Солнце, море и Санёк

1 Лето без минета

Снилась какая-то ерунда. Маялась.

Что я здесь делаю?

Дурацкая работа, давно надо было её сменить…

Давно надо было со своим расстаться! Не то чтобы мы не сошлись характерами, мы даже характеры эти раскрыть не могли – всё время заняты. И он, и я. Точнее он, даже отдыхать со мной не поехал.

Конечно же, это - конец отношений.

Думаю, он даже не заметит, что мы расстались. Я полюблю другого, выйду замуж, рожу ребёнка, а он будет продолжать мне писать: «Извини, я опять задерживаюсь на работе».

Тряхнуло, и я открыла глаза. Вздрогнула, сразу не сообразив, где вообще нахожусь. Сморило, я пока не акклиматизировалась.

Бывало, в Москве замёрзнешь, горячий душ примешь и полегчает. А здесь жара, жара, жара, целыми днями, и холодная вода не спасала. Голова туго соображала в таких условиях. Иначе как объяснить, что понесло меня на пляж с белым песком, далеко от отеля… И я там до ночи…

— Блин, — выдохнула я.

В автобусе ехала, моя голова лежала на плече мужчины, который сидел рядом на сиденье.

— Простите, — торопливо извинилась я, натянула виноватую улыбку.

Посмотрела на соседа, который так услужливо предоставил мне своё плечо. Ой, какое крепкое плечо.

Да и высокий он. На сиденье чуть съехал, чтобы мне было удобно держать голову.

Я села ровно и вытянулась по струнке.

— Да ты пользуйся, — усмешливо прошептал он.

Почему-то в этот момент заиграла какая-то приятная мелодия вначале в голове, потом водитель включил радио…

Хотела ответить, искоса глянула на соседа.

И…

Просто залипла на этом типе.

Ничего себе!

От бронзового загара на его лице ярко выделялись большие, светло-голубые глаза. В русых волосах выгорели до мелового цвета отдельные пряди. Бородка, в которой растянулись в улыбке мягкие на вид, фигурные губы.

Ещё он обалденно сложен. Рубашка с коротким рукавом обтягивала крепкое, мускулистое тело.

Вау!

Прямо в автобусе? Вот такой мужчина?

Как-то мигом слетел налёт печали, я не смогла вспомнить, о чём там думала… Да и какая разница, когда такой красавец на меня с лукавой ухмылкой поглядывал, и щурились под широкими бровями его странные, холодные глаза.

Автобус неожиданно начал тормозить, и я, судя по всему, вместе с ним.

Всполошилась, схватила свою полосатую пляжную сумку, у которой ручки из белых свитых верёвок. Ломанулась через волосатые колени незнакомца, что торчали из белых шорт. Натянула подол длинного лёгкого сарафана, под цвет… Его необыкновенных небесных глаз. И рванула на выход.

Я выскочила на остановку.

Кругом тьма непроглядная. Лавочка, прозрачный навес, один фонарь.

И глушь!

Буквально за несколько секунд сообразив, что это не моя остановка и, похоже, мне ещё долго ехать, я начала активно махать руками в зеркало заднего вида водителю автобуса, чтобы он меня впустил обратно.

Ошеломлённая тем, что заблудилась, я запрыгнула в салон и, потирая плечи, вернулась откуда сделала старт.

Волосатые колени подвинулись, пропустив меня, и я плюхнулась обратно на своё место.

— Я успел по тебе соскучиться, — усмехнулся молодой мужчина.

— Ага, смешно. Я, кажется, заблудилась, — щурилась, пытаясь хоть что-то рассмотреть в окно.

— Здесь нереально заблудиться, — у него даже голос приятный, хватающий за душу, не говоря о парфюме, который я почувствовала.

И запах мужчины, загорающего весь день под жарким южным солнцем. Мне нравился этот аромат, он дурманил голову, окутывал, манящий такой. Вкупе с белозубой улыбкой незнакомца заставлял расслабиться. Забыться.

В конце концов, нужно жить дальше.

— Ты что? — нахмурился он, рассматривая мурашки на моих руках. — Замёрзла?

— Неожиданно прохладно стало, — оправдалась я, с трудом сдерживая себя, чтобы не поправить волосы.

Как я выглядела?

Не-ет, мне тридцать два, не могу же я сейчас голову забить заботой о своей внешности! Сколько раз это портило мне знакомства.

Я посмотрела на мужчину и решила сесть, как он, полностью скопировав его позу. Сделала это нарочито явно, что он усмехнулся.

— Поехали ко мне, — предложил красавец писаный.

— Вряд ли, — вздохнула, ещё раз глянув за окно. — Сейчас до населённого пункта доеду и вызову такси. Оно точно до адреса довезёт.

— Тебя ждут?

Я не ответила. Он всё же незнакомец, и говорить нельзя, что я вообще здесь случайно, потому что у босса завалялась горящая путёвка, и меня просто выкинули в принудительный отпуск. И тем более упоминать, что я одна приехала. Мало ли что, юг же. Лично я боялась.

Но внешне ничего не выдала, продолжала вальяжно сидеть на сиденье.

— Санёк, — протянул он мне крепкую руку.

Как там поэт писал? Ладонь – это жизни слепок. Натруженная такая кисть у Санька, с длинными сильными пальцами, и разбитыми не так давно костяшками.

Вот почему меня это заводило? Хорошим девочкам всегда нравятся плохие мальчики?

— Нина, — аккуратно пожала его большой палец.

— Шурик и Нина, — откинулся он на спинку сиденья. — Я квартиру снимаю. Хорошая, мне нравится. Один приехал, отдыхаю. И в целом, случайно здесь. Будь так добра, Нина, не откажись от моей помощи. Я, конечно, могу тебя на такси отправить, но местных таксистов я не знаю.

— А я тебя не знаю, — продолжила изучать его, он как раз сидел боком, дав рассмотреть прямой профиль.

Давай, Саня, уговори меня.

Я хочу побыть плохой, хоть раз в жизни.

— Александр Ярославович Белогривцев. Не женат. Детей нет.

— Нина Романовна Рожкова. Не замужем, детей нет, — невольно улыбалась я, лишь бы не сболтнуть, что у меня типа парень есть.

— Мне тридцать лет. У тебя не спрашиваю, просто кивни. Моя ровесница, два года туда-сюда? — и чуть закинув голову, свысока глянул на меня, пронзительным, неожиданно потемневшим взглядом.

Кивнула.

И надо бы спросить. А почему вот такой охрененный мужик в тридцать лет без жены и детей? Но сил моих не было, потому что он тоже будет спрашивать.

2 Чуни без куни

Этот дворик! Чудесный сад, атмосфера радости и настоящего отдыха. И я, подвыпившая, разомлела от своего счастья. Ведомая почти незнакомым мужчиной, выкинула одноразовый фужер в урну у входа в дом, где всего восемь квартир.

— Сколько же лет этому дому? — ошарашенно спросила я, когда вошла внутрь.

Окутало прохладой. Было похоже было на общежитие. Сразили именно стены, как в мазанке, побелённые. Неплохое освещение, четыре простенькие двери.

— Не меньше ста, — ответил Саша, шагая по коридору, в конце которого имелась лестница на второй этаж.

Наслаждаясь колоритом этого дома, пошла следом. На лестничной площадке окошко с видом на сад, на подоконнике цветы в горшках.

Второй этаж с высоким потолком, пол скрипел.

Тихо.

В самом конце коридора Саша открыл дверь и жестом пригласил к себе.

В квартирке пахло чем угодно, но не мужчиной.

Прямо у входа Саша включил жёлтый фонарик, который рассеянным, приглушённым светом осветил его временное жильё. Большая комната, прямо по курсу двустворчатая приоткрытая дверь на балкон. В проёме сетка от насекомых.

Диван разложен. Две подушки и простынь, туда улетела пачка презервативов, которую Санёк предварительно распаковал.

Телевизор стоял почти на полу. На прикроватной тумбочке бутылка минералки.

Похмелялся. Бухой же прилетел.

И потолок высоченный!

Стены белые, то есть тоже с побелкой. У кровати висел старый ковёр, такие в моём детстве в каждой квартире имелись.

Жесть и кайф!

Обстановочка бедненькая, но переполнена очаровательной самобытностью.

Справа дверь в санузел, слева кухонный уголок, стойка и два высоких стула.

— Миленько, — улыбнулась я, в прихожей скинув свою сумку. Сняла шлёпки.

Голова соображала хорошо. Исторический центр города, окна открыты, соседи за картонными стенками. Всё в порядке, сама на это подписалась, сама буду расхлебывать, и возможно даже с большим удовольствием.

От сладкого вина меня немного повело. Я прошла в необычную комнату, ближе к балконной двери.

Краем глаза заметила, что на тумбочку улетела Санькина рубашка и шорты.

Он стоял за спиной и подошёл ближе. Первым со мной столкнулся его крепкий член.

И я быстро повернулась.

Александр стоял передо мной совершенно голый.

— Ух! — выдохнула я, и моментом выскользнула из своего сарафана, оставшись в плавках.

Этот отдых начинал мне нравиться.

У него широкоплечая, атлетическая фигура. Весь состоял из мышц, но не высушенный, он достаточно крепкий, плотного телосложения.

Я пальцами аккуратно провела по плечам, мощному, накачанному торсу. Даже волоски имелись, такие соблазнительные.

— Кем ты работаешь? — заворожённо спросила я.

— Охранник, — хрипло ответил Саша, больше не улыбался, с лицом… задумчивым и немного потерянным, пялился на меня.

Увела взгляд от глубоких глаз, в которых могла утонуть. Несмело усмехнулась:

— Заметно.

Иногда охранники не следили за своей формой, но этот прямо спортсмен. У Санька даже кубики имелись на прессе. И шикарные выпуклые вены по косым мышцам прятались в волосатой дорожке, что тянулась прямо к лобку.

Волос не так много, не удивлюсь если он даже от них избавлялся иногда. Стоял светлый солидный член с обрезанием, размер которого меня немного поразил.

И даже вопрос не в том, что он был длиннее моих стандартных пятнадцати сантиметров, и это в эрекции. Орган был ещё и толстый.

И невероятно эстетичный.

Света мало, но я рассмотрела, облизнула пересохшие губы, прикоснулась к члену. Ощутила твердь, желание. Меня безумно хотели – это сводило с ума, туманило разум.

Жаркий, горячий мужчина прильнул ко мне. Груди мои, слова остывшие, врезались в его стальной торс.

Я прикрыла глаза от удовольствия, чувствуя себя горячим мёдом, стекающим по его языку. Открытые рты, жадно глотающие воздух и вспыхнувшую страсть.

Два шага до кровати, и я падала в неизвестность, оказалась в невесомости, хватаясь за мужчину.

— Р-р-р, — рыкнул он, опять расплылся в довольной улыбке.

В темноте он был ничуть не хуже, чем на свету. Внешность конечно потёрлась в полумраке, зато ощущения обострились, а Санёк такой обходительный. Стал покрывать мою шею поцелуями, колол бородой, и я рассмеялась.

Цепкие пальцы подцепили мои плавки.

— Вот это ножки! — шипел Сашка мне в рот, наглаживаемые бёдра. — Нин, обхвати же меня!

****

Поелозила бёдрами и выполнила его просьбу, с силой обхватила ногами. Улыбалась и гладила мускулистые плечи.

Санёк заметно прибалдел, послюнявил пальцы и опустил руку к моей промежности, поласкал, и чуть вошёл пальцем в лоно.

Я прикусила нижнюю губу, чувствуя невероятное желание.

— Сейчас полетим, — усмехнулся Санёк.

Быстро, так опытно раскрыл упаковку презерватива, и торопливо, целуя меня, натянул изделие на член.

Больше ничего не говорил, только урчал, рычал и шипел, зацеловывая меня.

И я купаясь в этих ласках, ловила каждое его движение. Каждый его, колючий от бороды, мягкий от губ, поцелуй. Трепетала от влажных дорожек на коже, что оставлял его язык.

И зажигалась, горела! Хотела секса прямо сейчас.

Сама подалась к нему ближе, пытаясь насесть.

Два солидных пальца проникли в мякоть влагалища и между ними скользнул член. Пальцы он убрал, а вход в меня так растянуло!

— Сань! — заныла я. — Почему такой толстый?

— А это я его вдвое сложил, — торопливо ответил Сашка.

— Ну, так расправь его!

Слишком много!

Так жёстко, так клёво!

— Расправляю, — с усмешкой ответил любовник и со всей дури залепил вглубь меня резким толчком.

Я охнула, вскрикнула от резкой боли и какого-то невероятного чувства наполненности.

Из глаз посыпались звёзды.

Я хотела соскользнуть, но твёрдая рука держала меня за плечо, и мужчина делал поступательные движения, выбив меня из реальности.

3 Теперь можно знакомиться

Как телефон оказался на прикроватной тумбочке? Мы с Санькой поспорили. Фильм был такой, где Шурик и Нина, а у него всё спуталось в голове, просто у Шурика ещё была хорошая девочка Лида.

Богаты Шурики на личную жизнь.

Пришлось в интернете копаться и показывать ему, что к чему.

А потом я вырубилась. Естественно звонок сквозь сон вынудил на автомате ответить.

А там Олег!

— Как отдыхается? Не изменяешь мне? — слёту спросил унылый член всей моей жизни.

— Изменяю, вот прямо сейчас лежу с жарким мужиком на кровати после ночного секса, — с отвращением ответила ему, протирая заспанные глаза.

— Нин, ну потерпи, я сам не понимаю, зачем эти отпуски нужны. Две недели не так много.

— Хорошо, я потерплю, — простонала я, чувствуя, как наглая Сашкина рука залезла между ног, и средний палец настойчиво пытался пропихнуться в лоно.

Я его отпинывала, сдерживая смех.

— Всё, Олег, пошла, у меня завтрак.

— Давай, напиши, когда вернёшься, — скинул звонок.

Заранее написать? А зачем? Где гарантия того, что две недели он мне верен? Ведь все задержки на работе, всё наше необщение сводилось к тому, что совместного будущего в целом не будет. И мы просто ждали, кто первый заговорит об этом. Детей у нас не было. Не нужно думать, что в современном мире ребёнок укрепляет семью, скорее наоборот – разводит родителей. У меня все знакомые так жили. Ни одной приличной семьи.

В этом мире есть любовь? Или она здесь больше не живёт?

— У тебя парень, — хрипло отозвался Саша, которому не дали между ног залезть, так он меня целовал и вылизывал. Поглаживал груди ладонями, и от его грубой кожи твердели соски.

— Почти. Как видишь, я одна, — отпихивала его, но он вообще обнаглел и упал на меня, своим солидным весом задавил.

— Сань! — пискнула я.

Он ослабил пресс:

— И кто он?

— Мамкин программист, — я недовольно вылезала из-под него. — Хватит, меру надо знать.

Встала с дивана, стягивая с собой простыню.

— Ну, ты мне сейчас за весь женский род отомстила, — недовольно бурчал отшитый Санёк.

Я, усмехаясь, ловко завернулась в пропахшую сексом простыню, взлохматила волосы и ласково посмотрела на своего обалденного любовника.

— Мне надо в отель, — прошептала я, желая ухватить этот момент яркой влюбленности и приятного счастья.

— Зачем тебе в отель? — тут же спросил Саша еле слышно.

Он лежал в расслабленной позе, закинув руки за голову, и чуть стоял красивый мужской орган.

Не справившись с эмоциями, подошла ближе и чмокнула его в губы.

Мне бы хотелось весь отдых провести с ним.

Он шевельнулся, и я отскочила от него, рассмеялась.

— Я тебя уже знаю! — пригрозила ему пальцем. — Ты опасный тип, хватаешь резко и не отпускаешь.

— Это так. Нин, ты попалась, не отпущу.

— Посмотрим, — я выбежала на балкон.

Раннее утро южного лета наполнено предвкушением утомительной жары, чудеснейшими ароматами цветущих растений и лёгкой струйкой морского бриза. Великолепное настроение. Солнечные лучи проникали сквозь густые ветки шелковицы.

Балкон усыпан сухими листьями, которые на жарком солнце погибли. Стоял пластиковый столик и два стула. Здесь можно было завтракать. Соседей не видать, немного торчала улица и та аллея, по которой мы с Сашей гуляли.

Протянула руку и сорвала ягоду.

Шелковица высокая, метров десять. Листья крупные приятные на ощупь, шёлковые, зря что ли дерево так называлось. Среди листочков притаились чёрно-синие зрелые ягоды, розово-красные и недозрелые бело-зелёные. Они сладкие , в них много мелких семян.

— Ты прав, замечательная квартира, — сказала я, когда Саша вышел в одних шортах ко мне.

Он обнял со спины, и я невольно откинула голову ему на плечо.

— Какой чудесный момент, — прошептал он мне в висок, поцеловал. — Как бы мне его запомнить?

— Я точно запомню.

— Уверена? — от его голоса, похожего на шорох, мурашки по телу бежали, и наливалось лоно.

— Перед завтраком попробуем?

— Да, — чувствовала, что не справлюсь с наваждением.

Между ног жгло.

Вернулась в комнату, и встала на четвереньки с края дивана.

Мужчина тут же пристроился к моей попе, медленно задирал простынь. Он закинул мои волосы вперёд, оголив шею, усыпал её поцелуями.

Прогнулась, ожидая проникновения.

Сумасшествие!

Так никогда не хотела. Забыв даже о ду́ше, обо всём на свете. И звук открывающейся пачки презервативов, оглушал.

— Да, — тонко заныла, почувствовав, как жжётся лоно, натёртое ночью, и входит медленно член.

Меня не было здесь, просто унесло куда-то. Глубокое проникновение, жесткое и беспощадное. Мои приглушенные стоны, Сашкин рык.

Он вперёд нагнулся, двигая меня на диван, сзади забрался и полностью укрыл сверху, заставляя прогибаться.

Движения резкие и быстрые, я не могла сама стоять, дрожали руки, их пришлось расслабить, подбородком упала на сильное мужское предплечье и прикусила его от жёсткого секса.

Ничего больше не было! Только быстрое проникновение, только оно наливало меня невыносимым жаром и кончилось моим яростным исступлением.

И опять тяжёлый вес, тяжёлый член внутри, тяжёлое дыхание у моего уха.

— Охуеть, — заныл Сашка.

— Не матерись, — я натурально рыдала. И когда он вышел, вскрикнула.

Натёр так, что нужно теперь в аптеку двигать.

— Всё… Я в душ, — с трудом вылезла из-под мужчины.

Голый Санёк упал на диван, распластавшись звездой, лицом в подушку.

— Нина. А как насчёт сходить позавтракать? — пробурчал он, я еле его услышала.

— Обязательно, — устало усмехнулась. — После такой бурной ночи и жаркого утра, нам обязательно надо подкрепиться.

Со стула забрала свои вещи и пошла в ванную комнату.

В ванной ремонт явно сделан недавно. Душ, поддон, тут же унитаз, раковина в уголке. Места мало, но всё очень чисто.

Никаких мужских принадлежностей. Щётка зубная самая простая, и недавно купленная зубная паста. У него не было вещей.

4 Бухта-барахта

Влюблённые на море – это дурманящая романтичность. На такую красивую картину даже смотреть приятно, а оказаться в ней – просто сумасшествие.

Мы окунулись ещё разок прежде, чем покинуть пляж. Сердца бились в унисон, забыли обо всем на свете, даже, что время обеда. Нам бы поболтать, но первый опыт оказался печальным. Санёк осторожничал, а я старалась не "упаковаться" в свои комплексы. И так получилось: больше часа просто молчали.

Но в целом, я бы поговорила о будущем, о том, как мы будем жить вместе. Но боялась трудностей, уже на стадии знакомства. Могу не преодолеть препятствие в виде явной конкуренции.

Саша – видный мужик. На него откровенно слюни пускали, и жопами загорелыми в стрингах крутили прямо перед его, ну и за компанию моим, носом.

Это с одной стороны, раздражало, с другой – закаляло.

— Надо купить тебе новые шлёпки и обязательно трусы, — убегала с пляжа в тень, которая имелась в этот зной на узкой тропинки. — Пошли искать магазины.

— Я что настолько несчастен, что мне нужны трусы? А, Синеглазка? — поинтересовался Санёк.

— Когда окунаешься, твои белые шорты просвечивают, и я начинаю страшно завидовать сама себе. Не считая всех тёток на этом пляже и девок, между прочим, — усмехнулась, задержав взгляд на киоске, предлагающем экскурсии.

— Ты ревнуешь? — умилённо усмехнулся он.

— Конечно, — призналась я, заглядывая в его глаза.

— Я буду тебе верным. Как там? Любить, жалеть…

— И экономить, — рассмеялась я. — Любящие мужья ходят к любовницам, чтобы жену экономить, и чтобы она не изнашивалась.

Он залился смехом, запрокинув голову к раскидистым веткам кипариса.

— Сань, ты такой забавный. Как будто мы с тобой действительно поженимся, — встала на носочки и нахлобучила на него голову свою шляпу, а на его плечо повесила сумку.

Освободилась и внимательно рассмотрела предлагаемые экскурсии.

— А мы с тобой поженимся! Здесь, кстати, отель такой есть, — он прищурился, приподнял шляпу, посмотрел вокруг. — Там свадьбы проводят. Хочешь распишемся?

— Саш, почему ты такой странный?

— В чём моя странность?

— Ты настаиваешь на свадьбе – это странно для современного мужчины.

— В общем, думал, и так и эдак прикинул. Я согласен на самое лучшее, — обвил мою талию руками и привлёк к себе. — Впервые встречаю женщину, которая подходит мне во всех позах.

— Прекрати! — ударила по полям шляпы и отпрянула от наглеца. — С твоей внешкой, и мужской харизмой в особо крупных размерах, верность исключена. А я меньше всего хочу оказаться в таких отношениях, где мужчину придётся делить.

— Пока что я тебя делю. Нас ведь там мамкин программист в Рязани ждёт.

— Настроение испортил. Мы с ним уже потенциально расстались, — вздохнула я и указала пальцем на картинку восхитительного пейзажа. — Хочу в бухту.

****

Потащила голодного мужчину на экскурсию. Неудивительно, что сидя в автобусе на подъезде к бухте, Санёк шею чуть не свернул, высматривая кафе.

— Зай, мы быстро, насладимся красотой бухты и покушаем, — пообещала я.

Пальчиками осторожно прихватила его подбородок и направила к себе, чтобы чмокнуть в губы.

— Свалим с этого автобуса и пойдём в шашлычную, — как ребёнок обрадовался он.

— Конечно, — усмехнулась.

Автобус заезжал в, окружённую скалами, бухту.

— Сделаем совместные фотки?

— Обязательно, — прошептал Санёк, обнимая меня и целуя волосы.

Нежный он. И очень обходительный.

На картинках в киоске фотографии с идеальным пляжем: зонты, лежаки и шезлонги. Но я попросила без этого. А то в некоторых бухтах сцены установлены, кафе понатыканы, никакой прелести.

В этом месте даже лавки с сувенирами вынесены за пределы.

Кайф! Вышла и сразу прибалдела. Обувь сняла, чтобы песок мягчайший чувствовать.

Летняя бухта на море – рай для любителей пляжного отдыха. Тихо и уютно.

Деревьев не было поблизости, но бриз принёс запах сосен и цветов.

Чистый морской воздух, солнечные лучи обжигали песок на широком пляже, отражались в водах залива и создавали летнюю палитру.

Идеальное место для отдыха и сбора впечатлений о южных приключениях.

Народ разбежался. Кому что! Одни сразу раздеваться и купаться, другие фотографироваться. Выбирали торчащие в морских волнах скалы, соображали, как до них добраться.

— Саш, здесь необычайно красиво! — Посмотрела в голубые глаза, которые горели на солнце. — Твои глаза похожи на эту бухту.

— Значит, я всё время буду напоминать тебе о море, — усмехнулся он.

— А таких мужчин, как ты, не бывает, — околдовано протянула я, погладив его по лицу. — Ты какой-то, Сашка… Идеальный!

— Это ты просто влюбилась.

— Нет, я просто сплю. Просыпаться неохота.

— Спи тогда, Синеглазка! — рассмеялся Санёк, прищурившись, посмотрел по сторонам.

Я заметила, очень интересную вещь — где бы он не появлялся, где бы он не останавливался, всегда оглядывался с подозрением. Такое впечатление, что опасался и высматривал кого-то в округе. Но сдавалась мне, что это - профессиональное. Если он охранник, то они в принципе должны себя так вести. Может Саша крупный торговый центр охранял. Надо будет поговорить с ним об этом. Если я решусь не просыпаться, и навсегда остаться с ним.

Вполне возможно.

Разве когда-то мне было так хорошо?

Я закрыла глаза и раскинула руки в стороны, ловя в объятия жаркий морской ветер.

Мужские ладони водили по моим плечам, гладили спину.

— Саш, отойди, я расправляю крылья.

— Ну, нафиг, улетишь ещё, — с силой обхватил сзади и вцепился острым поцелуем в плечо.

Я смеялась, ноги от песка отрывала, потому что он держал над землёй, создавая чувство полёта.

Не подозревая ничего плохого, люди на берегу начали раздеваться. Некоторым нужны были только хорошие фотосессии.

А мы с Санькой вместе с детьми направились собирать ракушки. Точнее пошёл Саша, а я присоединилась.

5 Кому мужик холостой, а мне боевой

В отеле я появилась на четвёртые сутки своего отсутствия. Загоревшая и счастливая, вместе с Санькой. Зашла в свой номер посмотрела на свой чемодан, пнула его в шкаф и свинтила с любовником на пляж отеля.

Удобно, уютно, чистенько. Лежаков море, вот Саня и развалился.

Не только мне хорошо, мой мужчина тоже попал в эйфорию. Его развезло в тени зонта, он мало что соображал и вообще ничего не говорил. Имел балдёжный, полностью расслабленный вид. Покорно открывал рот, когда я его кормила с ложечки мороженым, вытирала салфеткой бородку и целовала губы.

— Нин, — неожиданно приоткрыл свои яркие голубые глаза. — Хочешь ребёнка?

— Да, но в браке и позже.

— Я понял насчёт брака, а насчёт «позже», зачем?

Пожала плечами и села на свой шезлонг, доедая мороженое.

— Нин, Нин, — теребил он шёлковый платок, завязанный на моих бёдрах. — Роди мне сына. И дочь. Можно четверых.

— Как у Игната с Евой?

— Чем мы хуже с тобой?

— Проектировщик и охранник? — я покосилась на него. — Чем кормить будем? Парни вначале канючат лялечку, а потом сбегают к любовницам из дома, потому что не выносят.

— Я точно вынесу, Игнат – ебанат, мне моего крестника, одного из своих сыновей, кидал пару раз, так что у меня даже смесь есть в запасе.

Я залилась смехом.

— Серьёзно? А Ева?

— Ева потом приезжала с матами, забирала ребёнка, пыталась меня набить. Они отличные ребята, только с большим приветом. Дети подросли, смесь не нужна, я скучаю. Давай? Нин, Нин, — и опять подёргал за платок.

— Так ты не ответил на вопрос. Ребёнка надо содержать. Сейчас всё платно. И как-то жильём обеспечить. В будущем.

— Ещё не родила, а уже думает, как квартиру купить, — расстроился Санёк. — Синеглазка, признавайся, ты была с мужчиной ради денег?

— Да, — честно ответила я, покосилась на него. — Один раз. Мне до сих пор стыдно, что не по порыву душевному. Я окончила университет и попала в нищету. К родителям не хотела возвращаться, я бы не пережила этого позора, что ушла от них, а потом уже взрослая вернулась. Папа резко урезал мои деньги после получения диплома, и я в ужасном положении дала согласие встречаться с парнем, у которого уже была работа и жильё.

— Долго с ним встречалась?

— Полгода. Он мне изменял, считая, что я домашнее животное и никуда от его деньжат не денусь. Он мне даже маникюр оплачивал.

— С ума сойти, — хохотнул Санёк, – щедрый какой.

— Ну, я подумала: пошёл к чёртовой матери, подонок и изменник.

При этих моих словах Санька замер и очень внимательно смотрел на меня, внимал, можно сказать.

— И ушла, считай на улицу. У Меня есть хорошая знакомая, Марина. Не дала пропасть. Вот такая история. Так, что рассказывай, куда жену приведёшь, — довольно улыбнулась, доедая лакомство.

— В смысле: какая квартира?

— Ну, да. Да, ладно, Санёк, я могу и снимать.

— У меня есть квартира. На чердаке.

— Где?! — залилась я смехом.

— Ну, теперь это модно мансардой назвать, — сквозь мой хохот продолжал Саша. — Но на самом деле, чердак.

— Хоть официально? — ещё громче рассмеялась.

— Испугалась?

— Брось! Возьмём ипотеку, оплатим нормальное жильё.

— Ты - рыба моей мечты. Я тебя представляю после универа, — протянул Санёк и причмокнул губами.

— На самом деле я считалась недотрогой. Волосы ниже пояса и юбки ниже колен.

— Вау!

— Брось, Зай, ты бы даже не взглянул.

— Если бы увидел, не отстал бы.

— Всё правильно произошло, я так считаю. Нужно было пройти этот путь.

— Чтобы ценить, — кивнул задумчиво Александр.

— Сань.

— У?

— Мне тридцать два.

— Никак не колышет, и то, что ты такая худенькая, мне тоже нравится.

— А если я располнею? У меня мать полная.

— Будешь большая и вся моя.

Я рассмеялась, закрыв глаза предплечьем, чувствуя, что теребит за платок.

— Нин, Нин.

— У?

— Поехали в Москву ко мне. Навсегда.

— Поехали, — согласилась я.

Меня укрыла тень, Санёк медленно отвёл руку с моего лица и поцеловал в губы.

— Я уже мечтать боюсь, — тихо прошептала ему. — Всё, о чём я мечтала, не сбылось. И даже планы, которые строила, ни один не реализован. Ничего нет.

— Брось, я есть. Тебе больше ничего не надо.

— Ты не обижайся, но у меня дурное предчувствие.

— Ты веришь в своё предчувствие? — усмехнулся Саня.

— В своё счастье не верю, а в предчувствие искренне. Ты самый классный парень, которого я когда-либо встречала в своей жизни. Но одно дело - трахаться на курорте, а другое дело - в быту человека увидеть, в городских условиях.

— Я во всех условиях реален, — довольно улыбнулся он, прокатился взглядом по моей груди. — Слушай, Ниночка. Как только полностью начнёшь доверять мне, жизнь твоя изменится. Начнёшь сомневаться, додумывать, придумывать чего нет – дрянь дело. Ты из тех людей, которые сами своё счастье губят.

— Задолбал, Белогривцев, со своими психологическими анализами.

— Задолбала, Рожкова, меня не слушаться.

Мы замерли с ухмылками, смотрели друг другу в глаза и на одном дыхании вцепились сладким поцелуем, слились воедино.

Да-да, единство противоположностей. Полярные личности и такое физическое притяжение. И я обязательно подумаю над его словами, потому что Санёк при всей своей дикости мужик умный. Только как после стольких лет напряжения, расслабиться и получить удовольствие?

****

Южная ночь спустилась на город, и зажглись тысячи фонарей и десятки тысяч мелких разноцветных фонариков. Жарко, но не так утомительно, как днём было. А мы уже привыкли за неделю, так даже прохладно.

Я вышагивала в дорогих туфлях и брендовом платье из шифона, которые забрала из отеля.

Если честно, пока жила с Олегом и не сильно тратилась на жильё, то могла себе многое позволить. Еду покупала я, но на ней всегда экономила. Олег так сказал, я только хмыкнула в ответ. Корм для программистов всегда был в холодильнике, я питалась отдельно. И денежки тратила на себя.