Сломанные чувства

Пролог

Душа пуста, нет жизни в ней,

Огонь потух, а холод убивает,

Она не может без любви,

Она болит и погибает…

©Ирина Гутовская

– Сколько мы не виделись – лет пять? – неожиданная встреча с бывшим сослуживцем была как нельзя кстати. Мы случайно столкнулись в торговом центре, и сейчас общались в кафе.

– Шесть, – уточнил я. – Как ты? Семья, дети есть?

– Расстаться со свободой? Да ни за что, – усмехнулся Кир. В общем-то, я не сильно удивлён, он всегда был таким, как вольный ветер, и серьёзных отношений не заводил. – К этому я пока не готов, мне хорошо и без обязательств. С личной жизнью всё в порядке. А у тебя-то как?

В ответ я махнул рукой. Не клеится по всем фронтам – одинокий волк, хвастаться и гордиться здесь нечем. Хотя…

Наверное, лучше сразу обсудить другую тему, и я ведь собирался ему позвонить.

– С работой поможешь? – спросил я, не надеясь и не рассчитывая на мгновенный результат, а свои возможности уже исчерпал.

Куда ни обращался – не хотят меня брать, максимум что предлагали – быть охранником в супермаркете, на складе, автостоянке или в будке сидеть, шлагбаум на парковку открывать, а на это я не согласен. Думал в службу безопасности какой-нибудь организации податься, так там тоже предъявили кучу требований, никому не подхожу, да и бывшего военного лётчика нигде особо не ждут, навыки и умения не те.

Помнится, Кирилл обещал посодействовать, если я надумаю уволиться, а он на собственном примере знает, насколько тяжело устроиться после армии, больше в моральном плане непросто адаптироваться – новое окружение и прочее.

«Валить надо, пока мозги совсем не усохли, не заточились под одно восприятие и ещё на что-то способны», – говорил Кир, но он-то хотя бы в штабе трудился.

– Неужели ты навсегда распрощался с «так точно»? – он нахмурился, посмотрев исподлобья.

Когда-то я утверждал, что буду служить до предельного возраста, планировал уйти на пенсию по выслуге лет, только всё сложилось иначе. В свои тридцать три года стал никому не нужен. Приткнуться некуда, я ж как рыба, выброшенная на берег, барахтаюсь, пытаясь выжить.

– Так точно, – я улыбнулся. И пора бы отвыкать от этих слов. – Комиссовали меня по состоянию здоровья. Черепно-мозговую травму получил, что отразилось на зрении, операцию на глаза сделали, только теперь перегрузки запрещены, не годен я к полётам. Руководство предлагало на «земле» остаться, но…

– Понятно, небо по-прежнему манит и снится, ближе и роднее всего. Тебя даже в гражданскую авиацию не возьмут, необходима лётная лицензия другого уровня.

– Вот именно, – подытожил я.

– Слушай, есть неплохой вариант, – Кир наклонился через столик и тихо добавил: – Я ведь начальник службы безопасности у одного известного бизнесмена.

Заметно, он весь «упакованный», выглядит представительно, в сравнении со мной – бородатым, в обычных джинсах, свитере и простой куртке.

– А почему шёпотом? – я тоже подался вперёд.

– Мужик он серьёзный и важный, и лучше никому не знать – на кого ты работаешь.

– Поможешь устроиться к нему? – не то чтобы я загорелся этой мыслью, но и выбора как такового нет.

– Да. Причём я и занимаюсь подбором персонала в личное окружение, проблем не возникнет. Роман Романович не будет против, и собеседование проводить не станет, максимум представлю вас и всё. В этом смысле, он полагается на моё мнение и полностью доверяет.

– И кем же? – «смотря какая должность».

– Кем-кем… – Кир шумно вздохнул, как будто я чушь какую-то спросил. – Ты ж пилот от Бога. А моему шефу как раз требуется надёжный опытный человек, профессионал своего дела.

– Как же быть с отсутствием разрешения?

– В частной и малой авиации нет жёстких ограничений по здоровью, как в «большом небе», поэтому получить такую лицензию гораздо проще, главное – не состоять на учёте у психиатра и нарколога.

– Хочешь сказать, я смогу летать? – это было бы идеально. Конечно, я мечтаю вернуться в любимую стихию.

– Периодически, да, сможешь, если Роман Романович соберётся отдыхать. Или, если на дорогах жуткие пробки, а он на вертолёте захочет куда-то добраться побыстрее. Хотя чаще тебе придётся ездить за рулём машины. Плюс ко всему, ты владеешь разными видами оружия и имеешь спецподготовку.

– Ему телохранитель нужен что ли?

– Не ему, жене его. Для неё сейчас ищу водителя.

– Что-то не пойму пока, работа сопряжена с реальной опасностью и угрозой?

Мы ж не в девяностых…

– Дополнительные меры предосторожности никогда не повредят, а подстраховаться не помешает. Бизнес – есть бизнес. Конкуренция, столкновение интересов, игра по-крупному… – задумчиво произнёс Кир. Затем продолжил: – Но есть одно «но»… Натура она утончённая, грубых мужланов рядом с собой не терпит. Ты ж у нас воспитанный, вежливый и не болтливый – значит, подойдёшь ей.

Глава 1

Герман

– Надо же, как ты преобразился, прям не узнать, солидным таким стал, – Кир по-доброму усмехнулся.

Мы поприветствовали друг друга рукопожатием, и я ответил:

– С деньгами каждый будет выглядеть солидно и важно.

– Ну не скажи… – он покачал головой. – Если с интеллектом беда, то хоть как наряжайся – не поможет. Дурак всегда останется дураком, но это, если что, не про тебя, – тут же добавил весомое уточнение.

На свой счёт я и не принимал эти слова.

– Спасибо, – не забыл поблагодарить его в очередной раз.

Признаться, сам не ожидал, а мне нравится мой внешний вид – какие-то новые ощущения внутри появились. Пусть и не привык так одеваться. Всегда была либо форма, чаще всего, либо что-то попроще, если я не на службе и не в небе.

– Сочтёмся. Долг не спеши возвращать. На ноги встанешь, освоишься, и уж тогда… – Кир не договорил, махнув рукой, и пригласил следовать за ним.

Для него, может, это и сущие мелочи, но… На самом деле, он приличную сумму выдал – треть будущей зарплаты, как я понял, на которую я умудрился купить пару не дешёвых костюмов, несколько сменных рубашек, ботинки, классическое пальто. Побывал в барбершопе, где меня привели в порядок, и я стал похож на человека. И ещё осталось на текущие расходы, с моими скромными запросами – не меньше чем на месяц хватит. Раньше я не получал таких денег, а если умножить, то…

Пилотам, тем более обычным водителям, даже с функциями телохранителя, столько не платят. Определённо в предложенной работе есть свои нюансы, особенности и, наверное, «подводные камни» тоже всплывут – пока не очень-то ясно, какие распоряжения и обязанности мне придётся выполнять.

– Сейчас отведу к шефу, представлю вас. Он хотел лично побеседовать с тобой – и познакомиться, и пообщаться, и в целом посмотреть на тебя.

– Без проблем, – к вопросам я готов.

– Я немного рассказал ему, кто ты и откуда, что из «бывших», человек надёжный, лётчик опытный… – Кир вдруг резко замолчал.

– Будет «но»? – как чувствовал... В чём подвох?

– Твой послужной список и характеристики полностью устроили Романа Романовича, – и опять он доносит мысль дозированно, постепенно, не озвучивая прямо.

Боится спугнуть? Да куда я денусь теперь. Сколько можно болтаться, как оно, то самое, в проруби. А уйти всегда успею.

– Что-то ты темнишь… – такое сразу подмечаю. – Давай договаривай, выкладывай всё как есть и не увиливай от ответов.

– Причина в его жене, – Кир остановился, обернувшись в мою сторону, и тихо добавил: – Она значительно моложе, почти на двадцать лет.

– И-и? – примерно догадываюсь, о чём речь и к чему он клонит.

– Приглядывать за ней нужно повнимательнее: где была, куда ездила-ходила, с кем общалась-встречалась, мониторить соцсети, что выкладывает, не появился ли в «друзьях» кто-то подозрительный – и так далее. В общем, ты понял.

– Любовник имеется? – только нянькой быть не хватало для чужой жены. Ага, ловить её с поличным, а потом за уши тащить домой на покаяние мужу. Своей головы нет на плечах?

– Репутация у Анны безупречная, подкопаться не к чему, – пояснил Кир, изогнув бровь.

– Анна, значит… – вздохнул я. Неприятные ассоциации возникли.

Терпеть не могу это имя, и не потому, что не нравится, а потому, что была у меня одна... Любил её до одури, и до сих пор не забыл. Из-за неё я разучился чувствовать, из-за неё моя жизнь сломалась и вот уже десять лет не удаётся наладить. Хочу, но не могу. Встречаюсь с разными женщинами, пытаюсь, пробую – и опять ничего… Пустой, а наполнить себя нечем, как и заменить Анюту никем не получается. Всю душу избороздили уродливые болючие шрамы, там осталась выжженная дотла земля, покрытая пеплом и грязью…

– Тогда зачем такой контроль, если она не была замечена в интим-связях? – на всякий случай уточнил.

«Одержимостью попахивает и лютой звериной ревностью», – впрочем, вслух я не озвучил свои мысли и мнение. Кому это интересно, да и не моё дело, так-то.

– Хозяин – барин, – Кир пожал плечами, – кто платит, тот и заказывает музыку.

Другого ответа я и не ждал.

– Любой каприз за ваши деньги…

– Отчёт надо будет предоставлять ежедневно: фото и видео, что увидишь и заснимешь, а также на словах передавать услышанное из разговоров Анны, если при тебе в машине ей кто-нибудь позвонит, например.

«Тут скорее от мужа требуется защита», – снова подумал я, и снова промолчал, не стал вставлять ненужные комментарии.

– Ясно, – весёлая работка намечается.

– Кстати, а вот и она, – полушёпотом сказал Кирилл, – идёт по коридору навстречу.

Я обернулся назад, в том же направлении, куда он смотрел.

И опешил…

Ведь это была та самая Аня.

Моя Аня...

Нет, уже давно не моя.

***

Анна ни капли не изменилась за прошедшее время. Разве что стала ещё привлекательнее, а в остальном всё такая же, сохранившая стройность, с натуральной красотой и ангельским личиком. Сейчас ей тридцать всего, хотя внешне не угадаешь точный возраст, настолько хорошо она выглядит, как юная девушка. И свои светлые длинные волосы не тронула, ничего не сделала с ними, а ведь грозилась когда-то:

Глава 2

Анна

Сотни раз я представляла нашу встречу… И оказалась совершенно не готова к этому, не в данных обстоятельствах уж точно. Думала, возможно, где-то на улице случайно столкнёмся однажды, и, возможно, даже не пройдём мимо друг друга и поговорим, как старые знакомые. Возможно… Больше всего я хотела, чтобы ОН пожалел о своём поступке, сильно-сильно пожалел, что бросил меня и потерял навсегда.

Реальность не совпала с ожиданиями.

Мои ноги едва не подкосились, когда я увидела ЕГО… Но не остановилась и не замедлилась ни на шаг, продолжая идти по коридору как в каком-то бреду, а поравнявшись, замерла на месте и забыла, как дышать. Стояла и не отрывала взгляда от того, кого любила когда-то – ох, как же я любила...

Герман тоже смотрел – хмуро, сощурив глаза. Он почти не изменился. Разве что возмужал, теперь более крепкий и физически развитый. Брутальный. Отпустил лёгкую бородку. Будучи курсантом, не позволял себе вольности во внешнем виде, всегда был идеально, гладко выбрит и коротко стрижен. Сейчас и причёску другую носит, а я и не знала, какая у него густая шевелюра, и цвет волос насыщенно-пепельно-русый, раньше они казались намного светлее. Да и в целом выглядит хорошо. Некоторые мужчины с возрастом становятся намного привлекательнее и интереснее. Тот самый случай.

Но...

Это что – такая злая насмешка судьбы? И пусть я не очень внимательно слушала начальника службы безопасности, а слова звучали каким-то фоном, как если бы через дверь доносились приглушённые голоса и шум, тем не менее всё правильно поняла.

Гера будет моим водителем? Серьёзно? Нет, хуже, гораздо хуже… Будет постоянно находиться рядом со мной, выполняя всякие поручения. От одной только мысли в дрожь бросает… Хоть из дома совсем не выходи, лишь бы не пересекаться с ним, закрыться в комнате и жить затворницей, ни с кем не общаться. Дистанцироваться от всего.

Попросить Романа, чтобы не брал его на работу, я не могу, и сказать «он мне не подходит или не нравится» – недостаточно. Муж потребует объяснений, а говорить на тему прошлого не рискну, это небезопасно… В первую очередь сама пострадаю. Ему будет плевать, виновата я или нет, оправдываться вовсе бесполезно, подумает и поймёт по-своему, что притащила любовника в дом специально, причём фактического.

Он ужасный человек. Браком я не дорожу, мечтаю о разводе, и при наличии такого шанса уйду от него, не мешкая, но… Слишком много этих «но». Пока всё сложно и запутанно, от меня ничего зависит и, в то же время, от меня зависит благополучие моей семьи. Испортить отношения с ним – означает подставить и уничтожить отца.

Поэтому терплю.

Сейчас тоже терпела изо всех сил, и ничем не выдала своего удивлённо-растерянного состояния от неожиданной встречи с бывшим возлюбленным. Собралась и взяла себя в руки, за много лет научилась контролировать эмоции и носить «маску», чтобы никто не заметил моего настроения, чтобы с вопросами не лезли в душу.

Хотя перед собой приходится быть честной… Я кое-как удержалась от желания влепить Герману пощёчину и прогнать. Так и хотелось закричать: «Что ты здесь делаешь, как посмел заявиться сюда, после того, как жестоко обошёлся со мной?», – но мои возмущения и претензии были бы глупы. Вряд ли он знал, куда и к кому устраивался, и тем более не догадывался о том, кого увидит.

В общем, я поспешила уйти, спиной ощущая прожигающий насквозь взгляд.

Свернула за угол. И только потом, пропав из зоны видимости, прислонилась плечом к стене, сползла по ней вниз, опустившись коленями на пол, и дала волю чувствам – беззвучные слёзы потекли по щекам… Даже вдоволь поплакать не имею права, чтобы об этом не стало известно мужу. Каждый, кто работает в его доме, тут же доложит хозяину обо всём, и вот тогда он…

Нет, обойдёмся без «тогда». Моя жизнь и без того невыносима, похожа на ад, задыхаюсь и загибаюсь в ненавистной клетке.

Поднявшись на ноги, я вытерла лицо и направилась дальше.

В своей спальне первым делом заперлась изнутри, затем рухнула на кровать, и долго, бесцельно пялилась в потолок. Не знаю, сколько так пролежала… Внезапный стук заставил меня испуганно вздрогнуть и резко сесть.

С удовольствием послала бы того, кто там стоит и долбится, но, если не открою дверь, то позовут Романа, и тогда…

Как же я устала…

А встреча с Германом окончательно добила...

***

Кроме мужа, лишь один человек позволяет себе бесцеремонно и требовательно ломиться в мою комнату – его сестра.

Если кого и считать истинной хозяйкой здесь, то как раз Екатерину Романовну, а я в этом доме никто – пустое место. Она тут всем заправляет на правах старшей, чему есть объяснение: когда-то, давным-давно, заменила брату и мать, и отца, после их гибели. Тот ещё манипулятор, оказывает на него огромное влияние, а Роман имеет свойство прислушиваться к её мнению, с ней он прям душка.

Причём Екатерина Романовна любит бросаться фразой: «я всю себя посвятила ему, и как бы ни случилось – всегда буду поддерживать его». И эту претензию часто предъявляет в мой адрес, словно я виновата в том, что она никогда не была замужем и в свои «шестьдесят с хвостиком» у неё нет детей. Сама выбрала такую жизнь, а ей кажется, будто все теперь вокруг обязаны ценить её «жертвы», восхищаться и кланяться в ножки. Знала бы, какого монстра воспитала, то… Может быть, иначе заговорила бы? Хотя… Вряд ли, с пеной у рта будет защищать брата, что бы он не натворил.

Глава 3

Герман

Едва я взглянул на Аниного муженька, всё понятно стало – мудак он редкостный и невоспитанное чмо, и его поведение лишь тому подтверждение.

Эдакий хозяин жизни, с ощущением абсолютной власти, безграничных возможностей и вседозволенности. Сам себя возвёл на пьедестал, считая выше и лучше других, практически достигнув и сравнявшись с уровнем Бога, а остальные люди – так, мусор под ногами. Видел я таких, и не раз. Вся эта внешняя напускная мишура и замашки только из-за денег. Подобных ему с трудом переношу, презираю и не уважаю, не потому, что завидую и не располагаю большими ресурсами, а потому, что есть вещи и поважнее, у него ведь ничего за душой нет, кроме статуса.

Роман Романович даже руку не протянул при знакомстве, со своего места тоже не встал. Посмотрел на меня пренебрежительно, склонив голову вбок, и с ехидной ухмылочкой изучал. Ещё задавал разные вопросы, в основном личного характера, в частности, его интересовало – женат я или нет. Оно и ясно почему – из-за молодой супруги волнуется, к которой, наверное, никого не хочет близко подпускать. Ревнует. Вероятно, поэтому недоволен моей кандидатурой.

И что, спрашивается, Анюта в нём нашла? Она высокая, красивая, яркая женщина, а этот… Маленький, лысый, обрюзгший, невзрачный, с перекошенной физиономией. Про разницу в возрасте с женой – я вообще молчу, и ладно бы выглядел хорошо, но это не тот случай.

Муженёк, мягко говоря, совсем не очень – какой-то потрёпанный, потасканный и изношенный, как дырявый башмак. Плюс ко всему, на лице присутствуют явные следы злоупотребления алкоголем. Такое я сразу подмечаю: это видно по воспалённым опухшим векам – ну не плакал ведь (или от недосыпа?), по мешкам под глазами – от задержки и излишек жидкости в организме, по обвисшей коже – нездорового багряного оттенка. Объективно, он ещё не старый – под полтинник ему, получается, и уже превратился в дряхлого деда. Допустим, чем-то болен? – всё может быть, а я тогда несправедливо придираюсь к нему, сравнивая с собой.

Пока я не увидел работодателя, столько вопросов не возникало, а сейчас моему удивлению нет предела. Я не понимаю, как можно было выйти за него замуж, как можно было добровольно выбрать его? Внеземная любовь пронзила? – верится с трудом. Это мезальянс, как бы и кто не считал иначе, мол, в наше время чуть ли не норма, когда мужчина старше и женится на годящейся в дочери девушке. Для кого как.

Сомневаюсь, что Аня испытывает к мужу хоть какие-то чувства. Самой-то не противно? Спать с таким… Меня от одной лишь мысли внутренне передёрнуло от отвращения, когда представил, как она с ним… брр…

Что-то не так в их семейке. Скорее всего. Теперь уж я отсюда ни ногой, постараюсь задержаться, обязательно разберусь во всём и выясню – по каким причинам молодая женщина прозябает рядом с этим человеком и теряет свои лучшие годы жизни. И помогу, если ей требуется защита.

Вообще, достаточно посмотреть на Аню, чтобы сделать, пусть и поверхностные, но всё-таки выводы – она несчастлива в браке, а другие аргументы не нужны.

Нам бы только поговорить наедине… Захочет ли?

– Гер, отвечай, когда спрашивают, – недовольный голос Кирилла врезался в уши.

Задумавшись, я отвлёкся и что-то упустил… Точнее, с того момента, как ОНА вошла в кабинет, всё моё внимание было приковано к ней.

– Что?.. – уточнил.

– Ты кого привёл? – возмутился муженёк, обращаясь к своему главному безопаснику, при этом пальцем показывал на меня. Потом резко встал, подался вперёд и опёрся ладонями на стол. – Он же ни на что не годен и не способен! Какое, к чёрту, небо?! Угробит всех нас!

– Роман Романович, заверяю вас, это не так… – начал, было, оправдываться Кир. Я могу постоять за себя, поэтому остановил его от дальнейших высказываний и мгновенно включился в ситуацию.

– С утра я сдавал экзамены на получение лётной лицензии, устал, если честно, – тем более правда. – Извините, – вины за собой не чувствую, хотя пришлось выкручиваться, я должен здесь остаться и не дать повода отказать в работе. – Больше не повторится.

– Ладно, на первый раз простительно, – «хозяин» шумно выдохнул и плюхнулся обратно в кресло. – Беру тебя с испытательным сроком. Когда сможешь сесть за штурвал? Через неделю надо лететь по делам.

Видимо, тот самый вопрос, который я пропустил.

– На днях выдадут лицензию.

– Теперь ты, – жестом он поманил Аню в свою сторону. Она подошла к нему. – Это наш пилот и твой новый водитель, зовут Герман. Сейчас ты поедешь с ним к своему отцу. Вот, возьми, – сунул ей в руки какую-то папку, – лично передай ему. Поняла?

В ответ Анюта молча кивнула и направилась к выходу. Голову опустила, ни на кого не смотрела, а проходя мимо меня, тихо произнесла:

– Следуй..те за мной, – с лёгкой заминкой получилось.

И я пошёл, вдыхая шлейф её сладковатого парфюма.

А потом мой телефон брякнул в кармане пальто, извещая о сообщении.

Писал Кир: «Хозяину ты не понравился, он распорядился собрать всю информацию на тебя. Первый раз слышу, чтобы он кем-то так глубоко заинтересовался. Говорил же, не пялиться на его жену. Поверь, я смогу нарыть абсолютно всё, но лучше сразу скажи – тебе есть что скрывать и о чём беспокоиться? Романычу твоё лицо показалось знакомым. Почему? Идеи будут?»

Глава 4

Анна

Я не понимаю, чего добивается Герман, особенно сейчас, спустя годы, ведь время упущено и ничего не изменить. Слишком поздно выяснять отношения и разбираться в произошедшем между нами десять лет назад… Да и надо ли? Если тогда мы не захотели выслушать друг друга, то теперь и вовсе – всё это уже не имеет никакого значения, кто был прав, кто виноват...

Хотя, признаться, недосказанность до сих пор терзает, и забыть его я не смогла. Судя по всему, и он тоже. Ну хорошо, допустим поговорим с ним. Дальше-то что?

И я не представляю, как сделать так, чтобы муж ни о чём не догадался. Если ему станет известно, что я и Гера в прошлом встречались, а в настоящем – оставались наедине, помимо тех случаев, когда куда-то надо ехать, то он по-своему воспримет ситуацию, и пострадают все. В первую очередь моя семья, которая зависит от решений Романа. Каждый раз папа напоминает мне об этом, просит набраться терпения и подождать ещё чуть-чуть, пока у него не будет достаточное количество прямых улик против зятя, пока не появится уверенность в завтрашнем дне.

А я держусь из последних сил… Невыносимо жить в таких условиях.

Выбраться из клетки возможно в трёх вариантах: если со мной либо с отцом, либо мужем что-то произойдёт – на текущий момент только так. С Романом всё ясно, если по каким-то причинам его не станет, то моя свобода наступит автоматически, про папу даже думать боюсь в контексте трагических обстоятельств, а если это буду я, то никогда не узнаю – чем закончится история и восторжествует ли справедливость.

Поэтому, впутывать ещё и Германа в свои проблемы крайне опасно, а он точно в стороне не останется, если я намекну, что нуждаюсь в помощи и защите. Нельзя. Я и без того сболтнула лишнего, а он и без того проявил много интереса и внимания. Если на что-то надеялся, то зря. Нас давно нет и уже не будет.

До дома моих родителей мы добрались в полной тишине и молчании. Гера уточнил адрес, а потом с вопросами не лез – в машине тоже ведётся съёмка. Зато смотреть на меня ему ничто не мешало, и он периодически поглядывал в зеркало заднего вида, а я ловила его за этим занятием, ведь сама не отрывала глаз от того, кого любила. Совру, если скажу, что категорически не хочу поговорить с ним в более приватной обстановке, но не нахожу ни одной причины и смысла.

Всё сложно…

Оказавшись на месте, я поднялась в кабинет к отцу и передала папку с документами. Муж считает, будто мой папа у него на «крючке», и теперь, как преданный пёс, наравне со всеми участвует в разного рода мутных схемах. На самом деле – долгое время он собирает и копит информацию, чтобы потом воспользоваться компроматом и уничтожить бывшего друга. Да, когда-то эти двое были лучшими друзьями…

Ситуация изменилась, когда они не поделили сферы влияния в их общем бизнесе, и Роман едва не подставил его, а в конечном итоге шантажом потребовал и вынудил отдать меня в жёны ему, в качестве гарантий, иначе отец отправился бы за решётку. Этот брак – сделка. Сейчас от прежней дружбы у них осталась только видимость, конечно. Папе приходится терпеть и доказывать обратное для поддержания иллюзии хороших отношений.

Однажды «бомба» рванёт… И лишь благодаря моей безупречной репутации, осторожности, поведению и рассудительности в целом – муж ничего до сих пор не заметил. Проще прикинуться невинной овечкой, чем оказаться растерзанной шакалом. Отец прекрасно осознаёт, что и сам может пострадать от собственных действий, но для того и выверяет весь план, чтобы смягчить для себя последствия, а если и привлекут, то как фигуранта и свидетеля по делу.

– Не могу, я так больше не могу… – при встрече кинулась к папе в объятия, крепко прижимаясь к нему.

Хоть с ним не надо притворяться, можно быть собой, он такая же жертва обстоятельств, как и я. Поделиться личными переживаниями нам, кроме как друг с другом, не с кем. Маму мы ни во что не посвящали, оберегаем её от всего. В данный момент она отдыхает, уехала с подругой в круиз по Средиземному морю.

– Бедная моя девочка, прости, впутал тебя в это… – каждый раз отец извиняется, поглаживая меня по волосам. Раньше он называл свой поступок «продал дочь» – не далеко от истины, но я согласилась помочь ему, правда тогда ещё не знала, что всё затянется на долгие годы. Девять лет в аду…

– Я очень устала…

– Скоро я запущу разрушительный механизм, обещаю, – его слова если и успокаивают, то лишь условно. – У тебя новый водитель? Видел в окно, – он переключился на другую тему. Всегда так делает, когда добавить нечего насчёт точных сроков.

– Пап, – я отстранилась от него, – ты помнишь Геру?

Познакомить родителей с ним я не успела, только собиралась, зато много рассказывала о нём.

– Гера... – он нахмурился, а потом удивлённо переспросил: – Герман? Это тот, который… пилот?.. который… бросил тебя?.. тот, от кого ты была беременна?.. и потеряла ребёнка…

***

Поначалу я надеялась, что Гера одумается, что поймёт, насколько был не прав, обвинив меня в том, чего не было, чего я не делала. Ждала от него раскаяний и признаний, но…

Время шло, ничего не менялось, а вскоре после нашего расставания, он уехал по распределению к месту службы. Про беременность я узнала позже, и, конечно, не успела ему сказать об этом. Неоднократно обращалась к начальству ВУЗа, чтобы помогли связаться с их выпускником и найти, вот только такую информацию посторонним они не дают, а прежним номером телефона Герман не пользовался, соцсетями тоже.

Глава 5

Анна

– Почему ты только сейчас, спустя много лет, говоришь об этом? – я поплелась за папой. По-моему, заслужила услышать внятные объяснения.

Приятно, конечно, что он волнуется за меня и поддерживает, во всяком случае – пытается, но… Ему не кажется это жестоким – молчать продолжительное время и даже полусловом не обмолвиться о своих сомнениях?

– Анют, вернись в кабинет, – категорично сказал.

– Пап... – нет, я не отстану. Сколько можно распоряжаться мной, словно вещью? Надоело. Он ответит на все мои вопросы. – Ты же видел, как я мучилась – видел и ничего не сделал.

– А что изменилось бы? Что я должен был сделать? – возмутился отец. Бегло обернулся в мою сторону и не замедлился ни на шаг. – Твой Герман бросил тебя и уехал. Про вмешательство Романа в ваши отношения я начал догадываться уже позже, хотя никаких доказательств у меня нет, кроме ничем неподкреплённых домыслов.

– Например? Что-то ведь натолкнуло тебя на эти выводы?

– Роман спрашивал, не проверял ли я того, с кем ты встречалась, и, если нужно, то предоставит всю информацию. Я отказался. Влиять на твой выбор своим мнением никак не собирался, – тут папа абсолютно честен, в мою личную жизнь раньше родители никогда не лезли.

– А ещё? – не унималась я, следуя за ним.

– А ещё он всё чаще и чаще заглядывался на тебя, рассуждая в контексте того, что такая девушка станет настоящим украшением для мужчины, и будет несправедливо, если достанешься кому попало, – наконец признался. – Что случилось дальше, ты в курсе.

– Нельзя было допускать этот чудовищный брак, – в котором существую будто в аду, не живу, а задыхаюсь, страдаю и погибаю. – Возможно, зная о твоих подозрениях, я не согласилась бы на замужество.

– Это ты теперь так думаешь, – отец остановился, хмуро уставившись на меня и покачав головой, – а тогда не было другого выхода.

– Разве? – а вот я считаю иначе. – Вообще-то целый год прошёл с момента расставания с Герой до свадьбы с Романом. Целый год! Надо было попробовать исправить хоть что-то, зато появилась бы уверенность – зря все старания или нет.

Жаль, время упущено и назад не вернуться…

– Во-первых, ты потеряла ребёнка, а потом лежала в клинике после нервного срыва, я не хотел лишний раз тревожить тебя, опасаясь повторений, во-вторых, Герман ни разу не напомнил о себе, а, в-третьих… – папа резко замолчал.

– Всё ясно. Бизнес оказался важнее моего счастья, – я посмотрела на него с упрёком: – Заботясь о благополучии семьи, ты не просто отдал меня на растерзание монстру, как однажды сам выразился, а цинично продал ему. По сути променял на деньги, лишь бы было комфортно. Я устала так жить, не могу больше, устала искать оправдания твоим поступкам, устала понимать и угождать во всём, устала ждать, это невыносимо. Если не начнёшь действовать в ближайшее время, не предпримешь меры и не разрулишь ситуацию, в которую я угодила из-за тебя, то сбегу! И плевать, что со мной будет! Лучше сдохнуть!

Не выдержав внутреннего эмоционального накала и напряжения, я толкнула отца в грудь и понеслась вперёд, вниз по лестнице и сразу во двор.

– Аня! Стой! – он догнал меня и, схватив за локоть, развернул к себе лицом.

– Опять уговаривать станешь, потерпеть ещё чуть-чуть?

– Прости, дочь, прости, я виноват, обошёлся с тобой даже хуже, чем Роман, – папа крепко-крепко обнял, не позволяя вырваться из его рук. – Да, я затянул все сроки, пытаясь минимизировать последствия и в первую очередь обезопасить вас с мамой, раньше никак не получалось, зато сейчас обстоятельства поменялись и складываются в нашу пользу. Не сомневайся. На этот раз мои обещания – не пустые слова.

– Хватит, пожалуйста, – наступит ли этот день когда-нибудь? Уже и не верится…

– Поговори с Германом, если вы по-прежнему нужны друг другу, то уезжайте и желательно побыстрее. По крайне мере, тебя будет кому защитить, а я буду спокоен. Опять же твой муж не сможет угрожать тобой и шантажом заставить меня отступить назад.

«Податься в бега... вместе с Герой?..», – звучит обманчиво-прекрасно и…

Заманчиво, если бы не один существенный факт:

– Он ведь теперь работает на Романа, – я отстранилась от отца, – да и десять лет прошло…

– Ты никогда не рассказывала, что между вами случилось? Настолько ли сильна взаимная обида?

После папиных откровений даже и не знаю, но…

– Слишком поздно… Наверное?.. – я пожала плечами.

– Задай себе главный вопрос: чего ты сама хочешь? Его тоже спроси. Вдруг для вас не всё потеряно? Не бывает слишком поздно, бывает уже не надо.

***

Герман

«Что там происходит?», – я находился возле машины в тот момент, когда отчётливо прозвучало: «Аня, стой!». И куда она собралась? Больше я ничего не услышал, лишь приглушённые голоса доносились откуда-то со стороны заднего двора дома.

Любопытство пересилило меня, и не только это – едкое чувство беспокойства не позволило проигнорировать ситуацию. Конечно, я не мог не отреагировать и не вмешаться. Вдруг ей помощь нужна? Поэтому резко сорвался с места и пошёл проверить – всё ли в порядке.

Глава 6

Герман

Больше всего в этой ситуации настораживает как раз таки сама постановка вопроса: «моя дочь ещё нужна тебе?», – а точнее завуалированная формулировка и некий намёк, вложенный в эти слова смысл и подтекст. По крайней мере, я так воспринял и понял, как понял.

Владимир Маркович как будто бы назначил нашему будущему сотрудничеству конечный способ оплаты, и, если я соглашусь, то получу Анюту. Иначе говоря, цинично предложил свою дочь, тем более он уточнил – что же я потребую взамен на «стать его человеком, быть глазами и ушами в доме Романа». Не такой ценой хочу вернуть её. Мне ничего ни от кого не надо, а если возьмусь помогать, то бескорыстно, на безвозмездной основе и, конечно же, без всяких условий.

Может показалось, может я ошибся, и хорошо, если не прав, но всё равно какой-то осадочек неприятный осел внутри после этой беседы. Да и я многого не знаю, чтобы рассуждать с полной уверенностью и осознанием предстоящих задач. Хотя одно теперь ясно – Аня вышла замуж добровольно-принудительным путём, в большей степени вынужденно. Отец не оставил ей выбора, по сути заставил, отдав дочь, словно вещь, на растерзание врагу. Хватило того, что я уже услышал и от неё, и от Владимира Марковича, чтобы сделать соответствующие, не утешающие выводы, которые напрашиваются сами собой.

И пусть так совпало, совершенно удивительным образом, а я, выходит, оказался в нужном месте, в нужное время.

Вот и не верь потом в судьбу…

– Вы же понимаете, я должен располагать всей информацией, подробностями, обстоятельствами и причинами произошедшего, а также быть в курсе ваших дальнейших действий, в противном случае помочь вам будет проблематично, – эксплуатировать себя втёмную тем более не позволю.

Проще тогда уговорить Анюту бросить всё и уехать со мной.

Десять лет назад мы были неопытными в силу возраста и, отчасти, эмоциональной незрелости, когда-то не захотели выслушать друг друга, дать возможность объясниться, и, как итог, глупо расстались... Полагаю, недосказанность между нами не только меня одного терзала и мучила эти годы. Сейчас, надеюсь, у нас будет шанс – разобраться во всём и попробовать исправить хоть что-то?..

– Серьёзный подход к делу, одобряю. Разумеется, со своей стороны, поделюсь с тобой деталями и посвящу в будущие планы, – Владимир Маркович кивнул. – Но сначала с моей дочерью обсудите всё, и, если не придёте к единому решению и мнению, то…

– Можете рассчитывать на мою порядочность. Если что, этого разговора никогда не было, – заверил я.

В ответ он улыбнулся. Затем направился в дом, бросив напоследок:

– Давай, иди уже к ней. Не жди особого приглашения.

Осталось лишь добавить: «бери тёпленькой», – опять всякая чушь лезет в голову. Определённо точно надо избавляться от этих пагубных мыслей и, главное, не додумывать то, чего нет.

Аню я не сразу нашёл. Пришлось походить по саду, прежде чем увидел её. Она стояла, привалившись плечом к дереву и обнимая себя руками.

– Теперь мы можем поговорить? – обозначился я.

Она обернулась, чуть вздрогнув.

– Что бы тебе мой папа не сказал, не слушай его.

– Он попросил присматривать за тобой, – в какой-то степени так и есть, если слегка перефразировать.

– И как, ты согласился? – не глядя на меня, уточнила Аня.

– Да, – я приблизился к ней, но личное пространство не нарушал, сохраняя дистанцию.

– Зря. Лучше увольняйся, пока не поздно. Спокойнее будет. Поверь.

– Покоя в моей жизни нет давно, – я сделал ещё несколько шагов, сокращая между нами оставшееся расстояние.

– Отчего же? – она повернулась лицом в мою сторону. Упёрлась спиной в ствол дерева, заметно разволновалась и часто задышала.

– Из-за тебя я стал таким, – подошёл почти вплотную.

– Каким? – Аня изогнула бровь, будто удивилась, будто совсем не понимает… Ведь наверняка чувствует то же самое.

– Пустым, словно лишился души, – я прикоснулся к ней, провёл пальцем по щеке, ощутив нежную кожу и вспоминая, как хорошо нам было вместе.

– Я в этом виновата? – возмутилась она. Отвернулась, пряча взгляд.

– А разве нет? – обхватив её лицо за подбородок, заставил Анюту смотреть в мои глаза. И увидел слёзы…

Вот что я несу?! Вместо того, чтобы нормально поговорить, не с того начал и не остановился вовремя…

Слово за слово, и мы опять стали ругаться…

Взаимные претензии посыпались одно за другим…

***

– Не изменяла я тебе! – закричала Аня, – когда уже поймёшь это?!

– Ты даже не можешь восстановить все события и подробности того вечера. Очень удобная позиция: если чего-то не помнишь, то этого, значит, и не было – так, по-твоему? Я что, похож на идиота? – парировал, зачем-то продолжая спорить.

Крайне сложно забыть те фото, на которых она, полуобнажённая, сидела на коленях у кого-то мужика и целовалась с ним. Эти снимки случайно попались мне на глаза, когда мой институтский друг сказал, что ему сестра скинула файл, ну и предложил вместе посмотреть – как наши девушки провели время на девичнике. Лучше бы не видел… Да, и у нас тогда был мальчишник, как раз незадолго до его свадьбы, но шлюх на нём не было. Хотя, наверное, многие думают, что это и есть классический формат мероприятия – сауна, напитки рекой и проститутки, куда ж без них. А мы всего-навсего в «бильярдную» ходили, устроив между собой соревнования. Довольно скромно отдохнули.

Глава 7

Анна

– Ну и как тебе Герман? – за завтраком спросил Роман, прервав тишину в столовой. Если обед и ужин мы чаще проводим порознь, то каждое утро приходится терпеть этот чёртов ритуал – совместного приёма пищи, а у меня при нём кусок в горло не лезет и воротит постоянно от одной его физиономии.

И вообще…

Прошла почти неделя, а муж только теперь решил поинтересоваться моим мнением. Почему? Крайне плохой знак, раз не уточнил в первый же день, как бывало прежде, с другими, уволенными водителями. Наверняка что-то заподозрил или вынашивает какой-то план, ведь лицо Геры показалось ему знакомым. Ну ещё бы, оно и неудивительно… В мою жизнь он начал вмешиваться гораздо раньше и уже тогда собирался нас разлучить, а сейчас возможно пока не догадывается, кого взял на работу.

Хотя это вопрос времени…

Проверить кто такой Герман и срастить факты – не составит труда. Достаточно имени и фамилии, если Роману они были известны, а за десять лет не забыл. Странно, что муж до сих пор не сделал этого. Или сделал? – да молчит. Начальник службы безопасности получал от него распоряжение всё выяснить о новом сотруднике, чем поделился с Герой по старой дружбе, и каков итог – я не в курсе, как и то насколько Кирилл предан Роману – тоже не знаю. Мог ли он прикрыть бывшего сослуживца перед шефом и преподнести «удобную» информацию? – понятия не имею, и, на всякий случай, попросила Геру ничего не обсуждать с ним о нашем прошлом, и не искать в нём союзника. Лучше подстраховаться. Осторожность не помешает.

Главное – усыпить бдительность мужа, дождаться подходящего момента, быть наготове, тогда и скрыться будет проще. Папа настаивал на том, что нам с Германом необходимо побыстрее уехать, чтобы он смог действовать открыто, не опасаясь за мою судьбу, чтобы я находилась под защитой, подальше от событий, которые вот-вот развернутся.

Но… Как всё воплотить в реальность? – пока не представляю. Иногда кажется, куда бы я не сбежала, везде найдут и вернут обратно в ненавистную клетку, правда и последствия будут совсем иными – губительными. Если у нас не получится…

– Ты глухая? Не услышала вопрос? – возмутился Роман. Взглянул исподлобья, изогнув бровь в ожидании ответа. – Так я повторю: как тебе Герман?

– Водит аккуратно, он вежливый и учтивый, по большей части молчит, – мне ли рассказывать об этом, если все записи просматриваются, из машины в том числе. Конечно, не муж занимается изучением видеоматериалов, хотя ему всегда и обо всём докладывают.

– Осталось в небе испытать его мастерство, да? – Роман пренебрежительно скривился, и слова прозвучали с неким намёком, как будто ему известно про тот поцелуй с Герой, а больше между нами ничего не было. Или это страх руководит мной, подкидывая мрачные мысли, что заставляет нервничать и бояться ещё сильнее.

– Когда ты летишь? – я переключила внимание на другую тему. Уточнила с единственной целью: надеюсь от него отдохнуть и желательно подольше не видеть.

– Завтра, ты полетишь со мной, – сообщил он.

– Зачем? – только этого не хватало.

– Там будет важное мероприятие, хочу прийти туда с красавицей-женой. Тебе тоже полезно поприсутствовать, можно подыскать новых меценатов для твоего фонда.

Знаю я, как проходят эти светские вечера… Роман просто выставит меня напоказ, как куклу вырядит, и опять от себя ни на шаг не отпустит, будет всячески контролировать и ни с кем не разрешит общаться, потом и вовсе – в сопровождении охраны отправит отдыхать в отель. Сколько раз так было, толку никакого нет, а благотворительность по сути для отвода глаз, как прикрытие, чтобы он перед общественностью выглядел лучше, чем есть, чтобы в его дела и мутные схемы никто не вникал.

– Я не могу всё бросить, да и ты не предупреждал заранее… – попыталась отказаться.

– Сейчас говорю! – Роман повысил голос, со злостью сжал нож в руке, затем отшвырнул в сторону и поднялся из-за стола. – Будешь как миленькая выполнять всё, что я скажу. Ясно? – приказным тоном произнёс.

Ничего не оставалось, кроме как кивнуть. Пусть думает, якобы я согласна с ним, лишь бы не трогал.

Когда-нибудь это обязательно закончится.

Скоро...

– Странная ты в последнее время, слишком покладистая, – он нахмурился. Затем резко приблизился, схватил меня за волосы, оттянув их назад и заставив задрать голову на него. – Учти, если у тебя появился любовник, то я вас обоих не пожалею, собственными руками придушу или заживо закопаю… – прошипел сквозь сомкнутые зубы, – и папашу твоего заодно уничтожу.

***

Герман

– Ты готов? – поинтересовался подошедший ко мне Кир, похлопав по плечу.

– Готов, – инструкцию тоже получил, все действия согласованы, а всю неделю до этого дня были тренировочные полёты.

Раньше я на «транспортнике» летал, бизнес-джет в сравнении с многотонной махиной смотрится как игрушечный самолётик, но в небе нет никакой разницы, все равны, главное – безопасность. Поэтому нужно было отработать и взлёт – не давать слишком резкий старт, и посадку, чтобы максимально мягко и комфортно приземляться. Впрочем, с имеющимся опытом перестроиться оказалось несложно.

– Покажи высший класс.

Глава 8

Анна

Как же я ненавижу подобные сборища, прям воротит от отвращения… На светских мероприятиях я всегда чувствую себя некомфортно, какой-то уязвимой и беззащитной, словно выставили голой на всеобщее обозрение. И вроде всё чинно, благородно на первый взгляд. Хотя, если присмотреться, то можно заметить натянутые улыбочки на лицах присутствующих и маски притворства. Кажется, будто они всех рады видеть, вежливо приветствуют друг друга и общаются, а по факту это одна сплошная фальшь.

Вот на моих благотворительных вечерах совсем другая атмосфера – приятная, уютная, располагающая и по-настоящему дружественная, да и цели у нас отличаются. Если тут, помимо всего прочего, «важные» дела обсуждаются и «вопросики» разного уровня решаются в приватных беседах, то ко мне приходят для того, чтобы искренне помочь тем, кто в этом действительно нуждается.

Пока же приходится терпеть, прилагая неимоверные усилия, и ждать, когда Роман предложит поехать в отель, а сам останется развлекаться до утра. Ведь кто-нибудь обязательно пригласит его провести время в неформальной обстановке – за разговорами исключительно для избранных, в соответствующем антураже и окружении. Ну и пусть.

Отдых, в моём понимании, когда ненавистного мужа нет рядом. Очень рассчитываю пробыть здесь максимум час, не дольше – лишь бы и на это хватило выдержки.

Свобода только снится, о большем и не мечтаю. Хочу начать новую жизнь… Надеюсь скоро всё случится, настрадалась уже. Разве я не заслужила свой кусочек счастья?

– Сегодня ты как никогда обворожительна, сияешь ярче бриллиантов, что на тебе, – на людях поведение Романа резко меняется. Весь такой чуткий, обходительный сразу становится, лезет с неуместными комплиментами, чем раздражает вдвойне. Противно.

– Спасибо, – я не могла не ответить. Промолчать – означало бы проявить недовольство и нарваться на претензии, а мужа не стоит провоцировать, проще не акцентировать внимание.

Он протянул мне руку, и не просто помог выйти из машины, а демонстративно сначала провёл ладонью вдоль моего бедра, потом прижал к себе, обнимая за талию. Я выше на полголовы, на каблуках и вовсе, поэтому его дыхание ощущалось в области плеча, и не вызывало ничего, кроме тошноты, ещё и поцеловал туда. Фу…

– Ребят рассредоточь по точкам, пусть тщательно контролируют ситуацию, – Роман обратился к Кириллу (тот кивнул в ответ), – а сам иди за нами, и ты тоже… – он махнул рукой в сторону Германа, давая ему указания: – Мою жену не потеряй из вида. Надеюсь, выполнять эти обязанности у тебя получается лучше, чем управлять самолётом.

Долетели мы хорошо, я и не сомневалась в умениях Геры, зато муж нашёл к чему придраться – мол, не так мягко сели, а ожидания с реальностью не совпали.

Но сейчас больше напрягло другое: в его фразах всё чаще звучат завуалированные намёки, он постоянно пытается уколоть Германа и чем-то задеть. Может ли муж о чём-то догадываться? – задаваясь этим вопросом, я понимаю, что, да, может... Несмотря на пристрастие к крепким напиткам, мозги у него нормально работают. Не дурак, и никогда им не был, даже с натяжкой не назовёшь.

– Пригуби вина, – Роман пошёл вперёд, увлекая за собой.

«Вот спасибо, разрешил, я-то уже и не рассчитывала, что позволит», – на самом деле утрирую, даром не надо.

– Ты же знаешь, я вообще не употребляю алкоголь, – после того случая на девичнике, только кофе, чай, соки и воду пью.

– Всё хотел спросить – почему? Вроде здорова, – игривой интонацией голоса уточнил он.

Девять лет потребовалось, чтобы созреть и поинтересоваться моими привычками?

– Прекрасно обхожусь и без этого, – в отличие от некоторых, кто на данный момент не один бокал коньяка влил в себя, а начал ещё в полёте.

– А я думал, к беременности готовишься, решила порадовать меня наследником… – и для чего-то бегло обернулся назад.

Там Герман идёт. Роман на него взглянул что ли, а слова кому предназначались – тоже ему?

Точно что-то понял…

– Я не могу иметь детей, – это неправда, конечно, но для мужа я бесплодна, и, даже не спя с ним, всё равно продолжаю принимать противозачаточные таблетки, на всякий случай.

– Лечиться нужно было после аборта, когда предлагал, – громко так произнёс, возмущённо.

Зачем во всеуслышание об этом говорить?

– У меня был выкидыш, – тихо пролепетала я.

Да, врач чистил потом, выскребая остатки плода, иначе нельзя было не допустить воспалительного процесса.

– Нагулянного чужого ребёнка я бы никогда не принял, – продолжил методично добивать Роман.

И я не сдержалась… не смогла…

– Тот ребёнок был от любимого мужчины, – Гере я ничего пока не рассказывала, и не в таких обстоятельствах хотела, чтобы он узнал обо всём.

– Любимый, значит… Повезло-то как, – настроение мужа резко испортилось, я почувствовала, как ладонь на моей талии превратилась в кулак, которым Роман смял ткань платья. – Как его звали? Часто вспоминаешь о нём? – и опять посмотрел на Германа…

***

Герман

Как же мне хотелось врезать этому уроду по противной роже, превратив ту в кровавое месиво… И не только за попытки намеренно задеть Анюту, обидеть и унизить, но и потому, что прикасался к ней, причём демонстративно так – мол, посмотрите все, кому принадлежит эта женщина, и завидуйте молча. Ну прям хозяин жизни...

Глава 9

Герман

Самое время творить глупости – глупости в хорошем смысле, конечно, не в контексте ошибок, от чего настоятельно предостерегал Кирилл, а наоборот недопущения их и стремление к переменам.

И раз нам с Анютой легко позволили уйти вместе, то никто ни о чём не догадывается и не подозревает. Действовать необходимо здесь и сейчас. Ситуацией надо пользоваться, пока появилась такая возможность, потом может быть поздно, главное – не упустить момент. Не знаю, чем это закончится, но я сделаю всё зависящее от меня, чтобы уберечь и защитить её, спрятать от всех в надёжном месте – есть один подходящий вариант.

– Переоденься во что-нибудь более удобное и тёплое, – произнёс я, как только мы вошли в номер. Настроен серьёзно. Правда начал не с того, нужно ведь ещё объяснить мой план.

Лишь бы согласилась.

– Что ты задумал? – она нахмурилась и попятилась назад, когда я стал приближаться к ней.

Тут нет ни скрытых камер, ни других записывающих устройств. По распоряжению шефа, который везде и во всём видит подвох, истерит по каждому поводу и без, Кир проверял помещение с помощью специального оборудования – всё чисто, ничего обнаружено не было.

Значит, можно не опасаться и спокойно поговорить – никто не подслушает.

– Помнишь, – я подошёл к Ане почти вплотную. Она упёрлась спиной в стену и взволнованно уставилась – глаза лихорадочно бегали, да и дышала часто. – Когда-то давно ты сказала такую фразу: что готова уехать со мной хоть на край света. Моё предложение до сих пор в силе.

– Предлагаешь бежать?

– Именно так.

– Сегодня? – Аня удивлённо округлила глаза, хлопая длинными ресницами, но растерянной не выглядела, скорее заинтересованной.

– Да, прямо сейчас, просто доверься мне.

– Ладно, я согласна, поеду с тобой.

– Тогда надо действовать, у нас мало времени. Телефон оставь в номере, возьми с собой только паспорт и самое необходимое, остальное купим по пути. Твоего отца я предупрежу, но он не должен знать, где мы будем находиться.

В ответ она молча кивнула. Сразу начала собираться, не задавая дополнительных вопросов. Остальное успеем обсудить по пути. Единственное, чего я не ожидал, что в моём присутствии станет обнажаться.

Анюта сняла с себя платье, а под ним вообще ничего не оказалось, кроме чулок – соблазнительный вид. Вот я и завис, жадно рассматривая её точёную фигурку – идеальной формы грудь, узкую талию, плоский живот, гладковыбритый лобок, округлые бёдра, выпуклую попку… Ну и вспомнил, как нам хорошо было вместе.

– Ткань тонкая, когда такое ношу, то бельё исключаю, чтоб лишнее не выделялось, – пояснила она, обернувшись в мою сторону и поймав за подглядыванием. Даже заметно засмущалась и покраснела. Вероятно, разделась машинально, не задумываясь, что сделала это при мне.

Хотя кружево и шёлк, которые тут же спрятали женские «прелести», привлекали и манили не меньше. Сорвать бы с неё всё, зацеловать всю-всю и ласкать, наслаждаться, вдыхать аромат, выпить её до самого дна. И наконец-то присвоить себе после затянувшейся разлуки.

– Ты была беременна? – желая отвлечься, уточнил я.

Тем временем Аня успела надеть брюки и джемпер.

– О том, что находилась в положении, я узнала, когда ты уже уехал к месту службы. Разыскивала тебя, хотела всё рассказать, скрывать не планировала. Обращалась к руководству института с просьбой помочь. Мне отказали, ссылаясь на то, что я никто, а они не имеют права давать информацию личного характера посторонним.

– Поэтому ты сделала аборт?

Нашему сыну или дочери могло бы быть девять лет сейчас...

– Нет! – возмутилась Анюта, – и в мыслях не было избавляться от ребёнка. Наоборот мечтала о нём, мечтала, как возьму его на руки и прижму к груди, мечтала сохранить частичку тебя, даже если мы никогда не встретились бы, то он остался бы со мной. Но… – она покачала головой. – Мой организм не справился. Выкидыш случился на четвёртом месяце, я потом долго восстанавливалась и по женской части, и ещё в клинике лечилась после нервного срыва.

– Надеюсь, это не была попытка… – я не договорил.

– Если бы ты знал, как я страдала, то ничего не спрашивал бы… – у неё потекли слёзы по щекам.

– Прости, – видеть, как она мучается, невыносимо. Годы прошли, а ей больно по-прежнему. Чувствую.

Я быстро приблизился к Анюте, обнял ладонями её лицо и, порывисто целуя, повторял одно слово: «прости, прости, прости».

***

Выглянув из номера, я повертел головой по сторонам. В коридоре было пусто. По камерам видеонаблюдения, которые, конечно же, есть в отеле, можно быстро вычислить – в какое время мы ушли. Так и будет, когда нас хватятся, и первым делом посмотрят записи, не сомневаюсь в этом, после чего всё и всем сразу станет ясно, а за нами отправят ищеек. Но, в данный момент, меня беспокоило другое, я хотел убедиться, что никто из охраны Романа не вернулся и не торчал поблизости.

– Пойдём, – я взял Аню за руку и повёл за собой.

Документы и деньги с собой, больше нам ничего не нужно, остальные вещи, как и телефоны, брошены за ненадобностью. Главное – Владимир Маркович предупреждён, я отправил ему сообщение с обещанием связаться с ним, как только появится такая возможность. Он ответил коротко: «Понял. Удачи вам!».

Глава 10

Герман

– Да помогу, конечно, без проблем, – внимательно выслушав меня, не перебивая, ответил Слава, едва я закончил объяснять – зачем, с какой целью и просьбой пришёл к нему. – Бери любую тачку, какая больше понравится, все отремонтированы на совесть, – и махнул рукой в сторону, показывая на свой автопарк.

На него всегда можно было положиться. Настоящими друзьями мы не стали, но в период службы довольно тесно общались. Обычная история, когда в армейских условиях приятельские отношения возникают с теми, кто тебя окружает, с кем чаще всего контактируешь.

– Спасибо, это лишь на время, машину верну потом.

– Сочтёмся, – он улыбнулся и перевёл взгляд на Анюту.

– Выберешь сама, на чём с тобой поедем? – я обратился к ней.

Она молча кивнула.

Есть момент, который я хотел бы обсудить со Славой наедине – он знает Кирилла. Хотя пока для нас всё складывается более чем удачно, даже то, что успели застать его в автосервисе – тоже повезло. Если бы мы приехали на пять минут позже, то разминулись бы, а это единственный адрес, который мне был известен.

Как только Аня отошла подальше, я продолжил:

– Киру ничего не говори.

– Понял уже, я не выдам тебя – не переживай. Значит, это она и есть, та самая – твоя Златовласка? – Слава посмотрел ей вслед.

Не помню, чтобы рассказывал ему о ней.

– Гер, серьёзно? – он по-доброму усмехнулся. Вероятно, по моей реакции и хмурому виду догадался, что я запамятовал. – Забыл, как мы с тобой как-то раз выпивали, ну ты и признался – почему личная жизнь не клеится, всё никак не выкинешь её из головы.

Точно, было дело.

Главное, с Кириллом ничем не делился.

– Угу…

– За такую девушку стоит побороться, – Слава похлопал меня по плечу. Потом спросил: – Мобила нужна?

– Было б неплохо, – свой телефон я оставил, потому что пользоваться им нельзя, а предварительно удалил из списка контактов те, которые могли бы вывести на наш след, а некоторые номера ещё и заблокировал дополнительно, чтоб с них не поступали звонки, и вообще всё лишнее удалил, благо долго возиться не пришлось. Но, при желании, получить всю интересующую информацию другим путём совсем не сложно. Любой каприз за ваши деньги.

– Простых кнопочных полно, выбирай, все в рабочем состоянии, – он открыл один из ящиков рабочего стола с инструментами и прочим, – свободные симки есть.

– Годится, – я взял первый попавшийся аппарат и зарядник к нему. – И ещё я бы хотел через тебя иногда связываться с отцом Анюты, чтобы новости ему передавать и держать в курсе.

– Хорошо, позвоню, когда скажешь.

– Только не с личного телефона.

– Само собой, – Слава понимающе кивнул.

Владимира Марковича тоже будут проверять, в особенности его.

– Гера, – позвала меня Аня.

– Уже определилась? – я обернулся назад.

– Да, вот эта машина, – она провела ладонью по капоту.

– У твоей девушки хороший вкус. Достойный вариант, правда цвет слишком яркий и приметный, лучше серенькую возьми, такие меньше внимания привлекают, да и модель попроще, ширпотреб, каких хватает на дорогах, и они ничем не выделяются из общей массы, – порывшись в ящике снова, он протянул ключи. – Держи.

– Спасибо, должен буду.

– Да брось ты, я бы так же поступил, – чувство справедливости Славе не чуждо. – Вы прямо сейчас стартуете? А то, может, у меня переночуете, с женой вас познакомлю, у нас дочь недавно родилась. Посидим – пообщаемся.

– В другой раз, времени в обрез, – наверное, о нашем исчезновении уже известно. Надо спешить.

Почему-то представляю такой сценарий развития событий: как подключат полицию, объявят план-перехват и все выезды из города перекроют для поимки, и чуть ли не каждый угол будут обыскивать. Бред, конечно, мы же не преступники, никто не станет заморачиваться и затевать нечто подобное. Но моя буйно-развитая фантазия чего только не подкинула.

– Нужные контакты сохранил или наизусть помнишь? – уточнил он напоследок.

– А как же, – точнее на листочке записал все номера: моего отца, Аниного, ну и Славы, разумеется. Больше не с кем связываться, больше я никому не доверяю.

– Тогда жду звонка.

Мы пожали друг другу руки. И попрощались.

Затем сели с Анютой в машину и наконец-то уехали – навстречу переменам и своему будущему.

***

Анна

До сих пор не верится, что нам так легко удалось сбежать, и это лучшее, что случилось со мной за долгое время. Правильно сказал Герман: более подходящего момента могло и не быть.

Хотя ситуация от этого менее сложной не становится. За папу боюсь – справится ли? Нас-то не будет рядом, а вот он примет на себя весь удар, и чем всё закончится – неизвестно. Я не знаю, какой компромат собран на Романа, насколько эта информация ценна и поможет ли нам – тоже не имею ни малейшего представления. Отец не делился подробностями. Но, раз на это ушло много лет, то, надеюсь, стоило того.