Сокровища Манталы. Месть Лукомона

Глава первая. Оливия попадает в проскрипции

- Мама?

Замирая от страха, она шла по темному, терявшемуся вдалеке коридору. Сердце екало от малейшего звука. Она старалась не шуметь, двигаясь на цыпочках и держась рукой за шершавую и очень неприятную на ощупь стену. Каждое мгновение ей казалось, что они сейчас проснутся и, набросившись, утащат в кромешную тьму. Закусив губу, сдержала нервную дрожь. Не дай бог побежать. Тогда они точно вцепятся ей в ноги, поволокут по холодному полу вниз, в жуткий, наполненный ужасами подвал.

- Мама? – повторила она, подавляя всхлипы. – Мамочка, ты где?

Впереди промелькнули слабые отблески света. Постепенно желтое пятно росло, вытягиваясь и становясь шире. Она вышла к огромной, высоченной двери, из-под которой пробивалась яркая, напоминающая восходящее солнце полоса. Там за дверью мама. Там тепло, ласка и спокойствие. Подпрыгнув, дотянулась до толстой, кривой ручки. И повернув ее, переступила через порог…

Она брела по глубокому, образованному давно высохшей речкой ущелью. Вокруг царила непроницаемая, пугающая до икоты тишина. Лишь наверху, на высоте крутых склонов перешептывались сухими листьями деревья, да пролетали, расправив крылья, странные серые птицы.

Но ничего происходящего вокруг она не замечала. Ей вдруг сделалось невыносимо больно, грудь буквально раздирало изнутри гнетущее, безжалостно терзающее чувство. Слезы брызнули из глаз, стекая по щекам и подбородку. Колени подкосились, и она едва не упала на черные, гладкие камни.

Что с ней такое? Отчего так плохо?

Рыдая, двинулась дальше, подставив лицо мелкому, противному дождю. С каждым шагом становилось все хуже, и не выдержав она повалилась на колени, сотрясаясь от рыданий…

Она лежала на искрящимся белом песке, а в воздухе прямо над ней заходились от крика чайки. Море приятно ласкало ей пятки, ворча накатывавшими волнами. Летнее солнце нагоняло сладкую дрему, грея жаркими лучами.

Вот бы так провести вечность, не думая ни о чем.

Море неожиданно вспенилось, огромные волны устремились на берег. Чистое, с редкими белыми облаками небо окрасилось в черное. А на линии горизонта, там, где раньше была безмятежность и умиротворение замаячили мрачные тени. Вскоре они приняли вид уродливых тварей: драконов, грифонов, пылающих яростью горгулий. Впавшие в неистовство потоки воды вынесли на песок огромные темные корабли. Украшенные развешенными вдоль бортов прямоугольными щитами они щетинились рядами весел. Их палубы ломились от вооруженных воинов со злыми, полными желания убивать лицами. Расступившись, они склонились перед сморщенными от старости стариками, кутавшимися в бесцветные, будто сотканные из дождя одежды. Их взгляды горели холодным, лишенным сострадания равнодушием.

Ей сделалось не по себе. Захотелось убраться отсюда, оказаться как можно дальше от этих тварей, солдат, а главное, безумных стариков. Вскочив, хотела бежать и тут заметила, что один из них смотрит прямо на нее. Протягивает к ней худую, с обвисшей кожей руку. Губы старика беззвучно двигаются. Он просит что-то у нее, требует сделать нечто такое, чего ей вовсе не хочется.

- Нет! – кричит она. – Ни за что! Нет! Нет, нет…

Проснулась от звука собственного голоса, с облегчением обнаружив, что это был всего лишь сон. Перевернулась на другой бок, намереваясь продолжить спать, но жуткий старик с безжизненным взглядом ни в какую не уходил из ее головы. Промаявшись некоторое время, ворочаясь и гоня кошмар прочь, Оливия легла на спину, уставившись в потолок.

Судя по отсутствию шума за окном стояло раннее утро. Она не особо любила вставать ни свет ни заря, наоборот, ей нравилось подолгу валяться в кровати, наслаждаясь мягкостью матраса и свежестью постельного белья. Однако сегодня был совсем иной случай. Уже который день она собиралась застать брата в его номере, намереваясь серьезно поговорить. И каждый раз просыпалась слишком поздно, приходя, когда тот уже уходил. И вот он шанс.

Умывшись, тщательно привела себя в порядок: оделась, причесалась, уложив волосы в замысловатую прическу, недавно вошедшую в моду в Ламаре. Выйдя в коридор, подошла к соседней двери. Прислушалась. Тихо, видимо, Оливер еще спит. Тем лучше: у сонного будет проще выяснить все, что нужно.

Вначале собиралась постучать, мало ли что. А потом, передумав, тихо открыла дверь и вошла внутрь. Комната была пуста. Заправленная кровать и отсутствие лучшего друга, волка Рэнделла, сообщали, что брат уже ушел. Не желая терять надежду, она стремглав устремилась к лестнице, ведущей на первый этаж. Там располагалась харчевня. Вдруг повезет и Оливер все еще завтракает.

Харчевня представляла собой просторное помещение с замызганными, прокопченными стенами. Шипя и потрескивая, на них тускло горели грязные масляные светильники. Посетители поглощали пищу за громоздкими, редко протираемыми деревянными столами. Большинство из них сейчас пустовали. Лишь за одним, стоявшим в дальнем углу, тихо переговаривалась компания из трех человек. Перед ними несмотря на раннее утро высилась гора из тарелок, бутылок и объемных кружек. Оливера среди них не было. Оливия узнала людей Бенедикта. Сам предводитель братства, на счастье, отсутствовал. Стараясь не привлекать к себе внимания, она вышла на улицу.

Знать бы куда он направился. Уходил Оливер рано, а возвращался поздно, чаще всего затемно. Где пропадал – неизвестно. Пару раз она пыталась дождаться брата в его номере, но неудачно. И вот очередной провал. А время шло, Бенедикт терял терпение. И им срочно требовалось что-то предпринять. Или хотя бы собраться вместе и обсудить создавшееся положение.

Глава вторая. Оливия пускает Бузимбу по следу

Лемур не ответил. Да и не ждала Оливия, что твидл сумеет пролить свет на таинственное объявление. Сорвав его, она еще раз глянула на короткий текст и два портрета под ним, а затем, скомкав, выбросила в реку. Удовлетворенно выдохнув, двинулась дальше.

Интересно чьих рук это дело? Кому понадобилось их разыскивать? Явно не властям. Оливер был знаком со многими влиятельными людьми Ламара, имел продолжительный разговор с самим бургомистром и тот прекрасно знал, где он проживает.

Чья-то шутка? Кому-то их появление в городе не понравилось? В первую очередь на ум приходили недоброжелатели родителей. В свое время папу и маму из-за происков ректора одного из здешних университетов, где те работали, объявили преступниками и пособниками колдунов. От суда и тюрьмы их спасла лишь нелепая и ужасная смерть. Но с тех пор имя Бэмфордов стало в Ламаре крайне непопулярным.

Или постаралась Флориана Болье, тот самый ректор университета? Расправившись с родителями, она попыталась провернуть ту же подлость и в отношении их детей. И только благодаря счастливой случайности ее козни сделались известны, а злодейка оказалась за решёткой. Но у нее могли остаться сообщники. Или сохранится достаточно влияния, чтобы мстить, находясь, в камере.

Загадки, одни сплошные загадки. Оливия не знала, что и думать. Выкинув вслед за объявлением и остатки пирожного, она двинулась через мост. Но не прошла и пары шагов, как заметила новый листок с таким же текстом и портретами. А затем еще один, третий, пятый, десятый… Ими был оклеен весь мост. Схватившись за перила, она постаралась успокоиться.

Ничего страшного. Они под защитой. Бургомистр лично дал слово, что не будет их преследовать, и они могут свободно жить в Ламаре. Вдобавок, Оливеру благоволил Чарльз Шервуд, член городского совета, позволивший ему поступить в университет. Не каждый осмелится пойти против таких влиятельных людей.

И все-таки кто-то эти проклятые объявления все же расклеил.

Погрустневший Бузимба, мрачно взирал на фонарные столбы. Оливия сорвала несколько листков, скатала в большой шар и пнула ногой. Подпрыгнув, лемур ударил по нему лапой и тот, зависнув в воздухе, упал в воду.

Следовало предупредить Оливера. Вкупе с последними событиями разыскать брата становилось первоочередной задачей.

В прошлое ее посещение территория университета кишела студентами. Они встречались везде: на скамейках и возле фонтанов, на дорожках и прямо на газоне, возле кустов и под деревьями. Сейчас же парк обезлюдил: одиноко стояли пустые скамейки, тоскливо журчала вода в фонтане, грустно шелестели на ветру деревья. И только перед главным входом наблюдалось оживление. Правда, вместо привычных мальчишек и девчонок в студенческой форме возле него прохаживались вооруженные стражники. Из здания вывели группу связанных пленников и, толкая в спины, вынудили сесть в грубую повозку с высокими бортами. Шедший последним, с грязными спутанными волосами и густой рыжей бородой, остановился и смачно плюнул прямо под ноги безусому парню. Часть слюны попала на начищенные до блеска черные ботфорты. Лицо оскорбленного сделалось пунцовым. Рыжий заржал, скаля зубы в злорадной ухмылке.

- Я найду тебя и убью, – пообещал рыжий. – Как только выйду из тюрьмы. А оттуда я непременно выйду, Азариус позаботится. А после прирежу всех твоих родных и близких.

Парень из красного сделался бледным.

- Не слушай ты его, – посоветовал седовласый стражник, награждая рыжего апперкотом с правой. – Уверен, еще вечером их всех вздернут и никакой Азариус не поможет.

Для Оливии происходящее казалось сюрреалистическим набором картинок, рассыпанных впопыхах и собранных в неверном порядке. Вот сейчас она закроет глаза, а когда откроет, обнаружит вместо бандитов занудно болтающих старичков, а вместо солдат – заучек с книжками под мышкой. Так и поступила. Прикрыла веки, досчитала до десяти, но ничего не изменилось. Только теперь рыжий сидел в повозке, сплевывая кровь из разбитой губы на покрытую мелким песком дорожку.

Оливия попробовала незаметно проскользнуть внутрь, но путь ей преградил все тот же седой стражник.

- Не велено пускать, – заявил он ей. – Закрыто. По приказу барона Эшкрофта.

- Но мне надо, – возмутилась Оливия. – Там мой брат.

И для придания солидности своим словам потрясла перед лицом пожилого мужчины кольцом. На того сие действие не произвело ровным счетом никакого эффекта.

- Сказано же: не велено. Да и нет там давно уже никого.

Оливия решила, раз не прогнали сразу, то есть надежда уболтать.

- А что произошло? – поинтересовалась она участливо. – Кто эти люди?

Стражник скривился:

- Азариусовы выродки. Кем надо быть, чтобы колдуну служить?

Оливия состроила полное изумления лицо.

- Настоящий колдун? Здесь? В университете?

- Сам до последнего не верил, – седой пожевал губами. – Я стрелу в него послал. Двадцать лет служу, многое повидал. Но такого ни разу, – он понизил голос. – Глаз у меня меткий, со ста шагов в яблоко бью. А тут промахнулся… Представляешь? Мимо прошла. Но поклясться готов, летела точнёхонько в евоное сердце. Но ты не волнуйся, деточка. Он давно уже убег. Однако, и ты лучше иди отсюда подобру-поздорову. Давай, шлепай!

Глава третья. Оливер подменяет свои воспоминания

Перед ним высилась настоящая гора из толстых томов, свитков и рукописей. Устало отодвинув пухлую книгу, он закрыл воспаленные от долгого чтения глаза и уронил голову на свободную часть стола. Вот бы поспать, совсем чуть-чуть, но гнетущее чувство тревоги не позволяло расслабиться.

Откинувшись на стуле и разминая затекшую спину, Оливер грустно размышлял. Он изучил все, что сумел отыскать в библиотеке. И не нашел ничего, ни единого слова о пророчестве. Он всегда верил, что в книгах есть ответ на любой вопрос. Главное, иметь представление, что ты ищешь и понимать, где искать. Что необходимо найти он знал: текст пророчества у него имелся. Было ясно и где начать поиски. Лучшего места, чем университетская библиотека, одна из крупнейших в стране, и представить сложно. Но вот просмотрена заключительная страница последней книги, а он так ничего и не узнал. И что теперь делать дальше?

На мгновение ему показалось, что его увлекает куда-то невидимая сила. Не успел опомниться, как очутился на краю высоченного обрыва, голого и безжизненного. Никогда ранее он не видел таких мест: расселину окружали, образуя густой лес, огромные деревья с лишенными листьев ветками, а с темного, покрытого густыми облаками неба падали белые, похожие на пух хлопья. Оглушительно выл ветер, пробирая холодом буквально до костей. Чувствуя незримую опасность, Оливер шагнул вперед. Там внизу, скрывалось нечто страшное. Все естество умоляло не делать этого, но что-то незримое увлекало, тянуло на дно. Он почувствовал, как из-под ног уходит земля. Падая, запоздало ухватился за торчавший из-за грубого камня корень. Тот не выдержал, ломаясь, и Оливер полетел навстречу темноте…

Резкий болезненный шлепок прервал нежданный кошмар.

- Шел бы домой, – возле стола, кривя губы, стояла низенькая женщина в длинной, до пола юбке и серой кофте.

Тяжело дыша, Оливер потер заспанные глаза.

- Сюда работать приходят, а не спать, – зашептала библиотекарь. – Давай, сходи на свежий воздух, взбодрись, а то смотри – мешаешь остальным.

В их сторону уже недовольно косились сухонькие старички в учительских мантиях. Заметив их взгляды, библиотекарша засуетилась, принявшись скидывать взятые Оливером книги в деревянную тележку.

- И не забудь расставить все по местам, – ворчала она. – А то больше не пущу. И даже Чарльз Шервуд не поможет тебе.

Оливер и сам собирался уходить, делать тут больше было нечего. Толкая тележку, углубился в скопление стеллажей и полок. Он знал в библиотеке каждый угол, каждый проход и закуток, помнил расположение всех шкафов и ящичков, ощущая себя в мире книг словно в родном доме. Собственного жилища он не имел, хотя, обладая достаточными денежными средствами, уже давно присмотрел в городе пару интересных вариантов. С некоторых пор он мечтал об уютном домике, где бы поселился с сестрой, а поблизости устроились бы Марко с твидлами. Несколько раз пробовал заговорить о покупке с Оливией, но всякий раз откладывал затею на потом, опасаясь отказа.

День еще толком не начался, а заняться было уже нечем. Разложив книги по местам и вернув тележку в крохотную каморку, забитую швабрами, метлами и ведрами для воды, он вышел в коридор. Живот призывно заурчал, напоминая о пропущенном завтраке. На третьем этаже имелась столовая, куда она пару раз захаживал. Простая, без изысков еда вроде жареной курицы с вареным картофелем, булочек с капустой и подслащенной лимонной воды.

Стояла середина лета, большинство студентов разъехались по домам, и Оливер раздумывал, стоит ли тратить время на местную столовую или лучше отправиться обедать в город. Вспомнив о Рэнделле, лучшем друге, ночью становившемся сычиком, а днем превращавшимся в волка, оставленном снаружи в парке, он поспешил на улицу.

Дойдя до лестницы, остановился озаренный внезапной идеей. В Ламаре ведь находились и другие учебные заведения, недаром его прозвали городом университетов. И в каждом из таких мест имелась своя библиотека. А вдруг в одной из них окажется то, что ему нужно? Только как туда попасть? Вновь просить Чарльза Шервуда? И что сказать? Сюда-то он поступил и может считаться полноправным студентом, но как объяснить желание ходить в другой университет? Не рассказывать же про Азариуса, пророчество и возможную скорую смерть?

С коридора первого этажа донеслись крики. По лестнице застучали громкие торопливые шаги. Оливер удивленно прислушался. Обычно здесь стояла умиротворяющая тишина, по крайней мере, в часы занятий. А сейчас, в разгар каникул, шуму вообще неоткуда было взяться.

Крики усиливались. Захлопали двери. Послышался треск и звон бьющегося стекла. Оливер настороженно свесился с перил, поглядывая вниз. Поднимались трое: в покрытых пылью одеждах, тяжелых сапогах, со шпагами на поясе. Незнакомцы явно торопились, внимательно посматривая по сторонам. Решив не искушать судьбу, он, заприметив толстую колону, укрылся за ней. И замер, слушая во все уши.

Мужчины шли молча, беззастенчиво стуча подошвами. Затаив дыхание, Оливер дождался, пока они пройдут, а затем быстро поспешил вниз. Не успел достигнуть ближайшего пролета, как раздались новые шаги, на сей раз тихие, шелестящие, но вместе с тем уверенные. Издававший их человек словно намекал: мне нечего бояться, однако, лучше будет, если я останусь незаметным. Вначале Оливер решил, что, скорее всего, это какой-то учитель или руководитель кафедры. В отличие от студентов преподавательский состав продолжал работать: подводить итоги учебного года, составлять расписание, набирать новый курс и заниматься прочими университетскими делами. Хотел броситься и расспросить, что происходит, но сперва все же глянул, желая знать, кто все-таки перед ним. И правильно сделал. Вначале не поверил своим глазам: в его сторону поднимался мужчина в белом балахоне. Волосы до плеч, прямой нос, безумный взгляд.

Глава четвертая. Оливер исполняет роль приманки

Звеня шпорами, в помещение вошли трое. Одеты одинаково: коричневые камзолы, темные дорожные плащи, высокие, покрытые пылью сапоги. При их появлении Эшкрофт, сидевший за столом и разбиравший бумаги, вскочил и торопливо направился к гостям. Поспешил к ним и его племянник, виконт Грилиш, юноша с едва начавшим проступать пушком на подбородке и щеках.

Вошедшие устало опустились на стоявший у дальней стены диван, с блаженством вытянув ноги и потирая затекшие спины.

- Констант Легран шлет вам свой привет, барон, – лениво произнес мужчина средних лет с благородными чертами лица, которое немного портили пухлые губы и излишне тонкий нос. – Меня зовут Септимий, моих спутников Катулл и Флавий.

И поочередно указал на приятной наружности старичка с короткостриженой лысоватой головой и рыжеволосого франта с заметно оттопыренными ушами. Никто из них не обратил внимания на Оливера, расположившегося в кресле возле завешанного плотными портьерами окна. Сложив под себя ноги, он от нечего делать цедил из хрустального стакана подслащенную воду. На полу, поджав хвост и прикрыв глаза, дремал Рэнделл. Заслышав звук открываемой двери, волк проснулся и, не поднимая век, навострил уши.

В помещении было темно. Несмотря на ранний вечер масляные светильники с трудом разгоняли темноту. А свет от растопленного камина освещал лишь небольшое пространство перед ним. А еще было очень жарко. Оливер постоянно потел, а Рэнделл, покрытый густой шерстью, тяжело дышал, периодически высовывая язык.

- Сколько у нас времени? – деловито поинтересовался Катулл, снимая и отряхивая плащ.

Эшкрофта вопрос удивил. Барон сощурился, почесывая затылок.

- Если честно, без понятия, господа, – бравурным тоном отозвался он.

Септимий нахмурился.

- А где, по-вашему, может сейчас находиться Азариус? – спросил он, разглядывая свои ногти.

- Скрывается где-то… – осклабился барон. – Да где угодно! Пес его разбери, где он сейчас шляется.

Септимий вздернул брови, отрываясь от созерцания ногтей. Флавий и вовсе округлил глаза.

- Вы, разве, не следите за ним? Нам пришлось проделать довольно долгий путь. В письме вы просили прибыть как можно скорее. И вот мы здесь. А вы даже не удосужились приставить к нему агентов. Не соблаговолите ли объясниться?

- К колдуну? – теперь уже изумленным выглядел Эшкрофт. – Он, видите ли, обладает способностью исчезать, когда ему вздумается. И не докладывает при этом, куда направляется.

Гости встревоженно переглянулись.

- Хотите сказать он делал это более одного раза? – Септимий напряженно смотрел на барона.

- Вы уверены? – Флавий поддался вперед. – Людская молва, знаете ли, любит преувеличивать.

- Да чего уж там преувеличивать, – хмыкнул барон. – Сам видел этим утром.

Септимый откинулся назад, положив ногу на ногу и барабаня пальцами по колену. Катулл, вскочив, принялся мерить шагами комнату, отчего-то одаривая виконта недовольными взглядами. Грилишу явно стало не по себе, и он предпочел укрыться за столом, сделав вид, что поглощен изучением бумаг.

- Вы это чего? – барон оглядел всех троих. – Я думал, это нормально, ну то, что он проделывает.

- Это ненормально, – отрезал Семпимий.

- Ну он же колдун, – растерялся Эшкрофт.

- Он не колдун. И вы это прекрасно знаете, – возразил Катулл, останавливаясь напротив него. – И перестаньте так его называть. Он человек, как вы или я.

- Как знаете… – пожал плечами барон. – От этого он колдовать не разучится.

- Вы даже не представляете на что способны истинные маги, – снисходительно заметил Флавий. – В сравнении с ними Азариус букашка. На наше счастье они не обращают на нас внимания.

- А они что действительно есть? – заинтересовался барон.

- Мы не для этого тут, – Катулл подошел к другому окну, закрытому менее толстой портьерой и выглянул наружу. – Скажите, что вы намерены предпринять?

Эшкрофт слегка выпятил грудь.

- Собственно уже предпринял, – он загадочно улыбнулся.

- И что же? – спросил Септимий, так и не дождавшись продолжения. Барон молчал, с нескрываемым удовольствием наблюдая за реакцией собеседников.

- Вам не придется утруждать себя его поисками, – произнес он наконец. – Он придет сюда. Сам. В мой дом. Рано или поздно.

- Вот как… – Флавий недоверчиво смотрел на Эшкрофта. – И с какой стати?

Сделалось любопытно и Оливеру. Все еще остававшийся незамеченным гостями, он слушал во все уши.

- Он придет за ним, – барон указал на Оливера.

Тот от изумления замер, разглядываемый одновременно четырьмя парами глаз.

- И что в нем такого? – поинтересовался Септимий. – Зачем он ему?

- Это его родственник? – Катулл приблизился к Оливеру, внимательно его рассматривая, скользнул взором и по притворяющемуся спящим Рэнделлу. – Хотя родных у него, насколько мне известно, нет. Сын? Если это так, то вы отлично поработали, барон.

Эшкрофт стушевался.

Глава пятая. Оливия вводит в заблуждение темного мага

Оливия не сразу сообразила, в чем дело, а когда поняла, содрогнулась. Марко заботливо подставил плечо, опередив шагнувшего к ней Лионеля. Досадливо поморщившись, блондин отвернулся, вернувшись к осмотру вестибюля. Глядела во все глаза и Оливия. И чем дольше, тем больший ужас ее охватывал.

Из-за царившего внутри полумрака помещение просматривалось плохо. Но постепенно взгляд привык к темноте и тогда взору открылась жуткая картина. Прекрасная, изысканно тонкая мебель была поломана. Всюду валялись куски дерева, стекла, порванные картины, сорванные с окон портьеры. И среди всего этого разгрома выделялись человеческие тела. Некоторые лежали неподвижно, другие подергивались, слабо постанывая. На многих виднелась грязная, напоминавшая разбойничаю, одежда. Но встречались и одетые в военную форму с синей лилией на груди.

Не выдержав, Оливия, отпустив Бузимбу, прикрыла лицо руками. Все ее естество призывало бежать отсюда, требовало свежего воздуха и открытого пространства. Сдержав усилием воли нахлынувшую слабость, она двинулась дальше. Оставшийся на месте Марко нагнулся, подобрав валявшуюся перед ним шпагу. Сжав оружие, несколько раз им взмахнул, невесело улыбнувшись. Выглядевший непривычно серьезным Лионель присел возле усатого мужчины с закатившимися глазами. Осторожно коснулся его шеи. Мужчина пошевелился, издав глухой протяжный хрип.

- И где он может быть? – Марко озадаченно глянул на лестницу.

- Скорее всего, наверху, – безапелляционно объявил Лионель, направляясь на второй этаж.

За спинами друзей, со стороны входной двери раздался топот. Мальчишки тут же спрятались за стоявший поблизости громоздкий, заваленный подушками диван. Бузимба скрылся в дальнем темном углу, юркнув за комод. Замешкавшись, Оливия огляделась, ища укрытие. Голова соображала с трудом, ватные ноги едва двигались.

С улицы донеслись крики, зазвенело разбитое стекло. Сверху, прямо над ними, зазвучали быстрые шаги. Хлопнула дверь, шаги сделались громче и отчётливей. Оливия застыла, завороженная их звуком. Топ, топ, топ… Нужно было бежать, прятаться, а она стояла и смотрела. На лестнице показался человек в белом балахоне. Косматые волосы, горевшее нетерпением лицо. Перепрыгивая через ступени, он понесся вниз. Достигнув выхода, взялся за ручку и замер на пороге. Медленно развернулся, губы его растянулись в довольной улыбке.

- А все-таки дела складываются как нельзя лучше. Ну здравствуй, Оливия, рад нашей встрече, – приветствовал ее Азариус.

Она хоть и предполагала столкнуться с ним, но все же не сразу поверила в произошедшее. Колдун провел рукой по двери. На нее тут же посыпались удары, заставив выгнуться и отчаянно затрещать. Однако дверь выдержала. Крики снаружи усилились.

- Все мечтал с тобой поговорить, да не срасталось как-то, – признался Азариус, подходя ближе. – На какие только ухищрения не шел. Даже награду обещал тому, кто приведет. А все без толку.

Оливия молчала, угрюмо поглядывая на колдуна. И к чему вся эта бессмысленная болтовня: если решил убить, то убивай, зачем пускаться в разглагольствования?

Мужчина закатал рукав, проведя пальцами на надетому на запястье браслету родителей. Тот блеснул серебром, неровные линии рисунка вспыхнули синим, меняясь и складываясь в сложный, постоянно движущийся рисунок.

- Удивительной силы артефакт, – Азариус показал ей украшение. – Чувствуешь мощь? А еще от него так и пахнет временем и магией. Не желаешь рассказать, откуда он у тебя? А заодно не видела ли еще что-то похожее?

- Спросите Оливера, он лучше знает, – буркнула Оливия.

- Под стать брату: такая же ершистая и несговорчивая, – взгляд мужчина вспыхнул нетерпением. – А я вот спрашиваю тебя. Мне тебя послушать хочется.

Из-за дивана выбрался Марко, за ним опасливо показался Лионель. Блондин посматривал на колдуна настороженно, поглаживая эфес шпаги. Высунул голову из-за комода и Бузимба.

- Команда поддержки, – усмехнулся Азариус. – Может, их спросить? Поговаривают, темные колдуны едят на обед маленьких мальчиков. Желаешь проверить?

Он подмигнул заметно оробевшему Марко. Кивнул Лионелю. Взгляд его скользнул по блондину, сделавшись внимательным и заинтересованным. Брови колдуна выгнулись, на лице отразилось удивление.

В этот момент входная дверь сотряслась от мощного удара. Второго, третьего… По ней пробежала, ширясь, трещина, а затем дверь разлетелась на части. Бузимба предпочёл вновь укрыться за комодом, а в вестибюль ввалились стражники в зеленой форме. Щетинясь пиками, щелкая заряжаемыми арбалетами, они двинулись на Азариуса. Тот недовольно поморщился. Со стороны лестницы зазвучали крики. Оттуда с мешками на спинах, сгибаясь под их тяжестью, показались люди в темной одежде. Скинув добычу на пол, они выхватили шпаги и устремились на стражников. Завязался бой.

- Уходите отсюда! – воскликнул Лионель, обращаясь к Марко. Оливия непонимающе вытаращила на него глаза. – А я останусь и поищу Оливера.

Вместо этого Марко бросился на ближайшего противника, ловко увернувшись от направленного прямо ему в сердце удара шпагой. Не послушалась и Оливия. Пользуясь неразберихой, она кинулась внутрь дома. Дорогу ей загородил здоровенный тип с желтыми зубами и огромным фингалом под глазом. Расставив руки, он попытался ее схватить.

- Удача сама идет ко мне, – возрадовался он. – Ты же та самая – за тебя награду дают. А где твой брат?

Глава шестая. Оливер узнает чужой секрет

Нечто мокрое и шершавое настойчиво терлось о его лицо. Очнувшись, он открыл глаза и обнаружил рядом с собой Рэнделла. Волк лизал ему щеку, встревоженно поскуливая и теребя лапой за ухо. Небо темнело густыми черными тучами. Капал мелкий нудный дождь. Скосив взгляд, Оливер понял, что лежит на кусте винограда. Густые ветки больно врезались в спину, порвав одежду и ободрав кожу. Однако их густота смягчила падение, уберегла от жесткого столкновения с землей. Чуть поодаль, уйдя ножками в газон, валялось поломанное кресло.

- Уф, – облегченно выдохнул Рэнделл. – Идти можешь? Надо уходить. Боюсь, он скоро будет здесь.

Пошевелившись, Оливер предпринял попытку встать. Тело мгновенно отозвалось протестом. Кружилась голова, саднило локти, ноги отказывались слушаться. От дома барона отделилась высокая фигура. На мгновение замерла, остановившись. Замер и Рэнделл, перестав даже дышать. Человек двинулся дальше. Манерой движение он напоминал Марко. Неся что-то тяжелое, он шагал медленно, не отрываясь следя за своим грузом. Добравшись до одноэтажной постройки, положил ношу на траву, скрывшись за широкой дверью.

- Оставайся на месте, – услышал вдруг Оливер идущий откуда-то сверху знакомый голос.

От неожиданности Рэнделл подпрыгнул, а Оливер, напрягши зрение, с трудом разглядел в окне второго этажа Лионеля. Перегнувшись через подоконник, блондин, стараясь привлечь их внимание, яростно махал им рукой.

- Как он нас нашел? – Рэнделл подозрительно повел ушами. – Что он тут вообще делает?

- Без понятия, – кряхтя и кривясь от боли, Оливер предпринял очередную попытку встать.

Ветки виноградника больно вонзались в тело, царапая и оставляя на теле глубокие, кровоточащие раны.

Послышался скрип колес и цокот копыт – от пристройки отъехала повозка. Похожий на Марко человек, усевшись на переднее сидение, не особо уверено правил низкорослой коренастой лошадкой. Груз лежал рядом, привалившись ему на плечо.

Позабыв о Лионеле, Оливер выбрался из виноградника. Земля норовила уйти из-под ног, перед глазами плыли темные круги.

- Эй! – крикнул он, едва не упав. – Подождите! Мы здесь!

Человек не обернулся. А вот груз пошевелился, сползая на сидение и наклоняясь в сторону. Конек бежал резво, увозя повозку все дальше. Оливер понял, что ему ни за что ее не догнать.

- За ней, – прохрипел он, указывая на нее. – Там Марко. И, кажется, Оливия.

Рэнделл глянул на него с сомнением. Втянул носом воздух.

- Не чувствую их.

И все же подался вперед, намереваясь пуститься в погоню. И вдруг замер, обеспокоенно прислушиваясь. Повозка скрылась из виду, а пространство перед домом наполнилось шумом: криками, топотом, лязгом металла. Мгновение и наружу повалили люди в зеленой форме стражников Ламара. Очутившись на улице, они кинулись врассыпную. А за ними на крыльцо вышел Азариус. С искаженным гримасой недовольства лицом, он метнул в бегущих молнии.

Дождь усилился. В отдалении прогрохотал гром. Небо затянуло еще сильнее, превращая день в ночь. Залитая водой земля размокла, покрываясь пузырящимися от падающих капель лужами.

Оливер сел, не в силах больше двигаться. Рядом с ним опустился Рэнделл, мокрый и взъерошенный. Устроившись среди поломанных веток в некотором подобии пещеры, они, затаив дыхание, наблюдали за происходящим.

Спустившись с крыльца, Азариус сыпал заклятиями направо и налево. Вскоре газон вокруг дома был усеян телами людей. Некоторые шевелились, пытаясь ползти. Другие застыли в неподвижных позах. Колдун неспешно прошелся до границы сада, ломая подошвами башмаков пики и плавя огнем шпаги.

- А я тебя вижу, – он повернулся и в упор уставился на Оливера. – И твидла твоего. Зря стараетесь. Давайте, вылезайте.

Оливер остался сидеть. Он не собирался доставлять удовольствие колдуну, выполняя его приказы в надежде продлить свою жизнь. Вдобавок его по-прежнему мутило, и он с трудом оставался в сознании.

Азариус убрал со лба прилипшую прядь волос.

- Мне все не дает покоя один вопрос, – он запахнулся в белоснежный, к удивлению Оливера до сих пор остававшийся абсолютно сухим балахон. – Не мог бы ты просветить меня? На какой факультет ты решил поступать?

Оливер оторопел от такого вопроса. Он ожидал чего угодно, но не интереса к своей учебе. А, может, колдун просто издевается? Понимает, что никто сейчас им не помешает, вот и наслаждается моментом? Словно в подтверждении его мыслей, Азариус наступил на валявшийся в траве арбалет, вдавив подошвой в мокрую землю.

- Нас постоянно разлучают, – пожаловался он. – То явится невесть откуда волшебник, то стража нагрянет. А ведь я помню тебя совсем маленького. Красный такой в колыбели лежал, орал постоянно, ничто не могло тебя успокоить.

- Вы чего хотите? – угрюмо поинтересовался Оливер. – Что вам нужно?

- Весь в отца, – ухмыльнулся Азариус. – Тот тоже рассусоливаний не любил, сразу переходил к сути. А мне вот поговорить в удовольствие. Ну, что ж не хочешь, значит, не хочешь. Ты умудрился обмануть меня, Оливер, подсунул устаревшее воспоминание. И все же нет худа без добра. Теперь я знаю, что тебе известно не только о браслете, но и о других волшебных артефактах.

Оливер молчал. Азариус погрустнел.

Глава седьмая. Оливию втягивают в новое приключение

Небо было ясным и чистым. Крохотные, будто точки звезды обступили равнодушно горевший месяц. Стояла тишина, изредка нарушаемая плеском волн. Умиротворение и спокойствие столь нужное и желанное казались почти достижимыми. И все бы ничего, если бы не грызущее душу чувство: она недостойна зваться сестрой, она бросила брата в беде, отдав на забаву темному колдуну, а сама бежала, спасая свою шкуру.

Заметив, что она открыла глаза, над ней склонился Марко. Лицо бледное и обеспокоенное. Оливия сразу все вспомнила, догадавшись, где находится. «Великолепный кот» являвшийся одновременно и домом, и кораблем, и самым безопасным местом в мире. Она лежала на его твердой деревянной палубе, вдыхала свежий речной воздух и силилась унять предательски накатившие рыдания.

- Уйди! – прошипела она Марко. – Или наговорю лишнего, а потом буду жалеть.

Парень тут же исчез. Вместо него возникло существо с большой круглой головой и шелковистой на вид шерстью.

- Выпей, полегчает, – существо по имени Йоши, днем кот, а ночью панда, протянуло ей глиняную кружку.

Приготовленный им отвар – горячий и очень вкусный – наполнил тело теплом, придав сил. Рана почти не болела. В том месте, куда попала стрела она нащупала тугую, смоченную чем-то мокрым и терпко пахнущим повязку. Кровь более не шла, и не обращая внимания на легкую слабость, Оливия встала.

- Ночной тебе сон необходим, – назидательно заметил твидл, складывая лапы на груди. – Тревога и ожиданий часы противопоказаны. Выздоровлению вредят, тело и дух угнетают.

Оливия не нашлась что ответить. Рядом на мягкой циновке в лисьем обличии дремал Бузимба, сжимая глубокую тарелку, наполненную вяленым мясом.

- Мне надо на берег, – объявила она Йоши.

- Как врач лечащий твой слышать такое не хочу, – скорчил хитрую мордочку твидл. – Друг как, помогу. Но Марко обязаны сообщить мы, волнуется за тебя, места не находит.

- И пусть, – зло отрезала Оливия. – Нечего было решать за меня!

Доковыляв до трапа, она схватилась за поручни. Перейти по узкой доске оказалось не так просто, вдобавок по Фире прошла волна, вызвав ощутимую качку.

По пирсу катила изящная женская повозка. Оливия давно мечтала проехаться в такой, прослышав, что она пользуется особой популярностью у женской части Ламара. Благородного вида конь величаво перебирал длинными мускулистыми ногами, лениво покачивая гривастой головой. Поравнявшись с «Великолепным котом», повозка остановилась. Из нее вылезла худощавая фигура с серой похожей на крохотную сову птицей на плече. Вскрикнув, Оливия узнала Оливера.

Бросившись к нему, сжала брата в объятьях. И отшатнулась – тот был весь в крови.

- Это не моя, – Оливер указал на неподвижно сидевшего Лионеля.

На шум прибежал Марко. Втроем они перенесли Лионеля на корабль, уложив на корме.

- Ты как? Что случилось? – накинулась она на Оливера.

Вместо ответов тот принялся засыпать ее своими вопросами. Замолчав, они глянули друг на друга и, рассмеявшись, еще раз обнялись.

Приковылял, смешно перебирая лапами, Йоши, неся с собой заплечную сумку. Молча высыпал из нее кучу коробочек, тряпочек, баночек с мазями и пучков трав. Бормоча что-то под нос, озабоченно склонился над раненым.

- И все же, что случилось? – вновь поинтересовалась она у Оливера.

Тот принялся рассказывать.

- Странно, – озадаченно протянул Йоши, осматривая Лионеля. – Понять не могу никак, что с ним.

- Его стрелой ранило, – прервавшись, объяснил Оливер. – Много крови потерял.

- Понятно это, – отмахнулся панда. – Не рана внушает опасения мне. И крови потеря не критична. Слаб он очень, жизни в нем нет совсем.

Оливия заломила руки. Не менее встревоженным выглядел и Оливер.

- О чем ты такое говоришь? – он склонился над Лионелем. – Думаешь, стрела была зачарована?

- В колдовстве дело, если, – Йоши растер лапами пригоршню травы. – Бессилен я тогда.

Ссыпал ее в миску и добавил нечто жидкое и густое из крохотного пузырька. Перемешав все, сцедил в рот Лионелю.

- Ждать остается нам. Наблюдать и надеяться.

Разбуженный голосами, явился Бузибма. Отыскав Оливию, запрыгнул ей на грудь, боязливо косясь на неподвижно лежащего Лионеля.

Несмотря на позднюю ночь никто не отправился спать. Все сидели, угрюмо переглядываясь. Марко сходил за едой, принеся свежего хлеба, мяса и нарезанного тонкими ломтиками пахучего сыра. Йоши заварил сладкий душистый напиток, разлив его по кружкам. Немного поев, Оливер продолжил рассказ, изредка дополняемый Рэнделлом. Слушали молча, почти не перебивая, лишь в конце, когда услышали о том, как друзья спаслись от Азариуса, начали задавать вопросы. Затем наступила очередь Оливии. Каждый раз, когда Марко намеривался вставить слово она зло смотрела на него, не позволяя вклиниться в разговор.

В отличие от остальных Йоши сидел отдельно. Хмурясь и потирая лоб, он периодически вскакивал, подходя к Лионелю и внимательно вглядываясь ему в лицо. Поднимал зрачки, прикладывал ухо к груди, ощупывал мягкими лапами кончики пальцев. То и дело бросался перебирать расставленные в углу кормы лекарственные препараты, но всякий раз грустнел и отходил еще более мрачный и сосредоточенный.

Глава восьмая. Оливия знакомится с сыном бургомистра

Зябко кутаясь в шерстяную шаль, Оливия пила из кружки терпкий, со вкусом мяты горячий напиток. Обжигая губы, он бодрил, гоня прочь последние остатки сна.

Стоя на корме, она вглядывалась в даль. Где-то там далеко позади остался Ламар, непривычно тихий и почти без огней. На Фиру опустился густой, непроницаемый туман. Белесое марево казалось поглотило все звуки. Стихло чириканье птиц, замолкли стрекотавшие в полях кузнечики, перестали жужжать насекомые. Даже рыбы скрылись в глубинах вод, предпочитая не показываться на гладкой, похожей на серое зеркало реке.

Греясь о тепло кружки, Оливия вспоминала вчерашний разговор.

- Ты бывал раньше в столице? – Марко облокотился о борт судна.

Оливер недоверчиво округлил глаза.

- Какую столицу ты имеешь в виду?

- Аквилею, – улыбнулся Марко. – Главный город Тразимина.

- И сколько туда плыть? – поинтересовалась Оливия.

- Чуть менее суток, – ответил Марко.

- Я не тебя спросила, – она глянула на Йоши.

Тот извлек из сумки карту, развернул.

- Чуть менее суток.

- Что ж… – задумалась она. – Предлагаю сплавать и попытаться его найти. Если не получится, попросим помощи у Бенедикта? Кто, что скажет?

- Аквилея – огромный город, там живет куча народа, – расстроился Оливер. – И как мы найдем там этого Константа Леграна?

- Уверяю тебя, – усмехнулся Марко. – Об этом не волнуйся. Думай совсем о другом.

- И о чем же? – Оливер глянул на уснувшего Лионеля.

- Как к нему попасть.

- Если я выясню, где он живет, то просто постучусь к нему в дверь. Надеюсь, примет и выслушает.

Марко рассмеялся.

- Зря надеешься. Не примет и не выслушает. Тебя и на порог то не пустят.

- Это еще почему? – недоверчиво поинтересовался Оливер. И, прищурившись, прибавил. – Разыгрываешь? Очень смешно.

- Я не шучу, – Марко был серьезен, а глаза и вовсе выглядели грустными.

- Да, кто он такой этот Констант Легран! – вскричал Оливер, размахивая руками. – Что за птица такая?

- Важная и влиятельная, – объяснил Марко. – К таким просто так с улицы не попасть.

- Что-то ты слишком много о нем знаешь, – подозрительно произнесла Оливия. Ей начала порядком надоедать эта игра, устроенная Марко. Да и жалко стало Оливера. – Кто он такой? Откуда тебе о нем известно? Что ты скрываешь?

Марко поморщился.

- Он бургомистр Аквилеи, о нем все там знают. К нему очередь на прием выстраивается. Можно месяцы провести, ожидая, пока вас примут.

- Пытался? – хихикнула Оливия.

- Много чести, – скривился Марко.

- Откуда знаешь? И когда ты успел побывать в Аквилеи? Ты не рассказывал.

При этих словах Йоши заинтересованно уставился на Марко. Тот смутился.

- Бывал проездом. Давно, почти и не помню.

Оливия вновь зевнула.

- В любом случае мы знаем, кто нам нужен и где его искать. А дальше разберемся на месте.

- Согласен, – кивнул Оливер.

- Значит, отплываем? – уточнил Марко.

- И лучше прямо сейчас, – Оливия глянула в ночную тьму. – Даже если ничего не выйдет, хоть на какое-то время окажемся подальше от Азариуса.

Допив остывший напиток, она поставила кружку на круглый низенький столик. Стояла середина дня, а густеющий туман позволял видеть не дальше, чем на длину вытянутой руки. По этой причине плыли они медленно, едва двигаясь вдоль пропавших с их виду берегов. Воздух постепенно наполнился влагой, повиснув каплями на тянувшихся вверх канатах. Продрогнув и шмыгая носом, Оливия спустилась в каюту Лионеля. Осторожно приоткрыла дверь – блондин крепко спал, уткнувшись лицом в подушку и сбросив с себя одеяло. Йоши уверял, что парень стремительно идет на поправку. О том же свидетельствовал и румянец на его щеках, сменивший мертвенную бледность.

Согревшись, она отправилась на мостик. Штурвалом управлял Йоши, превратившийся утром в огромного толстого кота. Одной лапой он придерживал штурвал, а другой сосредоточенно писал белым пером на широком прямоугольном листе. Почерк у твидла оказался убористым, но аккуратным. Ровные, как в книгах буквы имели множество завитушек, выглядя красиво и замысловато.

Вдруг над рекой разнеся звон колокола. Прямо на их корабль надвигалось плоское, наполовину погруженное в воду судно. Широкая, почти без мачт палуба была забита самым разнообразным грузом. Вдоль его бортов носились обнаженные по пояс люди, крича и махая руками.

Уронив перо, Йоши резко крутанул штурвал. Накренившись «Великолепный кот» пошел в сторону, приближаясь к берегу. На соседнем корабле Оливия разглядела пухлого лысого человека в отличие от остальных одетого в просторный сиреневый халат. Он метался по палубе, и, корча злобные рожи, раздавал тумаки налево и направо.

Полуобнаженные матросы достали длинные палки и направили их на «Великолепного кота». Перестал голосить и лысый. Замерев, он глядел, как суда идут навстречу друг другу. А затем раздался треск. Оливия решила, что все – они столкнулись и сейчас утонут. Однако, Йоши не спешил спасаться. С невозмутимым видом он глазел на корытообразный корабль.

Глава девятая. Оливер присутствует на семейном ужине

Больше всего на свете Оливер не любил оказываться в центре внимания. Нет ничего хорошего, когда на тебя таращится толпа людей, ожидая, что ты, что-то сделаешь или скажешь. В такие моменты голова становится абсолютной пустой, обычно многочисленные мысли разом пропадают и хочется только одного – свалить подальше.

Хуже такой ситуации – угодить в нее безвкусно одетым. Тогда вообще мечтаешь только об одном – провалиться сквозь землю, в надежде, что о тебе все забудут и не станут слишком долго обсуждать.

Таких нарядов, как в Аквилеи он не видел более негде. И не скажешь, что все дело в их дороговизне. Оливер не сомневался – стоят они баснословных денег. Просто он никогда не встречал настолько ярких, вызывающих и одновременно простых одеяний. Он всегда считал себя модником или, по крайней мере, разбирающимся в моде. Но сейчас ощущал себя лопухом, случайно попавшем в оранжерею.

Марко ровным шагом приблизился к Константу Леграну. Отец и сын несколько холодно пожали руки. Не такой Оливер представлял встречу родных после долгой разлуки. Хотя, откуда ему знать, как ведут себя в подобных ситуациях родители. А может, так принято в Аквилеи: не показывать слишком бурных чувств на публике.

- Вижу жив, здоров, – бургомистр похлопал Марко по плечу. – Возмужал. Что привело?

Повисла тишина. Стихли даже приглушенные разговоры. Оливер не знал, куда ему деться. Особенно досаждали руки: он не имел понятия, что с ними делать и куда спрятать.

- Поговорим с глазу на глаз? – предложил Марко.

Констант Легран усмехнулся.

- Не вижу причины. Здесь все свои. К чему секретность?

- И все же я прошу, отец, – последнее слово явно далось Марко с усилием. – Не могли бы мы немного пройтись? Я тебе все объясню.

- Может, для начала представишь своих спутников? – бургомистр сурово взглянул на Оливера, Оливию же как будто не заметил.

Оливер почувствовал себя совсем неуютно: теперь на него глазел весь зал. Слышались перешёптывания, смешки, кто-то отпустил шутку насчет его штанов. Он ощутил, как щеки предательски наливаются румянцем, а уши полыхают, напоминая два помидорных ломтика.

- Если тебе интересно, изволь, – голос Марко сделался ледяным. – Это мои лучшие друзья, Оливер и Оливия Бэмфорды.

- Бэмфорды? – уточнил Констант Легран. – Не вашему ли семейству принадлежат земли севернее Бюмонда?

- Это не те Бэмфорды, отец, – возразил Марко. – Но они мои друзья. И это главное.

- Раз друзья, то мне нечего сказать, – Констант Легран повернулся к присутствующим. – Прошу меня извинить, я ненадолго. – И чуть тише прибавил. – Идем. Решим твой важный вопрос.

Взгляд Марко сделался жестким. Не меняясь в лице, он двинулся вслед за Константом Леграном.

- Ну и папаня, – прошептала Оливия Оливеру на ухо, двигаясь за отцом с сыном. – Не удивительно, что Марко о нем молчал. Как ты думаешь, все отцы такие?

- Без понятия, – честно признался Оливер, пытаясь представить, как бы могла выглядеть их встреча с родителями. – Тише! Ничего не слышно.

Обиженно округлив глаза, Оливия все же прикрыла рот рукой.

- И? – начал бургомистр, едва они покинули зал. – Быстрей, у меня мало времени. Что тебе нужно? Денег?

Марко фыркнул.

- А ведь ты совсем не знаешь меня, отец.

- Ты поплакаться явился? Бросить очередной упрек? Иди тогда лучше к матери, там с удовольствием разделят твои слезы.

Оливер увидел, как Марко сжимает кулаки и вспыхивает красным его шея.

- Ты же знаком с бароном Эшкрофтом?

- Ты ему задолжал? Только и всего? Сколько? Я разберусь.

- Он просил у тебя помощи против колдуна Азариуса. Ты послал ему своих людей…

- Не понимаю, о чем ты, – резко оборвал его Констант Легран. – Меня эти проблемы не касаются.

- Зачем ты так? – с горечью вскричал Марко. – Ты же все прекрасно понял. Ты послал тех людей, четверых. Но у них ничего не вышло. И только ты знаешь, как схватить Азариуса.

- Что ты такое несешь? – бургомистр на мгновение изменился в лице. – Он задурил тебе голову своими идеями? Совсем сбрендил? Сколько можно позорить мою семью?

Марко побагровел.

- Я бы никогда так не сделал! Ты такого обо мне мнения? Да?

- Я что мне еще думать? Знаешь что? Давай, сделаем так. Нам всем нужно немного успокоиться. Оставайся на ужин. Там и продолжим разговор.

Быстрым шагом Констант Легран вернулся в зал.

Некоторое время Марко не двигался. А затем с яростью набросился на высившиеся напротив него рыцарские доспехи.

- Бедненький… – пожалела его Оливия.

- Я бы так не сказал, – усмехнулся Оливер. – Богаче многих.

- Ну ты и дурак, – Оливия стукнула его в плечо.

Доспехи с грохотом повалились на пол, а тяжело дышавший Марко опустился рядом с ними.

- Мы уходим, сейчас же, – объявил он. – Вы меня простите, но я больше так не могу.