Соберу нас по осколкам

Глава 1

Мой взгляд блуждает по окнам её офиса. Я даже различаю её силуэт за кристально чистым стеклом и кремовыми жалюзи. Она сидит за столом. Перед ней раскрытый ноутбук. Что-то печатает...

Четыре года прошло, а меня, как мальчишку, колбасит от воспоминаний о том, что было между нами однажды. В пятый раз хватаюсь за ключ в замке зажигания, проворачиваю. А дождавшись размеренного урчания мотора, вновь его глушу.

Уехать?

Остаться?

Не знаю...

Мой взгляд сосредотачивается на вывеске над входом. «Юридическая помощь». Да, я здесь совсем не для того, чтобы просто бередить воспоминания. Поэтому нужно остаться. Но если она меня пошлёт, то я не буду настаивать. Найду другие варианты.

Темнеет. Смотрю на часы. Уже почти шесть.

Через полчаса свет в окнах наконец-то гаснет. А ещё через пять минут она выходит. Закрывает дверь на ключ. Отвечает на телефонный звонок. Почти уверен, что ей звонит муж... Выхожу из машины, встаю возле капота, не решаясь идти ей навстречу.

Она нисколько не изменилась за эти четыре года. Стройная, миниатюрная роскошная блондинка. Даже сложно представить, что у неё есть совсем взрослые дети.

Продолжая говорить по телефону и смотря себе под ноги, Таня спускается по небольшой лестнице из трёх ступенек. Останавливается, убирает телефон в сумочку. Ищет ключи от машины, которая припаркована неподалёку. Почему-то поёживается, словно от холода. Хотя сейчас август и очень тепло даже вечером. Находит наконец ключи, идёт к своей машине. Проходит мимо, лишь вскользь мазнув по мне взглядом.

Зря я приехал... Похоже, даже сейчас, четыре года спустя, я готов вновь быть у её ног. А это неправильно.

Внезапно Таня замирает. Её плечи напрягаются. Видимо, разум догнал зрение, и она наконец поняла, на кого только что посмотрела так безучастно.

И уехать уже не получится. Ни у меня, ни у неё.

Таня оборачивается. Качает головой. В глазах – испуг. Не отдавая отчёта своим действиям, я подхожу к ней.

– Нет! – еле слышно произносит она дрожащими губами. – Не надо!

– Прости, мне больше не к кому обратиться, – выдыхаю хрипло и болезненно.

– Боря, пожалуйста! – взмаливается она, делая шаг назад и выставив перед собой руки в отталкивающем жесте. – Я не могу, правда...

– Да, я понял...

Оба замолкаем. И я вновь тону в её бездонных голубых глазах.

– Прости, – повторяю снова и тяжело выдыхаю: – Тогда уезжай!

Она отступает к машине. Снимает её с сигнализации и открывает дверцу. Почти садится...

Уезжай! Чёрт!.. Уезжай быстрее!

Зря я приехал... Между нами слишком много всего... слишком много воспоминаний. И непреодолимая стена в виде её детей и мужа.

Мы не можем быть вместе...

И помочь с моей проблемой она тоже не сможет, потому что я захочу больше, чем просто юридическую помощь. Я уже этого хочу... И хотел все четыре года.

Таня ставит сумку на сиденье, захлопывает дверцу и поворачивается ко мне.

– Что случилось? – обеспокоенно спрашивает, неуверенно глядя в моё лицо. – Что-то с Ваней? С Дамиром?

Отрицательно качаю головой. Дело не в моём сыне и не в моём брате.

– Ты уверена?

– Нет, – отвечает она честно. – Но если я могу помочь, то не имею права отказывать.

– Имеешь. И я не обижусь.

От желания её обнять начинает буквально потряхивать. Сжав кулаки, засовываю их в карманы брюк.

– Давай зайдём в офис, и ты расскажешь, что случилось, – её тон меняется на профессиональный.

И только дрожащие губы говорят мне о том, что Таня тоже на грани от нашей встречи.

Она забирает из машины сумку и шагает обратно ко входу в здание. Быстро догоняю и, встав непозволительно близко к ней, жду, когда откроет дверь. Её пальцы дрожат, и она с трудом справляется с замком. Обернувшись, нервно улыбается.

– Всё время заедает... – выдавливает вымученно.

– Хочешь, починю?

– Нет.

Конечно, нет. А что я ожидал услышать?

Проходим внутрь. Таня включает свет в небольшом холле, открывает дверь своего кабинета. Тут ничего не изменилось... Меня накрывает острым чувством дежавю. Мотнув головой, отгоняю от себя ненужные мысли и чувства.

Садимся за стол напротив друг друга.

– Кофе?

– Нет, спасибо.

Каждый раз, встречаясь глазами, оба торопимся отвести взгляд.

– Так что же случилось?

Её руки со сцепленными в замок пальцами лежат на столе. Моё внимание заостряется на обручальном колечке. Оно по-прежнему на месте...

Конечно! У неё прекрасный муж, семья. Зачем я припёрся?

Теперь я просто злюсь. На себя. Мне казалось, что чувства к этой женщине давно прошли. Но нет же!

Открываю рот, чтобы всё-таки озвучить то, зачем приехал. Но Таня вдруг выставляет руки, останавливая меня.

– Подожди, Боря. Прежде, чем мы начнём, пообещай мне кое-что, ладно? – её голос вновь дрожит.

– Обещаю. Что бы ты ни попросила – обещаю!

И без слов понятно... Я, она... мы. Мы не можем быть вместе. И не должны совершать вновь ту же ошибку.

Но... Возможно, это слишком эгоистично с моей стороны, но я не считаю НАС ошибкой.

Глава 2

Четыре года назад

Делаю пару шагов вперёд и останавливаюсь. Тяжело дышать... Грудь словно обручем сдавило. Поднимаю невидящий взгляд на здание роддома. Собравшись с последними силами, двигаюсь ко входу, словно на автопилоте. Вокруг мелькают радостные лица счастливых новоиспечённых родителей. Через мгновенье захожу внутрь, и за спиной с громким хлопком закрывается дверь.

Серые стены. Тусклый свет...

Заметив моё появление уже с порога, санитарки начинают перешёптываться между собой, бросая на меня соболезнующие взгляды. Никто не задаёт никаких вопросов.

Глубоко вздохнув, открываю дверь кабинета выписки, где меня встречает женщина в белом халате.

– Борис, мне очень жаль... Примите мои соболезнования. Такое горе... Потерять жену, одному остаться с грудным ребёнком – это...

Не даю ей договорить, молча оборвав взмахом руки.

Больно.

– Ни к чему, – выдавливаю сухо. – Не вернуть уже ничего назад...

Глаза щиплет. Подношу стиснутый кулак ко рту, чтоб случайно не нагрубить в порыве чувств.

– Присядьте, – она показывает на стул рядом со столом.

– Я пришёл за своим сыном, – тихо говорю, переведя взгляд на окно.

– Да, конечно. Ребёночка уже подготовили к выписке и скоро принесут. Подождите минуту, – встаёт и выходит из кабинета.

Я откидываюсь на спинку стула, запрокинув голову назад. С силой сжимаю веки, пытаясь не расклеиться окончательно...

Сейчас я увижу сына, своего сына! Волнение и предвкушение встречи с ним сменяют чувство скорби.

Дверь кабинета резко открывается, прерывая мои мысли. Влетает запыхавшаяся мать моей Даши, моя несостоявшаяся тёща Лариса Ивановна. Пытаясь отдышаться, обмахивает пухлой ладонью раскрасневшееся лицо. В другой руке – какие-то документы. Она озадаченно смотрит на меня, как будто не была готова увидеть здесь. В её взгляде – неприкрытая ненависть.

В кабинет медленно заходит медсестра, держа на руках младенца.

– Вооот, знакомьтесь. Это Ваш сыночек, – говорит женщина, мило улыбаясь и протягивая мне новорождённого в красивом голубом конверте.

Я беру это чудо на руки. Слёзы невольно выступают из глаз, когда смотрю на своего сына. Он такой маленький... И похож на меня... Мой пацан!

– Ну-у... Познакомились – и хватит, – Лариса Ивановна нетерпеливо тянет руки к ребёнку, явно собираясь забрать у меня моего сына.

Злобно оскаливаюсь. Да она чокнутая! Её дочь сбежала от своей матери ко мне! Они даже не созванивались!

Господи, Дашка...

Вновь заглядываю в крошечное лицо спящего сыночка.

Дашка... Зачем же ты нас оставила?

– Вот! – Лариса Ивановна протягивает зажатые в руке документы медсестре. – Я являюсь законным опекуном этого ребёнка! Это документы, подтверждающие моё опекунство! Моя дочь умерла в стенах вашего роддома! А вот ему доверять ребёнка нельзя! – тычет в меня пальцем. – Я – родная бабушка! Кровный родственник! – нервно тараторит женщина с истеричными нотками в голосе.

– Но он же отец... – растерянно произносит медсестра.

Малыш просыпается, начинает плакать. Неумело укачиваю. Выхожу из кабинета. Тёща идёт за мной по пятам.

– Борис, куда ты собрался?!

Не успеваю ответить, когда ко мне подходит медсестра.

– Давайте, я помогу.

Аккуратно берёт ребёнка и, покачивая его, отходит в сторону, глядя на Ларису Ивановну. Малыш сразу успокаивается в опытных руках.

– Боря, ну какой тебе ребёнок? Вы даже были не расписаны! Да какой из тебя отец? Тебе нельзя доверить ничего! Тем более ребёнка! – бесцеремонно причитает старая грымза, нападая на меня.

Я буквально ошарашен от её слов.

– Что?! Вы о чём, вообще, говорите? Мы отложили свадьбу, потому что Ваша дочь хотела прийти в форму после родов. Кто же знал, что всё так выйдет?! Думаете, мне не больно сейчас?

– Как тебе вообще можно доверить ребёнка? Ты постоянно на своей службе. Людей там убиваешь... Или ещё что-то... В общем, я не могу позволить тебе забрать малыша. Тебе некогда будет им заниматься. Поэтому я и оформила опекунство над своим внуком! Мальчик останется со мной, и точка! – она уже практически переходит на крик.

Мы привлекаем внимание всех присутствующих. Люди с опаской смотрят на нас.

– Всё, тихо! Перестаньте...– вмешивается медсестра, держащая моего сына. – Сейчас заведующая отделением подойдёт, будем разбираться.

Меня начинает бомбить... Это что ж такое? Какого хрена происходит?!

Заведующая является вместе с главврачом. Они изучают документы и выносят вердикт:

– Ребёнок передаётся законному опекуну – Ларисе Ивановне. С документами всё в порядке. Советуем Вам, Борис, как-то договориться с ней, чтобы иметь возможность хотя бы видеть ребёнка.

И отдают моего сына в руке тёще.

– Вы в своём уме?! Я по выслуге лет выхожу на пенсию! У меня будет полно времени. Я буду сам заниматься им! Сам воспитаю! Сам! – выпаливаю я, уже не сдерживая эмоций.

Нервно обхватываю голову руками.

– Пенсия в двадцать шесть лет!.. – фыркает скептически эта грымза.

– Да! – выплёвываю ей в лицо.

К нам подходит её муж – мой несостоявшийся тесть. Лариса Ивановна передаёт ребёнка ему.

– Геннадий Викторович! – с отчаянием взмахиваю руками. – Ну Вы хоть скажите!

Взглянув на меня с состраданием, он опускает глаза и уходит вслед за женой. Они уносят моего сына...

Медсестра кладёт руку мне на плечо, говорит сочувствующим голосом:

– Соболезную Вам, держитесь...

И удаляется, опустив голову. А я... Я несусь вслед за тёщей. Вот только её уже и след простыл.

На своей работе я видел многое. И было иногда очень тяжело... Но так хреново на душе впервые.

Но я заберу своего сына, чего бы мне это ни стоило!

Глава 3

Таня

– Тимофей! Ева! Завтрак! – кричу я детям и перевожу взгляд на мужа. – Кажется, я сейчас посажу голос. Сколько можно собираться?

Игорь усмехается.

– Им четырнадцать, Танюш. Один из душа не вылезает, вторая тонны косметики на себя наносит.

Фыркаю.

– Не говори так, словно они уже взрослые. А то я чувствую себя старой... – поёживаюсь. – И что ты там сказал про душ? Не поняла...

– Ну... Наш сын со своим младшим дружком вовсю знакомится, что тут непонятного? – красноречиво дёргает бровями.

– Что-о? Господи...

Плечи Игоря дрожат от беззвучного смеха.

– Всё! Избавь меня от этих подробностей, – грозно говорю ему, сохраняя серьёзное выражение на лице.

Хотя мне весело и грустно одновременно. Потому что наши дети взрослеют слишком быстро.

Они появляются на кухне через пять минут. На лице дочери толстый слой тональника. А на физиономии сына довольная ухмылка. Кажется, в душе всё прошло как надо.

Игорь показывает на них рукой:

– Ну вот. Что и требовалось доказать.

Мы с ним одновременно прыскаем от смеха. У Евы начинают дрожать губы.

– Я плохо накрасилась, да?

И она уже в шаге от того, чтобы вернуться в комнату и сделать новый макияж.

Переглядываемся с мужем.

– Нет, всё в порядке, дочь. Но попробуй завтра не так сильно подводить глаза, – советую аккуратно, стараясь не задеть её чувства. – Они у тебя и так красивые.

Недовольно поджимает губы.

– Бери пример с меня, систер, – вклинивается Тимофей. – Я вот считаю, что просто офигительный, и совсем не парюсь о своём внешнем виде.

– Сказал парень, который пользуется гелем для волос! – фыркнув, парирует Ева.

– Всё! Садитесь за стол уже! – решительно прерываю их словесную перебранку.

Сейчас у них такой период, что они без конца цепляют друг друга.

Быстро закинув в себя блинчики с джемом, дети идут в прихожую. Обуваются, берут рюкзаки. Хорошо, что их школа совсем недалеко. И провожать уже не нужно.

– Хорошего дня! – выкрикивает Тимофей, пропуская сестру вперёд.

За ними громко захлопывается входная дверь.

– И когда они успели так вымахать?– удивлённо произношу я, убирая за ними посуду.

Муж допивает свой кофе, поглядывая в телевизор, который негромко вещает новости.

– Ты на объект сегодня? Во сколько закончишь?

– Сегодня допоздна, – отвечает Игорь, не глядя на меня. – Принимаем крупный объект. И я, кстати говоря, несказанно рад этому.

Вижу, как он улыбается. Наконец все его труды начали приносить ощутимые плоды. В том числе и финансовые.

– Очень за тебя рада! А у меня сегодня две консультации, потом в суд и...

Перевожу взгляд на свой телефон. Звонок от Насти. Странно... Семь тридцать утра. Последний раз она звонила, когда у её Олега были серьёзные проблемы. Что на этот раз?

– Привет, Настя. Что-то случилось? – отвечаю на звонок, выходя из кухни.

– Танюша, привет. Эмм... Мне нужна твоя помощь... Вообще-то, не совсем мне... Дело в том, что друг моего Олега – Борис – набедокурил тут немного.

– Как именно?

– Да у него сына отняли.

– Как это отняли? Кто? – хмурюсь я.

– Тёща. Вернее, не совсем тёща.

Хм...

Настя тяжело вздыхает:

– В общем, история не очень, Танюш. Но парню надо помочь. Он пытался поговорить с тёщей, ну и немного повысил голос. Она полицию вызвала. У неё там всё очень железно с опекой над мальчиком. И она даже увидеться с ребёнком Боре не даёт! Стерва!

Мысленно я уже пытаюсь разобраться в этом деле. Или привычка. Или цепляет. Пока не знаю.

– Ну что? Поможешь?.. – умоляюще протягивает Настя. – Ты же у нас спец по семейным делам.

Вообще-то, я чаще работаю с алиментщиками. Детей ещё никому не возвращала.

– У меня есть время утром. Сможет Борис подъехать? В течение часа.

– Да, конечно. Он пулей к тебе прилетит. Всё. Спасибо, Танюш! Ты моя выручалочка, как и всегда, – торопливо сюсюкает Настя и отключается.

В универе все звали её вихрем. Она быстро увлекалась какой-нибудь темой и так же быстро теряла к ней интерес. Юрфак Настя бросила на втором курсе, потеряв интерес к юриспруденции. Она всегда была торопыгой. Торопилась сначала повзрослеть, потом торопилась выйти на работу, торопилась быстрее съехать от родителей и устроить свою жизнь. И с Олегом у них всё получилось довольно быстро.

– Я полетела! – кричу мужу из прихожей, надевая туфли.

Он появляется в дверях. Тянусь к его губам. Поцелуй получается какой-то сухой, скомканный. Притягиваю Игоря за ворот рубашки, чтобы поцеловать ещё раз. Но вторая попытка почти ничем не отличается от предыдущей. Может, мы действительно постарели?

– А может, мы сегодня проведём вечер только вдвоём, а? – предлагаю я, игриво прильнув к Игорю.

Он машинально меня обнимает. Вскидывает задумчивый взгляд в потолок.

– Слушай, сегодня никак. Говорю же, вернусь поздно. А завтра в семь надо быть уже на объекте. Может, в выходные? – предлагает он. – Только надо придумать, куда детей отправить.

– В кино, – с ходу говорю я. – И дадим им денег на пиццерию. Тогда у нас будет часа три.

– Ммм... заманчиво, – звонко чмокает меня в кончик носа.

Вообще-то, это не очень романтично...

– Ладно, беги. Уже опаздываешь. До выходных ещё дожить надо, – ухмыльнувшись, Игорь шлёпает меня по пятой точке.

А вот это уже совсем другое дело...

Вылетаю из дома в приподнятом настроении. И ровно в восемь утра паркуюсь возле своего офиса.

Глава 4

Борис

Утреннюю тишину прерывает настойчивый телефонный звонок. Звонит мой давний друг и сослуживец Олег Визанцев.

– Алло, – принимаю вызов.

– Борь, здорово! Всё хандришь? Давай уже, приходи в чувство. Я тут хочу дать тебе номер одного крутого юриста. Поможет с твоим вопросом, я договорился. Только тебе нужно ехать прямо сейчас, слышишь?

– Слышу...

Сам себя зарыл по самое не балу́йся. Не хотел этих судов. Думал до тёщи по-хорошему достучаться. Адвокат меня предупреждал: никакой самодеятельности. Но нет же! Вашу мать! Как я без экспромта? Конечно, попёрся прямо к Ларисе Ивановне. На следующий же день после того, как она бесстыже украла моего ребёнка. Ну и слово за слово... Я там немного разгорячился... Дверь с петель сорвал... Но, бл*ть, починил же сразу!

Короче... Адвокат меня послал. Тот, что был от нашей конторы. А нормального найти быстро не получается. Все именитые, видите ли, чертовски заняты!

– Давай, она тебя ждёт! – настойчиво повторяет друг. – Через час чтоб был на месте.

– Подожди! Она?

– Ну да.

– Ты уверен, что она мне поможет?

– Давай уже, Борь, прекращай хандрить. Не таких ломали, прорвёмся. Всё решим! – подбадривает он.

Сломать убитую горем мать после кончины её дочери – не самый простой случай. И не самый человечный поступок. А учитывая сварливый и скандальный характер Ларисы Ивановны, это будет очень непросто. Но попробовать стоит. Ведь Византия (это позывной моего друга) никогда меня не подводил.

Слышу Настёну на заднем фоне.

– Борь, Танюшка поможет! Езжай к ней, даже не думай!

– Ладно, высылайте адрес.

Торопливо собираюсь. Сбриваю к чертям трёхдневную щетину, пока младший брат доедает свой завтрак. Везу его в школу. Он хмуро поглядывает с соседнего кресла, разговоров не заводит. Видит, что я не в адеквате последнее время.

Через час паркуюсь возле нужного здания. Обычная девятиэтажка. Весь первый этаж занят разнообразными заведениями. Магазинчики, ломбард, салон красоты, ну и юридическая фирма.

Выхожу из машины. Прохожусь взглядом по панорамным окнам, над которыми находится вывеска с названием юридической конторы. За входной дверью – небольшой холл. Пустой ресепшен. Две двери с табличками. На одной значится: Золотарёва Татьяна Александровна. Стучусь в неё, и в ответ раздаётся женский голос:

– Войдите.

Распахиваю дверь. За столом сидит хрупкая молоденькая блондинка. Слишком молодая для профессионала, которого нахваливали друзья. Она убирает упавшую на лицо прядку. Огромные голубые глаза изучающе пробегают по мне.

– Борис?

– Так точно.

– Присаживайтесь, – указывает на стул рядом со столом.

Вхожу и опускаюсь на стул, не сводя взгляда с её голубых глаз. Они какие-то гипнотические. Словно эта Таня может у меня в мозгах покопаться, особо не напрягаясь.

– Доброе утро, – запоздало здороваюсь.

Приветливо улыбается.

– Здравствуйте. Мне вкратце объяснили Вашу ситуацию, но я бы хотела услышать обо всём от Вас.

Она опускает взгляд на толстый блокнот, берёт ручку.

– Итак... Полное имя?

– Борисов Борис Андреевич.

Записывает его. Почерк у неё размашистый, но красивый.

– Так что же случилось, Борис Андреевич? – голубые глаза вновь сосредотачиваются на моём лице.

– Мне сказали, что у Вас достаточно опыта в таких вопросах. Мне необходимо вернуть, а точнее, забрать своего новорождённого ребёнка у неадекватной тёщи. Естественно, только законным способом, официально.

Кивнув, делает какую-то пометку в блокноте, но я не понимаю, что она написала.

– Давайте по порядку... Расскажите мне всё с самого начала. Начнём с супруги. Где она?

А я не хочу говорить о Даше. Даже её имя, произнесённое вслух, причиняет мне почти физическую боль. Но под внимательным и успокаивающим взглядом Татьяны я вываливаю всё! Абсолютно всё!

И о том, как встретил Дашу в баре, где она работала официанткой. Совсем молоденькую девчонку с красивой искренней улыбкой. О том, что нас сразу потянуло друг к другу... О том, что мы довольно скоро стали жить вместе, у меня.

Она ждала меня из постоянных командировок, ни разу не позволив усомниться в том, что не дождётся. Мы были вместе уже год, когда узнали, что ждём ребёнка. Даша не хотела свадьбы, как говорится, по залёту. Говорила, что пока подготовимся к ней, живот уже вырастет, подружки засмеют, и всё такое... Я не спорил. Штамп в паспорте не слишком меня беспокоил. У нас же всё стабильно было. Кто же мог подумать, что она... умрёт...

Похоже, Татьяна не знала этой детали. Визанцев её не предупредил. Помолчав несколько секунд, она качает головой и вновь что-то записывает.

– А почему у Вас сложились такие взаимоотношения с ...? – вопросительно смотрит на меня.

– Лариса Ивановна, – называю имя тёщи.

Татьяна записывает и его тоже.

– Так почему? Что между вами произошло?

Вздыхаю.

– Да чёрт его знает, – растерянно провожу пятернёй по макушке. – Я ей сразу не понравился. Она желала видеть свою дочь совсем с другим мужиком. К тому же не одобряла род моей деятельности, постоянные командировки. Даже сама Даша в последнее время не могла найти с матерью общего языка.

– Род деятельности у Вас такой же, как у Визанцева Олега, так? – уточняет Татьяна.

Киваю. Это она не записывает. Подразделение «Альфа», вообще-то, засекречено.

– То есть Вы хотите сказать, что если мы предложим Вашей тёще пойти на мировую, то она, скорее всего, не согласится?

– Я пытался. Нет, там без вариантов.

– Борис Андреевич, прежде чем мы будем подавать иск, всё же давайте попробуем решить всё миром, – мягко настаивает Татьяна. Повернув голову к экрану компьютера, щёлкает мышкой, что-то недолго изучает. – Завтра в десять утра Вас устроит?

– Устроит что? – до меня не доходит.

– Нанесем Вашей тёще визит. Попробуем. Возможно, наличие у Вас адвоката окажет на неё благотворное влияние, и разговор пройдёт продуктивно.

Глава 5

Таня

Тихо, буквально на цыпочках прохожу сначала мимо комнаты Тимофея, а потом и Евы. За закрытыми дверями – тишина. Наверное, уснули. А может, как всегда, сидят в телефонах. Беззвучно спускаюсь по лестнице на первый этаж в нашу с Игорем спальню. Его ещё нет дома, но он же говорил, что будет поздно.

Надеваю любимый пеньюар, подаренный мужем на годовщину нашей свадьбы полгода назад. Невольно вспоминаю тот счастливый день. Ужин в ресторане и ночь только для нас двоих. Тимофея и Еву в тот день пригласила в гости бабушка – мама Игоря.

Удобно устроившись в кровати, бездумно щёлкаю по каналам. Меня опять уносит в работу, мысли крутятся вокруг трагической истории Борисова. Жена умерла, сына отняли...

Усилием воли отключаюсь от них, пытаясь вникнуть в то, что идёт на выбранном канале. А там передача «В мире животных». На экране – лев в дикой природе. Сильный, мощный, наверное, вожак прайда. И мысли снова переключаются на Бориса... Он похож на этого льва. Такой же огромный, мощный, статный. Явный лидер. Вот только взгляд у моего льва потухший и печальный. Словно он попал в ловушку, из которой не знает, как выбраться.

Первый раз в моей практике такое. Отец, не имеющий никакого опыта родительства, пытается забрать своего новорождённого сына у его родной бабушки... Жаль мужчину, конечно. Но, с другой стороны, может, ребёнку будет лучше с бабушкой? Она же всё-таки женщина. Женщина, которая вырастила дочь. И она действительно переживает за ребёнка.

С улицы через открытое окно доносится звук двигателя машины Игоря. Муж наконец вернулся с работы. Вскочив с кровати, быстро натягиваю на себя шёлковый халат и бегу встречать.

– Привет, любимый, – нежно обхватываю руками его шею и целую в щёку. Потом в губы.

Игорь устало целует меня в ответ и отстраняется.

– Что-то я так вымотался, Танюш...

Проходит на кухню, моет руки. А я грею давно уже остывший ужин.

Прекрасно понимаю его усталость. На Игоре огромная ответственность: организовать рабочих, наладить поставки материалов. Его педантичность не даёт ему расслабляться. Он следит за всем процессом стройки.

Муж садится за стол, молча и неторопливо ест. Включает телевизор, но почти не смотрит его. Просто слушает тихое бормотание какого-то фильма.

– Спасибо, – вытирает рот салфеткой и относит посуду в раковину. – Танюш, а ты чего не спишь? Время уже позднее. Давай в кровать.

– Мне просто приятно тебя встретить, накормить. Да и не спится, Гоша. На работе, эмм... необычное дело. Я всё думаю насчёт...

Но он не слушает, прерывая меня на полуслове:

– Ладно, я в душ.

И уходит...

Может, мне присоединиться? Раньше мы часто ходили в душ вместе. Тем более что дети уже спят.

Приближаюсь к двери ванной. Но сегодняшние реалии уже изменили мой настрой. Сейчас Игорь вряд ли обрадуется моему экспромту. Ладно... Видимо, не сегодня.

Лёжа в кровати, я снова думаю о Борисе, его жене и их ребёнке. Насколько реально выиграть это дело? Думаю, что вполне реально. Но потянет ли он такого кроху? Справится ли?

Игорь заходит в спальню, ложится рядом. Включает будильник на телефоне, кладёт его на тумбочку. Чмокает меня в висок.

Мне хочется прильнуть к нему. Хочется, чтобы он обнял меня сзади, и я смогла уютно устроиться в его руках. Но Игорь не любит всех этих объятий. Мой муж немного холоден, да. Он всегда был таким – сдержанным на проявление чувств, но очень надежным в жизни.

Перевожу на него взгляд. Лежит на спине, не двигаясь. Глаза закрыты, лицо расслаблено. Глубоко и размеренно дышит. Наверное, уже спит. А я никак не могу уснуть, всё думаю о Борисове и его ребёнке.

– Гош... Гошаа... – зову тихо. – Ты уже спишь?

– Почти ... – хриплым голосом отзывается он, не открывая глаз.

– Хотела у тебя спросить: смог бы ты... справиться в одиночку с новорождённым ребёнком, если бы вдруг я умерла в родах? – осторожно произношу, проводя пальцем по его груди.

Игорь открывает глаза, с удивлением смотрит на меня.

– Что за вздор?

– Ну... Чисто гипотетически смог бы?

– К чему такие гипотезы? Ты живая! С тобой всё нормально. У нас двое детей, которые, кстати говоря, уже спят. И ты засыпай. Танюх, поздно уже... Хватит выдумывать, – сонно зевнув, отворачивается от меня.

Закрываю глаза. Заставляю себя больше ни о чём не думать. Но когда засыпаю, меня вновь преследует мой клиент Борис. Он смотрит на меня своими пронзительными серыми глазами и что-то говорит. Но слов я не разбираю...

Глава 6

Борис

– Давайте на моей машине, – настойчиво говорю я, открывая пассажирскую дверь своей Нивы.

Татьяна забирается в салон. Хочет пристегнуться, но ремень заедает. Нависнув над женщиной, пытаюсь помочь. Накрываю её пальцы... И это касание поднимает во мне какую-то странную неловкость. Когда замок ремня защёлкивается, резко разгибаюсь и бьюсь затылком о крышу.

Воу... Что-то я никак не могу собраться.

Если честно, меня смущает возраст моего адвоката. Она слишком молода. И в её тачку я не сел тоже по этой причине.

Едем к тёще.

– Что требуется от меня? На случай, если мы всё-таки будем подавать в суд.

– Быть лучшим кандидатом в отцы, – подбадривающе улыбается Таня. – Соберём положительные характеристики. Суд затребует тест на отцовство – сделаем. Лариса Ивановна не сможет противиться. Вы всё-таки родной отец, и право опекунства должно перейти непосредственно к Вам. Мне очень жаль Вашу супругу...

Она грустно смотрит на меня, искренне сочувствуя моей утрате. Через пару секунд продолжает уверенным тоном:

– Квартира у Вас есть, работа есть. Вы – отец! Родной отец! Суд будет на Вашей стороне. Но всё же сегодня мы попробуем сделать всё, чтобы избежать судебных тяжб.

Мне становится так кайфово оттого, что она говорит «мы»... Это «мы» очень обнадёживает, чёрт возьми! Я начинаю верить, что не в одиночку варюсь в этом. И у меня наконец-то появилась надежда вернуть сына.

Паркую машину в знакомом до боли дворе, прямо напротив подъезда, откуда не раз забирал Дарью. Невольно напрягаюсь.

После моего последнего разговора с тёщей и этой заварушки с ментами, которых она на меня натравила, хотелось послать её куда подальше и просто забрать ребёнка. И забыть всё как страшный сон. Но я сдержался. И так уже накуролесил и допустил ошибку.

– Мы на месте.

Подаю руку Татьяне, помогая выйти из машины. Подходим к подъезду, я набираю цифры на домофоне.

– Кто там?– доносится голос тёщи.

– Лариса Ивановна, откройте, пожалуйста... Надо поговорить по-нормальному, – наклоняюсь ближе к домофону.

В этот момент Татьяна кладёт руку на моё плечо, чтобы напомнить, что нервничать и психовать сейчас не время.

– Что-о? Опять ты? Разве ты ещё не понял, что с тобой разговор окончен?! Или мне опять полицию вызвать? – выпаливает тёща и сразу отключается.

Кровь закипает в жилах. Вмазываю кулаком в железную дверь подъезда, выпуская пар.

– Как с ней разговаривать-то? Бл*ть!!

– Шшш... Тише, успокойтесь, – Татьяна оттесняет меня от двери.

В этот момент она открывается, и выходит пожилой мужчина.

– Здравствуйте.

Таня вежливо здоровается с ним и аккуратно проскальзывает внутрь, придержав дверь для меня. Подмигивает с улыбкой.

Заходим в лифт. Жму на четвёртый.

– Борис Андреевич, – строго смотрит мне в глаза мой адвокат. – Держите себя в руках. Говорить буду я.

Молча киваю, сжав челюсти. Тёща – мой личный триггер, походу...

Выходим из лифта. Я останавливаюсь возле нужной двери и молча указываю на звонок. Осторожно прильнув ухом в двери, Таня прислушивается. Потом тихонько трижды стучит. С той стороны слышатся быстрые шаги. Мы немного отходим от двери. Несколько секунд ничего не слышно, видимо, тёща смотрит на нас в глазок. Потом щёлкает дверной замок, и дверь открывается на пару сантиметров, дальше мешает цепочка. В щели появляется красноватая физиономия хозяйки квартиры.

– Боря, я же по-хорошему с тобой... Неужели до тебя не доходит? Чего ты опять припёрся, да ещё эту с собой приволок? – тихим голосом говорит она.

Татьяна решительно отпихивает меня плечом, чтобы я совсем не попадал в поле зрения тёщи, и вкрадчивым голосом обращается к ней:

– Здравствуйте. Меня зовут Татьяна Александровна. Я – адвокат Бориса. Можем мы...

– Не можете!!– рявкает тёща, бесцеремонно перебивая Таню. – Уходите отсюда!!

Пытается закрыть дверь, но Татьяна успевает просунуть ногу в изящной туфельке в проём.

– Лариса Ивановна, пожалуйста... – с мольбой смотрит ей в глаза. – Мой клиент не хочет доводить до суда. Это же его сын! Позвольте им хотя бы увидеться.

– Вы понимаете, о чём просите? Этот псих в прошлый раз чуть не снёс дверь с петель! Переполошил всех соседей, опозорил нас с мужем! Это из-за него погибла моя дочь! – истерит тёща.

Резко дёргаю дверь, выдирая с корнем цепочку.

– Вы чо несёте?!

– Ты заставил её рожать! – с ненавистью шипит она. – Из-за тебя она умерла!

– Лариса Ивановна, успокойтесь, пожалуйста, – Татьяна оборачивается на выползших из своих нор соседей.

– Убирайтесь отсюда!! – вновь гонит нас тёща, пытаясь закрыть дверь.

А я начинаю зачем-то оправдываться.

– Я не знал, что у Даши проблемы с сердцем...

– Это не просто проблема с сердцем! Это врождённый порок!

Захлопывает дверь, воспользовавшись моим замешательством.

Отшатываюсь, обескураженный и шокированный.

– Я не знал... Узнал уже после её смерти.

Сказать мне больше нечего.

Как там говорится? Незнание закона не освобождает от ответственности. Даша умерла, и это не только моя боль... Это моя вина и моя ответственность. И сын тоже моя ответственность. И моя кровь... И, кажется, я сейчас вновь вышибу эту чёртову дверь.

Сползаю по стене, стискиваю голову руками. Татьяна присаживается на корточки рядом со мной.

– Борис, сейчас не время обвинять себя. Уверена, что у Дарьи была причина не говорить Вам о своей болезни.

Наверное, была... Потому что я никогда в жизни не позволил бы ей рожать.

– Пойдёмте отсюда, – встаёт и протягивает мне руку.

Меня всё ещё бомбит, и я, словно на автопилоте, хватаюсь за её теплую ладошку и поднимаюсь. Заходим в лифт. Через пару минут мы уже в машине. Прижавшись затылком к подголовнику, закрываю глаза. Таня молчит, ждёт, когда я приду в себя. А я всё не могу выкинуть из головы обвинения тёщи.

– Борис, рано опускать руки. Это просто убитая горем мать, – Татьяна решает нарушить молчание.

Глава 7

Таня

Закрываю ноут и смотрю на часы. Время подходит к двенадцати. Игорь говорил, что сегодня приедет на обед домой. У меня появилось окно, поэтому я тоже вполне могу поехать и увидеться с мужем. Дети будут ещё в школе, и мы с Игорем сможем провести время наедине. В последнее время это бывает нечасто...

Взяв сумочку, выхожу из кабинета и тут же практически врезаюсь во что-то огромное, как скала. Правда, эта скала тёплая, дышащая и обладает сильными руками, которые тут же ловят меня за талию, не давая упасть.

Борис.

– Простите, – выдыхает он мне в губы, наклонив голову слишком близко к моему лицу. – Чуть не угробил своего адвоката... – заразительно улыбается.

Невольно тоже улыбаюсь. Но до меня доходит, что мы стоим в холле. И если кто-то увидит нас в такой позе, то обязательно сделает неправильные выводы.

– К счастью, не угробили, – отстраняюсь. – Добрый день. А Вы разве записывались сегодня ко мне?

Борис держит в руках какую-то папку.

– Здравствуйте, Татьяна. Я принёс характеристики с работы, – протягивает папку мне.

– Зачем? Я же дала Вам свою электронную почту. Могли бы скинуть всё туда.

– Да-а... Я был тут неподалёку. Проезжал мимо и решил занести, отдать лично.

Беру протянутую мне папку.

– Что ж, ладно... Я посмотрю чуть позже, сейчас у меня обед. Надо успеть доехать до дома, – иду к двери.

Борис идёт за мной, и мы вместе выходим на улицу. Телефон в сумке пиликает, сообщая о входящем сообщении. Нахожу телефон, проверяю. Смс от Игоря. Похоже, мне уже никуда не надо торопиться...

«Танюш, не успеваю на обед домой заехать, на работе аврал. Целую».

От досады хочется закрыть лицо ладонями и немного поплакать. Последнее время у нас с Игорем как-то всё безрадостно. Совсем не видимся, разве что ночью. Но возвращается он обычно очень усталый и быстро засыпает.

– Планы изменились, – бормочу себе под нос, убирая телефон.

Борис, стоящий рядом, неуверенно произносит:

– Может быть, тогда перекусим вместе? Тут неподалёку есть неплохая кафешка. К тому же я хотел уточнить у Вас ещё пару моментов.

Он явно чувствует себя неловко от собственного предложения. А я смущена оттого, что хочу на него согласиться. Да и некрасиво как-то отказываться, раз ему помощь нужна...

– Хорошо, пойдёмте, перекусим.

Кафе совсем рядом, на другой стороне оживлённого шоссе. Выглядит заведение достаточно презентабельно, а внутри довольно уютно.

Мы располагаемся за небольшим круглым столиком возле окна. Молоденькая официантка быстро приносит меню. Пробегаю по нему глазами, цены вроде не кусаются. Делаем заказ, выбрав одинаковые блюда. Жаркое по-домашнему должно быть вкусным. В любом случае, мы с Борисом оба так посчитали.

Пока ожидаем заказ, открываю папку и с интересом начинаю изучать. Среди хороших характеристик и благодарственных писем есть документы о награждении многочисленными медалями и даже орденами за работу в горячих точках.

– Впечатляет! – удивлённо поднимаю взгляд на Бориса.

Видно, что мужчина немного смущён.

– И когда же Вы умудрились всё успеть? – интересуюсь я.

– Да было дело. Сначала армейка, потом служба по контракту... А вот сейчас собираюсь выйти на пенсию. Планирую открыть частное охранное агентство (ЧОП). Так что, времени на сына будет предостаточно.

Официантка приносит заказ. Мы пробуем жаркое. Я буквально жмурюсь от удовольствия. Сначала от восхитительного запаха, когда открываю крышку глиняного горшочка, а потом и от вкуса самого жаркого.

– Неплохо, – одобрительно произносит Борис.

В голове проносятся странные мысли: а кто-нибудь готовит для него? Или он сам умеет? Или всё время питается в кафе и пользуется доставкой еды на дом? Наверняка это огромное мускулистое тело должно хорошо питаться. Чтобы поддерживать... эмм... всё это.

Опускаю взгляд на плечи мужчины. Даже в мыслях не могу называть его парнем, несмотря на его возраст. Ну какой он парень? Он мужик, самый настоящий. Огромный сильный мужик.

– Татьяна?

Поспешно перевожу взгляд с широкой грудной клетки Бориса на его лицо. Он вопросительно смотрит на меня. Мои щёки невольно начинают пылать. Похоже, мой клиент поймал меня за изучением его фигуры. Стыдно-то как...

Прокашливаюсь, отодвигаю жаркое в сторону. Просматриваю остальные документы Борисова.

– У Вас отличные характеристики. Это будет хорошим аргументом. А как насчёт родных? Кто из родственников может выступить на суде в Вашу пользу? И ещё вопрос о жилье. Вы сами на него заработали?

Борису всего двадцать шесть лет. У меня в голове не укладывается всё это... Ордена, пенсия, своя квартира...

– Квартира мне досталась от отца по наследству.

– То есть, отца у Вас нет, – достаю блокнот из сумки.

– Нет, он умер три года назад. Я живу вместе с Дамиром.

Вопросительно поднимаю бровь.

– Дамир – это мой четырнадцатилетний брат. Я забрал его от матери.

– Значит, мама у Вас есть? Она может прийти в суд?

– Не думаю... Она живёт в деревне, довольно далеко отсюда. Мы почти не общаемся. У неё своя жизнь... Разгульная жизнь.

Скулы заостряются, желваки начинают ходить ходуном. Понимаю – Борис злится.

– Я забрал Дамира к себе, со мной ему однозначно лучше, – продолжает он. – Да и она была не против. Всё-таки пацан в городе, а не в деревне. Я дам ему хорошее образование. Как мне когда-то дал отец, так же забрав меня из деревни.

Записываю в блокнот: «Дамир Борисов. 14 лет».

– Четырнадцать? – поднимаю глаза на Бориса и невольно улыбаюсь: – Надо же, он ровесник моих детей.

Зачем я вообще говорю о себе?

– Что-о? Детей? – искренне удивляется Борис.

Я улыбаюсь ещё шире.

– Да, у меня близнецы. Тимофей и Ева.

– Надо же! В жизни бы не подумал! Вы так молодо выглядите, а Вашим детям уже четырнадцать?! – произносит шокированно.

А я зачем-то продолжаю говорить о себе:

Глава 8

Борис

Выхожу из подъезда и сталкиваюсь с соседкой снизу. Она внезапно хватает меня за руку.

– Я слышала, ты собираешь характеристики от соседей?

– Да, собираю.

Таня попросила меня об этом. Никаких проблем нет, люди охотно характеризуют меня как порядочного человека. Хочу пройти к машине, но пожилая женщина, с которой, к слову, у меня не сложились отношения, неожиданно впивается пальцами в моё запястье.

– Я тебе хорошей характеристики не дам! Даже не жди! – ядовито шипит она.

– Мне от Вас ничего и не нужно, – стряхиваю её руку.

– Не нужно? – упирает руки в бока. – Ааа... Ну, конечно... Ты заставишь написать тех дурачков, которым сумел запудрить мозги, и они почему-то считают тебя чуть ли не святым.

В нашем доме много приятных и доброжелательных людей. И никому я мозги не пудрил. Но у этой особы, видимо, своя реальность.

– Можно, я пройду?

– Нет, – отрезает соседка. – Я напишу на тебя плохую характеристику и отдам её Ларисе Ивановне. Оставь её в покое! Не пытайся забрать у неё ребёнка! Хоть какое-то утешение ей на старости лет!

Смотрю на соседку тяжёлым взглядом. Они с моей тёщей знакомы?

– И не зыркай на меня так! Я тебя не боюсь!

Поспешно ретируется в подъезд. А я стою как оплёванный. И почва опять уходит из-под ног...

Обретённое было спокойствие сменяется привычным гневом.

Мне нужна Таня... Пока я не разнёс тут весь подъезд!

Прыгаю за руль. На бешеной скорости мчусь к её офису. Через десять минут уже паркуюсь напротив входа. Некоторое время отсиживаюсь в машине, чтоб немного успокоиться. Не могу же я ворваться в её офис весь на нервах. Она и так, наверное, считает меня психом.

Минут через десять выходит Татьяна вместе с коллегой. Они о чём-то беседуют. Я не решаюсь выйти из машины, не хочу мешать.

Не свожу с неё глаз. Строгая юбка, светлая блузка, коротенький пиджачок. Женщина выглядит хрупкой и нежной. Но я не раз замечал, как её взгляд, обращённый на меня, становился строгим, властным... Таким, что я чувствовал себя нашкодившим пацаном.

Таня с коллегой останавливаются в паре метров от моей машины. Их разговор продолжается, а я любуюсь лицом своего адвоката. Голубые глаза, пухлые губки, острые скулы, идеальная кожа, светлые волосы, обрамляющие лицо... Да, она красива. Очень...

Чёрт! О чём я думаю?!

Татьяна вдруг замечает мою машину. Попрощавшись с собеседницей, подходит ко мне. Выскакиваю наружу.

– Борис, Вы? – произносит с удивлённой улыбкой.

Видно, что она в хорошем расположении духа. Но меня бомбит, и я не могу не выговориться.

– Татьяна, прошу Вас, уделите мне немного времени. Предлагаю немного пройтись.

Её брови вопросительно поднимаются, но она соглашается, хотя и несколько неуверенно.

– Хорошо, тут как раз есть красивый скверик прямо за моим офисом. Пойдёмте.

Сегодня отличная погода. Лёгкий и тёплый сентябрьский ветерок шуршит успевшими опасть листьями. Мы неспешно прогуливаемся по выложенной брусчаткой дорожке. Вдоль неё стоят деревянные скамейки. Присаживаемся.

– Так что же у Вас случилось, Борис? – Татьяна первой прерывает молчание.

– Появились некоторые проблемы с моей соседкой.

– С соседкой? – переспрашивает.

– Да, она обещала написать мне плохую характеристику и передать её Ларисе Ивановне.

– Хм... У неё какая-то личная неприязнь к Вам? Можно узнать, почему?

– Я не знаю... – выдыхаю, с отчаянием всплеснув руками. – Мы с ней и двумя словами не обмолвились за всё время. Но, похоже, она знакома с моей тёщей и приняла её сторону в вопросе о моём сыне.

Таня задумывается. А я сканирую её профиль. Мягкие губы время от времени сжимаются и вновь расслабляются.

– Ну что ж... Думаю, мы будем решать проблемы по мере их поступления, – спокойно и рассудительно произносит она наконец.

И снова это «мы» звучит обнадёживающе. Напоминая, что я варюсь в этом не один. На душе становится тепло. Меня отпускает.

– Как назовёте сына? – вдруг спрашивает Таня.

Наверняка хочет ещё больше расслабить меня.

– Иваном, – невольно улыбаюсь, вспоминая лицо своего крохи. – В честь деда. Он у меня героем войны был.

– Вот и думайте, Борис, о том, как будете проводить время с Ванечкой. Купите игрушек, литературу по уходу за малышом. Изучайте. Переключите свою энергию на ребёнка.

Усмехаюсь.

– Считаете меня психом?

Татьяна слегка сконфуженно улыбается, и я сразу начинаю оправдываться:

– Обычно я вменяемый! Просто ситуация такая... дурацкая... Чёрт! Ну Вы же сами всё видите!

Мимо нас проходит женщина с плетёной корзиной в руках. В корзине лежат аккуратно сложенные цветы. Меня вдруг накрывает острым желанием сделать что-то приятное для Татьяны. Как-то отблагодарить за то, что так добра ко мне.

Вскакиваю с лавочки, подбегаю к женщине, прошу продать мне всю корзину. Но она уже кому-то пообещала цветы, и лишь один небольшой букет белых роз остался свободным.

Ладно... Они как раз подходят. Эти розы похожи на Таню... Такие же нежные.

– Борис, ну что Вы? Не стоит! – пытается отговорить меня мой адвокат.

Но я расплачиваюсь за цветы и вручаю букет Тане.

– Спасибо, – смущённо опустив взгляд, зарывается носом в бутоны и вдыхает их аромат. – Ммм...

В этот момент этой женщине совсем не тридцать два. Она очень красивая и совсем молоденькая... И, кажется, я смотрю на неё непозволительно долго, замерев от восхищения...

Отмираю, услышав громкую мелодию из её кармана. Татьяна отрывается от цветов, напряжённо смотрит на экран. Оставляет букет на лавочке и отходит на пару шагов в сторону, чтобы принять вызов.

– Алло!.. Да, Гоша... Да, скоро приеду... Нет, просто в магазин заехала, но уже сажусь в машину, – говорит она, стоя ко мне спиной. – Да, выезжаю. Увидимся.

Повернувшись ко мне, прячет взгляд.

– Я дико извиняюсь, но мне уже пора, – смотрит на часы. Нервничает.