Случайный поворот

Долгожданный отпуск начался с бесконечной пробки , растянувшейся багровым рубцом по карте на экране смартфона. Машины стояли мертвым железным стадом. Алексей, нервно постукивая пальцами по рулю, ругал себя за решение поехать на море в сезон на машине. Маша молча смотрела в окно , и в её глазах медленно гасли осколки предвкушения отдыха.

-Навигатор предлагает объезд по какой-то грунтовке , - сказала она без особой надежды. Алексей вздохнул и свернул с асфальта под аккомпанемент гравия, забарабанившего по днищу. Сначала дорога казалась вполне сносной, но с каждым поворотом лес по бокам становился всё гуще, темнее, старее. Стволы деревьев, обвитые плющом, смыкались над ними, словно руки скелета. Карта на телефоне погасла , похоронив под крестиком «нет сети» последнюю связь с миром. Их поймала глубокая , могильная тишина, нарушаемая лишь шумом двигателя.

Раздался глухой хлопок, и машина болезненно накренилась. Проколотое колесо. Попытка поставить запаску под аккомпанемент комариного звона превратилась в адскую процедуру. Смеркалось стремительно, и тени вокруг оживали, принимая зловещие очертания.

- Идём пешком, - предложила Маша, и в её голосе впервые прозвучал страх. Алексей, стиснув зубы, мрачно посмотрел на бесконечную стену леса.

- Куда идти-то, Маш? Вперёд, в эту ... непонятную глушь? Мы не знаем, что там и сколько идти. Может, разумнее назад повернуть? К шоссе. Пусть это и займёт всю ночь, но там цивилизация, помощь.

-Назад? - голос Маши дрогнул - Мы же ехали по этой грунтовке больше часа! Это же на несколько часов пути! И всю ночь в этом... этом лесу? Нет, только не это. Должна же эта дорога куда-то вести! Может, деревня, или ещё что...

-На карте не было ничего! - резко оборвал он, но сразу же пожалел о своей резкости, увидев, как она поёжилась - Ладно. Ладно... Но если через полчаса ничего не увидим - разворачиваемся и идём назад. Договорились?

Она лишь кивнула, слишком напуганная, чтобы спорить дальше. Они шли, казалось, вечность. С каждым шагом надежда таяла, а в густом влажном воздухе появился запах гниющего торфа. Крики невидимых птиц отдавались в ушах леденящей насмешкой. Они оба уже понимали, что спор их был бессмысленным - назад или вперёд, это не имело значения. Лес взял их в плен. Они шли, спотыкаясь о корни, которые словно цеплялись за их ноги.

- Может, всё-таки назад? К машине? – голос Алексея прозвучал устало и сухо.

В этот момент впереди, в синеве леса, мелькнули два силуэта. Девушки, такие же путницы, шли не спеша, словно прогуливались по парку.

-Девушки! Помогите!- крикнула Маша, окрылённая внезапной надеждой.

Незнакомки обернулись.

- Заблудились? - в голосе одной из них, высокой и худой не было ни удивления, ни сочувствия, лишь констатация факта.

- Да... мы... наша машина... - начала запинаться Маша.

- У нас деревня совсем рядом, - мягко, почти ласково, перебила её вторая, - можете переночевать. Утром разберётесь.

Маша вздохнула с облегчением. Но Алексей нахмурился, его внутренний компас забил тревогу.

- Деревня? - скептически переспросил он - Здесь? Я карту смотрел, там в радиусе пятидесяти километров ничего нет. Ни одного населённого пункта.

Девушка лишь слабо улыбнулась.

- Карты часто ошибаются. Мы тут живём. Всегда жили. Идёте?

- Конечно, идём! - воскликнула Маша, хватая Алексея за рукав. Её пальцы дрожали. - Лёш, пожалуйста! Я не могу больше идти по этому лесу. Я умираю. Они же местные, они знают!

Он видел её глаза - широко распахнутые, с тёмными кругами усталости, с глазами наполненными слезами, готовыми хлынуть в любую секунду. Спорить с этим было бесполезно. Его рациональные доводы разбивались о её панику.

- Хорошо, - сдавленно выдохнул он, чувствуя, как по спине пробегает холодок - Ладно. Ведите.

Девушки разом повернулись и пошли, и он, обняв за плечи вздрагивающую Машу, покорно поплёлся за ними в сгущающихся сумерках.

Вскоре впереди действительно замелькали огоньки. Деревня оказалась странной: домики, словно игрушечные стояли ровными рядами . Воздух вибрировал от едва уловимого гула, исходившего отовсюду и ниоткуда. На околице, у дороги, был сложен из дикого камня колодец-источник. Вода в нём была прозрачной и так и манила к себе. Маша, изнывающая от жажды, прильнула к воде и сделала несколько долгих глотков. Алексей, присев рядом, тоже зачерпнул горсть. Вода была ледяной и отдавала железом.

Внезапно Алексей услышал, как Маша негромко вскрикнула, словно укололась обо что то. Он обернулся. Маша стояла, выпрямившись во весь рост, а мир вокруг них трещал по швам и рассыпался. Огни деревни погасли, будто их и не было. Вместо домов зияла чёрная, пузырящаяся топь. А вместо леса вокруг стояли деревья - но какие это были деревья! Искореженные, скрюченные в немом крике агонии, они простирали к небу свои голые ветви, словно руки, молящие о пощаде, которой никогда не будет. Кора на них была как стягивающаяся на ране кожа, а из трещин сочилась тёмная, липкая смола.

-Маш! - хрипло крикнул Алексей и потянулся к ней.

Но его собственная рука показалась ему чужой. Он посмотрел на неё и увидел, как кожа грубеет, темнеет, покрывается трещинами. Невыносимая боль пронзила всё тело, ломая кости, вытягивая их, сплавляя в единый ствол. Он пытался крикнуть, но из горла вырвался лишь скрип старого дерева. Его взгляд, последний проблеск сознания, упал на Машу. Его Машу. Но в её глазах уже не было ни любви, ни страха, ни даже узнавания. Только холодное любопытство. Последнее, что он увидел, прежде чем тьма поглотила его полностью, - это её лицо, озарённое внутренним, леденящим светом. Боль ушла. Осталось лишь молчание и неподвижность. Он стал стражем. Часовым болота.

Маша медленно выдохнула. Мир теперь виделся ей ясным, законченным, прекрасным в своей безжалостной правде. Она чувствовала под ногами пульсацию трясины, слышала шёпот корней, уходящих на километры вглубь, знала имя каждого комара, летающего над водой. Она была частью чего-то древнего, могучего и бесконечно могучего.