Служу тебе

Интро

—Я не собираюсь разводиться, только не ради тебя, Элизабет, — говорит Люциус с насмешкой. — Ты действительно думала, что я влюблюсь в тебя?

—Нет, — лгу я, и он медленно подходит ближе, беря меня за подбородок.

—Ты не умеешь лгать, — улыбается он. — Именно этого ты ожидала, как и все женщины. Все женщины одинаковы и ты не исключение.

—Я ожидала, что ты не будешь настолько наглым и лживым, чтобы демонстрировать всем на свете эту ложную любовь к ней, — признаюсь. Я пыталась звучать агрессивно, но дрожь в голосе выдаёт меня и мою неуверенность. — Я ожидала, что...

—Ты ошиблась, ожидая чего-то большего, чем секс. Ты про меня ничего не значишь. Она — моя жена. А ты всего лишь любовница, моя служанка.

—Ничего не значу? — повторяю я. — Тогда почему ты прикончил того мужчину, с которым я встречалась? Я знаю, Люциус, мне сказал об этом Седрик.

—Седрик — лжец. Я убил его, потому что, как и все остальные, он не хотел мне платить. А я не из тех, кто прощает долги, глупышка.

—Нет, Седрик может быть таким же чудовищем, как и ты, но он не лжёт, — защищаю его. — Он всегда говорит правду.

—Что ты вообще знаешь? Ты тоже с ним спишь? — прорычал он, сжав мой подбородок сильнее. Мне больно, но я удерживаю его взгляд и не отвожу глаз, пытаясь не демонстрировать страха.

—Я не такая, как ты, — отвечаю я. — Я всё поняла, оставь меня в покое. Если я захочу спать с кем-то ещё, я...

Я вскрикнула, когда он схватил меня за волосы и резко откинул мою голову назад. Его взгляд стал ещё более пугающим, чем когда-либо, и я поняла, что пробудила демона, который живёт в нём.

—Послушай меня, Элизабет, и запомни: ты принадлежишь мне. В тот день, когда ты будешь с другим мужчиной, ты умрёшь самой ужасной смертью, какую только можно представить, — угрожает он. — Ты поняла? А теперь возвращайся в свою комнату. Я не хочу видеть тебя на празднике. Позже я зайду, и тебе лучше быть без одежды, для твоего же блага.

Я слабо киваю, и он отпускает меня. Я уже все решила, пути назад нет. Я уйду, и он никогда не узнает о ребёнке, которого я жду. Наконец-то я выйду из этого ада...ада, где я решилась стать любовницей Люциуса Блэка.

1. Посудомойка

Элизабет

Мои руки продолжают тщательно отмывать сковороду, полную масла, но глаза прикованы к тому, что происходит за окном.

Хозяин снова с кем-то спорит, но на этот раз это явно опасный человек. Лица его я не вижу, но замечаю, что он высокий и внушительный. Люди покрупнее его уже приходили сюда и вели разговоры с мистером Джексоном, но сейчас в горле стоит страх, как будто дурное предчувствие накрывает меня.

— Эй, Эли, ты не обожглась? — спрашивает Маркус, ставя передо мной ещё одну гору тарелок.

— Эм… Нет. — Я отвожу взгляд и поворачиваюсь к Маркусу. Он замечает, куда я смотрела, и опускает маленькую шторку на окне.

— Не суй свой нос в дела хозяина, — советует он с горечью, совсем иначе, чем говорил до этого. Здесь мы всегда прикрываем друг друга, ведь работать в таком месте — небезопасно.

Я просто киваю и возвращаюсь к своей работе. Горячая вода обжигает кожу, но я так погружена в свои мысли, что почти не ощущаю этого. Меня тревожит этот человек, атмосфера, которая сейчас царит на кухне. Воздух кажется тяжёлым, и мне кажется, что в любой момент кто-то может ворваться сюда и напасть на нас.

Но, к счастью, ничего не происходит. Хозяин возвращается и недовольно хлопает в ладоши, чтобы «подстегнуть нас», хотя мы и так выполняем свои обязанности. Когда я заканчиваю мыть посуду несколько часов спустя, мои руки покраснели. Я уже привыкла к тому, что кожа на них страдает, поэтому просто вытираю их тряпкой, даже не моргнув.

— Скоро будут сокращения, — слышу я, как обсуждает Сусана, одна из коллег, в раздевалке.

— Откуда ты знаешь? — спрашивает Челси, самая новая из нас.

— Потому что к нему кто-то приходил, — мрачно отвечаю я. — Скорее всего, теперь моя очередь.

— Шутишь? Этот тип скорее себя убьёт, чем уволит тебя, — фыркает Сусана. — Ты больше всех работаешь. Я тебе уже тысячу раз говорила: не надо так надрываться.

— Это мой единственный источник дохода, — повторяю в тысячный раз. — К тому же, ты тоже работаешь много.

— Ну, за себя я не переживаю, меня не уволят, — смеётся Челси. — И без особых усилий.

— Спать с начальником — это жульничество, чёртова стерва, — смеётся Сусана.

Я лишь слегка улыбаюсь и ухожу от разговора. Все, кто меня знает, понимают, что я стараюсь не вмешиваться в чужие дела. Не хочу наживать себе врагов, обсуждая личную жизнь хозяина. Да и мне это, честно говоря, безразлично. Иногда мне кажется, что я старая душа, уставшая от мира, которая всё ещё здесь только по инерции.

У меня никого нет. Мои родители умерли, когда я была ребёнком… или, возможно, бросили меня. Я точно не знаю, потому что ничего о них не помню. До совершеннолетия я жила в детских домах и приёмных семьях, но никто не хотел меня удочерить из-за моего «пугающего» характера. Меня считали странной из-за того, что я была тихой и замкнутой. Но я была одинокой, потому что никто не хотел общаться, а не потому, что я сама этого не хотела.

Проверив свои вещи, я прощаюсь с девушками и другими коллегами. Но, подойдя к двери, обнаруживаю, что она заперта.

— Мисс Гарис, пройдите со мной, — говорит хозяин.

Преодолев лёгкий приступ страха, я разворачиваюсь и следую за ним в его кабинет. Мои коллеги смотрят на меня с сочувствием; их тоже не выпускают, поэтому я предполагаю, что стану первой в списке сокращений. Честно говоря, это немного расстраивает, ведь найти работу сейчас непросто. Но я стараюсь сохранять спокойствие, надеясь, что меня просто переведут в другой отдел.

— Ты моя самая трудолюбивая сотрудница, так что я тебя не уволю. Успокойся, — говорит он своим хриплым голосом, копаясь в бумагах на столе, как он обычно делает, когда нервничает.

— Поняла, мистер Джексон, — тихо киваю я, ожидая, что он скажет дальше.

— Хочу, чтобы ты сказала, кого из сотрудников я должен сократить на этот раз, — говорит он. — Нужно уволить двоих, так что посоветуй мне.

— Что? Я? — спрашиваю я, ошарашенная и разочарованная. Каждый раз, глядя на него, мне хочется протянуть бутылку воды или попросить его прокашляться.

— Да, ты. У меня нет времени следить за ними, а ты идеально справляешься с анализом. Благодаря тебе мы выяснили, кто воровал из кассы.

— Не хочу вас поправлять, сэр, но я была не единственной, кто это заметил, — напоминаю я. — К тому же, на своей новой позиции посудомойки я не могу за всеми наблюдать. Я практически всё время стою спиной ко всем.

— Хорошо, значит, с завтрашнего дня ты будешь обращать на это внимание. Я дам тебе свободные минуты, чтобы ходить по помещению, — говорит он так, будто не замечает, в какое неловкое положение ставит меня.

— Н-но...
— Ты что, хочешь, чтобы тебя уволили?! — кричит он.

— Нет, сэр, — отвечаю, качая головой.

— Тогда слушайся. Я дам тебе день, чтобы всё обдумать. Я не такой уж бессердечный.

"Он такой", — противоречу я мысленно. Как он может просить меня выбирать, кого увольнять?

— Кстати, позови мисс МакКарди, прежде чем уйти, — добавляет он. — Остальные могут идти.

— Только один вопрос, сэр. Они не начнут подозревать меня или Челси?

— Мне всё равно, всё равно они уйдут, — отвечает он, отмахиваясь, как будто это мелочь.

— Вы же не скажете им прямо, что это я...

— Нет. Теперь иди, — рычит он, но затем его взгляд меняется на похотливый. — Если только...

— Я уже ухожу, не волнуйтесь, — спешно перебиваю я и выхожу. Слышу, как он тихо произносит: «Когда-нибудь», но для меня это "когда-нибудь" означает "никогда". Я скорее позволю себя сбить поездом, похитить мафии или соблазнить сверхъестественному существу, чем допущу, чтобы он ко мне прикоснулся. Его общая гигиена заставляет предполагать, что его гениталии вряд ли чище остального.

— Ну что, мы можем идти? У кого ключи? — спрашиваю я нервно, выйдя из кабинета.

— У меня, — говорит Челси, поднимая ключи. — Меня он не звал?