Случайная истинная

Пролог

Ну ни подлец? В нашей квартире, в супружеской спальне! После трех лет успешного — как я думала — брака. Оказывается, секрет этой идиллии прячется под юбкой какой-то прошмандовки. А ведь Светка намекала… А я отмахивалась, веря в непогрешимость благоверного. Наивная идиотка.

Я даже заглядывать в спальню не хочу, чтоб не видеть, кто она.

А может, боюсь сцены, что последует после того, как Сергей меня обнаружит. Криками и его расцарапанной рожей тут точно не обойдется, и уйти с гордым достоинством уже не получится.

Из-за двери доносятся стоны и характерный звуки шлепков. Кривлюсь от омерзения, резко отворачиваясь. Руки так и чешутся дернуть за округлую металлическую ручку, но нет. Держусь.

Переступаю через его валяющиеся в мятом виде брюки, пинаю коктейльное платье вырвиглазного розового цвета. Размерчик сорок второй, если не меньше. Кружевной бюстгальтер неподалеку — без чашечек. Все в его вкусе.

Прохожу в гардеробную, достаю чемодан с верхней полки и торопливо сдергиваю одежду с вешалок. Наугад, особо не разглядывая. Перед глазами пелена обиды, смешавшейся со злостью, а в голове просто свалка из мыслей.

Напихав чемодан под завязку, наваливаюсь на него, дабы застегнуть. Занятие, на самом деле, бесполезное. Я все равно пришлю сюда сестру, чтобы та забрала все мои пожитки. При личном водителе и двухметровых бугаях, что приставил к ней жених, сделает она это гораздо быстрее меня. Света сама говорила обращаться к ней, в случае чего… Вот только я никак не думала, что на самом деле придется.

Действую сейчас скорее эмоциями, нежели здравым смыслом.

Оттащив поклажу к двери, запихиваю ноутбук в сумку, кое-какие мелочи. Плохо, что косметический столик с украшениями — в спальне. Представляю, как мужнина любовница садится голым задом на мой пуфик, рассматривает себя в мое зеркало и наполняюсь яростью до самых краев. Хотя, казалось бы, куда больше?

Возвращаюсь в гардеробную и пару минут просто смотрю на ровные ряды рубашек, деловых костюмов и дорогих свитеров. Затем в едином порыве сгребаю огромную охапку и тащу в кухню, откуда есть выход на балкон. Вываливаюсь наружу и выкидываю шмотье мужа вместе с вешалками. С двенадцатого этажа в осеннюю морось.

Хватаю кухонные ножницы и возвращаюсь. Оставшееся кромсаю, особо не разбираясь куда попадаю. Бросаю орудие под ноги, в кучу свалившихся с плечиков пуловеров.

Прислушиваюсь.

Непотребство в спальне в самом разгаре. Сердце сжимает горячей когтистой лапой, и я отправляюсь в рабочий кабинет Сергея. Открываю его ноутбук, беру баночку чернил из верхнего ящика и щедро заливаю ими клавиатуру. Подумав, стряхиваю остатки на экран.

Мелочно. Глупо. По-детски.

Но мне становится легче.

Глубоко вздыхаю, прикрыв на мгновение глаза. Осматриваюсь, скользя взглядом по его любимым фикусам у окна. Нет, я не до такой степени зла.

Уже отворачиваюсь, чтобы уйти, как замечаю брелок ключей от машины. Что они тут делают? В прихожей есть ключница.

Решение является моментально. Подхватываю за округлую коробочку сигнализации и крепко сжимаю в кулаке.

К выходу приходится идти на цыпочках, так как в спальне становится тихо. Продвигаясь мимо, слышу приглушенные неразборчивые бормотания. Да, он любит поболтать после того, как доказал, какой жеребец в постели.

Не знаю, как мне удается выйти бесшумно, не хрястнуть металлической дверью и не брякнуть ключами. Затаскиваю чемодан в лифт, прижимаю ноутбук и сумку к груди. Чувствую, как по щекам щекочут слезы.

Злюсь на себя, всхлипываю и запрокидываю голову, разглядывая свое размытое отражение в зеркальном потолке. Нужно узнать номер хорошего адвоката по разводам. В фирме Светкиного Артура таких целый взвод, но позволить их услуги я себе вряд ли смогу. Только если сестра поможет.

Когда добираюсь до черного новенького авто, призывно мигнувшего фарами, морось перерастает в дождь. Запихиваю поклажу на заднее сиденье и скорее ныряю на водительское.

Сижу какое-то время просто глядя перед собой, затем включаю дворники. Склоняюсь к рулю, неясно зачем пытаясь рассмотреть окна нашей квартиры.

Мама бы сказала, что нужно сесть и поговорить. Выслушать, как Сергей оправдает свой поступок. Поверить, даже если солжет, что это в первый и последний раз. А еще лучше, отмотать время вспять — до того, как натворила глупостей с одеждой и ноутбуком — и тихонько уйти, сделав потом вид, что ничего не видела.

Такая она была, мамочка. Терпела измены отца до самого последнего. Как мы со Светой выросли совершенно другими — загадка.

Поворачиваю ключ зажигания и трогаю с места.

Мне есть куда поехать — в старую мамину квартиру. Мы еще не успели ее продать. И как бы не хотелось вдавить в педаль газа, я стараюсь вести машину максимально осторожно. С учетом того, в каком сейчас состоянии.

Когда поворачиваю к выезду на магистраль, брошенный на соседнее сиденье мобильник жужжит входящим вызовом. Я вся напрягаюсь, ожидая увидеть «любимый» на экране. Но там «Света».

Подхватываю трубку, включаю громкую.

— Светик, не могу говорить, — голос выдает дрожью и сдавленностью.

— Ты где, Алин? Как-то странно звучишь.

— За рулем.

Пауза.

— Неужели разрешил покататься? Удивительно! Слушай, сестрен, нам бы встретиться. Арчи опять сделал это… ну, ты понимаешь.

— Не понимаю, на самом деле, — несколько резко отвечаю я, тормозя на светофоре. — Он относится с тобой, как с…

«Вещью. Очень-очень ценной, самой дорогой на свете, но не имеющей своего мнения вещью…», — рвется с языка, но я осаждаю себя, зная, как Света влюблена в жениха. И вообще, у них все очень непросто, чтобы лезть с советами.

— Как с принцессой в башне? — договаривает за меня она и смеется.

Мне горит зеленый. Трогаю с места и быстро набираю скорость, так как очередной светофор не скоро. Экран телефона мигает новым входящим. Полосой ожидания бежит «Любимый». Задерживаю взгляд чуть дольше, чем нужно.

Глава 1

Думала, хуже быть уже не может. Но блондинистый труп на всклокоченной постели с этим явно не согласен.

— Ты убила ее! — ошарашенно хватая ртом воздух, вопит мой дражайший супруг.

Ей богу, хоть бы штаны надел для приличия! Я его практически с поличным на измене поймала, а он о такой мелочи, как мертвая любовница переживает. Она уже небось оклемалась в каком-нибудь мире с одноглазыми орками и решает, как по эффектнее подкатить к их предводителю.

Не я ведь одна после смерти в «рай» попадаю?

Должно быть, это давно отлаженный и популярный способ весело провести свое посмертие.

— Вовсе нет, — подхожу чуть ближе к ложу и встаю на носочки, дабы разглядеть в ворохе простыней лицо моей бывшей «соперницы». — Прошлая была по смазливее. Сдаешь позиции, милый.

— За дурака меня держишь? — он чуть ли дымом из ноздрей не пыхает. — Ведешь себя подозрительно, не закатываешь скандалы и не разводишь сопли на пустом месте…

— Я просто подаю на развод.

Муж теряется, но быстро берет себя в руки и холодно произносит:

— Драконы не разводятся, Леона, — недобро усмехнувшись, добавляет: — И как же Эйма?

Вздыхаю.

Наверняка я тут какой-то кармический долг отрабатываю… Иначе не объяснить, за что меня, безвинно умершую и преданную в прошлой жизни, наказали в этой.

Супруг достался такой же изменник и подлец, как Сергей.

Здесь я не лишилась матери, но практически с ней не общаюсь. И отец мой пропал в неизвестном направлении десять лет назад. Официальная версия — погиб в каком-то из сражений шедшей тогда войны.

И я также живу под крышей чужой «квартиры» — четырехэтажного шикарного особняка.

Только в этот раз не сбегаю в дождь, глотая слезы обиды. Потому что ничего к новому мужу не испытываю. Мне абсолютно плевать, с кем он и где кувыркается. Хотя за прежнюю хозяйку тела слегка обидно.

Она, дурочка, от горя с собой покончила. Наглоталась каких-то зелий, уснула и…

Проснулась, в общем, уже я.

В самом разгаре наших с супругом отношений. Я пребывала в странном состоянии невесомости и, к счастью, вообще ничего не чувствовала. Пара минут непонятной возни, перекошенная в экстазе физиономия, периодически выныривающая из тумана перед глазами, а затем легкость.

Прошло несколько часов, прежде чем я осознала, что он полез на спящую жену. И его ничуть не смутило, что она очнулась только к финалу…

С того раза прошло две недели, за которые он не изъявлял желания меня навещать ночью. Видно супружеский долг у них строго по расписанию: раз в месяц. Остальные дни дракон занимает другими женщинами.

Да, было огромным сюрпризом, что замужем я за оборотнем. Двуликим, как называли людей-драконов в одной из книжек, что читала в прошлой жизни.

Когда поняла, что произошло, где я и кем теперь являюсь, испытала что-то вроде облегчения. Решила, заживу теперь, как принцесса, а прекрасный рыцарь-дракон будет меня на руках носить, сдувая пылинки. Так писали в сказках, которые я любила читать.

Но реальность оказалась совсем не сказочной.

Леона, то есть, теперь я, жила в доме мужа на птичьих правах. Она не была его истинной или любимой. Их брак — стандартный пример договорных союзов, напрочь лишенных каких-либо чувств.

Со стороны дракона.

Леона же, дурочка, влюбилась за три года их совместной жизни.

В этом мире истинность — нечто эфемерное, чудесное, практически утерянное. Очень-очень редко, когда она все же просыпается, объединяя дракона с его парой.

Из-за этого, крылатики почти вымерли. Ведь продолжить род они могли только в истинном союзе. А вот в таких, договорных, создавали иллюзию семьи, усыновляя человеческого ребенка.

— Так что насчет Эймы? — напоминает о себе супруг, прожигая во мне сквозные отверстия своими угольно-черными глазами. — Приемная дочурка уже не нужна? Спешу напомнить, именно ты ныла, дыбы мы забрали ее из приюта.

Бедная девочка. Белокурый синеглазый ангелок, ни разу не улыбнувшийся мне за те две недели, что я тут жила. Вернее, приходила в себя, осознавала произошедшее и строила планы, как быть дальше.

Оставаться мебелью при таком вот муженьке конечно же не входит в список дел на будущее.

Но Эйма… Тронула что-то, чего никогда во мне не наблюдалось. Новую струнку, появившуюся в тот самый момент, когда я ее увидела.

Она проскользнула в спальню, когда дракон ушел. Тихонько подошла ко мне, все еще пребывающей между двух миров, и сказала:

— Теперь ты оставишь меня тут одну.

Не спросила, а заявила твердо, со знанием дела.

Я как сомнамбула раскачивалась из стороны в сторону сидя на кровати, а в тот момент замерла, фокусируя на девочке взгляд. Маленькой, тонкой, почти прозрачной. Лет пяти или шести.

— Нет, я никуда не собираюсь, — пробормотала тогда я.

Эйма подошла на шаг ближе, оставаясь при этом все еще недосягаемой.

— Но я знаю те снадобья, что принес тебе старик Люфер вчера вечером. Матушка Шейра давала нам уроки зельеделия в приюте. Ты купила их, чтобы уснуть и не проснуться.

Я нахмурилась и мотнула головой.

— Глупости, детка. Иди к себе в комнату. Никуда я не денусь.

Она послушно ушла, а я только через несколько дней поняла, что эта девочка — моя приемная дочь.

— Эйма останется со мной, конечно же, — уверенно заявляю Рахгару, вздернув подбородок.

Он смеется.

— Удачная шутка, дорогая. Этот ребенок носит мою фамилию и никуда из этого дома не денется. Как и ты.

Будто вспомнив, при каких обстоятельствах мы беседуем, дракон хмурится, оглядываясь на постель. Затем подхватывает штаны с кресла, торопливо их надевает. Хватает ремень и направляется к выходу. У дверей оборачивается, пронзая меня взглядом.

— О чем ты только думала? Твоя ревность уже перешла все дозволенные границы. Придется вызывать дознавателя и трусить нашим грязным бельем перед следствием, — тут ему видно приходит гениальная идея и взгляд проясняется. — Если только… Ты не признаешься сразу.

Глава 2

Меня удивляет, что память Леоны остается при мне. Но не чувства. Лишь сухие факты, рассказывающие о ней и ее прошлом.

Вместе с тем я помню и о себе. Но с каждым днем все меньше, будто «сундук» прежней хозяйки тела оказывается в разы больше моего, и теперь его содержимое давит и смещает мои скромные пожитки с их законных мест.

Горечь от предательства Сергея, тоска по Свете и печаль по моей обычной, нормальной жизни, в которой было все: от радости, до горя. Теперь это становится менее важным, не так трогает сердце. Я начинаю ловить себя на мысли, что не знаю имен важных для меня когда-то людей или теряю детали из, казалось бы, значимых событий.

Новый мир и чужая судьба затягивают все сильнее, словно бескрайний океан, волны которого вот-вот сомкнутся над моей головой.

Уже сейчас, добравшись до личной спальни и скрывшись за ее дверью, я переживаю о случившемся в особняке убийстве гораздо сильнее, нежели о своем попадании. Хотя каких-то две недели назад последний факт был гораздо, гораздо сложнее для восприятия и фантастичнее в принципе.

К счастью, я все еще остаюсь собой — Алиной Лисновой. Хоть и говорю другим голосом, волнуюсь о том, что совсем не должно меня трогать.

Ну, убийство.

Неизвестной женщины чужого мужчины в незнакомом доме.

Таковым это было бы, может быть, вчера. Или сегодня утром.

Сейчас же, в данную минуту — это любовница моего мужа. В хозяйской спальне, на кровати, где три года назад прошла моя первая брачная ночь.

В доме никого, кроме семьи и прислуги. И если преступление совершила не я, то сделал это кто-то другой.

Кто? Зачем? Почему именно так?

Он все еще здесь или скрылся, сбежав через окно?

Единственная ли это жертва или будут еще?

У Рахгара Дуэрна — фамилия еще хуже, чем имя! — не одна «подстилка», и даже не две. Только за то время, что здесь нахожусь, видела четырех. Остается только позавидовать любвеобильности и популярности этого дракона… И посочувствовать его несчастной супруге.

Ах, да. Это же мне.

Но обиды или горечи я не испытываю. Только холодное презрение к человеку, для которого настолько по барабану на собственную репутацию и честь своей жены, что он даже не скрывает порочных связей.

И уж если без раздумий вызывает дознавателя, а не торопится в тихую прикопать труп в саду… Значит огласка всего этого непотребства совершенно его не волнует.

Но может этот самый дознаватель — давний друг Рахгара или же слабый до взяток коррупционер? И он с готовностью скроет обстоятельства, при которых некая Лизетт очутилась в нашем особняке.

Остается только догадываться и ждать.

Выгляжу я теперь тоже совсем иначе. Чуть выше ростом, округлее в груди и бедрах, мягче в чертах лица. У меня длинные волнистые волосы оттенка «холодный блонд» и серые глаза. Кожа настолько светлая, что будто бы светится изнутри. Я бы сказала, общий вид это скорее портит, нежели придает благородный аристократизм.

Ко всему прочему, одежда в шкафу — каких-то унылых оттенков, совершенно не подходящих моему теперешнему цветотипу.

В общем, на фоне многочисленных любовниц мужа, Леона теряется бледным расплывчатым пятном.

Ничего, это дело поправимое. В целом не уродина, очень даже симпатичная. Довести до идеала будет не сложно. Главное, чтобы в итоге вся эта красота не оказалась в темнице.

Пока я прячусь в спальне, предаваясь раздумьям, ко мне несколько раз скребутся служанки. То причесать меня, то переодеть — «хозяин велел», видите ли. Посылаю их заниматься другими делами, а про себя костерю местные устои на чем свет стоит. Что за идиотизм? Рук у меня нет что ли? И почему я должна все это делать по велению супруга?

В первые дни я пребывала в немом шоке от того, что ванну мне готовили две девицы. Они же помогали раздеться, забраться в деревянную лохань и намылить волосы. А когда более-менее свыклась с мыслью о загробной жизни, погнала их мокрым полотенцем драить кухню.

Если служанки что-то и должны мыть в доме, так это точно не хозяйку!

Любопытно, чего это супруг отправил их ко мне с таким заданием?

Видимо местная полиция уже в пути, раз он торопится жену принарядить. Зачем, спрашивается? Если твердо уверен, что я любовницу его пришила. Чтоб в камере временного задержания была самой красивой?

Неплохая мысль, кстати.

Из всего, что висит в моем шкафу, я отбраковываю больше половины. Выбираю платье приятного сиреневого оттенка и прикладываю его к себе. Верчусь перед зеркалом и так и этак, воображая различные варианты причесок, которые будут наиболее выгодно смотреться с таким фасоном.

Лиф весьма открыт, значит локоны можно распустить по плечам. Они и кокетливо прикроют некоторые места, и привлекут взгляд к пышным округлостям. С грудью мне в этот раз повезло. Такое добро не стыдно и показать.

Переодеваюсь, делаю прическу, поправляю макияж. Когда приближаюсь к зеркалу, дабы накрасить ресницы, дверь в комнату приоткрывается, пропуская Эйму.

Я отвлекаюсь, глядя на нее в зеркало. Голубое платье с атласным пояском, растрепанные светлые волосы, покрывалом укрывающие ее до самой талии. Мазнув по мне взглядом, девочка закрывает за собой и движется к кровати. Забирается на нее с ногами, ловя мой взгляд в отражении.

— Привет, — улыбаюсь.

Она молчит, отводя глаза. Заинтересовывается оборками на своей юбке и принимается перебирать их.

Я докрашиваю глаза, выпрямляюсь и оцениваю получившийся образ в целом. Ну вот, всего-то капелька косметики — и уже не бледная моль. Цепляюсь взглядом по костяному гребню на столике. Подхватываю его и оборачиваюсь.

— Знаешь, что мы с тобой сейчас сделаем?

Эйма отвлекается от своего занятия и склоняет голову на бок.

— Что?

— Прическу! У тебя такие красивые волосы, и всегда растрепаны. Это не дело.

Девочка морщит нос и мотает головой.

— Нона делает мне косы каждое утро. Я расплетаю их сразу, как только она уходит.

Глава 3

И тут же холодею от того, с каким выражением глаз он на меня смотрит. Необычное волнующее чувство, вспыхнувшее было в груди, оседает к ногам серым пеплом.

Да что ж это такое!

Почему все местные мужики меня на дух не переносят?! А этот конкретный индивид прямо-таки морозным инеем покрывается за короткую долю секунды, что пересекаемся взглядами. Кажется, мы знакомы. Но будто в другой жизни, где наши пути разошлись не слишком мирно.

Но ведь хорош, поганец! Стать и сдержанная мужская красота. Все это приправлено капелькой нездоровой бледности, коей обладают в нашем мире представители особо вредных профессий. Будто табличка «не приближайся — убьет», приколоченная ко лбу.

Темные длинные волосы в низком хвосте, прямой нос, волевой подбородок и синие глаза — прямо по моим мечтам собирали. А голос! Меня прямо насквозь пронзает этот прохладный глубокий баритон.

Мужчина встает и приветственно кивает:

— Леди Дуэрн.

И тут же теряет интерес, переводя взгляд на Рахгара.

— Прошу вас выйти.

— Что? — супруг явно не ожидает такое услышать. — В каком смысле «выйти»? Это моя жена, я имею право присутствовать во время допроса.

— Не имеете, — ни на тон не повышая голоса. — Мне нужно допросить каждого, кто находится в доме. И тех, кто бывал здесь в течении дня. Займитесь их доставкой к этой комнате.

Я стою, стараясь лишний раз не дышать. Смотрю то на одного, то на другого, мысленно хихикая над выражением лица Рахгара. До этого ним явно никто не обращался, как с мальчиком на побегушках. Если б гость не был представителем закона, в ход уже пошли бы оскорбления.

Но… он сам позвал дознавателя! Чего теперь пыхтеть вскипающим чайником?

— Хорошо, — спустя целую минуту напряженной тишины выдавливает из себя мой супруг.

— И сделайте так, чтоб меня никто не прерывал. Я буду использовать артефакт, требующий нахождения в помещении лишь одного подозреваемого. Посторонние могут исказить его действие.

— Артефакт? — моментально напрягается дракон. — Я не давал согласие на пронос в мой дом магических вещей.

Дознаватель ни секунды не раздумывает над ответом:

— Если вам удобнее явиться в отдел преступлений всем семейством и рабочим персоналом, будет даже лучше. Там все обустроено для обеспечения максимальной эффективности следствия.

На это Рахгар ничего не говорит. Прожигает меня предупреждающим взглядом, резко отворачивается и уходит. И что он этим мне сказать хотел? Чтобы его дебильную версию про мое нахождение у трупа подтвердила? Ага, сейчас, уже бегу и падаю!

В гостиной сразу же становится чуточку холоднее. Я даже зябко ежусь, скрещивая руки на груди. Сосредотачиваю все свое внимание на дознавателе, следя за каждым его движением.

Мужчина указывает на диван приглашающим жестом. Когда прохожу и сажусь, сам возвращается в кресло, с которого встал. Между нами низкий кофейный столик с вазочкой фруктов и напряжение, которое можно резать ножом.

Какое-то время он просто смотрит на меня. Холодно и даже слегка надменно. А потом произносит:

— Значит, Дуэрн.

Чувство, что мы знакомы, обретает железобетонную основу. Вот только память старой Леоны молчит, как партизан! Ни единого крошечного эпизодика из прошлой жизни. Что происходит? Кто этот человек? Они учились вместе, росли в соседних домах, в любовь играли по юности?.. Если последнее — это никак не может бесследно выветриться из ее головы!

Придется выкручиваться самостоятельно и, если что, списывать все на амнезию.

— Выходит, что так, — неуверенно улыбаюсь и совершаю попытку сесть поудобнее.

А сердечко ускоряет ритм, прямо как во время экзамена, когда берешь билет и понимаешь, что не учил ответы на эти вопросы. Да еще чувство тлеющего огня в груди никуда не девается. Спасибо, краснеть мое теперешнее лицо совсем не умеет. В своем мире я б уже пылала, как сочный помидор вот-вот сорванный с летней грядки.

Мужчина не сводит с меня глаз, ожидая чего-то.

Я ерзаю и поглубже вдавливаюсь в спинку дивана. Прикусываю губу, дабы мимолетная боль привела расплывшиеся мозги в более-менее рабочий вид. На ум не приходит ничего более путного, как:

— Может, представитесь? Или в боевой академии этому не учат?

Тон получается ужасно стервозным, и щеки загораются еще сильнее. Оказывается, кожа от жара может даже болеть… Еще одно открытие на сегодня.

Мимолетное, едва заметное удивление, которое я вряд ли бы заметила, если б не пялилась на дознавателя во все глаза. Чуть вздернутая правая бровь. А затем лютая стужа в потемневшей синеве. Мимолетная улыбка одними губами и незначительный наклон головы.

— Дэйран Сент-Мор.

Никаких ассоциаций с этим именем.

— Очень приятно.

— А по виду не скажешь, вы чрезмерно бледны.

— Вовсе нет, я такая от природы.

Дэйран одаривает меня легкой усмешкой и лезет во внутренний карман плаща за блокнотом и ручкой. Оставляет их на коленях, достает еще какую-то вещицу размером с куриное яйцо — прозрачный шар на серебристой подставке. И только когда устанавливает его на столик между нами, я замечаю, что к подставке шарик никак не прикреплен. Он просто парит над ней.

— Коснитесь сферы, пожалуйста.

Я послушно выполняю, после чего внутри стекла появляется красноватый густой туман.

— Что ж, приступим к допросу, леди Дуэрн.

Артефакт оказывается подобием детектора лжи.

Я узнаю об этом, облажавшись на первом же вопросе. Дымок в шаре резко меняет цвет на черный, а дознаватель упирается в меня пытливым взглядом.

— Повторите ответ, пожалуйста. Вас зовут Леона Дуэрн?

— Да!

Меня начинает раздражать собственное состояние. В тех обстоятельствах, в которые я попала, совсем не место для рассеянности. Нужно быть максимально собранной и способной быстро соображать.

Шарик неохотно возвращается к красному, а мужчина что-то помечает в своем блокноте.

— Можете как-нибудь ускориться, будьте добры. Меня ждет дочь.

Визуал

Место действия:

Леона

Леона-Алина

Рахгар

Дэйран

Эйма

Глава 4

Спальня — единственное место в этом доме, где я чувствую себя в безопасности. И когда врываюсь туда, с грохотом захлопывая дверь, пугаю Эйму. Совсем забыла, что она меня тут ждет!

— Все в порядке, милая, — тороплюсь успокоить девочку, воззрившуюся на меня огромными глазами.

А сама вжимаюсь спиной в стену рядом с выходом.

Прохлада каменной кладки немного гасит танцующий во мне жар. Я успокаиваюсь, возвращая себе способность думать.

Что это сейчас в гостиной было? Почему я так отреагировала на дознавателя? В обычном мире решила бы, что он мне очень понравился, как мужчина, но тут оказалась не просто симпатия. А нечто гораздо глубже, чему дать объяснения совсем не получается.

И самое удивительное — он тоже это почувствовал. Когда коснулся меня. Я по глазам его это увидела.

— Папа опять обижал тебя, мамочка? — тонкий голосок Эймы слышится, как сквозь толщу воды.

Выныриваю из мыслей и сосредотачиваю на ней взгляд. Тонкая фигурка на большой кровати кажется еще меньше, чем есть на самом деле. Девочка прижимает острые коленки к груди, обхватив ноги кольцом рук. Волосы снова распущены.

— Не думай об этом, солнышко, — отталкиваюсь от своей опоры и иду к кровати. — Опять распустила косы?

— Они мне давят.

— Я вроде бы старалась делать очень свободные колоски…

Эйма тупит взгляд и молчит. Ну и к черту эти косички!

— Ну, хорошо, — улыбаюсь. — Значит, мы просто заколем прядки у висков, чтоб на глаза не спадали. Договорились?

Она вскидывает взгляд и с готовностью кивает.

— Отлично. Спрыгивай.

Я закалываю несколько локонов, беру Эйму за руку и веду к выходу. Если Дэйран не последовал за мной сразу же, не значит, что поставил все это дело на самотек.

Из-за расхождений показаний с артефактом, дознаватель теперь подозревает меня черт знает в чем! Хоть бы не потащил в отдел, для допроса с пристрастием…

Клятая любовница, вот надо было ей помирать именно сейчас, когда я заменила настоящую Леону!

Дэйран знал ее когда-то, потому начал что-то подозревать. А уж когда детектор лжи принялся заикаться — и вовсе поддался паранойе. Кто знает, чем теперь все это кончится. Как бы ни пришлось раскрыть ему всю правду.

Что я — пришелица из другого, лишенного магии мира.

Что старше, чем была настоящая Леона, выгляжу иначе и ношу другое имя.

Что я — совершенно не тот человек, которого он когда-то знал.

Но как Дэйран это воспримет, и не окажусь ли я в местной клинике для душевно больных? Вот в чем вопрос.

— Нона будет меня искать, — подает голос Эйма.

Крепче сжимает мою ладонь цепкими прохладными пальчиками.

Я успокаивающе поглаживаю тыльную сторону ее руки и отвечаю:

— Она сейчас занята.

Мы выбираемся из дома и останавливаемся на лестнице. Я прикрываю глаза и подставляю лицо прохладному ветерку.

Впервые я вышла сюда на третий день после пробуждения. И застряла минут на сорок. Сидела на верхней ступени, любовалась видом и дышала свежим воздухом.

Особняк смотрит на озеро. У берегов оно поросло камышом и кустарником, а ближе к середине — полянками широких листьев водных лилий. Темная неподвижная гладь тянется вперед примерно на сотню метров, может чуть больше. А дальше возвышается густой еловый лес.

Когда смотришь отсюда, сверху, кажется, что каменная лестница уводит прямиком в это озеро. Но на самом деле это не так, конечно же. Внизу есть мощеная дорога, изгибом поворачивающая вправо. А там — основной двор с небольшим фонтаном, парой фруктовых деревьев и беседкой.

— Думаю, твои занятия на сегодня отменяются, — смотрю на Эйму, отмечая, что при дневном свете она еще более бледная, чем в освещении ламп и свечей. — Как насчет прогулки?

— А папа не будет ругаться?

Ну надо же… Это как же он третировал жену и ребенка, что у девочки возникают такие вопросы?

— Ты же не одна, а со мной.

Она прикусывает губу и уводит взгляд в сторону озера.

— Когда мы гуляли в прошлый раз, ты чуть не утонула… Я не хочу, чтобы это повторилось.

Хмурюсь, откапывая в памяти нужный эпизод.

Лучше б не совалась туда… Меня заполняет чувство тоски и беспросветной безысходности. Я словно наяву ощущаю илистый вкус воды, ледяную дрожь по коже, отяжелевший подол платья, тянущий вниз. И плачь ребенка.

Боже мой… Леона не раз пыталась свести счеты с жизнью. При Эйме это было дважды. Ну и семейка же мне досталась!

— Все будет хорошо, — успокаиваю дочку, прижимая ее одной рукой к себе. — Мы не будем приближаться к озеру. Пойдем в беседку.

Она запрокидывает голову, и ее губы трогает легкая улыбка. Первая за все время моего пребывания.

— Я могу забраться на дерево и сорвать пару яблок! Они уже почти поспели.

Киваю, стараясь абстрагироваться от прошлого и всего, что пришлось пережить этой девочке. Может я не по случайности сюда попала? С какой-то «миссией»?

Одну цель определила с самых первых дней — отомстить изменнику-муженьку, превратив его жизнь в филиал ада. Изначально перекладывала на Рахгара свою злость и обиду к Сергею. Потом и сам дракон проявился во всей красе.

А вдруг это не главное? И настоящая причина моего «загробного» приключения — вот она, смотрит на меня большими доверчивыми глазами.

Но может сдаться и так, что имеется третья. И все гораздо, гораздо сложнее, чем я могу представить.

Гадать не буду! Тут справиться бы с тем, что уже навалилось. Вот как мне выкручиваться с подставой артефакта? Дознаватель не успокоится, пока не докопается до правды.

В беседке я отвлекаюсь от мрачных мыслей и полностью погружаюсь в общение с Эймой. Она и правда забирается на старую приземистую яблоню. Ловко и шустро, словно обезьянка. Добывает нам по самому красивому розовощекому плоду и спрыгивает на землю с нижней ветки. Даже платье не мешает в столь смелых трюках!

Девочка рассказывает мне, что лазать любит гораздо больше, чем играть на пианино. И в приюте она была лучшей на кружке акробатики.

Глава 5

В драконьей полиции все совсем не так, как в моем прежнем мире или телевизоре. Это большое белокаменное здание, войдя в которое я немного впадаю в ступор. Здесь все движется, летает, вспыхивает и шумит!

Прямо напротив входа находится стойка администратора, как в отеле, а за ней сидит огромных размером мужик, волосы которого постоянно меняют цвет. Красный, зеленый, золотой, фиолетовый — и ни единого попадания в натуральный оттенок.

Резво катаясь вдоль всей стойки на таком же огромном стуле, как и он сам, выполняет десятки разных действий. Подхватывает трубки бренчащих телефонов — порой по две одновременно — ловит пролетающие у него над головой бумажные самолетики — видимо с важными записками или поручениями — выдвигает маленькие ящички картотеки за его спиной и, быстро перебирая толстыми, как сосиски, пальцами, ищет нужные файлы.

А еще, к нему периодически подходят люди, которым он тоже успевает выдавать то, что они просят. Даже перекинуться парой любезностей или шуток!

У меня всего за минуту наблюдения голова закружилась от столь активной деятельности!

Как только мы входим, Рахгар принимается осматриваться, будто ищет кого-то. Мимо снуют десятки людей в темных костюмах разных фасонов. Но не деловых, привычных моему глазу, а каких-то совершенно других. Штаны с множеством карманов, массивные железные пряжки, куртки, застегнутые под самое горло. Ремни с ячейками и петлями, с болтающимися в них разными флакончиками и предметами, которым я не могу дать определения. Наверное, какие-то артефакты.

Помимо таких разодетых в странное, попадаются и более простые — видно работники офиса. Еще я ловлю взглядом нескольких мужчин в форме дознавателя. Именно в такой одежде был Дэйран Сент-Мор.

Я уже собираюсь поинтересоваться у мужа, а не пройти ли нам к администратору, как прямо перед нами возникает призрачная фигура молодой девушки с распущенными длинными волосами, которая вещает:

— Добро пожаловать в бюро расследований. В какой отдел вам назначено?

Ее прохладный голос напоминает вокзального диктора.

Рахгар отмахивается от нее, и белый силуэт тут же распадается, впитываясь туманом в мраморный пол.

— Как грубо.

Хочется пихнуть супруга в плечо, но одергиваю себя. Это будет уже слишком выпирать из образа его кроткой жены. Хотя и без того я совсем на нее не похожа. Удивляет, почему он все еще не подозревает неладное. Просто считает, что Леона слегка осмелела, растеряв страх перед ним.

Видно она совершенно не интересовала его, была пустым местом. Встает вопрос, зачем вообще был нужен такой брак?

Он не обращает внимания на мой комментарий, наконец обнаружив в толпе нужного человека. Хватает меня за запястье и тащит вперед.

— Эй! Я тебе не болонка на привязи! — возмущенно вспыхиваю, пытаясь выдернуть руку из его клешни.

— Чего? — не понимает он.

Тут к нам подходит незнакомый мужчина, и Рахгар снова теряет ко мне интерес.

— Как поживаешь, Зирбух? — растягивается в улыбке он.

Еще одно имечко в коллекцию «как не надо называть детей». Что за фантазия у местных?

Зирбух серьезен, мрачен, и выглядит больным. Тонкая серо-бледная кожа, под которой виднеются голубые венки, делает его похожим на восставшего мертвеца. Острый взгляд водянистых глаз въедливо сканирует меня с ног до головы и обратно. Пепельно-русые волосы сосульками свисают до плеч. В отличие от Рахгара, этот индивид слишком уж во мне заинтересован.

— Стабильно паршиво, — отвечает он, переводя взгляд на дракона. — Это она?

— Пойдем поговорим, где-нибудь в более спокойной обстановке. Ты уже забрал дело?

Зирбух кривит тонкие губы, будто разжевал дольку особо кислого лимона. В этот самый момент сбоку от нас вырастает высокая фигура, перекрывающая льющийся из больших окон свет.

— Вы очень оперативны, лорд Дуэрн.

Я вся подбираюсь, чувствуя, как воздух исчезает из легких. Не смотрю, но и без того узнаю прохладный баритон своего дознавателя. Ловлю досадное разочарование на лице мужа и еще более скисшее выражение Зирбуха.

— Я сказал, привести вашу супругу ко мне, а не прямиком в бюро.

— Видимо я не так понял, — растягивается в улыбке супруг. — И вообще, я желаю сменить ведущего дознавателя.

Бросаю быстрый взгляд на Дэйрана. Ни единой мышцы на его лице не дергается, а вот глаза темнеют до черноты.

— Жаль вас разочаровывать, но это невозможно.

— То есть, как? — моментально вспыхивает Рахгар. — Я сам вас вызвал, лично обратился в бюро!

— У вашей супруги появился адвокат.

Теперь уже все трое, включая меня и болезненного, уставляемся на Дэйрана с разной степенью шока.

— Я никого не нанимал! — рычит мой супруг и резко поворачивается ко мне, прожигая черными тоннелями глаз.

— Я тоже, — робко блею я, вообще ничего не соображая.

— Пройдемте, леди Дуэрн. Все подробности без свидетелей.

— Я не свидетель, я ее чертов муж! — совсем выходит из себя Рахгар.

Я отступаю от него в сторонку, прямо-таки кожей чувствуя жар его гнева. Видно очень редко, когда что-то идет не по его плану.

Дознаватель кивком головы указывает ему за спину.

— Вы тоже будете заняты, лорд Дуэрн. Небольшая процедура, которая подтвердит вашу непричастность к убийству.

— Я не нуждаюсь ни в каких подтверждениях, моя невиновность неоспорима.

— Это банальная формальность.

Спокойный тон Дэйрана Сент-Мора слегка остужает пыл Рахгара. К нему подходят двое поджарых парней в той самой странной одежде, с ремнями, нашпигованными артефактами, и ему приходится уйти с ними.

Его болезненный дружок, бросив на меня последний скользкий взгляд, устремляется за ними.

— Пойдемте, — повторяет дознаватель.

Отворачивается, и быстрым шагом удаляется сквозь толпу. Я тороплюсь следом, то и дело натыкаясь на кого-нибудь. Обернувшись, он замечает это. Дожидается, пока доберусь до него, и потом идет рядом уже с моей скоростью. Удивительно, но теперь толпа будто бы обтекает нас.

Глава 6

— Я не Леона.

Произношу это, и сама пугаюсь, что осмелилась. Слова вылетают по собственной воле, обходя мозги. И я сразу же понимаю, насколько глупо с моей стороны такое признание. По сузившимся глазам Дэйрана.

Он выходит из лифта и вытягивает меня, схватив за локоть, за секунду до того, как решетки захлопнутся, а кабина полетит вверх.

— Что это значит? — шипит мне в макушку, крепче сжимая пальцы.

Я вдыхаю его запах, от которого кружит голову. Дергаюсь, выуживая руку из его хватки и отступаю на шаг, растирая ноющую кожу.

— Без рукоприкладства, господин дознаватель!

— Прости…

Дэйран моргает и сразу же устало прикрывает глаза. Затем смотрит на меня, нацепив маску спокойствия. Хотя я все равно ощущаю бурлящее в нем пламя. Становится жарко, будто рядом со мной горит костер.

— Поясни, что значит, ты — не Леона?

Что ж, раз начала, то нужно идти до конца. Но только не там, где нас могут услышать посторонние.

— Может поговорим не в коридоре? Мне еще интересно узнать насчет адвоката. Кто его нанял? Моя мать?

На самом деле, это единственный вариант, который приходит мне в голову. У Леоны с ней натянутые отношения, но, если дознаватель успел сообщить о происшествии, наверняка она пожелала вытащить дочь из неприятностей.

— Пойдем, — он указывает направление.

Мы проходим вперед, мимо череды дверей и останавливаемся напротив самой дальней, с табличкой «Ведущий дознаватель». Дэйран открывает и пропускает меня вперед. Это оказывается кабинет. Дубовый стол у окна, стеллажи с книгами и папками и два стула для посетителей. Ничего лишнего.

Дознаватель садится за стол и указывает на стул напротив себя.

Мне хочется отсрочить грядущий разговор, но у Дэйрана другие планы.

— Касательно адвоката — это мой друг. Судя по всему, твой супруг желает навесить на тебя убийство. Вообще, дело весьма темное, Лизетт де Рейзо — дочь непростого человека, он дойдет до конца в поисках виновного. И Рахгару Дуэрну потребуется в лепешку разбиться, чтобы выплыть из болота чистым.

И все это он понял после одного допроса? Я окидываю его уважительным взглядом. А потом до меня доходит самое важное — с адвокатом подсуетился именно он. И когда только успел?

— Значит, твой друг?.. — раз уж он перешел на «ты», выкать не вижу смысла.

— Да. Он пока не вникал в суть, но согласился взять дело.

Мне становится максимально неловко, но вида не показываю.

— Спасибо.

— Теперь ты. Я заподозрил неладное, когда артефакт начал определять ложь на самых элементарных ответах.

Вздыхаю. Ну вот кто меня за язык тянул? Хотя, если он замечает расхождения, значит, не успокоится, пока не докопается до истины. Так что, чем быстрее я раскрою правду, тем лучше. Рано или поздно дракон все равно узнает.

А вот мой дражайший супруг ни в одном глазу, что жену подменили.

— Ну? Не тяни. Что значит, ты — не Леона?

— Она покончила с собой. Выпила какое-то зелье… Уснула и не проснулась. А я в тот момент умерла в своем мире. Мою душу затянуло сюда.

Я замолкаю, и нас окутывает звенящая тишина. Дэйран не сводит с меня глаз, будто ждет, что я вот-вот засмеюсь или признаюсь в глупой шутке. Но я лишь смотрю в ответ, ожидая его реакции.

— Какое твое настоящее имя? — наконец отмирает он.

— Алина.

Он будто бы по-новому смотрит на меня. Улыбается уголком губ и кивает.

— Дэйран. Приятно будет тебя узнать.

Меня удивляет такое поведение. Я бы на его месте в первую очередь посчитала человека, сообщившего о подобном, душевнобольным. Или любителем черного юмора. А потом, как минимум, расстроилась бы известию о смерти настоящей Леоны. Он ведь любил ее когда-то. И не ясно, может сохранил те чувства по сей день…

— Я что, не первая у вас тут с подобным «диагнозом»?

Дознаватель натягивает серьезную мину и утыкается взглядом в какие-то бумаги на своем столе.

— Это секретная информация.

— Не может быть! Так значит, есть еще такие, как я!

Он молча перелистывает страницы, очень внимательно вчитываясь в написанное. Я не отстаю:

— А когда ты повстречал первого «путешественника»? А кто-то еще знает об этом? — тут меня накрывает шокирующая догадка и я шумно вдыхаю, выпаливая на выдохе: — Или тут целы отдел, посвященный попаданцам?!

— Ле… Алина, успокойся. Я все равно ничего тебе не скажу. Лучше поговорим о твоем деле. Так понимаю, Дуэрн водит шашни с кем попало уже не первый год?

Я сдуваюсь, как лопнувший шарик. Откидываюсь на спинку стула, перекидываю ногу на ногу и скучающе вздыхаю. Любопытство распирает изнутри, но это действительно сейчас не так важно, как смерть мужниной любовницы.

— Да, кобель он знатный. Жену ни во что не ставит, обращается с ней — со мной, то есть — как с вещью. И девчонку они удочерили вообще не пойми зачем. Страдает бедняжка в этой «образцовой» семейке.

Информация из меня так и льется, хотя мысленно я в другом вопросе. Неужели где-то рядом живут такие же переселенцы из других миров? Вдруг из моего тоже есть? Вот бы найти, встретиться…

Но, если дознаватель в курсе таких дел, да еще это все под грифом «секретно», как бы не вляпаться во что похлеще обвинения в убийстве.

— Можно подробнее? — Дэйран мрачнеет на глазах. — Он поднимает на тебя и ребенка руку? Имеет место быть какое-либо проявление насилия?

Я задумываюсь: а не сделает ли мое признание еще хуже? Обозленный Рахгар — последнее, чего бы мне хотелось.

— Ну-у…

— Алина, это важно. Если твой супруг проявляет агрессию, склонен к насилию, то до убийства ему всего один шаг.

— Но артефакт не показал лжи с его стороны, ведь так?

Если честно, я не думаю, что Рахгар виновен. Ну не стал бы он самостоятельно вызывать дознавателя! Вообще не поднимал бы всю эту панику. Прикопал бы труп на заднем дворе или утопил в озере — и дело с концами.

— Ты не ответила на мой вопрос.

Глава 7

К счастью, он не делает никаких поползновений в мою сторону. Молча едет до места назначения, открывает двери лифта и коротко прощается. Видно понимает, что нам обоим нужно время. Между нами действительно все очень непросто.

Не знаю, как там у него, но в моих чувствах творится настоящий хаос. Все смешалось в кучу, выудить из которой что-то одно кажется весьма сложно. Воспоминания Леоны, я сама и мои две жизни: прошлая с настоящей. Со всех сторон проблемы, на фоне которых внезапная истинность — еще одна досадная сложность, а не долгожданное благословение Богини, как считают местные.

Мне никак нельзя сейчас бросаться в омут с головой. Как бы того ни хотелось. И влюбляться в первого встречного — тоже.

В фойе меня ожидает злой, как тысяча чертей муж. Похоже процедура, на которую его увели, оказалась гораздо неприятнее, чем он предполагал. Ну или мое уединение с дознавателем не очень хорошо им воспринялось.

Сейчас и узнаем.

Я подхожу к нему со спины и робко трогаю за плечо. Рахгар оборачивается, окидывая меня злым взглядом.

— Меня отпустили, — говорю с улыбкой, стараясь не реагировать на явный негатив с его стороны. — Волос, найденный в постели, оказался недельной давности. Уж не знаю, как слуги меняют твои простыни.

— Кто нанял тебе адвоката? — пропуская мои слова мимо ушей, шипит он.

Я прищуриваюсь.

— Как-то тебя не сильно удивляет моя новость, дорогой.

Мне вдруг приходит на ум мысль, что Рахгар сам подкинул в кровать эту ложную улику.

— Отвечай, когда тебя спрашивают!

Он хватает меня за локоть и рывком придвигает к себе. Я поджимаю губы, выдергивая руку из его хватки.

— Матушка.

Дракон как-то странно меняется в лице.

— Твоя мать?..

— Именно! Дознаватель сообщил ей о случившемся.

Не правду же супругу говорить. У него вообще крышу снесет, если он ее узнает.

— Странно. Вы общались последний раз еще зимой.

Это так. Даже Эйму к ней сопровождает гувернантка.

— Но я не перестала быть ее единственной дочерью, — парирую, открыто глядя в глаза Рахгару.

Еще ни разу у меня не получалось так уверенно врать.

Это его подкупает. Удивленно хмыкнув, он тянет меня к выходу. Молчит на протяжении всего пути домой. Наверное, дальнейший ход действий обдумывает.

А я задумчиво перебираю в пальцах подаренные Дэйраном булавки. Наверное все же воспользуюсь ими. Лучше пусть будет стыдно, если вдруг меня перенесет порталом в одной ночной сорочке не пойми куда, чем в один прекрасный момент дражайший супруг придушит в порыве ярости.

К тому же, Дэйран очень кстати упомянул развод. Мне пора всерьез подумать об этом.

Кстати, я не уточнила у своего нежданного истинного, что это за «безопасное место», на которое настроены порталы в булавках. Но может побывать мне там и не придется. Всегда есть надежда на лучший исход.

Когда мы прибываем, в поместье еще ведутся работы. Тело усопшей увезли сразу после осмотра главного дознавателя, а вот место преступления подлежит тщательному изучению. Люди в серых мантиях даже территорию под окнами шерстят, не говоря уже о смежных со спальней Рахгара помещениях.

Задерживаться и наблюдать за их работой мне ни капельки не хочется. Выбравшись из кареты, я собираюсь уйти к себе. Но муж ловит меня за плечо, притягивает ближе и негромко говорит на ухо:

— Я не знаю, с чего ты стала вдруг такой смелой в моем присутствии. Но мне это даже нравится.

У меня по спине змейкой струится липкий холодок.

— Жди ночью, милая, — добавляет он, склоняясь особенно близко и проходя носом по шее.

Меня всю передергивает. Он понимает эту реакцию по-своему и кривится в похабной усмешке. Разжимает пальцы, но едва я делаю шаг, смачно шлепает по заднице.

Сердце заходится испуганной пташкой.

Сразу же вспоминается ночь пробуждения в новом мире и пыхтящий надо мной мужик, который даже не замечает, что полез на почившую супругу.

Никак не реагирую на действия Рахгара, лишь ускоряю шаг, почти бегом взбираясь по лестнице в дом. К горлу подступает тошнота. Нет, нет, нет! Больше эта пародия на мужа ко мне не прикоснется!

Хочешь горячую ночку, милый? Ты ее получишь.

Самое время подать на ужин ядреный слабительный отвар.

Откуда у меня такая роскошь? В особняке имеется настоящая лаборатория зельевара в подвале. Правда, ею никто не пользуется, и многие из ингредиентов уже просрочены. Но тем интереснее будет результат!

Похоже у Рахгара никаких моральных принципов не остается. Из дома едва только труп любовницы уволокли, а он уже подумывает, куда свои причиндалы присунуть! Что за человек? Вернее, дракон.

Прежде чем скрыться за входной дверью, все же оборачиваюсь, дабы проверить, не следует ли он за мной. Нет, его вообще не видно. Поворот скрывает двор и сад, оставляя видимость лишь на озеро и лестницу.

Передернув плечами, желая скинуть с себя мерзкое ощущение липкого взгляда супруга, вхожу в дом.

В первую очередь конечно же направляюсь на минус первый этаж. Лабораторию я обнаружила, когда обследовала дом. Поставила в мыслях галочку и ждала, когда мне это пригодится.

Помимо рабочего стола с несколькими запыленными котлами и шкафа со всякими травками, жидкостями, маслами, сушеными конечностями мелкой живности, тут имелась небольшая полка с книгами. Любители народной медицины упали бы в обморок от счастья, лицезря все эти сборники, травники, энциклопедии прикладного целительства.

Мне же нужен был лишь один — невзрачный томик с рецептами «для улучшения здоровья». Там в прошлый свой визит я отметила несколько страниц с полезностями.

Отвар для «очищения кишечника» готовится проще простого. Никаких магических секретов, пасов волшебной палочкой или страшных непонятных слов. Всего лишь надо смешать все сухие ингредиенты, залить водой и довести до кипения. Затем дать остыть и разлить порционно по флакончикам. Принимать строго после еды, добавив три капли в стакан с напитком.

Глава 8

Вопреки ожиданиям, муж замечает отсутствие гувернантки. Задерживает взгляд на пустующем стуле рядом с Эймой и поворачивает голову ко мне.

— А где ее нянька?

В планы отвечать на подобные вопросы не входило. Но придется.

— Я ее отпустила, — как ни в чем ни бывало проговариваю я, нарезая стейк на мелкие кусочки.

Дракон недовольно хмурится, сжимая нож с вилкой.

— Ты должна обсуждать подобное со мной. Все в этом доме, должно происходить с моего разрешения.

Ах, милый… Ты не в курсе и малой доли грядущих перемен.

Продолжаю орудовать приборами, искренне удивляясь:

— Зачем? Ты же не интересуешься обучением дочери.

И не только этим, а вообще всем, что с ней связано. Но озвучивать подобное я конечно же не собираюсь. И так веду себя слишком нагло.

— Зато я плачу работающему здесь персоналу деньги, — парирует муж, ничуть не смущаясь. — Заметь, это делаешь не ты.

Прикусываю язык, максимально погружаясь в разделывание ужина.

— Еще немного усердия, и превратишь несчастный кусок мяса в фарш, — замечает подозрительно прозорливый сегодня Рахгар.

Я вздыхаю и откладываю нож. И правда, в тарелке словно петарда взорвалась.

Эйма ест молча, и я решаю последовать ее примеру. На самом деле, меня переполняют эмоции. Волнение, в основном. Собственноручно сваренное зелье удалось влить в графин с вином еще до прихода супруга. Но его бокал все еще остается пустым.

— Милый, сегодня был тяжелый день, Я устала и переживаю о случившемся. Может нальешь мне вина?

Он почти давится куском мяса, едва успевая проглотить его. Хватает графин и наливает себе до самых краев. Делает один большой глоток, прочищает горло и промокает губы белой салфеткой, оставляя на ней след.

— Ты же не пьешь!

Черт.

— До этого никто не находил в супружеской спальне… — бросаю быстрый взгляд на Эйму, но та даже не поднимает головы от тарелки. — Ну ты понял.

Рахгар отпивает еще немного из бокала, недовольно поджимает губы и доливает себе еще. Я настороженно слежу, как на дне графина мелькает нерастворенный кусочек какого-то ингредиента.

— Не переживай, дорогая. Я помогу тебе сегодня… успокоиться.

В черных глазах мелькают знакомые огоньки, от которых к горлу снова подбирается тошнота. С того раза, как очнулась в кровати с пыхтящим надо мной мужиком, от одной только мысли о близости с ним мутит.

— Эйма, ты поела? — вдруг интересуется он, все еще глядя на меня.

— Да, папочка.

Нет, ее тарелка опустошена лишь наполовину.

— Глупости, милая, — тут же встреваю я. — Тебя никто не торопит, ешь спокойно.

Хмуро смотрю на Рахгара. Тот усмехается и отпивает еще глоток вина. Я мысленно считаю, насколько он уже превысил необходимую норму чудо-зелья. Если не ошибаюсь, час «икс» наступит минут через двадцать. Продержаться бы это время.

Дочка, как на зло, сметает остатки еды с тарелки и поднимается из-за стола.

— Спасибо, все было очень вкусно.

— А десерт? — спохватываюсь я.

— На ночь вредно, — отбивает «папочка».

Эйма подбегает, клюет меня в щеку и желает спокойной ночи.

— Не торопись, — улыбаюсь. — Я еще приду помочь тебе подготовиться ко сну.

Она бросает кроткий взгляд на отца и убегает к себе.

— Иди сюда, — тут же приказывает Рахгар, отодвигая тарелку.

Крепче сжимаю вилку и смотрю в его черные, как ночь глаза.

— Я еще не доела.

— Тебе теперь придется укладывать дочь, ждать так долго я не намерен. Встала и подошла.

В подобном тоне со мной ни один мужчина не разговаривал. Я растеряно моргаю, не двигаясь с места. Это что, он меня прямо тут «оприходовать» собирается? На обеденном столе?..

Осматриваюсь, отмечая полное отсутствие слуг. И все равно, столовая — огромная проходная комната, лишенная дверей.

— Ты это серьезно? — наконец проговариваю севшим голосом.

Рахгар с грохотом отодвигается от стола вместе со стулом. Подхватывает бокал и залпом опустошает его до дна.

— Еще ни разу так сильно не хотел тебя. Иди сюда, — хлопок по колену. — Убедишься.

Что ж, осталось совсем чуть-чуть.

Расплываюсь в улыбке и послушно встаю. Медленно приближаюсь, стараясь идти как можно более эротично. Раскачивание бедрами, томный взгляд — все, как положено.

Супруг ерзает на стуле, откидывается назад и щелкает пряжкой ремня.

Мое сердце заходится пойманной пташкой.

Когда до Рахгара остается один шаг, дракон делает резкий выпад и хватает меня за локоть. Дергает на себя. От неожиданности я шумно вдыхаю, падая ему на колени.

Опираюсь на мужские плечи и пытаюсь встать, но муж стискивает меня обеими руками и зарывается носом меж грудей. Шлепает по бедру, принимаясь суетливо пробираться ладонью под длинный подол.

— Вот так, детка. Можешь даже посопротивляться для веселья.

Его чуть хриплый голос в купе с пахнущим вином дыханием вводит меня в какой-то ступор.

И тут, когда твердые горячие пальцы нащупывают мою коленку и начинают двигаться вверх, раздается утробное урчание. Громкое и очень настойчивое.

Рахгар замирает, я задерживаю дыхание.

Сглатываю и решаюсь выдохнуть:

— Что такое, милый?

— Все отлично, — как-то сдавленно отвечает он, продолжая путь по моей ноге.

Звук повторяется снова.

— Ты уверен?..

— Разрази меня гром, — рычит дракон, резко вставая.

Я едва не падаю с его колен, вовремя опираясь на столешницу.

Рахгар быстрым шагом идет к выходу. На полпути останавливается и оборачивается. Указывает на меня пальцем, приказывая:

— Жди в спальне через десять минут!

Его нутро издает громогласный протест, намекая, что так быстро не управится. Супруг вылетает из столовой, не дожидаясь моего ответа.

Но я все равно проговариваю:

— Конечно, милый.

Поправляю платье, прическу и возвращаюсь на свое место. Хоть я и превратила стейк в фарш, он от этого не перестает быть очень вкусным. Нужно расправиться с ужином поскорее, ведь меня ждет Эйма.

Глава 9

Мне везет, супруга я не вижу до обеда следующего дня.

К столу он является бледным, с синяками под глазами — подарком бессонной ночи — и максимально неразговорчивым. Хотя утром я слышала, как он орал на кухне, грозясь уволить всех к чертям собачьим, если еще хоть раз подадут несвежее.

Ни в чем не повинных рабочих жаль, конечно, но отделываются они всего лишь легким испугом. Вот если придется использовать чудо-зелье повторно, тогда головы полетят… Нужно придумать что-нибудь другое, для разнообразия.

— Как ты себя чувствуешь? — интересуюсь, осторожно поглядывая на него над чашкой с чаем.

Рахгар игнорирует мой вопрос. Не мудрено, получился-то конфуз. Видать непросто ему было в полной «боевой» готовности оказаться в столько неприятной ситуации.

Очень хочется ляпнуть что-то вроде: «А я ждала тебя в спальне, как ты велел», но вовремя прикусываю язык. Глупо напоминать о том, чего мне всеми возможными способами нужно избегать.

Он подхватывает со стола графин со вчерашним вином и удаляется. Надо бы ему крепкий чай посоветовать… Сочувствующе смотрю мужу в след, размышляя, сменить ли гнев на милость. Но потом передумываю и расплываюсь в улыбке. Главное, чтоб он в больницу не попал, там мигом определят, с чего его так полощет.

Эймой до двух занимается гувернантка, так что у меня есть время подумать, как быть дальше.

Встаю из-за стола вместе с чашкой недопитого чая, доливаю из фарфорового чайничка горячей воды и отправляюсь на улицу. Погода сегодня осенняя — небо затянуто серой мглой, над озером стоит туман, а в воздухе пахнет сыростью. Ночью шел дождь, но оставил после себя лишь зябкую прохладу. Лестница и дорожка уже высушены ветром.

Сначала стою на верхней ступени, задумчиво глядя в сторону леса. А потом медленно спускаюсь и сворачиваю к беседке.

Жить с Рахгаром я не собираюсь. Задерживает меня в этом доме лишь Эйма. Не было б ее, собрала б чемодан и сбежала по ночи в первые же дни после пробуждения. Но оставлять девочку на произвол судьбы я конечно же не могу. Поэтому, нужно получить официальный развод и каким-то чудом убедить суд оставить дочь мне, а не Рахгару. Как это сделать? Здешние законы совсем не на моей стороне. Добиться своей свободы — и то не просто.

Одна надежда на подаренные дознавателем амулеты и паскудный характер супруга, что рано или поздно проявит себя во всей красе. Несколько дней ему точно будет не до меня. И провоцировать его не хочу. Пусть все идет своим чередом. Может появится возможность решить вопрос другим путем.

Еще это убийство… Вот кто его совершил, спрашивается? Не я и не Рахгар, хотя он и пытается повесить все на меня. Кто-то из персонала? Да разве нужны им такие проблемы! Вряд ли эта Лизетт так уж сильно тут кому-то мешала. К тому же, была не единственной любовницей дракона.

Значит, у нее и без нашего семейства имелись враги. Откуда-то со стороны. И кто-то пробрался в дом, совершил свое темное дело, а потом тем же путем сбежал. Дэйран ведь упомянул, что Лизетт — дочь какого-то авторитета или вроде того.

Вчера сотрудники бюро тут все облазили. И в доме, и под окнами. Наверняка что-то, да нашли. Буду надеяться, убийцу скоро поймают, а новых происшествий не произойдет.

За раздумьями я не замечаю, как пролетает время.

Прихожу в себя, только когда слышу звонкий окрик:

— Мама, посмотри!

Оглядываюсь и вижу бегущую к беседке Эйму. Она размахивает каким-то листом, а позади нее торопится Нона с небольшим чемоданчиком. С ним она пришла сегодня на работу. Я впервые его заметила, раньше женщина всегда являлась с пустыми руками. А сегодня прям в полной экипировке: и новое расписание, в котором меня все устраивает, и книги, и даже цветные карточки с заданиями.

В общем, гувернантка приятно удивляет. Видимо оставленная в прежнем объеме зарплата при урезанных часах работы воодушевляет ее на педагогические свершения.

— Ну, показывай! Что там у тебя?

Я с интересом беру лист и вижу неровные строчки словосочетаний, написанных через запятую. Поднимаю глаза, замечая, с какой гордостью девочка смотрит на свою работу.

— Какая ты умница! Это списывала с книги или под диктовку Ноны?

— Под диктовку!

— Ого! — снова пробегаю взглядом по строкам. — Да тут ни одной ошибки.

— Да! Впервые, представляешь?

Я откладываю лист на лавку и тянусь к Эйме, обнимаю ее и чмокаю в щеку.

— Молодчина, дочка.

К нам подходит Нона. Девочка подхватывает листок и садится со мной рядом, в очередной раз принимаясь перечитывать написанное.

— Мы закончили, — сообщает женщина. — Уже третий час, я пойду.

Меня удивляет такая отчетность, но виду не подаю.

— Да, конечно, — улыбаюсь. — До завтра, Нона.

— До свидания! — добавляет Эйма.

Гувернантка прощается и уходит. Удивительно, как мало надо, чтобы заслужить чье-то уважение. Еще вчера она меня чуть ли не пустым местом считала. Но может это потому, что рядом находился Рахгар?

— А еще, мы читали рассказ о щенке и котенке. Хочешь, расскажу? — отвлекается от своего листа Эйма.

— Конечно! Только давай в дом вернемся? Кажется, я начинаю замерзать.

Я подхватываю пустую кружку с лавки, и мы выходим из беседки. Девочка берет меня за руку и тут же сокрушается:

— Ох, ты и правда холодная! Пойдем скорее!

Я согласно киваю и бросаю случайный взгляд на особняк. Попадаю в окно своей спальни, будто глаза сами туда тянутся. Замечаю, как двигается занавеска — совсем немного, будто от легкого порыва ветра. Вот только ставни закрыты и внутри никого не должно быть.

Первая мысль — скорее бежать туда, дабы застать неизвестного врасплох. Хотя, пока домчу, он успеет сто раз оттуда уйти. Но перебарываю себя, дабы не пугать Эйму.

— Что-то я правда не по погоде одета… — бормочу, крепче сжимая теплую ладошку.

Девочка часто кивает, ускоряясь и утягивая меня за собой.

— Лучше поторопиться, пока ты не заболела.