Смесь

⭐️ГЛАВА 1-Я⭐️

ЧАСЫ ОСТАНОВЛЕНЫ...

Ночь пахла серым кофе и металлом.

В квартире на верхнем этаже старого дома часы остановились на трёх минутах пятого. В этой трёхминутной паузе жил весь город: соседи, погружённые в собственные трагедии; реклама на бегущей строке, повторяющая слова, не имеющие смысла; и окно напротив, где мигал телевизор с забытым сериалом, словно наблюдая за чужой жизнью.

Роза (она предпочитала простые имена в людях — легче ломать их) готовила чай, но не для себя. Её руки знали ритуал: не больше двух ложек сахара, долька лимона и обязательно — ложка розмарина, которую она поджигала, чтобы дым положил тень на воспоминание.

В этот раз чай остыл невскользь, и где-то в прихожей послышался звук, будто кто-то поставил ладонь на дверной глазок и провёл ею по стеклу.

Он вошёл тихо. Не как гость, не как вор, а как человек, чьё присутствие было приговором и обещанием одновременно.

В темноте его лицо было плоским, как старинная монета, но глаза — глубокие, древние, как пропасти времени.

Его имя было Люциандр — звучание, которое вибрировало в груди, как колокол, одновременно вызывая страх и страсть.

— Ты пришла раньше, чем я думал, — сказал он, и от его голоса дрогнула лампа.

— Ты всегда приходишь в своё время, — ответила Роза, не оборачиваясь.

Её глаза искрились и таили улыбку, которая могла рассмешить и убить одновременно. «Ты будешь моей ложью», — думала она, и в этом обещании не было ни капли сожаления.

Люциандр снял пальто и развесил его на стуле так, будто развешивал память о себе. Он сел близко, но не слишком — на миллиметр ближе, чем нужно, чтобы слышать её дыхание. Между ними задымился чай, и воздух наполнился ароматами, которые несли воспоминания о тысячелетиях.

Роза ощущала его присутствие иначе, чем обычного человека. Он был вихрем времени, скользящим по её сознанию, видящим её страхи и желания ещё до того, как она сама их осознала.

В его взгляде оживали прошлые жизни Розы — воспоминания о других мирах, других именах, потерянной любви и неизбежных смертях.

Он мог видеть её радости и горе тысячелетий, и его молчание было наполнено пониманием того, что для других невозможно.

— Почему ты возвращаешься? — спросил он, потому что этот вопрос преследовал его с той самой первой ночи, когда он увидел её у старого кладбища.

— Почему бы не возвращаться? — улыбнулась Роза, словно щадя его лишь потому, что это было забавно. — Я — смесь. Я прихожу в места, где люди боятся заглянуть в зеркала.

Люциандр коснулся её сознания едва заметно, как лёгкий ветер, и Роза ощутила прилив воспоминаний: детские страхи, минуты счастья, трагедии, которые давно стали пеплом, лица людей, которых она любила и потеряла.

Она понимала, что каждое его прикосновение к её душе было нежным и разрушительным одновременно — как древний огонь, который согревает и сжигает.

— Ты знаешь, — сказал он тихо, — я видел рассветы, которых ты не коснулась. И всё равно они бледны рядом с твоим присутствием.

Ночь растягивалась, как тёмный платок. Они говорили о мелочах: о запахе дождя на городских улицах, о старых фильмах, о том, как ломаются часы, когда в доме умирает любовь.

Они говорили и о большем: о сделках, которые заключают души, о страхах, которые приходят не одни, а с певчими, и о том, что дьявол — это не всегда рогатое существо. Иногда дьявол — это ясность, которая заставляет увидеть правду и не встать на колени.

Роза понимала, что с ним нет обычного выбора. Он был древний, могущественный, добрый — как ангел и ужасный одновременно. Каждое его слово — колокол, каждая тень — обещание. И всё же она хотела его рядом.

Когда она закрывала глаза, он был там — не только в комнате, но в её снах, в дыхании, в самых глубинах её памяти. Она видела его в других временах, на других берегах, рядом с другими версиями самой себя, и каждое видение было полным магии, страха и нежности одновременно.

Но потом утро ворвалось в комнату как холодный ветер. Роза проснулась, открыла глаза, и первые лучи солнца коснулись её лица. Она поняла, что это был всего лишь сон — сон, который повторялся каждое воскресенье, как старый ритуал.

И каждый раз, когда она просыпалась, она осознавала горькую истину: её душа не принадлежит ей. Она была частью чего-то более древнего, могущественного и неизбежного, чем она сама.

Люциандр был там, даже когда его не было, оставляя шлейф своего вечного присутствия в её разуме и сердце. И Роза знала: этот сон — не просто видение. Он был предвестником, напоминанием о том, что любовь, страсть, страх и сила переплетены в её жизни, и что её собственная воля — лишь часть великого ритуала, который начался задолго до её рождения.

— Ты будешь бояться моих глаз, — шепнула она сама себе, — но никогда не перестанешь к ним возвращаться.

Его тень переплелась с её тенью на стене, как подписи двух разных судеб.

И в этом вечном огне Роза поняла: любовь может быть сущностью, которая живёт тысячелетиями и проникает в самые сокровенные уголки души.

⭐️ГЛАВА 2-Я⭐️

СОЛЬ, САРКАЗМ И ТРОЛЛЕЙБУСНЫЙ АПОКАЛИПСИС

Роза спокойно сидела в троллейбусе, пила виски со вкусом яблока, смотрела на этот куб и не могла поверить, что ей вообще придется брать с собой на работу эту дурацкую штуковину.

И вдруг
— «ХЕЛО МОТО!»
Троллейбус вздрогнул. Все головы повернулись к Розе. Начался хаос.
— Как такой старый куб может говорить детским голосом? Телефонный звонок из 2000-х.
— А я снимаю! — с криком достал телефон студент, который сел прямо за Розой, снимая «этот культурный феномен» на TikTok.
— Отлично, теперь я ещё и бесплатное шоу, — Роза прошипела в куб. — Люциандр, ты явно пытаешься меня убить… от смеха!
Куб переключился на «I GOTTA FEELING» — полифонический рингтон из 2003 года.
— Это что, плейлист древней цивилизации?!

— Люди стали радоваться, точнее они смеялись над девушкой, попавшей в неприятную ситуацию, которая даже представить себе не могла, что этот понедельник станет одной из самых абсурдных ситуаций в ее жизни.
— Да, продолжайте, — саркастично сказала Роза. — Старайтесь не убить друг друга на глазах вечного любовника!
Молодая пара с задних сидений решила синхронно пританцовывать, изображая будто они участники музыкального клипа.
— Отлично, — Роза крикнула им. — Вы прямо заслужили «Оскар» за худшую хореографию 21 века!
Старик с тростью неожиданно начал раскачиваться в такт музыке.
— Браво! — добавила Роза. — Понимаете, он тренируется в стиле «ужасно, но с достоинством».
Куб снова издал пронзительный металлический звук, и студент, который снимал, случайно ударился головой о поручень.
— Ох, студент, — произнесла Роза, улыбаясь сквозь сарказм. — Вижу, у тебя амбиции больше, чем координация. Прекрасно.
Пассажиры начали смеяться не только над кубом, но и друг над другом. Роза подняла куб, словно мегафон:
— Это мой личный кармический будильник! — провозгласила она. — Люциандр прислал его, чтобы напомнить, что вы все — статисты в его многотысячелетней драме!
Троллейбус превратился в мини-театральный хаос: кто-то спотыкался, кто-то танцевал, кто-то снимал видео, а Роза комментировала каждый момент с едким сарказмом, как режиссёр, который слишком много пьёт.
— Молодцы! — выкрикнула она студенту. — Отличная работа! Через десять лет ваш TikTok станет доказательством, что люди и правда смешны даже без фильтров!
Куб тихо замер, как будто понял, что достиг кульминации. Но Роза не успокоилась:
— Отлично, Люциандр, — сказала она кубу. — Тебе понравилось шоу? Я дала тебе мою ярость и сарказм в чистом виде.
Она приложила куб к уху и громко сказала всему салону:
— Извините, это мой вечный любовник. Он просит передать, что вы все — лишь статисты в его скучной, многотысячелетней драме!
Пассажиры снова разразились смехом — и теперь уже вместе с Розой, осознавая, что попали в уникальный троллейбусный «мини-фильм», где каждая реплика, каждый шаг и падение превращались в комедийный хаос.

СОЛЬ, САРКАЗМ И ТРОЛЛЕЙБУСНЫЙ АПОКАЛИПСИС 2.0

Роза сидела у окна с кубом на коленях, глотая виски с яблоком. В салоне царила обычная смесь: запах немытой обуви, скрип дверей, тихие безнадёжные вздохи.

— Полежи тихо, как нормальный артефакт, присланный древним демоном, — пробормотала она кубу, Я больше не хочу слышать твоих проклятых слов, прекрати издеваться, проклятая сука.

И тут куб заорал голосом Motorola E398:и на этот раз в его словах была странная ярость

— «ХХХХХ-Е-ЛОУ МОТТТТТТО!»

Троллейбус вздрогнул. Все головы повернулись.

— Что за…?! — закричала старая бабушка, пытаясь прикрыть уши.

— Сниму на память, Потому что твоя кубка что то интересное — с криком достал телефон студент за Розой.

— Отлично, теперь я ещё и бесплатное шоу 2, — прошипела Роза. — Люциандр, ты явно хочешь, чтобы я умерла… от смеха!

Куб переключился на «I GOTTA FEELING» — полифонический рингтон 2003 года.

— Это что, плейлист древней цивилизации?! — саркастично спросила Роза, когда несколько пассажиров начали пританцовывать.

Одна женщина споткнулась о сумку Розы и еле не упала, мужчина за дверью размахивал руками, чтобы не упасть, а студент продолжал снимать, крича «Это вирусня!»

— Да, продолжайте! — крикнула Роза, — не убейте друг друга перед вечностью!

Старик с тростью начал раскачиваться в такт музыке.

— Браво! — комментировала Роза. — Стиль «ужасно, но с достоинством».

Молодая пара решила устроить синхронный танец, спотыкалась и смеялась.

— Молодцы! — саркастично оценила Роза. — Через десять лет это станет доказательством, что социальные сети — арена абсолютного хаоса.

Вдруг куб издал металлический звук, как старая дверная петля, и студент ударился головой о поручень.

— Студент, — проговорила Роза, улыбаясь сквозь сарказм. — Амбиции больше, чем координация. Прекрасно!

Пассажиры начали смеяться ещё громче, кто-то пытался прикрыть лицо газетой, кто-то в панике прятал ноги под сиденьем. Куб тихо замер, словно понял, что достиг апогея хаоса.

— Отлично, Люциандр, — сказала Роза, — тебе понравилось шоу? Вот тебе моя ярость и сарказм в чистом виде!

Она приложила куб к уху, как телефонную трубку:

Троллейбус взорвался новым смехом. Один пассажир чуть не уронил кофе на себя, подросток пытался сделать селфи с падающей бабушкой, а Роза каждое движение комментировала с ехидством:

— Молодец, парень, ты только что сделал худший «слэпстик» 21 века.
— Бабушка, держитесь! — иронично крикнула Роза, наблюдая, как она пытается удержаться за поручень.
— Молодой человек с рюкзаком, ваши танцевальные навыки — это что-то между паникой и эпилептическим припадком, браво!

В конце концов, весь троллейбус превратился в хаотичную сцену из комедийного фильма, а Роза, с кубом на коленях, сидела, как режиссёр, наблюдая за этим абсурдом и добавляя свои ехидные комментарии:

— Да, это я — ваша проводница в хаос, — сказала она, улыбаясь. — Люциандр, ты гордись: твой вечный план сработал идеально.