Скромняшка

Глава 1

– Мама, а в школе правда классно?! – веду за руку свою маленькую первоклашку.

– Мам, а у тебя там было много друзей?

Некоторые вещи собственным детям не расскажешь.

– Мам! А вы с папой же в школе подружились?

А о самом позорном дне в моей жизни, тем более:

– Пока! – мимо меня вихрем проносятся три одноклассника, так, что ветром с моего лица сдувает лёгкие светлые пряди.

– Пока. – навряд ли это они мне, но на всякий случай отвечаю им чуть слышно, со свойственной мне скромностью. К щекам сразу же прибывает румянец и я опускаю глаза на свои слипоны, прикрывая ладонями щёки.

Хоть я и считаю, что в их возрасте уже пора вести себя более серьёзно, внутренне восхищаюсь их способностью быть смелыми и независимыми от условностей.

– Дашка! –меня догоняют не очень приятные мне одноклассницы и одна награждает ощутимым «дружеским» хлопком между лопаток. От удара кожу начинает жечь.

Нинка, Томка и Наташка — эту троицу своим существованием я раздражаю больше, чем остальных.

Они постоянно самоутверждаются за мой счёт, а я каждый раз теряюсь, желая им возразить.

– Убери руку. – предпринимаю попытку скинуть конечность, которую Томка сгрузила на моё плечо и не желает убирать.

Еле как выворачиваюсь, освобождаясь.

– Ты завтра на последний звонок придёшь? – спрашивает Наташка.

– Да. – отвечаю потупив глаза в сторону и продолжая идти в сторону дома.

Вот пристали…

Как назло, идти нам в одну сторону. Живу я за две остановки от дома. Ещё и в частном секторе. Наша школа будто является разделителем между районом с многоэтажками, переходящим в центр города и частным сектором, уходящим на окраину. Так вот, в нашем городке, в частном секторе, расстояние между остановками очень большое.

– Только не гони, что белый фартук где-то раздобыла! – издевается Томка, прекрасно понимая, что его взять мне негде.

– Или занавески у соседей с бельевой верёвки слямзила? – брезгливо морщит нос Наташка.

– Не, девки! – загадочно затягивает Нинка. – Вы только прикиньте! Приходит завтра на линейку такой скелет в кружевной занавеске и своих потрёпанных слипонах, а на голове корзина с бантами из ветоши.

– Боюсь без экзорцистов не обойдётся. – ржёт Томка.

– И нечего они у меня не потрёпанные. Я аккуратно ношу. – попыталась возразить я. Ведь уже взрослая, пора научиться давать отпор. Но сколько не пыталась, получается совсем не так как прокручиваю в мыслях.

– Да они уже были никакие! Мама их выбросить хотела, но тебе отдала! – унижающим тоном заявляет Наташка и оглядывается, надеясь, что её слышали не только подружки. Так и есть. Она довольно улыбается и продолжает. – Я в них ещё в восьмом классе целый сезон отходила. Только в грязь одевала. Как видишь, в отличие от тебя я подросла. Они уже к лету мне малые были. А ты до одиннадцатого класса в них умудрилась проходить. Да тебе до сих пор больше четырнадцати не дашь! Что на вид, что мозгами, — малолетка!

– Взрослая нашлась. – бурчу себе под нос, чтобы не услышали и не прицепились ещё больше.

– Нет, Нинуль. Она больше на анарексичку похожа! Не зря с классом в бассейн не ездит, — стесняется.

– Да она бы бегом побежала костьми греметь, если бы только позвали. Только кто за неё этот бассейн оплатит? – кинув на меня очередной презрительный взгляд отвечает ей Нинка.

– Девчонки, да у неё даже купальника нет! Я летом её видела, она в футболке купалась. – смеётся Томка.

От слёз, скопившихся в глазах, плохо вижу дорогу. По-хорошему бы снять и бросить в неё эти слипоны, но у меня завтра последний звонок и босиком идти я не могу. Да и мачеха дома за такую расточительность по головке не погладит. Запросто может ужином наказать. Ладно накажет, она может и в огородных калошах в школу отправить. С неё станется...

Я этот позор с пятого класса не забуду. Мне чужие туфли до крови мозоли натёрли, так она психанула и в отцовских громадных калошах из дома в школу выставила. Он как раз в отъезде был.

– Да откуда у неё деньги на купальник? Она даже в школьной столовой обед пропускает.

– Что, не помогает деньгами твой папаша?

– Да ей уже никто не поможет. Она, вон, слова выдавить из себя не может.

– А прикиньте, если ей дают денег, а она подойти купить стесняется? Язык отказал! – девчонки показательно громко рассмеялись и наконец пошли на обгон, ощутимо толкнув меня в плечо.

Я нарочито замедлила шаг, чтобы они ушли подальше.

Но они идут нарочито медленно растянувшись по тротуару на шаг впереди меня и как назло громко, меня обсуждают. Обгоняющие ученики подслушивают и хихикают, пристраиваясь недалече.

– Девки, прикиньте, она не то, что мои слипоны носит, она и трусы донашивает мои! – нарочито громко объявляет Нинка. – Я видела, как мамка ей пакет собирала.

Мужской дружный гогот.

– Капец! Никакой совести у этой. Я бы на её месте лучше без трусов ходила. – дружный смех, на этот раз девчонок, к которому присоединился гогот ещё нескольких пацанов из класса, нагнавших нас и пристроившихся, чтобы поржать.

Глава 2

За столом чувствую себя неуютно, но тётя Женя приготовила не только обещанные сладости: медовую горку и венские вафли, которые дожидаются своего часа, но и вкуснейшее жаркое в горшочках!

Я такое впервые ем! Мачеха на колбасе и полуфабрикатах живёт, а гарниры меня заставляет варить.

– Нравится? – спрашивает тётя Женя, с улыбкой наблюдая за тем, как я старательно выскребаю остатки аппетитной поджарки со стен горшочка.

– Очень... – голос такой слабый, будто меня и не кормили.

– Будь посмелее! – подбадривает тётя Женя. – Ты уже девочка большая. Если будешь так и дальше прятать глаза и ни с кем не разговаривать, будто в чём-то виновата, не сможешь устроиться в жизни.

– Хорошо. – но глаза мои смотрят на нервно теребящие друг друга пальцы рук.

– Уже решила, куда будешь поступать?

– Поступать?! – откровенно говоря, этот вопрос задают мне впервые. Конечно, у нас была профориентация, да и классный руководитель беседовал со мной, как с неблагополучной, рассказывая про ближайшие к школе училища. Только какой мне поступать?

– А что тебя удивляет? – вдруг серьёзно спрашивает меня Максим, промокнув губы салфеткой.

– Я?! – мне становится стыдно за отсутствие амбиций. Но какие амбиции могут быть в моей ситуации?

– Неужели совсем не собираешься получать профессию? – удивляется тетя Женя. – Максим, например, с детства хотел стать актёром, но сейчас вырос и решил, что нужно перенимать дело отца. Да и мой бизнес, рано или поздно потребует его участия. Ради этого даже в Академ-город* поедет учиться. Город миллионник, большой, да и жильё там не то, что у нас стоит. Однако нужно вкладывать в будущее все силы и средства, что у тебя есть. Даша, поверь, твой выбор сейчас, определит всю твою последующую жизнь.

– Понимаю, но у меня действительно нечего вкладывать. – говорю, вновь стыдливо пряча глаза.

– Как это нечего?! – возмущается. – А свои знания, упорство, время?!

– Мне нужно работать.

– И много ты заработаешь? А тем же курьером впахивать можно и параллельно учёбе. Я, между прочим, в своё время, так и делала. Не скажу, что у меня была такая же ситуация. Просто тогда я хотела доказать себе, что смогу справиться одна, без помощи родителей. И справилась же! – ободряюще сжимает моё плечо.

– Мама, дай Даше нормально поесть. Подавиться ещё от твоих наставлений.

– Нет... что Вы.. Я благодарна... Мне никто... – сглатываю и останавливаюсь, борясь с подступившими слезами. Никто раньше не говорил со мной об этом так... С верой, что я смогу. – и... я, наверное, сразу на завод попробую устроиться, кем-нибудь.

– С ума сошла?! А как же образование? – возмущается Максим, будто это я его без образования собираюсь оставить! – Ты действительно не хочешь? Или на это есть другие причины?

– Причины... – эхом повторяю за ним.

Стоит мне заикнуться дома, о том, что я хочу поступать, такое начнётся! Меня и так после девятого класса чуть из дома не выставили, заявив, что я дылда и уже работать должна, а не на шее сидеть. Идея окончить училище, которое расположено за пару остановок от дома и получить профессию технолога, проще говоря, повара, вызвала у Натальи Алексеевны негодование. А ведь там и на проезд тратиться не нужно, и стипендия имеется. На самое необходимое для учёбы хватало бы. Но вот общежития там не было. А там, где было, предоставлялось лишь иногородним.

– Эй, ты чего плачешь?! – растерянно смотрит Максим. – Извини, мы с мамой не собирались тебя обидеть. Я же вижу, ты умнее некоторых.

Ага, умнее. Только не вышло у меня два года назад вырваться, а сейчас только и осталось, что мыслей: начать работать и на съёмное жильё накопить. Кто бы знал, чего мне стоило проявить завидную для самой себя твёрдость и настоять хотя бы на окончании школы. Это уже более весомо, чем просто восемь классов закончить. Теперь с работой должно быть полегче, да и возраст уже не детский. Сама работу смогу выбрать. Не придётся вместе с мачехой на обувной вкалывать.

Как же они не понимают?!

Никто не поймёт... И… я не плакса, наверно просто день такой... Губы предательски дрожат и вырывается всхлип, который я не успеваю приглушить.

– Дашенька. – мама Максима неожиданно подходит ко мне и ласково обнимает за плечи, прижимая меня к своему животу. – Мы с Максимом не хотели на тебя давить. Наоборот, лишь поддержать. Прошу тебя, подумай и лишь представь, что ты сможешь вырваться из всего этого. Ты же слышала, что Козловская на госунивер замахнулась? А она, в отличие от тебя, всегда троечницей была.

Сижу в некоторой растерянности. Да я в этой растерянности нахожусь, с того самого момента, как переступила порог этого дома! Только сейчас к моей растерянности примешалось удивление. Откуда тётя Женя знает какие у меня оценки, если Максим учится в другом классе? А даже если бы и учился, по логике его  это его должно волновать не больше, чем всех остальных. То есть никак.

Вообще, очень странно, что мои оценки хоть кого-то интересуют. А маму Максима, тем более. Даже отец никогда о них не спрашивает.

– Откуда вы знаете про оценки? – во мне будто дедок какой-то подозрительный проснулся и заворчал прямо вслух. Ну не бывают люди такими добрыми!

Подозрительно же. Нет?!

Глава 3

Проходит минута, другая... а я ещё под впечатлением. Никогда раньше не испытывала подобного с кем-то. Словно это была не просто песня, а некое единение душ. Будто только что мы были на одной волне, нет, единым целым, а теперь, ни мне ни Максиму не хочется разрушать это волшебство...

– Спасибо, это лучший подарок. – всё ещё не отрывая от меня глаз, шёпотом произносит Максим и убирает лёгкую прядь волос, назойливо щекочущую уголок моих губ.

Я даже не дёргаюсь. Сейчас... он такой... родной.

– Это было действительно потрясающе! – вздрагиваю от голоса тёти Жени. Он негромкий, но восторженный и вместе с тем отрезвляющий. – Если бы не знала, подумала бы, что вы много раз репетировали. Кстати, я записала этот шедевр! Хотите посмотреть?!

– Мам, я думал ты фоткаешь! – возмутился Максим, но тут же радостно улыбнулся. – Впрочем, спасибо. С удовольствием посмотрю позже!

– Даша, тебе тоже видюшку сбросить? – спрашивает тётя Женя.

– У меня нет, куда… – начинаю сбивчиво, но тут же беру себя в руки и поясняю, – телефона.

– Не проблема! Перекину на свой старый. Всё равно будет валяться в столе без надобности. Мама утром новый подарила!

Это он мне свой телефон собирается отдать? Тот самый, крутой? Который ему лишь год назад купили?

Я даже помню, как по школе об этом разговоры ходили. Вообще, у нас в школе любая, даже самая незначительная мелочь про Максима подвергается бурному обсуждению. Поэтому волей-неволей и я в курсе.

– Нет-нет… я когда заработаю, тогда и куплю. Прошу тебя…

– К тому времени я буду жить в другом городе, да и этот телефон, наверное, уже сменю. Запись может потеряться. – вот даже не скрывает, что шантажирует. Видел, как загорелись мои глаза? Нет-нет, не из-за телефона! Из-за записи. Я впервые пела с кем-то, вот так! К тому же этим кем-то оказался Максим.

То, что сейчас произошло для меня было больше, чем просто песня. Я во что бы то ни стало хочу сохранить эти самые яркие впечатления в моей жизни!

Тем временем Максим уже сбрасывает видео на свой «старый» телефон.

– Вот и камеру испробовали. Зачётное качество! – говорит одобрительно. Жалко, ты здесь только со спины или боком. В основном только меня видно.

А мне-то как не жаль! Кажется, я сейчас вспыхну от счастья и махом сгорю!

У меня будет видео, на котором в основном Максима видно! Странным образом, этот факт особо радует!

– Держи и не вздумай отказываться! У меня их в столе уже пять штук валяется. Планировал их в школе раздать, если кому нужно, но постоянно про них забывал. – протягивает мне телефон, и я беру. – И фотки там мои лишние покосишь. Я нужное уже всё с этого телефона себе перекинул.

Смартфон флагманской модели за песню?

Кажется, у меня руки мелко дрожат.

– Давай по чаю и ещё споём? – предлагает довольный Максим. – Этот день рождения нравится мне явно больше, чем предыдущий!

Невероятно, но он действительно так думает! Максим, кажется, действительно счастлив! Неужели моё присутствие способно принести кому-то радость? Меня до сих пор переполняет волнение и к нему примешивается приятное чувство тепла, разлившегося в груди.

Необычные ощущения. Будто... Будто? Не знаю... Кажется, что именно у меня сегодня праздник!

Будем считать: я, только что, в одно мгновение, запоздало отметила все свои предыдущие дни рождения!

Не скажу, что я раньше их не отмечала. Торт в этот день мне всегда покупали. Правда, перепадала мне с него всего лишь пара кусочков. Но даже тогда, я ни разу не чувствовала себя нужной кому-то. Судя по тому, что меня быстро выпроваживали из-за стола, это происходило лишь оттого, что день рождения отличный повод «посидеть за рюмкой чая», вместе с друзьями. Разумеется, друзьями  мачехи и отца.

– Слушай, Даш, а не хочешь со мной на последнем звонке спеть? – своим вопросом Максим приводит меня в ступор.

После торта, десятка песен под гитару, и не сосчитать скольки композиций караоке, его предложение не кажется диким, но...

Я лишь приоткрыла рот и хлопаю глазами. Не могу понять шутит или серьёзно?

По виду не шутит.

А если и правда не шутит?!

– Вот что называется, спелись! – смеётся тётя Женя, заходя с улицы, с букетом тюльпанов.

А я ведь даже не заметила, когда она ушла...

– Нравятся тюльпаны? Держи! – ополовинивает букет и вкладывает стебли в мою оторопевшую руку, ещё и сжимая за меня мои же пальцы. – Вот так!

Ждёт...

Ах да, цветы...

– Нравятся, – тихо отвечаю, смутившись от своих глупых реакций. Вот, всё понимаю, а поделать с собой ничего не могу. – Так завянут же. – Делаю усилие, чтобы голос прозвучал более сильно, а я выглядела увереннее. Но, получилось не очень.

– Какая разница, где им вять? На то они и цветы. – в отличие от меня не впечатлившись цветами, вставляет Максим.

– Мужчины… – будто даже виновато улыбнувшись мне, тётя Женя и с поучительным видом поворачивается к сыну. – Не вять, а украшать жизнь и освежать комнату. Мы все тоже когда-то завянем. Так, что? Теперь перестать восхищаться людьми, если они в расцвете сил?

Глава 4

– С лёгким паром! – приветствует меня мама Максима, когда я спускаюсь и оглядываюсь, прижимая к себе пакет с обновками, которые мне невероятно понравились.

То, что я надела на себя, пришлось впору!

– А где…

– Максим?

Киваю.

– Друзья за ним зашли. Куда-то увели нашего Максима. Наверное, с днём рождения поздравить. Сюрприз там какой-то у них! – будто по секрету шепчет мне, а следом я ловлю радостные искорки в её глазах и предвкушение. – Но нам с тобой и без него есть чем заняться, правда?

Киваю, окончательно потерявшись. Мыслей в голове целый рой и все, несмотря на радостный настрой тёти Жени, — тревожные.

– Даш, ты чего так растерялась? Из-за Максимки?

– Наверное, он из-за меня друзей к себе позвать постеснялся.

Чувствую себя виноватой и совсем не к месту. Я тут радуюсь, хлюпаюсь, наслаждаясь случаем, как полная эгоистка. А у человека, между прочим, день рождения!

– С чего ты взяла, что из-за тебя? С этими друзьями с секции он на байках гоняет. Они к нам никогда и не заходили.

Выдыхаю с облегчением, а то уж совсем разволновалась, что Максим по доброте своей мне помочь, поддержать решил, пожертвовав праздником. То, что он очень добрый, теперь, узнав его получше, даже не сомневаюсь. С такой мамой сложно другим вырасти.

Видя мою реакцию, тётя Жена, ласково улыбнулась.

– Даша, ты всегда за всё так переживаешь?

– Наверное. Меня тётя Наташа и так паразиткой называет. Не хочется ещё кому-то кроме неё жизнь усложнять.

– Даш, пойми, ни один человек не может нравиться абсолютно всем и быть всем нужным, но всегда найдутся люди, для которых он будет важен. И этих людей достаточно. А на счёт друзей, можешь даже не переживать. Максим же тебе сказал, что больше никого приглашать не хотел. Неужели думаешь, что соврал?

– Нет... он не мог... Просто пожалел.

– Ты не права. В прошлом году, на шестнадцать лет, он собрал всех друзей. А ты прекрасно знаешь у него круг общения немаленький. Даже попросил освободить ему дом для вечеринки. – делает жест рукалицо, видимо, что-то вспомнив. –  Потом сам же очень долго ругался, целую неделю ликвидируя последствия.

– И вы ему разрешили?! – стою в шоке и даже так представляю последствия. Достаточно знать одноклассников. Я после родительских посиделок-то вечно выгребаю, а если толпу подростков запустить?

Ну уж нет! – меня даже передёрнуло.

– Разумеется. Это и его дом тоже. К тому же, Максим уже не маленький. Я только условие поставила, что после друзей будет сам убираться. Он его принял.

– И папа разрешил? – удивляюсь. Ну как так?

– Отец был идеей и последствиями очень недоволен, но молчал, понимая, что Максиму и без того досталось. Если не делать глупостей в молодости, то когда их делать? – пожимаю плечами. – Зато мечты о частых вечеринках у сына моментально отпали. Ему девочки из класса помогали вечеринку оформить наподобие тех, что в фильмах устраивают.

– Получилось? – спрашиваю заинтересованно, потому что в фильмах вечеринки действительно выгладят весело. Правда, там же, как правило, обязательно унижают кого-то типа меня.

– По правде говоря, получилось. Народ решил, что он в Европе, разуваться не нужно и ковёр из гостиной пришлось всё-таки выбросить. Да так, по мелочи, всякий лом.

– У вас крепкие нервы. – делюсь мыслями вслух. Имей я такой чистый и уютный дом, тряслась бы над ним.

– Не настолько. – признаётся. – Зато был повод порадоваться, что я предусмотрительно ограничила праздник, лишь первым этажом.

– Думаю, Максим тоже порадовался.

– Перед праздником возмущался, а после, ещё как радовался!

– Представляю...

– Но он всё равно доволен! Судя по фотографиям праздник был очень весёлым. 

– Конечно это не моё дело, но почему он в этом году совсем никого не позвал? Сложно представить что такой общительный человек как он, захотел посидеть дома с семьёй.

– У него очень много друзей. Считай со школы, соседские дети и ещё с секции. Если кого не позовёт или выделит некторых из них, другие обидятся. Он со всеми одинаково общается. А снимать на такую толпу ресторан, или боулинг, накладно. Мы люди не бедные, но и для нас это ощутимая сумма. Да и сомневаюсь, что для рядового дня рождения всё это нужно. Большая толпа больше утомляет, нежели приносит удовольствия. И я думаю, Максиму  хватило одной масштабной вечеринки, поэтому в этом году он просто попросил испечь торт.

– А разве у него нет пары самых близких людей? Не может же быть так, что все одинаково друзья. У меня вот вообще… только Максим. – замолкаю ошарашенная своими словами.

Представила, как говорю это в классе и насмешливые взгляды не поверивших в это одноклассников.

– Максим, с определённого времени, общается сразу со всеми и ни с кем конкретно. У него на это есть свои причины.

Да, наверное. – вспоминаю школу.
Если в классе все по группкам, то вокруг Максима всегда скопление ребят, и, действительно, не одних и тех же. Так это и называется: ни с кем конкретным. Становится приятно, что не кто-то из них, а я, сегодня сидела с ним за праздничным столом и отмечала праздник!

Глава 5

– Ты долго!

– Не сердись, мама. Пацаны в честь моей днюхи небольшие соревнования устроили. Не мог же я свалить по-тихому.

– Да я и не сержусь. Мы тоже не скучали! – кивает на меня. – Кстати, оцени результаты наших трудов!

– Ну... – трёт подбородок. – Форма хорошо сидит. Только косметику смойте. И волосы лучше в две косички завтра заплетите. Эти хвосты с бантами вульгарно смотрятся. Дашка так будет на других девчонок похожа. Кстати, судя по времени, она у нас остаётся?

– Остаётся. – тётя Женя с обидой реагирует на принижение своих трудов, которые только что поругали.

А я, — я привыкшая, что меня ругают. Хотя очень надеялась на другую реакцию, хотя бы на мою причёску. Волосы мне тётя Женя полечила и теперь они тяжёлым каскадом струятся из-под бантов вниз, а не торчат в разные стороны, словно у одуванчика.

– И чем тебе хвосты не угодили? – удивляется тётя Женя. – А ты не слушай этого балабола. – Это уже мне.

– А я откуда знаю? Бесят меня девчонки с такими хвостами по бокам, и всё! И нечего было Дашу в одну из них превращать! К тому же, эти все ваши подводки и стрелки на глазах, — ей-то на кой?! У неё и без того глазищи большие. Куда ещё выделять?! – громко возмущается. – Не филин же, в самом деле! – бурчит.

– Сын! Если ты сейчас не замолчишь, сделаешь это в добровольно-принудительном порядке! Где-то у меня здесь иголка с ниткой после подгонки формы остались. Как раз длины хватит!

– А чего я такого сказал? Или в нашей семье иметь собственное мнение теперь возбраняется?

– Максим, поделикатнее нужно быть. Мы с Дашей так старались, а ты пришёл и всё раскритиковал. Между прочим, мейкап у Даши довольно лёгкий. Я бы сказала незаметный. Но ты и к нему придрался.

– А помада зачем матовая?

– Она же под тон её губ, чтобы форму подчеркнуть. – не понимает придирок тётя Женя.

– А у неё, что? С формой губ проблемы? – подходит и внимательно всматривается в мои подрагивающие губы Максим. – Не замечал. – выносит вердикт. – Бесцветный блеск для губ ей бы больше пошёл и чуть розовые румяна, а не коричневые. Чтобы не палилась так, когда на самом деле краснеет.

– Даша, будешь выходить замуж, беги от таких мужиков подальше! – отодвигает от меня Максима тётя Женя. – Я всю жизнь с его отцом промучилась, и сын не лучше вырос, — со своеобразным, мужским, взглядом.

– Даша, будешь выходить замуж, держись поближе именно к таким мужчинам: они не лебезят, не врут, а говорят как есть. Для твоего же блага. И если уж на то пошло, – прищуривается и смотрит на маму, – несмотря ни на что, эти мужья любят своих капризных жён.

– Это ты на меня намекаешь?! – тётя Женя упёрла руки в бока, но не сказать, чтобы разозлилась.

– Опять ты меня не поняла. – вздыхает. – Всего лишь факты озвучиваю.

– Ой ли?

– И, мамочка, – подходит и обнимает, – мы же с папой тебя и с косметикой, и без неё любим. Без неё ты выглядишь гораздо нежнее. Тебе папа уже тысячу раз говорил. А ты даже в магазин выйти красишься!

– В моём возрасте за кожей уход соответственный нужен. А защита от внешнего воздействия на улице просто необходим любой женщине и…

– Мама, я не раз был у тебя в салоне красоты и всего этого наслушался. Я в курсе. – прерывает и глазами умоляет не продолжать косметические темы.

– Знаешь что?!

– Что?

– Завтра утром придёт Лиза, чтобы сделать Даше маникюр. Раз такой умный, сам будешь выбирать покрытие и даже форму ногтей. А то вдруг опять тебе не угодим.

– Ну, нет! Вы меня в свои женские штучки не втянете, но для Даши, чем естественнее, тем лучше. – подходит ближе ко мне.  – Даша, идём. – берёт за руку и тянет к лестнице на второй этаж.

– Куда?! – восклицает тётя Женя, пытаюсь забрать мою руку из руки Максима.

Максим упорно стоит на своём и не собирается выпускать мою руку. Поэтому, тётя Женя хватается за свободную.

Максим прослеживает этот жест и усмехается.

– Умываться и спать! – командует он. – Время видели? Линейка в десять. А вам, как я понял, ещё маникюр предстоит.

– И тебе, между прочим, тоже. Мой сын не мужлан, чтобы ходить с такой кутикулой.

– Ма-а-ам… – обречённо закатывает глаза, а потом будто украдкой бросает на меня непонятный взгляд. Я бы назвала этот его испуганно-смущённым, если бы передо мной не стоял самый самоуверенный мальчик в школе, — Максим.

– Не начинай. – строго пресекает Максима, собирающегося продолжить.

– Да, понял я! Устал, реально... Давай, если хочешь, завтра продолжим этот содержательный разговор. – действительно устало выдыхает. – Мы спать.

– И где это вы спать собрались?!

– Наверху. – устало удивляется вопросу.

– Даша сегодня спит в моей комнате. – категорично заявляет тётя Женя.

– С чего это вдруг?! – В доме, что ли, комнат свободных мало? – возмущается Максим.

– У меня так сон спокойней будет. Не люблю одна спать.

– Ну да. Будете болтать полночи, потом не выспитесь, а нам бы утром ещё песню прорепетировать. Даш, ты же не передумала?

– Вообще-то, на сцену не хочу. – осмелилась на откровенность. У меня вообще патологическия нелюбовь к всеобщему вниманию, так как ничего хорошего оно для меня никогда не предвещало.

– Да забудь ты про эту сцену. Со мной хочешь спеть или нет?

– Хочу.

– Тогда идём.

– Сын!

– Мама. – строго. – Дай Даше выспаться. Я постелю ей в комнате рядом с твоей.

– Ну раз ты сам управишься, я в душ и тоже спать. – зевает тётя Женя, вдруг резко сдав позиции. – И утром всех разбудишь.

– Ладно.

– И завтрак на тебе. – с ещё большим энтузиазмом!

– А не слишком? – приподнимает бровь.

– Разогреть. Нам будет не до этого.

– Уговорила. – вздыхает и уводит меня наверх.

– И что это было? – оглядывается, а потом смотрит на меня. – Дашунь, ты на маму внимания не обращай. Да и на меня, тоже... Блин... То есть на меня как раз обращай и не обижайся. Не для этого говорил. Я со стороны вижу, как тебе лучше.

Глава 6

Утро превратилось для меня настоящее испытание. Начнём с того, что я вообще не поверила, что проснулась, а потом ещё долго не могла отойти от мысли, что проснулась я в доме Максима!

Пока Мне делали маникюр, мы успели отрепетировать песню, хотя это очень мешало тёте Лизе, которая мне его делала.

С Максимом никто спорить не стал и мне заплели две косы, не обращая внимания на мои протесты и уверения, что с волосами я способна справиться сама.

– Маникюр испортишь! – привела веский довод тётя Женя – И, вообще, я же говорила тебе, что всю жизнь мечтала о дочке, но не сложилось. Так что дай насладиться моментом! Или предлагаешь мне на Максимке бантики завязать?

– На мне завязывать я позволю разве что галстук. – отзывается Максим и чуя неладное, уходит на кухню. Попить.

– Ну вот! Красотка! Думала форма чуть-чуть широковато будет смотреться, но после того как завязали фартук, очень даже ничего! Давай смотрись в зеркало! Уже можно!

– О...

– Богатая реакция. – улыбается, наблюдая за мной тётя Женя.

– Мам налюбовалась? Выходить уже пора! – это Максим уже снова вернулся, отсидевшись на кухне.

– Высокий у тебя стакан воды был. Десятилитровый, наверное, – замечает  длительное отсутствие сына тётя Женя. – Теперь меня подождите минут пять. Я ещё сама не собралась.

Прождали мы её минут двадцать!

Я жутко волновалась, но Максим отвлекал меня разговорами.

Вообще-то, говорил преимущественно он. Я лишь изредка бросала на него свой взгляд и тут же отводила в сторону. Сегодня он такой красивый, что стоит поднять на него взгляд, и мои щеки и уши вспыхивают с новой силой.

Как же я вчера обманулась, думая, что попривыкла к нему…

Не знаю почему, но мне кажется, что он смотрит на меня с неменьшим восхищением, чем я на него. Конечно, бред, но так хочется помечтать! Особенно в такой день и особенно в такой ситуации, когда вдруг чувствуешь себя словно в сказке!

– Я готова! – прерывает наше общение тётя Женя.

Она одета в светло-бежевый костюм. Довольно строгий, но брошка с сияющими прозрачными камнями, делает его нарядным.

– В этот раз твои пять минут были особенно долгими. – замечает Максим, открывая перед мамой дверь, а заодно выпуская и меня.

Тут то до меня и доходит, что если я появлюсь вместе с ними, сразу же поползут слухи. Неважно какие, но излишнего внимания мне определённо не избежать.

– Максим, садитесь с Дашей сзади.

Так мы ещё и на их машине приедем? 

На этой громадной, привлекающей всеобщее внимание?!

Максим ходит в школу пешком, но иногда его подвозят или забирают со школы родители. Навряд ли он догадывается, сколько глаз восхищённо наблюдает за тем, как он выходит из машины.

Да меня заклюют, если увидят, что я прокатилась вместе с ним! Да и разборок потом не избежать, а я очень за форму тёти Жени волнуюсь.

Каким местом я вообще думала, когда соглашалась спеть с Максимом?!

– Школа рядышком. Можно я пешочком прогуляюсь? – прошу, буквально умоляя взглядом Максима.

 Почему-то, кажется, что тётя Женя мне откажет, а Максим может повлиять.

– Мам, пусть Даша прогуляется?

Какая радость, что он меня без слов понял! Радуюсь, но судя по образовавшийся складке между бровей тёти Жени, преждевременно.

– Нет. Сам говорил, мы опаздываем.

– Может Даша форму выгулять хочет. Погода такая классная. –  уговаривает Максим. –  Успеет. Ещё двадцать минут до начала. 

– Ну хорошо.

Благодарно смотрю на Максима.

– Если только под твою ответственность. Проводишь девушку до школы? – добивает меня тётя Женя.

– Проводить? – переспрашивает, но у меня... Я... Я лихорадочно мотаю головой и уже поглядываю на спасительный салон машины с затемнёнными окнами.

– Конечно, проводить. Ты же знаешь, что это форма дорога мне как память. Вдруг какие хулиганы пристанут, испортят.

– Ой. – вырывается.

Представляю ситуацию и сразу становится страшно. Тётя Женя и правда мне такие вещи красивые доверила, а я и не подумала о главном. Ко мне же действительно часто цепляются. Ещё колготки совершенно новые, из упаковки дала, в два счёта порвать можно!

– Ну что? Прогуляемся, или на машине? – спрашивает Максим.

Такая фраза от него в отношении меня вообще звучать не должна, но она прозвучала.

Максим стоит рядом, и он действительно ждёт моего ответа. Даже сама ещё не осознала, как это произошло, но стою и удивлённо смотрю в его глаза. Судя по его взгляду, ему действительно важен мой ответ.

– Как скажешь. – отвечаю.

Действительно, какая разница: выйду я при всех из машины Максима, или же, пройду рядом с ним всю дорогу до школы?

Мне в любом случае  после такого не жить. Но ведь это будет после? Пусть хоть это утро, продолжит быть волшебным.

Глава 7

Приходим мы, когда всё уже началось. Это даже хорошо, потому что наше появление никто не замечает. От Максима, наверное, не скрылась, насколько я сжалась, ожидая, что вот, сейчас, нас увидят вместе!

– Наши классы стоят друг напротив друга. Иди вставай к своим. – чуть-чуть подталкивает в спину, задавая направление.

Послушно и даже слишком торопливо, не оглядываясь, ухожу. Останавливаюсь, дойдя до нужного места не стремясь пробраться в толпу к своему классу, а встаю позади зевак.

Звучат поздравления, кто-то чего-то говорит, а я по-прежнему не замеченная одноклассниками, как никогда красивая и ухоженная, стою позади всех и очень волнуюсь.

Но меня волнует, не то, что Нинка с подругами могут оглянуться и застать меня в любой момент. Уверена, перед линейкой меня искали, чтобы проучить, но, скорее всего, пришли к выводу, что я застремалась прийти.

Однако, вопреки ожиданиям, обозлённые на меня одноклассницы, не то, что волнует меня в данный момент. Меня волнует, когда же настанет очередь Максима выступать.

А он действительно меня позвать собирался?

Даже думать не хочу, что это очередной розыгрыш надо мной. Нет, Максим не такой, ведь правда?!

А тогда какой?

В школе он один, а вот дома, был совершенно другим. Нет-нет! И тётя Женя такая добрая... она-то не стала бы в детских розыгрышах участвовать. Нет... и Максим бы не стал, наверное.

Осторожно трогаю свои банты и улыбаюсь. Нет. Не такой. Он даже чужие вещи хранил, не выбрасывал, к тому же нашёл мужество извиниться и отдать. Хотя извинений не прозвучало, но мне с лихвой хватило нашей прогулки до школы, и того, что он общался со мной как с равной, смотрел без презрения и искренне мне улыбался!

Конечно, позовёт! Не может не позвать!

А как он это сделает?! При всех со сцены, или мне надо будет самой перед выступлением его найти?

Пугаюсь, растеряно озираясь.

Как же быть! Мы ж ничего не обговорили!

Нет, сама я точно ни в какую не пойду. Уверена, он к своим в центр толпы забурился.

Или пойду?

Петь вместе с Максимом ни с чем не сравнимое удовольствие. У него такой замечательный бархатный голос, с невероятным свойством: когда он сливается с моим, у меня возникает такое чувство, что за спиной вырастают крылья, рушатся все границы и нет ничего вокруг, кроме него, меня и этого звука!

Это невероятное ощущение хочется испытывать снова и снова! Из-за него, забыв кто я есть, решаюсь даже на сцену выйти. Всё что угодно, лишь бы вновь ощутить это чувство! Пусть хоть ещё разочек, — последний.

Глупо и безрассудно в моём положении, но, это то немногое в жизни, чего я действительно по-настоящему хочу. И не просто хочу, у меня есть возможность это сделать! Как бы ни было страшно, если Максим меня позовёт, я поднимусь на сцену! Буду трястись, терпеть эти взгляды, насмешки, вытерплю последствия, — но пойду!

За своими сбивчивыми переживаниями я даже не заметила, как объявили Максима. С моего места почти не видно сцены, лишь затылки одноклассников и банты одноклассниц. А впереди, на крыльце, макушки ведущих.

Мало того что большинство из стоящих впереди выше меня, так ещё и на высоких каблуках.

Однако на голос Максима я реагирую мгновенно.

Его встретили громкими аплодисментами и свистом, как какую-то звезду. Жаль отсюда не видно, как он смотрится на сцене.

Девчонки как с цепи сорвались, со своим визгом, умудряясь заглушить голос Максима, усиленный микрофоном.

«Какой няшный!», «Максик такой няшка», «Ура! Наконец наш Няшечка выступает!», «Заверните в подарочную, забираю с собой!» – а вот последняя реплика донеслась от тридцатилетней тётки, стоящей впереди меня, и вызывала у меня внутреннюю волну возмущения!

Неожиданно и резко голоса смолкли. Видимо, Максим подал какой-то знак. Я давно за ним замечала, как он ловко толпой управляет. Да он от кого угодно, чего угодно добьётся! Вот хоть меня, к примеру, взять.

– Сегодня у меня для вас сюрприз! – бархатистый голос вызывает череду восхищённых женских вздохов. – Впервые я спою дуэтом. Разрешите пригласить на сцену самую скромную девушку нашей школы, с невероятным, просто необычайно красивым голосом!

Это он так про меня?! Точно, розыгрыш.

В напряжении прислушиваюсь, но он замолкает, даже не называв имени.

Все заинтригованы. Вокруг гул встревоженных в ожидании голосов.

Не знаю, как он увидел меня через толпу, но, спустившись со сцены, пошёл чётко в верном направлении.

Невероятно! человек идёт а перед ним расступаются и без того плотно стоящие люди!

Под удивлённые возгласы берёт меня за руку и ведёт на сцену.

– Как ты различил меня в толпе? – спрашиваю тихо, но даже на фоне гудящей толпы, он меня слышит.

– Поверь, эти банты я везде узнаю. – улыбается и ведёт дальше вверх по ступенькам, и, мы уже на школьном крыльце, которое традиционно заменяет сцену.

Глава 8

Н-да, танком не сдвинуть, а Нинка с подругами смогла.

Меня ж как тростиночку на ветру болтает, а они девки высокие, мощные, кроме Томки. Та фигуристая, но кость у неё толстая.

Минута и я уже в кустах за школой. Здесь раньше теплица была, а теперь от неё лишь остов и битые стёкла. Вот на эти стёкла меня и швырнули.

Беспомощно оглядываюсь. Напрасно. Никто не видит. Вокруг все заросло клёном так, что нас совсем невидно.

Колени больно, но я терплю не показываю.

– Колготки... – ужасаюсь, поняв, что порвались. Ладно бы просто коленку порезала, так ведь через колготки же! А такие и на зашьешь.

Несмотря на боль встаю, чтобы не запачкать форму.

– Ой, заплачь ещё! – видно всё-таки уловили гримасу боли на моём лице.

Меня окружают с трёх сторон.

– Мы сейчас и фартук твой на ветошь пустим. – обещает Томка.

– Пожалуйста, не надо. Давайте я переоденусь и делайте что хотите! – испуганно отхожу, но сзади стоит Наташка и с силой пихает меня в спину, в центр из круга.

– С чего это? Нам так интересней. – Нинка сбоку, дёргает за бант, заодно вырывая несколько волос. – наворотилась-то. Банты где-то раздобыла. Надеялась на нашего Няшку впечатление произвести?

– И форму с фартуком. – дёргает за плечо Наташка, снимая лямку фартука с плеча.

Хватаюсь за лямку рукой, в попытке защитить.

– Это не моё. Это тёти Женино. Она только на линейку дала. Девочки, она же расстроится, пожалуйста… – умоляю взглядом. Никогда не умоляла ни о чём, но сейчас не могу лишиться самого дорогого – доверия женщины, которая ко мне так добра, о которой я ещё сегодня ночью представляла истории, где она моя мама.

– Матери Няшки?

– Да. – виновато опускаю взгляд. – и колготки её были.

– Девки, может дадим ей переодеться, а потом устроим тёмную? Пусть знает своё место! – предлагает испугавшаяся Томка.

– Пусть знает. – Только я сейчас один момент уточнить хотела. – смотрит на меня Нинка, а такое чувство, что на меня бешеная собака скалиться. Страшно. – Чья идея была дуэтом с Максимом петь?

– Твоя?! – требовательно кричит Наташка, толкая меня прямиком к Нинке, та отталкивает от себя в сторону Томки

– Признавайся, мелочь ничтожная. – Толкает меня та со всей дури в грудь, и я, запнувшись об камень, заваливаюсь на попу.

Подомной хрустит стекло…

– Не подходи. – впервые позволяю злости вырваться и кричу! – Если испортишь форму тёти Жени, я за себя не ручаюсь!

– И что ты сделаешь? – Нинка отвечает с кривой усмешкой и демонстративно поднимает ногу с изящной белой туфелькой, чтобы поставить её на моё плечо...

– Вы что здесь творите! – голос тёти Жени, и девчонки замирают словно статуи. Правда Наташка до этого успевает подпрыгнуть на месте. – Я кого спрашиваю! – Ещё более строго!

– Мы вашу форму не трогали. – мямлит Томка.

– Нина, быстро отошла от Даши! – командует тётя Женя. Наверное, сильно разозлилась, что я её форму испачкала. Хоть бы не порвала. На стекле же сижу.

– Да мы ни при чём, – кивает на меня Наташка, – Эта сама нарвалась.

– Да вы сами её спросите! – осмелела Нинка, привыкшая, что я обычно ни слова в ответ не говорю, чтобы ещё сильнее их не раззадорить. Сколько раз уж учителя в туалете нас заставили, и я ни разу не решилась ответить правду. Знала, будет лишь хуже.

– Даша, что случилось?

– Всё в порядке. – встаю на ноги. – Я этого ожидала.

– Какой в порядке! Да у тебя колени все изранены! – с ужасом кидается ко мне, но останавливается. – Вы! Если я ещё хоть раз увижу, что даже дышите в сторону Даши, винить, кроме себя, вам будет некого! И слезливые просьбы ваших родителей, не помогут!

– Простите, тётя Женя! – Нинка стала вдруг такой виноватой, а вид раскаявшимся, но я не раз такое видела на уроках. Стоит учителю отвернуться, как ему в спину светит её ехидная улыбочка.

– Для вас Евгения Валерьевна и про льготный абонемент в мой комплекс, можете забыть!

– Но тётя Же... Евгения Валерьевна – а вот это её действительно задело.

– Вы что! Совсем не понимаете, что натворили?! Вас только абонемент беспокоит?!

– Ну мы же больше не будем. – канючит Нинка, некстати делая глупое и наивное лицо.

– Ну, всё! Ответите у меня по закону! – взрывается на это тётя Женя, а я пугаюсь её решимости.

Она действительно достаёт телефон и под испуганный лепет девчонок, набирает полицию, заявляя о школьном насилии.

Девчонки кидаются умалять, но поздно. Следом тётя Женя звонит Максиму и говорит, чтобы прекращал поиски и рассказывает, где меня нашла.

Они что? Специально меня искали?!

– Даша, ты как? – подбегает вспотевший Максим, осматривая меня прямо на глазах у продолжающих канючить девчонок, но даже в этой ситуации Нинка умудряются кинуть в меня злобный взгляд, что не укрылось от Максима. Мне показалось или он бросил не менее злобный взгляд в ответ?

Глава 9

Максим

– Я помню её ещё с первых классов. Хрупкая девчушка, помогающая учителю раздавать учебники.

Будучи ученицей другого класса, она не прошла мимо, подхватив часть учебников из рук учителя и помогла их раздать. Ещё тогда она выделялась своей самостоятельностью и отношением к людям. Сначала я принял это за позёрство перед взрослыми, но присмотревшись, проникся симпатией.

В младших классах Даша была красива и ухожена, настолько, что мелкий мальчишка, вроде меня, просто стеснялся к ней подойти. Да, возможно, это прозвучит смешно, но и я когда-то стеснялся. К тому же в младших классах, разница в год слишком бросается в глаза. А Даша на год старше меня, да и худышкой, как сейчас, она не была. Зато я был. Тогда мне было не смешно и казалось непреодолимым препятствием. В строю на физкультуре я стоял самым последним и это не придавало мне уверенности в себе. До старшей школы у меня даже кличка была — мелкий.

Как-то мы с Дашей даже вместе дежурили в раздевалке, и несмотря на то, что она девчонка, мне с ней оказалась очень интересно. Тогда я и понял, что она мне нравится и никому другому я её уступать не собираюсь. Помню, в то время я часто дрался с мальчишками, которые были посмелее и крутились возле неё.

А потом… потом всё резко изменилось.

Даша пропала из школы на целых полгода. Говорят болела, но позже я от мамы узнал, — был развод. Родители Даши очень сложно расставались, был суд по опеке и Дашу оставили с отцом. Когда она вернулась, её глаза уже не сияли, как прежде. Она осунулась, не особо реагировала даже на учителей. Девочка напоминала собственную тень. Я крутился возле их класса, расположенного на другом этаже, чтобы хотя бы увидеть, как после звонка она выходит на перемену, но Даша даже на перемену из класса не выходила.

Я был озадачен. В таком возрасте чувствуешь, что что-то не так, но не знаешь, что с этим делать. Просто учишь уроки, бегаешь на улице и наблюдаешь, за той, к которой и раньше не знал, как подойти.

В то время даже мама заметила, что со мной что-то не так, и я, не выдержав, рассказал свей проблеме. Она улыбнулась и объяснила, что у Даши сложные времена ей просто нужно время. Я и дал ей это время. Каким же идиотом я был!

Почему не подошёл раньше?!

Наверное, слишком боялся. Мне всегда было проще простого подойти к кому-то на улице и завести дружбу, но по отношению к Даше всё было иначе.

В конце концов, что мне мешало подойти, когда я повзрослел? Год или даже два назад? Я интересен девчонкам и с каждым днём их интерес всё более навязчив. Да я чувствую себя востребованным, но каждый раз, когда смотрю на Дашу, во мне поселяется та детская робость, будто я тот самый мелкий и незначительный мальчишка из младших классов, стоящий перед ней.

Знала бы Даша, сколько раз я застывал в попытке подойти к ней, только в этом году и, если бы не её поступок, который не дал мне времени на раздумье, я бы до сих пор не решился подойти.

– Давно бы так. – эту фразу, в тот момент, я сказал не только Даше, но и себе, наконец-то держа свою девушку за руку.

– Наконец-то ты это сделал! – на пороге встречает мама, вторя моим мыслям. – Вижу, в целом сегодня ты неплохо день провёл.

– Более чем.

Проводив Дашу до дома, после всех этих разбирательств, я снова предлагаю Даше пойти ко мне, но она вновь отказывается, ссылаясь на то, что дома два дня не убрано и не сварено. Уверяет меня, что это лишь из-за того, что она опасается, что ей влетит, и, будто в подтверждении её слов, нас засекла мачеха с криками загнав Дашу домой.

Тем не менее моя мужественная девочка нашла силы, чтобы улыбнуться и помахать мне через окно, под крики мачехи, которые доносились прямо через стены дома.

Не описать словами, что я чувствовал в тот момент! Хотелось ворваться в дом, поставить на место мачеху и забрать Дашу с собой. Но я, чёрт подери, ещё несовершеннолетний. Чтобы сделать нечто подобное и взять на себя ответственность за девушку, мне ещё год ждать.

Попрощался, помахав девушке в ответ, пытаясь не показывать истинных, разрывающих меня эмоций и поспешил домой и вот стою теперь под изучающим все эти мои эмоции, взглядом мамы.

– Долго Ты собирался, жених. – усмехается она. – Хотя я была уверена, что перегоришь за столько лет, повзрослеешь, но нет. Зато повзрослел настолько, что решился к ней подойти. Уже прогресс! Мой сын совсем большой.

Говорит, что большой, а треплет по голове, встав на цыпочки, как маленького. Уворачиваюсь, всё-таки не дитя, чтобы меня так трепали, но мыслями с мамой делюсь. Мы всегда так с ней, во всём советуемся.

– Мам, я очень жалею, что не сделал этого раньше. Из-за моей нерешительности все эти годы Даша была совсем одинока. Я этого до конца не понимал. Не знал, насколько всё плохо. Понял только вчера и сегодня... то, что произошло... – замялся, подбирая слова.

– Подойди ты раньше, и что?

– Так что? – неужели не понимает.

– Что дальше? Твои поклонницы Дашу бы совсем затюкали. Видел же, что за школой произошло. Смог ли бы ты, уберечь её от всего этого?

– Я бы не позволил! – вскипаю, понимая, что виноват. Не уследил. Причём отбежал на каких-то пару минут, а её уже под деревом нет.

Глава 10

Даша

Двадцать второе июня, — мой выпускной и так совпало, что мой день рождения. Восемнадцать лет!

Утром, когда я убегала, тётя Наташа ещё спала. После вчерашнего, у неё утро до обеда могло растянуться.

Ну и хорошо, что спала. Если бы спросила куда иду, пришлось бы ответить, а она тёте Жене этот не выданный сертификат никак простить не может. Чуть что, сразу в разговоре припоминает, даже если он вскользь качается школы.

А мне-то как раз дали. Не дрыхни она, обязательно бы выпытала куда иду. Тогда бы мне точно без боя из дома не выйти.

Не ожидала, но платье на выпускной мне купил отец. Выслал по почте. Голубое такое, воздушное, чуть ниже колен. Смотрюсь в нём как фея! На удивление, не так уж и сильно на мне болтается.

На природе я очень боялась его повредить, зато всём гордо могла сказать, что платье купил мне отец! У нас, оказывается, некоторые девочки платья напрокат брали. А у меня собственное было!

Так что за платье боялась не только я. У меня платье хоть чуть ниже колен, а девчонок длинные в пол, ещё и напрокат взятые. Так что мы осторожничали, в то время, как остальные веселились, не обращая внимания на то, что на них дорогие вещи.

По мне, на природу хоть переодеться надо было, чтобы так за вещи не трястись. А нас прямо с церемонии вручения погрузили. Но кто меня, когда спрашивал? Я вообще ехать не собиралась, — погрузили...

Сидела в сторонке с девчонками и слушала как они обсуждают, что в нашем классе род комитет подкачал: думали и спорили до последнего. В итоге ничего не продумали. Начали везде соваться, но даже арендовать уже хоть что-то не смогли. Выручило то, что отец Сашки свой автопарк имеет. Вот и отвезли всех нас внезапно на природу, выгрузив с пакетами продуктов. Как он выразился: дёшево и сердито.

Место, конечно, красивое: оборудовано большими беседками по берегам залива. Река рядом. Мостики ажурные, как в сказке. Посреди залива домик на мелком островке, часовенку напоминает, только этот домик, для какой-то живности построен. Можно просто сидеть и на воду часами смотреть.

Хорошее место.

По мне, так не для толпы, а для уединения.

В целом, выпускной прошёл неплохо. С девчонками примирилась. Все мне улыбались и никаких пакостей не делали. Кто-то даже похвалил то, как я пела на последнем звонке. Вообще, сама атмосфера дня такая, что прощаются даже те, кто раньше сильно-то и не общался. Мне всё это казалось очень странным. Неправдоподобным, что ли... Вон, Максимка из моего класса, даже подсел ко мне и заявил, что будет за мной присматривать. На моё уверение, что присмотр мне ни к чему, заявил, что всё равно проследит, чтобы навеселе никто не обидел. Несмотря на мои протесты уселся рядом и остаток вечера пытался меня рассмешить.  В итоге, мы даже с ним разговорились. Он рассказал о своих планах и спросил, чего бы я хотела. Я и ответила, чего бы хотела, а не то, что собираюсь делать. Он даже проводить меня порывался, но я категорически не разрешила, ссылаясь на то, что побегу бегом, так как дома влетит за то, что сильно задержалась.

Подхожу к дому, открываю калитку и спотыкаюсь о большую сумку.

– Явилась, под утро?! – застаёт врасплох ворчливый голос. – Пожитки забирай и Вали.

– В смысле?

Она что? Всю ночь меня караулила?

Всё ещё из-за сертификата злится? Смотрю пытаясь понять насколько она пьяна и понимаю, не сильно.

– Вот тупорылая… Вали, говорю отсюда!

– Но, тётя… – совсем теряюсь. не зная за что просить прощения. 

Устала, домой хочется.

– Батяня твой свалил в закат, и ты вали.

– Как?!

– Так. Приехал, собрал манатки и свалил к своей, той, сказав, что больше не вернётся.

– А я? – на спине проступил холодный пот.

Как ушёл? Я и раньше никому не была нужна.

– А что ты? Я тебя до совершеннолетия терпела. Теперь шуруй куда подальше!

– Можно хоть переодеться и…

– К отцу своему вали переодеваться! – не даёт даже закончить, выталкивая меня и со злостью захлопывая калитку перед моим носом.

Абсурд какой-то… Наши соседи даже к животным лучше относятся. Ищут вечно кота своего, когда тот в загул уходит. А я сейчас уйду, и никто никогда меня искать не станет.  Очередное жестокое напоминание, что я в этой жизни лишняя.

Внутри будто что-то оборвалось.

Никому я не нужна и это никогда не изменится.

Куда идти?

Город небольшой и почти все друг друга знают. Так-то все насмехались, а теперь вообще глаза невозможно будет поднять. 

Опускаю глаза на завалившуюся набок сумку. Из неё торчит пятитысячная бумажка.

Торопливо распахиваю — одна. Видно, тётя Наташа решила, что на первое время мне хватит. Удивительно, что хоть это дала. Этот месяц где-нибудь койко-место оплатить хватит. Я интересовалась что почём, особенно после дня рождения Максима. В те дни я мечтала о поступлении, отдельном жилище, настоящих друзьях и трудоустройстве на престижную должность. В общем, разрешила себе помечтать обо всём том, что мне не доступно.

Глава 11

Слухи про меня даже мачеха у себя на работе обсуждала. Прямо новость дня у них была. Потом она то же самое с соседкой перетирала. Так я и слушала о себе новости, пока в ограде прибиралась. Тихо разговаривать эти двое не умеют. Будто нарочито орут, чтобы вся улица слышала и дальше разносила. Всё-таки кто-то увидел, как меня на руках до машины несли. Даже фотки запостили.

И самое паршивое, что главная мысль сплетен: «Не побрезговал, даже поднял на руки непутёвую девку».

Не выдержала. Захотелось самой увидеть, что за пост такой. Забившись в укромный уголок сарая, чтобы мачеха не засекла с подаренным телефоном от Максима, на котором чудесным образом до сих пор работал интернет, залезла в интернет. Я там с потерянным выражением лица, — такая жалкая, а Максим, напротив, как всегда собранный и решительный. Комментов пост пацана действительно собрал немало, как и новых сплетен обо мне. Я столько нового о себе узнала… А ведь даже не знаю пацана запостившего эти фотки. И он меня навряд ли. Да и людей, которые меня обсуждают, тоже почти никого не узнала. А главное, никого правда не интересовала. Совсем никто не написал, что произошло на самом деле. Про девок и разборки в участке, так вообще ни слова. Зато про меня грязи хоть отбавляй, а про Максима лишь предположения о том, сколько парней он раскидал, спасая докрутившуюся хвостом меня.

Зато все сошлись в одном, — выглядела я на фотках действительно жалко.

Странно, что после всех этих слухов и косых взглядов вплоть до выпускного, на нём всё так резко изменилось. Прямо после торжественной части, ко мне те самые девчонки подошли. Сказали расстаёмся и всё такое, так что зла они на меня не держат, и я на них не должна. Полезли обниматься. Я от такого поворота обомлела.

Пока я не опомнилась со мной сфоткались и запостили с хештегом #теперьподруги.

Мне Нинка под нос этот пост суёт, а там уже коммы: «Фига се», «Поздравляю», «Давно бы так». Вот почти мгновенно посыпались, хотя народу, казалось бы, не до того: все друг с другом фотографируются общаются и прощаются.

– Офигеть… – восклицает Томка – Девчонки смотрите! У Няшки, оказывается, невеста есть! Зря мы на Дашку наезжали! – округлив глаза, показывает нам фотографию с говорящим названием: «За секунду до...» Именно так обозвал пост тот, кто выкладывал.

Собираюсь глянуть коммы, но Томка уже прячет телефон.

– Тамарка, ну ты даёшь! – удивляется Нинка. – Не знала, что ли ещё?! Оказывается, они уже давно встречаются тайно. Выпускного ждали. Мне мать по секрету сказала. Знаете же, что она вместе с матерью Няшки работает. Все последние новости первой узнаёт!

– Поговаривают она даже беременна. – добавляет Наташка, обращаясь к Томке.

– С чего бы тогда им сразу после школы жениться? – кивает Нинка.

– Не..., девки. Не верю. – протестует Томка и я с ней совершенно согласна.

– Идём, сами посмотрим. – тянет её за собой непоседливая Наташка. – Фотка с территории ДК была, возле скульптур.

– Бежим! Дашка ты с нами или как? – приподнимает брови Нинка, будто я с ними всю жизнь хвостом бегала, а сейчас замешкалась.

Удивляюсь, что про меня вообще вспомнили, но бегу следом. Я, как и Томка не верю в эту ситуацию. Не хочу верить.

Прибежали не только мы. Вокруг Макса, как всегда, много желающих с ним пообщаться и сфотографироваться на память. Несмотря на то что рядом невеста, вокруг вьётся толпа девушек. Да и пацаны из друзей ждут своей очереди. Тётя Женя там же. Фотографируется с какой-то женщиной и девушкой.

– Кто бы сомневался, что он выберет себе фотомодель с сиськами. – Нинка указывает на девушку, стоящую между незнакомой, но богато одетой женщиной и мамой Максима.

Невеста Максима оказалась длинноволосой брюнеткой. Очень стройная, высокая. Чуть ниже Максима, а не как я, — ему до плеча не достаю. Грудь большая. Говорят, мужчинам как раз такая нравится, вся напоказ. А мою грудь под маечку спрячешь, сверху платье — и не видно, что она там есть.  Вон у нашего соседа и то больше, чем у меня висит.  Зато на мне висит одежда… любая, — как на плечиках. У меня даже одна из кличек – вешалка.

Помню, как с тоской посмотрела на маму Максима. По мне, так она была самая красивая на выпускном. Но долго рассматривать я её не смогла. Тётя Женя так ласково обходилась с невестой Максима, после того как они сфотографировались и подошли к нему, что у меня не осталось сомнений. Мамы, улыбаясь друг другу, о чём-то разговаривали, даже растроганно держались за руки, говоря что-то друг другу и с нежностью поглядывая на детей, а брюнетка повисла на Максиме, совершенно никого не стесняясь. Он её тут же её приобнял и улыбнулся на камеру.

До этого, я ещё надеющаяся, что он повернёт голову в мою сторону, увидит, а может быть и подойдёт, просто не смогла дальше смотреть. Не выдерживаю, протискиваюсь между девчонок и убегаю, а вслед, будто насмешка над моими наивными чувствами, доносится весёлый дружный смех Максима и этой девушки.

Побежала в сторону дома. Именно тогда-то меня перехватила наша классная. Я вежливо остановилась и слушала, пытаясь сдержать слёзы, даже не слишком понимая, о чём она говорит. Что-то про празднование. Кажется, ждёт ответа… — киваю. Когда я наконец начала улавливать речь, запротестовала, желая как можно быстрее скрыться с глаз всех этих людей, но уже через десять минут после этого я сижу в автобусе вместе с остальными.

Именно там и узнала, что, оказывается, наш класс собрался ехать на природу. Встаю с места и собираюсь выйти, но меня строго останавливают, — мол, нечего разбредаться, сейчас уже отъезжаем.