался, что в дальнейшем у него будет на это время.
Охрана остановила его на входе, затребовав документы. Просканировав личную карту, молодой кторианец быстро вытянулся, как положено при встрече с вышестоящими по рангу.
– Нар Зор, вас ожидают в зале совещаний, – отчеканил он каждое слово.
По пути Ингус несколько раз останавливался, чтобы передохнуть. В такие моменты он всегда жалел, что являлся стратегом, а не штурмовиком. Легкий багаж на Ктории превратился в неподъемную ношу, которая оттягивала плечо и еще сильнее тормозила продвижение Зора к парадным дверям дворца. По всей видимости все были жутко заняты. Никто не заметил долгожданного гостя и не потрудился встретить его. Уже около самого входа неожиданно для Зора к нему подскочил молодой слуга и, поклонившись с почтением, взял сумку.
– Меня ждут в зале собраний, не мог бы проводить меня? – попросил Ингус кторианца, идущего позади с багажом.
– Это сделаю я, уважаемый нар Зор, – послышался низкий голос дворецкого. – Лим, отнеси вещи в подготовленную гостевую.
Ингус последовал за дворецким и был весьма рад узнать, что искомый зал располагался в нескольких шагах от входа. Он был достаточно измотан привыканием к условиям Ктории и желал поскорее куда-нибудь присесть. Успев незаметно для сопровождающего промокнуть испарину со лба, Ингус распрямил спину и зашел в помещение. Присутствующих было немного. Всего двое. Ваду Варайя расположилась в мягком кресле. Подле нее сидел старший сын. Как слышал Ингус и теперь убедился в этом сам, Ригрих очень походил на своего отца, покойного императора. Его мать сохранила свою красоту, однако от взгляда Ингуса не ускользнула грусть в ее больших глазах. Дверь закрылась, оставляя их наедине, и он, приблизившись, склонился в приветственном церемониальном поклоне.
– Рада встрече, нар Зор, – с легкой улыбкой произнесла Варайя. – Или вернее винетар Зор. Надеюсь, ваши дела процветают?
– Вашими стараниями, ваду, – ответил Ингус, с трудом привыкая к новому обращению.
Варайя внимательно посмотрела на него и сделала короткий взмах, указав на стул, стоящий поблизости. Его словно специально поставили так, чтобы он не сильно выделялся при входе, и стоял на приемлемом расстоянии от кресла. Ни слишком далеко, но и не вплотную. Зор с благодарностью во взгляде сел, сразу почувствовав себя лучше.
– Мы давно не виделись, Ингус, но сейчас здесь нет посторонних и соблюдать этикет ни к чему, – сказала Варайя, снова взглянув прямо в глаза Зору. – Можешь звать меня по имени.
Он был другого мнения.
– Не согласен, ваду. Совместное обучение не дает мне права так фамильярничать. К тому же, смею заметить, что и раньше мы придерживались традиций.
Варайя подняла руку и прикоснулась свернутым платком к губам, прикрыв их. Зор удержался от улыбки, вспомнив, как она так же поступала в прошлом, чтобы скрыть свое смущение. Впрочем, иногда Варайя Рдах прятала таким образом свое раздражение.
– Пожалуй, ты прав, – согласилась она и тут же поправилась. – Вы правы, винетар Зор.
Он довольно кивнул головой и перевел взгляд на Ригриха. Тот сидел с немного отрешенным видом, наблюдая за разговором гостя и своей матери, и казалось не выказывал никакой заинтересованности. Слухи опять же были верны. Именно таким всем представлялся старший сын императора, и он, по мнению Зора, совсем не походил характером на своего отца.
– Смею спросить, ваду, для чего меня одарили таким титулом и вызвали на Кторию?
Ингус не имел привычки ходить вокруг да около, предпочитая сразу выяснить все. Варайя тоже хотела поскорее ввести его в курс дела.
– Вот именно поэтому я и позволила себе побеспокоить вас, – сказала она и промокнула глаза. – С тех пор, как погиб Туриан, я не находила себе места. Во дворце полно сочувствующих, но от них нет проку. Советники были лишь озабочены преемственностью. Они ничего не говорят нам о расследовании в деле Туриана, списывая все на ошибку пилотов, но мой второй сын, Муриани, совершенно уверен, что никто из них не мог так ошибиться. Кроме всей суматохи с претендентами, после окончания траура, внезапно обнаружилось, что реликвия из хранилища пропала. Представляете мой ужас? Скипетр провидца исчез из дворца. Если об этом узнают, то разразиться настоящий скандал и паника. Я не могу никому доверить это дело, кроме вас.
– И поэтому вы решили привлечь меня, введя в императорский двор в качестве наставника ваших сыновей, – проговорил Зор, – чтобы было легче раскрыть это дело.
Варайя кивнула и ее, прежде потухшие, глаза загорелись надеждой.
– Конечно! Я прекрасно помню, как вы были искусны в прошлом. Закончили с отличием, став прекрасным инженером, а затем были завербованы Главным Управлением. Честно, я до сих пор не понимаю, какую власть они сосредоточили в своих руках. Открыто привлекать Управление мне бы не хотелось.
– Однако вы в курсе, кто перед вами, – констатировал очевидное Зор.
– Особый агент империи, – с некоторым волнением произнесла Варайя. – Туриан рассказал. Уверена, он поддержал бы меня в этом решении.
Она снова поднесла платок к глазам, нисколько не играя в безутешную вдову императора. Зор не сомневался в ее искренней любви к Туриану. Притяжение между ними двумя он заметил еще давным-давно.
– Хорошо, – согласился, потерев ноющий висок. – Это серьезное дело, и я постараюсь найти вора. Однако мне интересно, станет ли ждать совет девяти, пока отыщется реликвия?
Варайя вздохнула. Ригрих, сидевший неподвижно словно статуя, впервые пошевелился и произнес:
– Отнюдь. Они не станут упускать такую прекрасную возможность все переиграть.
– Согласен. Есть ли среди претендентов достойные, кроме вас, естественно? – спросил Зор.
Ригрих приподнял кончики губ, изображая легкую и снисходительную улыбку, будто бы позволяя сомневаться.
– Немного. Всего нас не больше двадцати. Половина точно не пройдет следующий тест. В новых условиях наставники ужесточили задания. Еще несколько отсеется на последнем испытании. Однако среди пяти лучших пока нет явного претендента. Только скипетр провидца мог бы избрать его или… – Ригрих замолчал и взглянул на Зора.
– Подтасовка. В условиях, когда реликвия похищена, такое возможно провернуть.
– Если, конечно, позволить совету выложить эту карту на стол.
Зор и Ригрих молча поглядывали друг на друга, думая каждый о своем. Ингус не знал, что творилось в голове у старшего наследника Туриана, но его умозаключения были довольно интересны.
– Что ж, не будем откладывать расследование, – сказал Зор, вставая.
Он ухватился за поручень стула, так как снова почувствовал головную боль и давление, из-за чего его глаза неумолимо желали закрыться.
– Ох, вы еще не акклиматизировались после прилета, – заботливым тоном произнесла Варайя, заметив недомогание гостя. – Может сегодня стоит отдохнуть, а начать завтра?
Зор отрицательно покачал головой.
– Нет-нет, и так время было упущено. Может ли кто-нибудь проводить меня к охране дворца? Хочу посмотреть все записи с камер с момента смерти императора.
– Ригрих?
– Конечно, матушка, не беспокойтесь, – ответил тот, – я отправлю с винетаром своего слугу, Триса. Он в курсе многих дел и может ответить на ваши вопросы. Имейте ввиду, что камеры установлены только снаружи. В самом дворце наблюдение не осуществляется.
– Я понял, – отозвался Зор, борясь со своим отвратительным состоянием. – Буду признателен за помощь.
Добравшись кое-как до отдельно стоящего здания, где располагалась охрана и операторская с мониторами, он выяснил, что на серверах хранили файлы со всех камер, расположенных по периметру комплекса и около парадных ворот. По истечении двух кандров их заменяли новыми. Ему не нужно было просматривать все. Ингус попросил найти записи за двое суток до катастрофы и сам день отлета императора. Даже так ему потребовалось просидеть до самого вечера, чтобы просмотреть их все. Трис принес ему перекусить, так как Ингус наотрез отказывался прерываться. Сидя на одном месте, он почти не ощущал дискомфорта. Только иногда легкая головная боль заставляла его морщить лоб. Иногда он уточнял у кторианца, дежурившего в операторской, про какого-нибудь посетителя дворца или слугу, которые показались ему подозрительными, и делал пометки в своем планшете.
Закончив просмотр поздно вечером, Зор вышел из здания и наткнулся на ожидавшего его Триса.
– Нар Ригрих велел проводить вас до комнаты, – услужливо сказал слуга.
Зор был очень рад такой предусмотрительности старшего наследника. Он очень устал и мечтал поскорее смыть себя дорожную пыль. Обдумывание увиденного Ингус запланировал на следующее утро.
Поскольку сутки на Ктории и Иммиру не совпадали, то он проснулся позже обычного. Выйдя из своей, к слову, очень просторной комнаты, равной по площади половине его родного дома, Ингус остановился. Вечером он машинально следовал за слугой и не обращал внимания на дорогу.
– Мда, – протянул озадаченно, не зная в какую сторону ему идти, чтобы выйти в холл.
Услышав шаги справа, Ингус повернулся в надежде увидеть того же самого слугу, и не ошибся.
– Винетар Зор, – поклонился Трис, – мне велено сопроводить вас в обеденный зал.
– О, нет, уважаемый, – начал сопротивляться Ингус, – передай ваду Варайе, что я прибыл сюда не затем, чтобы спать и есть.
– Но, – растерявшись пробормотал слуга, получивший довольно точный приказ от Ригриха привести гостя. – Как же?
– Трис, не настаивай.
Ингус обернулся на незнакомый, властный голос и увидел молодого кторианца, одетого в форму курсанта известного учебного заведения в столице. Догадаться, кто явился, не составило труда. Ингус с интересом рассмотрел второго сына императора, пока тот приближался к нему широкими шагами. Прежде они никогда не встречались, однако у Зора складывалось ощущение, что они давно знакомы. Утонченная, запоминающаяся внешность, унаследованная от матери, и харизма, доставшаяся от отца, придавали Муриани Тушу неповторимость. Даже Ингус проникся к нему симпатией, едва увидев. Теперь он понимал, отчего император так был озабочен судьбой своего сына, но удивлялся, почему в обществе про него так мало было известно.
– Нар Муриани, – поприветствовал Трис, сделав шаг в сторону.
– Прошу прощения, винетар Зор, – почтительно сказал Муриани. – Наши слуги иногда слишком преданы. Наверняка, мой брат дал такое задание Трису, но если вы не желаете завтракать, то не утруждайте себя.
Ингус расслабился, радуясь тому, что ему не нужно отбиваться от настойчивого приглашения.
– Благодарю.
– Вчера я не смог присутствовать во дворце, – проговорил Муриани и внезапно замешкался, сбросив с себя напускную дерзость. – Простите. Сейчас, вероятно, уже поздно представляться.
Зор улыбнулся, приподняв уголки губ. Молодой наследник Туриана нравился ему все больше.
– Пожалуй.
– Возможно, я смогу чем-то помочь? – воодушевился Муриани, и глаза его заблестели.
Зор задумался. Вообще-то у него уже имелся план расследования. Он не хотел привлекать одного из братьев, так как считал их обоих заинтересованными лицами, но энтузиазм Муриани покорил его сердце. В конце концов, все во дворце, даже слуги, могли иметь отношение к похищению, а коли так, тогда какая разница, кого использовать? Ингус не мог обойтись без помощника, элементарно не зная расположения комнат.
– Хорошо, но только в этот раз, – согласился он. – Я хотел бы обследовать хранилище и соседние с ним помещения.
Во взгляде Муриани на мгновение промелькнуло сомнение.
– Следуйте за мной, – сказал он уверенно и повернулся к слуге, который все еще стоял в ожидании. – Трис, передай брату и матушке, что мы пропустим завтрак.
Пройдя вверх по лестнице, а затем по длинному коридору, они оказались в другом крыле дворца и остановились перед массивной дверью, украшенной вензелями и гербом империи. Зор понял, что именно за ней скрывалось хранилище. Он обратил внимание, что к нему примыкала только одна комната и спросил:
– Что там?
Муриани, стоя вполоборота, проследил за взглядом Зора.
– Зал для гостей.
Ингус подошел к двери и взялся за ручку. Та легко повернулась, открывая доступ внутрь комнаты.
– Не заперто? – слегка удивился Зор и переступил порог.
В комнате было сумрачно, но стоило зайти, как зажглись светильники на потолке. За ним следовал Муриани, попутно отвечая на вопросы.
– Во дворце нет правила закрывать внутренние двери на замок, кроме хранилища и личных покоев.
Зор прошел в центр зала, оценив его великолепное убранство, и остановил свой взгляд на панорамном окне, надежно скрытом плотными портьерами.
– Там балкон?
Когда Муриани подтвердил его догадку, он подошел ближе и откинул портьеру. Осмотр балконной двери показал едва заметную щель между полотном и косяком. Зор взялся за ручку и обнаружил, что замок открыт. Он обернулся к Муриани.
– Здесь не заперто.
Туш, изобразив легкое недоумение на лице, пожал плечами.
– Возможно кто-то из слуг поторопился и забыл. В этот гостевой зал редко заходят.
Зору снова показалось, что его добровольно вызвавшийся проводник немного нервничает, однако он не стал акцентировать внимание на этом. Головные боли после сна прошли, и Ингус чувствовал себя хорошо, только иногда ему не хватало воздуха. Он взглянул в окно. Там, за стеклом, гулял ветерок, шевеля крону разросшегося тарума. Поддавшись искушению вдохнуть аромат леса, Ингус вышел на балкон. Чтобы распахнуть дверь, ему потребовалось приложить некоторые усилия. Подойдя к перилам, он посмотрел вниз, на прилегающие непролазные заросли, прошелся туда-сюда, обследовав другие стороны, и сделал заключение, что взобраться на балкон сложно, но не невозможно.
Зайдя обратно в зал, Ингус обнаружил притихшего Триса, стоящего в позе ожидания около двери. Муриани взирал на него с откровенным недовольством. Ему не нравилось, что брат послал своего доверенного слугу приглядывать за винетаром. Ригрих слишком явно пытался держать все под контролем. Зор незаметно усмехнулся, так как мысли Муриани были легко читаемы, стоило только взглянуть на него. Впрочем, сам Зор думал точно также, но опека старшего из братьев не была для него обременительной. Пока он подозревал всех, а всегда лучше, чтобы потенциальные преступники были на виду.
– О, вы появились как раз вовремя, – проговорил Ингус, – можно ли позвать сюда дворецкого?
– Конечно, винетар, – чересчур обрадованно отозвался слуга и поспешно вышел.
– У вас есть какие-то подозрения? – спросил Муриани, когда они с Зором остались одни.
– Просто хочу пообщаться со слугами, – ответил Ингус, выдержав пристальный взгляд собеседника. – Это стандартная процедура. Следует опросить всех.
Муриани промолчал и не задавал больше вопросов, пока не явился старший дворецкий Ким. Пожилой кторианец служил во дворце всю свою жизнь и, глядя на его седины, можно было подумать, что он еще застал времена существования Тушана, как отдельной страны.
– Вы чего-то желаете, винетар? – учтиво спросил Ким.
– Кто обслуживает комнаты на этом этаже? Слуги закреплены или идет постоянная ротация? Можно ли узнать, кто и когда убирал конкретно этот зал?
Дворецкий при каждом вопросе кивал головой и прикрывал глаза, словно это помогало ему усвоить информацию и запомнить ее. Зор не исключал, что так оно и было, учитывая почтенный возраст Кима.
– Конечно, винетар. Я веду строгий учет и могу предоставить вам все данные. Сейчас схожу за учетной книгой.
Зор слегка удивился. Он не думал, что кто-то еще использует такие старые методы. Муриани закатил глаза, всем видом показывая свое отношение к странным дворцовым традициям.
– Нет, не нужно. Просто приведите тех слуг, я хочу побеседовать с ними наедине.
Ингус выразился недвусмысленно, и намек был понят. С неохотой Муриани откланялся, сославшись на возникшие дела. Он вышел из зала и, как оказалось, вовремя. Навстречу ему попался спешащий Трис.
– Куда ты торопишься? – спросил его Муриани, останавливая в нескольких шагах от дверей, за которыми остался Зор.
– Мн, – запнулся слуга на полуслове и заморгал глазами, – мне велено не оставлять винетара одного.
Муриани выгнул бровь.
– Ясно. Хорошо, не буду тебя заставлять ослушаться приказа, только, – он хитро прищурился, – сначала мне нужна будет твоя помощь.
Трис растерялся, не зная, как реагировать. Отказать одному из наследников императора просто так он не мог, особенно, когда тот просил его.
– Ты ведь не собираешься проигнорировать мои слова? – с нажимом в голосе спросил Муриани. – Помощник Рихт погиб, и теперь я вынужден просить всех, кто попадется мне на глаза. Если только у тебя не было еще одного приказа?
Трис сглотнул и подчинился. В результате следующие несколько дирхов Зор был предоставлен самому себе.
Дворецкий привел вместе с собой пятерых слуг. Каждый из них поочередно убирал зал для гостей каждый кандр, как правило, в конце. Помещение почти не использовалось по назначению, и работы было немного, но из-за ветреной погоды панорамные стекла с внешней стороны часто загрязнялись. Приходилось выходить на балкон и устанавливать механический уборщик для их очистки. Каждый из слуг уверял, что дверь балкона всегда закрывалась на замок.
– То есть вы все подтверждаете, что во время вашей смены замок был цел?
Слуги кивнули, и по их удивленным переглядываниям Зор убедился, что они были совершенно уверены в своих словах.
– Тогда, когда следующая уборка намечена?
– Должна была состояться сегодня, винетар, – подал голос дворецкий.
Зор отступил от двери, ведущей на балкон, около которой стоял во время разговора, и проговорил:
– Что ж, тогда посмотрите сами и убедитесь. Кто-то взломал замок и по всем признакам, этот кто-то заходил извне.
Он сам обнаружил дефект замка не сразу, решившись присмотреться к нему как следует, пока в одиночестве ждал возвращения дворецкого. Портативный увеличитель, который он всегда носил с собой, показал повреждение внутреннего механизма. Так бывало только, если использовать не очень подходящую отмычку. Замок был довольно прост, а вот инструмент взлома, наоборот. Как бы странно это не выглядело, именно совершенство отмычки явилось причиной того, что замок больше не работал. Вообще-то у Зора в запасе имелась еще одна версия, но слишком маловероятная.
– Этого быть не может! – воскликнул один из слуг и решительно подошел к окну. – Как же так? Замок правда сломан, а так сразу не скажешь.
Зор с удовлетворением наблюдал, как каждый из присутствующих, кроме степенного Кима, испробовал закрыть и открыть дверь.
– Итак, согласно вашим словам, в течение нескольких кандров проводилась чистка окна, и всегда эту дверь открывали ключом, что свидетельствует о целостности замкового механизма. Когда проводилась последняя уборка?
– Больше кандра прошло, – ответил дворецкий. – По моим записям, за несколько суток до рокового отлета императора.
Зор кивнул, принимая информацию, и отметил дату в своем небольшом планшете рядом со столбиком из нескольких имен, выписанных днем ранее.
– Все могут быть свободны. Ким, проведите меня в оранжерею. Слышал, там растут диковинки с юга. Хотелось бы взглянуть на детище ваду Варайи.
Сад под куполом действительно впечатлил его, и он сделал еще пару снимков для Ти. Аромат цветов успокаивал, а тишина, нарушаемая трелями пернатых созданий, настраивала на размышления. Ингус сел в плетенное кресло и взглянул на активную страницу в планшете. По его мнению, дата и имена должны были быть как-то связаны. Когда он выбирал, какие ему файлы просмотреть, то решил отталкиваться от момента катастрофы. Пока он не видел прямой связи между гибелью Туриана и последующим исчезновением скипетра, но несколько имен в списке озадачивали его.
Во-первых, за пятьдесят дирхов до отлета на одной из дальних камер зафиксировали Ин Рокха и Муриани. Они промелькнули один раз и это было рано утром. За десять дирхов до этого, то есть поздно вечером, через главные ворота быстрым шагом, будто бы торопясь куда-то, прошла пара кторианцев. Как выяснил Зор, это была досрочная смена караула, дежурившего у парадных дверей дворца. Дежурный, который показывал файлы, уклонился от подробностей, но по его выражению лица Зор сделал вывод, что охрана допустила какую-то серьезную оплошность.
Тот же дежурный указал на Рокха и с большим энтузиазмом рассказал про него. Первый из курсантов и один из самых талантливых, Рокх был известен всем в столице. Кроме того, Зору почти напрямую поведали о его дружбе со вторым сыном императора. Охрана частенько видела их вдвоем, но всегда за пределами дворца. Рохк попадал в объектив камер, удаленных от центрального входа. Чего не хватало Зору, так это информации о Муриани. Дежурный упорно молчал, когда он пытался что-нибудь выведать. По всей видимости, затрагивать в разговорах одного из претендентов было строго запрещено.
Ингус повернулся на шум шагов и порадовался своей удаче. К нему шел Муриани и, судя по выражению его лица, был настроен на разговор.
– Отдыхаете?
– Да, – ответил Ингус, следя за действиями Муриани. – Еще не совсем привык. На Ктории мне всегда тяжеловато приходится.
– Не перетруждайтесь, винетар. Матушка возлагает на вас большие надежды.
Муриани придвинул точно такое же кресло, стоявшее поодаль, расположившись рядом с Зором. На нем была только часть формы курсанта. Верхний китель он снял, чувствуя себя более свободно в просторной рубашке. Сейчас младший Туш напоминал обыкновенного кторианца, без всякого намека на принадлежность к знатному роду. Из-за этого Ингус почувствовал себя немного виноватым. Подозревать юнца в преступлении ему совсем не хотелось.
– Нет ничего труднее, чем стараться соответствовать ожиданиям, – задумчивым тоном проговорил он, а затем решил воспользоваться случаем и разузнать побольше от самого первоисточника: – Сколько вам лет? Варайя и Туриан связали другу друга узами в зрелом возрасте.
Муриани не ожидал такого вопроса и развернулся в пол-оборота к Зору.
– Тридцать исполнилось недавно.
Ингус покачал головой. Примерно такой возраст он и ожидал услышать.
– И чем же вы заняты в свободное время? Сам-то я одинок, а мои племянники еще малы. Интересно узнать, чем сейчас интересуется ваше поколение.
Муриани ответил сразу, без долгих размышлений, всем видом показывая, как его тяготит сказанное:
– Пытаюсь пережить обучение для претендентов. Наставник, похоже, специально изводит нас всех.
– Вот как, – удивился Зор, – вообще-то я имел в виду именно эти занятия, но для вас это невыносимое бремя, а не уникальный шанс.
Муриани рассмеялся, однако его смех звучал не очень весело. Он откинулся на спинку кресла и проговорил более серьезным тоном, глядя на порхающих мелких птиц над клумбой с душистыми цветами арави.
– Винетар, давайте на чистоту. Вы ведь видели меня в форме и знаете, что я являюсь курсантом академии космического флота. К чему эти уловки? Спрашивайте прямо, и я отвечу на любые вопросы.
Зор довольно улыбнулся.
– Значит, на все вопросы, даже неудобные?
– Я не беру своего слова назад, – в голосе Муриани появились властные нотки, с примесью гордости.
Зора вполне устраивал решительный настрой собеседника. Он не стал утаивать и выложил все свои умозаключения.
– Когда я просматривал сохраненные файлы, то сделал несколько пометок. Во-первых, за двое стандартных суток до катастрофы во дворце случился какой-то переполох. Вечером была отозвана охрана, и их угрюмые лица недвусмысленно указывали на совершенную оплошность. В то же время единый информационный канал не сообщал ни о каких инцидентах. Уж они-то пронюхали бы, случись что-то важное. Утром камера зафиксировала ваше появление со стороны леса, примыкавшего к дворцу. Было еще слишком рано для прогулки на свежем воздухе. Причем, я не смог найти момент, когда вы покидали дворец. Просто исчезли. Предполагаю, в этом помог лучший курсант академии, Рокх. Он слишком осторожен был до этого момента. Его официальные появления рядом с дворцовым комплексом можно пересчитать на раз, два, три. Думаю, что на самом деле он наведывался к вам гораздо чаще. Так вот, меня насторожила его оплошность в тот раз. Я смог найти только одно оправдание. Вероятно, Рокх сильно устал, чтобы выверить до конца все свои действия. Как и вы. В ближайшее время ведь должен состояться экзамен?
Муриани неопределенно кивнул. Он находился под впечатлением.
– Энтузиасты с новостного канала не могли пропустить угон истребителя с аэродрома, – продолжил Зор и показал свой планшет, – который так же внезапно вернулся обратно. Естественно, виновников странной шутки не опознали. Думаю, Туриан прикрыл вас, а заодно и Рокха. Никто не захотел перечить императору. Как подтверждение, сегодня обнаружился взлом замка балконной двери. Почти кандр назад он еще был цел и работоспособен. Конечно, можно сказать, что прямых улик нет. Прошло много времени и замок могли вскрыть позже, например, когда похитили реликвию. Можно подумать, что это вор проник через балкон. Однако я так не думаю. Вы заходили с Рокхом со стороны леса, который как раз вплотную примыкает к этому балкону.
Зор выразительно посмотрел на Муриани, окинув его взглядом с головы до ног.
– Вам вполне по силам спрыгнуть с тарума. Рядом как раз рос один такой и довольно близко от балкона.
Муриани выставил ладонь вперед.
– Ну нет, – с усмешкой проговорил он, – я не такой прыткий, чтоб совершать смертельный трюк. На ветви тарума привязан трос, вот по нему спуститься вполне реально.
– Значит, так все и было?
– Признаюсь, я раньше частенько использовал этот балкон.
– Видно, слишком давно, раз ключ не подошел?
Муриани снова удивленно посмотрел на Зора.
– Именно, пришлось взламывать. Я думал замок заменят после того, как обнаружат. Кто же знал, что убирают зал так редко.
Муриани заметил, как Зор вычеркнул почти все написанное в планшете, кроме нескольких слов.
– Ваши сомнения не полностью разрешены? Вы ведь не думаете, что это я украл скипетр?
– Конечно, нет, хотя не могу сказать, что совсем не подозревал вас. После нашего разговора многие вопросы отпали. Вы категорически не желаете становиться самраем империи, а, стало быть, причин для кражи нет.
– Занятно. Кроме вас, винетар, так никто не считает. Тогда, кто еще в вашем списке?
– Несколько странно ведущих себя работников. Первый из них – Рихт. Затем парочка слуг более низшего звена.
– И чем они не понравились вам? – заинтересовался Муриани.
– Как поведал дворецкий Ким, слуги не могут свободно покидать территорию комплекса, а только по предварительному согласованию с ним, и в свой законный выходной, разумеется. Рихт же умудрился предъявить пропуск и ушел куда-то. Это произошло в то же время, как вы взломали замок, только вечером. Ким был удивлен, когда я спросил его об этом моменте, утверждая, что не видел никакого прошения и тем более не выдавал разрешения. Слуги Фанр и Плат выпросились у дворецкого на следующее утро, проходили пост охраны у ворот вместе и вели себя слишком суетливо, постоянно переглядываясь.
– Винетар, – вздохнул Муриани, – вы слишком подозрительны. Наш старый дворецкий часто путается. Отец держал его вопреки постоянным нареканиям со стороны подчиненных в память об его семье, исправно служившем императорской семье. Все намного проще. Сигрия Фанр и Шин Плат давно испытывали симпатию друг к другу, но заводить интрижки между слугами запрещено. Поэтому они вышли вместе и старались скрыть свои отношения перед охраной.
– Даже не буду спрашивать, откуда вы все знаете.
Ингус решительно вычеркнул парочку из списка. Тратить время на подтверждение слов Муриани было слишком расточительно.
– Что касается Рихта, то он редко покидал дворец, так как не имел родных в столице. Кажется, была какая-то дальняя родня, но проживали они где-то на юге. К сожалению, мы уже ничего не сможем узнать.
Ингус выслушал Муриани и поставил жирную точку около имени помощника Рихта.