След паука. Часть вторая

Глава 1

Огонь.

Огонь повсюду, со всех сторон, и даже внизу, где должна быть земля — огонь. Слепит незрячие глаза, горячит ладони и шепчет:

— Скажи ему… Скажи… Скажи… Скажи ему…

Тайра хотела спросить, кому сказать, когда из огня ей навстречу шагнул человек. Высокий, темноволосый и смуглый, с глазами настолько чёрными, что казалось, будто у него нет белков. Посмотрел на неё, не видя, и пошёл дальше, не обращая внимания на огонь, который ластился и жался к нему, словно котёнок к хозяину. Тайра двинулась следом и моргнула от неожиданности, как только вокруг неё начали появляться стены, пол и потолок. Огромная хрустальная люстра, звенящая, словно весенняя капель, и отбрасывающая задорные блики на золотые колонны, алый ковёр и такой же алый тяжёлый занавес с тёмно-бордовыми кисточками, витые золотые светильники с цветами и бабочками, ряды мягких кресел, обитых бархатной тканью — всё здесь было роскошным. Но восхититься этой роскошью Тайра не успела: всё внезапно изменилось, начав зарастать белой плотной паутиной, а стены, пол и потолок вдруг пошли трещинами. По паутине пробежали искры, затрещали, соединяясь в пламя и переметнулись на стены, потолок и пол, сжигая всё на своём пути с огромной скоростью.

Человек, идущий впереди Тайры, обернулся и посмотрел на неё абсолютно чёрными глазами. На лице его была горькая усмешка. «Ты сейчас погибнешь!» — хотела сказать Тайра, но грудь сдавило и дышать стало нечем, словно она тоже горела в этом жутком огне.

Последним, что увидела Тайра перед тем, как погрузиться в привычную черноту, был огромный паук с чёрными мохнатыми лапами под потолком горящего здания. Он громко и зло смеялся, а из пасти у него текла ярко-красная кровь.

— Скажи ему… Скажи… Скажи… Скажи ему…

Тайра медленно открыла глаза. Она слышала, что её кто-то зовёт, но никак не могла понять — это по-прежнему сон? Или уже явь?

— Тай! — голос был настойчивым. И не только голос, руки тоже. Эти руки, тёплые и слегка шершавые, гладили её по щекам. — Морган сказал, чтобы я разбудил тебя, пока он готовит какой-то там настой. Ты слышишь меня, Тай?

Риан. Теперь она его узнала.

— Да, — просипела и закашлялась: горло саднило так, будто она простыла. А может, действительно простыла? Или нет? Что вообще случилось?

— Ты упала в обморок, — сказал Риан, словно понял, что именно Тайра хотела спросить. — Ночью. Упала и кричала громко. — Он помолчал, и девушка решила: видимо, не только упала и кричала, но об остальном Риан говорить не хочет. — Скоро полдень, ты спишь уже больше восьми часов, и Морган сказал, что хватит. Как ты себя чувствуешь?

— Не знаю, — проговорила Тайра глухим и хриплым голосом, пытаясь вспомнить, что видела после того, как упала в обморок, но ничего, кроме огня, не вспоминалось. — А…

Мысль сбилась и потерялась окончательно, потому что Риан вдруг взял девушку за руку и начал целовать пальцы. Один, другой, третий… на последнем Тайра, резко выдохнув, спросила:

— Что ты делаешь?

Она почувствовала кожей, что он усмехнулся.

— Ты вчера сказала, что не оттолкнёшь, что бы ни сделал. Уже передумала? Или это работало только вчера?

Тайра замерла, не зная, что ответить. И почему он задаёт этот вопрос именно сейчас, когда она так беспомощна?

Пока она пыталась придумать ответ, его губы двигались — с пальцев переместились к запястью, а затем и выше, и Тайру внезапно бросило в жар от осознания, что под одеялом она лежит без одежды.

— Не… — прошептала она, попытавшись отнять руку, и вздохнула с облегчением, когда Риан отпустил её.

— Ты не ответила. Как себя чувствуешь? — продолжал он как ни в чём не бывало, но в голосе девушка ощущала напряжение. — Не тошнит?

— Нет, — ответила Тайра и замолчала на мгновение. Ей было стыдно. За всё сразу — и за вчерашние поцелуи, и за обещание не оттолкнуть, и за отнятую только что ладонь. Нельзя так делать, то привечать, то отказывать. Но она никак не могла решиться. — Риан, я…

— Та-а-ак, проснулась моя ласточка, — громко сказал Морган, заходя в комнату, и Тайра от облегчения едва не разрыдалась. Как хорошо, что эти объяснения можно отложить! — Сейчас будем пить лекарства, потом обедать, потом снова пить лекарства. И опять спать.

— Я так ночью не усну, пап.

— Уснёшь-уснёшь, я позабочусь.

***

Утро у Гектора началось суматошно. Изучив отчёты о допросе Элен и арестованного вместе с ней Тора Ханто, дознаватель переместился во дворец, на совещание с императором. На часах не было и семи утра, когда Дайд зашёл в кабинет его величества. И ничуть не удивился, увидев Арена за рабочим столом в окружении огромного количества документов.

— Я слушаю, Гектор, — сказал император, поднимая голову. Синяки под его глазами прекрасно оттенялись бело-золотым мундиром, казались темнее и глубже, а кожа на щеках потускнела и куда-то провалилась, резко очертив скулы. — Что говорят наши арестованные?

Дайд вздохнул, понимая, что молчать уже не в силах, и выпалил:

Глава 2

Зака Иниго искал почти весь посёлок до самой ночи, прочёсывая лес. Заглядывали под каждый куст, обшарили лесные водоёмы, изучили низины и овраги — нигде ничего не было. Не было даже следов, не говоря уже о трупах. Иниго будто бы сквозь землю провалился.

Вернувшись в местное отделение около полуночи, Гектор долго стоял у окна и пил молоко из большой кружки, глядя на тёмные очертания деревьев на фоне чуть более светлого неба. Он был уверен: лес прекрасно знает, куда делся Зак, и безумно жалел, что природу нельзя допросить. Хотя…

От внезапности пришедшей в голову очевидной мысли дознаватель поморщился, непроизвольно похлопав себя по груди в поисках портсигара. Его, естественно не было, так как Джон Эйс не курил. Пришлось снова выпить молока и заесть свежей булочкой с яблочным джемом, которую пару часов назад всучила Гектору одна из сердобольных соседок, узнав, что он не поужинал, да толком и не пообедал.

От булочки с молоком в голове стало чуть яснее, хотя Дайд по-прежнему не понимал, кому мог понадобиться Зак Иниго. Многие местные его не любили, но убивать? Хорошо, допустим, Зака мог прибить кто угодно из этих людей, но в таком случае где-то должен быть спрятан труп. А трупа не было. И следов тоже не было. Так бывает, когда убивают маги, но магов в посёлке раз-два и обчёлся — сам Зак, Морган и Тайра Рид, ну и «Фабиан Стиу», конечно. Кстати, насчёт этого «Фабиана»…

— Это он батю убил, — заявил Гектору Кайл, сын Иниго, сразу после того, как дознаватель скомандовал всем прекращать поиски и расходиться по домам — время было уже позднее. — Батя рассказывал, как он ему угрожал и нос разбил. Он это!

— Не волнуйся, я разберусь, — ответил Дайд сдержанно. Конечно, эту версию он тоже будет прорабатывать, но в то, что племянник императора может быть замешан в исчезновении простого шамана, Гектор не верил. — Но запомни: в дела эти не лезь и отношения с Фабианом не выясняй. Ослушаешься — посажу в лучшем случае на пару недель. Лучше матери помогай, ей тяжело.

Подросток окинул дознавателя обиженным взглядом: явно посчитал, что Гектор не принял эти обвинения всерьёз. И будь ситуация иной, следовало бы поработать с ним насчёт невыяснения отношений подольше, но сейчас в этом не было смысла — «Фабиан Стиу» прекрасно сможет постоять за себя.

А вот у старосты посёлка была другая версия случившегося.

— Думаешь, Морган Зака… тогось? — поинтересовался он негромко у Гектора, пока дознаватель проверял очередной овраг. — Ну, чтобы он Тайру не трогал.

— Я пока ничего не думаю, — ответил Дайд, хотя это было неправдой — не думать он вообще не умел. — Буду проверять.

Морган Рид… Зачем ему это? Он не показался Гектору сумасшедшим, а убивать соседа только потому что тот заглядывается на твою дочь — поступок не совсем нормальный. Так что если это действительно был Морган, он совершил преступление по другой причине.

Гектор допил молоко и отставил чашку в сторону, несмотря на то, что ему очень хотелось вместо этого грохнуть её об стену.

Только бы Морган Рид не трогал Зака. Пусть это лучше будет «Фабиан Стиу». Лишь бы не Морган. Иначе Тайра этого не переживёт.

Ложась спать, Гектор подумал о том, что устал, как собака, и горько усмехнулся этому сравнению. Он не сомневался, что больше никогда не превратится в пса во сне Тайры, но и в этом, как оказалось, он ошибся.

Гектор даже не сразу понял, что это сон, а не явь, настолько всё вокруг было реальным, ярким и живым. То самое озеро, из которого Тайра пыталась достать какие-то водоросли, заросшее бело-жёлтыми кувшинками на сочных листьях, насыщенно-зелёная трава на покрытой одуванчиками поляне, лёгкий и тёплый ветер. Именно такой ветер бывает летом по вечерам.

Летом?..

Вспомнив, что сейчас ещё пока весна, хоть и поздняя, Гектор мотнул головой, резко ощутив и всё остальное — четыре ноги, вытянутую морду, вертикально стоящие уши. Неужели сон?!

Он огляделся, пытаясь рассмотреть Тайру, и сердце его заколотилось, зачастило, когда через несколько мгновений он увидел её недалеко от себя. Девушка сидела рядом с озером, поджав ноги, и смотрела на Гектора внимательно и задумчиво. Её лазурные глаза взволнованно блестели.

Что делать дальше, дознаватель не представлял. Как будет лучше — оставаться на месте? Идти к ней? Если бы Дайд был сейчас человеком, он бы попытался поговорить с Тайрой, но человеком он не был. И Гектор, чуть слышно рыкнув от досады на ситуацию, всё же решился и пошёл вперёд, к Тайре.

Он думал, она скажет что-нибудь, но девушка молчала. Молчала и пока Гектор шёл, и когда он застыл рядом, не смея прикоснуться, но отчаянно желая этого. Взгляд её по-прежнему был изучающим, словно Тайра пыталась что-то для себя решить.

А потом она сказала:

— Интересно, что ты будешь делать, если я выйду замуж? — Гектор непроизвольно зарычал, оскалив зубы. — Ах, вот как? — продолжала Тайра насмешливо. — Значит, тебе можно, а мне нельзя? У тебя есть невеста, а у меня будет жених. По-моему, справедливо.

Если бы Гектор был человеком, он обязательно возразил бы ей, заявив, что справедливо жениться и выходить замуж по любви, а не так, как собирается сделать он, и не стоит Тайре идти по стопам его ошибок. Но дознаватель мог только рычать. Рычать и…

… Он прыгнул на неё, прижав к земле, коснулся мокрым носом щеки, а затем лизнул в губы. И ещё раз. И ещё.

Глава 3

Тайра весь день была растеряна, поэтому не сразу осознала, что отец тоже чем-то обеспокоен. Она всё прокручивала в голове то, что узнала от Глен, и пыталась понять, зачем главному дознавателю Альганны понадобилось не просто приезжать в Тиль, но ещё и выдавать себя за обычного рядового дознавателя. Что он хотел выяснить здесь? И как это может быть связано с её отцом? Мысли не давали покоя, и ужин в итоге подгорел. Если бы не это, Тайра, возможно, и не заметила бы, что с Морганом что-то неладно. Но тот факт, что он не обратил внимания на подгоревший ужин и не спросил, из-за чего так получилось, сказал Тайре о том, что отец чем-то встревожен. Она хотела выяснить, в чём дело, но Риан всё время крутился рядом, а при нём девушка не желала ничего спрашивать. Она относилась к нему гораздо лучше, чем раньше, но родным человеком не считала и не хотела обсуждать то, что её по-настоящему волновало.

Тайра думала, что отца получится расспросить сразу после ужина, пока Риан будет мыть посуду, но вновь не вышло — Морган остался на кухне, обсуждая с принцем артефакты, и у Тайры возникло ощущение, что он сделал это специально. Тревога её усиливалась, и через пару часов, когда вечер начинал постепенно перетекать в ночь, девушка не выдержала и зашла в комнату отца.

— Пап? — произнесла она, прислушиваясь, и повернула голову, поняв, что Морган стоит у окна. — Я хотела поговорить с тобой.

Он сделал несколько шагов вперёд и взял её руки в свои.

— Я заметил, что ты беспокоишься, ласточка. Не нужно.

— Папа… — Тайра вздохнула, когда он обнял её, и прижалась щекой к плечу. — Ну как я могу не беспокоиться… Зак этот…

— Демоны с ним.

— Папа…

— Тай, — Морган поцеловал дочь в макушку, а затем приподнял её голову за подбородок, заглядывая в незрячие глаза, — обещай мне кое-что, ласточка.

— Что? — Она насторожилась, опасаясь, что он попросит ещё что-нибудь, связанное с её дознавателем.

— Обещай, что не будешь гадать на случившееся с Заком.

Тайра так удивилась, что не сразу нашлась с ответом.

— Но…

— Обещай, — повторил он твёрдо и спокойно. — Если хочешь понять, почему, то всё просто: любое обращение к силе сейчас для тебя опасно, и чем меньше ты это делаешь, тем лучше себя чувствуешь.

— Но…

— Спонтанные видения невозможно блокировать, от них никуда не деться, я понимаю. Но больше ничего, Тай. Даже если попросят. Даже если попросит Джон Эйс, обещай, что не станешь ему гадать.

Тайра вспыхнула от понимания — и одновременно от разочарования.

— Он… попросил тебя? Поэтому ты сегодня такой…

— Да, попросил. Тебя он тоже может попросить, дознаватели так делают часто, проверяя информацию. Обещай, что откажешься.

— Папа… — В груди почему-то стало больно, словно туда ударили ножом. — Но я ведь не умру, а Джону это может помочь!

— Ему помогу я. — Отец заговорил резче, твёрже. — Этого хватит. Обещай, Тайра.

Отвечать было невыносимо, но она всё же ответила:

— Обещаю, — уже заранее зная, что солгала.

Она обязательно посмотрит, что случилось с Заком. Даже если Гектор не попросит. Она посмотрит.

***

Морган постучал в дверь отделения десять минут первого, как и обещал. Гектор открыл и, поглядев на мрачного и мокрого шамана — на улице накрапывал небольшой дождь — хмыкнул и сказал:

— Вижу, энтузиазмом вы не горите.

— А вы горели бы на моём месте? — произнёс Морган, вешая дождевик на крючок рядом с дверью, и поправил большую сумку, что висела у него на плече. — Сомневаюсь.

— Мне было бы любопытно. Я любопытен от природы, поэтому, скорее всего, сам уже полез бы гадать, если бы был на вашем месте.

— Мне иногда кажется, что шаманский дар любопытным от природы не дают, — пробурчал мужчина, почему-то отводя взгляд. — Куда проходить?

— В кабинет.

В кабинете, опустившись на стул, Морган принялся рыться в своей сумке, и Гектор, сев напротив, увлечённо следил за его действиями. Всё это безумно напоминало то, что несколько раз при нём делала Ив Иша — впрочем, оно и понятно. Вот только шаманка обычно гадала на картах, Морган же принёс с собой руны — небольшие деревянные пластинки с причудливыми значками на них.

— Они выжжены? Или нарисованы?

— Что? — отец Тайры поднял голову и посмотрел на Гектора с недоумением. Взгляд его казался слегка расфокусированным.

— Руны. Выжжены или нарисованы?

— А-а. — Вновь опустил голову, зачем-то ссыпая пластинки обратно в тканевый мешочек. — Эти выжжены. Сам делал. Всегда лучше, когда сам делаешь.

— Даже карты?

— Естественно, — Морган кивнул, перемешивая содержимое мешочка. — Когда сам и вырезаешь, и рисуешь — оно лучше. На таком гадать куда эффективнее получается. Можно, конечно, и приобрести — если дар есть, тоже работать будет. Но я всегда сам делал. А теперь, Джон, не отвлекайте меня, пожалуйста, иначе я собьюсь. Я скажу, когда можно будет.